Форум » Архив форума » в этом хорошем театре :) то бишь в "Сатириконе". ЧАСТЬ 7 » Ответить
в этом хорошем театре :) то бишь в "Сатириконе". ЧАСТЬ 7
Administrator: в этом хорошем театре :) то бишь в "Сатириконе" ЧАСТЬ 1 ЧАСТЬ 2 ЧАСТЬ 3 ЧАСТЬ 4 ЧАСТЬ 5 ЧАСТЬ 6
An'ka: От зрителя "Синее чудовище" Сатирикон 9 июня. Есть спектакли, на которые хочется идти получать удовольствие. Просто для отдыха души и тела. Этим спектаклем для меня стало «Синее чудовище» На самом деле, хотелось увидеть другой состав, но все же рада, что получилось именно так. Хотя и некоторые актеры были другими. «Таэра» играл Леша Бардуков, нравится мне его исполнение. И вообще хоть Леша и играет чудище, у него оно получается таким нежным и безобидным. Становится его жаль. Но как играет!!! На этот раз «Панталоне» играл Антон Кузнецов. Конечно, проводила сравнение, кто же мне больше понравился. Так как в прошлый раз играл Артем Осипов. Мне нравятся ОБА! Каждый из них играет по-своему, но это просто Великолепно! Этот старичок производит просто потрясающее впечатление. Смотришь на него и улыбка появляется на лице. «Бригеллу» играл Александр Гунькин. Ну, тут вообще столько эмоций. После спектакля просто заела его фраза! «Нравиться, нравиться, нравиться, нравиться, нравиться». «Смеральдину» играла Марина Дровосекова. Ее игру можно написать, одним словом ШИКАРНО!!! Вот и закончился спектакль, и настроение хорошее, и поход до метро оставил массу впечатлений!
An'ka: От зрителя "Сиротливый запад" Сатирикон Сегодня была на этом спектакле, что могу сказать - рыдала! Настолько серьезная история, что берет за душу. Когда ты понимаешь, что эти двое братьев, ненавидят друг друга, ругаются по каждому пустяку. Было много моментов когда мне так и хотелось герою Алексея Бардукова двинуть со всей силы. Вален Коннор настолько он скупо и безбожно относился к своему брату. Для него мебель, в данном случае плита, дороже всего. Он настолько переживает за нее, что забывает о всем происходящем. Для него смерть человека это не трагедия, это просто как было и прошло. Он просто влюблен в свою плиту, в свои статуэтки. Мне его действительно жаль. Когда Вален узнает, что его родной брат отрезал уши его собаке, и она умерла, то у него и у присутствующих появляются слезы. Его брат Коулмен Коннор, которого играет Константин Третьяков, тоже как оказалось не промах. Эти двое братьев стоят друг друга. На самом деле, мне казалось, что эти двое убьют друг друга в конце. Настолько их ненависть друг к другу сильна. Единственное кого жаль в этой компании это Отца Уелша, которого играл Тимофей Трибунцев, он пытается справиться с ними, но у него это не очень получается. И только его смерть способна остановить этих двух безумцев. И конечно же страдает Герлин Келлегер, которую сегодня играла Анна Здор. Она влюблена в этого священника, и ее любовь становится безумством. И вот умирая священник обрекает ее на муки. Приятно было видеть в зале Антона Кузнецова! Спасибо ВСЕМ актерам, это был чудесный вечер!
Lotta: ОТСЮДА Открыла для себя новый театр. Это полезно - не драма в голосе (на полтона ниже - и уже совсем другой смысл), загадка во взгляде и прочие прелести, которых в обычных буднях накопилось на сегодняшний день подозрительно много, а техничность, мастерство жеста и телодвижения, синхронность и загар, подъем, радость от того, что делается. И черт бы с ней с философией - простая, она есть почти во всем (особенно если ты решишь созерцать да думать). Там есть Движение, которое - жизнь сказала крыша и поехала (с). Там есть ритм. Собственно, о чем это я: там - это в спекткле "Синее чудовище" в Сатириконе. Вот только мне крайне интересно узнать (лучше всего самой, а не по чужим мнениям), насколько этот спектакль - "каноничный" сатириконовский (или как и чем он выбивается из общего ряда). Но мастерство невозможно не оценить: мастерство пластики, мастерство перестановок да фокусировки внимания-настроения и мастерство совмещения всего-чего-только-можно-изобразить-на-сцене (кроме, пожалуй, драмы, но это - совсем другая история (с)).
Administrator: От зрителя. Синее чудовище - Сатирикон Почему-то я привычно думала, что комедия дель арте - это что-то примитивное, типа кукольного тетра, ну, не настоящий какой-то театр. Теперь я понимаю, что ошибалась. Синее чудовище (Гоцци), которое дают в Сатириконе, отличный спектакль и замечательное шоу. До этого мы были там на "Короле Лире", но это все-таки был Бутусов. То есть нам очень, очень понравилось, но это была вполне определенная театральная стилистика. Синее чудовище - что-то совсем новое, чего не ожидаешь увидеть в современном театре. Однако это не какая-нибудь похабная новая драма, а очень хорошее, стоящее зрелище с серьезным подтекстом, хорошим смыслом. Да здравствует театр (раз в Москве оперу смотреть негде, к сожалению)!
Irisska: Сходила 9го на Синее Чудовище... Я и забыла, наскооолько это замечательный спектакль!!!...:) Правда, без Дениса Суханова как-то не то.... Но всё равно удовольствия море! А рядом с нами сидел актёр-француз(общались через его переводчицу), был в полном восторге, кричал "БРАВООО!!!", аплодировал стоя(как и весь зал)... Приятно!
Administrator: Наткнулась ВОТ - "на старенькое", но, может, кому-то интересно будет прочитать. Сатирикон Критика "Кьоджинские перепалки" На этот спектакль стоит пойти именно сейчас, когда небо так угнетающе бесцветно, когда за окном прочно обосновался чавкающий грязно-белый снег, а взвинченный настырный ветер выдувает из нас остатки летнего добродушия. Прежде всего это комедия, и действительно смешная. Простодушная, наивная и чистая-чистая, как слеза ребенка. … Все роли играют молодые актеры. Они очень симпатичны, подвижны и невероятно увлечены тем, что делают. Журнал «Домовой». Райкин любит массовые сцены и умеет их ставить. С удовольствием придумывает, азартно лепит, как полководец разыгрывает, поддавая перцу и жару. Комические ситуации в пьесе наслаиваются, как снежный ком, и главное в этой игре в простонародье держать ритм и соблюдать меру… Атмосфера удается. Характеры – тоже. Мужские –лучше. Женские – хуже. Женщины Кьоджи, каждая из которых сущий ураган, дьявол в юбке, пока лишь поспешают за буйной фантазией и темпом бега, заданного режиссером. Иногда те, кто приходит к финишу первым, теряют в обаянии. Иногда те, кто выигрывает в обаянии, засиживаются на старте. "Культура". Спектакль заразительный, жизнерадостный, живой и веселый… Особую прелесть ему предает легкий флер комедии дель арте – элементы актерской импровизации, которые органично вписываются в текст пьесы Гольдони. Молодые актеры, от души наслаждаясь раскованной стихией комедийной игры, с огромным удовольствием обыгрывают изобретательно найденные режиссером юмористические детали… "Век" Спектакль полнокровный, смешной и оттанцованный, как бойкая тарантелла. И на этот раз Константин Райкин верен себе: отдает предпочтение зрелищу и поклоняется единственному сегодня богу театра - публике. Публика это оценит. "Культура". Райкин поставил изумительно красивый и потрясающе смешной спектакль с молодыми актерами «Сатирикона», один из лучших комедийных спектаклей последних лет на московской сцене. "Комсомольская правда". С появлением этого спектакля что-то изменилось в труппе Райкина: из бешеного молодежного табуна, обычно носящегося по сцене «Сатирикона», несколько человек вышли на авансцену и показали себя неплохими актерами. Конечно, все они еще слишком «жмут», демонстрируя итальянский темперамент, слишком кричат (особенно прекрасная половина), но смотреть на них интересно. "Итоги". Лицо любви – то залитое слезами, то накаленное ревностью, то просветленное, то нелепое – являет зрителям этот спектакль. Он о том, «из какого сора», «не ведая стыда» вырастает чувство. Вместе с «Перепалками» рождается праздник, столько в нем комических ситуаций, забавных мелочей и нежности к людям. "Общая газета".
Administrator: A ЭТО - о спектакле "Жак и его господин". Критика "Жак и его Господин" Современными средствами осуществлена стилизация под многофигурную брейгелевскую картинку, где одновременно человек сто занимаются каждый своим делом – пьют, дерутся, едят, играют, торгуют, работают, бездельничают. Чудесная телега, преображающаяся по ходу действия то в качели для словесной дуэли оскорбленной женщины и ветреного мужчины, то в чердак, на котором юный Жак потерял невинность и приобрел верного друга… Жанр странствия как нельзя лучше расцвечивается живой и томительной музыкой танго Астора Пьяцоллы… "Вечерний клуб". В спектакле «Жак и его Господин» есть что-то сродни тому предвкушению и свежему ощущению, когда впервые в жизни запоем читались разные хорошие книжки… «Жак» переполнен ассоциациями, как антология мировой литературы: занимательность плутовского романа, жесткие страсти «Опасных связей», телесная сочность «Гаргантюа и Пантагрюэля», буйство жизни ренессансного «Декамерона!, здравый смысл «Похвалы глупости», сдержанный оптимизм Дидро, наконец. Только в этой игре литературных ароматов нет и доли постмодернистской усталости. А есть какая-то мудрая радость от этой «игры в бисер» между разными эпохами и направлениями. И при этом «Жак» демократичен, как старый ученый, который неподдельно вежлив со всеми, будь то ребенок, пролетарий или министр, благодаря сюжету с массой вставных новелл и раблезиански-телесных карнавальных шуток. "Культура". Стеклов и Райкин с улыбкой из последних сил потрясающе играют горечь прощания с иллюзиями, утрату веры в счастье, веры в человека. "Экран и сцена". …Отчего этот жизнерадостный, смешной спектакль временами вдруг идет как-то тяжеловато и скучновато? Почему такие мастера, как Райкин и Стеклов, здесь, кажется, чувствуют себя не вполне свободно, а в иные моменты явно полагаются не столько на вдохновение, сколько на наработанный профессионализм? … Когда изобретательные выдумки Невежиной попадают со словами в унисон, текст звучит даже ярче и смешней, чем в пьесе. А режиссерские приемы, которые слишком далеко отходят от текста, здесь ведут к досадным погрешностям в стиле и вкусе. "Экран и сцена".
Administrator: Поскольку отдельной темы об этом спектакле на форуме не заведено... ЗДЕСЬ - о "Шантеклере". Критика "Шантеклер" Райкин решил поразить публику постановочным размахом, умелой и жесткой рукой выстроенными массовыми сценами, старинным, но не старомодным романтическим сюжетом, новыми возможностями своих знаменитостей (Алексей Якубов, Елена Бутенко, Сергей Зарубин, Федор Добронравов… ) и совершенно новыми именами. Дениса Суханова в заглавной роли можно назвать событием клонящегося к финалу театрального сезона - и этому не в силах помешать даже нешуточный размах Всемирной театральной олимпиады. "Независимая газета". Райкин, как и следовало ожидать, оказался слишком русским художником и чистоту жанра соблюсти не смог… Он хоть и сократил громаду ростановского текста, но весь комплекс тем и ассоциаций сохранил. В результате спектакль идет около четырех часов и неизбежно заставляет зрителя, пытающегося отыскать в этой петушиной истории хоть какую-то сермяжную правду, осознавать свое интеллектуальное убожество. "Время новостей". «Шантеклер» - об окрыленности, которая дает веру, и бескрылости, которой нужна уверенность, подкрепленная неоспоримыми доказательствами; о главной движущей силе творчества, которую Толстой называл энергией заблуждения, и здравом смысле, заставляющем вернуться с небес на землю; о простоте поэзии, идущей от сердца, и надуманных концепциях псевдоэлитарного искусства. О женской любви с ее слепотой и жертвенностью… В центре - любовь поэта и красавицы, которые друг друга завоевывают и теряют, наносят жестокие удары и приносят великие жертвы. Эта пара наглядно доказывает, что пастель психологических нюансов или прозрачная акварель печали прекрасно сочетаются с общим «колоритом» спектакля - масляными размашистыми мазками эмоционально атакующей режиссуры. "Вечерняя Москва". В «Сатириконе» вышел громоздкий и не вполне отвечающий требованиям жанра спектакль: в шоу, пусть даже драматическом, должна быть легкость и блеск. И все же в финале публика аплодирует не жалея ладоней - направление времени театр уловил верно… "Известия".
