Форум » Архив форума » ЧАЙКА. ЧАСТЬ 4 » Ответить
ЧАЙКА. ЧАСТЬ 4
Administrator: Материалы на сайте ЧАЙКА. Спектакль Юрия Бутусова Материалы на форуме: ЧАСТЬ 1 ЧАСТЬ 2 ЧАСТЬ 3
selena:
Administrator: Administrator/Ирината: Этот текст попал в премодерацию, и вытащить его оттуда удается только так: скопировав и вручную перенеся в тему. Прошу: даже для размещения одного сообщения - пожалуйста, регистрируйтесь на форуме! Потом из регистрации можно выйти - и Вы вновь будете анонимны. Отсюда - http://vk.com/nemoivlieva?w=wall73034539_6883 Вот, назрело. А вообще это надо слушать, а не читать. Актёр во мне по-прежнему не дремлет и я не писала это, а начитывала сама себе, попутно невольно подражая всем актёрам спектакля. Ну, вот: Я чувствую насущную необходимость писать об этом, но не знаю, как подступиться. Я о "Чайке" в театре "Сатирикон" в постановке Юрия Бутусова. Было бы самонадеянно и глупо браться писать рецензию на сам спектакль - Бог с ним. Кто был на нём, тот поймёт, что я имею виду, говоря о восторге ужаса, кто не был - тому ничего не скажут скупые слова. Но о самом Бутусове я смолчать не могу. Я ничего о нём не знала ( да и сейчас знаю позорно мало), пока не стала интересоваться этим спектаклем. Наткнулась на интервью с ним и решила - я должна это увидеть. Потому что поняла - такой человек не мог создать что-то плохое. А ведь спектакль очень известен, почти скандален, если же о чём-то много спорят, если что-то ругают сокрушительно и хвалят восторженно, и если заведомо известно, что оно не дурно - значит, оно великолепно. А дурно не может быть творение человека, который на мудрёные и высоколобые вопросы отвечает просто, почти простодушно, по-детски искренне, а на банальные - смеётся. И смеётся не насмешливо, не зло, а как-то легко, светло и радостно, словно смех давно уже ждал, затаённый, в уголках глаз и губ и тут проскользнул наружу, рассыпавшись. Казалось бы, и творения такого человека должны быть ясны и прекрасны. Примерно этого я и ждала: прекрасно-глубокомысленного, слегка истеричного и слегка печального сюрреализма. Перед спектаклем Бутусов вышел на авансцену и сказал, словно бы извиняясь, что спектакль очень длинный и идёт с тремя антрактами, в 4 действия: 1е - 60 минут, 2е-55, 3е - 37 и 4е-снова 55. И зал захлестнул тёмный, грохочущий хаос. Люди вокруг запереглядывались. Бедные, они по лицам соседей пытались угадать - восторгаться им шедевром или уйти с негодованием. А я сидела с выражением, наверное, полнейшего дебилизма на лице, приоткрыв рот, и во все глаза смотрела на сцену. Актёры орали дикими голосами, кривлялись, прыгали и катались по полу. Музыка гремела, визжала, грохотала и скрежетала так, что закладывало уши. Первое действие было словно бы проверкой на прочность и многие её не прошли. На этот спектакль с самой премьеры толпами приходили и толпами же с него уходили. Зато те, что остались, в конце устроили стоячую овацию длиной в 10, наверное, минут. Но я забежала вперёд. После антракта легче не стало, стало понятнее. Когда первый шок прошёл, сквозь всю странность и шумиху стал слышен отчаянный вопль кровоточащей души. В антрактах я то и дело слышала:"Да, конечно, мы всё понимаем, но это не Чехов". И тогда я готова была с ними согласиться. Чеховские полутона - сгущены до предела. Все ключевые, трагические герои - на грани безумия, если не безумцы вовсе, все незначительные, мелкие людишки - пронзительно-трагичны. Кажется, по-настоящему меня проняло в конце второго действия, когда по сцене катался приказчик, забрасываемый из двух кулис разноцветными пластмассовыми яблоками и то ли плакал, то ли пел:"Мы попали в запендю!". Тогда уже, со всей беспристрастностью, на котрую я была способна, я не могла не признать - гениально. И прекрасно. Вообще весь спектакль, начиная с первого действия - прекрасен. Не в смысле "хорош"(о, как многозначительно-бессмысленны стали слова, затрёпанные к месту и не к месту!) а в прямом, первоначальном значении этого слова - красив, пре-красив, безумно красив, прекрасен. Пронзительная музыка, от которой мурашки бегут, лишь только привыкнешь к её громкости. Канатные качели. Танцы. Море цветов. Танцы... Когда - танцы, а когда - дикие пляски.У Бутусова они и вовсе какие-то... Макабрские. Ах да, господа, что же это я делаю, собиралась писать о нём, а пишу о спектакле... Режиссёр, в джинсах и серой кофте, то и дело выбегал на сцену. Орал в микрофон самые кровоточивые монологи. Плясал безумно-отчаянно. Рвал в клочки бумажные декорации. Каждым своим появлением словно бы возглашая:" Это я,я,я,я здесь, это моя душа болит, это моим голосом кричат актёры, верьте всему, что видите, ведь это не интерпритация Чехова - это его переживание... наживую!"... Я не знаю, как можно было уйти домой, не дослушав этот призыв... Кажется, за спектакль я принималась плакать дважды. Да, впечатлительная я страшно, но впечатлительность и чувствительность вещи разные. Растрогать меня сложно, но "чайка" не трогает - потрясает. И если восхищение пришло во втором действии, то понимание - в четвёртом. Когда до моего сознания дошло, что я, перечитывавшая "Чайку" дважды и совершенно ей не задетая, плачу над судьбой Нины, я поняла - это Чехов. И не вариации на тему, не игра режиссёрского честолюбия - а Чехов, как он есть, только вывернутый наружу, как... Эх, сравнения приходят одни только физиологические, а они, хоть и верны, унизительны по отношению к такой красоте. А зачинатель и главное действующее лицо этого вихря в антрактах расхаживает по сцене, переговаривается тихонько с актёрами и билетёрами, помогает приводить в порядок сцену после очередной отчаянной вакханалии (а, впрочем, каюсь, это слово здесь совершенно не уместно, но как же ещё сказать-то?). Смена декораций, уборка- всё открыто, всё на виду - никакого занавеса. И каждый раз я с надеждой и каким-то благоговением ожидала выхода Бутусова на сцену. Он вытащил такой хаос из своей души, а сам спокоен, и хоть улыбается нечасто, кажется почему-то, что улыбчив. И каждым своим появлением он словно бы нёс прощение МОЕМУ личному хаосу. Не знаю, входило ли это в режиссёрский замысел... Странно... Мысль, непрерывно бегущаяиз меня на протяжении двух часов, вдруг оборвалась, неожиданно, как нить у Мойры.... Весь спектакль я назвала бы страшным сном, не будь он так прекрасен. Живая, искренняя игра актёров вдруг сменяется лихорадочным бредом, где Ирину вывозят в инвалидном кресле, в жуткой волчьей маске, с отваливающейся ногой, а Нина застреливает Треплёва из охотничего ружья. Сперва я подумала, что это ещё долгие ночи будет являться мне в кошмарах. Но теперь я верю, что каким-то странным образом эти кошмары излечат кошмары мои. И что тут ещё сказать? Что написать? Молчу. Встаю на колени. Ave... Ave!
