Форум » Архив форума » в этом хорошем театре :) то бишь в "Сатириконе". ЧАСТЬ 9 » Ответить
в этом хорошем театре :) то бишь в "Сатириконе". ЧАСТЬ 9
Administrator: в этом хорошем театре :) то бишь в "Сатириконе" ЧАСТЬ 1 ЧАСТЬ 2 ЧАСТЬ 3 ЧАСТЬ 4 ЧАСТЬ 5 ЧАСТЬ 6 ЧАСТЬ 7 ЧАСТЬ 8
Administrator: Сергей Климов и Лика Нифонтова "Синьор Тодеро хозяин"
Administrator: Сцена из спектакля "Служанки" по пьесе Жана Жене. Режиссер Роман Виктюк. Театр "Сатирикон".
Casi: click here Павел Руднев: Смещение «Сатирикона» 9 ноября 2005 Свежая премьера «Сатирикона» - спектакль Константина Райкина «Смешные деньги» выпадает из репертуарной политики театра. Ругать спектакль не за что, но разговор о «Сатириконе» как феномене российского театра давно назрел. В последнее десятилетие «Сатирикон» вошел широким шагом. Прошедшая, но не проходящая эпоха была триумфальной – «Сатирикон» действительно стал лучшим театром Москвы. Ровно дышащим, идущим к публике без провалов и неудач, внедряющим новый стиль менеджмента. Это сегодня редкий театр, который не вызывает сомнений в ценности своей репертуарной модели. В 2000 году Владимир Путин, еще не ставший президентом, посетил «Сатирикон» в день 50-летия Константина Райкина, в день премьеры «Контрабаса». И тогда зал как-то очень рефлекторно встал на ноги, завидев фигуру нового монарха. Стало абсолютно очевидно, что культурная политика государства меняется. Борис Ельцин любил и привечал диссидентскую интеллигенцию, гонимых в прошлом художников, опирался на «старых работников культуры». Его главным театром был политизированный «Ленком», который он щедро одаривал, театр эзопова языка, якобы предвосхитивший перестройку. Путин выбрал другой образ культуры – Константина Райкина с его бешеным темпераментом, чисто менеджерским подходом к сцене, с его злой волей к победе, его способностью меняться. Именно в путинскую эпоху Райкин сыграл три свои великие роли – Контрабасиста, синьора Тодеро и Ричарда III. О многом говорит известный райкинский принцип – в репертуаре его театра на основной сцене должны всегда идти семь спектаклей, ни больше ни меньше. Своеобразная формула устойчивости. Это вопрос выживания репертуарного театра: спектакль идет 2-3 раза в месяц, и только так, по мнению Райкина, можно крепить мускулы спектакля, тренировать актерский организм и его не заморозить. Достаточно взглянуть на вялые репертуары других московских театров, чтобы оценить принципиальную позицию «Сатирикона», нашедшего самый верный ход к энергии выживания театрального организма – к проблеме, о которой другие просто перестали дискутировать, предоставив право времени и случаю руководить процессом. У Райкина обостренное чувство самолюбия, порой он выстраивает довольно агрессивные взаимоотношения с обществом, требуя, буквально требуя признания персональных заслуг. Эта актерская гордость, ничего не имеющая общего с бахвальством и тем более чувством «белой кости», пока еще ни разу его не подводила, сообщая Райкину и его театру бешеный ритм постоянно рабочего состояния, как бы…постоянной «эрекции», бодрости тела и духа. Райкин – «рабочий» театра. Семейные связи сыграли с ним и добрую, и недобрую шутку. «Сатирикон» имени Аркадия Райкина сегодня – театр принципиально не-райкинский, а такой, каким его совершенно не предполагал видеть Аркадий Исаакович. В этом измененном, переломанном стиле театра – глубокая воля Райкина-сына, нашедшего лично свою формулу успеха. В определенном смысле Райкин-сын все время борется с Райкиным-отцом за право быть самостоятельным и... побеждает. В трехсотлетнем синьоре Тодеро – тиране-Мафусаиле – в спектакле Роберта Стуруа Райкин сыграл собственного отца. Иронично и любовно. Его правление «Сатириконом» началось с виктюковских «Служанок», спектакля, отразившего эпоху и меняющийся эстетический и нравственный кодекс человека, освободившегося от идеологии. По собственному же признанию, испугавшись Виктюка – его «демонической» природы, «грандиозных имитаций» и «всепроникающего яда» – и в то же время признавая его цивилизационный вклад, Константин Райкин уводит «Сатирикон» в начале 90-х в другую, противоположную сторону. Тогда он пошел на сознательное снижение планки театра и делал то, что теперь называют «антрепризный театр внутри репертуарного», – легковесные постановки, танцевальные, простодушные. Тогда они резко отличались от всего московского репертуара, который еще не успел стать коммерческим. Первая половина 90-х вся ушла на нужды маркетинга – публику нужно было приучить к убогому кинотеатру на ветреном просторе Марьиной Рощи, до сих пор не благоустроенному. Из массы недостатков Райкин сумел извлечь массу выгоды – отдаленный театр он превратил в о с о б ы й, «особняковый», да попросту модный – такой, куда люди готовы приехать и с приключениями. Этот период был периодом накопления публики, накоплением авторитета. С этого периода «Сатирикон» уже не знал проблем с наполнением зала – по крайней мере, они всегда как-то решались. В театре появился очень мощный директор Анатолий Полянкин – сегодня одно из первых имен в идеологии и практике театрального топ-менеджмента, и возглавляемый двумя сепаратно мыслящими лидерами театр ринулся вперед. В «Сатириконе» начали ставить первачи: Фоменко, Фокин, Машков, Бутусов, Невежина, Стуруа. Театр, стабильно выпуская один-два хита в сезон, постепенно достиг первых вершин театрального истеблишмента, неизменно входя в рейтинги и лауреатские списки. Сам Константин Райкин сумел с помощью первого эшелона российской режиссуры достичь статуса «первого актера России». Но сумел сделать и большее: доказать, что «Сатирикон» – не театр одного актера. Суханов и Аверин, Стеклова и Иванова, Сиятвинда и Добронравов, Трибунцев и Вдовина составили костяк труппы. Выпустив актерский курс в Школе-студии МХТ и показав новых актеров «Сатирикона» в спектакле «Страна любви», Райкин еще и оказался первоклассным педагогом. «Сатирикон» – самый стабильный театр Москвы. С таким мощным багажом и отложенной премьерой «Собачьего сердца» в режиссуре Владимира Машкова «Сатирикон» подошел к «Смешным деньгам», о которых до первого показа было уже заранее известно, что Райкин делает абсолютно коммерческий проект «на потребу публики». Смотришь на его декорацию перед началом спектакля при отсутствующем занавесе – на веселенький павильон со скошенной мебелью и лестницей, дверьми и буржуазной обстановкой гостиной (типичный антураж антрепризных комедий) – и понимаешь, что «Сатирикон» отъехал по меньшей мере на 15 лет назад, в эпоху своих «Мнимых больных», «Багдадских воров» и «Этих свободных бабочек». В эпоху пестрых одежд, «танцевального театра», громкой музыки и беспредельного радушия, когда, как становится ясно с высоты сегодняшнего опыта, Константин Райкин наступал на горло собственной песне. Если искать профессиональные недостатки «Смешных денег», они лежат в области восприятия и недочетов драматургической техники. Пять лет назад комедия Рэя Куни «№ 13» еще могла прослыть откровением в комедийном жанре. Постановка Владимира Машкова во МХАТе была идеальным современным продуктом, шедевром стиля и сценического дизайна, кристально точно выстроенной смеховой параболы. Дальше российский театр узнал «Слишком женатого таксиста» и «Смешные деньги» и... обман рассеялся. Рэй Куни владеет одним единственным драматургическим методом, он «методоцентричен», он моностилист. В каждой пьесе изображается весьма нервная атмосфера, большой переполох в большом доме – постороннее событие взрывает традиционный ход вещей в заведенном как часы и всем наскучившем механизме. Чтобы спасти репутацию или выиграть, люди начинают безбожно и бесконечно врать, наслаивая ложь пластами, вовлекают и вербуют в свой лживый батальон все новых и новых соратников. Жертвы лжи начинают играть несвойственные им роли и выкручиваются из самых запредельных ситуаций. Главные темы для обыгрывания – гомосексуализм, насилие, туповатость, провинциальность, жажда наживы. Лживая «легенда» раздувается до масштабов снежного кома и рассыпается в один момент, когда главный лгунишка наконец хочет рассказать правду. Эта событийная модель используется Куни с конвейерной точностью. Представьте себе, если бы Гоголь модель «Ревизора» развил бы еще в дюжине комедий: ревизор в армии, ревизор на торговом корабле, ревизор в Священном синоде, ревизор в Польше, ревизор в дирекции Императорских театров. И в каждом из сюжетов использовал бы ту же немую сцену, тот же приход настоящего ревизора, а сцены вранья, любовных домогательств, падения Бобчинского повторялись бы в четко выверенном по часам моменте шоу. «Смешные деньги» написаны хуже двух первых комедий Куни. Беда этой пьесы, которую не удалось победить спектаклю, – зашкаливающее число сценических событий. Здесь ситуация меняется не каждые десять минут, как принято в идеальной пьесе положений, а каждую минуту или полминуты. Количество новой информации, которую нужно узнавать зрителю и переваривать, противоречит всем законам восприятия. На сцене наблюдается каша из событий. Идея овощного салата моментально исчезает, если ингредиенты порезать чуть мельче, чем обычно, если измельчить их до размеров гречки. В какой-то момент мозг просто отключается. В «Смешных деньгах» актерам чертовски не хватает текста, они устают от моторности и пустоты фраз – порой их бывает просто жалко. И Суханов, и Нифонтова, и Аверин, и уж тем более Марина Иванова – куда более сложные актерские организмы, даже в жанре плоской комедии достигали куда больших актерских вершин. Удивляешься умению скрывать свои интеллектуальные запросы. Каким сложным и бесконечно изобретательным может быть Константин Райкин и в режиссуре, и в актерской технике. Здесь же, в «Смешных деньгах», мы свидетельствуем тотальное насилие над самим собой, постоянное желание ущемить свои художественные потребности. Есть ли смысл в такой зажатости? Если зажимать себя, то ведь когда-то случится опасная сублимация. Есть ли вообще смысл в «коммерческом проекте», когда именно «Сатирикон» всегда обладал секретом успеха, а именно – умением интеллектуально насыщенное искусство сделать продаваемым? Ионеско и Кундера, Нотомб и Мердок, Зюскинд и Шекспир – сатириконовский репертуар не повторяется ни в одном театре Москвы. Театр Константина Райкина сегодня очень хочется призвать ставить перед собой более сложные задачи. Вопросы театральной экономики никогда не складываются из принципа «как продать простое», главный вопрос маркетинга – это всегда «как суметь правильно продать сложное». Дальше в сторону «Смешных денег» идти «Сатирикону» нет никакого смысла, иначе путь, некогда начатый постановками Фоменко и Фокина, окажется всего лишь случаем, а Москва потеряет театр, где обычно бывает не так, как всегда и у всех.
Administrator: Труппа театра Сатирикон пополнилась массой новых, пока неизвестных никому фамилий. Естественно, будущие молодые звезды сменили в театре некоторых наших любимцев... Готовьтtсь начать любить новые лица, радоваться наличию в сатириконовских программках доселе неведомых фамилий. Представляю: Андронаки Нина Тудор. Год рождения: 1992. Национальность: русская.
Локоны: Афиша театра "Сатирикон" на октябрь-декабрь 2013 г.:
Administrator: Отсюда "Сатирикон" даст спектакль в пользу пострадавших на Дальнем Востоке Московский театр "Сатирикон" покажет 3 ноября благотворительный спектакль "Ромео и Джульетта", весь сбор от которого будет перечислен в фонд помощи пострадавшим от наводнения на Дальнем Востоке, сообщили РИА Новости в пресс-службе театра. "Мы, к сожалению, не так часто может проводить благотворительные акции, поскольку наш театр бюджетный, и само оформление денег сопряжено с большими сложностями, — сказал РИА Новости директор театра Анатолий Полянкин. — Сейчас мы всем миром "продавили" эту ситуацию и получили поддержку министра культуры. Теперь эта процедура упрощена, и нам будет легче помогать тем, кто попал в трудную ситуацию. Мы всегда готовы, как только появляется такая возможность у театра, оказать помощь".
Administrator: Звездный бульвар Константин Райкин отрыл новый сезон в театре "Сатирикон" В «Сатириконе» состоялся сбор труппы. Художественный руководитель театра Константин Райкин рассказал о премьерах и грядущей реконструкции. - Константин Аркадьевич, что зрителям ждать от нового театрального сезона? - Сезон открыли премьерой «Отелло» в постановке Юрия Николаевича Бутусова. Я всем советую на этот спектакль прийти. Далее приступим к репетициям спектакля «Кухня» по пьесе английского драматурга Арнольда Уэскера. Премьера этого спектакля должна состояться в апреле. Параллельно, начнётся работа на малой сцене. Название спектакля мы пока обсуждаем. Ставить его будет Лена Бутенко. Ещё один спектакль на малой сцене начну делать я. Это будет постановка по пьесе Мартина Макдонаха «Однорукий из Спокана». А с мая начнет репетировать «Укрощение строптивой» Яша Ломкин. Яша наш артист и режиссер, я видел его работы и пришло время , когда мы можем ему доверить постановку спектакля на нашей большой сцене. Выпуск спектакля намечен на осень 2014 года. Надо сказать, что осенью 2014 года мы будем отмечать юбилей театра «Сатирикон», которому исполняется 75 лет. - Будет ли реконструироваться здание «Сатирикона»? - Группа компаний «Ташир», которая, построила Центр культуры искусств и досуга имени Аркадия Райкина, изъявила желание и дальше с нашим театром сотрудничать и достроить весь театр. Сейчас «Сатирикон» выглядит жутким образом особенно рядом с красивым стекло-бетонным зданием «Райкин-Плаза». Где-то во второй половине 2015 года мы должны будем гастролировать, работать в арендуемых помещениях, чтобы дать возможность реконструировать здание театра. - Название «Райкин-Плаза» всё-таки не очень привычно российскому человеку. Не находите? - Название «Райкин-Плаза» никого не должно шокировать. Мне уже приходилось слышать, что мы дескать торгуем этим именем. Ничего подобного. Что такое «Райкин-Плаза»? Это место освещенное именем Аркадия Райкина. Мне кажется это правильно. Сюда входят очень важные культурные очаги: театральный институт, открытая сцена, которая может обслуживать до 10 тысяч зрителей. Это и кинотеатр и торговый центр, вполне достойный красивый и строгий. В этот круг войдет в результате и театр «Сатирикон». Т ак что считаю, что имя Аркадия Райкина не только не удешевлено, а наоборот увековечено ещё раз. Ирина КОЛПАКОВА, Звездный Бульвар
Administrator: Служанки. Сатирикон. Первый состав. 1988г. И - сегодня день рождения празднует Роман Виктюк, постановщик этого вечного спектакля. Поздравляем!
Administrator: От зрителя "Умереть от любви..." к Райкину Так сложилось, что трагическую историю о Ромео и Джульетте я не люблю. То ли в силу того, что этот сюжет затерли до дыр, то ли в силу того, что я стерва бесчувственная, но даже после того, как Ди Каприо утонул в «Титанике», а потом, ничему, видимо, не научившись в этой жизни, выпил яд в фильме База Лурманна, я не плакала. И вот за постановку пьесы Шекспира взялся Константин Райкин. Похоже, ему повесть, печальнее которой нет на свете, гораздо больше по душе, чем мне, потому что, как выяснилось, это уже не первая версия режиссера. Тут уж у меня выбора не было, потому что горячая любовь к «Сатирикону» плюс глубочайшее уважение к Константину Аркадьевичу – и я уже в Марьиной Роще. Конечно, немалой смелостью нужно обладать, чтобы взяться за постановку пьесы, которую знают практически наизусть все, от мала до велика. Поразить неожиданной развязкой не получится точно, поэтому приходится искать какие-то другие способы удержания зрительского внимания, стараясь при этом не переборщить с вольностью интерпретации. Райкину необходимый баланс, на мой взгляд, найти удалось. Я думаю, постоянные зрители «Сатирикона» привыкли к тому, что в театре любят удивлять, поэтому стоящие на сцене рампы, предназначенные не то для велосипедов, не то для скейтбордов, шока перед началом спектакля не вызывают. Что мы, арену цирка в «Синем чудовище» не видели что ли? В центре сцены платформы поставлены так, что образуют некое подобие амфитеатра, верхняя часть которого представляет собой довольно просторный помост. В начале в середине этого своеобразного амфитеатра даже выстраивается хор, поющий известное всем вступление к трагедии. Именно с ссоры между участниками хора и начинается основное действие. Соперники ловко дерутся деревянными палками, на спортивных велосипедах прибывает подкрепление, то быстро кружась по сцене, то легко забираясь к самой верхушке помоста. Наконец, выходит герцог Веронский в строгом костюме и, сурово обращаясь к увлекшейся толпе в мегафон, прекращает набирающую обороты перепалку. Вот, казалось бы, и всё, ключ к спектаклю найден: велосипеды, не совсем опрятный внешний вид молодёжи, словно вышедшей на сцену из московских дворов, аккуратные костюмы а-ля российский чиновник или олигарх для старшего поколения героев пьесы – всё, современность задумки режиссёра я разгадала, дальше можно не смотреть. Но тут вдруг глава семейства Капулетти (Антон Кузнецов) и граф Парис (Алексей Коряков), обходительно и вежливо беседуя друг с другом, не спеша поднимаются наверх, подходят к середине помоста и как ни в чём ни бывало садятся в скрывавшуюся до этого момента за ширмой ярко красную вагонетку, какие мы привыкли видеть в парках развлечений. В эту же секунду вагонетка трогается с места, скрывается из виду, а на заднике появляется изображение крутых изгибов американских горок, по которым мчится необычное для нас, но такое привычное для отца Джульетты, транспортное средство. В этот миг мой мозг отключился от внешнего мира, и спектакль помчался для меня с той же бешеной скоростью, с какой уносят любителей острых ощущений те самые американские горки, которые весьма неожиданно стали одним из участников действия. И вот еще до того, как пришел черед Джульетты появиться на сцене, я уже не сомневалась, что она будет классная. Резковатая, грубоватая, ни капли не женственная, ничуть не хрупкая – такая Джульетта у Дарьи Урсуляк. Но это только на первый взгляд. Конечно, далее мы увидим и нежность, и волнение, и смущение, но пока перед нами девочка-пацанка, корчащая рожицы перед зеркалом и чувствующая себя гораздо комфортнее в стоптанных кроссовках, чем в праздничном платье. Не знаю, что там насчёт выбранного наряда для бала-маскарада, но роль пришлась Дарье Урсуляк точно по размеру. Не успеваешь отдышаться, как карусель спектакля снова набирает скорость в сцене бала у Капулетти. Разноцветные костюмы, яркие, местами зловещие видеопроекции, музыка – это больше похоже на ставший модным в последнее время праздник Хэллоуин, чем на светский приём в благородном семействе. Для развлечения гостей, вместо скучных танцев со скромно опущенными глазами, рукопашные бои, причём девочки не просто не стесняются, они активно наступают на мальчиков и одерживают бескомпромиссные победы. Во время одного из таких спаррингов, кстати, и знакомятся наши будущие влюбленные. Так до самого конца я уже не переставала напряженно и неотрывно смотреть на сцену, как будто что-то новое и неожиданное всё-таки могло произойти в отношениях главных героев. Да и как тут отвлечешься, когда видеопроекции то дарят умиротворение безмятежным сиянием звёзд, то пронзают всё пространство вспышками молний. При этом ни в коем случае нельзя сказать, что спектакль эффектен лишь внешне, а изнутри пуст. Мощнейшая актёрская энергетика наполняет его и глубочайшим драматическим содержанием, и сильнейшим эмоциональным напряжением. Это не только искренность и пыл, с которыми играют Дарья Урсуляк и Илья Денискин (Ромео). Нина Андронаки играет кормилицу по-сатириконовски ярко, шумно, сочно, где-то немного чересчур, где-то с перебором, но в прекрасном соотношении со спокойствием и достоинством Юлии Мельниковой в роли леди Капулетти. Юный задира и пошляк Меркуцио Артура Мухамадиярова противопоставлен холодному и не терпящему выпадов в свой адрес Тибальту Романа Матюнина. Ощущение единого организма, где каждый на своем месте и все прекрасно дополняют и уравновешивают друг друга. В одном из интервью Константин Райкин говорил о том, что когда зрителям неинтересно, по залу начинает ходить шепот, там чихнут, тут зевнут, но если внимание неотрывно сосредоточено на происходящем на сцене, будь у человека хоть коклюш, он подавит в себе желание закашлять, лишь бы не упустить ни одного слова, произнесенного актером. Во время спектакля «Ромео и Джульетта» в зале не слышно было ни звука. В одной из финальных сцен, когда пространство заполнилось изображениями бутонов белых роз, а за полупрозрачным занавесом виден был небольшой участок света, в котором лежала выпившая снотворное зелье Джульетта, я хотела повернуть голову, чтобы оценить реакцию окружающих на это впечатляющее зрелище, но побоялась, что станет слышен, чёрт возьми, скрип моих шейных позвонков, – настолько тихо было в зале. Что я могу сказать в итоге. К стройным рядам поклонников пьесы «Ромео и Джульетта» я так и не присоединилась. Удовольствие, которое я получила в этот вечер, всё-таки в большей своей части связано не с Шекспиром. Талантливейшая команда и, если можно так выразиться, механизм этого спектакля стали бы формой, в которой удачно получилось бы выпечь практически любое блюдо. Это был тот случай, когда впечатления от того, как показывали, напрочь перекрыли впечатления от того, что показывали. «Ромео и Джульетта» Константина Райкина – драматический аттракцион, напряженный перформанс, душераздирающий дивертисмент, простите за эту языковую порнографию, но для описания этого мощного театрального события так и тянет употребить пару-тройку модных словечек.
Administrator: Отсюда Благотворительный фонд «Артист» вручил премии ветеранам театра и кино. ...Следующим выступал Дмитрий Певцов в костюме Пьеро и в макияже, подчеркивавшем брови. Он спел печальную песенку Вертинского про мертвую балерину, поклонился добрым людям и представил лауреата премии «Художник по гриму». Ею стала Лидия Каретникова из театра «Сатирикон», работавшая в свое время с Аркадием Райкиным. Когда великий французский мим Марсель Марсо приезжал в СССР, он сказал Лидии Ивановне, что она лучше всех умеет завивать парички...
Administrator: От зрителя Смотрела Достоевского в Сатириконе… излияния чувака, к которому должна придти проститутка, до души которой он накануне докопался (Константин Райкин и до моей души докопался, я ревела как маленькая)… он что-то нёс про то ,что у него не убрано, что он докопался до её души чтобы доминировать а теперь не хочет, чтобы его увидели таким, какой он есть … охохох!!
Casi: "Страна любви"
Локоны: Твиттер/teatr_Satirikon: В середине ноября 2013 года на Малой сцене начнутся репетиции нового спектакля под рабочим названием "The game is over"
Локоны: satirikon.ru: Сегодня [21.11.2013 - прим.] начались репетиции пьесы А.Уэскера "Кухня". Ставит спектакль Константин Райкин. Сценография Дмитрия Разумова, костюмы Марии Даниловой.
Локоны: satirikon.ru: 19.11.2013 Начались репетиции пьесы Арбузова "Жестокие игры" (The game is over). Режиссер Елена Бутенко- Райкина, художник Анжелика Бахина. Премьера состоится на Малой сцене в мае 2014 года.
Administrator: От зрителя А мы вчера посмотрели "Синее Чудовище" в Сатириконе. Спектаклем это я назвать не могу, но то, что я увидела, называйте, как хотите, цирк, шоу, балаган - мне понравилось очень... Где-то взгрустнулось, где-то посмеялась, но музыкальное оформление, декорация сцены, и, конечно же, ИГРА актеров (мне показалось за гранью человеческих возможностей, а может быть настроение было такое!) - непередаваемо!!! Для меня это был праздник. Я очень-очень люблю Италию, и вот вчера я полностью окунулась в атмосферу приятных воспоминаний об этой удивительной стране, о чарующей Венеции, а музыка добавила драйва в эти мои воспоминания!!!
Administrator: От зрителя Сатирикон "Константин Райкин.Вечер с Достоевским" По повести "Записки из подполья" Ф. М. Достоевского. Режиссер В. Фокин. ...Вот он где..талант то прячется! Хотя и совсем не прячется. Чего это уж я.. Райкин сегодняшним днем стал для меня особым открытием. Удивительный моноспектакль,который смотрится на одном дыхании. Райкин от начала до конца держит зал не давая ему ускользнуть от сути дела, когда все твое внимание только на нем и тексте.Совсем не хочетелось переводить взгляда ни на свето-тени,то ползущих,то бегущих по стене,ни на музыку трех прекрасных музыкантов ,ни на что либо другое.. Хороший,мастерский подход к концентрации! Ух! Райкин-человек с неповторимой харизмой и талантом убеждения зрителя,что в итоге и по совместимости с вниманием оставило еще более целостное понимание образа,спектакля и самого Достоевского,и даже тех самых записок,в которых попытался разобраться актер.Что и получилось у него в высшей степени превосходно. Советую и еще раз советую.
Administrator: Константин Райкин: театр теней Константин Райкин - Вечер с Достоевским - спектакль - по мотивам повести «Записки из подполья» - режиссёр Валерий Фокин - НАМТ Глобус - театр - X Международный Рождественский фестиваль искусств - 04.12.13 г. Новосибирск, Сибирь, Россия - А ЗДЕСЬ подробный фотоотчет, 155 снимков. ЗДЕСЬ еще 30 замечательных фотографий с Гастролей в Новосибирске.
Elena: "ОГЛЯНИСЬ ВО ГНЕВЕ" "Театр - не отображающее зеркало, а увеличивающее стекло" (Владимир Маяковский) Этот спектакль не такой мрачный и жуткий, как "Королева красоты", и, тем не менее, я позволю себе сравнить их. "Выпотрошенные души" - эту фразу походя бросит Елена, подруга Элисон, "ознакомившись" с жизнью четы Портеров. Эти странные слова никого не удивят и не покоробят. Почему? Потому что это правда. В "Королеве красоты" духовно выпотрошены мать и дочь; здесь - молодые супруги. Семейная жизнь Джимми и Элисон зиждется на изрядной доле черного садистского юмора одного и колоссальном терпении другого. Да, еще "цементирует" их брак вечно путающийся под ногами Клифф, серьезно "амортизируя" временами зарвавшегося Джимми и их отношения заодно. Психически неуравновешенный, да к тому же законченный эгоист, Джимми самозабвенно третирует безответную жену, вероятно считая это одним из своих немногих развлечений в их провинциальном захолустье. Не "обделяет" он и ее мать, правда, "заочно", ведь ее он открыто ненавидит и желает ей скорейшей смерти в самом ближайшем будущем. Собственно, с такой же необъяснимой агрессией он встречает и Елену, бросающей ему решительный вызов. Вроде бы неоднозначный, противоречивый Джимми. Проклинает мать собственной жены и тут же вспоминает своего отца, умиравшего у него на руках. "Вам приходилось видеть, как умирают?" - буквально захлебывается он, все сильнее напирая на оторопевшую Елену. Но это его "очеловечивание" понятно и логично: он всего-навсего жалеет себя, и смерть отца тут ни при чем. Да, он вынужден был видеть, как отец уходит, - ведь убежать он не мог, - и тем острее его реакция на негативные эмоции и ощущения, невольно вызванные у него этим событием. Натуральный эгоист. Да к тому же он еще и трус. Боится посмотреть Элисон в глаза, когда та возвращается к нему после того как потеряла не родившегося ребенка. Его, Джимми, ребенка. И теперь умоляет простить его же за это, стоя перед ним на коленях. Несмотря на то что он быстро нашел ей замену в лице ее же собственной подруги, и теперь его мучает совесть. Что ж, уже не так все плохо. Да, таких как Джимми - через каждого второго, и не что иное как сцена увеличивает и наводит их на резкость в неоднократное количество раз. А уж малая сцена - и тем более. А еще она обнажает благородство и внутреннюю силу таких женщин, как Элисон, - без нее Джимми не выжить. И сколько таких сюжетов в жизни - и не сосчитать. Очень интересная, психологическая пьеса Джона Осборна, и не менее интересная ломкинская постановка. Вообще я снова открыла здесь Ломкина как режиссера. Его главная особенность - быть всегда разным в различных жанрах драматургии. Его спектакли всегда "по делу", и, главное, имеют отличный актерский состав. Именно "состав", ибо я не могу выделить кого-то особо, - все четверо были на одном очень высоком уровне. И замечательный "пародийный" дуэт Осипова с Гудеевым, от души повеселивший публику и внесший тем самым более-менее добрую нотку в спектакль; и сама пара Осипов-Мельникова с непростыми, вывернутыми отношениями их героев. Приятно удивила Марьяна в своей характерной роли "коварной соблазнительницы". Совершенно новые интонации и краски в голосе и пластике - и в итоге все в точку и очень органично. Побольше бы ей таких неожиданных, "выпуклых" ролей!
Administrator: "Ромео и Джульетта"
Administrator: От зрителя Отзыв: Спектакль "Ромео и Джульетта" театра Сатирикон (Россия, Москва) - Удивительный подход и видение Константина Райкина к произведению Уильяма Шекспира Достоинства: много позитива и оригинально все в целом Недостатки: не заметила "Ромео и Джульета" на протяжении веков это гимн нежным чувствам и казалось уже нечем удивить. Своей постановкой Константин Райкин меня ошеломил. Оригинальные декорации, костюмы с оттенком того времени и самое главное он показал тридцать молодых и, поверьте, талантливых актеров. Тему мы все отлично знаем, но если бы вышли на сцену дамы с каркасами под юбками, я бы утомилась над повторением пройденного материала. В спектакле все по Шекспиру, но активная молодежь и эти современные велосипеды... Не буду рассказывать, стоит посмотреть. На сцене присутствовала такая энергетика, что мы зрелое поколение прослезились в конце постановки. Очень убедительно актеры показали нежные чувства. Присутствовал и умеренный, уместный юмор. Умереть от любви, кто может себе представить, что это общая цель всех актеров занятых в этом спектакле. Очень гармонично играли главные актеры. Прекрасная получилась пара. На спектакле очень много было молодежи. Сам спектакль поставлен динамично. Какие неотключенные телефоны! Спектакль прошел на одном дыханье. В первые я заметила не было посторонних звуков. Игра так захватила, что в зале стояла мертвая тишина. Немного о театре. Очень уютный. Ничего нет громоздкого. Большой зал в буфете.
Administrator: От зрителя "Ромео и Джульетта" в постановке Райкина крайне удивительное зрелище. И не знаю уж, со знаком "плюс" или "минус". Сначала я сказала своему спутнику - это комедия. Потом - нет, трагикомедия. К окончанию первой части - так это же фарс чистой воды!!! Джульетта, которая капризничает, кривляется, говорит подчас басом, не смеется, а прямо-таки ржет и пол спектакля носит зачем-то защиту на коленках. Ромео, которой со всей своей братией катается на сцене по рампам на велике. Смешно, сначала нет возможности сосредоточиться на строчках Шекспира, потому что туда-сюда, туда-сюда мотаешь головой, наблюдаешь за ездой Ромео, толкающего пламенную речь, под шум колес велосипеда. Одним словом, фарс. Но интересный фарс.
Administrator: "Ромео и Джульетта" Фото: С.Петров
бельчонок:
Локоны: Афише театра "Сатирикон" на первый квартал 2014 г.:
Administrator: Отсюда ЕСТЬ ВИДЕО В театре "Сатирикон" представят спектакль "Ромео и Джульетта" 14, 22, 28 и 30 января в театре "Сатирикон" представят спектакль "Ромео и Джульетта". В современной версии на сцене вместо площади Вероны - площадка для скейтеров, а героиня страдает на мяче для фитнеса. Драматические повороты и любовные истории происходят во время боев без правил и костюмированной дискотеки. Сверхэмоциональная постановка Константина Райкина - для тех, кто ходит в театр за впечатлениями, а не просто для того, чтобы отдохнуть в бархатном кресле.
Administrator: Низкий поклон замечательной Марине Дровосековой - с ее разрешения я делаю перепост этих снимков. Вот как-то так в этом году праздновался в Сатириконе Старый Новый год. Продолжение следует!
бельчонок: Сатирикон. Капустнк. 13.01.2014
Administrator: Старый Новый год в Сатириконе. Продолжаем любоваться фотоснимками!
Administrator: Сергей Зарубин и Алексей Якубов в спектакле "Голый король".
Administrator: И опять - Старый Новый год в Сатириконе!
Administrator: Служанкам - 25! 27 января на сцене Сатирикона - театра, где этот спектакль был поставлен впервые
бельчонок: 1 февраля в 23.00 на канале ОРТ Премьера. К 70-летию школы-студии МХАТ. Юбилейный вечер
evita: Старый Новый год. Капустник в Сатириконе.
бельчонок: Служанкам - 25! Фото - Елена Пенкина!
бельчонок: Вечер к 70-летию Школы-студии МХАТ.
бельчонок:
бельчонок: Спектакль "Кухня" в театре "Сатирикон" премьера состоится 27 апреля.
Administrator: Старый Новый год в Сатириконе. За кулисами праздника - праздник продолжается.
Administrator: От зрителя Сходила в театр САТИРИКОН Мне стыдно.. но я первый раз в жизни была в САТИРИКОНЕ. Вчера с мужем ходили. (подарил он нам билеты на День всех влюбленных)) Спектакль назывался "Константин Райкин. Своим голосом..." Знаете.. я люблю спектакли смешные, грустные, с участием актеров разных всяких. Но тут... монолог Константина Райкина. Все два часа. Он читал стихи (да как читал!), рассказывал о своей юности. Смешил зал. Зал был настолько полным, что все кресла и откидные стульчики были заняты. Кто-то стоял! И... я после этого спектакля вышла под очень сильным впечатлением. Советую всем сходить. Кто любит Райкина. Кто хочет смеяться и задуматься о жизни. Вспомнить в простых стихах - свою молодость/
Casi: "Синьор Тодеро хозяин"
Administrator: Сатирикон. Старый Новый год - 2014.
Administrator: От зрителя "Константин Райкин. Вечер с Достоевским", Сатирикон, 12.02.14. Тут сложно объяснить впечатление даже самой себе. Ну, может, письменно дело пойдёт лучше. На спектакль я попала практически случайно - был свободный вечер и подвернулась возможность получить входной билет. С этим входным билетом рискнула усесться аж на первый ряд и, к своему удивлению, там и осталась (причём, номинальная стоимость билетов в том районе аж 3500). Дальше надо переходить к впечатлениям, а тут сложно... Понимаете, я смотрела и мне нравилось. Какие-то моменты больше, какие-то меньше (например, тени это хорошо, сильно, но когда их идёт всё больше, то впечатление стирается, остаётся масло масляное). Но всё же вторая часть с Лизой была хороша. Да и в первой что-то цепляло, хотя мешала общая эстрадность и тот факт, что не читала пока "Записки из подполья". И аплодировала в финале вполне искренне. А потом вышла из зала и с удивлением осознала, что внутри не осталось ни-че-го. И ведь читала в отзывах, что спектакль долго обдумываешь, что тяжёлый, что сильно влияет на зрителя... Была к этому готова, ждала даже. Как может стукнуть спектаклем - с этим уже приходилось сталкиваться. А тут почему-то никакого послевкусия, словно ничего и не было, так странно... Ещё мешало, что дополнительно возведённая стена превратила сцену в ууузкую полоску перед непропорционально широким относительно неё залом. Может, это издалека лучше воспринимается, но с моего места очень хотелось сузить зал. Может, дело просто в том, что у меня шли два моноспектакля друг за другом? И "Портрет" перевесил? Кстати, в обоих залах были простуженные люди (кажется, сейчас они везде..), но вот реакция артистов была разная. Райкин откровенно спародировал этих людей несколько раз, а у Редько запомнился мне момент, когда реплика какая-то была брошена явно в сторону человека, что особенно гулко прокашливался несколько раз. Человек этот потом уже молчал (или это мне сейчас так кажется?). В самом Сатириконе раньше один раз была, давно, так что приятным сюрпризом стало местоположение его относительно Марьиной рощи (мы-то ещё от Рижской шли). А вот внутри как-то неуютно... Внезапно велели сдать рюкзачок, с которым я театрах в семи уже была, в гардероб, а после завершения спектакля туда же выстроились какие-то совершено безумные очереди. Ну и общая стилистика пространства такая советская-советская, а публика словно случайная. Совершенно разные люди - и в возрасте, и почти дети... Какой-то праздничности, что ли, недоставало. Причём я сама не люблю традицию надевать в театр вечерние наряды, но тут совсем уж серая масса получилась. В общем, я в замешательстве. Посмотреть там спектакли Бутусова всё равно хочется, но лучше, наверное, дождаться возможности снова поймать входной.
Administrator: "Шантеклер". Поклоны.
Локоны: Афиша театра "Сатирикон" на март-май 2014 г.:
Administrator: Театр Сатирикон. Афиша октября 2006 г. Фото: Игорь Брусенков
Casi: Сайт театра "Сатирикон" click here А.Уэскер | Кухня | Перевод с английского Валентины Ряполовой Сценическая редакция театра Постановка Константин Райкин Сценография Дмитрий Разумов Костюмы Мария Данилова Свет Анатолий Кузнецов Звук Екатерина Павлова Помощники режиссера Эльвира Кекеева Елена Персиянцева Консультанты: - шеф-повар Павел Кокин - по сервису Екатерина Терентьева - по немецкому языку Валерий Кузавлев - по итальянскому языку Елена Бессчастная - по греческому языку Ксения Каклимова Действующие лица и исполнители: в порядке их появления на сцене Меджи Игорь Гудеев, Сергей Климов Дюжая женщина Нина Андронаки Макс Александр Гунькин, Андрей Соломонов Пол Никита Смольянинов Раймонд Илья Денискин Энн Эльвира Кекеева, Марьяна Спивак Димитрий Георгий Лежава, Яков Ломкин Мэгги, первая официантка Полина Шанина Джейн, вторая официантка Анна Дубова (Театр им. К.С.Станиславского) Дафна, третья официантка Анна Селедец Мери, четвертая официантка Ася Калинина (Театральный дом «Миллениум») Альфредо Сергей Громов, Антон Кузнецов Ганс Антон Егоров, Сергей Сотников Кевин Алексей Коряков, Руслан Сабиров Гастон Роман Матюнин, Михаил Ширяев Майкл Владимир Надеин Николас Тимур Любимский, Артур Мухамадияров Берт Полина Райкин Петер Алексей Бардуков, Антон Егоров Хетти, седьмая официантка Альбина Юсупова Сюзи, восьмая официантка Елизавета Мартинес Карденас Фрэнк, помощник шеф-повара Игорь Гудеев, Сергей Климов Шеф-повар Владимир Большов, Сергей Бубнов Мистер Маренго Алексей Якубов Моника Евгения Абрамова Пегги, пятая официантка Нина Андронаки Кэт, шестая официантка Елена Березнова Метрдотель Сергей Зарубин Бродяга Иван Игнатенко, Михаил Ширяев Место действия - кухня ресторана «Тиволи»
бельчонок:
Administrator: Для информации из комментов к посту «Кухня» - премьера в Сатириконе, производственно-обещепитовская пьеса А.Уэскера была знаменита в 70-80-е, в СССР ставил Гончаров, в Польше Вайда.
Локоны: Театр «Сатирикон» "Game Over" Дата премьеры: 3 апреля 2014 г. Малая сцена Жанр: драма; «twister» Автор (драматург): Алексей Арбузов Режиссер: Елена Бутенко-Райкина Музыка: «Хоронько-оркестр», Веня Д'ркин, «Нирвана», «Алиса», Лана Милович, Владимир Высоцкий, Юрий Шевчук, «Король и Шут», Bob Marley, "Queen” и др. Художник: Анжелика Бажина В ролях: Никита Смольянинов, Илья Денискин, Тимур Любимский, Дарья Урсуляк, Алексей Коряков/ Сергей Сотников, Анна Здор/ Полина Райкина, Сергей Зарубин, Нина Андронаки и др. Аннотация. "Сатирикон» представит свою сценическую версию пьесы Алексея Арбузова «Жестокие игры». Написанная еще в семидесятых, пьеса советского классика не потеряла своей актуальности. Ее главные герои - парни лет двадцати, три друга, и их ровесница, Неля, приехавшая в Москву из Рыбинска в поисках лучшей жизни. Они молоды, полны сил, хотя инфантильны - каждый по своему. У них тяжелые отношения с родителями, друг с другом и, кажется, даже с самими собой... Их жизнь это безжалостные игры, где каждый норовит испытать другого на прочность. Родители Кая развелись, и он живет с чувством вины, отец Терентия - алкоголик, которого парень презирает, а баловень судьбы и девушек Никита не способен на любовь и ответственность. Появление Нели меняет ребят. Вместе с ней приходит любовь... Жанр постановки театр определяет как twister (Твистер) – веселая напольная игра для активной компании, «которая завязывает людей в узлы».
Локоны: Театр «Сатирикон» «Кухня» Дата премьеры: 27 апреля 2014 г. Большая сцена Продолжительность спектакля: 3 часа Жанр: драма, комедия Автор (драматург): Арнольд Уэскер Режиссер: Константин Райкин Художник: Дмитрий Разумов Консультант, шеф-повар: Павел Кокин В ролях: Никита Смольянинов, Илья Денискин, Эльвира Кекеева/Марьяна Спивак, Полина Шанина, Анна Дубова, Анна Селедец, Ася Калинина, Георгий Лежава и др. Аннотация. В основе первой пьесы английского драматурга Арнольда Уэскера (род. 1932) — впечатления от работы официантом в огромном парижском ресторане. Судя по всему, ресторан тот больше всего напоминал легендарную вавилонскую башню — в пьесе почти все работники: мигранты, и с утра до вечера кухня переполнена греческой, итальянской, немецкой, французской речью. Суета, различные обязанности и поручения — и мечты о другой жизни. Таковы будни «кухни»...
Administrator: Из интервью Алена Резник: «Людей нужно воспитывать, а не развращать» ........... Каково вам было в художественном потоке театра "Сатирикон", куда вас пригласили после института? После четырнадцати лет служения в "Сатириконе" у меня остались только светлые воспоминания: театр-дом, театр-пахота. Выражаясь любимой фразой Константина Аркадьевича, мы работали "на разрыв аорты": с десяти утра – репетиция, потом разминка и спектакль. В таком режиме – много лет. В "Сатириконе" тогда действительно была атмосфера театра-семьи. Если до нас долетали истории о закулисных интригах в московских театрах, мы воспринимали их как отголоски какого-то другого мира. У нас было взаимное уважение, постоянные сборища, песни, "капустники"… Что вы вынесли из общения с Константином Райкиным? Высочайший профессионализм и фантастическую работоспособность. Талант без дисциплины – ничто. Он находится в вечном стремлении к идеалу, поэтому работает с завышением планки. Еще одна его фраза: "Чтобы Бог вас заметил – надо подпрыгивать, стремиться быть лучше в десять раз, тогда, возможно, удастся стать лучше вполовину". Он фанат театра, остальное – по боку. Когда ты с ним на одной шахматной доске, это трудно, почти невыносимо. Но им нельзя не восхищаться. В спектакле "Великолепный рогоносец" мы с Галей Даниловой играли горластых фламандских крестьянок. И был момент, где нужно кричать на главную героиню "на разрыв связок и сердца". А я – певица. На одной репетиции решила чуть-чуть себя поберечь и слегка притушила голос. Константин Аркадьевич вызвал меня к себе: "Алена, вот этого я бы не хотел. Либо ты все делаешь на чистом сливочном масле, либо не делаешь этого вообще". И я, теряя голос, сипела, хрипела. "Сатирикон" – это школа! И теперь мне бьет в глаза, когда вижу, что какой-то актер на сцене себя бережет, не рвет сердце, не распахивается. Фальшь и ремесленничество отвратительны в нашей профессии. "Великолепный рогоносец" – спектакль в постановке Петра Фоменко? Да. Мне посчастливилось соприкоснуться с этим уникальным режиссером. Для него было важно, чтобы актеры на репетициях шли "от себя, по живому"! Он совсем иного склада, чем Константин Райкин, который работает с показа: таков его личный темперамент. Есть артисты, которые берут от него форму, и все у них получается великолепно. Для меня же театр делится на "постановочный", как, например, у Юрия Любимова, где железный каркас и яркая форма, и театр живой, теплый, где актеры импровизируют. Я отношусь к тем артистам, которые могут раскрыть свою душу и тем взять зал. Как вы жили с тем, что ваша природа иная, чем у режиссера? В сценической массовке годами киснут артисты, которые, уйдя из театра, становятся кинозвездами. Но у Константина Аркадьевича массовка – это действующее лицо. Он любит массовые зрелища. И всегда внушал: "Не смейте скучать, работайте! Глаз зрителя стрельнет, остановится на человеке, который "отсутствует" – и спектакль рухнет!" Я считала ниже своего достоинства "скучать" и всегда что-то придумывала. Мы играли "Шантеклера", который пришел посмотреть Юрий Бутусов, талантливейший режиссер современности, чтобы выбрать артистов на свой новый спектакль "Макбет" Ионеско. В буфете ко мне подсаживается Райкин: "Алена, у меня две новости, хорошая и плохая: Бутусов после просмотра хотел занять тебя в своем спектакле, а я сказал, что ты беременна". Не судьба, подумала я и ушла в свободное плавание. ...........
Casi: "Синее чудовище"
Administrator: От зрителя /arlekin/ мой бедный Кай: "Game over" ("Жестокие игры") А.Арбузова в "Сатириконе", реж. Елена Бутенко-Райкина Переименование пьесы на современный и иноязычный лад пусть и обусловлено скорее маркетиноговыми, нежели творческими соображениями, автоматически настраивает сознание на постановку актуальную, ну или, как минимум, молодежную. Что верно отчасти, поскольку 20-летних персонажей Арбузова играют их ровесники, а некоторые артисты значительно моложе своих героев. Вместе с тем сатириконовская "Game over", при том что из текста по возможности вычищены все явные приметы советского быта (да их там и было не слишком много) - это в гораздо большей степени "старые добрые" "Жестокие игры", чем просуществовавший почти четверть века и десять лет назад сошедший со сцены спектакль Марка Захарова. Я смотрел ленкомовскую постановку на 1000-м представлении, уже ни с какой не с Татьяной Догилевой, конечно, а с Олесей Железняк, было это уже в нынешнем тысячелетии, но при некотором налете "исторической ценности" совсем уж "музейным экспонатом" она не казалась, оставаясь вполне живым зрелищем. С "живостью", впрочем, у "Сатирикона" никогда не бывает перебоев, уж с чем другим, а только не с этим. Спектакль Бутенко-Райкиной энергичен и энергетичен (то есть питает и бьет) сверх всякой меры, где-то и суетлив. Особенно что касается исполнителей студенческого возраста - их героем трудно удержаться в горизонтальной плоскости, они так и рвутся, ну и отрываются - буквально, от земли, от сценической площадки, благо в их распоряжение для различных акробатических упражнений предоставлена металлоконструкция в форме раскладного куба на подвижной платформе. Вряд ли кто-то осмысленно вспоминал здесь про придуманной Шейнцисом для Захарова колесо, но сценография вполне функциональная, при этом символичная, а одновременно еще и в значительной степени соответствует авторским пожеланиям "на сей раз прибегнуть к натуралистической декорации": помимо условной платформы-"клетки" есть масса реалистических, бытовых предметов обстановки, меблировки. Но поскольку я сам - ровесник этой пьесы (она была завершена в год моего рождения и в год 70-летия автора, которого я убежденно продолжаю считать лучшим русскоязычным театральным писателем за период между Чеховым и Вырыпаевым), то для меня лично в данном случае особенно важно было не просто увидеть спектакль лихой и искренний, сделанный добротно и со вкусом (таким ожиданиям "Game over" в больше или меньшей степени соответствует), но понять, как формат "молодежного спектакля" сегодня взаимодействует с выдающегося качества драматургическим текстом почти сорокалетней давности. Я не держал в руках программку, но ни в спектакле непосредственно, ни в в выходных данных на сайте не обнаружил эпиграфа, предпосланного к пьесе автором. Вот объяснение, что такое Twister (Твистер) – "веселая напольная игра для активной компании, «которая завязывает людей в узлы» - прилагается, хотя я все равно не догоняю, что сие значит и к чему оно. А эпиграф, который важен всегда, для понимания "Жестоких игр" имеет совершенно особое значение. "Потом он подрос... Ходил на прогулку... и шел между нами, дав каждому ручку, зная, что мы поддержим и научим его уму-разуму, чувствуя нашу нежность и даже любовь..." - реплика из "Не боюсь Вирджинии Вулф" Эдварда Олби. Для Арбузова, которого и прежде, и до сих пор по недомыслию считают слезливым сказочником (он, как и всякий больший писатель, конечно, "сказочник" - но совсем в ином смысле), уже сам факт обращения к Олби должен дать первый ключ к пьесе. А еще важнее вспомнить контекст, откуда взят этот пассаж - у Олби ведь речь идет о воображаемом событии, о неродившемся ребенке, об играх с фантомом, которые в знаменитой пьесе приобретают ритуальный, мистический, чуть ли не сатанинский характер. Конечно, Арбузов мыслил в эстетике более традиционной. Но все-таки, мне думается, создатели "Game over" чересчур поспешно повелись на обманчивую арбузовскую легкость и сильно упростили для самих себя правила игры с его шедевром. Многое в спектакле удалось уловить и передать точно, где-то даже заострить принципиальные моменты. Прежде всего что касается взаимоотношения поколений, а вернее, возрастов, потому что к пресловутым "отцам и детям" у Арбузова дело не сводится. Трое двадцатилетних школьных друзей - ровесники, но очень разные: Терентий, пожалуй, самый "правильный" из них, но "без отрыва от производства" он занимается... в театральной студии (для Арбузова, прошедшего "студийный" этап - знаковая деталь); Никита - юноша исключительно благополучный и благонамеренный, но не слишком порядочный (хотя Арбузов, в отличие от Розова, не навешивает на героев оценочные ярлыки, не ставит их ни "перед судом истории", не перед "товарищеским судом", не обвиняет в "моральном разложении", не упрекает в "мещанстве"); Кай - тоже представитель, по советским понятиям, "золотой молодежи", но предпочитающий "богемный" образ жизни, бросающий юрфак ради дилетантского занятия живописью, именно в его, точнее, в родительскую (но мать с отчимом - в загранке, а отец с новой семьей - в Ленинграде) заваленную набросками трехкомнатную квартиру на Тверском бульваре (в спектакле эта деталь подчеркнута графическим пейзажем, как бы принадлежащем самому Каю - видом из окна на беседку у Никитских ворот) и приходит бесприютная Неля-Лена, по рекомендации от случайной знакомой из "Метелицы". Понятно, что "Метелица" конца 1970-х - это популярная, но достаточно демократичная дискотека, в отличие от одноименного казино с его вечеринками (о которых я все никак не могу забыть) или нынешнего существующего на прежнем месте заведения неопределенного профиля. Нормально, что упоминание "Метелицы" в спектакле отсутствует. Зато многие другие реплики как будто написаны специально и сегодня - на самом деле они есть в авторском тексте. Отдельные мелочи приобретают новое звучание: Кай читает в иностранном журнале: "приглашают на Канарские острова" - даже для мальчика с Тверского бульвара, у которого мама в Исландии, все равно Канарские острова - все равно что спутник Юпитера; теперь-то, конечно, все приземленнее, в лучшем случае свидетельствует о материальной обеспеченности персонажа, и то не переходящей границы общедоступного. Иногда остается только диву даваться точности, с которой Арбузов чувствовал некоторые тенденции. Особенно меня поразил эпизод с "девицей, совсем не похожей на ангела". Когда я услышал: "Нельзя так жить. Мне уже двадцать один год, а я не была в Дагестане. Говорят, там такие монастыри! Все туда едут. Ну какой дурак поедет теперь в Сочи?" - ушам не поверил, потом сличал с печатным вариантов - слово в слово! А уж дальше: "И в Загорск мы не едем, и в Коломенское. Церкви поглядели бы. Вон Любочка Интельман пешком в Оптину пустынь пошла. Босая" - я чуть с лавки не сверзился от хохота, но опять же - все строго в соответствии с буквой первоисточника (про Любочку Интельман, босой отправившуюся до Оптиной пустыни, я особо запомнил и стану теперь цитировать!). Причем не только букве, но во многом и духу пьесы концепция режиссера адекватна. В центре внимания - возрастная и, как отдельный ее аспект, поколенческая проблематика. Миша, двоюродный брат Кая, всего на десять лет старше, но, как сам Кай говорит, "между нами века". Маша, жена Миши, старше его еще на девять лет, то есть по отношению к Каю она уже как бы представитель поколения "родителей". Кстати, Мишу и Машу играют, соответственно, Сергей Сотников и Полина Райкина, казалось бы, недавние студенты - но в "Сатириконе" проблема "поколений" решается очень быстро, и Райкина уже считай что перешла на "возрастные роли" (да у нее и Аркадина в бутусовской "Чайке" за плечами). Однако, не считая тридцатилетнего Миши, все "родители" в спектакле представлены специфическим образом - либо фантомы, либо фрики: что мать Нелли (гротескная старуха с рассыпавшимися пластиковыми яблоками), что Олег Павлович, отчим Кая (возникает в дыму, говорит под фонограмму, образ решен в стилистике "синхробуффонады"), что отец Терентия (хрипящий, почти безголосый), причем последних двоих играет один и тот же Сергей Зарубин. Двадцатилетние от них бесконечно далеки, они существуют в другом мире, буквально в другом пространстве. Все они, каждый по своим причинам и на свой лад, родителей "ненавидят" - кто-то, как Терентий, под конец примиряется, но большинство - нет. Однако примечательно, что автор не спешит упрекать "неблагодарную молодежь", наоборот - постепенно раскрывается подоплека скепсиса 20-летних по отношению к 40-летним. И тут очень кстати пришелся бы эпиграф из Эдварда Олби, он многое бы прояснил более глубоко, чем позволяют социально-бытовой и психологический аспекты. Ведь и у 39-летней Маши есть взрослый сын в армии - она ему не пишет, а новорожденного она оставляет на попечение почти случайной Нели, которая сразу забирает его с собой в Москву; при том что у Нели был неродившийся, по настоянию родителей убитый ребенок. Некоторые вещи в спектакле придуманы очень удачно и уместно. Например, в первом действии все рисунки Кая - графические и черно-белые (у Арбузова подчеркнуто, и подчеркивает сам герой, что не "рисует", а "пишет" - маслом по холсту, и мольберт у него имеется), а во втором есть эпизод, где ребята мажут стены и друг друга красками разных цветов, и этот контраст срабатывает на замысел постановки в целом. Другие сделаны вопреки авторским подсказкам, даже прямо противоположным образом. К примеру, по ремаркам Никита - длинноволос, а Кай - коротко подстрижен, а в спектакле - наоборот, но зато так явно органичнее для фактуры молодых артистов: Никиту играет Илья Денискин (как и Дарья Урсуляк, исполнительница роли Нелли, он не экономит выразительных средств, не сдерживает эмоций, и вообще, а я наблюдаю за ним еще с курсовых работ в Школе-студии МХАТ, нередко в ансамбле тянет одеяло на себя), а Кая - Никита Смольянинов, и в это удивительное "попадание", можно сказать, что "открытие". Кай в "Жестоких играх" - персонаж вроде бы и главный, и сквозной, но если подходить формально, то в сюжете его функция - чисто прикладная, он хозяин квартиры, где происходит большая часть действия, и только. Но разумеется, что у Арбузова как раз Кай (даже не Неля, своего рода реинкарнация Тани спустя почти полвека) - центр этой Вселенной, через него, чуть ли не его глазами, мы видим остальных героев (Кай, в сущности, тоже новое воплощение Марата, и кстати говоря, хотя первый вариант "Тани" и "Мой бедный Марат" по времени создания далеки друг от друга, но их герои - представители одного поколения). Актерски все это для меня было в спектакле очень убедительно, хотя и неожиданно. Или что касается подбора музыкального материала - «Хоронько-оркестр», «Нирвана», Лина Милович, Юрий Шевчук, «Король и Шут», Маша Макарова, Веня Д'ркин, Chinawoman, Rene Aubry, Koop-koop, Гидропонка, «No Every Pain Hurts», «Queen», «Серебряная свадьба», «Bad boys», «Нож для фрау Мюллер», «House of pain», и др., перечень я взял с сайта, потому что сам едва ли смог опознать четверть из упомянутых, хотя из неупомянутых - "Кабриолет" Любы Успенской как характеристика одной из случайных "девиц" в квартире Кая - отметил без подсказки. Но раз "Game over" - история про сегодняшних двадцатилетних, то есть сформировавшихся подростками в 00-е годы, то и репертуар (несколько с уклоном, правда, в 1990-е и даже конец 1980-х), стало быть, и репертуар соответствующий. Так что отход от "буквы" пьесы, коль скоро сам Арбузов в "Жестоких играх" подвергает переосмыслению мотивы важнейших своих пьес - "Тани" и "Марата", мне показался во многом оправданным. Вместе с тем меня как-то покоробило, что в спектакле много пьют по любому поводу. Меня это не в принципе смущает (даже когда по-настоящему пьют, как в "На дне" Коршуноваса - и то не смущает, тем более, что там и зрителям наливали), а в данном конкретном опусе: у Арбузова тоже выпивают, причем уже с первой картины, с первых реплик, но у Бутенко-Райкиной вообще не просыхают все поголовно, включая болезного, в пьесе беспрестанно глотающего таблетки Ловейко - Георгий Лежава играет крепкого мускулистого бородача, который всем лекарствам предпочитает водку. Слишком простое получается объяснение для некоторых полуэстрадно-полуцирковых эскапад персонажей, оно в значительной мере убивает ту поэтическую условность, которая и делает художественный мир пьес Арбузова уникальным, таким вопиюще несоветским (при внешней идеологической лояльности). Все эти чудаковатые люди со странными, нездешними, сказочными именами, к тому же словно мерцающими, ускользающими, нарочито неопределенными, словно ненастоящими (Кай на самом деле - Юлий, но Юлий стоит Кая, равно как и Кай - Юлия; Неля - Лена, которую порой называют Элен; сама она Никиту зовет Бубенчиком... - и такое у Арбузова не только в "Жестоких играх", это характерная особенность его художественного мира); необъяснимые поступки, приходы и уходы, появления и исчезновения, расставания и встречи сквозь тысячи километров и десятилетия... И, конечно, "праздничность", некая "карнавальность", присущая Арбузову и понимаемая им прежде всего как "театральность" - условность, то есть. Для меня "Game over" получился спектаклем симпатичным, но, при всех кульбитах (в том числе акробатических, на перекладинах раскладного "куба"), несколько приземленным и куцым, в духе уже идущего несколько лет в том же пространстве малой сцены "Оглянись во гневе" Осборна. Полюбить героя Никиты Смольянинова очень легко, он невероятно обаятелен. Понять его, принять, почувствовать, чтоб "он шел между нами... дав каждому ручку..." - такого ощущения, к сожалению, спетакль пережить не предлагает.
Casi: Сергей Зарубин и Алексей Якубов. "Голый король"
Administrator: РЕКЛАМА СПЕКТАКЛЯ Спектакль "Кухня" в театре Сатирикон Мечтаете научиться готовить? Тогда заглядывайте на самую удивительную кухню в мире – кухню ресторана «Тиволи»! Берем постоянно меняющийся состав поваров, «отбиваем» их смешными и не очень ситуациями, приправляем конфликтами из-за разных национальностей, добавляем щепотку любви, и вот оно – блюдо «жизнь» готово!
Administrator: Отсюда Райкин покажет в СВАО «кухню» с закипающими конфликтами На большой сцене театра «Сатирикон» 27-29 апреля зрителей ждёт премьера. Режиссёр Константин Райкин представит спектакль «Кухня» по пьесе английского драматурга Арнольда Уэскера. В нашей стране пьеса ставится впервые. По замыслу автора, кухня - замкнутая модель общества, где по соседству с супами закипают межнациональные конфликты. К слову, на днях на малой сцене театра прошла ещё одна премьера - «Game over». Елена Бутенко-Райкина поставила этот спектакль по пьесе Алексея Арбузова «Жёсткие игры». Молодые люди мечтают найти своё место в жизни и, как водится, совершают множество ошибок. Ближайшие спектакли можно посмотреть 3, 18, 21, 22, и 28 мая. Адрес театра - ул. Шереметьевская, 8.
Локоны: Афиша театра Сатирикон на второй квартал 2014 г.
Administrator: Отсюда КухняСпектакль / драма Сатирикон ...самое время пойти на кухню — тем более что туда всех приглашает Константин Райкин. Он ставит пьесу англичанина Арнольда Уэскера, соратника и сверстника знаменитых «рассерженных» драматургов (Джон Осборн, Шейла Дилани), с творчества которых в конце 50-х в Англии началась театральная революция: на сцене появились наконец не только персонажи Шекспира и Байрона, а простые, несовершенные, но современные люди. Вот так и в пьесе Уэскера, впервые поставленной в 1961-м в театре «Роял Корт», дело происходит на кухне ресторана «Тиволи». Повара ненавидят официантов, но солидаризируются с ними — в ненависти к посетителям. Везде царят лихорадочная спешка, скандал и утверждение себя за счет другого. «Для Шекспира мир представлялся сценой, но для меня мир — кухня, где люди приходят и уходят, не успевая понять друг друга; где дружба, любовь и вражда возникают и забываются одинаково быстро», — говорил драматург. «Кухню» Райкина будут играть на большой сцене «Сатирикона», причем в спектакле займут чуть ли не половину труппы — ресторан, знаете ли, рабочих рук не хватает.