Administrator: ВАШ ДОСУГ Синее чудовище Спектакль Константина Райкина о том, как телевидение превращает человека в чудовище. Автор пьесы Карло Гоцци придумал героя Дзелу как человека, на которого за грехи пало проклятие высших сил. Чтобы снять его с себя, он превращает в чудовище сына китайского императора Таэра и лишает его верных слуг памяти. Таэра может спасти только любовь верной жены Дардане, если она победит многоглавую гидру. Зельем, отшибающим память, в спектакле Константина Райкина становится телепрограмма, и семиглавая гидра явится из мира телевидения — того самого, который лишает объема и подлинности все, что попадает в его объектив: любовь, верность, ускользающую красоту Венеции, сложность и многослойность жизни. Собственно, об этом и спектакль. Ко всему прочему, молодые актеры «Сатирикона» вместе со своим худруком насочиняли уйму шуток и пантомим про женскую неверность, «многонациональную столицу нашей родины город Нанкин» и его жителей — коренных и «понаехавших»; про театральных критиков и трусливое правительство. А также вполне профессионально овладели цирковыми жанрами: эквилибр, воздушный полет, жонгляж, дрессура.
Administrator: Телеканал КУЛЬТУРА ВСПОМИНАЯ РОМАНА КОЗАКА. Амели Нотомб. "Косметика врага" Запись 2008 года. Режиссер Роман Козак. По пьесе Амели Нотомб (перевод Н. и И. Поповых). В ролях: Текстор - Константин Райкин, Жером - Роман Козак. В аэропорту случайно встречаются два человека, между ними возникает диалог, кажущийся поначалу пустой болтовней. Но постепенно взаимосвязь между ними становится все очевидней, разоблачения - все ужасней, пока, наконец, не наступает неожиданная для зрителей развязка. Спектакль исследует темные стороны человеческой души и до конца держит зал в напряженном внимании. В эфире: 29 июня 2010 года, начало 23.50. Отсюда Вынос мозга. Черный человек, живущий в преступнике…или в каждом. Карамазовские вопросы. История, которую проглатываешь а не прочитываешь, и не можешь оторваться с каким то мазохистским азартом. Ну и исполнено это конечно так, что замираешь и смотришь, не отрываясь. Райкин а ля А.Леонтьев в «Карамазовых и ад» этакий дьявол, бес, вторая сущность, которая мельтешит, преследует, вертится под ногами, все помнит, все знает, мешает жить, мешает забыть, кривляется и жутко смеется, и когда это становится нестерпимым, остается только разбить голову об стену – как единственное спасение
Катюша: Сатирикон НОВОСТИ 24 сентября премьерой спектакля "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" (сценическое переложение повести "Записки из подполья") театр открывает новый сезон. Спектакль ставит Валерий Фокин. Художник-Александр Боровский, композитор Александр Бакши.
Administrator: По паре строчек аж о трех сатириконовский спектаклях. Размещаю здесь. Отсюда "Синее чудовище" Режиссер Константин Райкин Театр "Сатирикон" Шереметьевская ул., д. 8; (495) 689-78-44 5, 6 июля, 19.00 По случаю окончания сезона "Сатирикон" покажет две топовые постановки худрука театра и один спектакль с его участием в качестве артиста. 2 июля будут сыграны "Деньги" - недавняя премьера по пьесе Островского "Не было ни гроша, да вдруг алтын", которая в режиссерской интерпретации Константина Райкина приобрела современное звучание. 3 июля Константин Райкин выйдет на сцену в "Ричарде III", поставленном известным питерским режиссером Юрием Бутусовым так, будто пьесу написал не Шекспир, а кто-нибудь из классиков театра абсурда. И на прощание сатириконовцы дважды дадут "Синее чудовище" Карло Гоцци, театральную феерию по философской сказке итальянского классика, которая поставлена как цирковое шоу с впечатляющими пиротехническими трюками.
Administrator: Вечерняя Москва «Оглянись во гневе» на Малой сцене «Сатирикона» Актёр «Сатирикона» Яков Ломкин поставил на Малой сцене пьесу Джона Осборна НЕСКОЛЬКО лет назад в английском театре «Ройял Корт», снискавшем мировую славу первооткрывателя новой драмы, отметили пятидесятилетие пьесы Джона Осборна «Оглянись во гневе». В свое время она совершила переворот в английском театре, в обиход вошло понятие рассерженные» (английские шестидесятники), и даже великий актер, титулованный королевой сэр Лоуренс Оливье захотел работать с этим бунтарем, крушившим все устои старого мира. Сегодня это скорее название из учебника по истории английского театра ХХ века, но актер театра «Сатирикон» Яков Ломкин именно ее выбрал для своего режиссерского дебюта с Артемом Осиповым, Игорем Гудеевым, Юлией Мельниковой и Марьяной Спивак. Речь в ней идет о молодом интеллектуале из рабочих кварталов, который окончил университет, женился на аристократке, но не может найти себе места в жизни, растрачиваясь на желчь и гнев, свидетелями и жертвами которых становятся любимая жена, близкий друг, а затем предприимчивая любовница. Драматург, который уже имел опыт репортера и актера, не столько нашел «новые формы в искусстве», сколько вылил на головы респектабельной публики раскаленную лаву бессильной ярости очевидца на подлый мир, который готов легко забыть любые войны, катастрофы, страдания, лишь бы забыться в бездумном покое. Взяла свое и актерская природа Осборна, подарившего последующим исполнителям своих пьес сложные характеры и обостренные эмоции. Дождь протекает сквозь крышу мансарды. Шуршат газеты (единственное занятие мужчин), скользит утюг по белью (единственное занятие женщины), но громче всего щелкает стрелка часов, провожая в небытие очередную прожитую впустую минуту. В маленькой комнатке за бортом жизни – странная троица: Джимми (Артем Осипов), его жена Элисон (Юлия Мельникова) и его лучший друг Клифф (Игорь Гудеев), выполняющий странную, но дорогую ему самому роль амортизатора, чтобы эти двое не разбились друг о друга. Пружина сжата с самого начала, и когда она разожмется, уцелеть не удастся никому. «Молодость уходит! Давайте притворимся, что мы действительно живем». Артем Осипов играет не просто человека с оголенными нервами, но и точно с оголенным проводом в руках. К черту чувство меры: гнев, ярость (и, как следствие, глухота к ближним), желание заставить этот мир задрожать от ужаса, да что там мир – в себе убить все, что делает тебя хоть чуточку сентиментальным. И тут же рядом нежность, мучительное осознание своего изгойства и жгучая память о потерях. Ну а время, которое, говорят, «лечит», на самом деле терзает садистским отчетом уходящих минут. Для этой невыносимой «горючей смеси» в душе режиссер находит музыкальную формулу – гармония классической музыки, которую Джимми слушает, и агрессивный визг электрогитары, на которой он играет. Вот она, трагедия современного высказывания – потребность выразить свою гармонию и невозможность найти для нее ни слов, ни звуков. Но самые главные слова говорятся, как водится, тихим голосом. Слова о том, что высоких и прекрасных идеалов, за которые стоит погибнуть, больше не осталось. Погибнуть-то можно, но лишь за какуюнибудь глобальную ерунду. Слова о том, что любовь – это работа, трудная, ежедневная и не терпящая чистоплюйства. Постепенно сквозь главный манифест «отверженных» проступает мелодрама. Джимми и Элисон, отыгравшие свой мучительный первый тайм, постепенно выбираются к свету. Позади – предательства, измены, грубость, попытки научиться жить с окаменевшей душой, заменить любовь ее имитацией, потеря ребенка, полоса отчуждения. Впереди – ничего, кроме желания начать все сначала. Гармония возможна, если заплатить за нее непомерную цену, и тогда, может быть, метроном часов сменится на джаз живительного дождя. Прошла молодость. Автор: Ольга ФУКС
Casi: click here 12.12.2008 Все начинается с "Сатирикона". Настоящим подарком в декабре для членов Московского Английского клуба стало приглашение Члена Совета Попечителей Аллы Коженковой и давнего друга Клуба – художественного руководителя театра «Сатирикон» К. Райкина на премьеру спектакля по пьесе Карло Гоцци "Синее чудовище". "Синее чудовище" создатели одного из самых ярких театральных премьер сезона назвали цирком в двух частях. И действительно, все странные, фантасмагоричные сюжеты, разворачивающиеся вокруг красавицы и чудовища, режиссерский гений Райкина сплавил в цирковой балаган, со своими номерами и трюками в исполнении драматических артистов. Получилось оглушительное шоу на вечную тему, затронутую Гоцци, - о всепобеждающей жертвенной любви. Яркие костюмы Аллы Коженковой и потрясающие декорации, бесконечные перевоплощения на фоне венецианского пейзажа, фантастические переплетения цирковой эстетики и карнавала, - все это настолько впечатляет, что еще долго после представления перед глазами стоят картинки из спектакля и кажется, что еще слышится музыка Шостаковича, Штрауса, итальянские музыкальные темы... Игра артистов, задействованных в пьесе, завораживает и трудно представить, что они - недавние выпускники Школы-студии МХАТ. После представления, собравшись на дружеском фуршете, члены Английского клуба не раз подчеркивали этот феномен. - Все обратили внимание на то, что актеры у Константина Райкина уникальные, - сказал Председатель Правления клуба Олег Матвеев, - молодые и в то же время состоявшиеся в своей профессии, универсальные – могут и петь, и танцевать, и даже участвовать в цирковых номерах. Другие театры гордятся своими "народными", узнаваемыми звездами, а Сатирикон - вот, пожалуйста, и без таковых обходится. На что Константин Аркадьевич ответил, что явление это временное: - Запомните имена наших актеров - из них вырастут звезды, которыми будет гордиться страна. Абсолютно убежден: все начинается с Сатирикона! И вообще, тем мы и хороши, что не обернуты в красивую обертку, значит, на первый план выходит суть. Когда актеры станут знаменитыми, а этот внешне неброский кинотеатр станет этаким позолоченным храмом, вы уже не увидите такой команды. Так что советую спешить… Сегодняшний Сатирикон похож на меня: на лицо ужасен, но добр внутри. Самым дискуссионным моментом в «Синем чудовище» стало провокационное режиссерское решение – героиня побеждает многоглавую гидру, на шеях-штанкетах которой телевизионные камеры. По отдельности рубить головы-камеры, как следует не только из итальянских преданий, бессмысленно, и актриса поражает своим мечом самое сердце «телевизионной гидры» - «Продюсера». Ассоциаций это действо вызвало достаточно, но высказывались аккуратно: «Гидра с телекамерами – метафора, конечно, понятная, но это настораживает», - заметил Святослав Бэлза. Святославу Игоревичу, известному деятелю искусств и телеведущему, как говорится, виднее… На вечере он закономерно стал импровизированным ведущим и был очень эмоционален: - Я шел на спектакль, движимый любовью к театру. Она меня переполняет и сейчас. Не мною сказано, что вся наша жизнь – театр, но жизнь наша все больше напоминает цирк, что и подчеркивает спектакль, который мы увидели. И цирковые номера актеры исполняют без страховки, что правдоподобности только прибавляет. - Завидую Святославу! – Не покривил душой Старшина клуба Андрей Нечаев. – Он шел сюда, переполненный любовью к театру, а я – думая о курсе доллара, банковских тромбах… Но в чем я в очередной раз убедился, так это в том, что нужно чаще бывать в театрах, в этой суете мы забываем, что рядом с нами живут гении. «Синее чудовище» - спектакль трудный для актеров, но мне показалось, что представление понравилось не только зрителям, но и самим актерам. Поднимаю бокал за эту труппу!
