Форум » Архив форума » ... и другие наши "солнцы" ;)) - всё-всё-всё о сатириконовцах. ЧАСТЬ 8 » Ответить
... и другие наши "солнцы" ;)) - всё-всё-всё о сатириконовцах. ЧАСТЬ 8
Ирината: "...и другие наши солнцы..." ;)) ЧАСТЬ 1 "...и другие наши солнцы..." ;)) ЧАСТЬ 2 "...и другие наши солнцы..." ;)) ЧАСТЬ 3 "...и другие наши солнцы..." ;) ЧАСТЬ 4 "...и другие наши солнцы..." ;) ЧАСТЬ 5 "...и другие наши солнцы..." ;) ЧАСТЬ 6 "...и другие наши солнцы..." ;)) ЧАСТЬ 7 Ну что ж... Продолжим! Темка-то хорошая!
Administrator: Виктор Рыжаков о спектакле "72" и других проектах Центра им. Мейерхольда. ВИДЕО
бельчонок: Фил Ричардс: "Меня утвердили на роль в "Интернах" после провального кастинга" click here Когда в «Интернах» на ТНТ появился гражданин США Фил Ричардс, зрители решили, что это русский актер, умело имитирующий акцент. Никто не хотел верить в очевидное – американца в российском сериале играет… настоящий американец! – Один, с чего это вы решили покинуть Америку? Один Байрон: У нас принято, чтобы студенты стажировались за рубежом. Я не собирался задерживаться надолго, планировалась поездка всего на три месяца. Я мог выбрать любую европейскую страну. Но подумал: поеду, к примеру, в Лондон, а там все, как у нас… – И выбрали страну, в которой все, не как у вас! Не страшно было? Медведи бродят по улицам и играют на балалайках… Один Байрон: Не знаю, откуда вообще пошел миф, будто американцы видят Россию именно такой. Для нас это далекая и непонятная, но очень романтичная страна. – А лично для вас? Один Байрон: Еще в детстве узнал, что в Сибири находится Байкал, самое глубокое озеро в мире. А я тоже вырос на берегу озера Верхнего. Огромного и невероятно красивого. И вот однажды я подумал, что эти озера – братья, и мне захотелось посмотреть на нашего «родственника» (улыбается). К тому же мой дедушка любил русскую литературу, зачитывался Пастернаком, и это увлечение передалось мне. – Русский язык тоже учили с детства? Один Байрон: Нет. Признаюсь, когда впервые попал в Москву, знал только два слова – «спасибо» и «пожалуйста». – Не скромничайте! Вашего Фила выдает лишь легкий акцент, а так – настоящий земский доктор. Один Байрон: На самом деле я заучиваю тексты, порой не очень хорошо понимая, о чем речь. Иногда мне кажется, что сценаристы надо мной издеваются – специально вставляют фразы, которые нерусскому человеку трудно произносить. Например, однажды в предложении все слова начинались на букву «п». Несколько дублей бился, пока не получилось. А коллеги только посмеивались. Но я ни на кого не обижаюсь – понял, что в России принято подшучивать друг над другом. – А что еще принято в России? Один Байрон: Здесь очень странное отношение к понятию «твое – мое». Поначалу меня это даже шокировало. Однажды, когда только поселился в театральном общежитии, поставил сок в холодильник. Утром его уже не было. Для Америки такая ситуация – нонсенс. Зато в вашей стране человек легко отдаст другу последние деньги. Вы гораздо спокойнее относитесь к материальным ценностям. Еще у нас не принято звонить посреди ночи. И я долго не понимал – как такое возможно! Но теперь у меня тоже есть приятели в Москве, к которым я могу обратиться в любое время суток. А еще даже незнакомые люди могут сказать: «не сиди на камне» или «не ходи с мокрой головой». В Америке никто и не заметит, если я выйду на улицу с мокрой головой, а в России обязательно скажут, что так делать не стоит. Удивительно! – Красота русских девушек тоже оказалась мифом? Один Байрон: Нет! У вас действительно очень красивые женщины. Но мое сердце пока свободно, впрочем, как и у моего Фила. – Вы в России уже восемь лет. А как все начиналось? Один Байрон: Я изучал актерское мастерство в Мичиганском университете. На третьем курсе приехал на стажировку в Россию. Первый раз – в составе американской делегации, так что культурный шок оказался не таким сильным, все же рядом были соотечественники. А потом меня пригласили поучиться еще и я поступил в Школу-студию МХАТа на курс Константина РАЙКИНА. Вот второй приезд в Москву оказался уже пострашнее. Зима, сумеречный холодный город и я, несчастный американец, совсем один (улыбается). Но теперь Москва – один из любимых городов. Мне нравилось учиться, у вас великолепные театральные традиции. После окончания учебы Константин Райкин пригласил меня в «Сатирикон». А потом позвали сниматься в «Интернах». Кстати, кастинг я, как мне показалось, провалил, но мне перезвонили через неделю и утвердили на роль. – А поведение Ивана Охлобыстина не шокировало? Один Байрон: Это у доктора Быкова поведение за гранью, а Иван гораздо спокойнее. Он очень хороший! В перерывах между съемками постоянно что-то пишет, читает. У него я очень многому научился. «Интерны» – мой первый масштабный проект. Я смотрю, как Охлобыстин работает в кадре, перенимаю какие-то приемы. У меня теперь со всеми очень дружеские отношения. – А как вам Лобанов? – У Александра Ильина есть какая-то необъяснимая красота. Лобанов – это и есть Россия. Грубый, но очень теплый. – Свое здоровье вы бы доверили героям сериала «Интерны»? Один Байрон: Нет!!! Я даже к моему Филу не стал бы обращаться за помощью (улыбается). – А в реальной жизни с нашей медициной сталкиваться приходилось? Один Байрон: Один раз пришел в обычную московскую поликлинику. Я был в шоке! У вас пациенту приходится самому разбираться, куда идти, что на каком этаже находится, собирать какие-то бумажки... В Америке все гораздо проще: проблемами пациентов занимается персонал. – Знаю, что ваша мама тоже работает в клинике. Она помогала вам какими-то советами? Один Байрон: Конечно! Например, объясняла, как правильно делать инъекции. – А родственники смотрят «Интернов»? Один Байрон: Да, я привез им диски. Вот только мои американские друзья не очень понимают, где смеяться. Я пытаюсь объяснить им, но... Как, например, перевести речь Охлобыстина? Это невозможно! (Смеется.) – Что еще привозите из России? Один Байрон: Папе черный хлеб «Бородинский». У нас такого нет! Маме – шарфы, бабушке – пряники с джемом. Очень хочу купить настоящий самовар. – Не скучаете по родине? Один Байрон: Бывает… К счастью, сейчас без проблем можно общаться с людьми, находящимися на другом конце Земли. Не так давно вместе с братом купили небольшой участок рядом с озером. Обустраиваем домик. Мне кажется, это очень по-русски: просто сидеть на берегу, смотреть на озеро и мечтать.