гость: Administrator/Ирината: Огромное спасибо гостю форума, оставившему здесь ссылку на, я считаю, УНИКАЛЬНУЮ и очень интересную видеозапись. Но вынуждена практически повторить то, что написала одним постом раньше: Этот текст попал в премодерацию, и вытащить его оттуда удалось с трудом... Прошу: даже для размещения одного сообщения - пожалуйста, регистрируйтесь на форуме под любым ником! Потом из регистрации можно выйти - и Вы вновь будете анонимны. Иначе что-то из размещенного здесь может просто пропасть... Жалко...
Administrator: От зрителя "Чайка" (Ю.Н.Бутусов, театр "Сатирикон") Сразу скажу, это мой любимый спектакль, а Бутусов после него стал моим любимым режиссёром (хотя на данный момент я не видел "Макбет.Кино"). Я почти год хочу написать отзыв на этот шедевр. Это крайне необычный спектакль, очень глубокий. Нельзя рассматривать в нём только одну тему, это так же, как в "Мастере и Маргарите" нельзя выделить главную сюжетную линию, нельзя выделить тему. Спектакль посвящён актрисе Валентине Караваевой, у которой была очень трагичная актёрская судьба. Но у "Чайки" это не главная тема, хотя однозначно сказать сложно. В этом спектакле играет сам Бутусов, и играет он, видимо, Треплева, хотя немного и Тригорина. Поиск, вдохновение, непонимание - оно есть у всех творческих, у писателей, музыкантов и актёров. Он сам сжигает театр у озера, танцует вместе с актёрами, и кричит в микрофон монолог Треплева, и стреляется сам. Многие сцены повторяются по несколько раз, и разделение на роли совсем условное. на сцене возникают две Маши, две Аркадины. Да, это писали во всех отзывах сто раз, перетирали одно и то же, все находки Бутусова. Да, много музыки, музыка самая разная: южнокорейские песни, норвежский экспериментальный джаз, цыганская музыка и музыка композитора Латенаса. Мне сложно это писать, но я хочу попробовать немного разложить по полочкам этот спектакль. Чтобы понять спектакль, его надо посмотреть раза два, при этом очень хорошо знать пьесу. Бутусов детально воспроизводит каждую сцену, порой слишком детально, гиперреально, и подробно её анализирует. Разговор Нины и Тригорина в конце второго действия доведён до жанра хоррора. В этой сцене Бутусов вскрывает истинную сущность обитателей дома у озера. Маша вцепляется в волосы Нине, совершенно страшные фантастические существа (они изображены с элементами чёрного юмора), и начинающая пугать фраза: "О, сюжет пришёл. Сюжет для небольшого рассказа". Лишь в четвёртом действии становится понятно, что это был не просто сон (после этой сцены Нина говорит: "Сон!"), но, страшная правда, Тригорин ей открыл своё реальное лицо. Текст частично разбит на монологи каждого героя, каждый несчастлив по-своему. В пьесе герои не слушают друг друга, каждый делится с другим своим несчастьем. Поэтому из диалогов героев нередко получаются монологи, в которых герои делятся своими переживаниями со зрителем. Начинается спектакль с того, как Треплев рассказывает про новые формы, и про мать. Рассказывает о своей жизни Сорин. Шамраев рассказывает о том, что великих актёров больше нет. Бутусов, будто наконец дождавшись возможности выговориться о судьбе Нины, начинает выплёскивать из себя эмоции, и наоборот, Треплев рассказывает про Нину просто с сожалением. Герои готовы взорваться от эмоций. И они взрываются. Взрывается Бутусов, каждый его выход - это выплеск эмоций. Взрывается Маша, взрывается Дорн. Герои, казалось бы, на ровном месте, могут пуститься танцевать. Каждое действие заканчивается разрядкой актёров: они танцуют в конце каждого действия вместе с Бутусовым. Только в конце четвёртого действия не танцуют. Меня насмешил один отзыв, что, мол, такого танца не хватает в конце четвёртого действия, и что это портит весь спектакль. Для героев всех театр, литература - лишь попытка уйти от реальности. А реальность - это одиночество, безответная любовь и нелюбимый, ненавистный человек рядом. Они уходят от реальности, Маша пьёт водку, страдает, не хочет видеть ни ребёнка, ни нелюбимого Медведенко. "Единая мировая душа", несчастная, глухая, но они все так похожи друг на друга, что запросто могут меняться ролями. Медведенко и Шамраева вообще играет один актёр. Какая комедия! Только "чёрная" комедия... Как "смешно", когда люди из-за своего молчания, нежелания слушать, совершают ошибки, и каждый любит не того, с кем живёт. Сцена разговора Нины и Треплева, где они так и не услышали друг друга, она ключевая для понимания, сыграна просто божественно, и целых пять раз. Объяснение разворачивалось между Машей и Медведенко. Они невероятно торопились, Маша не слышала Медведенко, который её очень любит, и так и уходит от него. И я не понимал, как Маша НИЧЕГО не видит, если бы они ещё немного поговорили, всё было бы хорошо, и ощущение безысходности от того, что они не слышат друг друга. К Тригорину приходит Нина, смешная, огрубевшая, и это совсем не та девушка, в которую был влюблён Тригорин. Тригорина волнуют только новые формы, и стреляется он от того, что той Нины больше нет, как и ни новых, ни старых форм. Потом ещё одна пара, которые не хотят слышать друг друга: