Форум » Архив форума » Статьи и интервью. ЧАСТЬ 4 » Ответить
Статьи и интервью. ЧАСТЬ 4
Administrator: Статьи и интервью. ЧАСТЬ 1 http://suhanov.borda.ru/?1-1-0-00000008-000-0-0-1201763226 Статьи и интервью. ЧАСТЬ 2 http://suhanov.borda.ru/?1-1-0-00000048-000-40-0#049 Статьи и интервью. ЧАСТЬ 3 http://suhanov.borda.ru/?1-1-0-00000083-000-20-0-1266877133
Casi: click here Максим Аверин: "Для меня актерство - короткий путь к гармонии" Знаменитый артист театра "Сатирикон" - о том, как важно ждать свою судьбоносную роль и чем можно пожертвовать ради неё, как надо уметь становиться в очередь за этой ролью, не чертыхаясь, а радуясь: талантливых людей много. К сожаленью? К счастью! - Про Вас пишут, что Вы достойно входите в пору актерской зрелости. Очевидно, зрелость - когда от Вас многого ждут? - Я сам от себя многого жду. И ставлю себе высокие планки. Я в хорошем смысле честолюбивый и амбициозный. Мне надо всё - не люблю довольствоваться малым. - Помнится, на заре карьеры для Вас серьезным испытанием на верность профессии были роли в массовке... - Любой кризис - это скрытая возможность для роста. К моему тридцатилетию стали появляться роли, созвучные мне, которые мне впору. Возможность двигать свой "потолок" дальше, преодолевая выпавший жребий. С детства видел истории, когда актерская профессия ломала людей или перекраивала. Стоит только поверить: я всё умею, всё могу - и нередко на этом всё заканчивалось. - Критики упражнялись в язвительности, оценивая молодого актера. Одно время Вас доставали сравнением с Джимом Керри ... - Это дурацкая русская затея - сравнивать, вешать ярлыки ... Кто меня искренне любит, тот ни с кем не сравнивает. - Очевидно, огромная популярность сериала "Глухарь" открыла для Вас новые горизонты? Но продолжения сериала не будет... - Я вдруг понял, что достиг потолка, а повторяться не хочется. И решил поставить точку в этой истории. Надо идти дальше. Кто-то говорит: "Артист одной роли". Просто они не видели меня в других работах. Это странное обвинение. Вот что я Вам скажу: сходите в театр "Сатирикон". - Что-то упущено в театре за тот период интенсивных съемок? И что приобретено? - Ничего не упущено, наоборот, я очень много работаю последние три года. Счастлив, что снялся в фильме Андрея Смирнова "Жила-была одна баба". Выпустил несколько премьер в театре - в том числе "Тополя и ветер" Сиблейраса в "Сатириконе". Кроме того, антрепризные проекты: "Другие" по пьесе Сартра, "Всё о мужчинах" Гаврана, "Портрет" по повести Гоголя, который идет в Пушкинском музее, моноспектакль "Искренне без купюр". А также приобрел ценный опыт работы в телешоу Людмилы Гурченко "Марковна. Перезагрузка". - Бывает, что у кого-то "сносит крышу" от собственной популярности... - Популярность - не самоцель. Сегодня она есть, а завтра - нет. Моя самооценка от этого не зависит. Я не схожу от этого с ума. Она есть? Хорошо. Нет? Но жить всё равно надо. А у кого-то этого не было никогда, но при этом творческая жизнь - полноценная. Моя позиция: никогда не бегай за успехом. Если ты достоин, он сам тебя найдет. - Как Вам удается и шекспировских героев, и пародию на семейку Симпсонов в новогоднем шоу делать предметом искусства? - Ну, об этом судить зрителям. Лично мне очень нравится, что два года подряд я ведущий новогоднего концерта на НТВ. И людям нравится, судя по рейтингам. Это только телевизионные критики пишут: "Зачем он идет по пути легкой популярности?" Сколько же советчиков появилось в моей жизни, которые всё время предостерегают от чего-то! В народной симпатии им видится какой-то подвох. По-моему, это достойная работа. - Вы много гастролируете по стране с моноспектаклем "Искренне без купюр". Есть ли спрос на стихи в провинции? Ведь культурологи говорят, что чувство поэзии иссякает... - Нет-нет! Я просто слышу, как замирает зал, какая эмоция сейчас происходит. Слышу, как капают слезы. Я читаю поэзию моих любимых авторов - Маяковского, Самойлова, Пастернака, Высоцкого, Кочеткова... Эта поэзия выражает меня и то, какой я есть на сегодняшний день. Именно вдали от мегаполисов особенная публика, люди там живут в другом ритме. Там соскучились по душевности, по теплоте. Может быть, это и есть Россия... Один человек подошел ко мне и сказал: "Мне кажется, что я Вас знаю всю жизнь". Это дорогого стоит. Быть своим для публики - это больше, чем звания и регалии. Вообще я обожаю эти поездки. И поэтому для меня отмена гастролей - сродни катастрофе. К сожалению, есть много непорядочных организаторов, которые порой срывают гастроли. И я пока не научился их распознавать. Представьте: ты подъезжаешь к аэропорту, и вдруг звонят и говорят, что твой моноспектакль отменяется. Это шок. И урон репутации. - В этом моноспектакле Вы общаетесь с публикой. Как готовите свои монологи? - Я ничего не пишу заранее. Только набрасываю темы для разговора, импровизирую по ситуации и настроению. В начале июня захотелось подвести итоги прошедшего театрального сезона, в другой раз - ответить на сплетни. Они бывают самыми разными: например, якобы я ухожу в монастырь. Как вам такая байка? - Каким Вас хотят видеть зрители, привыкшие к традиционным творческим вечерам? - Для меня важно, как говорят в театре, явление на сцене. Иногда оно - в разрез ожиданиям увидеть актера в милицейской форме, услышать байки о Глухаре. И вдруг - раз! Глухарь совсем другой: выходит такой стильный и красивый. Конечно, отчасти и сам зритель дает мне импульс, каким мне быть сегодня. - Не устаете от наивных вопросов провинциальных поклонников? - Нет, отнюдь. Порой я по-хорошему умиляюсь. Поверьте, здесь нет снобизма. А есть возможность для самоиронии, для юмора. - Не могу удержаться от комплимента. Вы из тех редких актеров, кто обладает виртуозной актерской техникой именно на сцене. Ведь, к сожалению, сегодня даже формой монолога актеры редко владеют... - Сегодня всё мельчает и не только актеры. Но хочется этому противостоять, бросая вызов. Именно это меня и заводит. Хотя задача не из легких: завладеть и удерживать внимание зала на полторы, а то и две тысячи мест. Ведь это не рок-концерт, где есть приемы доводить публику до состояния транса. А здесь, в моноспектакле, ты один и стихи. И нет кордебалета. Конечно, спектакль, где несколько персонажей, - это ансамблевое искусство. Ведь хороший партнер может поднять тебя на новую высоту. Яркий пример - Агриппина Стеклова. - Помню ваш монолог во фривольной французской комедии "Дед Мороз - мерзавец". Бешеный темперамент, адресованный прямо в зал. У зрителей "сносит башку". Вот так общаться с залом - это в радость? - Это вообще моё. Монолог как форма чисто театральная.... Если не делать это в полную силу, тогда зачем вообще идти в эту профессию? Так и надо - выходить с открытым забралом. В работе я испытываю прилив колоссальной энергии. Это мое спасение в жизни. Иногда думаю: а что бы со мной было, если бы усомнился в своих силах, не поступил в институт, не овладел бы этой профессией? Был бы я жив? Меня профессия окрылила, оторвала от будней, от серости. Многие идут к гармонии всю жизнь, а я нашел к ней короткий путь - через актерство. - Есть планы и дальше заниматься режиссурой? - Мне понравилось снять несколько серий сериала "Глухарь", смонтировать промо-ролик. Я чувствую композицию, знаю, чего я хочу от кадра, и какой хочу отправить месседж, говоря пафосно. Я могу объяснить артисту его задачу, что зачастую не умеют режиссеры. Когда режиссер не мешает тебе - это уже счастье. Я сам все сделаю! Наверное, буду сам снимать, когда окончательно устану от этой ситуации. - Говорят, что ради серьезной роли даже дорогостоящие актеры готовы работать почти бесплатно? - Есть предложения, от которых нельзя отказаться. Это бывает крайне редко. Но ради серьезной роли можно пожертвовать всем. - Вы хотели как режиссер поработать с Людмилой Гурченко... - К моменту окончания совместной работы я влюбился в этого человека, было ощущение полного взаимного понимания. Помню мы праздновали ее день рождения в небольшом ресторанчике, в компании её друзей. Говорю: "А давайте сделаем спектакль, а давайте..." Она тут же загоралась и начинала фантазировать: "Да! Да! Чтобы там музыка была! Ты понимаешь? А еще..." В этой жадности к работе - она вся. Она уникальный человек. И её внезапный уход - нелепая случайность. Я всегда восхищался людмилой Марковной, её актерским диапазоном. Она могла играть и мощную драматическую историю в "Пяти вечерах" и тут же сверкать гранями комедийного таланта в водевиле "Соломенная шляпка". Я могу и хочу так работать. Ведь можно играть на нескольких клавишах, а можно владеть всей клавиатурой фортепиано. - Как она сама оценила результат вашей совместной работы? - Я ждал её оценки. Позвонил ей из Тюмени, услышал её неподражаемый голос: "Але! Але! Вы говорите, не молчите..." Эти слова из песни были нашим паролем. Она была довольна тем, что история наших с ней отношений получилась, став стержнем фильма. - Читала, что Вы большой поклонник бродвейских мюзиклов. Немного завидуете западным актерам, глядя на сцену? - В эти минуты я наивный зритель и погружаюсь в эту историю как ребенок. Восхищаюсь высоким классом постановки. Как синхронно работает балет. А главное - не слышно, как работает машинерия. Это при ежедневном прокате спектакля годами! Я не слышу фальши от артистов. Ведь если у артиста не кормлены дети и не сварен борщ - это всё читается из зала. Когда со сцены "несет борщом", то это конец театру! Вообще я не люблю сиротливый театр, без хозяина. И дело не в деньгах, не в богатстве декораций. Дело в достоинстве. Можно и в черном кабинете с двумя стульями создать шедевр. - Тема актерского достоинства - очень любопытная. Как вы его понимаете? - Когда за артистом стоит личность. Евгений Леонов, Олег Ефремов... Им было, что сказать. - Стиль театра "Сатирикон" и Ваш стиль совпадают? - Важна не общность стиля, а общая жизнь. Наши жизни совпадают. Но, к сожалению, на ближайший год у театра нет планов на меня. Почему? К счастью, в "Сатириконе" так много талантливых людей, что приходится ждать ролей. Поэтому я готов к предложениям со стороны, к экспериментам. Уйду, но всегда вернусь к королю. - В театре монархия целесообразна? Я-то думала, что Константин Райкин носит корону лишь на сцене... - Только монархия и способна удержать театр от развала. - Какую роль сыграл Константин Райкин в Вашей карьере? - Прежде всего я ценю то, что он взял меня в театр. У него я продолжаю проходить школу, учусь. Может, я еще только подаю надежды? ... Журнал "Городские кассы", сентябрь 2011 г.
