Форум » Архив форума » ОТЕЛЛО » Ответить
ОТЕЛЛО
Administrator: Шекспир О Т Е Л Л О. трагедия Перевод Б.Пастернака, О.Сороки, Б.Лейтина Композиция ю.бутусова Режиссёр ЮРИЙ БУТУСОВ Художник АЛЕКСАНДР ШИШКИН Композитор ФАУСТАС ЛАТЕНАС Свет АНАТОЛИЙ КУЗНЕЦОВ Звук ДАРЬЯ КАЩЕЕВА Помощник режиссёра ЕЛЕНА БЕЛИНСКАЯ
Administrator: Фото: Екатерина Цветкова
Innamorata: От зрителя Сегодня я посетила театр, который располагается у станции метро Марьина Роща-Сатирикон. В меню на сегодня был спектакль "Отелло".Я думала изначально, что это будет чистой воды классика, но оказалось, что это современная постановка и видение творения Шекспира. В этой истории присутствовали современные мелодии, оригинальное сопровождение кино и даже немного эротики. Я просто в восторге, такого я не видела еще никогда, столько движения на сцене, столько декораций.Мне очень понравилось!!!Пока сезон спектаклей не закрыт, рекомендую обязательно посетить.
Александра: Современный «Отелло» от Юрия Бутусова Юрия Бутусова и театр Константина Райкина объединяет долгое и плодотворное сотрудничество. Среди их общих творений произведения по мотивам «Макбета», «Лира», шестичасовой спектакль «Чайка», а сейчас вновь постановки Шекспира, хотя недавно планировались произведения Чехова. Бутусов внезапно перестал работать над «Тремя сестрами» и переключился на «Отелло». Видимо поэтому в произведении по мотивам трагедии Шекспира слышны чеховские отголоски. Кроме этого, в нем можно услышать стихотворение Анны Ахматовой, высказывания из творений Александра Пушкина, лицезреть пантомиму актеру Андрею Краско. Но вопреки информации в программках, постановка практически не похожа на дань ушедшим поэтам, скорее это отражение тех событий, в которых мы живем. Декорации сценического пространства – это множество различных предметов, можно сказать, даже хлама (зеркала, цветы в горшочках, мягкие игрушки, воздушные шарики и прочее), как бы отражают весь хаос нашей жизни и сознания. Посреди всего этого завала как ни странно, но на первых ролях выступает не интеллигентный и ревнивый Отелло (Денис Суханов), а щуплый и неприметный Яго (Тимофей Трибунцев), который многим зрителям кажется воплощением зла и зависти к своим удачливым соперникам. Яго Бутусова, обуреваемый злостью, планирует расправу над своими врагами, пользующимися успехом у женского пола. На него режиссер возложил всю интригу, но в конце второго акта действия теряют сюжетную последовательность, разделяясь на бессвязные отрывки. По словам самого же Бутусова ключевая сцена для него – это обморок Отелло. Дездемона и Яго в мокрых одеждах целуются, повторяют движения друг друга и стреляют. Идя под венец с мавром, Дездемона узнает в нем Кассио. А Отелло появляется на сцене обнаженным, исполняет танец с девушкой в шинели. Сцена, в которой, он проходя нагишом среди картонных коробок и натыкается на заводную собачку, производящую жизнерадостные звуки непонятно и бессмысленна. Что же хотел сказать автор этим сюрреалистическими картинами распознать довольно тяжело. В сравнении с той же «Чайкой» этот спектакль можно охарактеризовать как более хладнокровный и отстраненный, хотя накала страстей в нем хватает. Если говорить в общем о сюжете спектакля Бутусова «Отелло», то он рассказывает о нестабильности мира, разобщенности, одиночестве, потере собственного «Я», крахе веры. http://rockpalace.ru/sluchi-i-spletni/sovremenniy-otello-ot-uriya-butusova
Administrator: От зрителя "Отелло", Сатирикон, Ю.Бутусов. Очень хорошо, честно говоря, даже не ожидала – были какие-то смутные сомнения, подпитываемые критической несколько кислой реакцией. Все суета. Получился спектакль о том, как погибает, нет, как убивают любовь. И как страшно, мучительно и безнадежно она умирает. Зал был захвачен и встал на поклоне, а ведь вначале избыточная бутусовская манера многих отвращала (публика было самая обычная). Были у меня сомнения и по поводу Дениса Суханова, мне казалось, что Отелло – это не совсем его. И однако… Удивительно для меня – спокойная и уверенная властность, которая выглядит как нечто совершенно естественное и для него, и для всего его окружения. Никогда у него такого не видела! Безусловна и любовь, и их первая сцена с Дездемоной (Марьяна Спивак) не просто прелестна, она настолько полна естественной и обоюдной любовью, которая не знает ни сомнений, ни опасок, ни каких-либо недоразумений, что потом, по мере разворачивания сюжета, постоянно вспоминается как потерянный рай. Но самое потрясающее – это паузы, огромные паузы, на которых режиссер построил почти всю роль Отелло во второй части. Начиная с первой, когда Яго (Тим Трибунцев) первый раз сказал о платке. Отелло в этот момент вообще в самой глубине сцены, он стоит у окна спиной к залу. И пауза, длинная и безнадежная, и ты просто физически