Дорн и Полина Андреевна. Только здесь Дорн не хочет быть с Полиной Андреевной. И в этом повторе уже Дорн говорит: "Я - чайка... Нет, я - актриса". И здесь Полина Андреевна убивает Дорна. И наконец, настоящие Треплев и Нина. Они рады встрече, но Нина не чувствует к Треплеву ничего, а Треплев просто рад видеть Нину. Они вроде услышали друг друга, только иначе закончить историю было нельзя. И вроде всё, действие замедляется, и почти останавливается. Маше больше незачем жить, ей не на что надеяться. Она плачет огромными слезами. Как будто огромный маятник остановился. И тут Маша (вторая) начинает раскачиваться на канате, будто маятник пришёл в движение. И тут вновь на минуту спектакль оживает, лишь, чтобы закончиться, поставить точку. И Маша, чем видеть Медведенко, с большим удовольствием играет с Трезором. Это и есть, на мой взгляд, тот самый катарсис, который имеет место в конце каждого действия. Как и актриса Караваева, все остаются одинокими, несчастливыми в личной жизни, и они не могут уйти от реальности. Караваева уходила от реальности, записывая на камеру себя, играющей разные роли. Здесь персонажи меняются ролями, повторяют самые важные для них моменты по несколько раз, может, хотят исправить ошибки, и не могут. Но глупо писать, лучше увидеть. Зачем я написал? Не знаю, просто захотелось вспомнить. А может, кому-то это объяснение поможет понять спектакль. На этом спектакле завидуешь актёрам, это блаженство играть в "Чайке". Я слышал, что с Бутусовым сложно работать, но я уверен, это - счастье. Хоть выносить стакан с водой для Нины, или наводить порядок на сцене в антрактах. Для зрителей четыре с лишним часа пролетает просто незаметно. Я смотрел спектакль далеко не один раз, и надеюсь, что ещё много раз его увижу.
gala_spb: Классная какая запись!! И как все вспомнилось... А последний кадр с мальчиком на качелях на фоне финальной уборки - как эпиграф к спектаклю. И так в стиле Ю.Н. М.б. ему стоит воспользоваться этой подсказкой?
Administrator: Любительские кадры с фото-выставки "Чайка. Ракурс. Лица" в ЦиМе.
Administrator: От зрителя Чайка Чтобы театр мог иметь воздействие и влиять на жизнь, он должен быть мощнее и пронзительнее обыденности. Таков закон тяготения - при стрельбе нужно метить выше цели. Создать хороший спектакль трудно. Создать спектакль, который нравится зрителям - легко. Но создать хороший спектакль, нравящийся зрителям — все равно, что отыскать тот самый Святой Грааль, ради которого рисковал жизнью Индиана Джонс и которым страстно мечтали бы завладеть любой археолог, историк, христианин или капиталист. Сегодня мне не хочется выступать в роли некоего театрального спойлера, пересказывая подробности сюжета, расшифровывая использованные символы или описывая отрывки особенно сильных мизансцен; просто не имею права красть у тех, кто только собирается испытать наслаждение от этой удивительной постановки хоть унцию того восторга, что им предстоит. Однако переполняющая меня благодарность за полученное удовольствие не позволяет удержаться от выражения дани истинному таланту режиссера и труппы. Сатириконовская «Чайка» замечательна тем, что у каждого она разная и своя, но для всех одинаково не оставляющая равнодушным. Каково это — быть актёром, занятом в подобном спектакле? Проживать насквозь, без остатка и в ограниченный промежуток времени несколько жизней, расписывать изнанку собственного сердца причудливым узором из чужих страстей и трагедий, взлетать и падать, любить и умирать, плакать и смеяться, вновь вставать и унимать дрожь во всем теле, и раз за разом начинать заново как в первый и последний; изредка приподнимая край маски, уже не для того, чтобы вспомнить своё собственное лицо, а лишь затем, чтобы сделать глоток свежего воздуха, не пропахшего гримом. Больно и одновременно прекрасно... Обнажать до предела настоящие, живые чувства, куда более реальные бытовых кухонных переживаний, доводить их до апогея, задыхаясь от восторга бытия, захлёбываясь алчным огнём жадных глаз зрителя. И падая на колени, почти не существуя ни в одном из амплуа, почти крича от разрывающего тебя урагана жизни и смерти, судьбы и забвения, видеть, как с тобою вместе, замерев в унисон, в едином порыве умирает зал. Замолчавший, забывший сделать новый вдох зал, который любил, плакал и смеялся вместе с тобой, который увидел то же, что и ты, что-то бесконечно большее, чем просто игру в жизнь - саму жизнь: настоящую, прожитую честно, полностью, до дна. Такой театр как любовь, однажды испытав на себе это таинство, ты уже не сможешь остаться прежним. Такое же настоящее и откровенное «спасибо» каждому из находившихся на сцене в этот вечер – самое малое, что можно дать взамен. С помощью этого спектакля зритель имеет уникальную возможность приблизить к себе автора вечной пьесы сквозь млечный путь времени, доказав актуальность и современность опубликованного в високосный 1896 год, когда был коронован Николай II, а Зигмунд Фрейд придумал психоанализ. И вот на дворе подходит к своему завершению 2013-й, и Чехов становится уже не запыленным томиком с полки школьной библиотеки, не «двойкой» за