Форум » Архив форума » Хорошие стихи. ЧАСТЬ 2 » Ответить
Хорошие стихи. ЧАСТЬ 2
Ирината: Хорошие стихи. Часть 1. http://suhanov.fastbb.ru/?1-1-20-00000003-000-0-0-1188218481 И еще одна темка, увы, закрылась... Ну и что ж, а мы ее - ОТКРОЕМ! ВТОРЫМ ТОМОМ ПРЕКРАСНОЙ ПОЭЗИИ! Пусть он начнется с того же, с чего начался тот первый - со стихов Николая Гумилева.... Николай Гумилев КАПИТАНЫ (отрывок) На полярных морях и на южных, По изгибам зеленых зыбей, Меж базальтовых скал и жемчужных Шелестят паруса кораблей. Быстрокрылых ведут капитаны, Открыватели новых земель, Для кого не страшны ураганы, Кто изведал мальстремы и мель. Чья не пылью затерянных хартий - Солью моря пропитана грудь, Кто иглой на разорванной карте Отмечает свой дерзостный путь И, взойдя на трепещущий мостик, Вспоминает покинутый порт, Отряхая ударами трости Клочья пены с высоких ботфорт, Или, бунт на борту обнаружив, Из-за пояса рвет пистолет, Так, что сыпется золото с кружев, С розоватых брабантских манжет.
fabian: ВЕРБЛЮД На длинных нерусских ногах Стоит, улыбаясь некстати, А шерсть у него на боках Как вата в столетнем халате. Должно быть, молясь на восток, Кочевники перемудрили, В подшерсток втирали песок И ржавой колючкой кормили. Горбатую царскую плоть, Престол нищеты и терпенья, Нещедрый пустынник-господь Слепил из отходов творенья. И в ноздри вложили замок, А в душу - печаль и величье, И верно, с тех пор погремок На шее болтается птичьей. По Черным и Красным пескам, По дикому зною бродяжил, К чужим пристрастился тюкам, Копейки под старость не нажил. Привыкла верблюжья душа К пустыне, тюкам и побоям. А все-таки жизнь хороша, И мы в ней чего-нибудь стоим. (А. Тарковский)
hi!: Николай Рубцов Элегия Стукнул по карману - не звенит. Стукнул по другому - не слыхать. В тихий свой, таинственный зенит Полетели мысли отдыхать. Но очнусь и выйду за порог И пойду на ветер, на откос О печали пройденных дорог Шелестеть остатками волос. Память отбивается от рук, Молодость уходит из-под ног, Солнышко описывает круг - Жизненный отсчитывает срок. Стукну по карману - не звенит. Стукну по другому - не слыхать. Если только буду знаменит, То поеду в Ялту отдыхать...
hi!: Владимир Строчков Слова имеют значение, равное скорости звука, умножить на силу мысли и разделить на время подумать. Неизъяснимо величественно, например, слово "С-сука!", произнесенное сразу в ответ на "Т-твоюмать!" Очень хороши "Сам говно!", "Пошел ты!..", по-своему недурно "Только для белых!", но лучше - "Бей жидов (армян, негров, желтых, рыжих, голубых)!", вообще: "Бей их!" Впечатляют "Всегда готовы!", "Ура!" и "Нате!". "Разве я пастырь?.." сильней, чем "Где брат твой, Авель?.." И уж совсем никуда "Боже, почто оставил?..": вялая мысль и слишком велик знаменатель.
hi!: Марина Лебедева вы явились внезапно как из матрицы вынырнул нэо и сказали мне что вам отныне не мил белый свет ваш нелепый костюм ваше пошлое имя - ромэо пейте яд без меня мне давно не 14 лет
Ирината: Ой-ой-ой, hi!, сколько пессимизма... А если вот так: ************ Давайте восклицать, друг другом восхищаться. Высокопарных слов не стоит опасаться. Давайте говорить друг другу комплименты - Ведь это все любви счастливые моменты. Давайте горевать и плакать откровенно То вместе, то поврозь, а то попеременно. Не надо придавать значения злословью, Поскольку грусть всегда соседствует с любовью. Давайте понимать друг друга с полуслова, Чтоб, ошибившись раз, не ошибиться снова. Давайте жить во всем друг другу потакая, Тем более что жизнь короткая такая. Булат Окуджава
Sberik: Алексей Апухтин Прости меня, прости! Когда в душе мятежной Угас безумный пыл, С укором образ твой, чарующий и нежный, Передо мною всплыл. О, я тогда хотел, тому укору вторя, Убить слепую страсть, Хотел в слезах любви, раскаянья и горя К ногам твоим упасть! Хотел все помыслы, желанья, наслажденья - Все в жертву принести; Я жертвы не принес, не стою я прощенья... Прости меня, прости!
hi!: Игорь Иртеньев Вертикальный срез Я лежу на животе С папиросою во рте, Подо мной стоит кровать, Чтоб я мог на ней лежать. Под кроватию паркет, В нем одной дощечки нет, И я вижу сквозь паркет, Как внизу лежит сосед. Он лежит на животе С папиросою во рте, И под ним стоит кровать, Чтоб он мог на ней лежать. Под кроватию паркет, В нем другой дощечки нет, И он видит сквозь паркет, Как внизу другой сосед На своем лежит боке С телевизором в руке. По нему идет футбол, И сосед не смотрит в пол. Но футбол не бесконечен – Девяносто в нем минут, Не считая перерыва На пятнадцать на минут. Вот уж больше не летает Взад-вперед кудрявый мяч, И служитель запирает Расписныя ворота. И сосед, разжавши пальцы, Уроняет на паркет Совершенное изделье Из фанеры и стекла. И, следя усталым взглядом Телевизора полет, Он фиксирует вниманье На отверстии в полу. Но напрасно устремляет Он в него пытливый взор, Потому что в нашем доме Этажей всего лишь три.
fabian: Исповедь Ну что тебе надо еще от меня? Чугунна ограда. Улыбка темна. Я музыка горя, ты музыка лада, ты яблоко ада, да не про меня! На всех континентах твои имена прославил. Такие отгрохал лампады! Ты музыка счастья, я нота разлада. Ну что тебе надо еще от меня? Смеялась: "Ты ангел?" - я лгал, как змея. Сказала: "Будь смел" - не вылазил из спален. Сказала: "Будь первым" - я стал гениален, ну что тебе надо еще от меня? Исчерпана плата до смертного дня. Последний горит под твоим снегопадом. Был музыкой чуда, стал музыкой яда, ну что тебе надо еще от меня? Но и под лопатой спою, не виня: "Пусть я удобренье для божьего сада, ты - музыка чуда, но больше не надо! Ты случай досады. Играй без меня". И вздрогнули складни, как створки окна. И вышла усталая и без наряда. Сказала: "Люблю тебя. Больше нет сладу. Ну что тебе надо еще от меня?" (А. Вознесенский)
hi!: Андрей Вознесенский Голос Раздайте себя немедля, даруя или простивши, единственный рубль имея, отдайте другому тыщу! Вовеки не загнивает вода в дающих колодцах, чем больше от сердца отрываешь, тем больше в нем остается. Так мать - хоть своих орава, - чужое берет сиротство, чем больше от сердца отрываешь, тем больше в нем остается. Люблю перестук товарный российского разноверстья - сколько от себя оторвали, сколько еще остается! Какое самозабвенье в воздухе над покосами, как будто сердцебиенье, особенно над погостами. Под крышей, как над стремниной, живешь ты бедней стрижихи, но сердце твое стремительное других утешает в жизни... Пекущийся о народе, раздай бриллиант редчайший, и станешь моложе вроде, и сразу вдруг полегчает. Бессмертие, милый Фауст, простое до идиотства - чем больше от сердца отрываешь, тем больше жить остаешься. Раб РОСТА или Есенин не стали самоубийцами, их щедрость - как воскресение, Звенит над себялюбивцами. Нищему нет пожарищ. Беда и победа - сестры. Чем больше от сердца отрываешь, тем больше ему достается.
fabian: Японская сказка Я рыбак, а сети В море унесло. И с тех пор на свете Пусто и светло. И моя отрада В том, что от людей Ничего не надо Нищете моей. Мимо всей вселенной Я пойду смиренный, Тихий и босой, За благословенной Утренней звездой. (А. Тарковский)
hi!: Бригантина Павел Коган Надоело говорить и спорить И любить усталые глаза... В флибустьерском дальнем синем море Бригантина поднимает паруса... Капитан, обветренный, как скалы, Вышел в море, не дождавшись дня. На прощанье поднимай бокалы Молодого терпкого вина! Пьем за яростных, за непокорных, За презревших грошовой уют. Вьется по ветру веселый Роджерс, Люди Флинта песенку поют. И в беде, и в радости, и в горе Только чуточку прищурь глаза, - В флибустьерском дальнем синем море Бригантина поднимает паруса.
Ирината: Разбирая свои архивы... Когда-то откуда-то скопировала... "да это ж про меня, про нас про всех..." (с) Олег Ладыженский За кулисами От пьесы огрызочка куцего Достаточно нам для печали, Когда убивают Меркуцио - То все еще только в начале. Неведомы замыслы гения, Ни взгляды, ни мысли, ни вкус его - Как долго еще до трагедии, Когда убивают Меркуцио. Нам много на головы свалится, Уйдем с потрясенными лицами... А первая смерть забывается И тихо стоит за кулисами. У черного входа на улице Судачат о жизни и бабах Убитый Тибальдом Меркуцио С убитым Ромео Тибальдом.
Sberik: Эдуард Асадов Друг без друга у нас получается все В нашем жизненном трудном споре. Все свое у тебя, у меня все свое, И улыбки свои, и горе. Мы премудры: мы выход в конфликтах нашли И, вчерашнего дня не жалея, Вдруг решили и новой дорогой пошли, Ты своею пошла, я - своею. Все привольно теперь: и дела, и житье, И хорошие люди встречаются. Друг без друга у нас получается все. Только счастья не получается...
hi!: Бабье лето Игорь Кохановский Клены выкрасили город Колдовским каким-то цветом, Это снова, это снова Бабье лето, Бабье лето. Только вот тревожно маме, Что меня ночами нету, Что я слишком часто пьяный Бабьим летом, Бабьим летом. Я кружу напропалую С самой ветреной из женщин. Я давно искал такую - И не больше, И не меньше. Клены выкрасили город Колдовским каким-то цветом, Это снова, это снова Бабье лето, Бабье лето...
hi!: Евгений Евтушенко Ничто не сходит с рук: ни самый малый крюк с дарованной дороги, ни бремя пустяков, ни дружба тех волков, которые двуноги. Ничто не сходит с рук: ни ложный жест, ни звук ведь фальшь опасна эхом, ни жадность до деньги, ни хитрые шаги, чреватые успехом. Ничто не сходит с рук: ни позабытый друг, с которым неудобно, ни кроха-муравей, подошвою твоей раздавленный беззлобно. Таков проклятый круг: ничто не сходит с рук, а если даже сходит, ничто не задарма, и человек с ума сам незаметно сходит...
hi!: Борис Пастернак СВИДАНИЕ Засыпет снег дороги, Завалит скаты крыш. Пойду размять я ноги: За дверью ты стоишь. Одна, в пальто осеннем, Без шляпы, без калош, Ты борешься с волненьем И мокрый снег жуешь. Деревья и ограды Уходят вдаль, во мглу. Одна средь снегопада Стоишь ты на углу. Течет вода с косынки По рукаву в обшлаг, И каплями росинки Сверкают в волосах. И прядью белокурой Озарены: лицо, Косынка, и фигура, И это пальтецо. Снег на ресницах влажен, В твоих глазах тоска, И весь твой облик слажен Из одного куска. Как будто бы железом, Обмокнутым в сурьму, Тебя вели нарезом По сердцу моему. И в нем навек засело Смиренье этих черт, И оттого нет дела, Что свет жестокосерд. И оттого двоится Вся эта ночь в снегу, И провести границы Меж нас я не могу. Но кто мы и откуда, Когда от всех тех лет Остались пересуды, А нас на свете нет?
Sberik: А. Дементьев Среди печали и утех Наверно, что-то я не видел. Прошу прощения у тех, Кого нечаянно обидел. Когда бы это ни случилось - Вчера лишь... Иль давным-давно Ушла обида иль забылась, - Прошу прощенья все равно... Прошу прощенья у любви - Наедине, не при народе, Что уходил в стихи свои, Как в одиночество уходят. И у наставников своих Прошу прощенья запоздало, Что вспоминал не часто их, Затосковал, когда не стало. А вот у ненависти я Просить прощения не стану. За то, что молодость моя Ей доброту предпочитала. Не удивляйтесь, что сейчас, Когда судьба мне время дарит, Прошу прощения у вас. Но знаю я - последний час Обычно не предупреждает...
hi!: Борис Пастернак ГРОЗА МОМЕНТАЛЬНАЯ НАВЕК А затем прощалось лето С полустанком. Снявши шапку, Сто слепящих фотографий Ночью снял на память гром. Меркла кисть сирени. B это Время он, нарвав охапку Молний, с поля ими трафил Озарить управский дом. И когда по кровле зданья Разлилась волна злорадства И, как уголь по рисунку, Грянул ливень всем плетнем, Стал мигать обвал сознанья: Вот, казалось, озарятся Даже те углы рассудка, Где теперь светло, как днем!
hi!: Борис Пастернак Магдалина (2) У людей пред праздником уборка. В стороне от этой толчеи Обмываю миром из ведерка Я стопы пречистые твои. Шарю и не нахожу сандалий. Ничего не вижу из-за слез. На глаза мне пеленой упали Пряди распустившихся волос. Ноги я твои в подол уперла, Их слезами облила, Исус, Ниткой бус их обмотала с горла, В волосы зарыла, как в бурнус. Будущее вижу так подробно, Словно ты его остановил. Я сейчас предсказывать способна Вещим ясновиденьем сивилл. Завтра упадет завеса в храме, Мы в кружок собьемся в стороне, И земля качнется под ногами, Может быть, из жалости ко мне. Перестроятся ряды конвоя, И начнется всадников разъезд. Словно в бурю смерч, над головою Будет к небу рваться этот крест. Брошусь на землю у ног распятья, Обомру и закушу уста. Слишком многим руки для объятья Ты раскинешь по концам креста. Для кого на свете столько шири, Столько муки и такая мощь? Есть ли столько душ и жизней в мире? Столько поселений, рек и рощ? Но пройдут такие трое суток И столкнут в такую пустоту, Что за этот страшный промежуток Я до Воскресенья дорасту.
Sberik: Между нами обид - тысяча, Расстояние - расставания, Между нами весь воздух выкачан, Разрежение - не свидание. Не случилось, опущен занавес, И грустит душа за кулисами, Но один звонок - промедленья без Оживут актеры с актрисами. Стены скорчатся от непрочности, Вспыхнет музыка негасимая. В поднебесности-синеочности Много разных - одна Любимая. (чье, не знаю...)
hi!: Я люблю эти дни, когда замысел весь уже ясен и тема угадана, а потом все быстрей и быстрей, подчиняясь ключу,- как в "Прощальной симфонии" - ближе к финалу - ты помнишь,у Гайдна - музыкант, доиграв свою партию, гасит свечу и уходит - в лесу все просторней теперь - музыканты уходят - партитура листвы обгорает строка за строкой - гаснут свечи в оркестре одна за другой - музыканты уходят - скоро-скоро все свечи в оркестре погаснут одна за другой - тихо гаснут березы в осеннем лесу, догорают рябины, и по мере того как с осенних осин облетает листва, все прозрачней становится лес, обнажая такие глубины, что становится явной вся тайная суть естества,- все просторней, все глуше в осеннем лесу - музыканты уходят - скоро скрипка последняя смолкнет в руке скрипача - и последняя флейта замрет в тишине - музыканты уходят - скоро-скоро последняя в нашем оркестре погаснет свеча... Я люблю эти дни, в их безоблачной, в их бирюзовой оправе, когда все так понятно в природе, так ясно и тихо кругом, когда можно легко и спокойно подумать о жизни, о смерти, о славе и о многом другом еще можно подумать, о многом другом. Юрий Левитанский
Administrator: Для hi! - с уважением... После Вашего осеннего Левитанского пощу своего Левитанского... не менее осеннего... *********************************** Осенняя роща, едва запотевший янтарь, и реки, и броды. Пора опадающих листьев, высокий алтарь притихшей природы. Пора опадающих листьев, ты что мне сулишь, живу ожиданием встречи, а то, что меня окружает, всего только лишь кануны ее и предтечи. Чего ожидаю? Зачем так опасно спешу все метить особою метой? Живу ожиданьем одним, только им и дышу, как рощею этой. Осенняя роща, о мой календарь отрывной, мой воздух янтарный, где каждый березовый лист шелестит надо мной, как лист календарный. О мой календарь! Спаси и помилуй меня, приблизь эти числа. Иначе все дни и все числа без этого дня лишаются смысла. Живу ожиданьем, помилуй меня календарь, живу ожиданием встречи. ...Осенняя роща, природы священный алтарь, и теплятся свечи.
Sberik: Разговор с тенью. Белый пух, горячий ветер... - Спишь? - Скажи, зачем мы здесь? - По секрету? - По секрету. - Спички есть? - Конечно, есть. - Чиркни спичкой, станет ясно: мы пришли... - Не надо вслух! - ...чтобы вспыхнуть и погаснуть, словно тополиный пух. - Что ты! Тише! Будет вечер, чай, пирог, луна в окне, чашку в руки, плед на плечи... - Вечер - твой, а вечность - мне? - Вечер - наш, а вечность - к черту. - Чиркни спичкой. - Ты опять? - Проще быть живым, чем мертвым, проще плакать, чем молчать. Вдох. Как граппа ветер крепок. - Я почти исчез, а ты? Самый сладкий, напоследок, выдох - время жечь мосты. М.Фрай
Sberik: Из-за пазухи вынув щенка-сироту, Обратился Хозяин со словом к Коту: "Вот что, серый! На время забудь про мышей: Позаботиться надобно о малыше. Будешь дядькой кутенку, пока подрастет?"- "Мур-мур-мяу!" - согласно ответствовал Кот. И тотчас озадачился множеством дел - Обогрел и утешил, и песенку спел. А потом о науках пошел разговор: Как из блюдечка пить, как проситься во двор, Как гонять петуха и сварливых гусей... Время быстро бежало для новых друзей. За весною весна, за метелью метель... Вместо плаксы-щенка стал красавец кобель. И, всему отведя в этой жизни черед, Под садовым кустом упокоился Кот. Долго гладил Хозяин притихшего Пса, А потом произнес, поглядев в Небеса: "Все мы смертны, лохматый... Но знай, что душа Очень скоро в другого войдет малыша!" Пес послушал, как-будто понять его смог, И... под вечер котенка домой приволок. Тоже - серого! С белым пятном на груди!.. Дескать, строго, Хозяин, меня не суди! Видишь, маленький плачет? Налей молока! Я же котику дядькой побуду пока... Мария Семенова
Sberik: Непогода - осень - куришь, Куришь - все как будто мало. Хоть читал бы - только чтенье Подвигается так вяло. Серый день ползет лениво, И болтают нестерпимо На стене часы стенные Языком неутомимо. Сердце стынет понемногу, И у жаркого камина Лезет в голову больную Все такая чертовщина! Над дымящимся стаканом Остывающего чаю, Слава богу, понемногу, Будто вечер, засыпаю... А.Фет
hi!: ДОЖДИК ОСЕННИЙ Жаркий огонь полыхает в камине, Тень, моя тень, на холодной стене. Жизнь моя связана с Вами отныне - Дождик осенний, поплачь обо мне. Сколько бы я не бродила по свету, Тень, моя тень, на холодной стене. Нету без Вас мне спокойствия, нету - Дождик осенний, поплачь обо мне. Все мы в руках ненадежной фортуны, Тень, моя тень, на холодной стене. Лютни уж нет, но звучат ее струны - Дождик осенний, поплачь обо мне. Жизнь драгоценна, да выжить непросто, Тень, моя тень, на холодной стене. Короток путь от весны до погоста - Дождик осенний, поплачь обо мне. Булат Шалвович Окуджава
Александра: Можно я тоже свое самое любимое стихотворение здесь запощу? Николай Гумилев Все мы, святые и воры, Из алтаря и острога, Все мы — смешные актеры В театре Господа Бога. Бог восседает на троне, Смотрит смеясь на подмостки, Звезды на пышном хитоне — Позолоченные блестки. Так хорошо и привольно В ложе предвечного света. Дева Мария довольна, Смотрит, склоняясь, в либретто: «Гамлет? Он должен быть бледным. Каин? Он должен быть грубым...» Зрители внемлют победным Солнечным, ангельским трубам. Бог, наклонясь, наблюдает, К пьесе он полон участья. Жаль, если Каин рыдает, Гамлет изведает счастье! Так не должно быть по плану! Чтобы блюсти упущенья, Боли, глухому титану, Вверил он ход представленья. Боль вознеслася горою, Хитрой раскинулась сетью, Всех, утомленных игрою, Хлещет кровавою плетью. Множатся пытки и казни... И возрастает тревога: Что, коль не кончится праздник В театре Господа Бога?!
Marcas de Ayer: Над могилой моею не стой, не рыдай, Я не здесь, я не сплю. Просто верь. Только знай! Я с тобою в дыханье беспечных ветров, Я с тобой в ослепительном блеске снегов, Я согрею тебя теплым солнца лучом, Я коснусь тебя мягким осенним дождем, В разбудившей тебя поутру тишине, Я приду к тебе гомоном птичьим в окне, Буду ночью по-прежнему рядом с тобой, Охраняя твой сон с неба яркой звездой. Над могилой моею не стой, не рыдай, Я не там, я с тобой! Только верь! Просто знай. (.....)
Sberik: Лапа моя, лапа, Носа моя, носа, Я научусь плакать Тихо и безголосо. Я научусь думать Много и без истерик, Гордость запру в трюмы И научусь ВЕРИТЬ! Чуда моя, чуда, Рада моя, рада, Хочешь, с тобой буду Весь выходной рядом? Хочешь, прижмись с лаской Мокрым своим носом. Хочешь про снег сказку? Только ЖИВИ, пёса! Роберт Рождественский
Sberik: Весна в октябре Наперекор уставам и запретам Превратностям судьбы наперекор Смеясь весна сбежала в бабье лето И замерла хитро прищуря взор, Наполнив воздух чувственным дурманом Расплескивая жгучей страсти зной И… бабьим летом зацвели каштаны Как будто дивной майскою порой И вопреки суровому закону За ними следом расцвела сирень. Осеннюю листву роняют клены Отбрасывая призрачную тень. (Зинаида Никифорова)
Ирината: Владимир Высоцкий Баллада об уходе в рай Вот твой билет, вот твой вагон — Всё в лучшем виде: одному тебе дано В цветном раю увидеть сон — Трёхвековое непрерывное кино. Всё позади — уже сняты Все отпечатки, контрабанды не берём; Как херувим стерилен ты, А класс второй — не высший класс, зато с бельём. Вот и сбывается всё, что пророчится, Уходит поезд в небеса — счастливый путь! Ах! как нам хочется, как всем нам хочется Не умереть, а именно уснуть. Земной перрон... Не унывай! И не кричи — для наших воплей он оглох. Один из нас уехал в рай, Он встретит Бога, если есть какой-то Бог. Он передаст Ему привет, А позабудет — ничего, переживём: Осталось нам немного лет, Мы пошустрим и, как положено, умрём. Вот и сбывается всё, что пророчится, Уходит поезд в небеса — счастливый путь! Ах! как нам хочется, как всем нам хочется Не умереть, а именно уснуть. Не всем дано поспать в раю, Но кое-что мы здесь успеем натворить: Подраться, спеть... Вот я — пою, Другие — любят, третьи — думают любить. Уйдут, как мы, в ничто без сна И сыновья, и внуки внуков в трёх веках... Не дай Господь, чтобы война, А то мы правнуков оставим в дураках. Вот и сбывается всё, что пророчится, Уходит поезд в небеса — счастливый путь! Ах! как нам хочется, как всем нам хочется Не умереть, а именно уснуть. Тебе плевать, и хоть бы хны: Лежишь, миляга, принимаешь вечный кайф. Что до меня — такой цены Я б не дал даже за хороший книжный шкаф. Разбудит вас какой-то тип И впустит в мир, где в прошлом войны, вонь и рак, Где побеждён гонконгский грипп. На всём готовеньком ты счастлив ли, дурак?
hi!: Евгений Аранович Неудача и удача На мелодию еврейской народной песни Неужели в наше время От постыдных суеверий, Бесполезных в полной мере, Человек неизлечим? То присядем на дорожку, То отступим перед кошкой, То плюёмся понемножку, То по дереву стучим. Эта чушь вам не поможет, От неё храни вас Боже! Суеверным быть негоже В трудном жизненном пути. Повезёт вам, только стоит, Соблюдая все устои, Заклинание простое В нужный час произнести: Неудача отвернётся, А удача улыбнётся. Неудача промахнётся, А удача попадёт. Неудача отвратима, А удача уловима. Неудача шпарит мимо, А удача — у ворот! Был привязан к жерлу пушки, Был у снайпера на мушке, Оставался без полушки, Между мчащихся колёс... Сохранил живую душу, Жив остался — потому что Я порядка не нарушил, Чётко, ясно произнёс: Неудача отвернётся, А удача улыбнётся. Неудача промахнётся, А удача попадёт. Неудача отвратима, А удача уловима. Неудача шпарит мимо, А удача — у ворот! Если в горе и тревоге Не находишь ты дороги И в тумане безнадёги Видишь новую беду, Если рухнула планета, Не видать нигде просвета, — Я прошу чихать на это И всегда иметь в виду: Неудача отвернётся, А удача улыбнётся. Неудача промахнётся, А удача попадёт. Неудача отвратима, А удача уловима. Неудача шпарит мимо,. А удача — у ворот!
hi!: Евгений Аранович Лебединая песня Просто крылья устали, А в долине война... Ты отстанешь от стаи, Улетай же одна. И не плачь, я в порядке, Прикоснулся к огню... Улетай без оглядки! Я потом догоню. Звёзды нас обманули, Дым нам небо закрыл. Эта подлая пуля Тяжелей моих крыл. Как смеркается, Боже, Свет последнего дня... Мне уже не поможешь! Улетай без меня. До креста долетели, Ты — туда, я — сюда. Что имеем — поделим, И — прощай навсегда! Каждый долю вторую Примет в общей судьбе: Обе смерти — беру я, Обе жизни — тебе. Ждать конца тут не надо. Нет, пока я живу, Мой полёт и отраду Уноси в синеву! Слышишь — выстрелы ближе? Видишь — вспышки огня? Я тебя ненавижу! Улетай без меня.