Innamorata: "Кухня" прогон 24 апреля Эта история могла бы произойти где угодно. Все мы живем в одном Мире, в который, как матрешка в матрешку помещаются прочие Миры: большие и маленькие. Все они построены по одному принципу. Что банк, что офис, что футбольная команда, что кухня ресторана – все подчиняется единым законом Мироздания. Разные люди, разное положение, разный язык, цвет кожи, мечты и желания… Английский драматург Арнольд Уэскер переложил проекцию мира как раз на ресторанную кухню. Тут могут подраться англичанин и киприот, а немец, например, может посчитать еврея хорошим парнем. Мужчина может оскорбить женщину, женщина – бросить мужчину, все приправляется выяснением отношений, рассказами о мечтах, драками. Жизнь? Да самая настоящая. Но… Какими бы циничными мы ни становились, я отказываюсь верить, что в жизни все так беспросветно жестоко в наше время. Конечно, не многие из нас могут в час пик остановится и порадоваться пробивающейся сквозь асфальт березке, скорее всего на неё наступят и побегут себе дальше на свою ненавистную «кухню»: офисную или домашнюю, о которой и мечтаешь, чтобы она пропала в один прекрасный день. В таком бешеном ритме и трудятся работники лондонского ресторана "Тиволи". Новичок Кевин в первый же день поражается тому, сколько в человеке может содержаться пота! А ведь кто-то работает на этой кухне уже более 3 лет, а кто-то - более 30ти! Кто-то не выдерживает кипящих котлов, брызгающего в разные стороны масла, духоты и полнейшего «дурдома». С кем не бывает? Как иногда, приходя домой, нам хочется изорвать в клочки подшивку каких-нибудь журналов и вдоволь побить посуду? Горим на работе. Не справляемся с делами. Ругаемся с коллегами. Не выпускаем из головы личные проблемы. Да о какой жизни, каких, к черту, мечтах мы можем думать в такие моменты? Все мрачно, темно, выхода нет. Но… закрой глаза на минутку, высунься в окно, напой любимую песенку – и станет лучше, хоть на момент, на долю секунды… К сожалению, не всем это дано и таким людям очень тяжело справиться, а точнее – смириться со своим положением. О самом спектакле, конечно, очень хочется поговорить, потому что он как раз-таки в клочки порвал все мои от него ожидания. Я люблю всю эту тему, всю эту «кухню», сотни книг прочитаны, сотни фильмов просмотрены, в общем – представление имею. И так хотелось окунуться в любимую сферу! Но «Кухня» на сцене Сатирикона – это не то место, где делаю пирожные, не то место, где на плите томятся рагу или варятся супы, не то место, где повара творят свое искусство, это страшная шипящая адская машина. А угнетающе-серые вытяжки, холодно сверкающие столы и приборы больше похожи на хирургический кабинет, который сам по себе тоже является своеобразной «кухней»… Нужно отдать должное актерскому ансамблю. Полное впечатление, что ты наблюдаешь за процессом, каждый – как винтик в большой машине (адской - не будем забывать): моет, режет, строгает, жарит, варит. А стройная черно-белая очередь официанточек быстро «реализует» товар посетителям. Ритм – сумасшедший, это правда. Не успеваешь ловить взглядом – кто и что делает. А жаль, забавные штуки происходят: тихо под стол что-то тырит солидный повар, а повариха, потянувшись за баночкой с верхней полки скромно прикрывает фартуком свои «выдающиеся» части тела. Но жаль, что на этом не играют, не заостряют внимание. Это кухня! Тут должен быть перец чили, соль, сахар! Но в полной мешанине таких вот безвкусностей теряешься. Вроде и много всего на тарелке, а есть не хочется. Очень значимой составляющей спектакля является многонациональность. Бок о бок работаю люди разных национальностей: французы, итальянцы, немцы, выходцы с Балкан. Это мы можем понять только потому, что принадлежность к какой бы то ни было национальности повторяется там чаще, чем человеческое имя. А догадаться кто есть кто - не представляется возможным, потому что это на самом деле это просто куча людей с дефектом речи. Узнать по акценту можно лишь двоих. Итальянский акцент здесь не отличается от французского. Я вспомнила прекрасный спектакль у фоменок «Русский человек на rendez-vous». Какой язык! Он там один – русский, но какие у него итальянские и немецкие краски! Не верю, что сатириконовская молодежь менее талантлива, но тогда почему? А зачем нужен был консультант по итальянскому (и прочим) языку, заявленный на официальном сайте, если итальянский повар произносит с рязанским акцентом 2 микроскопические фразы и постоянно твердит только слово «Si!»? А шеф-повар-консультант? К сожалению, не убедительно… И финальное «А вам что еще нужно?!» звучит очень обидно. На мой вкус, «Кухня» вышла безрадостная – диетическая, но как ни странно – о важном. И этот дисбаланс абсолютно не вызывает аппетита.
Петя: Я была на прогоне вчера.сразу скажу все очень понравилось. По истине сатириконовский спектакль полный высокого трагизма,осмысления нашей жизни и философии. Но написать меня подтолкнул финал и факт того что я прочла предыдущий отзыв до просмотра. Меня заинтересовало что владелец ресторана говорит " что вам еще нужно" и это оскорбило чувства писавшего) все хотелось увидеть и понять чем. От того и написать захотелось потому что не поняла. Это же был посыл в умы-задумайтесь. Данный герой живет только этим,только эта кухня и ему не понять ,действительно не понять чем могут быть не довольны сотрудники.ведь кухня это и есть вся жизнь. А он дает им в этой их жизни пропитание... Если человек действительно счастлив муравьиным существованием -есть и работать,то он может и оскорбиться. А если человека интересуют и другие аспекты личности,то он на свой счет и не отнесет это.мне так кажется.вернее напугается увиденным,задумается как жить так чтобы не попасть в подобную кабалу. Для этого и существую художественные выражения. Например в спектакле Доходное место этот же Якубов очень четко высмеивал воровство и взяточничество,по средствам хвалы этим действиям.искренно веря что надо брать, брать и брать. И становилось ясно вор- это вор. Порядочный это порядочный. Это никого не оскорбляло?!))))) ну возможно воров. Хотя я уверена что в момент той прекрасной игры вор тоже верил что он порядочный, потому что сопереживал в данную секунду именно порядочности. Эти злободневные вопросы всегда поднимаются в этом театре. И в данном случае мне увиделся в КУХНЕ маячок, предостережение не теряться в рутине нашей бешеной жизни. Вообще очень грамотно выстроен спектакль, четко, слажено. Актерам и режиссеру огромный , жирный плюс. И не могу не отметить блестящего Алексея Бардукова. Настоящий драматический артист. Ему все можно доверить и классику , и цирк ... Тонкий, ясный!!!прекрасный артист!
Administrator: От зрителя "Кухня", реж. К. Райкин, Сатирикон В Сатириконе выходит новый спектакль "Кухня" в постановке Константина Райкина, в котором играют чуть ли не все молодые актеры, которые за последние годы пришли в театр, в том числе и выпускники двух курсов Райкина в ШС МХАТ. Шла с ожиданием праздника, вышла со спектакля в легком недоумении. В основе спектакля лежит пьеса Арнольда Уэскера "Кухня", написанная в 1957 году начинающим драматургом на основе опыта работы поваром в ресторане. Сцена представляет собой огромную кухню с множеством рабочих столов, плит. Раннее утро, спящий на рабочем столе человек поднимается и разжигает в полной тишине плиты. На работу постепенно приходят повара, уборщики, официантки. Сцена заполняется актерами, начинается жизнь огромной кухни - микромодели мира в целом. Многие герои говорят с акцентом - это должно подчеркнуть национальные особенности и различия героев пьесы, но восприятию текста в целом постепенно начинает мешать. Добавляется ещё одна неудобная особенность спектакля: из-за того, что на сцене много людей одновременно, все постоянно что-то делают руками, официантки ходят особой походкой и делают заказы - всё это должно показать рабочую суету, и это быстро считывается, но спустя время от этого устаешь, - когда начинается новый диалог между другими героями, не сразу можно найти, кто теперь разговаривает. Прошло время, прежде чем я разобралась в том, какие отношения между разными героями пьесы. Затрагиваются отношения между людьми разных национальностей, разных полов, разных возрастов, разного социального статуса: получилась такая кухня, готовящая отношения. Пытаясь собрать из множества мелких деталей некую общую картину, как в калейдоскопе, я потерпела поражение. Спектакль показался мне неровным по темпу и ритму. Начало было спокойным и тихим, затем долгая сцена дикой суеты и шума, составленного из разных звуков, потом последовали диалоги, наполненные страстями, но все они как-то проскочили мимо из-за того, что было сложно сконцентрироваться на переживаниях героев. Казалось логичным в театре с прекрасными традициями роскошной пластики и движения, где актеры прекрасно поют и обладают драматическими талантами, если действие спектакля будет пронизано вкусными красивыми музыкальными вставками, чтобы поддерживать внимание зрителя на высоком уровне - драматургический материал сам по себе не очень сильный. Однако даже тот музыкальный номер, в котором все актрисы, играющие официанток - красавицы, статные, стройные, - вышли "на подиум" в костюмах девочек-go-go, не порадовал, несмотря на красоту девушек. Не понятно было, к чему эта сцена, какую роль в действии она играет. Действие развивалось по нарастающей, я не очень соображала, о чем спектакль в принципе - идею не могла уловить. Кипят страсти, бьется посуда, а зачем весь этот шум происходит, к чему? Закончился спектакль неожиданно и внезапно фразой расстроенного ресторатора "Ну что вам ещё надо?" Как обрезали. Ради этой фразы и создан спектакль? Мне показалось этого мало. Однако актерские работы безупречны - отработали на все сто. Красиво, энергично, вкусно, но послевкусия не осталось. Возможно, у меня были завышенные ожидания. Моей подруге спектакль в целом понравился. Зрители разные, не только вредные, как я:) Буду читать отзывы критиков, может быть, я просто чего-то важного не заметила. Делаю скидку, что это был прогон спектакля, возможно, что-то ещё изменится.
Administrator: От зрителя Театральная "Кухня" и её обитатели. Спектакль Константина Райкина "Кухня" по пьесе Арнольда Уэскера в Театр "Сатирикон", на генеральном прогоне которого мне удалось сегодня побывать, не может не заинтересовать любителей театральных постановок. Если сравнить с телесериалом "Кухня", то вместо Mark Bogatirev – актёр Алексей Коряков (знакомый зрителям по главной роли Андрея Авдеева в телесериале "Закр…ытая школа" на СТС), вместо народного артиста России Дмитрия Назарова – заслуженный артист России Владимир Большов, вместо Дмитрия Нагиева – заслуженный артист России Алексей Якубов... "Кухня" в "Сатириконе" идёт без антракта в течение 1 часа 40 минут на протяжении которых 29 человек одновременно трудятся на сцене-кухне ресторана "Триволи", где кипят нешуточные страсти, где сама кухня представляет собой олицетворение всего нашего мира, куда люди приходят и уходят, не успевая не только понять друг друга, но и претворить все свои желания, мысли и идеи в жизнь. Наибольшего внимания в спектакле заслуживают работы актёров: Антона Егорова (Петер), Алексея Корякова (Кевин), Владимира Большова (шеф-повар) и Алексея Якубова (Мистер Маренго). Спектакль представляет собой драму, в нём больше вопросов, чем ответов. Он заставляет задуматься над собственной жизнью и скорректировать свои жизненные цели. Посмотрите, я думаю, что он вам должен понравиться. Ближайшие премьерные спектакли: 27, 28, 29 апреля и 2, 9, 16, 23, 31 мая.
Administrator: От зрителя Арнольд Уэскер. Кухня. Сатирикон Реж.Константин Райкин. Первая пьеса Уэскера, аписанная в 25 лет на основе личного опыта. В центре - эмоцинальный немец-повар Петер, которого доводят до безумия насмешки коллег. Хотя ранняя пьеса, хоть и короткая, достаточно медлительна поначалу, она содержательна, сыграна добротно, плотно, актёры убедительны.Очень подробная сценография - огромная ресторанная кухня. Всё реалистично выглядит.
Ирината: Кухня. Театр Сатирикон. 26.04.14. Прогон. Для меня показателем того, понравился спектакль или нет, является: возникло ли после просмотра желание броситься к афише, дабы разыскать название и найти его ближайшую дату… В этот раз я тоже бросилась к афише в поисках слова «Кухня». Правда, не к афише Сатирикона, а к той, где значится репертуар Театрального училища имени Щукина. Ибо в Щукинском эту пьесу тоже играют, в режиссуре Кирилла Пирогова. Потому что – давайте спишем это на мою зрительскую неграмотность – я посмотрела прогон в Сатириконе… и не поняла главного: зачем это было поставлено? Порадовалась – наличию на сцене знакомых лиц «старой актерской гвардии» (Зарубин! Большов! Якубов!), среднего поколения (Егоров! Сотников! Гунькин! Кузнецов! Климов!) и тех, кто только-только... Удивилась - декорациям ресторанной кухни: жизнь меня заносила работать и в ресторанно-кухонные края, так что я могу сказать: похоже! А количество бокалов (если только они намертво не вклеены в держатели) теперь позволят Сатирикону проводить внутренние банкеты на высоком ресторанном уровне. (Вот бы еще в зрительском буфете сторублевый растворимый кофе начали подавать хотя бы в дешевом фарфоре, а не в копеечном пластике)… Еще – смыкаю ладони аплодисментами в адрес Сергея Сотникова: потрясающий бархатный голос, потрясающий легкий звук гитары… (Простите, но человеку с таким голосом и таким талантом – если он хочет «много денег» - незачем сидеть маловостребованным на банальной кухне, даже если «ресторан» носит известное имя… да и не поверила я ему… не «много денег» Гансу нужно, а популярности, актерской востребованности… деньги – это уже потом). Да! И еще – понравилось, что спектакль такой короткий: зрительского внимания на менее, чем двухчасовое действие хватает; и в антракте никто не уходит, потому что антракта в «Кухне» просто нет. …А теперь я возвращусь к моему тексту чуть наверху – про постановки Райкина и Пирогова. Итак: хочу в Щукинское, чтобы понять: зачем эта пьеса была поставлена в Сатириконе? Что в ней есть такое, что может заставить рекомендовать ее к просмотру? Ну, да-да, актеры хорошие, Сотников и гитарой… А дальше? Потогонная система «кухни»? Вы знаете, я не бывала на репетициях в Сатириконе (ха! как будто я никогда не бывала на репетициях в других хороших театрах!.. да и спектакли разные смотрю регулярно) – так вот, Театр, в котором будто бы легко порхают разные «эльфы и цвельфы» - «с изнанки» не менее потогонное место. А банальная работа «манагеров», когда вроде бы ласковый босс давит так, что, кажется, кишки вылезают. А продавцы в больших супермаркетах? А дворники?.. А?... Да кто угодно… Увы, весь мир – это не театр. Это место, где можно работать до седьмого пота и зарабатывать… или сидеть, поплёвывая… и жаловаться, что мало платят. Есть, правда, еще шанс заработать много: найти в себе талант и выгодно его продать. В общем, потрясти меня ужасами капиталистического предприятия у театра не получилось… Как не получилось и катарсиса в сцене финального безумия героя: каждый сам выбирает дорогу своей судьбы и пути выхода из тупика, куда его время от времени эта дорога заводит… Отчаяние, говорите? Так откупори шампанского бутылку, перечти «Женитьбу Фигаро», или, на худой конец, еще раз набей морду коллеге… но зачем с топором-то бегать по производственному помещению? Хотя, возможно, у меня не только зрительского, но и жизненного опыта маловато, потому и не приняла я душевных метаний героя… Ладно, опустим… Что еще не понравилось? Ну, например, потрясающая безликость официанток. Все – черненькие, беленькие, молодые, постарше… все на один характер, одну походку и стандартные действия. Ой, как я удивилась, обнаружив, что у этих дамочек имена есть! Зачем им имена, если на сцене они ими не пользуются – как не пользуются и своими актерскими индивидуальностями? А зачем их полураздетым стадом на пару секунд наверх загнали? Прошли бы по авансцене – хоть посмотрели бы на них и мы, и герои… В общем… как-то совсем НИКАК. Это я о спектакле. Впрочем, в начале поста немного похвалила. Похвалю и в конце. Например, оч.понравился Никита Смольянинов в роли Пола. Замечательный парнишка – и когда просто стоит в заднем ряду поваров (уже выделяется), и когда читает монолог (верю! верю). А еще особый респект и уважение Якову Ломкину, играющему уборщика Дмитрия. Он тоже выделяется все время – где бы ни находился, что бы ни делал… так еще - как же он профессионально выполняет работу своего героя! Говорю же, что в ресторанах работала… Так вот: зачистка столов от грязной посуду и последующее сбрасывание остатков еды в зачистные мешки – это очень сложно, это – целая наука… Ну, а Ломкин справляется с этим делом так профессионально, словно и вправду долго работал в ресторане. При этом он не работает уборщиком, а совершенно потрясающе играет его. И какой интересный характер! Ну, и – последний возглас хозяина ресторана, мистера Маренго, в зал – мол, чего вы еще хотите? Лично мне хотелось бы на этой «Кухне» (ворую образ) не только неплохого первого блюда, но и достойного десерта – которым, как известно, хороший обед завершается… и которого мне попробовать не дали. А вот чего надо тем, кто на сцене (не актерам, но героям), я не знаю… Потому что, как еще Окуджава говорил: «Работа есть работа, работа есть всегда – была бы лишь охота до тяжкого труда». Не будут же работники английского ресторана спорить в российским бардом? А резюмирую я всё-таки так: спектакль не столь уж и плох (вон - судя по первым, прогонным, отзывам - многим нравится). Советую ли смотреть? Пожалуй, да. Почему бы не посмотреть, как Альфредо/А.Кузнецов ворует эскалопчики? ИМХО - лучшая сцена в спектакле.
Administrator: ИТАР-ТАСС В "Сатириконе" состоялась премьера спектакля "Кухня" Режиссером выступил художественный руководитель театра Константин Райкин МОСКВА, 27 апреля. /Корр. ИТАР-ТАСС Ольга Свистунова/. В столичном театре "Сатирикон" имени Аркадия Райкина состоялась премьера спектакля "Кухня", режиссером которого стал художественный руководитель коллектива, народный артист России Константин Райкин. В основе постановки - одноименная пьеса известного английского драматурга и прозаика Арнольда Уэскера. "Кухню" (1956) впервые поставили в Лондоне в 1959 году. В 1961 году пьесу экранизировали в США (режиссер Джеймс Хилл) - съемки шли при активном участии автора. Пьесу перевели на множество языков и начали ставить во всем мире. Обращаясь ко всем потенциальным постановщикам своей "Кухни", Арнольд Уэскер рассказал: "Это пьеса о большой кухне ресторана под названием Tivoli. Во всех кухнях, особенно в часы обслуживания посетителей, - обстановка сумасшедшего дома. Кухня - это лихорадочная спешка, мелочные ссоры, дурное настроение, тщеславие, снобизм. Кухонный персонал инстинктивно ненавидит официантов, и все они ненавидят посетителей. Посетитель - их личный враг. Для Шекспира мир представлялся сценой, но для меня мир - кухня, где люди приходят и уходят, не успевая понять друг друга; где дружба, любовь и вражда возникают и забываются одинаково быстро". К созданию спектакля были привлечены шеф-повар, консультанты по сервису, а также по немецкому, итальянскому и греческому языкам. Сценографическое оформление выполнил Дмитрий Разумов, костюмы изготовлены по эскизам Марии Даниловой. В ролях заняты Евгения Абрамова, Нина Андронаки, Алексей Бардуков, Елена Березнова, Владимир Большов, Сергей Бубнов, Сергей Громов, Игорь Гудеев, Иван Игнатенко, Владимир Надеин, Полина Райкина, Никита Смольянинов, Андрей Соломонов, Марьяна Спивак, Михаил Ширяев, Альбина Юсупова, Алексей Якубов и другие. Премьерные показы "Кухни" состоятся также 28 и 29 апреля.
Innamorata: Считаю нужным ответить на пост-размышление, потому как сама написала, что о спектакле мне говорить - хочется. Петя пишет: Если человек действительно счастлив муравьиным существованием -есть и работать,то он может и оскорбиться. А если человека интересуют и другие аспекты личности,то он на свой счет и не отнесет это Слово или фраза могут "Звучать обидно", а могут и "Оскорблять". По-моему, в этих понятиях есть разница, причем разительная. Именно потому, что меня интересуют "другие аспекты личности" и факт того, что я хожу в театры и давно откликаюсь на этом форуме практически по поводу любого события, для меня эти слова показались обидными. Я не каждый день устремляюсь домой на диван и этот упрек зрительному залу в конце каждый может пропустить через призму своей жизни. Да, я с легкостью могу ответить, что МНЕ еще нужно, но я не хочу слышать эти вопросы после спектакля, который не про меня. Сатирикон всегда задевал меня тем, что нет-нет, да была в любом спектакле ситуация, которая "О! Это ж про меня!" Тогда все выводится на личностный уровень восприятия. В этом спектакле про меня нет ничего. А человеку, скажем так, который "в драке не участвует" приписывать вину как-то некорректно. Вам спектакль показался близким, понравился, заставил задуматься - это и есть его назначение. На Вас "сработало", на мне - нет.
Administrator: Радио Культура Театр Сатирикон приглашает зрителей на «Кухню» Театр Сатирикон приглашает зрителей на «Кухню» - новый спектакль Константина Райкина по пьесе английского драматурга Арнольда Уэскера. Действие сосредоточено на большой кухне одного из ресторанов. Там проходит большая часть жизни героев пьесы Арнольда Уэскера. Это придуманная им модель жизни. Константин Райкин поставил современную и очень жесткую притчу. «Здесь в этой истории есть трагическое начало» - рассказал в интервью «Радио России. Культура» Константин Райкин: «Человеку, оказывается, помимо денег, работы, еды нужно что-то еще очень существенное, какой-то воздух, духовность. Эта пьеса про 0,6 % в нашем государственном бюджете, который уделяется культуре. Потому что культура – это душа нации. И как наше высокое начальство уделяет 0, 6 %, так и нарвется на что-нибудь очень страшное, я думаю. Нельзя заблуждаться и думать, что если ты платишь, кормишь и даёшь работу, это всё, это и есть жизнь. Нет, нужно еще что-то существенное. «Кухня» Уэскера меня очень зацепила. Я даже это воспринял как завещание, последнее ко мне пожелание, совет и решил, что мы обязательно должны это сделать. Хотя это действительно очень трудно. Коллектив должен работать, как симфонический оркестр: безукоризненно, одновременно. Здесь тридцать человек на сцене. Вообще жанр называется поэтический натурализм. Это очень интересный жанр, когда из документального быта вырастают поэтические и сюрреалистические образы. Мне кажется, в этой пьесе есть даже трагическое начало, потому что из этой ситуации вообще нет выхода. Производство огромное, и как там оставаться людьми. Это почти невозможно. Человеку нужен человек, это его главное спасение. И главная погибель для человека – это человек. Люди гораздо опаснее, чем какие-нибудь метеориты, столкновения глобальные, катастрофы». Автор «Кухни» Арнольд Уэскер написал еще около 40 пьес, рассказы, сценарии. Но самой знаменитой остается именно «Кухня». Она была экранизирована, выдержала огромное количество постановок во многих театрах мира. В Москве ставится впервые.
Administrator: Павел Руднев/ЖЖ "Кухня" Арнольда Уэскера, реж. Константин Райкин, "Сатирикон" Что-то есть сильное в "Кухне" Константина Райкина в "Сатириконе". Начинается как коммерческая постановка про кухню. Холодный блеск хромированной посуды - тут ее горы, ножки официанток, брутальные мужики-повары, накрахмаленные одежды. И примерно 3\4 спектакля думаешь о том, что театром изобретается велосипед: этакий "Стомп" про автоматизм несчастья и ритм счастья на конвейерной кухне гигантского ресторана, но только все как-то неумело и безэнергично. Но на последней четверти театр вдруг находит нужное дыхание. Неструктурированный, отчаянный монолог - мощный сгусток нервов от вчерашнего студента Школы-студии МХАТ Никиты Смольянинова (роль претендует на "дебют сезона"). Дальше эту интонацию догоняет Антон Егоров - взрыв темперамента на кухне, ария сошедшего с ума робота. И даже в какой-то момент Егоров почти запоет, как поваренок в "Поваре, воре..." у Гринуэя. Дальше начинается чистой воды новая драма на большой сцене: кровь, депрессия, суицидный дух, явственный антикапиталистический пафос в неистовом, диком крике Алексея Якубова (директор ресторана), который недоумевает, что же еще человеку на рынке труда не хватает, коли заработок есть. И вдруг тебя это обжигает, так как от "Сатирикона" никак не ждешь честного и рискованного разговора об обществе потребления, о манагерской судьбе, о ненависти к рабскому, автоматическому труду, делающему человека слугой банковской системы, придатком товарооборота. Полностью смещенная интонация театра, который все-таки редко бывает ранящим, некомфортным для зрителя в Марьиной роще. И оказывается - опять же внезапно - что репертуарный, вполне себе респектабельный и буржуазный театр году может быть выразителем идей молодых рассерженных спустя 60 лет после подобного же взрыва ненависти к капитализму в Европе. И может даже эту энергию перенести без потерь и даже на большую сцену. И мигрантская тема звучит (впервые не только в Театре.doc!): ведь на кухне Уэскера в лондонском ресторане работают по сути те же наши таджики, киргизы, буряты, которые сегодня моют, стирают, убирают, чинят унитазы, проливая невидимые миру слезы. Чувствуешь себя прямо-таки смущенным: редко, когда такие крепко стоящие на ногах большие театры готовы сместить представление о себе.
Administrator: ВИДЕО/TV-Культура На сцене театра "Сатирикон" состоялась премьера спектакля "Кухня" В «Сатириконе» новый спектакль – «Кухня», по пьесе английского драматурга и писателя Арнольда Уэскера. Это его первая пьеса. Она написана почти 60 лет назад, и её ставят по всему миру, но в России это первая постановка. Почему «Кухня»? Уэскер объясняет это сам: «Для Шекспира мир представлялся сценой, но для меня мир – это кухня». Постановка довольно сложная, прежде всего технически, поскольку место действия – это кухня огромного превосходно оборудованного лондонского ресторана. Рассказывают «Новости культуры». Первое, что чувствует зритель – голод. Ведь кажется, что на сцене взаправду готовят цыплят, бараньи котлеты, лосось со спаржей. Английский драматург Арнольд Уэскер в юности год проработал поваром в парижском ресторане. О такой кухне знал не понаслышке. «Вообще Уэскер эту пьесу обрамил таким количеством советов и всяких напутствий режиссеру, что там текста – ремарок – больше, чем прямого текста актерского, – рассказывает режиссер, руководитель театра «Сатирикон» Константин Райкин. – Он так хорошо знает это дело, что каждому повару написано всё, что он делает». Взяться за эту «вкусную», но по сути горькую пьесу Константину Райкину посоветовал Петр Наумович Фоменко незадолго до смерти. Теперь режиссер воспринимает это как завещание. Чтобы его воплотить, консультировался у десятка людей из ресторанного бизнеса, шеф-поваров всех цехов, официантов, барменов. Но антураж – здесь изюминка, а соль, конечно, в другом. На этой кухне кипят не только бульоны, разгораются конфликты – сначала на национальной почве. «С нами и повара занимались, и преподаватели по языкам, – говорит актер Георгий Лежава. – Я киприота играю – я занимался с гречанкой, кто итальянца – итальянским». Кухня – как модель мира. Шеф-повару нет дела до того, что происходит с его подопечными, каждый норовит стащить что-то домой, а пара котлет для ветерана войны выливается в скандал. Здесь не на шпажки накалывают, а друг друга, поливают не соусом – ругательствами. «Я не уверен, что это сильно аппетитная пьеса, гастрономически привлекательная, – признается Константин Райкин. – Там много крыс и гадостей, и человеческих страстей, очень разрушительных над этой едой бушует». В этих закопченных стенах забыли, что у человека должна быть ещё душа, мечта, мысль. Вывод печальный. И поэтому к этой постановке относиться просто, как к вишенке на торте, не стоит.
Петя: Innamorata пишет: Да, я с легкостью могу ответить, что МНЕ еще нужно, но я не хочу слышать эти вопросы после спектакля, который не про меня. Мне кажется Вы не поняли спектакля. Потому "о чем разговор?" Я увидела общество потребления ,которое пытаются заклеймить, Вы почему то в момент клеймления потянули одело на себя, от чего то расстроились...)не знаю. тут дело такое-нравится не нравится. ну не нравится и ладно.почему-это не объяснить,это как любовь)я пыталась понять обиды, только и всего)
Administrator: Отсюда Константин Райкин. Вечер с Достоевским Сценическое переложение повести «Записки из подполья». Безымянный герой Констаина Райкина, проявляя незаурядный ум и мужество, исследует собственное сознание, собственную душу. Цель его исповеди — «испытать: можно ли хоть с самим собой совершенно быть откровенным и не побояться всей правды?». Отчаяние, с которым Райкин срывает маски со свего персонажа, завораживает и даже пугает. Он ввергает зрителя в пропасти его греховных помыслов, заодно демонстрируя весь арсенал своего мастерства. Зал аплодирует стоя. Смотреть всем без исключения. Даты: 6, 15 мая. Площадка: Сатирикон, ул. Шереметьевская, 8 Стоимость билетов: от 1000 р.
Administrator: От зрителя Был в Сатириконе на "Синем чудовище". Хорошо. Правда, странный подбор музыки и по темпоритму не идеально, но актеры фантастические. Я искренне считаю, что русские актеры лучшие в мире. Спасибо им! И как хорошо было войти в добрую сказку Карло Гоцци, подальше от всех этих фейсбучных войн. Выходить не хотелось.
Administrator: Коммерсантъ Повар бродит по Европе "Кухня" в театре "Сатирикон" Театр "Сатирикон" показал премьеру спектакля "Кухня" по пьесе английского драматурга Арнольда Уэскера в постановке художественного руководителя театра Константина Райкина. РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ давно не видел в "Сатириконе" столь рискованного спектакля. Можно спокойно утверждать, что пьеса Арнольда Уэскера "Кухня" принадлежит к сонму классических произведений английской драматургии если и не сама по себе, то как одно из явлений "драматургии рассерженных" — работ нескольких драматургов, заявивших о себе в 50-60-х годах прошлого века. "Рассерженные" хотели разбудить британских зрителей того времени, противопоставить лондонскому Вест-Энду, то есть буржуазному, развлекательному театру, пьесы с острой социальной проблематикой, в которых речь идет о маленьких людях, оттесненных обществом потребления на обочину жизни. Уэскер написал "Кухню" на основе собственных наблюдений: автор работал в юности в одном парижском ресторане и решил вывести на сцену изнанку такого же большого и дорогого заведения — в полном соответствии с названием действие пьесы происходит на огромной кухне, где в поте лиц своих работает разношерстная, интернациональная команда поваров, куда забегают официантки с заказами и иногда заглядывает директор ресторана. Театр "Сатирикон", если вдруг захочется проводить аналогии между Москвой и Лондоном, конечно, больше похож на Вест-Энд, чем на лондонский "питомник" современной драматургии — театр "Роял Корт", где в свое время состоялась премьера "Кухни". Конечно, сегодня коммерческий и экспериментальный театр не так сегрегированы, как полвека назад, и нередко обмениваются репертуаром. (Не только у нас, но и в Лондоне: пару лет назад "Кухню" — без особого, впрочем, успеха — поставили в огромном зале "Оливье" британского Национального театра.) И все же выбор Константином Райкиным пьесы Уэскера сам по себе обещал что-то необычное. Ведь "Сатирикон" с его почти тысячеместным зрительным залом если и идет в искусстве рискованными путями — взять хотя бы постановки Юрия Бутусова,— но в любом случае не рассчитывает тревожить зрителя проблемами общества. Впрочем, довольно долго "Кухня" в постановке Райкина развивается по законам дорогого, красивого и качественного шоу, то есть жанра, целевой аудиторией "Сатирикона" любимого и востребованного. Художник Дмитрий Разумов построил ресторанную кухню во всю огромную сцену театра — аккуратные ряды плит и разделочных столиков поблескивают металлическим холодом, их словно обрамляют полки с мерцающими стеклянными бокалами и шкафы с прозрачными дверями. Действие на кухне разворачивается постепенно: сначала мы видим, как ночной дежурный, проснувшись, очень медленно зажигает синие газовые огни, потом начинают один за другим приходить повара, затем, ближе к открытию, появляются эффектные официантки в черно-белой форме. Кухня раскочегаривается, словно огромный единый механизм, в котором каждый винтик должен знать свое место. Наконец, наступает кульминация: невидимый нам зал ресторана полон посетителями, а на кухне десятки людей-деталей все быстрее и быстрее выполняют свои функции — шипят-дымятся плиты и духовки, звенит посуда, воображаемые продукты незримо превращаются в блюда, укладываются на тарелки и отправляются на столы. Так и кажется, что сейчас десятки выведенных на сцену "Сатирикона" персонажей (слаженность их действий наверняка очень долго репетировалась, и результат достоин всяких похвал) доведут свои движения до автоматизма и от избытка энергии начнут танцевать, а дальше в спектакле, может быть, и петь. Но после затемнения, обрывающего разгон этого несущегося вперед кухонного поезда, спектакль сворачивает туда, куда когда-то вел героев, а значит, и зрителей Уэскер, а именно: к рефлексии на темы человека и общества, места индивидуума в системе тотального капиталистического производства и потребления. Честно говоря, сама пьеса сегодня звучит наивно и прямолинейно, как сценарий мюзикла, так что Райкину никто не мешал и вправду сделать из нее зажигательное шоу. Но он сознательно обострил "Кухню", можно сказать, на злобу дня. Конечно, реальность послевоенной Европы сильно отличается от сегодняшней российской. Неслучайно, например, что зачинщиком кухонных конфликтов является строптивый и порывистый немец Петер (запоминающаяся работа Антона Егорова): воспоминания о недавней войне были совсем свежи. И все же интернационал уэскеровской кухни, где сошлись грек и итальянец, француз и ирландец, можно без труда спроецировать на наше здешнее время, на компанию мигрантов из нынешней сферы обслуживания — людей, словно спрятанных от благополучного мира, но уже доведенных почти до температур кипения. Детали их взаимоотношений, наверное, не так уж важны. Но важна принципиальная коллизия: у каждого из этих людей есть мечта, они живут в мире, который считают чужим и который требует от них лишь выполнения несложных функций. Вот и директор ресторана Маренго искренне не понимает, чего же не хватает людям, если у них есть работа и за нее сносно платят. В неожиданно резкой концовке спектакля Алексей Якубов, играющий Маренго, адресует недоумение своего героя напрямую зрительному залу открытым, плакатно-публицистическим жестом разведенных в сторону рук. Нарядные премьерные зрители, кажется, остаются озадаченными. Но Константин Райкин, видимо, этого и хотел. А риск, на который он, привыкший к восторженным финальным овациям, все-таки пошел, больше, чем многие смелые социальные проекты театров-подвалов, свидетельствует о драматическом неблагополучии социума. Роман Должанский
Administrator: От зрителя Каждый русский (то бишь россиянин) может надув щёки, сказать, что он читал Достоевского . До-сто-ев-ского! (и поднять многозначительно указательный палец вверх..) Так правильно, нас же в школе заставляли А сегодня я, кажется, влюбилась.. В Достоевского. Буду перечитывать уже с другой интонацией в голове. И всё благодаря Константину Райкину и его пьесе в "Сатириконе" - "Вечер с Достоевским". Достоевский совсем не нудный, как мне казалось в школе.. Он может быть злым, смешным, жёстким и нежным.. Его оказывается можно читать рэпом! Проняло насквозь.. Начну, естественно, с "Записок из подполья"))
Administrator: "Кухня". Фото: Екатерина Цветкова Больше снимков - ЗДЕСЬ.
Administrator: От зрителя Весь мир - кухня, а люди - в ней работники! Арнольд Уэскер «Кухня» в Театре Маяковского, режиссёр Андрей Гончаров, 1984 Арнольд Уэскер «Кухня» в Театральном институте им.Б.Щукина, режиссёр Кирилл Пирогов, 2014 Арнольд Уэскер «Кухня» в Театре Сатирикон, режиссёр Константин Райкин, 2014 Автор пьесы, А.Уэскер - из поколения английских «сердитых молодых людей» 50-60-х годов прошлого века. Персонажи его пьесы, и, соответственно, герои этих кухонных спектаклей сердиты на жизнь, точнее, на работу, а работают они все на кухне ресторана. Эти молодые люди, повара, подсобные рабочие, официантки - не бунтари, они - наёмные работники на предприятии, они работают с утра до вечера, собственно, каждый из спектаклей представляет собой один рабочий день ресторанной кухни. Спектакль А.Гончарова был построен этюдным методом - повара беспрерывно рубили невидимую капусту, морковку, резали настоящими ножами невидимые мясо и рыбу, варили и жарили в настоящих кастрюлях и сковородах невидимые блюда, это и понятно - играли в спектакле, в основном, студенты его гитисовского курса, лишь управляющего и владельца ресторана играли профессиональные актёры из Маяковки. У Гончарова в спектакле превалировала социальная тема, мотив эксплуатации человека в капиталистическом обществе - «Мы тут работаем с раннего утра до позднего вечера, а он(и) … !» У щукинцев весьма выразительно передан бешеный ритм кухонного (а, по сути, и любого другого) производства, утром, в самом начале рабочего дня, когда ещё нет потока заказов, под музыку из принесённого кем-то отремонтированного магнитофон поварята с официантками экспромтом начинают танцевать буги-вуги, потом, в середине дня, когда темп заказов станет бешеным, движения поваров и официанток превратятся просто-напросто в сумасшедший рок-н-ролл, в пантомиму-танец, и как апофеоз - полетят по воздуху тарелки из одного угла в другой, такая бешеная перепасовка, дополнение к танцу. Замечательный театральный образ того, как люди «работу работают». К.Райкин, воспроизводя на сцене Сатирикона реальную кухню топ-ресторана с её никелированными кастрюлями, разделочными столами, шкафами, холодильниками, сковородками, плитами, вытяжками - один в один, тем не менее, ставит не просто производственный спектакль, он задаётся метафизическим вопросом - а зачем работать? Может лучше, чтоб завтра ты пришёл на работу в этот ресторан (офис, завод, фабрику), а на том месте ничего и не было бы? Метафизическим вопросом задаётся владелец ресторана, крича в финале «сердитым» поварам свой вопрос: «Ну что Вам ещё нужно? Я даю вам работу, плачу вам деньги, на них вы едите, одеваетесь, живете. Что вам ещё нужно?!» Нет ответа. Бизнесмен кидается к залу: «Что … вам ещё нужно?» Зал тоже молчит. Но все понимают, что человек такое существо, что кроме работы нужно что-то ещё. Что-то ещё.
Локоны: Афиша театра "Сатирикон" на май-июль 2014 г.:
Локоны: Официальный сайт театра "Сатирикон": ВНИМАНИЕ! ЗАМЕНА СПЕКТАКЛЯ. Вместо спектакля "Ромео и Джульетта" состоится: 27 мая спектакль "Синее чудовище" 5 июня спектакль "Тополя и ветер"
Administrator: "Закликухи" Полина Райкина, Полина Шанина, Евгения Абрамова
Administrator: От зрителя "ВЕЧЕР С ДОСТОЕВСКИМ"(театр"САТИРИКОН"). Лично я смотрела этот спектакль уже целых три раза и собираюсь пойти в четвертый раз.Спросите почкму??Причин много: _это моноспектакльКонстантина Райкина.Не знаю,как вы,а я этот жанр люблю особенно.Жаль.что в последнее время моноспектакли ставятся все реже и реже.Наверное потому что это требует огромного труда и мастерства от исполнителя??Так вот-если вы тоже любите моноспектакли так же.как люблю их я,то идите на этот не задумываясь-в мастерстве Константина Аркадьевича не приходится; -это очень"аскетичный"спектакль в отношении декораций.В том смысле.что их почти нет-просто голый задник,несколько дверей на нем,по ходу спектакля возникают стол,стул и ваза с цветами.и это все.никогда и нигде я еще ничего подобного не видела...(какой-то театральный критик назвал это"Приветом от Ежи гротовского"-ну что ж,вполне возможно); -ЭТО БЫЛ ПЕРВЫЙ ИЗ ПРОСМОТРЕННЫХ МНОЙ СПЕКТАКЛЕЙ ВО ВРЕМЯ КОТОРОГО Я НАПРОЧЬ ЗАБЫЛА О ВРЕМЕНИ,А ПО ЕГО ОКОНЧАНИИ МЫ ОДНОВРЕМЕННО СО ЗРИТЕЛЬНИЦЕЙ.КОТОРАЯ СИДЕЛА РЯДОМ,СКАЗАЛИ6"КАК,И ЭТО УЖЕ ВСЁ??".СКАЗАДИ,НАДО ЗАМЕТИТЬ,С ОООООЧЕНЬ БОЛЬШИМ СОЖАЛЕНИЕМ.МНЕ ЧТО НАЗЫВАЕТСЯ"НЕ ХВАТИЛО"-НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ Я УЖЕ СТОЯЛА У КАССЫ"САТИРИКОНА"И ПОКУПАЛА БИЛЕТ НА ЭТОТ ЖЕ СПЕКТАКЛЬ,НО ЧЕРЕЗ ДВЕ НЕДЕЛИ; -после этого спектакля у всех зрителей(и у меня в том числе)всегда горячие и красные ладони от долгих апплодисментов-Райкина вызывают на поклоны по 3-4 раза.(и то и другое проверено лично); -постановщик спектакля-Валерий Фокин-большой любитель Достоевского(судя по его постановкам в современной Аленсандринке).К тому же он еще и большой и давний друг самого Константина Аркадьевича-они вместе учились в Щуке,и вместе же потом пришли работать в"Современник"А кто,как не старые друзья,способны понимать друг друга с получлова??И результат не заставил себя ждать; -литературная основа спектакля-книга Достоевского"Записки из Подполья".Довольно редко кем прочитанное произведение надо отметить...)Это любимое произведение самого Константина Райкина,а Подпольный Человек-его любимый литературный герой.В одном интервью Константин Аркадьевич сам про это рассказывал.Он очень похож на него самого-так говорит Райкин,но я все никак не могу постичьЮчем же именно он так похож?? -для Константина Райкина этот спектакль-своеобразное"дежавю"-он уже играл его в театре"Современник в 1976-и году.но тогда в постановке принимали участие и другие актеры,а теперь это его моноспектакль; -на этом спектакле в зале всегда стоит оглушительная тишина-настолько Константин Аркадьевич умеет подчинить себе зал и заставить каждого зрителя следить за каждым его движением и ловить каждое слово.Меня-так точно... И последнее-благодаря имееннно этому спектаклю я прочитала несколько книг Достоевского и о Достоевском,посетила музей Достоевского в Питере,много всего узнала о Валерии Фокине и Ежи Гротовском.И даже умудрилась один раз прямо во время спектакля пообщаться с Константином Аркадьевичем-но это уже совсем другая история...))Вобщем-рекомендую!!"MUST SEE".Однозначно и сомнению даже не подлежит!!.)
Локоны: Официальный сайт театра "Сатирикон": Внимание! 18 мая вместо спектакля "Game over" играем спектакль "Эмигранты"
Administrator: Полина Райкина/Земцова, «Game over» («Жестокие игры»), реж. Елена Бутенко-Райкина
Administrator: От зрителя (архив 2003 г.) «Ай да Пушкин…» в Сатириконе Страна игры, или Тотальный театр Игра Малый зал Сатирикона на этом спектакле более всего напоминает тюзовский, примерно половина зрителей – это дети пяти-шести-семи лет, именно эти зрители быстрее всего схватывают правила игры «Ай да Пушкин», мгновенно включаются в игру, ведь жанр спектакля так и обозначен в программке – игра. С чего начинается игра? Правильно – со считалки! На пустую площадку, как во дворик, вылезают откуда-то молодые парни и девушки, одетые современно и просто, в чёрные джинсы и яркие разноцветные футболки, кто-то начинает считать: «На златом крыльце сидели – царь, царевич, король, королевич …» Кто-то кричит: «Я – царь!», «Я – царевич!», «Я – царица!». Игра начинается: «Царь с царицею простился, в путь дорогу снарядился…» Первый тайм игры – это «Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях», второй – «Сказка о золотом петушке», третий – «Сказка о царе Салтане». Молодые люди играют в Пушкина как дети - азартно, искренне, в быстром темпе, мгновенно входя в своих персонажей и также мгновенно выходя из них, на лету перевоплощаясь уже в других героев. У них нет никакого игрового инвентаря и реквизита – это не беда! Они сами становятся этим инвентарём, они играют реквизит и декорацию. У них нет музыки – ничего страшного, они играют музыку, они играют в музыку, благо пушкинский стих – очень музыкален. Молодая сатириконовская команда играет всех и всё – царей, цариц, царевичей, богатырей, собаку, зеркало, терем, стол, лавку, печь, огонь в печи, ковёр, ступеньки, отравленное яблоко, небесные светила – солнце и месяц, и даже невидимое – ветер, муху, комара и шмеля, в которые превращается царевич Гвидон, белку, грызущую золотые орешки (и знаете, это - действительно, белка, которая крутится в колесе, которого нет на сцене!), коршуна и лебедя, в результате, рождается тотальный театр, театр, который охватывает ВСЁ, заполняет собой всё пространство, образуя Страну Игры! И в этой стране режиссёр и команда тотального театра делают несколько открытий: - они, буквально с помощью своих тел и движений, делают зримой поэзию Пушкина и её упругий ритм; - они открывают беспредельную музыкальность пушкинского стиха, который ложится буквально на любую мелодию: от рэпа, до песен советских композиторов и торжественных хоров; - играя просто и точно, искренне и легко, они создают мир, в котором вечные категории предстают ясными и понятными: добро и зло, прямодушие и коварство, подлость и честность, злодейство и доброта, сказочный мир, где добро бывает только добрым, а зло - злым; - они обнаруживают, что Пушкин – это очень весёлый автор, смех в зале не смолкает с начала до конца Игры. Да и как не смеяться, когда, например, один молодой, плотный мужчина играет зеркало, в которое постоянно смотрится злая царица («Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи: я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?»). Возникает очень ёмкий и очень остроумный образ: мужчина – это зеркало, в которое смотрится женщина. Истоки Удивительное дело, когда М.Брусникина ставила прозу, её режиссура была поистине «женской» - неизобретательной, вялой, инертной, пассивной, убаюкивающей зрителя, это был литературный театр в его чистейшем виде. Когда М.Брусникина ставит поэзию, её режиссура становится изобретательной, изощрённой, образной, активной, «мужской», выводящей зрителя из полудремотного состояния, спектакль превращается в тотальный театр. Более всего поэтический театр зрелой Брусникиной похож на театр молодого Любимова, времён «Антимиров» и «Послушайте!» - та же мощь и образность театральных метафор, та же вера в безграничные возможности театра, та же тотальная визуализация поэзии. И ещё этот спектакль Брусникиной, видимо, уже через исполнителей, наследует нечто сатириконовское: от «Страны любви» он наследует энергетику, энергию и очарование молодости, причём эта молодая, бурлящая энергия, являясь важным формообразующим элементом спектакля, становится и частичкой его содержания, когда она выплёскивается в зал и заряжает и заражает зрителей! Ай да Брусникина! Ай да Пушкин! Ай да молодые сатириконовцы! Браво!
Кука: «Game over» («Жестокие игры»), реж. Елена Бутенко-Райкина Георгий Лежава
Administrator: От зрителя Послемыслие. Вы умеете мечтать? О чём-то конкретном и вслух? Главное - вслух! Чтобы словами описать свои ощущения от исполнения мечты (когда она исполнится). Чтобы у слушающих мурашки по коже побежали, Утром на кухне бегают крысы. Сторож их боится, кричит на них и пинает мусорные баки. Постепенно подтягиваются повара и поварята. немцы, французы, итальянцы. Все говорят на своих языках, поют песни, спорят. Милые хрупкие одинаковые официантки поправляют одинаковые локоны, красят одинаковые губы, одевают одинаковые фартуки. Шеф что-то считает в своём углу, владелец ресторана периодически пробегает через кухню в зал, из зала - обратно... С началом работы начинается форменный дурдом. У одного повара - роман с замужней официанткой, она не хочет бросать мужа, потому, что он пообещал ей купить дом. И поэтому она избавляется от беременности. Ещё 4 официантки поступили так же... Уборщик мечтает о своей мастерской, где он собирал бы радиоприёмники или даже - о, Господи! - магнитофоны. Талантливый парень. Другой повар хочет мира во всём мире и не понимает, почему его соседу -таксисту мешает демонстрация против войны, перегородившая проезжую часть. Ночью можно отдохнуть и пожаловаться на несправедливость жизни... Но, уязвленный предательством любимой официантки, Ганс перерубает газовую трубу, разбивает посуду и обрекает ресторан на крах. "Я даю вам работу! Я хорошо плачу! Вы можете есть всё, что вам захочется!. ЧТО ВАМ ЕЩЁ НУЖНО?!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!" Вы прослушали краткое содержание спектакля "Кухня" в постановке театра "Сатирикон" под руководством К.Райкина. Вам ещё чего-нибудь нужно? В смысле искусства?... Я бы помечтала.... вслух... Впереди - ЧИКАГО!
Administrator: Отсюда Лондонскую кухню открыли в театре "Сатирикон" Константин Райкин поставил в "Сатириконе" спектакль "Кухня" по одноименной пьесе знаменитого английского драматурга Арнольда Уэскера, сообщает телеканал "Москва 24". Несколько лет назад Уэскера возвели в рыцарское звание. Но родился он в бедняцком лондонском квартале в семье эмигрантов, в 16 лет бросил школу, пошел работать и сменил множество профессий. Например, несколько лет был поваром в парижском кафе. Свои впечатления от изнанки ресторанного дела Уэскер увековечил в дебютной пьесе “Кухня”. В мире она давно признана хитом, а вот в Москве ставится впервые. На сцене артисты колдуют над воображаемыми продуктами, поэтому учиться готовить им не пришлось. Но к постановке привлекли целую команду консультантов. Актеров, например, обучали иностранным языкам, так как по сюжету на кухне собралась интернациональная команда: итальянец, немец, грек. А актрисы прошли обучение в Центре подготовки официанток. Действие разворачивается на кухне лондонского ресторана "Тиволи" в 1960-е годы прошлого столетия. Между героями то и дело разгораются споры, завязываются новые романы. Спектакль покажут 31 мая и 1 июня. Начало в 19.00. Билеты от 1000 рублей.
Administrator:
Administrator: Administrator: "Литгазета" "славится" убогостью публикуемых материалов. А потому - не удивляйтесь ни фотоиллюстрации, но СЕРГЕЮ Кузнецову... Арнольд Уэскер. Кухня. Театр «Сатирикон». Режиссёр-постановщик Константин Райкин. Сцена не закрыта занавесом, и декорация (художник Дмитрий Разумов), представляющая огромную, хорошо оборудованную современную кухню крупного лондонского ресторана, с электрическими и газовыми плитами, громадными котлами и кастрюлями, сковородами и досками для разделки мяса, рыбы, овощей, предстаёт перед глазами зрителей. «Кухня» – первая пьеса английского драматурга Арнольда Уэскера, принадлежащего к поколению «рассерженных молодых людей» вместе с драматургами Джоном Осборном и Шейлой Дилэни, прозаиками Джоном Уэйном, Джоном Брэйном и Алланом Силлитоу. Драма была написана 25-летним писателем в 1957 году на основе личных впечатлений о работе поваром в Париже. Действие, однако, протекает в Лондоне, в вымышленном ресторане «Тиволи», а поварский штат составляют, наряду с англичанами и ирландцами, иммигранты: немцы, итальянцы, киприоты. Все события происходят в одних и тех же декорациях, выдержано единство места, да и времени: действие продолжается с раннего утра до вечера одного дня. Тяжёлый физический труд в жарком и шумном помещении сопровождается множеством склок между персонажами. Самый конфликтный из них – немец Петер (Антон Егоров), ответственный за тушение рыбы. Он дерётся с киприотом Гастоном (Роман Матюнин). В столкновении с другим киприотом – мирным радиолюбителем Димитрием (Георгий Лежава), особенно проявляется излишняя эмоциональность Петера. Масла в огонь подливают его сложные отношения с замужней официанткой Моникой (Евгения Абрамова). Та вроде бы любит его и даже ждёт от него ребёнка, но принимает решение сделать аборт и остаться с мужем, который собирается обзавестись собственным домом. Конфликты в узком мире кухни олицетворяют устройство всего общества, повседневную жизнь рабочего класса. Персонажи резко говорят о нечеловеческих условиях работы, об эксплуатации, о страсти к обогащению хозяина, Маренго (Алексей Якубов). Единственное, что их держит на работе – деньги, как говорит итальянец Альфредо (Сергей Кузнецов). У Маренго, в свою очередь, своя правда. Если работники считают, что его страсть – нажива, и только поэтому он ласков с ними летом, когда наплыв посетителей и не хватает персонала, то сам он, напротив, уверен, что ресторан и кухня – это смысл его жизни, вся его жизнь. И Петер, в порыве ярости устроивший на кухне разгром, разрубив газовые трубы, разрушил его мир. В спектакле с почти тремя десятками действующих лиц заняты главным образом молодые актёры труппы «Сатирикона», и они не только составляют слаженный ансамбль, но и по отдельности отчётливо и убедительно воплощают своих персонажей. По воле постановщиков иммигранты – и немцы Петер и Ганс (Сергей Сотников), и итальянцы Альфредо и Раймондо (Илья Денискин), и киприоты, и старшая официантка Энн (Эльвира Кекеева), говорят с акцентом. Характеры в ранней пьесе Уэскера нельзя назвать глубокими и многослойными, но актёры создали вполне живые и убедительные образы и саркастичного, но в то же время уязвимого Петера, и оптимистичного, мечтательного Димитрия, и жёсткого, бездушного и высокомерного Шеф-повара (Владимир Большов), и простодушного ирландца-новичка Кевина (Алексей Коряков), и разочаровавшегося в жизни Пола (Никита Смольянинов), и официанток Моники, Энн, Хетти (Альбина Юсупова) и Берты (Полина Райкина). Визуальный реалистический образ современной кухни и звуковое сопровождение – гудение газовых плит, ритмично выкрикиваемые заказы, заунывное исполнение песни «Голубка» с аккомпанементом на гитаре (звуковое оформление Екатерины Павловой) делают спектакль синтетическим представлением, многообразно воздействующим на зрительское восприятие и заставляющим задуматься проблемах сегодняшнего общества. Ильдар САФУАНОВ
Innamorata: Театрал «Кухня» на любителя Константин Райкин поставил один день из жизни ресторана Если Вильяму Шекспиру весь мир, как известно, казался театром, то для его соотечественника, современного английского драматурга Арнольда Уэскера, одна из пьес которого пополнила в апреле репертуар «Сатирикона», весь мир – кухня. Имея за плечами опыт работы поваром в ресторане, Уэскер и для сцены приготовил оригинальное блюдо. В рецепте – человеческие страсти, слабости, мечты и разочарования, приправленные соусом из юмора и размышлений о смысле жизни. Десерта, впрочем, не ждите – ответ на вопрос о том, что же нужно людям для счастья, зрителям придётся искать самим. «Кухня» – один день из жизни ресторана. Ресторанного «закулисья», если быть точнее – суета поваров, интриги кондитеров, сплетни официанток. Тысячи заказов и постоянная спешка под пристальным взглядом не терпящего ни малейшего промедления начальника неизбежно превращают кухню в бесчувственный механизм, в котором люди становятся лишь инструментами для получения прибыли. Владелец ресторана (Алексей Якубов) не сомневается, что жизнь у его сотрудников удалась – работа есть, зарплату получают, разве нужно что-то ещё? Однако молодой и впечатлительный повар Петер (Антон Егоров) не может смириться с окружающим его равнодушием. Он пытается найти любовь, хочет вырваться из обезличивающей его системы и старается убедить коллег, что мир не ограничивается стенами ресторана. Получается не очень успешно. Ладно бы это была всего лишь кухня лондонского ресторана 60-х годов прошлого столетия, как сообщает программка спектакля. Но невозможно не согласиться с одним из героев – подобные «кухни» окружают нас везде и всюду. Уже традиционно Константин Райкин создаёт спектакль-аттракцион. Какие метаморфозы только ни происходили со сценой «Сатирикона» в последнее время – она превращалась и в цирковую арену, и в экран немого кино, и в парк развлечений. «Кухня» не стала исключением. Масштабность сценографии Дмитрия Разумова не может не впечатлить, впору рекомендовать заходить в зал пораньше, чтобы точно успеть рассмотреть все детали: в шахматном порядке стоят пять плит, над которыми висят вытяжки, между плитами столы, на столах и над ними многочисленные тарелки, миски, бокалы и прочая кухонная утварь. Пространство поделено на три вертикальных уровня, и каждый из них активно используется. При этом обилие предметов вовсе не превращается в хаос, на «Кухне» царит полный порядок. Настолько подробно всё учтено и продумано, что остаётся лишь ждать, когда со сцены начнут доноситься аппетитные ароматы. Тем более, что с появлением героев кухня оживает – зажигаются конфорки, из кастрюль валит пар, а от названий разнообразных блюд, которые то и дело упоминают актёры, и вовсе текут слюнки. Экспериментирует Райкин не только со сценическим пространством, но и с актёрами. Чего только ни умеет его труппа – и акробатические номера, и велотрюки, и бои без правил. При подготовке к «Кухне» актёрам «Сатирикона» пришлось пообщаться с настоящим шеф-поваром, консультантами по обслуживанию, а также по немецкому, итальянскому и греческому языкам. В результате обстановку удалось воссоздать очень реалистично: «сатириконовские» девушки ловко управляются с подносами, юноши – с кастрюлями, а вместе им мастерски удаётся разнообразить свою речь акцентами, слыша которые зритель без труда может определить, выходцем из какой страны является тот или иной герой. Итак, с технической точки зрения не оценить «Кухню», безусловно, нельзя. Полтора часа спектакля насыщены диалогами, динамичными сценами, музыкальными вставками. Действие одновременно происходит в разных частях и на разных уровнях сцены. Актёры постоянно сменяют друг друга и практически ни на секунду не замолкают. В итоге зрители не только в полной мере убедятся, что это, действительно, «какой-то сумасшедший дом», как то и дело эмоционально восклицают герои, но и получат прекрасную возможность потренировать свои внимание и слух – всё-таки потребуется немалая доля усилий, чтобы собрать эту мозаику звучащих со всех сторон голосов и мелькающих повсюду фигур в единое целое. При этом несмотря на стремительность действия и огромное количество слов, произносимых со сцены в минуту, так называемой каши в голове от происходящего не возникает. Обстановка суеты и спешки создаётся буквально с хореографической точностью. Где же кроется то самое «но», которое уже давно напрашивается в текст? «Кухня» мчится с такой скоростью, проносится так быстро и обрывается так внезапно, что оставляет непреодолимое ощущение незавершённости и недосказанности. И дело тут не в том, что история имеет открытый финал и в целом лишена традиционной структуры с привычными завязкой, кульминацией и развязкой. Несмотря на то, что режиссёром, как мне показалось, из материала выжат абсолютный максимум, спектакль воспринимается скорее как вступление к чему-то более глубокому и глобальному уже не с визуальной, а психологической, эмоциональной точки зрения. Выходя из зала, трудно справиться с впечатлением, что впереди антракт, а после него вторая часть, которая раскроет и разовьёт темы, обозначенные в начале слишком уж поверхностно. После нескольких пронзительных выкриков Алексея Якубова в зал «Что ещё нужно?!», когда, по замыслу авторов, вероятно, зрителей должен прошибить холодный пот, к сожалению, возникает лишь желание ответить на поставленный вопрос, сказав, что спектаклю определённо что-то ещё нужно. Впрочем, рискнем предположить, что после предыдущей непростой и противоречивой премьеры сезона, спектакля «Отелло» в постановке Юрия Бутусова, «Сатирикон» просто решил дать своим зрителям возможность немного передохнуть. В конце концов, не зря мы сравнили «Кухню» с аттракционом – катаясь на американских горках, мы ведь получаем удовольствие вовсе не от размышлений о философском значении очередной мёртвой петли.
Administrator: Отсюда <"Контрабас"> ...Более 10 лет на это название собирал аншлаги Константин Райкин в спектакле Елены Невежиной в «Сатириконе». Ящики из-под пива, батарея бутылок да безмолвный собеседник контрабас, который «парит над тобой, как фермата», — вот и все, что понадобилось Райкину, чтобы сыграть драму маленького человека с гениальной способностью чувствовать красоту, которую ему не дано выразить...
Innamorata: А просто любимый зал.