Administrator: От зрителя "Мы все не те, кем кажемся друг другу" Ходили сегодня с М. в Сатирикон на спектакль Синие чудовище» по пьесе итальянского драматурга Карло Гоцци. Восторг, просто восторг))))
Administrator: От зрителя "Синее чудовище" в Сатириконе Господа, это потрясающе. В новом сезоне обязательно пойду на этот шедевр еще раз. И всем настоятельно рекомендую. Когда я на Бродвее смотрела "Призрак оперы", мне казалось, что подобное зрелище в России невозможно. Сегодняшний спектакль полностью опроверг эту мысль. Кажется, я склонна записаться в театралы, лишь бы средства позволили. Пока живы актеры и режиссеры того, золотого поколения, надо ходить, наслаждаться, впитывать. А теперь пара мыслей для танцоров: друзья, вот глядя на такое, надо учиться пластике и экспрессии. Всякие Славики, Мельниковы, Малитовски, Мелии, Сурковы даже рядом не валялись с актерами по уровню выразительности и наполненности каждого движения. Да что уж там, степень владения телом и техника поражают, от вытянутых носочков до кончиков пальцев, от поворота головы до работы корпусом. А как исполнительница одной из главных ролей, у которой половина монологов сопровождалась акробатикой на высоте без страховки вниз головой, вышла на поклон! Бог мой, сколько грации, изящества и пластичности было в ее реверансе! К слову, финальным аккордом спектакля стала сцена под звуки "Come waltz with me". В общем, на публику, к зеркалу и пахать нам, пахать, пахать, пахать....
Administrator: Ну, вот и завершился наш с вами театральный сезон... Говоря "наш с вами", я имею в виду всех-всех, кто к театру причастен - от директора и главного режиссера до младшего обслуживающего персонала; от зрителей-старожилов до тех, кто только-только начинает свой зрительский путь. Поздравляю актеров - "часть силы той", что влечет нас в театр. И в первую очередь, конечно, поздравляю с окончанием сезона героя и хозяина этого сайта - замечательного сатириконовского актера Дениса Суханова. Из четырех сатириконовских премьер, состоявшихся в этом сезоне, у Дениса Валерьевича великолепные роли в двух спектаклях ("Тополя и ветер" и "Деньги"). Роли красивые, заметные, эффектные, сыгранные с присущей актеру стабильной гениальностью - то есть хорошо... еще лучше... насколько возможно отлично... еще превосходнее. Да и мы - почитатели таланта Дениса Суханова, поклонники театра Сатирикон и других хороших театров - в этом сезоне сдружились еще больше. Обратите внимание: все, кто "на старенького", остались на месте - в сатириконовском зале и на форуме, но при этом в нашем общем околотеатральном мире прибавилось множество новых замечательно добрых, умных и талантливых людей. Думаю, и в предстоящем сезоне в дружном коллективе смотрящих-читающих-пишущих будет не урон, а прибавление. Вот такой краткий отчет. А теперь - пожелания. Пусть будет побольше хороших премьер - и в Сатириконе, и в других хороших театрах, где служат искусству дорогие нашему сердцу актеры, где вдохновенно зрительствуем мы. Пусть будут и съемки в кино, и антрепризы - на обоюдное актерское и зрительское удовольствие, на восторги и популярность. Пусть все будут здоровы, счастливы и многоденежны. Пусть хорошее настроение не покидает никого из нас. Пусть светит солнце и идут дожди - там и тогда, где их ждут. Мы встретимся, мы ОБЯЗАТЕЛЬНО встретимся. И обрадуемся этой встрече. До начала нового театрального сезона осталось совсем немного времени... Ну, а пока - всем хорошего отдыха!
Administrator: От зрителя 3 спонтанно попала в Сатирикон на Синее чудовище. это дель арте на современный манер с примесью творчества Славы Полунина и намеками на цирковое представление. чем-то напоминает Принцессу Турандот - шутки министров в том же духе. да, адский коктейль, однако ради карнавала и не такое сделаешь) на заднем плане периодически проплывали гондолы, во втором акте на сцене было много воды и страстный танец в бассейне под итальянские напевы - с уханьем лицом в воду и игривым подниманием ног так что спасибо за настроение и за то, что стало грустно на выходе. потому что так не бывает. почти. От зрителя сходили на "Синее чудовище" в Сатирикон Спектакль посмотрел действительно на одном дыхании,3 часа жизни пролетело не заметно и было все время интересно! )) Понравилась живая игра актеров, нескучно и увлекательно поданный, хоть и сказочно-фантастический сюжет! Ссылка на описание, фото и рецензии на афише: http://www.afisha.ru/performance/77283
Administrator: От зрителя Когда вы последний раз были в театре, что смотрели, какие впечатления?Буквально вчера) Синее чудовище в Сатириконе. Впечатления самые восторженные! Невероятный карнавал характеров, красок, шуток и эмоций!!! Из пыльной и расплавленной последними жаркими неделями Москвы, от одной-единственной мысли в очумелой от усталости за последний год головы - "Отпуск! Когда же начнется отпуск?!!" перенестись в необыкновенный мир, созданный актерами, окунуться в туманную Венецию, забыв обо всем на свете погрузиться в действо... - это именно то, что нужно человеку, как своевременная пилюля, заряжающая энергией и настроением, и новой силой))))
wing: Какая хорошая идея - завершить сезон "Синим чудовищем"! Этот спектакль-праздник оставляет тебя в таком чудесном расположении духа, что почти не хочется грустить о том, что расстаешься с любимым театром до осени. Почти:). Я с утра сегодня напеваю "Скажите, девушки, подружке вашей...". Удивительно, но в прошлый раз я даже не поняла, не расслышала, что именно этот романс сопровождает танец в бассейне, настолько меня увлекло происходящее на сцене! А ведь песня пострясающе красивая - и музыка, и текст на итальянском и английском языках! Я пока для себя не решила, чей Панталоне мне нравится больше - Артема Осипова или Антона Кузнецова. А вот кого мне действительно не хватало вчера, так это царя-Якубова и Труффальдино-Лежавы. Уж больно аппетитный из Лежавы негритеночек получился А в дуэте с Полиной Райкиной они составляли замечательную пару.
Administrator: От зрителя Синее чудовище (Сатирикон) Неожиданно оказалась вчера на спектакле "Синее чудовище" в Сатириконе. Это постановка по пьесе Карло Гоцци в стиле комедии дель-арте с участием классических масок. Мне кажется, я до этого постановок Константина Райкина вообще не видела, но блоггеры пишут, что пьеса в его духе. Чего тут только нет: собственно комедия, трагические нотки, хэппи энд, потрясающая музыка, цирковые (!) трюки, пиротехника. Честно говоря, я не очень люблю такую эклектику, особенно приправленную современными шутками и образами. Однако смотрится очень легко, держит в напряжении, нескучно. Главное привыкнуть к стилю - в первые минуты действо кажется слегка сумасшедшим. Потом ничего. Главный персонаж - собственно, синее чудовище. Нет, это не мохнатое существо, похожее на Зелибобу. Это человек в синем костюме с синей лысой маской на голове. Параллель образа напрашивалась - Джим Керри в образе Маски. Подумаешь, там зеленый, здесь синий, разница невелика. Дальше большее сходство: кривлянье, резкие перепады тембра голоса, интонаций. Вылитая "Маска". Актеры (а их было двое на одну роль) как будто старались в жизни воплотить гримасы и движения компьютерной графики. Поначалу такая манера шокирует, потом привыкаешь. Сюжет довольно простой, но от этого менее интересным не становится. Сумасшедшая (в позитивном смысле) игра маски Панталоне не оставила равнодушнам весь зал. В общем и целом, понравилось! Позитивные эмоции, дополненные в конце спектакля фейерверком и дождем из конфетти - неплохой вариант провести вечер.
Administrator: Возможно, этот материал и есть где-то в глубинах форума... Но сейчас, в межсезонье... АХ! - как хорошо посмотреть и вспомнить: СИНЕЕ ЧУДОВИЩЕ в репортаже НТВ. Кстати: АХ! - какой шикарный был раньше финальный фейерверк! Кстати: ФУ! - не верьте вы телевизионным ведущим: в своей морали они скучны...
Administrator: ЖЖ Дины Годер ..."Оглянись во гневе" на малой сцене Сатирикона, поставил артист Яков Ломкин, играют главным образом райкинские прежние студенты, Джимми - Артем Осипов, который мне и в Мизгире нравился. Он ужасно, правда, и в мимике, и в интонациях похож на Райкина, но ведь Райкин хороший артист, так что, если кто его не знает, может и будет доволен. На мой вгляд, фокус не удался, хотя история не безнадежна (кроме невыносимой девушки Спивак, зачем-то играющей Елену, как валютную проститутку). И, что особенно обидно - все опять орут, хотя уже нельзя сказать, что это из-за большой сцены, где акустика плохая - помещение-то крошечное. Но может, когда успокоятся после премьеры и станут потише, то и спектакль наберет...
Administrator: И снова инет-архивы.... КоммерсантЪ, 2004 год Свежеразмороженные Газета «Коммерсантъ» № 184/П (3023) от 04.10.2004 "Снегурочка" в постановке Константина Райкина превратилась в страшную драму о человеческих страстях Фото: СЕРГЕЯ МИХЕЕВА Театр "Сатирикон" показал премьеру спектакля "Страна любви" по пьесе Островского "Снегурочка" в постановке Константина Райкина. На сцене — его ученики, студенты выпускного курса Школы-студии МХТ, которые теперь пополнят сатириконовскую труппу. Знакомство с новым поколением внушило РОМАНУ Ъ-ДОЛЖАНСКОМУ оптимизм. Для студентов, набранных три года назад на актерский факультет мхатовской школы-студии, Константин Райкин стал требовательным и хлопотливым наставником. Задача-максимум у художественного руководителя "Сатирикона" была ясной — вырастить сразу целое поколение для пополнения труппы. О том, как самозабвенно возится господин Райкин со своими учениками, театральная молва уже успела сложить легенды. По спектаклю "Страна любви" видно, что молодежь отвечает своему педагогу и режиссеру искренней взаимностью. Почти каждый (да и каждая тоже!) стремится хоть чуть-чуть походить на самого Райкина. В отдельных жестах и интонациях угадываешь райкинский показ и видишь, с какой естественностью (возможно, неосознанной) молодые актеры "расписываются" в своей зависимости. А Константин Райкин торопится показать "товар" лицом. Впрочем, "купцам" из других театров делать на "Стране любви" нечего: он воспитывал молодых актеров для себя. Но здесь, точно на выпускном экзамене, педагог словно стремится воспроизвести весь учебный процесс. Вот актеры разыгрывают этюды первого курса, вот играют с воображаемым предметом, вот упражняются на соответствие оценки событию, вот изображают представителей фауны и неодушевленные предметы, например мешки с подарками, которые приносит в слободку Мизгирь. Еще до того как начинается собственно драматическое действие, воспитанники Райкина успевают продемонстрировать, как они тренированны, как прекрасно двигаются. Музыки, танцев и песен в спектакле предостаточно, композитор Валерий Чернышев и хореограф Валерий Архипов сложа руки не сидели. Иногда даже кажется, что по части пластики и вокала, особенно в первом акте, случился небольшой перебор. Студенческое воодушевление — качество завидное и заразительное, но в больших количествах утомительное. Впрочем, господин Райкин оставил в спектакле много воздуха — так, чтобы ни актеры, ни зрители не "задохнулись" от обилия игровых приемов и физических действий, благо поэтическое сочинение Островского не соблазняет и не тяготит бытом. Разумеется, режиссер не дал художнику Борису Валуеву громоздить на сцене никакого доисторического Берендеева царства. "Страна любви" — самый "бедный" сатириконовский спектакль: почти голая сцена, два рядя зеленых кресел, таких же как в зрительном зале, несколько простых деревянных модулей, большая белая простыня, длинные отрезы полиэтилена, решительно никаких "красот". Если бы не костюмы Аллы Коженковой, можно было бы сказать, что "Снегурочка" выглядит так же, как смотрелась бы в институтской аудитории. После всего сказанного может возникнуть подозрение, что сложнейшая пьеса "затанцована" и "заиграна" до невнятности. Ничуть ни бывало: Островского Константин Райкин, судя по всему, любит не меньше, чем своих питомцев, и потому строго стоит на страже смысловых приоритетов. Он так боялся сказочного привкуса названия "Снегурочка", что даже поменял заголовок. Не знаю, собирался ли кто-то вести на спектакль детей, но в заданных Островским вопросах теряется даже взрослый. Почему одним людям чувства даются вроде бы "бесплатно", а другие должны расплатиться за них жизнью? Способна ли жертва, принесенная одним, преобразить другого? У драматурга в тексте никаких ответов нет, но есть радость и экстаз преклонения перед законами природы, страх и восторг перед первобытным инстинктом, несущим смерть. Выбранная Константином Райкиным стилистика дополняет сюжет еще одним мотивом: сколько ни играй, момент истины в человеческой жизни все равно наступает. Солидаризируясь с педагогическими задачами театра, не следовало бы выделять никого из молодых актеров, тем более что незаметных среди них нет ни одного. Но все же не отметить Алену Разживину (Снегурочка) нельзя: долго-долго остается она этакой угловатой Пеппи Длинныйчулок, но все-таки успевает в финале сыграть упоение страстью, и когда от растаявшей девушки в руках Мизгиря остается только скомканный белый тюль, над сказочностью коллизии усмехаться не станешь. Еще надо ободрить актера Сергея Кузькина, которому достался Берендей. И без того сложную роль царя, озабоченного чувствами подданных больше, чем их мыслями или делами, режиссер дополнил неожиданными уточнениями: Берендей оказался свободным художником на троне, больше циником, чем всевидящим мудрецом и радетелем. Так оно и вправду понятнее, почему властитель в финале велит подданным не скорбеть об истаявшей Снегурочке и бросившимся в озеро Мизгирем. Страсть — счастье и проклятие для каждого существа в отдельности, а правители должны прагматично думать о спокойствии обывателей. Тем более что будущее этого народа сомнительно: ведь солнце, убившее героиню, в конце концов так и не появляется. Световые перебивки финала подчеркнуто театральны, а золотистые "солнечные" костюмы, придуманные для финального танца, не более чем последний урок для студентов: они должны помнить, что театр "Сатирикон" все-таки существует для публики и она должна уходить домой в приподнятом настроении.
