Форум » Архив форума » Константин Аркадьевич Райкин, ЧАСТЬ 8 » Ответить
Константин Аркадьевич Райкин, ЧАСТЬ 8
Administrator: ЧАСТЬ 1 ЧАСТЬ 2 ЧАСТЬ 3 ЧАСТЬ 4 ЧАСТЬ 5 ЧАСТЬ 6 ЧАСТЬ 7
Casi: Константин Райкин В спектакле "Давай артист"
Administrator: Творческая встреча Константина Райкина со студентами Театральной академии Фотографии Stanislav Moshkov
Administrator: Отсюда По ссылке - ВИДЕО В Таллинне состоялась творческая встреча с российским актером Константином Райкиным Фестиваль "Золотая маска" идет полным ходом. Сегодня в Русском театре состоялась творческая встреча с актером и художественным руководителем театра "Сатирикон" Констанином Райкиным. А завтра Райкин выйдет на сцену концертного зала Nordea в главной роли постановки Егора Перегудова "Человек из ресторана" по повести Ивана Шмелева, передает "Актуальная камера". Этот спектакль "Сатирикона" уже оценил российский зритель. В пятницу придет очередь и эстонских театралов. Повесть Ивана Шмелева Райкин прочитал только с подачи режиссера Егора Перегудова. Задача стояла не из легких - перенести на сцену особую манеру речи главного героя - ресторанного слуги. "Это речь не сильно грамотного человека, речь простолюдина городского, с ошибками, с неточным подбором слов, с пропусками глаголов. При этом человека очень доброго, духовного. А вообще это история о том, как в греховном мире полном соблазнов, искушений, которым является ресторан, остаться человеком и не потерять достоинства", - отметил Райкин.
Administrator: "Золотая Маска" в Эстонии-2016
Administrator: Отсюда Райкин о закрытии выставки Стерджеса: надо терпимее относиться к искусству Руководитель театра "Сатирикон" Константин Райкин призвал общественных активистов терпимее относиться к современному искусству и назвал проявлением цензуры недавнее закрытие фотовыставки Джока Стерджеса "Без смущения" в Центре фотографии имени братьев Люмьер. "Меня очень тревожит ситуация, которая сейчас складывается в стране по отношению к произведениям искусства. Меня очень беспокоят агрессивные наезды, незаконные, на художественные высказывания. Меня беспокоит странная дистанцированность власти по отношению к этому, явное пассивное нежелание вмешиваться в это всерьез. Я вижу посягательство на творчество. Это осуществление цензуры, просто другими способами", — сказал Райкин в своем выступлении. По его мнению, подобная ситуация возвращает советское время, когда искусство "существовало в несвободе, все живое, яркое подвергалось желаниям быть изуродованным до неузнаваемости с помощью начальства". Он подчеркнул, что тогда борьба за нравственность скрывала жесткую идеологию. Сегодняшние общественные организации преследуют иные цели, чем защита нравственности, и попросту не понимают искусство. "Я не понимаю, почему эта выставка замечательного фотографа закрыта. Кому-то это не понравилось, но искусство меняет пути воздействия. Препятствовать этому невозможно. Надо к этому относится культурно, терпимо, а агрессия свидетельствует о недостаточности культуры", — заключил Райкин. Первая в России выставка "Джок Стерджес. Без смущения" проходила в Центре фотографии братьев Люмьер и была маркирована 18+. Стерджес фотографировал девочек и девушек из нудистских общин, поясняется на сайте площадки. Сенатор Елена Мизулина и детский омбудсмен Анна Кузнецова 24 сентября обратились в Генпрокуратуру, требуя проверить выставку, а глава комиссии по безопасности Общественной палаты РФ Антон Цветков, назвав экспозицию "чистой пропагандой педофилии", пообещал приложить все допустимые законом усилия для закрытия фотовыставки. Организаторы выставки согласились ее закрыть.