вымученное сочинение, не памятником в Камергерском переулке, а живым, близким и понятным. Консолидировав хрестоматийность и перформанс, классику и модерн, интегрировав привычное прочтение и свежий взгляд, ожидаемые приемы и оригинальные находки, Бутусов убивает скуку с отчаянным рвением и страстью первооткрывателя. Те, кого принято расплывчато называть творческими людьми, всегда немного сказочники. Они отличаются от остальных именно тем, что волшебные миры, порой удивительные, иногда пугающие, для них зачастую ближе того, в котором они родились, они умеют делиться, им дана возможность приглашать туда других. А кто из нас никогда, хотя бы в детстве, не хотел попасть в страну чудес? Таким людям очень важно быть неудовлетворёнными, не в смысле жадности, это скорее аппетит. Творчество должно бить ключом, током, раскатываться громом в потемневшем от грозы небе, рваться наружу, как обжигающая лава из жерла давно спящего вулкана. Творцы — всегда испытатели, пробующие на прочность привычные рамки мира и общественного устоя, люди в бесконечном поиске вдохновения, нового взгляда, нераскрытого смысла. Как истинный творец, Бутусов не воспринимает вещи такими, какими они существуют и общеприняты, а старается найти их суть и вкладывает в эту работу душу. Искусство есть выражение души художника, его индивидуальности, титанического стремления возвыситься над обыденностью, сказать иное и иначе, извлечь неожиданный, загадочный, яркий самородок из-под пыльных наслоений нашего бытия, заметить бесконечное в повседневном – настоящее искусство снисходит на нас как счастливое откровение, воспламеняя все существо. Мир умрет без сочинителей и фантазеров, рожденных для великого призвания — прокладывать путь для непонятных истин и новых мужественных идей. Всякое творение есть детище своего творца, в котором он отражается словно в зеркале, и замаскировать в нем свою натуру ни один не может. Творчество Бутусова похоже на красную икру, прежде чем лопнуть шарик и почувствовать его соленый вкус, ты ощущаешь его гладкую поверхность во рту, и это самый прекрасный момент — предвкушение. Ты ждешь и знаешь, что будет здорово, а режиссер интригует, завораживает, не дает ответов, ничего не объясняет, не договаривает, предоставляя возможность внести свою разгадку в общую тайну; он понимает, что нужен бунт, не стоит сдерживаться, идущее из сердца не должно подвергаться редактуре, пробуксовке, шаблону. Если никто не осмеивает или не критикует твои идеи, возможно, ты недостаточно творчески подходишь к своей работе. А если по рядам нет-нет, да и прокатится шепот возмущенный нестандартностью да неожиданностью на сцене происходящего, воспринять это можно исключительно, как откровенно личный, порывисто искренний и безоговорочно заслуженный комплимент режиссеру. Это значит, что творчество его доступно и понятно не всем, но тем, ради кого это всё и затевалось, замысел дошел до адресата, указанного в графе «Получатель: еще способные удивляться и внимать». Думаю, что если бы в потайном уголке зала сидел в этот вечер сам Антон Павлович, он бы резюмировал: «Аутентичность не ценна, хватайте все, что трогает напрямик Вашу душу и вдохновляет, не нужно даже беспокоиться следованием оригиналу и сокрытием копии – празднуйте ее, она вам удалась, голубчик». Любое творение — это замочная скважина, сквозь которую можно подглядеть душу творца. Выразить всего себя в своем творении — существует ли большее торжество для творца? Вы сомневаетесь? Попытайтесь сделать то же. В любом случае, помните, что сказал Жан-Люк Годар: «Не важно, откуда вы берете, важно — куда».
Administrator: От зрителя Чайка в Сатириконе Сходили впервые...настраиваясь на классику и серьезность произведения... "Ты выбрала самый длинный спектакль в Москве!" - "Ну и что, зато будет время проникнуться атмосферой театра!". Действие первое..."Ээээ, это уже начало, или..." "А что у них за бардак на сцене?" "Хм, может это у них предисловие такое длинное..." "Че то я не понимаю...это правда "Чайка", или что-то другое?". ...непреодолимое желание заглянуть в программку... "Да они что там, обкурились что ли все? Что происходит?". Верно сказал: "Ничего не понятно...но играют очень искренне..." Антракт. "Ну как? Что скажешь?" - "Эээ...неожиданно." Действие второе...начинаю понимать, что всё происходящее напоминает мне фильм "Кислород" Ивана Вырыпаева...начинаю узнавать Чеховских персонажей, но ведут они себя...да, как при том самом "Кислородном голодании". Антракт. "Мда...как-то не сразу понимаешь, кто из нас наелся мухоморов, то ли я, то ли актеры..." Действие третье...психологические, эмоциональные срывы, перемены настроения, вечный бардак на сцене...вода, грязь, истерики, стихи, танцы... Антракт. "А что это за чувак в грязных джинсах все время выбегает на сцену с танцами во время уборки? Менеджер по уборке?" Действие четвертое...последнее. Игра актеров не игра, это настоящее, и даже не профессиональное, а настоящее - а это всегда лучше, чем профессиональное. Вот так я влюбилась в творчество Юрия Бутусова. А "другая" Чайка - уже не моя, мне нравится эта, Бутусовская.