чувствуешь, как у Отелло уходит то чувство безусловности любви, которое до сих пор не давало ему окончательно поверить в крушение счастья. И как спокойно и обыденно, и от того еще страшнее, он говорит – значит, все. Это был первый такой момент. А последний – когда он ворошит пустые упаковочные ящики, как будто ища там то, чего уже не найдешь. И находит – глупую игрушку, поющую «Когда ты счастлив, делай так». Предельно рискованная сцена, удержать в такой момент зал очень сложно (глупый смех всегда рядом), но страдание и боль Отелло настолько безусловны, в его руках, прижимающих игрушку к себе, настолько чувствуешь всю тоску по навсегда потерянному, что в зале, кажется, можно полет мухи услышать. После такого хочется закрыть глаза и получить хотя бы минутную передышку (но нет, ничего не получишь). Денис сделал отличную работу, глубокую и умную. Но… не очень заметную для взгляда, привыкшего к внешности и пестроте. Если вспомнить, с чего начинали Бутусов и Денис, и оценить, какой путь, в результате, они вместе прошли, уже за одно это Ю.Н. заслуживает звания настоящего режиссера. В остальных ролях объем материала (внутреннего) меньше. Пожалуй, второй я назову работу Марьяны. Хотя ее существование в роли несколько осложнено тем, что первую половину ее Дездемона предстает такой, какой ее видит Отелло – бизнес-леди, привыкшей к безусловному подчинению мужчин, или безмозглой куклой, или похотливой шлюхой. Или надежным товарищем, готовым разделить даже военные тяготы, и это единственный раз (в их первой, счастливой сцене), когда его видение отражает реальность. Удивительной, чисто бутусовской фишкой (фишкой, которая рождает эмоцией) становится паническое желание Дездемоны найти несчастный платок, чувствуя, что все висит на волоске, она переворачивает вверх дном всю сцену (дважды, сцена с платком – единственная двойная пружина в этом спектакле). И ее истерика перед Яго, которого она молит вернуть любовь мужа (и к кому обращается…). И просто прекрасна сцена, когда Отелло оскорбляет ее в присутствии венецианского посла, текст тут читается по бумажке (его читает Тим), а Отелло и Дездемона пристально смотрят друг другу в глаза. Ремарка – «Он ударяет ее», а на деле – он целует ее нежно и страстно, но и так, что понятно – это конец. Она возвращается к нему несколько раз, и с каждым разом его действия все безжалостнее (но до удара дело все равно не доходит). Текст – «Уйди!», и Дездемона, пошатываясь закрывает за собой дверь, все кончено. У Тима в роли Яго возникла и сыграла против него специфическая ситуация. Тим играет огромное количество сериалов средней руки, играет всегда одно и тоже – чуть приблатненный, ернический и симпатичный в своей наглости персонаж. И вот ровно то же самое он сыграл и здесь. Таких прорывов, которые (хотя и реже, чем хотелось) случались в «Чайке» здесь у него нет. Единственный момент – когда он сам пугается на мгновение тому мучительному распаду, которому подвергается любовь Отелло и Дездемоны, по его же желанию. У остальных материала уже совсем нет, и найти что-то трудно (это в Чехове каждый сумел прорваться к личному), хотя, конечно, режиссер и пытается как-то увеличить этот объем привычными для себя способами. И вот это, кстати, вызывает – пока – самые большие вопросы. Понятно, что ритм Ю.Н. с одного раза не поймать. Однако, первое впечатление – спектакль явно просился на трехчастное деление, после эмоционально ударных сцен хотелось передышки, которой не было, а тут же начинался новый поворот. Ю.Н. и актеров поставил в трудное положение, хотя они-то ради него на все готовы. Обилие цитат и самоповторов – это уже общее место, и на этом я даже не останавливаюсь. Все же, некоторая одноплановость Шекспира (в отличие от Чехова, где каждый имеет собственную историю) дает как плюс – стройность конструкции и основного посыла, так и минус – в отсутствии достаточного объема материала наворот фишек, раскрывающих одну тему, вызывает утомительное чувство некоторого однообразия. С другой стороны, как ни хочется порою слегка «проредить» спектакль, каждая (почти каждая!) сцена в отдельности так хороша, что жаль ее терять. Постепенно, по мере вхождения в материал, ритм воспринимается легче, а красота и самодостаточность сцен вызывает уже собственное удовольствие. Я это знаю по опыту других спектаклей Ю.Н., так что – на «Отелло» я еще приеду.
Administrator: Фото: С.Петров
Administrator: Отсюда «Сатирикон» «Отелло» У режиссерской манеры Юрия Бутусова масса почитателей, и их не удивит, что здесь черен не только Отелло, а Дездемона может быть и наивной, и развратной, что «предательских» платков здесь целый чемодан, но все равно никто никого не душит. А все потому, что в мире нет ничего неизменного. В ролях: Денис Суханов, Марьяна Спивак, Тимофей Трибунцев.
