Форум » Архив форума » ...Тем временем в другом хорошем театре... ЧАСТЬ 13 » Ответить
...Тем временем в другом хорошем театре... ЧАСТЬ 13
Ирината: ЧАСТЬ 1 ЧАСТЬ 2 ЧАСТЬ 3 ЧАСТЬ 4 ЧАСТЬ 5 ЧАСТЬ 6 ЧАСТЬ 7 ЧАСТЬ 8 ЧАСТЬ 9 ЧАСТЬ 10 ЧАСТЬ 11 ЧАСТЬ 12
Ирината: И! Да-да-да! Юрий Николаевич ставил "Смерть Тарелкина". Господи, что это с памятью моей стало... В его группе ВКОНТАКТЕ даже есть запись спектакля! И еще. Меня правильно поправили в привате: "Иванов" был НА СЕЗОН РАНЬШЕ, чем Табаков объявил о постановке трилогии Сухово-Кобылина. Правда, "Иванов" - это тоже было странное превращение "Отелло"... Бутусов уже репетировал. С Дюжевым в заглавной роли и с Трухиным-Яго. Но... "не склалось". "Иванова" я и Lotta посмотрели один раз. Вот сейчас вспоминаю... и жалко спектакль.
ls: Ирината пишет я видела в питерском БДТ спектакль по этой пьесе Точно, даже есть click here По фотографиям на другом сайте сразу узнался Юрий Стоянов, оказывается, он там Качала. А остальных актёров я не знаю. Что-то мне сейчас стали нравиться музыкальные спектакли "по мотивам". только в записи Чайки-оперетки во второй части слышен разнобойчик и кое у кого непопадание в ноты , а на сцене, вживую, это не было заметно, или я сидела с той стороны, где пели чище и громче
Рыбочка: Ирината пишет: И! Да-да-да! Юрий Николаевич ставил "Смерть Тарелкина" и я даже видела это живьём три раза
An'ka: «На всякого мудреца довольно простоты», Московский театр п/р О. Табакова на сцене РАМТ, 09.01.2012 Стремительно в мою жизнь ворвался Новый Год! Пишу двенадцатый и не верю… Необычайно, но за зимние каникулы побывать на Театральной площади мне посчастливилось аж два раза! С рождения обитая в одном из спальных районов Москвы, не часто выбираясь в центр, понимаю, что только там, в бурлящем потоке машин и людей, дышу полной грудью, наслаждаюсь, парю! Там мне нравится, ОЧЕНЬ! Развернутые впечатления от «Щелкунчика» третьего января писать намеренно не стала. Да, Большой театр, он Большой, не поспоришь! Да, декорации новогодние! И аплодисменты были, и даже громкие и продолжительные. А вот от сравнения балета конца девяностых и сейчас, ауры театра тогда и сейчас, комфорта пребывания в нем, воздержусь. Скажу одно, для меня изменения не в лучшую сторону. Но, как говорится, чтобы составить собственное мнение нужно идти в театр, нужно видеть, слышать и чувствовать! Не могу вспомнить, была ли я в детстве в РАМТ, но по ощущениям, нет. Итак, будем считать, я первый раз в этом театре и на его сцене любимый нами, так нужный во все времена, и особенно сейчас, А.Н. Островский в постановке О.П. Табакова. Зал полон, много зрителей на приставных креслах, меркнет свет и... Честно, не первый раз иду в театр с желанием увидеть игру актера или актрисы, которых когда-то полюбила с экрана ТВ и не первый раз возвращаюсь с неким разочарованием, но, в то же время, с поистине юношеским восторгом от новой возникшей любви к актерам, которые не мелькают «в телевизоре», а творят в стенах с волшебным названием ТЕАТР! Да, я безоговорочно влюбилась в Ольгу Блок-Миримскую! Ее Софья Игнатьевна Турусина – в полном смысле слова барыня, богатая вдова, желающая удачно выдать замуж племянницу Машеньку. Как она подыскивает ей жениха, как готовится к приему Крутицкого, Городулина, как общается с мужчинами – надо видеть! Я пристально следила за каждым ее взглядом, жестом, словом! Не моргая, впитывая каждую интонацию, на протяжении всех сцен с ее участием я училась женскому кокетству, благородству, осанке! Другая моя новая любовь – Михаил Хомяков в роли богатого барина Нил Федосеича Мамаева – дальнего родственника Егор Дмитрича Глумова, которого сыграл Сергей Безруков. Но о нем несколько позже. Дядюшке явно льстит раболепство притворившегося глупцом племянника, каждый раз при лицемерных сценах он блаженно откидывает голову назад, он доволен, он "тает"… И испытывает нескрываемое удовольствие от бредовых поучений, наставлений «глупого» родственника. Он горд за свой ум, весь внешний облик «кричит» об этом. По поводу Марины Зудиной в роли жены Мамаева не могу ничего сказать, правда, не могу. Никакого осадка не осталось. Узнав о звании «народная», удивилась… Мимо народа оно прошло что ли…Молодого Евгения Киндинова я видела в кино, но в театре впервые. Красив, по-прежнему, красив, и роль статного важного господина Крутицкого с орденами на груди села как добротный костюм! Его милые «прожэкты», мысли, так резво подхваченные Глумовым, требуют обработки. В паре с молодым хитрецом они выразительны на сцене! Троица Турусина, Мамаев, Крутицкий для меня восхитительное театральное открытие! Да, «старый стиль, он сильнее». «Старая гвардия», «старая» театральная школа на высоте! И наконец, Егор Дмитрич Глумов. Энергичен, страстен, ловок, хитер, но недостаточно опытен в обществе «комедиантов». Но молодость и неопытность быстро пройдут, т.к. ученик он старательный – записи в дневнике тому подтверждение. Его угодничество всем и вся ради карьеры, денег в каждой мимической морщинке на лице, в каждом движении тела. Очень хороший актер Сергей Безруков! Разочаровало одно – тихая речь. На фоне Блок-Миримской, Хомякова, Киндинова тихая. И физически дался спектакль ему этот тяжеловато, мне так увиделось. «Как выходят в люди» по плану Глумова знают, пожалуй, сейчас многие и многие пользуются, только вот от потери дневника не застрахован никто, а дальше как жить…
Ирината: Это такое счастье, когда у тебя есть Любимый Актер. Или Любимая Актриса. Не родственник, не друг даже, а просто человек, само присутствие которого на театральной сцене, киноэкране или в твоей жизни - счастье. Причем не по принципу: ах, я так влюблена в сериального A., и еще в S., и уже три дня плохо сплю от любви, увидев в антрепризе N. Нет-нет. Это - когда день за днем и год за годом... когда знаешь каждый возможный поворот головы, каждую микроулыбку... и - ждешь их, и смотришь, почти не дыша от восторга, в очередной (уже немыслимый!) раз приходя в театр, а до этого - с трепетом спектакль ожидая. Сегодня - день рождения Дарьи Белоусовой. Даши. Дашеньки. Удивительной актрисы и человека замечательного. Слава Богу, относительно здорова. Слава Богу, востребована кино и особенно театром Эрмитаж (10 февраля премьера "Кураж", и Даша в заглавной роли). Пусть будет еще более здорова и максимально востребована на интересных и значимых ролях. И - счастья ей побольше. Исполнения желаний. Любви искренней. И не только моей (а я ее люблю - ах, если б вы знали, КАК я ее люблю)...