бельчонок: Виктор Рыжаков: У памяти есть свойство — стираться Новая гзета Художественный руководитель Центра им. Мейерхольда — о пирах на Красной площади и новой искренности Театр — искусство коллективное. И это большое сообщество необычных людей всегда притягивало меня. Может быть, это и есть главная составляющая театрального искусства — СООБЩЕСТВО! Всё остальное не столь важно. То есть пространство, бюджет, объем света и декораций, наличие буфета и большого количества удобных кресел в зрительном зале — не главное. Все это можно собрать в самом лучшем на земле месте, а театра не будет. А будет он там, где, по Шекспиру, есть коврик и два актера. Театр, родившийся по мистическому слову: «Хочу так!» Один и тот же внутренний вопрос сопровождает мою работу с текстами Вырыпаева, Володина, Астафьева, Пушкина и Достоевского. И, может быть, одно и то же ощущение: гибель сообщества. В качестве эпиграфа к «Маленьким трагедиям Пушкина» в «Сатириконе» не случайно возникли слова Иосифа Бродского о том, что в настоящей трагедии гибнет не герой — гибнет хор. В круге нашего творческого изучения пять текстов Пушкина: «Моцарт и Сальери», «Каменный гость», «Скупой рыцарь», «Пир во время чумы», «Сцена из «Фауста». И, конечно же, нас интересуют не реалии пушкинской эпохи. Ведь есть то, что во все времена является неотъемлемой частью человеческого бытия: вечные вопросы к миру. То, что соединяет нас сегодня, было достоянием человека во все времена. Во время работы над романом Виктора Астафьева «Прокляты и убиты» меня не оставлял вопрос: ЗАЧЕМ? Зачем сегодня в мире война? Зачем сегодня военные парады на Красной площади? Ведь можно было бы просто накрыть на Красной площади 9 Мая громадные столы и посадить за них наших ветеранов, еще уцелевших. И пировать всем миром. А не играть железом в вечном ожидании новой большой беды. Помню кинохронику, снятую на улицах Москвы в ночь с 9 на 10 мая 1945-го: люди обнимались, целовались, и тут же на перекрестках вспыхивали пирушки. Я сам испытал это в студенчестве, когда в центре Москвы, вечером, мы окружили толпой ветерана, подарили ему цветы, пили шампанское, обнимались и пели старые песни… И никакого официоза: нам хотелось это делать! Мы были счастливы! И всякий раз, смотря старую хронику, я думаю: «Раз это было в народе, значит, это можно повторить». Самое трудное — найти новую искренность. Чтобы люди заново услышали истории, потрясавшие их много лет назад. Вообще, наверное, невозможно делать спектакли только о том, что было так-то и тогда-то. «Маленькие трагедии», «Бесы», «Сорок первый», «Прокляты и убиты», «Пять вечеров» — всё главное про них сохранено в нашей памяти. Где-то глубоко внутри. Эта внутренняя память объединяет людей и сегодня. Иногда наша история превращается в целительные легенды. «Искусство нужно, чтобы не умереть от правды» — так сказал великий Ницше. За этим люди собираются в театральных залах, и я узнаю их. Не будь их, не стоило бы и делать спектакли. Ведь самое главное заключается в том, чтобы сохранить память и не дать погибнуть сообществу. Но у памяти есть свойство — стираться. Холодом или страхом. И сегодня пир на Красной площади с уцелевшими стариками-солдатами невозможен. И все чувствуют это. А в Европе, например в Германии, каждую осень в каждом городе проходит праздник на главной площади и непременно с простым человеческим застольем. И ни у кого не возникает ощущения неестественности и того, что кто-то оскверняет свое прошлое. Да нет же: именно там каждый чувствует — это свое, настоящее. Так рождается ощущение сообщества! Здесь веками были наше Лобное место и наши ярмарки, играли мистерии и скликал горожан бродячий театр. Это родина. А не место идолов — и невероятного страха перед ними. А у нас с незапамятных времен в воздухе над Красной площадью витает страх. И холодный, лютый официоз. Зачем всё это? Настоящее пространство мы находим в коллективной деятельности, профессиональном сотворчестве. В сообществе людей, которое формировалось многие годы в Театре.doc, в театре «Практика», вокруг «Новой драмы». И, конечно, вокруг Центра Мейерхольда (ЦиМ) — первой свободной театральной площадки Москвы. Радостно, когда эти человеческие круги смыкаются. Когда понимаешь, что у всех этих площадок — почти единая публика. Новая. Молодая. И хочется, чтобы ЦиМ был местом, где молодые режиссеры творят новую жизнь. Справка «Новой» Виктор Рыжаков — режиссер, профессор Школы-студии МХАТ, директор фестиваля «Пять вечеров» им. А.М. Володина (Санкт-Петербург). 7 сентября Виктор Рыжаков стал новым художественным руководителем Центра Мейерхольда (Москва). В октябре в «Сатириконе» выйдет его спектакль «Маленькие трагедии Пушкина» — с участием Константина Райкина и молодых артистов театра.Среди его спектаклей — «Кислород» (Театр.doc, 2002), «Июль» (театр «Практика», 2006), оба — по пьесам Ивана Вырыпаева; «Сорок первый. Opus posth» по Борису Лавреневу (МХТ, 2008), «Прокляты и убиты» по Виктору Астафьеву (МХТ, 2010), «Пять вечеров» по Александру Володину («Мастерская Петра Фоменко», 2011).
Катюша: Российская газета Куда уходят режиссеры Валерий Фокин представил нового худрука Центра им. Мейерхольда Ирина Корнеева "Российская газета" - Столичный выпуск №5577 (201) 09.09.2011 Вчера, открывая 21-й сезон Центра имени Мейерхольда в Москве, его создатель и идейный вдохновитель, председатель Комиссии по творческому наследию Вс. Э. Мейерхольда, режиссер Валерий Фокин представил нового художественного руководителя ЦИМа. Сам Валерий Фокин, с 2003 года живущий на два города - Москву и Санкт-Петербург, успешно возглавляющий ЦИМ и петербургский Александринский театр, решил остаться в Центре Мейерхольда только на должности президента. А текущими вопросами управления и руководства первой экспериментальной театральной площадкой, какой задумывался и стал ЦИМ, попросил заняться Виктора Рыжакова. Московского режиссера (известные "Кислород" Ивана Вырыпаева в Театре.doc, мхатовский спектакль "Прокляты и убиты" по Виктору Астафьеву - его постановки), педагога Школы-студии МХАТ и режиссерской магистратуры ЦИМа. Отныне ему предстоит подтверждать статус мейерхольдовского Центра, как одной из самых активных и открытых для новаций площадок на театральной карте Москвы - "лаборатории, мастерской (как любил говорить Мейерхольд), рабочего места для профессионалов, у которых пока еще есть вопросы к жизни. Места, где можно рисковать. Искать новые формы (они, как ни странно, по-прежнему нужны) и не чураться старых (потому что без нормального консерватизма не бывает здорового авангарда)". - За 20 лет Центр достаточно серьезно, как мне кажется, работал, - объяснял происходящие субъективные структурные изменения в руководстве ЦИМа Валерий Фокин. - Много из того, что мы хотели, произошло. Много из того, что хотели, получилось. Нельзя забывать о том, что все-таки мы были первыми - как экспериментальный центр, как некая альтернатива государственному театру. Тогда это было довольно сложно. Но тем не менее это произошло. За эти 20 лет нам удалось не стать прокатной площадкой, а такая опасность была, и всегда стояла перед нами. Потому что опасности, что мы станем репертуарным театром, не было: мы понимали, что не станем. И то, что нам удалось все-таки удержаться на границе некой художественной середины, что было довольно сложно, я считаю нашей удачей. Но сегодня появился целый ряд площадок нового типа, которые активно работают, я имею в виду и Центр Казанцева и Рощина, и Театр. doc, "Практику", и Театр Наций, - конкурентное поле большое. Поэтому возникает насущная потребность, и я это лично очень хорошо чувствую, в обновлении идеологии Центра и в корректировке художественно курса, при сохранении главного и самого ценного, что было. В этой ситуации я принял решение перейти на представительскую должность президента. А на должность нового художественного руководителя, который стал бы хозяином творческого Центра и с которым я связываю обновление, пригласить Виктора Рыжакова. Найти человека, который смог бы это сделать, было непросто. Это должен был быть не только режиссер, но еще и педагог, и человек, который тяготел бы к поисковому театру, к лаборатории, к эксперименту. Мне кажется, Виктор Рыжаков сочетает в себе эти свойства. У него большой послужной список. И я интуитивно верю и чувствую, что по своим способностям и творческим устремлениям он годится для этой должности и сможет дать необходимое ускорение Центру. Для будущей перспективы мы сегодня серьезно занимаемся проектом строительства здания режиссерской школы рядом с ЦИМом. Чтобы здесь учились не только наши магистранты, а был создан некий комплекс именно по подготовке режиссеров, причем не только молодых. Здесь могут быть и стажировки, которые столь необходимы провинциальным режиссерам. И лаборатория, которая могла бы готовить будущих главных режиссеров и худруков. Поскольку этот институт сегодня просто вырезан, его вообще нет в стране. Кадровыми режиссерскими вопросами никто не занимается. Сейчас прошли московские театральные скандалы, и оказалось, что назначать просто некого. Нет скамейки запасных. И нет никакой политики, никто не отслеживает перспективы режиссеров. Куда они деваются? Люди есть, они не могут не быть. Но это вопрос дебюта, вопрос права на ошибку. Очень много вопросов могла бы решать эта режиссерская школа, которую мы мечтаем создать, имея новое пространство и новые аудитории. Ведь сегодня во многом потерян уровень подготовки режиссерской профессии. Мы видим, как очень много режиссеров, не только молодых, которые судорожно, поскольку время провоцирует на то, чтобы быть эффектным и быть быстро поверхностно интересным, провоцируют себя на то, чтобы попасть в эту якобы не скучную обойму. За этим уходит профессиональный уровень, за этим уходит процесс и то, чем всегда была ценна и отличалась русская школа режиссуры. Но это отдельная и очень важная тема для разговора.
Administrator: Ирината: Может быть, ссылка кого-нибудь заинтересует... Для получения полного текста там надо регистрироваться - для себя я решила, что мне это не нужно. Максим Аверин: "Упаси боже пародировать Охлобыстина!" Максим Аверин - выпускник Щукинского училища, один из ведущих актеров "Сатирикона". Он успешно совмещает театральные роли, съемки в кино и участие в многочисленных телевизионных программах. Кстати, именно активное мелькание на телеэкране в фильмах, сериалах и всяких шоу породило немало слухов: говорят, за таким стремительным взлетом популярности кроется влиятельная любовница актера, или даже любовник... Все тайны своей личной и творческой жизни Максим раскрыл нашему корреспонденту в эксклюзивном интервью. Полная версия интервью (только для подписчиков): http://www.informagency.ru/txt/txt/2011/averin_maxim.txt
Casi: click here Агриппина Стеклова. Анонс Потрясающая актриса. Красивая женщина. Чудный человек и интереснейший собеседник. Никогда не было настолько свободно в обществе с актерами, как это сложилось с Агриппиной Стекловой. Делали и Ольгой Галаховой интервью для "ДА". Восторг от общения с актрисой - до сих пор. Когда номер выйдет, выложу интервью полностью - оно безумно интересное. Столько ценного, важного об актерском творчестве, работой над ролью и созданием спектакля... Много интересного, о сотворении бутусовской "Чайки". Интервью получилось очень большим (на расшифровку ушли ровно сутки), но что-либо выкидывать казалось святотатством, так что будет целых два разворота! А пока - просто небольшая цитата. Не о творчестве - но очень уж она мне нравится:-) В первый год меня в ГИТИС не взял Гончаров. А у Захарова все проходило как-то поступательно, но я уже была умнее, чем в первый год: я показывалась везде. Папа не разговаривал со мной, вообще, на эту тему, а я нуждалась в разговоре с ним. Потому что когда мне говорили, Захаров берет пять девочек, но на самом деле четырех. Я спрашивала: почему? – потому что одну он уже взял. – Кого? – Дочку Стеклова. Тогда это, конечно, производило на меня впечатление разорвавшейся бомбы, потому как мне все-таки казалось, что я представляю что-то из себя – гораздо большее, чем просто дочка Стеклова. И вообще, не устану это повторять, потому что говорю правду. Все, что мне казалось моими недостатками в том возрасте, позднее стало преимуществами. Цвет волос. Тогда ужасно хотелось быть хотя бы русой. Блондинка – это, конечно, мечта. Имя тоже… хотелось быть как-то ближе к народу. Агриппина — это же ужас. Все были – Леночки, Светочки, Танечки… Мне хотя бы хотелось быть Настенькой. Ну не Граня же! Ужасно! Груша, Груня… Тетя Груша повесилась… Висит Груша нельзя скушать. И о смене фамилии я думала, но в один момент резко наступило осознание. Я словно прозрела: что это все, оказывается, достоинства: и рыжесть моя — сейчас очень боюсь, что мои волосы потемнеют (папа же потемнел), и волосы темнеют постепенно. И я думаю, боже, как же сохранить их цвет, надо же как-то чтобы я оставалась рыжей!
