Форум » Архив форума » КОНСТАНТИН АРКАДЬЕВИЧ РАЙКИН » Ответить
КОНСТАНТИН АРКАДЬЕВИЧ РАЙКИН
Ирината: Константин Аркадьевич - это, если брать наше определение - СОЛНЦЕ. Самое большое, самое яркое и самом солнечное изо всех солнц. Но всё-таки это - ОСОБОЕ СОЛНЦЕ. Это - РАЙКИН. Вот и подумала... надо бы все его фотографии, интервью и проч., и проч. вынести тоже в ОСОБУЮ ТЕМУ. Начинаю вот с этой ссылки. Константин Аркадьевич показывает нам абитуриентов, приходящих на экзамены в творческие вузы...
Perfect: Perfect пишет: а что Вы хотите от журналистки ну уважения что ли...это странно когда пресса не фильтрует разницу между Райкиным и Веркой Сердючкой например, и пишет в одинаковой наглой манере...
Ирината: Уважаемая Perfect, украинские журналисты дали нам новый материал для обсуждения: продолжение рассказа о той самой пресс-конференции в Киеве: здесь. Константин Райкин: «Моя фамилия – как тяжелая экология. Либо застрелиться, либо жить в ней…» Ирина ЛЬВОВА Если бы Константина Райкина можно было назвать театральным примадоном (по аналогии с примадонной в женском роде) или примом (по аналогии с примой), после столь длительного общения с ним я бы назвала. Он, Константин Аркадьевич, думаю, не обиделся бы, поскольку имеет достаточно развитое чувство юмора (еще бы – сын Райкина!) и умеет держать зал (опять же – сын Райкина)… - Константин Аркадьевич, Ваша фильмография окончательно остановилась? Какие у Вас отношения с кино? - Сейчас – никаких. У меня нет отношений с кино. Я смотрю кино, я люблю этот вид искусства, своих коллег вижу с удовольствием. Я тут недавно порадовался за успех своего бывшего артиста Сергея Урсулюка, который снял очередной замечательный фильм - сериал «Ликвидация», который мне представляется очень высокохудожественной работой. Он 17 лет был артистом театра «Сатирикон», его еще мой папа взял на работу. Он пришел в наш театр раньше, чем я. А в кино я сам не снимаюсь. Может быть, я сниму кино - может, я с этого хода теперь туда зайду? - А с этого места поподробнее… - Есть тут у вас в Киеве хороший драматург Маша Ладо, которая написала очень хорошую пьесу. Мы ее давно уже хотели снять на ТВ, но тогда грянул в России дефолт, и как-то все прекратилось. Она сейчас в Москве, вместе со мной дорабатывает свой сценарий. Это пьеса про оркестр. Не знаю, как мы ее назовем, может, «Маэстро». Как-то еще никто не расчухал, что такое произведение есть. А пьеса написана очень талантливо. Талантливая девушка, киевлянка. Мы, наверное, с осени начнем снимать. Я сниму в основном своих актеров. Пьеса – о профессиональном провинциальном оркестре, симфоническом, камерном. И вот вдруг в одном провинциальном городке появляется странный человек… - А себя в роли «странного человека» не видите? - Я та-ак много играю в театре... Я играю шесть названий! Поскольку маленьких ролей я не играю, так уж получается, что... (разводит беспомощно руками. - Авт.). Мой репертуар (как бы извиняясь перед публикой. - Авт.), я бы сказал, изнурительный: Ричард Третий, Король Лир… В «Косметике врага» я тоже играю роль внушительную – 70 страниц текста! Плотного. Я разговариваю 2 часа, не останавливаясь. Причем играю я страшную сволочь. Я думал, что Ричард Третий – это самый мерзкий персонаж, который мне придется играть. Оказалось, нет. В «Косметике врага» я играю еще более мерзкое существо. - А как Вы относитесь к тому, что Ваши артисты снимаются в кино? - Я к этому отношусь хорошо. Так, как к этому должен относиться хозяин. Официально позиция театра звучит так: я не возражаю против съемок артистов в кино в свободное от работы в театре время. У меня актеры много снимаются, но артист не должен подводить театр. Он не может сорвать мне премьеру. Если это бывает (а такое бывает), значит, мы расстаемся. Такого рода поступки расцениваются как предательство, независимо от времен и народов. - Вы смотрите старые фильмы со своим участием? - Смотрю. Вы хотите спросить, как я отношусь к своим персонажам? Понимаете, для меня всегда работа в театре была несравнима по интересу и по трудности, в хорошем смысле слова. Где бы я чего ни играл на пленке, я умею в тысячу раз больше. То, что я умею, я могу реализовать только в театре. В сравнении с тем, что я делаю в театре, то, что на экране – это детские бирюльки. «Труффальдино из Бергамо» - хороший фильм, симпатичный, обаятельный. Но в это время я играл Достоевского! Это несравнимые вещи... - И нет у Вас, как практически у каждого знаменитого актера, заветной мечты сыграть в кино что-то та-акое?