Ирината: Чайка. 17.11.13 Цитирую Виктора Рыжакова: «…на спектакли Юрия Бутусова сегодня идут, чтобы попасть в специальное магическое пространство, в котором может произойти важное событие. Но, конечно, если на те же спектакли придут случайные люди, желающие отдохнуть или просто развлечься, с ними, может, и ничего не произойдет». Если подумать, мы живем во времени, когда режиссеры (не все, конечно, но – наиболее сильные из них) создают НОВЫЙ ТЕАТР. И большинство критиков (молчу уж про зрителей) никак не могут понять, что нынешние постановки – это не стандартные «коробочки» с четвертой стеной (или без оной), в которых двигаются и говорят персонажи… Постановки сегодняшнего дня скорее похожи на набоковские «нетки», которые вдруг отражаются в зеркале волшебной картиной… или – так и остаются набором случайных фрагментов, если зеркало неверно настроено или не так поставлено… Иногда режиссер показывает нам вроде бы верное направление, типа: «Это про театр», вот мы «про театр» и смотрим… хотя отразиться в нас должно (и может) нечто совсем другое… А иногда (как это происходит с бутусовскими «Отелло» или «Макбет. Кино») постановщик даже не намекает, как следует сложить этот паззл, вот и приходится нам из художественных фрагментов составлять целую, близкую для себя, картинку – уверена, что полученные нами результаты могут порядком удивить, а то и насмешить создателя. Касательно «Чайки» мы вроде бы договорились: спектакль – про театр. Договорились… забывая при этом, что театр – это весь мир, а мы в нем – актеры. Не то, что главное, но и мелко-второстепенное в спектакле Юрия Бутусова нам не слишком ясно. И сами актеры, не выбиваясь из определенной схемы, вдруг изменением интонации сбивают наши построения… И – сами мы, даже смотря один спектакль, не можем договорится… ну, хотя бы о том, талантлив или нет писатель Тригорин. Нам иногда вроде бы подсказывают: сцена последнего объяснения Нины и Кости может выглядеть вот так…. и так… и так… Но – если Заречной/Стекловой в этих эпизодах дано аж два, совершенно разных появления, то Аркадина/Райкина и Сорин/Большов этих финальных выходов лишены вообще. Ну, хорошо: вся любовь Аркадиной – это не настоящее чувство, а всего лишь плохая актерская игра, потому и не получила она права на последнее слово и последнее желание… Но Сорин-то в чем провинился? Его сердцу, которое постоянно и искренно просит наслажденья, почему-то не дали ни щепотки воли… ..В «Чайке» никто никого не читает (кроме книги Мопассана – вслух): Треплев не читал Тригорина, Тригорин не удосуживается даже разрезать страницы журнала, где напечатан рассказ Треплева (и тем не менее, за игрой в лото, критикует его творчество)… наконец, даже мать – актриса, не случайный человек в искусстве! – не находит минутки, чтобы пролистать то, что написал сын… Для Аркадиной Треплев – всего лишь «маленький писатель, когда ему не везет» (тем более, что и ее друг-беллетрист подтверждает: не то это вовсе, не тот и не та). Где в этой «Чайке» настоящая жизнь, где настоящее искусство, а где подделка под то и другое? Что лучше вкладывается в схему жизни: «забытая» Тригориным трость или долгий поцелуй, которым он примиряется с Аркадиной? Если спектакль живет столько времени, сколько он идет на сцене, а потом рассеивается, как дым – нужна ли память Шамраева, который из миража, из ничего, из сумасбродства вдруг достает воспоминание… и – пусть только для него одного! – вдруг возникает чей-то лик, и плоть, и страсть… Может быть, стоит уничтожить все эти обрывочки-ошметочки, подобранные на сцене после спектакля и хранящиеся теперь вместе с воспоминаниями в закромах души, как ценнейшие бриллианты… вытереть досуха память о придуманном зрительском счастье, да и оборотиться Медведенко – человеком, хорошим, добрым и правильным… но таким скучным! Вот так и у меня сегодня: обрывочки-ошметочки, легкие наметки воспоминаний о спектакле, который жил и умер вчера… и вернется к нам только в январе, как говорится, совсем иным человеком… Кстати, вчера я поняла, что мы (вместе с обитателями имения Сориных) прослушали почти всю пьесу, написанную Костей Треплевым. Ведь Нина, игравшая в ней главную и единственную роль, уже через полчаса собиралась уехать… Прибавьте к тому времени, что звучал текст про людей, львов, Александра Македонского и противника-дьявола, беседы персонажей с выяснением отношений (от любви до ненависти)… вот эти полчаса без малого и получаются. Так что мы не знаем только финала «чего-то декадентского»… …как, по сути, до конца не знаем, про что же Юрием Николаевичем Бутусовым поставлен это спектакль… Про театр и актеров… Да, но – только ли об этом?
Administrator: От зрителя Вчера сходил на "Чайку" в постановке Юрия Бутусова! До сих пор под впечатлением...Воздействие спектакль оказывает - невероятнейшее, колоссальное. В пространстве того, что называют "внутренней жизнью" -произошло настоящее Событие, сродни тому, что было во время посещения выставки Прерафаэлитов, несколькими месяцами раньше. Сродни по масштабу и значимости, но не одинаковое по эффекту и смыслу. Но именно Событие, в самом точном значении этого слова, означающего сопричастность, соприкосновение к Бытию, к чему-то истинно сущему, реально важному, глубокому, имеющему место Быть, а не казаться. Пьеса Чехова, как это часто бывает с великими творениями искусства, - повод, или некое средство, через которое постановка вскрывает глубины Великого холономного, целостного Космоса человеческой Жизни. Жизни - как невероятного смешения, переплетения, спрессованности в единстве всего сразу, всех полярностей и противоположностей, соединения совершенно несовместного – высокого и низкого, прекрасного и безобразного, радости и страдания, красоты и уродства, трагического и комедийно- фиглярского, личного, персонального и всеобщего, трансперсонального, архитипического. Очень трудно выразить главную мысль спектакля…Пожалуй – он о лицедейской природе человеческой личности. Об «актерстве», «игре», которая и есть суть личности, суть Эго, всегда рядящегося в личины, маски, кривляющиеся персоны, за которыми теряется то, что и есть истинное Я….Весь Мир – красочный сон Брахмы, как яркая, оглушающая и ослепляющая театральная постановка, как Божественная игра – Лила, где люди – персонажи одной пьесы, а если быть еще внимательней – то осколки, такие разные , и такие похожие осколки одной Мировой Души…. Души, явленной в людских персонах – жаждущих единственно Сущего, жаждущих Любви, но обреченных на трагикомедию мирских страстей, ярких, сильных, буйных…но тщетных.