Innamorata: «Отелло» 6 июня Страдаю бутусовским похмельем. Короткий перерыв на сон после спектакля, а утром опять меня уносит туда, в этот космический мир. Есть такая настольная игра – «Имаджинариум», где игрокам необходимо подбирать ассоциации к различным мудреным картинкам. Все изображения отличаются некоторой художественной изощренностью, кто-то смело называет их «наркоманскими», но сама играет настолько затягивает, что хочется как можно дольше вглядываться в эти абсолютно необъяснимые линии, странных персонажей и кислотные оттенки всех цветов радуги. «Отелло» - это мой Имаджинариум. Но как и в любой игре - можно проиграть, так и здесь можно, затратив сколь угодно сил, остаться в итоге ни с чем. В прошлый раз «Отелло» не поддался объяснению вообще, сколько я ни пыталась подбирать к нему ключи, было закрыто. А вчера «Отелло» открылся. Нет, я не поняла «кто ты, зачем и почему», но было полное ощущение сопричастности и гармонии со спектаклем. Не утомляло и не вызывало недоумения – ни-че-го. Между первым «Вилькоммен!» и последним «Я - мразь» - одна большая задержка дыхания, как кома, как иная реальность. В большей степени эта «удача» свершилась благодаря нашему идеальному положению в зале. Обычно, в «Сатириконе» приходится садиться скраешку, чтобы не беспокоить соседей, одаривая артистов цветами. Но вчера (прочь, приличия!) своими местами не хотелось жертвовать совсем! Глаза в глаза, душа в душу… Для меня «Отелло» - в одной песне – в «Picture of the moon» великого блюз-рокера Гэри Мура. Весь спектакль – это вообще такой лирично-протяжных дрожащий запил на электрогитаре. И эти первые аккорды и «Эмилия самая красивая женщина на свете» - наверное, мой самый любимый момент в спектакле. За фразу, что «в пьесе непременно должна быть любовь» отвечает Та-самая-сцена Отелло и Бьянки. И вроде бы на сцене еще никто не появился, свет не до конца «остыл», а уже накатывает внутренняя дрожь… И вот в разгар этой одурманивающей нежности Бьянка провокационно взмахивает платком, как символом какого-то порока (кусок плаща волшебника Безигея?) И все сходит на нет под шелест кино-пленки, обрывающейся в конце показа этого гениального немого кино. Неизмеримо прекрасный Отелло – Денис Суханов, руки – как две большие черные птицы, глаза стреляют молниями, весь резкий как порыв южного сирокко, и неукротимый в своих сомнениях как блуждающий рыцарь. Наконец-то вчера я пристальнее разглядела Тимофея Трибунцева – Яго. Он «делал», что называется, спектакль. И вот из-за этих внезапно возникших побочных красок, зритель получил комичный посыл и похихикивал на тех моментах, где раньше сидел в гробовой тишине. И стоило лишь заглянуть за плечо ехидного Яго, как можно было увидеть эти огромные влажные глаза Отелло и с трудом удерживаемые в них слезы. Сказать еще безусловно нужно о прекрасном женском трио – влюбленные дурынды перевоплощаются в три черных грации. Но по сути, Грация-то одна – Эмилия, спорящая с Яго тремя ртами, жующими красные яблоки. И, отдельно про Марьяну Спивак. У её Дездемоны много лиц, но мне она - Настоящая почему-то представляется солдаткой в грубых сапогах, отважной под стать мужу и справедливой – под стать себе самой. Отречься от отца, бросить родную страну и отправиться на одинокий воинственный остров, в котором её будет ждать не жизнь генеральской жены, а смерть. Смерть тихая и белая… сопровождаемая убаюкивающим шепотом мужа. Мы смотрели вчера спектакль с таким упоением, что СИЛЬНЕЙШЕЕ общее впечатление немного затерло эти вновь увиденные штрихи. Вот где-то Кассио и Бьянка нежно воркуют в уголочке, где-то Яго передразнивает ожидаемые стенания Отелло, проговаривая текст с ним в такт, … где-то пришит новый лоскуток, новый стежок проглядывается… Теперь, заглушив посторонние звуки саундтреком спектакля, мысленно можно вернуться в этот сложный и удивительный бутусовский мир. Вернуться, чтоб потом встретится с ним вновь уже в новом, юбилейном для Сатирикона сезоне.