Локоны: Новости Гомеля: Максим Аверин: "Играть животное – это здорово!" Популярного актёра театра и кино Гомель встретил затяжным дождем. Однако непогода никак не отразилась на настроении Максима Аверина, который приехал в город над Сожем со своим моноспектаклем «Всё начинается с любви». Всенародный любимец, герой сериалов «Глухарь» и «Склифосовский» во время своего выступления читал стихи классиков, пел песни, танцевал, дарил поклонницам белые розы и даже травил анекдоты. Перед выступлением Максим Аверин побывал в студии радио «107,4 FM» на записи программы «Свои люди», где в прямом эфире ответил на вопросы слушателей и журналистов. – Максим, насколько нам известно, Вы сразу с поезда – в студию. Познакомиться с достопримечательностями нашего города, скорее всего, не успели… – К сожалению, удалось посмотреть немногое, и то из окна автомобиля. Надеюсь, когда буду ехать на репетицию, смогу оценить красоты Гомеля, познакомиться с его достопримечательностями. Плотный гастрольный график не позволяет в полной мере погрузиться в вашу атмосферу, но я обещаю приехать сюда снова. – В последнее время Вы часто выступаете в Минске. С кем-то из белорусских актеров и режиссёров завязалось сотрудничество? Появились совместные проекты? – Начнем с того, что несколько лет назад я снимался в Минске в фильме «Карусель» режиссёра Вячеслава Никифорова. Это замечательный человек, я его безумно люблю и уважаю. Действительно, зачастил к вам в столицу. Наверное, потому что люблю белорусского зрителя, да и он всегда тепло меня встречает. Сейчас я работаю над своим музыкальным проектом с известным композитором Лорой Квинт. – Расскажете об этом подробнее? – Это попытка продолжить жанр актёрской песни, которую блестяще представили Андрей Александрович Миронов, Людмила Марковна Гурченко. В пластинку войдут романсы, танго, популярная музыка и даже шансон. В ней будут чередоваться прекрасная музыка Лоры Квинт со стихами. Пока записываем материал. Не хочу прогнозировать ничего по поводу выхода диска в свет. – Не означает ли это, что вскоре Вы смените театральную сцену на шоу-бизнес? – Нет. Это не значит, что я вдруг стану певцом. Это всего лишь часть театрального действа. – Название альбому уже придумали? – Я предлагал Лорику хулиганское название, но она пока свое согласие не дала. – Заинтриговали... – «Массимо де Лорка» – исходя из производных имен Максим и Лорка. – В своём моноспектакле «Всё начинается с любви» Вы выступили ещё и в качестве режиссёра. Чем обусловлен выбор материала? Почему поэзия именно Владимира Маяковского, Бориса Пастернака, Роберта Рождественского, Иосифа Бродского, Владимира Высоцкого? – Мне хотелось создать спектакль-монолог, в котором звучала бы именно та поэзия, которая на сегодняшний день определяет меня как человека, мужчину, артиста. Где есть то, чем я дышу, живу и что меня сейчас волнует. – А что насчёт еще одного Вашего проекта – фильма «Чарли», являющегося адаптацией западного сериала «Уилфрид», где главного героя преследует образ мужчины в костюме собаки, которого Вы и играете? – Сейчас мы работаем над первым сезоном, в котором будет 12 серий. У нас получается абсолютно русская история с нашим, особенным, юмором. Съёмки уже подходят к концу. Честно скажу, я купаюсь в этой роли. Вообще это здорово – играть животное! Для меня такая роль – настоящий подарок. Я уже играл в одном фильме кота сфинкса, и мне очень понравилось. Вот и сейчас, переиграв всех социальных работников (милиционера, врача, военного), я снова решил сыграть животное. Еще мне приятно, что в этом фильме я выступаю не только как актёр, но и как режиссер. – Максим, расскажите немного о сюжетной линии фильма. – По сюжету пес Чарли, которого я играю, очень любит актёра Максима Аверина и мечтает об актёрской карьере, хочет стать звездой. В один прекрасный момент у него появляется возможность познакомиться с любимым актёром. – Вы суеверный человек? Среди ваших многочисленных цепочек, колечек, браслетов можно найти амулеты, обереги? – Я верю только в господа Бога, остальное – лишнее. В жизни не надо ничего бояться. – Кроме театра и съёмок в кино, чем бы еще хотелось заняться? – Драмкружок, кружок по фото и ещё вязать охота (смеется). А если серьёзно, то недавно вернулся из Италии – и мне безумно захотелось изучать итальянский язык. Ещё мне нравится журналистика, я пишу статьи. Буквально на днях встречался с потрясающим человеком, масштаб личности которого меня просто захватывает. Мне посчастливилось делать интервью с артистом, режиссёром, писателем, драматургом, философом и мыслителем Сергеем Юрьевичем Юрским. Для меня эта встреча – подарок. Я серьёзно отношусь к профессии журналиста, и меня задевает, когда журналист не подготовлен, задаёт глупые вопросы. На «Славянском базаре» в Витебске состоялась большая пресс-конференция с огромным количеством журналистов, но большинство вопросов были скучными, неинтересными, глупыми. И самое ужасное, что ни один из журналистов после пресс-конференции не пришел на моноспектакль. О каком профессионализме в таком случае может идти речь? Тогда в газетах написали что я ел, пил, где был. И практически ни слова о том, с какой