Ирината: Уважаемые форумчане! Сегодня я получила письмо от Сергея Тупталова, ST, замечательного театрального фотографа и очень хорошего человека. Делаю перепост, приглашая на спектакль всех тех, кто любит театр. Понимаю, что Театр ФЭСТ, где его сыграют - это, как говорится, "не ближний свет". Не обещаю театральную халяву (но билеты - очень недорогие!). Спектакль не видела, но я абсолютно доверяю рекомендации Сергея. Вот и приглашаю вас, и повторю это приглашение еще раз в феврале. Потому что: а) наверняка это будет ХОРОШО; б) надо помочь талантливому человеку. Итак, вот оно - письмо: Ириш. Тут такое дело. Наш друг, актер театра ФЭСТ Сергей Гришаков просит помощи. Нужно собрать зал в ФЭСТе на спектакль "Левша", который состоится 24 февраля в 19:00. Страница спектакля здесь: http://www.teatr-nashdom.ru/index.php?module=pages&a... - это был дипломный спектакль курса, выпустившегося перед нами, но он вошел в репертуар театра "Наш дом". Сергей считает, что этот спектакль достоин большой сцены, и его должны увидеть зрители не только в микроскопическом зале в Химках. И он взял на себя риск - оплачивает показ спектакля в ФЭСТе из своих кровных. И мы хотим ему помочь вернуть эти деньги, а они немаленькие.
Ирината: Баба Шанель. Театр на Юго-Западе/Театр Станиславского. 16.01.2012 Видеоанонс спектакля ЗДЕСЬ. Сначала чуть не совершила типичную для НЕтеатралов ошибку: в личной коллекции уже есть «Баба Шанель» в постановке автора – Николая Коляда (просто замечательный спектакль!), потому с повторным смотрением я «временила». Вторую ошибку пришлось исправлять уже в зале: я попыталась смотреть в Стасике спектакль Юго-Запада, делая зарубки-замечания типа: ааааа… опять то же самое и те же самые… Что касается пункта первого – замечу, что в театрах все же важно не ЧТО, а КАК. Для чего и работает режиссер. И даже легкая подвижка смыслов пьесы, сделанная через актеров, сценографию, музыкальное оформление, уже означает появление самостоятельного произведения. По второй позиции отмечу, что спектакль ЮЗ-театра, поставленный его многолетним лидером Валерием Беляковичем, но крепко привязанный к сцене и зрительному залу совершенно другого театра – это и есть спектакль ДРУГОГО ТЕАТРА. Хотя бы потому, что здесь нужна иная громкость, другая широта движений, а главное – еще более мощная актерская энергетика. И всё это – было. Теперь о спектакле. Я уже вкратце рассказывала, о чем пьеса… ну, пусть будет опять– с сайта театра на Юго-Западе: Настоящие модели в дизайнерских сарафанах и живописных кокошниках. 90-60-90! Только это не размеры, а возраст. Их обитель - «ВОГ», но не популярный глянец, а Всероссийское общество глухих. Семь солисток, как семь нот или семь чудес света. Одна – бывшая прима кордебалета с расшатанными нервами, другая – заядлая «бомбила» с патологией зрения, третья – поэтесса, которую от всего тошнит… Всех их соединила любовь к задушевной русской песне. За праздничным столом они встретились, чтобы отметить десятилетний юбилей своего ансамбля и определить планы на будущее, в том числе и на Сергея, художественного руководителя. Но неожиданно на горло их любовной песне неуклюже наступила «баба Шанель», решившая отодвинуть бабушек в закулисную темноту и погреться в лучах славы. Постараюсь не сравнивать вчерашний спектакль и постановку в ебургском Коляда-театре. Впрочем, сравниваться будет, никуда не деться… Всех бабушек – участниц хора – на ЮЗ играют мужчины (у Коляды был «смешанный состав»). Отчасти это – некий «прикол», характерный для театра: у настоящих актеров нет ни возраста, ни национальности, ни пола: они сыграют что угодно, и ты поверишь в реальность этой фантазии. К тому же – если тебе СТОЛЬКО лет, сколько этим старушкам, уже почти не важны тонкости и различия в физиологии: главным становится сам факт существования, а не окончания глагола прошедшего времени. (Но при этом – вот забавно! – эти «старушки» умудряются оставаться женственными и кокетливыми). Спектакль начинается, как забавный анекдотец – обхохочешься над «певуньями»: одна не видит, вторая не слышит, третья хромает, четвертая весь текст забыла. Веселье песен, обилие стола, «роскошь» новых костюмов, переплетение стихотворных строчек Серебряного века и простонародных шуточек… Явление худрука Сергей Сергеича – в которого все влюблены (кто по-матерински, а кто и по-женски)… Всё это – пусть немного замшелая, тяжелая – но радость. Оттого, что живешь, общаешься с друзьями, поёшь… Что будет с человеком, если у него в минуту отнять и веру, и надежду, и любовь? Тут растеряется каждый. Но сильный и молодой – он, пусть не скоро, но выправится, выпрямится, и даже сможет не роптать, а улыбаться. А вот как дальше жить, если тебе – как участницам хора – 90-60-90? Если ты – инвалид? Если еще вчера, пусть тебе и стоять было трудно – но ты ПЕЛ… А сегодня песню твою украли, да еще рассказали то о тебе, что ты сам хотел бы забыть… Как со всем этим – жить? А может, уже и жить не нужно. Ибо всё прожито. Всё пропето… Спектакль в Коляда-театре заканчивался оптимистично: веселыми попевками солистки-Шанель в окружении хора. Спектакль, поставленный Беляковичем, при неизменном тексте пьесы, заканчивается полной гибелью всерьез… Говорят, что в предсмертную минуту человек вновь проживает всю свою жизнь… А может быть, не всю, а только самое важное. Важное – для себя (и пусть другим это покажется совсем незначимым, третьестепенным)… Но то, что ЭТО вспомнилось и рассказалось – хорошо. Ибо если не сейчас – то когда же еще? А – никогда… К сожалению, вчера не играли Денис Нагретдинов и Галина Галкина. Но очень хочется похвалить всех занятых в спектакле ЮЗ-актеров – Александра Горшкова, Макса Шахета, Андрея Санникова, Олега Анищенко, Олега Задорина, Константина Курочкина, Михаила Беляковича. Особенно при этом выделив Макса Шахета – старейшую участницу ансамбля «Наитие», этакого местного «Шамраева»… Она всё помнит: и как кто пел, и как кто умирал. Она и уйдет от них – первой… Я не буду рассказывать, КАК сделана в спектакле Смерть. Мне только хочется верить, что Валерий Романович, как режиссер-демиург, может видеть невидимое, чувствовать будущее. Так что если это будет именно ТАК… то – почти не страшно. …и если для кого-то Рай – это загородный домик, кошки и тишина, то для меня… Но нет, не буду я вам рассказывать про свой Рай. Потому что он – только мой. И я хочу бродить по его узорчатым мостовым без суеты. И почти что в одиночестве.