Administrator: Отсюда «Театр — лучшее место на земле…» Константина Аркадьевича Райкина, народного артиста России, директора театра «Сатирикон», актера и режиссера, мы увидели на фестивале «Золотая маска в Латвии» в удивительной роли, возвращающей нас в настоящий Театр, — Якова Скороходова в «Человеке из ресторана». А на следующий день профессор Райкин, худрук негосударственного вуза «Высшая школа сценических искусств. Театральная школа Константина Райкина» давал открытый мастер–класс для студентов Латвийской академии культуры. Наша профессия спартанская Собрались журналисты и не очень много студентов, некоторые сидели в наушниках. И первый, и второй факты были сразу отмечены нашим именитым гостем: — Все понимают русский? А, вы будете переводить?.. Я так понимаю, что ранним утром пришли самые стойкие. Хотя, честно говоря, прохладно отношусь к актерам — любителям поспать. Наша профессия спартанская, а не какой–то каприз. Она требует очень большой самодисциплины. Вообще считаю, что настоящие артисты и настоящий театр, если это хорошо организовано, являют некий прямо часовой механизм, который работает лучше, чем иные военные организации. Хорошо работающий театр — это пример какого–то очень высоко организованного производства, где артист — самый главный механизм, который должен работать тоже как швейцарские часы. Когда преподаю, пытаюсь из своих учеников сделать такого рода профессионалов. Которые работают абсолютно «беспогодно», ранним утром точно так же, как поздним вечером. В Голливуде начинают съемки в 6 утра, и они как миленькие, за очень большие деньги, работают, и трудные сцены себе играют. Если актеру заплатить побольше, он сделает… А когда ему не платят или платят мало, то он как–то… «прислушивается к себе». Мне кажется, что это какая–то избалованность, так не должно быть. Я нещадно расстаюсь с очень талантливыми людьми, которые не обладают нужными чертами характера. Считаю, что если человек не обладает определенными волевыми качествами, из него ничего не получится. Во всяком случае, в моем измерении. Я уже сказал своим первым знакомым в этом помещении, вашим педагогам, что довольно много выгоняю, и почти все, кого выгнал, становятся артистами, и их с удовольствием подбирают другие коллективы, другие учебные заведения, какие–то проекты, киногруппы, у которых просто другие требования. И они становятся замечательными, знаменитыми артистами. Очень за них рад. Но со мной у них ничего бы не вышло. И так мы хорошо и мирно иногда встречаемся, и они вспоминают, как их выгонял, и какое они мне спасибо говорят. Если бы мы продолжали работать вместе, стали бы страшно враждовать. Потому что наши какие–то позиции очень расходятся — мы стали бы ненавидеть друг друга. А так мы остались в хороших отношениях, я очень рад за их судьбу. Для них, знаменитых, театр и то, чем я занимаюсь — такая провинциальная хрень… Что они к этому относятся как к такому заблуждению молодости. Слава богу, что судьба вывела их из этого кювета. Не стараться в массовке?.. Мы, театр «Сатирикон», приехали сюда как участники «Золотой маски в Латвии», но, мне кажется, если бы не так, то все равно как–то бы приехали. Мы ведь вынуждены гастролировать, потому что у нас идет большое строительство театра — уже несколько лет, и мы работаем в Москве как бы не у себя, а в других театральных пространствах. Это большое испытание на прочность для такого слаженного организма, которым является театр «Сатирикон». Я им руковожу уже 28 лет — страшно сказать! До этого работал в театре «Современник», который очень люблю. Это мой первый дом, куда пришел после окончания театрального института и 10 лет там проработал. И очень много там сыграл. Однажды попытался подсчитать — оказалось, за 10 лет сыграл 38 ролей, из них 15 главные. На днях умер Анджей Вайда, гениальный польский режиссер. С ним тоже связана часть моей работы, потому что у него тоже играл главную роль, когда он ставил в «Современнике». Это была американская пьеса, где играл