программой я приехал. Писать о том, каким я вытираюсь полотенцем, это ли журналистика? Мне это, откровенно говоря, неинтересно. И почему я должен всем рассказывать подробности своей личной жизни? Почему для многих журналистов интервью представляется какой-то исповедью? Меня удивляет, когда люди в интервью рассказывают о себе сокровенные вещи. Я начинаю после этого сомневаться в их искренности. У артиста есть масса способов открывать свою душу через творчество. Приходите ко мне на спектакль – и вы увидите, чем и как я живу, что меня переполняет, что беспокоит, что восхищает, из чего я создан и кто такой Максим Аверин. – В сериале «Склифосовский» Вы играете харизматичного хирурга. В жизни не приходилось оказывать медицинскую помощь? – Был один забавный случай. Лечу я как-то с гастролей, позади – бессонные ночи, съемки фильма. Вдруг слышу, как кто-то зовет врача. Когда спросили, есть ли врач на борту, я сказал: «Конечно, есть». Но помочь может только профессионал. Каждый должен заниматься своим делом. Я могу оказать первую медицинскую помощь, но в операционную я, конечно же, не зайду и не скажу: «Дайте я сделаю надрез, я играл хирурга, я в курсе, как надо». Когда я участвовал в телевизионном проекте «Танцы на льду», в какой-то момент понял, что не стоит заниматься не своим делом. Везде нужны профессионалы. А если бы я упал? Разбился? Вы представляете, какое количество людей я бы подвел... – Максим, Вы в прекрасной физической форме. Это благодаря тренажерному залу, диетам? – Какой тренажёрный зал? О чём вы? Надо жить в гармонии с самим собой. В какой-то момент я просто понял, что мне нужно свой рацион составлять таким образом, чтобы всегда быть в тонусе. Я не отказываюсь от еды, просто стараюсь поменьше есть. А спорт я люблю, но только смотреть по телевизору, а не заниматься им. – Сейчас среди артистов много бизнесменов, которые являются владельцами ресторанов, салонов красоты. У Вас есть свой бизнес? – Никогда бизнесом не занимался. У меня в планах – творческая работа. Можно фантазировать сколько угодно о собственном ресторане, но я понимаю, что могу предложить идею, однако заниматься хозяйственными вопросами, вести бухгалтерию и прочее не смогу. У меня нет коммерческой жилки, поэтому я занимаюсь тем, что умею, и надеюсь, это нравится людям, приносит им радость.
Локоны: KP.UA: Звезда сериала "Склифосовский" вспомнил детство Максим Аверин показал старые снимки. Кем вырастет Максим Аверин, он знал еще в детстве. Чтобы убедится в этом, стоит лишь взглянуть на его "юные" фото. - Мне кажется, ничего не изменились! – написал актер в своем микроблоге и показал свое детское фото. И - не прогадал! Сразу же получил массу комплиментов. - Ну как можно быть таким милым! – комментируют фото поклонники 37-летней звезды. Как бы там ни было, посмотреть как нынешние кумиры сияли в детстве, всегда интересно.
selena: Из интервью актрисы Театра Ленсовета Анны Алексахиной ... НЕЗЛОБИВОСТЬ; ИЛИ НЕСКОЛЬКО СЛОВ О БУТУСОВЕ - Анна, как лично Вы относитесь к тому, что в театре им. Ленсовета не «прижился» Юрий Бутусов, постановки которого: «В ожидании Годо», «Клоп», «Войцек» и др. - стали заметным явлением не только в Петербурге, но и во всей России, но который не задействовал в своих работах «старую гвардию» ленсоветовской труппы, ее корифеев, в том числе и Вас? - Бутусов - удивительный режиссер, прекрасный совершенно. Его к нам в театр привел Пази [сменивший в 2001 г. на посту руководителя т-ра им. Ленсовета ушедшего из жизни И.П.Владимирова]. Я считаю, что Пази совершил ряд человеческих и режиссерских подвигов. В частности, это был подвиг, когда он из небытия извлек Бутусова и его четверку. Это вообще редкий поступок для режиссера, когда вот такое участие. - ... в судьбе, по сути, конкурента. - Да... Они мыкались, играли где-то в ДК Пятилетки. Пази сразу дал им работу в нашем театре, сначала троим [Пореченкову, Хабенскому, Трухину], потом взял еще и Зиброва. А к Юре [Бутусову] относился просто по-отцовски. И всячески его пестовал. Делал все, чтобы Юре было удобно. - Вы так тепло, доброжелательно говорите о Бутусове, что нельзя даже подумать о том, что Вы могли когда-то обижаться на него за его невнимание к Вам, как к актрисе. - Боже сохрани, какие обиды! Все-таки Бутусов хоть и работал с основной, скажем так, труппой театра Ленсовета, например, с Владимиром Матвеевым, Леной Кривец и другими, но опирался он больше на своих актеров. Это был, в определенной степени, театр в театре. На мой взгляд, с первого дня в этом таилась опасность. Это потом и сработало. В конечном итоге, мы лишились всего бутусовского, составлявшего к тому времени значительную часть нашего репертуара. - А Пази не давал Бутусову установки «смешать» коллективы? - Он ему давал карт-бланш. Если бы Пази Юру сориентировал, тот бы, конечно, усилие над собой сделал. Но Пази на него никак не давил. - Слияния с подопечными Бутусова не случилось? - Нет. Хотя Пореченков играл в спектакле «Король. Дама. Валет». Костя Хабенский участвовал со мной и с Сережей [Мигицко] в антрепризе. Они чудеснейшие, замечательные артисты. Очень их всех люблю, но они существовали немножечко параллельно, кланом.