Administrator: Простые вопросы. Максим Аверин По ссылке - фото и видеоверсия интервью. И, как говорится, "чтоб два раза не вставать" - Новое гнездо "Глухаря" Максима Аверина. По ссылке - фотографии артиста в пятидесятимиллионном "гнёздышке"
evita: МК Максим Аверин: «В какой-то момент я так «обнаглел», что стал снимать «Глухаря» как режиссер» Премьера нового сезона сериала на НТВ Совсем скоро поклонники увидят на НТВ новый сезон сериала «Глухарь. Возвращение», который, как известно, станет последним. И хотя уже принято окончательное решение о завершении проекта, исполнитель главной роли актер Максим Аверин все же не исключает для себя возвращение к своему любимому персонажу ради сюрприза для зрителей. Впрочем, это пока в секрете. Как и сюжет заключительных серий. — Максим, съемки «Глухаря» завершены давно, но только сейчас телезрители наконец дождались последней части. Вы за это время успели подзабыть о своем герое или поклонники не дают? — Ну как его позабудешь? Это же три года большой работы, да она еще и не останавливается. Может быть, и не в формате фильма, но мы устроим какой-нибудь сюрприз. Я не могу забывать об этой работе, потому что она мне безумно дорога, нравилась и нравится. Мне повезло с этой ролью. Мне всего лишь нужно было в ней расцвести, получить наслаждение и сделать хорошую работу. — По команде сериала скучаете? — Нет, я всех часто вижу, мы не расстаемся. А кто-то стал уже практически семьей. — С первым режиссером «Глухаря», Гузэль Киреевой, я слышала, у вас совместная работа. — Да, Гузэль — одна из первых режиссеров, которая проводила кастинг, подбор артистов. В принципе, я же влетел последним в эту историю, когда уже был собран основной костяк, но главного героя еще искали. И вот наконец на мне продюсеры и режиссер пришли к консенсусу. Вообще история моего появления в «Глухаре» уже обросла легендами. (Смеется.) Потому что когда приходит успех, возникает куча домыслов. Но, по-моему, это замечательно. Я ничего не опровергаю. — Так вы нашли роль или она вас? — Думаю, это — стечение обстоятельств: хорошего материала и неплохого артиста. То, что написано на бумаге, — это одно. Но когда ты входишь в кадр, органика совершенно другая. Нужно было пофантазировать, понять, какой это человек, сделать его ясным и доступным. Я еще когда читал сценарий, понял, что такого персонажа у нас не было на экране давно. Показывают некую богатую жизнь, а я таких богатых людей не знаю. Или показывают влюбленных, а мы знаем, что так не любят. И тут — такой потрясающий подарок, за который я безумно благодарен и сценаристам, и режиссерам, и продюсерам, и телекомпании НТВ. Просто все совпало. Форма полицейского, несомненно, идет Максиму, но все же этот сезон «Глухаря» будет последним. — Импровизировали много, пока искали этого персонажа? — Конечно. Я должен был придумать его так, чтобы мне и самому было интересно. Представляете, что это такое — играть одного героя три года? Это колоссальный, ежедневный труд. И кто мне запретит импровизировать? В какой-то момент я так «обнаглел», что даже стал снимать как режиссер всю эту историю. — Да, я читала, что вы сняли четыре серии в последнем сезоне. Захотелось попробовать себя в новом качестве? — Просто возникла такая ситуация, что все подумали — почему бы и нет? Мне и самому захотелось попробовать. Надеюсь, что это было не в последний раз в моей жизни. Хотя я сейчас много востребован как артист, но обязательно вернусь когда-нибудь и в режиссерское кресло. Я знаю, чего хочу от кадра, от артистов, у меня в голове рождаются разные концептуальные решения, и мне это доставляет удовольствие. — Закончив съемки в «Глухаре», вы сменили имидж, отрастили волосы, и даже борода одно время была. — Ну какой имидж? Я к этому так несерьезно отношусь — я же не поп-звезда. Просто нужно было стать бородатым для другой роли. Ведь гример-постижер использует в своей работе болванку. И, как болванка в руках гримера, артист в руках режиссера должен быть гибким как пластилин. Поэтому я никогда не хотел привязываться к какому-то образу. Закончил сниматься и бороду сбрил. Сегодня я так выгляжу, завтра — по-другому. — Но волосы-то оставили. — Пока да. Хотя они мне жутко мешают. (Смеется.) — Не жалеете, что приняли решение уйти из сериала? Все-таки проект успешный. — Нужно двигаться вперед, искать что-то новое. Больше всего мне не хотелось бы, чтобы «Глухарь» стал каким-то привычным делом для зрителя. Все-таки приятнее, когда тебя ждут. Поэтому нужно уйти на гребне успеха, а не под стук собственных ботинок. Три года совместной работы не прошли даром. Даже после завершения съемок команда «Глухаря» поддерживает отношения друг с другом. — В данный момент зрители как раз ждут последнего сезона. Нам настраиваться на хеппи-энд? Или ваш герой погибнет, как комиссар Каттани? — Любая точка для кого-то печальна, а для кого-то — светлая. Мы оставляем многоточие, и каждый в нем увидит то, что хочет. Мой педагог в институте сказал: «Ты знаешь, я смотрю сериал „Глухарь“ за то, что в конце этого темного тоннеля ты оставляешь свет». — Ну а если в конце все-таки многоточие, может быть, вы оставите для себя возможность возвращения? — А почему бы и нет? Я бы с удовольствием это сделал, просто сейчас необходим перерыв. Я — человек хитрый. Для меня моя профессия — это моя религия, я не могу без нее. И не хочу лишать себя возможности сделать еще что-то. Сейчас на мой возраст и на мою внешность очень много ролей, и я не могу посвятить себя только одному. Хотя я опять же признаюсь в любви этой роли — она абсолютно моя, потому что она была многогранна. В ней — и юмор, и смех, и слезы, и любовь. То, что я всегда любил в персонажах, и то, чего сейчас лишены большинство сценариев. Серега Глухарев — бесконечно любимый мною русский человек, который горько произносит: «Эх, жизнь!», но при этом улыбается. «Глухарь. Возвращение». Новые серии. Уже в октябре на НТВ.
Administrator: Телесемь Максим Аверин: Москва, я люблю тебя Актер и постоянный автор «Телесемь» приглашает на прогулку по городу. – В каждом городе, в любой стране мира, на море, в океане, в горах, в раскаленных песках – мне везде хорошо! Я люблю путешествовать! Но в любом путешествии есть еще одна сладостная минута – это возвращение домой! Это мой город! Это очень хороший город! Это моя Москва! - У каждого есть в Москве любимое местечко, некий энергетический источник. Для меня это Воробьевы горы! Здесь я люблю почитать, побродить по аллеям, а осенью это особенно приятно – под ногами шуршит опавшая листва. Здесь я могу грустить, радоваться, быть самим собой! Надеюсь, никогда городским властям не взбредет в голову построить здесь жилые массивы! – О, это фабрика грез! Тут работали родители. Мы, мосфильмовские дети, лазали по декорациям, выстроенным к фильму «Мэри Поппинс, до свидания!». Нас оставляли на целый день одних, и начиналось наше путешествие по павильонам: вот здесь снимают фильм «Мы из джаза», а здесь фильм «Чучело»!!! – Меня заряжает море да и вообще любая вода. Выбраться на отдых в режиме постоянной работы в кино и театре крайне непросто. Но и в любимой столице можно найти выход из положения. Иногда просто оставляю машину у дороги и полчаса брожу вдоль водной глади. Смотрю на плавное движение реки, и мысли приходят в порядок, возвращаются спокойствие и силы, и я готов к новым свершениям. – Щукинское театральное училище... Здесь моя юность, здесь все! Творческие споры, первые победы и провалы! Мои учителя! Спасибо им! Любовь, друзья! Вот случайная встреча с однокурсником – это актер Михаил Владимиров. -Это театр «Сатирикон», где я сейчас служу. А впервые вышел на сцену я в театре «Эрмитаж». Это было ощущение полета! Я – АРТИСТ! Вспоминаю: мама сидит в зале, волнуется. На сцене спектакль «Бранденбургские ворота». Мы играем голодных детей войны, у меня целая фраза! Первый успех! Рядом с мамой в зале сидит женщина и говорит: «Надо же, такой толстенький, а играет голодного!» – Старый Арбат, недалеко от Щукинского училища. Раньше бегал тут студентом, а теперь автографы раздаю… Помню, когда я поступил на первый курс, в стране случился переворот. По Арбату ходили танки, а мы, как парижские гавроши, продираемся через баррикады, несемся в наш мир счастья и грез! – Театр им. Евг. Вахтангова. В студенческие годы однокурсницы играли в массовке в спектакле «Принцесса Турандот». И еще меня связывает с этим театром большая любовь! Быть может, если бы отношения сложились по-другому, то... – Сад «Эрмитаж» – это сейчас место, где много ресторанчиков, проходят фестивали, реконструирован бывший летний театр и отдан «Новой опере». А когда-то это был тихий парк с беседками, на которых написано «Читальня». Почему-то навсегда это место у меня ассоциируется с осенью, и мы с папой сидим в этой беседке и рисуем. Как бы ни видоизменялся этот парк, он остается частичкой детства. Фото Сергея ДЖЕВАХАШВИЛИ, Ивана БЕРЕЗКИНА
Administrator: Отсюда Семейные ценности братьев Осиповых Счастливая семья - это когда в семье есть любовь, терпение и взаимопонимание между родителями и детьми. Такая гармония присутствует и в семье наших сегодняшних героев братьев Артёма и Ильи Осиповых. Оба молоды и талантливы, но видятся не часто. Артём работает актёром в театре "Сатирикон" в Москве, Илья работает артистом балета в Санкт-Петербургском театре под руководством Бориса Эйфмана. Мы встретились с ними в Москве и в Питере, чтобы поговорить об их семье, работе и планах на ближайшее будущее. Расскажите, пожалуйста, о своей семье. Артем: Семья у меня обыкновенная: папа, мама, брат, сестра. Мама всю свою жизнь проработала учительницей. Она учитель широкого профиля: начиная с учителя младших классов и заканчивая учителем истории, классное руководство и т.п. Всё, как в лучших историях про учителей. Отец по образованию музыкант, но в силу того, что мы живем в России, а Россия - сложная страна, приходилось заниматься разной деятельностью, не связанной с профессией. Старшая сестра Света работает в Щукинском училище в Москве, преподает английский язык. Брат Илья работает в труппе Бориса Эйфмана, артистом балета, ведущим мастером сцены. Илья: У меня самая лучшая семья в мире. У меня самые лучшие родители, которых я очень сильно люблю, брат и сестра. Это моя семья. Всегда родители воспитывали нас в любви. Они всегда спрашивали наше мнение, когда им надо было принять решение. Понятно, что они примут правильное решение, но им было важно наше мнение. Сейчас я очень скучаю по своим родителям. Очень жалко, что редко с ними вижусь. Что для Вас значит семья? Артем: Семья - это то единственное, что по жизни остается, потому что много же всего: друзья, знакомые, профессия, работа, карьера, - все, что угодно. Но семья - это та самая ячейка общества, откуда ты попадаешь в это самое общество. Илья: Семья для меня всегда на первом месте. Вне зависимости от того, будет ли какой-то человек у меня дальше или не будет, или мои друзья, которых я очень люблю, но никто никогда не встанет для меня на первое место, т.