слепого солдата, вернувшегося с войны во Вьетнаме. Всегда бы старательным, но в молодости — просто идиотично старательным. И для того, чтобы понять, что такое быть слепым, я в течение полутора месяцев дома, во–первых, спал в одежде и ходил по дому как слепой. Измучил родителей. Слава богу, что они у меня актеры и смогли это понять. А потом научился не видеть с открытыми глазами — как бы не учитывать зрение. В театре «Современник» была такая система — сегодня ты играл главную роль, а назавтра — в массовке. Это было обязательно для любого артиста. И я играл бессловесные массовки и никогда не халтурил. Потому что видел, что происходит с моими коллегами, которые в массовках не старались. Я поимел некоторые подробности актерского опыта и дал себе слово: если когда–нибудь от меня будет больше зависеть, чем просто как от артиста, и я буду вхож в какое–то театральное руководство, то не допущу целого ряда явлений, которые в этом замечательном театре обнаружил, будучи «рядовым». Мне был виден ряд театральных пороков и их развитие. В частности — некое ложное, очень опасное ощущение, что сегодня в массовке ты можешь не стараться, но когда получишь роль — вот тогда ты приложишь усилия. Это совершенно дьявольское заблуждение, на которое многие попадаются. Потому что как только ты один раз позволишь себе не стараться — в любом качестве, просто в бессловесной роли на заднем плане — все! В тебе поселяется страшная, разъедающая тебя скотина, которая тихо изнутри шепчет тебе: ничего!.. В тебе поселяется некий вирус халтуры, который вообще начинает со страшной силой в тебе разрастаться, и когда ты получаешь какую–то роль, которая, как тебе кажется, наконец–то заслуживает некоего вложения, ты уже ее сыграть просто не можешь. Заглянуть в глаза актеру Понятно, актеры в театре получают мало, и у них есть какие–то приработки. Отношусь к этому с пониманием и уважением. Но главное место их таланта, порт приписки — театр. И главная кузница ремесла и мастерства — театр. Кино и антрепризный театр — там даже по методологии, технике репетиций нет времени пробовать, времени рискнуть. Это ты можешь сделать только в театре. Конечно, важно, чтобы артист хотел дальше играть. Это далеко не всегда так — с возрастом артисты перестают хотеть играть. Но зарабатывать, конечно, хотят. Материальная сторона дела важна, но важно, чтобы она как–то по–сволочному не превалировала над творческими интересами. Но бывает, что она начинает превалировать, и важно вовремя это заметить. Как я это делаю? Тупым способом — заглядыванием в глаза при распределении. Артиста предупреждаю заранее, что у него будет роль. Могу это делать за год или за полгода. Чтобы он освободил время от своих приработков для репетиций. Артисты, особенно хорошие, не умеют врать. Обычно врать умеют артисты средние и плохие. Очень хорошие — абсолютные дети в этом смысле: краснеют, бледнеют, заикаются, становятся жутко неубедительными. Разоблачить их — не фиг делать. Они так устроены. Когда предупреждаю хорошего актера о новой роли, по схеме моего понимания, может, очень тупого, он должен очень обрадоваться. Если не вижу большой радости в глазах — а хороший артист, если он уже дал согласие какой–нибудь многосерийной фигне за большие деньги, не может обрадоваться. Или как–то неубедительно, или растерянно радуется. Если вижу сложный букет переживаний на его лице, это заставляет меня насторожиться. Я терплю в своей труппе несколько очень хороших артистов, которые лично со мной не любят работать. Они работают с Юрой Бутусовым, который у меня ставит. И хорошо ко мне относятся — за то, что я им прощаю это. Я очень определенный и могу кому–то осточертеть. Поскольку по многу раз говорю одно и тоже… Занудный я очень. В театре можно работать, только если ты его очень любишь. Зайдя в театр, всегда чувствую, хороший ли он. По запаху. Театр — одно из самых замечательных мест на земле, потому что вмещает в себя весь мир. Это «маленькое» дельце такое бескрайнее и бездонное.