Administrator: От зрителя Арап, я не люблю тебя «ОТЕЛЛО», Ю.Бутусов, САТИРИКОН, Москва, 2013 г. (10) Ужас ситуации в том, что единственным разумным человеком в этом безумном, безумном, хаотичном мире является злодей Яго. Предметы на сцене и все остальные персонажи представляют собой форменный беспорядок, Хаос, и только он представляет порядок, Логос. На них мы смотрим внешне, со стороны. Режиссер, художник, актеры показывают их нам, поначалу просто беспорядочно навалив на сцену. Яго нам открывают, Яго подробно обьясняет нам себя. Они – бессознательное, невменяемое начало, жертвы страстей, амбиций, а он владеет собой, он начало сознательное и полностью вменяемое. Вокруг шекспировские «шум и ярость», страсти – семейные сцены (дважды повторенная ссора Отелло и Дездемоны «Кассио! Платок!», такая узнаваемая) , щенячья юношеская влюбленность Родриго, кураж пьяного вояки Кассио, утроенный женский секс-апил. Вся эта клоунада, весь этот джаз, весь этот рок-н-ролл, вся эта Road To Hell, вся эта морская качка (тельняшки-бескозырки, «ты морячка, я моряк»). Только один Яго вне этого мира и потому он может им управлять. Яго открыт, все остальные закрыты. Он смотрит на все происходящее со стороны, как и мы, зрители. Но он еще и актер, талантливо подыгрывает Отелло (мужской разговор на кухне). Но он еще и режиссер, кукловод, не кукла. Он управляет всеми остальными персонажами, но не только, он и зрительным залом управляет. Если б не Яго, спектакль не имел бы успеха. Успех в тысячном зале - это успех у массового, простого, простодушного зрителя. А такой зритель не любит хаос, не любит бессвязного действия и не знает сюжет пьесы, чтобы восстановить линию по режиссерскому пунктиру. Зрителю нужен проводник, посредник, понятный персонаж - вот им и является Тимофей Трибунцев – Яго. Он кстати на поклонах ведет себя как автор, остается у занавеса один и кланяется и кланяется. Яго, придуманный автором и поставленный режиссером (выделенный из всех, поставленный на авансцену близко к зрителям, в самый центр, и даже еще ближе – в середину первого ряда) так последовательно логичен - раскрывает свою душу, свои помыслы и подробные, пошаговые планы. Актер играет так тепло, органично и убедительно, сразу устанавливает такой плотный доверительный контакт со зрительным залом, такого человека нельзя не понять. Отелло (Суханов) – абсолютный антипод Яго. Весь от мира сего, от мира безумного и сам то и дело теряет разум в самом буквальном смысле. Человек Хаоса, мужчина, муж, начальник, хозяин. Человек кукла – внешне самоуверенный и потому так легко поддающийся внушению и манипуляции. Суханов играет закрыто, играет маску. Да еще на лицо черную маску накладывает и перчатки на руки и темные очки. Но по большей части он играет со своим лицом – лицом-маской белого человека. Суханов играет холодно – холодный бенгальский огонь, искры во все стороны. Но это не только кукла Отелло. И в этом второй ужас ситуации, еще сильнее пробивающий, чем первый. Такого холодного Отелло совсем не жалко, но Суханов играет еще и Пушкина, того самого Александра Сергеевича, негритянского происхождения. Впрочем, главное сходство, главная смысловая ниточка совсем не в негритянских генах мавра и арапа. Связывающая их чернота это сажа, которой Пушкин мазал губы, чтобы добыть доказательства связи своей жены с любовником. Суханов с самого начала дает прямую ссылку на Пушкина, читает рассказ Финна из «Руслана и Людмилы» («герой, я не люблю тебя»). Вот с этого момента (Отелло=Пушкин) для меня начался спектакль Бутусова, перед этим была только увертюра, демонстрация хаоса и абсурда (театрального абсурда - клоунады). Арифметика Бутусова Арифметика вырастает из хаоса. Спектакль выстроен по законам симметрии, на хаотичном фоне, в пространстве сцены, которую художник Шишкин заполнил случайными предметами, постепенно выделяются числа: единица (я - Яго) и симметричные пары, тройки, четверки, шестерки. Два моряка, качающиеся на корабле - морской фон. И друга пара – в самом смысловом центре, пара обнаженных в кульминационной сцене второго действия: Он и Она, Адам и Ева, Мужчина и Женщина (Суханов и Дровосекова). Яго выделен, а остальных персонажей шесть – трое женщин и трое мужчин, Яго играет этой шестеркой, как шестью марионетками. Трое мужчин – Отелло, Кассио и Родриго. Три возраста страсти – мужчина, юноша, мальчик. Трое женщин - Дездемона, Эмилия и Бианка. Женское трио более интересно сложно устроено и более содержательно. Дездемона (Спивак) - многоликая женщина, такая, какой ее видит воспаленный глаз мужчины (дева, девка, самка, вамп, пленительная, роковая, развратная). Эмилия (Нифонтова) - женщина с историей, женщина роскошная, зрелая, печальная, брошенная. Бианка (Дровосекова) - просто молодая женщина, символ вечной женственности, вечной полногрудой весны (пришла в это спектакль прямиком из «Чайки»). Все трое и по отдельности хороши, но и вместе составляют самостоятельный персонаж, женское начало, трехголовую женскую гидру. И клоунское трио, дразнящее мужской мир. Священное драматургическое число, тройка – три дочери короля Лира, три дочери генерала Прозорова. А заканчивается спектакль четверкой, двумя парами симметрично повторяющими одна другую. Первая пара Отелло и Дездемона. А вторая – Яго и Эмилия. Получается, что Яго в самом начале спектакля выпрыгнув из клоунады на авансцену, в финале вернулся обратно в этот безумный, хаотичный мир ? Ну да, ведь он тоже оттуда. Смысловым началом первотолчком сюжета в спектакле Бутусова является не знакомство Отелло с девочкой Дездемоной, а ревность Яго, которому некто безымянный (пра-Яго) подбросил подозрение о связи его жены Эмилии с мавром. Сюжет закольцован, повторяемость ведет в дурную бесконечность. Для подобной постановки «Макбета» Бутусову понадобился вариант Ионеско (Ионеско замкнул линейно развивающийся сюжет Шекспира в круг, в бесконечный бег по кругу абсурда взаимоистребления). Для того, чтобы таким образом замкнуть «Отелло», ресурсы обнаружились в