к первое место для меня - моя семья: мама, папа, брат, сестра и бабушка. Это незыблемо, неизменно. Друзья могут приходить и уходить и все остальное тоже, а вот семья вечна. Кто был ближе Вам в детстве? Артем: По-разному в разных ситуациях, в разных проявлениях моих. С чем-то удобнее, выгоднее и проще придти к отцу, а с чем-то - к матери. Нет такого,что я либо маменькин сынок либо папенькин. У нас здоровая, крепкая и дружная семья. Родители вместе уже 30 лет. Илья: Мама. В детстве я очень сильно ревновал папу к брату, потому что Артем -первый сын и я думал, что отец любит больше брата. Расскажите о традициях вашей семьи. Артем: Естественно, это встреча Нового Года. Это семейный праздник. В том году так получилось, что, проникнувшись духом этого праздника, не сговариваясь, мы собрались в родительском доме, и все вместе встретили Новый Год. Бывают семейные собрания, на которых решаются какие-то серьезные вопросы, касаемые либо профессиональной деятельности, либо других семейных вопросов, требующих решения. Сейчас встречаемся нечасто, к сожалению. Илья: Сейчас у сестры есть возможность почаще ездить в Саратов, потому что она может взять выходные и поехать к родителям. Из Москвы как-то ближе ехать. Мне 29 часов ехать на поезде, а на самолете очень дорого летать. Так получается, что я даже не был на 50-летие ни у отца, ни у мамы. Но, когда мы приезжаем, всегда собирается семья, все родственники приезжают, и в первые дни нашего приезда, и перед отъездом мы обязательно в саду под яблоней жарим шашлыки, ставится большой стол, мангал. И вся семья вот так собирается. Какими детьми вы были в детстве? Артем: Маленьким, пухленьким, кудрявеньким непоседой. Илья: В детстве я был очень послушным ребенком, очень ласковым. Маму слушался, папу слушался. Любил брать чужую вину на себя. Один раз мы приехали всей семьей на несколько дней на природу. В багажник просыпалась вся соль. Отец сказал, что, если сейчас никто не сознается, мы собираемся обратно и едем домой. Я в слезы. Я сказал, что это я. Но меня никто не наказывал, так как понимали, что это не я. Она могла случайно рассыпаться. Я был замечательным ребенком. Мама меня называла мое солнышко. Когда я сейчас приезжаю иногда в отпуск, она говорит: "Где же мое солнышко?" Какие у Вас были отношения в детстве с сестрой и братом? Вы были дружны? Расскажите про них. Артем: Обычные. Нормальные, здоровые отношения были. Сейчас с братом и сестрой вообще не ссоримся, редко видимся. Не успеваем надоесть друг другу. Сестра моя ярая поклонница. Был период, когда она собирала какие-то записи,заметки, статьи обо мне. Была таким архивариусом моей карьеры. С братом хочется видеться чаще. Он приезжает сюда на гастроли, проездом. Утром приезжает, а вечером уезжает. Мы с ним находим возможность увидеться на 5-10 минут и попить чай. Илья: Ни с кем. Сестра была старшая самая, поэтому она держалась особняком в детстве. С братом мы жутко дрались. Потом, когда он поступил на театральный факультет, интересы стали больше совпадать. Тёма очень редко меня называет по имени, в основном называет меня брат. Это для меня очень приятно. Мы можем даже не созваниваться месяца по два, но я прекрасно знаю,что время и расстояние не имеет никакого значения. Расскажите какой-нибудь забавный случай из детства, который больше всего запомнился. Артем: Мы были с братом непоседами. А сестра, поскольку старшая, более ответственная. Когда родители уехали куда-то загород или на дачу, я не помню точно, мы взяли сестру в охапку и сказали: "Веди нас есть мороженое". А были мы совсем маленькие, а сестра, как самая взрослая и ответственная, собрала нас, и мы пошли есть мороженое. Она посадила нас за столик и сказала, что пойдет и принесет мороженое. То ли очередь была длинная, то ли еще что-то, но в какой-то момент мы с братом поняли, что остались одни, что она нас бросила, а мы где-то на другом конце города. Что нам делать мы не знали. Мы с ужасом побегали там. А она то ли отошла, то ли еще что-то, но мы ее потеряли из поля зрения. Мы ушли со слезами, с истерикой побрели домой. Когда мы пришли домой и не обнаружили сестры, мы поняли ,что все же она там и уже хотели вернуться обратно, но тут открылась дверь и зареванная сестра вбегает с криком: "Где вы были? Я вас потеряла?!". Илья: Брат увлекался восточными единоборствами у него были нунчаки самодельные. Он занимался на балконе и случайно выкинул прямо с балкона эти нунчаки. Он не знал, что в это время со школы иду я. И они упали прямо мне на голову, причем с третьего этажа, удар был сильным. Я прихожу домой такой одуревший и говорю: "Мама мне сейчас на голову упал кувшин". Не знаю почему, но я подумал именно об этом предмете. Брат зажал рот и побежал в комнату. Мама тоже не поняла сначала ничего, это потом уже все раскрылось. Были ли у вас в детстве кумиры? На кого вы хотели быть похожим? Артем: Скорее были увлечения, нежели кумиры. Отец - пример, не кумир. Он пример во многом: в отношении к жизни, к женщине, к работе и т.д. Илья: Не было. Я в детстве вообще не мог смотреть старые советские фильмы. Зато сейчас я это все понимаю. Я смотрю, слушаю, у меня комок в горле. Какие предметы в школе были любимыми, а какие ненавидели? Артем: Любимых много было. Скорее были нелюбимые. Физика, например. Химию любил, потому что нахимичить все-таки было интересно. И труды были любимыми. Илья: Я любил литературу, русский язык, географию. Мне очень нравилась физика в седьмом классе, химия в восьмом. Мне по химии нравилось решать ионные уравнения. В девятом я ненавидел эти два предмета оба, потому что дальше началось все глубже, эти физические законы, я вообще их не понимал. Я учил и мне ставили пятерки. У меня аттестат с отличием. Какая книга была любимой? Сейчас есть время почитать? Артем: Она была и будет - это "Питер Пен". Если говорить о серьезном ,то я очень люблю Достоевского за его талант. Я сейчас много читаю, но читаю в основном пьесы. В основном это вторичные мысли, а хочется найти что-то новое. Сейчас прочитал Касслера "Сахара". На мой взгляд, очень неплохая литература. Я люблю, когда книга как-то отзывается во мне. Вот читаешь, например, Ремарка, это серьезная литература, но там же очень много смешного. Написано настолько тонко, что смешное и серьезное на грани. Я люблю хорошую литературу. Илья: Книги Жюль Верна. Сейчас редко есть время читать книги, но на гастролях, в дороге где-то обязательно беру. Последняя Юкио Мисима "Золотой храм". Замечательная книжечка. В ней рассматривается неразрывность понятий "красота" и "уродство". Фэнтези вот не люблю. Очень люблю русскую классику. Мечта стать танцевать в балете была с детства? Почему ты выбрал именно эту профессию? Илья: Я совершенно случайно выбрал эту профессию. В балет поступают после третьего класса, а я поступил после пятого. Я в третьем просто еще не знал, что такое балет. Я балет первый раз увидел после того как поступил в Саратовское Хореографическое Училище. Я приходил домой, делал уроки, а потом одевался во всякие наряды там, включал музыку и танцевал. И мама однажды сказала: "Тебе в балет надо". Я спросил, а что такое балет. "Балет это там, где танцуют", - ответила мама. И у меня включилась детская черта - Мам, хочу! Хочу в балет! Родители всегда нам разрешали заниматься тем, чем мы хотим. Брат ходил в бассейн, играл на кларнете, я ходил в музыкальную школу, мы оба пели в хоре. Родители решили попробовать, думали, все равно же не поступит, потому что для балета ведь особые данные нужны. Моих данных на Саратовское Хореографическое Училище, оказывается, хватило. И после того, как я уже поступил, я со своей тетей уже сходил в Саратовский театр Оперы и Балета на балет "Конек-Горбунок". Это произвело на меня сильное впечатление. После 9 класса я подошел к маме и сказал, что думаю поступать либо в Москву, либо в Пермь, либо в Санкт-Петербург. И мама сказала, давай попробуем , поедем. Мы все узнали, нашлись бабушкины знакомые под Питером, мы у них остановились, в Тосно, это 50 минут на электричке до Питера. Я поступил, вернулся домой, а потом окончательно приехал в Питер.В это же время уехал Артем в Москву, через два дня я уехал в Питер. Я звоню в сентябре своим родителя, спрашиваю: "Как Света?". А мама говорит: "Света в Москву уехала". Вообще вот так примерно за три недели мы все от них уехали. Как отнеслись родные к твоему выбору профессии и к переезду в другой в другой город? Отговаривали или поддержали? Артем: Все получилось совершенно спонтанно. Сестра прикрыла в какой-то момент, сказав, что я ночую у друзей. Я сказал ей, что уехал на несколько дней в Москву, но не говорил зачем. Задержался там на две недели. Она меня как-то прикрывала. Потом, конечно, пришлось рассказать, но после того, как я уже поступил. Благо я поступил в институт в течение 3 дней. Конечно, для родителей это был шок. Но от шока немного отвлекло то, что брат в тот же год поступил и переехал в Питер. Родители были в отчаянии, потому что как так, было в семье трое детей, а вдруг, в какой-то один момент, все разъехались. Конечно, они переживали, очень грустили, особенно в первое время. Как для Вас сопоставляется работа и семья? Что важнее? Артем: Для меня очень важна семья. Но семья - это база, которая в отношении работы, выносится за скобки. Работа важнее всего. Здоровая, нормальная семья это должна понимать, относится к этому по-взрослому, потому что я же стану ущербным в семье, неадекватным, если у меня не будет работы. Это, с одной стороны, взаимосвязанные вещи, но с другой, вещи параллельные, которые должны развиваться каждая по-своему. Илья: Это извечная проблема найти золотую середину между личной жизнью, семьей и работой. Как только ты чему-то отдаешь большее предпочтение, в другой части начинается хаос. Сбалансировать очень трудно, это каждодневная борьба. Бывают, конечно, моменты, когда ты понимаешь, что сейчас надо полностью переключиться на работу. Расскажите о своих первых серьёзных ролях. Артем: Не помню. Поскольку я увлекался этим делом с детства. В школе это был экспериментальный детский театр, который находился в маленьком городе, в школе, где я и учился. Это привило мне любовь к театру. А осознание профессии я там не получил, а получил намного позже в институте. В институте первая роль у всех одна - носить стулья и делать "машинку". Потом, если повезет, показывать образы, наблюдения и т.д. Первая роль - это первый курс. В спектаклях начинаем играть кому как повезет. Я после первого курса начал играть в спектакле "Макбет" театра "Сатирикон". Илья: После выпуска у меня было шесть предложений. Здесь по Питеру, в Москву и в Израильский балет. В Мариинский театр было предложение, но я пошел в балет Бориса Эйфмана. Я сам этого хотел. Когда я только пришел в театр, начал готовить Юношу в "Реквиеме" и оттанцевал его через два месяца. Следующей ролью был "Дон Жуан". Я его готовил, должен был станцевать на гастролях, но сильно подвернул ногу, у меня отложилась премьера на полгода. Я уже успел станцевать Алексея в "Братьях Карамазовых", а потом только Мольера. Бывали ли случаи, когда Вы выходили на сцену и забывали текст (движения)? Артем: Было. Был просто жуткий случай, когда я понял, что это все, конец. Мы каждый раз репетируем перед спектаклем, повторяем тексты. На спектакле "Случай" это произошло. Не понимаю, почему это происходит. Мозг играет злую шутку с тобой. Это называется "белый лист", когда ты не можешь вспомнить вообще ничего. В какой-то момент у тебя происходит стопор. Это жуткое ощущение, длящееся долю секунды. Но очень хочется, чтобы такого не повторялось никогда, п.ч можно посидеть, можно умереть в эту секунду. Смотришь глупыми рыбьими глазами на партнера, делая ему знаки: "Подскажи, что там дальше." Он же не понимает, что ты просто забыл текст, он думает, что ты что-то там себе играешь. Хорошо, если поймет, тогда ты спасен, но это бывает крайне редко. Ты жутко мучаешься. Бывает такое периодически. Лучше бы не было, честно говоря.