Ирината: ...и снова - к Театру на Юго-Западе. Валерий Романович Белякович в программе "Актерский буфет". «Театр... он принадлежит актерам, живым, из плоти, нервов, и только им. Театр... куда приходят люди, как в храм, чтобы испытать невиданные страсти, давно, быть может, забытые в наше механистическое кукольное время». (с)
Lotta: "Калека с Инишмана" Театр на Таганке, 18 декабря 2012, прогон Пьесы МакДонаха я знаю лишь по двум сатириконовским спектаклям, но поскольку роль первооткрывателя этого драматурга для России по праву принадлежит С.Федотову, было особенно интересно посмотреть спектакль в его постановке, хоть и не в "родном" пермском театре. Самым удачным в постановках Сатирикона было, на мой взгляд, сочетание бытового натурализма с метафоричностью, даже, пожалуй, с аллегоричностью. Причём за метафоричность в бОльшей степени отвечал не режиссёр, а исполнители - лучшие актёры Сатирикона (Денис Суханов в "Королеве красоты" и Тимофей Трибунцев в "Сиротливом западе"). Метафоры и аллегории вообще присущи Таганке, но получилось всё несколько по-другому, чем я ожидала. Думаю, дело не столько в разном характере пьес, сколько в разном к ним подходе. Сатириконовские спектакли жестокие до отчаянности. "Калека с Инишмана" значительно мягче, легче и оптимистичнее. Нет никакого гиперреализма, потому некоторые натуралистические штрихи (разбивание яиц о голову героя, настоящие чупа-чупсы) кажутся чужеродными на достаточно условном фоне. Но и метафоры проще, однозначнее. Они или даны в лоб, или плохо считываются. Точнее даже так: нет большой охоты их разгадывать. Вариативность сюжетных моментов, правда, присутствует и здесь: рассказ о родителях Билли подаётся несколько раз с разных ракурсов, история его голливудских похождений видоизменяется трижды (если считать монолог из окна), "болезнь" Билли - то придуманная, то настоящая - необязательно должна закончиться трагически... В этом, однако, есть и своя хорошая сторона: спектакль Таганки в итоге оказался очень добрым и приятным. Опять же это, должно быть, определяется и особенностями пьесы. Её герои - все! - вызывают большое сочувствие, по своей сути они хорошие люди - в отличие от озлобленных и доведённых до последней степени отчаянья обитателей Линнэйна из сатириконовских спектаклей. Уровень и характер актёрской игры тоже соответствует общей атмосфере. Актёры играют честно, ярко, вызывая то смех, то слёзы зрителей - лёгкий смех и лёгкие слёзы. Если использовать лексику одной из героинь - спектакль, сука, трогательный... Тема кино связана с темой большого мира, раскинувшегося за пределами "ирландской дыры", и решена без особых затей, но удачно: большой экран с титрами и чёрно-белым изображением, который видят зрители из зала, а герои-зрители в это время смотрят в зал поверх голов... Мы вглядываемся в них, а они - в нас... Герои убедительны - и типажно, и по исполнению, понравились все. Дмитрий Высоцкий играет калеку-Билли очень достоверно и в то же время смешно. Спектакль вообще довольно весёлый. Несмотря на болезненность главных тем, в нём нет "чернухи", отсюда, как я предполагаю, его универсальность, приспособленность к самой разной публике. При этом - никакого антрепризного духа. Чувствуется серьёзное и внимательное, достойное отношение и к тексту, и к зрителям, и к поставленной задаче - "сеять разумное, доброе, вечное".
Ирината: Калека с Инишмана. Театр на Таганке. Прогон. 18.01.2012 На Таганке наступили трудные времена. Трудные – это не значит плохие. Это значит – другие. Теперь нельзя будет жаловаться на всё и всех подряд (и в первую очередь на «соковыжималку»-супругу главрежа), сваливать охлаждение публики на ее резкое оглупление, а также на современные времена и нравы, работать на сцене нога за ногу и через губу (а иногда и совсем не работать, а только присутствовать). Теперь придется приноравливаться к нестандартному репертуару (играть и продавать его), привыкать к стилям работы новых для себя режиссеров, к публике с иными требованиями… РАБОТАТЬ придется. Мой стаж зрителя Таганки – почти 29 лет. Это театр, кардинально изменивший когда-то многое в моей жизни. Театр-судьба. Театр-любовь. Я переживала вместе с Таганкой все ее беды и радости, радовалась премьерам и негодовала непониманию критики и забегавших в театр дураков. Потом… Я не помню, когда случилось, что душа этого прекрасного места начала истаивать. Всё меньше хотелось смотреть и пересматривать блёкнувшие постановки. Перестала быть интересной сценография. Мизансцены в прежних спектаклях сыпались от старости, и никакая штопка не могла уже скрепить ветхие лоскуты; в новых же постановках всё шилось белыми нитками, да еще крупными кривыми стежками. Не радовали фиги в карманах. Актеры начинали стареть, болеть – и их наскоро заменяли другими, для которых Таганка была не местом любви и творчества, а помещением, где находится касса с зарплатой. А я всё равно ходила на Таганку. Каждый раз выбирая крупицы истинного ЧУДА из спектаклей, которые золотили душу – чтобы чаще Господь замечал. Но год назад я пришла на «Мастера и Маргариту». Когда-то это был спектакль, на котором было трудно дышать из-за плотности энергетики, которая выливалась в зал. Это был восторг режиссерских, музыкальных, сценографических придумок, фантастическая реальность немыслимо мощной актерской игры. А вот год назад… О, Господи! Как мне было стыдно смотреть это – будто я подглядывала за чем-то неприличным… А неприличным было практически полное отсутствие в театре – Театра, хамское безделье и равнодушие на сцене… Спектакль напоминал уже пованивающий труп, который бесстыдно демонстрировали публике. И только в нескольких сценах присутствовала живая душа. Это было тогда, когда на подмостки выходил Иешуа – Александр Трофимов. Но что он может изменить – один, больной и немолодой… Тогда я сказала: надо успокоиться и привыкнуть к тому, что Таганка как реальность умерла, оставив в нас, ее любивших, только воспоминание о чудесном сне… «Калека с Инишмана» - это то, чем пытаются разбудить меня, как зрителя, и реанимировать театр. Это не относиться к прежнему бренду. Это – другое. Это одна из красок, которая подбирается для реставрации театра. Удачная ли? Возможно, именно в такой тон и будет теперь здесь всё краситься – к возмущению актеров, намертво вмазанных в старую облупившуюся «штукатурку» постановок и старотаганских зрителей, шумно и с возмущением уходящих со спектаклей – и к радости появляющихся у театра новых почитателей… Может быть, эта (гораздо более бытовая, чем было принято раньше) краска вскоре заменится новым колором и… «всё сначала, ну и ну! все сначала!» Поживем – увидим. Или НЕ увидим. Потому что Таганке придется сейчас или переродиться… или умереть. *********** «Калеку» я уже видела прежде. Пьесу ставили в ГИТИСе на курсе Захарова, для сатириконовцев сообщаю, что роль калеки Билли играл