Administrator: Агриппина Стеклова Кадр из фильма "Коктебель"
Локоны: Максим Аверин на церемонии "Человек года - 2013":
Локоны: Смотрите в ночь с 28 на 29 сентября в 0:15 на телеканале "Москва 24" программу "Театр. Избранное" с Максимом Авериным:
Локоны: Максим Аверин в Белоруссии в сентябре 2013 г.:
Локоны: m24.ru: Максим Аверин на телеканале "Москва 24" В студии телеканала "Москва 24", где обычно читают новости или берут интервью, начали играть настоящие спектакли. На телевизионные подмостки выходят академические театры, независимые труппы и артисты вне традиционных форм театра. Здесь можно увидеть спектакль по Шекспиру, легендарный мюзикл, моноспектакль по стихам классиков или пластические эксперименты. На "сцене" играются либо премьеры, либо спектакли, специально поставленные для телеканала "Москва 24". В съемках одной из программ принял участие актер Максим Аверин. Что из этого получилось, смотрите 28 сентября в программе "Театр. Избранное".
Локоны: gazeta.zn.ua: Максим Аверин. Ни слова о "Глухаре", ни звука о "Склифосовском" За пять лет Максим Аверин вошел в "золотую обойму" самых востребованных, кассовых (и, естественно, талантливых) артистов постсоветского театра и кино. Служит в "Сатириконе" у Константина Райкина. На театральной сцене играет В.Шекспира, Б.Шоу, других классиков. Может, и дальше играл бы их с упоением, если бы в 2008-м не появился на ТВ в прайм-таймовом сверхпопулярном "Глухаре". А впоследствии — в таком же массами востребованном "Склифосовском". Самых "топовых" телефильмах последнего времени. В первом, уточню для инопланетян, он — мент, а во втором — лекарь. С тех пор, как писал поэт С.Есенин, "в переулках каждая собака знает его легкую походку". В Киеве любимец женщин и продюсеров намедни и сыграл… собаку. По кличке Чарли. Двенадцать серий произведения готовит к показу Первый российский канал (производство "Стар-Медиа"). Тем временем, засыпая и просыпаясь в киевской гостинице, наш лицедей-артист видит себя на всех местных телеканалах в "3D": почти одновременно здесь запустили повторы всех его телехитов. И он оторопел от засилья собственного "светлого образа". Поэтому договариваясь с артистом о встрече, предупреждаю: ни слова о социальных работниках, ментах и врачах, оставим эту радость для таблоидов, а поговорим просто так — "за жизнь, за театр". — Максим Викторович, о чем чаще всего вас спрашивают профессиональные собеседники из СМИ? Об этих, небось, о рейтинговых… — О продолжении "Глухаря" могут спросить. Да о чем угодно. Но в принципе, я сам выбираю, о чем и с кем говорить. И мне совершенно необязательно идти на поводу у интервьюера, в зависимости от его настроения или компетентности. Хочу быть зависимым только от одного… — От чего? Или кого? — Только от своей профессии. А не от глупых вопросов. — Простите, но ведь профессиональная зависимость — похлеще зависимости медийной. Той, у которой вы сейчас в плену. Судя по количеству публикаций и светских хроник. — Так ведь моя профессиональная зависимость — это зависимость счастливая. Желанная. Я же никогда не мечтал стать космонавтом или учителем. Только артистом. И в этом "плену" — мое счастье. —Есть довольно строгая формула актерского труда: "самая жестокая профессия". Помню подобные заголовки в журнале "Советский экран", когда писали о западных звездах. — Жестокость этой профессии в большей степени ощущают женщины. Потому что они чувствуют свои годы. Ускользающее время. И не у всех получается легко и органично перейти в другое амплуа, на характерные роли. К тому же, заметьте, сегодня в нашем театре и кино практически не востребовано такое амплуа как "комическая старуха". Их нет! И актрис, подобных Фаине Раневской (она как эталон в этом амплуа), тоже нет… — И не будет. — Но были, правда, исключения, когда замечательная советская кинозвезда Лидия Смирнова в 80 лет открылась как блистательная острохарактерная актриса. — Да, ее последний фильм "Наследницы". — В общем, "время и амплуа" сейчас заметно изменились. — Какое бы ни было время, но вы-то наверняка слышали, что Первый канал собирается снимать байопик о Фаине Раневской. А значит, те люди и их амплуа по-прежнему нужны Рейтингу. Хотя по причинам злобной субъективности все эти проекты отношу к категории "преступление без наказания". Ну кто может и кто посмеет сыграть ее?! Если совесть отключена, то хоть бы мозги включили, прежде чем заявлять подобное. — Послушайте, но ведь это же "художественное полотно", а не документальный фильм. А здесь может быть тот или иной взгляд на человека, на известную личность в историческом контексте. Как на Петра I например, были разные взгляды художников, писателей, кинематографистов. Но, пожалуй, одним из самых точных отражений этой личности в искусстве, на мой взгляд, стала скульптура Михаила Шемякина. Потому что у него "свой" Петр. Ну и потом… Что вообще мы знаем о Раневской?! Да вообще ничего не знаем. Без конца переиздают эту пошлейшую книгу "Судьба-шлюха". Но разве сборник реприз может отразить глубину и масштаб ее личности? — Вы это защищаете, потому что и сами снимались в подобном байопике. В "Фурцевой". И играли, кажется, первого мужа Екатерины Фурцевой, Петра Биткова. — Да, ну и что?! Та же Фурцева — сложнейшая и интереснейшая личность. Правда, были