Administrator: И снова инет-архивы. Сайт актрисы Анны Яновской. Сатирикон. "Кьоджинские перепалки". Рецензия и немного фото.
Administrator: Вот такое немного странное ВИДЕО "Синее чудовище".
Мирра: Отсюда, фрагмент ....И был "Великолепный рогоносец" Кроммелинка в Сатириконе. Боже мой... я до сих пор не верю, что видела ЭТО живьем много-много раз. Самое сильное мое потрясение на театре. Никто не превзошел и не превзойдет. Наверное, сошлись звезды - Фоменко, Галина Константиновна Покровская, Саша Корженков сам оформил спектакль, как художник - и надо сказать - было это потрясающе! Костюмы - с картин Брейгеля, огромная кадка-лохань посреди маленькой сцены - превращалась то в помост, то в дом, то в кровать, удивительные шляпы-корабли на головах персонажей (но это уже заслуга Маши Даниловой - художника по костюмам) И Вивальди... Вивальди - весь спектакль нас заливал Вивальди! Танец Брюно и Эстрюго под Охоту из Времен года - в деревянных башмаках - невероятное зрелище, сколько раз смотрела - и каждый - с открытым ртом! Констатин Аркадьевич -Брюно, юная Наташа Вдовина - Стелла, Эстрюго -Федя Добронравов и Петрюс - Саша Корженков Что они творили!!!! Играли на малой сцене - зрителей помещалось немного - перед каждым спектаклем битва - все желающие не могли попасть в крошечный зал под крышей. Какие билеты - прорывались с боем и слезами - сидели на полу, на приставных лестницах, а актеры... актеры жили и купались в лучах этой удивительной пьесы. После Мейерхольда Рогоносца у нас не ставили (Нет, что-то было в Саратове, но прошло тихо). И я представляю, каково это играть роль, зная, что до тебя это делал великий Гарин, но Константин Аркадьевич....Чего только стоило его первое бархатное :"Стеллллллллла!" - этот голос отдавался в каждой клеточке и заставлял вибрировать весь зал себе в унисон. Он был прекрасен - это Брюно, пустивший по рукам собственную жену, чтобы убедиться в ее любви. И как страшны его глаза, когда он говорит :"Молчи, Эстрюго, молчи!" Ведь тот, кого она любит - тот единственный и не придет к ней! И его тайное свидание под маской с собственной женой, чтобы уличить в измене и так и не понять, что любила она его одного - его - Брюно, поэтому и ушла в конце-концов к Погонщику. Жуткая пьеса. Очень странная - невероятно виртуозно поставлена Петром Наумычем. То, как Райкин пел балладу - не передать. Лет 15 прошло, помню - каждую интонацию, каждую модуляцию его дивного голоса. Он ПОЕТ!!!!! Не дебильной озвучкой Боярского в "Труффальдино из Бергамо". Он поет сам и поет превосходно! Эстрюго - Добронравов - изломанный, весь из углов и нечетких линий - весь - как средневековый балаганный акробат.. такой жалкий, такой преданный друг, промолчавший весь спектакль. "Скажи мне то, что ты не можешь мне сказать!" - до сих пор слышу это отчаянный крик Брюно и вижу его глаза. Не забыть.... По ссылке - целиком: с картинками и видеороликами. Там же - воспоминания о других, несатириконовских спектаклях Петра Наумовича Фоменко.
Administrator: 2001 год. "Вечерняя Москва". Оч.хороший отзыв Ольги Фукс на премьеру "Шантеклера". click here ОКРЫЛЕННЫЕ Дар уникального актера не особо-то облегчает жизнь Константину Райкину-режиссеру Многие порой буквально ревнуют в нем режиссера к актеру. Между тем его режиссерский путь (пусть он и не так богат на события, как актерский) не менее точно характеризует Райкина-человека — последнего романтика нашего театра, свято верящего, что театр, пусть хоть на время спектакля, делает людей по обе стороны рампы лучше, и готового положить жизнь, доказывая это. Как никто умеющий играть «человеков из подполья», сам он ставит светлые спектакли вне зависимости от жанра. В этом смысле изумительный ростановский «Шантеклер», чуть было не похороненный под собственной многословностью и несчастливой сценической судьбой, кажется едва ли не самым показательным поворотом на этом режиссерском пути. «Шантеклер» дал Райкину возможность сказать о вещах наиболее важных для него. Об окрыленности, которая дает веру, и бескрылости, которой нужна уверенность, подкрепленная неоспоримыми доказательствами. О главной движущей силе творчества, которую Толстой называл энергией заблуждения, и здравом смысле, заставляющем вернуться с небес на землю. О простоте поэзии , идущей от сердца, и надуманных концепциях псевдоэлитарного искусства. О женской любви с ее слепотой и жертвенностью. О поэте с его вдохновением и диким, почти животным страхом, который испытывает каждый творец. Страхом чистого листа, пустого пространства — страхом начала, когда Кто-то еще не начал нашептывать тебе главные, точные, единственные слова, но чье присутствие ты уже почувствовал. О толпе, которая слепа и в своей ненависти, и в своих запоздалых панегириках поэту — а он всегда будет нуждаться в ней, и всегда будет в ней одинок. Все эти смыслы плюс лихо закрученный любовно-криминально-философский сюжет упакованы в орнитологическую упаковку. Здесь поэт Шантеклер — Петух (Денис Суханов), его возлюбленная — залетная Фазаночка (Марина Кангелари), носитель здравого смысла, трус, добряк и острослов — Дрозд с подрезанными крыльями (Алексей Якубов), бабы — куры, совы — мародеры, сычи — убийцы-ку-клукс-клановцы, бездарный эстет — Павлин (Леонид Тимцуник), престарелая гранд-дама — Цесарка (Сергей Зарубин) и так далее. Такая упаковка дает массу дополнительных игровых возможностей. Но главное, позволяет замаскировать аллегорической улыбкой свою искренность — так о самых серьезных вещах мы порой говорим, отшучиваясь, лишь бы не прозвучало пафосно. Спектакль с избытком наполнен танцевальными и вокальными вставными номерами (хореограф Александр Пепеляев, композитор Илья Хмыз) плюс дефиле a la бразильский карнавал (выход петухов-уникумов на рауте у Цесарки в костюмах от Аллы Коженковой, которая признавалась, что никогда еще театр не давал ей возможность столько фантазировать и, наверное, никогда уже не даст). Но главная сила «Шантеклера» всетаки в драматических кусках, «человеческих» характерах. Так, например, пес-полукровка Пату (Федор Добронравов) играет и муку происхождения (борьба охотничьего пса с собакой-спасателем), и драму рабского прошлого, и невозможность вырваться из его пут (перегрыз цепь и помчался спасать друга Петуха, но зацепился цепью на полпути): в общем, «суждены им благие порывы, но свершить ничего не дано». А гротескно жеманной Цесарке отпущен всего лишь эпизод (когда гости разбежались по кормушкам с ее скандального раута с избиением поэта), чтобы сыграть беспросветное, бессобытийное одиночество своей уходящей жизни. Но в центре, конечно же, — любовь поэта и красавицы, борьба и взаимная тяга двух бесконечно одаренных людей, которые друг друга завоевывают и теряют, наносят жестокие удары и приносят великие жертвы. Эта пара (в особенности Денис Суханов) наглядно доказывает, что пастель психологических нюансов или прозрачная акварель печали прекрасно сочетаются с общим «колоритом» спектакля — масляными размашистыми мазками эмоционально атакующей режиссуры (чтобы разве что мертвый не расчувствовался). Они играют с такой отдачей, что ее можно измерить количеством абсолютно мокрых рубашек на Шантеклере — три смены за спектакль. А можно, называя вещи своими именами, сказать, что это и есть окрыленность.
Administrator: И еще одна "историческая рецензия". Сатирикон. Постановка спектакля "Эти свободные бабочки". 1993 (!) год. "Свободных бабочек" мы увидим в октябре Вчера художественный руководитель театра "Сатирикон" Константин Райкин приступил к репетициям нового спектакля "Такие свободные бабочки" по пьесе американского драматурга Леонарда Герша. В комедии заняты актеры "Сатирикона" и студенты пятого курса Театрального училища им. Щукина. Прогон "Бабочек" состоится в июле этого года, публика же впервые сможет увидеть пьесу в октябре — постановка откроет новый театральный сезон "Сатирикона". Впервые комедия Леонарда Герша "Эти свободные бабочки" была поставлена на сцене "Бут-театра" в Нью-Йорке в 1969 г. По своей стилистике она напоминает уже ставший популярным среди московской публики спектакль "Там же, тогда же..." по пьесе американского драматурга Слэйда. Действие комедии происходит в 60-е годы в маленькой квартирке на Манхэттене, где собираются все персонажи пьесы: слепой молодой человек Дональд Бейкер, его мать, соседка Дона — девятнадцатилетняя Джил Тэннер и ее знакомый, режиссер Ральф Остин. В замкнутом пространстве скверно обставленной комнаты решаются глобальные проблемы взаимоотношений разных по своему общественному положению и мироощущению людей. Объясняя выбор именно этой пьесы, Константин Райкин сказал, что "она очень важна сейчас, поскольку, рассказывая о не свободных друг от друга людях, пьеса зарождает в зрителе надежду на взаимопонимание". Вообще же, по словам г-н Райкина, он не считает себя "экзальтированным зрителем" и выбирает для постановки те спектакли, на которые пошел бы сам. Для художественного руководителя такого театра, как "Сатирикон", безусловно, важны также энергетическая и эмоциональная нагрузка всех идущих на его сцене спектаклей — возможно, именно этим обусловлен выбор комедии Герша. Остается надеяться, что занятые в постановке актеры "Сатирикона" Лика Нифонтова (миссис Бейкер), Анна Якунина (Джил Тэннер), Игорь Трошин (Ральф Остин) и студенты Александр Корученков (Дональд Бейкер) и Татьяна Ульянкина (второй состав на роль Джил Тэннер) сумеют передать эмоциональный накал пьесы. Несмотря на то что труппа "Сатирикона" достаточно велика, Константин Райкин пригласил студентов Щукинского училища, считая, что "актеров нужного амплуа и возраста в театре нет". Над сценографией спектакля работает художник Борис Валуев, известный своим оформлением спектакля "Мнимый больной". Эксперты предполагают, что на сцене популярного московского театра в скором времени появится очень интересный и, как надеется г-н Райкин, кассовый спектакль. ВИКТОРИЯ Ъ-АРУТЮНОВА
Administrator: В театральное межсезонье - еще немного текста из инет-архивов. Ссылка, увы, не копируется... Рецензия написана в сентября 2008 года. "Сатирикон" открыл сезон премьерой "Синего чудовища" Карло Гоцци По случаю выхода нового спектакля Константина Райкина те, кто может что-то припомнить, начали наперебой рассуждать о роли великого итальянца в русском театре и о традициях комедии дель арте на отечественной сцене. Интеллектуалы не забыли о Всеволоде Мейерхольде с его "Любовью к трем апельсинам", эстеты вспомнили "Зеленую птичку" Николая Шейко, остальные, конечно же, - всеобщую любимицу "Принцессу Турандот". Хотя, видит бог, для большинства публики она давно уже хрустальная премия, а не бессмертное творение Вахтангова. В рассуждениях об оттенках философии Гоцци замелькало щеголеватое итальянское слово "фьяба", что по-простому есть сказка. Сознаюсь, круг моих ассоциаций во время и после представления оказался куда как простодушней, если можно сказать, народней. Как, впрочем, простодушен и демократичен спектакль "Сатирикона". Мне вспомнился александровский "Цирк" (и иже с ним другие его комедии), по сей день бодрящий. Напомню, что в прокат фильм вышел в 36-м году и к 37-му сделал рекордные сборы. Какие это были годы, напоминать, надеюсь, не нужно. Показалось, есть какая-то закономерность в том, что в сумрачные времена художники укрываются от действительности или превозмогают ее под одним и тем же вечным куполом. Делая ставку на самодостаточность своей профессии. Оттачивая ремесло. Уповая на него как на природную силу. И упиваясь его могуществом. Ну где еще, как не на арене, можно с убедительной наглядностью продемонстрировать торжество мастерства? Скорее всего ни о чем таком метафизическом Константин Райкин не думал, врезая с помощью художника спектакля Аллы Коженковой цирковую арену в первые ряды театрального партера, спуская с колосников трапеции и подвешивая кольца для гимнастических упражнений. Напротив, во всех интервью рассказывал о многозначительном идейном замысле, о том, как сказочное добро победит в спектакле вполне земное зло в лице тлетворного телевидения. По сюжету эта многоголовая гидра пожирает девственниц, превращая в запуганных обывателей жителей многонационального Нанкина. На мой вкус, хоть и выглядит гидра сценически эффектно, сатирические стрелы (в данном случае меч) ее не очень задевают. Вообще злободневные шутки, и удачные и неудачные, не делают здесь погоды. Зритель следит не за интригой, не за тем, спасет ли очаровательная Дардане (Марьяна Спивак) заколдованного возлюбленного Таэра (Яков Ломкин), вернется ли память к Труфальдино (Александр Кащеев) и Смеральдине (Полина Райкина), отчего погибнет секс-бомба царица Гулинди (Екатерина Маликова). Сердце замирает, когда Маликова без страховки виртуозно исполняет номер на канате, и в тот момент ты сопереживаешь актрисе, любуешься, совершенно забыв, что ее героиня - коварная злодейка. Все зрительские эмоции - и восторг, и нежность, и легкая грусть (блестящий номер "синхронного плавания" в бассейне с водой по щиколотку) - отданы в этом спектакле не персонажам, а артистам. За то, как щедро одаривают нас не только молодостью, но и чувством профессионального достоинства. Вот тут-то они телевизионную Гидру и побеждают. P. S. Наверное, даже наверняка - то, что я хочу добавить... непедагогично. Рецензенты "Синего чудовища" стараются никого из исполнителей не выделять, мол, дебютанты, только со школьной скамьи. Однако после премьеры они уже вступили в беспощадную театральную жизнь со всеми ее страстями, не чета нанкинским. Признаюсь, больше других меня пленила актриса Полина Райкина, кажется, унаследовавшая фамильный ген, какое-то неуловимое "чуть-чуть", превращающее цирковой аттракцион в театральное искусство.