Кащеев (он даже получил тогда театральную премию). Пьеса и правда очаровательная (но отнюдь не миленькая – она груба и строга). Это этакий калейдоскоп из слов и фраз, из неожиданных поворотов сюжета и странных характеров. Да-да, хорошая пьеса. К постановке же у меня есть несколько нареканий, и главная из них – это излишняя временная протяженность сценического действия, которое временами всё длится и длится…. И ты уже давно понимаешь, что сейчас будет сказано и как представлено… Скучно. Отчасти это вина режиссера, ибо постановки сделана исключительно в его личном стиле, и совершенно без учета стиля того театра, в котором он работает. Отчасти – вина таганских актеров, не приученных играть в бытовых интонациях: от этого то безразмерно тянутся ненужные паузы… то на скоростном режиме пробалтываются важные фразы. При этом таганковцы – молодцы! Честно говоря, я боялась, что их актерское мастерство давно зачахло… а вот поди ж ты: играют в нестандартном для себя стиле и в новых ритмах просто замечательно! В первую очередь это относится к старшему поколению Таганки: просто потрясающим Марине Полицеймако и Татьяне Сидоренко. Это актрисы огромного таланта. А еще они очень красивые женщины – плевать на личный их возраст! Красота – она навсегда… Дмитрий Высоцкий, удивительно играющий калеку Билли – из моих таганских любимцев. В последнее время, изредка посещая умирающую Таганку, я старалась попасть на спектакли с его участием, да еще – с Тимуром Бадалбейли: именно эти актеры и насыпали мне в душу крупинки настоящего золота. Очень печально было, когда Дима вынужден был уйти из театра… и как здорово, что он вернулся! Сыграно – просто великолепно: при столь яркой внешней характерности актер на протяжении всего спектакля ни разу не сбился с внутреннего рисунка, не «смял» ничего в душе своего персонажа! Ах, какой же молодец, какой талант! Очень хочется похвалить С.Трифонова, М.Лукина, И.Пеховича (и какой же у него красивый голос!). Сценография… Ну, оформление сцены, в общем, без особых изысков. Но использован и световой занавес, и окно бокового портала. Белый задник Таганки превращен в киноэкран; на нем, кстати, демонстрируются кадры того самого фильма, который и взаправду снимался когда-то в Ирландии голливудскими киношниками. В общем, когда спектакль «обомнется» и таганские актеры окончательно впишутся в новый для себя способ сценического существования – я пересмотрю спектакль еще раз. И напишу тогда именно о спектакле – отставив в сторону свои личные переживания и размышлизмы о судьбах Таганки. Надеюсь, к тому времени большинство внутри- и околотаганских людей тоже осознают, что жизнь – как мясорубка: обратного пути нет. И научатся-приспособятся жить в новой для себя эстетике. А там, глядишь, и полюбят весь этот обрушивающийся на Таганку разноцветный карнавал стилей и жанров. Удачи и счастья тебе, любимая Таганка! Спасибо тебе, что ты БЫЛА. Спасибо за то, что еще наверняка БУДЕШЬ! Фото: Василь Ярошевич
Локоны: vkontakte: 20 января состоится открытая репетиция музыкального спектакля «Сбитый лётчик» Режиссёр — Игорь Коробейников, композитор — Тарас Ващишин, балетмейстер-постановщик — Сергей Зарубин, художник-постановщик — Екатерина Ковынева В главных ролях: Юля Беретта, Анастасия Макеева, Александр Песков, Глеб Матвейчук Москва, Дом Культуры МИИТ ( Новосущевский пер., 6, стр. 1), 13.00
Ирината: Шесть персонажей в поисках автора. Театр Станиславского. 20.01.2012 Вот и еще одна иллюстрация на тему: не надо слушать никаких чужих суждений и ставить оценки чему-то (кому-то), пока сама не увидишь, не услышишь, да еще после этого как следует не подумаешь. Вначале кривила губу: дескать, Пиранделло-пицца делается из того, что есть под рукой. А под рукой есть уже готовый и много лет идущий на ЮЗ «Макбет» с эффектно придуманными ведьмами-перевертышами, Ну, значит, постановку эту надо слегка покрошить, сделать вид, что она только репетируется, прибавить для разнообразия актеров из Станиславского в массовку, потом всё это промазать Пирандел… Так. Стоп. И что же происходит дальше? А дальше происходит вот что. «Макбет» и «Шесть персонажей», по логике, не имеют точек соприкосновения, теоретически совершенно не могут смешиваться, даже если их этак тщательно взболтать в одном сосуде. Тогда почему и когда несмешиваемые пьесы в постановке Валерия Беляковича смешались, явив в результате просто великолепный, очень красивый, умный и страстный спектакль? Этот спектакль – О ТЕАТРЕ. Об искусстве, которое рождается и умирает прямо на наших глазах. Которому отпущены тысячелетия жизни… и какие-то два-три часа, после которых… А что «после которых»? «Когда актеры, грим отёрши, уходят, истины отведав»… (с) Теми же они уходят, какими были раньше? Или что-то в них меняется? А куда деваются те самые персонажи, которые только что смеялись и плакали, любили и умирали на сцене? Персонажи, в которых мы были влюблены? А ведь мы чаще влюблены не в актера-человека, а именно в играемый им персонаж… «Что остается от сказки потом, после того, как ее рассказали?» Эти Персонажи иногда реальнее реальных людей… но есть ли у них право из эфемерных созданий Автора, «из миража, из ничего, из сумасбродства одного» превратиться в самостоятельные, отдельные личности? А если пойти дальше: имеют ли право персонажи изменить свою судьбу, предписанную им авторским стилом?.. «Шесть персонажей» в Станиславского – спектакль очень зрелищный и красивый: интересно играют практически все актеры (в том числе – совершенно новые для меня). Превосходно работающий многоярусный круг сцены, интересные костюмы, потрясающе лёгшая «в масть» музыка Доминика Фронтье (она же звучит в ЮЗ-«Парашютисте»… и еще где-то – но здесь она совершенно на месте)… В общем, это хороший зрелищный спектакль – единственное, он может быть трудным для неподготовленного зрителя из-за многонаселенности его персонажами и из-за того, что в самом начале сюжетные линии немного насильственно придвигаются друг к другу…Тем не менее, смотреть постановку могла бы порекомендовать ВСЕМ. Что же до меня… Как же удивительно бывает, когда смотришь спектакль или читаешь книгу, а там – те же самые вопросы, что ты задавала совсем недавно самой себе… друзьям, заинтересованным одной с тобой темой. Ну, скажем – в какой момент Актер и Персонаж сливаются в единое целое? Почему ты смотришь спектакль по пьесе, написанной в 17 веке – как про себя сегодняшнего? Какие ведьмы закручивают колесо, сбивая воедино разные времена, обычаи, нравы? И почему дрянная пьеска может вдруг вычистить от скверны твою душу? И вообще – где кончается жизнь и начинается театр? А потом – где кончается театр и начинается Театр? Спектакль Валерия Беляковича не дает ответов… Но тем, кто любит театр так же, как люблю его я – настоятельно рекомендую его посмотреть. И потом пересмотреть, потому что для меня он сейчас существует, как набор резких штрихов, некоторые из которых уже сложились во фрагменты замечательного рисунка. Другие же показались лишними, избыточными… Но может быть, я просто не разглядела всё с первого раза? Фото: Сергей Тупталов