Administrator: ПРОДОЛЖЕНИЕ ИНТЕРВЬЮ С Еленой Кутыревой в спектакле "Случай" Илья: У нас в контракте прописано, что мы не имеем права менять хореографию. Это как в любом контракте. Ты же приходишь к балетмейстеру, это же его спектакль. Ты внутренне можешь вложить что-то, а движение нельзя менять. Бывало забывал движения, когда танцевал в кордебалете. Когда идет уже 38 спектакль, даже машинальная память отказывает. Такое бывает. Бывали ли случаи, когда приходилось импровизировать на сцене? Как к таким импровизациям относится худрук? Артем: Конечно импровизируем. Другой вопрос степень этой импровизации. Все должно быть утверждено в каких-то точках режиссером и партнерами. То есть ты не можешь начать говорить какой-то другой текст, из другой пьесы. Импровизируем, не доводя это до абсурда. Хорошая импровизация - проявление некой актерской свободы, поэтому в жанре спектакля это приветствуется всегда. Каким ты представляешь "своего" зрителя? Артем: Зритель должен быть адекватным, в первую очередь. Зритель - это человек, который реагирует непосредственно. Вот, когда ты играешь он реагирует. Чем больше адекватен зритель, тем ты его считываешь, корректируешь на себя. Илья: Человеческим. Для меня главное в людях, в отношениях, чтобы люди оставались людьми. Тебя раздражает шум в зале? Артем: Звонки дико раздражают. Тем более, что у нас в театре остроумные объявления перед каждым спектаклем на эту тему. К сожалению, не до всех доходит. Это большая проблема, потому что это очень мешает и не только артистам, но и техническим службам театра. Этого делать нельзя! Это проявление неуважения к артистам. Я же приходя, например, к юристу выключу телефон или сделаю, чтобы он нам не мешал. Это же диалог. Сцена - это тоже диалог. Почему должны мешать телефоны? Я против этого! Какая из всех твоих ролей ближе всего к тебе настоящему? Артем: Все равно играется все через себя. Все равно все хочется ближе к себе настоящему, но себя играть неинтересно. Интересно играть в чем-то другого персонажа, не схожего с самим собой. В этом и суть актерской профессии: меняться, играть других людей, а не играть себя. А какой смысл играть самого себя? Показать миру, какой я?! По-моему, это неинтересно. Какая Ваша самая любимая роль на сегодняшний день? Артем: Нет какой-то одной роли любимой. Все роли любимые. Илья: Алексей в "Карамазовых", Павел в " Русском Гамлете". Балет "Русский Гамлет" Посещаешь ли ты спектакли брата? Как часто? Артем: Поскольку я тоже занятой человек, бывает просто невозможно приехать, когда хочешь. По срокам, как говорится, не сходится. Илья: С сестрой мы очень часто созваниваемся, с братом реже. Иногда бываю на его спектаклях. Я смотрел "Ричарда III", "Страну любви". "Синее чудовище" - новый спектакль брата, не смотрел, но очень хочу посмотреть. Артем показывал мне некоторые отрывки, интересно. Они тоже приезжают. Видели вот "Реквием", первую мою сольную роль, когда я только в театр пришел. Они приезжали в Питер буквально на выходные и ходили смотреть мой спектакль. Сестра почаще приезжает. Я ей говорю допустим, что у нас там блок спектаклей, и она приезжает на спектакли. У нее больше возможностей приехать. А брат и сестра критикует твои работы? Артем: Они довольно профессиональны. Особенно брат, поскольку занимается схожим родом деятельности. Это здоровая критика, по делу. Не просто ради того, чтобы покритиковать, а конкретно с замечаниями, с осознанием профессии. Это важно и ценно. Сестра - ярая фанатка. Только похвала. Если ей что-то не понравилось, она скажет, конечно, но мягко. Я сделаю определенные выводы. Но они пытаются не влезать, поскольку это индивидуальное творчество. Илья: Мы разговариваем с братом. Рассматриваем какую-то сцену, допустим, что там плохого, почему это все так и как бы могло быть. А такое, чтобы критика, такого не было, п.ч он очень мало видел живьем, а по видеокассетам не все увидишь. Брату про его спектакль, я могу сказать свое мнение, но оно, во-первых, субъективное, а, во-вторых, я смотрю драматический спектакль не с профессиональной точки зрения, также как и он балетные. Тем более на брата я смотрю абсолютно по-другому. Какие цели вы ставите сегодня перед собой? Артем: 3 миллиарда евро и корона (смеется). Это, конечно, шутки все. Самые обычные цели: развиваться, работать, самосовершенствоваться, развиваться профессионально, творчески, человечески. Самые обычные цели. Илья: На сегодня - хорошо отрепетировать вечером. Далее поехать на гастроли и хорошо оттанцевать и найти время полечить спину. Есть ли время на какие-либо увлечения, хобби? Артем: Я много чем увлекаюсь. Одно из моих увлечений - это спорт. Мне нравится тренироваться, мне нравится быть "размятым". Потом компьютерные игры, книги хорошие. Самые обычные увлечения у меня. Любимые места в Москве? Артем: Их несколько. Мне очень нравятся Патриаршие пруды, Чистые пруды. Еще очень нравится Москва-Сити, не знаю почему, может это впечатление от Нью-Йорка. Но, проезжая вечером мимо, дух захватывает, сердце замирает в предвкушении чего-то большого, нового. Любимые места в Питере? Илья: Любимое место по энергетики - Великокняжеская усыпальница, Петропавловка, бастион Петропавловки. Летний сад люблю, Петроградку обожаю.
Кука: Отсюда Марьяна Спивак о своем детстве. Марьяна Спивак родилась в Москве, в семье актрисы Екатерины Е. Васильевой, и актера и режиссера Тимофея Спивака. Бабушка по линии матери - актриса Жанна Прохоренко, дед - режиссер Евгений Васильев. "Меня назвали Марьяной, по легенде, потому, что мама хотела назвать Марией, папа - Анной, вот и получилось - МарияАнна. Именины у меня в первый день весны - в день Маремьяны Праведной или Кикиморы. Крестили меня в детстве, в церкви Архангела Михаила. Крестным отцом у меня был Артур Сергеевич Макаров, крестной мамой - Марина Левтова, мамина близкая подруга и однокурсница. С дочкой ее, Дашей Мороз, мы вместе росли. Сейчас "живем" по соседству - она актриса МХТ, а я студентка школы-студии. В школу пошла в 6 лет, в гимназию №1543, в восьмом классе нас разделили на потоки - гуманитарный, биологический и математический. Я пошла на гуманитарный, доучилась до 10ого класса, потом перевелась в другую школу, и доучилась последний год в обыкновенной средней школе, параллельно ходила на подготовительные курсы в школе-студии МХАТ, курсы английского языка при Дипломатической Академии Москвы. Почему я пошла в театральный ВУЗ? Всю жизнь открещивалась, говорила, что ни за что не пойду в актрисы, пойду в журналисты, в ветеринары, в кого угодно, хоть в космонавты, потому знала на опыте моей семьи, как это непросто иметь актерскую профессию. Дома тоже все говорили что решать, конечно, мне, но лучше не стоит. Но к 10-му классу я поняла, что я просто ни-че-го не умею больше. :) И я решила пойти на подготовительные курсы при Школе-студии МХАТ. Помню, сначала слушал Шенталинский, грустно так слушал, послал к Земцову. Читала отрывок из "Мастера и Маргариты" М.Булгакова, из "Тихого Дона" М.Шолохова, стихи Вл.Маяковского, "Евгения Онегина", А.Пушкина, басню "Свинью под дубом"… пришла на курсы в последнем потоке - проучилась всего полтора месяца, а здесь были люди, которые занимались уже год. Мне все казались безумно талантливыми, а я - "припанкованная", в драных камуфляжных джинсах, в балахоне. Я была уверена, что меня не возьмут. Но во МХАТ с курсов в том году поступили только я и Саша Девятьяров. Теперь мы с ним играем "С любимыми не расставайтесь",на Новой сцене МХТ. После окончания курсов, меня брали еще в Щукинское училище и ВГИК, но решила идти пойти во МХАТ, на курс Сергея Земцова, который и вел подготовительные курсы. Моя карьера в кино началась еще на съемках фильма "Прощание славянки", когда я еще барахталась в мамкином пузе, режиссером был мой дед Евгений Васильев. В возрасте 5-ти лет я сыграла в фильме "Пока гром не грянет", моя мама там играла мою "киношную" маму. Там у меня была два грандиозных эпизода: первый, когда я бежала с игрушкой к актеру Сергею Паршину с криком "папка, папка, гляди какую мне мама собачку подарила!". И второй, когда кормила уток и гусей с ликующим возгласом "ути-ути-ути!" Потом попала на студию "Ералаша", куда меня взяли в сюжет "Опять двойка". В 2000 году я снялась у отца в фильме-сказке "Горе-злосчастье", в роли Василисы, а в 2004- в телесериале "Близнецы", где играла Валю"
Casi: click here Видео Нереальная политика Максим Аверин — о том, как жить по совести За три года он стал самым известным полицейским. Его похвалил даже глава МВД Нургалиев. Максим Аверин — о том, как жить по совести и легко ли быть честным в нашей стране.
Кука: Отсюда "Алексей Бардуков: от судьбы не уйдёшь" Мысль о том, что актёрская профессия не самая плохая на свете кого-то «преследует» с раннего детства, практически сразу став настоящей мечтой и жизненной целью, кому-то в голову забредает на первый взгляд случайно и едва ли не по ошибке – сколько уж раз в актёрских интервью была слышана история о том, что просто так или за компанию зашёл в театральное училище и таким образом «пошёл по наклонной». История Алексея Бардукова представляет собой некий промежуточный вариант… Иногда чужие разговоры значат очень многое Алексей Бардуков до 2000 года не то что никакого желания не имел актёром становиться, но и ни разу в театре не побывал. Родился он в столице 18 ноября 1984 года в обычной семье московских рабочих (отец - слесарь-монтажник, мама - укладчица на заводе), где родители и трое детей до самой середины 90-х годов ютились в коммунальной квартире. Несмотря на то, что материальные и финансовые условия на большей протяжённости детства Бардукова были более чем скромными, юные годы Алексея прошли весьма насыщенно. Он был обычным школьником из московской школы № 1910, который интересовался тем, чем и полагается интересоваться мальчишке и подростку - много чем, но в первую очередь спортом. Спортивной биографии Бардукова, пусть и любительской, могут позавидовать многие: плавание, фехтование, восточные единоборства и, самая главная детская любовь, футбол. Мыслями о будущей взрослой жизни Алексей голову себе не забивал, из этих соображений, собственно, и пошёл учиться в 10-11 классы - просто потому, что у самого никаких других вариантов не было, а родители посчитали, что с полным средним образованием шансов достичь чего-то в жизни побольше. Но вот пришёл тот самый 2000 год, когда Алексей пошёл в выпускной, 11-ый класс. В самом начале учебного года он случайно услышал разговор одноклассниц о том, что в Школе-студии МХАТ открыты платные подготовительные курсы для тех, кто в будущем году, по окончании школы, намерен попробовать свои силы на этом поприще. Одного визита на эти курсы стало достаточно, чтобы Бардуков понял - вот оно, то самое, чем ему по-настоящему интересно заниматься и с чем хотелось бы связать дальнейшую жизнь. Убедив родителей выделить из семейного бюджета необходимую для оплаты курсов сумму, Алексей на одном дыхании прожил весь одиннадцатый класс и летом 2001 года стал готовиться к поступлению... Чудом доучившийся студент Перед экзаменами Бардуков, разумеется, очень сильно волновался, несмотря на весь накопленный благодаря подготовительным курсам опыт. Но, как довольно скоро выяснилось, волновался совершенно зря: подав документы одновременно в несколько театральных ВУЗов, Алексей успешно прошёл вступительные экзамены и в Школу-студию МХАТ, и в Театральное училище имени Щукина, и в РАТИ-ГИТИС. Школу-студию Алексей выбрал, исходя из двух соображений: во-первых, в тот год курс набирал Константин Аркадьевич Райкин, во-вторых, за год посещения курсов Бардуков успел привыкнуть к стенам учебного заведения. Правда, в дальнейшем жизнь сложилась таким образом, что Алексей едва не вылетел из Школы-студии и доучился в ней практически чудом. И это при том, что никаких серьёзных нареканий по поводу успеваемости в учёбе, отношения к учебному процессу или поведения к нему не возникало, более того: уже со второго курса он стал выходить на сцену театра «Сатирикон», художественным руководителем которого и является Райкин. А дело было в том, что Константин Аркадьевич в плане преподавания придерживается весьма строгих консервативных взглядов - у него студенты могут либо сниматься в кино и сериалах, либо полностью отдаваться учёбе, третьего не дано. А как раз в 2004 году Алексей Бардуков сумел пройти пробы на роль молодого разведчика Леонида Филатова в телевизионном фильме о Великой Отечественной войне «Диверсант». Причём кастинг был очень сложный, на главные роли (а роль Филатова - одна из главных) претендовали тысячи молодых актёров. Райкин как раз отсутствовал по творческим делам, и Бардуков получил согласие на съёмки от другого преподавателя Школы-студии. Но когда Райкин вернулся и всё узнал, он был полон решимости отчислить Алексея. И вовсе не потому, что плохо к нему относился, напротив. Константин Аркадьевич опасался, что примеру Бардукова последуют другие студенты и тогда никакого нормального учебного процесса не будет. Но за Бардукова заступились его однокурсники, которые в итоге и уговорили наставника сменить гнев на милость. В итоге в 2005 году Алексей окончил Школу-студию и стал уже полноправным членом труппы театра «Сатирикон», каковым он остаётся и по сей день. А телефильм «Диверсант» стал очень успешным, получив в 2007 году не менее успешное продолжение и сделав Алексея хорошо известным широкому зрительскому кругу. К настоящему моменты на счету Бардукова уже около двух десятков ролей в сериалах и кино. Александр Бабицкий