Administrator: От зрителя Пора выпустить свой гнев,накопившийся за сегодняшний семинар и написать о Бутусове. "Чайка". Ничего подобного я еще не видела,столь сильного и раздирающего душу и вместе с тем собирающего все во едино в конце спектакля. Почти 5 часов взрыва души,души человеческой, души во всей своей полноте воплотившейся на сцене. С каждым актом все больнее, все сильнее закручивающей актеров и зрителей в пляске страстей человеческих. Показать полностью.. Это поразительно,это потрясающе, это катарсис. И очень сложно по кусочкам собрать и написать нечто цельное, написать о том, что внутри тебя, внутри каждого чеховского героя, воющего от тоски. Зрители,прошедшие сквозь нечеловеческие крики, через боль,страх, через этот вопль человеческой души,израненной и искалеченной ( вспомним, как Бутусов-Треплев в последнем действии,разрывая бумагу,волоча микрофон кричит о судьбе Нины, о потери, об умершем ребенке, о невозможности видеть Нину),зрители приходят к Голгофе, к концу..... После многочисленных душераздирающих повторов-вариаций последнего диалога Нины с Треплевым ( И Нин и Треплевых много) и его самоубийства все затихает, на сцене только ржавая кровать и свисающие канаты. А в правом углу - Голгофа, сотворенная из кусочков бумаги, 2 креста, тот, на котором распят Спаситель и поменьше. А вместо креста слева - дверь. Нина с белым лицом, на котором выделяются кроваво-красные губы и черные глаза, предстает перед Треплевым. Просто,откровенно говорит она о своей жизни, о чайке, об актрисе -чайке. Говорит о кресте и о вере. Глаза прикованы к распятию. Думаешь " а ведь история то про меня, про то что хотела славу,апплодисменты, силу...А что получилось - пока что не понятно, но видно так хотел Господь". Сидишь и плачешь,переживая какую-то невыносимую боль и вместе с тем несравненную радость прикосновения к Господу. Боли больше не будет, Треплев будет качаться из стороны в сторону на канате, а в глубине сцены будет мерцать Распятие... И все то,что было тут,на сцене : кошмары, вакханалия, хаос, страх одновременно меркнут, в один миг исчезая куда-то навсегда. А перед глазами - воскресший Христос.
Innamorata: Чайка. 17 ноября Наверное, это правильно – оставлять на форуме если не целые эпопеи-отзывы об увиденных спектаклях, то хотя бы просто делиться парой строк-ощущений. Ведь когда спектакль снится практически две ночи подряд, значит, он не прошел сквозь тебя бесследно, какой-то своей частичкой, краешком – он зацепился за внутренний душевный «крючок» и держится. Весь чеховский текст, внешний рисунок спектакля и попытка его «расшифровки» пробовалась на зубок уже многими: и критиками и поклонниками и теми, для кого «Чайка» - это личное, так что открывать «новые формы" в спектакле я не стремлюсь, а смотрю его, как любимый фильм. Но как обычно мы смотрим любимые фильмы? То подпиливаем ногти, то идем заваривать чай, то отвлекаемся на кошкины проказы, а «Чайка» - это совсем другое, тут не выпадешь из реальности и не отвлечешься лишний раз, чтобы подумать, например, почем теперь колбаса или в какое время завтра выйти из дома, чтобы успеть на встречу. Тут волей-неволей проваливаешься в другое - в какой-то невесомый эфир, вытащить из которого может либо выстрел, либо вой, либо крик. В этот раз я ловила себя на мысли, что «проваливалась» в это черную дыру – и выныривала оттуда ни раз. Удивительное чувство – быть вне времени. Не назову это серьезным словом – транс, но что-то гипнотическое в «Чайке» точно есть. Хочется пожелать всему залу подобного восприятия, и чтоб было поменьше: «Я понял только что вот эта в рваных джинсах влюблена в главного героя». А сейчас все только и волнуются, кто – в кого, кто – с кем, кто - для кого, кто - по кому, а на расширение рамки собственного восприятия сил и мыслей уже не остаётся. Стоит только поблагодарить зрителей, которые бросают вызов самим себе и даже чувствуя неуверенность в принятом решении – все-таки остаются, досматривают спектакль до конца и выходят из зала чуточку лучше, чем были. Пусть – с побаливающей головой, пусть не находя слов, но выходят лучше и цельнее. Из заголовка поста можно смело убрать дату, потому что ничего конкретного я не сказала. Что в сущности изменит тот или иной подарок Нине от управляющего (цитрусовые бусы из настоящих мандаринов, апельсинов и лимонов) или лишнее танцевальное па от Дорна? «Чайка» останется «Чайкой». Любимой. Неповторимой. Боготворимой.
Administrator: От зрителя Рекомендую этот спектакль всем у кого есть хоть немного чувство юмора, кто не оглядывается по жизни на других, кто не думает о том "как надо", "как должно", "как положено".......Тем кто читал, и в особенности НЕ ЧИТАЛ Чехова. Спектакль для людей свободных духом!!!Придите и насладитесь свободой!
Administrator: От зрителей Театр Сатирикон "Чайка" Режиссёр - Юрий Бутусов В ролях-Полина Райкина, Денис Суханов, Агриппина Стеклова..... В спектакле звучит стихотворение Иосифа Бродского «Элегия» и музыка Era, Procol Harum, Yiruma, Roger Eno, Wardrobe, Nils Petter Molvaer, Arild Andersen, Medecki, T-Bone Burnett, а также использован "Сaravan" D. Ellington, "Tombe la neige" S. Adamo, марш из «Tрех сестер» (реж. Э. Някрошюс) F. Latenasa и музыка румынских цыган. Спектакль великолепен! Это режиссерский - насквозь, навылет - театр, в котором пьеса разбирается как конструктор, переосмысливается, расцвечивается, наливается множеством смыслов. Да что там, это даже не спектакль, а распахнутая душа режиссера. Никогда раньше не приходилось видеть, чтобы режиссер врывался на сцену в разгар представления, рвал декорации на части, хватался за голову, отплясывал безумный танец. А Бутусов и не такое творит. Свободный человек в окружении столь же свободных, наслаждающихся игрой актеров - зрелище завораживающее. Один из самых живых и искренних спектаклей, какие приходилось видеть. И один из самых неоднозначных. Почти ползала ушло за четыре с половиной часа, что длится эта "Чайка". А те, кто остался, устроили овацию. Стоя. *********** я сегодня была на этом спектакле...надо собраться с мыслями...столько всего в голове... любовь разрушающая... каждый несет свой крест..у одного он,как новогодняя елка,у другого простой и дубовый... актеры во главе с режиссером отрывались на сцене..от комедии до трагедии...