Локоны: В афише на июнь замены спектакля "Ромео и Джульетта": 15.06 "Синее чудовище" 19.06 "Лондон Шоу"
Ирината: Синее чудовище. Сатирикон. 14.06.14. Спектакль этот для меня, что называется, радость сердца и именины духа. Прекрасно понимаю, что не супершедевр… но, в отличие от прочих «не супершедевров» этот спектакль я смотрела неоднократно и наверняка буду пересматривать еще. Потому что пока смотришь – не особо напрягаешься, а просто любуешься эффектным и милым зрелищем, когда же выходишь по окончанию – на душе легко-легко… и совсем немного грустно. Карло Гоцци. Сказка, в которой сквозь китайский город Нанкин и его окрестности, где обитают страшные Гидры и прочие Синие Чудовища, просвечивает вечерняя Венеция в тумане… И где Любовь, конечно же, победит страшное колдовство, и отец вновь обретет сына, любящий муж – жену, а слуги – своих хозяин… ну, и друг друга. Помню, как когда-то я смотрела спектакль в первый раз, еще прогоном. Тогда мне подумалось, что долгий страстный поцелуй превращенного в Чудовище принца Таэра и Дардане позволят ей узнать возлюбленного (тут и сказочке конец). Ан нет, долгий ее взгляд вновь завершился всплеском ненависти: ведь она не знает, что в синюю «шкуру» воткнут тот, кто дороже ей всех на свете… она-то думает, что там – враг, виновник всех бед… И еще: задача, которую задал Дзелу – «пускай умрет, но пол скрывает свой» - разрешается так просто… Это я сейчас понимаю, что – просто, а тогда, в первый раз, я даже ахнула от этой неожиданной изящной простоты. Спектакль очень изящен. В нем столько превосходных сцен, что – места не хватит пересказать. Это и потрясающе смешное «синхронное плавание» четырех «масок» - и их же «венецианский диалект». И рассказ негритенка Труффальдино про дядьку, страшно ревновавшую свою белокожую жену. И удивительно красиво поставленная смерть царицы Гулинди. И «гидра-шмидра» - совершенно неожиданное явление механической сволочи, убить которую можно, лишь «стерилизовав» ее маленькое нежное тельце. И внезапно в этом китайском городе возникающие «из миража, из ничего» венецианские гондолы (одна – даже с фруктами из Грузии). Но у меня есть в спектакле три любимые момента. Это когда в самом финале все персонажи, как зачарованные, бредут к той самой вечерней Венеции, в неясной сепии возникающей из тумана. И – когда в самом начале 2 действия Труффальдино колдует над отражением на воде луны… и она все множится, окрашиваясь с самые невероятные цвета… И потрясающее последнее – алое, как языки пламени. А еще я очень люблю, когда Гулинди взлетает на обруче с фразой: «Какое счастье женщиною быть!»… и правда – какое же это счастье – быть молодой и красивой женщиной! Мы сегодня смотрели спектакль с 1 ряда – может, даже чуть близковато, на этом спектакле можно и подальше. Но зато шквал финального фейерверка ударил прямо в нас, и мы так и сидели - все обмотанные серебряным серпантином и осыпанные конфетти. И с составом нам сегодня откровенно повезло – для меня он был практически идеальным. Но больше всего (честно скажу!) порадовалась тому, что Игнатенко играл нынче не «скакуна несчастной Дардане», а Бригеллу. Соскучилась я по нему в этой роли…
Administrator: От зрителя Вчера была на "Синем чудовище" в Сатириконе.Сказать,что мне понравилось-ничего не сказать)))Мне понравилось ОЧЕНЬ и ОЧЕНЬ!Спасибо артистам,режиссеру,всем,кто создал это чудо.в этом году,пожалуй,это лучшее,что я видела и над чем смеялась,как ребенок.Повторюсь,понравилось все,от Гидры до синхронного плавания актеров в мини-бассейне. Спасибо огромное еще раз.Всем очень рекомендую!
Administrator: "Кухня" Фото: Михаил Гутерман
Innamorata: Программа "Звездная компания" 11 мая 2014 о спектакле "Кухня" 4:25 - Аудио-фрагмент из спектакля
Administrator: От зрителя Записки театрала. "Синее чудовище", трагикомедия по пьесе итальянского драматурга Карло Гоцци. Перевод Т. Щепкиной-Куперник Постановка - Константин Райкин Сценография и костюмы - Алла Коженкова Режиссер-консультант цирковых номеров - Екатерина Морозова Свет - Анатолий Кузнецов Звук - Екатерина Павлова Постановщик сценического боя - Вячеслав Рыбаков Музыкальное оформление - Константин Райкин Помощник режиссера - Эльвира Кекеева В спектакле "Синее чудовище" театра Сатирикон им. Аркадия Райкина звучит музыка Шостаковича, Штрауса, Фальво, Зельвера, итальянские музыкальные темы в аранжировке оркестра Кеседи, фрагмент саундтрека из фильма «2046». Карло Гоцци - итальянский драматург, автор сказочных пьес (фьяба; fiabe), использующих фольклорные элементы сюжета и принципы комедии дель арте в выборе персонажей-масок."Синее чудовище" было написано автором в 1764 году. Многие пьесы драматурга регулярно демонстрировались на знаменитых Венецианских фестивалях. Стоит ли удивляться, что в постановке Константина Аркадьевича тема Венеции проходит красной нитью через весь спектакль. Весна. Замечательное время года! Время обновления, новых надежд и новых открытий. Время новой любви. А также отличное время для освежения давних чувств. А что может служить таковым? Испытание. Да, почему бы и нет! Испытание искренности и прочности любви между принцем Нанкинским Таэром и принцессой Грузинской Дардане лежит в основе сюжета этой феерической постановки. Дзелу, Синее чудовище был заколдован и обречен жить в лесной чаще неподалеку от города Нанкин. Но вот приходит время, когда он может снять с себя заклятие, избавиться от синей маски и снова стать человеком. Но для этого он должен переложить заклятие на кого-то другого. В это время в лесную чащу въезжает ничего не подозревающая счастливая семейная пара - Таэр и Дардане. У Дзелу возникает коварный план переложить заклятие на Таэра, что ему в итоге удается. Влюбленные должны пройти через жестокие испытания, назначенные им Дзелу, рискуя навсегда потерять не только друг друга, но и саму жизнь. Но если им удастся всё преодолеть, они снова будут вместе и вернут свою любовь. Спектакль «Синее чудовище» динамичен, насыщен юмором и драматизмом. Острый напряженный сюжет, много музыки и превращений. Моменты «замирания сердца», импровизированная арена в центре сцены, акробатические трюки, участие четырех традиционных персонажей итальянской комедии масок в виде клоунов роднят этот спектакль с цирком. Пытливый зритель за всей яркостью и разнообразием без труда сможет уловить тонкие аллюзии на день сегодняшний. Но ведь классики потому и стали ими считаться, что писали произведения на все времена. И данная пьеса несомненно относится к таковым. А в финале, когда добро и любовь конечно же победят, зрителей ожидает великолепное пиротехническое шоу. В завершении трудно удержаться от известной цитаты Гоцци, которая является частью текста данной пьесы: "Мы все не те кем кажемся порой друг другу". А потому не всегда доверяйте глазам своим, а верьте голосу сердца. Оно вас точно не обманет.
Casi: Сатирикон, зрители. Фотография Виктора Сенцова
Administrator: Газета "Культура" Кушать подано Анна ЧУЖКОВА Константин Райкин поставил «Кухню» Арнольда Уэскера. Блюдо получилось с горчинкой. Уэскера называют самым сердитым из поколения «рассерженных англичан». Его первая пьеса была написана в 1957 году, когда автору исполнилось только 24. В основу легли впечатления драматурга от работы в парижском ресторане на Бульваре Капуцинок. Тогда молодому человеку пришлось несладко. «Кухню» играли более чем в 30 странах мира: ставили не только в знаменитых театрах, но даже в торговом центре и на складе. Сегодня звон посуды раздается на сцене «Сатирикона». Мойки, печи, шкафы для подогрева тарелок, разделочные столы, вытяжки и шумные холодильники. Чтобы создать сверхнатуралистичные декорации и освоиться в них, потребовался консультант и даже не один. В царстве из стекла и нержавеющей стали не стихает гул. От плит жарко так, что пот стекает ручьями. Вокруг удушающий чад. В этом плавильном котле трудятся бок о бок немцы, итальянцы, евреи, ирландцы — бессчетное количество поваров, официанток, уборщиков. Они приехали в Лондон за лучшей жизнью, а попали на кухню. Туда, где нет свободной секунды. Где работа кипит в прямом смысле слова и обваривает неосторожных. Десятки рук чистят, отбивают, парят, жарят, сервируют, режут — только ножи сверкают. В перерывах трудяги еще и ссорятся друг с другом, заводят неудачные романы, поют, мечтают. Но чаще все-таки ругаются. Здесь, пожалуй, нет главного героя. В хаосе соло есть у каждого. Кто-то мечтает о женщине, кто-то о деньгах, третьему не хватает времени на хобби. Все без исключения ненавидят ресторан, обвиняя его в своих бедах. Самой пронзительной станет исповедь кондитера Пола (Никита Смольянинов). В густонаселенной кухне он ищет человека, ищет и не может найти. Петер (Антон Егоров) в отчаянии и вовсе с катушек слетает: среди жара печей нет и капельки человеческого тепла. Не лучше ли вовсе разрушить ужасный несправедливый порядок? Но сделать это невозможно, считает автор: «Для Шекспира мир представлялся сценой, но для меня мир — кухня». Повсюду царят одни и те же варварские законы. Вся планета — эксплуататорская машина. Молодой да сердитый Арнольд Уэскер, сочувствовавший коммунистам, создал пьесу социальную — с пафосом развенчания капитализма. Люди сгорают на работе, но ради чего? Блюда, которые они приготовят сегодня, завтра уже будут несъедобными. Денег, которые получат сейчас, едва ли хватит на достойную жизнь. Чуждый всякой политике, Константин Райкин поставил спектакль несколько о другом, с посылом сугубо гуманистическим. Да, в этом кухонном комбайне люди изнашиваются, как детали. Но режиссер, кажется, не склонен искать виноватых. На его «Кухне» жалко даже самого злющего эксплуататора — хозяина ресторана (Алексей Якубов). Он и сам пашет как вол, а когда работа останавливается, выходит из себя: «Я даю вам еду, я плачу хорошо. Ну что еще нужно?!» И этот крик повисает в воздухе. Действительно, а что нам еще нужно.
Кука: «Game over» Никита Смольянинов click here
Casi: click here Здание театра "Сатирикон" в Москве расширят Градостроительно-земельная комиссия Москвы приняла решение о возведении пристройки к театру "Сатирикон", сообщили "Интерфаксу" в пресс-службе Москомстройинвеста в среду. В ходе работ будет реконструирована старая часть театра, а также достроен новый центральный фасад с расширенной зрительской частью площадью 26 365 кв. метров. Общая площадь объекта после завершения реконструкции и строительства составит 48 000 кв. метров. Проект также предусматривает строительство подземной парковки на 130 машиномест. Здание театра расположено по адресу Шереметьевская 8. Его площадь - 6 139 кв. метров, также на участке расположен объект незавершенного строительства площадью 26 364 кв. метра, сообщили в Москомстройинвесте. Театр "Сатирикон" носит имя своего основателя, советского актера Аркадия Райкина. Изначально он располагался в Ленинграде и назывался Ленинградский театр миниатюр. В Москву он переехал в 1982 году, а с 1987 года носит название "Сатирикон". Сейчас его художественным руководителем является сын Аркадия Райкина Константин.
Innamorata: От зрителя Сегодняшний не сильно хороший в общем день, мы с Ленкой закончили просмотром спектакля под названием "Game over", в театре Сатирикон им. Райкина. Не для кого ни секрет, я люблю посещать такие мероприятия, наверное потому, что всегда сама хотела играть в театре. Скажу вам, спектаклем это назвать тяжело, скорее это целая жизнь, которую мы посмотрели на одном дыхании, это сплетение судеб, расставания, смерть и громкий счастливый смех, все пережито было вместе с молодыми актерами, учениками Райкина! Впечатлений не отнять теперь у меня! Особенно впечатлило что сцены не было, зал вмещает всего 50 человек, все в такой вблизи к актерам, что нам казалось что, вот-вот и я выйду к ним и заговорю! Спасибо актерам, это было великолепно!
Administrator: От зрителя "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" в т-ре «Сатирикон» прогон Почти светло. Он один на сцене. Почти два часа. И ему заворожено внимало ползла. Местами тяжело. Смысл соскальзывал, и я вытаскивала себя снова в реальность, в кресло, как Мюнхгаузен за волосы из болота…болото, болото… почему болото? Пытаюсь схватить за хвост проскользнувшее нЕчто... Вот! Слушайте! В моей домашней библиотеке есть несколько томов из серии «Библиотека классики», которые живут на полках рядом, и когда библиотека переезжала вместе с нами, они неизменно оказывались рядом и на новом месте. Примерно одинаковые по толщине, одного дизайна и «на ощупь», т.е. материал обложки, но разные по цвету. Во всяком случае, я, будучи еще ребенком их не читавшим, отличала их именно так. Красно-малиновый Чехов с рассказами, серый-мышастый с рассказами же Толстой, желтый-яркий Толстой с Миром и Войной, и Достоевский. Грязно-болотный. Цвет той обложки лег как-то ровно и на восприятие его творчества. Плюс надо добавить к этому впечатлительность детско-школьную, все эти «на дне жизни», «луч света в темном царстве» и проч. Зал «Сатирикона» в этот вечер встретил плотным подобием занавеса, состоящего из прямоугольных панелей от пола до потолка... грязно-болотного цвета. Разве что на тон светлее моего домашнего Достоевского с книжной полки. И не верю я в случайности! Бросьте! Может быть, я скорее поверю в то, что у Александра Боровского такой же томик Достоевского в домашней библиотеке стоит. Может да, а может... Но «болотистость» декораций не в коей мере не передалась настроению спектакля, режиссерскому прочтению и решениям. Напротив, спектакль-взрыв! Спектакль-энергия! Спектакль-ураган! Это Достоевский? Это Достоевский. Нет, это...Валерий Фокин с Александром Боровским и ** И это не вышло бы ни у кого ТАК феерично, как у Константина Райкина. В название спектакля внутрь кавычек включено имя Актера. Это ли не признание талантища и не заслуга Мастера? Всю первую (условно) часть спектакля где-то ТаМ маячила мысль, что вот он оказывается о чём, вот он какой, и «эвона как, поди ж ты» :) Условно вторую часть (зная текст) воспринимала уже без оглядки на первоисточник, заворожено следя за талантливым перевоплощением актера; он-лиза-он; хорошо зная сюжет, замечаешь нюансы и режиссерские находки; дивишься театру теней. Начиная с игры, выходя на сцену из зала, заигрывая с публикой и разыгрывая со зрителями начало будто распеваясь, готовясь к прыжку с книгой Достоевского в руках, Райкин вдруг втягивает нас (вас) внутрь, превращаясь в героя, оставляя притворную близость к залу, но добиваясь другой близости. Невидимой. Невесомой. На долю секунды вспомнился его отец, Аркадий Исаакович, меняющий образы-маски. Здесь, скрывшись за дверью, сменив костюм, перед нами герой уже «внутри» книги. Грязно мокрый снег, вдруг пошедший слева, и как будто из тучи, сносимой ветром, нагнавший середину и другой край сцены… веет Питером…веет подпольем… Силуэт, вдруг ставший призраком и вытянувшийся, выросший, переставший быть тенью героя, отделившийся от него и заживший своей отдельной жизнью. Или Лиза, тень её, съежившаяся и убегающая…пронзительной нотой дополнившие монолог героя тени… «Мурашки по коже», - шепчет подруга рядом. Вдавило в кресло. Еще было трио музыкантов на сцене и лихо прочитанный рэп. Пиджак, засаленный халат, кальсоны и пара штиблет…распахнувшаяся створка двери наверху и захлопнувшиеся наглухо ставни прямоугольных проемов панелей. Болотная стена. Вместо занавеса. Браво. ** Спектакль делали: Валерий Фокин, Александр Боровский, Александр Бакши, Анатолий Кузнецов, Сергей Лебедев, Людмила Бакши, Владимир Зимин, Андрей Макаров, Юрий Фаинкин, Надежда Клинцова "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" Сценическое переложение повести «Записки из подполья»
Administrator: Петербургский Театральный Журнал Ольга Маркарян ЖЕЛЕЗНАЯ АРМАТУРА«Кухня». А. Уэскер. Театр «Сатирикон». Режиссер Константин Райкин, художник Дмитрий Разумов. Константин Райкин в «Сатириконе» поставил «Кухню» — малоизвестную в России пьесу «молодого и рассерженного» драматурга Арнольда Уэскера. «Кухня» чрезвычайно густо населена — почти три десятка персонажей разной степени прорисованности. С точки зрения «занять актеров» это, конечно, удачный выбор. С художественным — сложнее. Уэскер рисует изнанку (слово пафосное, но в духе пьесы) дорогого ресторана, где трудятся без отдыха и смысла разные люди, каждый со своей тяжелой судьбой. Особый акцент на социальном: тут и столкновение разных национальностей, и вполне советский антибуржуазный пафос. Пьеса была бы только схематична, если бы не характерный для английских драматургов этого поколения подлинный и сильный душевный посыл персонажей, который во много раз превышает заданные обстоятельства. Не столько мир порождает бунт, сколько собственная беспокойная душа. Главный герой — сам коллизия. Таков Джимми — идеальное воплощение «рассерженности». В «Кухне» нет героя, по остроте и противоречивости подобного Джимми. Вообще, Уэскер предпочел многофигурность укрупнению. Но на кухне все же выделяется протагонист, немец Петер (в послевоенном 57-м это звучало острее). Он, страдая от бессмысленной работы и любви к замужней женщине, все же не только выхода ищет — красоты. И других побуждает к поиску. Сцена из спектакля. Фото — Е. Касаткина. У героев Осборна, Уэскера, Делени сильная и своеобразная тяга к поэзии. Поэзия эта очень проста, она ткется из тех же нитей, что повседневность-проза, и «выси» ее локальны, незаоблачны. Но, пусть земная, это все же поэзия. И она поймана в сценографии художником Дмитрием Разумовым. Кухня у него почти хрустальна: пока в зале еще светло, еще толпятся зрители — на сцене полутемно, скупой лунно-белый свет в тысяче преломлений, поблескивают железные ребра стеллажей. Ведра, краны, кастрюли, бокалы — не предметы, грани хрусталя. И странный звук — тихий, непрерывный, словно его издает свет. Когда загораются обыкновенные софиты, магия бликов уже разрушена. Кухня предстает такой, какая есть — металлическая симметрия столов и полок, поварская утварь и арматура. И звук сразу теряет волшебность — это работающие электроприборы. Двойная жизнь декорации — от урбанистической схемы к полунамекам на причудливый лес — отражает слова из сцены мечтаний: — Нельзя мечтать в железе. — Давайте же представим, что мы не на кухне, что лампы — звезды, мусорные баки — кусты… И так далее… А. Бардуков (Петер), Е. Абрамова (Моника). Фото — Е. Касаткина. Но к сожалению, красоты в спектакле ищет только художник. Режиссер душевного пафоса пьесы не улавливает. Не только в надмирном, но даже в мирском. Желая, может быть, оживить текст, он приглушает социальные противоречия — у Уэскера же на социальном завязано духовное. И оно окончательно ускользает. Остается только схематическая мелодрама — перепалки поваров и сложности в делах сердечных, — приправленная пресноватыми комическими вставками. Перед актерами — задачи почти сериальные. И как-то неловко сидеть в зале, пока на сцене зачитывают выученный текст и старательно отыгрывают оценки. Схема прочерчивается музыкальными приемами. Здесь нет фонограмм, но музыка врощена в структуру действия. Долгая пауза в начале, пока прихрамывающий человек медленно зажигает газовые плиты. Далее сцену заполняют персонажи — один, три, множество. Растет темп диалогов, учащается смена участников и тем. Постепенно разговор растворяется в шуме работы: официантки вереницей пересекают сцену, повара стучат ножами, бессмысленной скороговоркой звучат названия блюд. Наконец, кто-то ударяет в противень, как в гонг, и — субито-тишина. А потом следующая сцена, точнее, тема — «побочная». Мечтания поваров под гитару, не фонограммную, живую, на которой беззаботно тренькает, мурлыча по-немецки «Голубку», незадолго до этого ошпаривший себе лицо кипятком повар Ганс (Сергей Сотников), второй немец на кухне. Сцена из спектакля. Фото — Е. Касаткина. Структура четко выверена, но ничего ошпаривающего здесь не может быть. Работа в ресторане, которая, по Уэскеру, выедает душу, — у Райкина суетная, механическая, утомительная, но никак не гибельная. Пыльная работенка. Будь в спектакле подлинный пафос — сцена аврала могла бы создать ощущение трагического абсурда. Но музыка здесь не вырастает из напряжения, а замещает его. От музыки — вот абсурд! — берется математика. Райкин, хорошо знакомый с театральным ремеслом, знает, как формально достигаются кульминации. В золотом сечении, в соответствии с пьесой, Петер (Антон Егоров) взрывается. Актер старательно отыгрывает истерику, как отыгрывал переживание на протяжении всего спектакля. И все же этот эпизод заставляет присмотреться. С грохотом летит кастрюля, вторая, третья. Вдруг — у него топор в руках. Тут вздрагиваешь: сейчас он снесет всю эту многофигурность, от меди до стекла, ряды бокалов вдребезги. Вот зачем оно все было!.. Олег, схвативший отцовскую саблю и рубящий Леночкин стол… Ну конечно, Розов — вот советский «молодой и рассерженный», да и время то самое! …Но Петер всего лишь разрубает какой-то шланг, чего можно и не заметить, если б не крики так же старательно волнующихся поваров. Петер убегает за сцену, чтобы вскоре вернуться, шатаясь и охая, с измазанными красной краской руками, которые он себе «порубил». Краска вместо страдания. Чтобы в финале мир разлетелся на осколки, нужно подготовить не только посуду, но и напряжение.
Administrator: От зрителя Великолепный спектакль!Браво,Константин Аркадьевич! Спасибо за постановку и великолепную игру актеров! Очень актуальная тематика для нашего сумасшедшего времени. Люди, задумайтесь над тем, как вы живете, зачем живете, будьте милосерднее и терпимее друг к другу, не будьте винтиками и рабами даже ради зарабатывания себе на очень скромное существование. Найдите время просто для общения с близкими людьми, не продавайтесь ради достижения мелких и меркантильных целей! Спектакль настолько потряс меня, что не могла прийти в себя несколько часов. Еще раз огромное спасибо!
Casi: click here сегодня 2 июля в 19:00 театр Сатирикон спектакль "Ромео и Джульетта" Константин Райкин: "Эта история связана с невероятной мощью чувств, в которой изначально заложены семена смерти... Такая любовь дается человеку совсем не для того, чтобы семью строить или детей рожать. Она вообще не вписывается в эту жизнь. Она дается, чтобы вспышка, в которой сгорают двое, осветила остальным людям их жизнь и на какую-то секунду их изменила, заставила прозреть".
Administrator: От зрителя Верона-шоу «РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА», К.Райкин, САТИРИКОН, Москва, 2012 г. (6) Театральный сезон не окончен. Хочу в июле походить в Сатирикон, еще не видел там «Отелло», «Лондон-шоу». А начал с Верона-шоу. Спектакль последнего райкинского курса Школы-студии МХАТ, Ромео тот же – Илья Денискин, а роль Джульетты сейчас играет студентка ТУ им.Щукина Дарья Урсуляк. Театрально-семейная традиция, когда-то в роли Джульетты дебютировала в театре им.Пушкина Александра Урсуляк. Так и напрашивается сравнение с тем спектаклем Романа Козака (Ромео – Сергей Лазарев). И с первой постановкой пьесы в Сатириконе (Ромео – Александр Коручеков, Джульетта – Наталья Вдовина). Сравнение и спектакля в целом и пары главных героев не в пользу нынешних, но сама-по-себе новая постановка неплоха. Вот только шоу хотелось бы побольше. Сделана заявка на зрелищность, на парад аттракционов, но вот аттракционов маловато. На сцене велодром и ждешь байкер-шоу с вело-акробатикой. Вместо этого – проехали туда-сюда-обратно и по кругу. Дух не захватывает. Световые эффекты преображают декорацию, но движения мало, они по большей части представляют статичный фон. Два-три раза эффектно проехал поезд, встряхнул, разбудил и опять на сцене пустой велодром. Чеховский фестиваль уже приучил зрителя, что цирковые аттракционы нисколько не мешают содержательной стороне зрелища, а могут даже и усилить трагический эффект – катались по горкам, вертели сальто и бац - два трупа, баловались веществами ночью на кладбище, бац – еще три трупа. В многословных кусках спектакль тормозит. Хотя о многословии надо сказать отдельно и поблагодарить актеров и технические службы театра за то, что текст звучит внятно, каждое слово слышно. Микрофонный звук настроен правильно (надо бы Гоголь-центр отправить в Сатирикон на стажировку, там постоянные проблемы со звуком в большом зале, половины текста не разобрать). Но и в этой бочке меда есть две ложечки дегтя. Голоса Джульетты и Лоренцо микрофонное усиление заметно подпортило. У Дарьи Урсуляк низкий голос, что вовсе не плохо и может стать индивидуальной краской, но когда Джульетта начинает басить, это как-то чересчур. Лоренцо (Степан Девонин ) в самых пылких монологах ревет, как медведь. С микрофоном у лица актерам нет никакой необходимости форсировать звук, подражать трагикам Эрастам Громиловым позапрошлого века. Что понравилось однозначно – педагогическая рамка спектакля. Нестройный хор студентов в начале (спевка) и обьединение всех участников шоу в финале, уже как результат театрального опыта, проведенного сеанса театротерапии.
selena: "Синьор Тодеро хозяин"
Casi: click here «Кухня»: врата в ад Новый спектакль Константина Райкина в «Сатириконе» - это территория риска и неудобных вопросов. К самим себе, прежде всего Было бы ошибкой думать, что «Кухня» всего лишь эксплуатирует тренд - и развивает любимую сегодня нами тему гламурного жора - вдогонку к сериалам, кулинарным журналам, фейсбучным фоточкам «как я ел этим летом» и едовым курсам от «богатых и знаменитых» блогеров. Хотя долгое время спектакль и прикидывается красочным и драйвовым шоу. Слово «шоу» здесь почетно и неслучайно. Константин Аркадьевич деликатно поругивает сегодняшние постановки за их отстраненность, текстовость, отсутствие «мускулов» и ярко выраженного настоящего лицедейства. При этом считает, что резкий и даже протестный театр необходим всегда. Поэтому сам сделал «Кухню» такой, как хотел – актуальной, смелой, игровой, яркой и зрелищной. И очень масштабной: полсотни его актеров дотошно консультировались у ресторанных экспертов и учили итальянский, немецкий и греческий языки. Саму пьесу еще в 50-х годах написал британец Арнольд Уэскер – авиатор и драматург, работавший в юности поваром в дорогом парижском ресторане. История, которую играли более чем в 30 странах мира, - простая и внятная по смыслу, чем-то похожая на романы «Отель» и «Аэропорт» Хейли. Все происходит в дорогом ресторане, точнее на его огромной кухне со сверкающими столами, кастрюлями, плитами и мощными вытяжками (в кухню превращена вся сцена). Там среди стекла и стали снует и роится мультинациональная команда поваров, которые парят-варят для богатой клиентуры, которой и дела нет до этого муравейника изнаночной стороны жизни. А есть ли вообще лицевая сторона? Или жизнь владельца ресторана – такой же муравейник (только люкс), где каждый лишь винтик-болтик-шпунтик? Есть ли жизнь вне муравейника? И что мы привыкли считать жизнью? Вот эти вопросы, налившиеся, набрякшие к финалу, и делают «Кухню» философским произведением о несчастном обществе потребления. К этим финальным вопросам спектакль подходит, разогнавшись и накачав публику адреналином. Персонажи действуют все быстрее, красивые официантки ускоряются, подхватывая готовые блюда… И вот среди этого функционального кипения, где есть все, кроме мечты, директор ресторана Маренго кричит: «Ну что вам еще нужно? Я даю вам работу, плачу вам деньги, на них вы едите, одеваетесь, живете. Что вам еще нужно?!» Нет ответа. Маренго кидается к публике, разводя руками: «Что … вам еще нужно?» А и правда – чего нам надо-то? Поработали, поели, в отпуск съездили, фоточек с тирамису напостили…
Administrator: От зрителя/ _arlekin_ "Кухня" А.Уэскера в "Сатириконе", реж. Константин Райкин Самая очевидная претензия, которую можно предъявить спектаклю - за громоздкой задымленной декорацией, имитирующей кухню огромного ресторана "в натуральную величину", с трудом просматриваются актеры. Но как раз "дорогая" сценография может кого-то, наоборот, привлечь. Лично меня больше смутили другие вещи. Начиная с текста. Почему-то в "Сатириконе" временем действия спектакля четко прописаны 60-е - ни в оформлении, ни в звучащем тексте нет и намека на привязку к конкретной эпохе, а пьеса по мотивам личного опыта написана 25-летним сыном еврейских эмигрантов в середине 1950-х и уже в 1959-м поставлена на сцене. Райкин укладывает в час двадцать события одного дня, происходящие на ресторанной кухне. Естественно при таком подходе и в таком хронометраже характеры и сюжетные линии могут быть в лучшем случае слегка обозначены, едва намечены: один обварился, другой женится, третьего беременная любовница собирается бросить ради законного мужа и уютного семейного домика - в общем, или вышла замуж, или переломила ногу. Для автора и, соответственно, для режиссера важно, ясное дело, другое. За стойками, мойками и плитами собрались представители разных национальностей: евреи (помимо англичан, конечно - но для драматурга это автобиографический момент), ирландцы, немцы и т.д. Любая кухонная разборка ежеминутно грозит перерасти в межэтнический конфликт - и перерастает: когда немца Петера в очередной раз обозвали фашистом, он перерубил газовую трубу, побросал посуду и сам порезал руки. Хозяин в ужасе, а паче того - в недоумении: вы же работаете и едите, а я плачу - чего еще надо?! То есть этническая тема незаметно захватывает еще и социальную, а национализм и капитализм идут рука об руку. Все это по меркам 1950-х и даже, если уж режиссеру так угодно, 1960-х годов могло подказаться актуальным, оригинальным и смелым, хотя бы и на подобном уровне постановки проблем. Сегодня это просто нелепо и неумно, в лучшем случае - до неприличия поверхностно. Причем это касается всех элементов спектакля (ну кроме разве что пресловутой сценографии) - от работы режиссера с текстом, звучащим попросту как невнятная микс-скороговорка с разномастными, но почему-то слишком похожими акцентами, до отдельных актерских работ. Талантливый и нервный Никита Смольянинов, блистающий на малой сцене в роли Кая из "Жестоких игр" Арбузова, здесь произносит пафосный монолог активиста-левака невероятно фальшиво. А уж когда настал черед финального выхода хозяина заведения мистера Маренго в исполнении Алексея Якубова и звучит обращенное прямо к залу, неоднократно повторяемое и усиленное для полной доходчивости подзвучкой "что еще нужно"?, мне просто сделалось неловко. Я понимаю, что живя мечтою о мире и имея такую интернациональную труппу, с представителями всех человеческих рас и детьми разных народов, художественному руководителю "Сатирикона", наверное, пьеса Уэскера показалась материалом весьма выигрышным. Но объективно и качество текста, и режиссерский метод работы с ним не дают желаемого результата, при этом не делая зрелище и увлекательным хотя бы в самом примитивном смысле, несмотря на попытки разбавить кухонную болтовню музыкально-танцевальными номерами - повара успевают помурлыкать под гитарку ретро-шлягеры (например, "Голубку"), а в какой-то момент, чтоб еще красочнее разнообразить картинку, из вентиляционной трубы проливается водопад и работники кухни изображают "поющих под дождем". Да, Лондон и сегодня - кипящий котел. Но национальные проблемы 1950-1960-х и 2000-2010-х - совершенно разные истории. Тогда гораздо легче было тупо проповедовать дружбу народов, выступать за интернационализм, а паче того, попутно, и за социализм, ну в крайнем случае за "мир во всем мире" (что служило агентам СССР эффектным эвфемизмом для расширения идеологической, если уж не вооруженной, экспансии). Сегодня, после устроенных исламистами атак (взрывов в лондонском метро тоже, среди прочего), в свете сегодняшних, ежедневных варварских вылазок православных на всех фронтах, от пограничных до культурных, "адская кухня" пьесы Уэскера кажется старомодной детсадовской забавой.
Administrator: От зрителя Вещь Уэскера «КУХНЯ», К.Райкин, САТИРИКОН, Москва, 2014 г. (6) Отчуждение (нем. Entfremdung) — это процесс отделения от людей процесса и результатов их деятельности, которые становятся неподвластными человеку и даже господствующими над ним. В пьесе Уэскера, написанной в 1957 году, кухня ресторана Тиволи выглядит, как фабрика-кухня, как фабрика фастфуд (первый Макдональдс был открыт в 1955 году), как конвейер из фильма Чаплина «Новые времена». Пьеса о наступлении новых времен, когда человек стал придатком вещи, машины. Хвост начал вилять собакой, предложение с помощью рекламы управляет спросом, орудия труда закабалили работников, предметы потребления закабалили потребителей. Узкая специализация, массовизация, унификация. Оборотная сторона общества массового потребления – общество массового производства. Отчуждение личности на одном (потребительском) полюсе соответствует отчуждению труда на другом (производственном) полюсе. Главные герои спектакля хозяин-итальянец и работник-немец представляют две стороны производственного полюса, два класса производственных отношений. И тот и другой показаны, как придатки «вещи», «машины», производящей еду. И тот и другой отчуждены (работник от труда, хозяин от собственности). И тот и другой не удовлетворены, не счастливы. Работник считает хозяина бездушным эксплуататором, хозяин считает повара саботажником. Тут ведь показан не только капиталистический тупик, фабрика-кухня понятие из социалистического лексикона к обсуждаемой проблеме имеет самое прямое отношение, замените хозяина на директора, что изменится? В теме отчуждения современного человека очень важен еще и национальный момент (этим спектакль точно попадает в московскую реальность сферы обслуживания и рынка труда, заполненного мигрантами). В процессе отчуждения происходит еще и космополитизация (пролетарий не имеет отчества и капиталист не имеет отечества), как иллюстрация этого - ресторан в столице Британии принадлежит итальянцу, а работает там немец, ирландец и много выходцев из колоний, киприотов. Национальные конфликты (сопротивление работе плавильного котла) сильнее классовых (сопротивление работе конвейера) и в пьесе они на первом плане (пьеса начинается из затакта, первый конфликт пьесы - межнациональный произошел «вчера»). Фастфуд-театр(англ. fastfood) — питание с уменьшенным временем употребления и приготовления пищи. Потребление (зал ресторана) происходит за сценой. На фабрике-кухне производят, чтобы там потребляли. Но ведь и театр точно также разделен надвое - на сцену и зал, на сцене производят спектакль с тем, чтобы зрители в зале его потребляли. И этот короткий и простой спектакль выглядит как театральный фастфуд. Декорация на сцене воспроизводит фабрику-кухню, механизм, конвейер для приготовлении пищи (разделочные столы, вытяжные трубы, газовые плиты). Но ведь сама эта декорация является также и сценическим механизмом, механизмом театрального производства. «Кухню» смотришь как знаменитую "Вещь Штифтера"сыгранную огромным механизмом без участия актеров. Пусть в «Кухне» участвует два десятка актеров, но все они выходят на сцену, чтобы обслуживать декорацию (фактически являются винтиками, придатками машины), точно также, как их персонажи приходят и встают за кухонный конвейер. Машина работает эффектно, механизм начинает двигаться медленно, почти пустым, в темноте, постепенно разгоняется заполняется статистами и доходит до апофеоза в сверкающих огнях под оглушительный грохот. Но ведь это живет своей жизнью неживая конструкция, вещь. Такой же механистичной, схематичной является и содержательная сторона спектакля. Персонажи функции, озвучивают короткие мысли (на длинные не хватает времени, персонажей много, времени мало). Вот потому и в театре происходит то же самое отчуждение (актеров от персонажей-функций, зрителей от работающей на сцене машины) и в этом причина зрительской неудачи спектакля. Зал не заполнен, спектакль длится всего полтора часа и примерно через час зрители начинают уходить, пара за парой, аплодисменты жидкие, многие не аплодируют совсем и нет обычного для Сатирикона вставания. Здесь только две главные роли хоть сколько-нибудь развернуты и двое актеров точно попадают в образы-маски во всем контрастные: Бардуков - молодой кросавчег-немец-работник и Якубов - маленький старенький итальянец-хозяин. О работнике мы кое-что узнаем: национальность и национальные комплексы, взгляды на личную жизнь и на профессию (он понимает, что такой механической кухне повар не нужен, нужен простой работник, как на конвейере). Все начиналось из затакта межнациональным конфликтом (его дракой с киприотами). Все заканчивается его психологическим срывом, работник хватается за топор, потом режет себе вены. О хозяине мы почти ничего не узнаем, но заканчивает он тоже срывом – взрывается монологом. И его вопрос «чего вам, черт возьми, еще надо?» (вам работникам, вам актерам, вам зрителям, вам людям) повисает в воздухе и эффектно обрывает спектакль. Лучшее в спектакле это его финал. Спектакль интересен, как этюд на тему отчуждения, и как неожиданный репертуарный ход, выпад Сатирикона (на территорию социального и современного), но если взглянуть с чисто театральной стороны это неудача. ======= 1. Жан К.Райкин, воспроизводя на сцене Сатирикона реальную кухню топ-ресторана ставит не просто производственный спектакль, он задаётся метафизическим вопросом - а зачем работать? Метафизический вопрос озвучивает владелец ресторана, крича в финале «сердитым» поварам: «Я даю вам работу, плачу вам деньги, на них вы едите, одеваетесь, живете. Что вам ещё нужно?!» Нет ответа. Бизнесмен кидается к залу: «Что … вам ещё нужно?» Зал тоже молчит. Но все понимают, что человек такое существо, что кроме работы нужно что-то ещё. Что-то ещё. (http://jeanix.livejournal.com/137338.html ) 2. Руднев явственный антикапиталистический пафос в неистовом, диком крике Алексея Якубова (директор ресторана), который недоумевает, что же еще человеку на рынке труда не хватает, коли заработок есть. И вдруг тебя это обжигает, так как от "Сатирикона" никак не ждешь честного и рискованного разговора об обществе потребления, о манагерской судьбе, о ненависти к рабскому, автоматическому труду, делающему человека слугой банковской системы, придатком товарооборота. Полностью смещенная интонация театра, который все-таки редко бывает ранящим, некомфортным для зрителя в Марьиной роще. И оказывается - опять же внезапно - что репертуарный, вполне себе респектабельный и буржуазный театр году может быть выразителем идей молодых рассерженных спустя 60 лет после подобного же взрыва ненависти к капитализму в Европе. И может даже эту энергию перенести без потерь и даже на большую сцену. И мигрантская тема звучит (впервые не только в Театре.doc!): ведь на кухне Уэскера в лондонском ресторане работают по сути те же наши таджики, киргизы, буряты, которые сегодня моют, стирают, убирают, чинят унитазы, проливая невидимые миру слезы. ( http://pavelrudnev.livejournal.com/1665860.html ) 3. Маркс В чем же заключается отчуждение труда? Во-первых, в том, что труд является для рабочего чем-то внешним, не принадлежащим к его сущности; в том, что он в своем труде не утверждает себя, а отрицает, чувствует себя не счастливым, а несчастным, не развивает свободно свою физическую и духовную энергию, а изнуряет свою физическую природу и разрушает свои духовные силы. Поэтому рабочий только вне труда чувствует себя самим собой, а в процессе труда он чувствует себя оторванным от самого себя. У себя он тогда, когда он не работает; а когда он работает, он уже не у себя. В силу этого труд его не добровольный, а вынужденный; это – принудительный труд. Это не удовлетворение потребности в труде, а только средство для удовлетворения всяких других потребностей, но не потребности в труде. 4. Фромм Человек создал мир рукотворных вещей, какого никогда не существовало прежде. Он разработал сложное общественное устройство, чтобы управлять созданным им техническим механизмом. Однако все созданное им возвышается и главенствует над ним. Он чувствует себя не творцом и высшей руководящей инстанцией, а слугой Голема, сделанного его руками. 5. Райкин У нас узкая специализация. Один пришивает карман, один - проймочку, я лично пришиваю пуговицы. К пуговицам претензии есть?
Administrator: От зрителя Кухня Посетил спектакль 16.05.14. До этого года четыре хотел попасть в «Сатирикон» (где никогда не бывал), и вот, наконец, свершилось. Обстановка, надо сказать, весьма милая. Здание, фойе и буфет родили ностальгию по советскому спорткомплексу, но ощущение приятное. Новым моментом стали те страсть и сила, с которыми диктор просил отключить мобильные телефоны, чтобы не парализовать актёров во время спектакля. Спектакль поставлен на социальную тему применительно к современному развитому обществу крупного города. Показаны отчужденность и замкнутость на себе социальной единицы, её ограниченный жизненный репертуар (по схеме «работа – сон – работа») и то, что в нём развивается равнодушие, и чувствуешь себя рабом, и не понимаешь, зачем вообще всё это нужно, и хочется плюнуть и уйти, а уйти-то и некуда… При этом с едой и кровом, в принципе, всё нормально. В финальной сцене хозяин ресторана громогласно вопит: «Что ещё-то нужно?». По-видимому, этим воплем режиссёр заявляет претензию на желание чего-то большего. Эту же претензию весь спектакль заявляет главный герой. Такое вот содержание. Знаете, когда каждый день сталкиваешься с вышеперечисленными идеями лично, а потом приходишь в театр, и тебе показывают их же, высока вероятность развития депрессии. В целом спектакль всё же произвёл положительное впечатление. Ярко выраженным достоинством является краткость (полтора часа без антракта). Актёрское исполнение – на уровне; местами истерично, но в русском театре, похоже, без этого не могут. Особенное раздражение вызвал монолог дитяти про конфликт с соседом. Что поделать, актёры – люди нервные, иногда им нужно «сливать болоны». Больше всех понравился главный герой – немец: предназначен раздражать, но сыграно хорошо. Чувствительный зритель прослезится от его драмы: парень хотел вырваться из круга – не вырвался. Думаю, спектакль следует рекомендовать к посещению аудитории 25+.
Administrator: От зрителя "Кухня" Ходили с мужем на спектакль, а когда вышли из зала - молчали десять минут, не в силах говорить, переваривали ощущения. Что могу сказать... Сильно! Это замечательный повод повод задуматься, почему мы так многое терпим в своей жизни, хотя всегда мечтаем совсем о другом. На сцене представлен кусочек повседневной жизни кухни большого ресторана, но эту параллель можно распространить на любое другое место. Многие зрители, стоя в очереди в гардероб, говорили, что у них на работе происходит то же самое. Так почему же так много людей находятся в клетке, которую создают себе сами? Может быть, этот спектакль поможет кому-нибудь задуматься и что-нибудь изменить... Константин Аркадьевич и его актёры на высоте, всё очень искренне и по-настоящему!
Casi: Спектакль "Game over"
Casi: click here Сатирикон «Кухня» По пьесе драматурга Арнольда Уэскера, авиатора и экс-повара. На сцене святыня фешенебельного ресторана - кухня с кастрюлями, плитами, столами и холодильниками. Здесь толкутся официанты и повара. И всем им это место вовсе не кажется раем. Чего им не хватает? Оказывается, смысла - зачем вообще нужно работать. Режиссер: Константин Райкин. В ролях: Евгения Абрамова, Нина Андронаки, Алексей Бардуков.
Administrator: От зрителя Ромео и Джульетта "Каждой эпохе соответствует свой стиль" (Аркадий Бухов). В фельетоне Бухова для молодого человека, не видящего соответствия эпохи и стиля, дело закончилось милицейским протоколом за "нахальничанье словами" - обращение к официантке советского кафе игривым стилем французской литературы XIX в. В наше время несоответствие эпохи и стиля заканчивается восторженными рецензиями, воспевающими оригинальность автора. В принципе перенос трагедии из одной эпохи в другую меня не слишком напрягает - если это хорошо сделано и не заставляет морщиться от диссонанса. Этому легче поддается «Король Лир», потому что это сказочный сюжет, у которого вообще нет времени. Но в «Ромео и Джульетте» время есть, и тогда возникает проблема того, что каждой эпохе действительно соответствует свой стиль. А универсальные чувства, про которые любят говорить хвалители осовремененных постановок, всегда воплощаются в очень конкретных исторических формах. И определенным языком. В фельетоне Бухова выяснялось, что с кондуктором трамвая нельзя говорить языком русских былин, а с чистильщиком ботинок - языком Гомера. Не поймут-с. Этот фельетон любителям осовременивания надо держать рядом с постелью и регулярно читать на ночь. Потому что насколько надо быть нечувствительным к тексту и к жизни, чтобы не морщиться от современных подростков, которые говорят о несущихся шибче огненных конях? От современных подростков, которые, едва познакомившись, решают немедленно пожениться и за этим идут к монаху? Вы что, о чем вы? Какие монахи, какие кони? Какая вообще свадьба? Какая смертельная вражда между семьями? Какое изгнание? Что это было? Королева Маб? Какая королева Маб? События и язык Шекспира - это события и язык эпохи Шекспира. Был в свое время фильм «Гамлет» Майкла Альмерейды, а «Гамлет» событийно все-таки легче ложится на канву современности, и то от несоответствия языка и эпохи слегка передергивало, а в «Ромео и Джульетте» даже события плохо вписываются в современную жизнь. Спектакль играют молодые актеры, которые почему-то всегда кричат. Джульетта, которая орет как оглашенная перед тем, как принять зелье монаха, производит странное впечатление. Поневоле в голову приходят посторонние мысли о том, что на такие вопли должен был сбежаться весь дом, и странно, что не сбежался. К концу в памяти остаются велосипеды (кстати, кто-то с велосипеда таки упал) и орущая Джульетта. А должно бы оставаться что-то другое. Я помню, как, посмотрев «Ромео и Джульетту» Франко Дзефирелли (который, вот дурак-то, сделал костюмный фильм), мы долго убеждали одну нашу подругу, в общем-то, не склонную к особым сантиментам, что все это только книга и фильм, что ничего не было... Вот это было впечатление. А тут мы пожали плечами, вышли, и никого ни в чем убеждать не потребовалось.
Барни: ЧЕМ ЗАПОМНИЛСЯ 75-Й СЕЗОН В ТЕАТРЕ #САТИРИКОН? В «Сатириконе» завершился театральный сезон 2013/2014 годов. • На суд зрителей были представлены премьеры трёх наших спектаклей: «ОТЕЛЛО» (реж. Юрий Бутусов), «GAME OVER» (реж. Елена Бутенко-Райкина) и «КУХНЯ» (реж. Константин Райкин); • 1 сентября 2013 года состоялось торжественное открытие «Высшей школы сценических искусств» («Театральной школы Константина Райкина»); • 3 ноября 2013 года в «Сатириконе» был сыгран благотворительный спектакль «РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА» (реж. Константин Райкин), все средства от продажи билетов на который театр перечислил в помощь жителям районов, пострадавшим от наводнений на Дальнем Востоке; • 18 апреля 2014 года художник по костюмам Мария ДАНИЛОВА и режиссёр Юрий БУТУСОВ стали лауреатами Национальной театральной премии «Золотая Маска 2014»; • 20 апреля 2014 года Указом Президента Российской Федерации Максиму АВЕРИНУ было присвоено звание «Заслуженный артист Российской Федерации»; • 31 мая 2014 года Константин РАЙКИН, при помощи интернет-голосования, был избран членом Комиссии по культуре, искусству, творческому и культурно-историческому наследию Общественной палаты Российской Федерации пятого созыва; • В лонг-лист Независимой театральной премии «Звезда Театрала» в номинации «Лучшая мужская роль второго плана» попал Тимофей ТРИБУНЦЕВ за роль ЯГО в спектакле «Отелло» (реж. Юрий Бутусов); • 19 июня 2014 года Москомстройинвест окончательно согласовал проект реконструкции здания театра «Сатирикон»; • В 2014 году в труппу театра были приняты актёры Михаил ШИРЯЕВ и Роман РИПКО; • Начались репетиции спектаклей «УКРОЩЕНИЕ» (реж. Яков Ломкин) и «ОДНОРУКИЙ ИЗ СПОКАНА» (реж. Константин Райкин), премьеры которых состоятся в октябре 2014 года. • 24 октября 2014 года в 19:00 состоится Юбилейный вечер «Театру "Сатирикон" – 75 лет». Официальная группа театра "Сатирикон" http://vk.com/satiricon_theatre
Administrator: От зрителя Кухня. Сатирикон. Сатирикон входит в тройку театров, в которых я стараюсь смотреть всё подряд. Ну или почти всё. Во всяком случае, взрослые спектакли на Большой сцене. Поэтому пошла на "Кухню". Почему такое противопоставление? Потому, что ни одного положительного отзыва не слышала, были или более-менее нейтральные, или отрицательные. Потащила с собой подругу, опасалась, что потом огребу от нее негатива по самые серые уши, но заранее предупреждать не стала, дабы не смазывать впечатления. В общем, шла, как на бой :-), рассчитывая скорее поставить галочку, чем получить эмоцию. И ошиблась. Со знаком "плюс". Ибо спектакль зацепил. Не могу сказать, что прям вот понравился, сил нет, но задел за живое. Думаю, что людям, работающим в сфере интеллектуальной и спокойной (наука, преподавание и т.п.), этот спектакль ничего не скажет, но я узнала в этой кухне безумный ритм офиса, сумасшедшее и не всегда оправданное потовыжимание, нервозность и непредсказуемость. Повторять просморт не буду, просто незачем, но посмотреть один раз его стоило, совершенно не жалею. И актеры понравились, хотя узнаваемых лиц на сцене было очень немного. Сегодня чуть не купила билет на "Укрощение" на октябрь, но пока решила подождать, уж очень выбор невелик. Кстати, на "Кухню" билеты купили с группоновским купоном, да еще и пересела на козырные места в середине третьего ряда, это тоже добавило положительных впечатлений :-)).
Administrator: Отсюда ...Жарко и на сцене «Сатирикона». Но многочисленным персонажам спектакля Константина Райкина «Кухня» (пт 18 июля, 19.00) по пьесе «рассерженного» англичанина Арнольда Уэскера не до любовных забав. В огромном жарочном цеху лондонского ресторана «Тиволи» у плит и разделочных досок, не поднимая головы, трудятся повара со всей Европы. Свои обиды, унижения, бедность, страх перед будущим и даже ревность они пытаются заглушить межнациональными распрями. Острая социальность и злободневность, «Сатирикону» не свойственные, застают пришедших на шоу зрителей врасплох и заставляют многих заново пережить новости последних месяцев.
Administrator: "Дурочка"
Casi: "Однажды в деревне"
Лея: The Moscow Times №5413 July 17, 2014
Administrator: Отсюда Game over Рецензия Премьера нынешнего сезона на малой сцене «Сатирикона» прошла в театральной жизни Москвы незамеченной, а ведь это именно тот случай, когда спектакль удался, и, придя на него, ты становишься одним из немногих посвященных, кто окунется в глубокую стихию чувств. В этой постановке сошлось многое. Точнее сказать, Елена Бутенко-Райкина опытной рукой режиссера-педагога свела воедино и различные актерские поколения, создав гармоничный ансамбль, и далекие эпохи, осовременив пьесу Алексея Арбузова "Жестокие игры", но, не нарушив при этом авторской интонации, и разнородные жанры, строя мизансцены то в духе психологической драмы, то романтической комедии, подчиняя музыкальному темпоритму – от лирики до рэпа и «клубняка». Наталья Крымова писала еще в 1980-м году о том, что «невозможно представить себе тот момент, когда наш театр отказался бы от пьес Арбузова». Спектакль «Сатирикона» доказывает пронзительную свежесть каждой строчки драматурга. Увидев спектакль, невозможно до конца поверить, что пьеса написана сорок лет назад. Так ярко, сочно, вдохновенно живут его персонажи и в двадцать первом веке. Отношения молодых людей – действующих лиц спектакля – расцвечены современными красками: осторожные разговоры и дружба на расстоянии – теперь в прошлом, «грехопадение» подростка уже не кажется исключительным событием. Молодежный формат, проецируя метафору игры, задан еще в названии и продолжен в жанровом определении постановки – «спектакль-твистер о современной молодежи». Твистер – игра, в которой участники переплетаются всеми мыслимыми и немыслимыми способами, чтобы занять самостоятельную устойчивую позицию на игровом поле, лавируя рядом с балансирующим партнёром. Довольно смелый эпитет к тонкому психологизму Арбузова, надо сказать. Ключевой в спектакле становится болезненная тема брошенных детей, которая спустя десятилетия после написания пьесы звучит все более актуально и социально проблемно. Режиссер акцентировала заложенную драматургом проблематику в психоаналитическом ключе. У каждого героя здесь свой «скелет в шкафу» - личная семейная трагедия, которая определила последующий путь молодого человека – ошибки, обиды, необдуманные поступки. Юное поколение играют ровесники двадцатилетних героев – молодые актеры труппы театра. На них и делает ставку режиссер, подкрепляя, однако, опытной гвардией. Главный герой Кай (Никита Смольянинов) - этакий Пьеро, видящий мир в черно-белый тонах. Он - начинающий художник, ведущий богемный образ жизни. Пристанище угрюмого подростка-сироты превращено в сквот. Тверской бульвар «за окном» изображен графическим пейзажем (художник Анжелика Бажина). Сюда приходят его школьные друзья – избалованный Никита (Илья Денискин), привыкший к успеху, и скромный рабфаковец Терентий (Тимур Любимский). Именно в этой локации вспыхнут нешуточные бои за любовь, спровоцированные неожиданным появлением выдумщицы Нели. Центральная женская роль в спектакле - второй дебют Дарьи Урсуляк (в пику традиции не «мхатовки») в «Сатириконе» после «Ромео и Джульетты». Сюжет полярно делит место действия на два противоположных полюса: Москву – место прожигания жизни молодых и «свободных». И суровую тайгу в окрестностях Тюмени, где решается судьба молодой семьи Земцовых. Здесь игру, во всех смыслах, ведет Полина Райкина. Она играет геологиню, разрывающуюся между работой и новорожденным ребенком. И вот, оказывается, что в Сибири, где люди живут изолированно, любовь рушится из-за разницы деловых интересов, а в Москве - от избыточности общения, правда, скорее, от иллюзии такового, потому что родственные связи разорваны, идеалы дружбы забыты и каждый тайно страдает от недолюбленности. Эпизодическое появление «отцов» в мире «детей» обставлено как мистическое действо. Они являются призраками-фантомами, то с молитвенной интонацией раскаяния, то упиваясь собственной необремененностью. Жестокие игры разворачиваются внутри клетки, разбираемой как конструктор. Заданные границы раздвигаются, уступая место танцу – проводнику любви, стихии чувств. Музыка в спектакле, от «Короля и шута» до «Нирваны», – и современный неотъемлемый фон жизни, и ритмическая иллюстрация к каждому новому мгновению насыщенной молодости. Стремительной молодости, которой части не хватает чуткости, что не допускала бы "нечаянной" жестокости... Спектакль заражает драйвом, азартом молодых артистов, их страстью, чувственностью. И в то же время душа зрителя падает как в бездонный омут в сценах, исполненных актерами, представляющих поколение «родителей». Терпеливое выжидание прощения от сына Сергея Зарубина – спившегося отца одного из мальчиков, напряженное молчание Георгия Лежавы - красавца-геолога, страдающего от неразделенной любви к Земцовой-Райкиной (ее нервная пластика стремительна, а перевоплощения невероятно органичны). Спектакль крепкий, кислородный, захватывающий. И смотреть его лучше без оглядки на богатую историю постановок пьесы. Его преимущество в том, что после остается жизнеутверждающее чувство счастливо законченной истории, игры с хеппи-эндом.
Innamorata: "Кухня"
Administrator: Из зрительских архивов Зеркало Патрик Зюскинд «Контрабас» в Сатириконе, режиссёр Елена Невежина, 2000 Публика словно намагниченная мощной энергетикой исполнителя, не отрываясь на протяжении двух часов, с интересом наблюдает за маленьким пузатеньким человечком с ярко выраженным семитским акцентом, смеётся и потешается над этим смешным неудачником, обуреваемом различными комплексами. До тех пор, пока этот человечек не обращается в зрительный зал – «Вот Вы бухгалтер! А Вы – юрист!… Соответствует ли Ваше занятие Вашим талантам?». В этот момент зал затихает, так как понимает, что спектакль этот всё-таки не про маленького чудака-музыканта, а про каждого, сидящего в зале, у каждого человека есть свой «контрабас» (компьютер, автомобиль, театр, женщина, …) – вещь (или объект, или явление) которое он знает абсолютно в совершенстве, которое любит и ненавидит, и которое считает самым важным и главным в своей жизни, с которым и без которого не может жить. Это перевёртывание спектакля производит сильное впечатление. Люди, пришедшие в театр посмеяться над комиком, вдруг увидели себя самих в волшебном театральном зеркале.
Casi: "Гамлет" 1998 год
Administrator: Из театральных архивов Ведомости, 25 февраля 2005 года Олег Зинцов Две головы лучше Роман Козак и Константин Райкин сыграли вместе “Косметика врага” наверняка соберет аншлаги и в Театре им. Пушкина, и в “Сатириконе”, где будет идти попеременно. Спектакль-дуэт двух худруков — Романа Козака и Константина Райкина — занятно смотреть и, в общем, приятно вспомнить. При том что в романе Амели Нотомб, по которому сделана постановка, ничего приятного не происходит. Его зовут Текстор Тексель. Он подсаживается к вам в зале ожидания аэропорта и завязывает разговор, которого вы очень хотите избежать, но воспитание вам все-таки мешает — ведь вы образованный деловой европеец. Он одет в такой же пиджак, как и вы, и, может быть, поэтому вдвойне вам неприятен. Он вежливо приподнимает шляпу: “Текстор Тексель, голландец”. “Летучий голландец?” — мелькает у вас в голове неуместная шутка, но шутки в сторону. Он крайне навязчив, он пристает к вам с дурацкими рассказами о том, как в детстве съел кошачий корм. Зачем вам это знать? Ваш самолет задерживают, вы очень нервничаете, вы чувствуете раздражение и даже злость, а еще смутную тревогу. Что-то не так в этом — как его? “Текстор Тексель”, — услужливо напоминает собеседник. И вы понимаете, что дело дрянь. Вы что-то припоминаете. Вам никуда от Текселя не деться. “Литературная жемчужина”, “блестящий ум, элегантность стиля, чудовищные страсти”, — козыряет программка отзывами французской прессы о романе бельгийки Амели Нотомб. Сделанном, спору нет, искусно, но чтобы “сто страниц динамита!” — это писано, конечно, сгоряча. Не выдавая сюжетный трюк, можно заметить, что в новейшей литературе на схожем приеме работает, например, “Бойцовский клуб” Чака Паланика, в котором уж динамита-то явно побольше. Однако и Нотомб умеет закрутить сюжетную пружину, а кроме того, пустить пыль в глаза и блеснуть эрудицией. Чтобы показать, что Текстор Тексель — редкая мразь, ей мало сообщить, что он насильник и убийца. Едва ли не хуже то, что он терпеть не может Спинозу (которого, скажем, Бертран Рассел называл самым благородным и самым нравственным из всех великих философов). Подобные авторские фокусы, впрочем, совершенно не мешают прочесть эту тонкую штучку (сто страниц) хотя бы и в аэропорту. Излишне спрашивать Романа Козака, почему он решил поставить “Косметику врага”. Надо просто представить себе, как Константин Райкин приподнимает шляпу и, смакуя каждый звук, как будто причмокивая от удовольствия, произносит: “Текстор Тексель”. Роль, разумеется, сидит на нем идеально. Он вьется мелким бесом, он гримасничает, он перекатывает слова во рту, как леденцы с привкусом желчи, он не ослабляет свою актерскую хватку ни на минуту. И хотя в том, что два руководителя театров задумали играть совместный спектакль то на одной, то на другой сцене, сразу хочется заподозрить рекламный ход, все и вправду сошлось удачно. От выбора текста до лаконичного оформления сцены: на первом плане — мониторы с расписанием вылетов, в глубине — ряд металлических кресел с манекенами в таких же точно шляпах, что и на персонажах. А главное — в этом спектакле на двоих чувствуется такой же азарт, как в “Академии смеха”, которой Роман Козак так удачно дебютировал в Театре им. Пушкина и которую был вынужден убрать из репертуара по не зависящим от театра причинам. В нынешнем актерском дуэте Козак, давно не выходивший на сцену сам, хорошо оттеняет Райкина. Оба получают видимое удовольствие от игры, которое, собственно, и превращает мрачный сюжет Амели Нотомб в театральный аттракцион, приятный во многих отношениях — за исключением тех, что связывают персонажей “Косметики врага” в одно вполне чудовищное целое.
Administrator: ИТАР-ТАСС Театр "Сатирикон". Досье К 75-летию театра, отмечаемому 6 сентября 6 сентября 1939 г. по инициативе группы актеров (Надежды Копелянской, 3инаиды Рикоми и др.) в Ленинграде был открыт театр эстрады и миниатюр (ЛТЭМ). В том же году в труппу ЛТЭМ был принят Аркадий Райкин, который с 1942 г. стал художественным руководителем театра. Организационно театр входил в состав Театра эстрады, что определяло форму спектаклей - программ, составленных из коротких номеров разного жанра. Помимо основного состава труппы в постановках ЛТЭМ были задействованы музыканты, певцы, цирковые артисты. В течение 1940-1941 гг. Ленинградский театр эстрады и миниатюр выпустил четыре программы, давая каждый вечер по два спектакля, которые шли в сопровождении инструментального оркестра. Особым вниманием публики пользовались программы "На чашку чая" и "Не проходите мимо". Во время Великой Отечественной войны коллектив Театра миниатюр, эвакуированного в Ташкент, находился в распоряжении Политуправления Военного флота, работал на Дальнем Востоке, на Кавказском, Прибалтийском и других фронтах. Артисты выступали на полевых аэродромах, артиллерийских позициях, на палубах боевых кораблей. Также с 1942 г. труппа ЛТЭМ начала выезжать с летними гастролями в московский сад "Эрмитаж". Популярность Аркадия Райкина была настолько велика, что Театр миниатюр стали называть "театром Райкина". С 1944 г. стал носить название Ленинградский театр миниатюр (ЛТМ), но в его репертуаре остались и эстрадные номера. В 1953 г. ЛТМ отделился от Театра эстрады и стал самостоятельным передвижным коллективом. Летом 1945 г. Ленинградский театр миниатюр гастролировал с программой "Своими словами". Затем были поставлены "Приходите, побеседуем", "Откровенно говоря", "Времена года", "Белые ночи", "Любовь и три апельсина", "Время смеется", "Волшебники живут рядом" и др. До середины 1960-х годов выпускались ежегодные премьеры. Труппа много гастролировала по Советскому Союзу: несколько месяцев в год гастроли проходили в Москве ("Эрмитаж", Театр эстрады, ГЦКЗ "Россия", "Олимпийская деревня" и др.), а также в Ленинграде (Театр эстрады, Дворцы культуры Первой пятилетки, Выборгский и др.), остальное время - в других городах. С 1956 г. начались зарубежные поездки (Польша, Чехословакия, Югославия, Венгрия, Германия и др.). В 1981 г. в труппу был принят сын Аркадия Райкина Константин. Он был введен в спектакли "Его Величество Театр" и "Мир дому твоему", в молодежный спектакль "Лица". Вскоре театр переехал в Москву. В 1983 г. ему было передано здание кинотеатра "Таджикистан" на Шереметьевской ул. Первых зрителей Театр миниатюр принял спустя четыре года, после завершения реконструкции здания бывшего кинотеатра. 4 июня 1987 г. на новой сцене был сыгран спектакль "Мир дому твоему" Семена Альтова. В том же году театр был переименован в Государственный театр "Сатирикон". После смерти Аркадия Райкина 17 декабря 1987 г. руководителем "Сатирикона" стал Константин Райкин. В 1988 г. в театре с успехом состоялась премьера спектакля "Служанки" по пьесе Жана Жене в постановке Романа Виктюка. С 1992 г. - Российский государственный театр "Сатирикон" имени Аркадия Райкина. В 1995 г. постановка Валерия Фокина "Превращение" по Францу Кафке (совместно с Центром им. Вс. Мейерхольда) получила "Хрустальную Турандот" как лучший спектакль сезона. Константин Райкин, сыгравший главную роль, был удостоен премии "Золотая маска". На сцене "Сатирикона" в 1996 г. Владимир Машков поставил "Трехгрошовую оперу" Бертольда Брехта - спектакль, посвященный 85-летию со дня рождения Аркадия Райкина. В 1998 г. здесь был поставлен "Гамлет" Уильяма Шекспира, на заглавную роль в котором режиссер Роберт Стуруа пригласил Константина Райкина. Спустя два года состоялась премьера по пьесе Карло Гольдони "Синьор Тодеро брюзга" ("Синьор Тодеро хозяин") Стуруа. В 2000 г. театр пригласил петербургского режиссера Юрия Бутусова, первым спектаклем которого на сцене "Сатирикона" стал "Макбет". Спектакли по пьесам русских классиков вошли в репертуаре в 2003 г., когда Константин Райкин осуществил постановку пьесы Александра Островского "Доходное место". В "Стране любви" 2004 г. по пьесе Островского "Снегурочка" было занято уже новое поколение артистов, пришедших в "Сатирикон" после окончания Школы-Студии МХАТ (курс Константина Райкина). В современном репертуаре театра - спектакли "Укрощение", "Отелло", "Ромео и Джульетта", "Чайка", "Константин Райкин. Вечер с Достоевским", "Тополя и ветер", "Лондон Шоу", также моноспектакль Константина Райкина "Своим голосом" и др. Свое 75-летие в 2014 г. Российский государственный театр "Сатирикон" будет отмечать 24 октября, в день рождения Аркадия Райкина.