Administrator: Чудесный фрагмент про еще один архивный сатириконовский спектакль - ОТСЮДА. Петр Сам Себе Наумыч Недавно у Мастера был день рожденья - и на меня накатило. "Былое и думы", так сказать... Не буду писать про его театр, напишу про старые любимые спектакли, вдруг их еще кто помнит, хотя вряд ли - это было так давно... ....И был "Великолепный рогоносец" Кроммелинка в Сатириконе. Боже мой... я до сих пор не верю, что видела ЭТО живьем много-много раз. Самое сильное мое потрясение на театре. Никто не превзошел и не превзойдет. Наверное, сошлись звезды - Фоменко, Галина Константиновна Покровская, Саша Корженков сам оформил спектакль, как художник - и надо сказать - было это потрясающе! Костюмы - с картин Брейгеля, огромная кадка-лохань посреди маленькой сцены - превращалась то в помост, то в дом, то в кровать, удивительные шляпы-корабли на головах персонажей (но это уже заслуга Маши Даниловой - художника по костюмам) И Вивальди... Вивальди - весь спектакль нас заливал Вивальди! Танец Брюно и Эстрюго под Охоту из Времен года - в деревянных башмаках - невероятное зрелище, сколько раз смотрела - и каждый - с открытым ртом! Констатин Аркадьевич -Брюно юная Наташа Вдовина - Стелла Эстрюго -Федя Добронравов и Петрюс - Саша Корженков Что они творили!!!! Играли на малой сцене - зрителей помещалось немного - перед каждым спектаклем битва - все желающие не могли попасть в крошечный зал под крышей. Какие билеты - прорывались с боем и слезами - сидели на полу, на приставных лестницах, а актеры... актеры жили и купались в лучах этой удивительной пьесы. После Мейерхольда Рогоносца у нас не ставили (Нет, что-то было в Саратове, но прошло тихо). И я представляю, каково это играть роль, зная, что до тебя это делал великий Гарин, но Константин Аркадьевич....Чего только стоило его первое бархатное :"Стеллллллллла!" - этот голос отдавался в каждой клеточке и заставлял вибрировать весь зал себе в унисон. Он был прекрасен - это Брюно, пустивший по рукам собственную жену, чтобы убедиться в ее любви. И как страшны его глаза, когда он говорит :"Молчи, Эстрюго, молчи!" Ведь тот, кого она любит - тот единственный и не придет к ней! И его тайное свидание под маской с собственной женой, чтобы уличить в измене и так и не понять, что любила она его одного - его - Брюно, поэтому и ушла в конце-концов к Погонщику. Жуткая пьеса. Очень странная - невероятно виртуозно поставлена Петром Наумычем. То, как Райкин пел балладу - не передать. Лет 15 прошло, помню - каждую интонацию, каждую модуляцию его дивного голоса. Он ПОЕТ!!!!! Не дебильной озвучкой Боярского в "Труффальдино из Бергамо". Он поет сам и поет превосходно! Эстрюго - Добронравов - изломанный, весь из углов и нечетких линий - весь - как средневековый балаганный акробат.. такой жалкий, такой преданный друг, промолчавший весь спектакль. "Скажи мне то, что ты не можешь мне сказать!" - до сих пор слышу это отчаянный крик Брюно и вижу его глаза. Не забыть.... Рогоносец у меня очень тесно связан с "Пиратской" Окуджавы. Песня, в итоге, не вошла в спектакль, но репетировали практически под нее. Для эксперимента - подойти сейчас тихонечко сзади, скажем, к Корженкову - и спеть: "Когда воротимся мы в Поооортленд" - и поглядеть, что будет...
Administrator: КП .......... «Сатирикон»: записки из подполья 24 сентября Валерий Фокин выпускает спектакль «Константин Райкин. Вечер с Достоевским». Это сценическое переложение «Записок из подполья». Нетрудно догадаться, что в главной роли - народный артист Райкин. В начале июля Константин Аркадьевич отпраздновал 60-летие, но как-то тихо. Теперь вот подарок - и себе, любимому, и зрителям: обещают «что-то с чем-то». К апрелю питерский режиссер Юрий Бутусов поставит здесь «Чайку». ...........
Lotta: "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" 23.09.10, прогон "Вас это устраивает? - Да. Не устраивает." (Аркадий Райкин) Эстрадность, в которой Сатирикон после "Денег" только ленивый не упрекал, в новом спектакле проявилась демонстративно и в полной мере. Райкин, вышедший в обычном костюме и слегка напугавший зрителей тем, что будет весь роман читать по книжке, запинаясь и требуя хорошего освещения, вскоре скрылся за одной из серых панелей-дверей и тут же выскочил в серебристом пиджаке, при бабочке и с огромным микрофоном. Так что первую часть рассказа о своих терзаниях Подпольный человек не просто поведал публике - он ВЫСТУПАЛ перед нею, как заправский конферансье, стремясь охватить весь зал, поддразнивая отдельных зрителей (так он очень похоже изобразил Мирру, которая сидела на первом ряду и смотрела на него во все свои огромные глаза). Спектакль получился яркий и слегка пародийный, "стёбный". По форме он очень хорош. Серая панельная стена до потолка, оставляющая для актёра неширокую полосу. Из скрытых панелей-дверей появляются музыканты, оттуда выносится мебель, там актёр виртуозно переодевается, заставляя вспомнить знаменитые выходы Аркадия Райкина. Я не раз ловила себя на мысли, что возможно, с бОльшей бы радостью увидела похожую сценографию и некоторые режиссёрские ходы в чём-то другом, не по Достоевскому. Хотя отторжения не было, к тому же вторая часть - душераздирающая история героя и Лизы - была решена уже в другом стиле с незаметным и мягким переходом к серьёзности. Райкин показывает нам СВОЕГО Достоевского, и его герой неожиданно оказался довольно цельной личностью, без двойничества - несмотря на многократно уходящие тени и отсутствие на сцене Лизы. То, что текст за героиню произносит сам актёр, воспринимается, как обычная театральная условность, без подтекстов. В спектакле вообще много демонстративно-театрального, что парадоксальным образом сглаживает достоевские изгибы и извивы, упрощая суть романа. Вместо иллюзорного и многомерного художественного мира Достоевского мы видим театральные чудеса и иллюзии, а это, на мой взгляд, всё-таки разные вещи. Если сделать ещё несколько шагов в этом направлении, то можно получить "Записки из подполья", переложенные для театра масок. Это не хорошо, и не плохо - это один из возможных ВАРИАНТОВ, которых может быть много. Ведь играется же в Сатириконе Островский, как Достоевский (одним, правда, только актёром).
Administrator: ЗДЕСЬ - Новый сезон «Сатирикона» и мрачный мир Достоевского ЕСТЬ ВИДЕО.