Administrator: Отсюда «Мы клевещем, доносим. И опять хотим в клетку» Речь Константина Райкина — о цензуре и борьбе государства за нравственность 24 октября руководитель театра «Сатирикон» Константин Райкин выступил на седьмом съезде Союза театральных деятелей России с большой речью против цензуры — и о борьбе государства «за нравственность в искусстве». Аудиозапись была опубликована в фейсбуке Ассоциации театральных критиков; «Медуза» публикует полную расшифровку речи Райкина. Сейчас я буду говорить немножко взбалмошно, так сказать. Потому что я с репетиции, у меня еще вечерний спектакль, и я внутренне немножко сучу ножками — я привык заранее приходить в театр и готовиться к спектаклю, который сыграю. И еще как-то мне довольно сложно говорить спокойно на тему, на которую я хочу [сейчас говорить]. Во-первых, сегодня 24 октября — и 105 лет со дня рождения Аркадия Райкина, я вас всех поздравляю с этим событием, с этой датой. И, вы знаете, я вам так скажу. Папа, когда понял, что я стану артистом, учил меня одной вещи; он как-то в мое сознание вложил одну такую вещь, он называл это — цеховая солидарность. Это некая этика по отношению к занимающимся одним делом вместе с тобой. И, мне кажется, сейчас время про это вспомнить всем. Потому что меня очень тревожат — я думаю, как и вас всех — те явления, которые происходят в нашей жизни. Эти, так сказать, наезды на искусство, на театр, в частности. Эти совершенно беззаконные, экстремистские, наглые, агрессивные, прикрывающиеся словами о нравственности, о морали, и вообще всяческими, так сказать, благими и высокими словами: «патриотизм», «Родина» и «высокая нравственность». Вот эти группки оскорбленных якобы людей, которые закрывают спектакли, закрывают выставки, нагло очень себя ведут, к которым как-то очень странно власть нейтральна — дистанцируется. Мне кажется, что это безобразные посягательства на свободу творчества, на запрет цензуры. А запрет цензуры — я не знаю, как кто к этому относится, а я считаю, что это величайшее событие векового значения в нашей жизни, в художественной, духовной жизни нашей страны… Это проклятие и многовековой позор вообще отечественной нашей культуры, нашего искусства — наконец, был запрещен. И что сейчас происходит? Я сейчас вижу, как на это явно чешутся руки кого-то — это изменить и вернуть обратно. Причем вернуть обратно не просто во времена застоя, а еще в более давние времена — в сталинские времена. Потому что с нами разговаривают наши начальники непосредственные таким лексиконом сталинским, такими сталинскими установками, что просто ушам своим не веришь! Это говорят представители власти, мои непосредственные начальники, господин [первый заместитель министра культуры Владимир] Аристархов так разговаривает. Хотя его вообще надо переводить с аристархского на русский, потому что он говорит языком, которым просто стыдно, что от имени министерства культуры так человек разговаривает. Мы сидим и слушаем это. Мы чего — не можем как-то высказаться все вместе? Я понимаю, у нас довольно разные традиции, в нашем театральном деле — тоже. Мы очень разобщены, мне кажется. Мы достаточно мало интересуемся друг другом. Но это полбеды. Главное, что есть такая мерзкая манера — клепать и ябедничать друг на друга. Мне кажется, это просто сейчас недопустимо! Цеховая солидарность, как меня папа учил, обязует каждого из нас, работника театра — артиста, режиссера ли, — не говорить в средствах массовой информации плохо друг о друге. И в инстанциях, от которых мы зависим. Ты можешь сколько угодно быть не согласным творчески с каким-то режиссером, артистом — напиши ему смску злобную, напиши ему письмо, подожди его у подъезда, скажи ему. Но не надо в это вмешивать средства массовой информации, и делать это достоянием всех. Потому что наши распри, которые обязательно будут, будут, творческое несогласие, возмущение — это нормально. Но когда мы заполняем этим газеты и журналы, и телевидение — это на руку только нашим врагам. То есть тем, кто хочет прогнуть искусство под интересы власти. Маленькие конкретные идеологические интересы. Мы, слава богу, от этого освободились. Я помню: мы все родом из советской власти. Я помню этот позорный идиотизм! Это причина, единственная, по которой я не хочу быть молодым, не хочу вернуться туда опять, эту мерзкую книжку читать. А меня заставляют читать эту книжку опять. Потому что словами о нравственности, Родине и народе, и патриотизме прикрываются, как правило, очень