Innamorata: Из архивов На лыжах по асфальту Роман Козак и Константин Райкин вышли на битву с «Косметикой» Ряд белых легких кресел (привычная мебель аэропорта), в вышине - шесть синих светящихся экранов. На них вздрагивают и ползут вверх строчки улетающих-приземляющихся рейсов. Объявление по трансляции: рейс на Барселону задерживается по техническим причинам. Вышедший на сцену человек с чемоданом (поставивший спектакль Роман Козак, главный режиссер Театра имени Пушкина) слышит это объявление, явно произносит про себя все те слова, что мы произносим в подобных случаях, садится и раскрывает книжку. Почитать ему не удастся. К нему обращается незнакомец (Константин Райкин) - и несмотря на явное нежелание героя общаться, пристает с разговорами, рассказывает о себе, в том числе и о том, как двадцать лет назад изнасиловал какую-то девушку на кладбище, а еще через десять лет встретил ее снова и убил. Герой (его зовут Жером Ангюст, его собеседника - Текстор Тексель) пытается скрыться от льющихся в уши отвратительных подробностей - но куда денешься в зале ожидания, если несносный человек следует за тобой по пятам? И Жером Ангюст вынужден слушать все это два часа двадцать минут - вместе со зрительным залом. Если бы Театр Пушкина ставил детектив, мне следовало бы умолчать о том, кто таков Текстор Тексель на самом деле. Но, хотя жанр никак не обозначен в программке, театр, вероятно, предполагает, что ставит философскую драму - при этом в форме актерского бенефиса. И мощь философии, и яркость актерской игры должны выдержать раскрытие простого секрета. Так вот: Текстора Текселя «физически» не существует. Он - «внутренний враг» Жерома Ангюста. Жером Ангюст ведет разговоры с дьяволом. Из Константина Райкина вышел отличный такой, противненький мелкий бес. Ноги у него всегда чуть присогнуты в коленях, руки - в локтях; нашептывая что-то в уши Жерому Ангюсту, он выглядывает то из-за левого, то из-за правого плеча. Роман Козак детально прорабатывает все превращения своего героя: от уверенности в себе, брезгливого отторжения назойливого незнакомца - через любопытство к сюжету (человек рассказывает ему дикую, но затейливую историю) - к горю (когда герой понимает, что речь идет о его погибшей жене) и безумию (собственно развязка, когда выясняется, что жену он сам и убил, только сумел выбросить это воспоминание из памяти - а вот тут его дьявол вернулся и напомнил). Дуэт актеров внятен, чувствуется, что между ними существует глубинный внутренний контакт (что особенно важно именно при таком сюжете), и на спектакль безусловно стоит сходить именно ради актерской игры. Но. С дьяволом разговаривали многие герои мировой литературы. Но мало кто из них так длинно и нудно, как герои Амели Нотомб. Дьявол у бельгийской писательницы, прославившейся романом про ужасы японских корпораций («Страх и трепет»; был номинирован на Гонкуровскую премию; по нему снят одноименный фильм), успевает рассказать про янсенистскую ересь и происхождение слова «косметика» (от «космоса»), но в человеческой душе плавает мелко и ничего нового про нее сообщить не может. «Бойцовский клуб» Чака Паланика, использующий тот же ход (даже знакомятся герои у Паланика в самолете, у Нотомб - в аэропорту) и явно написанный раньше (действие «Косметики» происходит в 1999 году - тогда-то и вышел фильм по «Клубу») на этом фоне по изобретательности выглядит просто «Фаустом», а по динамике - «Формулой-1». Но динамика и литературная изобретательность, видимо, не кажутся Козаку необходимыми. Ему и Райкину помощь текста не нужна - и так выберутся. Лидеры гонок на лыжах по асфальту. Ведомости, 25 февраля 2005 года
Casi: "Маленькие трагедии Пушкина"
Administrator: ПО ССЫЛКЕ Нарезка из эпизодов первой версии спектакля Романа Виктюка "Служанки". * Константин Райкин — Соланж * Николай Добрынин — Клер * Александр Зуев — Мадам * Сергей Зарубин — Мсьё
Administrator: От зрителя "Укрощение", Сатирикон, предпремьерный показ, 2 октября 2014 Постановка Якова Ломкина по пьесе "Укрощение строптивой" с подзаголовком "балаган с антрактом". Надо признать, стиль выдержан: образ "балагана" создаёт устойчивую структуру, привносит в спектакль романтические ноты "театра в театре", даёт свободу воображению. Сценография, костюмы, грим, актёрские этюды вызывают в памяти то "цирк" и "комедию масок" из спектаклей Райкина ("Синее чудовище", например), то спектакли Бутусова... Меня даже удивило, как органично сочетаются здесь два главных сатириконовских направления, кажущиеся столь разнородными. Точка пересечения - вызывающая, открытая театральность, стиль драматического шоу, очевидно, близкого и Якову Ломкину. До этого я видела только один его спектакль - "Всё о мужчинах", который всё же не вышел за рамки хорошей антрепризы, ею и являлся. В "Укрощении" антрепризного духа нет совсем - по крайней мере, когда играет доставшийся мне состав героев - Осипов и Стеклова. Уже хочется увидеть и второй состав - Аверина и Марьяну Спивак. Хотя побаиваюсь, конечно: интонации "гоп-стоп" проявлялись у героев Аверина ещё и до "Трёх аккордов", а уж теперь, и в образе грубоватого Петруччо риск усиливается. Честно говоря, предполагала другую комбинацию, уж больно логично выглядела бы пара Аверин-Стеклова, но подумав, поняла, что у режиссёра были серьёзные основания распределить всех так, а не иначе. В спектакле очень сильна игровая стихия, актёры играют азартно, весело, с куражом. Много музыки, много движения, танцев, переодеваний. Хорошо используются пластические возможности исполнителей, вся наработанная ими техника. Петруччо и Катарина - смешные, яркие, обаятельные. Не могу сказать, что их герои развиваются (как бывает обычно в спектаклях по этой пьесе), их характеры и отношения задаются сразу, более ценным оказывается то, что образы не плоские, многослойные, и в каждый новый момент поворачиваются к зрителю какой-то новой стороной. И ещё - герои не глупы и не просты (терпеть не могу, когда комический эффект основан на глуповатости). Бьянка-Тарханова - гламурная красотка, себе на уме. Баптисту-Климова узнала, только когда он "побрился" и разделся, Гудеева узнала только по голосу. Понравились и молодые актёры, и вообще все, каждый оказался на своём месте. Но главным фаворитом стал Антон Кузнецов в роли слуги Петруччо, который в игровой стихии спектакля чувствует себя абсолютно свободным: лёгкость, темперамент, мгновенные перевоплощения, яркие голосовые модуляции. И точность стиля: вот он в образе циркового акробата, словно сошедшего с картины, вот он - слуга на подхвате, с каскадом трюков, вот - "распорядительница ЗАГСа" в розовом костюмчике с безукоризненной пластикой, вот - конь, запряжённый в повозку... Высокий класс работы! Спектакль доставляет большое удовольствие, поднимает настроение. Его слабым местом я считаю только финальные сцены: нет спора мужей о том, чья жена более покорна и покладиста, поэтому монолог Катарины как-то завис. Но с ним действительно проблема: слова о заслугах мужчин и обязанностях жён в наше время звучат комичным анахронизмом.
Innamorata: ТАСС: Культура Полная реконструкция здания "Сатирикона" завершится к концу 2016 года Полная реконструкция здания Российского государственного театра "Сатирикон" и превращение его в современный театральный комплекс намечены на конец 2016 года. Об этом на сборе труппы рассказал директор театра Анатолий Полянкин. "Мы наконец-то нашли деньги на окончание реконструкции и уже приступили к стройке. Наш проект необычный для государственной структуры, так как мы привлекаем и государственные, и частные капиталы. По плану мы должны полностью сдать здание к концу 2016 года. Даны хорошие деньги на оборудование", - сказал он. Полянкин добавил, что по договоренности труппа останется в старом здании только до окончания нынешнего сезона: "Летом мы закончим 75-й сезон и должны будем переехать в другие помещения. При этом стройка будет идти вокруг нашей основной части большой сцены. Сейчас мы работаем над поиском площадок, где до полного окончания реконструкции мы сможем играть спектакли". Одной из них станет московский молодежный центр "Планета КВН" (Дом КВН). "Александр Масляков принял нас с распростертыми объятиями и готов сделать все возможное, чтобы мы с вами вот эти полтора сезона благополучно работали вместе, - сказал Полянкин. - Мы сейчас также ведем переговоры о осенних гастролях 2015 года в Словении и Италии. В целом наши планы мы формируем таким образом, чтобы гастрольная часть на период нашего отсутствия в родных стенах занимала существенную часть нашей репертуарной жизни". Российский государственный театр "Сатирикон" имени Аркадия Райкина открыл свой первый сезон в 1939 году в Ленинграде как Ленинградский театр эстрады и миниатюр. В 1982 году из-за разногласий с руководством города Райкин принял решение переехать вместе с театром в Москву. Театр стал Государственным театром миниатюр под руководством Аркадия Райкина. В 1983 году было принято постановление о передаче ему здания кинотеатра "Таджикистан" на Шереметьевской улице. В 1987 году театр получил свое нынешнее название. МОСКВА, 3 октября. /Корр. ТАСС Маргарита Глухова/.
бельчонок: Вчерашний прогон "Укрощения"
Administrator: Отсюда "Сатирикон" собрал труппу и открыл сезон В «Сатириконе» – сбор труппы. Он совпал с началом нового сезона. В эти минуты на сцене театра дают премьеру – «Укрощение строптивой» по Шекспиру в постановке молодого режиссера Якова Ломкина. Рассказывают «Новости культуры». А уже завтра на малой сцене состоится премьера спектакля «Однорукий из Спокана» по пьесе Мартина Макдонаха. Режиссер Константин Райкин уже в третий раз обращается к творчеству этого драматурга. Также в планах худрука – «Все оттенки голубого» по Владимиру Зайцеву. В течение года публику ждет работа Егора Перегудова – «Человек из ресторана» по Ивану Шмелёву. Еще одно событие, к которому готовятся в театре: 24-го октября, в день рождения основателя «Сатирикона» Аркадия Райкина, театр отпразднует свое 75-летие. Название для праздничного вечера уже придумали – «Молодость приходит с годами». «Сделаем на сцене – для гостей и для зрителей – какой-то вечер, художественный, посвященный – можно назвать капустником, а можно – вечер. “Посвященный 75-летию” – так странно звучит, поскольку театр у нас такой молодой, просто реально у нас молодые артисты работают – на них сделаны ставки главные», – говорит художественный руководитель театра «Сатирикон» Константин Райкин.
Administrator: "Укрощение" Фото: Сергей Петров
Ирината: Укрощение. Сатирикон. 02.10.14. Прогон. Спектакль, поставленный на большой сатириконовской сцене Яковом Ломкиным по мотивам шекспировской пьесы («Укрощение строптивой») имеет подзаголовок «Балаган с антрактом». Это вполне проясняет и подход режиссера к материалу, и фантазийность костюмов и грима, и то, что все играют как бы немного «слишком» - громко и преувеличенно. В общем, балаган – он и есть балаган. Придти, посмеяться над гэгами и репризами под стать клоунским, в основе которых, впрочем, лежат фразы и положения пьесы Шекспира. Ну, а насмеявшись, уйти домой в хорошем настроении и с пустой головой (мысли и заботы, чтобы ее наполнить, наверняка найдутся потом). Человек, посмотревший прогон раньше меня, написал, что сия постановка – «наш ответ Чемберлену», то есть, сатириконовскому же «Отелло». И действительно: если в «Отелло» нас восхитили две прекрасные обнаженные фигуры, то и в «Укрощении» показали зрителю двух вполне голых мужиков (вчера это были Осипов и Климов). Спектакль, кстати, во многом показался мне заимствованным – надеюсь, что таков замысел режиссера, а не случайные совпадения. Так, тряпичная «кукла», что в самом начале лежит на сцене – просто брат-близнец той, с которой танцует Регана в «Лире»… ну, только серенькая. И – накроет сцену покрывало (пестрое здесь, черное и красное на «Лире»), которое вдруг вздрогнет в руках актеров, словно пол в Тауэре («Ричард»)… А потом мелькнут фрагменты-воспоминания и о «Стране любви», и о «Дурочке», и о «Синем чудовище», и о «Чайке»… Музыки, как и во многих других постановках Сатирикона, будет звучать много – неожиданной, и как бы невпопад… Я с удовольствием замечала такие переносы (и наверняка еще многого не заметила): всё-таки Сатирикон из любимых театров, в коем многое знаемо наизусть, но в неожиданном контексте смотрится приятно. Сказала бы, что по стилю этот спектакль ближе к антрепризной постановке, нежели к тому, что мы видим в репертуарных театрах (хотя… чего только мы в них иной раз не видим…). Есть, правда, разница, и весьма значительная. Дело в том, что играет в «Укрощении» не случайный набор артистов, коим лишь бы себя, любимых, красиво показать с разных сторон. Труппа театра – это КОМАНДА, где все с полуслова понимают друг друга, и вышивают единый узор постановки, а не разномастные фрагменты (лоскутное одеяло, как правило, получается к финалу). Артем Осипов и Агриппина Стеклова в ролях Петруччо и Катарины – они из лучших в Сатириконе, умеют всё и играют в любых предложенных обстоятельствах так, что любо-дорого смотреть. Антон Кузнецов, чьих забавных импровизаций мы неизменно ждем в серьезнейшей «Чайке», в «Укрощении, что называется, оторвался по полной, сыграв множество ролей: от черногривой резвой лошадки до дамы в розовом костюме, славящей в советском ЗАГСе новобрачных… В общем, все хороши – как говорится, «от вельмож до нищего слепца»: от «аксакалов» Сатирикона (как радостно было увидеть на сцене Сергея Зарубина!) до вчерашних студентов. Самая красивая сцена спектакля – приезд Петруччо к отцу Катарины. Тут всё отлично - от костюма, сочетающего в себе современный строгий офисный верх и традиционные для средневековья «мужские колготки», до резко наклоненной повозки, к которой, тем не менее, герой остается «перпендикулярен». Самая, по мне смешная – тайное венчание Бьянки и Люченцио, на котором священник вспоминает, мол, не в первый раз… когда-то в Вероне… но «нет повести печальнее на свете»… Забавная вставочка, впрочем, напомнившая историю из «Синего чудовища» про «дядьку, женившуюся на белой и уехавшую с ней на острова». Пойду ли смотреть спектакль еще раз? Обязательно. Хотя бы ради того, чтобы посмотреть разные составы. Например, Бьянку оч.неожиданно играет Тарханова… а вот какова в этой роли Мельникова?.. И. как мне рассказали, Марьяна Спивак стопроцентно иная Катарина, нежели Агриппина Стеклова. Ну, и на голого Аверина тоже надо посмотреть (я же тоже его фанатка).
Elena: Премьера. "Укрощение", 4 октября Не стану кривить душой, ждала Аверина, однако меня ждало прошлогоднее "дежавю". Ирония судьбы, не иначе! Ну уж что есть, то есть. Не буду изливать мое первоначальное расстройство, тем более, что из большинства здесь присутствующих его мало кто поймет, а просто расскажу о первых впечатлениях. Молодец Ломкин. Назвал вещь своим именем, а именно - балаган балаганом, и снял с себя всяческую ответственность. Что хотели, то и получили. Шучу. Еще раз скажу, комедия наисложнейший жанр; предложить (не заставить!) зрителю воспринимать ее и "адекватно" реагировать достаточно сложно, необходимо безусловное определенное мастерство. Касательно меня, я давно так не заходилась, а потому скажу прямо: балаган прозвучал! Приятно удивила Тарханова. Или я по-другому посмотрела на нее. А может, все дело в ее Бьянке и в том безудержном вихре-балагане, в который она оказалась невольно вовлечена? И потому и "кривлянье", и переодевание, и визг и даже любовные сцены с Люченцио оказались вполне уместными и органичными. Да и сам Никита Смольянинов ей под стать: неплохая парочка получилась. Вообще балаган был балаганом с самого начала и до самого конца, и эта задумка очень удачна в контексте самой пьесы. И все эти ломкинские повозки, лошади, телеги, скоморохи, бродяжная братия, одетая в интересные костюмы Евгении Панфиловой, и даже хит "Бони М", по правде сказать, намного ближе по стилистике и по духу Шекспиру, нежели "военизированная" версия Театра Наций. Хотя, кому что понравится. Мне, например, очень запомнился Владимир Еремин в роли отца Катарины в прошлогоднем спектакле; скажу даже, он тогда однозначно переиграл главного героя. Сначала не узнала Кузнецова! Прекрасная работа: и какой-то синтез разных уморительных образов, в том числе и гипертрофированного женского, и совсем другой уровень исполнения, возможно, даже выше, чем в "Тополях". То же могу сказать и об Игоре Гудееве: его ярко-выраженная сатирическая черта не затмевается тут никем, хотя у него и не главная роль; и именно эта его фактура и особенность проявляются и в "Отелло", но, конечно, там этот смех по большей части печален. И это очень интересно, когда актер может варьировать нюансами своих возможностей, заражая и увлекая зрителя. Дуэт Петруччо и Катарины, или Петра и Екатерины, как именовала брачующихся "сотрудница из ЗАГСа" в исполнении все того же Антона Кузнецова, - постарались, молодцы! С самого начала задали довольно высокий тон и сохраняли его до финала; остальным оставалось ему только соответствовать. Артем появился абсолютно неожиданно из зала; "сценка" с опоздавшим зрителем была разыграна так достоверно, что я поначалу не поняла, что, собственно, происходит, пока "ряженый" силами разгулявшихся бродяг не занял место на сцене, - б а л а г а н, который в дальнейшем "подталкивал" актера в своей роли и он раскрывался с каждой сценой ярче и убедительнее. Я, собственно, не знаю у Осипова комедийных ролей, но его Петруччо однозначно - может! Может увлекательно существовать в пространстве комедии, взаимодействовать с партнером и многократно меняться при этом. И очевидно было, как маскарадные превращения чисто внешние, эстетические помогают ему настроиться и "видоизмениться" в каждом отдельном эпизоде. Желаю дальнейшего развития и совершенствования. Я искренне рада за Марьяну. Как я ей пожелала экстравагантной, характерной роли, так она ее и получила и не просто получила, но и отлично сыграла. И это также после всех ее трагических героинь! Думаю, и сама актриса довольна в связи с такой "метаморфозой". А уж какие метаморфозы она создала для своей Катарины! Ясное дело, не без помощи Ломкина. Начало: черная фурия в конкретном готическом стиле с топором в руке в качестве "оснастки", ступающая по следам ничего не подозревающего Петруччо. Я тут же представила Смерть с косой из недавней "Трехгрошовой оперы", однако строптивая Катарина в подобном виде куда внушительнее. А этот их первый контакт, когда Петруччо еще только пытается подобраться к сладкому котику, - вся эта "фонетика" звериных рыков и звуков, интонационно меняющихся, отвечающих на вполне пока дружелюбное предложение партнера - какая их совместная актерская удача! И как постепенно "агрессия" мужа будет подавлять непокорную женщину, - и она сама начнет оттаивать и подчиняться, и в итоге вся черная краска сойдет на нет и Катарина станет совсем другой - светлой и сияющей. Да и сам Петруччо наберется податливости и понимания, - любовь! И кто это сказал, что персонажи не развиваются на протяжении действия? Куда же вы смотрите и к а к? А еще в финальном знаменитом монологе я вдруг заметила, как Марьяна похожа на свою бабушку Жанну Прохоренко. Конечно, теперь уже ну очень хочется увидеть Максима с Агриппиной, но все впереди. А пока, думаю, завтрашний "Отелло" подсластит мою пилюлю. Шучу! P.S. Кстати, Ирочка, наверное, мне повезло меньше: "голый мужик" был один, и это был не Осипов!
Administrator: «Сатирикон» собрал труппу и открыл сезон ВИДЕО
Innamorata: TeatrAll 75-й сезон «Сатирикона»: юбилей, четыре премьеры, гастроли в Бразилии и реконструкция Для коллектива этот сезон станет особенным: в этом году театру исполняется 75 лет. О том, как «Сатирикон» отметит эту дату, о планах на сезон и о своих тревогах рассказал на традиционном сборе труппы худрук театра Константин Райкин. «Наш театр, как и другие российские театры, переживает непростые времена. Мы все понимаем, что, работая только здесь, невозможно обеспечить себе нормальную жизнь. Поэтому актеры где-то на стороне пытаются заработать, и я стараюсь идти им навстречу. Но, понимаете, если это ставить во главу угла, то театр просто развалится. И меня это тревожит. Но при этом каждый день, глядя на вас, я думаю о том, какая сильная у нас труппа: особенно когда вы работаете вместе, когда ваши творческие силы соединяются. Это то, что стоит беречь, хотя мы не всегда отдаем себе отчет, до какой степени мы нужны друг другу», – обратился в своей программной речи к артистам худрук. Новый сезон в «Сатириконе» пройдет под знаком юбилея. 24 октября, в день рождения основателя театра Аркадия Райкина, на Большой сцене состоится праздничный вечер с философским названием «Молодость приходит с годами». «Эту фразу я однажды услышал от Леонида Осиповича Утесова, возможно, это и не его слова, но они мне кажутся очень мудрыми. Люди в 20-летнем возрасте не ощущают жизни – они привыкли к силам, привыкли, что можно решить почти все проблемы. И только к пожилому возрасту, лишаясь чего-то, снова начинаешь ощущать прелесть жизни», – пояснил Константин Райкин. В юбилейном капустнике примут участие артисты и друзья театра. Первой премьерой 75-го сезона, которой театр открывает свои двери для зрителей, станет спектакль «Укрощение», поставленный актером и режиссером «Сатирикона» Яковом Ломкиным. «Балаган с антрактом» по мотивам комедии Шекспира «Укрощение строптивой» (именно так обозначен в программке жанр постановки) станет в сегодняшнем репертуаре театра четвертым спектаклем по произведениям знаменитого английского драматурга. Состав спектакля звездный – Максим Аверин, Агриппина Стеклова, Владимир Большов, Глафира Тарханова. Новая площадка «Сатирикона» – сцена Учебного театра Высшей школы сценических искусств – тоже открывается премьерой. Константин Райкин поставил «Однорукого из Спокана» по пьесе Мартина Макдонаха с Денисом Сухановым, Григорием Сиятвиндой, Полиной Райкиной в главных ролях. Из «долгосрочных» планов театра – «Человека из ресторана» по повести Ивана Шмелева. К репетициям спектакля режиссер Егор Перегудов планирует приступить в январе, премьера намечена на май. Кроме того, ведутся переговоры с Валерием Фокиным о постановке спектакля «Все оттенки голубого» по роману японского писателя Рю Мураками. Еще одним важным событием в жизни «Сатирикона» станут мартовские гастроли в Бразилии в рамках Международного театрального фестиваля в Сан-Паулу. Артисты повезут хит театра – «Чайку» Юрия Бутусова. Из-за этой масштабной поездки «Сатирикону» пришлось отказаться от гастролей с тем же спектаклем в Перми, которые по датам совпадают с бразильским фестивалем. По словам директора театра Анатолия Полянкина, Бутусова поставили перед выбором между Бразилией и Пермью, и «Юра по каким-то своим соображениям выбрал Бразилию, может, потому что там недавно проходил Чемпионат мира по футболу». В конце 75-го сезона артисты попрощаются не только со зрителями, но и со зданием театра. Будущим летом начинается активная реконструкция здания на Шереметьевской, 8. По плану она должна завершиться в конце 2016 года, то есть как минимум полтора года артистам придется кочевать по арендованным сценам. Дом КВН, располагающийся неподалеку от «Сатирикона», уже согласился взять театр под свое крыло. О других временных площадках пока неизвестно. Автор - Ирина Мустафина
Administrator: От зрителя Укрощение Из названия пьесы Шекспира вполне предусмотрительно убрано слово "строптивая". Главную героиню в исполнении Агриппины Стекловой неверно было бы называть строптивой. По-новому выстроенные ее взаимоотношения с сестрой и семьей, в которой она - нелюбимая дочь, терпящая насмешки младшей сестры, делают ее просто замкнутой в себе, неприветливой. Но не строптивой. И за что сваливается на нее град издевательств мужа (Артем Осипов) - не ясно. Наоборот очевидно, что ее проще простого было бы "укротить" с помощью ласки и внимания, которых она никогда не получала. Сражения между Катариной и Петруччо здесь нет. И в какой момент среди его над ней издевательств возникает любовь к ней - не совсем ясно. И откуда после всех этих издевательств рождается в ней финальный монолог - тоже не ясно и не продумано. Вцелом, приятный спектакль, разыгранный артистами бродячего цирка-балагана (отсюда множество передвижных декораций и необычные костюмы). Забавно, музыкально, весело, с неожиданным началом (оно же, правда, и самая запомнившаяся часть спектакля). Большое украшение спектакля - второстепенные персонажи (Сергей Зарубин, Антон Кузнецов, Роман Матюнин) - веселят, увлекают, задают настроение множества сцен.
Administrator: Отсюда Способный режиссер Яков Ломкин на большой сцене "Сатирикона" ставит развеселое "Укрощение" (строптивой) Шекспира, где несколько артистов заполняют сцену не хуже большой толпы, все очень динамично, часто остроумно, но неожиданно заканчивается превращением Катарины и Петруччо в этаких Петра и Февронию...Спектакль оказывается про то, что бабе нужен мужик для острастки. Публика много смеется, и всем очень нравится музыка -- хиты 70-х, время когда мелодия была запоминающейся. Но почему у человека, который умеет ставить смешные трюки, нет никаких других идей, кроме трюизмов -- не знаю, думаю, что это ветер эпохи все выдувает. Максим Аверин играет Петруччо, поэтому зал полон простых русских женщин среднего и позднесреднего возраста с цветами. Думаю, успех неизбежен, честное развлекалово, да и еще так патриархально. (а я так любила спектакль Ленсовета с Фрейндлих и Барковым, изящный и при этом ироничный) Одновременно Константин Райкин ставит на маленькой, но очень уютной сцене своей новой Академии "Однорукокого из Спокана", и тут публика уже совсем другая и обстановка куда приятней. Зато спектакль гораздо скучней. Очень кричат, усердно шаржируют. Хотя в финалу становится все лучше и лучше. Поворот наступает во время разговора героя по телефону с мамой. Ужасно узнаваемо -- нет тяжелей испытания для человека, чем мама 80 лет, которая непременно хочет залезть на дерево и самой снять залетевший шарик, чтобы соседи чего не подумали. Эпизод с мамой -- это очевидно личное, поэтому особенно удачно. Ну и поскольку из новых спектаклей видео нет, песня из старого, ленсоветовского http://www.youtube.com/watch?v=kUx4SWjmXPQ
Lyra: "Дурочка"
Administrator: "Укрощение"
Кука: "Укрощение" Фото: Сергей Петров
Administrator: От зрителя Сатирикон. "Укрощение" 03.10.14 Давным-давно колесили по свету балаганные повозки. В них странствующие артисты переезжали с места на место, из города в город, где давали шумные представления на ярмарках и площадях; в них же хранили костюмы и реквизит, готовились и гримировались к выступлению, после чего снова отправлялись в путь, по дороге репетируя и придумывая новые номера. Сейчас же понятие «балаган» используется разве что на уровне характеристики или жанра. Вот и жанр спектакля «Укрощение», поставленного в театре «Сатирикон» режиссёром Яковом Ломкиным по комедии Вильяма Шекспира «Укрощение строптивой» обозначен как балаган с антрактом. И пусть такого же определения не найти на титульном листе знаменитой пьесы, но сложно не заметить, что в самом её сюжете сквозными становятся темы, созвучные двум главным качествам балаганной жизни: это темы дороги и игры. Дороги Италии приводят героев шекспировской пьесы в Падую. Дороги Падуи - к дому богатого дворянина Баптисты, выдающего замуж двух дочерей. Внезапные отъезды и возвращения – то есть всё та же дорога – становятся частью плана бесстрашного и предприимчивого дворянина Петруччио, помогая ему сломить непокорный нрав старшей дочери Баптисты – Катарины. А борьба сразу нескольких женихов за сердце младшей – Бьянки – приводит к множеству перевоплощений, а значит, и как раз к той самой игре: слуга играет роль своего господина, знатные дворяне – простых учителей, случайный путник – отца одного из ухажёров. К тому же в интродукции пьесы рассказывается, как некий лорд разыгрывает почти нищего медника: просит слуг перенести его спящим в свой роскошный дом, где они, развернув целое представление, убедят бедняка, что прошлая жизнь ему приснилась, а на самом деле он богат и счастлив в браке. В спектакле же похожую шутку – и почти тем же способом – устраивают артисты балаганного театра, вдруг решившие поиграть встретившимся им по пути обычным прохожим: так, как они только что играли огромной – в человеческий рост – куклой. Они нападают на него всей толпой, раздевают и приводят в беспамятство. «Прохожий» (кто он? откуда?), проснувшись на утро в незнакомой обстановке, недолго выглядит удивленным и растерянным. Он легко запоминает свое новое имя – Петруччио, – попутно выясняя имена «друзей», которых видит впервые, и быстро подстраивается под любые повороты предлагаемого ими сценария: уехать из города? – пожалуйста; жениться? – всегда готов! Недавнее уличное нападение теперь кажется ему непонятным сном, а нынешние события – забавным представлением, где сам он играет главную роль. Так что же: Петруччио – не настоящий? И кто в таком случае исполняет остальные роли? Ведь получается, что артисты театра «Сатирикон» играют не самих персонажей Шекспира (Максим Аверин – Петруччио, Игорь Гудеев – Гортензио, Антон Кузнецов – Кертиса…), а будто бы балаганных актеров, которые, в свою очередь, и перевоплощаются в героев пьесы, время от времени словно нарочно напоминая зрителям, что всё происходящее на сцене – это только игра. Да, это только игра – и здесь открыто, порой чуть ли ни посреди фразы, герои меняют парики, накладные усы и бороды, нередко так же на ходу экспериментируя и с костюмом, тем более что любая деталь одежды – от галстуков до балетных пачек – всегда есть у них под рукой. Это только игра – и здесь легко превращают в реквизит самые неожиданные предметы, которые находят поблизости – будь то деревянная лопата для уборки снега, сломанный зонтик или двуручная пила. Превращают, кажется, не боясь никаких странностей и несоответствий. Превращают, даже если, к примеру, Гортензио, пытаясь вызвать любовь Бьянки, в результате будет играть для неё вовсе не на изящной, грациозной лютне хоть и с несколько металлическим, но всё же достаточно теплым и приятным звуком, а на громоздкой, неуклюжей тубе, известной своим суровым тембром. Или, скажем, если слуга Петруччио – Кертис – для того, чтобы развести костёр, просто напишет на доске мелом слово «огонь». Всё это – тоже только игра, для которой подобная схематичность и условность, переходящая как бы в легкую небрежность – не просто возможна, но даже необходима. Условность и упрощенность типичны и для передачи образов героев, и так же упрощённо – почти одними лишь расхожими выражениями – вроде бы, можно охарактеризовать многих из них. Так, например, Бьянка (Юлия Мельникова) – в спектакле «гламурная блондинка», избалованная любовью отца и вниманием поклонников, которые в буквальном смысле следуют за ней шлейфом. Люченцио (Алексей Бардуков) – «заучка-ботаник», до встречи с Бьянкой видевший смысл жизни исключительно в постижении наук. А Катарина (Марьяна Спивак) нагоняет на окружающих страх не только поведением, но и своим готическим внешним видом. Но интересно то, что это ощущение постоянной, нескрываемой игры – ощущение, когда всё как будто понарошку – исчезает, как только сюжет подходит к своей главной теме – теме любви Петруччио и Катарины. И это притом, что их совместные сцены оформлены так же эффектно и гротескно, причудливо и броско, как и любой другой эпизод спектакля: внешнего контраста между ними нет. Но есть контраст внутренний, когда вопреки всей этой балаганной мишуре на первый план выходит история любви – история, в которой всё по-настоящему, несмотря на то, что она тоже сыграна: артистами Максимом Авериным и Марьяной Спивак. Сыграно так, что первая встреча их героев перерастает в горячую дуэль, где слово «сдаться» (для Катарины – в значении «уступить», для Петруччио – в значении «остановиться») для обоих означает поражение; где борьба рождает интерес друг к другу, и где решающим ударом – пусть и названным «оплеухой»– это становится нежность. И всё дальнейшее «укрощение» Петруччио выстраивает как игру, правила которой заключаются в том, чтобы признавать жестокое – справедливым, горькое – вкусным, безобразное – нарядным и вообще всё нелепое – нормальным. Ведёт до тех пор, пока оба не признают общую победу – любовь – и то, что такая игра им больше не нужна. Поэтому в финале, наконец, скрываются из виду запряженные бутафорскими лошадьми балаганные телеги и повозки – те, что разъезжали по сцене с первых минут спектакля, зачастую становясь площадкой для театрального действия. Куда-то далеко прячутся парики и реквизит, и стирается грим – чёрной краски в новом облике Катарины как ни бывало. Словом, больше нет ничего лишнего. На сцене – двое. Двое влюбленных – Петруччио и Катарина. И пусть они снова немного играют - с залом, выбирая, к кому из зрителей адресовать свою речь, или между собой: он – притворно сердясь и приказывая («я сказал!»), она – кокетливо смущаясь, - это уже та игра, которая может и должна быть между влюбленными. Главное, что стоят они рядом, в обнимку, иногда поглядывая друг на друга, но чаще одновременно смотря вперёд – и настоящей дуэтной сценой становится знаменитый заключительный монолог Катарины. Катарины, в сознании которой желание «давать отпор», благодаря Петруччио, сменилось истиной «не спорить с ним, а то не доедем». Доехали! Укротили. Любят и любимы. Теперь – можно дальше. Вместе. Дороги открыты!
Innamorata: "Бальзаминов" Фото: Сергей Петров
Administrator: Отсюда 24 октября Московскому театру"Сатирикон"исполняется 75 лет. К этой дате на телеканале Россия К" – спектакль по пьесе Уильяма Шекспира "Ричард III"с участием Константина Райкина, Максима Аверина, Дениса Суханова, Агриппины Стекловой и программа "Линия жизни. Константин Райкин" (25 октября, 14:50, 17:20). В 1939 году был основан Ленинградский театр эстрады и миниатюр, получивший известность как театр Аркадия Райкина. Благодаря оригинальному репертуару и личности руководителя, сыгравшего на сцене десятки ролей, театр занял особую нишу в театральной культуре. В начале 1980-х годов в коллектив влилась молодежная труппа, и появился еще один лидер – Константин Райкин. Театр переехал в Москву и стал Государственным театром миниатюр. В конце 1980-х театр получил новое название "Сатирикон". Константин Райкин стал художественным руководителем, кардинально изменил привычный курс, перейдя от миниатюры к драматургическому репертуару, и привлек новых режиссеров. Сегодня Константин Райкин успевает все: руководить театром, ставить спектакли, играть на сцене и заниматься преподавательской деятельностью. А еще Райкин – прекрасный организатор и энергичный лидер. Его преданность театру граничит с фанатизмом. "Я театром живу, а не руковожу, – говорит Константин Аркадьевич. – Для меня театральный зритель – это лучшая часть населения города, с самой тонкой душой, они имеют потребность духовной пищи, которая их толкает в театр. Я работаю для них, и успех у них для меня – это самый главный критерий, конечно…. Я все премии променяю на зрительский успех". В программе "Линия жизни"Константин Райкин рассказывает о своей жизни, родителях, работе в кино и современном театре, отвечает на вопросы зрителей, читает стихотворения Александра Пушкина.
Anja: "Синее чудовище"
Administrator: От зрителя Смотрели "Кухню" в "Сатириконе". Спектакль неоднозначный. Постановка первоклассная - мир ресторанного закулисья раскрыт очень хорошо. Но сама драматургия трагична, хотя это всего лишь обычная жизнь. Мы ждали хотя бы сатиры, но это не тот спектакль. Это спектакль для "подумать". Вообще, по этой пьесе лучше вышло бы кино - в кино больше возможностей. Но все равно, что сделал "Сатирикон", чтобы показать, как и чем живет огромная кухня огромного ресторана - это отлично!
Кука: "Укрощение" Фото: Сергей Петров
Administrator: «Укрощение» с Максимом Авериным и «Однорукий из Спокана» Мартина Макдонаха К открытию нового сезона театр «Сатирикон» подготовил сразу две премьеры: «Укрощение», балаган с антрактом по комедии Шекспира «Укрощение строптивой», и «Однорукий из Спокана» одного из самых талантливых современных драматургов, англичанина Мартина Макдонаха. Помнится, во времена первого «Кинотавра» было принято делить все фестивальные ленты на две категории: «кино для всех» и «кино для избранных». Почему-то вспомнилось это деление после просмотра обеих премьер. Спектакль «для всех» - комедия Шекспира, настоящий балаган со всеми его атрибутами, постановку которого художественный руководитель театра доверил актеру своей труппы, активно занявшемуся еще и режиссурой, Якову Ломкину. Как актер он блистал на сцене родного театра в шекспировских постановках «Макбета» и «Ричарда III», а теперь вот представил уже собственную интерпретацию Шекспира. Удачную, во всех смыслах, хотя кое-кто из публики, выходя из зала по окончании, и роптал: «весело, но это не Шекспир». Сцена из спектакля «Укрощение» © Елена Касаткина У каждого свое видение этой бессмертной комедии. В «балагане» Ломкина есть все составляющие, благодаря которым этот спектакль - ну никак не уйти от банальности - «обречен на успех у зрителя». Невероятная энергетика, которую несут в зал оба Петруччио ( в спектакле – два состава исполнителей): и харизматичный Максим Аверин, и зажигающий Артем Осипов. Удачно подобранная музыка - как написано в программке: «музыкальные образцы зарубежной поп-культуры 70-80-х годов». Отсутствие нарочитых акцентов на «наше время», которые так популярны сегодня у театральных режиссеров, пытающихся «осовременить» классику. Разве что образ Катарины, типичного гота, со всеми атрибутам этой субкультуры, которая зародилась как раз в те самые 70-е годы прошлого века, причем именно в Англии. Ее черные одеяния, ботинки на немыслимой высоты платформе и пугающий макияж, по замыслу режиссера, и должны подчеркивать ее строптивость. А так – комедия на все времена и на всякого, кто идет в театр за настроением. Сцена из спектакля «Укрощение» © Елена Касаткина .......... Окончание рецензии - ЗДЕСЬ.
Innamorata: Укрощение в "Сатириконе" Слышали, зрителя укрощать будут? Компания по продаже билетов работает исправно – афиши-заплатки висят по всему городу от подземки до баннеров под куполом неба. Обещают балаган, автором которого стал Яков Ломкин после Шекспира. Первый актер и режиссер этого театра, призванный лучшим театральным режиссером на фестивале "Амурская осень" 2011 в Благовещенске за спектакль "Все о мужчинах". Второй драматург весом в три планеты. Третьими в повозку впряглись Акинф Белов и Евгения Панфилова, которые нарисовали и одели сцену и актеров соответственно. Озвучил сий перфоманс Ричардас Норвила. Альберт Альберт помог затанцевать. Вместе составили группу по укрощению. Посмотрим. Райкин-старший встречает: в фойе, где не разгуляешься, – бюст, в буфете – его величавая фигура на колонне. Здесь выстреливает шампанское, оглашая залпом весь цокольный этаж, похожий на огромную заводскую столовую времен НЭПа. Первое сближение с тем, что за стеной. Паутина. Огромная портьера с дырой посередине. На сцене лежит белая фигура в бинтах. Мумия? "Сколько так можно лежать?", – волнует умы с биноклем. Возбужденный от предвкушения мозг начинает представлять, что может быть дальше, но сцена вовремя оживает. В дыму появляются рикши, везущие две соломенные хлипкие повозки. За ними своим ходом следуют актеры – ходули, жонглеры, клоуны. Какая встреча! Манекен! Наконец-то. Не человек, но почти. А для представителей рук-ног недочеловек тоже зритель, которого надо научить двигаться. В самый разгар урока появляется опоздавший зритель. Уверен, что большая часть зала поверила этой сцене. "Я купил билет на это место. А мне плевать, что вы мистер Йококо. Зовите охрану!" Толкает актера, пытающегося уладить конфликт, чем вызывает у бродячих такое негодование, что думаешь – сейчас начнется такое… Действительно. Бах, затемнение - и вместо манекена лежит зритель. И теперь манекена-зрителя учат ходить, а точнее, как правильно себя вести в театре. Только не сразу случится Пигмалион – попотеть, сорвать связки и жилы придется точно. Число "бахов" в этом спектакле зашкаливает. Ломкин когда-то превратил Аверина в ревнивого мавра, но прежде телевидение приклеило штамп Глухаря и Склифосовского. Поэтому его появление прежде всего "бах" – явление харизматичного героя из сериалов, по которому трут щеки юные девы до сорока пяти. Бах… и Аверин в голубом свете, как мальчик-пришелец из повести Юрия Томина, осторожно ходит по сцене. Актеры раздели мальчика Петруччио, отправили восвояси, дали ему возможность начать новую жизни без криков "Это мое место". Но жизнь у него не сахар. В новой ипостаси по всем правилам жить не удается. Из недвижимости – комната-драная повозка, из развлечений – кошка на веревке, из обслуги – пролитое мимо вино. Но жить-то хочется. Повозка-метаморфоза-линия жизни должна поменяться. Герой в заплатах, но должна же появиться комната, и, наконец, замок, в котором хорошо, и не надо думать о том, как заработать кусок хлеба. Он словно приехал в столицу, чтобы покорить ее. И покорение начинается. И гонится молодежь в поисках монеты звонкой. Только таких немало. Поэтому, чтобы козырнуть и быть первым среди первых, нужно отличиться. На примете есть богатенькая семейка: отец с лопатой, усы генерала, потасканная шляпа Наполеона, две дочки – Бьянка с розовыми волосами и шлейфом из поклонников с цветами (удачный выбор, но более трудный), и вторая – Катарина с голосом как у Высоцкого, гот, грубая, страшная как война, но от того усердие по достижению ее руки уменьшается на километры. Начинается спор. Спор, кто достоин – в этом есть что-то испанское; вместо шпаг букеты, красные платки, которые как фишки в казино попадают в чемодан Петруччио. Итог: Кертис и Петруччио в двуличных костюмах метросексуалов отправляются в Падую, Люченцио обнимает шлейф и вконец запутывается в нем, что уже отвечает само за себя, на ком у него остановился выбор. Вершитель судеб Ломкин включает ветер, поворачивает на громче готическую музыку, чтобы показать замок – три этажа перевернутых повозок, где живут красавица, курящая длинные сигареты в мечтах о мачо из глянцевого журнала и чудовище, разговаривающий "с костью в горле". Покорение продолжается. Песня Мадонны La Isla Bonita в мужском исполнении – это появление Люченцио. В пиджаке, галстуке, но трико с чемоданом на телеге, с поддержкой в виде веревки и разночинного народца из творческой среды – это предложение руки и сердца Петруччио. Для того, чтобы встретиться со своей "мечтой" он надевает броню. Она выходит с топором и истерит как голодный медведь после спячки. Наш герой периодически бежит к тренеру, чтобы поменять подгузник и остановить кровотечение. Топор падает, однако Катрин не жалует его, называя потертым мальчиком. Но он не унывает, кричит в микрофон "Котик, не уходи" под музыку из рок-оперы и та почти сдается. Олимп покорен. И Катарина в черном платье с белым шарфиком поет "Кармен" в ожидании руки, что поведет ее к алтарю. Но рука в тот момент недоступна – играет в домино. Добившись своего, он не торопится. "Сегодня, сударь, день вашей свадьбы!" - оглашает Баптиста. "Грустили мы, боясь, что вас не будет". Ах, вы грустили? Что ж, зевая, "мавр" поднимается. На нем платье горчичного цвета. Этакий эпатаж на уровне "прикольно". Чтобы все и сразу поняли, о чем. Чтобы даже совсем еще дети не задержались с реакцией. А потом ожидание: легкое подрагивание, фотографическая картина, гости с подарками; и вот идет Петруччио с горой коробок, словно Янковский в "Ностальгии" со свечой. Не прошел. Может быть, снова попробовать. Ради таких этюдов стоит не дышать. А потом снова на уровень ниже к ералашу – Мендельсон под русскую гармошку, брак как в нашем загсе "Дорогие Катя и Петя". Чтобы заставить ехать, он применяет пистолет. Дышим, дышим. А когда же не дышать? Под "Санни" молодожены едут в его пристанище. Второе действие. Эпиграф: "покорил столицу не значит, что покорил девицу". Чтобы девушка поняла с кем имеет дело, нужно ее сразу под уздцы и в город на Волге, в ущелье, далеко. Чтобы забыла про свои "я привыкла", приложив то, к чему привык муж. Тогда, быть может, понимание произойдет. Конечно, он рискует. Но риск благороден, когда впереди маячит безбедная жизнь со всеми вытекающими. Пока Бьянка под Каас резвится с Люченцио на верхнем этаже, и устраивает сцены из "Ромео и Джульетты", внизу в канализации идет снег. Аверин ест горчицу, запивая вином, угощая свою суженую и убеждая ее делать все в точности как он, даже съесть салфетку. Наверное, Шекспира так и тянуло назвать пьесу "Издевательство", только разве может мужчина признаться в этом. Как и ребенок, что мучает котенка. "А что? Я укрощаю!" Укро-издевательство не по-детски – прослушивание классических форм – это вершина насилия. Петруччио - демон, только так можно достичь того, чего он достиг. Для этого и горчицы не жалко, и времени. Он уже был Отелло и жестокость для него не рассказы бабушек. Он как потомственный хирург знает что вырезать, на какие точки надавить (район шейного канала), чтобы в результате вернуться к отцу в дом (в столицу, в сталинскую высотку), где открывается куда больше возможностей. Посмотрите туда, чем кончится этот балаган? Голубки, проходящие сквозь полотно из заплат, хоровод со смехом балаганных актеров... и завершается все речевкой Катарины про готовность быть и делать. Сцена во дворе, где у Шекспира подведение итогов, вырезана. Пришлось выводы делать самому. Цель режиссера была какой? Укротить сегодняшнего зрителя. Дать ему то, что нужно. Я был готов, и у них почти получилось (были моменты, когда я не дышал), но на улице укрощение развеялось вместе с гулом на Шереметьевской. Открытие сезона. Погода удалась, а спектакль… о нем будут говорить еще. Завтра, послезавтра, вчера. Неукрощенным вышел Роман Шабанов Фото предоставлены пресс-службой Театра Сатирикон Театрон
Administrator: Президент России Коллективу Российского государственного театра «Сатирикон» имени Аркадия Райкина 24 октября 2014 года Уважаемые друзья! Поздравляю вас с 75-летием «Сатирикона». У истоков театра стоял Аркадий Исаакович Райкин – человек уникального дарования и огромной созидательной энергии, настоящая легенда. Во многом благодаря его творческому гению и высочайшему профессиональному авторитету «Сатирикон» состоялся и с первых дней уверенно заявил о себе как о большом, значительном явлении в культурной жизни страны. Сегодня, как и десятилетия назад, ваш театр по-прежнему созвучен времени и духовным запросам самых взыскательных зрителей, радует своих поклонников интересными спектаклями и громкими премьерами. Главный секрет такого непреходящего успеха – дружный, сплочённый коллектив единомышленников, талантливых, преданных родной сцене артистов, режиссёров, композиторов и художников. Желаю вам новых творческих удач, вдохновения и всего наилучшего. В. Путин
Innamorata: Вечерняя Москва Молодость приходит с годами 24 октября государственному театру «Сатирикон» имени Аркадия Райкина исполняется 75 лет! Несмотря на солидный возраст это удивительно молодой театр, обладающий уникальной труппой, которой подвластны все жанры — от трагедии до водевиля. На театральных подмостках «Сатирикона» зрители могут увидеть работы лучших режиссеров страны, насладиться тонкой и выразительной игрой актеров. С каким настроем встречает юбилей один из самых популярных театров столицы? Об этом «Вечерней Москве» рассказал художественный руководитель «Сатирикона», народный артист России Константин Райкин. ИТОГИ ПОДВОДИТЬ НЕ СОБИРАЕМСЯ — Константин Аркадьевич, 75-лет для театрального коллектива — это много или мало? У вас есть ощущение некоего рубежа? — Нет, никакой это не рубеж. Поскольку мы находимся на дистанции, то и пафос момента нам не очень свойственно ощущать. Сейчас мы выпускаем две премьеры на большой и на малой сцене, но это, я бы сказал, плановая работа. Я уже 27 лет руковожу этим театром, и у нас ни разу не переносился назначенный день премьеры. Мы в этом смысле высокопрофессиональный коллектив. И никаких итогов подводить не собираемся. Просто устроим в свою честь вечер в большом зале, сами себя порадуем собственным выступлением. А называться этот вечер будет «Молодость приходит с годами». Это выражение я услышал от Леонида Осиповича Утесова. Он мне однажды сказал: «Имей в виду, старик, молодость приходит с годами». Конечно, 75 лет для театра это много, но при этом коллектив у нас молодой, средний возраст артистов — 30 лет. Вообще, здесь самый старый человек это я. А любой следующий по возрасту уже сильно моложе меня. Очень много молодежи, все время приток кадров, я беру в труппу своих учеников. - Два года назад вы открыли свою школу сценического искусства. Для чего? Чтобы выпускники говорили: мы — ученики Константина Райкина? Или вас не устраивало качество преподавания в театральных институтах? — Просто, на каком-то периоде своего взросления театр, если он правильно развивается, начинает нуждаться в своей студии, где воспитываются свои кадры. При «Современнике» была студия, при многих других театрах — это естественный этап развития театрального коллектива, его взросления. Я много лет преподавал в Школе-студии МХАТ, выпустил три курса. Это огромный опыт, он меня многому научил. До этого преподавал у Олега Павловича Табакова в том коллективе, который потом стал «Табакеркой». Так что у меня накопилось достаточно опыта преподавания и знаний, чтобы организовать свою школу при театре. — Вы довольны своими студийцами? — Есть свои сложности, но ребят, которые обучаются актерскому ремеслу, я перевел на второй курс. Это очень талантливая компания, на которую я в будущем очень рассчитываю. Они приехали из разных регионов страны, из городов и сел, и я с ними занимаюсь. Есть у нас и другие факультеты, где готовят художников, звуковиков, заведующих постановочной частью и так далее. — Ваши коллеги по театральному цеху отзываются о вас с большим уважением. Говорят, что вы очень бережно относитесь к драматургии, не позволяете себе вольно обращаться с классическими произведениями. Это ведь не совсем типично для театрального цеха? — Я привык с уважением относиться к авторам, которых мы берем. Кроме того, я считаю, что зритель, глядя классическую пьесу, должен обязательно что-то узнать о себе, о своей жизни. Поэтому как раз я за то, чтобы классика звучала современно, чтобы мы не показывали какую-то музейную драму из старинной жизни, а рассказывали зрителю про него самого. — Выбирая пьесу для постановки, вы стараетесь найти то, что нигде больше не идет? — Нет, у нас идет много того же, что и повсюду — «Ромео и Джульетта», «Король Лир». Меня никогда не пугала известность пьесы. Потому что если ты искренне полюбил какое-то произведение, даже если его любят многие, твоя любовь все равно в этом смысле уникальна. Если ты не стараешься сделать, не как у других, а искренне высказываешься по поводу этого произведения, то спектакль все равно будет оригинальным и непохожим на других. — Можно заранее просчитать, будет ли постановка иметь успех у публики или нет? — Гарантировать успех спектакля никто заранее не может. Мы стараемся что-то просчитать, но это может быть верный расчет и неверный. Могут быть ошибки. Поэтому, когда заранее начинают продавать шкуру неубитого медведя — в этом есть всегда некое жульничество. А еще я думаю, что успех никогда не бывает случайным. Знаете, говорят: ну, ему повезло! Везет всерьез только тем, кто этого заслуживает. И успех настоящий приходит к тому, кто его достоин. Как и в жизни. Господь ставит тебе какие-то препятствия и смотрит, как ты их преодолеешь и преодолеешь ли. И в зависимости от этого, либо награждает тебя, либо наказывает. — У «Сатирикона» сформировался свой творческий почерк, свое собственное лицо. Насколько это лицо похоже на своего руководителя? — Во-первых, я не один здесь ставлю. У нас, например, много ставит замечательный режиссер Юра Бутусов. Ставили спектакли Роберт Стуруа, Валерий Фокин, Володя Машков, Лена Невежина, Петр Наумович Фоменко. Эти спектакли носят отпечаток их индивидуальности. При этом, конечно, приглашал их я по соображению какого-то творческого родства. Но каждый худрук все равно делает театр по своему образу и подобию, поэтому, конечно, в какой-то степени «Сатирикон» носит черты моей индивидуальности. — Когда вы ставите спектакль как режиссер и участвует в нем как актер, вам удается избавиться на сцене от режиссерского самоконтроля? — Я никогда не играю в собственных постановках. Если я занят как артист, значит, спектакль ставит кто-то другой. Я хорошо учился актерскому делу в институте. А, кроме того, как артист работал с замечательными режиссерами. И играя в их спектаклях, у них учился. У меня будь здоров учителя! — На сцене вы такой легкий, раскованный, уверенный в себе, а было время, когда вы испытывали зажим? — Во-первых, профессия мне нужна для того, чтобы преодолеть неуверенность в себе. Я очень неуверенный и стеснительный человек - так уж устроен. На сцене я произвожу другое впечатление, но это потому, что я профессионал. — Я видел вас в «Ричарде Третьем», вы играли с таким увлечением, темпераментом, энергией… — Просто я занимаюсь любимым делом. А когда мы влюблены, мы брызжем энергией, мы все успеваем, мы все свое время проводим у предмета своей любви. Мы же не жалуемся на вялость. Вялая любовь — мне как-то это мало знакомо. Мы же не берем отгулы, не говорим: родная, я тебя очень люблю, но сегодня у меня выходной. Наоборот, как только у нас есть свободная минута, мы несемся к ней, а она, если влюблена, к нам. Так и здесь: я просто очень люблю дело, которым занимаюсь, и ничего более интересного не знаю. — Не могу себе представить, где можно увидеть Константина Райкина вялым и апатичным? — На отдыхе. Когда я куда-нибудь уезжаю из страны на недельку, то бываю вялым: медленно разговариваю, неторопливо двигаюсь. Но потом начинаю скучать, адреналин-то надо куда-то девать. — Вы практически перестали сниматься в кино. Нет интересных ролей или вы вполне удовлетворены работой в театре? — Если я перечислю свои роли в театре, то, возникает вопрос: что равновеликое мне может предложить кино? Понятно, что кино — это деньги, слава. Но я уже взрослый, и давно понял, что это не самое главное в жизни. Есть вещи важнее, чем узнаваемость и все такое прочее. Существуют какие-то глыбы мастерства, есть высоты и глубины в твоей профессии - этим очень интересно заниматься. Поэтому мне некогда сниматься в кино. Мне действительно так интересен театр, что ничем другим уже заниматься не хочется. А в кино я хожу просто как зритель, и мне иногда бывает очень интересно. — Как вы думаете, Москву можно назвать театральной столицей России? — Можно назвать, можно не называть — но, это, безусловно, так и есть. Москва — это театральная Мекка, а Россия — это театральная империя, где много всего интересного. — Вы успеваете следить за театральным процессом? Многие считают, что современный театр в погоне за кассой, сделал сильный крен в развлекаловку? — Про театр всегда говорили, что он стал поверхностным, что он переживает кризис. Сколько я этой профессией занимаюсь, столько я это слышу. Мне на эту тему говорить легко и просто. Я хожу по театрам очень много, и знаю, что в Москве всегда есть замечательные спектакли. И могу подсказать, куда сходить, что посмотреть. Сам хожу и смотрю, и к нам приглашаю. Я считаю, что надо хорошо делать свое дело, и не слушать сенсационные заявления. — Как вы относитесь к переквалификации театров в культурные центры — с ресторанами, кинозалами…К тому, например, что делает Кирилл Серебрянников в «Гоголь–центре»? — Это мне не очень близко, но это не значит, что этого не должно быть. Кира очень талантливый человек у него есть свои представления о театре. Я к этому отношусь с интересом. Есть вещи, которые мне не нравятся. Мне не нравится, что артисты сидят вместе со зрителями в буфете, а после спектакля выходят и едят с ними. Я считаю, что это убивает таинство театра, и некую загадочность, которая должна быть - об этом говорил в свое время Станиславский. Я в этом смысле человек более традиционный. Но Кира считает, что надо так — пусть будет так. У нас же не одни центры, у нас и центры, и театры — я за многообразие. — Вы 27 лет работаете худруком театра. Что вам пришлось преодолеть в себе за это время? — Это вообще трудная должность, все время что-то преодолеваешь. Многие качества мне пришлось развивать в себе. Потому что, когда ты актер — это одна степень ответственности. Когда ты становишься худруком — это другая степень ответственности и другая нагрузка. При этом ты остаешься играющим артистом. А еще начинаешь ставить, вести техническую и организационную работу. Все это требует большей решительности, большей жесткости в каких-то вопросах. Ты в какой-то степени командир. А командир должен обладать рядом качеств, иначе у него ничего не получится. Если они в тебе не развиты, значит надо их развить. У нас в театре, например, все работают на контракте. Контрактная система дает возможность избавляться от «балласта». — Вы сами объявляете актерам об увольнении? — Я кого-то прошу уйти, кто-то уходит сам, потому что работать у нас тяжело. Я их предупреждаю заранее, помогаю им устроиться в другие места. Как потом выясняется, это бывает животворно не только для театра, но и для самих артистов. Ты им даешь возможность не засиживаться, не терять квалификацию, а дальше двигаться, продолжать свою творческую жизнь. — В общем, вам приходится быть немножко диктатором? — Да, можно быть мягким и добрым диктатором, но надо уметь вызывать страх, а не только любовь. Эти чувства — любовь, уважение — должны, наверное, преобладать в творческом коллективе, но на одной любви тоже ничего не построишь. Надо чтобы тебя побаивались, боялись быть уволенными, отруганными, распеченными. — Представляю, как настрадались от вашего деспотизма ваши домашние женщины… — Мои домашние женщины — это члены моего коллектива. У меня очень плавный и незаметный переход от личной жизни к работе. Это так диффузировало одно в другое, что понять, где кончается театр и начинается моя личная жизнь практически невозможно. — Хорошо вы устроились! — Я устроился хорошо, но от этого можно сойти с ума. Другой бы не выдержал, давно бы уже застрелился. Отдыха нет. В театре я не могу отдохнуть от своей частной жизни, а дома не могу отдохнуть от театральных проблем. В некотором смысле это сумасшествие. — Ваша дочь тоже актриса, она много и успешно играет в «Сатириконе». Советуется ли она с вами, когда работает над ролью? — Что значит, советуется — не советуется. Когда я с ней работаю как с актрисой, которая занята у меня в спектакле, она обязана слушать мои замечания. Никаких родственных связей я не учитываю. Она выполняет определенные требования, выслушивает претензии, похвалы, которые заслуживает — как и все. Если она не будет подчиняться, то ей мало не покажется, и она это прекрасно знает. Когда она работает у других режиссеров, я могу ей что-то подсказать, но тут мой голос совещательный, потому что надо слушать режиссера - такое актерское правило. Все родственные связи, даже если твой родственник и профессионал, надо уметь отставлять. Конечно, я ее папа, а она моя дочка. Но то, что мы находимся в таких творческих, производственных отношениях накладывает определенный отпечаток на наши частные разговоры. К тому же она уже взрослая девушка, у нее своя жизнь, своя семья. Она живет отдельно от нас и это очень правильно. — Несколько коротких вопросов: вы делаете что-нибудь по дому своими руками? — Редко, но если надо, возьму и сделаю. Просто у меня действительно мало времени на это, и я предпочитаю делать что-нибудь другое. — Увлекаетесь спортом? — Когда-то я был спортсменом, кандидатом в мастера, а сейчас просто очень интересуюсь спортом. — Все знают, что вы потрясающе танцуете… — Ну, это было давно, сейчас у меня в труппе полно артистов, которые двигаются гораздо лучше, чем я. Как когда-то спросили Григоровича, почему он считает, что нельзя танцевать до пятидесяти лет? Григорович сказал: «Почему же? Танцевать можно — смотреть нельзя». По этому принципу я уже не танцую. — Назовите два своих главных достоинства и два недостатка? — Я думаю, что мои недостатки это продолжение моих достоинств, потому что одно вытекает из другого. Я добросовестный — это очень важное мое качество. И добросовестность моя мучает окружающих. А еще я отношусь к легковоспламеняющимся существам. Это вытекает из моей профессии, потому что иначе я не был бы актером. Но это имеет и колоссальную отрицательную сторону, потому что я бываю очень несдержан. — А гастрономические пристрастия у вас есть? — Я очень традиционный человек по части кушаний. Моя жена родом из Харькова, и она прекрасно готовит. Очень люблю русскую кухню: картошку, селедку, водку, пельмени. Салаты овощные со сметаной обожаю, в общем, традиционная славянская еда. — Какая книжка лежит у вас на столе? — Я много читаю. В основном, это связано с театром. В связи с постановкой пьесы я должен прочесть определенную литературу, чтобы лучше изучить эпоху, время. То есть, все равно театр определяет мои читательские вкусы. Театр — это некая ось, вокруг которой крутится вся моя жизнь. «Вечерняя Москва» поздравляет Константина Райкина и весь коллектив театра «Сатирикон» с юбилеем. Желаем вам новых ярких премьер и ежедневных аншлагов! ДОСЬЕ Прародителем театра «Сатирикон» является основанный в 1939 году Ленинградский театр эстрады и миниатюр, получивший известность как театр Райкина. В 1982 году театр переехал в Москву, в его коллектив влилась большая группа молодежи. В качестве постоянной площадки театру передали здание кинотеатра «Таджикистан», построенное по типовому проекту и совершенно не приспособленное для деятельности театра. Потребовалась большая перестройка и реконструкция, и лишь 4 июня 1987 года в новом здании был сыгран первый спектакль театра «Сатирикон» «Мир дому твоему». В декабре 1987 года ушел из жизни Аркадий Райкин. Став руководителем театра, Константин Райкин ищет для него новое лицо, постепенно формируя полноценный драматический репертуар. В «Сатириконе» играют Шекспира и Мольера, Брехта и Кафку, Кроммелинка и Островского, Гольдони, Ростана и Кундеру, Чехова и Зюскинда. Театр унаследовал многие родовые черты своего предшественника — работоспособность, постоянный творческий поиск, любовь и уважение к зрителю. СПРАВКА «ВМ» Константин Райкин родился 8 июля 1950 года в Ленинграде. В 1971 году окончил театральное училище имени Б. В. Щукина (курс Ю. В. Катина-Ярцева). В том же году был приглашен Галиной Волчек в театр «Современник», на сцене которого играл десять лет. За это время он сыграл в театре 38 ролей, из них 15 главных в спектаклях: «Валентин и Валентина» М. Рощина, «И пойду… и пойду…» по Ф. Достоевскому (режиссёр В. Фокин), «Монумент» Э. Ветемаа (режиссёр В. Фокин), «Балалайкин и К» по Салтыкову-Щедрину (режиссёр Г. Товстоногов), «Двенадцатая ночь» У. Шекспира (режиссёр П. Джеймс) и другие. В 1981 году перешёл в Ленинградский театр миниатюр под руководством А. И. Райкина. В 1982 году театр переехал в Москву и стал Государственным театром миниатюр, а с 1987 Московским театром «Сатирикон». В этот период вместе с отцом он сыграл спектакли «Его Величество Театр» и «Мир дому твоему». В 1985 году состоялась премьера авторской программы Константина Райкина «Давай, артист!» С 1988 года является художественным руководителем театра. Народный артист России, лауреат Государственных премий РФ и театральных премий «Золотая маска», «Хрустальная Турандот», «Чайка», «Кумир».