… Незабываемое, вечное… - Да нет, такого нет. Вы знаете, у меня такие интересные планы, мне так интересно в театре. Другое дело – режиссер. Я бы встретился, поработал, например, с Никитой Михалковым, и я ему говорил об этом. Он замечательный режиссер. Он замечательно ощущаемый мною художник. Он прекрасный артист и уникальный режиссер. Я бы с ним поработал. И ради такого случая я бы, наверное, чего-то бы разгреб в своих театральных делах. С Сережей Урсулюком поработал бы - мы хорошо друг друга ощущаем. Но я этого хочу не остро. Я чего-то остро хочу в театре! - Не хотите опять подняться на вершину всенародной любви?.. - Я уже взрослый человек. Скажем так, пощадим меня. Я знаю, что слава – это не главное. Есть вещи поважнее. Я пережил это. У меня было время, когда меня все знали в стране, от мала до велика. Приятно это? Приятно. Я это уже пережил. Сегодня выросло уже целое поколение, которое меня знать не знает. Нормально. Есть вещи, которые волнуют меня сегодня больше. Хотя в молодости это манит безумно. И кажется иногда (на самом деле, это дьявольское ощущение), что ты за «это» (за славу. - Авт.) можешь отдать все. Это очень опасно. На этом играют очень многие, искушая молодых специалистов деньгами и славой. - У Вас есть желания, исполнения которых Вы очень жаждете? - Мои желания очень конкретные. Я со своими студентами репетирую спектакль, где я тоже играю роль. Летом будет премьера. Я бы хотел этот спектакль хорошо сыграть и хорошо поставить. А потом, задумавшись, начинает говорить о том, о чем не любит: - Вот Вы, когда спрашивали о политике, я иногда так думаю… Когда происходит какая-нибудь острая ситуация в мире или которая может возникнуть (очевидно, речь идет о военной угрозе или предстоящем конце света, не меньше. - Авт.), я тогда и думаю: ой, успеть бы премьеру выпустить! Чтобы эти сволочи (плохие политики, надо понимать. - Авт.) дали ее сыграть. Я думаю, что мое маленькое дело - в маленьком театре. Понимаете, важность наших дел на земле или на планете зависит не от того, что мы думаем. Вот Господь Бог на нас смотрит и думает (это я думаю, что он так думает. - К.Р.): вот махнуть бы на все рукой, все бы мраком покрыть. Так эти люди себя плохо ведут… И вдруг видит – а мы работаем! Честно, не покладая рук, днями, ночами! И он так руку поднял, чтобы махнуть на нас рукой, а потом останавливается и говорит: "А-а-а, ладно, подожду еще минуточку". Именно из-за нас! Не потому, что Ющенко с Путиным (кивает куда-то в сторону. - Авт.), а вот из-за нас (и театрально указывает на свою скромную персону. - Авт.). Есть одна строчка у хорошего поэта. Она звучит замечательно: "...И землю жаворонок держит на нитке песенки своей". Вот иногда, мне так кажется, с присущей мне скромностью, что я и есть тот жаворонок… Последним был задан «традиционный» вопрос: трудно ли быть сыном великого Аркадия Райкина? Мол, от Вас ведь все ждут чего-то фантастического и относятся более критично?.. - Во-первых, Вы преувеличиваете. Никто уже ничего не ждет. Уже, что Вы… Чего же ждать, уже скоро нечего будет ждать (зал разразился хохотом. - Авт.). Мне не так мало лет. Да и не ждал никто. Знаете, есть такая оригинальная фраза (это было произнесено в такой тональности, что не предвидеть фразу, которую Райкин слышал уже по меньшей мере сотню раз, было просто невозможно. Зал просто взорвался смехом. - Авт.)… фраза, от которой у меня уже рвотный рефлекс. Но каждый журналист думает, что он говорит мне ее впервые в моей жизни. Так вот, он и говорит мне... обычно говорят (и блестит так глазами. - К.Р.), что… природа отдыхает на детях великих людей… А я думаю: сейчас я тебя задушу. Какой оригинал выискался!.. Когда в зале умолк раскатистый смех, Райкин продолжил: - Все, кому положено знать, уже знают, кто и что из себя представляет. Тут не нужно сравнивать. Я человек самолюбивый, если честно, и всегда хотел числиться отдельно. Пусть маленьким числом, скромненьким числом. Хотя тут я лгу, конечно же. Никаким не скромненьким. Я очень хорошо к себе отношусь. Внутренне. Хотя я самоед. Но отдельно от папы. И кому-то дано ко мне отдельно относиться, кому-то не дано. Кто-то видит какие-то мои работы, и кто-то так ко мне относится. Но для большинства нашей страны я, конечно же, буду сыном Райкина. И умру сыном Райкина. Потому что они знают ту величину, которую из себя представлял папа. Он был сверхпопулярным. Он был самым любимым артистом в течение нескольких десятилетий! А я занимаюсь достаточно камерным делом. Чего уж тут с ним соревноваться?.. Да и не надо. А потом – чуть ли не обреченно: - Моя фамилия – это тяжелая для меня ноша. Но это - как тяжелая экология. Либо застрелиться, либо жить в ней. Вот я и живу. А что делать? И сам поставил точку в интервью с самим собой: - Давайте закончим. Так классно мы время провели… Таки да… И с этим трудно спорить. Константин Райкин умеет влюблять в себя публику. Причем не хуже, чем его отец…
Ирината: Отсюда. Сходила на "Контрабас" в Сатирикон.. Знаю точно, что не стала бы его читать у Зюскинда, однако в исполнении Райкина этот монолог на 60 страниц получился очень впечатляющим, а местами даже захватывающим. Правда, почему-то осталось впечатление, что Константин Аркадьевич себя плохо чувствовал..