Administrator: КоммерсантЪ Восставший из подполья // Роман Должанский о спектакле "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" Спокойное название на афише больше напоминает о чтецком концерте, чем о яростном, сложном и увлекательном театральном вечере,— а иначе быть не может, если на сцену выходит Райкин. Спектакль поставлен к 60-летию худрука театра "Сатирикон", и здесь сразу есть чему удивляться. Во-первых, пенсионный возраст и Константин Аркадьевич Райкин — два совершенно не монтирующихся друг с другом понятия. Банальное юбилейное словоблудие здесь ни при чем: Райкин — не только один из самых выдающихся, но и один из самых трудоспособных, реактивных, истовых, трепетных и жадных до работы людей в русском театре, один из самых ревнивых, амбициозных и успешных худруков, один из немногих удачливых педагогов. Наконец, один из самых отважных и, как выясняется, несуеверных артистов. Последнее обстоятельство имеет непосредственное отношение к юбилейному спектаклю. Дело в том, что Константин Райкин решил второй раз ступить в одну и ту же реку — поставить "Записки из подполья" Достоевского. Причем с одним и тем же режиссером — Валерием Фокиным. Театральное предание гласит, что однажды в молодости, будучи прикованным к дому из-за перелома ноги, он стал читать "Записки из подполья" — и через некоторое время в небольшой репетиционной комнате театра "Современник", где тогда работал Райкин-младший, появился спектакль по Достоевскому, который поставил Валерий Фокин. Костя — а Райкина не только тогда, но и теперь многие называют уменьшительным именем — сыграл Парадоксалиста. Спектакль тот стал театральной легендой. Хотя за все недолгое время его существования спектакль посмотрело, наверное, меньше людей, чем сегодня за один вечер принимает театр "Сатирикон". Сочинение Фокина называлось "И пойду... и пойду..." — вместе с Райкиным режиссер уходил от обычного театра куда-то в сторону, в неизведанное, туда, где отменяется психологическая безопасность актера и открываются новые возможности воздействия на зрителя. Говорят, на этом спектакле плакал сам Ежи Гротовский, великий магистр экспериментального театра. Вообще содружество Райкина и Фокина приносило отличные плоды не только в теперь уже ставшие историей золотые годы "Современника". В середине 1990-х Фокин сделал в "Сатириконе" спектакль по "Превращению" Кафки, и роль Грегора Замзы стала одной из самых важных в актерской биографии Райкина. Они собирались и дальше работать вместе, но все как-то не случалось. Чтобы случилось, оказалось важным не пытаться изобрести новое, а пересмотреть старое. Райкин рассказывает, что "Вечер с Достоевским" родился благодаря Шекспиру. Худрук "Сатирикона" читал книгу о Великом Барде, автор которой в доказательство какого-то из своих тезисов использовал кусок из "Записок из подполья". Райкин понял вдруг, что помнит отрывок наизусть, хотя играл его последний раз 30 лет назад. Актер сразу же позвонил режиссеру и предложил поставить Достоевского еще раз, теперь на большой сцене, и оказалось, что режиссер давно уже задумывался о том же самом. Театр "Сатирикон", 24, 25, 26 сентября, 19.00
Administrator: Из ЖЖ "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" в т-ре «Сатирикон» 23 сентября 2010 прогон Почти светло. Он один на сцене. Почти два часа. И ему заворожено внимало ползла. Местами тяжело. Смысл соскальзывал, и я вытаскивала себя снова в реальность, в кресло, как Мюнхгаузен за волосы из болота…болото, болото… почему болото? Пытаюсь схватить за хвост проскользнувшее нЕчто... Вот! Слушайте! В моей домашней библиотеке есть несколько томов из серии «Библиотека классики», которые живут на полках рядом, и когда библиотека переезжала вместе с нами, они неизменно оказывались рядом и на новом месте. Примерно одинаковые по толщине, одного дизайна и «на ощупь», т.е. материал обложки, но разные по цвету. Во всяком случае, я, будучи еще ребенком их не читавшим, отличала их именно так. Красно-малиновый Чехов с рассказами, серый-мышастый с рассказами же Толстой, желтый-яркий Толстой с Миром и Войной, и Достоевский. Грязно-болотный. Цвет той обложки лег как-то ровно и на восприятие его творчества. Плюс надо добавить к этому впечатлительность детско-школьную, все эти «на дне жизни», «луч света в темном царстве» и проч. Зал «Сатирикона» в этот вечер встретил плотным подобием занавеса, состоящего из прямоугольных панелей от пола до потолка... грязно-болотного цвета. Разве что на тон светлее моего домашнего Достоевского с книжной полки. И не верю я в случайности! Бросьте! Может быть, я скорее поверю в то, что у Александра Боровского такой же томик Достоевского в домашней библиотеке стоит. Может да, а может... Но «болотистость» декораций не в коей мере не передалась настроению спектакля, режиссерскому прочтению и решениям. Напротив, спектакль-взрыв! Спектакль-энергия! Спектакль-ураган! Это Достоевский? Это Достоевский. Нет, это...Валерий Фокин с Александром Боровским и ** И это не вышло бы ни у кого ТАК феерично, как у Константина Райкина. В название спектакля внутрь кавычек включено имя Актера. Это ли не признание талантища и не заслуга Мастера? Всю первую (условно) часть спектакля где-то ТаМ маячила мысль, что вот он оказывается о чём, вот он какой, и «эвона как, поди ж ты» :) Условно вторую часть (зная текст) воспринимала уже без оглядки на первоисточник, заворожено следя за талантливым перевоплощением актера; он-лиза-он; хорошо зная сюжет, замечаешь нюансы и режиссерские находки; дивишься театру теней. Начиная с игры, выходя на сцену из зала, заигрывая с публикой и разыгрывая со зрителями начало будто распеваясь, готовясь к прыжку с книгой Достоевского в руках, Райкин вдруг втягивает нас (вас) внутрь, превращаясь в героя, оставляя притворную близость к залу, но добиваясь другой близости. Невидимой. Невесомой. На долю секунды вспомнился его отец, Аркадий Исаакович, меняющий образы-маски. Здесь, скрывшись за дверью, сменив костюм, перед нами герой уже «внутри» книги. Грязно мокрый снег, вдруг пошедший слева, и как будто из тучи, сносимой ветром, нагнавший середину и другой край сцены… веет Питером…веет подпольем… Силуэт, вдруг ставший призраком и вытянувшийся, выросший, переставший быть тенью героя, отделившийся от него и заживший своей отдельной жизнью. Или Лиза, тень её, съежившаяся и убегающая…пронзительной нотой дополнившие монолог героя тени… «Мурашки по коже», - шепчет подруга рядом. Вдавило в кресло. Еще было трио музыкантов на сцене и лихо прочитанный рэп. Пиджак, засаленный халат, кальсоны и пара штиблет…распахнувшаяся створка двери наверху и захлопнувшиеся наглухо ставни прямоугольных проемов панелей. Болотная стена. Вместо занавеса. Браво. ** Спектакль делали: Валерий Фокин, Александр Боровский, Александр Бакши, Анатолий Кузнецов, Сергей Лебедев, Людмила Бакши, Владимир Зимин, Андрей Макаров, Юрий Фаинкин, Надежда Клинцова "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" Сценическое переложение повести «Записки из подполья»
Administrator: Из ЖЖ "Человек - существо на двух ногах и неблагодарное" Среда, 22 Сентября 2010 г. Вчера чудом попала на, как сейчас модно говорить, "предпремьерный" показ (проще говоря - генеральную репетицию) спектакля "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" (Сценическое переложение повести «Записки из подполья»). Ну что вам сказать, други мои...я в восторге. Константину Аркадьевичу удалось вложить в образ подпольного столько живых эмоций, столько безумия, боли и одиночества, что порой я ловила себя на мысли, что сижу уже долгое время не вдыхая воздух, живу уже несколько минут на одном глотке кислорода. Первые тридцать минут действа показались мне несколько странными, чужими и непривлекательными. Я не могла вникнуть в реп, читаемый со сцены под аккомпанемент барабанов, скрипки и гармони, я не могла принять кривлянья подпольного и "подружиться" с далеким мне лично образом.. Но когда начинались моменты напряженных монологов, с надрывом, слезами, криками и стонами одинокого и непонятого человека, весь зал замирал и внимал каждому шелесту полы халата, каждому шепоту, каждому едва уловимому движению. Во время всего спектакля на сцене находится не более 5 человек, трое из которых музыканты и одна тень..Тень молчаливая, безучастная, но преследующая. Одним словом, спектакль, как и саму повесть, можно растащить на цитаты, поскольку он проникает вглубь сознания каждого зрителя и не может оставить безучастным ни одного пришедшего на спектакль человека, к какому слою социума или возрасту он принадлежал. Ваша Н.
Administrator: Из ЖЖ Путь из подполья Константин Райкин. Вечер с Достоевским Театр Сатирикон Валерий Фокин, Константин Райкин, Александр Боровский, Александр Бакши 2010 Презентация Он выходит на сцену из зрительного зала, собственно, сцены то и нет, она отделена от зала стеной во всю высоту и ширину портала, есть лишь узкая полозка просцениума. В руках у него книга и букет цветов, он в современном деловом тёмном костюме, в светлой рубашке и в галстуке, он открывает книгу, и зачитывает из неё только название и автора: «Фёдор Михайлович Достоевский. Записки из подполья», и начинается… нет, не спектакль – презентация, точнее самопрезентация. Он – это Подпольный. Просто человек, такой же, как и полицай Жемчужный, олигарх Нефтяной, бизнесмен Деловой, таксист Быстрый, программист Глюкавый, сисадмин Заторможенный, дилер Шустрый, бухгалтер Точный. Он презентует сам себя, презентует свой внутренний мир, мир самого обычного человека, который высшей целью и высшим благом считает выполнение своих желаний и хотелок – «Свету ли провалиться, или мне чаю не пить? Я скажу, что свету провалиться, а чтоб мне чай всегда пить». Презентация весьма экспрессивна и эксцентрична, по стилю напоминает выступления главы компании Microsoft Стива Балмера на презентациях им новых версий Windows и Office – с микрофоном в руках, с музыкой, с выкриками, с прыжками, с речитативами в стиле рэп, с пробежками, с залезанием на/под стул или стол, если кто не видел – на ютубе может посмотреть. В презентации Подпольного звучит лишь текст Достоевского, идёт ли Достоевскому рэп? На мой взгляд, скорее – нет, ибо мысль, главная составляющая его текста, при этом «размазывается», но невозможна презентация, состоящая из сплошного перманентного рэпа или длинного монологического текста, поэтому Подпольный делает паузы, меняет ритм, расставляет акценты, и мысль в нужные моменты от автора через рэпера-презентатора до зрителя доходит. Подпольный, как и любой человек, одновременно самодостаточен и принижен, самодоволен и уязвлён, самоуверен и растерян, жалок и велик, логичен и абсурден, рационален и иррационален. Райкин и по уровню актёрского мастерству, и по пределам человеческой смелости делает в этом спектакле нечто невероятное и выдающееся – он присваивает себе, можно сказать, приватизирует монологи подпольного человека Достоевского, когда Подпольный говорит (строго по Достоевскому): «Я не сумел сделаться насекомым», при этом актёр делает специфичесике тараканообразные движения руками, характерные для Грегора Замзы из спектакля Фокина-Райкина «Превращение». Или подпольный человек повторяет – «мне 40 лет!», а Подпольный, точнее, это уже Райкин, в своей презентации часто оговаривается – «мне 60 лет!», это презентация не только Подпольного, это презентация и Райкина, в его характерном сатириконовском стиле, знакомому ещё со времён шоу «Привет, артист!». Райкин делает слова, мысли, чувства и мир подпольного человека своими, он не боится и не стесняется предъявить зрителю своё персональное подполье, выглядеть жалким и отвратительным, неприглядным, некрасивым и даже уродливым. Даже великий Гвоздицкий, когда гениально играл в «Записках из подполья» Гинкаса, он играл про НЕГО, Райкин играет про СЕБЯ, а значит и про МЕНЯ, скромно и незаметно сидящего в середине четвёртого ряда партера, и про моего соседа слева, и про соседку справа и соседей сзади и спереди, про весь зрительный зал, про всех, про весь русский народ, про всё человечество. Мысль Достоевского о том, что он «впервые вывел настоящего человека русского большинства и впервые разоблачил его уродливую и трагическую сторону» явлена авторами спектакля зримо и убедительно. Воспоминание Презентация окончена, со сцены исчезают микрофон, стол, музыканты, приглушается свет, Подпольный меняет парадный костюм с бабочкой на замусоленный халат, под которым лишь нижнее бельё, и превращается из презентатора в частное, и, в общем-то, несчастное, лицо, потом и халат исчезает, он останется в одном исподнем – вот он какой я есть. Фигура Подпольного и при приглушённом свете отбрасывает тень на плоскую гладкую портальную стену, и вдруг происходит невероятное – тень главного героя начинает движение, хотя он сам стоит на месте, и что-то говорит. Спектакль меняет жанр, превращаясь из презентации «Подполье» в остро-драматическую исповедь «Воспоминание о мокром снеге», исполняемую живым актёром в театре теней. А тени живут своей жизнью – ходят, стоят, сидят, вырастают до огромных размеров, тени – это воспоминания Подпольного, это – он сам и женщина из его прошлого. Райкин эту часть отыгрывает как бы в двух регистрах, первый – болевой: боль, боль за несбывшееся, за сломанное собственными руками, за боль причинённую ей, женщине, которая вдохнула в него глоток живой жизни. Лицо героя практически всё время искажено болью, боль то усиливается, то чуть притухает, боль всё время вибрирует, буквально пронизывая Подпольного. Второй регистр – подпольно-самодовольный: «А я сам этого хотел!», боль актёр отыгрывает сильнее (т.е. играет как бы с большей амплитудой), мощнее самодовольства, которое он и скорее гасит. К финалу герой выглядит совсем потухшим, жизнь прожита – будто и не жил, кругом – пустота, да остановившиеся, гаснущие тени воспоминаний. Что делать? Можно ли вылезти из этого своего собственного тёмного подполья индивидуализма? Достоевский в «Записках из подполья» указал путь: необходимость Веры, путь к Богу. Но повесть подверглась жёсткому цензурированию и именно эти места были цензором выброшены и читателем прочитаны не были. Фокин и Райкин в своем первом спектакле по Достоевскому, в Современнике в 1976 году, соединили «Записки из подполья» со «Сном смешного человека», и этим «Сном» как бы прорубили «форточку» в Подполье: «Я видел истину, я видел и знаю, что люди могут быть прекрасны и счастливы, не потеряв способности жить на земле. Я не хочу и не могу верить, что чтобы зло было нормальным состоянием людей… А ту маленькую девочку я отыскал… И пойду! И пойду!» Спектакль так и назывался – «И пойду! И пойду!» Куда идти из подполья и из мира теней «Вечера Фокина и Райкина с Достоевским»? Казалось бы некуда. А путь всё-таки есть и авторами он указан – это путь, по которому шёл и плутал Подпольный Райкина – путь исповеди, путь боли и страдания, путь самоочищения болью и страданием. Скрючившись, он проковыляет за стену, и вернётся оттуда в том же цивильном костюме, и это ещё не актёр Райкин, это его герой, но уже не тот самодовольно-уверенный презентатор, что-то в нём изменилось...