Innamorata: Ироничный «Сатирикон» празднует 75-летний юбилей Театр, где умеют не только смешить, но и смеяться над собой, празднует юбилей. 75 лет назад в Ленинграде появился Театр миниатюр. В 80-е актеры переехали в Москву, а вскоре подмостки, на которых так любят горькую иронию, переименовали в «Сатирикон». Праздник совпадает с днем рождения основателя театра Аркадия Райкина. Сегодня ему исполнилось бы 103 года. Если раньше театр прочно ассоциировался с Райкиным-старшим, то современный «Сатирикон» — это детище его сына. В репертуаре, в подборе актеров и режиссеров видится лицо Константина Аркадьевича. Константин Райкин, художественный руководитель театра «Сатирикон» им. Аркадия Райкина: «Я уже давно ощущаю, и я бы сказал, давным-давно ощущаю какую-то дорогу этого театра и свою собственную, соответственно, дорогу. Ну, как сказать, все равно каждый художественный руководитель делает и лепит театр по своему образу и подобию. Так уж, как сказать, так складывается». Фирменный стиль «Сатирикона» — это классическая драматургия в современном прочтении. Одного только Шекспира за последние годы ставили семь раз. И каждый раз получается неожиданно и очень злободневно. «Сатирикон» занимает здание бывшего кинотеатра «Таджикистан», поэтому зал совсем не театральный. Недавно «Сатирикон», наконец-то, вышел на финишную прямую большой реконструкции, растянувшейся более чем на десятилетие. Это будет последний сезон в старом зале. Его полностью переделают. Анатолий Полякин, директор театра «Сатирикон» им. Аркадия Райкина: «Что мы самое главное здесь сделаем? Мы сделаем всю настоящую театральную зрительскую часть. Будет новый вестибюль, новый вход, новые возможности». Актерам придется полтора года играть и жить на чемоданах. Впрочем, «Сатирикон» уже не раз доказывал, что экспериментов и испытаний не боится. Афишу накануне юбилея изучил корреспондент НТВ Егор Колыванов.
Administrator: TV-Культура ВИДЕО Художественный руководитель «Сатирикона» Константин Райкин называет свой театр «бродячим» – вся жизнь в движении. Сначала вынужденном – долгое время театр просто не имел своего помещения… Позже движение стало залогом творческого бессмертия «Сатирикона». Сегодня театр празднует 75 лет, и это лишь начало большого пути. С юбилеем «сатириконовцев» поздравил президент России Владимир Путин. Рассказывают «Новости культуры». Если все «театры начинаются с вешалки», то «Сатирикон» – с маски. Первыми зрителей в фойе встречают именно они. Напоминают об истоках – Ленинградском театре эстрады и миниатюр, основанном Аркадием Райкиным. «То, что мы видим на экране, – все эти его миниатюры – великолепные актерские работы – это нас вдохновляет. Во-первых, это заряжает способностями перевоплощаться. Такой разброс ролей – это такой калейдоскоп, что тебя может даже не узнать зритель. Это то, что высококлассно, на космическом уровне умел делать Аркадий Райкин», – говорит заслуженный артист России Денис Суханов. Гонимый в основном цензурой и личной неприязнью градоначальника, Аркадий Райкин в 82-м году переезжает с театром в Москву. К этому времени он – один из самых популярных артистов в Советском Союзе, гастролировавший по всему миру. Его фирменный приём – игра на языке приглашающей страны – будь то Румыния, Германия, Америка, Япония. В 87-м – за полгода до смерти основателя – труппа получает новое здание – бывший кинотеатр «Таджикистан» – и новое название «Сатирикон». Внешне мы, конечно, стали другими. Во-первых, мы стали работать в поле драматического театра, более того, имеющим дело с драматической классикой. Но при Аркадии Райкине это был позитивный театр, дававший надежду и свет. И мы даже в наших трагических спектаклях, трагедийных, горьких сохраняем надежду», – рассказывает руководитель театра «Сатирикон» Константин Райкин. Наследство «старого» театра, театра «отца», как говорит, Константин Райкин, – также в их добросовестности и трудоголизме. Редко где ещё репетиции начинаются аж в 10 утра! Последнюю неделю здесь до полуночи готовят капустник в честь 75-тилетия. Другая давняя традиция «Сатирикона» – бесконечная любовь к зрителю, который отвечает взаимностью. «На юбилейном вечере придуман такой ход, что основными ведущими будут пять «Синих чудовищ» Такой спектакль-долгожитель – абсолютно театральный и дающий зрителю ощущение праздника», – объясняет актёр театра «Сатирикон» Яков Ломкин. Но даже в эти праздничные дни за их беззаботным успехом, бешеной энергетикой и самоотдачей проглядывает маска грустного Пьеро. «Я бы отдал все регалии и все юбилеи, почести и какие–то там звания за возможность жить, а не выживать. А мы всё время находимся в состоянии выживания, долгие годы мы ждем чего–то лучшего, а пока хуже только, но я оптимист, горестный!» – признается Константин Райкин. К 75-летию театра «Сатирикон» смотрите завтра на нашем канале, в 14:50, спектакль «Ричард Третий», а по его окончании – программу «Линия жизни» с Константином Райкином.
Administrator: От зрителя "Молодость приходит с годами" юбилейный концерт к 75-летию Сатирикона 24 октября 2014 Я растрогана и очень люблю театр)) 24-го октября празднуется еще и День рождения Аркадия Райкина, ему была посвящена первая часть концерта: показали видеозаписи двух спекаклей Театра миниатюр, а Константин Аркадьевич повспоминал прошлое и рассказал несколько баек. Потом были (опять же на видео) фрагменты ушедших и нескольких новых спекатаклей. И снова больная для меня тема. То ли все-таки где-то есть полные записи в хорошем качестве и "Шантеклера", и первой редакции "Доходного места", и других ушедших... То ли это все взято из телерепортажей с премьер и из отдельных передач. Увидела, представила себе, как оно было... Но обидно, ей Богу! Все прекрасно понимают, никто не спорит с тем, что видео не передает полностью спектакля. Но и оно много чего передает, вдобавок можно увидеть крупные планы актеров, но главное - от эфемерного искусства остается что-то, кроме воспоминаний. Я очень благодарна Табакерке за возможность посмотреть в записи "Матросскую тишину", А 28-го ноября надеюсь увидеть в Театре на Юго-Западе фильм-спектакль "Мастер и Маргарита" с Воландом-Авиловым. Низкий поклон тем людям, которые не только собирают, приводят в порядок старые записи, но и делают их доступными для зрителей. В общем, это было очень ценно: хотя бы мимолетно увидеть любимое ушедшее и то, что когда-то увидеть не удалось. Кстати, во фрагментах "Макбетта" мелькнул Федор Добронравов, а Трибунцев появился в образе Макола - как оно было на первых спектаклях. Правда, почему-то ролик с "Макбеттом" шел под "неродную" музыку (вряд ли я путаю). Но главная часть концерта - это, конечно, выступления актеров, капустные номера, в основном, яркие и зажигательные. Из этого самым интересным для меня было выступление двух папаш Дулитлов, играющих в спектакле в очередь. Наконец-то увидела Сиятвинду в этом образе, а вдвоем с Денисом Сухановым они смотрелись и играли очень смешно. И еще мимолетное важное - Суханов в образе старухи Мэг, в шуточном номере (выступлении женских персонажей спектаклей Райкина). Константин Аркадьевич был ведущим вечера (наряду с "синими чудовищами"), а еще шикарно отплясывал, а ближе к концу читал стихи. С ПРАЗДНИКОМ!
Casi: "Укрощение"
Ирината: Праздничный вечер-концерт «Молодость приходит с годами». К 75-летию театра Сатирикон. 24.10.14. Два часа, которые длился вечер – это очень мало для тех, кто влюблен в Сатирикон. А других вчера в зале не было… и так приятно, что при этом там было так много знакомых, приятных людей! Официальной части, и даже зачитывания поздравления Президента, не было. Был большой блок, в котором на экране показывали фрагменты из телеспектаклей Аркадия Райкина, и очень хорошо, что для вечера подобрали не (без сомнения!) прекрасные, но уже затертые от долгого употребления миниатюры Великого Сатирика, а то, что, наверняка, для многих (и для меня в том числе) было в первый раз. Понравилось, что Константин Райкин не только дополнил показ байкой про папу, но и перечислил актеров, которые работали в Театре миниатюр и вместе с Аркадием Исааковичем выходили на сцену. (Одного из этих уже немолодых артистов, Владимира Михайловского, я встретила вчера в фойе, расцеловала и поздравила). Ну, а потом был, собственно, концерт. Вот – пятеро «Синих Чудовищ», выступившие в прологе концерта. Четверо – из тех, кого последовательно (парами) можно увидеть в театре, приходя на спектакль по сказке Гоцци. Пятый… в общем, это была неожиданная радость: пятым Чудовищем – в специальной синей маске, но костюме, лишь приближенном к «классике» спектакля, выступил… Денис Суханов. Несколько лет назад звезды выстроились так, что этот актер несколько раз сыграл роль синего демона Дзелу. Я видела. И, конечно, не один раз видела (хотя таких «разов» было всего-то пять). И пусть подтвердят те, кто видел этот пролог вчера: Суханов, как и когда-то в спектакле, был самым эффектным, красивым, очаровательно-отвратительным чудовищем… И жаль, что вышел он вчера только лишь в прологе. …Известно, почему из многочисленной и разнообразной сатириконовской труппы я особо выделяю именно этого артиста. Во-первых, он замечательный. И я даже сказала – он гениально-замечательный, что совсем недавно в очередной раз подтвердила сыгранная им роль Кармайкла в «Одноруком из Спокана». Во-вторых… что там скрывать, ха-ха-ха, таки без малого 10 лет я хожу в Сатирикон, предпочитая спектакли с участием именно этого актера. И сайтом его занимаюсь почти такое же времени (хотя известно, что любительские сайты актеров редко живут так долго). Да, люблю (а как не любить?). И благодарна Денису Валерьевичу за многое – например, за возможность часто посещать Сатирикон… Вот и вчера на 1 ряду сидела, как говорится, его молитвами. Итак, остальные вчерашние ипостаси актера. Он вышел на сцену мусорщиком Дулитлом из «Лондон Шоу». Да еще не один, а в «синхронном плаваньи» со вторым исполнителем роли – Григорием Сиятвинда. И насмешили же нас эти ребята! Особенно когда, одновременно набрызгав в свои рюмочки ароматизированного «освежителя воздуха» они ими… чокнулись! Следующий выход – в шеренге «девочек»-актрис. От каждой – благодарность Главному и попытка привлечь его внимание к своей особе, уговорить-заставить его поверить в собственную исключительность с целью – ну, конечно: получить новые роли. Помимо бабушки Мэг Фолан, в роли которой на сцену вышел Суханов (с «коронным» восклицанием по поводу прочих персонажей – «проститутки»!), мне очень понравилась заговорившая статуя из «Тополей и ветра», утверждающая, что она может играть любые роли. Ну, и последнее появление Дениса Суханова – это финал. И он в нем был просто самим собой… то есть – очень эффектным, красивым и чуть ироничным мужчиной, который всю свою актерскую жизнь служит театру Сатирикон. Конечно, помимо Дениса Валерьевича на сцене были и другие актеры. И очень понравился, например, «тройной» номер с «фанатами»: хасидами-урками-гибддишниками. И танго (которое, впрочем, танго совершенно не было) замечательно станцевали. И повтор уже известного песенного «Куда, куда…» был, как всегда, потрясающим. Меньше всего понравились студенты… Да, опыта маловато (хотя через малое время кто-то из них заменит на сцене тех, кого мы любим: такова печальная сатириконовская политика создания «самой молодой труппы»). Может, поставлено неважно. И девочки… ну, вообще – на одно лицо. Почти одинаково рыжеватые и пышноволосые. Как мы их различать-то будем? Если только – по таланту… ну, подождем. Нарушаю хронологию рассказа… еще не понравилось объявление, сделанное Райкиным перед началом представления. Ах, это шутка была… извините. Не поняла. Зато – и это очень важно, и прекрасно! – помимо видеовыступлений Аркадия Райкина, на экране показали фрагменты из спектаклей Сатирикона. Какие-то из них я видела на сцене, какие-то ушли из жизни еще до моего прихода в театр… Еще фрагмент из политики театра: спектакль идет только то небольшое время, пока он показывается на сцене. Потом происходит маленькая смерть постановки – до следующего спектакля. А через какое-то время – когда спектакль уходит из репертуара, он умирает полностью. И даже память о нем должна быть стерта из памяти… ибо записи любимых (потрясающих, гениальных, неповторимых…) постановок практически не производятся. Или производится – но мы, зрители, никогда и ни при каких условий их не увидим. А потому я вчера просто заплакала от счастья, когда увидела на экране… даже не кадры наилюбимейшего своего «Макбетта», а – первую версию «Доходного места», в которой Жадова так удивительно играл Денис Суханов… Ну, а завершить мой рассказ хочу поздравлением. С юбилеем, дорогой Сатирикон! Желаю актерам новых потрясающих ролей в постановках замечательных режиссеров. Известности им. И достойных денег. Здоровья всем, кто радует нас спектаклями (не только на сцене, но и в фойе, за кулисами). Пусть театр без сильной нервотрепки переживет грядущую реконструкцию. А потом пусть все будет, как в «Макбетте» - «Всё сначала, ну и ну! Всё сначала!». С самого-самого начала. И в бесконечное продолжение того ЧУДА, которое дарит нам этот театр.
Innamorata: Юбилейный вечер "Молодость приходит с годами" группа Наталия Вдовина | Nataliya Vdovina
Innamorata: ... и еще фото с юбилейного вечера Facebook
Administrator: TV-Культура ВИДЕО Театр "Сатирикон" отметил 75-летие В минувшую пятницу столичному театру «Сатирикон» исполнилось 75 лет. Президент России Владимир Путин поздравил труппу с юбилеем. В театре уверены, что 75-летие – это только начало, и потому отметили день рождения праздничным вечером с соответствующим названием: «Молодость приходит с годами». За свою жизнь театр дважды менял название, один раз совершил серьезный переезд – из Ленинграда в Москву. И прошёл сложный творческий путь от эстрады до драмы. И останавливаться не намерен. Рассказывают «Новости культуры». Если все театры начинаются с вешалки, то «Сатирикон» – с маски. Первыми зрителей в фойе встречают именно они. Напоминают об истоках – Ленинградском театре эстрады и миниатюр, основанном Аркадием Райкиным. Именно за ним первая часть юбилейного вечера. «Из этих 75-ти семь – мои, – говорит народный артист России Роман Карцев. – Меня Райкин пригласил в 22 года в этот театр. А школа Райкина – это лучшее, что может быть!» Его сын – Константин Райкин – открывая сегодняшний вечер, говорит сразу: его «Сатирикон» – конечно, совсем другой, но это театр, где не забывают, откуда они родом и чтят традиции. При том, что средний возраст артиста в труппе – примерно тридцать лет! «Это театр-дом, – считает актриса театра «Сатирикон» Марина Дровосекова. – Потому что сейчас такая ситуация в театре, что вообще «театр-дом» умирает, а Константину Аркадьевичу удается собрать нас и чтобы мы были все вместе большая семья, и наш вечер юбилейный называется «Молодость приходит с годами», потому что этот театр все равно молодой и театр дела молодых». «Это бездонно и бескрайне – театр, – признается Константин Райкин. – Вот это маленькое местечко – это выход к Богу! Это Космос души вот это место. Лучше которого я не знаю ничего на свете! А юбилей тут ни при чём!» День рождения – лишь повод собрать тех, кто помнит, как театр переехал в Москву, как стал «Сатириконом», как сменил репертуар с уходом основателя, как классику здесь стали ставить Стуруа, Машков, Фоменко, Бутусов… и как появилось на этой сцене «Синее чудовище», которому и доверили вести юбилейный капустник. «”Сатирикон” – это театр-праздник, карнавал, – говорит художественный руководитель театра «У Никитских ворот», народный артист России Марк Розовский. – Театр многообразных форм и зрелищ, и вместе с тем это театр философский, это глубинная человечность, которое находит в многообразии форм атакующее действие на зрителя». Вот и сегодняшний вечер стал очередным выбросом положительных эмоций, зарядом, всплеском радости и счастья от пребывания, существования на родной сцене. Новости культуры
Innamorata: Game Over. Сатирикон. 26 октября Есть такой редкий тип людей – с которыми всегда и всем хорошо. Которые – если заходят в комнату, то день становится светлее как будто, тучи рассеиваются. Такова и главная героиня этой истории Лена/Неля. Где бы она ни была, в какую бы открытую дверь ни заходила – там всегда чуть-чуть праздник. И дело не в том, что «я полы подмету, вымою посуду», а просто она широко улыбнется, крепко обнимет, придумает смешное прозвище… или просто станцует. Мне как-то однажды посоветовали в плохом настроении через силу танцевать. После немыслимых усилий воли, помогает. Так что, как сейчас принято говорить, в любой непонятной ситуации – танцуй. А танец под названием «Вышел гусь погулять», который Неля исполняет перед Мишкой, это супер-сцена. Спасибо, спасибо за неё! Это знаменитый танец Дженнифер Грей из «Грязных танцев», который она танцует перед Патриком Суэйзи в репетиционной комнатке. И как же Даша Урсуляк похожа здесь на малышку Бейби! По сути, являясь бездомной и одинокой, для всех остальных она - настоящая отрада, как солнце, которое все-таки потом начнет рисовать художник Кай. Да, она дерзкая и все и всегда делает с горячей головой, но искренне, не сомневаясь. Потому что вот такая. Из дома – в Москву, из Москвы – в Пермь, минуя вокзалы, чужие квартиры… и всегда с кружкой чая или чего покрепче, всегда с целью – быть нужной, всегда в красивых туфлях (на которые тратится добрая часть малых денег, которые она получает на подработках) Очень теплый образ создала Даша Урсуляк. Можно осудить прописанную автором роль и её излишнюю эксцентричность, но её воплощение этой молодой сатириконовской актрисой просто блестящее! В прошлый раз (спектакль смотрю во второй…) московская линия была как-то пошустрее, а в этот раз грубая пермская романтика просто-таки отодвинула перепитии столичной молодежи на второй план. За это спасибо Алексею Корякову, Полине Райкиной и Георгию Лежаве. Хотя, спасибо и книге Алексея Иванова «Географ глобус пропил» (где философско-забулдыжные похождения учителя географии Служкина перемешаны с необычной и своеобразной красотой пермского края). И слушая, только слушая, в спектакле про болота, непроходимые дороги, реки и леса как-то живее все это себе представляешь. И оттого же - страшнее становится – трагедия, постигшая семью Земцовых. Поразительным стал момент, когда я наконец-то въехала в способ Сергея Зарубина придавать своему голосу нездоровую бурлящую хрипоту. Несильна в медицинских терминах, но перед каждой произнесенной фразой он зажимает большим пальцем трахею в области горла. И говорит. Попробовав это проделать самостоятельно, ужаснулась, больно же! Вот такие, вроде бы безобидные актерские ходы иногда зрителю кажутся забавным дополнением к роли, в то время как актер ради них должен терпеть физический дискомфорт. Ну, а если говорить о втором образе Сергея Зарубина и о его голосе, то здесь всех будет ждать приятный сюрприз. Недолгий и недостаточный вполне для полного осознания: «а правда ли я слышу то, что слышу?» Но будет неожиданно приятно. Трио молодых друзей (художник Кай, студент-романтик Терентий и любимец женщин успешный Никита) очаровательно. Каждый в компанию, собирающуюся под одной крышей, привносит что-то своё. И у каждого быть таким есть свои причины и предрасположенности. «Game over» в переводе «конец игры». Эту надпись можно увидеть в компьютерных играх в случае если игрок проигрывает бой. А в спектакле по-моему, все выиграли. Кай наконец-то начал использовать на своих полотнах цветные краски и кроме дождя видеть еще и горящее солнце, Терентий перебрался из общежития к отцу и наладил с ним отношения, ну, а герой-любовник Никита обнял наконец-то свою любимую и единственную Нельку под зелеными лапами новогодней ёлки. И слышать хорошо знакомую музыку Таривердиева при этом без слез просто невозможно…
Innamorata: Продолжение статьи "Мы добрых граждан позабавим" ... Укрощение” по пьесе Шекспира в пересказе Сергея Волынца поставил молодой режиссер Яков Ломкин. Это совсем другая стилистика и для другой публики. То есть, тут задача развлечь большой зал, заполненный поклонниками Максима Аверина, главного мента российских сериалов, любимца женщин среднего возраста. Однако для Ломкина это не главное. Главное – закрутить театральную игру. Поэтому на сцене в бешеном темпе меняются местами, разыгрывают, переодеваются, танцуют, прыгают, вертятся, крутятся, показывают театральные фокусы молодые люди. Стихия театрального балагана кажется движущей силой сюжета, где все держится не на психологической достоверности, а на трюках, обманах и перевертышах. Покорная Бьянка оказывается ловкой стервой, строптивая Катарина – влюбленной простушкой, учитель риторики – богатым дворянином, а почтенный торговец из Пизы – случайным прохожим. Карусель движется под отличную музыку (“цитируются образцы зарубежной поп-культуры 70-х–80-х годов” – остроумно обходит вопрос авторских прав программка). Ломкин работал диджеем на радио, дело знает, поэтому все происходит в ритме дискотеки, весело, местами весьма остроумно, динамично. Кажется, что это честное коммерческое развлекательное зрелище, сделанное с редким для наших широт умением и драйвом. Но нет, вдруг все опять меняется, тема театральности и всеобщего обмана откладывается, и на первый план выходит Мораль, как она есть, с большой буквы. Похоже, что в современной России сегодня без Морали по-настоящему коммерческого искусства не бывает. Шутки и розыгрыши не достаточны – нужно добавить умиления, а желательно и православия. Поэтому в финале спектакля Ломкин пристраивает к тексту Волынца, переписавшего каноническую версию на новый лад, монолог Катарины в старом переводе. На сцене, где только что кружились персонажи в таком темпе, что казалось, их не десять, а сто человек, вдруг оказываются двое в белых рубахах, и, прильнув к своему Петруччо, Катарина, или уже скорее Феврония, вдруг стыдливо и на полном серьезе произносит: “Муж – твой хозяин, жизнь, хранитель твой, / Твоя глава, властитель, вечно полный / Заботой о тебе, всегда в трудах…” И далее: “Смиритесь, преклонившись пред мужьями / С покорностью”. Слова эти были всегда камнем преткновения для театров, удивлявшихся и не доверявших такому неожиданному домострою. Разные Катарины произносили это лукаво, играя, притворяясь, давая понять, что в сговоре с Петруччо, что дразнят отца и сестру. И вот наконец мы дожили до того дня, когда молодая актриса, нежно прижавшись к могучей груди Петруччо-Аверина, как истину преподносит оду смирению. И ладно бы, в конце концов, бывают и такие позиции, но ведь до того два с лишним часа спектакль был совершенно не про это. А про то, что “когда бы каждый знал наверное, что уготовила ему судьба, и что за каждым поджидает поворотом, жизнь стала бы подобна каше пресной, безвкусной жижице, прокисшему вину. Свидетелями стали мы превращения волшебного. Пусть волшебство останется…” Но волшебное превращение оказалось постным примером того, как настоящий мужик силой переламывает строптивый нрав глупой бабы, и под его могучей рукой она становится куда счастливей, чем предоставленная самой себе. Мне, может быть, скажут, что я слишком много внимания уделяю незначительному эпизоду, что ведь спектакль удался, что он вполне мил, а для развлекающего зрелища другого не нужно. Но я вот про что – профессия режиссера, помимо технических умений, предполагает умение видеть контекст. В данном случае, в данном контексте такой выбор финала кажется конъюнктурой, не более. А конъюнктура плоха тем, что меняет исподволь всю систему. Яков Ломкин, очевидно, режиссер очень способный, одаренный редким у нас умением строить большую форму, делать зрелище. Но так же очевидно, что сам он не генерирует смыслы, а поддержать его современная российская культура не может. У нас давно просто не предлагается обсуждений художественных систем, идеологических установок, этических ценностей. Молодые люди вообще не задумываются о целостной картине мира, охотно ограничивая себя эклектичным набором штампов и банальностей. Макдонах, с которого я сознательно начала, не случайно загромождает свои пьесы бесконечными карликами, отрезанными руками, кровавыми расправами, гротескно искажает реальность – чтобы потом, как фокусник, вынуть из шляпы старые козыри: детское желание любви, понимания, поддержки. Потому что чувствует – прямой их демонстрацией он толку не добьется, не будет это работать. У нас же сейчас многим, не чета Ломкину, большим чиновникам кажется, что самая банальная сентенция отлично выглядит в качестве новейшего идеологического оружия. Сказал – как отрезал. Не нужно ни доказывать, ни аргументировать, ни убеждать. Но проповедям не верят. Как дети, которые могут повторять правильные слова взрослых, но вести себя будут, подражая их реальным поступкам. Так и с искусством – только рожденный всей системой художественных средств смысл будет убедителен, мораль нельзя пришить к спектаклю, как хвостик к мягкой игрушке. Театр “Сатирикон” – молодой театр, а сейчас, с появлением Школы, будет становиться еще моложе. Яков Ломкин, на мой взгляд, может быть в нем успешным режиссером, он же теперь еще и педагог. Так что хотелось бы пожелать ему к его умению оживлять действие, еще и умение его осмыслять. Экран и Сцена
Innamorata: Театр "Сатирикон" отметил свое 75-летие 24 октября исполнилось 75 лет с момента основания Ленинградского театра миниатюр, ныне известного как "Сатирикон". Театр был основан в Ленинграде артистом Аркадием Райкиным. В 1982 году театр по совету сына Райкина – Константина переехал в Москву. Фото: m24.ru/Евгения Смолянская Больше ФОТО на M24.ru
Administrator: Газета "Культура" Неоконченная пьеса для балагана с антрактом Анна ЧУЖКОВА «Сатирикон» продолжает осваивать шекспировский репертуар. Премьеру по «Укрощению строптивой» представили на Большой сцене. Яков Ломкин — режиссер постановки — больше известен в другом амплуа, актерском. С Шекспиром давно на короткой ноге. На этой сцене играл в бутусовских «Ричарде III» и «Короле Лире», а также в «Ромео и Джульетте» Константина Райкина. Теперь взялся поставить комедию гениального англичанина — первую в афише «Сатирикона». Впрочем, это вовсе не режиссерский дебют. На счету Ломкина спектакли в Театре Сатиры, том же «Сатириконе» и антрепризе, где он занял в роли Отелло Максима Аверина. Кстати, и в нынешней премьере без него не обошлось. Аверин выходит в роли «укротителя» на сцену родного «Сатирикона» по очереди с Артемом Осиповым. Фото: Елена Касаткина Гаснет свет, под магнетическую музыку на сцену выкатывается балаганчик, и озорные бродячие артисты начинают творить магию, играют с деревянной куклой, хохочут, пританцовывают. Тут из зала раздаются крики: «Это мое место! Позовите охрану». Зрители переглядываются и негодуют: «Форменное безобразие». А актеры ничуть не смутившись, приглашают нарушителя спокойствия к себе, на сцену: пускай это и будет Петруччо. И впрямь, безобразие — такое возмутительно игривое «Укрощение» получилось. Цирк, да и только! Шекспировская интерлюдия к комедии вдохновила Якова Ломкина показать театр в театре. (Напомним, в оригинале «Укрощение строптивой» начинается с того, что некий лорд находит спящего пьяницу Слая. Пропойцу в шутку переодевают, обращаются с ним, как с господином, и играют ему пьесу). Балаган с антрактом — так назвал режиссер свою постановку. И сказочное, карабас-барабасовское «Укрощение» жанру вполне соответствует. На сцене творится удалое черт-те что. Фото: Елена Касаткина Вот торжественно выходит Бьянка (Глафира Тарханова) в гламурном розовом парике. За ней тянется гигантский шлейф платья, под которым вереница поклонников с цветами. Ни дать ни взять — парад уродцев: накладные лысины и толщинки, деревянные протезы. Катарина (Агриппина Стеклова) — зрелище ужасающее, а-ля училка из детских кошмаров: огромные очки, нелепая шишка на голове, замызганная серая юбка и хозяйственная сумка в руке. Добавьте к этому скрипучий голос. А вот нрав у строптивой совсем не деспотичный. Несправедливо говорят о ней: «Всех довела до ручки сучка» (пьесу играют по новому переводу Сергея Волынца, весьма упрощающему эвфуистские вирши Шекспира). Красавица Бьянка совсем затиранила сестру. Бесстыдный Петруччо лишь подливает масла в огонь. Фамильярничает и называет зашуганную Катарину не иначе как котиком... Так что концептуально спектакль не очень рифмуется: что толку укрощать домашнюю облезлую кошку? В нем есть другого рода единство — стилистическое. На сцене царит игровая, в хорошем смысле слова «дурацкая» стихия. Актеры шустро меняют маски и костюмы. Зрелище получается легкое, как шутка. «Укрощение» в «Сатириконе» — не об отношениях мужчины и женщины (здесь даже купировали финал — спор мужей). А все же спектакль про любовь — к театру и притворству.
Administrator: От зрителя В программке постановка значится как «Балаган с антрактом». Начинается этот балаган со скандала в зале: пришел опоздавший зритель в спортивном костюме, его место уже занято, и он требует освободить его. В это время на сцене появляются странные человечки, этакие вурдалаки, которые быстро соскакивают в зал, хватают скандального зрителя и затаскивают на сцену. И неудавшийся зритель просыпается вполне удавшимся Петруччо (Артём Осипов/Максим Аверин). В это время в семье дворянина Баптисты сватаются женихи к младшей дочери Бьянке (Глафира Тарханова), но отец строго решил, что младшая дочь не выйдет замуж раньше старшей Катарины (Марьяна Спивак/Агриппина Стеклова). И если младшая на первый взгляд скромный ангел, а на деле и закурить не прочь, и замуж согласится пойти, предварительно выяснив материальное положении жениха, то старшая своего несносного характера не скрывает, и желающих взять её в жены нет. Петруччо, узнав сумму приданного, решает укротить Катарину. Несносный характер Катарины, скорее маска, спрятанная под костюмом гота, всегда в черном, с черными африканским косичками, а на свидание для уверенности и косу с собой прихватит. Вскоре она оказывается вполне покорной женой. Развитие отношений манерной Бьянки и прикинувшегося учителем Люченцио показано в виде пластики и танцев. Тут уже Бьянка укрощает жениха, и только он ей надоедает, и надо бы бросить, как оказывается, что молодой человек дворянин. В этом балагане по Шекспиру смена декораций происходит под музыку хитов 70-80-хх годов. Хотя декораций почти нет, обстановка меняется от того, какая тележка выезжает на сцену. Дом Баптисты – это трехэтажная конструкция, у Петруччо просто тележка обклеенная газетой, а если ее положить и накрыть покрывалом, то получится уютный дом. Из мусора и металлических банок оказывается можно придумать платье для Катарины. Другие костюмы сшиты из кусков старой одежды, которые чуть не трещать по швам. Много и интересных моментов, вызывающих улыбки и смех в зале. Например, священник, венчающий Бьянку с Люченцио, вдруг вспомнит о том, что был у него случай венчания в Вероне, а брак между Катариной и Петруччо регистрирует женщина из современного времени с речью, записанной в папочке. Этот спектакль сложно рассказать, его нужно видеть. Да возможно, он не понравится тем, кто предпочитает, смотря Шекспира, видеть Шекспира. Но, однозначно, не оставит равнодушным любителей театра в театре.
Casi: Наталия Вдовина в спектакле "Гедда Габлер"
Casi: За кулисами Сатирикона.
Administrator: Ваш досуг Балаган с антрактом Фото: Михаил Гутерман «Сатирикон» открыл сезон премьерой спектакля Якова Ломкина по шекспировской комедии про ловкого Петруччо и непокорную Катарину. Если в театр вы приходите исключительно отдыхать, это развеселое «Укрощение», поставленное и сыгранное без особых претензий, — то, что нужно. По задумке Ломкина, знаменитый сюжет перед зрителем разыгрывают бродячие артисты. Так режиссер дает понять, что все происходящее на сцене — исключительно несерьезно, игра, пустяк. Петруччо в исполнении Максима Аверина появляется из зрительного зала как опоздавший театрал, который пытается прорваться на свое место, громко ругаясь с билитершами. Смотрится вполне правдоподобно — в «Сатириконе» действительно драконовские правила для нарушающих порядок. Аверина затаскивают на сцену, раздевают донага (особенно чувствительные поклонницы актера в этом месте начинают аплодировать), в зале гаснет свет, после чего он предстает уже в наряде средневекового дворянина. Надо отдать должное художникам-костюмерам: остроумные наряды главных действующих лиц — большой плюс незатейливой постановки. Петруччо, к примеру, в попытках повлиять на сварливую невесту переодевается в пачку балерины, а Катарина, изображая из себя «воплощение зла», примеряет костюм современной готки — тут вам и дреды, и черная помада, и платформы, и даже топор в руках. С современными аллюзиями в театре легко можно переборщить — бесконечные переносы действия в сегодняшний день всем успели осточертеть. В «Укрощении» намеки на актуальность тоже есть, но они всегда сделаны исключительно ради шутки. Радует также саундтрек — зарубежная поп-музыка 1970—80-х. Хиты подобраны с большим вкусом и к месту. Спектакль яркий, динамичный, сыгранный с большим азартом (артисты работают с видимым удовольствием). Эдакий образцово-показательный средневековый фарс с грубоватыми героями в шутовских одеждах. Смазывает общее благоприятное впечатление только финал. Шекспировские герои, непосредственные и живые на протяжении всего действия, вдруг превращаются в кого-то вроде Петра и Февронии. Катарина воспевает послушание, Петруччо — покорность. Домострой торжествует. Да и бродячая труппа куда-то исчезает, нивелируя тем самым идею нарочитой театрализации. Впрочем, это придирки — патриархальные ценности сегодня в моде, а честные зрелища «для смеха» — большая редкость.
Кука: "УКРОЩЕНИЕ" Фото: Сергей Петров
Innamorata: От зрителя Была сегодня в Сатириконе на постановке Якова Ломкина "Укрощение" (балаган по комедии Шекспира). Что могу сказать? В восторге! Иного не могла и ожидать! Один из самых сильных актёрских дуэтов в лице Максима Аверина и Агриппины Стекловой, более полный взгляд на Сергея Климова в его "естественной среде обитания"... Дикая энергетика, фонтаном бьющая в зал, бешеная скорость игры... Люблю я всё же Сатирикон)) Один из тех театров, куда я не боюсь пойти и разочароваться, потому как таких постановок там просто нет!
Casi: "Кухня" (Эльвира Кекеева)
Casi: "Маленькие трагедии Пушкина"
Кука: "УКРОЩЕНИЕ" Фото: Сергей Петров
Casi: "Кухня"
Александра: Спектакль "Ай да Пушкин"
Кука: "Укрощение" Фото: Сергей Петров
Innamorata: Отсюда В завершающемся Году Шекспира театры не перестают баловать публику постановками по пьесам великого барда. Впрочем, в «Сатириконе» Шекспир всегда в чести. Вот и актер Яков Ломкин попробовал себя на режиссерском поприще, затеяв на большой сцене театра «балаган с антрактом», получивший название «Укрощение». В основе – знаменитая шекспировская комедия «Укрощение строптивой» в переводе Сергея Волынца. Слово «балаган» стало определением жанра и настроения. Пьеса словно бы разыгрывается бродячими комедиантами, для которых интересна сама история, но абсолютно не важны ни возраст актеров, ни их соответствие предложенным Шекспиром героям. И потому ничто не мешает, например, Агриппине Стекловой сыграть Катарину, не настаивая на ее «девичестве», но вылепив образ нескладной девахи в спущенных чулках и «вороньим гнездом» на голове, которая постепенно превращается в мудрую и любящую женщину. Да и Глафира Тарханова по воле режиссера лишает свою Бьянку романтической утонченности, превращая ее в разбитную капризницу, прекрасно знакомую с жизнью за пределами отцовского дома. А вот Петруччио здесь вообще находят в зрительном зале, вытаскивая на сцену демонстративно скандалящего «зрителя», которым оказывается артист Артем Осипов. Его переодевают и включают в игру, которую он тут же подхватывает с большим удовольствием. Из дорожных кибиток бродячих актеров складываются и немудреные декорации (сценография Акинфа Белова), создающие комичный фон для буффонного действа. Причем складываются весьма причудливо, даже знаменитую Пизанскую башню им по силам воплотить, коли уж речь заходит о знаменитом итальянском городе. Этот спектакль сделан в традиционном для «Сатирикона» жанре комедийного шоу, в котором смешались времена и эпохи, наряды (костюмы Евгении Панфиловой) и песни (музыкальное оформление Ричардаса Норвилы). Здесь звучат знаменитые зарубежные хиты 70 – 80х годов века минувшего, актеры виртуозно пластичны благодаря хореографу Альбертсу Албертсу. Привычная стихия раскрепощает, действие несется вперед, подчас забывая о тормозах. И лишь в самом финале интонация изменится на более спокойную и умудренную. Впрочем, немножко морали не помешает, а веселью она отнюдь не помеха. Ирина Алпатова
Administrator: Отсюда Максим Аверин покидает «Сатирикон» На своем официальном сайте артист опубликовал письмо, в котором объяснил, почему уходит из театра, где прослужил 18 лет. «Нет никаких обид, скандалов и разрыва отношений, – написал Максим Аверин. – Да, действительно, я принял решение выйти из состава труппы театра. Это решение было принято сложно, нервно, болезненно. Я прослужил в театре «Сатирикон» 18 лет. Мы, артисты этого театра, неразрывно связаны друг с другом творчески, дружески, душевно. И я благодарю своих коллег за многолетнее содружество. Художественного руководителя театра Константина Аркадьевича Райкина я всегда считал и буду считать своим учителем. Именно он так сильно повлиял на мою судьбу. Именно благодаря ему я смог воспитать в себе качества, необходимые артисту: дисциплину, самоотдачу, преданность профессии, получил колоссальный опыт и практику. Уважаемый Константин Аркадьевич, спасибо Вам за все. Сейчас я чувствую, что стою на пороге нового этапа своей жизни, новых театральных открытий, где я смогу использовать опыт, набранный за все эти годы, попробовать свои силы. Любому творческому человеку необходимо обновление и перерождение – и сейчас у меня есть эта возможность: пробовать, рисковать, дерзать. И я хочу использовать шанс судьбы, чтобы раскрыться по-новому и для себя, и для вас, мои дорогие зрители!» Также артист уточнил, что ни в коем случае не порывает свои отношения с театральной сценой, уже готовит новые проекты. Кроме того, в репертуаре Аверина антрепризные спектакли «Все о мужчинах», «Отелло» и его моноспектакль «Все начинается с любви». Последний спектакль в «Сатириконе» актер сыграет 30 декабря.
Кука: Новая афиша "УКРОЩЕНИЯ"
Administrator: Начало статьи - ЗДЕСЬ. Школа вживания Шекспир и Макдонах в "Сатириконе" ........... Еще одна история обучения актерскому мастерству разыграна в спектакле "Укрощение" по мотивам комедии "Укрощение строптивой". То есть в нем пытаются рассказать довольно много разных историй, и по большому счету ни одна из них толком не проработана, но сюжет про бродячих актеров, путешествующих неизвестно по каким дорогам, становится единственной рамкой, в которую режиссер Яков Ломкин пытается уместить действие, шумное до крикливости и энергичное до суетливости. Из кибиток, на которых путешествуют актеры, художник Акинф Белов сочиняет все необходимые места действия. А актеров можно рекрутировать даже из публики — так, в Петруччо (Артем Осипов) в начале спектакля превращают одного из скандальных "зрителей" (так театр перетолковывает шекспировский пролог, который обычно театры выкидывают за ненадобностью), а во втором действии таким же образом находят Винченцио. Главный герой, в свою очередь, становится учителем театра для Катарины — из комической страхолюдины она за два с половиной часа превращается, как надо понимать, в первую актрису труппы. Сам процесс "укрощения" предельно театрализован, а знаменитый "антифеминистский" монолог Катарины выглядит как репетиция — и Петруччо дает понять героине, что над ролью еще нужно будет поработать. Агриппина Стеклова, играющая Катарину, и правда украшает не только труппу "Сатирикона" вообще, но и новый спектакль в частности. В избыточном и местами совсем не упорядоченном действе ей удается не потеряться и найти для своей Катарины живые интонации. А вокруг нее шумит и кружится "балаган с антрактом", в котором чего только нет! Здесь и популярные хиты 30-летней давности, и цитаты из знаменитых советских фильмов — так, женихи Гремио и Гортензио похожи на Нушрока и Абажа из "Королевства кривых зеркал", а Петруччо и его слуга Кертис в старомодных пальто и женских платках ни дать ни взять Леонов и Крамаров из "Джентльменов удачи". Слуга потом еще будет женщиной из загса, а Бьянка до этого явится в образе Мэрилин Монро, Баптиста будет принимать визитеров в душевой кабине, священник вспомнит о пьесе "Ромео и Джульетта" — в "Укрощении" смешано и перепутано, кажется, вообще все, что только можно смешать и перепутать. Интересно, в какой такой школе учат, что жанр балагана не требует, подобно любому другому жанру, строгой дисциплины и тонкого расчета?
Malder: ОТСЮДА Сатирикон потратит почти 9 млн на рекламу Театр хочет довести до зрителей сведения о текущем репертуаре и новых постановках Театр «Сатирикон» имени Аркадия Райкина объявил конкурс на оказание услуг по размещению наружной рекламы и рекламы в СМИ театрального сезона 2014-2015 с 1 января по 30 июня 2015 года. Итоги тендера почти на 9 миллионов рублей будут подведены 24 декабря. В рамках договора необходимо осуществить разработку, создание и изготовление рекламно-информационной продукции, а также ее размещение и распространение в средствах массовой информации. Целью является доведение до потенциальных зрителей сведений репертуарного характера: о текущем репертуаре и о новых постановках. Для этого предполагается размещение рекламных макетов в прессе; всплывающих баннеров и контекстной рекламы в сети Интернет; рекламных видеороликов на ТВ; рекламных плакатов в московском метро. Заявки будут оцениваться по двум параметрам: цена договора, а также качество работ и квалификация участника.Стоимость услуг не должна превышать 8 993 384 рубля.
Casi: Марьяна Спивак в спектакле "Синее чудовище" Фотография Владимира Демидова
Elena: "Укрощение", 5 декабря Итак, да здравствует балаган! Балаган-веселье, балаган-превращение, балаган-хулиган, полный неожиданных шуток и находок. Неудержимый, ничем не прикрытый в буквальном смысле, - ибо будущий укротитель, попадая на сцену балагана что называется, из масс, проходит этап "девственной наготы", прежде чем станет тем самым Петруччио, дворянином из Вероны. Мой респект и Аверину и Ломкину! Мои претензии удовлетворены целиком и полностью. Шутка. И в данном случае все к месту и все в вихре закрутившегося балагана - как и должно было быть. К слову об "идеальнейшем" составе. Осипов хорош по-своему; Аверин - совершенно по-своему. Есть у Максима очевидная черта - его актерская универсальность. И в своем балагане Ломкин раскрывает ее: Аверин и танцор, и певец, и комик-эксцентрик... Без сомнений, самого Максима мучает жажда "эксплуатации" всех его актерских возможностей, и "Укрощение" в данном случае позволяет ему выразиться в комедийном ключе. Еще я скажу об актерской интуиции, которой, как мне кажется, он обладает. У меня сложилось впечатление, что актер входит в новую роль через узенькую щель подмеченного жеста или слова и затем каким-то "шестым чувством" ухватывает характер героя целиком, готовый сразу же его играть. И отдельные эпизоды складываются в завершенный образ Петруччио - комедийный, в чем-то нелепый, в чем-то трогательный, в чем-то брутальный (да-да!), но всегда с широко раскрытыми глазами, с удивлением смотрящими на этот мир. Вообще сам герой не перестает изумляться тем метаморфозам, которые с ним происходят на протяжении всего действия. А отсюда, я думаю, органически появляется и основа для импровизации, в которой сама суть, сама правда образа. О, здесь я увидела и Джигарханяна "с усами" из всеми любимого фильма, и мушкетера Боярского, и даже Михаила Жарова из чеховского "Медведя", где он блистал с Ольгой Андровской. "Медведь. Бурбон. Монстр" - да-да, таков Петруччио-Аверин; ему бы еще прибавить "нахрапистости" и "монстровости" - и наивысший градус его укрощения будет достигнут! И при этом всякое настроение героя окрашено своей краской, своей интонацией, своим характерным штрихом. Да это актер многих и многих ролей! Катарина у Марьяны сегодня получилась преотличная. Ее я вижу во второй раз и отмечу наиболее эффектные сцены в паре с сегодняшним партнером. Это моя любимая, так называемая "кошачья" встреча, когда Кэт отвечает на первые попытки-подступы "взявшегося за работу" неотесанного мужлана, - не то мурлыканьем, не то урчаньем. Какая прелесть! А сцена свадьбы, брачной трапезы, дорога домой, песенное признание в любви, допрос с пристрастием, и, наконец, их финальный выход, когда последние маски сорваны и герои становятся самими собой. И я бы сказала, что обоим удалось найти в трагическом - насколько можно так назвать эту фееричную "дрессуру" - смешное, а в смешном - драматическую глубину. Это ли не мастерство актеров - и не важно - в каком жанре и в какой перекроенной на новый лад пьесе оно проявляется. Запомнилась Юлия Мельникова. Ее драма в "Оглянись во гневе", а здесь прекрасная характерная работа - и как она подает себя! Совсем не кроткая скромница - блюдет свои интересы и своего же не упустит. А как умеет "подставить" сестру - загляденье! Игорь Гудеев всегда мне симпатичен - и в материале Джона Осборна, и в Шекспире, - как в драме, так и в комедии. И сожаление мое только об одном: о недостаточном использовании широкого диапазона этого актера, актера острохарактерного, и, я думаю, способного на большее в своем творчестве. Конечно, отмечу и Антона Кузнецова, которого также не обошли весьма "экстремальные" перевоплощения и в которых он показал свои превосходные комедийные качества. Яков Ломкин придумал замечательную обработку - свою собственную, но очень близкую по духу настроению и пространству пьесы Шекспира, - как я себе это представляю, - и в этом ему здорово помогли художники Акинф Белов и Евгения Панфилова, с которыми он сотрудничает уже не в первый раз. Укрощение... Обоюдное, взаимное, с нескрываемой любовью и нежностью - ведь это и была любовь с первого взгляда и то, что последовало за ней, оказалось любовной игрой, выплеснувшейся в этот балаган без границ!
Кука: "Укрощение" фото: Сергей Петров
Administrator: От зрителя СПЕКТАКЛИ.КОТОРЫЕ Я ПОСМОТРЕЛА И РЕКОМЕНДУЮ ВСЕМ."ВЕЧЕР С ДОСТОЕВСКИМ"(ТЕАТР"САТИРИКОН"). Лично я смотрела этот спектакль уже целых три раза и собираюсь пойти в четвертый раз.Спросите почкму??Причин много: _это моноспектакльКонстантина Райкина.Не знаю,как вы,а я этот жанр люблю особенно.Жаль.что в последнее время моноспектакли ставятся все реже и реже.Наверное потому что это требует огромного труда и мастерства от исполнителя??Так вот-если вы тоже любите моноспектакли так же.как люблю их я,то идите на этот не задумываясь-в мастерстве Константина Аркадьевича не приходится; -это очень"аскетичный"спектакль в отношении декораций.В том смысле.что их почти нет-просто голый задник,несколько дверей на нем,по ходу спектакля возникают стол,стул и ваза с цветами.и это все.никогда и нигде я еще ничего подобного не видела...(какой-то театральный критик назвал это"Приветом от Ежи гротовского"-ну что ж,вполне возможно); -ЭТО БЫЛ ПЕРВЫЙ ИЗ ПРОСМОТРЕННЫХ МНОЙ СПЕКТАКЛЕЙ ВО ВРЕМЯ КОТОРОГО Я НАПРОЧЬ ЗАБЫЛА О ВРЕМЕНИ,А ПО ЕГО ОКОНЧАНИИ МЫ ОДНОВРЕМЕННО СО ЗРИТЕЛЬНИЦЕЙ.КОТОРАЯ СИДЕЛА РЯДОМ,СКАЗАЛИ6"КАК,И ЭТО УЖЕ ВСЁ??".СКАЗАДИ,НАДО ЗАМЕТИТЬ,С ОООООЧЕНЬ БОЛЬШИМ СОЖАЛЕНИЕМ.МНЕ ЧТО НАЗЫВАЕТСЯ"НЕ ХВАТИЛО"-НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ Я УЖЕ СТОЯЛА У КАССЫ"САТИРИКОНА"И ПОКУПАЛА БИЛЕТ НА ЭТОТ ЖЕ СПЕКТАКЛЬ,НО ЧЕРЕЗ ДВЕ НЕДЕЛИ; -после этого спектакля у всех зрителей(и у меня в том числе)всегда горячие и красные ладони от долгих апплодисментов-Райкина вызывают на поклоны по 3-4 раза.(и то и другое проверено лично); -постановщик спектакля-Валерий Фокин-большой любитель Достоевского(судя по его постановкам в современной Аленсандринке).К тому же он еще и большой и давний друг самого Константина Аркадьевича-они вместе учились в Щуке,и вместе же потом пришли работать в"Современник"А кто,как не старые друзья,способны понимать друг друга с получлова??И результат не заставил себя ждать; -литературная основа спектакля-книга Достоевского"Записки из Подполья".Довольно редко кем прочитанное произведение надо отметить...)Это любимое произведение самого Константина Райкина,а Подпольный Человек-его любимый литературный герой.В одном интервью Константин Аркадьевич сам про это рассказывал.Он очень похож на него самого-так говорит Райкин,но я все никак не могу постичьЮчем же именно он так похож?? -для Константина Райкина этот спектакль-своеобразное"дежавю"-он уже играл его в театре"Современник в 1976-и году.но тогда в постановке принимали участие и другие актеры,а теперь это его моноспектакль; -на этом спектакле в зале всегда стоит оглушительная тишина-настолько Константин Аркадьевич умеет подчинить себе зал и заставить каждого зрителя следить за каждым его движением и ловить каждое слово.Меня-так точно... И последнее-благодаря имееннно этому спектаклю я прочитала несколько книг Достоевского и о Достоевском,посетила музей Достоевского в Питере,много всего узнала о Валерии Фокине и Ежи Гротовском.И даже умудрилась один раз прямо во время спектакля пообщаться с Константином Аркадьевичем-но это уже совсем другая история...))Вобщем-рекомендую!!"MUST SEE".Однозначно и сомнению даже не подлежит!!.)
Casi: "GAME OVER"
Administrator: От зрителя Театр "Сатирикон". Спектакль "Укрощение строптивой". Улыбка до сих пор не сходит) Великолепная игра актеров! Агриппина Стеклова и Артем Осипов - выше всяких похвал! Замечательная музыка! И столько неожиданных моментов))) Это какая-то другая сатира... не пошлая и не политическая (две темы, над которыми большое количество людей с удовольствием смеются). Я бы назвала это - классика в обработке интеллектуальной сатиры. И это всё смешно и одновременно грустно! Рекомендую всем!
Administrator: От зрителя "Укрощение" в Сатириконе. Постепенно возвращаюсь в Сатирикон, ни один из виденных в последнее время спектаклей не разочаровал. Получили вчера большое удовольствие от "балагана в двух действиях с антрактом". Только сразу хочу предупредить: идти нужно лишь в том случае, если вы уже видели пьесу в классическом виде на сцене или хотя бы в кино (да-да, знаменитый баттл 60-х, Людмила Касаткина против Элизабет Тейлор - вы в курсе?) Почему? Потому что вы не разберёте текста ни одного из классических монологов: они произносятся скороговоркой, как нечто вызубренное, а отттого надоевшее. Мол, вы ждёте "Мне говорят, что Котик мой хромает..."? Получите! Но не просто так, а под музыку! Но не просто под музыку, а... почему бы и нет? - под Александра Серова! "Лепестка-а-а-а-ами белы-ы-ы-ых ро-о-о-о-оз я наше ложе..." Мы, люди, закалённые Сирано в полиэтилене, наверное, должны были бы обидеться, а нам пон-ра-ви-лось! Сумасшедшая энергия льётся в зал, зрителя всё время удивляют - сходите, не пожалеете. И да, танцы, визитная карточка Сатирикона! Отдельное удовольствие доставляют костюмы и декорации - столько ассоциаций! Тут тебе и немножечко Прерафаэлитов, и кусочек Сальвадора Дали, и привет от Рене Магритта - вроде бы странная мешанина, но смотрится очень органично.
Ирината: GAME OVER. Сатирикон. 16.12.14. Очень хороший спектакль. Правда, по устной рецензии моей девушки N.: несмотря на наличие в финале новогодней елки, он совсем не новогоднее-рождественский. Потому что печальный. Вот вроде бы к финалу все пришли с минимальными потерями, и люстра засверкала хрустальными огнями, и все, кому суждено было найти друг друга или свою судьбу – нашли… А все равно печально. Может быть, это потому, что до финала не дожил самый хороший, искренний и светлый человек – врач Мишка, сгинувший навсегда в тюменских болотах? Вот так и будет его отсутствие покрывать тенью светлый праздник тех, кто знал его и (каждый по своему) любил и тех, кто встретился с ним лишь случайно… Но спектакль все равно хороший, и даже непонятно, почему ему отказано в основной сцене Сатирикона – да, он, конечно, камерный… но и там смотрелся бы хорошо. Арбузовские «Жестокие игры» перенесены на сцену очень точно, а небольшая актуализация пьесы (в основном за счет музыки и костюмов) нужна для того, чтобы история не смотрелась, как «из раньших времен», а стала бы совершенно современной – «да это ж про меня, про нас про всех». Так что большое спасибо режиссеру, Елене Бутенко-Райкиной за то, что она, как бы «завесив» героев между двумя временами, в то же время и «заземлила» их, сделала совершенно реальными. Узнаваемыми. А когда узнаешь в театральном персонаже самого себя, со своими бедами и радостями, тогда и переживаешь за него больше. Очень неплохая сатириконовская молодежь (Смольянинов-Денискин-Ширяев-Урсуляк-Андронаки) играет очень искренне. Пусть иногда опыта не хватает, пусть слегка «пережимают» (что особенно видно именно на малой сцене, когда – в шаге от тебя). Всё это не столь уж и важно. Опыта наберутся. Лишь бы искренности не растеряли… Вот те, кто постарше (Сотников-Райкина-Лежава) с искренностью не расстались. И сценического опыта у них хватает. Хороши! Особенно понравился Сергей Сотников (Мишка) – к тому же я с самого начала, с Леля, этого актера очень полюбила, а вот на сцене вижу его нечасто. И, наконец, совершенно фантастический Сергей Зарубин в двух ипостасях – нелепого и нескладного отца Терентия и сногсшибательного, порхающего, безразлично-холодного, но влет очаровывающего отчима Кая (а тут еще голос Дениса Суханова добавляет фантастической отстраненности: человек – вот он, а голос его – отдельно, вне персонажа). В общем, как бы ни хороша была молодежь – но в этом спектакле я ставлю на возраст, талант и опыт: Зарубин однозначно лучший. …Вот что я хочу сказать… Ставя «Однорукого из Спокана», Константин Райкин утверждал, что герои этой пьесы МакДонаха «бесконечно одиноки, взаимозависимы, временами по-детски беспомощны и нуждаются в человечности, милосердии и доброте». А я «Однорукого» смотрела и думала: уж слишком они все там злые, и проблески человечности только усиливают эту их вселенскую злость. Не хочу я быть там хоть к кому-то доброй… А вот практически всех героям «GAME OVER» хочется пожалеть, приласкать, хоть чуточку тепла им отдать… Они – особенно те, кто помоложе – как котята, которые тянутся к ласке… а их жизнь, люди и обстоятельства вместо этого бьют. Кого очень сильно, кого послабее, но – бьют. Потому и сбиваются в кучу, что вместе в холодном мире теплее. И рады они все будут любой доброй руке… вот – хотя бы руке Мишки. И даже Маша Земцова… вот, кажется – совсем уж двухжильная «я и баба, и мужик» с камнем вместо души – но и у нее вдруг (пусть от страшного) этот камень раскрошится… и будет в душе пустота, которую даже страстно любимой работой не заполнишь… но, может, маленькой Леське найдется там теплое, уютное место? И еще. В спектакле замечательные «знаки», особенно приятные нам, сатириконовским завсегдатаям. То на ком-то окажется надет растянутый свитер из «Ричарда»… То рассыплются по полу разноцветные яблоки… То стук в дальнюю дверь наложится на шум дождя… То вот – внезапно и приятно голос Суханова прозвучит…
Кука: "Укрощение" Фото: Сергей Петров
Administrator: От зрителя «GAME OVER», САТИРИКОН – 10 Такое впечатление, что режиссёр Бутенко получила инъекцию от Бутусова, после чего поставила этот изумительный спектакль! Не даром ЮБ много работал в Марьиной Роще, дух и стилистика этой постановки во многом напоминают его работы. Последний раз видел «Жестокие игры» в театре на Фонтанке, и по сей день, она остра и актуальна. Ну а здесь великолепная музыкальная подборка и блистательная игра молодых ребят. Открыл для себя здесь Дарью Урсуляк, которая сыграла просто выше всяких похвал.