низкие цели. Не верю я этим группам возмущенных и обиженных людей, у которых, видите ли, религиозные чувства оскорблены. Не верю! Верю, что они проплачены. Так что — это группки мерзких людей, которые борются незаконными мерзкими путями за нравственность, видите ли. Когда мочой обливают фотографии — это что, борьба за нравственность, что ли? Вообще не надо общественным организациям бороться за нравственность в искусстве. Искусство имеет достаточно фильтров из режиссеров, художественных руководителей, критиков, души самого художника. Это носители нравственности. Не надо делать вид, что власть — это единственный носитель нравственности и морали. Это не так. Вообще, у власти столько соблазнов; вокруг нее столько искушений, что умная власть платит искусству за то, что искусство перед ней держит зеркало и показывает в это зеркало ошибки, просчеты и пороки этой власти. А не за то платит власть, как говорят нам наши руководители: «А вы тогда и делайте. Мы вам платим деньги, вы и делайте, что надо». А кто знает? Они будут знать, что надо? Кто нам будет говорить? Я сейчас слышу: «Это чуждые нам ценности. Вредно для народа». Это кто решает? Это они будут решать? Они вообще не должны вмешиваться. Они должны помогать искусству, культуре. Собственно, я считаю, что нам надо объединиться. Еще раз говорю: нам надо объединиться. Нам надо плюнуть и на время забыть о наших художественных тонких рефлексиях по отношению друг к другу. Мне может сколько угодно не нравиться какой-то режиссер, но я костьми лягу, чтоб ему дали высказаться. Это я повторяю слова Вольтера вообще. Практически. Ну, потому что такие качества высокие человеческие у меня. Понимаете? А вообще, на самом деле, если не шутить, то мне кажется, это все поймут. Это нормально: будут несогласные, будут возмущенные. В кои-то веки наши деятели театра встречаются с президентом. Это встречи такие — нечастые. Я бы сказал, декоративные. Но все-таки они происходят. И там можно решить какие-то серьезные вопросы. Нет. Почему-то и здесь начинаются предложения установить возможную границу трактовки классики. Ну зачем президенту-то устанавливать эту границу? Ну зачем его в эти дела… Он не должен вообще этого понимать. Он не понимает — и не нужно ему понимать. И вообще, зачем устанавливать эту границу? Кто на ней будет пограничником? Ну не надо это… Пусть ее трактуют… Кто-то будет возмущен — замечательно. У нас вообще в театре происходит масса интереснейших вещей. И масса интересных спектаклей. Ну, масса — я называю, когда много. Я считаю, это хорошо. Разных, спорных, прекрасных! Нет, мы опять почему-то хотим… Мы друг на друга клевещем, доносим иногда — прямо вот так, ябедничаем. И опять хотим в клетку. В клетку-то зачем опять? «Чтоб цензура, давайте!» Не надо, не надо! Господи, что же мы утрачиваем и сами отказываемся от завоеваний? Что же мы иллюстрируем Федора Михайловича Достоевского, который говорил: «Только лиши нас опеки, мы тут же попросимся обратно в опеку». Ну что же мы? Ну неужели он такой гений, что и на нас настучал на тыщу лет вперед? Про наше, так сказать, раболепство. Я предлагаю: ребята, нам нужно внятно высказаться по этому поводу. По поводу этих закрытий, а то мы молчим. Почему мы молчим все время? Закрывают спектакли, закрывают это… Запретили «Иисус Христос — суперстар». Господи! «Нет, кого-то это оскорбило». Да, оскорбит кого-то, и что? И церковь наша несчастная, которая забыла, как ее травили, уничтожали священников, срывали кресты и делали овощехранилища в наших церквях. Она начинает действовать такими же методами сейчас. Значит, прав был Лев Николаевич Толстой, который говорил, что не надо соединяться власти с церковью, иначе она начинает не богу служить, а власть обслуживать. Что мы в большой степени наблюдаем. И не надо (неразборчиво), что церковь будет возмущаться. Ну, ничего! Не надо сразу закрывать все. Или, если закрывают, надо реагировать на это. Нам вместе. Вот попытались там что-то сделать с Борей Мильграмом в Перми. Ну, вот как-то мы встали дыбом, многие. И вернули его на место. Представляете? Наша власть сделала шаг назад. Совершая глупость, сделала шаг назад и исправила эту глупость. Это потрясающе. Это так редко и нетипично. Мы сделали это. Вместе собрались и вдруг высказались. Мне кажется, сейчас, в очень трудные времена, очень опасные, очень страшные; очень это похоже… Не буду говорить, на что. Но сами понимаете. Нам нужно вместе очень соединиться и очень внятно давать отпор этому.