Локоны: limon.ee: Максим Аверин: Я стал своим парнем для многомиллионной страны и всего постсоветского пространства 28 октября в эфир выйдет последняя серия проекта. Специально для «Антенны» исполнители главных ролей написали эссе на тему: «Три года с Глухарем». Максим Аверин (Сергей Глухарев): Моя глухариная песня – Теперь уже я могу посмотреть на все это со стороны прожитого и пережитого, но все же счастливого этапа своей жизни! Кто-то сочтет меня сумасшедшим, кто-то подумает, что такого не бывает, а кто-то порадуется за меня и решит, что я счастливчик! Все это произошло случайно, можно сказать необыкновенным образом, вопреки обстоятельствам, и, если верить гороскопам, то, как говорится, так звезды совпали. Этой роли я ждал, мне была необходима такая роль, где я смог бы полностью реализоваться, мог бы свободно существовать в разных жанрах, от смешного до трагического, переплетая личностное и вымышленное моего героя. Роль, в которой можно было по настоящему ЖИТЬ! И чтобы не только Станиславский, но и сам зритель сказал: «ВЕРЮ!». За эти три года произошло столько всего, что когда-нибудь можно написать книгу. И в ней был бы рассказ не только о смешных курьезах со съемочной площадки, но и порой драматических событиях. Ведь это такая работа – кино! Где большая компания людей, с творческим потенциалом, с разными характерами и разными трудовыми характеристиками. И если вы меня спросите, готов ли я пройти этот путь снова, обрекая себя на тяжелейший ежедневный труд, порой невыносимый график, порой тридцатиградусный мороз и адскую жару с дымовыми завесами и, как всегда, внезапными форс-мажорными обстоятельствами, я отвечу вам – ДА! Если рядом будет команда нашей съемочной группы! В первую очередь это люди, которые находятся по ту сторону камеры, как говорится, бойцы невидимого фронта, операторы, режиссеры, осветители, ассистенты, художники, реквизиторы, костюмеры, гримеры, постановщики... Вот кто главные люди на съемочной площадке! Вот кто делает нас артистов в кадре талантливыми, красивыми, любимыми... Стать для этих людей СВОИМ, задача не из легких, ведь к тебе присматриваются, можно ли принять этого парня в свой круг. Частенько бывает, когда внезапно появившаяся «звездулька» на съемочной площадке вызывает рвотный рефлекс у всей группы, и потом: «Слава богу, ты ушел!» До первого эфира фильма еще было полгода, и мы, едва успев познакомиться, начали привыкать друг другу и снимать наше кино, совершенно не ведая, что нас ждет впереди. Никто и не знал, что сериал готовился к очередному, конвейерному показу на канале НТВ, где милиционеров – о простите, дорогой читатель, в те времена ни о каких полицейских и речи не было – было огромное количество, но уж чего не хотелось, так это вставать в длинную очередь телевизионных мыльных Джеймсов Бондов. Никто не ждал и не предрекал этого головокружительного успеха. Многие мои коллеги и «доброжелатели» говорили мне, что я вступил на путь легкого зарабатывания денег и поиска однодневной славы. Каково же было их удивление, когда наш фильм стал популярным среди всех слоев общества, простых людей, интеллигенции, людей военных и даже политиков. Я стал СВОИМ парнем для многомиллионной страны и всего постсоветского пространства. Огромное количество писем приходило на адрес театра «Сатирикон», в котором я служу, на телевидение, на канал НТВ, с простым адресом назначения: «Москва, телевидение, НТВ, Глухареву». Письма приходили от маленьких детей, с рисунками «дяди Степы ХХI века», от военных, которые благодарили за восстановление доверия к профессии, матерей, которые потеряли своих сыновей на войне и при исполнении своего служебного долга, от стариков, нуждающихся в защите и поддержке. Уже на улицах ко мне подходили люди, рассказывая случаи из своей жизни, готовые бесплатно поделиться сюжетами для будущих серий. Приходили письма от мужчин, которые утверждали, что очень на меня похожи, и готовы выступить моими дублерами с прилагающимися фотографиями и, увы, ничего не имеющими общего со мной в лице. Многие из них утверждали, что им девушка сказала, что у них такая же улыбка, как у Аверина. Один человек из массовки однажды подошел ко мне с требованием дать автограф, так как его дама сердца не хотела вступать в интимную близость без фотографии с подписью артиста. Одна женщина рассказывала мне, что в подготовительной группе в детском саду дети обсуждают новые серии «Глухаря», а в школах пишут сочинения на тему «Герой нашего времени». А в социальных сетях стали приходить сообщения интимного характера от девушек и пацанов с фразой «Чувак, рулишь!". Меня стали преследовать папарацци, стали выходить журнальчики с выдумками о моей интимной жизни, психологи стали разбирать с научной точки зрения психологический портрет героя, журналисты стали приставать с вечной просьбой: «Расскажите что-нибудь смешное со съемочной площадки» и вопросом не боюсь ли я умереть артистом одной роли... Но самым дорогим для меня стало, когда на улице случайные прохожие мне улыбаются и говорят: «Спасибо, ты нам радость несешь!». ...
Александра: Здесь (по ссылке много фотографий). Максим Аверин: «Самолет – это мое любимое состояние» Обаятельный следователь Глухарев из телесериала «Глухарь» в одночасье сделал Максима Аверина всеобщим любимцем. За его плечами более двадцати ролей в театре и почти столько же в кино. Из-за напряженного графика гастролей и съемок у актера только один отпуск в году – на новогодние праздники. И когда в новогоднюю ночь Максим поздравляет страну с экранов телевизоров, сам он в это время находится за тысячи километров от дома – на берегу моря или океана. – Камбоджа, Индонезия, Сингапур, Китай, Доминикана... Каждый год 31 декабря мы с друзьями отмечаем Новый год в теплых краях. Я лишен летнего отпуска, а искупаться в море хотя бы раз в году мне жизненно необходимо – для меня это настоящий заряд энергии, – рассказывает Максим Аверин. – В новогодний вечер обязательно устраиваем, как мы его называем, русский ужин: готовим салат оливье, достаем из холодильника привезенное с родины шампанское. Как обычно, в полночь разливаем его по фужерам, слушаем бой курантов по спутнику, ставим любимую «Иронию судьбы». Раньше я, как и все артисты, вел новогодние вечеринки. Но однажды вернулся с чужого праздника домой и сидел один. Грустно стало на душе, тоскливо... Тут раздается звонок в дверь – на пороге стоят друзья! Отметили тогда на славу. С тех пор я больше никогда не работаю в Новый год и всегда встречаю его с друзьями. – Где встречали прошлый Новый год? – В Таиланде, на острове Самуи. Захватили также Бангкок, но по остаточному принципу. Год был тяжелый, и было важно просто поваляться на пляже и подзарядить батарейки. – То есть вы не любитель активного отдыха? – Почему же? Даже то, как мы добирались до Таиланда, уже нельзя было назвать пассивным времяпрепровождением. Тогда, если помните, в Москве случился ледяной дождь и из-за этого коллапс в аэропортах – мы провели в ожидании нашего рейса почти 12 часов. Прилетев в Бангкок и опоздав на стыковку, мы нашей большой компанией решили в очередях не толкаться и, не дожидаясь рейса на Самуи, отправились в путешествие на автобусе. До берега добрались часов за десять, потом пересели на паром и спустя какое-то время были уже на острове. Друзья, которые приехали на день раньше, нас встретили и уложили спать. Крупномасштабные приготовления к празднованию Нового года начались уже на следующий день. – И все-таки вернемся к активному отдыху. Байдарки, скалолазание, прыжки с парашютом – это про вас? – Скорее, нет. Мне хватает аттракционов в повседневной жизни. Поэтому, когда я на отдыхе, предпочитаю проводить его более спокойно. Хотя всякое бывает – я открыт для всякого рода экспериментов. Если компания хорошая, если настроение соответствующее, то не вижу ничего плохого в том, чтобы решить прыгнуть с парашютом или покорить Эверест (смеется). – Известно, что Восток – ваша давняя любовь. Какие страны особенно впечатлили? – Потрясла Камбоджа. О Москве еще не было даже упоминания, а кхмерский Ангкор уже стоял. Сегодня на фоне этого былого величия – полная нищета. Маленькие «домики-тыквы» на ножках, люди тощие, как спички, но при этом все жители этого кусочка планеты – трудяги, каких поискать. Во Вьетнаме, например, видел рыбацкую деревню, с виду очень бедную, хотя там и супермаркеты есть, и даже свои миллионеры. Просто уклад жизни у них такой – как жили на протяжении веков, так и живут. – Вы уже на всех континентах побывали? – Почти. Осталось еще пол-Европы охватить. К своему стыду, не был в Италии. То есть был в Венеции, но по классическому маршруту, который включал бы в себя Рим, Флоренцию, Милан, пока не проехал. В Испании не был. Мечтаю о джип-сафари в Африке – увидеть большую пятерку и настоящие африканские племена, но пока не хватает времени. Очень хочется в Латинскую Америку – в Мексику, в Аргентину. Хотя, например, на Кубе я уже побывал. – Там и правда «Советский Союз»? – Не совсем. Это свой, уникальный колорит, абсолютно не похожий на совковый. В Советском Союзе все люди ходили серые, будничные, мало улыбались, а там пусть бедный – но праздник. Приходишь в ресторан, а в меню только картошка фри, жареная рыба и жареная курица. Сидишь, значит, и из этого «многообразия» выбираешь. А рядом стоит официант – пританцовывает, улыбается и вообще радуется жизни. – К врагам Фиделя заглядывали? – Только в Нью-Йорке был. Этот город меня потряс. Он действительно никогда не спит – и это не просто слова. Везде играет музыка, везде улыбаются. Ну и мечта любого актера – это, конечно, Бродвей. Побывал на мюзикле «Мэри Поппинс» и плакал, как ребенок, от восторга. Все, что там делается, – высочайшего уровня, высочайшего класса, высочайшей пробы, и так каждый божий день. Огромный механизм, который работает без сбоев. – Ощущения конвейера не возникает? – Отнюдь. Атмосфера праздника не покидает ни на минуту, и ты не можешь избавиться от чувства, что все это делается не для кого-то, а только для тебя. Ощущение конвейера возникает, скорее, в нашей стране, когда приходишь на спектакль, который идет уже двадцать с лишним лет, и ничего, кроме скуки, он не вызывает. В бродвейском мире совсем другой посыл заложен. – Как вам американский фастфуд? – Я не фанат фастфуда, а вот найти в Америке хорошую кухню действительно непросто, потому что вышеупомянутый фастфуд там чуть ли не на каждом шагу. – А вообще, какую кухню любите? – Вкусную. В каждом уголке мира можно найти блюда, от которых слюнки текут. Если это Гонконг, то непременно что-то остренькое – вроде китайская еда, но адаптированная для европейцев. Если это Пекин, то, конечно, настоящая утка по-пекински, которая стала для меня своего рода открытием. Приносят эту огромную утку, срезают с нее немножко, а все остальное уносят. Ну как так можно с продуктом поступать? Или, например, мраморные яйца. Чтобы их приготовить, куриные яйца закапывают в землю. Как я понял, они там лежат какое-то время и подгнивают – но по особой рецептуре. Что удивительно, вкусно безумно. Еще я друзей предупреждал, чтобы они меня ни в коем случае в Китае лягушачьими лапками не кормили. Куда там – лапки мне все-таки подсунули. Я уплетал за обе щеки и восхищался: «Боже мой, какая вкуснятина!». Только когда все съел, они раскололись. – В Европе с едой попривычнее, наверное? – Если попадаешь во Францию, там, конечно, уже совсем другая атмосфера – мидии, улитки, сыры. Помню, мы как-то переезжали из Парижа в Амстердам, и наш друг-голландец сказал: «Делайте, что хотите, но сыр доедайте здесь. В машину я вас с ним не пущу». Уж очень этот сыр был