Sberik: Я хочу заболеть. Очень сильно. А лучше – смертельно. Чтобы видеть твой страх. Чтоб тобой завладеть безраздельно. Таять воском. Песком Уходить сквозь любимые пальцы Чтобы, жаждой влеком, Ты не мог от меня оторваться. Чтоб, тоскою томим, Ты не мог на меня наглядеться. Чтобы взглядом одним Поражать тебя в самое сердце. Чтоб меня на руках Ты качал, от бессилия плача. Чтобы видеть твой страх, Я хочу на подушках горячих, Разметавшись в жару, Утопая в багровом тумане, Обещать: не умру. А потом не сдержать обещанья. Ускользнуть, улететь, Пасть в разверстую пасть пустоты… Я боюсь не успеть Сделать всё это раньше, чем ты. (......) *заболела я ...ооой....*
Sberik: Отсюда Молодой рекой без устали плыви И не бойся, простудившись, заболеть. Возраст - это понимание любви Как единственного чуда на земле. Я живу, судьбу свою кляня, Не желая для себя судьбы иной. Возраст - это размышления о днях, Проведённых за родительской спиной. На столе моём разнузданный портвейн Превратился в респектабельный кагор. Возраст - это радость за друзей, Не сумевших превратиться во врагов.
Ирината: ОТСЮДА. Этот ЖЖ вообще можно читать, как хорошую книгу... Вышла на него именно по ссылочке на странное это стихотворение (см.ниже). В очередной раз потряслась тем, сколько же человек в мире ПРОСТО ПИШУТ, при этом пишут - хорошо. При этом почему-то пишущие плохо получают удостоверения Лит.интстиутов, ГИТИСов и т.д. И начинают зваться "профессионалами" и "надеждами русской..."(поэзии, театроведения... и т.п.). Но вот пока для вас - это стихотворение. А если будет желание - пойдите по ссылке... Про кота Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качали теплыми и уверенными руками. Когда меня еще не было, в самом начале, так и было. Время неслось прыжками, швырялось плюшками и жареными пирожками, мама замуж четырежды выходила, и всё удачно. Первый муж её был хорошим, много смеялся, презирал сомненья любого рода, любовался мамой, носил рубашки в горошек и погиб на войне, не помню какого года. От него осталась пачка коричневых фотографий, он успел построить домик с перилами из металла, отделать ванную комнату белым кафелем и зачать меня. Я его уже не застала. Мама очень страдала, носила траур, пела печальные песни, курила "Ноблесс", рассыпала окурки (я ими потом играла) и при всех говорила, что умереть - не доблесть, а доблесть - жить, потому что это опасней. Второй её муж работал в библиотеке. Он мог часами со мной говорить о счастье, и о том, что родиться нужно было в десятом веке в Японии. Он понимал в проблемах, раскраивал шелк, стачал мне десяток платьев, научил меня, что лемма - это обратная теорема, а потом ушел, в дверях некрасиво пятясь от мамы, в который раз потерявшей терпение. Мама была темпераментна, как торнадо. Второй её муж устал от температуры кипения и ушел туда, где прохладно. Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качели звонко скрипели, и были бы с милю ростом. Мама ждала себе принца, а дни недели летели. В третий раз я была подростком с плохим характером. И принца не возлюбила. Ни рук его с крупными пальцами, ни сигарет. Я его чашки с кошками вечно била и на любой вопрос отвечала "нет, спасибо, не надо". Он был высоким и сильным. Позвал меня как-то в кино на двенадцать двадцать, и там я услышала, как он смеется на фильме для школьного возраста. И согласилась остаться (а хотела сбежать из дома и стать пиратом). Мы жили дружно, мама варила обеды, и я приставала к ней "мама, роди мне брата!", а она отмахивалась - мало мне вас, дармоедов. С третьим мужем она прожила недолго, потому что влюбилась в четвертого. Как в романах. А он оказался бездельником высшего сорта и в поисках заработка рылся в моих карманах. Потом напился, потом отказался бриться, потом сказал как-то маме "да наплевать мне" и она его выгнала. После чего жениться он сумел еще дважды. А мама сказала "хватит". Никаких больше свадеб, никаких доказательств любви и верности. Никаких неразрывных оков. И завела себе просто любовника, без обязательств. А он рассказал мне, что у него есть кот. Этот кот невидим, не прыгает, не бушует, он не ловит мышей и не понимает слов, но он все-таки есть, хотя и не существует, и в душе от него тепло. И вокруг тепло. Я спросила "а можно мне тоже такого?", а он ответил - второго такого нет. Но если хочешь, мы можем владеть им оба. И я согласилась. И кот перешел ко мне, хотя и частично. Мы не мешали друг другу, мамин любовник, я и невидимый кот. Мы просто жили, как у костра, по кругу передавая фляжку с одним глотком. и он не кончался. Но мама уже устала. И про любовника мне говорила "тоска". Они перестали встречаться, потом расстались, и я не знала, где мне его искать. А кот остался. Мамин любовник с нами пока еще жил, говорил, что коты не теряются. И это правда. Я это точно знаю. А если кот остается - какая разница, остаются ли люди. Призрачны их печали, но вечны кошки. Печалям не выжить столько. Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качали. Долго-долго.
hi!: НА АЭРОДРОМЕ ОРЛИ Ровный клочок земли, слабенькая трава. Аэродром Орли. Мы улетаем в два. Обычная толчея. Прощай, страна Марианн!.. Вот ожидает семья рейса на Монреаль. Монашки гуськом идут – качается связка книг. Скоро и нам… Но тут женский голос возник. Я ощутил его сразу и навсегда. Плыл он из ничего! Падал он в никуда! Как шелестенье птах, как долгожданный взгляд… Дикторша?! Разве так дикторы говорят?.. Вслушайся! Рассуди – как я это стерплю?!. Так говорят: прости Так говорят: люблю!.. Я во французском – профан, но сердце перевело. Я чувствую, что пропал! Мне боязно и тепло!.. Голос – полночный гимн, медленный будто степь. Шёпотом жарким таким любимых зовут в постель! Он – как бедра изгиб. Он – как в сердце ножом… Братцы! А я погиб! Хлопчики! Я пошёл… Сам не знаю, куда голос меня зовёт… А друг говорит: «Балда! Объявлено – наш самолёт…» Роберт Рождественский
hi!: НОКТЮРН Между мною и тобою — гул небытия, звездные моря, тайные моря. Как тебе сейчас живется, вешняя моя, нежная моя, странная моя? Если хочешь, если можешь — вспомни обо мне, вспомни обо мне, вспомни обо мне. Хоть случайно, хоть однажды вспомни обо мне, долгая любовь моя. А между мною и тобой — века, мгновенья и года, сны и облака. Я им и тебе сейчас лететь велю. Ведь я тебя еще сильней люблю. Как тебе сейчас живется, вешняя моя, нежная моя, странная моя? Я тебе желаю счастья, добрая моя, долгая любовь моя! Я к тебе приду на помощь,— только позови, просто позови, тихо позови. Пусть с тобой все время будет свет моей любви, зов моей любви, боль моей любви! Только ты останься прежней — трепетно живи, солнечно живи, радостно живи! Что бы ни случилось, ты, пожалуйста, живи, счастливо живи всегда. А между мною и тобой — века, мгновенья и года, сны и облака. Я им к тебе сейчас лететь велю. Ведь я тебя еще сильней люблю. Пусть с тобой все время будет свет моей любви, зов моей любви, боль моей любви! Что бы ни случилось, ты, пожалуйста, живи. Счастливо живи всегда.
fabian: * * * Так дымно, что в зеркале нет отраженья И даже напротив не видно лица, И пары успели устать от круженья,- Но все-таки я допою до конца! Все нужные ноты давно сыграли, Сгорело, погасло вино в бокале, Минутный порыв говорить - пропал,- И лучше мне молча допить бокал... Полгода не балует солнцем погода, И души застыли под коркою льда,- И, видно, напрасно я жду ледохода, И память не может согреть в холода. Все нужные ноты давно сыграли, Сгорело, погасло вино в бокале, Минутный порыв говорить - пропал,- И лучше мне молча допить бокал... В оркестре играют устало, сбиваясь, Смыкается круг - не порвать мне кольца... Спокойно! Мне лучше уйти улыбаясь,- И все-таки я допою до конца! Все нужные ноты давно сыграли, Сгорело, погасло вино в бокале, Тусклей, равнодушней оскал зеркал... И лучше мне просто разбить бокал! (В. Высоцкий )
hi!: Юрий Левитанский * * * Замирая, следил, как огонь подступает к дровам. подбирал тебя так, как мотив подбирают к словам. Было жарко поленьям, и пламя гудело в печи. Было жарко губам и коленям сплетаться в ночи... Ветка вереска, черная трубочка, синий дымок. Было жаркое пламя, хотел удержать, да не мог. Ах, мотивчик, шарманка, воробышек, желтый скворец - упорхнул за окошко, и песенке нашей конец. Доиграла шарманка, в печи догорели дрова. Как трава на пожаре, остались от песни слова. Ни огня, ни пожара, молчит колокольная медь. А словам еще больно, словам еще хочется петь. Но у Рижского взморья все тише стучат поезда. В заметенном окне полуночная стынет звезда. Возле Рижского взморья, у кромки его берегов, опускается занавес белых январских снегов. Опускается занавес белый над сценой пустой и уходят волхвы за неверной своею звездой. Остывает залив, засыпает в заливе вода. И стоят холода, и стоят над землей холода.
Sberik: ТРЕТИЙ ЗАЧАТЬЕВСКИЙ Переулочек, переул... Горло петелькой затянул. Тянет свежесть с Москва-реки, В окнах теплятся огоньки. Как по левой руке - пустырь, А по правой руке - монастырь, А напротив - высокий клен Ночью слушает долгий сон. Покосился гнилой фонарь - С колокольни идет звонарь... Мне бы тот найти образок, Оттого что мой близок срок. Мне бы снова мой черный платок, Мне бы невской воды глоток. Ахматова Анна 1940
Александра: Очень люблю поэзию Серебряного века. Анна Ахматова Пленник чужой! Мне чужого не надо, Я и своиx-то устала считать. Так отчего же такая отрада Эти вишневые видеть уста? Пусть он меня и xулит и бесславит, Слышу в словаx его сдавленный стон. Нет, он меня никогда не заставит Думать, что страстно в другую влюблен. И никогда не поверю, что можно После небесной и тайной любви Снова смеяться и плакать тревожно И проклинать поцелуи мои.
hi!: Евгений Евтушенко Тревожьтесь обо мне пристрастно и глубоко. Не стойте в стороне, когда мне одиноко. В усердии пустом на мелком не ловите. За все мое «потом» мое «сейчас» любите. Когда я в чем спешу, прошу вас — не серчайте, а если вам пишу, на письма отвечайте. Твердите, что «пора!» всегдашним братским взглядом. Желайте мне добра и рядом и не рядом. Надейтесь высоко и сердцем и глазами... Спасибо вам за то, что будете друзьями!
hi!: Евгений Евтушенко Качался старый дом, в хорал слагая скрипы, и нас, как отпевал, отскрипывал хорал. Он чуял, дом-скрипун, что медленно и скрытно в нем умирала ты, и я в нем умирал. «Постойте умирать!»— звучало в ржанье с луга, в протяжном вое псов и сосенной волшбе, но умирали мы навеки друг для друга, а это все равно что умирать вообще. А как хотелось жить! По соснам дятел чокал, и бегал еж ручной в усадебных грибах, и ночь плыла, как пес, косматый, мокрый, черный, кувшинкою речной держа звезду в зубах. Дышала мгла в окно малиною сырою, а за моей спиной — все видела спина!— с платоновскою Фро, как с найденной сестрою, измученная мной, любимая спала. Я думал о тупом несовершенстве браков, о подлости всех нас – предателей, врунов: ведь я тебя любил, как сорок тысяч братьев, и я тебя губил, как столько же врагов. Да, стала ты другой. Твой злой прищур нещаден, насмешки над людьми горьки и солоны. Но кто же, как не мы, любимых превращает в таких, каких любить уже не в силах мы? Какая же цена ораторскому жару, когда, расшвырян вдрызг по сценам и клише, хотел я счастье дать всему земному шару, а дать его не смог — одной живой душе?! Да, умирали мы, но что-то мне мешало уверовать в твое, в мое небытие. Любовь еще была. Любовь еще дышала на зеркальце в руках у слабых уст ее. Качался старый дом, скрипел среди крапивы и выдержку свою нам предлагал взаймы. В нем умирали мы, но были еще живы. Еще любили мы, и, значит, были мы. Когда-нибудь потом (не дай мне бог, не дай мне!), когда я разлюблю, когда и впрямь умру, то будет плоть моя, ехидничая втайне, «Ты жив!» мне по ночам нашептывать в жару. Но в суете страстей, печально поздний умник, внезапно я пойму, что голос плоти лжив, и так себе скажу: «Я разлюбил. Я умер. Когда-то я любил. Когда-то я был жив».
Administrator: Я опять опускаю письмо и тихонько целую страницы И, открыв Ваши злые духи, я вдыхаю их тягостный хмель И тогда мне так ясно видны эти тонкие черные птицы Что летят из флакона на юг, из флакона "Nuit de Noel" Скоро будет весна. И Венеции юные срипки Распоют Вашу грусть, растанцуют тоску и печаль И тогда станут слаще грехи и светлей голубые ошибки Не жалейте весной поцелуев когда расцветает миндаль Обо мне не грустите, мой друг. Я озябшая старая птица. Мой хозяин - жестокий шарманщик - меня заставляет плясать Вынимая билетики счастья, я гляжу в несчастливые лица И под гнусные звуки шарманки мне мучительно хочется спать Я опять опускаю письмо и тихонько целую страницы Не сердитесь за грустный конец и за слез моих тягостный хмель Это все Ваши злые духи. Это черные мысли как птицы Что летят из флакона на юг, из флакона "Nuit de Noel" А.Вертинский
fabian: Любовь Мы пьем в любви отраву сладкую; Но всё отраву пьем мы в ней, И платим мы за радость краткую Ей безвесельем долгих дней. Огонь любви, огонь живительный, Все говорят: но что мы зрим? Опустошает, разрушительный, Он душу, объятую им! Кто заглушит воспоминания О днях блаженства и страдания, О чудных днях, твоих любовь? Тогда я ожил бы для радости, Для снов златых цветущей младости, Тебе открыл бы душу вновь. (Е. Баратынский)
hi!: Юрий Визбор А будет это так: заплачет ночь дискантом, И ржавый ломкий лист зацепит за луну, И белый-белый снег падет с небес десантом, Чтоб черным городам придать голубизну. И тучи набегут, созвездьями гонимы, Поднимем воротник, как парус декабря, И старый-старый пес с глазами пилигрима Закинет морду вверх при желтых фонарях. Друзья мои, друзья, начать бы все сначала, На влажных берегах разбить свои шатры. Валяться б на досках нагретого причала И видеть, как дымят далекие костры. Еще придет зима в созвездии удачи, И легкая лыжня помчится от дверей, И, может быть, тогда удастся нам иначе, Иначе, чем теперь, прожить остаток дней. И будет это так - заплачет ночь дискантом, И ржавый ломкий лист зацепит за луну, И белый-белый снег падет с небес десантом, Чтоб черным городам придать голубизну.
Sberik: Летят по небу шарики Летят по небу шарики, летят они, летят, летят по небу шарики, блестят и шелестят. Летят по небу шарики, а люди машут им, летят по небу шарики, а люди машут им. Летят по небу шарики, а люди машут шапками, летят по небу шарики, а люди машут палками, летят по небу шарики, а люди машут булками, летят по небу шарики, а люди машут кошками, летят по небу шарики, а люди машут стульями, летят по небу шарики, а люди машут лампами, летят по небу шарики, а люди все стоят, летят по небу шарики, блестят и шелестят. А люди тоже шелестят. 1933 Хармс Даниил Administrator/Ирината: Короче говоря, Sberik, получил твоё письмо и сразу понял, что оно от тебя. Сначала подумал, что оно вдруг не от тебя, но как только распечатал, сразу понял, что от тебя, а то было подумал, что оно не от тебя. Я рад, что ты давно женился, потому что когда человек женится на том, на ком он хотел жениться, то значит, что он добился того, чего хотел. И я вот очень рад, что ты женился, потому что, когда человек женится на том, на ком хотел, то значит, он добился того, чего хотел...
hi!: Любовь мне - Как блистание Звезды над миром зла. Любовь мне - Как признание На добрые дела. Чтоб мир Отмылся дочиста, Душа тревогу бьет. Любовь мне - Как пророчество, Зовущее вперед. Любовь - Как жажда истины, Как право есть и пить. Я, может быть, Единственный, Умеющий любить. Василий Федоров
Sberik: ВЕЧЕР Еще один ненужный день, Великолепный и ненужный! Приди, ласкающая тень, И душу смутную одень Своею ризою жемчужной. И ты пришла... ты гонишь прочь Зловещих птиц - мои печали. Гумилёв Н.
Ирината: Геннадий Шпаликов Ах, утону я в Западной Двине Или погибну как-нибудь иначе,- Страна не пожалеет обо мне, Но обо мне товарищи заплачут. Они меня на кладбище снесут, Простят долги и старые обиды. Я отменяю воинский салют, Не надо мне гражданской панихиды. Не будет утром траурных газет, Подписчики по мне не зарыдают, Прости-прощай, Центральный Комитет, Ах, гимна надо мною не сыграют. Я никогда не ездил на слоне, Имел в любви большие неудачи, Страна не пожалеет обо мне, Но обо мне товарищи заплачут.
hi!: Михаил Кульчицкий Самое страшное в мире - Это быть успокоенным. Славлю Котовского разум, Который за час перед казнью Тело свое граненое Японской гимнастикой мучил. Самое страшное в мире - Это быть успокоенным. Славлю мальчишек смелых, Которые в чужом городе Пишут поэмы под утро, Запивая водой ломозубой, Закусывая синим дымом. Самое страшное в мире - Это быть успокоенным. Славлю солдат революции, Мечтающих над строфою, Распиливающих деревья, Падающих на пулемет! 1939
hi!: Михаил Кульчицкий погиб под Сталинградом в 1943 году в возрасте 24 лет. Михаил Кульчицкий Мечтатель, фантазер, лентяй-завистник! Что? Пули в каску безопасней капель? И всадники проносятся со свистом вертящихся пропеллерами сабель. Я раньше думал: "лейтенант" звучит вот так: "Налейте нам!" И, зная топографию, он топает по гравию. Война - совсем не фейерверк, а просто - трудная работа, когда, черна от пота, вверх скользит по пахоте пехота. Марш! И глина в чавкающем топоте до мозга костей промерзших ног наворачивается на чeботы весом хлеба в месячный паек. На бойцах и пуговицы вроде чешуи тяжелых орденов. Не до ордена. Была бы Родина с ежедневными Бородино.
fabian: *** Мне грустно на тебя смотреть, Какая боль, какая жалость! Знать, только ивовая медь Нам в сентябре с тобой осталась. Чужие губы разнесли Твое тепло и трепет тела. Как будто дождик моросит С души, немного омертвелой. Ну что ж! Я не боюсь его. Иная радость мне открылась. Ведь не осталось ничего, Как только желтый тлен и сырость. Ведь и себя я не сберег Для тихой жизни, для улыбок. Так мало пройдено дорог, Так много сделано ошибок. Смешная жизнь, смешной разлад. Так было и так будет после. Как кладбище, усеян сад В берез изглоданные кости. Вот так же отцветем и мы И отшумим, как гости сада... Коль нет цветов среди зимы, Так и грустить о них не надо. (С. Есенин)
hi!: Александр Блок НЕЗНАКОМКА По вечерам над ресторанами Горячий воздух дик и глух, И правит окриками пьяными Весенний и тлетворный дух. Вдали над пылью переулочной, Над скукой загородных дач, Чуть золотится крендель булочной, И раздается детский плач. И каждый вечер, за шлагбаумами, Заламывая котелки, Среди канав гуляют с дамами Испытанные остряки. Над озером скрипят уключины И раздается женский визг, А в небе, ко всему приученный Бесмысленно кривится диск. И каждый вечер друг единственный В моем стакане отражен И влагой терпкой и таинственной Как я, смирен и оглушен. А рядом у соседних столиков Лакеи сонные торчат, И пьяницы с глазами кроликов "In vino veritas!"* кричат. И каждый вечер, в час назначенный (Иль это только снится мне?), Девичий стан, шелками схваченный, В туманном движется окне. И медленно, пройдя меж пьяными, Всегда без спутников, одна Дыша духами и туманами, Она садится у окна. И веют древними поверьями Ее упругие шелка, И шляпа с траурными перьями, И в кольцах узкая рука. И странной близостью закованный, Смотрю за темную вуаль, И вижу берег очарованный И очарованную даль. Глухие тайны мне поручены, Мне чье-то солнце вручено, И все души моей излучины Пронзило терпкое вино. И перья страуса склоненные В моем качаются мозгу, И очи синие бездонные Цветут на дальнем берегу. В моей душе лежит сокровище, И ключ поручен только мне! Ты право, пьяное чудовище! Я знаю: истина в вине.
fabian: * * * Как объяснить слепому, Слепому, как ночь, с рожденья, Буйство весенних красок, Радуги наважденье? Как объяснить глухому, С рожденья, как ночь, глухому, Нежность виолончели Или угрозу грома? Как объяснить бедняге, Рожденному с рыбьей кровью, Тайну земного чуда, Названного любовью? (Юлия Друнина)
hi!: Владимир Набоков В хрустальный шар заключены мы были, и мимо звезд летели мы с тобой, стремительно, безмолвно мы скользили из блеска в блеск блаженно-голубой. И не было ни прошлого, ни цели; нас вечности восторг соединил; по небесам, обнявшись, мы летели, ослеплены улыбками светил. Но чей-то вздох разбил наш шар хрустальный, остановил наш огненный порыв, и поцелуй прервал наш безначальный, и в пленный мир нас бросил, разлучив. И на земле мы многое забыли: лишь изредка воспомнится во сне и трепет наш, и трепет звездной пыли, и чудный гул, дрожавший в вышине. Хоть мы грустим и радуемся розно, твое лицо, средь всех прекрасных лиц, могу узнать по этой пыли звездной, оставшейся на кончиках ресниц...
Ирината: Золотая осень Борис Пастернак Осень. Сказочный чертог, Всем открытый для обзора. Просеки лесных дорог, Заглядевшихся в озера. Как на выставке картин: Залы, залы, залы, залы Вязов, ясеней, осин В позолоте небывалой. Липы обруч золотой — Как венец на новобрачной. Лик березы — под фатой Подвенечной и прозрачной. Погребенная земля Под листвой в канавах, ямах. В желтых кленах флигеля, Словно в золоченых рамах. Где деревья в сентябре На заре стоят попарно, И закат на их коре Оставляет след янтарный. Где нельзя ступить в овраг, Чтоб не стало всем известно: Так бушует, что ни шаг, Под ногами лист древесный. Где звучит в конце аллей Эхо у крутого спуска И зари вишневый клей Застывает в виде сгустка. Осень. Древний уголок Старых книг, одежд, оружья, Где сокровищ каталог Перелистывает стужа.
hi!: Мы дарим женщине цветы, Звезду с небес, круженье бала И переходим с ней на ты... А после дарим очень мало. Игорь Губерман
Sberik: hi! пишет: Мы дарим женщине цветы, Звезду с небес, круженье бала И переходим с ней на ты... А после дарим очень мало. hi! , спасибо за эти строчки!
hi!: В мужчине ум - решающая ценность и сила - чтоб играла и кипела, а в женщине пленяет нас душевность и многие другие части тела. ########################################## Все нежней и сладостней мужчины, женщины все тверже и железней; скоро в мужиках не без причины женские объявятся болезни. ########################################## Эта мысль - украденный цветок, просто рифма ей не повредит: человек совсем не одинок - кто-нибудь всегда за ним следит. ########################################## Звоните поздней ночью мне, друзья, не бойтесь помешать и разбудить; кошмарно близок час, когда нельзя и некуда нам будет позвонить. ########################################## Будущее - вкус не портит мне, мне дрожать за будущее лень; думать каждый день о черном дне - значит делать черным каждый день. ########################################## Женщиной славно от века все, чем прекрасна семья; женщина - друг человека даже, когда он свинья/ Игорь Губерман
Ирината: Юлий Ким Что я в жизни любил ? ненавидел ? Что нашёл я и то ли искал ? Что я видел и что не увидел ? Что я слышал и что услыхал ? Где друзья, где враги, где подруги ? Что такого сказал я умно ? Мой единственный враг, Баснословный мудак, Всё глядит на меня из трюмо. (И еще добрый десяток куплетов Безразмерного Ким-танго - ЗДЕСЬ.)
hi!: Отравленный Н.Гумилёв «Ты совсем, ты совсем снеговая, Как ты странно и страшно бледна! Почему ты дрожишь, подавая Мне стакан золотого вина?» Отвернулась печальной и гибкой... Что я знаю, то знаю давно, Но я выпью, и выпью с улыбкой Все налитое ею вино. А потом, когда свечи потушат И кошмары придут на постель, Те кошмары, что медленно душат, Я смертельный почувствую хмель... И приду к ней, скажу: «Дорогая, Видел я удивительный сон. Ах, мне снилась равнина без края И совсем золотой небосклон. Знай, я больше не буду жестоким, Будь счастливой, с кем хочешь, хоть с ним, Я уеду далеким, далеким, Я не буду печальным и злым. Мне из рая, прохладного рая, Видны белые отсветы дня... И мне сладко — не плачь, дорогая,— Знать, что ты отравила меня».