An'ka: С опозданием почти на недельку... «Рассказы Шукшина», Театр Наций, 17.01.2012 Чудом, поистине чудом получив билеты на последний 6-й ряд балкона, правда, в самом центре, и прыгая от этого факта до потолка, с нетерпением ждала 17 января! И оно наступило – зимнее морозное! И некритично, что пришлось стоять почти три часа, чтобы с наших мест видеть все - это ничто по сравнению с восторгом! Из декораций – лавка, сродни деревенской, только длиной почти во всю сцену, да фото жителей и сельхозтехники на фоне пейзажей алтайского края: к каждому из восьми рассказов свои. Замечу, возник момент легкого напряжения от увиденного интерьера, пока… пока не появились они – «деревенские жители». И закипела жизнь! Евгений Миронов – «как много в этом звуке для сердца русского слилось…» и Чулпан Хаматова – может сыграть ВСЕ и ВСЕХ! Несколько раз во время действа не могла определиться: «Она, не она…» «Она была актрисою…» Много сил было отдано рассказу «Сапожки». Первоначальная практичность, расчетливость сельского жителя Сергея при покупке сапог для жены (65 рублей - «Дорого!» - типичная советская действительность при зарплате 60-80-100 рублей в месяц) неуверенными робкими шажками переходит в мысли о моменте преподнесения неожиданного подарка: «А радости сколько!» и, вслед за тем, в философские размышления о ценностях жизни: «Вот так живешь - сорок пять лет уже - все думаешь: ничего, когда-нибудь буду жить хорошо, легко. А время идет... Спрашивается, какого дьявола надо было ждать, а не делать такие радости, какие можно делать? Вот же: есть деньги, лежат необыкновенные сапожки - возьми, сделай радость человеку!» Дальше сложнейшая эмоциональная сцена примерки сапог: «проклятая голяшка», «проклятая нога», «один раз в жизни повезло и…» и молчаливый итог: измученная жена полулежа на полу, головой на лавке и медленно поднимающийся с колен, вытирающий рукавом пот Сергей. Не подошли Клавдии сапоги по размеру – жаль, ведь сколько мучительных терзаний пришлось пройти мужу в процессе покупки, грустно от того, что не пройдет по деревне Клавдия в новых ослепительно-белых сапожках и с гордостью не скажет: «А это мне муж подарил!» Но и это не главное. Воскресшая нежность, «любовь, слегка забытая» после долгих лет в браке – ради этого стоило пройти испытание обоим! А сапоги… сапоги не пропадут: «Доча!» Рассказ «Микроскоп». Полнейшая тишина в зале. Реплика: «Да они и не пьют, ученые-то. Чего им пить? У них делов хватает без этого.» В партере басистый замедленный, как в зажевавшем пленку магнитофоне, смех: «А-а-а-а.» И весь зал дружно начинает хохотать уже над зрителем с ироничными комментариями шепотом: «Ученый, не иначе.» :) Интересная режиссерская фантазия и воплощение ее для адекватного зрительского восприятия с актерской стороны в каждом рассказе: изобразить человека вплавь на сцене неординарно, но фантастически похоже доступно не каждому! И лавка, которую мы увидели в самом начале и за смысловую нагрузку которой так боялись – ожила! Во всех рассказах она была нужна как воздух, с ее помощью обыгрывались простые, но важные жизненные моменты! А старая стиральная машинка в одном из рассказов, ах как, в точку! В процессе спектакля я вдруг увидела, что декорации-фотографии на заднем плане как будто стали объемным продолжением действия на сцене: в голове как будто сработал эффект 3D – ВПЕЧАТЛИЛО! И, конечно, частушки "по-шукшински" - "из песни слов не выкинешь", пляски привнесли дополнительное оживление в зале! ОЧЕНЬ музыкально! В самом соку ярко-желтые подсолнухи - в первом рассказе и потускневшие увядшие - в последнем – это жизнь! СПАСИБО, Василий Макарович! СПАСИБО, Театр Наций! ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ!!!
Ирината: Фрагмент традиционного театрального капустника в Театре Петра Фоменко. 13.01.2012 Это - для тех, кто любит в театре - Театр; для тех, кто готов насладиться актерскими работами - ибо даже в "капустном" варианте сестры Кутеповы, Галина Тюнина и Мадлен Джабраилова - великолепны; для тех, кто уже восхищен Мастерской Фоменко или ищет возможность ее полюбить...
Ирината: Лир. Приют комедианта (СПб). Гастроли в Центре на Страстном. 26.01.2011 При продаже билета меня предупредили, что в спектакле по Шекспиру присутствует ненормативная лексика. Она действительно присутствовала – пусть и не в слишком больших количествах. В принципе, можно было бы и без нее обойтись… но раз так решил режиссер – пусть будет (не мне ж командовать: он – профессионал, а я – зритель-любитель). Для зрителей, которые являются еще больше любителями, чем я, сообщаю: сравнивать этого «Лира» хотя бы с популярным сатириконовским спектаклем, ожидая хоть малейшего сходства, нельзя. Постановки глобально различные (начиная с того, что в «Приюте комедиантов» играют перевод Михаила Кузмина). И вообще этот Лир – про другое и по-другому, так что не надо всё валить на то, что в театрах надо ставить только то, что Шекспир написал… Впрочем, он и написал. Слова равнозначные, а вот смысл в них вкладывается разный. Спектакль мне ОЧЕНЬ понравился. И при этом – спектакль мне ПОЧТИ ЧТО понравился. Это «почти что» связано для меня с банальным: «многабукав ниасилил». К тексту шекспировского действия (которое, кстати, происходит в 1941-45 г.г.) подмешаны тексты Фридриха Ницше, Самуила Маршака, Варлаама Шаламова, Откровение Иоанна Богослова… и еще много чего. Переходы одного текстового материала в другой для меня были иной раз непреодолимо сложны… в общем, внимание моё к действию провисало. Но опять же – так решил режиссер, и не публике его поправлять. Были и излишества для глаз. Говорю не для «поправить», а просто для констатации: сношение Лира с «резиновой Зиной», изображающей карту делимого королем государства, можно было бы как-то… ну, менее настойчиво, что ли… Хотя, написав это, резюмирую: а сцена-то поставлена прекрасно! Впрочем, сцена раздела «резиновой Зины»… ох, пардон, королевства будет происходить потом, за советским праздничным столом с непременными оливье-винегретом-картошечкой, с водкой-коньячком-красным сладеньким (для дам), с неожиданно возникающими пьяными песнями а-капелла. А вначале все герои поднимутся на первомайскую трибуну мавзолея – и Григорий Максимилианович Альбани (с супругой), и генерал Семен Михайлович Корнуэлл (с супругой), и председатель союза советских писателей Самуил Яковлевич Глостер… Здесь, на трибуне, сияя дежурной улыбкой и приветственно покачивая рукой, Глостер будет рассказывать про незаконное зачатие от него русской женщиной вот этого молодца – Эдмонда… А потом на трибуну взойдет и сам Лир. Король. Вот тут надо сказать, что, присоединившись к