от шикарной пластики танца до шикарного вокала... Агриппина Стеклова...ее рыжая грива придает образу какую-то демоничность...+шикарность...естественно красоту...очень интересно следить за ее мимикой... Денис Суханов, Тимофей Трибунцев гениально сыграли свои роли... перед глазами жуткая ванна-корыто... и сын окунает голову матерн в воду с каплями крови,смытыми с лица... актерам в этом спектакле представляется возможность играть всех героинь и героев по очереди,вперемежку... кукольные младенцы...для меня,как несбывшиеся надежды... потрясающе!!!очень советую всем! эх,жалко снимать нельзя...такое неординарное действо...а эти яблоки разноцветные...кровь на стене от выстрела-шикарная находка режиссера-выплеснутое вино из бокала.... что-то я не заметила,что ушло пол-зала...может несколько человек и ушли... *********** Спектакль посвящен памяти Валентины Караваевой... Если бы даже это не было написано,это можно почувствовать, увидеть в образах, в льющейся воде,в оформлении сцены...и временами в игре актрис...наверное прием с повторяющимися сценами и диалогами с разными актерами и с разными акцентами без остановки действия тоже оттуда...из того фильма, который снимала на старенькую кинокамеру больная актриса... и еще..это спектакль об актерах...их невозможности жить без сцены...жизнь-это сцена,сцена-это жизнь... *********** Агриппина яркая такая… Есть в ней что-то ведьминское! *********** Точно,ведьминское есть...я вчера смотрела за ее мимикой..это нечто! а когда она была с венком на голове из ярких крупных цветов,напомнила мне Панночку гоголевскую...глаза горят каким-то потусторонним светом... и меняющийся тембр голоса...а сцена,где две девушки по бокам от нее вытворяют нечто с ее шикарной гривой...она была похожа на королеву в этот момент... Настя,но почему не посмотришь...может в следующий приезд в Москву сможешь сходить...это надо видеть- полное единение режиссера с актерами в прямом и переносном смысле! Еще шикарный отдельный номер-Агриппина поет под фотограмму-звучало что-то польское...или цыганское...точно не помню...красивая,веселая,под лучами прожекторов... с тем же венком на голове...но уже не Панночка,а певица. Это только малая часть того ,что там было...представь себе: сын просит мать перевязать ему голову...сначала одна актриса в роли матери...тут же ее сменяет другая с другой пластикой и органикой...сидишь и понимаешь,что обе версии имеют право быть...наверное ,это счастье для актеров играть в таком спектакле! дааа...а как талантливо один из актеров изображал собаку...такого Полкана грозного и вредного...даже пИсал на забор...ну практически очень натурально... поразила сцена ...Нина берет в обе руки алмазные шарики ,прикладывает их к глазам...отпускает по-немногу...и они падают в таз с водой...красиво...и как-то..трагично...звук по металлу.. вообще,вода присутствует на протяжении всего спектакля...
Administrator: От зрителя Отзыв: Спектакль "Чайка" театра "Сатирикон" (Россия, Москва) - самое неординарное, что я когда-либо видела Достоинства: Заставляет думать. Недостатки: Спектакль не для всех. Любителям исключительно классических постановок точно не понравится. Такой "Чайки" А. П. Чехова Вы точно не могли себе представить - это не похоже ни на одну предыдущую постановку. Текст, смысл - все переворачивается с ног на голову. Режиссер периодически выбегает на сцену, рвет декорации, танцует с актерами, кричит (именно кричит, орет, а не читает) реп. Некоторые диалоги повторяются по несколько раз. Актеры иногда меняются ролями. На сцене иногда оказываются то две Аркадины, то две Маши, что тоже несет в себе какой-то свой смысл. А. Стеклова - самая необычная Заречная, которую только можно себе представить. Ее шикарная рыжая шевелюра - пожалуй, основа спектакля - потрясающе она с ней играет. Игра на оголенном нерве. Много криков, отчаяния, боли. В то же время, очень много смешных моментов. Потрясающая музыка. Невообразимая энергия на сцене. Четыре часа пролетают незаметно. Многие выходят из театра с восторгом, многие плюются и считают его оскорблением русской классики. Но равнодушных нет. Все запомнят эту постановку надолго. От себя могу сказать, что я до сих пор не могу до конца понять, понравился ли мне спектакль. Очень много смешанных чувств. Но то, что спектакль задел меня за живое - это точно. Общее впечатление: самое неординарное, что я когда-либо видела
Administrator: …увидела еще тему — что-то вроде прощания с прошлым, своеобразная попытка закрыть «гештальт». Наверное, закрывать его можно сколько угодно раз и разными способами, пока не изживешь до конца. Сатириконовская «Чайка» — одна из таких попыток, что не умаляет ее самостоятельного значения. В «Чайке» тоже было много всего и все сразу, она и была похожа на спектакли Бутусова и нет. Были узнаваемы его пальто-шинели на слишком легких летне-бально-шифоновых платьях, канаты и веревочки, и повторы сцен с вариациями, и бешеный ритм и музыкальный «грохот», после которого в ушах еще долго звучит эхо музыки, и следующая сцена, как правило, пронзительно-тихая. Все это есть и здесь, но это средства. От «Чайки» было ощущение ущербности слов, невозможности ими передавать чувства, возникающие эмоции — страх, отчаяние, радость, восторг, стыд, смущение и еще кучу других, без названия. Одни и те же фразы в разных предлагаемых обстоятельствах несли разные смыслы. «Добрые» слова в сцене последней встречи Заречной с Треплевым становились «злыми» в следующей вариации этой сцены. Бутусов обнажал мучительный поиск «верных» предлагаемых и выбор «точного» исполнителя. Все пробовали роль Заречной, остальные — роль Треплева. … В «Чайке» одним из сильных впечатлений был сам Бутусов, его выходы. Определялся не только автор высказывания, но и тот, кто может вмешаться в действие, остановить его, определялся некто Главный. Появлялся воочию, иногда стараясь быть таким же, как все, иногда более сумасшедшим, чем все. Это была полноправная единица смысла на квадратные метры спектакля. … Полностью статью ОН НАМЕКНУЛ НАМ КОЙ НА ЧТО — И ТОЛЬКО Переписка счастливого с озадаченным «Макбет. Кино» (по пьесе У. Шекспира «Макбет»). Театр им. Ленсовета. Автор спектакля Юрий Бутусов можно прочитать по ссылке.
Administrator: Фотографии с пресс-конференции в Новосибирске есть здесь, но эти - немного иные...