Sberik: МНЕ СНИЛОСЬ Мне снилось: мы умерли оба, Лежим с успокоенным взглядом, Два белые, белые гроба Поставлены радом. Когда мы сказали - довольно? Давно ли, и что это значит? Но странно, что сердцу не больно, Что сердце не плачет. Бессильные чувства так странны, Застывшие мысли так ясны, И губы твои не желанны, Хоть вечно прекрасны. Свершилось: мы умерли оба, Лежим с успокоенным взглядом, Два белые, белые гроба Поставлены рядом. Гумилев Николай
Ирината: ВСЕМ ИРИНАМ - С ДНЁМ АНГЕЛА! Евгений Евтушенко ИРА Здравствуй, Ира! Как живёшь ты, Ира? Без звонка опять пришёл я, ибо знаю, что за это ты простишь, что меня ты снова не прогонишь, а возьмёшь — и чем-нибудь накормишь и со мною вместе погрустишь. Я тебе не муж и не любовник, но пальто не сняв ещё, в ладонях руку твою бережно задерживаю и целую в лоб тебя, зардевшуюся. Ты была б женой такою чудною – преданною, верною, чуткою. А друзья смеются: “Что ты, Женечка! Да и кто на ней, подумай, женится! Сколько у ней было-перебыло. Можно ли, чтоб эта полюбила!” Ты для подлецов была удобная, потому что ты такая добрая. Как тебя марали и обмарывали, как тебя, родимая, обманывали. Скоро тридцать - никуда не денешься, а душа твоя такая девичья! Вот сидишь ты, добротой светясь, вся полна застенчивым и детским. Как же это: что тебе сейчас есть с кем спать, а просыпаться не с кем?! Пусть тебе он всё-таки встретится, тот, кто добротой такой же светится. Пусть хранит тебя, не девственность детская, а великая девственность - женская. Пусть щадит тебя тоска нещадная, дорогая моя, нежная, несчастная... Sberik: Ирината,
hi!: Дмитрий Сухарев Замоскворечье, Лужники, И Лихоборы, и Плющиха, Фили, Потылиха, Палиха, Бутырский хутор, Путинки, И Птичий рынок, и Щипок, И Сивцев Вражек, и Ольховка, Ямское поле, Хомутовка, Котлы, Цыганский уголок. Манеж, Воздвиженка, Арбат, Неопалимовский, Лубянка, Труба, Ваганьково, Таганка, Охотный ряд, Нескучный сад. Окликни улицы Москвы, И тихо скрипнет мостовинка, И не москвичка — московитка Поставит ведра на мостки. Напьются Яузой луга, Потянет ягодой с Полянки, Проснутся кузни на Таганке, А на Остоженке стога. Зарядье, Кремль, Москва-река, И Самотека, и Неглинка, Стремянный, Сретенка, Стромынка, Староконюшенный, Бега, Кузнецкий мост, Цветной бульвар, Калашный, Хлебный, Поварская, Колбасный, Скатертный, Тверская, И Разгуляй, и Крымский вал... У старика своя скамья, У кулика свое болото, — Привет, Никитские ворота, Садово-Сухаревская! Окликни улицы Москвы...
fabian: «Хризантемы» Осенью поздней Ни один не сравнится цветок С белою хризантемой. Ты ей место своё уступи, Сторонись её, утренний иней! (Сайгё)
hi!: Игорь Волгин Я не искал случайных встреч с тобой. Но мне, несуеверному с рожденья, в идущей мимо женщине любой твой образ мнился, словно наважденье. Был город сводней. Я сбивался с ног! Что за район? Какое это место? Ведь ты могла, внезапная как рок, явиться мне из каждого подъезда. ...Но твой отъезд – и как бы не у дел, бреду понуро по Замоскворечью. Куда спешить мне? Город опустел. На что глазеть? Я никого не встречу.
Александра: Анна Ахматова Сероглазый король Слава тебе, безысходная боль! Умер вчера сероглазый король. Вечер осенний был душен и ал, Муж мой, вернувшись, спокойно сказал: "Знаешь, с охоты его принесли, Тело у старого дуба нашли. Жаль королеву. Такой молодой!.. За ночь одну она стала седой". Трубку свою на камине нашел И на работу ночную ушел. Дочку мою я сейчас разбужу, В серые глазки ее погляжу. А за окном шелестят тополя: "Нет на земле твоего короля..."
hi!: Александр Пушкин ТЫ И ВЫ Пустое вы сердечным ты Она обмолвясь заменила, И все счастливые мечты В душе влюбленной возбудила. Пред ней задумчиво стою, Свести очей с нее нет силы; И говорю ей: как вы милы! И мыслю: как тебя люблю!
fabian: БЕЗ ТЕБЯ И все-таки сквозь дым фантасмагорий И сквозь туман космической земли Читаю я в твоем холодном взоре То, что прочесть другие не смогли. И позабыв о всех своих тревогах И о друзьях, деливших хлеб со мной,— Иду к тебе не каменной дорогой, А как лунатик, движимый луной. Пусть небеса рассудят наши чувства И нам пошлют затишье или гром. Мне без тебя томительно и грустно, Но тяжело с тобою быть вдвоем. (Р. Ивнев)
fabian: ПАРИЖСКИЕ КРОКИ Луна на стены налагала пятна Углом тупым. Как цифра пять, согнутая обратно, Вставал над острой крышей черный дым. Томился ветер, словно стон фагота. Был небосвод Бесцветно-сер. На крыше звал кого-то, Мяуча жалобно, иззябший кот. А я, - я шел, мечтая о Платоне, В вечерний час, О Саламине и о Марафоне... И синим трепетом мигал мне газ. (П. Верлен)
hi!: Булат Окуджава Тьмою здесь все занавешено и тишина как на дне... Ваше величество женщина, да неужели — ко мне? Тусклое здесь электричество, с крыши сочится вода. Женщина, ваше величество, как вы решились сюда? О, ваш приход — как пожарище. Дымно, и трудно дышать... Ну, заходите, пожалуйста. Что ж на пороге стоять? Кто вы такая? Откуда вы? Ах, я смешной человек... Просто вы дверь перепутали, улицу, город и век.
fabian: Последний день осени Осень уже прошла, - Знает по всем приметам Лесоруб в горах. Мне б его беспечное сердце В этот вечер угрюмый! (Сайгё)
fabian: ОШИБКА Когда снежинку, что легко летает, Как звездочка упавшая скользя, Берешь рукой - она слезинкой тает, И возвратить воздушность ей нельзя. Когда пленясь прозрачностью медузы, Ее коснемся мы капризом рук, Она, как пленник, заключенный в узы, Вдруг побледнеет и погибнет вдруг. Когда хотим мы в мотыльках-скитальцах Видать не грезу, а земную быль - Где их наряд? От них на наших пальцах Одна зарей раскрашенная пыль! Оставь полет снежинкам с мотыльками И не губи медузу на песках! Нельзя мечту свою хватать руками, Нельзя мечту свою держать в руках! Нельзя тому, что было грустью зыбкой, Сказать: "Будь страсть! Горя безумствуй, рдей!" Твоя любовь была такой ошибкой, - Но без любви мы гибнем. Чародей! (М. Цветаева)
Sberik: НЕДОУМЕНИЕ Как не стыдно! Ты, такой не робкий, Ты, в стихах поющий новолунье, И дриад, и глохнущие тропки, - Испугался маленькой колдуньи! Испугался глаз ее янтарных, Этих детских, слишком алых губок, Убоявшись чар ее коварных, Не посмел испить шипящий кубок? Был испуган пламенной отравой Светлых глаз, где только искры видно? Испугался девочки кудрявой? О, поэт, тебе да будет стыдно! Цветаева Марина
Ирината: АННА АХМАТОВА ОН ЛЮБИЛ... Он любил три вещи на свете: За вечерней пенье, белых павлинов И стертые карты Америки. Не любил, когда плачут дети, Не любил чая с малиной И женской истерики ...А я была его женой.
fabian: ЗВЕЗДНЫЙ КАТАЛОГ До сих пор мне было невдомек - Для чего мне звездный каталог? В каталоге десять миллионов Номеров небесных телефонов, Десять миллионов номеров Телефонов марев и миров, Полный свод свеченья и мерцанья, Список абонентов мирозданья. Я-то знаю, как зовут звезду, Я и телефон ее найду, Пережду я очередь земную, Поверну я азбуку стальную: - А-13-40-25. Я не знаю, где тебя искать. Запоет мембрана телефона: - Отвечает альфа Ориона. Я в дороге, я теперь звезда, Я тебя забыла навсегда. Я звезда - денницына сестрица, Я тебе не захочу присниться, До тебя мне дела больше нет. Позвони мне через триста лет. (А. Тарковский)
Александра: Вероника Тушнова А знаешь, все еще будет! Южный ветер еще подует, и весну еще наколдует, и память перелистает, и встретиться нас заставит, и еще меня на рассвете губы твои разбудят. Понимаешь, все еще будет! В сто концов убегают рельсы, самолеты уходят в рейсы, корабли снимаются с якоря... Если б помнили это люди, чаще думали бы о чуде, реже бы люди плакали. Счастье - что онo? Та же птица: упустишь - и не поймаешь. А в клетке ему томиться тоже ведь не годиться, трудно с ним, понимаешь? Я его не запру безжалостно, крыльев не искалечу. Улетаешь? Лети, пожалуйста... Знаешь, как отпразднуем Встречу!
fabian: * * * О чем я думаю? О падающих звездах... Гляди, вон там одна, беззвучная, как дух, алмазною стезей прорезывает воздух, и вот уж путь ее — потух... Не спрашивай меня, куда звезда скатилась. О, я тебя молю, безмолвствуй, не дыши! Я чувствую — она лучисто раздробилась на глубине моей души. (В. Набоков)
hi!: Иосиф Бродский Что касается звезд, то они всегда. То есть, если одна, то за ней другая. Только так оттуда и можно смотреть сюда: вечером, после восьми, мигая. Небо выглядит лучше без них. Хотя освоение космоса лучше, если с ними. Но именно не сходя с места, на голой веранде, в кресле. Как сказал, половину лица в тени пряча, пилот одного снаряда, жизни, видимо, нету нигде, и ни на одной из них не задержишь взгляда.
fabian: * * * Как некий юноша, в скитаньях без возврата Иду из края в край и от костра к костру... Я в каждой девушке предчувствую сестру И между юношей ищу напрасно брата. Щемящей радостью душа моя объята; Я верю в жизнь, и в сон, и в правду, и в игру, И знаю, что приду к отцовскому шатру, Где ждут меня мои и где я жил когда-то. Бездомный долгий путь назначен мне судьбой... Пускай другим он чужд... я не зову с собой - Я странник и поэт, мечтатель и прохожий. Любимое со мной. Минувшего не жаль. А ты, что за плечом,- со мною тайно схожий,- Несбыточной мечтой сильнее жги и жаль! (М. Волошин)
hi!: Сергей Есенин Ну, целуй меня, целуй, Хоть до крови, хоть до боли. Не в ладу с холодной волей Кипяток сердечных струй. Опрокинутая кружка Средь веселых не для нас. Понимай, моя подружка, На земле живут лишь раз! Оглядись спокойным взором, Посмотри: во мгле сырой Месяц, словно желтый ворон, Кружит, вьется над землей. Ну, целуй же! Так хочу я. Песню тлен пропел и мне. Видно, смерть мою почуял Тот, кто вьется в вышине. Увядающая сила! Умирать так умирать! До кончины губы милой Я хотел бы целовать. Чтоб все время в синих дремах, Не стыдясь и не тая, В нежном шелесте черемух Раздавалось: «Я твоя». И чтоб свет над полной кружкой Легкой пеной не погас — Пей и пой, моя подружка: На земле живут лишь раз!
fabian: * * * Я к вам травою прорасту, Попробую к вам дотянуться, Как почка тянется к листу Вся в ожидании проснуться. Однажды утром зацвести, Пока ее никто не видит, А уж на ней роса блестит И сохнет, если солнце выйдет. Оно восходит каждый раз И согревает нашу землю, И достигает ваших глаз, А я ему уже не внемлю. Не приоткроет мне оно Опущенные тяжко веки, И обо мне грустить смешно, Как о реальном человеке. А я - осенняя трава, Летящие по ветру листья, Но мысль об этом не нова, Принадлежит к разряду истин. Желанье вечное гнетет, Травой хотя бы сохраниться — Она весною прорастет И к жизни присоединится. (Г. Шпаликов)
hi!: Николай Клюев Мне сказали, что ты умерла Заодно с золотым листопадом И -теперь, лучезарно светла, Правишь горным, неведомым градом. Я нездешним забыться готов, Ты всегда баснословной казалась И багрянцем осенних листов Не однажды со мной любовалась. Говорят, что не стало тебя, Но любви исеякаемы ль струи: Разве зори — не ласка твоя; И лучи — не твои поцелуи?..
fabian: * * * Как тяжёл первый снег! Опустились и грустно поникли Листья нарциссов... (Басё)
fabian: 30 Когда на суд безмолвных, тайных дум Я вызываю голоса былого, — Утраты все приходят мне на ум, И старой болью я болею снова. Из глаз, не знавших слез, я слезы лью О тех, кого во тьме таит могила, Ищу любовь погибшую мою И все, что в жизни мне казалось мило. Веду я счет потерянному мной И ужасаюсь вновь потере каждой, И вновь плачу я дорогой ценой За то, за что платил уже однажды! Но прошлое я нахожу в тебе И все готов простить своей судьбе. (В. Шекспира, пер. С. Маршак)
hi!: Принцесса живет в коммуналке Над шумным Садовым кольцом. Ночами спускаются черные галки К дороге, застывшей свинцом. Князья, и княгини, и челядь, С душой заселившихся птиц, Слетаются медленно среди недели К принцессе, и падают ниц. Все молятся в это окошко, В котором горит допоздна Свеча, огоньком отражаясь у кошки, У черной, в глазищах без дна. Хозяйка у кошки любого И к жизни вернет, и спасет. И может она еще много такого, Но, как оказалось, не все. Луна исполняет свой график, И ниточка грусти тонка, Сплетается медленно-медленно в шарфик В немом ожиданьи звонка. Звонка, от которого эхо Повиснет трех радуг дугой. А он никуда из Москвы не уехал, Он просто женат на другой. Олег Митяев
Sberik: Бек Татьяна Я не дам себя в обиду. Я не дам себя в обиду. Грозная, большая с виду, Я ему отвечу так: - Ненавижу! Сам дурак. А не то уеду в Питер, Руки в брюки, красный свитер Под распахнутым пальто, Ветер с Мойки! А не то Закачусь в библиотеку: - Дайте книгу человеку! Я в науку ухожу, Мысли удочкой ужу. Все мне надоело, в общем. Стонем, жалуемся, ропщем. В лужу на себя взгляну: - Ну, давай смеяться! Ну?
hi!: В ДОМЕ Дикий ветер окна рвет. В доме человек бессонный, Непогодой потрясенный, О любви безбожно врет. Дикий ветер. Темнота. Человек в ущелье комнат Ничего уже не помнит. Он не тот. Она не та. Темнота, ожесточась, Ломится к нему нещадно. Но и бранью непечатной Он не брезгует сейчас. Хор ликующий стихий Непомерной мощью дышит. Человек его не слышит, Пишет скверные стихи. Павел Антокольский
Sberik: Вот грянул дождь, Остановилось время. Часы беспомощно стучат. Расти, трава, тебе не надо время. Дух божий, говори. Тебе не надо слов. 12 августа 1937 Хармс Даниил
Sberik: РЕБEНОК МОЙ ОСЕНЬ Ребенок мой осень, ты плачешь? То пляшет мой ткацкий станок. Я тку твое серое платье, И город свернулся у ног. Ребенок седой и горбатый, Твоя мне мерещится мощь – По крышам и стеклам Арбата С налета ударивший дождь. Мой ранний, мой слабый ребенок, Твой плач вырастает впотьмах. Но сколько их, непогребенных Детей моих, в сонных домах! Теперь мне осталось одно лишь Седое, как дождь, ремесло. Но ты ведь не враг. Ты позволишь, Чтоб это мученье росло, Чтоб наше прощанье окрепло, Кренясь на великом ветру, Пока я соленого пепла И пены со рта не сотру. 1924 Павел Антокольский.
hi!: Владимир Высоцкий Оплавляются свечи На старинный паркет, И стекает на плечи Серебро с эполет. Как в агонии бродит Золотое вино... Все былое уходит,- Что придет - все равно. И, в предсмертном томленье Озираясь назад, Убегают олени, Нарываясь на залп. Кто-то дуло наводит На невинную грудь... Все былое уходит,- Пусть придет что-нибудь. Кто-то злой и умелый, Веселясь, наугад Мечет острые стрелы В воспаленный закат. Слышно в буре мелодий Повторение нот... Все былое уходит,- Пусть придет что придет.
fabian: * * * Оправдываться — не обязательно. Не дуйся, мы не пара обезьян. Твой разум не поймет — что объяснять ему? Душа ж всё знает — что ей объяснять? (А. Вознесенский)
Sberik: Сердце к сердцу не приковано, Если хочешь - уходи. Много счастья уготовано Тем, кто волен на пути. Я не плачу, я не жалуюсь, Мне счастливой не бывать. Не целуй меня, усталую, - Смерть придется целовать. Дни томлений острых прожиты Вместе с белою зимой. Отчего же, отчего же ты Лучше, чем избранник мой? Весна 1911 Ахматова Анна
Ирината: Белла Ахмадулина Не уделяй мне много времени, Вопросов мне не задавай. Глазами добрыми и верными Руки моей не задевай. Не проходи весной по лужицам, По следу следа моего. Я знаю - снова не получится Из этой встречи ничего. Ты думаешь, что я из гордости Хожу, с тобою не дружу? Я не из гордости - из горести Так прямо голову держу.
Sberik: Все обещало мне его. Все обещало мне его. Край неба, тусклый и червонный, И милый сон под Рождество, И Пасхи ветер многозвонный, И прутья красные лозы, И парковые водопады, И две большие стрекозы На ржавом чугуне ограды. И я не верить не могла, Что будет дружен он со мною, Когда по горным склонам шла Горячей каменной тропою. Анна Ахматова
fabian: Первые свидания Свиданий наших каждое мгновенье Мы праздновали, как богоявленье, Одни на целом свете. Ты была Смелей и легче птичьего крыла, По лестнице, как головокруженье, Через ступень сбегала и вела Сквозь влажную сирень в свои владенья С той стороны зеркального стекла. Когда настала ночь, была мне милость Дарована, алтарные врата Отворены, и в темноте светилась И медленно клонилась нагота, И, просыпаясь: "Будь благословенна!" - Я говорил и знал, что дерзновенно Мое благословенье: ты спала, И тронуть веки синевой вселенной К тебе сирень тянулась со стола, И синевою тронутые веки Спокойны были, и рука тепла. А в хрустале пульсировали реки, Дымились горы, брезжили моря, И ты держала сферу на ладони Хрустальную, и ты спала на троне, И - боже правый! - ты была моя. Ты пробудилась и преобразила Вседневный человеческий словарь, И речь по горло полнозвучной силой Наполнилась, и слово "ты" раскрыло Свой новый смысл и означало: царь. На свете все преобразилось, даже Простые вещи - таз, кувшин, - когда Стояла между нами, как на страже, Слоистая и твердая вода. Нас повело неведомо куда. Пред нами расступались, как миражи, Построенные чудом города, Сама ложилась мята нам под ноги, И птицам было с нами по дороге, И рыбы подымались по реке, И небо развернулось пред глазами... Когда судьба по следу шла за нами, Как сумасшедший с бритвою в руке. (А. Тарковский)
Sberik: И это случилось вчерашней ночью... И это случилось вчерашней ночью, А может тысячу лет назад, Она убегала, но знала точно, - Она уходит - её простят. С начала времён, с середины столетий Так уже было заведено, Поэтому вечером тёплым летним, Она собралась и шагнула в окно. И сотни обид вдруг исчезли сразу, Десятки нелепых случайных встреч, Исчезли они, как исчезнут с каждым, Кого мы, увы, не смогли сберечь. А утром, ты знаешь, её простили, И вот соболезнованья, звонки, Слова: "Мы очень её любили", Упрёки: "Но были так далеки". "Мы были близко, но не успели, Забыли, оставили на потом...". Вот так утопает в слезах и рассказах Её опустевший внезапно дом. Придут телеграммы, отписки, письма, А жизнь продолжается, жизнь идёт... И нам с высоты этой светлой мысли Так просто забыть, значит - всё пройдёт. И это случилось вчерашней ночью, Но так уже было заведено, Чтоб завтра вспомнили и простили, Надо сегодня шагнуть в окно. Selain
hi!: Булат Окуджава О КУЗНЕЧИКАХ Два кузнечика зеленых в траве, насупившись сидят. Над ними синие туманы во все стороны летят. Под ними красные цветочки и золотые лопухи... Два кузнечика зеленых пишут белые стихи. Они перышки макают в облака и молоко, чтобы белые их строчки было видно далеко, и в затылках дружно чешут, каждый лапкой шевелит, но заглядывать в работу один другому не велит. К ним бежит букашка божья, бедной барышней бежит, но у них к любви и ласкам что-то сердце не лежит. К ним и прочие соблазны подбираются, тихи, но кузнечики не видят - пишут белые стихи. Снег их бьет, жара их мучит, мелкий дождичек кропит, шар земной на повороте отвратительно скрипит... Но меж летом и зимою, между счастьем и бедой прорастает неизменно вещий смысл работы той, и сквозь всякие обиды пробиваются в века хлеб (поэма), жизнь (поэма), ветка тополя (строка)...
hi!: Юлий Ким Своим путем Когда тобою решено Достигнуть благородной цели, То остается лишь одно: Осуществить мечту на деле. И вот, покинув отчий дом, Идешь, исполненный отваги, И пусть овраги, пусть коряги - Ты все равно идешь своим путем, Ты все равно идешь своим путем. Попутчик твой в болото влез, Другой обратно ковыляет, А третий шел - и вдруг исчез... Примеры эти впечатляют! И вот все думаешь о том, Что мало сил и дело плохо, И что вообще не та эпоха, И ты напрасно шел своим путем, И ты напрасно шел своим путем. То круто вверх, то резко вниз, Опять полез - и вновь расшибся. А слева смех, а справа свист: "Эй, признавайся, что ошибся!" А ты все дальше напролом, И видишь сквозь туман и слезы - Все шире даль, все ближе звезды, И ты не зря шагал своим путем, И ты всегда шагай своим путем!
Marcas de Ayer: По мокрым скверам Рубцов Николай По мокрым скверам проходит осень, Лицо нахмуря! На громких скрипках дремучих сосен Играет буря! В обнимку с ветром иду по скверу В потемках ночи. Ищу под крышей свою пещеру - В ней тихо очень. Горит пустынный электропламень, На прежнем месте, Как драгоценный какой-то камень, Сверкает перстень, - И мысль, летая, кого-то ищет По белу свету... Кто там стучится в мое жилище? Покоя нету! Ах, это злая старуха осень, Лицо нахмуря, Ко мне стучится, и в хвое сосен Не молкнет буря! Куда от бури, от непогоды Себя я спрячу? Я вспоминаю былые годы, И я плачу...
hi!: Говорят, беда лиха - Я не верила. Далеко ли до греха - Я не мерила. Высоко ли до небес - Не заглядывала, Дождик будет или снег - Не загадывала. Говорили, с милым рай - Я не ведала, Говорили, выбирай, А я медлила. Говорили - разлюби, Я не спорила. Вынуть сердце из груди, Что мне стоило? Лира Абдуллина.
Marcas de Ayer: ЛУЧШИЙ СОЮЗ - Цветаева Марина Ты с детства полюбила тень, Он рыцарь грезы с колыбели. Вам голубые птицы пели О встрече каждый вешний день. Вам мудрый сон сказал украдкой: - "С ним - лишь на небе!" - "Здесь - не с ней!" Уж с колыбельных нежных дней Вы лучшей связаны загадкой. Меж вами пропасть глубока, Но нарушаются запреты В тот час, когда не спят портреты, И плачет каждая строка. Он рвется весь к тебе, а ты К нему протягиваешь руки, Но ваши встречи - только муки, И речью служат вам цветы. Ни страстных вздохов, ни смятений Пустым, доверенных, словам! Вас обручила тень, и вам Священны в жизни - только тени.
Ирината: Леонид Филатов О, не лети так, жизнь!.. Слегка замедли шаг. Другие вон живут, Неспешны и подробны, А я живу - мосты, Вокзалы, ипподромы Промахивая так, Что только свист в ушах!.. О, не лети так, жизнь!.. Мне сорок с лишним лет. Позволь перекурить хотя б вон с тем пьянчужкой. Не мне, так хоть ему Немного посочувствуй, - Ведь у него, поди, И курева-то нет!... О, не лети так, жизнь!... Мне важен и пустяк. Вот город, вот театр, Дай прочитать афишу, И пусть я никогда Спектакля не увижу, Зато я буду знать, Что был такой спектакль!.. О, не лети так, жизнь!.. Я от ветров рябой. Позволь мне этот мир Как следует запомнить, А если повезет, То даже и заполнить Хоть чьи-нибудь глаза Хоть сколь-нибудь собой!.. О, не лети так, жизнь!.. На миг, но задержись!.. Уж лучше ты меня Калечь, пытай и мучай, Пусть будет все: болезнь, Тюрьма, несчастный случай, - Я все перенесу, Но не лети так, жизнь!..