Administrator: От зрителя Я сегодня театралка !!!!!))В «Сатириконе» новый спектакль – «Кухня», по пьесе английского драматурга и писателя Арнольда Уэскера. Это его первая пьеса. Она написана почти 60 лет назад, и её ставят по всему миру, но в России это первая постановка. Почему «Кухня»? Уэскер объясняет это сам: «Для Шекспира мир представлялся сценой, но для меня мир – это кухня». Постановка довольно сложная, прежде всего технически, поскольку место действия – это кухня огромного превосходно оборудованного лондонского ресторана. «Я не уверен, что это сильно аппетитная пьеса, гастрономически привлекательная, – признается Константин Райкин. – Там много крыс и гадостей, и человеческих страстей, очень разрушительных над этой едой бушует
Casi: click here Уроки смирения по Шекспиру В шекспировский год в репертуаре «Сатирикона» произошло прибавление – после самой печальной на свете повести, мрачнейшего «Отелло» Юрия Бутусова и «Короля Лира» с Константином Райкиным в главной роли было решено разбавить этот беспросветный драматический триптих историей с хэппи-эндом. На «Укрощении» зритель первый час умирает от смеха, а второй (менее градусный) – начинает задумываться. Яков Ломкин, режиссер спектакля, видимо, черпал вдохновение в фильмах жизнерадостного философа Эмира Кустурицы и лиричных шоу Славы Полунина. У первого Ломкину импонирует колорит, поэтому в спектакле оказались к месту и тотальная ветхость окружающих предметов, и куча ситуаций-несуразностей, и «черный» юмор (не обойдется без каннибализма), и специфическая, всегда полубредовая музыкальность. Что касается второго ориентира, то тут режиссер отдает дань эффектной визуальной составляющей, словно пытаясь понять – подходит ли такое пространство (с воздушными тканями во всю сцену, производящими впечатление метелями) для существования комичных героев Шекспира. Соединяя воедино знакомые стилистические находки на итальянской почве (дело происходит в Падуе), где до сих пор явственно проступают следы любимого Труффальдино из Бергамо, режиссер начинает рассказ. В нем главные мужские роли сыграют люди из публики. Нет, конечно, ошалевшего человека с билетом никто на сцену не выпустит: интро Шекспира с пьяницей, наряженным вельможей, Ломкин не пропускает, а использует как педагогическую преамбулу – скандальный опоздавший (он же будущий Петруччио, актер Артем Осипов) на своей шкуре (в какой-то момент даже обнаженной) ощущает всю мощь «волшебной силы искусства». Если с образом Петруччио все по умолчанию ясно (мужчина, не лишенный креативного мышления, экспериментатор, образцовый альфа-самец), то анализируя женские образы, возникают вопросы. Катарина (Агриппина Стеклова), как ее представляет Ломкин, это квинтэссенция героинь шоу «Лицедеев». Такую укрощать – к психологу не ходи. Посчитай ее за женщину, удели внимание, и она действительно станет «котиком», без коверкающих психику экзекуций, демонстрирующих доминирование мужской принципиальности над женской слабостью. Но психологический реализм в этой постановке теряется, уступая место зрелищности и клоунаде (кстати, это зафиксированное настроение на удивление очень гармонично отвечает постановкам Райкина – тому же «Синему чудовищу»). Более целостный женский образ – гламурная Бьянка (Юлия Мельникова), порочная, расчетливая, в меру циничная. С ней, мнимой овечкой, прячущей свою волчью сущность под розовым париком, наивный романтик Люченцио (Алексей Бардуков) еще намучается (не зря ему в руки дан гигантский ком из ее шлейфа-фаты). За ее бы воспитание взяться, а не терроризировать богом и мужчинами забытую Катарину. Преображение как таковое происходит, и Катарина действительно снимает с себя наросшую за годы кожуру сварливости (что, впрочем, в этом случае, скорее, защитная реакция на непонятные требования окружающего мира), но тут вновь звучит тема, обозначенная в начале (помните опоздавшего зрителя, которому «вручили» главную роль?) – театра в театре. Катарина превращается в ведущую актрису бродячего балагана. Артисты, сыграв представление, свернут ветхие декорации и отправятся восвояси. Несмотря на повествовательное несовершенство, возникшее из-за нагромаждения нескольких сюжетных линий, спектакль дышит, и на каждое движение публика реагирует – надрывая животы, умиляясь, сопереживая. И симпатии зрителей, конечно, будут безраздельно отданы паре из двух чудаков, чьи отношения все-таки преподнесены как более искренние и зрелые.
Ирината: Укрощение. Сатирикон. 30.12.14. Дамы и господа! Сообщаю, что жизнь моя удалась, и я видела в ней главное: на сцене Сатирикона мне показали голого Максима Аверина. FIN. Можно подводить итоги жизни: больше меня ничем не удивишь… Впрочем, это я так… забавляюсь. А на самом деле это было так: Максим «Викторович» крикнул в зал традиционное для актеров: «ВСЁ!» (ибо играл он вчера в «Укрощении» в последний раз, и меня специально позвали заценить этот спектакль с его участием)… на глазах зрителей и актеров появились слезы… А я вспомнила тот давний июньский день, когда в Сатириконе в последний раз представляли «Макбетта». Случайных людей тогда в зале не было. Не было и тех, кто не оплакал бы в финале наилюбимейший спектакль. Вчера я посмотрела «Укрощение» с удовольствием, но проводила его без слёз. Ибо, если в случае с «Макбеттом» речь шла о вечном прощании – «а ты ушла навек… навек…», то вчерашний вечер обещал продолжение жизни. Ибо спектакль будет еще долго и счастливо играться с другим исполнителем роли Петруччио, а у Максима Аверина начнется новая жизнь – дай Бог, тоже долгая и счастливая… но с театром Сатирикон уже не связанная. Что до спектакля – вижу его второй раз, состав, за исключением Аверина, вчера повторился… ну, да я не переживаю: все молодцы! Название шекспировской комедии в режиссуре Ломкина укоротилось до одного, первого слова. Зато получило подзаголовок – «Балаган с антрактом». Насчет «балагана» - это, скорее, к первому действию относится. Тут очень четко использована многозначность этого слова: и «грубоватое, часто – комическое зрелище с сатирическими мотивами, основанное на рифмованных прибаутках, балагурстве, и снабженное различными шумовыми эффектами», и «нечто грубое, несерьезное, не соответствующее высокому художественному вкусу». Во втором действии внимание сосредоточено больше на 2-м значении… и это, имхо, менее интересно. В спектакле всё гротесково-преувеличено: и костюмы героев, и их действия, и слова… Шекспир, конечно, и сам постарался всё гротесково преувеличить (зачем, например, Люченцио и Транио меняются ролями? зачем Гортензио оборачивается учителем музыки?), но в Сатириконе действия героев возведены в ранг абсурднейшего абсурда. Одним словом – балаган. Смешно. Очень смешно. Но по временам – даже изящно. Чего стоит стоп-кадр, остановивший едущего жениться Петруччио и сопровождающих, и -едет мимо верхами Люченцио (он же – Транио), обгоняющий кавалькаду. Или бесконечная фата Бьянки; в финале она достанется одному Люченцио – ох, и намучается он с ней (имею в виду не только фату, но и саму Бьянку). А сцена венчания, в которую забавно вплетен фрагментик из «Ромео и Джульетты»… Нет, честное слово: это очень неплохой, забавный и смешной спектакль. По стилю он похож на антрепризу, но выправляют его и пускают по правильным театральным рельсам замечательные сатириконовские актеры: Максим Аверин (или Артем Осипов), Агриппина Стеклова, Глафира Тарханова, Сергей Зарубин, Сергей Климов, Игорь Гудеев… А многоликий слуга Кертис в исполнении Антона Кузнецова - это вообще шедевр! Вроде бы типичный балаган с «оборачиванием» героя то лошадью, то сотрудницей советского ЗАГСа… но какой высокий класс игры, какая безупречность этого самого «оборачивания»! В общем, настоятельно рекомендую спектакль для развлечения и получения хорошего настроения. Единственное… это я не про постановку, а про содержание спектакля и пьесы… Кажется мне, что такого человека, как Катарина, невозможно «укротить» путем грубости и издевательств. Вдруг с чего-то полюбила она Петруччио – за нежность к ней, что ли (сам довел до слез, сам и утешал, по головке гладя). Предположим – полюбила. Но только… освоится девушка, приглядится, поймет, что к чему… В частности, поймет, где в доме Петруччио крысиный яд хранится… Пусть потом не пеняет, что его очередная хамская грубость печально закончится. А Катарина будет потом горько покойного мужа оплакивать. Конечно: ведь полюбила же его сильно…
Administrator: ТВ-Культура ТЕАТРУ САТИРИКОН - 75. Юбилейный вечер Программа создана на основе юбилейного вечера, который состоялся на сцене государственного театра "Сатирикон" в день 75-летия театра. Фрагменты музыкальных праздничных номеров в исполнении артистов театра перемежаются с фрагментами репетиций вечера и интервью с ведущими артистами театра, его руководителем Константином Райкиным, а также с сотрудниками разных цехов театра. Участвуют: Константин Райкин, Григорий Сиятвинда, Денис Суханов, Агриппина Стеклова, Полина Райкина и другие. СМОТРИТЕ В ЭФИРЕ 7 ЯНВАРЯ, СР 22:25
Casi: 30 декабря. "Укрощение" Поклоны.
Anja:
Administrator: От зрителя Из названия пьесы Шекспира вполне предусмотрительно убрано слово "строптивая". Главную героиню в исполнении Агриппины Стекловой неверно было бы называть строптивой. По-новому выстроенные ее взаимоотношения с сестрой и семьей, в которой она - нелюбимая дочь, терпящая насмешки младшей сестры, делают ее просто замкнутой в себе, неприветливой. Но не строптивой. И за что сваливается на нее град издевательств мужа (Артем Осипов) - не ясно. Наоборот очевидно, что ее проще простого было бы "укротить" с помощью ласки и внимания, которых она никогда не получала. Сражения между Катариной и Петруччо здесь нет. И в какой момент среди его над ней издевательств возникает любовь к ней - не совсем ясно. И откуда после всех этих издевательств рождается в ней финальный монолог - тоже не ясно и не продумано. Вцелом, приятный спектакль, разыгранный артистами бродячего цирка-балагана (отсюда множество передвижных декораций и необычные костюмы). Забавно, музыкально, весело, с неожиданным началом (оно же, правда, и самая запомнившаяся часть спектакля). Большое украшение спектакля - второстепенные персонажи (Сергей Зарубин, Антон Кузнецов, Роман Матюнин) - веселят, увлекают, задают настроение множества сцен.
Administrator:
Innamorata: Пиратский фото-коллаж от зрителя Кухня
Кука: "Укрощение" Фото: Сергей Петров
Innamorata: От зрителя Про Game Over хочется говорить много и при этом не говорить ничего. Потому что все слова лишние, всё пустое по сравнению с наполненностью самого спектакля. Как-то в этом году не сложилось с книгой года - не было ничего такого, что перекрутило бы, пропустило через мясорубку, как это было с "Книжным вором", не было достойных фильмов, вернее, это я смотрела ну просто безбожно мало, зато был такой вот спектакль... Мне всё это время, с самого 16 декабря где-то на подсознании хочется еще раз его увидеть, еще раз увидеть этих ребят. Ощущение такое, будто узнала чью-то историю и теперь очень интересно, как у них там складывается, как они там поживают, развиваются... Я ехала домой вся в слезах, много усилий прилагая, чтобы не рыдать в голос, наверное, все вокруг думали, что меня кто-нибудь бросил.... А это было очищение... Мальчики, мальчики... Три товарища на современный лад: "Проснитесь, проснитесь же!" "Жили на свете Миша и Маша...." Где-то в подсознании крепко вбита у меня эта фраза... Откуда - ума не приложу. Правда, когда читала описание пьесы, мне показалось, что я видела этот же спектакль в Ленкоме много лет назад под оригинальным названием "Жестокие игры", но кроме воспоминаний о том, что пол спектакля все носились с каким-то свертком а-ля ребенком, других свидетельств у меня в голове не осталось. И как-то так чуднО говорить про актерскую игру, светопись, символику, музыкальное оформление... Потому что там ничего не разбирается на запчасти. Там всё настолько живое, настолько больное и кровоточащее...
Administrator: Сатирикон. "Слуги и снег". Подборка рецензий - ЗДЕСЬ.
Casi: "Закликухи"
Anja: Спектакль "Азбука артиста"
Casi: Репетиция спектакля "Великолепный рогоносец". На снимке Петр Фоменко, Константин Райкин, Федор Добронравов, Александр Корженков. Фотография Сергея Величкина
Innamorata: Юбилейный вечер
Casi: Сергей Зарубин. "Трехгрошевая опера"
Administrator: От зрителя Сегодня наконец попал на "Вечер с Достоевским" в Сатирикон. Давно не получал таких сильных эмоций в театре. Спектакль который выкладывает на блюдце всю твою душу и раздирает (именно раздирает) её по полочкам. Спасибо Константин Аркадьевич! От зрителя Сходил сегодня на "Вечер с Достоевским" в "Сатирикон". Ну что сказать? Это очень-очень хорошо: полтора часа с совершенно необузданным, каким-то дымящимся даже Константином Аркадьичем. Идите и смотрите.
Administrator: Отсюда «Укрощение» Якова Ломкина. Театр «Сатирикон» Актер Яков Ломкин попробовал себя на режиссерском поприще, устроив на сатириконовской сцене «балаган с антрактом», под названием «Укрощение», в основу которого легла знаменитая шекспировская комедия «Укрощение строптивой». Слово «балаган» определило жанр и настроение постановки. Пьеса здесь разыгрывается бродячими комедиантами, которым абсолютно не важны ни возраст актеров, ни их соответствие неким амплуа. А потому ничто не мешает Агриппине Стекловой отважиться сыграть Катарину, не настаивая на ее «девичестве», но сочинив образ нескладной поначалу тетки неопределенного возраста, в спущенных чулках и нелепой шапке, которая постепенно превращается в мудрую и любящую женщину. А Глафира Тарханова, тоже вопреки оригиналу, лишает свою Бьянку, сестру Катарины, романтической утонченности и превращает в отвязную капризницу, знающую что почем. «Укротителя» Петруччио здесь вообще находят в зрительном зале и решительно вытаскивают на сцену демонстративно скандалящего «зрителя», которым оказывается артист Артем Осипов. Тут же, на ходу переодевают и включают в игру, которую он подхватывает с превеликим удовольствием. Этот спектакль сделан в традиционном для «Сатирикона» жанре комедийного шоу, в котором смешались времена и эпохи, наряды и песни, а сами актеры являют чудеса пластичности. И лишь в самом финале интонация сменится на спокойную и умудренную. Но ложка морали не повредит и совсем не помешает общему веселью.
Administrator: "Кухня"
Administrator: Отсюда Страсть, трусы и акробаты: самые необычные постановки «Ромео и Джульетты» Ко Дню влюбленных ТеатрALL решил разобраться, осталось ли место для романтики в современных постановках трагедии Шекспира? Театр «Сатирикон» Постановка Константина Райкина вышла в 2012 году. Жесткий спектакль, выполненный с элементами шоу (без чего «Сатирикон» в принципе не может), был в целом доброжелательно принят критикой, отмечавшей, что, несмотря на обилие спецэффектов, режиссером все-таки была сохранена суть трагедии Шекспира. Кабинки американских горок служат то лифтом до балкона Джульетты, то капсулой в иной мир, куда отправляется Меркуцио. Герои катаются на спортивных велосипедах, мрачно горят огнями игровые автоматы. Видеоряд, проецируемый на экраны, демонстрирует то футуристические пейзажи, то кровавые реки, заполняющие все пространство, то тлеющие букеты роз. Здесь Джульетта – трудный подросток в свитере и кедах. Их совместная страсть, порожденная взрослением, не умеет созидать. Она испепеляет их обоих и все вокруг. Спектакль идет с регулярными аншлагами и пользуется популярностью у школьников и студентов. Здесь не последнюю роль играет тот факт, что главные роли играют ученики Райкина.
Administrator: Отсюда Алексей Бартошевич: «Шекспира ставили и будут ставить» «Экран и сцена» № 1 за 2015 год. Беседовала Екатерина Дмитриевская ........... Еще красноречивее история в “Сатириконе”, где “Укрощение” поставил Яков Ломкин, артист этого театра: совсем, увы, не знаю его как актера, но если шекспировский спектакль – его главное режиссерское достижение, то я ни театр, ни Константина Аркадьевича с этим событием не поздравляю. Жанр спектакля определен как “балаган”. Но есть балаган и Балаган. Есть Балаган, когда слово пишется с большой буквы, и у него большая история. Мы можем вспомнить знаменитую статью Вс.Мейерхольда и Ю.Бонди “Балаган” в журнале “Любовь к трем апельсинам”, где само это слово возвращает нас к великой народной театральной традиции, площадной комедии. А есть “балаган” с маленькой буквы – набор бессмысленных шаблонных, нелепых трюков. К сожалению, “Укрощение” в “Сатириконе” сделано именно в этом духе. И снова об актерах. Агриппина Стеклова – одна из лучших актрис “Сатирикона”, одна из лучших актрис Москвы. С настоящей страстью, потрясающей искренностью. Моментами, вопреки тому, что делает режиссер, я говорю себе: “Ах, как она могла бы сыграть эту роль!” Но всякое человеческое чувство изгнано со сцены. А история Катарины и Петруччио, как ни банально звучит, – история любви, история сшибки двух сильных и ярких характеров. Только об этом можно и нужно ставить “Укрощение строптивой”. Временами проскальзывающие живые сцены тонут в наборе эстрадных приемов, словно взятых напрокат у Петросяна со Степаненко. Досадно, что это происходит в театре, где мы привыкли видеть высокие образцы гротеска. Образцы, которые демонстрировал нам сам руководитель театра и в комических и в трагических ролях от сеньора Тодеро до Ричарда III. Надо признаться: сатириконовская публика ревела от восторга, но я не думаю, что в данном случае это критерий, по которому следует судить. Я испытывал два чувства – неловкости и печали. За хороший театр и за недурного драматурга. ...........
Innamorata:
Casi: Полина Райкина и Георгий Лежава в спектакле "GAME OVER"
Administrator: "Ромео и Джульетта"
bgusik:
Casi: После "Укрощения"
Administrator: Отсюда Красноярский театр им. А.С. Пушкина объявил открытым Драматургический конкурс-2015 в рамках Фестиваля современной драматургии «Драма. Новый Код». Итоги конкурса будут подведены 30 апреля. Напомним, что пьеса-победитель-2014 года «Все оттенки голубого» Владимира Зайцева принята к постановке театром «Сатирикон», режиссер - Константин Райкин.
Innamorata: От зрителя А вчера,вот,выбрались в театр)очень крутая постановка!)ноо,у меня было такое странное чувство,как будто, Райкин вызывает негативные эмоции у публики и ей питается))это уже во второй раз!я не знаю,как так,но в прошлый раз было тоже самое-как будто,специально публику вызывали на резкие эмоции,пусть и негативные)в общем,здорово,что посмотрела)Но после спектакля я люблю чувствовать какие то новые положительные эмоции и прилив сил,кроме всяких размышлений на тему спектакля)а тут наоборот,пришла в театр,а вышла выжатая как лимон)но Райкин,несомненно,талант!)и постановка очень крутая!)рада,что сходила)тем более,Сатирикон в начале марта закрывается на ремонт на 2 года..хорошо,что успели)
Administrator: Отсюда В ТЕАТРЕ «САТИРИКОН» В МАРЬИНОЙ РОЩЕ НАЧАЛИ РЕПЕТИРОВАТЬ СПЕКТАКЛЬ «ВСЕ ОТТЕНКИ ГОЛУБОГО» В театре «Сатирикон» в Марьиной роще начались репетиции спектакля по пьесе Владимира Зайцева «Все оттенки голубого». В прошлом году эта пьеса заняла первое место на фестивале Современной драматургии «Драма Новый Код» в Красноярске, а также попала в шорт-лист фестиваля «Любимовка», проходившего в Москве. Постановка наверняка вызовет споры и разногласия. Несмотря на название, отсылающее к роману Рю Мураками, в центре пьесы не маленький японский город середины 70-х прошлого века с проблемами маргинальной молодежи, а современная обычная российская семья (Папа военный, Мама экономист, еще есть Бабушка — искусствовед), столкнувшаяся с тем, что их Мальчик — не такой, как все. При этом главное в тексте Владимира Зайцева — не сексуальная ориентация главного героя, а то, как воспринимают это и как ведут себя самые близкие, родные люди. Желая спасти Мальчика — сделать его таким, как все — они фактически убивают его. «Все оттенки голубого» имеют не только возрастные ограничения (+21), но и подзаголовок «По мотивам реальных событий». В прошлом году рецензенты, познакомившись с пьесой на фестивальных читках в Красноярске и в Москве, называли ее «историей о каминг-ауте шестнадцатилетнего подростка — остроумной, злободневной, неглупой и — совершенно невозможной для постановки в российских театрах сами понимаете почему». Смысл пьесы шире. Это история об отчаянии и беспомощности людей перед тем, что чуждо, что невозможно принять, что непонятно и не нравится. И о том, что легче отказаться от чего-то – даже самого дорогого, чем принять его таким, каким оно может быть. Работа над постановкой в «Сатириконе» уже началась. Идут репетиции, объявлен конкурс на изготовление декораций и костюмов. Пьесу ставит Константин Райкин. «Это жесткий разговор про современную жизнь, давно такого не читал, спектакль очень удивит», — сказал режиссер.
бельчонок: Музыка из спектакля "Укрощение"
Ирината: Укрощение. Сатирикон. 28.02.15. «Шел в комнату, попал в другую»: собиралась на «Короля Лира», но, по болезни актера, посмотрела «Укрощение». Замена была из возможного – не худшей. Да и вообще комедия-веселушка в этот вечер больше пришлась «ко двору», нежели трагедия, в коей финалом – три мертвые дочери и обезумевший отец». При этом сравнивать спектакли даже нет смысла. Чересчур разные. Что объединяет, так это сатириконовская сцена и ряд актеров… Впрочем, ладно. Не о «Лире» тосковать пришла, а немного об «Укрощении» рассказать. Тем более, что сделать это просто: как слышится, так и пишется… то есть как пишется, так и играется. А написано на афише «БАЛАГАН». Вот и устраивают на сцене балаган – этакую необязательную суперяркую погремушку. Нечто серьезное с ее помощью не сыграешь, но вполне даже можно устроить шум, гам, мишурное действие… то есть то, что очень многим нужно для хорошего времяпрепровождения с легим окультуриванием. Правда, сия погремушка не простая: в нее вкраплены бриллианты, а именно – лучшие сатириконовские артисты. Перечислить можно практически всех, кто дурит на сцене (и молодежь тут активно догоняет «аксакалов»). Но, конечно, догнать и перегнать Агриппину Стеклову (Катарина), Артема Осипова (Петруччио) и Антона Кузнецова (слуга Кертис в великом множестве его ипостасей) – невозможно. Я не совсем принимаю посыл постановки: ведь для того, чтобы превратить не слишком бойкую, но странноватенькую (и страшноватенькую) девушку в любящую жену, вовсе не обязательно ее непрерывно грубо унижать… Но Стеклова удивительно хороша и в состоянии немного (совсем немного!) туповатой лахудры, и тогда, когда она появляется веселой, счастливой, влюбленной и сногсшибательно красивой. К тому же ее финальный монолог (а к нему было раньше больше всего претензий: ее чуть не до безумия издевательствами доводят, а она, мол, муж – это всё моё, мур-мур-мур, и т.п.) теперь произносится с таким уровнем стёба и ехидства… Ох, милый Петруччио: слова – словами, но как бы тебе вновь не остаться лежать на пустынной дороге серой залатанной тушкой… Теперь я хочу посмотреть в этой роли Марьяну Спивак – судя по фотографиям, она совсем иная… как разными в роли Петруччио смотрятся Осипов и Аверин (видела обоих). Да-да, совсем они разные, но я голосую за Осипова, ибо в общем и целом его герой мне как-то больше импонирует (а уж «поехали жениться» и диалог его с Баптистой - на полуперевернутой телеге – это однозначно у Осипова лучше получается). Ну, и Кузнецов… Вот где абсолютное соответствие заявленному жанру спектакля! Любое его появление – хоть темной лошадкой, хоть сотрудницей советского загса, хоть собственно Кертисом – это такой вихрь забавных фантазий, заложенных режиссером (Яков Ломкин), да еще наверняка добавленных импровизациями актеров! Ну, просто шикарно сыгранная роль! И славно, что один, без дублера ее играет, ибо второго такого актера в Сатириконе просто нет. В зрительские удовольствия добавлю еще Сергея Зарубина и Александра Гунькина (а уж это его – «нет повести печальнее на свете»… супер!). Ну, и музыка. Хиты 80-х, каждый из которых - просто ведро елея на мое сердце. В общем, славную развлекушку играют сейчас на сцене Сатирикона. Зритель смеется так, что аж жалуется потом в отзывах: живот от смеха болит. Смотреть для получения удовольствия, поднятия настроения и отдохновения членов – настоятельно рекомендую. Но если кому-то в театре подумать хочется, так это все-таки не сюда, а – на «Короля Лира».
Innamorata: "Укрощение". Сатирикон. 28 февраля Вот наконец-то я и дошла до последней сатириконовской премьеры. "Укрощение" в режиссуре Якова Ломкина поставлено по Вильяму нашему Шекспиру, что логично и понятно. (Хотя пришлось недавно объяснять коллеге, что, например известный фильм с Адриано Челентано"Укрощение строптивого" - не что иное, как переиначенный Шекспир, а вовсе не оригинальный сценарий) Название сатириконовского спектакля и вовсе лишено какого-либо указания на объект укрощения: он ли это? Она? Или оба? Там все под воздействием кое-какого давления - укрощаются. Соседи-женихи уже не так враждебны друг к другу, отец семейства Баптиста рад и счастлив, дети опять же все повенчаны, капиталы совмещены, чего еще желать? Спектакль очень ладненько скроен - в прямом и переносном смысле. Все эти сшитые некрепкой нитью декорации и костюмы, вопреки выглядывающим на поверхность стежкам, смотрятся очень цельно, добротно и фактурно. Как большое дизайнерское лоскутное одеяло. Если даже к УЖЕ любимому "Синему чудовищу" у меня есть парочка "ну зачем это? к чему это?", то как ни странно к "Укрощению" я таких вопросов не имею. И музыка, и могущие показаться сальными сценки, "случаи" в зрительном зале - все очень и очень хорошо! Мне понравилось. Петруччо и Катарину играли Артем Осипов и Агриппина Стеклова. Браво ребятам! Очень органично смотрелась их пара и в печали, и в радости, и в любви и в ненависти. Судя по фотографиям, играющая Катарину вдубле Марьяна Спивак - эксцентричная готичная вамп-девушка, в то время как героиня Стекловой - серая мышь, маленькая вредная старушонка (с волочимой за собой котомочкой!), которую укрощать взялся красаааавец Артем Осипов. Все его прикиды идеального жениха очень забавны, это и средневековые лосины, совмещенные с "верхом" современного денди, цветастые пиджаки с "грудастой подклакой", уточенный паричок аля Моцарт. Красавец - везде и во всем! ... И действительно "АХ", когда он фиксируется на наклоненной телеге с помощью грубого каната. И классно, что этот трюк повторяется спустя буквально секунду, потому что молниеносно мелькает в мозгу "Хочу еще!" А вообще хорошо, когда происходит какое-то благостное влияние одним человеком на другого. Методы Петруччо, конечно, жестоковаты и утрированны, но в итоге-то мир и гармония достигнуты! На какое-то время. Я подобную черту в людях очень ценю, не важно - это твой потенциальный спутник по жизни или коллега по проекту. Можно сразу отказаться от взаимодействия, потому что визави хамоват, необаятелен и вообще за другую футбольную команду болеет. А ты попробуй подобрать ключ, не махай сразу рукой, может это абсолютно "твой" человек, просто спрятавшийся. Но в наше время удобнее отказаться от трудности и пойти найти объект полегче, нетребующий каких-то там с твоей стороны потуг. Зато как потом хорошо вместе.. горчички-то поесть. Очень порадовали соседи по креслу - явно молодая супружеская пара, которые периодически обращали свое внимание на те или иные моменты в спектакле, с которыми, наверное, перекликались их жизненные ситуации. В общем, люди смотрели спектакль не ради "тупо поржать", а вдумчиво, немного оценивающе, ловя забавные совпадения и радуясь узнаваниям. Ну и мы удовольствие получили. Так что смело ставлю спектаклю оценку "выше ожидаемого".
Casi: "Укрощение"
Administrator: "Ромео и Джульетта" Фото: Dmitriy Moroz
Casi: "Шантеклер"
Administrator: От зрителя Сегодня были на моноспектакле "Константин Райкин. Вечер с Достоевским". Сценическое переложение повести «Записки из подполья». Премьера спектакля состоялась 24 сентября 2010 года, и приурочена к юбилею К. Райкина. В роли Подпольного народный артист России К. Райкин. Что я могу сказать, он - великий Актер и Режиссер. Полтора часа удерживать внимание зрителя таким непростым и малоизвестным произведением, при минимуме декораций и сопровождения, очень непростой труд!! Последний раз была в Сатириконе очень давно, помню его молодым, энергичным, веселым, полным сил)) С тех пор он совершенно не изменился. Ворвался на сцену энергичной походкой и сразу очаровал всех: таже улыбка, ужимки, виртуозная пластика... Но поразило меня даже не это... Костя - прекрасный драматический актер. В такой сложной и протеворечивой роли я его еще не видела. Весь зал аплодировал стоя. Очень рекомендую!!))
Administrator: ПО ССЫЛКЕ можно скачать или прочитать пьесу Владимира Зайцева "Все оттенки голубого". В продаже уже есть билеты на сатириконовский спектакля, поставленного по этой пьесе. Премьера - 28, 29,30 мая.
Casi: Алексей Якубов в "Кухня"
Casi: http://vk.com/knigateatrviktuka Театр Романа Виктюка. Из точки в вечность. КНИГА «Этот спектакль вечный. Он будет жить всегда» Во-первых, Косте стало сложно играть в этом спектакле, во-вторых, это был единственный спектакль, в котором Костя находился на одной ступени с другими актерами. Да, а этого, в принципе, не должно было быть. И вот поэтому живой и любимый спектакль Костя убрал. На последние “Служанки” в “Сатириконе” невозможно было достать билеты. Для громадного количества людей спектакль был куском их биографии. Зрители плакали. Нам самим хотелось плакать. Но этот спектакль с огромной потенцией, он неисчерпаем. Может быть хоть десять редакций. Я знаю, что несведущие зрители покупали билеты на “Служанки” Театра Виктюка, но, запутавшись, приходили в “Сатирикон” и наоборот – ничего, всем места хватало, как-то уживались. И залы были полны и там, и там. Этот спектакль вечный. Он будет жить всегда. Александр Зуев
Casi: "GAME OVER"
Casi: 75-летие Сатирикона.
Casi: "GAME OVER"
Casi: "Укрощение" Фотографии Екатерины Цветковой
Кука: "УКРОЩЕНИЕ" Фото: С. Петров
Casi: "Эмигранты"
Кука: "УКРОЩЕНИЕ" Фото: С.Петров
Administrator: "Кухня". Фото: Д. Мороз
Administrator: От зрителя Театр «Сатирикон» им. А.Райкина спектакль Валерия Фокина «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» по «Запискам из подполья». Изысканнейший спектакль Валерия Фокина — подарок театралам и поклонникам русской литературы. Безымянный герой Константина Райкина, проявляя незаурядный ум и мужество, исследует собственное сознание, собственную душу. Цель его исповеди — «испытать: можно ли хоть с самим собой совершенно быть откровенным и не побояться всей правды?». Отчаяние, с которым Райкин срывает маски со своего персонажа, завораживает и даже пугает. Он ввергает зрителя в пропасти его греховных помыслов, заодно демонстрируя весь арсенал своего мастерства. Потрясающий спектакль, советую всем на него сходить, не пожалеете!))))))
Administrator: От зрителя Вчера была в театр Сатирикон имени Аркадия Райкина, на спектакле "#Кухня". Спектакль очень эмоциональный, даже сказала бы бешеный, с огромным смыслом. Сцена разворачивается на кухне английского ресторана прошлого века. Где собрались иммигранты из разных стран. Жизнь, ссоры, сплетни, жалования на жизнь. Повара на перерывах, мечтают вот если б не было этой гребной кухни...Вот в один прекрасный день, утром приходишь на работу, а там... нет кухни, нет работы, что тогда??? Один мечтает...поспать, другой о куче денег, еще один хочет видеть каждый вечер новую женщину рядом с собой, другому хочется видеть настоящего друга рядом и что бы не было людей с черной душой...( и всё это они передают зрителям через высокие гигабайты эмоций. Я сидела по середине на пятом ряду, ощущение было, что они всё это говорили мне. Я всплакнула, посочувствовала им и пережила всё это вместе с ними.) На самом деле эта сцена может разворачиваться где угодна, будь то офис или завод. В каждой сфере найдутся люди, которые будут жаловаться на свою жизнь, будут сплетни и ругани... Друзья, мы конечно люди все эмоциональные.( Я например, даже очень!😋). Но я не люблю видеть рядом с собой людей, которые постоянно не довольны своей жизнью. Я считаю, как бы там не было, нужно любить свою жизнь и просто жить и пытаться получать удовольствие от этой жизни без всяких там шаблонов! P.S Короче друзья, смысл всем давно известный! Заниматься нужно тем, чем нам нравится! Вставать утром с улыбкой или без улыбки! Спешить на работу или вообще не ходить туда, главное нужно делать то, что нам эгоистам нравится!😎😜 #сатирикон #кухня #жививудовольствие #жизньпрекрасна #эмоциональные
Administrator: От зрителя Сатирикон. "Кухня". Устала от этого спектакля. Фон блестяще-кастрюльный, довольно однообразный, действующих лиц всегда много на сцене, и с огромным напряжением я вглядывалась - кто же говорит сейчас? Идея, конечно, правильная. Проснитесь, люди, посмотрите - где ваша мечта? Она вообще - есть ли у вас? И почему вы тогда здесь?
Casi:
Administrator: "Ромео и Джульетта". Дарья Урсуляк
Casi: Перед "Синим чудовищем"
Anja: Маленькие трагедии Пушкина
Administrator: Петербургский Театральный Журнал (фрагмент) ... УМЕРЕТЬ НЕ ВСТАТЬ Спектакль Константина Райкина исполнен благих намерений. Никогда не скрывая одного из ведущих мотивов деятельности театра «Сатирикон»: чтобы публику проняло! — его худрук стремится вытрясти из замороченного жителя мегаполиса эмоцию и выжать слезу. Он, по чести сказать, прав — зачем сто пятьдесят восьмые «Ромео и Джульетта», если не прошибают? К слову, однажды в «Сатириконе» произошел дивный эпизод, и было это на спектакле «Гамлет» в постановке Роберта Стуруа, где Райкин отменно играл заглавную роль. В антракте к нам с коллегой подошла девушка и попросила программку. «Спектакль окончился, — смущаясь, сказала она, — а я ни одного артиста, кроме Райкина, не знаю». «Как окончился! — возопили мы. — Пока убили одного Полония, дальше еще штук семь смертей намечается!» «Петя! — закричала девушка своему спутнику. — Сдавай пальто обратно в гардероб, там еще семь человек помрут!» Это к тому, что некоторые (и их в силу увеличения численности нечитающего населения будет все больше) смотрят Шекспира совсем на новенького. Их надо поразить в самое сердце. А тех, кто знаком с сюжетом, смотрел кино Дзеффирелли или какие-нибудь спектакли, тем более надо поразить. И вот Константин Райкин поручает главные роли своим студентам, почти ровесникам шекспировских героев, задает действию бешеный темп, поселяет их в среду, большинство примет которой заимствовано из сегодняшней жизни, и, не стесняясь, в программке называет спектакль «Умереть от любви…». Компания Ромео здесь разъезжает на спортивных велосипедах, хрупкий подросток Джульетта носит кеды и мотоциклетную каску, даже отец Лоренцо пользуется самокатом и ручкой от него ухитряется «повенчать» молодых влюбленных. Сценограф Дмитрий Разумов придумывает пространство, в котором есть не только возможности экстремального движения, но и некий концепт трагедии. Оно четко разделяется на «верх» и «низ». Низ представляет собой чашу, по отвесным стенам которой молодежь с разгона въезжает на велосипедах, но вот меняется освещение — и чаша превращается в зловещую воронку. Наверху высятся аттракционные «горки», тут вообще какой-то «Лас-Вегас», и в яркие кабинки усаживается, чтобы отправиться в путь по спиралям аттракциона, не только молодежь, но и криминального вида родители. На сцене орут в мегафоны и устраивают из первого бала Джульетты форменную дискотеку. Грохочут электронные громы, полыхают супертехничные молнии. Мерцают экраны телевизоров, и дразнятся невыносимо «кислотные» платья. Можно подумать, что действие шекспировской трагедии переносится, прошу прощения за осточертевшее определение, в сегодняшний день. Но, по счастью, это не совсем так. Мир, придуманный художником, это мир-оборотень, история, рассказанная режиссером, двоится на реальность и страшное предчувствие уже в первом акте, чтобы во втором окончательно оформиться в трагедию. Правда, с досадно мощным привкусом истошной мелодрамы. Все время не покидает ощущение: вот если бы тут умерить пыл, там — приструнить разгул светозвуковой техники, а сям — утончить слои невозможно грубой масляной краски, вышло бы то, что надо. Наверху нагло светятся игровые автоматы, но миг — и мертвящий серый цвет превращает их в кладбищенские доски: вот вам ближайшая перспектива, ожидающая героев в этом мире разврата и вражды, вот предчувствие трагедии. Но тут же, в эпизоде драки и убийства Меркуцио (Никита Смольянинов), сцена подсвечивается кровавым компьютерным цветом, и трагедия скатывается в воронку гламура. К финалу чаша-воронка оборачивается фамильным склепом Капулетти, где покоится Джульетта. Бедняжка, вся в белом, залита кислотно-синим светом — ну точь-в-точь Белоснежка! Спроецированные на сцену компьютерные кружева из белых розочек еще поддают глянцевого жару. Но ведь только что на пороге склепа Ромео — Илья Денискин сильнейшим образом отыграл и внезапное взросление, и скорбную отчаянную решимость, и трагическую обреченность! И ведь совсем недавно «красивая, аж жуть» Белоснежка была потрясающей Джульеттой! Юная Юлия Хлынина, ее маленький угловатый зверек Джульетта, готовясь принять мертвящее зелье и проговаривая свои страшные опасения, у нас на глазах становилась трагической героиней — позади детская беспечность, здесь и сейчас зрелая сила, ясное ощущение рока, а дальше тишина. Этот спектакль стал адской смесью несочетаемых ингредиентов. Перевод Бориса Пастернака, сохраненный в неприкосновенности, диссонирует с технологическими наворотами и гламурной средой. Не обретшие пока сдерживающего центра молодые эмоции выливаются в бешеные децибелы. Правда, страсть и бешеная энергетика молодых артистов заражают зал — это же спектакль о молодости, которую убивают раньше и без того краткого, положенного ей срока. Но при этом страшно становится за голосовые связки артистов, за собственные уши, обидно за роскошные диалоги, то и дело скатывающиеся в невыносимый гвалт и теряющие смысл. Надрываются не только студенты, вырвавшиеся из студенческих классов на простор большой сцены, но и более опытные Марина Дровосекова — Кормилица, Степан Девонин — Лоренцо, Александр Гунькин — Князь Вероны. В финале так вообще все: и две равно уважаемых семьи, и князь, и прочие — рыдают, лежа на подмостках вокруг мертвых влюбленных. А в кресле справа рыдает, утираясь платком, зрительница средних лет. Проняло! Цель достигнута! Спектакли про любовь нынче ну никак не удаются, но этот сыгран именно про любовь, и можно было не придумывать ему сериально-мелодраматическое название: и без него убедили. Когда бы к искренности, драйву и нерву добавить хорошего вкуса, цены бы не было этой затее. ...
Innamorata: «Ромео и Джульетта». Сатирикон. 22 апреля Фото: Сергей Петров Испытываю смешанные чувства … с перевесом все же в плюс. По порядку: Зачем впрягать хоть и энергичную, но пока не особо выносливую молодежь в спектакль, где ставится непосильная двойная задача: отыгрыш классической шекспировской трагедии и акробатические этюды практически нон-стоп? На 100 процентов не удается ни то, ни другое. Но скажу о Даше Урсуляк (Джульетта) – вот уж по истине универсальный солдат! А вот Илья Денискин (Ромео) – пока еще зеленый новобранец. Играет весьма нахально, но при этом очень небрежно и нечетко. Ромео, на мой взгляд, провальный. Убеждена, что Тимур Любимский смотрелся бы в этой роли лучше. Разбавляет хаотичное велосипедное и боевое брожение на сцене Никита Смольянинов. Меркуцио - яркий, эпатажный, делает шоу. Подобный герой нужен спектаклю – вспыхивать ярко на зрителя, который утомляется наблюдать за не очень техничными боями и быстрой болтовней. Очень понравилась сцена «после бала», когда Джульетта практически перед каждым гостем, перед своей семьей в робкой гордости медленно, в полу победном жесте вздымает вверх руки – и ей все-все вторят. А она улыбается несмелой, но распирающей изнутри, радостной улыбкой и не может поверить, в то, что Любовь «нечаянно нагрянула» и практически поет Джульетта: Как много лет во мне Любовь спала, Мне это слово ни о чём Не говорило, Любовь таилась в глубине, Она ждала, И вот проснулась И глаза свои открыла. Отдельно про Кормилицу -Марину Дровосекову: любимейшая сатириконовская актриса! Она какая-то очень гармоничная, даже идеальная. Есть актеры с «уголками», благодаря которым их и выделяешь среди прочих, а она при всей своей внушительной женственной стати и поразительной пластике утонченно-притягательна и тоже «остра». То обернется она «Нежной матерью», а то предстанет взбалмошной хулиганкой, скорчит рожицу и убежит за кулисы задорно посверкивая глазами. Все мои комплементы – ей – не только, как прекрасной актрисе, но и вообще некоему человеку-Солнцу, который делает для своего театра невероятно много. Все в спектакле так молоды, так быстры – придают себя ускорение посредством двухколесных друзей. Стараются быстрее стать взрослыми, но только не по плечу оказываются новые проблемы. Оттого и повесть эта – самая печальная… Не только из-за трагической смерти влюбленных, но из-за нелепых убийств, намеренного возведения стен непонимания, глупости и «слепоты». Атмосфера американского парка развлечений с мертвыми петлями, пугающими клоунами и цветастыми шатрами задумана интересно. И технические приемы будь то бенгальские молнии или кровь, наполняющая «чашу» хороши. И получается так, что форма гораздо ярче содержания. И если бы не увядали под действием холода пришедшей смерти розовые розы, то драматизм кульминации был бы очень слабым. Я знаю, какие бури могут бушевать на сатириконовской сцене и привыкла подчиняться им, а здесь… ну… дождик накрапывает. P.S. А когда Ромео с Джульеттой залезли на канат – друг под другом, то так хотелось услышать: «Ваша любовь меня очень трогает, но ответить взаимностью я вам не-мо-гу!»…
Casi: Константин Райкин. Вечер с Достоевским
Ирината: Синее чудовище. Театр Сатирикон. 24.04.15. Иногда хочется сходить в театр не ради решения каких-то возникших внутри тебя философских вопросов или даже – не ради очищения души от накипи. Хочется просто придти, посмотреть, отдохнуть. Чтобы на сцене было ярко, весело (и совсем чуть-чуть печально). Чтобы играли хорошие артисты, звучала прекрасная музыка. И чтобы все закончилось хорошо. Например, чтобы из тумана возникла вечерняя Венеция, закружился золотой круг с выстроившимися на нем счастливыми персонажами… и мы, сидя по центру 1 ряда, тоже были счастливы и окутаны лентами блестящего серпантина. Ничего в этом спектакле ЭТАКОГО нет, но я его люблю; встретила постановку когда-то с большой радостью – а провожать буду в печали. Это сказка (сильно для взрослых) про то, что огромное счастье может в момент обернуться такой же огромной бедой – и надо быть готовым ради возвращения любви пойти на риск, преодолеть сумасшедший свой страх, сделать то, что сделать невозможно… и даже погибнуть, только пусть любимый/любимая будут жить. Знаю ведь, что все закончится хорошо – но каждый раз до слез пробирают те секундочки, когда жизни – сперва Дардане, потом Таэра – висят на волоске, который вот-вот оборвет топор палача или тонущее в море солнце… Славно, что нам повезло вчера и с местами в зале (может быть, даже чересчур близко сидели… но это же лучше, чем – чересчур далеко). Во многом повезло с составом: например, Таэра играл Яков Ломкин, а Дзелу – Сергей Сотников. По исполнительницам Дардане сейчас нет выбора; видела игравшую вчера актрису два года назад, увидела и сейчас – увы, по-прежнему у нее не слишком хорошо получается… но – партнеры ее хорошо «прикрывают» и за нее доигрывают. «Маски» прекрасны! Как прекрасны и эти проплывающие у задника гондолы, и «дрессированные тигры», и – ну, это вообще потрясающе! – разноцветные блики на мосту Риальто и «синхронное плавание» под этим мостом. *** После спектакля подруга спросила: мол, а как дальше будут жить Таэр и Дардане, ведь он ЗНАЕТ, что всего за сутки его отсутствия она, по сути, изменила ему, признавшись в любви Синему Чудовищу… Но я думаю, что все у них будет хорошо, ибо эта любовь возникла не из страстного влечения женщины к мужчине, а – из благодарности, из сострадания… Ну, то есть, это – как огромная любовь к Родине. Она не мешает долгой счастливой семейной жизни и рождению множества грузино-китайских детишек (на радость дедушке Фанфуру). *** …Вот только вино, к сожалению, в этом году уже подорожало. И это несмотря на произошедшую «стерилизацию» Гидры…
Casi: click here Сегодня были в "Сатириконе". Там обычно перед спектаклями звучит аудиоролик К. Райкина, где он довольно злым голосом предлагает всем выключить мобильники: "Для тех, кто не понимает с первого раза, повторяю..." Довольно несимпатично звучит, хотя эмоции его тоже можно понять. Но сегодня был другой ролик, почти тот же текст, но интонация совсем другая - ехидная и веселая. Оказалось, неспроста. В начале второго действия в зале кто-то начал приглушенно говорить в мобильник "Я в театре... Не могу сейчас говорить... Я в театре, говорю... Не могу говорить... Я в Театре Сатиры..." В зале на него натурально зашикали. А на сцене вдруг остановилась музыка, несколько сильно мрачных и больших актеров подошли к краю, потом на зрителя дали локальный свет... А потом его вытащили на сцену. А потом мгновенно переодели и сделали одним из персонажей. Ну, в общем, это был актер, если вы не поняли ещё. Но те 20 секунд неловкости и неопределенности, которые очень натурально были созданы, пережил весь зал. Это было в 1000 раз круче всех предупреждений про мобилы. И я подумал, что такой аттракцион стоит делать не в одном спектакле, а в каждом. От мюзиклов до "Чайки". Сразу после начала. В Студтеатре МГУ 25 лет назад на спектакле по "Вальпургиевой ночи" Венечки Ерофеева, которую там играли вообще без купюр, со всем её матерным лексическим богатством, в зале начал шуметь один зритель. Не подсадной, настоящий. Ребята, игравшие санитаров психушки (главного - Бореньку - играл юный Валдис Пельш) в порядке чистой импровизации сошли в зал, закатывая рукава белых халатов и вывели чувака, не прерывая ткани спектакля и не выходя из образов "мордоворотов", под аплодисменты. Сегодня было не так круто, все же. Но мне понравилось.
Innamorata: «Синее чудовище». Сатирикон. 24 апреля Quante volte fra i banchi di scuola ho studiato Venezia , Quante storie d'amore hanno scritto i poeti a Venezia… Сколько раз на школьной скамье я слышал о Венеции, сколько любовных историй написали поэты о Венеции… Этот город до сих пор кажется мне несуществующим, сказочным. Как это, там нет дорог, а только каналы? Как это – в одном городе может быть больше четырех сот мостов? А собор святого Марка, театр Фениче, мост Риальто, волшебные часы, голуби, гондолы, вапоретти... Я обожаю этот город. И обожаю сатириконовский спектакль «Синее чудовище», в котором далекий китайский город Нанкин сплошь заселен героями, которые буквально грезят на яву самым романтичным итальянским городом… И я их прекрасно понимаю! Имея в своем государстве тьму тьмущую бед, как то: ужасная Гидра, что пожирает невинных девиц, мерзкое и зловредное Синее чудовище, глуповатый царь в придачу с коварной женой-нимфоманкой, жителям только и остается что жалобно вздыхать, разочарованно произнося: ндааа… не Венеция… И как по взмаху волшебной палочки подует в китайской провинции соленый ветерок с моря, послышится звук праздничного салюта, солнечные лучи оттолкнутся от зеленоватой воды и ласково заблестят на сводах каменных ажурных мостиков… …И влюбленные обязательно встретятся, и слуги их узнают друг друга после футбольного дурмана от питья забвения. И царь узнает своего сына-принца и люди-маски помашут зрителям своими белыми шелковыми перчатками ,и мы будем плакать и улыбаться вместе с ними - сказочными персонажами, которые стали на незаметные 3 часа живыми и настоящими. Не стану углубляться в сюжет, но в нем есть место и смешному и грустному, героическому и трусливому, обыденному и волшебному. А артисты… что же они творят! Сергей Сотников плавно «перетекает» в Якова Ломкина, образ при этом не теряет и толики ему положенного коварства и манерности. Евгения Абрамова, конечно, отличается от других исполнительниц роли Дардане, но она мягче, романтичней, не так груба, не так бесстрашна, милая и нежная. Немножко перестарался в этот раз Георгий Лежава – так распирала его тоска о потерянной любимой. Но ничего, спишем это все на гены мавританского дяди Получилось так, что практически постоянно в роли Смеральдины я видела Полину Райкину и именно она слилась у меня с этим образом как ключик с замочком. Про маски могу писать бесконечно: милые, очаровательные венецианские болтуны и хулиганы! Немного эгоистично, но мне никогда нет дела до огромного сатириконовского зала. Кто-то может надменно скривиться, мол, фу, пошлость… Но не стоит забывать, что «мы все – не те, кем кажемся порой друг другу». И в беззубых гримасах старика Панталоне можно увидеть не что иное, как прямую аналогию с сегодняшним днем, а сравнении Тартальи с театральным критиком это вообще 100-процентное попадание. В общем , если хочется обострить свои повседневные чувства, заскучавшие в рутинных офисах – но вперед в «Сатирикон», плавать брасом в венецианском канале вместе с «морскими котиками», спасаться от страшной гидры и трепетать перед пугающе-притягательным обаянием Синего Чудовища.
Administrator: От зрителя: http://usolovyeva.wix.com/varechka# Спектакль - лихорадка или аплодисменты Райкину и Достоевскому стоя! Сегодня мы с мужем побаловали себя "культурным впечатлением", а именно - визитом в театр. Нам выпала честь быть этим вечером в числе публики театра "Сатирикона" на спектакле "Вечер с Достоевским". Строки, которые вы сейчас читаете, - самые "свежие сливки" моих впечатлений. О том, что это посещение театра будет богато на впечателния, наглядно демонстрировала длинная очередь желающих прикоснуться к искусству перед зданием театра. Атмосфера чудовищного ажиотажа настораживала и вызывала недоумение: не покидало ощущение, что мы пытаемся в числе первых попасть на новомодную кино премьеру в стиле "Американский пирог" и прочий "мусор" массовой культуры (Надеюсь, что не задела ничьих чувств). В толпе потенциальных зрителей царило помешательство, которому я не могла найти причин ни для объяснения, ни для понимания... Мы опаздывали, и это состояние лишь усиливало драматизм и без того неожиданной ситуации. Под пристальными сверлящими глазами очереди, мы с мужем практически в числе последних занимаем свои места в зрительном зале... Спектакль начинается. И в этот момент ( а также на протяжении всего спектакля) я становлюсь жертвой всеобщего помешательства и абсолютно погружаюсь в болезненное состояние духовной лихорадки. За1,5 часа своей жизни, равные длительности спектакля, я пережила такую глубочайшую внутреннюю трансформацию, достижение которой в реальной жизни требует нескольких лет, а то и того больше - стоит целой жизни. На сцене Райкин, стул, стол, переодически возникают 3 музыканта (скрипка, ударные и аккардеон). Есть только исповедь главного героя и диалог даже не со зрителем, а с внутренним Я каждого из нас. Да,да, с тем самым внутренним Я, которое мы стыдливо скрываем и от самого себя и от окружающих, тем внуренним образом создаёт наше нравственное бытие. Спектакль формирует невероятной силы и мощности терапевическое пространство, в котором происходит погружение в самые низменные человеческие страсти и желания и попытки поиска ответов на экзистенциальные терзания. Оглушительно, стремительно, дерзко, беспощадно герой Райкина причащает нас своей исповедью, погружает в искушения и возвышает до кристальной чистоты нравственных высот. Каждое слово со сцены проживается как отрезвляющий шлепок или пощёчина. Актёр постоянно балансирует на грани чувств, пониманий, смыслов, хладнокровно манипулируя "хрустальным" внутренним миром своего героя и своих зрителей. Высший класс психоделики. Интеллигентная, ритмичная, выверенная до движения каждого мускула пронзительная психоделика. Райкин на сцене буквально бьётся в духовных конвульсиях, провоцируя в тебе "психологическую рвоту" - выворачивает наизнанку все твои сомнения, страхи, установки, стремления, ожидания...Спектакль о диалектике каждой отдельной человеческой сущности, о диалектике цивилизации и о диалектике нормы в нравственном выборе. Эта диалектичность проявляется и в том, что спектакль одновременно и травмирует, и заряжает нравственным светом, провозглашая причиной сознания - страдание как болезненное усиленное осознания себя в этом мире и мира в себе. Спектакль проживался с таким накалом, что вымокшим от пота был не только сам актёр, но (я уверена!!!), что испариной покрылся лоб каждого в зрительном зале. С такой же уверенностью могу сказать, что я бы поберегла детей от впечатления этим спектаклем. Такой спектакль-пощёчина накануне ленивого жаркого лета страстей и искушений очень полезен всем тем, кто ищет смыслы в себе, а не на туристической карте....
Anja: ETC Russia + Satirikon theater, Romeo & Juliette, Moscow, 2012
Administrator: От зрителя Из любимых стихотворений Евгений Шварц Я прожил жизнь свою неправо, Уклончиво, едва дыша, И вот — позорно моложава Моя лукавая душа. Ровесники окаменели, И как не каменеть, когда Живого места нет на теле, Надежд на отдых нет следа. А я все боли убегаю Да лгу себе, что я в раю. Я все на дудочке играю Да тихо песенки пою. Упрекам внемлю и не внемлю. Все так. Но твердо знаю я: Недаром послана на землю Ты, легкая душа моя. Вспомнилось тут мне, как в году этак 1993-1994 моя сестра и я открыли для себя Сатирикон Кости Райкина, такой яркий, сверкающий, непохожий не на один театр, с талантливыми, красивыми, потрясающе пластичными молодыми актерами, музыкой, которая продолжала звучать в голове даже на следующий после спектакля, искрометный юмор. Первый спектакль, увиденный нами в Сатириконе, назывался Голый король и смотрели мы его минимум раза три :-) Стихотворенике Шварца было напечатанно в театральной програмке. И вот сейчас вспомнила я это стихотворение, а в носу стоит запах пиротехники, как бы фирменный знак Сатирикона того периода, когда все взрывалось, актеры парили под сводом театра и нарезал на роликах по сцене неповторимый Министр нежных Чувств в исполнении блистательного Сергея Зарубина.
Casi: click here "Укрощение". Балаган с антрактом по комедии «Укрощение строптивой». Сценическая адаптация театра. Возвращение блудной дочери в "Сатирикон" после 14 лет... И правда - искрометный балаган, напомнил спектакли начала 90-х. Старая гвардия, Агриппина Стеклова и Артем Осипов, талантливая молодежь. Очень смешно, и можно расслабится. Перевод Сергея Волынца иногда далеко уходит от оригинала. Непонятно, почему не разрешают снимать поклоны? При том, что без вспышки и треть зала уже убежала. Ходят и вырывают фотоаппараты. Вот поэтому и билеты с 70-80%-ной скидкой по акции "70 лет Победы..." . Здорово, что метро рядом.
Administrator: Марина Поздняк и Агриппина Стеклова. "Укрощение"
Administrator: От зрителя "Все оттенки голубого" Сатирикон, прогон, 23 мая 2015 Спектакль с маркировкой 21+, способствующий смягчению нравов. Это, по-моему, первый случай в Сатириконе, когда +21, причем именно этот спектакль нуждается в снижении порога, его нужно смотреть ровесникам героя, то есть шестнадцатилетним. Я уверена, что Райкина привлекла не скандальность темы, не эпатаж, а желание высказаться: скандальная слава Сатирикону не нужна, напротив, опасна, и тем не менее театр на нее пошел. Если отстраниться от конкретики, увидим, что и недавняя "Кухня" была про это - про то, что для любого общества самое важное - человек, а не абстрактные "традиционные ценности", веками выработанные для того, чтобы упростить жизнь большинству. Но "Кухня" - спектакль формальный, к тому же поставленной по архаичной пьесе, "Все оттенки" намного интереснее. Во-первых, современный материал, узнаваемые реалии (драматург - Владимир Зайцев, совпадение с романом Мураками ничтожное). Во-вторых, "одинокий голос человека" был поручен тому же актеру, кто и в "Кухне" прозвучал сильнее и точнее всех, но там у него был только один монолог, да и то не главный. В "Оттенках" у Никиты Смольянинова не просто главная роль: сам спектакль по сути - это его рассказ, его поток сознания, и он с такой задачей справляется. Важно еще и то, что молодой актер выглядит, как старшеклассник, и по возрасту недалеко ушел от героя - почти ребенка, только начинающего узнавать взрослую жизнь и сильно зависящего от родителей. Актеры Сатирикона, как правило, играют неровно, на разных уровнях, но в этом спектакле точно подобраны главные исполнители. У Агриппины Стекловой - серьезная роль матери мальчика, с большим диапазоном возможностей, которые актриса использует в полной мере. Трагические сцены заставили вспомнить ее великолепную Елизавету в "Ричарде III". В роли отца - Владимир Большов и Олег Тополянский. Мне вчера достался Тополянский - очень хорошая, сильная работа. Еще отметила бы монолог учительницы в исполнении Алены Разживиной и девочку Вику - Елизавету Мартинес. Я уверена, что нарастающему кликушеству "активистов" нельзя противостоять только с помощью стеба и высокомерного снобизма, как это происходит обычно. Райкин пытается говорить с полузомбированным зрителем на языке, который может быть ему понятен и не будет вызывать сильного отторжения. Понятно, что любая симпатия к человеку, который "не как все" сейчас может быть расценена как "пропаганда гомосексуализма", и театр действительно идет на риск, затрагивая столь болезненные вопросы. Но тема, конечно же, намного шире. И неслучайно никаких специфических сцен, способных шокировать зрителей или, напротив, привлечь их, в спектакле нет. В этом смысле "Оттенки" принципиально отличаются от "юго-западной" "Комнаты Джованни" (кстати, Валерий Белякович вчера присутствовал на прогоне). И едва ли не более важными и проблемными оказываются роли родителей мальчика - людей, которые должны сделать выбор между "традиционными ценностями", сформулированными обществом, и законом природы, требующим, чтобы родители защищали и охраняли своего ребенка (не совершившего никакого преступления, никакой подлости!). Спектакль поставлен по-хорошему просто, с использованием сильных сторон Сатирикона. Он динамичен, сначала в нем много смешных моментов, с помощью которых зрителя "приучают" к теме. Нецензурная лексика, скорее всего, на премьере уйдет (хотя ее использование оправданно и создает нужный эффект). Простое, но очень подходящее к случаю музыкальное оформление - Чайковский.
Innamorata: От зрителя То, что я увидела позавчера в Сатириконе, потрясло меня и потрясло так, что потряхивало весь вечер. Я была на прогоне со зрителем спектакля "Все оттенки голубого" в постановке Константина Райкина. Это нашумевшая пьеса 2014 года, получившая кучу премий. Райкин перед спектаклем говорил вступительное слово и очень попросил, если кому-то не вмоготу, то лучше встать и просто уйти. Не надо мучать себя и актеров, а потом писать гадкие отзывы. Актеры вышли на тот уровень, когда им важен зритель и его реакция. И надеялся, что за смехом и шутками мы все же увидим духовный посыл и суть спектакля. Ведь раз мы уже пришли в театр, значит некий уровень духовности уже в нас присутствует. И да, 21+ Это не пропаганда гомосексуализма, вообще. Не защита. Не обвинение. Не давление на жалость. Не требование прав. Это о любви. Не о любви парня к парню. А о любви родителей к сыну, о любви сына к маме и папе, о любви человека к человеку, иногда почти постороннему. Никто не обещал, что эта любовь безусловная, светлая и чистая. Она такая, какой чаще всего мы и видим ее в жизни. И от этого еще страшнее Гениальные работы актеров !! Агриппина Стеклова , Никита Смольянинов и Олег Тополянский БРАВО. Вообще всей команде браво! Такой искренний, пронзительный и честный разговор о сложной теме. Час ржали в голос. Час сидели в тишине... Только слышала хлюпанье носов иногда. Если есть возможность, идите и смотрите. Ведите своих детей. Это театр в лучшем его проявлении.
Innamorata: Скетч к спектаклю "Все оттенки голубого"
Administrator: От зрителя Все оттенки голубого Вчера побывала на предпремьерном показе в театре "Сатирикон". Спектакль "Все оттенки голубого". Да да. это то о чём вы подумали. Интересно, а как вы подумали? С иронией, с ужасом, с брезгливостью или с пониманием? Вот представляете, ваш ребенкой подходит к вам и говорит "Я-гей". И что?Что будет с вами ? А каково ему??? Это очень честный, жестокий и катарсисный спектакль. Из всех жил, из всех нервов. До слёз. Да, зал рыдал.Рыдал сосед, всхлипывала подруга, и у меня тоже текли слёзы. Гомосексуализм это огромная проблема. И проблема именно в том, ЧТО приводит к нему,и КАК реагирует общество. По моему, в этом спектакле всё предельно ясно рассказано об этом. И главное, с таким талантом. Артисты играли, что называется "на разрыв аорты". Правда. И ещё спектакль не сколько про "голубых", сколько про то как испорчено общество недопониманием, ненавистью, предрассудками, которые приводят к тяжёлым последствиям. Спектакль живой, порой весёлый, но всё-таки очень грустный и тяжёлый. Огромный поклон Мастеру Константину Райкину за этот Поступок, иначе я этот спектакль не могу назвать. И да. категория "21+", конечно.