Administrator: От зрителя Константин Райкин. Вечер с Достоевским. Театр Сатирикон Федор Михайлович Достоевский гений. И Константин Аркадьевич Райкин – тоже. Провести вечер с гениями мне посчастливилось на прогоне нового спектакля «Сатирикона» в этот четверг. Это был, как я понимаю, третий прогон на публику, на следующий день – Премьера, и первое, что меня поразило – это откуда Райкин берет эту бешеную энергетику, как он может вот так безжалостно расходовать себя, играя. Что остается в человеке после двухчасовых монологов несколько дней подряд, откуда черпать силы, как так вообще можно? Вот это «как так можно?!» - я повторяла про себя с разными интонациями в течении всего вечера. Как можно держать зал постоянным говорением, ни на минуточку не дающим отвлечься, пропустить хоть слово, уплыть на своей волне? Как можно быть таким точным в интонациях и эмоциях, потому что слова – это одно, но то КАК они произносились – это иное. Как можно напутать столько противоречий в человеке, что он становится понятным? Как можно вызывающе демонстрировать свои дурные стороны, не вызывая отторжения, а лишь жалость и любовь? Как может злость быть нежной, а грубость – ранимой? Как можно публике смеяться над страданиями, видя в крике, гримасах, безжалостном самоистязании что-то смешное? Как можно остаться равнодушным, смотря этот спектакль? Как? Я не могу ответить. Я могу только рассказать, как я плакала, терзаясь вместе с Подпольным. Не просто поверить во все его слова, а сполна окунуться в чужие эмоции, принять эту безумную жажду любви за свою, при полном неверии, что ты на нее способен, прочувствовать унижающий ужас и возвышающий пафос, призыв и отказ, самоосуждение и тщеславие, гордыню и самообличение, надежду и отказ от веры в лучшее, отчаяние, а в итоге… наслаждение от горя. Наслаждение от ковыряния в своем прошлом, о котором не хочется вспоминать и которое сил нет забыть, от сознания своих пороков и их анализа. Наслаждения от душевных страданий. И стыд и страх от этого мазохистского наслаждения. Меня в куски разнесли мои эмоции, но я была счастлива и благодарна авторам за все пережитое. Давно меня так не возбуждал театр, очень давно.
Administrator: От зрителя Константин Райкин. Вечера с Достоевским Райкин грандиозен! Мощный, серьезный, яркий спектакль. И это несмотря на то, что все действие происходит на авансцене, без декораций, перед закрытым наглухо занавесом. Райкин один, без всяких подпорок держит в кулаке огромный зал и играет со зрителями, как кошка с мышкой. Выкинет что-нибудь эдакое, а потом смеется над нашей реакцией. Он мгновенно перевоплощается: то строгий чтец, то развязный паяц, эдакий Коровьев в твидовом пиджаке, то страшный и омерзительный, то жалкий и страдающий. Диапазон: от Александра Филиппенко до Матина Вуттке. Кстати, если бы Райкин играл по-немецки, все было б понятно без слов. Его игра красноречивей всякого текста. Ну и видеопроекция получилась, на мой взгляд, интересная: все эти оживающие и множащиеся тени - вполне в духе Достоевско. В общем, это первая безоговорочная удача нынешнего щедрого на премьеры сентября. Я отсмотрела спектаклей 10, и пока ни про один нельзя сказать того же. Кстати, никто не знает, сохранились ли где-нибудь записи или хотя бы описания того старого фокинского спектакля? Очень интересно было б сравнить.
Administrator: От зрителя (Павел Руднев) Подпольный Константин Райкин - это первый театральный артист России сегодня. Я верил, писал и знал это, когда он сыграл подряд Гамлета, Контрабасиста, Тодеро и, в особенности, Ричарда III. Я стал сомневаться в этом, когда Райкин сыграл Короля Лира - мне кажется, это был шаг назад. То, что делает в "Вечере с Достоевским", - невероятно. Вот это, классическое: "Не понимаю, как сделано". Концентрация и выброс энергии. Мне кажется, так - на конфликте с аудиторией - играть сегодня не может никто, кроме Райкина. Некомфортный, неуютный, колючий вызов публике. В какой-то момент Райкин заставил вспомнить Виктора Гвоздицкого в этой же роли Парадоксалиста. Было присутствие.
GeksageN: "Вечер с Достоевским" - это достаточно интересный и продуманный вариант прочтения "Записок из подполья". С точки зрения постановки, режиссёром была предпринята попытка погрузить зрителя в спектакль через сферу обыденного. Выходит Райкин в образе Райкина, а потом в несколько прыжков растворяется в "медийном" калейдоскопе световых проекций экрана. Он как бы говорит в зал, заслоняя дисплей огромного телевизора, пытаясь перекричать своеобразного диктатора - огромный экран, который не зря поглощает большую часть сцены, оставляя герою лишь крохотую полоску. В борьбе спектакля (героя) и шоу(экрана) можно видеть, как их противоборство (монолог героя на фоне яркого дисплея), так и их попытки найти какой-то компромисс (тени героя - ответная реакция экрана на действия героя). Исход этой борьбы не обозначен, т.к. то, что происходит на сцене - художественный образ того, что происходит в нашей действительности.
Administrator: Новые известия Тварь дрожащая «Сатирикон» открылся премьерой «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» ОЛЬГА ЕГОШИНА Верный принципу, что лучшие подарки человек делает себе сам, Константин Райкин к своему 60-летию сыграл моноспектакль по «Запискам из подполья» Ф.М. Достоевского. Для постановки в «Сатирикон» был приглашен худрук Александринки, один из главных режиссеров в судьбе Константина Райкина – Валерий Фокин. Спектакль «И пойду… И пойду…», поставленный в 1976 году по «Запискам из подполья» и «Сну смешного человека» Федора Достоевского, стал легендой «Современника». И, что важнее, некой переломной точкой судьбы и для режиссера-постановщика Валерия Фокина, и для Константина Райкина, сыгравшего в Парадоксалисте первого из череды своих «подпольных людей», мелких бесов, неотразимых мучеников и мучителей. В предпремьерных интервью Константин Райкин рассказывал, что идея вернуться к «Запискам из подполья» Достоевского возникла у них с Фокиным практически одновременно: «Я позвонил с предложением, а Валерий сказал, что он сам уже думал об этом». Вызов текста Достоевского, помноженный на вызов самому себе – тогдашнему, из 1976 года? или теперешнему? – оказался для обоих именитых магистров театра тем художественным манком, тем делом первостепенной важности, ради которого можно отставить все другие дела и заботы. Сценограф Александр Боровский отгородил авансцену «Сатирикона» порталом, в точности повторяющим панельный рисунок стен театра. Эти панели могут открываться, впуская реквизиторов и музыкантов. Они легко становятся экраном, на котором оживают теневые фигуры, роящиеся в подсознании героя. Наконец, строгие прямоугольники панелей создают своего рода рамку-кадр как бы укрупняющий и выделяющий фигуру Константина Райкина, не давая ей затеряться на огромном пространстве сатириконовского зеркала сцены. Композитор Александр Бакши создал акустическое пространство, в котором грохот рэпа уживается с шорохами скользящих теней, а трио музыкантов становится участником и комментатором горячечного монолога Подпольного – Константина Райкина. Театроведам, наверное, придется искать новые формулы для определения небывалого и казавшегося невозможным микста эстрадного гаерства и лирики, почти наглого в своей победоносности лицедейства и исповеди. Спектакль начинается с медленного поиска тона: человек медленно читает книгу сначала про себя, потом вслух: «Я человек больной... Я злой человек. Непривлекательный я человек. Я думаю, что у меня болит печень». Потом артист попросит добавить света, потребует стол, стул, микрофон, музыкантов, вазу для цветов. Будет щедро использовать самые затрепанные приемы эстрадников: «Вы что-то сказали? Вот вы?..» А потом вдруг из перехода поправит своего героя: «Теперь мне сорок… Да нет, мне уже шестьдесят...» Прорвавшаяся личная нота изменит звучание монолога: «Я не только злым, но даже и ничем не сумел сделаться: ни злым, ни добрым, ни подлецом, ни честным, ни героем, ни насекомым» (тут Райкин легко наметит-напомнит пластику своего Грегора Замзы, в один прекрасный день превратившегося-таки в насекомое). Я не знаю другого артиста, который смог бы существовать в этом непрестанном скольжении между собой и ролью, между дураковалянием и обнажением души. Вот только что на твоих глазах актер примеривает очередную маску, а вот она уже так пристала к лицу, что иголки не просунешь. Вот он «рвет душу», выворачивает самую изнанку запутавшегося мозга – и тут же наглый дразнящий высунутый язык: купились на мою искренность, которая и гроша ломаного не стоит?! Ну-ну… Серьезность и гаерство, лицедейство и исповедальность меняются местами. Серьезность притворна, лицедейство – искренне, исповедальный тон обманывает, а игровая стихия обнаружит свою больную кровавую изнанку. Райкин танцует свою роль Подпольного, выпевает ее под ритмы рэпа. Проживает каждое слово, достигая силы почти гипнотической: как во второй части «По поводу мокрого снега», в минуты своих воспоминаний о разговоре с Лизой, о ее приходе, обо всем том мучительном клубке чувств, которые разбудила встреча с этой бедной, безоглядно поверившей в тебя юной проститутки. Летят черные тени, куда-то вдаль в небытие уходят шеренги тонких девичьих фигурок. А Подпольный Райкина вытаскивает-выплевывает с кровью и болью выхлестывает из себя и экзистенциальный ужас перед окружающим миром, и еще сильнейший страх перед собственным подпольем. Незадолго до финала Валерий Фокин делает свой фирменный неотразимый смысловой и эмоциональный поворот на 180 градусов, выбивая зрителя из комфортной позиции наблюдателя. После паузы, особенно оглушительной по контрасту с сумасшедшим ритмом существования артиста на протяжении всего действия, Константин Райкин обращается в зал: «Ведь я только доводил в моей жизни до крайности то, что вы не осмеливались доводить и до половины, да еще трусость свою принимали за благоразумие, и тем утешались, обманывая сами себя. Так что я, пожалуй, еще «живее» вас выхожу». Этот рассчитанный эмоциональный удар нанесен с такой силой, которой трудно что-то противопоставить. А с тем, что Константин Райкин «живее» любого из присутствующих в зрительном зале, спорить уж точно настолько невозможно, что зрительный зал встает в едином порыве благодарности артисту за его витальную силу, за мастерство, и за бесстрашие перед обитателями подполья.