Sberik: Как невеста, получаю Как невеста, получаю Каждый вечер по письму, Поздно ночью отвечаю Другу моему. "Я гощу у смерти белой По дороге в тьму. Зла, мой ласковый, не делай В мире никому". И стоит звезда большая Между двух стволов, Так спокойно обещая Исполненье снов. Ахматова Анна
Sberik: Я тебя теряю — Как лес теряет музыку, Когда в него приходят холода. Моей душе — Пожизненному узнику — Из памяти не выйти никуда. Я тебя теряю — Как дом теряет небо, Когда окно зашторивает дождь. И будущее наше, словно ребус: Я не прочту. И вряд ли ты прочтешь. Андрей Дементьев
Татьяна: Извините, если уже было. Моё любимое стихотворение! Бела Ахмадулина Озноб Хвораю? что ли, - третий день дрожу, как дошадь, ожидающая бега. Надменный мой сосед по этажу и тот вскричал: - Как вы дрожите, Белла! Но образумьтесь!Странный ваш недуг колеблет стены и сквозит повсюду. Моих детей он воспаляет дух и по ночам звенит в мою посуду. Ему я товечала: - Я дрожу Все более без умысла худого. А впрочем, передайте этажу, что вечером я ухожу из дома. Но этот трепет так меня трепал, в мои слова вставлял свои ошибки, моей ногой приплясывл, мешал губам соединиться для улыбки. Сосед мой, перевесившись в пролет, следил за мной брезгливо, но без фальши. Его я обнадежила: - Пролог Вы наблюдали. Что-то будет дальше?! Моей болезни не скучал сюжет! В себе я различала , с чувством скорбным, мельканье диких и чужих существ, как в капельке воды под микроскопом. Все тяжелей меня хлестала дрожь, вбивала в кожу острые гвоздочки. Так по осине ударяет дождь, наказывая все ее листочки. Я думала:"Как быстро я стою! Прочь мускулы несутся и резвятся! Мое же тело, свергнув власть мою, ведет себя свободно и развязно. Оно все дальше от меня! И вдруг оно исчезнет вольно и опасно, как ускользает шар из детских рук и ниточку разматывает с пальца?" Все это мне не нравилось. Врачу сказала я, хоть перед ним робела: - Я, знаете , горда и не хочу сносить и впредь непослушанье тела. Врач объяснил: - Ваша болезнь проста. Она была б и вовсе безобидна, но ваших колебаний частота препятствует осмотру - вас не видно. Вот так, когда вибрирует предмет и велика его движений малость, он зрительно почти сведен на нет и выглядит, как слабая туманность. Врач подключил свой золотой прибор к моим приметам неопределенным, и острый электрический прибой охолодил меня огнем зеленым. И ужаснулись стрелка и шкала! Взыграла ртуть в неистовом подскоке! Последовал предсмертный всплеск стекла, и кровь из пальцев высекли осколки. Встревожься, добрый доктор, оглянись! Но он, не озадаченный нимало, провозгласил: - Ваш бедный организм сейчас функционирует нормально. Мне стало грустно. Знала я сама свою причастность к этой высшей норме. Не умещаясь в узости ума, плыл надо мной её чрезмерный номер. И, многозначной цифрою мытарств наученная, нервная система, пробившись, как пружины сквозь матрац, рвала мне кожу и вокруг свистела. Уродующий кисть огромный пульс всегда гудел, всегда хотел на волю. В конце концов казалось: к черту! пусть им захлебнусь, как Петербург Невою! А по ночам - мозг навострится, ждет. Слух так открыт, так взвинчен тишиною, что скрипнет дверь иль книга упадет, и - взрыв! и - все! и - кончено со мною! Да, я не смела укротить зверей, в меня вселенных, жрущих кровь из мяса. При мне всегда стоял сквозняк дверей! При мне всегда свеча вдруг, вспыхнув,гасла! В моих зрачках, нависнув через край, слезы светлела вечная громада. Я - все собою портила! Я - рай растлила б грозным неуютом ада. Врач выписал мне должную латынь, и с мудростью, цветущей в человеке, как музыку по нотным запятым, ее читала девушка в аптеке. И вот теперь разнежен весь мой дом целебным поцелуем валерьяны, и медицина мятным языком давно мои зализывает раны. Сосед доволен, третий раз подряд он поздравлял меня с выздоровленьем через своих детей и, говорят, меня хвалил пред домоуправленьем. Я отдала визиты и долги, ответила на письма. Я гуляю, особо, с пользой делая круги. Вина в шкафу держать не позволяю. Вокруг меня - ни звука, ни души, и стол мой умер и под пылью скрылся. Уставили во тьму карандаши тупые и неграмотные рыльца. И, как у побежденного коня, мой каждый шаг медлителен, стреножен. Все хорошо! Но по ночам меня опасное предчувствие тревожит. Мой врач ещё меня не уличил, но зря ему я голову морочу, ведь все, что он лелеял и лечил, я разом обожгу иль обморожу. Я,как улитка в костяном гробу, спасаюсь слепотой и тишиною, но, поболев, пощекотав во лбу, рога антенн воспрянут надо мною. О, звездопад всех точек и тире, зову тебя, осыпься! Пусть я сгину, подрагивая в чистом серебре русалочьих мурашек, жгущих спину! Ударь в меня, как в бубен, не жалей, озноб, я вся твоя! Не жить нам розно! Я балерина музыки твоей! Щенок озябший твоего мороза! Пока еще я не дрожу, о нет, сейчас о том не может быть и речи. Но мой предусмотрительный сосед уже со мною холоден при встрече. А Белла........ Ну кто еще мог ТАК написать об этом?
Александра: БЕЛЛА АХМАДУЛИНА НЕВЕСТА Хочу я быть невестой, красивой, завитой, под белою навесной застенчивой фатой. Чтоб вздрагивали руки в колечках ледяных, чтобы сходились рюмки во здравье молодых. Чтоб каждый мне поддакивал, пророчил сыновей, чтобы друзья с подарками стеснялись у дверей. Сорочки в целлофане, тарелки, кружева... Чтоб в щёку целовали, пока я не жена. Платье мое белое заплакано вином, счастливая и бедная сижу я за столом. Страшно и заманчиво то, что впереди. Плачет моя мамочка,- мама, погоди. ... Наряд мой боярский скинут на кровать. Мне хорошо бояться тебя поцеловать. Громко стулья ставятся рядом, за стеной... Что-то дальше станется с тобою и со мной?..
Sberik: Татьяна, нет, такого не было! Спасибо ГОЛУБОЕ НЕБО Я людям чужд и мало верю Я добродетели земной: Иною мерой жизнь я мерю, Иной, бесцельной красотой. Я верю только в голубую Недосягаемую твердь. Всегда единую, простую И непонятную, как смерть. О, небо, дай мне быть прекрасным, К земле сходящим с высоты, И лучезарным, и бесстрастным, И всеобъемлющим, как ты. Д.С. Мережковский.
fabian: Тоска Загляжусь ли на поезд с осенних откосов, забреду ли в вечернюю деревушку - будто душу высасывают насосом, будто тянет вытяжка или вьюшка, будто что-то случилось или случится - ниже горла высасывает ключицы. Или ноет какая вина запущенная? Или женщину мучил - и вот наказанье? Сложишь песню - отпустит, а дальше - пуще. Показали дорогу, да путь заказали. Точно тайный горб на груди таскаю - тоска такая! Я забыл, какие у тебя волосы, я забыл, какое твое дыханье, подари мне прощенье, коли виновен, а простивши - опять одари виною... (А. Вознесенский)
fabian: ПЕСНЯ Когда я был любим, в восторгах, в наслажденье, Как сон пленительный, вся жизнь моя текла. Но я тобой забыт,- где счастья привиденье? Ах! счастием моим любовь твоя была! Когда я был любим, тобою вдохновенный, Я пел, моя душа хвалой твоей жила. Но я тобой забыт, погиб мой дар мгновенный: Ах! гением моим любовь твоя была! Когда я был любим, дары благодеянья В обитель нищеты рука моя несла. Но я тобой забыт, нет в сердце состраданья! Ах! благостью моей любовь твоя была! (В. Жуковский)
Ирината: Владимир Маяковский. Облако в штанах (фрагмент) Вы думаете, это бредит малярия? Это было, было в Одессе. "Приду в четыре",- сказала Мария. Восемь. Девять. Десять. Вот и вечер в ночную жуть ушел от окон, хмурый, декабрый. В дряхлую спину хохочут и ржут канделябры. Меня сейчас узнать не могли бы: жилистая громадина стонет, корчится. Что может хотеться этакой глыбе? А глыбе многое хочется! Ведь для себя не важно и то, что бронзовый, и то, что сердце - холодной железкою. Ночью хочется звон свой спрятать в мягкое, в женское. И вот, громадный, горблюсь в окне, плавлю лбом стекло окошечное. Будет любовь или нет? Какая - большая или крошечная? Откуда большая у тела такого: должно быть, маленький, смирный любеночек. Она шарахается автомобильных гудков. Любит звоночки коночек. Еще и еще, уткнувшись дождю лицом в его лицо рябое, жду, обрызганный громом городского прибоя. Полночь, с ножом мечась, догнала, зарезала,- вон его! Упал двенадцатый час, как с плахи голова казненного. В стеклах дождинки серые свылись, гримасу громадили, как будто воют химеры Собора Парижской Богоматери. Проклятая! Что же, и этого не хватит? Скоро криком издерется рот. Слышу: тихо, как больной с кровати, спрыгнул нерв. И вот,- сначала прошелся едва-едва, потом забегал, взволнованный, четкий. Теперь и он и новые два мечутся отчаянной чечеткой. Рухнула штукатурка в нижнем этаже. Нервы - большие, маленькие, многие!- скачут бешеные, и уже у нервов подкашиваются ноги! А ночь по комнате тинится и тинится,- из тины не вытянуться отяжелевшему глазу. Двери вдруг заляскали, будто у гостиницы не попадает зуб на зуб. Вошла ты, резкая, как "нате!", муча перчатки замш, сказала: "Знаете - я выхожу замуж". Что ж, выходите. Ничего. Покреплюсь. Видите - спокоен как! Как пульс покойника. Помните? Вы говорили: "Джек Лондон, деньги, любовь, страсть",- а я одно видел: вы - Джоконда, которую надо украсть! И украли.
hi!: БУЛАТ ОКУДЖАВА Девочка плачет: шарик улетел. Ее утешают, а шарик летит. Девушка плачет: жениха все нет. Ее утешают, а шарик летит. Женщина плачет: муж ушел к другой. Ее утешают, а шарик летит. Плачет старушка: мало пожила... А шарик вернулся, а он голубой.
fabian: * * * В огромном омуте прозрачно и темно, И томное окно белеет; А сердце, отчего так медленно оно И так упорно тяжелеет? То всею тяжестью оно идет ко дну, Соскучившись по милом иле, То, как соломинка, минуя глубину, Наверх всплывает без усилий. С притворной нежностью у изголовья стой И сам себя всю жизнь баюкай; Как небылицею, своей томись тоской И ласков будь с надменной скукой. (О. Мандельштам)
hi!: ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО Всегда найдется женская рука, чтобы она, прохладна и легка, жалея и немножечко любя, как брата, успокоила тебя. Всегда найдется женское плечо, чтобы в него дышал ты горячо, припав к нему беспутной головой, ему доверив сон мятежный свой. Всегда найдутся женские глаза, чтобы они, всю боль твою глуша, а если и не всю, то часть ее, увидели страдание твое. Но есть такая женская рука, которая особенно сладка, когда она измученного лба касается, как вечность и судьба. Но есть такое женское плечо, которое неведомо за что не на ночь, а навек тебе дано, и это понял ты давным-давно. Но есть такие женские глаза, которые глядят всегда грустя, и это до последних твоих дней глаза любви и совести твоей. А ты живешь себе же вопреки, и мало тебе только той руки, того плеча и тех печальных глаз... Ты предавал их в жизни столько раз! И вот оно - возмездье - настает. "Предатель!"- дождь тебя наотмашь бьет. "Предатель!"- ветки хлещут по лицу. "Предатель!"- эхо слышится в лесу. Ты мечешься, ты мучишься, грустишь. Ты сам себе все это не простишь. И только та прозрачная рука простит, хотя обида и тяжка, и только то усталое плечо простит сейчас, да и простит еще, и только те печальные глаза простят все то, чего прощать нельзя...
fabian: * * * Всё без остатка Меняется и уходит В нашем бренном мире. Лишь один, в сиянье лучей, Лунный лик по-прежнему ясен. (Сайгё)
hi!: Александр Башлачев ГРИБОЕДОВСКИЙ ВАЛЬС В отдаленном совхозе "Победа" Был потрепанный старенький "ЗИЛ". А при нем был Степан Грибоедов, И на "ЗИЛе" он воду возил. Он справлялся с работой отлично. Был по обыкновению пьян. Словом, был человеком обычным Водовоз Грибоедов Степан. После бани он бегал на танцы. Так и щупал бы баб до сих пор, Но случился в деревне с сеансом Выдающийся гипнотизер. На заплеванной маленькой сцене Он буквально творил чудеса. Мужики выражали сомненье, И таращили бабы глаза. Он над темным народом смеялся. И тогда, чтоб проверить обман, Из последнего ряда поднялся Водовоз Грибоедов Степан. Он спокойно вошел на эстраду, И мгновенно он был поражен Гипнотическим опытным взглядом, Словно финским точеным ножом. И поплыли знакомые лица... И приснился невиданный сон - Видит он небо Аустерлица, Он не Степка, а Наполеон! Он увидел свои эскадроны. Он услышал раскаты стрельбы Он заметил чужие знамена В окуляре подзорной трубы. Но он легко оценил положенье И движением властной руки Дал приказ о начале сраженья И направил в атаку полки. Опаленный горячим азартом, Он лупил в полковой барабан. Был неистовым он Бонапартом, Водовоз Грибоедов Степан. Пели ядра, и в пламени битвы Доставалось своим и врагам. Он плевался словами молитвы Незнакомым французским богам. Вот и все. Бой окончен. Победа. Враг повержен. Гвардейцы, шабаш! Покачнулся Степан Грибоедов, И слетела минутная блажь. На заплеванной сцене райклуба Он стоял, как стоял до сих пор. А над ним скалил желтые зубы Выдающийся гипнотизер. Он домой возвратился под вечер И глушил самогон до утра. Всюду чудился запах картечи И повсюду кричали "Ура!" Спохватились о нем только в среду. Дверь сломали и в хату вошли. А на них водовоз Грибоедов, Улыбаясь, глядел из петли. Он смотрел голубыми глазами. Треуголка упала из рук. И на нем был залитый слезами Императорский серый сюртук.
fabian: Любимое тангО СИГАРЕТА Если девушка покинет, Я грустить о ней не стану – Закурю я сигарету, И о ней я позабуду. Припев: Сигарета, сигарета, Ты одна не изменяешь – Я люблю тебя за это, Да и ты об этом знаешь. И зимой, и знойным летом Я люблю дымок твой тонкий И привержен к сигарете Даже больше, чем к девчонке. Припев: Ну а если вдруг случится, Снова девушка вернется – Закурю я "Нашу марку", И в небо голубой дымок завьется. Припев: (возм. Аарон Крупп)
Ирината: мария ватутина два зеркала она ему дала… А. Цветков Когда снесли муниципальный дом, им дали две квартиры на площадке. Налево внучке - девушке с веслом, направо - бабке, старой ретроградке. Настало перемирие меж них. Они друг к другу заходили в гости. Нарисовался временный жених. Но кто на ней… но кто ее… ай, бросьте!… Два зеркала дала им, два мирка жилищная комиссия - ЖК. И в правом этом зеркале старинном был тусклый свет, и корвалол лился, и приживалка-смерть в быту рутинном ленилась, вахту памяти неся. Пылился пол, крошился хлеб под ноги, и поутру, очнувшись ото сна, старуха долго складывала слоги: "про-", "сну-", "лась", "вро-", "де", "вот", "те-", "бе", "и", "на". А эта, чья в углу сенокосилка, ночами приходила к ней в кровать, и что-то наподобие обмылка совала в пах: пора с тобой кончать, пора тебе захлопнуть дыры, бабка, заткнуться, подавиться языком…И долго от смертельного припадка старуха отходила… но молчком. Теперь она боялась только ночи, просила внучку "посиди со мной". Та отвечала "я не тамагочи", и выдыхала слезы, встав спиной. Ей в зеркале всё становилось ясным, а молодости знание не впрок, не надо ей показывать, как красным заплыл гипертонический белок, что невозможно перебраться в ванну, что голова с душой наперевес, что смерть - маньячка, действует по плану. А если раззадорить, то и - без. В том зеркале, которое налево, где девушка бывает не одна, где скоро корни пустит чье-то древо, и жизнью от мореного бревна потянет так, что выбегут соседи, в том зеркале, в той ртути, что на треть расплескана, опять родятся дети, умея как-то смерть перетерпеть, они родятся, вырастут, по факту возьмут переходящее весло, а девушка в ту, с тусклым светом хату перенесет себя и барахло. И в том ретроспективном коридоре, где друг пред другом встали зеркала, пока идет, она умрет от боли, и будет дальше жить, как умерла.
fabian: ЗеркалА Зеркала, зеркала... Сколько было вас - круглые, сервские... Вдоль стены у стола, ...............и простые квадратные сельские... Обнимали меня... ..................наизнанку всего выворачивали. То дрожа, то звеня, ..................добела отражая и начерно. Зеркала, зеркала... Прокуроры мои и спасители! Вы сквозь правду стекла .............все, что нужно увидеть - увидели. И сквозь толщу белил, ...........беспощадные и непреклонные, ..........................................знали вы, кто убит над тоскою взлетевшего клоуна. Всхпыхнет рампою свет, зеркала занавесят товарищи... Зеркала, зеркала... .....................мой последний приют и пристанище. (Григорий Поженян (по памяти))
Sberik: Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ... Я люблю тебя в дальнем вагоне, В желтом комнатном нимбе огня. Словно танец и словно погоня, Ты летишь по ночам сквозь меня. Я люблю тебя - черной от света, Прямо бьющего в скулы и в лоб. Не в Москве - так когда-то и где-то Все равно это сбыться могло б. Я люблю тебя в жаркой постели, В тот преданьем захватанный миг, Когда руки сплелись и истлели В обожанье объятий немых. Я тебя не забуду за то, что Есть на свете театры, дожди, Память, музыка, дальняя почта... И за все. Что еще. Впереди. 1929 Антокольский Павел
hi!: Илья Сельвинский ЮНОСТЬ Вылетишь утром на воз-дух, Ветром целуя жен-щин,- Смех, как ядреный жем-чуг, Прыгает в зубы, в ноз-дри... Что бы это тако-е? Кажется, нет причи-ны: Небо прилизано чинно, Море тоже в покое. Слил аккуратно лужи Дождик позавчерашний; Девять часов на башне - Гусеницы на службу; А у меня в подъязычьи Что-то сыплет горохом, Так что легкие зычно Лаем взрываются в хохот... Слушай, брось, да полно! Но ни черта не сделать: Смех золотой, спелый, Сытный такой да полный. Сколько смешного на свете: Вот, например, "капуста"... Надо подумать о грустном, Только чего бы наметить? Могут пробраться в погреб Завтра чумные крысы. Я тоже буду лысым. Некогда сгибли обры... Где-то в Норвегии флагман... И вдруг опять: "капуста"! Чертовщина! Как вкусно Так грохотать диафрагмой! Смех золотого разли-ва, Пенистый, отлич-ный. Тсс... брось: ну разве прилично Этаким быть счастливым?
hi!: Евгений Евтушенко ДАЙ БОГ! Дай бог слепцам глаза вернуть и спины выпрямить горбатым. Дай бог быть богом хоть чуть-чуть, но быть нельзя чуть-чуть распятым. Дай бог не вляпаться во власть и не геройствовать подложно, и быть богатым — но не красть, конечно, если так возможно. Дай бог быть тертым калачом, не сожранным ничьею шайкой, ни жертвой быть, ни палачом, ни барином, ни попрошайкой. Дай бог поменьше рваных ран, когда идет большая драка. Дай бог побольше разных стран, не потеряв своей, однако. Дай бог, чтобы твоя страна тебя не пнула сапожищем. Дай бог, чтобы твоя жена тебя любила даже нищим. Дай бог лжецам замкнуть уста, глас божий слыша в детском крике. Дай бог живым узреть Христа, пусть не в мужском, так в женском лике. Не крест — бескрестье мы несем, а как сгибаемся убого. Чтоб не извериться во всем, Дай бог ну хоть немного Бога! Дай бог всего, всего, всего и сразу всем — чтоб не обидно... Дай бог всего, но лишь того, за что потом не станет стыдно.
fabian: * * * Заморозки на почве и облысенье леса, небо серое цвета кровельного железа. Выходя во двор нечётного октября, ежась, число округляешь до "ох ты бля". Ты не птица, чтоб улетать отсюда. Потому что как в поисках милой всю-то ты проехал вселенную, дальше вроде нет страницы податься в живой природе. Зазимуем же тут, с чёрной обложкой рядом, проницаемой стужей снаружи, отсюда - взглядом, за бугром в чистом поле на штабель слов пером кириллицы наколов. (И. Бродский)
hi!: Н. Заболоцкий НЕКРАСИВАЯ ДЕВОЧКА Среди других играющих детей Она напоминает лягушонка. Заправлена в трусы худая рубашонка, Колечки рыжеватые кудрей Рассыпаны, рот длинен, зубки кривы, Черты лица остры и некрасивы. Двум мальчуганам, сверстникам её, Отцы купили по велосипеду. Сегодня мальчики, не торопясь к обеду, Гоняют по двору, забывши про неё, Она ж за ними бегает по следу. Чужая радость так же, как своя, Томит её и вон из сердца рвётся, И девочка ликует и смеётся, Охваченная счастьем бытия. Ни тени зависти, ни умысла худого Ещё не знает это существо. Ей всё на свете так безмерно ново, Так живо всё, что для иных мертво! И не хочу я думать, наблюдая, Что будет день, когда она, рыдая, Увидит с ужасом, что посреди подруг Она всего лишь бедная дурнушка! Мне верить хочется, что сердце не игрушка, Сломать его едва ли можно вдруг! Мне верить хочется, что чистый этот пламень, Который в глубине её горит, Всю боль свою один переболит И перетопит самый тяжкий камень! И пусть черты её нехороши И нечем ей прельстить воображенье,- Младенческая грация души Уже сквозит в любом её движенье. А если это так, то что есть красота И почему её обожествляют люди? Сосуд она, в котором пустота, Или огонь, мерцающий в сосуде?
fabian: * * * Разве ты объяснишь мне - откуда Эти странные образы дум? Отвлеки мою волю от чуда, Обреки на бездействие ум. Я боюсь, что наступит мгновенье, И, не зная дороги к словам, Мысль, возникшая в муках творенья, Разорвет мою грудь пополам. Промышляя искусством на свете, Услаждая слепые умы, Словно малые глупые дети, Веселимся над пропастью мы. Но лишь только черед наступает, Обожженные крылья влача, Мотылек у свечи умирает, Чтобы вечно пылала свеча! (Н. Заболоцкий )
hi!: Александр Пушкин Добрый совет Давайте пить и веселиться, Давайте жизнию играть, Пусть чернь слепая суетится, Не нам безумной подражать. Пусть наша ветреная младость Потонет в неге и вине, Пусть изменяющая радость Нам улыбнется хоть во сне. Когда же юность легким дымом Умчит веселья юных дней, Тогда у старости отымем Все, что отымется у ней.
fabian: * * * Я не то что схожу с ума, но устал за лето. За рубашкой в комод полезешь, и день потерян. Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла всё это — города, человеков, но для начала зелень. Стану спать не раздевшись или читать с любого места чужую книгу, покамест остатки года, как собака, сбежавшая от слепого, переходят в положенном месте асфальт. Свобода — это когда забываешь отчество у тирана, а слюна во рту слаще халвы Шираза, и, хотя твой мозг перекручен, как рог барана, ничего не каплет из голубого глаза. (И. Бродский)
hi!: Николай Заболоцкий ДЕТСТВО Огромные глаза, как у нарядной куклы, Раскрыты широко. Под стрелами ресниц, Доверчиво-ясны и правильно округлы, Мерцают ободки младенческих зениц. На что она глядит? И чем необычаен И сельский этот дом, и сад, и огород, Где, наклонясь к кустам, хлопочет их хозяин, И что-то, вяжет там, и режет, и поет? Два тощих петуха дерутся на заборе, Шершавый хмель ползет по столбику крыльца. А девочка глядит. И в этом чистом взоре Отображен весь мир до самого конца. Он, этот дивный мир, поистине впервые Очаровал ее, как чудо из чудес, И в глубь души ее, как спутники живые, Вошли и этот дом, и этот сад, и лес. И много минет дней. И боль сердечной смуты И счастье к ней придет. Но и жена, и мать, Она блаженный смысл короткой той минут Вплоть до седых волос всё будет вспоминать.
hi!: Тушнова Вероника Улыбаюсь, а сердце плачет в одинокие вечера. Я люблю тебя. Это значит - я желаю тебе добра. Это значит, моя отрада, слов не надо и встреч не надо, и не надо моей печали, и не надо моей тревоги, и не надо, чтобы в дороге мы рассветы с тобой встречали. Вот и старость вдали маячит, и о многом забыть пора... Я люблю тебя. Это значит - я желаю тебе добра. Значит, как мне тебя покинуть, как мне память из сердца вынуть, как не греть твоих рук озябших, непосильную ношу взявших? Кто же скажет, моя отрада, что нам надо, а что не надо, посоветует, как же быть? Нам никто об этом не скажет, и никто пути не укажет, и никто узла не развяжет... Кто сказал, что легко любить?
hi!: Умер Александр Дулов, бард и поэт. Вот его последнее стихотворение. Я люблю, расправив перья, над землёю взмыть любимой. Отдохнуть на Джомолунгме, в Ниагаре понырять. Пролететь, дыша свободой, над землёй необозримой, порезвиться с кашалотом, с львом в саванне полежать. Но заметивши людишек, в мир палящих и друг в друга, камнем с неба я срываюсь в океан, на дно, в крови. И молюсь я: "Дай им, Боже," И молюсь я: "Дай мне, Боже," И молюсь я: "Дай нам, Боже, всем хоть капельку любви!"
hi!: Николай Заболоцкий Клялась ты - до гроба Быть милой моей. Опомнившись, оба Мы стали умней. Опомнившись, оба Мы поняли вдруг, Что счастья до гроба Не будет, мой друг. Колеблется лебедь На пламени вод. Однако к земле ведь И он уплывет. И вновь одиноко Заблещет вода, И глянет ей в око Ночная звезда.
fabian: * * * Дождь в лицо и ключицы, и над мачтами гром. Ты со мной приключился, словно шторм с кораблем. То ли будет, другое... Я и знать не хочу - разобьюсь ли о горе, или в счастье влечу. Мне и страшно, и весело, как тому кораблю... Не жалею, что встретила. Не боюсь, что люблю. (Б. Ахмадулина) (Очччень по-женски!!! Но, черт возьми как красиво!!!)
Александра: Владислав Ходасевич Я не знаю худшего мучения - Как не знать мученья никогда. Только в злейших муках - обновленье, Лишь за мглой губительной - звезда. Если бы всегда - одни приятности, Если б каждый день нам нес цветы,- Мы б не знали вовсе о превратности, Мы б не знали сладости мечты. Мы не поняли бы радости хотения, Если бы всегда нам отвечали: "Да". Я не знаю худшего мученья - Как не знать мученья никогда.