Innamorata: "Все оттенки голубого"
Administrator: Отсюда Константин Райкин шокировал геем © Дни.Ру 29 мая в театре «Сатирикон» состоится премьера одновременно леденящей кровь и бросающей в жар пьесы «Все оттенки голубого» о камин-ауте подростка. «Будьте готовы к шоку!» – предупредил гостей генеральной репетиции спектакля режиссер Константин Райкин и не обманул. Маэстро лично встречал в холле театра первых зрителей его постановки, среди которых оказался корреспондент интернет-газеты Дни.Ру. Проводив в зал счастливцев, удостоенных чести увидеть «Все оттенки голубого» в числе первых, Константин предупредил, что это генеральный прогон, а значит, возможны остановки, поправки и любые другие неожиданности. Также Райкин отдельно обратился к зрителям постарше (особенно к тем, кто приближается к пенсионному возрасту) и морально подготовил их к шоку. В спектакле немало внимания уделяется очень непростой и скользкой для нашего общества теме, а именно гомосексуализму, поэтому кого-то это могло неприятно удивить, в то время как нынешняя молодежь и не такое уже видела в современных фильмах. Однако у спектакля есть возрастное ограничение – 21+. Зрители заверили своего кумира, что изначально понимали, о чем может быть спектакль с таким названием («Все оттенки голубого»), готовы ко всему и уверены в успехе постановки, так как над ней работал истинный профи. Константин занял свое место в зале, над гостями, чтобы видеть реакцию зрителей на те или иные реплики и эпизоды. На стол перед собой Райкин положил пухлую тетрадь, видимо, для заметок. Говорят, он очень строг со своими актерами и ювелирно доводит их игру до абсолютного совершенства. При наблюдении за взволнованными и заинтригованными зрителями генерального прогона, актерами, сгоравшими от любопытства (как люди примут пьесу?), и режиссером, внимательно следившим, чтобы все прошло без сучка и задоринки, ощущалась истинная душа театра, живая и сильная. Примечательно, что обещанных остановок и поправок не было, как и антракта. Артисты без перерыва отыграли спектакль блестяще и – на взгляд обывателя – без помарок и фальши. Постановка вся пропитана тонким юмором, поэтому зрители смеялись от души. И плакали так же бурно, как и веселились. Спектакль заставляет аудиторию прочувствовать всю гамму разноплановых эмоций. Безудержная радость быстро сменяется острейшей болью и страхом. Достаточно просто представить себя на месте выросших в Советском Союзе папы-военного, мнительных мамы и бабушки, которые узнали, что их кровиночка – гей. «Это похоже на американские горки. Сначала вы поднимаетесь вверх на шутках и комичных ситуациях, гогоча во все горло. А потом вас резко сбрасывают в семейный ад… И на выходе из театра вы пребываете в невесомости своих мыслей и впечатлений», – поделился с Днями.Ру своими эмоциями после спектакля актер Владимир Иваний. Пронзительная история Владимира Зайцева о том, как желая «спасти» мальчика, сделать его таким, как все, родители фактически убивают его, прогремела в прошлом году на фестивале современной драматургии «Драма Новый Код» в Красноярске, заняв там первое место, и попала в шорт-лист престижного московского фестиваля «Любимовка». Сюжет заинтересовал Константина Райкина, и он решил поставить эту пьесу у себя в «Сатириконе», утвердив на роль мамы заслуженную артистку России Агриппину Стеклову. Главного героя талантливо сыграл молодой актер Никита Смольянинов. «Это жесткий разговор про современную жизнь, давно такого не читал. Спектакль очень удивит. Живая, талантливая пьеса, написанная в 2014 году, сердечная, эмоциональная, полная юмора и горечи. Она очень откровенно и честно освещает вопросы, которые на отечественной сцене поднимать было не принято», – рассказал обо «Всех оттенках голубого» Райкин. Создатели спектакля просят не путать его с одноименной пьесой Рю Мураками, написанной в 70-е годы. Кроме названия, их мало что объединяет. В пьесе Зайцева затрагивается сразу несколько проблем: там есть и конфликт поколений, и непримиримость разных мировоззрений, и вопрос свободы личности в современном обществе. Узнав, что сын – гомосексуалист, родители пытаются его «перевоспитать», что приводит к трагедии. Стремительно покидая зал, заплаканные зрители кланялись Райкину и говорили ему спасибо. Из театра они выходили с широко распахнутыми глазами, от обмена впечатлениями со своими спутниками отказывались, заявляя, что они в шоке и им нужно несколько часов тишины для того, чтобы все обдумать и переварить полученную информацию.
Локоны: От зрителя Довелось по оказии посетить премьеру спектакля "Все оттенки голубого" в Сатириконе. Поражен и восхищен: смелостью режиссера, честностью артистов, иронией и надрывом, смехом и горечью, — всем тем, чем наполнена эта знаковая постановка! Знаковая потому, что впервые с большой сцены прозвучала мысль о нелепости и нечестности попыток перекроить человека под мерки своего понимания "правильности" интимной составляющей человеческих отношений; о подлости стереотипов, столкновение с которыми делает из самых близких — людей, подверженных эгоистичному страху; о горечи последствий, ставших результатом грубого насилия над человеком и человеческим достоинством в абсурдных попытках некоторых людей, — не понимающих сути проблемы и не желающих приблизиться к таковому пониманию, — исключить проблему из своей жизни методом страуса в клетке с каменным полом. Об осознании собственной жестокой эгоистичности. Надеюсь, в конце концов о примирении во имя любви. Постановка впитала в себя большое число самых распространенных стереотипов, которыми обладают люди, никогда в своей "прежней жизни" не допускающие возможности появления в поле их внимания — в ближнем круге — человека, природа влечения к людям которого отличается от таковой у подавляющего большинства, стоящего под незыблемыми знаменами "традиционных ценностей". Какие-то из них вызывают нескрываемую улыбку, другие же продирают до слез. Каждый из главных героев проживает на сцене свою трагедию — ситуацию, по определению, неразрешимую никак, — и у каждого из них она имеет свой "голубой оттенок". Здесь уместно вспомнить, например, "Молитвы для Бобби", в основном из-за изменений, происходящие с персонажем Матери Мальчика. Здесь, правда, в отличие от "Молитв" не затрагивается тема религии, — да и слава богу! Мне кажется, равнодушных не было. То есть было человек 10, которые ушли во время спектакля, но из них потом четверо вернулись. Были долгие овации, кричали "браво", актеров не отпускали со сцены. Потом вышел Константин Аркадьевич Райкин, поставивший спектакль, человек, на которого, боюсь, за эту постановку еще немало грязи выльют: и за "подрыв" "духовных скреп" в угоду своим творческим амбициям, и за "отработку госдеповских гонораров", и за "льющуюся по сцены пошлость"... Но уверен, что для многих он останется в качестве человека, сумевшего талантливо показать ту неизмеримо сложную проблему, которую в нашей стране сегодня установлено на государевом уровне окрашивать в самые неприглядные, обманчивые краски. А ведь во тьме оттенки любых, не только голубых цветов становятся темными. Поэтому — благодарность за свет во имя человеческого достоинства и любви! Спасибо!
Administrator: С сайта Театра Сатирикон О НОВОМ СПЕКТАКЛЕ И НЕ ТОЛЬКО… (РАЗГОВОР С ХУДОЖНИКОМ ДМИТРИЕМ РАЗУМОВЫМ) Ученик знаменитого Олега Шейнциса рассказывает о своей работе над спектаклем «Все оттенки голубого», о современном мире и о том, что ждёт человечество в ближайшем будущем. Дмитрий Разумов – известный театральный художник – работал в МХТ, Театре. doc, театре «Практика». Оформлял спектакли в Краснодаре, Новосибирске, Перми, Омске, Эстонии, Польше. «Все оттенки голубого» – не первая его работа в «Сатириконе». Дмитрий уже сделал несколько спектаклей с Константином Райкиным: сценографию в «Кухне» А. Уэскера (2014), сценографию и костюмы в «Ромео и Джульетта» (2012), «Деньги» («Не было ни гроша, да вдруг алтын», 2010). - Дмитрий, от чего вы обычно отталкиваетесь, когда приступаете к новой работе? - Сначала от текста. Константин Аркадьевич дает мне текст, я его читаю, происходит важная встреча с текстом: эмоции, мысли, которые он вызывает. Потом я всегда погружаюсь в дополнительный материал, что-то изучаю. В данном случае немножко проще: это про нас, про современность. Во «Всех оттенках голубого» нет исторических персонажей. Но я не люблю чистую стилизацию, например, историческую – для театра это всегда скучно и не выгодно. Такой подход, скорее, необходим в кино. Для театра всегда должен быть элемент адаптации – художественное преображение предлагаемых обстоятельств, даже в современной пьесе. - У вас почти в каждой работе, даже в классике, есть отзвук сегодняшнего дня. - Да. Я – современный человек, современный художник, живу вот в этом мире. Моя цель, мое предназначение – трансляция смысла, который я нахожу в себе, в окружающем мире. Мое созерцание соединяется с работой. И все это мне интересно преобразовывать. Вот Островский, например. Есть Малый театр. А есть «Сатирикон» – всегда очень живой, энергичный театр. Само его название говорит за себя, в нем многое заложено – как будто труба, которая громко трубит. Труба не может трубить тихо. В пьесе «Не было ни гроша, да вдруг алтын» у Островского – окраина. Что такое окраина Москвы? Это гаражи. И отсюда пошло: промзона, железная дорога, какое-то мимо проходящее счастье, неуловимое время. Во всем этом живут три семьи разного материального состояния: бомжи, живущие в контейнере, есть люди вороватые – они более состоятельные, есть люди, которые живут на зарплату. Все это тоже было важно. Во «Всех оттенках голубого» мне нравится, как Константин Аркадьевич реагирует на современность, на социальность, на социальную направленность. Мне нравится его позиция. Сейчас, на мой взгляд, проблема именно в том, что у театров очень много проектов – таких штампованных, одноразовых, как стаканчики, про которые уже сразу все понятно. Сейчас театральное искусство смешивается с дизайном. А дизайн – это другое. Дизайн – это то, что радует глаз, что-то такое комфортное, приятное. Театр же – пространство мысли, которое должно будить в зрителях мысли и эмоции. - А какой образ сегодняшнего дня вы нашли во «Всех оттенках...»? - С большой сцены на эту тему никогда в русском театре не говорил никто. Про то, как мальчик осознает, что он нетрадиционной ориентации. Здесь нет никакой пропаганды гомосексуализма. Знаете ситуацию с «Тангейзером». Бред же! Это черное, это белое – так не бывает. Между черным и белым миллионы оттенков. И пьеса так называется. Мир многообразен. В искусство не могут приходить попы «от Всех русских Святых Советского района». Звучит апокалиптически. От чего мы с Райкиным отталкивались? В пьесе есть тема. Мы не хотели уходить в такой театр Док – здесь все-таки большая сцена. Мы хотели найти форму, которая будет не бытовая, но в то же время в ней бытовые диалоги, окружающая реальность. У нас возник образ. Там есть мотив Чайковского. Мы взяли структуру балетного театра, кулисную систему. Но убрали всю живопись. Это декорации а-ля «Лебединое озеро», но без живописности. В балете есть солисты, а есть кордебалет, который выжидающе-осуждающе сидит где-то в глубине. То есть, солисты и остальные. И между ними конфликт – зона непонятной энергии. И мы создавали такое: есть персонаж, и есть остальные, которые не принимают, осуждают то, что происходит с главным героем. Хотя в пьесе много документальных вещей, есть реальные события. Например, рассказ о парне из Волгограда. Ему размозжили голову кирпичом за признание в том, что он гей. Дикость! Наша цель донести до зрителя, что самое важное – это любовь, чтобы люди задумались не о войне, а о мире. Наше третье тысячелетие – эра совершенствования. Либо человечество самоуничтожится, либо выйдет на новый уровень, на новый энергетический виток. Что-то должно сейчас произойти. Это витает в воздухе. Что-то новое приходит, старое находится в агонии, но не будет сдавать своих позиций. - Как вы чувствуете актеров, которые будут существовать в ваших декорациях? Сценограф Александр Шишкин говорит: «Я хочу, чтобы актерам было неудобно в моих декорациях». - Я его очень хорошо понимаю. Для меня сценография – пространство, как предлагаемые обстоятельства для артистов. Например, у меня в «Ромео и Джульетте» определенные линии, которые требуют определенного передвижения. Возникает определенный ритм хождения в этом пространстве. Одно дело, ты ходишь по ровной поверхности, другое дело, ты ходишь по ступенькам или ходишь по этим лекальным рампам веломира в заброшенном парке, среди бетона заасфальтированной планеты. В «Ромео и Джульетте» мне хотелось поиграть в футуризм: выдуманный мир – Вселенная с игровыми автоматами. Шекспир позволяет трансформировать свой мир во что угодно. А «Сатирикон» – один из лучших театров России с гениальной труппой, которая готова на разные эксперименты – такую поискать надо. - А в новом проекте как? - Принцип такой: мы хотим, чтобы артисты практически всегда были на сцене, как балетный кордебалет, – стая, которая тебя принимает, либо не принимает. Есть и мотив «Гадкого утенка». Отсюда и лебединое озеро, и его миф. Но здесь нет хэппи-энда, скорее всего. - В пьесе же открытый финал... - Да. Но ты все равно понимаешь, что это не хэппи-энд. Думаю, Константин Аркадьевич оставит надежду, что-то вроде «печаль моя светла». Чтобы люди задумались, как легко все уничтожить. Лейтмотив пьесы – люди растеряны, потому что все меняется. Сами они этого не понимают. Толчок к признанию Мальчика – заявление родителей о разводе. Его ставят перед фактом – с кем ты? Он не знает, что выбрать и это некая его защита. Он видит выход в примирении родителей. Мне искренне их жалко. Я их называю «поколение пятиэтажек» – люди среднестатистические. Они живут в хрущевках, ходят на работу, живут от зарплаты до зарплаты. Таких процентов 90% в России. - Если бы вы ставили «Все оттенки…» где-то еще… - Было бы все по-другому. Все зависит от пространства. Сцена «Сатирикона» – она такая и от нее никуда не денешься: широкая, невысокая, неглубокая. И труппу я уже знаю. Артисты, с которыми работал, я уже понимаю их индивидуальность, учитываю ее. - Насколько вам удалось воплотить задуманное? - Это я вам скажу только после премьеры. На 100% воплотить ничего нельзя. Совершенству нет предела. Я – ученик Олега Ароновича Шейнциса, он – гений, он – мой ориентир в искусстве. Театр – дело живое, коллективное, и есть моменты, которые я не могу на сто процентов просчитать. В этом смысле, я человек процесса. Я все время что-то пробую, и «Сатирикон» дает мне уникальную возможность делать заранее декорации, проверять все это. Здесь одни из лучших условий для художников-сценографов. Я себя здесь очень комфортно чувствую. Это один из моих любимых театров. Беседу вела Лариса Чернова
Administrator: Отсюда Первые отзывы зрителей и критиков на премьеру спектакля "ВСЕ ОТТЕНКИ ГОЛУБОГО" (21+) в Театре #Сатирикон Ольга Галицкая, журналист: ""Все оттенки голубого" в Сатириконе - отличный, внятный, можно сказать, азбучный (в самом лучшем смысле), честный просветительский спектакль. Никита Смольянинов (тезка Артура Смольянинова) в главной роли 16-летнего мальчишки, который вдруг осознает, что он гей - удача. Агриппина Стеклова и Владимир Большов играют его родителей (мама-экономист, папа - военный) - это блеск. Трагифарсовые роли получились у них на ура. В общем, судя по всему, должен быть зрительский хит. Бьет по чувствам, побуждает думать и не быть упертыми одноклеточными ханжами. Разные мизулины-милоновы-яровые и озимые наверняка активизируются. Но это только добавит популярности Константину Райкину. Подтвердит его успех".
Administrator: С сайта Театра Сатирикон ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ ЗАЙЦЕВ «… в поисках вселенского Дао». Сам о себе. Владимир Зайцев, написав на спор первую пьесу «Очень бешенным зомби простреливают мозг», вскоре уволился с работы, и поехал гостить к родственникам в Красноярский край, где задержался почти на год. Занимался продажей сотовых телефонов и прочих приблуд. Написал вторую пьесу «Все оттенки голубого». Потом поехал в славный город Смоленск, где сперва был разнорабочим, а позже устроился монтажником в бригаду, занимающуюся установкой камер видеонаблюдения. Написал третью пьесу и снова уехал. Сейчас завис на границе между Европой и Азией, где непрерывно рефлексирует в поисках вселенского Дао. Владимир Зайцев ворвался в драматургию неожиданно: свою первую пьесу-пародию «Очень бешеным зомби простреливают мозг» написал на спор. И она попала в список пьес, отмеченных ридерами. А уже через год его новую работу «Все оттенки голубого» отметили на Любимовке, но «не одобрили к читке». Однако пьесой заинтересовался Константин Райкин и решил поставить ее на Большой сцене «Сатирикона». - Легко ли было переключиться от пьесы про «Очень бешеных зомби» на «Все оттенки…»? Ведь зомби вы писали на спор, а здесь, я так понимаю, был иной подход? - Легко. Между первой пьесой и началом создания второй прошло больше года. Так что, можно сказать, что переключения как такового не было. После относительного успеха «зомби» стало понятно, что можно писать следующий текст без дополнительной мотивации. - На написание пьесы «Все оттенки голубого» вас подтолкнула газетная публикация о молодом человеке, который покончил собой, когда родители отказались от него, узнав о его ориентации. Это действительно так? - Не совсем так. Да, я прочел в сети письмо того самого подростка, но никакого самоубийства не было. Насколько мне известно, он живет теперь со своим товарищем. В интернете появилось несколько статей и сюжетов на эту тему. - А до этого публикации на эту тему и разные истории вас не интересовали? - До этого точно - нет. Реакции были, в основном, стандартные, а эта ситуация – абсурднее некуда. Этот абсурд меня и зацепил. Лечить от гомосексуализма – ни за что бы не додумался. У реальности с фантазией все в порядке. - Где вы еще искали материал для пьесы, кроме публикации? Как углублялись в проблему? - В образ не входил, если вы об этом. Интернет, друзья, знакомые, что-то прочитал, что-то подглядел, что-то – из личного опыта общения с «такими» людьми. Одна знакомая рассказала несколько историй каминг-аутов, которые я потом включил в виде интервью, которые смотрит Мальчик. Вообще, я просто представил, что я вдруг поменял сексуальную ориентацию и попытался разобраться, что подвигло бы меня на этот шаг. Вот так и углублялся. - Как сами относитесь к мужчинам нетрадиционной ориентации? - Я не разделяю их взглядов и пристрастий. Хотя, конечно, это дело каждого. Нам потом всем придется отвечать перед собой и перед Господом за свое поведение, свои поступки. Но и убивать другого человека за то, что он не такой, как ты, это неправильно, не по-христиански. А у нас, к сожалению, и такое бывает. - Как к геям относятся в вашем крае (если не ошибаюсь, вы живете в селе Новое Краснодарского края и работаете животноводом)? Действительно ли в регионах к геям гораздо более нетерпимы и жестоки, чем, например, в столице или крупных городах. - Нет, я уже не живу в Краснодарском крае. К счастью, у нас большая страна и можно поездить по городам и селам. Как относятся к геям в регионах? Да по-разному относятся. Возможно, немного агрессивнее, но это, скорее всего, потому, что в регионах немногие решаются открыто заявить о своей сексуальной ориентации. Им приходится прятать свою природу, скрывать свое я. Поэтому те, кто в большинстве, думают, что они правы и не терпят инакомыслие. Как-то запутанно выразился. Конечно, мегаполисы более раскрепощены, в них уровень жизни на порядок выше остальных городов, да и количество «таких» людей побольше, а в провинции живут люди, которые получают зарплаты от 8000 рублей, у них мало перспектив для карьерного роста, зачастую им даже вечером некуда сходить. Поэтому они сидят на лавочке, попивая пивко, лузгая семки и пытаются самоутвердиться, унижая других. Откуда здесь взяться терпимости? - Есть ли в вашем городе люди, которые открыто признались в своей ориентации (не только геи, но и лесбиянки)? - Думаю, в каждом или почти в каждом городе такие люди есть. Я не состою в клубе «открыто признавшихся в своей ориентации», поэтому лично с такими персонажами не знаком. - Существуют ли реальные прототипы, с которых вы писали своих героев: Мальчика, родителей, бабушку, Бесогона, одноклассников, учительницу? - Про Бесогона, думаю, и так понятно, остальные – это, скорее, собирательные образы, вообще не люблю вводить в истории конкретных, тем более, знакомых мне людей. Считаю это неуважительным по отношению к этим людям поступком. Даже в чем-то низким. - На драматургических конкурсах ваша пьеса понравилась. А как отнеслись к ней люди, не имеющие отношения к литературе и конкурсам? Кроме профессионалов, кто еще читал вашу пьесу? - Не сказал бы, что на драматургических конкурсах пьеса так уж всем понравилась. Это выражение применительно к 2 конкурсам из 7 или 8, на которые я ее отправлял. Остальные деликатно промолчали. Кроме профессионалов читало не так много людей. Отзывы были неоднозначны. Но так можно сказать о любом произведении на свете, мне кажется. Этим мир и прекрасен, он разнообразен. Вот вам нравится фильм «Бердман»? А кому-то он не пришелся по вкусу. - Не боитесь ли вы упреков в пропаганде гомосексуализма или, наоборот, в конъюнктуре: вот, мол, такая тема не могла не привлечь внимание, не могла не понравиться на Любимовке? - Ой, боюсь, боюсь. Для меня важна история, важно качество текста. Конъюнктура? Вы про закон? Я начал писать ее до принятия закона. После того, как меня заинтересовала история. Когда он был принят, я еще не закончил пьесу и не знал, стоит ли заканчивать. Потом все-таки решил, что нельзя оставлять текст недописанным. Тут я, скорее, заложник ситуации, а не конъюнктурщик. Пропаганда? Ну, если каждый сомневающийся в выборе или смене ориентации человек увидит, к чему это может привести, и лишний раз подумает, стоит оно того или нет, значит это пьеса о пропаганде. Ни в одной строчке пьесы не написано, что быть геем хорошо. Наоборот, я считаю, что это антипропагандистский текст. А вообще, он о человеческих отношениях, о том, что даже самые близкие люди не способны понять и принять друг друга. А на Любимовке она была в списке отмеченных текстов, но не одобренных к читке. -Намеренно оставили такое провокационное название? - Первое название было еще более провокационным. Решил оставить меньшее из зол. - Ваш герой несовершеннолетний. Не было ли соблазна во время написания пьесы или после окончания работы сделать героя старше, хотя бы лет 18-ти? - Тогда бы это была другая история. Тогда бы Мальчик заявил: «Я совершеннолетний, и я сам отвечаю за свою судьбу и свои поступки». Дети до совершеннолетия немного заложники своих родителей. А родители немного заложники своих несовершеннолетних детей. - Как изменилась ваша жизнь после того как пьесу заметили на Любимовке? Может быть, вы поменяли профессию? - О, да, меня стали узнавать на улицах и приглашать на различные ток-шоу. Шучу. Да никак не изменилась. Город сменил, а жизнь не изменилась. Написал третий текст. Почти на спор. - Когда писали пьесу, вам в голову приходили какие-то другие варианты развития сюжета, другой финал? Или вы сразу почувствовали ход пьесы? - Финал практически до самого конца не был мне известен. Третью часть вообще не продумывал заранее. Знал, что Мальчик попадет в клинику, как это было в реальности, и все. И еще решил, что третья часть пьесы должна отличаться от первой и второй, она вообще такая полумистическая, мне кажется. А написалась относительно быстро. Недели за полторы. Другие финалы не продумывал, считаю, они не уместны. Открытый финал – это то, что нужно для этой истории. - Какой была ваша первая реакция, когда вы узнали, что пьесой заинтересовался Константин Райкин? - Подумал, что это какой-то розыгрыш. Наверное, так все подумали, когда узнали. - Много ли приходилось спорить, объяснять что-то Райкину как человеку совсем другого поколения? Сразу ли нашли общий язык? - Вообще не спорили. Удивился, насколько глубоко он прочувствовал пьесу, и как наши взгляды совпали на ее реализацию. Полностью доверяюсь его опыту и интуиции. Общий язык нашли легко. Обаятельнейший человек. - Предлагал ли Райкин что-то смягчить в пьесе или завуалировать? А то сейчас такое время, когда придраться и запретить что-то могут из-за мелочи. - Константин Аркадьевич предлагал завуалировать сцену поцелуя. И я с ним абсолютно согласен. Эстетически это не самое приятное зрелище, сам бы не стал на такое смотреть. А больше, вроде бы, и ничего. Еще раз повторю, что я на 200 процентов доверяю его опыту и мастерству, а если что-то нужно обсудить, я с легкостью готов это сделать. Театр – искусство коллективное. Беседу вела Лариса Чернова
Administrator: Два поста от зрителя Только что вернулись с премьеры "Всех оттенков голубого". Сегодня-завтра напишу подробную рецензию. Если коротко - первый российский спектакль об ЛГБТ-подростке как одно нескончаемое письмо-404. Люди в зале сначала ржали над типа шутками (много мата, много хейт-спича, и гомофобного и сексистского), потом все больше всхлипов стало слышно со всех сторон. Под конец даже валерьянкой запахло. Никаких протестов и провокаций не было. Единственный плакат развернули в самом конце зала и в конце спектакля - "Никита молодец" (это о ведущем актере). Зал аплодировал стоя. Райкину овацию устроили. На бис не вызывали. Когда стояли и аплодировали, повернулась к соседке слева, всхлипывающей женщине средних лет, говорю: "Знаете, сколько таких историй?" Она ответила: "Догадываюсь, что много". *********** В дополнение к предыдущему посту. Вместо рецензии пусть будут просто заметки на полях. #Сатирикон 1) Это вне всяких сомнений большое событие. И такой же большой вопрос - как же цензура пропустила? либо как могли недоглядеть? 2) Интервью автора пьесы Владимира Зайцева на сайте Сатирикона, двусмысленно-осторожное - http://www.satirikon.ru/DR/VZVVG.html. Скачать текст пьесы можно здесь - http://www.theatre-library.ru/authors/z/zaycev_vladimir 3) Я не раз бывала в Сатириконе, но пока еще я не слышала, чтобы перед началом спектакля Райкин говорил вступительную речь, напоминая зрителям, что они культурные посетители театра и на что необходимо обратить внимание, не зацикливаясь на "непростой теме". 4) Важно отметить, что эта пьеса - не для нас. Понятное дело, что не для активистов, но даже не для тех, кто внутри ситуации гомофобной травли или домашнего насилия, она для либералов из гетеро-большинства. И она исполняется на том языке и в той форме, что понятны умеренно гомофобному и умеренно сексистскому либеральному сегменту гетеро-большинства. Поэтому высоковероятно, что представителям ЛГБТ (а тем более активистам) большую часть спектакля будет смотреть тяжело - потому что она предназначена для "разогрева" несведущего обывателя. Зал-то конечно потом заплачет на контрасте, с началом третьего акта, но подавляющую часть времени вам придется сидеть в окружении людей, которые не понимают, что перед ними практически документальные сцены, а не гротеск и не комедия. Они будут смеяться над сценами семейных ссор и пьянства, над курьезами в такси, в музее и в кино, особо ржать над репликами отца-солдафона "пиздец" и "по стенке размажу нах", а фраза "я офицерррр рррроссийской армии, а сын пидорррас" сорвет овацию. Им будет весело наблюдать, как экстрасенс Бесогон вместе с Бабушкой опрыскивают Мальчика святой водой, а потом валят на пол. И когда Мальчик вырывается и убегает, это им тоже смешно. Будьте готовы к тому, что до определенного момента вам как минимум не захочется аплодировать. Однако для родителей и учителей это то что доктор прописал, по крайней мере, для первого ознакомления. 5) Это не ЛГБТ, а гей-история, написанная гетеросексуалом, глубоко в теме не копавшим. С добавлениями других гей-историй травли, избиений и смертей, которые мальчик слышит от своего первого парня и читает в интернете, которые вскользь упоминают учительница, отец и остальные, среди них, например, имена Чайковского, Уайльда, Стивена Фрая, даже смерть Влада Торнового, конечно анонимно рассказанная, а события вокруг самого Мальчика во многом развиваются по сюжету истории Ивана Харченко. Лесбиянки упоминаются три раза: один раз просто как слово, потом одноклассница отвечает Мальчику, что может ей перенять его опыт и назваться лесбиянкой, чтоб родители не развелись и переключились на нее, и в последний раз, когда она же возмущается, что ее девочка-готка поцеловала в губы, но она ее не сдала, потому что той и так туго в жизни придется (это единственная фраза о лесбофобии за весь спектакль). О бисексуалах, трансгендерах и всех остальных не говорится ни разу. Это вполне закономерно, если мы держим в уме, кто целевая аудитория пьесы. 6) Будьте готовы к сексизму. Его очень много, и его художественная оправданность почти везде притянута за уши. Между искусной авторской задумкой и элементарным незнанием можно смело выбирать второе. Радует только, что он не исходит от главного героя. Есть речь старшеклассника (бойфренда Мальчика) о девчонках, у которых голова "забита женской фигней" и которым нужно только тело, о "толстой подружке", там же мелькают "телочки, хоть целое стадо". Девочки предлагают Мальчику потрогать их грудь. Учительница говорит, что не родила детей и тем самым не исполнила своего предназначения, хотя очень сильно и доходчиво объясняет, почему. Отец пытается заинтересовать Мальчика порножурналами, сопровождая это смачными комментариями. Но больше всего поражает совершенно карикатурный образ проститутки Виолы, которую отец нанимает для Мальчика. Не буду описывать, все и так знают, какими у нас принято изображать проституированных женщин. Женщина, находящаяся в сексуальном рабстве, купленная на час, такая же жертва, как и гей, которого принуждают к этому сексуальному контакту, и уж тем более очень горько видеть ее вальяжной-раскрепощенной "жрицей любви", которая делает всем хорошо по собственному желанию. Философствование Виолы слушать невозможно, потому что по-настоящему эти женщины говорят так (если кто не знает) - http://rylkov-fond.org/blog/lichnye-svidetelstva/subb... В этот момент мне было особенно тяжко вспомнить о несостоявшемся док-спектакле о корректирующих изнасилованиях лесбиянок и о том, что кто-то из прогрессивной общественности уравнивает КИЛ с запиранием в одной комнате жертвы гомофобии и жертвы торговли людьми. 7) В третьем акте действие резко меняется. Когда Мальчик уже в клинике, люди вокруг перестают гоготать, да и вас перестает передергивать. Начинаются совершенно другие рассказы персонажей, а затем длительный монолог обколотого Мальчика с больничной койки, нарастают всхлипы, с соседних рядов слышится "когда же это кончится, я не могу этого видеть, я сейчас уйду" - неожиданно ловишь себя на некоем неуместном (?) злорадстве. И милосердие иногда стучится в их сердца, да? Думали, все это смехуечки, развлекают вас тут? Поржали? А теперь поплачьте, да побольше. И мозги включите наконец. Почему вы аплодируете сидя, как вам не стыдно? Знаете, сколько таких историй? Громко? А почему бы мне не говорить это громко - пусть поплачут. Привилегия не замечать поколеблена, как же это грустно. Только вас совсем не жалко. Имею право. Расхлебывайте сами свой катарсис. Уходите и думайте. Когда-нибудь дозреете до того, что с вами можно будет и о КИЛ разговаривать, и о секс-траффикинге, и о гендере, и обо всем остальном. Сначала смущаешься этих своих мыслей, а потом принимаешь их. 8) Идти и смотреть определенно стоит.
Петя:
Петя:
Кука: "Все оттенки голубого" click here
Administrator: Театрал Люди лунного света «Все оттенки голубого» в театре «Сатирикон» Павел Руднев Энергичный, требовательный, ответственно подбирающий слова Константин Райкин в трансляции перед началом спектакля готовит аудиторию к восприятию нестандартного сюжета. Пьеса Владимира Зайцева начинается с фразы: «Мама, я гей», – и сразу выбивает комфортную подушку из-под зрителя. Действительно наш театр ни сегодня, когда медиа и государство транслирует откровенную гомофобию, ни раньше, когда общество было более толерантно, на эти темы не заговаривал, разве что в резко пародийном духе, обряжая волосатых мужиков в женские одежды и веселясь вместе с ними. С момента постановки «Вечера с Достоевским» Валерием Фокиным театр «Сатирикон» больше не хочет быть комфортным. В работе по «Запискам из подполья» Райкин-артист вызывал зрителя на поединок, он куражился и издевался, испытывал терпение публики на том лишь основании, что природа артиста, срифмованная с природой шизоидного героя Достоевского, более всего расположена к душевному стриптизу. Артист театра делает то, что публика обычно скрывает: разоблачается на людях, демонстрируя свои душевные травмы. Константину Райкину во все годы существования его «Сатирикона» остро хотелось разоблачить расхожее стереотипное представление об этом театре как о развлекательном, «танцующем». В разные годы предъявляя такие весомые козыри, как Роман Виктюк, Петр Фоменко и Юрий Бутусов, Райкин добился своего. Параллельно, порой не очень громко, скромно, совершенствовалось режиссерское умение самого Райкина. Что-то весьма серьезное случилось на его прошлогодней «Кухне» по пьесе Арнольда Уэскера, которая начиналась как коммерческая постановка. Холодный блеск хромированной посуды – тут ее горы – ножки официанток, брутальные мужики-повары. Этакое шоу в духе «Стомп» про автоматизм несчастья и ритм счастья на конвейерной кухне гигантского ресторана. Но все менялось на последней четверти. Конвейер внезапно «ломался», и мы слышали не такт и ротор отлаженного механизма, а индивидуальные монологи, случайно произнесенные вслух, а вообще, как правило, скрываемые от общества. Неструктурированный, отчаянный монолог – мощный сгусток нервов от вчерашнего студента Школы-студии МХАТ Никиты Смольянинова. Его интонацию подхватывал Антон Егоров – взрыв темперамента на кухне, ария сошедшего с ума робота. Райкин-режиссер словно заимствовал навыки постановки российской «новой драмы» на большой сцене, помня о том, что пьеса Арнольда Уэскера относится к «молодым рассерженным», предтечам new writing в Европе. Кровь, депрессия, суицидный дух, мощнейший антикапиталистический пафос, явленный в неистовом, диком крике Алексея Якубова, директора ресторана, который недоумевает, что же еще человеку на рынке труда не хватает, коли заработок есть. «Кухня» обжигала, так как от «Сатирикона» сложно было ждать рискованного разговора об обществе потребления, о «манагерской» судьбе, о ненависти к рабскому, автоматическому труду, делающему человека слугой, придатком товарооборота. Полностью смещенная интонация театра, который редко до этого был ранящим, некомфортным в разговоре о современности. А еще зазвучала острейшая мигрантская тема: ведь на кухне Уэскера в лондонском ресторане работают по сути те же наши таджики, киргизы, буряты, которые сегодня моют, стирают, убирают, чинят унитазы, проливая невидимые миру слезы. Сегодняшнее колоссальное расслоение общества, разделение труда грозит будущими социальными катаклизмами, масштабы которых мы себе теперь и вообразить не можем, – вот о чем кричала райкинская «Кухня». На ней чувствуешь нечто вроде смущения: редко, когда такие крепко стоящие на ногах большие театры готовы сместить представление о себе. В воспоминаниях Райкина-отца есть «пылающие» строки, где, казалось бы, благополучный сатирик Аркадий Райкин оправдывается перед критиками: «До недавнего времени в наш адрес слышались упреки – где же позитивные примеры? Где положительный герой? Так много грандиозного и прекрасного в нашей жизни, а вы, товарищ Райкин, все о недостатках. Картина получается какая-то неприглядная. Каждому человеку, от которого я это слышал, а таких было немало за историю нашего театра, я внутренне желал одного – зубной боли. Чтобы заболел у него один зуб. Всего один, но сильно. Чтобы житья не давал. И побежал бы этот человек к зубному врачу. А зубным врачом оказался я. И сказал бы я ему тогда, глядя на его страдальческие глаза: чем вы недовольны? Почему у вас лицо такое перекошенное? Ну да, один зуб у вас разболелся – ну и что? А остальные-то тридцать один здоровы. Так стоит ли из-за одного зуба портить настроение себе и другим? Нехорошо, товарищ, неприглядная картина получается. Идите и ликуйте!» Очень заметно, что сегодня у главы «Сатирикона» ликующих интонаций для зрителя не находится. Спектакль «Все оттенки голубого» обрушивается, как холодный душ. Константином Райкиным владеют самые благородные цели, и это целеполагание выражается в том, что умно и точно смещается ракурс разговора. Драматург Владимир Зайцев написал документальную историю о внезапном обнаружении гомосексуальных предпочтений у подростка. Но Константин Райкин строит спектакль, который уводит зрителя от идентификации с главным героем, он предлагает посмотреть на ситуацию глазами родителей. Не что будет с вами, если природа потребует от вас нестандартных желаний, а что будет с вами, когда ваш любимый ребенок почувствует инаковость в своей неотступной половой природе. Что будет с вами, когда невозможно ничего изменить, если не прибегать к насилию, которое с неизбежностью разрушает и насильника и жертву. Одна из самых тяжелых сцен спектакля – Мальчик (Никита Смольянинов) в клинике для душевнобольных, обколотый лекарствами, деструктивный, диссоциированный, с ускользающей, мерцающей, заторможенной речью. Одетый в белое, как покойник, с отсутствующим взглядом, весь словно бы побелевший, он, опираясь о поручень кровати, медленно делает круг с нее на землю и обратно. Движения лишены человеческой осмысленности. Это насекомое, овощ, так сильно напомнивший былую работу «Сатирикона» «Превращение», где точно так же Грегор Замза (Константин Райкин) медленно умирал на белоснежной кровати, беспомощный и отчаявшийся, с сознанием одиночки, брошенного миром, Богом и своей семьей. Отец Мальчика (Владимир Большов), военный с военными же мозгами, в финале признается: «Я боюсь сына». Этот диагноз дает ту необходимую дистанцию, когда ребенок, еще вчера бывший родным, своим, оказывается отчужденным, изолированными существом. Оно. Без желаний и свойств. К чему не испытываешь никаких эмоций, кроме брезгливости и безотчетного страха. В предельно реалистической пьесе, написанной по следам реальных событий, реализуется кафкианская аллегория. Конечно, следует говорить об определенном подвиге, смелости Константина Райкина, который в наше военнизированное время говорит о том, что беспокоит его, как зубная боль. В этом есть невероятная отвага: рискуя всем, и в том числе зрителем (3-4 пары на моем спектакле, поняв, о чем спектакль, ушли, не дождавшись даже второй сцены), не побоялся напомнить, что важнейшая функция традиционной русской культуры – защищать от посягательств государства и общества маленького беззащитного одинокого человека. Это входит в основополагающие ценности, в гуманистическую традицию русской и мировой культуры. Казалось бы, банальность, но в наше время надо об этом напоминать. Звенеть в колокольчик. Спектакль Константина Райкина входит в череду произведений искусства, которые в последние годы эту тему поддержали: это и знаменитый эстонский фильм «Класс», это и не менее знаменитый документальный фильм «Дети 404» – кино, которое показывает как гомофобские законы и общественный настрой, прежде всего, бьют по самой беззащитной категории населения – детям. И если в вышеназванных фильмах основной темой становится столкновение инакового героя с подростковой жестокостью и беспощадностью, то темой «Оттенков голубого» становится родительская опека. Один психоз напластывается на другой. Мучающее подростков непонимание со стороны родителей, бесконечно далеких от тинейджерских проблем, родительская изможденность, утомленность, заброшенность, забытовление жизни – Владимир Большов и Агриппина Стеклова мастерски воспроизводят будни семьи, где потеряна любовь и доверие, нежность и – похоже – сексуальная жизнь. Домохозяйка с всклокоченными волосами, разрывающаяся между самодурством претенциозной матери и репрессивностью мужа-прапорщика. Отец, не могущий ровным счетом ничего, кроме как топить горе в водке, взгромождаться на женщину, как лось, и похмельным утром принимать беспощадные генеральские решения. Бедненькие, клацающие шлепанцы заполошенной матери и тошнотворные, разных расцветок сланцы отца только усиливают это ощущение: взрослых, раздавленных бытом, неурядицами, нелюбовью, бедностью. Поначалу им кажется, что нужно ребенку дать положительный пример семьи – демонстрировать скрепы и семейные ценности. Излечить «больного» положительным примером. Находясь на территории между пародией и документальностью, Владимир Большов и Агриппина Стеклова блестяще показывают, как мучительно дается родителям имитировать счастливую жизнь, натужно улыбаться и картонно «нежно» касаться друг друга. Там, где этих ценностей нет и в помине, из наглядной их демонстрации получается только пародия и фальшь, которую распознать обожженному, травмированному молодому человеку не составляет особого труда. Это травмирует его еще больше и становится обратным аргументом. Убивать любовь можно только из зависти. Убить любовь может только огрубевшая, ороговевшая ненависть. В финале, остановившись во гневе и истерике, героиня Агриппины Стекловой внезапно говорит ровно и спокойно, белея, как мрамор, от момента прозрения: «Не они уроды, мы – уроды». Так выглядит диагноз этого спектакля: общество, в котором нет любви, уничтожает любовь, которая этому обществу не нравится. Уроды порождают калек, травмируют детей, опираясь на не существующую даже в них самих «норму». Надо признаться, что пьеса красноярца Владимира Зайцева несовершенна и, скорее, производит впечатление яркого многообещающего дебюта, чем полноценного материала. Но недостатки Константин Райкин не скрывает, а умеет предъявить как достоинства. Спектакль «Все оттенки голубого» сделан немного как примитивистская зарисовка, где важна намеренная простота, безыскусность. Ни Райкин, ни Зайцев не усложняют психологический рисунок ролей. У героев нет второго дна, нет философского обоснования, а родители так и вовсе написаны плоскостно, как фигуры театра в большей степени, нежели живые люди (отсюда и театральные облака, которыми оформляет сцену Дмитрий Разумов). Именно так их и играют здесь: немного Арлекином и Коломбиной, которые прикинутся то хищниками, то цирковыми клоунами. В наличии и яркая подотчетная вульгарность (например, роль, сделанная Мариной Дровосековой с отвагой, с актерской предельной откровенностью – умопомрачительная проститутка, нанятая отцом для искушения мужественности сына), и мелодраматический гротеск. Или забавная бабушка (Елена Бутенко-Райкина), которая точно так же «по-клоунски» лечит ребенка инъекцией искусства. Бабушка, которую от важности раздувает как британскую королеву с культом благочестия, нормативности и всезнайства. Все это – лишь средства. А цель – ввергнуть зрителя в тот духовный ад, душевный освенцим, который разворачивается перед еще не умеющим жить ребенком и зачуханными жизнью родителями, когда их как рок настигает неизбежность. Зритель эмоционально, наглядно получает порцию предельных эмоций, чтобы в полной мере ощутить агонию и страстотерпие семьи, которых могло бы и не быть, если бы общество так рьяно не культивировало гомофобский психоз. Спектакль начинается как читка. Рассказ о том, как приходит к Мальчику запретное влечение, предпочли не разыгрывать, а прочесть. И в этом решении – вся серьезность постановки. Разобраться в проблеме, дать не готовые решения, а пройтись по проблемам, решая их по мере поступления. Труппа «Сатирикона» демонстрирует, что для каждого из артистов спектакль стал личностным высказыванием, не ролями, а гражданской позицией. Никите Смольянинову в главной роли удается, наверное, самое важное – быть естественным, остро эмоциональным в своей, в сущности, виктимной позиции. Мы видим агонию очень честного подростка, сумевшего признаться в своих чувствах родителям, но с юности погруженного в проблемы, с которыми он не может справиться. Он еще ребенок, чьи страхи – во все более и более расширяющихся глазах, оценивающих уровень проблемы и глубину наносимой травмы.
Administrator: О зрителя/arlekin "Все оттенки голубого" В.Зайцева в "Сатириконе", реж. Константин Райкин Ажиотаж вокруг "Оттенков" напоминает о временах, когда "Сатирикон" наряду с "Ленкомом" был одним из двух самых если не творчески, то финансово и статусно благополучных театров Москвы, и пока у других режиссеров (в том числе самых замечательных и талантливых - того же Сергея Женовача, например) на спектакли набиралось хорошо если до четверти зала, у Райкина да еще у Захарова наблюдались ежедневные аншлаги. Потом ситуация поменялась, и общая по Москве, в частности с "Сатириконом", где за последние годы появилось немало интереснейших спектаклей, отдельные из которых легко без преувеличения назвать "шедеврами", но все-таки фокус сместился и из центра внимания "Сатирикон" подвинулся немного на периферию. А вот опять - гром и молния. Ну понятно, что ажиотаж этот связан с темой пьесы, хотя, казалось бы, гомосексуальная проблематика и сегодня на сценах представлена достаточно широко, а еще недавно считалась чем-то более-менее ординарным. Другое дело, что геи в спектаклях оказывались либо забавными фриками (как, например, в антрепризном "Переполохе в голубятне" Нины Чусовой), либо страдающими маргиналами ("Откровенные полароидные снимки" Серебренникова в филиале театра Пушкина и далее много где еще), а драматургия в основе лежала преимущественно переводная. Впрочем, необязательно - взять хотя бы "Мармелад" с подзаголовком "пьеса про геев", довольно долго державшаяся в репертуаре "Практики", и между прочим, не будучи значительным художественным событием, тот спектакль никакой бури эмоций, ни возмущений, ни особых восторгов тогда не вызывал. А "Все оттенки голубого" еще как вызывают, что, помимо прочего, показывает, насколько изменилась ситуация. И насколько точно эти изменения почувствовал Константин Райкин, не в подвале, не в камерном пространстве и не в еще каком-нибудь гетто для "экспериментов", а на большой сцене благополучного и имеющего репутацию "буржуазного", "развлекательного" театра поставивший пьесу Владимира Зайцева. Конъюнктура тут двоякая: при желании Райкина можно как превозносить за смелость и решительность, так и упрекать в стремлении "заработать на жареном". Насчет коммерческого успеха проекта сомневаться не приходится: зал продается влет, публика спешит и рвется, в том числе "целевая аудитория" - не только геи-одиночки и мужские пары, как у Виктюка или в "Гоголь-центре", но целые стайки, по шесть-по восемь, что обычно для концертов или клубных мероприятий определенного рода, а в театре я такое впервые наблюдал, но все по закону, строго "21 плюс", и зачастую очень сильно "плюс". В то же время "на фоне обострения классовой борьбы", как говорили во второй половине 1930-х годов, опасность-то и впрямь подстерегает нынче любого, независимо от статуса и былых заслуг - оно конечно, родители Путина познакомились на концерте Аркадия Райкина, и Константин Аркадьевич в свое время подчеркивал, насколько это для него важно, но обстановка такова, если жареный шантеклер клюнет - мало не покажется. Не отбрасывая полностью все этих соображений, поскольку без них масштаб события, случившегося на сцене "Сатирикона", осознать до конца невозможно, я бы все же первым делом сосредоточился непосредственно на спектакле. К сожалению, и сам режиссер-худрук тому мешает, предваряя представление записанным на фонограмму обращением к театральным зрителям как к "духовным людям" (ведь в театр, полагает К.А.Райкин, ходят духовные люди - я-то, бывая в театре практически каждый день, а то и не по разу, знаю, кто ходит в театр, еще и оттого мне стало не по себе во время этого обращения), предупреждая, что в силу "внешней темы" спектакль "покажется необычным" и т.п., но это не должно помешать разглядеть в нем "глубинный духовный призыв"; вообще в данном кратком спиче словно "духовность" с производными употребляется чаще, чем даже в "Новостях культуры" (ну не считая разве что рубрики Нары Ширалиевой), и остается лишь удивляться, что у Райкина оно не сопровождается приличествующей в аналогичных случаях пометкой "по благословению патриарха всея руси и при поддержке министерства обороны". И это тоже настраивает не на самый лояльный по отношению к спектаклю лад. Тем не менее, при всех контекстуальных обстоятельствах, "Все оттенки голубого" - постановка во многом знаковая и значительное, причем не только как явление социальное, но и художественное. От пьесы, пожалуй, не стоило ожидать многого. Как сказал один мой хороший знакомый, смотревший "Оттенки" днями ранее меня, в том же духе писались советские пьесы о пионерах-героях, замученных кулаками - что, при некотором преувеличении, соответствует общему строю драматургии Зайцева. Герой "Оттенков" - безымянный Мальчик, в 14 лет отправленный за успехи в сочинениях на межгородскую олимпиаду и от 16-летнего соседа по нумеру ленинградской гостиницу Егору неожиданно для себя, но отчасти и предсказуемо, узнавший про свою гомосексуальность. А через некоторое время объявивший про то папе с мамой, когда родители решили развестись. Забыв про развод, папа, офицер в отставке и работник-военкомата, мама, сотрудник отдела кадров, и примкнувшая к ним бабушка-пенсионерка панически озаботились "исправлением" ребенка, которому теперь уже 16 (этот момент в спектакле чуть смазан, но насколько я понял, от "инициации" до "каминг-аута" прошло примерно года два). Ходили кино "всей семьей", чтоб продемонстрировать на личном примере образец "здоровых отношений", отправляли в музей на выставки - но всюду только "пропаганду гомосексуализма" лишний раз обнаруживали, на балет уже не пошли, вовремя вспомнив, что там "тоже все такие" и "Чайковский был из этих", вместо этого бабушка отвезла внука к "бесогону", а когда его магические пассы и заговоренная вода не помогли, отец запихал сына в наркодиспансер, где его закололи до смерти, как диссидента какого-нибудь. Гомосексуальность как таковая в пьесе обнаруживается на уровне "поцеловался с девочкой - не понравилось, поцеловался с мальчиком - понравилось" (еще немного - и будет совсем уж как в анекдоте: "бледное подобие левой руки"). От исповедальности за версту несет графоманией. информативная (по местным меркам считай ликбезовская) составляющая, преподносимая за откровение, изобилует банальностями и штампами, причем не только, "от противного", гомофобскими, но и внутригейскими - скажем, Егор подробно останавливается на том, как трудно объяснить женщинам, что гомосексуальность - это присущая личности постоянная характеристика, а не временная блажь в ожидании встречи с "той единственной" (что, впрочем, сущая правда). Пластиковые, подсвеченные изнутри фигурки лебедей, "плавающие" по сцене под чайковскую музычку (с вкраплениями в саундтрек по мере необходимости, ну конечно же, Бори Моисеева с одной стороны и Михаила Круга с другой) создают соответствующий антураж и вполне определенное настроение. Спектакль, а пуще того пьесу, легко критиковать за отдельные несовершенства, но ей-богу, редко случается, чтоб частные недостатки в целом оборачивались такой победой. Райкину удалось то, что до сих пор не получалось ни у кого и нигде - ни в "Практике", ни в "Гоголь-центре" (при том что у Серебренникова, казалось бы, чуть ли не в каждом втором спектакле мотив подростковой гомосексуальности так или иначе проявляется - и в "Пробуждении весны", и в "(М)ученике"). Во многом, конечно, это эффект, связанный с тем, что пьеса, а с ней и сама тема вынесена из подвалов и гетто в пространство не просто большой сцены, что сознает режиссер, но и в репертуар театра, который на протяжении своей уже довольно долгой истории бывал славен чем угодно, но только не остро-актуальной социальной проблематикой. Но это одна сторона, а другая - специфика собственно пьесы и постановки. В пьесе три части, и все три решены режиссером в заметно различном ключе: первая вообще стилизована под "читку" (чего опять-таки на большой сцене не бывало, не считая "Битвы жизни" Женовача по Диккенсу, но там художественные задачи совершенно иные, а социальной значимости не отыскать днем с огнем), то есть формат, типичный для документальной драмы, для вербатима, для фестивалей современной пьесы, применяется в совершенно неожиданном театральном контексте; вторая, при сохранении условности пространства и антуража - более традиционна по способу существования актеров в ним; третья - чистая фантасмагория, на первый (да и на второй тоже) взгляд вопиюще безвкусная, где мальчик-пациент загибается на койке в глубине сцены, а у просцениума остальные персонажи выступают с проникновенными монологами "в зал". И тем не менее в сочетании "читки" первой трети спектакля, эксцентричного динамизма второй и подчеркнутой статики третьей, включая и удаление мальчика (истерзанного до смерти) в сопровождении родителей на подъемнике в дыму есть, как ни странно, особый смысл, которого не обнаружилось бы, если пьесу решать в единой стилистике от начала до конца. Не говоря уже про актерские, "на разрыв", работы. За мальчика Костю выступает Никита Смольянинов, своим нервом уже давший новую жизнь Каю из "Жестоких игр" и позволивший по-новому взглянуть на одну из самых совершенных пьес выдающегося драматурга А.Н.Арбузова: http://users.livejournal.com/_arlekin_/2800668.html Родители - Агриппина Стеклова и Владимир Большов, юный, но более опытный гей Егор, лишивший Мальчика иллюзий и девственности - Илья Денискин (для меня особая, конечно, деталь, что Егор - из Ульяновска, уж не знаю, почему автор поселил его именно там... Что-то личное для Зайцева или просто хуже Ульяновска для гея места нет? с последним я бы, прожив в Ульяновске 23 года, пожалуй, задним числом согласился). Во второй из трех частей спектакля (следующих без перерыва, внахлест, не теряя темпа) актеры доводят эмоциональный градус своего состояния до такого предела, когда комедийную эксцентрику уже невозможно отделить или хотя бы отличить от мелодраматической истерики, что парадоксально позволяет в третьей чуть-чуть приглушить последнюю, вылезающую из всех щелей текста. А к тексту и его специфике волей-неволей возвращаешься постоянно. В нем много компромиссов, необходимых для русскоязычного контекста, которые в свободном мире были бы ненужными - например, общение главного героя с Егором в номере обозначено как "отрывались": понимай как знаешь, хотя любой европейский автор, наверное, не побрезговал бы интимными подробностями. Много "смягчающих обстоятельств" вроде того, что пресловутый Бесогон работает не от РПЦ, а, хотя и поминает бога всуе, как экстрасенс-частник, то есть с "оскорблениями чувств верующих" вроде тоже не должно быть претензий. И масса стилистических, языковых огрехов - начиная с того, что юный гей в пьесе зачастую говорит с пафосом старого правозащитника, заканчивая чудовищно выстроенным финальным монологом героя на больничной койке, который Никита Смольянинов озвучивает настолько удачно, насколько позволяет ему прямолинейное режиссерское решение этого эпизода. А уж насчет чаемой прогрессивной общественностью "пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних", то если на то пошло и спектакль, просто театральный спектакль, может к чему-то призывать и на что-то настраивать, то "Все оттенки голубого" скорее дают понять, что чем быть в России гомосексуалистом, легче сразу удавиться. Впрочем, с пропагандой суицида тоже все нормально - большинству вышеупомянутых представителей "целевой аудитории" с их "21 сильно плюс", давно, слишком давно вышедшей из подросткового возраста, даже такой вывод покажется запоздалым. Лично же за себя могу сказать, что на выходе из театра меня поджидала прекрасная девушка, мы немного еще погуляли, потом поехали ко мне и занимались сексом. Но главная особенность "Всех оттенков голубого" и основный их сугубо эстетический плюс - в не до конца проясненной жанровой природе пьесы. Корявый сам по себе подзаголовок "по мотивам реальных событий" (хорошо что не еще одна "пьеса про геев", как в "Мармеладе") тоже провоцирует вопросы и недоумения, начиная, например, с того, что лично я не слышал о том, чтоб кого-то насильно помещали в наркодиспансер с расчетом "излечить от гомосексуализма", и хотя в жизни бывает всякое, с трудом могу представить, чтоб папа даже со всеми своим военкоматскими связями сумел, пускай вознамерившись, подобную спецоперацию провернуть. И в этом плане, а тем более по части "психологической достоверности" поступков героя, его мотиваций, стремлений остальных действующих лиц, может возникнуть масса, мягко говоря, сомнений. Но я-то как раз вовсе не воспринимаю "Оттенки" как "реалистический" (хотя бы на уровне содержания, формы-то и подавно) спектакль, при том что в любых конкретных деталях по отдельности (включая наркодиспансер) рассказанная история может быть сколь угодно достоверной. В то же время откровенно плохо написанный, неудачный финал, наверное, был бы куда эффектнее, если б юный герой, заколотый врачами-убийцами, произносил пассажи из, скажем, "Записок сумасшедшего" Гоголя (типа "Матушка, спаси твоего бедного сына! урони слезинку на его больную головушку! посмотри, как мучат они его! прижми ко груди своей бедного сиротку! ему нет места на свете! его гонят!" и т.д.) - но крен в постмодерн обернулся бы для постановки катастрофой, чего автор и режиссер ловко и мудро избегают. Дело, по-моему, в другом, и по большому счету даже не в том, что юный герой "Оттенков" - гей, а просто он нормальный, человеческий мальчик, и эта норма, приложенная к окружающей героя животной, звериной действительности, высвечивает все ее уродство, ущербность папаши-солдафона, мамаши-клуши, просвещенной бабки и т.д. вплоть до шарлатанов-бесогонов и шлюх-моралисток (вряд ли же случайно, что драматург "дарит" самые яростные антигомосексуальные монологи проститутке, нанятой отцом, дабы "исправить" сына). Здесь "голубой" подросток оказывается тем эталоном, рядом с чистотой которого вся окружающая мерзость предстает совершенно нестерпимой, не имеющей права на существование. Говоря о "реальности" и "условности" как абстрактных категориях применительно конкретно к "Всем оттенкам голубого", стоит еще вспомнить, что на этой самой сцене "Сатирикона" без малого тридцать лет назад шли в самой первой версии "Служанки" Романа Виктюка, где непосредственно Константин Райкин принимал участие как один из исполнителей. Абсолютная условность формы "Служанок" тогда воспринималась как откровение художественное. Спустя столько лет, десятилетий даже, ну вроде бы, такие вещи, как "Все оттенки голубого" и подавно не должны никого "шокировать", а также и особо притягивать - но будь оно так, сама пьеса подобного рода оказалась бы невозможной, и постановка ее в нынешнем виде и статусе не имела бы смысла. Однако "Служанки", живые доныне уже в третьем, если не в четвертом варианте, превратились из манифеста в мейнстрим, из авангарда в попсу, тогда как немудреные, на живую нитку сметанные "Все оттенки голубого" звучат громче бухенвальдского набата.
Administrator: Отсюда (по ссылке есть фотографии) Про «это» у «этих» Двадцать один плюс: «Все оттенки голубого» Константина Райкина в театре «Сатирикон» К премьере «Всех оттенков голубого» Константина Райкина в театре «Сатирикон» ТеатрAll попросил драматурга Валерия Печейкина прокомментировать спектакль на острую тему. Бедный мальчик... Может быть, он не был такой дурной, как казался. Верно, ему было больно. Все-таки его жаль. Василий Розанов, «Голубая любовь» Днем посмотрел на Youtube запись фильма «Содом» журналиста Аркадия Мамонтова, а тем же вечером — «Все оттенки голубого» по пьесе Владимира Зайцева в «Сатириконе». Ее поставил на Большой сцене сам Константин Райкин. И вот, это и называется жить в интересное время. В России сегодня смешивается и взбалтывается такое, что в странах цивилизованных происходит только в космических сагах. Если и смешивается, то не взбалтывается. А кто на Западе лишнего взболтнет — тому кирдык. Это можно было видеть в фильме Мамонтова: чернокожий старик, честный таксист с шашечками, прячет свое мнение о геях. Российский зритель ему сочувствует. Ему невдомек, что дедушка все-таки кумекает, что он перестал быть «негром», а стал афроамериканцем из-за той же штуки, которая дала геям права — толерантности и равноправия. В обществе, члены которого сами живут и другим дают. Но вернемся в Россию. Если вы не в курсе, то у нас существует закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». По этому закону детям нельзя рассказывать о равноценности однополых и «традиционных» отношений. Геи, конечно, тоже люди, но гетеросексуалы — ровнее. Такой закон. Вероятно, это и заставило создателей спектакля присвоить ему сюрреалистическую возрастную маркировку 21+. «Все оттенки голубого» — экскурсия в гомосексуальность: вот герой, мальчик из полной семьи, у него есть мама и папа. И бабушка. Она будет лечить его искусством, водить в музеи глядеть на барокко и рококо. Но сила искусства окажется бессильной. Попробуют услуги экстрасенса-«бесогона», но — тоже тухляк. Мама будет действовать уговорами и слезами, отец — криками и, в конце концов, клиникой. Здесь парня, будто наркомана, напичкают ферментными модуляторами. И только когда он превратится в овощ, родители наконец поймут, что наделали, и повезут его домой. В самом финале есть одна неоднозначная реплика — она ставит интеллигентный знак вопроса и не дает зрителю уйти домой с полными карманами катарсиса, как с ракушками с турецкого пляжа. Зато зритель после спектакля начинает более-менее различать «оттенки голубого». Вообще, слово «голубой» несколько устаревшее. Неясного происхождения, использовалось, как правило, «не голубыми» для обозначения «голубых». Слово переходного периода. От уголовного «петуха» и бранного «******», сквозь медицинского «гомосексуалиста» к международному «гею». Произносилось теми, кто не хотел выражаться грубо или по-медицински. Теми, кто хотел сказать про это у этих… Ну, у «голубых». Но перехода к международному gay не случилось. Нас бомбануло: полуостров, санкции, стрельба на мосту. Система откатилась обратно. Вкус детства. И в этих вот обстоятельствах Райкин ставит эту вот пьесу. Ее «голубой» в названии обращен к аудитории, которая сама могла поминать этим словом «голубых». К тем, кто уже заметил, что мир не делится на черное и белое, мужское и женское. В общем-то, к интеллигенции. Которая начала произносить фразу «Пусть живут как хотят…» «…но не пропагандируют» — предложили им ее окончание. И они эту максиму слопали. Пусть это самое, только не то самое. И в этом смысле постановка Райкина — пропаганда. Такая же, какой является любой живой человек на двух ногах. «Пусть живут как хотят, но...» — пародия на христианское «поступай как должно и будь что будет». Не случайно в оттенках пьесы нет религии. Экстрасенс есть, а попа нет. Потому что религии коснешься — зубов недосчитаешься. Вот, мои соседки перед началом спектакля зачитывали друг другу избранные места из книги какого-то архимандрита. В частности, они выяснили, что поливать могилы вином на кладбище — неправославная традиция. «Лучше в себя заливать!» — заключили соседки. В конце спектакля они поднялись вместе со всем залом: уж больно их пробрало. И мальчика-героя жалко, малой же еще. А вот коснись авторы бога — поднялись бы на уши. В пьесе есть мат. В спектакле — тоже. Но голых мужиков и поцелуев нет. И это верный аптекарский расчет — не раздражать оттаявшие сердца. А то бритвочка еще недалеко лежит… Есть еще один деликатный момент. В приличном обществе это, наверное, не обсуждают. Но вот я выхожу из театра и сажусь в троллейбус — здесь можно? Со мной едут зрители «Оттенков», разнополые пары. Долго и неглупо обсуждают спектакль, а в конце вдруг задаются вопросом, «зачем Райкину это надо». Действительно интересны люди, которым надо. Не за себя, а за других. А еще интересны те, кому не надо даже для себя. Почему Райкин ставит эту пьесу, а не кто-нибудь другой? Почему, черт подери, не я ее написал? Почему те, деятели культуры, которые должны не покладая рук заниматься пропагандой гомосексуализма, занимаются пропагандой всего прочего, вплоть до сталинизма? Да потому что, как говорят просвещенные пацаны, есть геи, а есть ******** {нехорошие люди}. И у них один оттенок — серый.