самом шекспировском тексте. А в качестве привета от «Макбетта» рядом со сценой навалены манекены-трупы. Ведь дело жизни мавра-генерала - всё та же бесконечная война. Поначалу Бутусов собирался ставить вместо «Отелло» «Три сестры», оттуда в спектакле не только три женщины-сестры, но и фантомная боль Тузенбаха («Только вот одно, только одно: ты меня не любишь!»). В самом конце спектакля Яго повторяет слова Тузенбаха – Скажи мне что-нибудь… Скажи мне что-нибудь. Вот эта минутная слабость Яго и возвращает его в число персонажей, которыми судьба играет, как мальчик мухами. Яго-обезьянка, в нем тоже есть нечто пушкинское. Яго-ревнивец, но в отличие от Отелло (и Пушкина) оказался разумен, он справился с ревностью, пережил ее, поумнел и стал жить дальше. овладел собой, пережил свою травму и понял секрет, превратил кризис в развитие, в знание о мире, о природе человека. Вот только семейная жизнь разрушилась, может быть ревность не была такой сильной, потому что не была такой сильной любовь. Он одинок и раскрывается только перед публикой, как Пушкин в творчестве. Яго творит интригу. Ревность пусть и побежденная все равно остается на дне души. Такие травмы не зарастают. Накануне поездки в Сатирикон видел по каналу Культура беседу с Константином Райкиным в Белой Студии. Он признался, что до сих пор не уверен в себе. Его давнее еще детское чувство («я есть, а меня не надо») до сих пор преследует его. Он об этом и в других передачах рассказывал. Казалось бы, ну что еще требуется человеку, чтобы залечит травму, чтобы убедится в абсолютном успехе? Сколько премий, восторгов от авторитетных людей, стоячих оваций тысячного зрительного зала. А вот поди ж ты. Душа человека – бездна. И десятка Золотых Масок не хватит, чтобы ее заполнить. Никакого количества премий не хватит, чтобы убедить героя в собственной состоятельности, он все равно продолжит сомневаться. То же самое и с мужской привлекательностью – никакой длины донжуанского списка не хватит, чтобы убедить в неотразимости, чтобы заполнить бездну неуверенности. Трещина проходит по самому основанию, как между мужским и женским началом, так и между страстной личностью и равнодушным окружающим миром. Вечное подозрение, вечная неуверенность. Вечная ревность. К ногам красавицы надменной Принес я меч окровавленный, Кораллы, злато и жемчуг; Пред нею, страстью упоенный, Безмолвным роем окруженный Ее завистливых подруг, Стоял я пленником послушным; Но дева скрылась от меня, Примолвя с видом равнодушным: «Герой, я не люблю тебя!»
Ирината: Отелло. Сатирикон. 06.07.14. Первым спектаклем Юрия Бутусова, при рождении которого я присутствовала был «Король Лир». И я оч.хорошо помню, как он выглядел в самом начале: какой-то неуёмный вихрь, буквально сносящий крыши, и оставляющий после себя то выглаженные чистые пространства, то кучи мусора. Потом спектакль многократно менялся – то принципиально и резко, то по чуть-чуть. Вздыбленные и не желающие укладываться в общий паззл куски убирались… потом возвращались – вроде бы без изменений, но почему-то гораздо более ровными и изящными… А что-то и не вернулось (а мне жаль этого, не вернувшегося). Похоже, аналогичное будет происходить с «Отелло»: вздыбленная суета прогонов, наполненная фрагментами действия – то безразмерно затянутыми, то пролетающими так, что и ахнуть не успеваешь… а то вдруг – удивительно прекрасными, и сердце в эти моменты восторженно рвалось из груди. Сейчас постановка меняется. Пока что по крошечке, по грануле миллиграмма… но я не удивлюсь, если однажды мы придем в театр и увидим нечто, что будет вывернуто наизнанку – а попутно вытряхнет и нас из фанатских шкурок… Спектакли Бутусова нелинейны (в первую очередь) и неодномерны (во вторую). Все мы, влюбленные в режиссуру Юрия Николаевича, получаем от него в подарок новое измерение – каждый свое, потому и видим не одно и то же. Для меня «Отелло» - это по-прежнему спектакль про то, как внутренний голос (по имени Яго), добавленный внешними обстоятельствами (потерянный платок, например) могут намертво уничтожить ВСЁ чистое и светлое, что есть в душе. Отелло этот отнюдь не наивен – он просто, «ковыряя пальчиком» в крохотной душевной ране, расковыривает ее до огромной язвы… а там уж и гангрена души начинается. Яго, который теперь в одной из сцен сидит за спиной Отелло, одновременно губами (а то и вслух, опережая) проговаривая за ним текст – вот вам и еще одно доказательство единства и неделимости двух героев. Как и сцена обморока Отелло: герой не может говорить за себя, и обязанность двигаться, слушать, думать и говорить полностью переходит к Яго – этакому «второму Я» героя. Впрочем, это моё личное видение, из моего театрального измерения… с прочими не спорю. Да, и еще один персонаж. Безымянный. И играет его Полина Райкина. Не Смерть ли это? А белые цветочки на ее дереве – это души. То белые и пушистые, то грязно-обтрепанные… или – красные, от убиенных… то-то и Родриго прикрепит к ветке свою окравовлЕнную хризантему. Интересно, что там на этом дереве – в скворечнике? Да еще на веревочке, чтобы не убежало? Кстати, и бело-красные лепестки, разлетевшиеся из чемодана той, что читала Ахматову… Может, потому мы и по-другому относимся к актрисам, нежели к купцам, что это кусочки наших, красно-белых душ запирают они в своих чемоданах… а потом – «забудут?» - да забывайте, разлетайтесь! И тут же получает пока еще не окравовлЕнную хризантему от счастливого Отелло, который и сам удивляется тому, что вот так, запросто – отдал… (А мы – не удивляемся, что ли?). ...Лучшие две сцены – сцены тишины… Когда Отелло там, у дальнего окна, впервые перестал сомневаться в неверности Дездемоны. И еще – эти коробки, и эта поющая о счастье игрушечная собачка… Ведь огромный зал Сатирикона потрясенно молчит долгие минуты, вслушиваясь в дыхание, шепот, всхлипывания… И только редко-редко кто-то на дальних рядах сорвется в смех… Не осуждаю: столько времени держать себя, погруженным в энергетический кипяток – сие далеко не всем под силу.