Sberik: Ты далеко сегодня от меня И пишешь о любви своей бездонной, И о тоске-разлучнице бессонной, Точь-в-точь все то же, что пишу и я. Ах, как мы часто слышим разговоры, Что без разлуки счастья не сберечь. Не будь разлук, так не было б и встреч, А были б только споры да раздоры. Конечно, это мудро, может статься, И все-таки, не знаю почему, Мне хочется, наперекор всему, Сказать тебе: - Давай не разлучаться! Я думаю, что ты меня поймешь: К плечу плечо - и ни тоски, ни стужи? А если и поссоримся - ну что ж, Разлука все равно намного хуже! Эдуард Асадов
Ирината: И всё-таки - люблю я Геннадия Шпаликова... Хотела другое стихотворение сегодня повесить, да с ходу не нашла... Пусть будет вот это - тоже из любимых. Лают бешено собаки В затухающую даль, Я пришел к вам в черном фраке, Элегантный, как рояль. Было холодно и мокро, Жались тени по углам, Проливали слезы стекла, Как герои мелодрам. Вы сидели на диване, Походили на портрет. Молча я сжимал в кармане Леденящий пистолет. Расположен книзу дулом Сквозь карман он мог стрелять, Я все думал, думал, думал - Убивать, не убивать? И от сырости осенней Дрожи я сдержать не мог, Вы упали на колени У моих красивых ног. Выстрел, дым, сверкнуло пламя, Ничего уже не жаль. Я лежал к дверям ногами - Элегантный, как рояль.
fabian: * * * Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали Лучи у наших ног в гостинной без огней. Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали, Как и сердца у нас за песнею твоей. Ты пела до зари, в слезах изнемогая, Что ты одна - любовь, что нет любви иной. И так хотелось жить, чтоб, звука не роняя, Тебя любить, обнять и плакать над тобой. И много лет прошло, томительных и скучных, И вот в тиши ночной твой голос слышу вновь. И веет, как тогда, во вздохах этих звучных, Что ты одна - вся жизнь, что ты одна - любовь. Что нет обид судьбы и сердца жгучей муки, А жизни нет конца, и цели нет иной, Как только веровать в рыдающие звуки, Тебя любить, обнять и плакать над тобой ! (А. А. Фет) Почему-то стихотворение Г. Шпаликова "Лают бешено собаки..." у меня всегда вызывало в памяти романс А.Фета !
Ирината: Леонид Филатов У окна стою я, как у холста, Ах, какая за окном красота. Будто кто-то перепутал цвета, И Неглинку, и Манеж. Над Москвой встает зеленый восход. По мосту идет оранжевый кот. И лоточник у метро продает Апельсины цвета беж. А в троллейбусе мерцает окно, Пассажиры - как цветное кино. Мне, друзья мои, ужасно смешно Наблюдать в окошко мир. Этот негр из далекой страны Так стесняется своей белизны. И рубают рядом с ним пацаны Фиолетовый пломбир. И качает головой постовой – Он сегодня огорошен Москвой. Ни черта он не поймет, сам не свой – Будто рыба на мели. Я по улицам бегу, хохочу, Мне любые чудеса по плечу. Фонари свисают - ешь, не хочу - Как бананы в Сомали.
Sberik: Надрывается сердце от муки Надрывается сердце от муки, Плохо верится в силу добра, Внемля в мире царящие звуки Барабанов, цепей, топора. Но люблю я, весна золотая, Твой сплошной, чудно-смешанный шум; Ты ликуешь, на миг не смолкая, Как дитя, без заботы и дум... Некрасов Николай ***** дальше дописывать не хочу,останавлюсь на этом..
Sberik: Доброта Если друг в словесном споре, Мог обиду тебе нанести, Это горько, но это не горе Ты потом ему все же простишь. В жизни всякое может случиться И коль дружба у вас крепка Ты не дай ей зря разбиться, Из-за всякого пустяка. Если ты с любимой в ссоре, А тоска по ней горяча Это тоже еще не горе, Не спеши, не руби с плеча. Пусть не ты явился причиной Той размолвки и резких слов, Встань над ссорою, Будь мужчиной, - Это все же твоя любовь. И чтоб после себя не корить, В том, что сделал кому-то больно, Лучше добрым на свете быть, Злого в мире и так довольно. Но в одном лишь не уступай, На порыв иди, на разлуку - Только подлости не прощай И предательства никому не прощай : ни любимой, ни другу. Э. Асадов
Александра: Вячеслав Иванов - Счастье Солнце, сияя, теплом излучается: Счастливо сердце, когда расточается. Счастлив, кто так даровит Щедрой любовью, что светлому чается, Будто со всем он живым обручается. Счастлив, кто жив и живит. Счастье не то, что годиной случается И с мимолетной годиной кончается: Счастья не жди, не лови. Дух, как на царство, на счастье венчается, В счастье, как в солнце, навек облачается: Счастье - победа любви.
fabian: ХОЛОД Холод, тело тайно сковывающий, Холод, душу очаровывающий... От луны лучи протягиваются, К сердцу иглами притрагиваются. В этом блеске - все осилившая власть, Умирает обескрылевшая страсть. Все во мне - лишь смерть и тишина, Целый мир - лишь твердь и в ней луна. Гаснут в сердце невзлелеянные сны, Гибнут цветики осмеянной весны. Снег сетями расстилающимися Вьет над днями забывающимися, Над последними привязанностями, Над святыми недосказанностями! (Валерий Брюсов)
hi!: Павел Антокольский Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ... Я люблю тебя в дальнем вагоне, В жёлтом комнатном нимбе огня. Словно танец и словно погоня, Ты летишь по ночам сквозь меня. Я люблю тебя - чёрной от света, Прямо бьющего в скулы и в лоб. Не в Москве - так когда-то и где-то Всё равно это сбыться могло б. Я люблю тебя в жаркой постели, В тот преданьем захватанный миг, Когда руки сплелись и истлели В обожанье объятий немых. Я тебя не забуду за то, что Есть на свете театры, дожди, Память, музыка, дальняя почта... И за всё. Что ещё. Впереди.
fabian: ПИСЬМО неЛЕНСКОГО К ОЛЬГЕ Я к вам пишу - чего же боле? Что я могу еще сказать, Чтоб вам, моей прекрасной Оле, Свое вниманье оказать? Душа скиталася на воле Без дыма в сердце, без огня... Но как пленили вы меня! Ах, Ольга!.. Я - увы! - не Ленский, И мне уж не семнадцать лет. Но если Вас со мною нет, Как полон мир тоски вселенской! А если Вы со мною есть - Мгновений счастия не счесть! Во мраке ночи непроглядной Вы мне явились, как луна, Меж туч безрадостных одна, Суля зарю равнине хладной. Быть может, Ваш высокий взор На землю снова обратите, Молю Вас: сквозь лесной узор Чело мне мягко осветите! ........................ Диктует мне сии слова Веленье Музы прихотливой, И свеж, как вешняя трава, Старинный слог неторопливый. Увы! Кому я нужен здесь? - Никто меня не понимает, Рассудок мой изнемогает, И я изнемогаю весь! ........................ Пред Вами смею обнажить Души заветные глубины И упованье возложить На милость почты голубиной. (Денис Голубицкий) Кто третьим разместит в топике стихотворение "Я люблю тебя" Павла Антокольского?
Sberik: fabian пишет: Кто третьим разместит в топике стихотворение "Я люблю тебя" Павла Антокольского? могу я еще раз
hi!: Всё новое - это хорошо забытое старое. Фёдор Тютчев Я встретил вас - и все былое В отжившем сердце ожило; Я вспомнил время золотое - И сердцу стало так тепло... Как поздней осени порою Бывают дни, бывает час, Когда повеет вдруг весною И что-то встрепенется в нас,- Так, весь обвеян духовеньем Тех лет душевной полноты, С давно забытым упоеньем Смотрю на милые черты... Как после вековой разлуки, Гляжу на вас, как бы во сне,- И вот - слышнее стали звуки, Не умолкавшие во мне... Тут не одно воспоминанье, Тут жизнь заговорила вновь,- И то же в нас очарованье, И та ж в душе моей любовь!..
fabian: hi! пишет: Всё новое - это хорошо забытое старое. hi! hi! hi! Вы абсолютно правЫ!!! И стихотворение замечательное!!! ЖАР-ПТИЦА То, что люди называли по наивности любовью, То, чего они искали, мир не раз окрасив кровью, Эту чудную Жар-Птицу я в руках своих держу, Как поймать ее, я знаю, но другим не расскажу. Что другие, что мне люди! Пусть они идут по краю, Я за край взглянуть умею и свою бездонность знаю. То, что в пропастях и безднах, мне известно навсегда, Мне смеется там блаженство, где другим грозит беда. День мой ярче дня земного, ночь моя не ночь людская, Мысль моя дрожит безбрежно, в запредельность убегая. И меня поймут лишь души, что похожи на меня, Люди с волей, люди с кровью, духи страсти и огня! (К. Бальмонт)
Sberik: Лучше я побуду в коридоре, - Что мне делать в комнате твоей? Пусть глядит неприбранное горе Из твоих незапертых дверей. Угол, где стояли чемоданы, Осторожной пылью занесло. День опустошенный, тюль туманный, Туалетное стекло. Будут гости - не подай и вида, Что ушла отсюда навсегда: Все уйдут - останется обида, Все пройдет - останется беда. Тихо-тихо, лишь настороженный Женский голос плачет за стеной, Дальний голос, голос раздраженный В нетерпенье плачет надо мной: - Никому на свете не завидуй, Я тебя забыла навсегда, Сердце есть - пускай сожжет обиду, Пусть в крови перегорит беда. Арсений Тарковский, 1938
hi!: Нестор Кукольник Уймитесь, волнения страсти! Засни, безнадежное сердце! Я плачу, я стражду,- Душа истомилась в разлуке. Я плачу, я стражду! Не выплакать горя в слезах... Напрасно надежда Мне счастье гадает,- Не верю, не верю Обетам коварным: Разлука уносит любовь... Как сон, неотступный и грозный, Соперник мне снится счастливый, И тайно и злобно Кипящая ревность пылает... И тайно и злобно Оружия ищет рука... Минует печальное время, Мы снова обнимем друг друга. И страстно и жарко Забьется воскресшее сердце, И страстно и жарко С устами сольются уста. Напрасно измену Мне ревность гадает,- Не верю, не верю Коварным наветам! Я счастлив! Ты снова моя! И все улыбнулось в природе; Как солнце, душа просияла; Блаженство, восторги Воскресли в измученном сердце! Я счастлив: ты снова моя.
Александра: Осип Мандельштам Нежнее нежного Лицо твое, Белее белого Твоя рука, От мира целого Ты далека, И все твое — От неизбежного. От неизбежного Твоя печаль, И пальцы рук Неостывающих, И тихий звук Неунывающих Речей, И даль Твоих очей.
hi!: Булат Окуджава Внезапно сдал мороз, и ртутный столб взлетел. Узкоколейка санная коробится манерно. Неужто это то, чего я так хотел? А впрочем, это самое из нужного, наверно. Вот обрубают лед ленивым топором, и ручейками хилыми сбегает он в овраги, а я пишу стихи отточенным пером лиловыми чернилами на меловой бумаге. Во всем видны судьба, и пламень, и порыв, и с заметями снежными разделаться несложно. Надеюсь, что не зря все, чем я жил и жив... И я живу надеждами -- иначе невозможно.
Sberik: Мы копим обиды... Мы копим обиды, мечтаем о мести. Не можем простить мы родных и друзей. И в злобе порой забываем о чести. Хотим одного - отомстить поскорей. Причин ненавидеть достаточно много. К примеру - невесту увел лучший друг. Клянем свою жизнь, обращаемся к Богу, И в черном мы цвете все видим вокруг. Наследство в семье поделили неравно. Кому-то - квартира, кому-то - долги. И кажется нам, что бедны мы, бесправны И вот уже близкие - наши враги. Одним часто в детстве любви не хватало. Забыть неудачу непросто вторым. А третьим всего и всегда было мало. Унизить обидчиков страстно хотим. Убить, уничтожить, хотя б на мгновенье, Почувствовать радость, что ты отомщен. Увидеть страх недругов, их униженье. Достигнута цель, долг сполна возвращен. Как жаль, что прощать мы почти не умеем. И делаем больно другим и себе. Потом об ошибках ужасно жалеем Но поздно, пора покориться судьбе... *frensis*
fabian: ПОСЛЕДНИЙ ШМЕЛЬ Черный бархатный шмель, золотое оплечье, Заунывно гудящий певучей струной, Ты зачем залетаешь в жилье человечье И как будто тоскуешь со мной? За окном свет и зной, подоконники ярки, Безмятежны и жарки последние дни, Полетай, погуди - и в засохшей татарке, На подушечке красной, усни. Не дано тебе знать человеческой думы, Что давно опустели поля, Что уж скоро в бурьян сдует ветер угрюмый Золотого сухого шмеля! (И. Бунин)
Ирината: Юрий Левитанский Кинематограф Это город. Еще рано. Полусумрак, полусвет. А потом на крышах солнце, а на стенах еще нет. А потом в стене внезапно загорается окно. Возникает звук рояля. Начинается кино. И очнулся, и качнулся, завертелся шар земной. Ах, механик, ради бога, что ты делаешь со мной! Этот луч, прямой и резкий, эта света полоса Заставляет меня плакать и смеяться два часа, Быть участником событий, пить, любить, идти на дно... Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино! Кем написан был сценарий? Что за странный фантазер Этот равно гениальный и безумный режиссер? Как свободно он монтирует различные куски Ликованья и отчаянья, веселья и тоски! Он актеру не прощает плохо сыгранную роль - Будь то комик или трагик, будь то шут или король. О, как трудно, как прекрасно действующим быть лицом В этой драме, где всего-то меж началом и концом Два часа, а то и меньше, лишь мгновение одно... Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино! Я не сразу замечаю, как проигрываешь ты От нехватки ярких красок, от невольной немоты. Ты кричишь еще беззвучно. Ты берешь меня сперва Выразительностью жестов, заменяющих слова. И спешат твои актеры, все бегут они, бегут - По щекам их белым-белым слезы черные текут. Я слезам их черным верю, плачу с ними заодно... Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино! Ты накапливаешь опыт и в теченье этих лет, Хоть и медленно, а все же обретаешь звук и цвет. Звук твой резок в эти годы, слишком грубы голоса. Слишком красные восходы. Слишком синие глаза. Слишком черное от крови на руке твоей пятно... Жизнь моя, начальный возраст, детство нашего кино! А потом придут оттенки, а потом полутона, То уменье, та свобода, что лишь зрелости дана. А потом и эта зрелость тоже станет в некий час Детством, первыми шагами тех, что будут после нас Жить, участвовать в событьях, пить, любить, идти на дно... Жизнь моя, мое цветное, панорамное кино! Я люблю твой свет и сумрак - старый зритель, я готов Занимать любое место в тесноте твоих рядов. Но в великой этой драме я со всеми наравне Тоже, в сущности, играю роль, доставшуюся мне. Даже если где-то с краю перед камерой стою, Даже тем, что не играю, я играю роль свою. И, участвуя в сюжете, я смотрю со стороны, Как текут мои мгновенья, мои годы, мои сны, Как сплетается с другими эта тоненькая нить, Где уже мне, к сожаленью, ничего не изменить, Потому что в этой драме, будь ты шут или король, Дважды роли не играют, только раз играют роль И над собственною ролью плачу я и хохочу. То, что вижу, с тем, что видел, я в одно сложить хочу. То, что видел, с тем, что знаю, помоги связать в одно, Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино!
hi!: Юрий Левитанский Мундиры, ментики, нашивки, эполеты. А век так короток - Господь, не приведи! Мальчишки, умницы, российские поэты, провидцы в двадцать и пророки к тридцати. Мы все их старше, год от года, час от часа, живем, на том себя с неловкостью ловя, что нам те гении российского Парнаса уже по возрасту годятся в сыновья. Как первый гром над поредевшими лесами, как элегическая майская гроза, звучат над нашими с тобою голосами почти мальчишеские эти голоса. Ах, танец бальный, отголосок погребальный! Посмертной маски полудетские черты... Гусар, поручик, дерзкий юноша опальный, с мятежным демоном сходившийся на "ты". Каким же ветром обдиралась эта кожа, какое пламя видел он, какую тьму, чтоб, словно жизнь безмерно долгую итожа, в конце сказать: "и зло наскучило ему!" Не долгожители, не баловни фортуны - провидцы смолоду, пророки искони... Мы все их старше, а они все так же юны, и нету судей у нас выше, чем они.
Sberik: КОШКА ПЕЧАЛЬ Я бы смог убежать Только мне ее жаль – Отощавшую серую кошку За Печалью пойду Может быть на беду И поглажу по шерстке немножко Принесу ее в дом Напою молоком За окном только холод и слякоть Ну не надо, Печаль, На меня так рычать И когтями мне душу царапать Подобреет Печаль Станет сонно мурчать Ухмыляясь оскаленной пастью Ах ты, кошка Печаль, Ты хотя бы на час Стань немного похожей на счастье… Владимир Белоглазкин
Ирината: Мария Ватутина Всем! Всем! Всем! Девочка наша стала ходить в бассейн! - Растрясись, толстожопая, растрясись, - разрешила мать. И давай ее собирать. Положила ей полотенчико, приговаривая: "Ничего! Я тебя еще младенчиком заворачивала в него". Положила вьетнамки, подстилку и мыло, шапку, купальник свой. Говорит: "Чтоб совсем не стала дебилкою, не ходи с сырой головой". И пошла наша девочка да вразвалочку, с сумкой толстою на ремне. И пришла она в раздевалочку, и сидит себе в тишине. Вдруг заходят четыре девочки, словно ангелы во плоти. Наша смотрит во все гляделочки, хочет даже уйти: - Дал же бог очертания, - думает, - разве снимешь при них белье?! У меня трусы "до свидания, молодость", и грудь отродясь не стояла, горе мое. А те всплескивают космами, руками взмахивают, прыгают на одной ноге. А у девочки нашей весь баул в чесноке. - Возись потом с тобой, - говорила мать, - принесешь заразу, а то и грипп. А чеснок отбивает. Она проветривала по дороге, но дух прилип. О, как же они прекрасны, нагие, невидящие ее в упор. Она снимает колготки, не снимая юбки, потом головной убор, Влезает в купальник по пояс, потом снимает юбку, потом сквозь рукава Вытягивает лифчик. Поднимает купальник на грудь, снимает кофточку. Какова! Через час они одеваются, возвратившись из душевой. Ага! Говорила мама: не ходи с сырой головой. Вот сидит наша девочка под сушилкой, смотрит, как брызгаясь и блажа, Эти грации с голубыми жилками, достают средства девичьего визажА, Говорят слова прекрасные: Буржуа, Сен-Лоран, Клема…. …Она уходит сразу в свою комнату. Мать приходит сама. Что, поплавала? что угрюмая? что назавтра задали? что молчишь? А она, наша девочка, сидит, как мышь. Смотрит точками, плачет строчками, запятыми молчит. А потом говорит. Вот ты мама, мама, где твои штучки женские, ручки бархатные, аромат на висок, Ножки бритые, ногти крашены, губы в блеске, каблучки цок-цок. Из-за этого твоего невежества, из-за этого мужества, из-за всей твоей изнутри И я вот такая неженственная, не отличу Пани Валевску от Красной Зари. Не умела сказать, наша девочка, что в условиях нелюбви Человек сам себя не любит, и любить-то бывает нечего - не завезли. Не возлелеяли, не согрели, не счистили скорлупу до белка, до любви. Девочка, ты наша девочка, нелюбимая наша девочка, плыви, плыви.
Sberik: В глубине московских тихих тёмных улиц, Поутру, когда на небе мало света, Оттого, что ты мне просто улыбнулась, Показалось, что опять настало лето. Показалось, что тихонько засмеялись И запели пробудившиеся птицы В переулке, где сегодня повстречались И сплелись пути кукушки и синицы. Католический собор хранил молчанье, Про себя тихонько небу улыбаясь, И глядел на нас с глубоким пониманьем, Ощущенье чуда удержать пытаясь. Оттого, что ты мне просто улыбнулась, Этот мир мне стал ещё чуть-чуть дороже. Где-то в дальней глубине мелькнуло чувство, Без которого, увы, мы жить не можем. silvery_scream
Sberik: Выпал снег - и всё забылось, Чем душа была полна! Сердце проще вдруг забилось, Словно выпил я вина. Вдоль по улице по узкой Чистый мчится ветерок Красотою древнерусской Обновился городок. Снег летит на храм Софии, На детей, а их не счесть Снег летит по всей России, Словно радостная весть. Снег летит - гляди и слушай! Так вот, просто и хитро, Жизнь порой врачует душу... Ну и ладно! И добро. Николай Рубцов
Sberik: ДОМИКИ СТАРОЙ МОСКВЫ Слава прабабушек томных, Домики старой Москвы, Из переулочков скромных Всё исчезаете вы, Точно дворцы ледяные По мановенью жезла. Где потолки расписные, До потолков зеркала? Где клавесина аккорды, Тёмные шторы в цветах, Великолепные морды На вековых воротах, Кудри, склонённые к пяльцам, Взгляды портретов в упор… Странно отстукивать пальцем О деревянный забор! Домики с знаком породы, С видом её сторожей, Вас заменили уроды, – Грузные, в шесть этажей. Домовладельцы – их право! И погибаете вы, Томных прабабушек слава, Домики старой Москвы. Марина ЦВЕТАЕВА
hi!: Испано-Суиза Александр Вертинский Ах, сегодня весна Ботичелли! Вы во власти весеннего бриза Вас баюкает в мягкой качели Голубая "испано-сюиза". Вы - царица экрана и моды, Вы пушисты, светлы и нахальны. Ваши платья надменно-печальны, Ваши жесты смелы от природы! Вам противны красивые морды, От которых тошнит на экране, И для Вас все лакеи и лорды Перепутались в кинотумане. Идеал Ваших грез - Квазимодо, А пока его нет - Вы весталка. Как обидно, как больно, как жалко Полюбить неживого урода! Измельчал буржуазный мужчина, Стал таким заурядным и пресным, А герой фабрикуется в кино, И рецепты вам точно известны. Лучше всех был раджа из Кашмира, Что прислал золотых парадизов. Только он в санаторьях Каира Умирает от Ваших капризов! И мне жаль, что на тысячи метров И любви, и восторгов, и страсти Не найдется у Вас сантиметра Настоящего личного счастья. Но сегодня весна беспечальна, Как и все Ваши кинокапризы. И летит, напряженно и дально Голубая "испано-сюиза".
Sberik: Она любит ходить по сугробам И ловить языком снежинки. Она ищет любовь «до гроба» По легенде о половинке. Её старит никчёмная мудрость. Она младше себя на жизнь. Из двух зол она выберет трудность И польстится на экстремализм. Она празднует свой день рождения В любой месяц любого года. Иногда от её настроения Изменяется даже погода. Она слушает песни со смыслом И рисует свои откровения. Она не отречется от чувства Ни расстояньем, ни временем. Ненавидя цветы искусства, Она сходит с ума от бабочек. Она плачет, когда ей грустно, Не согревшись без Солнца от лампочек. Для нее платоничное главное, Ей не важно быть зацелованной. Она страстно желает быть мамою, Но не хочет стать окольцованной. Она слишком в друзьях избирательна, Но доверчива до обнажения. Для кого-то она привлекательна, Но она ждет свое отражение. (с) хз...
hi!: Юрий Левитанский Вот приходит замысел рисунка. Поединок сердца и рассудка. Иногда рассудок побеждает: он довольно трезво рассуждает, здравые высказывает мысли - ну, и побеждает в этом смысле... Сердце бьется, сердце не сдается, ибо сердце сердцем остается. Пусть оно почаще побеждает! Это как-то больше убеждает.
hi!: Николай Асеев Не за силу, не за качество золотых твоих волос сердце враз однажды начисто от других оторвалось. Я тебя запомнил до крепка, ту, что много лет назад без упрека и без окрика загляделась мне в глаза. Я люблю тебя, ту самую,— все нежней и все тесней, — что, назвавшись мне Оксаною, шла ветрами по весне. Ту, что шла со мной и мучилась, шла и радовалась дням в те года, как вьюга вьючила груз снегов на плечи нам. В том краю, где сизой заметно; песня с губ летит, скользя, где нельзя любить без памяти и запеть о том нельзя. Где весна, схватившись за ворот, от тоски такой устав, хочет в землю лечь у явора, У ракитова куста. Нет, не сила и не качество молодых твоих волос, ты — всему была заказчица, что в строке отозвалось.
fabian: МОЛИТВА О чем бы ни молился человек - он молится о чуде. Всякая молитва сводится на следующую: "Великий боже, сделай, чтобы дважды два не было четыре!" Только такая молитва и есть настоящая молитва - от лица к лицу. Молиться всемирному духу, высшему существу, кантонскому, гегелевскому, очищенному, безобразному богу - невозможно и немыслимо. Но может ли даже личный, живой, образный бог сделать, чтобы дважды два не было четыре? Всякий верующий обязан ответить: может - и обязан убедить самого себя в этом. Но если разум его восстанет против такой бессмыслицы? Тут Шекспир придет ему на помощь: "Есть многое на свете, друг Горацио..." и т. д. А если ему станут возражать во имя истины,- ему стоит повторить знаменитый вопрос: "Что есть истина?" И потому: станем пить и веселиться - и молиться. (Иван Тургенев)
fabian: ЛЮБОВЬ Все говорят: любовь - самое высокое, самое неземное чувство. Чужое "я" внедрилось в твое: ты расширен - и ты нарушен; ты только теперь зажил (?) и твое "я" умерщвлено. Но человека с плотью и кровью возмущает даже такая смерть... Воскресают одни бессмертные боги... (И. Тургенев)
fabian: РАЗГАДКА Как приливала к сердцу Вся кровь в груди моей, Когда в меня вперялись Лучи твоих очей! Мне долго непонятен Был их язык немой... Искал его значенья Я с страхом и тоской... Вдруг все сомненья пали И страх навек затих... Мой ангел, всё я понял В один блаженный миг! * * * ТЫ ЗАПЛАКАЛ... Ты заплакал о моем горе; и я заплакал из сочувствия к твоей жалости обо мне. Но ведь и ты заплакал о своем горе; только ты увидал его - во мне. (И. Тургенев)
hi!: Давид Самойлов Соври, что любишь! Если ложь Добра, то будь благословенна! Неужто лучше ржавый нож И перерезанная вена? Да! Притворись! Мне правду знать Невыносимо, невозможно. Лелей неправды благодать, Как в колыбели, осторожно.