Administrator:
Administrator: Константин Райкин в спектакле "ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ РОГОНОСЕЦ (тот, кого она любит)"
Administrator:
Administrator: Из архивов...
Administrator: Отсюда Константин Райкин приглашает всех желающих поговорить о театре Фото:Александр Авилов В конференц-зале отеля Райкин Plaza 15 и 16 ноября (начало в 10:00) пройдет международная научная конференция "Театр и театроведение в начале XXI века". Ведущие эксперты России и зарубежья обсудят проблемы сферы. Об этом сообщают в "Сатириконе". Среди спикеров – историк театра и шекспировед Алексей Бартошевич, доктор искусствоведения Дмитрий Трубочкин, а также педагоги из Школы-студии МХАТ Видмантас Силюнас и Ольга Егошина, худрук Греческого национального театра Стафис Ливафинос и сам Константин Райкин. Ньюсмейкер последних двух недель Константин Райкин сделал конференцию открытой для широкой аудитории. Ее слушателем может стать каждый. "Мы будем рады попытке консолидировать театральное сообщество для обсуждения состояния и перспектив современной театральной науки, привлечь как можно больше профессиональной молодежи к обсуждению современных проблем театра", – сообщили в "Сатириконе".
Casi: 1986 год.т ВВА им. Ю.А.Гагарина, сольный концерт.
Administrator: Отсюда Райкин: не хочу из театрального деятеля превращаться в борца за справедливость Художественный руководитель театра «Сатирикон» Константин Райкин рассказал «Газете.Ru», что причиной его разговора о цензуре не являются сложности с финансированием театра. «Мне не хотелось бы из театрального деятеля превращаться в борца за справедливость; я предпочитаю это делать средствами своей профессии. <...> Мне бывает иногда обидно, когда происходит некоторая подмена — сразу после моего высказывания пошли разговоры о том, что я затеял весь этот разговор из-за того, что у моего театра сложности с финансированием», — сказал он. Райкин отметил, что новости о том, что работа театра в следующем году под угрозой из-за недофинансирования, и цитаты из его речи появились одновременно. «Мне, наоборот, было очень невыгодно об этом говорить. Ведь когда ждут денег, стараются помалкивать в тряпочку. Многие люди, увы, не могут себе даже представить, что можно высказаться по совести. Мое высказывание – это вопрос моих убеждений, и только. Утверждать обратное – означает считать меня подловатым человеком», — сказал худрук «Сатирикона». Он отметил, что уже дважды высказался, в Общественной палате и на съезде СТД, и добавить по этому поводу ему больше нечего. Райкин в своем выступлении на форуме Союза театральных деятелей России заявил, что власть должна создавать условия для творчества, а не вмешиваться в искусство.