Administrator: Театрон Кино про мавра Премьеру в Сатириконе ждали все. В июне было объявлено, что Юрий Бутусов ставит "Три сестры" А. Чехова. И вдруг режиссер резко меняет планы и выпускает "Отелло". Как и когда "Три сестры" перевоплотились в "Отелло", четко сказать сложно, но мотивы этой пьесы, как и "Чайки", как и всего того, что когда-либо ставил Бутусов, в спектакле имеют место быть. Постоянный соавтор Бутусова — сценограф Александр Шишкин придумывает пространство, которое поразительным образом вбирая в себя то, что уже было в других спектаклях режиссера, тем не менее остается абсолютно новым. Пространство в "Отелло" Бутусова можно смело назвать одним из главных действующих лиц. Оно мрачное, нежилое. В спектакле Юрия Бутусова Александр Шишкин заполонил его вещами, среди которых невозможно двигаться. Тут можно найти все: от стола до разорванной тряпки. Все вроде нужно, но давно не используется. Чуть выдвинутая в зал эстрадная сцена, чем-то напоминающая те, на которых пели в кинотеатрах перед началом сеанса, "украшена" черепами. Действие начинается в зале. Яго появляется на сцене в военной шинели, чеканя слова, выкрикивает немецкие фразы, приглашая всех посмотреть кино про Отелло. Сопровождают его то ли шлюхи, вечно трущиеся в воинских лагерях, то ли клоунессы, то ли ведьмы из Макбета: яркие, но слегка потрепанные наряды, клоунский грим, музыкальные инструменты, чуть надтреснутые голоса, которыми три девицы распевают зонги. Эта безумная компания чувствует себя прекрасно среди всеми забытого киношного хлама. Все это нужно для игры Яго. В этом мире все вывернуто наизнанку: входят тут через окно, а дверь ведет в пустоту, за столом отбивают римт, стол — это море, стол — это ложе, стол — это сцена. Самое тихое и спокойное место — это "палатка" Яго, куда приходит измученный Отелло, и хозяин кормит его яичницей, наскоро приготовленной на электрической плитке. Это привычная для вояк обстановка, где они, кажется, только и могут быть самими собой. Трибунцев играет Яго, Яго — демиурга. Ему так хочется быть самым главным, уверовать в то, что без него вообще ничего невозможно в этой жизни. Эта мысль не сейчас пришла в голову Яго-Трибунцева, она жила, развивалась, и вот — воплотилась. Яго снимает кино, он режиссирует каждый эпизод, пишет свой сценарий, в котором его как бы нет, но, на самом деле, он повсюду. Он пишет сценарий как будто ради того, чтобы что-то доказать Эмилии. Но Эмилия его занимает в последнюю очередь. Он все делает ради одного-единственного человека — Отелло. Отелло для него — премьер, и его забота — увлечь мавра своей выдумкой, заставить поверить в нее. Штука в том, что Яго-Трибунцев с самого начала верит в свою выдумку сам. Поэтому так легко и убеждает в своей "правоте" Отелло-Суханова. Отелло Дениса Суханова прост и наивен, и это его главная беда, к которой добавляется еще и неуверенность в себе. Он садится в первый ряд партера, закидывает ногу на ногу и почти требует, чтобы Яго без устали говорил о том, насколько нечестна Дездемона. Слушает жадно, подаваясь вперед, ловя каждое слово. А Яго убеждает, добавляя деталей, смакуя их... и внезапно обрывает рассказ. Но Отелло уже не может остановиться и вырваться из картинки, нарисованной Яго. Снова и снова просит он продолжения, и тот, чуть поломавшись, будто внезапно устыдившись того, что говорит, подбрасывает сюжет о Дездемоне и Кассио. Вот они — молодые и прекрасные — смеются над мавром, Дездемона увлекает красавца-офицера на ложе и предается с ним страсти. Отелло смотрит не отрываясь. Он видит все глазами Яго, слышит все через него. Больше нет самого генерала, есть только то, что предложил его подчиненный. Отелло-Суханову легче поверить в безумную идею Яго, чем своему сердцу. Он и черным становится, как только сомнение в чистоте жены прокрадывается в душу. Спектакль Бутусова — трагический фарс. В нем нет любви, нет гармонии, и света нет. В нем есть только Яго-режиссер, который в финале выйдет на поклоны, выведет всех своих актеров на эту небольшую сцену и будет долго-долго благодарить зал, который благосклонно принял его новый фильм. Опустеет сцена, погаснут огни рампы, а он все будет стоять и улыбаться, прижимая руку к сердцу. Глазами Яго спектакль смотрела Павлова Анастасия