из мира культуры люди с громкими именами, которых продюсеры хотели пригласить в наш фильм. Но создатели столкнулись с жесткими и безапелляционными ответами: "Нет, никогда! Она испортила мою жизнь!". Личность-то советского министра культуры — многогранная. А у нас с Таней Арнтгольц в том фильме была линия эдаких Ромео и Джульетты советского розлива. Играли любовь на фоне эпохи, предполагавшей становление "новых людей". И потом, ведь и байопик, биографический фильм, может быть разным. В зависимости от режиссерского подхода. Вспомните картину "Телец" Александра Сокурова о Ленине. Замечательный фильм. И это "другой" взгляд на "другого" Ленина. — Ну, Сокуров — он и в Африке Сокуров. Большой режиссер. — Просто надо не всем желающим в этом мире раздавать ответственную должность — "режиссер". Мне, поработавшему со многими мастерами, как с режиссерами, так и с прекрасными актерами (а в их числе и Константин Райкин, и Людмила Гурченко), об этом говорить можно… Может быть, в нашей профессии, как в никакой иной, важно помнить формулу: "Жизнь — это "нет!". Не все и не всем позволено. В искусстве. Помню, мои педагоги в Щукинском говорили: Нет ничего страшнее слова "никогда". Кажется, пока ты молод, пока тебя приглашают, это будет продолжаться бесконечно. Но мало-помалу список "соблазнов" профессии сокращается. И ты понимаешь весь ужас слова "никогда". — Но вам-то рано еще на эти темы философствовать. У вас-то еще все впереди. Хотя и сделано немало. Вот сколько вы сделали спектаклей с режиссером Юрием Бутусовым, которого сегодня считают одним из лидеров современного российского театра? — Три. — А почему же он вас в свою нашумевшую "Чайку" на сцене "Сатирикона" не позвал? Кому еще играть Тригорина? — Мы расстались. Мне показалось, что Юра меня не во всем понимает. Не всегда слышит. Да, вы угадали, я должен был быть Тригориным. Но пришло ощущение, что мы с ним говорим на разных языках. Но все это не отменяет моей любви к нему как режиссеру, замечательному мастеру. И я благодарен ему невероятно за работы, которые мы сделали в "Сатириконе". Совсем недавно видел его спектакль в московском театре имени Пушкина — "Добрый человек из Сезуана" по Брехту. Ну что я могу сказать? Гениально! Гениальный спектакль. Гениальная Сашка Урсуляк. Причем та актриса, которую я вроде бы знаю. Но, оказалось, что совсем не знал ее, пока не увидел в спектакле Бутусова. Шекспир, Брехт — это его драматургия. — Вы репетировали с ним. В чем особенности его работы с актером? Он сам все "показывает"? Или только рассказывает? Или дает полнейшую свободу действий, отпускает на волю? Что это — этюды, методы проб и ошибок? — Все вместе. И этюды, и пробы. При этом он ничего не навязывает. Сегодня на репетиции ты можешь быть у него Гамлетом, а завтра — Гертрудой. Кем угодно можешь быть. Любая форма ему интересна, потому что сам этот художник очень интересный. Вот спросите, почему Константин Аркадьевич Райкин для меня идеальный? — Прямо-таки "идеальный"? Разве бывают идеальными худруки? — А вот он идеальный! Потому что в Константине Аркадьевиче — "шкала страстей". Подлинных. От и до. И говоря о Райкине или о Бутусове, хочу подчеркнуть следующее, очень важное… Режиссер всегда должен быть лучше артиста. Тогда мне и будет с ним интересно. — В театре, допустим, такие чудеса еще случаются. В виде отдельных режиссеров. Но в современном кино… В этой "сплошной лихорадке будней". — Такие встречи тоже возможны. Мне было интересно с Мирославом Маличем. С Сережей Поповым, когда работали над "Фурцевой". Я должен быть глиной и пластилином в руках режиссера. Я должен смотреть ему в рот — со своим открытым ртом. С Мирославом Маличем после съемок мы подолгу беседовали на разные творческие и жизненные темы. И впоследствии я даже написал ему: "Благодарю за те беседы!". Режиссер должен вложить в артиста свое знание о жизни и научить его каждый раз по-новому смотреть на мир, на людей, на обстоятельства. — Сейчас в Театре Наций вы репетируете одну из главных ролей в шекспировском "Укрощении строптивой". Вместе с Чулпан Хаматовой. И кстати, чья это идея вас "объединить"? Евгения Миронова или Романа Должанского? Или режиссера? — Честно говоря, не знаю, чья это идея. Возможно и режиссера Романа Феодори, ученика Бутусова. Но знаю, что в моем графике этот проект стоит особняком. Несмотря на перенасыщенность этого графика, я не мог сказать "нет", когда узнал, что моей партнершей будет уникальная Чулпан Хаматова. И, естественно, руководитель театра Евгений Витальевич Миронов — мой кумир. — Заранее интригует ваш тандем с Хаматовой. Интересно, что предложит режиссер в новом прочтении пьесы: "была ль любовь меж ними"? Или между ними была лишь игра? Притворство? "Поединок своеволий"? — Ну, конечно, любовь! Порой, достаточно соприкосновения двух проводков, чтобы вспыхнула искра. Ведь даже когда говорят "полюби себя", это значит — иди к свету, иди к Богу. Вверх… Как сказал Лорка, "к изначальному влажному трепету мира". — Вы верующий человек? — Бог внутри. Можно бить челом и при этом оставаться безбожником. И можно соблюдать посты — только ради похудения. А пост — это не для "диеты", а для очищения духа и воспитания воли. Вы спрашиваете, верующий ли я? Помню, был еще ребенком, когда отмечали 