вонючий (смеется). И вот на Монмартре, прямо рядом с домиком Далиды, мы откупорили бутылку красного вина и поедали этот сыр. Романтика… Вообще, во Франции чувствую себя, как дома, потому что люди очень на нас похожи. Также как в Англии, например, ощущаешь себя каким-нибудь лордом. – Таким же чопорным? – Никакой чопорности в Англии нет. Туманная, холодная и чопорная Англия – это всеобщее заблуждение. На самом деле это очень теплая страна. Лондон, утопающий в цветах, доброжелательный и уютный, как домашние тапочки. – Знаменитой пинты отведали? – Конечно. В каждой стране алкогольные напитки под стать образу жизни. В Лондоне – пинта пива, на Кубе – Куба либре и мохито. Водку я, например, не пью, но это не означает, что откажусь от нее в душевной компании, в баньке, да под хорошую селедочку с картошечкой. Все зависит от обстоятельств, главное – это люди и настроение. – А соотечественники вас часто за рубежом узнают? Отдыху не мешают? – Мне ничего не мешает. Конечно, ситуации бывают разные, но если узнают – меня это не напрягает. Я не делаю из этого проблемы, потому что это часть моей профессии. Было бы странно, если бы на экране я был свой в доску парень, а в жизни всех отшивал. – Для вас комфорт важен в путешествиях? – Комфорт – это я. Уверен, что комфорт – это то, что создается самим человеком. Я часто езжу по работе – экспедиции, гастроли, съемки в других городах. Очень спокойно переношу переезды и перелеты. Самолет – вообще мое любимое состояние. И уже на месте стараюсь организовать пространство, в котором нахожусь, максимально комфортно, сделать его удобным, теплым и уютным. В ход может пойти все. Можно взять что-то из дома – любимую кружку, например. Или переставить мебель в номере. Или купить цветы и поставить их в вазу. На рынок можно сходить, потому что я люблю стол держать. – Сувениры из поездок привозите? – Да, у меня есть друг в театре «Сатирикон», Денис Суханов, мы с ним уже 15 лет одну гримерку делим. Я ему привожу брелки отовсюду, он их собирает. Маме куклы привожу, которые она очень любит. Себе редко что-то покупаю. Только если глаз зацепится – за что-то очень интересное и необычное. Из Вьетнама, например, привез фарфоровые вазы и оригинальные чайники. – Осваивать новые горизонты предпочитаете самостоятельно или в компании с гидом? – В основном, самостоятельно, потому что зачастую найти профессионального гида – это настоящая проблема. Хотя, например, в Иерусалиме мне повезло: гид Игорь Трибельский оказался человеком совершенно уникальным. Рассказывал об Израиле не только с позиции веры, но и с научной точки зрения. Для Иерусалима такой подход неординарен и очень интересен. Это необыкновенный город, каждый раз, бывая там, открываю для себя что-то новое. Для меня Иерусалим – это храм. Место, где можно и нужно молиться. – Другие города и страны можно таким же образом классифицировать? – Конечно! Париж – это романтика, что-то очень близкое и лирическое. Америка – это движение, музыка, драйв. Китай – бесконечная гармония, мудрость и спокойствие. – Вы бы смогли где-нибудь там жить? – Нет. Думаю, где родился, там и сгодился. Дело в том, что я не вижу себя без своей профессии. Я нужен здесь: здесь играю в театре, здесь снимаюсь, я не могу существовать без своей публики. Но вполне возможно, что когда-нибудь захочу купить уютный домик в каком-нибудь тихом, живописном месте. Уехать куда-нибудь, где будет море или океан, чтобы на километр в одну сторону – никого, и на километр в другую - тоже. Пока не знаю, где это будет. Люблю, например, Крым так сильно, что с ума сойти можно. Черногория мне по душе – есть там одно местечко, куда мы с друзьями обычно приезжаем. Может быть, это будет Испания, а может быть – Куба. Чем черт не шутит? Но я бы нигде не хотел ассимилироваться, потому что в этом есть ощущение остановки. А моя жизнь – это движение. Екатерина Макаркова
Casi: Глафира Тарханова
Casi: click here Максим Аверин в Уфе раскрыл тайну своей музы Актера вдохновляет его мама. Творческий вечер Глухаря – «Искренне без купюр…», перенесли из Конгресс-Холла в театр имени Гафури. Но задержка в пол часа и путаница с местами, не расстроила зрителей. - А мне сказали, что я буду выступать в Конгресс-Холле, спасибо, что не развернулись и не пошли по домам, а пришли сюда, – приветствовал Максим Аверин полный зал. Актер, кумир миллионов россиян поблагодарил зрителей за то, что он стал своим для многих. - Я благодарен этой роли за то, что она дала мне вас, теперь вы знаете меня, а я вас. Меня начали узнавать на улице, в метро, да где угодно. Даже на съемочной площадке подходят и просят автограф. Это очень приятно, и я конечно никогда не отказываю сфотографироваться или чиркнуть ручкой на листочке, - делился впечатлениями от нахлынувшей на него славы Аверин. Порой популярность оборачивается в комичные случаи: - Однажды ко мне подошел мужчина, когда мы снимали сцену «Глухаря» в одном из дворов Москвы. Подбежал ко мне взял за руку, а глаза у него были грустными и сказал: «Ну, дай свой автограф, а то она мне не дает без этого!». Аверин признался, что он очень любит стихи, потому что стихи - это то, что помогает жить. Меняется время, взгляды, мировоззрения, понятия только стихи остаются неизменны. - К примеру, молодой человек 70-х годов и современный такую фразу как «Мальчик клеил модель в клубе» поймут совершенно по разному. Максим за вечер прочитал свои любимые стихи Вертинского, Маяковского. Артист удивил уфимского зрителя: он не просто читал стихи, он их показывал. Максим в своей программе чередовал свои выступления, стихи, песни, отрывки своих ролей спектаклей с живым общением с залом. Аверин раздал целый букет белых роз залу, женская половина была безумна счастлива получить цветок от Максима. Артист отвечал на записки переданные зрителями: - Максим скажите, пожалуйста, чем жить в наше циничное время? -Молодостью, она так скоротечна, что нужно дорожить каждой минутой этого времени, любовью, любите друг друга и будьте любимы. - Мы с мужем практически все знаем о вашем творчестве, а о семье ничего… - Что усыновить хотите? – пошутил артист, - Я безумно люблю свою маму, она моя муза. Мама мне говорит, чтобы я улыбался, несмотря ни на что, потому что это многих раздражает! - Максим вы не боитесь остаться актером одной роли? - Кстати этот вопрос задают мне не в первый раз, критикам я сказал: "Не дождетесь!" Эксклюзивной частью вечера и самой смешной для публики был показ неудавшихся кадров «Глухаря». Знакомые кадры сериала, когда Аверин и Денис Рожков не могут сосредоточиться на тексте, на артистов нападает ничем неуемный смех и другие забавные эпизоды. Зал не хотел отпускать артиста по окончании программы и аплодировал ему стоя. Винер АХМАДУЛЛИН Фото Яны МОСКАЛЬ
Casi: click here Глафира Тарханова: Настя, Майя и Аполлинария Диляра Абусева В этом году ей исполнится всего лишь 28. Все, что нужно для счастья, у нее уже есть: замечательный муж, двое прекрасных сыновей, два высших образования и любимая работа, без которой она не представляет своей жизни. Наверное, и зритель не представляет вечеров у домашнего экрана без талантливой актрисы Глафиры ТАРХАНОВОЙ Зрители помнят Глафиру главным образом по трем ролям: Насти Громовой в сериале «Громовы. Дом надежды», Аполлинарии Сусловой в фильме «Три женщины Достоевского» и Майи в фильме «Александровский сад—2». Однако за ее хрупкими плечами уже более тридцати ролей. Как ей удается быть востребованной актрисой и одновременно хорошей женой и мамой? И почему она выбрала вторую профессию — психолога? Об этом корреспонденту «ОН» рассказала сама Глафира — она вместе с Александром Рапопортом вела в прошлую субботу церемонию закрытия кинофестиваля «Восток-Запад. Классика & авангард» в оренбургском киноцентре «Космос». — Глафира, как вам город, фестиваль? — Честно — я здесь всего несколько часов, и, к сожалению, посмотреть город мне не удалось. В принципе, как и всегда! Приезжаю в город, а толком познакомиться с ним не получается. Мне очень стыдно, но и про фестиваль я не могу ничего сказать, так как приехала только на закрытие. Не первый раз у меня такое происходит, что я приезжаю к финалу и толком работу оценить не могу. Я бы с огромным удовольствием посмотрела все эти фильмы. — Что вам больше нравится — сниматься в кино или смотреть его? — И то, и другое. Я очень люблю свою работу, и без нее сложно представить меня. Но и посмотреть какой-нибудь фильм я не прочь. Вообще я большой киноман. Приходя в кинотеатр, смотрю кино не как актриса, а именно как зритель. Даже немного завидую зрителям Оренбурга, которые смогли увидеть все работы режиссеров. — Вы стали известной благодаря сериалу «Громовы. Дом надежды». А что этот сериал Вам дал помимо славы? — Конечно, опыт. Опыт непростой, да и сама история непростая. Я когда я читала сценарий, то поняла это только к шестой серии. Думаю, что зрители это испытали, потому что в основном все рыдают. Помню, мы объездили Подмосковье в разных направлениях, постоянные командировки, и это было непросто. Мы играли с детьми, соответственно, детям приходилось сниматься в дневные, ночные смены, когда по 12 часов, а когда и больше... Для меня важно, что один из моих первых опытов был в таком хорошем материале, потому что этот сериал любят, пересматривают. И это о многом говорит. — Сюжет фильма очень тяжелый именно в психологическом плане. Что вам помогало передать образ Насти? — Честно, не знаю. Наверное, то, что я серьезно начинала заниматься психологией. Хотя на тот момент я еще не училась на психфаке. Но моя тяга к знаниям в этой области помогла полностью окунуться в образ своей героини. Образ Насти — очень тяжелый, но, несмотря на это, нашему зрителю, наверное, нужны такие герои, с которыми сопереживаешь и понимаешь, что у тебя не так все плохо, на самом деле ты хорошо живешь, и нужно ценить свою жизнь, свои обстоятельства, каждый день своей жизни. — Вы учились на факультете психологии. А что вас подтолкнуло на это? — Я пошла в психологию, наверное, потому, что были комплексные ощущения моих впечатлений. И вообще это мне помогает и как маме, и как жене. Конечно, я не занимаюсь этим профессионально, то есть не практикую, для этого еще нужно многому учиться, но, думаю, это все впереди. В моей актерской деятельности это мне помогает, ведь это все очень рядышком. — Самый банальный вопрос: а в актерскую профессию как вы пришли? — У меня родители актеры — кукольники. Я не хотела идти по их стопам. Не было такой мечты. Если правде смотреть в глаза, то это все не романтично, как обычно думают о театральных вузах. Чтобы поступить в приличный вуз, нужно нанимать репетитора, а финансовой возможности у нас не было, но к театральному вузу так или иначе я была готова с детства — пела, танцевала, занималась фигурным катанием. Но только не в театральных кружках. — Не хотели или хватало родителей с куклами? — Вообще я считаю, что это вредно для детей. Открою вам маленькую тайну: приемные комиссии в театральных вузах терпеть не могут, когда говорят, что пришли из театрального кружка. Переделывать хуже, чем научить. Я считаю, что детям театральные кружки не приносят добра, дети должны быть детьми, а не взрослыми. Поэтому пришла я в профессию приземлено. Знаете, это целая история. Сначала подала документы на медицинский факультет и тут же поступила на оперное отделение в школу Галины Вишневкой, ну так сложилось. Даже режиссер, которая меня принимала, сказала: «Я взяла тебя в виде эксперимента». — А почему вдруг с медицинского на оперное? — Честно — не знаю. Все непонятно. Просто пошла на прослушивание. — Делали все на авось? — Нет, просто я очень люблю петь. Не могу сказать, что голос у меня был, как у тех, кто поступал на оперное отделение. Но впечатление произвела. Голос у меня был народный — как у бабы, такой плоский. Так или иначе, они меня взяли. Потом помню, был физмат. — Физмат?! — Да, странно очень. Но остепенилась я вовремя и случайно попала в театральный, в школу-студию МХАТ, курс Константина Райкина. Глафира с Золотым сарматским львом на закрытии фестиваля «Восток-Запад» в Оренбурге 29 октября 2011 года Фото Диляры Абусевой — Где вам больше удается раскрыть себя — в кино или в театре? — Ну, это, конечно, совсем разные истории. В театре у меня не так много работ, я до сих пор играю работу, которую выпустила, учась на втором курсе, во МХАТе: пьесу «Доходное место». Играла Полиньку и до сих пор играю. Как ни странно, получаю огромное удовольствие от этой работы. У меня еще была роль в спектакле «Маскарад» Лермонтова. Я играла Нину, но долго спектакль не удержался в