Administrator: От зрителя Как и положено читаю, нет, не критику, отзывы о спектакле, критика будет чуть позже, какая? а какая разница? если тебе нравится?, нравится потому, что это твое близкое и понятное и понятое, где-то там возможно и на подсознании, если бы я была гением и чего то хотела рассказать, то мой разум мне подсказывает я бы хотела рассказывать это так, как делает Бутусов, не могу объяснить, но мне этот мир близок. Еще тогда, когда смотрела Макбет, задалась вопросом почему много непонятного, много чего-то навалено на сцене, почему играют так и не иначе, и почему я не спрашиваю: почему они так завалили всю сцену?, почему они так играют?, просто так комфортно, я смотрю и мой мозг не отвергает увиденное, наоборот. Короче "Отелло" это опять моё, да Бутусов не тот который ставил Макбета, да изменилось многое возможно многое прожито за эти наверное 10 лет или более, наверное что-то сблизило его даже с Константином Богомоловым, это не плагиат, как говорит Геля в ВМ : Ходят слухи, Мольер взял себе две сцены у Сирано де Бержерака. Он был гений - ему все было можно. Это что-то другое. Бутусов, сознательно или нет, и почему для меня загадка, берет сцены "Три сестры" Чехов такие как звучат в Идеальном муже: «Скажи мне что-нибудь, скажи мне что-нибудь, что-нибудь, что-нибудь, что нибудь…», Сергей Чонишвили произносит их, узнаваемы очень. Три "фурии", Три сестры произносят текст Эмилии, смешание текста Шекспира и Пушкика, опять же стихи Полозковой, и текст из Трех сестер, тест на стенах, и экраны, видео крупных планах, но при этом все есть, все узнаваемо, но это не так, это - другой спектакль, совсем другой - Бутусовский, и о Боже, что совсем не свойственно Бутусову обнаженное тело (но я выжила, нет, не усилием воли :) хотя первых раз видела). Кто смотрел последние спектакли Богомолова (я в их числе, первых не видела) обнаженки больше нет, хотя было очень символично... Не видела Макбет Кино, но кто-то говорит, короче этот счет и открывающиеся и закрывающиеся театральные занавесы реально фантастично. А хулиганство - "козлы и обезьяны"? И вот читаю в одном отзыве: Рекомендовать могу данный спектакль лишь тем, кто действительно способен мыслить, думать, наслаждаться и погружаться. Способным да воздастся! и следом отзыв: День добрый. были с мужем на премьере 19 октября - кратко, полное глумление над зрителем и над Шекспиром,4 часа!!!!!! режиссер никак не мог решить, как же ему закончить спектакль, и пантомиму показал, и эротику включил, и безумные девченки в сорочках по сцене побегали, а Дездемома все еще жива!!!! Как-то не воспринимается современный театральный авангард.... я за старый Сатирикон, с его классическим спектаклем "Ромео и Джульета", "Шантеклер", а не за монолог из "Руслан и Людмила" в шекспировской драме... http://www.teatr.ru/th/perfcomm-view.as ... 0486&rep=0 и хочется спросить пусть грубо - фигли вы ходите? на такие спектакли, это классический Бутусов, и ставит он уже как минимум больше 20 лет, неужели не знаете на кого идете, чтобы потом возмущаться. Мы когда покупали билеты не знали кто будет играть, интрига? отчасти, просто шли на Бутусова. "а Дездемома все еще жива!!!!" и еще "молилась ли ты на ночь, Дездемома" не было, кошмар?, сидите дома, смотрите телевизор, сериалов море, ходите на классические постановки, видит Бог, их еще много театров ставят, пьесу "Ромео и Джульета" играют 400 лет. :)
Administrator: Фото: Сергей Петров
Administrator: От зрителя Lenavass Сан-Паулу “Maravilhosas montagens de Iúri Butússov” Atualmente, é uma das melhoras companhias teatrais de Moscou. Melhores de todos são os espetáculos (Shakespeare, Tchékhov) montados recentemente por Iúri Butússov. Absolutamente imperdível!