Ирината: Виктория Райхер ПРО КОТА Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качали теплыми и уверенными руками. Когда меня еще не было, в самом начале, так и было. Время неслось прыжками, швырялось плюшками и жареными пирожками, мама замуж четырежды выходила, и всё удачно. Первый муж её был хорошим, много смеялся, презирал сомненья любого рода, любовался мамой, носил рубашки в горошек и погиб на войне, не помню какого года. От него осталась пачка коричневых фотографий, он успел построить домик с перилами из металла, отделать ванную комнату белым кафелем и зачать меня. Я его уже не застала. Мама очень страдала, носила траур, пела печальные песни, курила "Ноблесс", рассыпала окурки (я ими потом играла) и при всех говорила, что умереть - не доблесть, а доблесть - жить, потому что это опасней. Второй её муж работал в библиотеке. Он мог часами со мной говорить о счастье, и о том, что родиться нужно было в десятом веке в Японии. Он понимал в проблемах, раскраивал шелк, стачал мне десяток платьев, научил меня, что лемма - это обратная теорема, а потом ушел, в дверях некрасиво пятясь от мамы, в который раз потерявшей терпение. Мама была темпераментна, как торнадо. Второй её муж устал от температуры кипения и ушел туда, где прохладно. Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качели звонко скрипели, и были бы с милю ростом. Мама ждала себе принца, а дни недели летели. В третий раз я была подростком с плохим характером. И принца не возлюбила. Ни рук его с крупными пальцами, ни сигарет. Я его чашки с кошками вечно била и на любой вопрос отвечала "нет, спасибо, не надо". Он был высоким и сильным. Позвал меня как-то в кино на двенадцать двадцать, и там я услышала, как он смеется на фильме для школьного возраста. И согласилась остаться (а хотела сбежать из дома и стать пиратом). Мы жили дружно, мама варила обеды, и я приставала к ней "мама, роди мне брата!", а она отмахивалась - мало мне вас, дармоедов. С третьим мужем она прожила недолго, потому что влюбилась в четвертого. Как в романах. А он оказался бездельником высшего сорта и в поисках денег рылся в моих карманах. Потом напился, потом отказался бриться, потом сказал как-то маме "да наплевать мне" и она его выгнала. После чего жениться он сумел еще дважды. А мама сказала "хватит". Никаких больше свадеб, никаких доказательств любви и верности. Никаких неразрывных оков. И завела себе просто любовника, без обязательств. А он рассказал мне, что у него есть кот. Этот кот невидим, не прыгает, не бушует, он не ловит мышей и не понимает слов, но он все-таки есть, хотя и не существует, и в душе от него тепло. И вокруг тепло. Я спросила "а можно мне тоже такого?", а он ответил - второго такого нет. Но если хочешь, мы можем владеть им оба. И я согласилась. И кот перешел ко мне, хотя и частично. Мы не мешали друг другу, мамин любовник, я и невидимый кот. Мы просто жили, как у костра, по кругу передавая фляжку с одним глотком. и он не кончался. Но мама уже устала. И про любовника мне говорила "тоска". Они перестали встречаться, потом расстались, и я не знала, где мне его искать. А кот остался. Мамин любовник с нами пока еще жил, говорил, что коты не теряются. И это правда. Я это точно знаю. А если кот остается - какая разница, остаются ли люди. Призрачны их печали, но вечны кошки. Печалям не выжить столько. Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качали. Долго-долго.
Sberik: КРОКОДИЛ Я угрюмый крокодил И живу в зверинце. У меня от сквозняка Ревматизм в мизинце. Каждый день меня кладут В длинный бак из цинка, А под баком на полу Ставят керосинку. Хоть немного отойдешь И попаришь кости... Плачу, плачу целый день И дрожу от злости... На обед дают мне суп И четыре щуки: Две к проклятым сторожам Попадают в руки. Ах, на нильском берегу Жил я без печали! Негры сцапали меня, С мордой хвост связали. Я попал на пароход... Как меня тошнило! У! Зачем я вылезал Из родного Нила?.. Эй, ты, мальчик, толстопуз, - Ближе стань немножко... Дай кусочек откусить От румяной ножки! Саша Черный
yanka: * * * Девушка пела в церковном хоре О всех усталых в чужом краю, О всех кораблях, ушедших в море, О всех, забывших радость свою. Так пел ее голос, летящий в купол, И луч сиял на белом плече, И каждый из мрака смотрел и слушал, Как белое платье пело в луче. И всем казалось, что радость будет, Что в тихой заводи все корабли, Что на чужбине усталые люди Светлую жизнь себе обрели. И голос был сладок, и луч был тонок, И только высоко, у царских врат, Причастный тайнам, - плакал ребенок О том, что никто не придет назад. А.Блок
Sberik: МОЛИТВА О КРЫЛЬЯХ Ниц простертые, унылые, Безнадежные, бескрылые, В покаянии, в слезах,- Мы лежим во прахе прах, Мы не смеем, не желаем, И не верим, и не знаем, И не любим ничего. Боже, дай нам избавленья, Дай свободы и стремленья, Дай веселья Твоего. О, спаси нас от бессилья, Дай нам крылья, дай нам крылья, Крылья духа Твоего! Мережковский Дмитрий
Sberik: ЗАЧЕМ? Она совсем еще ребенок - И ясен взгляд, и голос тонок. Она совсем еще дитя - Живет играя и шутя. - Давай походим темным лесом! - Давай разбудим соловья! Там у дороги под навесом Моя любимая скамья. - Давай сбежим скорее в поле! - Давай посмотрим на зарю!.. - Я подчиняюсь поневоле И тоже что-то говорю. Но чувства борются во мне, Я в жизни знаю слишком много, И часто с ней наедине Мне нелегко и одиноко. И вот она уже грустна, И вот уже серьезней встречи, Совсем запутает она Клубок моих противоречий! Зачем же мы ходили лесом? Зачем будили соловья? Зачем стояла под навесом Та одинокая скамья? Рубцов Николай
Sberik: А меня не спросят, каков итог и кому по каким отвечать словам, Только небо, выпустив коготок, аккуратно распустит меня по швам, Аккуратно вытрясет в тишину, до пылинки вычистит, до греха И растянет сердце во всю длину, как гармонь растягивает меха. И растянет, мокрое, не дыша, и наполнит, глупое, синевой, А душа - пускай улетит душа, раз уж ей никак не побыть живой, Всё ей нужно спать на чужих руках, всё ей нужно зло завершить добром Так пускай попрыгает в облаках, порезвится чертиком под ребром, А решит вернуться - так путь открыт, вся дорога в солнечных витражах, Засмеется сердце взахлеб, навзрыд, под ладошкой ветренною дрожа, На башке на лунной из звезд парик, а под тонкой кожей звенит Париж, И вокруг как будто бы мир парит, а на самом деле ты сам паришь. А меня не спросят, зачем сижу, почему пою свои песни так, А внутри меня всё такая жуть, то ли пустота, то ли теснота, А вокруг всё гладко, и нет углов - уцепиться не за что, так сиди, Просто небо тонкой своей иглой только что зашило дыру в груди, Аккуратно ниточку подобрав, всё под цвет, как нужно и на века, Мол, пока тебе не видать добра, пусть подсохнет сердце твое пока, А душа вернется - так путь открыт, вся дорога в солнечной ерунде, Отчего-то пальцы мои мокры - узелок завяжется, быть беде. Уже третий день читаю этот ЖЖ...
Sberik: Говорят - что будет толк в Эмилии или в Жанне, Что форма, мол, сильнее, чем содержанье. Задыхаюсь в скучности карандашной. Не буду слушаться - назову Дашей. Или Наташей, или, допустим, Милой. А что - ну, обычно, ну, привычно, но мило! Не будет красивой, черноглазой и грустной. Всё равно не получится. Будет - русой. Не напишет песен, с неба звезду не схватит, Будет всё читать, устроившись на кровати, Будет слезы лить, будет кошка ходить за нею. Вышивать не будет уметь - ведь я не умею. Или, допустим, будет Олимпиадой, Хорошее, правда, имя - хоть стой, хоть падай. По-домашнему: Липочкой, топольком, осинкой. В платочке нажестко накрахмаленном синькой. Всё-таки Дарьей. Маленькой и никчемной. Худенькой девочкой с нежной пшеничной челкой. Девочкой, с обкусанными ногтями, Ей на вид - ну шестнадцать, ладно, натянем. Будет ездить в метро, склонившись устало, Будет ругать себя - мол, ничем не стала, И всё равно - помирать или жить так дальше. А кто-то посмотрит и только губами: "Дашка..." И оборвется дыханье. (с) izubr
hi!: Владимир Высоцкий Здесь лапы у елей дрожат на весу, Здесь птицы щебечут тревожно. Живешь в заколдованном диком лесу, Откуда уйти невозможно. Пусть черемухи сохнут бельем на ветру, Пусть дождем опадают сирени, Все равно я отсюда тебя заберу Во дворец, где играют свирели. Твой мир колдунами на тысячи лет Укрыт от меня и от света. И думешь ты, что прекраснее нет, Чем лес заколдованный этот. Пусть на листьях не будет росы поутру, Пусть луна с небом пасмурным в ссоре, Все равно я отсюда тебя заберу В светлый терем с балконом на море. В какой день недели, в котором часу Ты выйдешь ко мне осторожно?.. Когда я тебя на руках унесу Туда, где найти невозможно?.. Украду, если кража тебе по душе, - Зря ли я столько сил разбазарил? Соглашайся хотя бы на рай в шалаше, Если терем с дворцом кто-то занял!
Sberik: "А за что ты меня ломаешь?" - скрипит осина. "А за то, что ты на пути," - отвечает буря, "А за то, что корни гнилы" - отвечает речка, "А за то, что нечего тут" - смеется береза. А вода речная гнется, руками плещет, "До чего ж ты меня волнуешь" - погоде шепчет, "До чего ж ты меня достала - погода шепчет - Вот ужо замерзнешь - и тогда потолкуем." Я сильней осины - даже, пожалуй, встану, Даже, может, вытру с плиты убежавший кофе. Говорить противно. Всё уже говорилось - Все слова бывали во рту у десятков тысяч Незнакомых людей. Я, знаете, так брезглива... "А за что ты меня не видишь?" - рыдает утро. "А за то что тебя не видно" - смеется дождик, "А за то что тебя не нужно" - мурлычет кошка Я скажу: "За то, что ты не бываешь добрым." Исчезает утро в сером чаду обиды, Соберусь и выйду в злую сырую темень. Я добрее утра - я накормила кошку, Застелила постель, поставила всё на место, Полила цветы, решила помыть посуду - Собирались гости. Где-нибудь, через месяц. Я стою в промокших сандалиях на Дворцовом. "Но меня-то за что, за что?" - кричу я неслышно. "А за то, что ты моя дочь" - отвечает город. "А за то, что я твоя мать" - отвечает речка. "А за то, что ты здесь своя" - отвечает ветер, Я иду. Внутри меня промокает сердце, И кусочек неба, спрятавшийся под свитер. (с) izubr
fabian: КАК ПОКАЗАТЬ ЗИМУ ...но вот зима, и чтобы ясно было, что происходит действие зимой, я покажу, как женщина купила на рынке елку и несет домой, и вздрагивает елочкино тело у женщины над худеньким плечом. Но женщина тут, впрочем, ни при чем. Здесь речь о елке. В ней-то все и дело. Итак, я покажу сперва балкон, где мы увидим елочку стоящей как бы в преддверье жизни предстоящей, всю в ожиданье близких перемен. Затем я покажу ее в один из вечеров рождественской недели, всю в блеске мишуры и канители, как бы в полете всю, и при свечах. И наконец, я покажу вам двор, где мы увидим елочку лежащей среди метели, медленно кружащей в глухом прямоугольнике двора. Безлюдный двор и елка на снегу точней, чем календарь нам обозначат, что минул год, что следующий начат. Что за нелепой разной кутерьмой, ах, Боже мой, как время пролетело. Что день хоть и длинней, да холодней. Что женщина... Но речь тут не о ней. Здесь речь о елке. В ней-то все и дело. (Ю. Левитанский)
Sberik: Синеватое фото - наверное, "Коника", Солнце выжгло цвета, но осталось чуть-чуть еще. А бывает, что из сероглазеньких школьников Вырастают такие лохматые чудища? А в простуженном доме все дышат по-прежнему, Небо восьмидесятых большое и синее. Из ладошек, исчирканных тонкими стержнями, Вырастают ладони, большие и сильные. Ты страдаешь, себя ощущая непрошенным, Задыхаешься в письмах, наполнивших ящики... А представь себе: жить среди доброго прошлого Каждым шагом ступая на грань настоящего? Одеваемся, вооружаемся куртками, Пол застелен ковром и лимонными шкурками. (с) izubr
Sberik: Что же вокруг так грустно? Хватит печатать на ночь. То ли напиться вусмерть, То ли влюбиться напрочь. В лес уходить впору, И по горам лазать. Или башкой - в прорубь, Или гвоздем в глазик. Зимней ползу мухой, Грязной теку речкой То ли ногой в ухо, То ли... куды бечь-то? (с) izubr
Sberik: А по северному городу метет снежок, Даже птицы в этом городе все в снегу, А на сердце город северный, как ожог, Я и рада позабыть бы, да не смогу. В этом городе замерзшем недолог день, Лишь проснешься - а по небу плывет луна. В этом городе простуженном нет людей, В этом городе лишь море - и я одна. Здесь не дороги дороги, здесь нет дорог, Если ты здесь появился, то на века. Этот город не сгибает в бараний рог, Ты и сам поймешь, что больше без него - никак. Я забыла, как от плача голова гудит, Как слепые руки комкают тишину... Этот город дремлет тихо на моей груди, Если кто-то и окликнет - не обернусь. (с) izubr
fabian: Тишины! Тишины хочу, тишины... Нервы, что ли, обожжены? Тишины... чтобы тень от сосны, щекоча нас, перемещалась, холодящая словно шалость, вдоль спины, до мизинца ступни, тишины... звуки будто отключены. Чем назвать твои брови с отливом? Понимание - молчаливо. Тишины. Звук запаздывает за светом. Слишком часто мы рты разеваем. Настоящее - неназываемо. Надо жить ощущением, цветом. Кожа тоже ведь человек, с впечатленьями, голосами. Для нее музыкально касанье, как для слуха - поет соловей. Как живется вам там, болтуны, чай, опять кулуарный авралец? горлопаны не наорались? тишины... Мы в другое погружены. В ход природ неисповедимый, И по едкому запаху дыма Мы поймем, что идут чабаны. Значит, вечер. Вскипают приварок. Они курят, как тени тихи. И из псов, как из зажигалок, Светят тихие языки. (А. Вознесенский)
hi!: ...Ибо я о коте своем нынче хочу поразмыслить. Ибо с первым лучом Божьей славы, зари, он по-своему молится Богу. Ибо это вершит он, семь раз свое тело свивая с изяществом быстрым... Ибо, долг свой исполнив и благословенье приняв, приступает он к самопознанью. Ибо самопознанье свое он творит в десяти степенях. Ибо он проверяет, во-первых, чисты ли передние лапы, Ибо он, во-вторых, отрясает их легким движеньем, Ибо, в-третьих, вперед он их тянет, всем телом прогнувшись, Ибо точит, в-четвертых, о дерево гибкие когти, Ибо, в-пятых, он моется -- тщательно, долго, дотошно, Ибо тут же, в-шестых, он катается после мытья, Ибо сразу, в-седьмых, он садится выкусывать блох, и ничто не собьет его с темпа, Ибо трется, в-восьмых, о какой-нибудь столбик попутный, Ибо ищет, в-девятых, всевышних велений -- что делать потом, Ибо после, в-десятых, уверенно требует пищи. Ибо только когда это все завершит он, дела основные начнутся. Ибо службу Господню несет он в ночи, охраняя свой дом от врага. Ибо мраку противится он электрической шкуркой и взором горящим. Ибо дьяволу (смерти) противится он, быстролапо снуя возле жизни. Ибо утром, в молитвах своих, любит солнце и солнцем любим. Ибо он из тигриного племени, что несомненно. Ибо Кот-Херувим -- воплощение Ангела-Тигра... Ибо сладостней нет ничего, чем покой его, если он дремлет. Ибо нет ничего искрометней -- когда он в движенье приходит. Ибо Бог одарил его гибким богатством движений... Ибо существованье его преисполнено музыки тайной. -- Tad Williams
Sberik: Я настоящая, настоящая! Хочешь - трогай руками. Что ты смеешься, серая ящерка, Тонкий рисунок камня? Линия жизни с судьбой не скрещена, Значит - бывать худому? Что ты кривишься, тонкая трещина В стенке старого дома? Те, кто как я - не находят пары, но Быть одному - искусство. Видишь на коже моей испарину, Кровь на губах искусанных? Ты говоришь: "Уходи, непрошенный, Жизнь тебя слишком балует." Видишь, всё сверху темно-заброшенно, Только внутри ведь - алое! Как паруса в твоем океане, Как на кустах малина... Мне бы развеяться пылью, а не Серой остаться глиной. Мне б в музыкальной лежать шкатулке, Не в деревянном ящике! Вьется узором по штукатурке Трещинка или ящерка... (с) izubr
Sberik: Звенят в кошельке моем пятаки, Им, видимо, пустовато... Ну, что мне делать с тобой - таким Серьезным, как экскаватор? Вчера мне хотелось плясать и петь, Кидать из окна ромашки. Стараюсь следить за собой теперь - А вдруг допущу промашку? А вдруг - неправильно засмеюсь, Воды, - попрошу - долей мне. И тем опозорю свою семью Вперед на пять поколений? Ах, голос мой тонок так и фальшив, Глаза бегут к переносице... Ну, что мне делать с тобой - большим, Бесстрастным, как броненосец? Как трактор, комбайн, паровой каток, Станок газонокосильный... Завою-ка я на солнце, а то Луны дожидаться сил нет. (с) izubr *ЗЫ: пора заканчивать читать этот ЖЖ на ночь... *
Александра: Иннокентий Анненский ОСЕННИЙ РОМАНС Гляжу на тебя равнодушно, А в сердце тоски не уйму... Сегодня томительно душно, Но солнце таится в дыму. Я знаю, что сон я лелею, Но верен хоть снам я,—а ты?.. Ненужною жертвой в аллею Падут, умирая, листы... Судьба нас сводила, слепая: Бог знает, мы свидимся ль там... Но знаешь... Не смейся, ступая Весною по мертвым листам!
Sberik: Я буду стихами плакать, Сплетаю улыбку и слезы, Молясь на московскую слякоть И переживая морозы. Я буду порой ранима, Я буду порой разбита, Как дождь над уставшим миром, Что бог в свое сеет сито. (с)Елена Марунич
hi!: Хулио Сесар Сильвайн У меня есть собака. Верней, У меня есть кусок души, а не просто собака. Я люблю её и порой Очень сочувствую ей- Нет собаки у бедной собаки моей. И вот, когда мне бывает грустно... А знаешь ли ты, Что значит собака, Когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно, Я обнимаю её за шею и говорю ей: -Собака! хочешь, я буду твоей собакой?..
Sberik: Песня полярных летчиков Кожаные куртки, брошенные в угол, Тряпкой занавешенное низкое окно. Бродит за ангарами северная вьюга, В маленькой гостинице пусто и темно. Командир со штурманом мотив припомнят старый, Голову рукою подопрёт второй пилот, Подтянувши струны старенькой гитары, Следом бортмеханик им тихо подпоёт. Эту песню грустную позабыть пора нам,-- Наглухо моторы и сердца зачехлены. Снова тянет с берега снегом и туманом, Снова ночь нелётная даже для луны. Лысые романтики, воздушные бродяги, Наша жизнь -- мальчишеские вечные года. Прочь тоску гоните вы, выпитые фляги, Ты, метеослужба, нам счастья нагадай! Солнце незакатное и тёплый ветер с веста, И штурвал послушный в стосковавшихся руках... Ждите нас, невстреченные школьницы-невесты, В маленьких асфальтовых южных городках! Автор текста: Городницкий А.
Ирината: Владимир Высоцкий Песня о погибшем лётчике Всю войну под завязку я все к дому тянулся, И хотя горячился, воевал делово. Ну, а он торопился, как-то раз не пригнулся, И в войне взад-вперед обернулся, за два года всего ничего. Не слыхать его пульса с сорок третьей весны, Ну, а я окунулся в довоенные сны, И гляжу я, дурак, но дышу тяжело. Он был лучше, добрее, ну, а мне повезло. Я за пазухой не жил, не пил с Господом чая, Я ни в тыл не просился, ни судьбе под подол, Но мне женщины молча намекали, встречая: Если б ты там навеки остался, может мой бы обратно пришел. Для меня не загадка их печальный вопрос, Мне ведь тоже не сладко, что у них не сбылось. Мне ответ подвернулся:"Извините, что цел, Я случайно вернулся, вернулся, ну, а он не сумел". Он кричал напоследок в самолете сгорая: "Ты живи, ты дотянешь", - доносилось сквозь гул. Мы летали под богом, возле самого рая, Он поднялся чуть выше и сел там, ну а я до земли дотянул, Встретил летчика сухо райский аэродром, Он садился на брюхо, но не ползал на нем, Он уснул - не проснулся, он запел - не допел, Так что я вот вернулся, вернулся, ну а он не сумел. Я кругом и навечно виноват перед теми, С кем сегодня встречаться я почел бы за честь. Но хотя мы живыми до конца долетели, Жжет нас память и мучает совесть, у кого она есть. Кто-то скупо и четко отсчитал нам часы В нашей жизни короткой, как бетон полосы. И на ней, кто разбился, кто взлетел навсегда. Ну, а я приземлился, ну, а я приземлился, вот какая беда.
Ирината: Владимир Высоцкий Если где-то в чужой незнакомой ночи Ты споткнулся и ходишь по краю, Не таись, не молчи, до меня докричи - Я твой голос услышу, узнаю. Может, с пулей в груди ты лежишь в спелой ржи? Потерпи - я спешу, и усталости ноги не чуют. Мы вернемся туда, где и воздух и травы врачуют, Только ты не умри, только кровь удержи. Если ж конь под тобою, ты домой доскачи - Конь дорогу отыщет буланый В те края, где всегда бьют живые ключи, И они исцелят твои раны. Где ты, друг, - взаперти или в долгом пути, На развилках каких, перепутиях и перекрестках?! Может быть, ты устал, приуныл, Заблудился в трех соснах И не можешь обратно дорогу найти?.. Здесь такой чистоты из-под снега ручьи, Не найдешь - не придумаешь краше. Здесь цветы, и кусты, и деревья - ничьи, Стоит нам захотеть - будут наши. Если трудно идешь, по колено в грязи Да по острым камням, босиком по воде по студеной, Пропыленный, обветренный, дымный, огнем опаленный, Хоть какой доберись, добреди, доползи.
hi!: А.Вознесенский РЕПЛИКА в экологической дискуссии Поглядишь, как несметно разрастается зло – слава богу, мы смертны, не увидим всего. Поглядишь, как несмелы табунки васильков – слава богу, мы смертны, не испортим всего.
Ирината: Владимир Высоцкий Проложите, проложите Хоть тоннель по дну реки И без страха приходите На вино и шашлыки. И гитару приносите, Подтянув на ней колки. Но не забудьте - затупите Ваши острые клыки. А когда сообразите - Все пути приводят в Рим,- Вот тогда и приходите, Вот тогда поговорим. Нож забросьте, камень выньте Из-за пазухи своей И перебросьте, перекиньте Вы хоть жердь через ручей. За посев ли, за покос ли - Надо взяться, поспешать! А прохлопав, сами после Локти будете кусать. Сами будете не рады, Утром вставши,- вот те раз! - Все мосты через преграды Переброшены без нас. Так проложите, проложите Хоть тоннель по дну реки! Но не забудьте, затупите Ваши острые клыки!
hi!: В.С.Высоцкий Трубят рога: скорей, скорей!- И копошится свита. Душа у ловчих без затей, Из жил воловьих свита. Ну и забава у людей - Убить двух белых лебедей! И стрелы ввысь помчались... У лучников наметан глаз,- А эти лебеди как раз Сегодня повстречались. Она жила под солнцем - там, Где синих звезд без счета, Куда под силу лебедям Высокого полета. Ты воспари - крыла раскинь - В густую трепетную синь. Скользи по божьим склонам,- В такую высь, куда и впредь Возможно будет долететь Лишь ангелам и стонам. Но он и там ее настиг - И счастлив миг единый,- Но может, был тот яркий миг Их песней лебединой... Двум белым ангелам сродни, К земле направились они - Опасная повадка! Из-за кустов, как из-за стен, Следят охотники за тем, Чтоб счастье было кратко. Вот утирают пот со лба Виновники паденья: Сбылась последняя мольба - "Остановись, мгновенье!" Так пелся вечный этот стих В пик лебединой песне их - Счастливцев одночасья: Они упали вниз вдвоем, Так и оставшись на седьмом, На высшем небе счастья.
fabian: ЧТО ТАКОЕ СЧАСТЬЕ? Что же такое счастье? Одни говорят:- Это страсти: Карты, вино, увлеченья - Все острые ощущенья. Другие верят, что счастье - В окладе большом и власти, В глазах секретарш плененных И трепете подчиненных. Третьи считают, что счастье - Это большое участие: Забота, тепло, внимание И общность переживания. По мненью четвертых, это С милой сидеть до рассвета, Однажды в любви признаться И больше не расставаться. Еще есть такое мнение, Что счастье - это горение: Поиск, мечта, работа И дерзкие крылья взлета! А счастье, по-моему, просто Бывает разного роста: От кочки и до Казбека, В зависимости от человека! (Э. Асадов)
fabian: * * * Не понимать друг друга страшно - не понимать и обнимать, и все же, как это ни странно, но так же страшно, так же страшно во всем друг друга понимать. Тем и другим себя мы раним. И, наделен познаньем ранним, я душу нежную твою не оскорблю непониманьем и пониманьем не убью. (Е. Евтушенко)
Ирината: Дмитрий Воденников Из "Книги рун" Ингуз — Повторяй за мной: ты моя слабость. — Ты моя слабость. — Ты моя сладость. — Ты моя сладость. — Ты моя нежность. — Ты моя нежность. Она говорит, а я лежу как дурак и верю: — Я сладость, я слабость, я нежность… Турисаз (руна недеяния, врата) Вся наша жизнь — это только погоня за счастьем, но счастья так много, что нам его — не унести, до смерти осталось 2-3 незначительных связи, до смерти не будет уже ни одной настоящей любви. _________ Чем дольше живешь на этом свете, тем яснее понимаешь, что счастье — это то, что всегда с тобой. Мы просто забыли (я — забыл, ты — забыла, они — забыли, но вот я вспомнил теперь и не забуду уже никогда), что счастье — это почти как спички: что оно всегда с тобой — просто сейчас они завалились в карман или за подкладку. Но оно все равно ЗДЕСЬ. И ни от кого не зависит. Ни от чужой любви, ни от нашей удачи, ни от нашего положения дел, ни от нашего не-одиночества. Оно — ПРОСТО ЕСТЬ. Даже если мы часто бываем несчастны. Это наш внутренний остов, скелет, состав крови, кальций в наших костях и постоянный бэкграунд в наших ироничных умах. Только не забывай: что счастье так пронзительно и в своей сути так невыносимо, что когда человек его испытывает, он начинает крутиться, как Шарик, которому на шею привязали гремящую консервную банку. Крутиться, чтоб только это счастье с себя скинуть. Потому что счастье всем видно (а значит позорно), потому что оно очень громкое и непривычное (а значит, мешает спать, точнее: даже лежать мешает)… Потому что тебе от него — никуда не деться. Хагалаз (град, разрушение) Настоящая радость резонирует на уровне горла, а тяжелое чувство и нежность — резонируют на уровне сердца. Я сегодня это заметил, разговаривая по телефону. …опустевшее мое глупое горло, переполнившееся моё сердце Во всех этих мучениях любви (всех этих злорадных кошачьих играх с другим человеком, вполне дебильных и детских) — самое главное и сладостное знать, что чужое терпение небесконечно. «Время рассудит» (чего оно там рассудит? — запорошит и всё), «время залечит», тебя забудут, отпустят, простят, перестанут любить… И почему-то это самое блаженное во всех наших убогих играх. Никаких резонов. Одно веселое зверство. Если ж представить, что ты мучаешь человека как бы навек, как в тысячелетнем рабстве, без всякой возможности тебе отомстить (полным потом равнодушием) — вот тут уже тухло всё. Скучно. Погано. Как с ухом — больным. Нет. Только так — на границе будущего забвенья. В ожидании, через лет 5 или 6, на пограничной полосе. Вот тогда — радость бытия. И воздух свежее, и солнце ярче, и небо — аквамарин. — Смотри, туча на дальней границе моего королевства начинает потихоньку пожирать мир. Значит, можно попробовать построить новый. — Если получится, мой король.