Ирината: Отсюда. Прочитала книгу Светланы Овчинниковой о Константине Райкине. Нет, не прочитала - проглотила! Сначала было недоумение - неужели так можно писать: одно сплошное обожание, это же субъективно даже несмотря на большое количество интервью других людей. А потом... потом я просто забыла об этом, читала каждую свободную минутку, пропитываясь всеми эмоциями, заложенными в книге. Я ведь и так им восхищалась, просто теперь это восхищение переливалось через край. Самое интересное, что книга зарядила меня энергией (которой мне так не зватает), дала ключ к пониманию каких-то моментов, обнаружила нечто общее. К.Р.: "Жестокость в какие-то моменты все равно нужна... Страх нужен в любои деле. Особенно в управлении коллективом. Но он не должен преобладать. Должна преобладать любовь. Хотя на одной любви ты тоже не сделаешь ничего. Люди должны бояться. Тогда возникает хотя бы какое-то подобие дисциплины. А в нашей стране особенно, поскольку несметные стада разгильдяев ходят вокруг..." "- Если ты себя от сильного чувства оберегаешь, тогда вообще нужно себя оберегать от жизни. Между прочим, оно может и не случиться, не повстречаться, с возрастом ведь становишься ужасно опытным, разборчивым, а это в некотором смысле очень плохо. в восемнадцать лет влюбляешься запросто - в любой предмент женского рода. "Пора пришла - она влюбилась..." А когда взрослеешь, появляется подробное зрение, приходит некий рационализм. Но не хочется этого! Хочется же глохнуть, слепнуть, сходить с ума, ничего не понимая. Это как опьянение. Ну хорошо ли быть пьяным? Со стороны выглядит дурно. Точно так же и влюбленные выглядят, на посторонний взгляд, чудовищно. И кстати говоря, это то, чего многие рецензенты, писавшие о моем спектакле "Ромео и Джульетта", напрочь не понимают. Им кажется, что любовь ежесекундно должна выглядеть возвышенно, благородно и красиво. Да совсем не обязательно! Чем любовь сильней, тем чаще она бывает нелепой, некрасивой. Она прекрасна по существу, но часто проявляется смешно, идиотски. Поэзия же совсем не в том, чтобы напевно проговаривать текст. Поэзия должна быть резкой, и мне как раз нравится как бы убийство поэтическийх интонаций." "Быть последовательным - вот что требует мужества. Не секундного, реактивного, когда бросаются на амбразуру, но ежедневного движения к цели. По миллиметру. Вот то, на чем я выиграю почти у всех. Я возьму измором. Кто-то талантливее меня, кто-то более лих и крут на поворотах, но жизнь дистанция стайерская, и не всем хватает каждодневного мужества. Мне - хватит. Ну да, предположим, состоялась премьера. Но надо же дальше идти, дальше!.."
Ирината: Если верить ЖЖ-френдам... А им можно верить! Золотая маска. Лучшая мужская роль - Константин Райкин ("Лир") ПОЗДРАВЛЯЮ!!!
Daisy: Да-да-да!!!
Рыбочка: УРА-УРА-УРА!!! Поздравляю
yanka: Поздравляю-поздравляю-поздравляю!!!!!!
Perfect: Кто бы сомневался,я бы сказала.)))Конкурентов не ма...))
Рыбочка: Perfect пишет: Конкурентов не ма...)) Тут не могу, Perfect, с Вами согласиться При всей неповторимости Константина Аркадьевича и при всей моей сумасшедшей (а иногда даже слепой) любви к нему На этой «Золотой маске» у него все таки БЫЛ один очень достойный и сильный соперник. Но случилось так, как случилось. Как говорит один из персонажей нашего любимого Тимофея Трибунцева «… значит так захотела история» *да, конечно же это только моё личное мнение*
полная версия страницы