фразе о том, что у актеров нет ни возраста, ни национальности, ни внешности, ни даже пола – Константин Богомолов, словно судью и вора, перемешал в постановке мужчин и женщин. Все мужские роли играют, таким образом, женщины; все женские – мужчины. Лира играет Роза Хайруллина. Судя по тому, как Богомолов приветствовал ее на поклонах – она главная его актриса, его Муза. Что правильно, ибо принадлежит Хайруллина к тем актерам, увидев которых даже вскользь, проваливаешься в бездонную черную дыру их таланта. Я тоже провалилась вот так же – на «Wonderlend'е». И на спектакль пошла, расставив приоритеты так: Роза Хайруллина, Константин Богомолов, «Лир». И не прогадала. Роза Хайруллина действительно была центром, отправной точкой «Лира» Богомолова. Богомоловский Лир болен. Болен – вместе со всей страной. Болен сам по себе. Рак, который разъедает и его тело, и огромное государство Российское – от Москвы до Биробиджана – болезнь, может быть, и излечимая (и не надо верить словам затрепанной медицинской книги, которую Король читает), но она отягощена еще и болезнью душевной, нарушением психики у всех. Начиная с Лира, заканчивая… да никем оно не заканчивается – сумасшествие длится и разрастается, как раковая клетка, поглощая всех от мала до велика… до самой смерти. И вот уже не только Лир отправляется в «шалаш» дома скорби, где его не вылечат, а залечат, но и законный сын Глостера, Эдгар, окажется в одной палате с ним и… пророком, потому что смеет не говорить – но ДУМАТЬ о том, что опасно отцу и всем окружающим: о Боге, о истории, о судьбе. (Самая страшная сцена спектакля – когда трое сидят за обеденным столом в дурдоме, просто что-то поедая с тарелок. Нет-нет. Было еще страшнее – когда надувался веселый красненький шарик. Он становился всё больше и больше, и уже я, в зале, замирая сердцем, молилась, чтобы он скорее лопнул… Просто – бух… и всё. И конец УЖАСУ. И еще – когда после объявления о начале войны уходит санитарка, отпуская пациентов – просто перерезает тоненькие белые веревочки на их руках – и они, оставшись одни, покачиваясь, медленно бредут К ВОЛЕ… Да, и еще – шум, шум, шум… непрерывный звуковой фон – и непрерывное мигание лампочек. Как это раздражает. И как зто здОрово придумано!) НУ, а в общем – в спектакле будет всё, что есть в «Лире», которым Шекспир обличал загнивающее дворянство своего времени. И письмо, руками Эдмонда отданное Корнуэллу («Здравствуйте, товарищи фашисты!»). И ослепление Глостера (штопором в глаз… а потом, по требованию Реганы – во второй). И гибель Корнуэлла (был обстрел с самолета – двухметровая малышка -Корделия Лировна в лётном шлеме и белом платьице постаралась). И любовная сцена Гонерильи Лировны с Эмондом Самуиловичем Глостером – после которой муж долго презрительно не откликался на звонки в дверь. И встреча Лира с Корделией (что тут было важнее – создание из отца легенды, бронзовой статуи… или то, что папа просто по стариковски сидит у тебя на коленях). И то, что законный сын убьет незаконного (а тот перед этим отправит Корделию и Лира на смерть – «без права переписки»)… Всё будет. Но в конце все они, живые и мертвые, вновь усядутся за одним пиршественным столом, на котором всё то же самое советское изобилие - непременные оливье-винегрет-картошечка, с водка-коньячок-красное сладенькое (для дам), неожиданно возникающие пьяные песни… …И только Глостер к общему веселию не присоединится. Он, слепой и мёртвый, будет сидеть в стороне, оборотив глаза невидящими зрачками в душу… где повсюду чёрные угри… В общем… да, это очень сильный спектакль. Который поставлен талантливым провокатором Богомоловым. Он может дать вам спектакль-конфету замечательно вкусную, а может протянуть и пустой фантик. А то и еще хлеще. Вот он предлагает вам сцену, как бокал (на дне которого искусно нарисована муха), наполненный напитком божественного вкуса… и еще один – еще более потрясающий… а в третьем бокале под волшебным напитком муха окажется – настоящей. И вы проглотите ее, и станет вам противно до тошноты… Но откажетесь ли вы от следующего бокала, протянутого им – вновь наполненного напитком богов?.. Фото: Дарья Пичугина
Ирината: В дополнению к моему посту про богомоловского "Лира" - из программки спектакля. Думаю, это написано самим режиссером. В общем-то, сие неплохо - пусть и дальше демиурги объясняют нам - вот так, метафорически - о чем поставлен спектакль. Время действия - 1941-1945 годы. Место действия: Москва и Подмосковье, Ленинград, Берлин, оккупированные территории. Текст «Короля Лира» используется в переводе Михаила Кузмина. В спектакле использованы тексты Фридриха Ницше («Так говорил Заратустра»), стихи Пауля Целлана (в переводе Ольги Седаковой), Самуила Маршака и Варлама Шаламова, текст «Откровения Иоанна Богослов», тексты Отсебятины. В спектакле звучит музыка Фридриха Ницше, Фаустаса Латенаса, Джорджи Лигетти, мелодии и песни советских композиторов, документальные записи. Многие живут в ожидании конца света. Иные чуют какой-то странный приторный запах в воздухе. Многие отмахиваются. Мне кажется, что конца света не будет. Я даже уверен. Ничто не взорвется, и не сгорит, и не потонет, и не замерзнет. Мы будем так же жить-поживать. Есть, пить, спать. Конец света уже был. И приторный запах тянется из прошлого. Конец света случился где-то в том веке. Мы не заметили. Он был. Он почему-то для меня концентрируется в Великой Войне. И десятилетия вокруг нее. Когда из людей варили мыло. Или трупами мостили дорогу к Берлину, хотя в этом не было уже надобности. Все одно. И важно даже не то, что это было, а то, что мы это пережили. Точнее, наши предки. Они сначала как-то жадно и первобытно звали эту кровь. Заклинали. Потом лили ее. А вслед народились мы. Уже с этой генетической информацией в себе - что вот это возможно. И очень уж радостным было избавление. И ярким салют. И усталыми воины. И счастливыми выжившие. И не заметили, что же это Там было. А Там была точка. Там и был Конец Света. Не буквальный, нет. Это произошло внутри человека. Как рак - нарушение нормального процесса. Сбивка. Словно жившие там и тогда облучены радиацией, идущей от каких-то невидимых взрывов. И мы живем после. Мы не идем к смерти и не катимся с горы. Все закончилось. Теперь только гул. Тупой и равномерный, как затяжная депрессия. Будто Смерть (или Конец Света) оказалась не разовым ударом. Смерть (или Конец Света) оказалась длительно звучащей однообразной нотой. Как звук ремонта под окном, к которому привыкаешь и перестаешь замечать. Иногда его заглушают музыка, смех и прочие радости жизни. Но основная нота длится. И она будет звучать теперь всегда. Потому и нет разницы между живыми и мертвыми. И в шесть часов вечера после Войны они собираются за столом... - Не мира ли конец? - Его ужасный образ. - Суд последний. И продолжат жить. P.S. Уныние все равно остается самым тяжким грехом.