Administrator: +18 Фото: Сергей Петров Отсюда
Administrator: Фото: С.Петров
Administrator: Фото: Сергей Петров
Administrator: +18 Фото: Сергей Петров
Administrator: От зрителя "Отелло" У.Шекспира в "Сатириконе", реж. Юрий Бутусов "Чайка", выпущенная Богомоловым в МХТ спустя несколько месяцев после бутусовской в "Сатириконе" стала первым формальным поводом для сравнениях двух самых интересных театральных режиссеров, создающих спектакли т.н. "крупной формы". В случае с "Отелло" не требуется и формального повода: помимо широкого использования видео и титров (обычное для современного театрального зрелища дело), у Бутусова то три накрашеные девицы выползут из первого ряда партера, чтоб перевоплотиться в женских персонажей Шекспира, но сохранив манеры и вид местечковых провинциалок, то разыграется пожар, как в третьем акте "Трех сестер" и прозвучит крик "Александр Игнатьевич!" (Бутусов вообще ставил Чехова - а на выходе получился "Отелло") - это с одной стороны, а с другой, вдруг в шекспировский текст вклинится голос Финна из "Руслана и Людмилы". При том что и нет нужды задумываться, а не подсмотрел ли один у другого какой-нибудь ход - не только потому, что "Идеальный муж" Богомолова с вкраплением "Трех сестер" вышел задолго до "Отелло" Бутусова, а богомоловские "Карамазовы", где фрагмент "Руслана и Людмилы" (не с Финном, другой) становится ключом-отмычкой ко всему спектаклю - наоборот, чуть позднее. Это все совпадения как бы случайные - но знаменательные в том смысле, что принципиально разные по каким угодно критериям театры Богомолова и Бутусова (один - рациональный, интеллектуальный, расчетливый, идеологический, а другой - чувственный, стихийный, спонтанный, не связанный никакими идеологиями) сходятся, как противоположности, как художники Ротко и Поллок, принадлежащие к одному стилистическому направлению, при том что первый высчитывал в уме площадь прежде, чем закрасить тот или иной фрагмент полотна, а другой просто разбрызгивал краску кистью на холст. Автор, которого Богомолов уже ставил, а Бутусов пока нет, заметил, что "логические рассуждения очень удобны при небольших расстояниях, как пути мысленного сообщения, но круглота земли, увы, отражена и в логике: при идеально последовательном продвижении мысли вы вернетесь к отправной точке... с сознанием гениальной простоты, с приятнейшим чувством, что обняли истину, между тем как обняли лишь самого себя". Просто Богомолов в своем "идеально последовательном продвиженим" идет до конца, вот и приходит туда, где Бутусов как будто на месте прыгает, но все выше и выше. И если "Карамазовых" еще удобнее, чем до этого "Идеального мужа", раскладывать по полочкам и снабжать ярлычками, то с "Отелло" еще меньше, чем с "Чайкой", понимаешь, что делать - они на тебя падают лавиной и ты уже в потоке, вместе с Пушкиным, а также Ахматовой, с ретро-шлягерами мировой эстрады и просто песенками, и т.д. и т.п. вплоть до картинки Марка Шагала, ну и с Шекспиром заодно, конечно. С Яго, вытаскивающим, подобно фокуснику, без счета красные платки из кармана - Яго тут, видимо, все-таки главный персонаж (феерическая работа Тимофея Трибунцева), ну или, по крайней мере он считает себя главным, словно осветитель или бутафор, примеряющий на себя роль героя. В обстановке съемочного павильона или театрального закулисья, захламленного всяческим реквизитом (который используется, попадаясь под руку - говорящие" китайские игрушки на батарейках, ширмы, и проч.), и герои, и их взаимоотношения - не более чем условность. Денис Суханов прежде, чем мазнуть себе черной краски на лицо, как бы позирует перед зеркалом, самому себе демонстрирует свою физподготовку. Постоянно меняет имидж многоликая Дездемона (Марьяна Спивак) - то она деловая женщина, то кукла барби. Так же меняется, словно Протей, и в целом спектакль, даже внутри отдельных эпизодов не застывая в единой концепции. Уже успеваешь настроиться на инерцию, что в центре внимания - два героя и два актера, Трибунцев-Яго и Суханов-Отелло (в какой-то момент уединяющихся в закутке, чтоб поесть свежепожаренной яичницы по-студенчески с одной сковороды) как на тебе, посреди балагана и поперек сложившегося мужского дуэта-противостояния неожиданно пробивается лирико-сентиментальная нота, и обнаженная пара, завернувшись в шинель, танцует посреди вывернувшегося наизнанку (буквально - щиты, устилавшие сцену, перевернуты) мира медленный танец вдвоем. Или совсем уж откуда ни возьмись возникает неопознаваемый персонаж Полины Райкиной. Черепа расставлены по авансцене - может, они отсылают к "Гамлету", но не исключено, что без всякой связи с "Гамлетом". Бесполезно спрашивать, почему Родриго выглядит как рэпер (еще одна отличная актерская работа - Тимура Любимского). И все вместе они устраивают представление, отчасти напоминающее шоу "Стомп", с водой, дымом и ритмическими упражнениями. Неудивительно, что дамы с театроведческим образованием, в том числе прогрессивных взглядов, готовые воспеть даже Волкострелова, в недоумение приходят от Бутусова. Но ведь и от Богомолова тоже, хотя там - все по-другому, любая деталь на место прилажена, ничего случайного, всякое лыко в строку. Потому что не получается подойти к такой оригинальности явлениям с готовым методологическим и категориальным инструментарием - надо изобретать новый, и для каждого следующего спектакля - особенный. Или не мудрствуя следовать послушно за режиссерами, на увлекательную экскурсию к темным сторонам человеческой личности и творческой мысли.
Administrator: Фото: Сергей Петров
Administrator:
полная версия страницы