Marcas de Ayer: Леопард Михаил Мазель Хлопнет дверь. Начнётся снегопад. Словно чувства, город непогодит. К нам метнётся чёрный леопард в белых пятнах. Это год проходит? Ветер свищет из иных лесов. Машет леопард своим хвостищем. Всё уснёт в теченье двух часов, или трёх. ... помимо тех, кто ищет. Ищут нас, потерянных в ночи. Ищут год, исчезнувший в забвенье. Город засыпает, но стучит, в каждом вздохе новое мгновенье. Затаившись, как перед прыжком, леопард становится белее. Не касаясь крыш своим брюшком, он над нашей улицею реет. И не надо пробовать понять, Где тут боль, где быль, и, где тут сказка. Станет снегом свет иного дня. Будем с ним идти в единой связке. Только чьи гигантские следы снегопад заносит на рассвете? Только чьи намеренья тверды? Только с кем воюет снова ветер? Хлопнет дверь. Начнётся новый день. Это он, призывно так хохочет?.. А для тех, кто тихо спросит: “где” леопард опять примчится ночью.
Sberik: Marcas de Ayer , а мы с Вами, видимо, читаем один и тот же ЖЖ 8))) Капли Когда тебя обманут в первый раз, ты без притворства не опустишь глаз. Пока обман сочится во второй - произнесёшь – “Случается порой”. Лишь после третьего негромко так вздохнёшь, но всё-таки с дороги не свернёшь. И только люди скроются вдали. В который раз?.. Ни капли не болит. Когда в ночи ты различишь кларнет, забудутся сомнений “да” и “нет”. Когда в твой дом проникнет в след труба, ты прекратишь выдавливать раба. Там всякий отзовётся инструмент: не в сердце, не в душе... и не в уме... Ты перестал смотреть по сторонам? Не верю ни на йоту, ни на грамм. Не смейся. Если хочешь сам прикинь. Кого кормить собрался ты с руки? Ты словно различить стремишься грань. Зачем опять вскочил в такую рань? Ты странный. Ты наивный. Ты чудной. Сказать, по сути... в целом - всё одно. По капле собирая эту суть, ты шепчешь: – “За обман не обессудь”! (с)mishamazel
yanka: Анна Ахматова Двадцать первое. Ночь. Понедельник. Очертанья столицы во мгле. Сочинил же какой-то бездельник, Что бывает любовь на земле. И от лености или со скуки Все поверили, так и живут: Ждут свиданий, боятся разлуки И любовные песни поют. Но иным открывается тайна, И почиет на них тишина... Я на это наткнулась случайно И с тех пор все как будто больна.
hi!: Геннадий Шпаликов Людей теряют только раз, И след, теряя, не находят, А человек гостит у вас, Прощается и в ночь уходит. А если он уходит днем, Он все равно от вас уходит. Давай сейчас его вернем, Пока он площадь переходит. Немедленно его вернем, Поговорим и стол накроем, Весь дом вверх дном перевернем И праздник для него устроим.
Ирината: НА ГУЛЯНИЕ БЕЛОЙ КОШКИ В КАНУН СОЛНЦЕВОРОТА Александр Левин Ты думаешь, выпали некие снеги? Ты думаешь, просто смягчилась зима? А это мохнатая тихая сапа гуляет, ушастая, в нашем дворе. В неправильных тапочках мехом наружу, с ангорским хвостом и в буденных усах, идет осторожно, сопит еле слышно, и некая нега в повадке ее. То сядет на ветке, как шапка с ушами, то скачет галопом, как снежный барсук, то рысью, как маха, но тихо, как муха, но очень недолго и очень легко. Она убежит, а никто не заметит. Подумают просто: зима на мороз. Но солнце на лето, и помня об этом, уж как-нибудь мы доживем до весны…
hi!: Евгений Евтушенко Со мною вот что происходит: ко мне мой старый друг не ходит, а ходят в мелкой суете разнообразные не те. И он не с теми ходит где-то и тоже понимает это, и наш раздор необъясним, и оба мучимся мы с ним. Со мною вот что происходит: совсем не та ко мне приходит, мне руки на плечи кладёт и у другой меня крадёт. А той - скажите, бога ради, кому на плечи руки класть? Та, у которой я украден, в отместку тоже станет красть. Не сразу этим же ответит, а будет жить с собой в борьбе и неосознанно наметит кого-то дальнего себе. О, сколько нервных и недужных, ненужных связей, дружб ненужных! Куда от этого я денусь?! О, кто-нибудь, приди, нарушь чужих людей соединённость и разобщённость близких душ!
Ирината: Виктория Райхер диалог - на что ты потратил всю свою жизнь целиком, на что ушли твои зимы, лета, вторник, четверг, среда? себя сглотнувший, как в горле стоявший ком, и тут же поклявшийся не делать этого никогда аскет, развратник, мелочник, лоботряс, на что ты её растряс? разменял, разболтал по ухабам, расколол сапогом по камням случайным, расколотил, как дятел, доевший муху - на что ты её потратил всю свою жизнь целиком, умирающий пёс? кого ты любил, бил, разговаривал с кем, забывая, кто ты есть и зачем, кого ты тратил, отдавал, бросал, разбазаривал, сколько поднял ненужных вех, верст, тем? во дворцах, в беседках, в тепле и поту конюшен ты хотя бы помнишь, куда подевалось время? зачем ходил, убеждал, уговаривал, умолял на коленях за тебя выйти замуж женщину, которой ты был не нужен? для чего тебе было все это - такие силы, такие страсти, такой угар? а теперь ты стар. и каков гонорар? кошмар. - слушай, ты, вездесущий, умеющий, знающий, умный самый, чего ты вопишь, как прохожий, упавший в лужу? мы с тобой не чужие, ты вложил в меня больше, чем папа с мамой, и теперь недоволен, что я вышел такой непохожий на то, что нужно? ты слепил фигурку, натыкал в неё иголок, сделал голема, развивающегося из ничего, убедил его, что он ничтожен, жалок, мелок, молод и ставит свое удовольствие превыше всего - осколок всего задуманного и вложенного в него. созданный слабым, бездомным, усталым, мающимся, влюбленным в мороженое и прочую суету, с трудом понимающим или не понимающим ничего, а не как прочие схватывающим на лету, ведь тебе все равно, как берет свои версты с боем он, веселый, дикий, дурной, как ямщик в степи. а до смерти нам с тобою пока обоим далеко и долго. я стараюсь. терпи. терпи.
Snu-Smu: К чему слова? Ну, помолчим, Ведь все и так уже понятно. Быть может миллион причин, Но ты о них не скажешь внятно. А может быть всего одна, Которую не должен видеть. Ее назвать ты не смогла, Чтоб ненароком не обидеть. Не знаю, есть ли в том вина, И кто из нас что делать станет. Так помолчим. Пусть тишина Все по местам своим расставит. (с) хз...
hi!: Арсений Тарковский Если б, как прежде, я был горделив, Я бы оставил тебя навсегда; Все, с чем расстаться нельзя ни за что, Все, с чем возиться не стоит труда,- Надвое царство мое разделив. Я бы сказал: - Ты уносишь с собой Сто обещаний, сто праздников, сто Слов. Это можешь с собой унести. Мне остается холодный рассвет, Сто запоздалых трамваев и сто Капель дождя на трамвайном пути, Сто переулков, сто улиц и сто Капель дождя, побежавших вослед.
Sberik: Сергей Есенин До свиданья, друг мой, до свиданья. Милый мой, ты у меня в груди. Предназначенное расставанье Обещает встречу впереди. До свиданья, друг мой, без руки, без слова, Не грусти и не печаль бровей,- В этой жизни умирать не ново, Но и жить, конечно, не новей.
hi!: А.С.Пушкин ДОБРЫЙ СОВЕТ Давайте пить и веселиться, Давайте жизнию играть, Пусть чернь слепая суетится, Не нам безумной подражать. Пусть наша ветреная младость Потонет в неге и вине, Пусть изменяющая радость Нам улыбнется хоть во сне. Когда же юность легким дымом Умчит веселья юных дней, Тогда у старости отымем Все, что отымется у ней.
hi!: От прощанья до прощенья... Валентина Гиндлер От прощанья до прощенья Время лечит наши раны, Изменяет наши планы, Беспристрастный суд вершит. Лампа головой поникла, На столе будильник тикает. Но стоит на полке сахар, Чтобы слаще было жить. От прощанья до прощенья Жить мы учимся сначала В новом летоисчисленьи С равноденствия беды. Мерно маятник качается От надежды до отчаянья. Мы все дальше друг от друга, От любви и от вражды. От прощанья до прощенья Нам еще о многом помнить, В лабиринтах чьих-то комнат На неверный свет лететь. Пусть взойдут другие лица, Чтоб простить и вновь проститься. Пусть любовь пошлет нам утро, И февраль пошлет метель.
Sberik: Какие у Вас, hi! , стихи замечательные... Спасибо Вам за них
hi!: ...Как во городе во Пскове, Утопающем в снегу, Потолкуем о Лескове, А о прочем - ни гу-гу. Ибо если неизвестность Или женщина горда Нас российская словесность Выручает, как всегда... Игорь Волгин Пожалуйста! В российской поэзии от самых ее истоков до дня сегодняшнего всегда можно найти строки, которые лягут на сердце так, будто они из твоего сердца и произросли.
hi!: Игорь Волгин Телефон Когда порой приходится мне туго и черные скребут на сердце кошки, когда в себя перестаю я верить, когда друзья не в радость – вот тогда я вспоминаю позабытый номер и медленно снимаю трубку. И гудки звучат чуть приглушенно и протяжно. Вот так гудят уже немолодые застигнутые бурей пароходы. Я диск кручу, как колесо штурвала. Мне жутковато и немного стыдно. Но неизменно чуть печальный голос мне тихо отвечает: «Здравствуй, Игорь! Я очень рада. Ты был, верно, занят – ты не звонил мне целую неделю». О, черт возьми! Я вижу этот день! Лет через двести или через триста, когда я возвращусь в свою квартиру, пропахший солнцем и машинным маслом, пыльцой цветов и ветрами галактик, я чемодан поставлю у стола среди окурков и забытых писем и долго буду номер вспоминать. И наконец припомню и возьму, как археолог, трубку, что дремала под мертвым слоем пыли два столетья. Я буду ждать. И гулко будет кровь звучать в висках, как гонг перед финалом. И я дождусь. И неизменный голос, далекий и щемящий, будто детство, мне скажет чуть печально: «Здравствуй, Игорь! Я очень рада. Ты был, верно, занят – ты не звонил мне целую неделю».
Sberik: hi! пишет: В российской поэзии от самых ее истоков до дня сегодняшнего всегда можно найти строки, которые лягут на сердце так, будто они из твоего сердца и произросли. Да, hi! ,как вы правы... :) *** А у нас декабрь, но вокруг по-вешнему Сыро и горячо. Я захожу домой и вешаю Голову на крючок. Чайник вскипает, на окнах вязью Странные письмена. Господи, если ты вдруг на связи, - Как она без меня? Господи, лучшее, что ты выдумал, Сделано из ребра. Выдуто, выверено и выдано, Чай на губах мешается с выдохом Теплого серебра. Господи, дай ей пути лучистые, Лучшие из твоих. Если нам вдруг на двоих расчислено, Я обойдусь, но чтоб ей по-честному Счастья за нас двоих. Чтобы она не видела черного В розе твоих ветров. Чтобы хоть раз забыла про чертово Злое своё метро. Чтоб миновали ее трущобы, Изморозь, гарь и ил, Чтобы играл Михаил и чтобы Подыгрывал Гавриил. Господи, я всё словами порчу, Истина не в речах, Весной, когда набухают почки, Может быть, ты проверишь почту И прочтешь белизну плеча, И щека ее горяча И она прикусывает цепочку, Чтобы не закричать. (с)izubr
fabian: ................................. ЛЮБОВЬ Щекотка губ и холодок зубов, Огонь, блуждающий в потемках тела, Пот меж грудей... И это есть - любовь? И это всё, чего ты так хотела? Да! Страсть такая, что в глазах темно! Но ночь минует, легкая, как птица... А я-то думал, что любовь - вино, Которым можно навсегда упиться! (Д. Кедрин)
hi!: Булат Окуджава Грузинская песня Виноградную косточку в теплую землю зарою, И лозу поцелую и спелые гроздья сорву, И друзей созову, на любовь свое сердце настрою. А иначе зачем на земле этой вечной живу? Собирайтесь-ка гости мои на мое угощенье, Говорите мне прямо в глаза чем пред вами слыву, Царь небесный пошлет мне прощение за прегрешенья. А иначе зачем на земле этой вечной живу? В темно-красном своем будет петь для меня моя дали, В черно-белом своем преклоню перед нею главу, И заслушаюсь я и умру от любви и печали. А иначе зачем на земле этой вечной живу? И когда заклубится закат по углам золотея, Пусть опять и опять предо мной проплывут наяву, Синий буйвол и белый орел и форель золотая. А иначе зачем на земле этой вечной живу?
Ирината: МИХАИЛ ГЕНДЕЛЕВ На небо я смотрел на вид на вид войны на белый свет нет у меня другой любви и этой тоже нет дурную память истребят серебряный затянет след нет у меня другой тебя и этой тоже нет лицо завесь лицо завесь в три длинных пряди свет завесь нет у меня другой любви а смерть какая есть
Sberik: Гномы Нас ссорят гномы. Много ли гномов? Гномов великое множество. Тут и там есть свой гном, но неведомый нам, И, зная их качественное ничтожество, Мы гномов не знаем по именам. В самом деле - Ссорили нас великаны? Нет! Исполины не ссорили нас? Нет! Разве могли бы гиганты забраться в тарелки, графины, стаканы И причинить нам хотя бы микроскопический вред? Нет! Это бред! Лишь одни только гномы за нами гоняются вслед! Леонид Мартынов
hi!: Геннадий Шпаликов Поэтам следует печаль, А в жизни следует разлука. Меня погладит по плечам Строка твоя рукою друга. И одиночество войдет Приемлемым, небезутешным, Оно как бы полком потешным Со мной по городу пройдет. Не говорить по вечерам О чем-то непервостепенном, Товарищами хвастать нам, От суеты уединенным. Никто из нас не Карамзин, А был ли он, а было ль это - Пруды и девушки вблизи, И благосклонные поэты.
hi!: Геннадий Шпаликов Все неслышней и все бестолковей Дни мои потянулись теперь. Успокойся, а я-то спокоен, Не пристану к тебе, как репей. Не по мне эта мертвая хватка, Интересно, а что же по мне? Что, московская ленинградка, Посоветуешь поумней? Забываю тебя, забываю, Неохота тебя забывать, И окно к тебе забиваю, А не надо бы забивать. Все давно происходит помимо, Неужели и вправду тогда Чередой ежедневных поминок Оборачиваются года?
fabian: * * * А одиночество бывает сразу — С последними прощальными гудками. Рассунуты скорей рукопожатья, Один толчок, назад поплыл перрон, Друзья бегут, ................заглядывают в окна, Но круто обрывается платформа... И ты один — в дороге. ................Семафоры Поднимут руки вверх, ................страшась разгона. Мелькнут пакгаузы — ................и город кончен. Пошли писать поляны и поля. Вечерний лес дорогу распахнет У дымного открытого окна, Закурит не спеша, ..................и будет молча Глядеть тебе в глаза, ..................припоминая, Что будто где-то видел он тебя... (Б. Смоленский) Sberik: ой, fabian..... спасибо за стихи!!
Александра: Игорь Северянин Это было у моря Поэма-минъонет Это было у моря, где ажурная пена, Где встречается редко городской экипаж... Королева играла — в башне замка — Шопена, И, внимая Шопену, полюбил ее паж. Было все очень просто, было все очень мило: Королева просила перерезать гранат, И дала половину, и пажа истомила, И пажа полюбила, вся в мотивах сонат. А потом отдавалась, отдавалась грозово, До восхода рабыней проспала госпожа... Это было у моря, где волна бирюзова, Где ажурная пена и соната пажа.
Александра: Борис Пастернак СНЕГ ИДЕТ Снег идет, снег идет. К белым звездочкам в буране Тянутся цветы герани За оконный переплет. Снег идет, и всё в смятеньи, Всё пускается в полет,- Черной лестницы ступени, Перекрестка поворот. Снег идет, снег идет, Словно падают не хлопья, А в заплатанном салопе Сходит наземь небосвод. Словно с видом чудака, С верхней лестничной площадки, Крадучись, играя в прятки, Сходит небо с чердака. Потому что жизнь не ждет. Не оглянешься - и святки. Только промежуток краткий, Смотришь, там и новый год. Снег идет, густой-густой. В ногу с ним, стопами теми, В том же темпе, с ленью той Или с той же быстротой, Может быть, проходит время? Может быть, за годом год Следуют, как снег идет, Или как слова в поэме? Снег идет, снег идет, Снег идет, и всё в смятеньи: Убеленный пешеход, Удивленные растенья, Перекрестка поворот. Администраторы, мобыть, вы мне заодно скажете, что с моим прошлым стихотворением???? Верней со стихотвернением Северянина? Administrator/Ирината: Ничего страшного. Уже поправила...
hi!: Владимир Строчков Это тонкая штучка с крутым желобком вдоль спины. В каждом плавном изгибе ее особая смертная стать. Она сама ложится в ладонь, и всей-то ее длины - ровно столько, чтобы сразу до сердца достать. Кто же знал, что нельзя обнаженную финку брать голой рукой, не поранившись лихо, до самой белой кости. Но теперь я знаю. Но теперь я знаю покой лишь тогда, когда сжимаю ее в горсти. От укуса ее рана так глубока и узка, что не может сойтись краями, срастись, зажить. И единственный способ выжить наверняка - как в чехол, до упора в рану ее вложить, возле самого сердца носить эту тонкую боль и качать, и баюкать в крови, навевая ей сны; ждать, когда прикипит, зарастет и затянется, что ль, эта легкая, сладкая смерть с желобком вдоль спины.
hi!: Поздравляю всех с наступающим Новым годом! Дело было в январе, Стояла ёлка на горе, А возле этой ёлки Бродили злые волки. Вот как-то раз Ночной порой, Когда в лесу так тихо, Встречают волка под горой Зайчата и зайчиха. Кому охота в Новый год Попасться в лапы волку! Зайчата бросились вперёд И прыгнули на ёлку. Они прижали ушки, Повисли, как игрушки. Десять маленьких зайчат Висят на ёлке и молчат - Обманули волка. Дело было в январе - Подумал он, что на горе Украшенная ёлка. Агния Барто
Sberik: Елок праздничные краски, Разноцветья огоньки... Нам бы всем добра и ласки, Чтоб жилось и впрямь, как в сказке, Во грядущие деньки! И, подслушивая вьюгу, Постигая жизни суть, Пожелаем же друг другу Мы еще... Чего-нибудь! Он пришел, волнуя души, Сей торжественный черед: До свиданья год минувший, Здравствуй, здравствуй, Новый год! (с) хз =р
Ирината: Весёлым малышом уже стучится в двери Красавец-новый год, пришёл, не позабыл. И как всегда, мы очень твёрдо верим, Что будет он счастливее, чем был. Что будут в нём и солнце, и улыбки, И зрители в семнадцатом ряду… Оставим в старом старые ошибки, Нам хватит новых в будущем году.
Sberik: Как будто древняя загадка Разгадкою вдруг предстаёт: Стихает ветер, снег идёт, Скрывая праздность беспорядка И тут же предъявляя счёт. Из уст в уста парок клубится, Незримо тяжелеет лёд Стихает ветер, снег идёт, Еловый карнавал в столице И хвойный дух, и Новый год! (с)Татьяна Кайсарова
hi!: Борис Пастернак Гамлет Гул затих. Я вышел на подмостки. Прислонясь к дверному косяку, Я ловлю в далеком отголоске, Что случится на моем веку. На меня наставлен сумрак ночи Тысячью биноклей на оси. Если только можно, Aвва Oтче, Чашу эту мимо пронеси. Я люблю Твой замысел упрямый И играть согласен эту роль. Но сейчас идет другая драма, И на этот раз меня уволь. Но продуман распорядок действий, И неотвратим конец пути. Я один, все тонет в фарисействе. Жизнь прожить — не поле перейти.
Ирината: Леонид Филатов Високосный год Памяти ушедших товарищей О високосный год, проклятый год! Как мы о нем беспечно забываем И доверяем жизни хрупкий ход Все тем же самолетам и трамваям. А между тем в злосчастный этот год Нас изучает пристальная линза, Из тысяч лиц — не тот, не тот, не тот — Отдельные выхватывая лица. И некая верховная рука, В чьен воле все кончины и отсрочки, Раздвинув над толпою облака, Выкрадывает нас поодиночке. А мы бежим, торопимся, снуем — Причин спешить и впрямь довольно много И вдруг о смерти друга узнаем, Наткнувшись па колонку некролога. И, стоя в переполненном метро, Готовимся увидеть это въяве: Вот он лежит. Лицо его мертво. Вот он в гробу. Вот он в могильной яме... Переменив прописку и родство, Он с ангелами топчет звездный гравий, И все, что нам осталось от него, — Полдюжины случайных фотографий. Случись мы рядом с ним в тот жуткий миг - И смерть бы проиграла в поединке... Она б взяла его за воротник, А мы бы уцепились за ботинки. Но что тут толковать, коль пробил час! Слова отныне мало что решают, И, сказанные десять тысяч раз, Они друзей — увы! — не воскрешают. Ужасный год!.. Кого теперь винить? Погоду ли с ее дождем и градом? ...Жить можно врозь. И даже не звонить. Но в високосный будь с друзьями рядом.
hi!: Геннадий Шпаликов Хоронят писателей мертвых, Живые идут в коридор. Служителей бойкие метлы Сметают иголки и сор. Мне дух панихид неприятен, Я в окна спокойно гляжу И думаю - вот мой приятель, Вот я в этом зале лежу. Не сделавший и половины Того, что мне сделать должно, Ногами направлен к камину, Оплакан детьми и женой. Хоронят писателей мертвых, Живые идут в коридор. Живые людей распростертых Выносят на каменный двор. Ровесники друга выносят, Суровость на лицах храня, А это - выносят, выносят,- Ребята выносят меня! Гусиным или не гусиным Бумагу до смерти марать, Но только бы не грустили И не научились хворать. Но только бы мы не теряли Живыми людей дорогих, Обидами в них не стреляли, Живыми любили бы их. Ровесники, не умирайте.
Александра: Девушка из харчевни Новелла Матвеева Любви моей ты боялся зря - Не так я страшно люблю. Мне было довольно видеть тебя, Встречать улыбку твою. И если ты уходил к другой, Иль просто был неизвестно где, Мне было довольно того, что твой Плащ висел на гвозде. Когда же, наш мимолетный гость, Ты умчался, новой судьбы ища, Мне было довольно того, что гвоздь Остался после плаща. Теченье дней, шелестенье лет, Туман, ветер и дождь. А в доме события - страшнее нет: Из стенки вынули гвоздь. Туман, и ветер, и шум дождя, Теченье дней, шелестенье лет, Мне было довольно, что от гвоздя Остался маленький след. Когда же и след от гвоздя исчез Под кистью старого маляра, Мне было довольно того, что след Гвоздя был виден вчера. Любви моей ты боялся зря. Не так я страшно люблю. Мне было довольно видеть тебя, Встречать улыбку твою. И в теплом ветре ловить опять То скрипок плач, то литавров медь... А что я с этого буду иметь, Того тебе не понять.
hi!: Январь. Как хорошо проснуться одному, смотреть, младенчески не узнавая, на белый потолок своей пещеры, на ослепительный холодный день, снега, деревья, гаражи и трубы, на елку праздничную, как Иосиф, наряженный на пир, - за Рождество перевалившую, а там уж скоро и Старый Новый год, и непонятно, что дальше делать - праздновать, пенять на календарь - или, навьючив сумку на ослика седого, отправляться в тот край, где ласточки не лепят гнезд, а только вьются меж рекой и небом; где корни пышных пальм, как когти грифов, в земле сжимают ребра мертвецов; где даже посох, воткнутый в песок, ( как сказано в одной старинной книге ) тотчас же "...летарасли и листочки пущает, а порою и цветет..." Григорий Кружков.