1000-летие Крещения Руси (тогда это стало уже "можно"), и для меня это казалось чем-то прекрасным и потрясающим, сказочным. А сейчас, думая о Боге, хочется… сохранить душу. Чтобы тебя не листали чужие липкие руки (как листают журнальные страницы) — и затем не выбрасывали… — Во что еще сегодня можно "верить" человеку XXI века, внимая новостям в Интернете? В прогресс? — Вы что?! Прогресс убивает человека! Прогресс — не всегда залог раскрытия духовного и творческого начала в человеке. Вот назовите мне поколение современных русских писателей, которое хотя бы попыталось изменить этот мир. Ну Прилепин? А еще? А их-то и нет! Вот поэтому, когда вы спрашиваете о любви в шекспировском спектакле, то вне зависимости от режиссерской концепции я уверен: эта любовь была. Она была ниспослана им Шекспиром, как подарок Бога. — Ваш творческий вечер называется "Все начинается с любви". Года два назад вы выступали с этой программой в Киеве… — Что такое два года? За это время я все изменил в программе. Убрал блок "вопросы—ответы". Оставил только стихи. И если зритель пришел на мой спектакль, то он заведомо знает, чего хочет. Теперешний мой поэтический спектакль — монолог. И в этом монологе, как мне видится, есть темы времени, человеческого одиночества, человеческой растерянности, которая возникает опять-таки из-за стремительного прогресса. Как? Что? Куда несемся? В эту программу вошли стихи Давида Самойлова, Иосифа Бродского, Владимира Высоцкого, Бориса Пастернака. Естественно, Владимира Маяковского. Это мой взгляд на поэтов — сквозь призму их произведений. — Тем временем, многие поклонники часто смотрят на вас сквозь "призму" СМИ. И видят образ, нарисованный прессой. — Как-то недавно после съемок решили повеселиться и купили хомячков "говорящих". В Интернете появляется заметка: "Он живет с хомячком!". Еще какой-то казус происходит на съемках. Пишут: "Он живет с резиновой женщиной". — А чему удивляться? Ведь не так много сегодня артистов, медийно привлекательных. Тут, наверное, радоваться надо. На новости о вас "кликают", эти новости рейтинговые. — Ну поверьте, мне же хватает чувства юмора, чтобы определить, кто подобное сочиняет — либо мудаки, либо бездельники. После разных глупостей в СМИ я же не о себе думаю — я думаю о маме. Которая переживает, когда ей попадается подобная чушь на глаза. Я и говорю: "Мамочка, все нормально, все хорошо!". — Переживает? — Переживает, конечно. Не хочет, чтобы сына ее порочили. — В 1997-м вы закончили легендарное Щукинское училище. Но почему вас не взяли в Вахтанговский театр? — Может быть, и слава Богу, что не взяли. Тогда в этом театре был другой период. И сейчас другой. Для Вахтанговского режиссер Римас Туминас — как спасение. Кстати, и в "Сатириконе", и в Вахтанговском идет одна и та же пьеса — "Ветер шумит в тополях" ("Тополя и ветер"). Иногда эти работы сравнивают, хотя разные они, и режиссеры разные. — Есть сегодня на земле режиссер, с которым вам хотелось бы поработать, плюнув на все сериальные графики и выгодные гонорары? Кто мог бы стать этим недосягаемым режиссером? — Недосягаемы все. Если гениальны и талантливы. Но, правда, есть такая вещь, как несовпадение — время, занятость. Недавно мне поступило заманчивое предложение от одного крупнейшего европейского режиссера. Но я понял, что не смогу даже попробоваться у него, поскольку от меня зависит много людей в театре. Так как я артист действующий, артист репертуарного театра. — В своем "Сатириконе" вы недавно сыграли профессора Хиггинса в "Пигмалионе" Бернарда Шоу... — Да, но наш спектакль называется иначе — "Лондон Шоу". — А кто Элиза Дулиттл? — Элизу играет замечательная российско-афро-американская актриса Елизавета Мартинес Карденас. Я поначалу немного расстроился, подумав, как же много этих "Пигмалионов" в Москве: Сергей Маковецкий в "Современнике" в спектакле Галины Волчек. Антрепризные проекты… И потом… Многое разительно изменилось в восприятии этой пьесы! Изменились каноны правильного словосложения — то, о чем писал Бернард Шоу. Теперь многие "каноны" разрушены — элитарность, высший свет… В это сейчас вкладывают другие смыслы. Та же элитарность порой определяется размерами "пельменей в губах", а не внутренним содержанием. Тем, что предопределяло метаморфозы Элизы Дулиттл. — Так этот "Пигмалион" — о преображении героини или все-таки о любви? — О преображении посредством любви. Ведь человек может родиться где угодно — в трущобе, в степи. Но его внутреннее содержание, его способность к преображению часто совершенно не зависит от места рождения или прописки. — У вас уже лет пять жестко расписан график — съемки, спектакли, гастроли. А отдых? А накапливающуюся усталость куда выплескивать? — А я же не устаю от того, что делаю. Социальная, бытовая жизнь меня утомляет гораздо больше. Эта жизнь меня иногда просто растаптывает! Но как только подхожу к авансцене, к кулисам — тут и начинается отдых. Реально эта профессия может делать чудеса. Она и сохраняет молодость души моей. Как известно, у каждого художника есть свой исходный материал. У скульптора — глина, у танцовщика — тело. А у драматического артиста — душа его. И, на мой взгляд, артист, как и художник, тоже должен быть голодным. Но "голодным" — к работе. Только тогда он и найдет себе "отдых".