Lotta: "Комната Джованни" 26 января 2012, Театр на Юго-Западе Спектакль из серии "старая любовь не ржавеет". Хотя вообще-то КД любимым спектаклем не был, в отличие от юго-западных "Ревизора" и "Карнавальной шутки". Но "Ревизора" (того!) уже нет, а любовь к "Шутке" была связана с точечными попаданиями в лично моё - родное и больное. Теперь - то ли раны слегка затянулись, то ли с меткостью проблематично. Да и боюсь я в "прежние места" возвращаться. А КД в этом смысле вариант беспроигрышный, потому что помимо спектакля это ещё и шоу - на тему любви (как "Куклы" ещё и шоу на тему театра). Сначала о том, что не понравилось (после годичного перерыва). Всё-таки эстетика спектакля абсолютно клубная, с провинциальным налётом, и в ней хорошо себя чувствуешь только тогда, когда сам себя ощущаешь участником. Есть такие фанатские спектакли и театры, в которых уютно лишь своим. А чуть отстранился - полезли в глаза швы, белые нитки и множество других раздражающих факторов. Потому не верю, что замена трёх героев на других (более молодых) актёров спасёт положение. У Леушина, Дымонт и Матошина есть шик и собственный стиль, это и удерживает спектакль на грани кича. Что понравилось. Актёры перестали стебаться в драматических сценах, играют по-серьёзному. Очень хорош Матошин (всё-таки неразделённая любовь - это его, коронное!), жаль только, что резкий клубный свет не всегда позволяет разглядеть его лицо, это мешало. Монолог о сыне я как не любила, так и не люблю, но совместные сцены и танец "в луче" - замечательные. Очень понравился Санников. Как и ожидала, он достойно сменил Шахета в роли Анжело и привнёс своё. Шахетовского шика у него нет, но роль, пожалуй, стала интереснее и сложнее. Я очень люблю, когда актёр играет не только человека и в нём проглядывают другие существа и миры. Так иногда он напоминает бабочку или птицу (эти роли есть в его репертуаре), но ещё и "настоящего" ангела - большеглазого, тонкогубого, со скорбным лицом (я видела такого на какой-то картине, жаль, вспомнить не могу). А ещё он неуловимо похож на молодого Стивена Фрая. При этой "похожести" на много кого Санников обладает очень яркой индивидуальностью. Очень понравился Наумов. Сначала он явно валяет дурака, но в конечном счёте именно он отыгрывает главную тему спектакля (которую и озвучивает его герой, старый гей, владелец бара) - тотальное, трагическое одиночество. Ему абсолютно веришь, то есть зритель ОДНОВРЕМЕННО поддаётся обаянию героя (мэтр Гийом - признанный любимчик публики) и понимает, почему он вызывает такое отвращение у Джованни. В итоге - очень сильный финал, не только по форме, но и по смыслу. Повеселил маленький изящный Кириллов у шеста - своей безоглядной самоотдачей. Когда-то я его очень не полюбила, так как он сменил в "Шутке" Диму Гусева, и спектакль сильно опростился. Однако довольно быстро стало понятно, что причин такого опрощения много и уж точно не Кириллов тому виной. Тем более, что фразу Леопольда "Я всем нужен!" я помню именно в его исполнении. Остальные мало изменились. Конечно, время делает своё дело, но в основном спектакль сохранился хорошо. Несколько раз проняло по-настоящему - без дураков и без скидок. Хотя и текст знаком до боли, и мизансцены. Не хотелось, чтобы всё свелось лишь к ностальгии, оно и не свелось. Это, я считаю, много.
Lotta: "Лир" Богомолова, ночь 28-29 января (дополнительный спектакль). Если субъективно и эмоционально, то спектакль понравился, как вообще нравится Богомолов - и его эстетическая система, и то, что у него в каждой строчке "больной натянутый нерв". Правда, реализация всего этого в "Лире" показалось... спорной. Две главные метафоры спектакля обескуражили своей грубостью: раки, разъедающие больную страну и тело старика, и противострояние СССР и Германии с явным перевесом симпатии в сторону последней. Хоть и говорит Богомолов, что нету ни в чём правых-виноватых, но мы прекрасно знаем позицию современных западников, для которых и День победы не праздник, и евреи - главные мученики (может, и так, но ведь спектакль не об этом). Для художественного произведения иногда важен микрон эстетического предпочтения. Нам вчера достался эксклюзив: питерская публика (и начальство) противостояния икон условным свастикам на рукавах "немцев" и ёрнической записи песни "День победы" не выдержала. Вряд ли московская более продвинута, скорее, дело в том, что в Москве больше политических единомышленников Богомолова, для которых все эти "подтексты" - дополнительная радость. Меня же расстроила не столько трактовка истории (тут художник сам себе хозяин, даже если идёт наперекор общепринятым моральным нормам), сколько грубая актуализация, серьёзно упрощающая спектакль. Гениального безумия в "Лире" мало, мне он показался очень рационалистичным, как будто режиссёр изначально планировал эксперимент. Он сказал, что главным его побуждением было желание поставить спектакль для Розы Хайруллиной. Собственно, Роза-Лир и есть в нём главное ПРЕКРАСНОЕ (ещё очень хорош Глостер, но он будто из другой оперы). Подтверждается правило: для того, чтобы одушевить постмодернистские изыски режиссёра, необходимы суперактёры, иначе текст сопротивляется. Правда, это сопротивление в спектакле было удачно преодолено (сломлено) особым способом - с помощью текстов Ницше, которые неожиданно и великолепно срифмовались и с Шекспиром, и с Богомоловым. Остальное выглядит роскошным фоном, на котором действует Лир-перевёртыш, только этот фон иногда слишком режет глаза. Все актёрские работы показались очень достойными, а фокус с исполнителями (мужчины играют женщин, а женщины мужчин) вполне оправданным. Правда, по большей части образы (за исключением Лира и Глостера) съезжали в карикатуру, видимо, так оно и надо по замыслу. Но вообще, на мой взгляд, этот спектакль оказался полуудачей, естественной для очень талантливого художника с активной жизненной позицией. Молодого художника, что важно. Быть возмутителем спокойствия - дело нужное, при том, что сам режиссёр в процессе этого возмущения развивается, думает, страдает, узнаёт что-то новое... У меня он вызывает огромную симпатию. Вот и вчера: вроде бы уже решила пропустить "Лира", было не до того - и пожалуйста, как по заказу, ночной дополнительный спектакль с возможностью выбрать то место, которое нравится (зал, кстати, был полон). Как началось, даже страшно стало, что могла и не увидеть. И жаль, что не удалось побыть до конца обсуждения и посмотреть обещанный фильм. Но и так уже было много... Теперь на очереди - "Событие".