Administrator: От зрителя Бутусов. Кино Бутусов по-прежнему продолжает зажигать и отжигать в "Чайке" в Марьиной Роще. Ещё на новогоднем корпоративе я обратил внимание, что теперь как то по-другому танцуют, по-новому. Вот Бутусов в "Чайке" сейчас танцует по-новому, раньше, ещё года два назад так не танцевали.
Ирината: Чайка. Сатирикон. 19.01.14 Высказываю свое сугубо личное мнение: сатириконовская «Чайка» - это самый безупречный из ныне идущих спектаклей Юрия Бутусова. Потому что на дикую, торнадообразную энергетику спектакля, составленную из сочетания буйной режиссерской фантазии, актерской игры «до полной гибели, всерьез» и неожиданного, но идеально подходящего действию музыкального фона, наложен классический текст пьесы Антона Павловича Чехова. Текст, который уж кто-кто, а театралы знают хорошо и ход которого в спектакле не нарушен. Всё, как автор написал: 4 действия с тремя антрактами и «Константин Гаврилович застрелился» последней фразой. Я вчера откровенно наслаждалась спектаклем, тем паче, что сидела на практически идеальном 15 месте 1 ряда: то есть Тригорин, прощаясь с Ниной в конце 3 действия, сидел как раз напротив меня… по сути, прощаясь и с Заречной… и со мной (вот слез-то пролилось всеми нами «тремями»!). Вчера подумала, что надо сделать над собой усилие, сесть подальше и обязательно с блокнотом. Зачем? Стенографировать. Что? А все действие. *** Потому что… ну, вот хотя бы в монологе Тригорина столько раз меняется настроение, а вместе с ним и выражение лица (глаз!) и жесты, и скорость произнесения слов… А я вот подумала: что, если разъять алгеброй гармонию и попытаться определить, из каких компонентов (весьма неожиданных порой) состоит это ЧУДО. *** Ну, вот как: случайная это мелочь или оч.важно, не знаю – в сцене прощания остающихся с уезжающими Аркадиной-Тригориным, Маша – с безжизненно серым лицом и диким отчаянием в глазах – правой рукой прижимает к себе рубашку Треплева с размытыми пятнами крови… но левой – она мертвой хваткой держится за рубашку Медведенко, будущего нелюбимого мужа… *** Или – обратила внимание, что сцена, когда Нина играет монолог из сцены Треплева, как бы составлена из плоских рядов, которые, только нарочно настроив зрение, можно перевести в объем. Вот смотрите: задник-декорация с черным вязом и множественными рыбами в озере (1), Нина и «спецэффекты» в виде Медведенко с подносом (2), ряд смотрящих спектакль (3), 4 – это первый ряд, не случайно перемешанный с рядом 3… наконец, невидимый «25 кадр»: Костя, руководящий действием оттуда, сзади. Ровные ряды, которые по диагонали перечеркивают сначала Треплев, а потом - пожар в исполнении Юрия Бутусова… *** И – такое же плоско-параллельное построение сцены-диалога Сорина и Аркадиной (УЖО): беседующие брат и сестра в первом ряду, за ними – белые планшеты с оранжевой прерывистой «кардиограммой», позади – танцующие тени…. И только (опять) Бутусов – «вот тебе и театр» с черной дырой на месте сердца – нарушает эту параллельную идиллию. *** …Сумасшедший рок-монолог Бутусова – «не придет она!» (а я обожаю, когда музыка и голос звучат с громкостью, близкой к срыву барабанных перепонок), кружение двух «Маш», летящий в сторону микрофон… и вдруг тишайшая сцена с Сориным («это мне постлано?»). Постинсультно передвигающий ноги Тригорин – и следом взрыв праздника - приезд «мамы» - с охапкой бордовых роз, яркими шариками и подарочными коробками… а потом издевательское (вспомните сцену в начале – «я ее сын!») поглаживание «малыша» по голове… такое же издевательское, как не разрезанные страницы в журнале, одинокая карамелька в огромной коробке или – «уууууу» - игрушечный парусничек. *** Многократное «не читал»: Треплев (в отличие от Нины) «не читал» рассказы Тригорина (а откуда же тогда знание о тени от мельничного колеса и горлышке разбитой бутылки?); Тригорин не читает Треплева («даже не разрезал»); да и матери «всё некогда» ознакомиться с тем, что пишет сын… *** «Гамлетовская» книжка, обернувшаяся пивной кружкой, так часто опрокидываемой, что кромка набила на носу кровавый шрамик… Кружка-то пивная… вот только в ней плещется что-то бело-прозрачное – и вода ли это? И еще: томик Чехова, из которого ВДРУГ читают текст Мопассана… *** «Сладкие сливы на дорожку» - дважды, при этом в первый раз они оказываются мандаринами, вот втором – яблоками. *** Традиционное ожидание: что подарит Шамраев Заречной? На этот раз был столовский поднос с первым-вторым и компотом (и черный хлебушек нарезан). Просто так, для смеха – или это отклик на роль Агриппины Стекловой в фильме «Корабль»? *** Опять не посчитала, сколько фуэта крутит Суханов-Тригорин. Если не ошибаюсь – полтора в начале и еще одно в конце… *** Вот так – ничего не написано, сплошное бла-бла. Но говорю же: просто сидела и наслаждалась.
Administrator: От зрителя Из обсуждения спектакля "Чайка" в Школе актерского мастерства ACTION Grotesc Поскряков Совсем не классика - очень режиссерский спектакль!! Но никого не оставит равнодушным! Даже если кто-то не проникнется таким прочтением классики - все равно это стоит увидеть! По первому акту честно говоря мало, что понял! На сцене безумие, анархия, отрыв. Наслаждался актерской игрой... Ряд сцен напомнил нашу разминку - приятно было посмотреть на эталон) В первом антракте, по разговорам вокруг, понял, что как и я большинство зрителей ничего в первом акте не поняли (наверное поэтому незначительная часть зала и не вернулась)... А зря! Остальные части спектакля разложили весь хаос из первого акта по полочкам... Чувствуется проработка каждой сцены с невероятным количеством креатива: это и выходы на сцену режиссера, и повторы с разными образами, и неряшливый арт-хаус декор и конечно игра актеров. Художественная выразительность с помощью такой манеры подачи материала режиссером - впечатлила!! В общем всем рекомендую!
полная версия страницы