Локоны:
Локоны: Максим Аверин в Гомеле 6.09.2013
Administrator: Отсюда 27 сентября в спектакле "Леля и Минька" роль Лели впервые исполнила актриса театра "Сатирикон" Елена Березнова.
selena: Спектакль "Отелло" Режиссер Яков Ломкин. В ролях: Максим Аверин, Дмитрий Жойдик, Иван Иванович, Дмитрий Мухамадеев, Роман Полянский, Игорь Гудеев
Administrator: Елена Березнова в спектакле РАМТ "Лёля и Минька" Фото: Евгений Люлюкин
Локоны:
Administrator: От зрителя Бутусов. Приметы стиля. Посмотрела я тут "Доброго человека" Бутусова. Опять хорошо. И опять насторожило. Точнее, первым спектаклем в такой форме у меня была Чайка - и она мне сразу безоговорочно понравилась. Но потом был Макбет-кино, а теперь вот - Сезуан, и Штирлиц насторожился:) Похоже, режиссер Бутусов нашел универсальный ключ ко всем пьесам и всем актерам:) Вот его комбинированный рецепт: - оголенная, открытая во всю глубину сцена, на которой идет то ли репетиция, то ли уже спектакль начался без явного начала и конца; - как следует дающая по шарам музыка, так чтоб забирало как на рок-концерте. Звук - это сила! - массовые сцены (здесь Бутусову надо отдать должное - без всяких шуток - движуху на театре у нас больше так никто не умеет создавать); - подстраховка актера физическим действием или звуковой завесой. Так, Гамлет Трухина - не столько задавался вопросом, быть ему или не быть, сколько раскорячившись волок куда-то неприподъемный стол. В случае с Трухиным - это, возможно, был и мудрый ход *хотя еще мудрее было бы не брать его на эту роль:))*, но к примеру, зачем монолог матери летчика-Веры Воронковой изо всех сил заглушают музыкой - не очень понятно, уж Вера Воронкова может и акапелла:) свой посыл внятно донести. - выразительные горы мусора на сцене (будь то тонны сигаретных пачек в Сезуане или помятые пивные банки в Мере за меру), хотя это, казалось бы, прерогатива Коляды. В целом, я - пока в растерянности.
Локоны: От зрителя: Моноспектакль Максима Аверина "Всё начинается с любви" 19.09.13 Выбор – это непременно поиск лучшего: долгий путь сквозь бессчётное число условий «если – то». Или – надежда на такой результат, при котором объективное «хорошо», будет хотя бы просто преобладать над объективным «плохо». Любить или не любить – это тоже выбор. Однако времени на раздумья здесь уже не предусмотрено: ответ приходит молниеносно, при этом всегда оказываясь единственно верным, а главное – исчерпывающим, поэтому, когда решение принимается в пользу любви, то и вопросы выгоды, удобности, возможно, даже разумности, при всей своей убедительности и основательности, тем не менее, выглядят лишними. Моноспектакль Максима Аверина «Всё начинается с любви» – история о людях, раз и навсегда принявших то решение, которое произносится вслух лишь одним героем – стихотворения «Научи меня жить», – но подтверждается судьбами многих персонажей других номеров постановки, а также жизненной позицией её автора: решение «любить, как бы путь ни был труден». Любить профессию, как бы ни был труден путь артиста. Со всеми его закулисными перешёптываниями и закадровыми буднями, сложности которых – как правило, остающиеся для зрителей невидимыми или подающиеся с юмором, – часто удаётся перевести в область романтики лишь в случае, когда они оказываются уже далеко позади. С бесконечными сомнениями и необходимостью – потребностью! – каждый день начинать всё с начала. С чувством, что судьба, даже очень щедрая на совпадения, роли и встречи, не успевает за мечтами – их всё равно оказывается гораздо больше. С постоянными расставаниями – на короткое время и горькими потерями – насовсем. Но это – путь, всегда дарящий счастье творчества: то, что ощущается с самых первых репетиций и проб. Две части номера «Жизнь моя – кинематограф» – стихотворная и песенная – это два дубля в исполнении молодого актёра, впервые вышедшего на съёмочную площадку. Дубли, противоположные по характеру, но оба – получившиеся. Порывистость, импульсивность и бешеная скорость первого сменяется выдержанностью, плавностью и размеренностью второго. Только что лихорадочно мерцавшие со всех сторон лучи прожекторов – путавшие, бившие по глазам – становятся спокойными, мягкими, почти ручными: послушно отзывающимися на слова артиста и помогающими передать атмосферу рисуемого им сюжета – пусть даже такими простыми средствами, как имитация загорающегося в окне света. А фоном идущие кадры из фильмов – ещё только будущих для того молодого актёра, которым предстаёт здесь Максим Аверин, и уже знакомых всем нам, – это подтверждение тому, что артиста, столь усердно и настойчиво произносившего свою тогда ещё никому не знакомую фамилию перед началом первых съёмок, запомнили и полюбили. Ещё – любить, как бы ни был труден путь того, кто впускает в своё сердце другого человека. Два стихотворения