Елена, Киев: О спектакле "Всё о мужчинах" 30 января 2012 г. Но сначала пролог... Перед спектаклем в первой половине дня, решила сходить на Воробъёвы горы, посмотреть на зимний пейзаж. Особенное чувство возникло...С одной стороны смотрела на суровую зимнюю красоту, с другой - хочется, чтобы скорее пришла весна и деревья зацвели... Воробьёвы горы издалека напоминают мне склоны Киева возле речного причала. Романтика - с одной стороны, но с другой - суровая правда жизни. Дело клонилось к вечеру. Спектакль начался. Что творилось на сцене: смена образов, игра на нервы, интерпретация с образами, трактовка сцен, игра со словами - это маленькое чудо. Сидела и ловила каждый жест, каждую мимику, и конечно старалась понять каждое слово (друзья поймут в чём дело). Вообщем, растворилась в волшебном мире спектакля - не это ли чудо? Виктор Добронравов играл так, словно ребёнок: непосредственно, природно и забавно. Дмитрий Жойдик - увидела его впервые. Кажется он играет так, как будто смакует свой образ (мнение может быть ошибочным, так как я совершенно ничего не понимаю в театре. И не переубеждайте меня, хочу насладится сладостным чувством глупого дитяти)). Максим Викторович - ну что же Вы творите!!!! - шарж, игра слов, смена образов - перевоплощения - сегодня был фейерверк всего выше перечисленного. Спектакль могу охарактеризовать одним словом: правдивый Придумывать ничего не надо, взято из жизни. История "Друзья" - дружба, предательство, измена, даже работа (ну а как же, секретарша отвлекает от работы... Жизненно, не правда ли! Зайдите в любой офис и проверьте А истории: "Отец", "Любовь", "Стриптизёры", "Старички" - можно плакать и смеяться. Можно превратить каждую сцену комедию, а можно в драму (каждая сцена, история играется по разному). А как переплетаются и связаны одной незаметной (или заметной - это решать уже вам), ниточкой - поиском любви или выгоды. Ну да, может я и не так что-то поняла, а оказывается победила дружба растворенная выгодой - простите за детское такое выражение и совершенно глупое. Забавно наблюдать за сценами в истории Стриптизёры - продать тело и получить выгоду при этом бороться со стыдом и совестью. А где же любовь? Ну это я так, говорю, вообще то я за честность и искренность. И всё таки, мне понравилось. Жизнь прекрасна, как поётся в песне. Будет жить и дальше наслаждаться. Постараемся не мучить друг друга. Пока на этом закончу. Ах, нет, хочу добавить: Мужчины, простите нас баб, что мало вас понимаем и любим... Теперь можно и закончить. Всё удалось!
Lotta: "Чайка" Богомолова, 30 января 2012 Не удаётся воспринимать спектакль вне контекста, как отдельное произведение. С одной стороны, он представляется мне продолжением (а то и частью) глобальной ЧАЙКИ, которую Бутусов так распахнул во все стороны, что она втянула в себя на правах вассальной зависимости и остальные. Посмотрел в Сатириконе - иди смотреть другой вариант. С другой - не удержаться от сопоставления с "Лиром". "Чайка" - звено в цепочке богомоловских спектаклей, которая у меня пока ещё короткая, но всё же... В отличие от условных, вневременных и вечных образов Бутусова, Богомолов базируется на прописанной в конкретной эпохе"совковой эстетике". Она уже претендует на универсальность, но эта универсальность другого рода. Для меня очевидно, что зрители, не отягощённые воспоминаниями о былых временах, воспринимают спектакль совсем не так, как мои ровесники и соплеменники. Мне рассказали, что когда-то западные киноманы пришли в восторг от простого советского фильма без изысков, приняв реалии обычного коммунального быта за крутой авангард. Стандартные картины нашей жизни показались им сюрреалистической комедией. А моего сына-философа радуют незамысловатые песни "Ласкового мая", он воспринимает их независимо от эпохи, музыкальный ряд "Чайки" ему мало что говорит. Среди зрителей много молодых людей, и уверена, что стёб Богомолова им кажется довольно поверхностным. Поверхностно, но по другой причине смотрит спектакль и большинство взрослых зрителей. Они наивно радуются и ярким шлягерам, и Табакову-Хабенскому, и весёлому интерактиву, а режиссёрского издевательства не замечают. На их взгляд, Чехов - автор нудный, а тут - интересно, "свежо", терпимо, в общем. О том, что Чехов в гробу ворочается, говорят больше старушки, пришедшие со своими театральными биноклями, ну и те, кого они достойно вырастили себе на смену. Куда больше возмущаются те, кто видит глубину спектакля, но с режиссёром им не по пути. Они уже одно только музыкальное соседство Окуджавы и Юры Шатунова воспринимают, как личное оскорбление. Конечно, мы все и всегда смотрим разные спектакли, но в случае с Богомоловым это особенно заметно. Недавний "Лир" тоже наложил свой отпечаток. Уже в 1-м действии поняла, что мне очень не хватает Розы Хайруллиной. Подтвердилось моё убеждение в том, что если для традиционного спектакля вполне достаточно просто хороших актёров, то для постмодернистского необходим суперактёр, или по крайней мере, тот, кто будет рвать жилы, иначе спектакль окажется неодушевлённым (так получилось с бутусовским "Ивановым" и частично с "Мерой"). Эту функцию в "Чайке" взяли на себя Ворожцов и Яна Сексте, потому самыми сильными были их сцены во 2 действии (в другие моменты Ворожцова гасила Зудина или треплевское многословие). Остальные работали традиционно, так что спектакль в лучшем случае радовал старым добрым актёрским мастерством (сцены Хабенского), в худшем - энергетически провисал. Всё-таки невыразительность как концепт для меня чужое. После ночного просмотра Богомолов сказал: "Когда я перетащил Розу Хайруллину в Табакерку..." Прозвучало это гордо, и гордиться тут есть чем. Я видела "Лира" со 2-го ряда и до сих пор пребываю под сильным впечатлением от него, хотя по большому счёту это спектакль понтовый, но у Розы в нём большая серьёзная роль... Идеальный (и любимый) актёр для режиссёра это не рупор, через который легче всего выразить себя, а человек, у которого есть глубинное знание того, что для режиссёра важно и близко ему, но сам он им не владеет. Могу ошибаться, но мне кажется, что при резком трагическом мироощущении Богомолову недостаёт личного жизненного опыта, зато он многое чувствует и умеет переплавлять в искусство то, что знает Роза. Я обязательно при первой же возможности пересмотрю "Лира" - уж точно не ради пикантного острого соуса, которым режиссёр залил сцену и перемазал актёров. Хотя и в нём есть своя привлекательность.
полная версия страницы