Casi: click here Константин Райкин: "Мне некогда отдыхать" 7 декабря в наш город приезжает человек-легенда В начале декабря наш город посетит художественный руководитель театра "Сатирикон", актер театра и кино, за плечами у которого около 70 театральных ролей, Константин Райкин. Кировчане увидят его удивительный моноспектакль-концерт "Самое любимое". Накануне приезда гениальный актер дал эксклюзивное интервью нашей газете. Отметим, что Райкин не очень любит общаться с журналистами, избегая преувеличений и искажения фактов. Однако наши опасения оказались напрасны: в общении Константин Аркадьевич оказался открытым и прекрасным собеседником. Константин Аркадьевич, скажите, что ждать кировскому зрителю от вашего выступления? О чем вы будете общаться со зрителем и как? — Сложно самому говорить о моноспектакле. Нужно просто прийти и увидеть. От того, что я скажу, что там будет, читателю не станет интереснее. Нужно все увидеть своими глазами. Этот моноспектакль я играю в разных городах по всему миру, в своем театре, по всей стране. Он меняется вместе со мной. Это спектакль моей жизни. Я меняюсь сам, и меняется его содержание. Делаю то, что мне на сегодняшний день интересно и что волнует меня. Я практикующий артист, я все время играю! Мой послужной список большой, в том числе он содержит внушительный классической репертуар. На своих моноспектаклях-концертах вы читаете стихи. В Кирове будете исполнять лирические произведения вятского поэта Николая Заболоцкого? — Я очень люблю Заболоцкого, считаю его одним из великих поэтов XX века. Читаю его на выступлениях по-разному: иногда больше, иногда чуть меньше. Я считаю, что Заболоцкий — это гордость нашей культуры. Одним словом, я очень люблю его творчество! Скажите, вы что-нибудь знаете о нашем городе? Вы у нас не бывали? — Как не был, был! Не раз. И кроме того, в нашем театре работает актер, родившийся в ваших краях — Тимофей Трибунцев. О Вятке я наслышан. Какой из сыгранных героев вам близок по духу? — Мне каждый герой близок по духу и далек одновременно. Я актер, играю хорошие и замечательные роли. Не могу что-то определенное выделить. Мне кажется, что это немного непрофессионально выделять что-то конкретное. Любая хорошая роль находит точки соприкосновения с ее исполнителем. Это, знаете, все равно, что про детей своих говорить, кого больше любишь. Не очень правильно. А какая из ролей далась сложнее? — Все! Каждая роль дается нелегко. Профессия актера очень трудная, крайне трудная. Я вообще в актерской среде не знаю тех, кому это дается легко. Если даже и находятся те, кто говорит, что игра дается без особых усилий, то мне этот артист становится неинтересен. Нет легких путей, понимаете. Если говорить о высоком результате, то речь идет и о большом кропотливом труде. Вы постоянно работаете. В одном из интервью вы признались, что вы засиживаетесь на работе до двух часов ночи. Вы когда-нибудь отдыхаете? — Я сплю ночью. Да, это для меня отдых. Мне некогда отдыхать. У меня как минимум четыре занятия: я преподаю, я ставлю, я играю, и я еще являюсь художественным руководителем театра. И когда я свободен от одной обязанности, то время уделяется другой. Поэтому в течение года, в основном, у меня нет выходных. И это уже происходит много-много лет. Нет суббот, воскресений, нет понедельников (понедельник — официальный выходной в театре, когда я не играю), но тогда я либо ставлю, либо преподаю. Может немного выходных выпасть на Новый год и есть официальный отпуск в августе. Скажите, вы строгий руководитель? — Думаю, что да. Но это не значит, что недобрый! Я добрый, но строгий. Какие качества цените в людях? - Ничего такого нового не скажу. Я ценю духовность, доброту, способность сострадать кому-то, я ценю великодушие, ценю волевые качества, способность преодолевать в себе, прежде всего, сложности, недостатки, свои ненужные желания. Человек — существо противоречивое, он часто желает противоположных вещей: хочет и здоровым быть, и курить в то же время, хочет похудеть, а сам ест по ночам. Тут важно понять свои главные желания и сделать выбор. Когда ты определился с направлением, то необходимо идти по выбранному пути. Тут нужно воспитать в себе волевые качества. Я уважаю людей, которые способны себя преодолеть, свои страхи, леность, пороки... Вся ваша жизнь актерская — это тоже своего рода преодоление, вы поэтому и выбрали актерскую