Вертинского – «Концерт Сарасате» и «Piccolo bambino» – это примеры, в которых выбран путь любви, несмотря на отсутствие взаимности и чуткости со стороны того, к кому направлено чувство. В одном случае – это путь женщины, чья красота, изящество и хрупкость оказались растоптанными бездушием любимого человека, но в глазах понимающего – женщины настоящей и прекрасной уже просто потому, что она любит. Нежная, щемящая мелодия скрипки, начинающая звучать с середины второй строфы, – это, скорее, даже не та музыка, которую где-то в соседней комнате играет умеющий найти ключ к женскому сердцу виртуоз, а музыка души героини. В другом – путь мужчины, настоящего по той же причине: потому, что любит, – чья сила, щедрость и преданность скрывается не столько гримом клоуна, сколько привычкой окружающих видеть в нём несуразного чудака, способного внешне спокойно выслушивать унизительную для себя иронию со стороны любимой или, вроде бы, беззаботно, с лёгкой улыбкой напевать даже в минуты горя. А тем понимающим человеком оказывается сам артист. Он встаёт на защиту своих персонажей, одновременно будто бы видя больше поводов ими восхищаться, чем причин оправдывать. Вот почему фразу «он был мужчиной» – Максим Аверин произносит всё же убеждённо и горячо доказывающе, но слово «любил» – пылко и восторженно, а «любя» в финале «Концерта…» – с очарованием и преклонением. Нараспев. То есть с теми же эмоциями и тем же способом, что чуть позже – последние строки первой части поэмы Маяковского «Флейта-позвоночник». Строки, которые повторяются в произведении по воле поэта – дважды, по задумке артиста – трижды (впервые – по сути, ещё до начала номера тихой, намеренно неотчётливой скороговоркой), переходя сначала от встревоженности к отчаянию, но потом через ощущение безысходности, вызванного приказом «вывел и велел», возвращаясь к чувству счастья, достигнутого благодаря всё тому же решению – «люби». Хоть счастье это и здесь не делится так, как это должно быть – на двоих. Поровну на двоих! И – только на двоих. Словом, трудность каждого из этих путей, как ни парадоксально, не столько в, собственно, их трудностях – безответности, бездушности, непонимании или чём бы то ни было ещё, – сколько в том, чтобы в состоянии «люблю, но…» научиться видеть и чувствовать единственно главное – «люблю», зная, что уже в этом и кроется счастье. Мысль, наверное, относящаяся к числу тех «хромающих истин», о которых говорится в стихотворении Бродского «Одиночество», но близкая и понятная персонажам моноспектакля. Не случайно ту самую объединяющую их фразу о решении любить во что бы то ни стало – заключительную в стихотворении «Научи меня жить» – артист от лица своего героя произносит вдохновенно, но вовсе не максималистки пафосно, будто бы под влиянием лишь сиюминутного порыва, нет: он произносит её искренне, с пониманием ответственности за свои слова и оттого – убедительно и убеждающее. И наконец, просто – любить жизнь, и о радостях, и о трудностях которой артист говорит с улыбкой в каждом номере программы. Или поёт – как в одноимённой песне на стихи Роберта Рождественского и музыку Лоры Квинт. Песне, где грустное звучит «светло и легко», сложное показано игриво и шутя (во время номера артист ступает походкой канатоходца вдоль края сцены, будто бы опасно покачиваясь, но тут же легко возвращаясь в равновесие – «не бойтесь, не упаду!»), о самом себе говорится скромно, но с достоинством, а обо всём, что есть вокруг и обо всех, кто рядом – с добром, теплом и уважением. Наверное, поэтому на слова Максима Аверина в песне «Жизнь» откликается музыка, охотно и весело повторяющая в проигрышах только что спетую им мелодию, в номере «Жизнь моя – кинематограф» – тот самый свет софитов, и в каждом стихотворении или песне – откликаются сердца зрителей. Тех, кто тоже делает выбор любить – близких, друзей, профессию, жизнь. И артиста, который в этом помогает!
Administrator: Из интервью Анатолия Смелянского ...Юра Бутусов мне кажется очень талантливым человеком. Большой путаник, он часто запутывает сам себя, и спектакль не получается, но мы вновь и вновь его приглашаем. Он – одаренный человек, и в его мешанине и путанице иногда выходят озарения, как это было в «Ричарде III» и «Короле Лире» с Райкиным. Искренний, ищущий, совершенно не корыстолюбивый, не занятый (в отличие от Серебренникова) в тусовке. Он очень интересно работает с артистами, особенно с теми, кто в него влюблен и кто идет за ним. Отбирает артистов, влюбляет их в себя, потом с ними делает один, другой, третий спектакль. Вот это очень важно. Когда режиссер ставит один спектакль, актеры волнуются, нервничают и ничего не получается. Когда у режиссера есть своя команда, актеры могут сделать в десять раз больше. У Серебренникова и Бутусова есть свои команды.
полная версия страницы