репертуаре. В принципе у меня мало ролей в театре, не могу сказать, что я там чувствую неуверенность, нет, я очень люблю театр и наш театр. Там есть что посмотреть. С другой стороны, в кино в последнее время больше разнообразия в работе. — Глафира, а какая работа вам больше всего понравилась? Где вы смогли точно передать образ? — Знаете, изнутри это может быть один проект, для зрителя это будет совсем другое. Наверное, самая моя любимая работа — это «Три женщины Достоевского» режиссера Ташкова. Для меня это было очень важным, потому что я очень люблю Достоевского. Я не раз играла в постановках по его произведениям и в театре, и в кино. Помню, играла Лизу в сериале «Бесы». — А у Ташкова вы играли Аполлинарию Суслову... — Да! Вообще надежды, что меня туда утвердят, было мало, потому что, как я уже говорила, меня привыкли видеть совершенно в другом амплуа. Аполлинария Суслова — экстравагантная девушка, хотя, к сожалению, нам не удалось передать ее истинный внешний вид — потому что она импульсивная, она носила очень скромные наряды, у нее было каре как у вас. Она была очень хороша, и я считаю, что нужно про нее снимать отдельный фильм. — Получается, Аполлинария — ваша любимая героиня? — Нет, почему же? Для меня каждая героиня близка. Просто убедить зрителя в том, что в такую девушку, вроде ничем не примечательную, можно влюбиться. Она натура очень горделивая, уверенная в себе. Но это чувство в ней настолько велико, что оно становится грандиозным героем, то есть это пример для подражания — так же, как и Настя Громова. Помню, однажды мне один мужчина сказал, что назвал свою дочь Настей в честь меня. Я так подумала: «Отлично! Меня, конечно, зовут иначе, но тоже приятно». Так же, например, Клеопатра, тоже такая мощная женщина, не имеющая детей, наверное, совсем не приспособленная к быту, но при этом она уникальна по-своему. И каждая женщина у телеэкрана тоже по-своему уникальна. Желаю всем женщинам, чтобы их мужья это понимали. — Имя «Глафира» в переводе с греческого означает изящная, настойчивая, упрямая. Вы такая на самом деле? — В общем, да! То есть в ролях я обычно не такая, но это не значит, что я не такая в жизни. У меня есть разные роли, но вот почему-то роль Насти Громовой запала в души больше. И зрители видят меня только в этом амплуа. Однако я в каждой роли пытаюсь находить что-то особенное, и мне кажется, что каждая моя героиня по-своему хороша. — У Громовых такая большая, дружная семья. А вы единственный ребенок в своей семье? — Нет. У меня сестра и брат. У нас большая разница в возрасте: с сестрой — 14 лет, с братом — 20. Он родился, как раз когда мы начали снимать фильм «Громовы». — Сложно ли совмещать семью и профессию актера? — Не буду вам врать, я вот сюда приехала, а у моего младшего сына температура, у меня слезы наворачиваются. Я не могу сказать, что это просто, но, с другой стороны, вот сейчас мы снимаем фильм в Минске, были на ткацкой фабрике. Я посмотрела, как работают люди и поняла, что вот так бы я не смогла: завязывать узелочки, которые через каждые пять минут рвутся, и вот ты ходишь полдня и завязываешь эти узелочки. И так 20 лет. Мне кажется, таким людям нужно ставить памятники. Понятное дело, что актеры на виду, да у нас бывают сложности, бывает, что снимаешься 12, 13 часов в непонятных условиях. В каждой профессии есть сложности, но все профессии равноценны. — Своим детям посоветуете идти в актеры? — Это будет их решение. Старший, Корней, уже поет, вовсю читает стихи. У него все дни расписаны: воспитание искусством, шахматы, логика, танцы. Я считаю, что это необходимо, ранее развитие — очень важная штука. Но это не значит, что он станет актером. — Что вы можете пожелать оренбургским девушкам, которые только начинают создавать свои семьи? — Я желаю девушкам терпения. Я думаю, что в первую очередь жена держит семью и брак. И это работа над собой в первую очередь, не муж во всем виноват, уж тем более не дети. Многое зависит от женщины. Второе — кем бы женщина ни была, в профессии она или дома, ей нужно некое самообразование. Я считаю, что родителям нужно читать детские книги по психологии, потому что есть элементарные вещи, которые встречаешь каждый день и порой совершаешь элементарные ошибки. Есть какие-то вещи, которые мы делаем «на автомате». Это делали наши мамы, бабушки, но не все это правильно. Не потому, что мы плохие люди, просто мы можем сделать лучше. Ну и, конечно, любить себя, любить жизнь, любить мужа и своих детей.
Casi: click here Максим Аверин: «Глухарь» больше не интересен» На прошлой неделе популярный актер побывал в Ростове со спектаклем «Другие» Артист согласился дать «ГД» интервью. Когда мы вошли в гримерку, он был в майке, как бы говоря этим: вот я такой, какой есть, без прикрас и специальной подготовки (правда, курточку накинул). И действительно, таким оказался – ни намека на звездный снобизм. Мы общались, словно добрые друзья, хотя виделись впервые. Перед нашим приходом он слушал плейер – песни в исполнении Людмилы Гурченко. — Я выбираю военную тематику для концерта, с которым езжу по стране. Это спектакль, в котором я сам себе режиссер, и делаю, что мне хочется. Читаю поэзию, которая мне нравится, общаюсь со зрителями. Идея возникла после предложения приехать на творческую встречу. Это возможность за 2 часа рассказать о другой стороне своей профессии, своей жизни. Сначала казалось, а вдруг я выйду, а им не нужен ни Маяковский, ни Пастернак, ни Высоцкий. Только байки с площадки. Но прошло два часа – и слышу замирание зала, дыхание зала. Мы заблуждаемся очень, что «пипл хавает» — ничего подобного. В конце я читаю стихотворение Кочеткова «Баллада о прокуренном вагоне» и пою после этого песню «Темная ночь». Несмотря на то, что мы знаем эти стихи, и каждое 31 декабря слышим в «Иронии судьбы», они необходимы людям. Потому что о любви. — Чем вам интересна антреприза? Дает новые возможности того, что не сделаешь в театре? — Я не могу назвать «Другие» антрепризой. К сожалению, в нашей стране этот жанр — прежде всего способ заработать. Я в это не играю. А мой спектакль, скорее, филиал «Сатирикона», поскольку все артисты оттуда, и режиссер, и продюсер тоже. На такую компанию я согласен. А приезжать к публике с так называемым «чесом» не люблю. Поэтому и работаю только там, где мне интересно. Пока я еще нахожусь в том возрасте и в том состоянии, что могу отказываться от того, что мне неинтересно. Это большая радость, потому что профессия зависимая. Мы зависим от всех – от гримера, костюмера, режиссера. Мы очень уязвимы. А я всегда был самостоятельным. При таком свободолюбии и выбор такой профессии…Я мучаюсь, когда кто-то посягает на свободу. Вот такое несовпадение. — Часто актеры, играющие в сериалах, мечтают сняться в «Гамлете». Вы в театре «Сатирикон» переиграли чуть ли не всего Шекспира. Чего еще остается желать? — Что вы, я подающий надежды артист (обаятельная «аверинская» улыбка). Есть потрясающая история: артист МХАТа прошлого столетия Пруткин в 97 лет подал заявление об уходе «в связи с отсутствием творческой перспективы». Для меня это определяющее. Как только ты говоришь, что ты все сыграл – значит, ты уже умер. Потому что только ненасыщенность, недовольство собой — двигатель актера. Внутри меня какой-то цензор сидит, который предъявляет гамбургский счет. Хотя, конечно, я произвожу впечатление само-уверенного человека. Но это говорят люди, которые меня не знают. Потому что я всегда сам себе ставлю последнюю оценку. Я ставлю себе задачу-максимум, мне это интереснее. Почему, вы думаете, я закончил сниматься в «Глухаре»? Можно же было лет 10 спокойно зарабатывать на этом персонаже. — Инициатива прекратить фильм исходила от вас или от создателей фильма? — От меня. Я, мне кажется, там все что можно, сделал. Еще год будет идти материал, который мы уже отсняли, но мне хочется дальше идти. — Что, помимо известности, дал этот сериал? — Помимо того, что там замечательный сценарий, еще была возможность доказать всем, что в сериале можно сниматься, и делать это хорошо. И в нем было сочетание и трагического, и смешного – как сама жизнь наша, в которой все пересекается. — Он как личность вам симпатичен? Ведь современные «менты» отталкивают? — Он как раз не современный мент. В этом незащищенном мире нам нужен человек, на которого можно бы было опереться. Вот это персонаж, на которого можно было бы опереться. Мне много пишут стариков, женщин, которые говорят: вот такого бы мужика! Матери: вот такого бы сына! Дело не в том, что он может положить чужие купюры в карман. Там такой стержень есть, такая мужская позиция! к сожалению, в нынешнем веке отсутствующая. Эмансипация и состояние, что женщины сильнее мужчины, привели к тому, что мужчина стал слаб. И это ужасно (улыбается своей улыбкой). — А о себе в этом отношении что можете сказать? — Вы поймите, что артист всегда играет одну и ту же роль (себя самого – Авт.). Только в разных обстоятельствах. Если есть тебе что сказать, значит, это и говоришь. Я был потрясен, когда вышел один из номеров известной газеты, там над заголовком «Кто стоит за терактами в Домодедово» поставили мою фотографию и текст о том, что я женюсь. Я был потрясен — так нельзя делать. Что люди скажут: стране больно, а он тут улыбается. Мне не хочется так. Я стараюсь работать только на то, чтобы людям было теплее. В последнее время вообще стараюсь не давать интервью. Когда спрашивают: вот прошел слух – все, до свидания. Но, поскольку я здесь, это другая история. Что говорить, в провинции еще есть душа. В Москве все быстро-быстро. Люди как звезды появляются каждые полчаса и так же быстро гаснут. Здесь я ощущаю душевность. — Были ли раньше в нашем городе? — Был летом, это были одни из первых моих гастролей с театром. Было так красиво – такой у вас красивый город летом. Вообще в России все города летом какие-то не-обыкновенные. Видимо, бедность нашу летом украшает зелень (смеется). Помню, было какое-то романтическое настроение. Мы поехали к Ворошиловскому мосту, там есть островочек, там разложились, играли. Было очень хорошо. — Довелось попробовать наши блюда? — У вас очень много и вкусно готовят. И это ужасно. Но у меня всегда люди с плохим аппетитом вызывают подозрение. Я люблю, когда люди вкусно едят, это сразу очень их определяет. И сам я человек немаленький, и надо это как-то поддерживать (снова фирменная улыбочка). — Вы становитесь лицом НТВ, и его изрядно эксплуатируют. — Понимаете, в чем дело, а вас не смущает, что по всем каналам одни и те же лица? — Очень смущает. Я, например, всегда любила Задорнова, ходила на его концерт. Сейчас он на всех каналах, и это меняет отношение к нему. — Поэтому я только на НТВ (смеется). Во-первых, мне приятно, что большое скопление артистов скачет вокруг одной елки. А тут елки скачут вокруг меня. Во-вторых, я считаю, что современный артист разучился быть разным, а ему должны быть подвластны все жанры. Немногие это умеют делать. Я умею. И НТВ дает такую возможность. Мне это нравится. Ну, дала мне природа подвижность тела, ну, люблю я танцевать, люблю петь. И люблю играть Шекспира. Я ничего не могу с собой поделать. Я еще мало чего попробовал в своей жизни. Элла ВАСИЛЕНКО
Божена: в контакте Состоялась встреча руководства театра Ленсовета с журналистами – первые результаты: Юрий Бутусов, занимающий с февраля этого года пост главного режиссера Театра Ленсовета, признал, что для малой сцены потребуется обновление репертуара. «Получилось сделать довольно симпатичное пространство, с которым у меня связаны и ожидания, и тревоги. Как будет жить малая сцена, мне пока не очень понятно», — поделился он. Руководство театра подтвердило, что, возможно, на малой сцене Петром Шерешевским будет поставлен спектакль «Пирсинг», созданный по его собственному произведению. Помимо «Чайки» в постановке Олега Левакова Юрий Бутусов проанансировал еще одну премьеру, которая состоится 25 ноября уже на основной сцене театра — «Казимира и Каролину» Эдена фон Хорвата в постановке молодого режиссера Марии Романовой. «Малоизвестный у нас Хорварт проложил дорогу Брехту, а затем даже соперничал с ним. В этой пьесе есть темы любви и одиночества, которые перешибают социальные моменты. Также есть ощущение “пира во время чумы”, который можно почувствовать и сейчас», — отметил Бутусов на пресс-конференции. Сам Бутусов на данный момент работает над постановкой «Макбета», премьера которого должна состояться в конце весны. Также он думает поставить «Бременских музыкантов», возродив традиционные для театра Ленсовета музыкальные постановки.
полная версия страницы