Sberik: про чуткость... Давай давай скажи что ты не ежик скажи что ты не ежик не в тумане тогда блеснет в моем кармане ножик и ты поймешь что я ничуть не аня особенно сейчас в такое время когда идем под разными дождями и разговариваем не по теме и я не аня и никто не аня и я твержу что русские святые похожи на осенние опята и мы с тобой такие непростые такие невеселые ребята (с) Аня Логвинова
fabian: * * * Я очень люблю тебя. Значит - прощай. И нам по-хорошему надо проститься. Я буду, как рукопись, ночь сокращать, Я выкину все, что еще тяготит нас. Я очень люблю тебя. Год напролет, Под ветром меняя штормовые галсы,- Я бился о будни, как рыба об лед (Я очень люблю тебя), и задыхался. И ты наблюдала (Любя? Не любя?), Какую же новую штуку я выкину? Привычка надежней - она для тебя, А я вот бродяжничать только привыкну. Пойми же сама - я настолько подрос, Чтоб жизнь понимать не умом, так боками. В коробке остался пяток папирос - Четыре строки про моря с маяками. С рассветом кончается тема. И тут Кончается всё. Расстояния выросли. И трое вечерней дорогой бредут С мешками. .........За солнцем, ...............за счастьем, .....................за вымыслом. (Б. Смоленский)
Sberik: Понимая отличья яблок и апельсинов... Проставляя дебет и кредит в смете, посылая мяч к небесам футбольным, понимаешь вдруг, что живёшь на свете - так уж получается: смешно и больно, хорошо ли, плохо - вдох-вдох-вдох - не выход, раз-два-три - и в дамках, оглянулся - счастье, потянулся - мимо, закричал - но тихо. Покупаешь ты рыбу ли, мелкий частик, или для салата огурцы из бочки, получаю ли я из прачечной брюки, мы с тобой всё равно часть одной цепочки, знаки формул тех же и молчанья звуки. Понимая отличья яблок и апельсинов, видишь сходство движений со случайным прохожим. Вот такие огурцы продают в магазинах. Жизнь берёт своё, но и наше тоже. Я раскрою книгу, ты из дома выйдешь, я поставлю чайник - и мороз по коже, я тебя не слышу, ты меня не видишь. Тебе сон приснился, но и мне - такой же (с) rabinovich
Ирината: Sberik, прошу пардону: "rabinovich" - это Михаил Рабинович, писатель, живущий в Нью-Йорке? Если да, то вот он же - вдогонку: неуловимые вначале необъяснимые в конце они когда-то исчезают а уж потом их вовсе нет они прозрачней чем любое едва заметное стекло и точность всяких измерений неприменима к ним совсем а если можно их пощупать то знать оптический обман нас вводит или в заблужденье или в трeвожный чуткий сон когда мы спим и наши мысли летят как рыбы над рекой сверкнув в далеких звуках неба а леской можно пренебречь
hi!: Давид Самойлов У зим бывают имена. Одна из них звалась Наталья. И было в ней мерцанье, тайна, И холод, и голубизна. Еленою звалась зима, И Марфою, и Катериной. И я порою зимней, длинной Влюблялся и сходил с ума. И были дни, и падал снег, Как теплый пух зимы туманной. А эту зиму звали Анной, Она была прекрасней всех.
Sberik: Ирината пишет: "rabinovich" - это Михаил Рабинович, писатель, живущий в Нью-Йорке? да, Ира, он...наткнулась на его ЖЖ... Иди ко мне, домашнее животное, дай, кот, на счастье, что ли, лапу мне. ... Оно такое быстрое, что вот оно, а вот и нет. И да, часы сомне- ний тоже чередуются с минутами, когда все ясным кажется и жуть берет как сыр из горла - вижу тут его, а вот и там - хвостом очерчен путь, во рту же сыр, что выпал. Что же выпадет на долю, на судьбу, лисе нa хвост... Давай с тобой полаем, что ли, выпьями, животное, под тихий шорох звезд.
Sberik: Рождественская Дама Серый ослик твой ступает прямо, Не страшны ему ни бездна, ни река... Милая Рождественская дама, Увези меня с собою в облака! Я для ослика достану хлеба, (Не увидят, не услышат,- я легка!) Я игрушек не возьму на небо... Увези меня с собою в облака! Из кладовки, чуть задремлет мама, Я для ослика достану молока. Милая Рождественская дама, Увези меня с собою в облака! М.Цветаева С Рождеством вас всех, родные мои...
Александра: СО СВЕТЛЫМ ПРАЗДНИКОМ СВЯТОГО РОЖДЕСТВА ВСЕХ ХОРОШИХ ЛЮДЕЙ!!!!!!! ДЕНИС ВАЛЕРЬЕВИЧ, ПРИМИТЕ МОИ ЛИЧНЫЕ ПОЗДРАВЛЕНИЯ С ПРАЗДНИКОМ! Рождественская звезда. Б. Пастернак (Отрывок) Стояла зима. Дул ветер из степи. И холодно было Младенцу в вертепе На склоне холма. Его согревало дыханье вола. Домашние звери Стояли в пещере, Над яслями теплая дымка плыла. Доху отряхнув от постельной трухи И зернышек проса, Смотрели с утеса Спросонья в полночную даль пастухи, А рядом, неведомая перед тем, Застенчивей плошки В оконце сторожки Мерцала звезда по пути в Вифлеем. Растущее зарево рдело над ней И значило что-то, И три звездочета Спешили на зов небывалых огней. За ними везли на верблюдах дары. И ослики в сбруе, один малорослей Другого, шажками спускались с горы. Светало. Рассвет, как пылинки золы, Последние звезды сметал с небосвода, И только волхвов из несметного сброда Впустила Мария в отверстье скалы. Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба, Как месяца луч в углубленье дупла. Ему заменяли овчинную шубу Ослиные губы и ноздри вола. Стояли в тени, словно в сумраке хлева, Шептались, едва подбирая слова. Вдруг кто-то в потемках, немного налево От яслей рукой отодвинул волхва, И тот оглянулся: с порога на Деву, Как гостья, смотрела звезда Рождества.
hi!: Иосиф Бродский 1 ЯНВАРЯ 1965 ГОДА Волхвы забудут адрес твой. Не будет звёзд над головой. И только ветра сиплый вой расслышишь ты как, встарь. Ты сбросишь тень с усталых плеч, задув свечу пред тем, как лечь, поскольку больше дней, чем свеч, сулит нам календарь. Что это? Грусть? Возможно, грусть. Напев, знакомый наизусть. Но повторяется. И пусть. Пусть повториться впредь. Пусть он звучит и в смертный час, как благодарность уст и глаз тому, что заставляет нас порою в даль смотреть. И молча глядя в потолок, поскольку явно пуст чулок, поймешь, что скупость – лишь залог того, что слишком стар. Что поздно верить чудесам. И, взгляд подняв свой к небесам, ты вдруг почувствуешь, что сам – чистосердечный дар.
Sberik: *не, ну прям про меня писали... * Я обычно упираюсь глазами в глаза, и не убежишь, хоть тресни. Но если я не смотрю в глаза - фиг заставишь поднять ресницы. Имею привычку молчать - или мычать бессловесно песню, После пары часов которой точно кошмар приснится. Я раз в сто лет отмываю чашку - подумаешь, чистоплюи! - Но брезгую прикоснуться к двери общественного сортира. И хищные вещи нашего века до крайности не люблю я, Чему ярчайшая иллюстрация - заваленная квартира. Я из экономии жрать могу сосиски из серой сои, Но грохну не думая на фигню последнюю сотню баксов. Я хмурюсь на каждый комплимент - зачем это, ах, не стоит - Но начинаю депрессовать, не слыша их дольше часа. Я в целом матёрый идеалист, но верю в закон бутерброда. (Поэтому, если честно сказать, стратег из меня хреновый.) И в форуме ору каждый день: мол, превыше всего свобода! - А ночью бережно починяю ветшающие оковы. (с)zmeyka_taya
hi!: Юрий Визбор ТРИ СОСНЫ Ах, какая пропажа - пропала зима! Ну не гнаться ж за нею на север? Умирают снега, воды сходят с ума, И апрель свои песни посеял. Ну да что до меня - это мне не дано: Не дари мне ни осень, ни лето, Подари мне февраль - три сосны под окном И закат, задуваемый ветром. Полоса по лесам золотая легла, Ветер в двери скребет, как бродяга. Я тихонечко сяду у края стола, Никому ни в надежду, ни в тягость. Все глядят на тебя - я гляжу на одно: Как вдали проплывает корветом Мой веселый февраль - три сосны под окном И закат, задуваемый ветром. Ах, как мало я сделал на этой земле: Не крещен, не учен, не натружен, Не похож на грозу, не подобен скале, Только детям да матери нужен. Ну да что же вы всё про кино, про кино - Жизнь не кончена, песня не спета: Вот вам, братцы, февраль - три сосны под окном И закат, задуваемый ветром. Поклянусь хоть на Библии, хоть на кресте, Что родился не за пустяками: То ль писать мне Христа на суровом холсте, То ль волшебный разыскивать камень. Дорогие мои, не виновно вино, На огонь не наложено вето, А виновен февраль - три сосны под окном И закат, задуваемый ветром.
Ирината: Первый рабочий день ассоциативно начался с фрагмента стихотворения Есенина: Пастушонку Пете Трудно жить на свете: Тонкой хворостиной Управлять скотиной. Если бы корова Понимала слово, То жилось бы Пете Лучше нет на свете. Но коровы в спуске На траве у леса, Говоря по-русски, Смыслят ни бельмеса. Им бы лишь мычалось Да трава качалась, - Трудно жить на свете Пастушонку Пете.
hi!: Геннадий Шпаликов Бывает все на свете хорошо,- В чем дело, сразу не поймешь,- А просто летний дождь прошел, Нормальный летний дождь. Мелькнет в толпе знакомое лицо, Веселые глаза, А в них бежит Садовое кольцо, А в них блестит Садовое кольцо, И летняя гроза. А я иду, шагаю по Москве, И я пройти еще смогу Соленый Тихий океан, И тундру, и тайгу. Над лодкой белый парус распущу, Пока не знаю, с кем, Но если я по дому загрущу, Под снегом я фиалку отыщу И вспомню о Москве.
hi!: Булат Окуджава Весна Небо синее, как на картинке. Утро майское. Солнце. Покой. Улыбается жук на тростинке, словно он именинник какой. Все устали от долгой метели, раздражительны все потому... Что бы там о зиме вы ни пели, но длиннее она ни к чему. Снег такой, что не сыщешь друг друга; ночь бездонная, словно тюрьма: все живое засыпала вьюга, а зачем -- позабыла сама. Всяк, заблудший во льдах ее синих, поневоле и слеп, и безуст... Нет, увольте от сложностей зимних, от капризов ее и безумств. Слава богу, что кущи и рощи наполняются звоном опять. Пусть весна легковесней и проще, да ведь надо же чем-то дышать! Наслаждается маем природа, зверь в лесах и звезда в небесах; и из самого сердца народа вырывается долгое "ах!".
Ирината: Ты улыбаешься... Смешно семнадцать лет искать окно одно глазами. Откуда знать мне, что давно ты продал то, что за окном, какой-то даме... Возможно, пик – почем мне знать, какого цвета эта знать, и знать ли это... Я просто видела одно, одно из тысячи, окно чужого света... Ты улыбаешься... И я (семнадцать лет небытия – без философий – прекрасный повод) я в ответ смеюсь... Всего семнадцать лет и чашка кофе. (с)
Ирината: Ходишь словами до крови истертыми В заросли эти, крапивы да верески… Худо ли, бедно ли жить переводами С вольного Божьего на человеческий? Что там покажется, что там отыщется – Сложится, свяжется нитью пророчества… Нынче без имени ты, именинница, С возу упавшее чье-то высочество. Любит – не любит, гадай – и выбрасывай Под ноги алое, алое, алое… Твой календарь отрывной одноразовый Хоть напоследок – да чем-то побалует: Елочкой, звездочкой, медной копеечкой, Надписью мелом в подъезде обшарпанном: «Я наверху, не опаздывай, девочка!»… Можно идти – направление задано. (с)
fabian: НОЧНОЙ РАЗГОВОР - Мой конь притомился, ................стоптались мои башмаки. Куда же мне ехать? ................Скажите мне, будьте добры. - Вдоль Красной реки, моя радость, .................вдоль Красной реки, До Синей горы, моя радость, .................до Синей горы. - А как мне проехать туда? ................Притомился мой конь. Скажите, пожалуйста, .................как мне проехать туда? - На ясный огонь, моя радость, .................на ясный огонь, Езжай на огонь, моя радость, .................найдешь без труда. - А где же тот ясный огонь? ..................Почему не горит? Сто лет подпираю я небо ночное плечом... - Фонарщик был должен зажечь, ..................да, наверное, спит, фонарщик-то спит, моя радость... ..................А я ни при чем. И снова он едет один, ................без дороги, .................................во тьму. Куда же он едет, ................ведь ночь подступила к глазам!.. - Ты что потерял, моя радость?- .................кричу я ему. И он отвечает: .................- Ах, если б я знал это сам... (Б. Окуджава )
Ирината: МИЛЕНЬКИЙ ТЫ МОЙ Миленький ты мой, возьми меня с собой! Там, в краю далёком, буду тебе женой! -Милая моя, взял бы я тебя, Но там, в краю далёком, есть у меня жена! -Миленький ты мой, возьми меня с собой! Там, в краю далёком буду тебе сестрой! -Милая моя, взял бы я тебя, Но там, в краю далёком, есть у меня сестра! Миленький ты мой, возьми меня с собой! Там, в краю далёком, буду тебе чужой! -Милая моя, взял бы я тебя, Но там, в краю далёком, чужая мне не нужна!
fabian: * * * О, знал бы я, что так бывает, Когда пускался на дебют, Что строчки с кровью — убивают, Нахлынут горлом и убьют! От шуток с этой подоплекой Я б отказался наотрез. Начало было так далеко, Так робок первый интерес. Но старость — это Рим, который Взамен турусов и колес Не читки требует с актера, А полной гибели всерьез. Когда строку диктует чувство, Оно на сцену шлет раба, И тут кончается искусство, И дышат почва и судьба. (Б. Пастернак) Ирината пишет: Миленький ты мой, возьми меня с собой! шутку юмора заценил!
Александра: Такие вот необычные стихи. аня цветкова ты же больше меня никогда не увидишь ни в какой май или август или ноябрь о тебе хорошо написал овидий это вовсе не жизнь а обычное summary вот вернулось и счастье 2_летней давности той зимой были птицы на крыльях по свету не хотела я ничего знать о старости про себя повторяла что старости нету это ты был как жизнь навсегда перед ужином это вовсе не я а ты был мне нужен мой бы выйти во двор раствориться проветриться ничего у тебя внутри не шевелится мне казалось что лучше не знать про тебя были сосны наверх и вороны над ними я внизу доживала конец ноября словно чем_то смертельным меня напоили а потом было время спуститься во двор и найти твой пиджак и ботинки на лавочке я тебя называть не люблю до сих пор и тыкать словно мёртвого ивовой палочкой мы родимся иначе такого_то дня встанем рядом с живыми а ты потемнеешь всё равно ты наверное любишь меня всё равно не любить ты уже не умеешь
Sberik: Зря пытаешься снять с креста Тварь с амбицией поэтессы. Заграничные паспорта Стоят мессы?:) Теребя оборки кулис, Всякий раз, из дерьма и стеба, Поднимаюсь к тебе, "На бис"- (Здравствуй, Небо!), Выгрызая промерзший грунт, Выворачивая запястья... Беспонтовый ,усталый бунт - Вместо счастья. (с) Елена Бондаренко
Sberik: ДЕКАБРЬ И ЯНВАРЬ В декабре на заре было счастье, Длилось - миг. Настоящее, первое счастье Не из книг! В январе на заре было горе, Длилось - час. Настоящее, горькое горе В первый раз! (с) Марина Цветаева
hi!: Иван Тургенев ЦВЕТОК Тебе случалось — в роще темной, В траве весенней, молодой, Найти цветок простой и скромный? (Ты был один — в стране чужой.) Он ждал тебя — в траве росистой Он одиноко расцветал... И для тебя свой запах чистый, Свой первый запах сберегал. И ты срываешь стебель зыбкой. В петлицу бережной рукой Вдеваешь, с медленной улыбкой, Цветок, погубленный тобой. И вот, идешь дорогой пыльной; Кругом — всё поле сожжено, Струится с неба жар обильный, А твой цветок завял давно. Он вырастал в тени спокойной, Питался утренним дождем И был заеден пылью знойной, Спален полуденным лучом. Так что ж? напрасно сожаленье! Знать, он был создан для того, Чтобы побыть одно мгновенье В соседстве сердца твоего.
Sberik: Коготками созвездий скребет одиночество Мою тень , что навек приросла к сентябрю . Эх...,когда же мы встретимся , Ваше Высочество... ? Я тебе...что там вечность...- самшит подарю. Сколько ж надо любви ,чтобы столько столетий Небосвод обнимать на студеном ветру , Обращая в стихи хоровод междометий ?!... Ты один - не заметишь , когда я ...умру . (с) Елена Бондаренко
hi!: Булат Окуджава Эта женщина! Увижу и немею. Потому-то, понимаешь, не гляжу. Ни кукушкам, ни ромашкам я не верю и к цыганкам, понимаешь, не хожу. Напророчат: не люби ее такую, набормочут: до рассвета заживет, наколдуют, нагадают, накукуют... А она на нашей улице живет!
Александра: СУПЕР - как люблю это стихотворение!!!!!!!!!!! Александр Блок НЕЗНАКОМКА По вечерам над ресторанами Горячий воздух дик и глух, И правит окриками пьяными Весенний и тлетворный дух. Вдали над пылью переулочной, Над скукой загородных дач, Чуть золотится крендель булочной, И раздается детский плач. И каждый вечер, за шлагбаумами, Заламывая котелки, Среди канав гуляют с дамами Испытанные остряки. Над озером скрипят уключины И раздается женский визг, А в небе, ко всему приученный Бесмысленно кривится диск. И каждый вечер друг единственный В моем стакане отражен И влагой терпкой и таинственной Как я, смирен и оглушен. А рядом у соседних столиков Лакеи сонные торчат, И пьяницы с глазами кроликов «In vino veritas!» кричат. И каждый вечер, в час назначенный (Иль это только снится мне?), Девичий стан, шелками схваченный, В туманном движется окне. И медленно, пройдя меж пьяными, Всегда без спутников, одна Дыша духами и туманами, Она садится у окна. И веют древними поверьями Ее упругие шелка, И шляпа с траурными перьями, И в кольцах узкая рука. И странной близостью закованный, Смотрю за темную вуаль, И вижу берег очарованный И очарованную даль. Глухие тайны мне поручены, Мне чье-то солнце вручено, И все души моей излучины Пронзило терпкое вино. И перья страуса склоненные В моем качаются мозгу, И очи синие бездонные Цветут на дальнем берегу. В моей душе лежит сокровище, И ключ поручен только мне! Ты право, пьяное чудовище! Я знаю: истина в вине.
hi!: Геннадий Шпаликов Ударил ты меня крылом, Я не обижусь - поделом, Я улыбнусь и промолчу, Я обижаться не хочу. А ты ушел, надел пальто, Но только то пальто - не то. В моем пальто под белый снег Ушел хороший человек. В окно смотрю, как он идет, А под ногами - талый лед. А он дойдет, не упадет, А он такой - не пропадет.
Ирината: Денис Новиков (конец 80-х годов) Навсегда. Костенеющий лес, протянувшийся вдоль. Уходя на заслуженный отдых, реалии скопом получают отличия. Хочешь о прошлом? Изволь. Только дай обещание больше не бредить потопом — неушедшей водой, приводя в доказательство соль на губах или нежные камни со дна. Подбирая в снегу, пополняя коллекцию знаков векового присутствия, скажешь: “Конечно, волна, — и плечами пожмешь, дескать, климат везде одинаков, — и у нас на Таганке смывает предметы она”. Это был не предмет, а автобусный долгий маршрут! По две кассы в машине, счастливых билетов навалом. Магазин. Костенеющий лес. Высыхающий пруд. И на всех остановках вино одноклассники пьют и сырком заедают, с пеленок довольствуясь малым... Это связь моя с жизнью, так странно окрепшая тут.
hi!: Сегодня Крещение Господне! Всех с праздником! Николай Рубцов ПО ДРОВА Мимо изгороди шаткой, Мимо разных мест По дрова спешит лошадка В Сиперово, в лес. Дед Мороз идет навстречу. - Здравствуй! - Будь здоров!.. Я в стихах увековечу Заготовку дров. Пахнет елками и снегом, Бодро дышит грудь, И лошадка легким бегом Продолжает путь. Привезу я дочке Лене Из лесных даров Медвежонка на колене, Кроме воза дров. Мимо изгороди шаткой, Мимо разных мест Вот и въехала лошадка В Сиперово, в лес. Нагружу большие сани Да махну кнутом И как раз поспею к бане, С веником притом!
Александра: Хочешь знать, как всё это было? Три в столовой пробило, И, прощаясь, держась за перила, Она словно с трудом говорила: "Это всё... Ах нет, я забыла, Я люблю вас, я вас любила Ещё тогда!" -"Да". Анна Ахматова
Sberik: Лелея призрачную веру в бедовой юной голове, она идет-бредет по скверу, по желтой замершей листве. Тускнеет сонное светило по воле сумрачных богов. Река растерянно застыла в бетонной хватке берегов. И в бессюжетной этой драме ни голосов, ни СМС... Лишь птицы - черными штрихами на серой вывеске небес. И проку нет в любом вопросе, хоть плачь, хоть смейся, хоть кричи. Такое это время - осень: к замкам теряются ключи. И оттого так отрешенно, ища хоть в чем-нибудь ответ, грустя в овале капюшона, глядят глаза ее на свет. Часы отсчитывают мили и меру всех сердечных сил... Нет, ей не нужно, чтоб любили. Ей нужно только, чтоб любил. (с) rhyme_addict's
Ирината: Булат Окуджава ПРОЩАНИЕ С НОВОГОДНЕЙ ЕЛКОЙ Синяя крона, малиновый ствол, звяканье шишек зеленых. Где-то по комнатам ветер прошел: там поздравляли влюбленных. Где-то он старые струны задел - тянется их перекличка... Вот и январь накатил-налетел, бешеный как электричка. Мы в пух и прах наряжали тебя, мы тебе верно служили. Громко в картонные трубы трубя, словно на подвиг спешили. Даже поверилось где-то на миг (знать, в простодушьи сердечном): женщины той очарованный лик слит с твоим празднеством вечным. В миг расставания, в час платежа, в день увяданья недели чем это стала ты нехороша? Что они все, одурели?! И утонченные как соловьи, гордые, как гренадеры, что же надежные руки свои прячут твои кавалеры? Нет бы собраться им - время унять, нет бы им всем - расстараться... Но начинают колеса стучать: как тяжело расставаться! Но начинается вновь суета. Время по-своему судит. И в суете тебя сняли с креста, и воскресенья не будет. Ель моя, Ель - уходящий олень, зря ты, наверно, старалась: женщины той осторожная тень в хвое твоей затерялась! Ель моя, Ель, словно Спас-на-крови, твой силуэт отдаленный, будто бы след удивленной любви, вспыхнувшей, неутоленной.
hi!: Владимир Маяковский ГЕЙНЕОБРАЗНОЕ Молнию метнула глазами: "Я видела - с тобой другая. Ты самый низкий, ты подлый самый..." - И пошла, и пошла, и пошла, ругая. Я ученый малый, милая, громыханья оставьте ваши, Если молния меня не убила - то гром мне, ей-богу, не страшен.
fabian: * * * Тебе, когда мой голос отзвучит настолько, что ни отклика, ни эха, а в памяти — улыбку заключит затянутая воздухом прореха, и жизнь моя за скобки век, бровей навеки отодвинется, пространство зрачку расчистив так, что он, ей-ей, уже простит (не верность, а упрямство), — случайный, сонный взгляд на циферблат напомнит нечто, тикавшее в лад невесть чему, сбивавшее тебя с привычных мыслей, с хитрости, с печали, куда—то торопясь и торопя настолько, что порой ночами хотелось вдруг его остановить и тут же — переполненное кровью, спешившее, по-твоему, любить, сравнить — его любовь с твоей любовью. И выдаст вдруг тогда дрожанье век, что было не с чем сверить этот бег,— как твой брегет — а вдруг и он не прочь спешить? И вот он в полночь брякнет... Но темнота тебе в окошко звякнет и подтвердит, что это вправду — ночь. (И. Бродский)
Sberik: Прощальные стихи... Мы дни раздарили вокзалам! И вот - ворвалось в бытие Пургой, камнепадом, обвалом Неслышное слово твое. Рожденная гордой и горькой, Прямая, как тень от угла, Ты руку, иконоборкой, На счастье мое подняла. Ты напрочь уходишь, чужая, И в пору занять у тебя Любить, ничего не прощая, Прощать, ничего не любя. Обугленный взгляд исподлобья!.. Не сдержит ни шепот, ни крик Мое бытовое подобье, Мой грустный и вечный двойник. (с) Сергей Наровчатов
Ирината: Денис Новиков я не прав но уже не воротишь не раскрутишь обратно кино пионер октябренок зародыш эмбрион неизвестно кого много лет я прошу извиненья и устал будто яму копал или землю пахал для сравненья ниже семени будто упал
hi!: Николай Рубцов ДОРОЖНАЯ ЭЛЕГИЯ Дорога, дорога, Разлука, разлука. Знакома до срока Дорожная мука. И отчее племя, И близкие души, И лучшее время Все дальше, все глуше. Лесная сорока Одна мне подруга. Дорога, дорога, Разлука, разлука. Устало в пыли Я влачусь, как острожник. Темнеет вдали, Приуныл подорожник. И страшно немного Без света, без друга, Дорога, дорога, Разлука, разлука...
fabian: * * * Подари мне хризантему Или что-нибудь такое Больше хризантемы вдвое Но на ту же впрочем тему Подари мне не спеша Вдруг большой цветок лохматый Как бы душный как бы смятый Чтобы плакала душа Чтоб штук пять корявых строчек Много русских важных точек Как бы ватных одеял Я б с тоски нарисовал Чтобы чувствовал как в Риме При Нероне – Никодиме Под конец каких-то ид Войн Помпейских инвалид Девочка. Придя во вторник Принеси цветок как шапку Не завернутую в тряпку Лепестков широких сборник. (Э. Лимонов)
полная версия страницы