стезю? — Нет, я выбрал эту сферу не из-за стремления что-либо преодолеть. Это то, с чем я потом столкнулся. Выбираешь то, что больше нравится, к чему тянешься, это происходит на интуитивном уровне. Тянет к сцене, в театр, хочется этим заниматься, хочется играть на сцене. Эти вещи не сразу осознаются. Позднее, безусловно, начинаешь все осмыслять, понимать, но это уже потом. К слову об интуиции. Каким вы видите будущее театра? Театрального искусства? — Я, знаете ли, не живу будущим, я живу настоящим. Как-то предсказывать что-то и предвидеть сложно, да и не нужно! Театр — это искусство, отражающее настоящее, отражающее то, что происходит здесь и сейчас с людьми, со страной. И это важно попытаться выразить и передать. Вы делаете других людей счастливыми. А сами вы счастливы? — Да, я счастлив. Кто-то от такого счастья просто умрет — нагрузки не выдержит. Но я занимаюсь любимым делом, и это прекрасно! Это дело всей моей жизни. Как думаете, вами сегодня гордился бы ваш папа? - Думаю, что да. Что вы можете пожелать молодому поколению? — Я не хотел бы что-то советовать и желать. То, что происходит сейчас в основном с молодежью, с моей точки зрения, непорядок! У меня есть большое серьезное убеждение и опасение. А в чем непорядок? — Растет бездуховное поколение. Ориентиры, которые заданы среди большинства молодых людей, весьма опасны. Растет бескрылое поколение, мало читающее, не знающее ничего про свою страну, не интересующееся книгами, малокультурное, почти неграмотное, особый интерес проявляющее, в большинстве, к материальным ценностям и вещам. Это наблюдается в подавляющем большинстве. Это поколение потенциальных предателей, готовых работать на того, кто им заплатит. Это нехорошие и опасные ориентиры для современной молодежи. Театр может поменять эти ориентиры? — Может. Театр — это одно из звеньев в огромной цепи. Дело здесь в образовании и культуре, которые, как мне кажется, нуждаются в серьезнейшей коррекции!
Kati: Константин Райкин стал «Человеком года» по версии ассоциации театральных критиков Райкин стал «Человеком года» по версии ассоциации театральных критиков (АТК), говорится в пресс-релизе, поступившем в «Газету.Ru». Члены АТК назвали Райкина «Человеком года» почти единодушно за смелость и бескомпромиссность в отстаивании свободы творчества. Поводом послужило его резонансное выступление на съезде Союза театральных деятелей. В номинации «Спектакль года» победу одержал «Князь» Константина Богомолова («Ленком»). Премьера постановки состоялась в апреле, а в декабре его сняли с репертуара. Ассоциация театральных критиков была основана в 2015 году, в нее входят около 150 профессионалов из разных городов России. В прошлом году «Человеком года» была признана художественный руководитель Театра.doc Елена Гремина, а «Спектаклем года» – «Три сестры» Тимофея Кулябина (театр «Красный факел», Новосибирск). отсюда
Александра: "Театральный роман". Документальный фильм о Романе Виктюке В фильме участвуют: Валентина Талызина, Александр Калягин, Константин Райкин, Людмила Максакова, Ефим Шифрин, Игорь Неведров, Дмитрий Бозин, Людмила Петрушевская.
Casi:
Casi: click here Константин Райкин прооперирован после травмы во время гастролей в Тобольске Художественный руководитель театра "Сатирикон" повредил ногу во время репетиции. Его доставили в местную больницу, где прошла операция Художественный руководитель театра "Сатирикон" Константин Райкин получил травму во время гастролей в Тобольске Тюменской области и был успешно прооперирован в местной больнице. Об этом сообщил корреспонденту ТАСС директор Тобольского драматического театра Евгений Пономарев "Константин Райкин получил травму во время гастролей в Тобольске. Он поскользнулся на ступеньках и повредил ногу, его сразу госпитализировали и провели все необходимые медицинские манипуляции", - сказал он. Он также уточнил, что, несмотря на травму, Райкин в среду вышел на сцену. "Он играет моноспектакль "Своим голосом", где не требуется много движений. Но все московские спектакли в январе отменены", - пояснил Пономарев. В пресс-службе администрации Тобольска пояснили ТАСС, что Константин Райкин повредил ногу во время репетиции. "Ему была сделана операция, он остался доволен врачами, после этого он выступил в моноспектакле, но отменил спектакль на январь, так как прихрамывает", - добавила собеседница агентства.
Александра:
полная версия страницы