Administrator: Коммерсантъ На не такого напали Спектакль о нетерпимости в театре "Сатирикон" Фото: Елена Касаткина Московский театр "Сатирикон" показал премьеру спектакля по пьесе Владимира Зайцева "Все оттенки голубого" в постановке художественного руководителя театра Константина Райкина. РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ уверен, что это одно из главных событий завершающегося и весьма драматического театрально-социального сезона. Слово "голубой" в названии пьесы использовано не для обозначения небесного цвета, а именно в том значении, которое вызывает ухмылку и презрение у большинства российского населения. А у многих, как известно, не ухмылку, а ненависть и открытую агрессию. В первых же репликах пьесы ее главный герой, подросток, признается своим родителям, что ему нравятся не девочки, а мальчики. И дальше — рассказ о том, как пробовал влюбиться в одноклассницу, как был "разоблачен" и приобщен к радостям секса соседом по гостинице на школьной олимпиаде, как страдала мать, как хлопотала бабушка, как бушевал отец, военный, как пытались вернуть на "нормальный путь", отправляя к знахарям и подсылая нанятую проститутку, как в конце концов сгубили, заперев в психушке. Не надо долго объяснять, почему Константин Райкин совершил прекрасный поступок, уже тем, что, прочитав эту живо, увлекательно (если это слово применимо к такому сюжету) написанную пьесу, решил ее поставить. А выпустив посреди почти всеобщего агрессивного безумия премьеру, да еще на большой сцене "Сатирикона", совершил поступок без преувеличения героический. Кстати, депутатам и прокурорам делать на спектакле Райкина нечего — "Все оттенки голубого" на афише маркированы максимально вообразимым возрастным ограничением, мужчины на сцене не раздеваются и не целуются, не говоря уже о большем, и никто не рассказывает со сцены зрителям о том, что быть геем — легко и приятно. Пьеса Владимира Зайцева впервые была прочитана и замечена на одном из конкурсов современной драматургии. Конечно, это не первое и не единственное сочинение для сцены о нетерпимости общества к гомосексуалистам, но такие пьесы обычно остаются достоянием фестивалей, экспертного сообщества, небольших, альтернативных театров, куда приходят люди, которые и без культпоходов выступают против гомофобии и насилия. Другое дело — демократический театр "Сатирикон" с едва ли не 1000-местным залом. Кстати, начало спектакля словно указывает на привычный формат исполнения "ненадежной" драматургии: все актеры сидят на стульях лицом к зрительному залу, с листками текста в руке — как на эскизных представлениях новой драмы. Но уже по тому, как исполнители поглядывают друг на друга, как реагируют на чужие реплики, понятно, что суховатый стиль читки вскоре будет отставлен. Усваивать уроки и вправду легче, если они преподаны в привычной, доступной для учеников форме. Честный и отчаянный спектакль Константина Райкина поставлен с ясной и благородной целью — для того, чтобы сегодняшние москвичи, отвлекшись от телевизора, ужаснулись самим себе и уровню общей нетерпимости вокруг них. Для этого режиссер сочиняет энергичное и подвижное зрелище, в котором актерские краски намеренно сгущены, а эпизоды с легкостью сменяют друг друга. "Все оттенки голубого" иронически озвучены музыкой главного "адвоката" прав сексуальных меньшинств П. И. Чайковского и даже помещены в строгую, силуэтную декорацию Дмитрия Разумова, которая напоминает оформление балета "Лебединое озеро" в самой классической его версии. Конечно, по большому счету речь идет не только об общем отношении к геям, но и о том, как легко близкие люди предают молодого героя: и тем, кто удивится, почему Константин Райкин взялся за эту тему, стоит вспомнить знаменитый спектакль Валерия Фокина "Превращение", где худрук "Сатирикона" играл Грегора Замзу, человека, не похожего на остальных и преданного собственной семьей. Здесь родителей школьника играют Агриппина Стеклова и Владимир Большов. Актеры с удовольствием выводят на сцену своих несчастных монстров, вечно ссорящихся, но иногда и вспоминающих о нежности, вроде бы желающих сыну — в соответствии с их обыденными представлениями — добра, но творящих зло. Может показаться, что сатирические сцены решены в спектакле форсированно, с излишним нажимом, но, видимо, прививка, которую стремится сделать зрителям Константин Райкин, требует амплитуды эмоций. Дав публике вдоволь посмеяться над смешными зарисовками, режиссер бросает ее сначала к отчаянному драматизму — молодой актер Никита Смольянинов отлично делает страшный монолог молодого человека, помещенного отцом в психиатрическую больницу,— а потом и к открытому мелодраматизму: осознав свою вину, родители забирают сына из дурдома, потом словно сливаются в единое семейное тело и буквально взлетают в клубах белого дыма. Финал по сравнению с пьесой смягчен и отеатрален, но и это может быть оправдано благородными задачами — во всяком случае могу свидетельствовать: женщины на выходе из зала плачут, а их спутники, даже вполне гомофобного вида, выглядят растерянными и какими-то пристыженными. Не знаю, дорого ли стоят эти слезы, но если на следующий день выплакавшие их удержатся от презрительного или бранного слова, то все сделано правильно.
Administrator: Отсюда «Все оттенки голубого». Театр «Сатирикон» Театр начинается не с вешалки, а с состава воздуха за окном, с контекста, который предлагает действительность. Мракобесные запреты, разлитая в обществе агрессия, матери, трусливо сдающие своих детей, отцы, уничтожающие свое продолжение. Именно в таком воздухе Константин Райкин поставил отчаянный и бесстрашный спектакль «Все оттенки голубого» — историю про мальчика, осознавшего себя геем и признавшегося в этом родителям. В постановке режиссер немного иронизирует над разными театральными формами – от читки (в форме которой пьеса Владимира Зайцева по понятным причинам рисковала остаться навсегда), до балета, самого «опасного» из искусств. Но при этом ни у никаких сомнений в том, что эта история — для большой сцены, ни у кого не возникает. Равно как и в том, что сейчас рассказанная в спектакле история касается каждого. «Скандальная» тема – только горячий верхний слой, под которым скрывается отталкивающий образ слепого общества, убивающего свое будущее. Не случайно мальчик по фамилии Бекетов (Никита Смольянинов) не имеет имени – убиенная душа, человек, которому не дали состояться.
Administrator: "Ромео и Джульетта"
Administrator: "Ромео и Джульетта"
Administrator: От зрителя «ВСЕ ОТТЕНКИ ГОЛУБОГО» в «Сатириконе» (внимание, возможны спойлеры) Сразу извиняюсь за резкие оценки. Говорят, что несостоявшиеся актеры и режиссеры – самые лютые критики. Это как раз про меня ))))) Пьеса и правда живая, свежая (тут Райкин не соврал). Текст отличный. Всем, кто «в теме», многое будет не просто знакомым, а практически личным. Чувак, который это писал, явно знает материал не понаслышке ))))) Публика была преимущественно возрастной: очень много дам бальзаковского возраста (что удивило), ну, и «темных» товарищей, естественно. Ожидал увидеть больше молодежи, но тут, возможно, цены на билеты виноваты. Композиция спектакля Здесь лично у меня есть вопросы к режиссеру. Бешеный темп в первой «разговорной» части (которую оформили как читку пьесы актерами на авансцене) не дает услышать очень важные вещи, которые, я уверен, мы (люди «в теме») хотели бы донести. Осознание себя геем, сомнения, стыд, страх и т. д. Это гораздо важнее, чем «кошмарики» из дальнейших частей, потому как именно здесь проговаривается всё то непонятное для «натуров», что в нас есть. И мне хотелось бы, чтобы это было услышано. Но в скороговорке это практически невозможно, шутки запомнились, смыслы – нет. Первая часть получилась скомканной, однотемпной, так и слышался голос Райкина, командующий «Быстрее, быстрее, быстрее!». Акцентов, пауз, нюансов не хватало. Актеры были дерганные, персонажи недостоверные. Начиная со второй части, все было крепче. Видно, что здесь работы было больше. Было так же очевидно, что сценография требовала множества репетиций с движением и реквизитом, соответственно, от этого пострадала актерская игра. Но смотреть было увлекательно именно благодаря интересным сменам мизансцен. Вот такой парадокс )))) Финал пьесы был не очень предсказуем, за что уже спасибо. Терпеть не могу открытые финалы. Отношу себя к числу неглупых зрителей, поэтому сам могу придумать несколько вариантов развития событий. Мне как раз всегда интересна точка зрения автора (режиссера). Как именно он развяжет сюжет. Здесь концовка, слава богу, была однозначной, за что отдельное спасибо. Актеры Главный герой неплох, но не более того. И это не страшно, потому что главное происходит вокруг него. Выбор актрисы на роль матери ставил меня в тупик вплоть до конца пьесы. Только тогда стало понятно, зачем она здесь Райкину. Логики в ее поведении мне не хватало люто почти весь спектакль. Все время не оставляло чувство, что это просто калейдоскоп образов (местами - штампов) в разных ситуациях, а не один цельный человек. Может задача и была показать человека, разрываемого противоречиями, но что-то не срасталось. Все вроде правильно, но что-то было не так. Папаша был гениален. Крепкий, достоверный образ с нюансами. Просто расцеловать его хотелось на поклоне, но не все бы правильно поняли мой порыв ))))) Он был на сцене и все было понятно: откуда пришел, с чем, что происходит у него в голове. За нюансовку – низкий поклон. Бабушка вообще была странная. Мотивы и логика поступков угадывались с трудом. Бэкграунд и багаж образа тоже не просматривались. Кто она, почему она такая... было совершенно непонятно. Линия взаимоотношений «мама-бабушка» вообще была провальная. Никакой химии, все просто обозначалось пунктиром. Учительница была потрясающая. Ради ее монолога в финале и папаши целиком я с радостью пошел бы на «оттенки» еще раз. Позабавила одноклассница-мулатка с ее песнями. Проститутка была откровенно странная. Хотя материал для трагикомичного образа был хороший. Ее монолог мог стать таким же украшением спектакля, как и эпизод с учительницей, но не стал… к сожалению. СМОТРЕТЬ или НЕ СМОТРЕТЬ? Конечно, смотреть. Материал редкий и актуальный. Текст очень точный и интересный. Смыслы правильные. Все остальное – детали и вкусовщина )))) Короче, несмотря на все мои критические замечания, рекомендую однозначно! P.S. Огромное спасибо Игорю за возможность увидеть этот спектакль из второго ряда за такие смешные деньги. Это было круто. P.P.S. Ужасно любопытно было бы посмотреть на эту пьесу в руках режиссера-гея. Уверен все стало бы еще интереснее ))))))) А, и еще было бы забавно заманить на него мою религиозную маман, но не судьба. ))))
Administrator: От зрителя Вчера смотрела спектакль "Все оттенки голубого" в Сатириконе, впечатлило мощно... Спектакль не столько о геях, хотя и о них, конечно, но в первую очередь о людях, о родителях и детях, о терпимости и умении воспринимать людей такими, какими они есть, о том, к каким трагедиям приводит неприятие другого менталитета, других желаний, каких-то отличий от массы. Пьеса и постановка отличные, я считаю, нет смысла бояться показывать его подросткам, ничто так не учит толерантности, терпимости к другим по каким-либо параметрам людям, таким же людям, хорошим, добрым и любящим, просто другим. К геям, к инвалидам, к бедным, к верующим, к каким угодно людям, но чуть другим..., если в их сердце живет любовь и добро! Они зачастую гораздо прекраснее, талантливее, добрее и ярче самых простых, обыкновенных людей...
Administrator: Петербургский Театральный Журнал «ПРЕСТУПЛЕНИЕ» И НАКАЗАНИЕ «Все оттенки голубого». В. Зайцев. Театр «Сатирикон». Режиссер Константин Райкин, художник Дмитрий Разумов. Константин Райкин поставил спектакль, который начинается с фразы главного героя: «Я гей». История, легшая в основу пьесы Владимира Зайцева, документальная. Это история старшеклассника, который обнаруживает в себе определенные склонности и честно сообщает об этом родителям. Далее начинается настоящий ад. И, хотя пьеса линейна и незамысловата, к тому же содержит много откровенно смешных ситуаций и диалогов, развитие событий вызывает эмоциональный шок. Такого простого, честного, бьющего наотмашь спектакля в «Сатириконе» еще не было. Впрочем, не только в «Сатириконе», но и в других больших театрах. Подобная степень документальной откровенности свойственна новой драме, чье сценическое воплощение по преимуществу лапидарно. У Райкина же совсем другой театр, любящий выпуклую подачу материала, постановочные эффекты, откровенное игровое начало. Скажу сразу: родовые признаки такого метода есть и в нынешнем спектакле, к тому же он идет на большой сцене, в декорациях, содержащих метафору, сопровождается музыкой и имеет ряд сцен, сыгранных броско, на грани гэга. И тем не менее, перед нами простое, ясное, отчаянное и темпераментное высказывание, в своей сути почти что просветительское. Тема, на которую отечественная сцена и раньше-то практически не высказывалась, в нынешних наших пропагандистских приоритетах перешла в разряд криминальных. Рассматриваемая как преступление, она чревата для художника наказанием. Не оттого ли сам худрук и режиссер спектакля Константин Аркадьевич Райкин обращается перед спектаклем к залу (его голос звучит из динамиков), призывая зрителя к предстоящему диалогу о человечности, о стремлении принимать людей такими, какие они есть, об умении считаться с другими, не похожими на тебя. Впрочем, думаю, не оттого! Райкину сегодня необходимо, чтобы публика настроилась с театром на одну волну, чтобы раскрыла глаза и уши, чтобы увидела и услышала историю, вывод из которой только один: живем, как дикие звери, а надо бы жить, как люди. С точки зрения собственного благополучия он выбрал для постановки пьесы Зайцева самый неподходящий момент. С точки зрения необходимости подобного разговора — самый что ни на есть подходящий. Спектакль начинается неким подобием читки, все его участники сидят на стульях у рампы с листочками текста в руках. Герой Никиты Смольянинова рассказывает, как обнаружил в себе гея: встречался с девочками, скучал, а потом встретил парня и все про себя понял. Мальчишка ведь еще школьник, и его мужество, его умение трезво анализировать ситуацию, его стремление не юлить, не изворачиваться, но честно называть вещи своими именами уже вызывают уважение. Перед нами тонкий, ранимый, умный и искренний человек, который понимает сложность ситуации, но даже и не подозревает, какими чудовищными последствиями она для него обернется. Ибо склонен видеть в мире гармонию и высшую справедливость, по крайней мере, в мире своих родителей, которых он любит. Мир же показывает ему вздыбленную шерсть, звериный оскал, и родители тут исполняют главную партию. Сцена открывается. В обрамлении занавесей-облаков (художник Дмитрий Разумов) под музыку Петра Ильича Чайковского плывут по подмосткам китчевые фигурки белых лебедей. Герои пьесы, одноклассники, учительница, мама с папой и бабушкой, сидя на стульях с колесиками, едут по сцене, образуя разные композиции, в центр же выдвигаются скромный, надобный в эту минуту предмет мебели и действующие в данный момент лица. Переписка героя в интернете обходится без надоевших экранов, сами герои несут табличку, имитирующую компьютерную строку. Игровая образность, ирония и игровой темп действия здесь очевидны, история несется от эпизода к эпизоду, зал не успевает заскучать и от остроумных реплик часто взрывается хохотом. Актеры даже исполняют жанровые сценки, хоть и не со свойственным обычно «Сатирикону» нажимом, но вполне театрально, совсем не документально, не бытово. Словом, как уже было сказано, родовые признаки райкинской манеры налицо и здесь, однако цель совсем другая. История, написанная Зайцевым и поставленная Райкиным (еще раз повторюсь), изложена линейно и достаточно просто, но в ней обнаруживается очень важный ракурс: зрителю предложено идентифицировать себя не столько с главным героем, сколько с его родителями. Сын признается в том, что для большинства населения, в частности российского, остро противоречит норме. Отец нашего героя, между тем, еще и военный, мать бесконечно устала от гарнизонных переездов, и вообще супруги пребывают на грани развода, что очень беспокоит их любящего сына. Олег Тополянский и Агриппина Стеклова составляют в спектакле весьма колоритную пару: она нелепая, властная, крикливая, он — солдафон, но при этом еще и явный подкаблучник. Есть и бабушка, которую Елена Бутенко-Райкина играет комичной железобетонной тетей. Откровение героя переворачивает жизнь семьи, и родители в судорожных попытках «исправить непорядок» даже как-то примиряются друг с другом, пытаются реанимировать былые чувства. Все это отдает откровенным комизмом, но еще больше горечью. Попытки возобновить «любовь» не идут дальше солдатского нахрапа и соответственно убогого сопротивления. Семейные выходы на культурные мероприятия не талантливы и формальны, тем более что мальчик по-настоящему душевно и умственно одарен. Возникает еще одна тема, которая на самом деле шире и важнее той, что заявлена впрямую: подросток и его родители живут в параллельных мирах, если мать и отец и вглядываются в свое чадо, то только как в подтверждение собственных представлений о мироздании. Все, что находится за рамками этих представлений, воспринимается как посягательство на незыблемые твердыни и требует немедленной переделки. И вот способы «излечения» сыплются как из рога изобилия: поход к экстрасенсу-«бесогону», доставка на дом проститутки — эти сцены еще откровенно смешны, хотя дозы горечи в них раз от разу становятся все больше и больше. Сын-то как раз обладает абсолютным душевным здоровьем, которого родители понять не в состоянии. «Я его боюсь», — признается отец, тем самым констатируя, что страшный процесс отчуждения собственного ребенка уже произошел. Но по логике войны (а другой логики папаша попросту не знает) надо идти дальше, и сына отправляют в психушку. Последние эпизоды талантливый Никита Смольянинов, исполняющий главную роль, проводит сильно, натуралистически подробно, и это по-настоящему страшно. Так спектакль Райкина успевает в течение двух с небольшим часов без антракта дать прямое, почти что информационное сообщение, провести зрителя через легкую, подчас комическую игру и вывести его на точку подлинной трагедии. Драма инакости давно уже тема мирового кинематографа и театра. Она, разумеется, шире и глубже разговора о людях нетрадиционной ориентации и их взаимоотношений с миром. Лучшие произведения западной литературы и драматургии рассматривают подобного героя именно как повод для размышления о человеческом одиночестве, о праве любого индивидуума, вне зависимости от его физической, умственной, национальной, конфессиональной или половой «окраски», на понимание и полноценное существование. В российской традиции сильна тема «маленького человека», но на сегодняшний день, казалось бы, всем гуманистическим тенденциям мирового искусства пора уже соединиться и даже смешаться — слишком агрессивен и опасен мир. Однако у нас нынче другие тренды. Через пятнадцать минут после начала сатириконовского спектакля мужчина, как две капли воды похожий на сценического военного папашу, демонстративно покидает зал. И это-то еще не беда, люди уходят с куда более спокойных зрелищ, чем «Все оттенки голубого». Настоящая же беда заключена в активно насаждаемых в нашем обществе умонастроениях, где агрессия и мракобесие, бездумное ликование и плоское плакатное видение мира льются из каждого электрического прибора, включая утюг. История мальчика и его родителей, при всех случаях остро драматичная, все же не увенчалась бы тем, чем она увенчалась, не будь наше нынешнее состояние умов таковым, что безобидное в сущности слово «норма» стремительно превращается в термин фашистского толка. В этом смысле Константин Райкин присоединяется к компании московских режиссеров старшего поколения, которые, не сговариваясь, выпустили в нынешнем сезоне спектакли по выдающимся западным киносценариям. Их уже три: «Нюрнберг» Алексея Бородина в РАМТе (по «Нюрнбергскому процессу» Стэнли Крамера), «Морское путешествие» Юрия Еремина в Театре имени Моссовета (по «Кораблю дураков» того же режиссера) и «Мефисто» Адольфа Шапиро в МХТ (по роману Клауса Манна и одноименной картине Иштвана Сабо). Все три отечественных спектакля так или иначе размышляют о симптомах фашизма. Но Райкин поступил радикальнее своих коллег, ибо его спектакль не имеет опоры ни в прославленных авторах, ни в иноземном материале. В «Сатириконе» все происходит на нашей, российской почве. Да и написано буквально вчера, в 2014 году. Снимаю шляпу!
Casi: "Служанки"
Administrator: От зрителя Сегодня, точнее – уже вчера я был на спектакле «Все оттенки голубого» в театре Сатирикон. Я сделал себе шикарный и запоминающийся подарок! Спектакль поразил меня, актеры затянули в омут своей игрой: я глаз от сцены не отвел, а когда несколько людей, уже ближе к концу, по каким-то своим внутренним причинам решили покинуть зал – я готов был их ударить. Но уже через секунду снова был прикован к сцене. Достаточно сказать, что зал аплодировал стоя. И большая часть зрителей стояла долго. А ведь тема пьесы – не самая любимая в нашем обществе. Скажу прямо – эту тему на нашем, российском материале практически не поднимали: два-три фильма не в счет. А жизнь обычной семьи и подростка, осознающего свою гомосексуальность, не брали вообще. Не следует думать, что пьеса – только о подростке. Здесь каждому есть, что увидеть, над чем подумать, чему ужаснуться и над чем посмеяться. Тут и первые попытки встречаться – эти истории есть у каждого, здесь и скандалы родителей – это, наверное, наблюдали большинство, здесь и конфликты поколений. И за каждым героем – своя история, своя жизнь. Эти жизни знакомы каждому, кто вырос и живет в нашем, российском обществе. Можно узнать себя, своих близких, соседей, знакомых, одноклассников, коллег… Это то, что происходит почти с каждым и вокруг нас. Это не философская притча или сказка из иной жизни: все полностью НАШЕ – от декораций и одежды до интонаций и биографий героев. Я очень благодарен Константину Аркадьевичу, актерам театра Сатирикон, Владимиру Зайцеву и всем-всем художникам и работникам сцены – они все вместе сделали прекраснейший спектакль! #Сатирикон, #ВсеОттенкиГолубого Вторую часть, что ниже – можно уже и не читать: это личные мысли и чувства, которые я посчитал нужным описать и опубликовать, чтобы не заболтать и не забыть. (оказалось, что написал я очень много) Для меня весь спектакль был еще и наблюдением за собой, своими реакциями, могу сказать, что и уроком поведения и жизни. Начну с того, что долго сомневался, стоит ли идти на этот спектакль: да, тема горячая, но что, собственно, могут в ней такого особого показать? Почитал отзывы в прессе, интервью. Скачал пьесу. Начал читать. Смог осилить только первую часть и ту, наверное, не до конца. С трудом я воспринимаю современную разговорную речь, изложенную на бумаге. Да еще и сделанную под подростковую. Я поймал себя на том, что уже забыл, как говорил сам в этом возрасте. Да, было много знакомых оборотов, но читать претило. Это я не к тому, что пьеса плохо написана, а к тому, что, наверное, для таких произведений нужен специальный навык уже актерского или режиссерского чтения. Поэтому засомневался еще больше. Но я заметил, что двигаюсь я через «неа» - я все ближе и ближе подходил к тому, что надо пойти и посмотреть. И вот я в зрительном зале. Не буду пересказывать ни сцены, ни обстановки, ни диалоги, ни монологи – это надо видеть, слышать и пропускать через себя. Не буду описывать реакции зала: их надо ощущать вокруг. Но то, что на бумаге казалось какой-то невыразительной фигней, заиграло оттенками и красками, а игра актеров стала воронкой, затягивающей в себя. Каждый по отдельности и все вместе они творили чудо, какое возможно только в театре! В спектакле есть немного мата. Он меня зацеплял. Недомолвки – украшали, полновесные слова – резали слух. По-моему, можно было и без них. Но, что важно, они нисколько не портили и были сказаны в свое время и на своем месте. А дальше – шли мои мысли и чувства. Я никогда не жил с отцом, поэтому герою Владимира Большова, его мыслям, чувствам и страхам я не мог полностью сочувствовать. Но я подставлял туда своего отца, отцов своих друзей – всех тех взрослых мужчин, которые могли бы столкнуться с такой ситуацией. И видел за Владимиром Ивановичем каждого из них: больших, взрослых, тянувших семью, часто немногословных, с течением лет постепенно выпадающим из семейного коллектива: с женой нет бурных чувств молодости, с взрослеющими детьми трудно найти общий язык. И из-за разницы поколений, и из-за культуры, которая нас всех воспитывает: мужик – кормилец и добытчик, стена и жесткая рука – его место во внешнем мире, а не с детьми «сюсюкаться». И что же получается? Если не перевернуть себя, не перебороть себя, не разрушить стены, то с возрастом добытчик может оказаться не у дел: being out turning into being an outsider . Надежда на внуков и статус деда, с удовольствием смотрящего как дети встали на ноги и поднимают теперь своих. И на тебе! Все рушится. Переживания героини Агриппины Стекловой мне были ближе. Не скажу, что понятнее: я не могу влезть в женскую душу и тело. Но за актрису я подставлял всех знакомых матерей, которых знаю. Начиная, конечно, со своей. Моя, правда, не всегда подходила: она растила меня одна, боролась за нашу жизнь одна, никаких дедушек-бабушек у нас не было – разделить хоть часть своих болей и переживаний она могла только с подругами. Зато через игру Агриппины я узнавал психологию и модели поведения других женщин. Лично меня зацепило: наши матери – живые женщины, со своими слабостями и желаниями, со своими страхами, со своими ошибками, а не только утешительницы, воспитательницы, защитницы. Их жизнь – это не только мы, дети, но и муж, собственные родители, свои мечты и планы, свое нажитое-пережитое и свое несбывшееся. Можно смеяться надо мной, но я это начал полностью понимать-проживать относительно недавно: я уехал из дома в шестнадцать лет и с тех пор повседневная жизнь моей мамы проходит за моими глазами, а моя – за пределами ее видимости. Да и до этого наша жизнь была: мы вместе – и наши жизни за пределами дома. Я ни с кем не делил ее внимание дома, а во внешнем мире … - внешний мир был у каждого свой. К матери, точнее, к тому, что меня зацепило, я еще вернусь в самом конце. Сейчас надо отметить игру остальных актеров, потому что и они цепляли, держали и не отпускали, даже когда просто молча присутствовали на сцене. Бабушка – эта героиня тут тоже не просто так. Она хорошо показывает, что с возрастом мы должны понимать, какую роль мы можем играть в жизни своих детей и внуков. Чью сторону занимать, как реагировать. И что свой родительский контроль и неудовлетворенность нужно оставлять в какой-то момент жизни и становиться своим детям исключительно другом, освобождая и их, и себя. А детям нужно уметь взрослеть и осаживать родителей, которые, в свою очередь, должны отнестись к этому с пониманием и без обид. Но это, как говорится – мой совет мне же на будущее, а не кому-то в укор. Егор – этот «хлыщ» молодеееец! Вовремя понял, что жизнь – не идиллия и не сказка, что часто мораль, принципы, отношения, обещания, идеалы рушатся при соприкосновении с реальностью. Честность и открытость хороши тогда, когда ты сам знаешь свою силу и свои зубы. Да и то, легче тебе так – знай, на что ты идешь, и не плачь. А можешь скрыться, умолчать, а то и соврать – ну и сделай так: и себе хорошо сделаешь и других об реальность мордой не стукнешь. Вика Малахова ( в этот раз ее ВЕЛИКОЛЕПНО играла Елизавета Мартинес Карденас) – я не могу однозначно оценить ее роль в спектакле, в пьесе – слишком много этих ролей и оттенков. Она и подруга, и ровесница, и какая-то часть главного героя. Виола – отличный голос молодой женщины. Не злая, но как раз отчаянно желающая своего женского счастья и именно с этой позиции и смотрящая на мужчин, на всех. Ну или молодых и хороших, которым, как только начинающим свой путь, что-то заранее прощает и желает счастья. Того, которое может понять. Медсестра – о тут как раз видно, как мы, когда исполняем свою работу, зачастую не задумываемся о людях, с которыми работаем. Часто это и не очень-то нужно: ситуации повторяются, реакции давно известны или угадываемы. Но мы настолько можем ожесточиться или замотаться, что когда перед глазами будет происходить трагедия – мы не то, что не поможем, мы утопим, думая, что выполняем свой долг. Учительница. Не думаю, что учительниц легко играть. Но монолог – это было что-то. Его надо слышать, актрису надо видеть: в нем жизнь сразу нескольких людей, поколений и общества. Главный герой Никиты Смольянинова – тут нечего рассказывать: спектакль о нем, о его жизни, о его переживаниях. Хотите увидеть, понять, прочувствовать или хотя бы чуточку допустить в свои головы и сознание всю возможную трагичность обычного подростка - придите и смотрите, слушайте, наблюдайте и думайте. Я скажу только то, что после спектакля я понял, что проект Дети-404, при всем моем неоднозначном отношении к нему, нужен. Хотя бы потому, что таким детям надо уметь помогать, их надо уметь защищать – и в первую очередь, от любящих, но ошалевающих от страхов родителей! Потому что мы – не можем, не умеем, не хотим. И вот главное. Главное в спектаклях, по-моему, - вопросы к самому себе и обществу. И они были. Я не смогу озвучить все – их слишком много. Где грань между отношениями родителей и детей, где грань между близкими людьми? Где желание помочь не должно переходить в действие? Да, психологи давно ответили на эти вопросы. И религии, и философы. Где границы личности, которые ты не должен нарушать, несмотря ни на какие статусы и роли, свои и чужие? Можно читать и разговаривать об этом долго, бесконечно. Но перед тем, как формулировать ответы – хорошо бы сходить, посмотреть, прочувствовать, пропустить через себя. Как мы можем предавать. Даже родители своих детей, которые пошли не той дорогой, которую им прочили. Это меня поразило. Я представил свою маму. Я представил себя. Мне стало плохо. Просто от исключительно гипотетической ситуации. Честно скажу, я не смог представить свою маму. Не смог!!! Я не мог и не могу в это поверить. Как в мультике про мамонтенка, в его песенке, которая всплывает у меня в такие минуты. Вы помните? «Пусть мама услышит, пусть мама придёт, Пусть мама меня непременно найдёт! Ведь так не бывает на свете, Чтоб были потеряны дети!» Насколько мы, взрослые, можем потеряться в своих страхах, что не понимаем, кому, куда и зачем мы отдаем своего ребенка! Своего! Который другим, если уж мы его предаем, вообще не нужен. Которого мы отдаем на (не)милость чужим людям. Которого могут топтать, пинать, убивать, унижать. И насколько страшным в таком случае может стать детство. Как детство превращается в ад, из-за нашей лжи, страхов, притязаний, характеров. Да, герой – уже не малыш, при виде которого у многих может дрогнуть сердце. Наоборот, герой – «лоб», да еще и гей! Не знаю, думаю, такой ребенок вряд ли вызывает сочувствие в нашем большом обществе. Если нет – сходите и проживите его жизнь! Он попал в плен. И во многом из-за того, что он – не исчадие ада, не с жиру сбесился, а потому что любит родителей, послушный сын. Он не смог вовремя уйти, он сам подставил свою шею своим любимым и любящим родителям. Он позволил связать свои руки. А что он мог? Уйти? Не к кому и некуда. Просить о помощи? Кто бы отозвался? Вот куда могут завести любовь и послушание: ведь никто же из здоровых психически родителей не желает зла своему ребенку? Я плакал в конце. Слава Богу, я сидел в углу и было темно. Я только глотал, чтобы не закричать в голос, чтобы не всхлипнуть. Меня трясло. Знаете, в последней сцене людей трясет от разных слов: каждый находит свое, глубинное. Только большинство молчит и потом забывает. Кого-то разрывают слова героя. Меня – другое… Я осознал насколько я «деревенский», притом, чуть ли не столетней, точнее – 70-80летней давности. Меня затрясло от слов матери: «Встань, мой сынок!..» Я не могу «спойлерить» спектакль – о концовке вы можете прочитать в интернете. Но объясню для тех, кто не был свидетелем или просто не знает: эти слова – традиционное начало причитания матери над телом сына! И у меня «слетели катушки». Я не мог и не хотел сдерживаться. Актриса, думаю, знала эту четкую грань: поднажми она на секунду, на тон – она бы не переиграла, она была бы в сцене. Но для меня бы это значило конец – боюсь, я бы заревел в голос!
Administrator: Зрительские отзывы на спектакль "Все оттенки голубого. Форум "Театральной афиши". АБП 15.06.2015 Очень интересная работа Константина Райкина.И помимо этого еще и чисто человечески-смелый шаг!..БРАВО!Молодой и талантливый Никита Смольянинов в роли мальчика-гея просто бесподобен!И все остальные артисты тоже на уровне.ВЫВОД:ИДТИ и СМОТРЕТЬ! Неравнодушный 11.06.2015 Я думал, что иду на спектакль, который претендует на серьезный разговор со зрителем на откровенную тему, который сможет удивить новизной и смелостью. Вместо этого увидел зашоренность, заштампованность и сплошную клоунаду. Заигрывания с залом, попытки рассмешить - вижу в этом желание режиссера удержать зрителя (не более того). Играют отвратительно. Неужели такой неправдоподобный способ существования актеров может кому-то понравиться?.. Очень много ненужного надрыва. От крика к концу спектакля болит голова. Из сцены в сцену - предсказуемость. Совершенно не интересный спектакль. А "пипл хавает" (ц) Татьяна 31.05.2015 Замечательный спектакль! Прекрасная постановка, блестящая игра актеров!!!!!! Все оттенки данной проблемы общества без перерыва и на одном дыхании !!! Бородатая Кончита, компроментирующие фото победителя Евровидения 2015, шествия гей-парадов….. Везде и всюду гей-пропаганда!!!! НО!!!!!!!!!! Этот спектакль "ЗРИТ В КОРЕНЬ" этой проблемы извращенности общества !!!! Случаи врожденной аномалии полового поведения в действительности бывают максимум у 1 процента людей. Да и эту цифру можно ставить под сомнение. Все остальные «поголубели» в подростковом или юношеском возрасте, реже – став взрослыми. Чаще всего причина – совращение человеком своего пола…На людей сегодня обрушивается информационный поток, в котором нет места ценностям!!!! Семья... Это исконное, поистине божественное начало и подлинная опора человеческой жизни!!!!! Да хранит Господь семьи наши, родителей и детей, да поможет Он всем нам хранить веру , а вместе с ней — уважение к семейным отношениям, Богом данным роду человеческому!!!!! Большое спасибо всем создателям! Смотрите этот спектакль и думайте о том , что для ребёнка семья — это среда, в которой складываются условия его физического, психического и эмоционального развития!!! Павла 30.05.2015 Спектакль очень хороший! Показали какие у нас проблемы с нетерпимостью,даже родителей к детям! Дело не только в геях,а вообще в проблеме ненависти в России. "Всё должны быть одинаковые,и точка"вот мышление основной массы нашего населения.Геи "скрываются" А инвалидов колясочников,не видно,потому что "Москва неудобная" Браво!Константин Аркадьевич! Так их!Диких!Поднимайте проблемы! Ольга 30.05.2015 прекрасный спектакль, прекрасная игра, браво Райкин Аким 29.05.2015 Константин Аркадьевич с упорством... не может понять что энергетика это не ор, а темпоритм это не быстрая речевая скороговорка. С премьерой, и терпения:) (актерам) Бэкки 29.05.2015 Благодаря Сатирикону, я прислушалась к себе и наконец-то поняла, что я на самом деле думаю об этой гейской "проблеме". До этого мне реально было на них плевать, ну есть где-то и есть. Люди, просто не такие как все. Отвращения не вызывали. А спектакль направил мои мысли совершенно в противоположную сторону. С какой стати, вы от меня требуете жалости к ним? Не к слабоумным детям с отклонениями, к родителям, которые теряют из-за возраста последние капли разума, инвалидам, больным раком? Почему я должна сочувствовать геям, по какой такой причине? Это извращение. И да, скрывайте это от людей, это также ненормально, как воровать, лгать, убивать, насиловать. Преступники это скрывают, скрывайте и вы. Может я спокойно должна относиться и к педофилам? А что, одни любят мальчиков, а те и мальчиков и мужчин. И дальше что? Оторвите им ногу или руку, тогда и посмотрим, нужен ли им будет однополый партнер для любви, когда случаются в жизни вещи посерьезнее. Любовь случиться может. Факт. И к козе. Тоже факт. Это нормально? Нет. Почему я должна этому сочувствовать? Я сочувствую герою только потому, что на его беду его родителям, обычным и махровым, легче было видеть его мертвым, чем живым, но не таким как все. Такое бывает. Не повезло парню. Однако возмущена его финальным вознесением)))) прямо к лику Святого его ещё причислите. И родителей заодно. Райкин, тьфу. Таких вещей делать нельзя)))). И о спектакле. Очень много ора на сцене, не крика, а именно ора сорванными голосами. Это очень отвлекает от драмы, так же как и звуки на мобильных телефонах. А в целом - с премьерой! Интересно было порассуждать после спектакля об этой истории.
Administrator: "Все оттенки Голубого"
Administrator: От зрителя О спектакле "Все оттенки голубого". В Сатириконе, московском театре под руководством Константина Райкина стартовал очень удивительный спекталь. Удивителен он тем, что в наше время гомофобии, на уровне государственной позиции, в государственном же театре запускается спектакль об этих же самых геях и их проблемах. Предваряя вопрос "А как ты сам относишься к ним?", отвечу: "Равнодушно. Если всё происходит по обоюдному согласию - вообще проблемы нет. А публичная демонстрация своей ориентации вообще в любом виде глупа - хоть гетеросекуальная, хоть гомосексуальная. Мне не особо приятно смотреть на страстноцелующуюся парочку в публичном месте, неважно какого пола( хотя чего от греха таить, сам страдал этим, конечно, в вариации М+Ж)." Так вот, о спектакле. Спекталь очень сильный и очень крутой. Он настолько глубоко пронизан проблематикой проблемы гомосексуализма в нашем обществе, что мне не составляло труда понять трагедию каждого из персонажей. Постановка также филигранна - твои эмоции и чувства постановка раскачивает на все 100, сначала ты смеёшься и похахатываешь, а к концу к горлу подступает ком. Многие люди, выходя из зала вытирали слёзы. Прекрасна и визуальная часть - огромное количество маленьких, идеально отыгранных сцен, соединённых между собой оперно-балетным сюжетом. Короче говоря - просто великолепно. 10 из 10. Показательным является также то, что моя добрая Дарина, которая является администратором театра Практика, и которую сложно чем-то удивить, плакала в финале. Как я жил до этого без театра? Ума не приложу. Это такая Вселенная, которая никогда не устанет тебя удивлять и восхищать.
Administrator: Arkady Raikin bust in the Satirikon’s foyer @ Театр "Сатирикон" Отсюда
Administrator: "Все оттенки голубого". Марина Дровосекова
Administrator: Театрон (по ссылке - фотографии) ИЗУЧЕНИЕ ОТТЕНКОВ Константин Райкин обращается к зрителям, предупреждая, что мы никогда не обращались к этой теме, так что берегитесь, мы и сами боимся, но все же рискнули, ограничив аудиторию до 21+. И зрители готовятся: на сцене спектакль "Все оттенки голубого" по пьесе Владимира Зайцева. Запретные темы в кино звучат проще, чем в театре. Театр, так или иначе, условность. Когда человек признается, что он убил, совершил, родился, мы больше хотим верить, чем верим на самом деле. Запретная тема, как нечто псевдо- и малопонятное лучше звучит в кино. На сцене сложно изобразить боевик с элементами триллера. Были попытки, но разве взрыв на сцене возможен? Да, но… Но главное, какие чувства, эмоции, мысли вызывает фильм о тех, которые не как мы. Возвышенные чувства? Не дождетесь. Стеб, низкая ирония, наравне с цинизмом. В кино мы верим, но мало что берем из этого. Есть "Сатирикон" Феллини, "Холодная гора", показывающая красоту, фильмы Пазолини… А разве наш кинематограф обращался к высшему? Да никогда, если честно признаться. Театр? В основном, если ставит историческую пьесу. Или на малой сцене в подвале. Но чтобы на большой?! Когда одно действие в таком серьезном спектакле – хорошо. Не успеваешь расслабиться, вдохнуть пары шампанского и кофе, не услышишь пару-тройку противоречивых мнений, которые завязнут на зубах и будут тебя сопровождать все второе действие. Однако если спектакль в двух действиях с антрактом, то это уже заставляет поерзывать в бесспорно удобных новых креслах театра… Четырнадцать стульев. Персонажи. В руках текст. Не у всех, но он есть. "Театр читок начинается", – было подумал я. И правда: центральный между шестым и восьмым парень начинает говорить в зал, подхватывает второй, третий - взаимодействие только на уровне слов, эмоций… и все.ъ "Вы не должны разводиться, потому что я… гей!" Парень (Никита Смольянинов) нашел сильный аргумент, чтобы сохранить семью, понимая, что своим признанием отвадит от себя лучшую часть человечества, а вот родители они, вроде как, от природы даны и никуда не денутся. А тут есть брешь… "Я гей! Может быть, вас это остановит?.." Отец (Владимир Большов), занимающийся тем, что гоняет нетрадиционных из клубов и дубинкой по почкам, не знает, как принимать сей факт. У меня не может быть сын гей! Сын оправдывается, что он не виноват. Да кто может быть виноват, если так легли карты? Никто родителей не выбирает, и гены с хромосомами были заложены не с заранее продуманной последовательностью. И он пытается анализировать, если рассматривать его особенность как болезнь, то нужно учитывать все. Первая девушка с чернявым лицом, с попсовыми замашками. Может быть, она виновата? Карикатура на первых девушек – обязательно дура. Конечно, интересно, почему драматург смело обратился к такой теме, за которую можно и в кустах схлопотать… да ладно. Другое дело, "Филадельфия", где уже взрослый мужчина боролся за свои права. Но когда мальчишка утверждает, что ему не нравится целоваться с девушками, что с парнями ему приятнее – это не заслуживает внимания. Все мы это понимаем, и прозаиками много вынесено на обсуждение, все считаем, что в творчестве это сплошь и рядом, что если через три дома объявился извращенец (как еще по-другому?), то мы своих детей на поводке начинаем водить. Есть второсортные комедии, где подобные темы опущены "ниже пояса", но там хотя бы есть одно преимущество – ситуации, доведенные до абсурда, действительно вызывают смех. До слез. Я не поклонник подобного жанра, мне ближе драма и эта драма, определенно. Но она не бьет. Ведь драма должна бить наотмашь. Разве новость, что парень признается, что он гей? Нет. Новость, что за это бьют и возможно сильно? Тоже нет. И что родные будут делать все, чтобы вернуть чистоту своего отпрыска? Тысяча раз нет. Оттенки голубого – на черно-белом фоне. Вторая часть. Читка закончилась. Декорации не появились, но появилось взаимодействие героев друг с другом. Папа и мама (Агриппина Стеклова), папа и сын, мама и сын, бабушка и сын. Взаимодействие на уровне удивления. "Да ты че, дебил", "Ну, п…ц"... Конечно, искренне, и сердце гонит кровь в мозг, где пульсирует – я же тоже в одной палате (в санатории, больнице с аппендицитом) и невольно смотрел на мальчишек (девочек же не было). Мы все были такими. Точнее, маленькими, когда не могли определиться в каком направлении двигаться, поднимая голову… а как поступает мама? Папа, может быть, ты мне подскажешь? Вовремя не подсказал, и налицо результат. Музыка, бесспорно, поразительная. Конечно, Чайковский. "Лебединое озеро", два белых лебедя под музыкальный аккорд черного. Таксист, слушающий "Голубую луну". Все вокруг оттеняет и бьет в лоб – мол, смотри, какое оно все вокруг голубое. Бабушке мнится, что это не природой заложенное, а внутри сидящее, бес, чужой и единственный способ его прогнать: вызвать специалиста. И он что-то пробует, размахивает руками, чуда не происходит – бес отворачивается к стенке и спит. Третья часть - больница, его избили свои же. Так принято - геев бьют. Уничтожают, как немцы евреев. Это изгой, это то, чего не должно быть. Пусть они лежат в больницах, пусть для них возводят гетто. Как ответить на вопрос, что делать с теми, кто иной? Понимать? Принимать? Явно в зале у сотни, у которых мальчишки, екнуло сердце, представив на мгновение своего мальчика в подобной ситуации. А остальные остались равнодушными. Потому что не тронула история. Ведь трогает не то, что этот парень гей (этим уже не удивить!), а история. А была ли она здесь, история?.. Оттенки изучал Роман Шабанов
Administrator: "Все оттенки голубого"
Innamorata: «Ромео и Джульетта». Сатирикон. 24 июня 2015 Короткое резюме: Взбесившиеся итальянские подростки. Даже сейчас, в современной Италии подростки – это отдельная каста, очень шумная, избалованная и эгоистичная. И страсти у них кипят, должно быть, нешуточные… Вот только непонятно зачем для осовременивания пьесы наделять ее героев излишней грубостью, пошлостью и злостью? Без этого не может быть современного человека? И без «fucking shit», конечно, никак не обойтись. Другое дело, что подобные словечки быстро прощаются любимцу публики фронт-мену «тусовки» Монтеки Меркуцио. Скажи подобное тот же Ромео, спектакль получил бы огромный дизлайк. Вообще Ромео тут итак нет. Наблюдается сыр-бор вокруг Джульетты, потому что Даша Урсуляк на несколько шагов опережает своего «возлюбленного», да и физподготовка у нее лучше. «Старшее» поколение смотрится на сцене более монументально. Хотя в их, тоже вполне свободной манере поведения, слышатся и крепкие родительские слова и наставления. (Да, да их можно даже услышать и разобрать слова!) Особенно хороши Антон Кузнецов и Сергей Громов. Досадно было не увидеть на сцене Марину Дровосекову в роли потрясающе чувственной кормилицы. Нина Андронаки, конечно, тоже выделяется из ряда прочих, но не настолько, чтобы делаться «первой королевственной дамой», что с легкостью выходит у Дровосековой. Мне нравится, как «вянут розы» в финале, как на зрительный зал надвигается физиономия злобного клоуна, как на американских горках развлекается молодежь. Оболочка качественная, яркая, а вот наполнение…. Так хочется чтобы мурашки разбегались по спине от актерской игры, а не от искусственно спроицированных на стенку молний… Спектакль стоит включаться в планы своего вечера, если вы во главу угла вы ставите общение с хорошим человеком, а не встречу с искусством. Но горевать и сокрушаться в общем-то не стоит, спектакль в принципе неплохой, а душу после него будет греть то, что в воскресенье с этим же театром состоится еще одна встреча, на сто процентов более приятная и такая долгожданная…
Innamorata:
Administrator: От зрителя Все оттенки голубого Несколько раз начинал писать свой отзыв на спектакль, но никак не мог решить, о чём именно написать... Если о самой постановке, то придётся ругать, ибо в очередной раз убедился, что Сатирикон совершенно не мой театр, а Райкин не мой режиссер. Если же о гражданском поступке Константина Аркадьевича, поставившего спектакль вопреки всей той истеричной гомофобии, которая постепенно превращается чуть ли не в главный идеологический столп тяжело больного российского общества, то глубочайший ему респект и уважуха. Да, претензий к постановке много. Начиная от излишней стереотипности персонажей, заканчивая "Лебединым озером" в качестве музыкального сопровождения (а вы как думали - раз это история про гея, значит, непременно должен звучать Чайковский). Но, скажу честно, препарировать спектакль, вытаскивая на свет божий его слабости, мне совершенно не хочется. Потому что эта премьера, безусловно, событие. Событие, которое важно запомнить и нельзя пропустить. Дарите билеты на "Все оттенки голубого" своим мамам и папам, бабушкам и дедушкам, коллегам, одноклассникам, друзьям и соседям. Дарите тем, кто, как вам кажется, уже отравлен той пропагандой ненависти, которая с утра до ночи льётся с телеэкранов. И, возможно, посмотрев этот во многом несовершенный, но по настоящему искренний, честный и страшный спектакль, они на минутку призадумаются и, чем чёрт не шутит, начнут немного по другому смотреть на мир, который на самом деле не имеет ничего общего с той черно-белой картинкой, которую ополоумевшие телевизионные чудовища пытаются вбить в их головы... Как-то вот так.
Administrator: От зрителя Как жить с оттенками голубого? Размышления на тему премьерного спектакля в театре Сатирикон "Все оттенки голубого" Предисловие - о театральной критике вообще. На фестивале, посвященном Эфросу, Дмитрий Крымов в ответ на вопрос «Как он относится к критикам?» сказал, что в принципе положительно, но мало действительно полезных критических статей, многие увлекаются ироническими оценками, не понимая, как трудно собрать спектакль. Читая время от времени театральную критику, лично я иронии там не нашел, а увидел написанные сложно-красивым, театрально-философско-психологическим языком фантазии авторов на тему – как оригинально и ярко режиссер и актеры нашли новое, смелое решение пьесы, оставив у зрителя глубокие чувства и эмоции к закрытым ранее социальным проблемам общества и это, безусловно, явилось главным событием театральной жизни сезона! Каждый режиссер хочет и должен в своих спектаклях говорить о том, что не дает ему спокойно спать. И каждый мечтает придумать свой образный язык этой постановки, чтобы заинтересовать зрителя происходящем на сцене, а, значит, сделать первый шаг к сопереживанию. Но, как часто мы видим в спектакле не искренний и честный рассказ о своей боли, а попытку доказать свою гениальность за театрально-психологическими фокусами в жанре сюрреализма ( о достоинствах и страшных последствиях для психики при неумелом использовании приемов этого жанра в театре я попробую поговорить в отдельной статье). Данный тезис ни в коем случае не относится к спектаклю «Все оттенки голубого». Поставить хороший спектакль, даже короткий отрывок, со своим решением, глубокой игрой актеров и выстроенностью сквозного действия с неожиданным, но логичным финалом безумно сложно. И риски в профессии режиссера в чем-то близки к рискам альпиниста, в одиночку совершающего восхождение на вершину, где он никогда еще не бывал – так же захватывающе, и так же безнадежно и страшно… Анализ чужих «восхождений» поможет не повторять ошибки и использовать «полезные участки маршрута», показанные первыми. Я стараюсь вести свой анализ с позиции простого зрителя, пришедшего в театр, чтобы пережить сильные чувства, которые рождаются при условии сопереживания персонажам на сцене. Эти чувства должны помочь сидящему в зале вырваться из замкнутого круга привычной бытовой жизни, и открыть другое понимание мира, расширяющее сознание и приносящее новый чувственный опыт. Поиск причин возникновения или отсутствия сопереживания действию – моя личная попытка проследить путь режиссера к вершине – премьере спектакля. Продолжение следует... *********** Продолжение на тему голубого... Действие по пьесе разделено на три части. Соответственно режиссер предложил три разных решения и я, как зритель, ощущал себя совершенно по-разному в каждом из этих решений! Решение первое – сочинение на тему «Как я стал геем» Спектакль начинается как литературная композиция – все актеры (около 15) сидят на стульях с ножками-роликами вдоль авансцены на фоне серого задника (вынесенного вперед) с папками в руках. В пьесе огромное количество монологов и, чтобы зритель не заскучал, герой, в типичной для Сатирикона манере нервной и темпераментной скороговорки, начинает рассказ о том, как он в школьном возрасте искал ориентацию и понял, что мальчики гораздо интересней тупых и зацикленных на сексе девочек. До конца первого действия (по моим внутренним ощущениям – минут тридцать) шел этот монолог, изредка прерываемый диалогами с одноклассницей и первой любовью-геем. И здесь, как мне кажется, проявилась одна из проблем постановки – отсутствие психологической правды персонажа. Может быть это премьерное волнение, но, скорее всего, это до нюанса отработанная интонационно яркая форма (не наполненная подлинной внутренней болью), которая проявляется в большей (как у мамы, восьмиклассницы и отца) или меньшей (у остальных персонажей, кроме бабушки) степени на протяжении всего спектакля. В результате я не понимаю, почему этот парень так нервно и трагически-однообразно говорит о проблемах, которые его по-настоящему как бы и не затрагивают. Странный манерный образ восьмиклассницы создает еще большее ощущение нереальности происходящего. Поскольку действие на сцене, рассказывающее о непонятного возраста юноше и девушках-дебилах, перестает меня интересовать, я уже начинаю думать о своем насущном, но тут в действии появляется новый герой (Егор – первый мужчина героя, которого он полюбил) и своей подлинной правдой возвращает мое внимание на сцену - наконец-то я могу верить и сопереживать - сопереживать парню, который вынужден скрывать свою ориентацию, чтобы просто выжить… *********** Решение второе – трагифарс «У нас в семье – гей» Мат на сцене очень смелый и сильный прием. Впервые, я услышал его со сцены в девяностых в очень хорошем спектакле «Мурлин Мурло» театра «Современник». Я не большой поклонник Н. Коляды – не люблю тяжелые, почти документальные социальные драмы, но в том спектакле была замечательная в парадоксальном сочетании юмора и пошлости игра Нины Дорошиной и Сергея Гармаша на фоне предельной искренности героев Елены Яковлевой и Валерия Шальных. Тогда боль женщины, сохранившей святую чистоту, несмотря на предательство всех просто разрывала душу и я выходил из театра, опустошенный, но желающий прийти еще раз, чтобы испытать ужас от трагедии чистой души, происходящей под звуки самой попсовой песни тех лет «Девочка моя, синеглазая…». Эта часть пьесы ищет ответ на вопрос как жить в одной семье с сыном нетрадиционной ориентации. Для обострения конфликта драматург взял родителя – бывшего офицера и мать, кадровую работницу, т.е. типажей, как правило, достаточно жестких в поведении и ограниченных в вариантах решения проблем. Поэтому мат в этой части пьесы, решенной как жесткий натуралистичный (не в декорациях, а в отношениях) трагифарс, безусловно, оправдан. Но, в результате того, что и мать, и отец играются карикатурно, без внутренней правды крепкие слова, которые мы каждый время от времени говорим про себя, а то и вслух в нужный момент, вызывают у зрителя хохот над персонажем, вместо того, чтобы передать, например, крайнюю степень отчаяния отца, по сути потерявшего сына. И, что более всего печально, актеры (и мать, и отец) начинают играть в это со зрителем. Ну не верю я в то, что отец - бывший офицер, настолько несерьезны и невнятны были его попытки «строить» сына. И как объяснить, почему мать – то полная хабалка, пьющая вместе с мужем, то все понимающая женщина, глубоко чувствующая трагедию сына. И, как показатель, после, вроде бы полной накала сцены объяснения мамы и ребенка, когда сын бьется на груди у мамы в жуткой истерике, какая-то девушка из зала кричит «браво» и зал награждает актеров аплодисментами, вместо того, чтобы сострадать главному герою, который, впрочем, как ни в чем ни бывало моментально переключается на действие в следующем эпизоде… Трагедия главного героя превращается в фарс, еще более усиливаемый невесть откуда взявшимися белыми лебедями, катающимися время от времени по сцене под музыку, оказавшегося то же из этих, Чайковского. Довольный зритель, осознавший, что все это не очень серьезно и пугаться нечего, начинает смеяться над дурашливыми и глупыми поступками отца и матери, странной учительницей, наивной и недалекой восьмиклассницей. И, по этой причине, страшные монологи Егора о судьбах геев, кажутся совершенно инородными в атмосфере упования вылетающими в нужный момент крепкими словами и хохмами родителей. Один из двух персонажей (второй – Егор), которому я, безусловно, верил и сопереживал на протяжении всего спектакля – это бабушка главного героя. В ней на протяжении всего спектакля действительно произошла трансформация из привыкшего считать себя во всем правой железной леди с незыблемыми принципами и железной волей в разбитого обстоятельствами человека, осознавшего свое бессилие перед судьбой. Смена эпизодов решена просто - стол, кровать, стулья передвигаются на роликах в символическом пространстве, напоминающем одновременно сцену и пещеру. Единственно странно смотрится превращение актеров в рабочих сцены, мне кажется, до ухода за кулисы можно было бы обыгрывать смену декораций в роли - это бы придало больший объем действию. То же относится и к персонажам, которые присутствуют на сцене, не участвуя в прямом действии. В этой части, как мне показалось, так же, как и в «Чайке» Бутусова был найден и заявлен образ спектакля, и так же, к глубочайшему сожалению, он не сработал в финале – это безмолвные зрители, все время сидящие на сцене и равнодушные к трагедии, происходящих на их глазах. Но почему их не было в финале, где их безучастность на фоне умирающего мальчика выглядела бы немым укором всем нам, ведь эти безмолвные соглядатаи – мы сами... *********** Решение третье – фантасмагория «Возрождение через искупление» Из Википедии. Фантасмаго́рия (от др.-греч. φάντασμα — призрак и ἀγορεύω — публично выступаю): Фантасмагория (искусство) — нагромождение причудливых образов, видений, фантазий; хаос, сумбур, гротеск. Фантасмагория (представление) — жанр театрального представления в Европе в XVIII—XIX веках, в котором при помощи «волшебного фонаря» на заднем плане демонстрировались пугающие образы: скелеты, демоны, привидения. Поскольку все третье действие происходит в больном воображении безымянного героя, помещенного родителями в психиатрическую клинику и накачанного психотропными препаратами я решил определить жанр как фантасмагория. Пространство решено так – герой лежит на светящейся кровати в глубине сцены-пещеры, а на авансцену по-очереди выходят со своими рассказами монологами на заданную тему все действующие лица (правда монолог бабушки вырезали, а жаль, актриса играла очень глубоко и точно, зато добавлен монолог учительницы химии). Все почему-то обращались к третьему-четвертому ряду партера, в результате я, сидящий на 25-ом, чувствовал себя подслушивающим чужой разговор. В целом все было достаточно убедительно актерски, м.б. за исключением учительницы – она чрезмерно ушла в трагические интонации. Затем наступил черед пробуждения героя и его монолога, начинающегося с жесткого диалога с медсестрой, насильно запихивающего ему таблетки, приносящие сильную боль и расщепление сознания. Это самая сильная по драматизму и воздействию на зрителя сцена спектакля. Герой ведет в одиночестве борьбу со смертью – фактическим уничтожением лекарствами своего сознания и побеждает – сохраняет разум. Тут, слава богу, никто не кричал «браво» и не аплодировал, потому что было просто невыносимо сидеть и ничего не делать, когда человек умирает. И, как мне кажется, присутствие на сцене молчаливых лиц, равнодушно взирающих на очередную смерть, еще бы усилило это впечатление! Своей твердостью герой «заслужил» спасение – родители одумались и приехали увезти сына. Но в этот поступок сложно верилось – слишком «трудно» и неубедительно рождалась человечность их карикатурных образов… Финальная картина – символический акт - сын обнявшись с родителями спиной к залу в облаке на платформе поднимается вверх в глубине сцены-пещеры (в пьесе этого нет и приход родителей тоже только в воображении). Что это означает? Все умерли и возносятся к небу? Если остались живы и возродилась любовь – почему не вернулись к людям? Вознеслись не оборачиваясь на зал – «не хотим вас видеть», но тогда мне не хватило выражения этого презрения. Если во сне пришли «очистившиеся виной» просветленные родители – почему они так бытово себя ведут? В общем, я не смог уложить в свое сознание смысл финальной точки и эта сцена оставила неприятный осадок пустоты после сильных эмоций, вызванных борьбой героя за жизнь. Послесловие – Возрождение театра жестокости *********** Послесловие – Возрождение театра жестокости Театр по своему назначению обязан быть в авангарде и служить местом, где без страха и максимально откровенно языком образов говориться обо всех насущных и еще только зарождающихся проблемах, волнующих каждого из нас, как бы мы от них не прятались, а для этого надо «пробиваться» всеми способами со сцены к душе зрителя. Не случайно такой интерес к идеям, провозглашенным А. Арто в манифесте «Театр жестокости». И огромное человеческое спасибо тем режиссерам, которые несмотря на все запреты и возможные санкции, не бояться открывать людям глаза на уродливое в жизни, давая одновременно надежду на выход через трудный, не всегда однозначный поиск «правильного» разрешения конфликта. Честно скажу, что будучи человеком «классической» ориентации из спектакля я так и не понял, что сделало мальчика голубым – нелюбовь к недалеким девочкам, раздоры и духовное одиночество в семье, встреча с прекрасным душой и телом парнем, оказавшимся геем, а может быть все в совокупности. Но вызывает искреннее уважение, что в наших непростых условиях театр решился поднять эту очень неоднозначную тему, без спекуляций и по-человечески.
Administrator: От зрителя Посмотрел "Все оттенки голубого" в Сатириконе. Спектакль оставил двоякое впечатление. Несомненный плюс за смелость поднимать такие темы в нынешних условиях и присутствующий юмор при том, что спектакль о грустном. Однако меня не покидало ощущение конъюктурности, даже в названии)), некой однобокости, и, на мой взгляд, глубину переживаний можно передавать не только криком. Но это субъективное. Сходить советую, особенно всем гомофобствующим в моей ленте, может что-нибудь поймете. Хотя...
Innamorata: ТеатрAll Театральный сезон 2014-2015 подходит к концу. Он был богат на знаковые премьеры и события — пожалуй, даже больше, чем любой другой год за последние лет пятнадцать. ТеатрAll попросил критика Алексея Киселева проанализировать, какие слова вошли в наш обиход за минувшие месяцы, а художника Тимура Шарафутдинова - сделать иллюстрации к театральному букварю. Необычный Именно таковым, согласно Константину Райкину, может показаться зрителям новый спектакль «Сатирикона» под названием «Все оттенки голубого». О возможной необычности темы зрителей на редкость настойчиво предупреждает вкрадчивый райкинский голос перед началом спектакля про жестокие жизненные испытания подростка-гея, родившегося в семье гомофобов.
полная версия страницы