Administrator: Новая газета Болезнь сознавать Чтобы ею заразиться, проведите «Вечер с Достоевским» На сцене «Сатирикона» — «Вечер с Достоевским». Событие, возвращающее нам редчайший уровень театра. Его создал Валерий Фокин с Константином Райкиным. Странный круг являет эта работа. Тридцать с лишним лет назад главные участники — режиссер и актер — уже делали спектакль по «Запискам из подполья». Назывался «И пойду, и пойду!», шел в старом «Современнике» и стал чем-то вроде краеугольного камня в судьбах обоих. Возврат — к важнейшему автору, Достоевскому, и главному режиссеру своей жизни, Фокину, Райкин решил совершить в год собственного 60-летия. Для чего Райкину и Фокину эта кольцевая композиция, вход в ту же воду, старый новый материал? Для предварительного итога, осмелюсь думать. Для проверки устройства состоявшейся жизни — попытки воплотить некий максимум того, что к данному моменту значат оба. Нынешняя встреча двух больших мастеров — негласный смотр достижений и потерь. …Появляется артист с замашками звезды. Этакий эстрадник, игрун и хохотун, на сольном концерте. Райкин пародирует самого себя, доводя уверенность до самодовольства, раскованность до пошлости, артистизм до животного упоения собой. Прием открытый: Райкин выходит в современном костюме, просит вазочку для цветов, столик, кресло, пробует микрофон, свет. Затем в стене открывается черный провал, артист на секунду исчезает — и является уже персонажем. Александр Боровский, сценограф спектакля, убрал из него всякую театральность: построил вместо декорации стену, цветом и фактурой повторяющую зал, придвинул место действия к зрителям: артист на фоне стены. Никто, кроме Райкина, такой неприкрытости не вынес бы. Поклон Гротовскому, кумиру юности Райкина и Фокина, — театр здесь как будто бы беден, но богат несметно. Партитура сложнейшая. — Я человек больной. Я злой человек. Непривлекательный. «Слишком сознавать, — замечает автор, — это болезнь». «Болезнь» герой являет нам подробно. Самоосознание есть дистанция между собой и рассказом, Достоевский вводит в этот процесс то резкость точной оптики, то телескопическую расплывчатость. И все закоулки и сломы состояний играет Райкин. Его монолог нарастает лавиной, вырываясь в разные уровни речи. За бытием в тупике, за обитанием в воспаленном воображении — случай: чиновник с коллегами, которые его не любят, оказывается в публичном доме и убеждает девушку, которую выбрал, оставить такую жизнь. Лиза приходит к нему домой на следующий день, и он поступает с ней так, что она исчезает из его жизни навеки. Текст «Записок из подполья» даже и тем, кто знаком с ним, покажется обжигающе злободневным: «…Они не понимали никакой действительной жизни, самую очевидную, лезущую в глаза действительность принимали фантастически глупо и уже тогда привыкли поклоняться одному успеху. Чин почитали за ум; в шестнадцать лет уже толковали о теплых местечках. Развратны были до уродливости…» Чем не блиц героя путинского призыва, порождения нового среднего класса? Или вот об образованном сословии: «…Всякий порядочный человек нашего времени должен быть трус и раб»? Как все главные вещи Достоевского, эта — про то, зачем существует человек. Фокин двигается противоходом — от внешнего мира, перенасыщенного природными и техногенными катастрофами, внутрь, для сосредоточенного исследования катастроф души. — О чем может говорить порядочный человек с наибольшим удовольствием? О себе! Желчный, глумливый, с застывшей гримасой смеха-страдания, горбун, карлик, мышь: метаморфозы идут в ритме рэпа, от ничтожества к высям, от воспаленного бреда к чистому исповедальному голосу. Райкин перекидывает вольтову дугу между сокровенным в себе и сокровенным в зрителе, личной энергией круша конфликт между огромностью зала и сакральностью спектакля. На сцене с ним только маленький оркестр: ударные, скрипка, аккордеон Александр Бакши сочинил нервную, рвущуюся мелодию непрерывного душевного ропота. В первой части герой выясняет отношения с цивилизацией и ее тупиками, добром и злом. Во второй — заново проживает травму, пресекшую его душу. Всю историю актер рассказывает, играя за двоих (поразительное зрелище). Вначале, в публичном доме, где сошлись случайно два недоверчивых раненых существа, он пытается преодолеть случившееся: «… Разве так любят, разве так человек с человеком сходиться должен?!» Двигается от мучительного смущения к яростной брезгливости: «Скверно сегодня хоронить, скорлупа, сор, гадко… в могиле вода…», к лихорадочному восторгу и катарсису. Но вот герой дома, где вместе с халатом на его плечи ложится стыд лучшего себя. Он хочет прихода Лизы и боится, репетирует объяснение с венским стулом, шепчет ему слова любви, вешает на плечи, целует… Вдруг наверху распахивается окно, ветром в него выдувает занавеску — пришла! И входит тень, садится на стул, слушает, никнет, вскидывается, исчезает. Силуэт, при тяжком оскорблении убегающий прочь, обращаясь в вереницу теней: Лиза, Сонечка Мармеладова, Катюша Маслова, вернувшаяся в ад жизни Эвридика… «Пароксизм, наслаждение, трусливая лихорадка, судороги» — вот словарь «парадоксалиста». Он хочет и не решается «быть добрым». Диалог сначала с девушкой, а потом с собственным растущим, рвущимся наружу теневым человеком рядом с кем угодно выглядел бы лишь «картинкой», а рядом с Райкиным, виртуозом условности, — овеществленной метафизикой зла. И с растущей на заднике тенью вспоминается Бердяев: «Зло должно быть осознано и изжито, оно тоже путь…» В финале бешеным сигналом аларма закричат скрипка и аккордеон, на авансцену вернется артист, сдернувший прожитую роль, человек с другим лицом. Выйдет c поклоном в современность, давно уже выбравшую ответ на вопрос, «свету ли провалиться, или нам чаю не пить?!» Важнее всего в спектакле, способном вырасти в шедевр, — огромность внутренней реальности. Вот это почти никогда уже не встречается на сцене: пылающий на наших глазах уголь — боль духа, корчащаяся в муках душа. Райкин здесь проводник тока; от него белые искры летят в зал, и мы понимаем, что такое пропустить через себя Достоевского. «Вечер с Достоевским» — испытание не только актерской формы. Здесь встреча лицом к лицу с чем-то большим, чем успех, игра, актерство. И режиссер, и артист ставят себе барьеры все выше и сдают самим себе экзамен все сложнее. Восемьдесят минут лабораторного испытания человеческих качеств — опыт, изменяющий лицо героя, — и, будем надеяться, зрителя. Марина Токарева
Administrator: "Вечер с Достоевским". Фото: Екатерина Цветкова
Administrator: Вечерняя Москва Возвращение к легенде. Константин Райкин проведёт «Вечер с Достоевским» ОНИ сделали вместе восемнадцать спектаклей, начиная с дебютного, 1971 года, спектакля «Валентин и Валентина» в «Современнике», который принял пятерку выпускников Щукинского училища и не прогадал. Константину Райкину тогда был двадцать один год, Валерию Фокину – двадцать четыре. Через несколько лет в репетиционной комнате на пятом этаже они поставили спектакль по Достоевскому «И пойду, и пойду», объединивший «Записки из подполья» (Константин Райкин и Елена Коренева) и – чтобы уравновесить мрак первой истории – «Сон смешного человека» (Авангард Леонтьев). Спектакль прожил недолго – после ухода из театра Елены Кореневой решено было не вводить новую исполнительницу. И видели его немногие – в импровизированном зале умещалось несколько десятков зрителей. Но свое место в ряду театральных легенд этот спектакль занял прочно. Среди зрителей однажды оказался театральный гуру Ежи Гротовский (молодые и увлеченные его теорией бедного театра актеры сыграли для польского мэтра спектакль в четыре утра). После спектакля он, разрыдавшись, начал не то гладить своих юных коллег, не то творить над ними какую-то свою молитву. Отмеченный всеми возможными премиями Константин Райкин тот давний спектакль до сих пор считает едва ли не главным в своей жизни. Сегодня Валерий Фокин и Константин Райкин возвращаются к Достоевскому. Они снова выбрали для совместной работы «Записки из подполья» – только теперь на большой сцене «Сатирикона», соло и почти сорок лет спустя.
Administrator: КоммерсантЪ Юбилейные неудобства // "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" в театре "Сатирикон" Театр "Сатирикон" открыл сезон премьерой спектакля "Константин Райкин. Вечер с Достоевским". Вечер был поставлен режиссером Валерием Фокиным к 60-летию актера и художественного руководителя "Сатирикона", которое отмечалось минувшим летом. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ. Полтора часа своего юбилейного спектакля Константин Райкин проводит в крайне стесненных и неудобных условиях — на узкой полоске авансцены театра "Сатирикон", перед стеной, воздвигнутой художником Александром Боровским и повторяющей расцветку и фактуру оформления зрительного зала. Если не знать, что на самом деле за фальшстеной находится сцена (все-таки есть, наверное, и такие зрители, которые впервые придут в театр именно на этот спектакль), то пространство вообще кажется абсурдным: тысячный зал упирается взглядом в широченную глухую загородку, а сцена театра "Сатирикон", наверное, одна из самых широких сцен в Москве, если не самая. Этот спектакль вообще словно специально составлен из неудобств и опасностей разного рода — и сценография господина Боровского лишь самая наглядная из них. Неудобно, что автор и режиссер возвращаются к произведению, которое когда-то, еще в годы их совместной работы в "Современнике", принесло им славу отважных экспериментаторов (спектакль "И пойду.... И пойду..." вошел в театральные легенды). Неудобен сам автор, сам по себе неудобен, но особенно неудобен сегодня для кассы, а в огромном "Сатириконе" к продажам привыкли (и вынуждены) относиться со всей ответственностью. Неудобно, что, в сущности, это моноспектакль, хотя в нем участвуют ассистенты и музыканты, пусть даже и моноспектакль Константина Райкина. Да и он сам наверняка мог себе позволить провести солидный в общем-то юбилей иначе: с букетами, поздравлениями, смешными номерами и телетрансляцией. Последнее, впрочем, может предположить только совсем уж несведущий человек. Юбиляр из тех людей, которые любят работать на преодоление, а трудностями и "невозможностями" любого рода скорее вдохновляются, нежели угнетаются. Иной раз не грех и искусственное препятствие придумать, потому что прыгучесть повышается, если только правильно оно придумано. У актера Константина Райкина, кстати, есть счастливое и редкое свойство: быть любимым зрителями, любовь не растрачивать и не компрометировать, но при этом уметь говорить своими ролями очень неприятные, а и иногда и просто страшные вещи про людей, то есть про этих самых зрителей в том числе. В "Вечере с Достоевским" интереснее всего как раз то, как актер и персонаж, названный здесь Подпольным, переходят один в другого. Спектакль условно можно разделить на две части. Более привычна и легче для традиционного восприятия вторая, когда герой Достоевского уже доходит до истории своих взаимоотношений с Лизой. Константин Райкин здесь то в белом исподнем, то в заношенном халате поверх него, он мечется взад-вперед перед стеной, и горячечный монолог мученика и мучителя, самоеда и самодовольца обретает черты очередной театральной роли. Кто бы сомневался, что Райкин может сыграть этого персонажа отлично. Скромные предложения режиссера — движущиеся тени на стене и тревожно-растерзанная музыка Александра Бакши — мало что добавляют к возможностям актера. А вот первая часть спектакля гораздо смелее и необычнее. Здесь актер словно прилаживается к автору и персонажу, ищет пути от одного к другому, нервничает и мечется, перебирая приспособления, судорожно хватаясь то за одно, то за другое, не договаривая фразы и бросаясь на ходу из одной крайности в другую. Наблюдать за этим процессом увлекательно, странно и немного страшно — почти так же, как читать автора "Записок из подполья". Кстати, именно это состояние, а не какая-то там новая трактовка текста позволяет говорить о диалоге с Достоевским. Константин Райкин появляется на сцене в сегодняшнем костюме, с букетом цветов и с томиком "Записок..." в руках. При полном свете в зрительном зале он начинает читать книгу, потом просит себе стол и стул, вазу для цветов, переговаривается с осветителями, потом зовет музыкантов. Ныряет в открывшуюся в стене дверь и выскакивает из нее уже немножко другим. "Мне 40",— говорит он от лица Подпольного. "Мне 60",— сразу же перебивает самого себя. То гримасничает, то подпрыгивает, то победоносно оглядывает зал, закинув ногу на ногу. Поминает насекомое — и делает вращательные движения ногами, в которых опытные зрители сразу узнают Грегора Замзу из фокинского же "Превращения", где Константин Райкин сыграл одну из лучших своих ролей. Сегодня художественный руководитель "Сатирикона" находится не просто в потрясающей физической форме: нелепо было бы сказать, что перед нами на сцене человек пенсионного возраста. Сегодня один из главных актеров русского театра, кажется, открыт для эксперимента над самим собой и для разного рода "превращений" еще больше, чем прежде. И в этом состоит выраженный "Вечером с Достоевским" его вызов сегодняшней режиссуре, которая все меньше и меньше ищет творческие неудобства.
Administrator: Вечерняя Москва Ад – это память Константин Райкин сыграл «Записки из подполья» ВОШЕДШИХ в зал зрителей встречает глухая стена от художника Александра Боровского – та самая стена, которую Подпольный человек Достоевского обозначает как невозможность. Невозможность заставляет смириться человека благоразумного и бесит человека подполья своей предопределенностью. Это последняя черта, тупик, предел, расстрельное место и одновременно пристанище для его памяти, которая воплотилась в тени (уж простите за оксюморон): тени когда-то случайно встреченной и смертельно обиженной Подпольным человеком проститутки Лизы и себя самого, раздутого до небес манией величия, комплексом ничтожества, манией собственной вины. Когда-то у Подпольного человека (в исполнении того же Константина Райкина, в постановке того же Валерия Фокина, только тридцать с лишним лет назад) была рядом живая душа (Лизу играла Елена Коренева). Но в этот раз нет и ее. Суетятся на сцене помощники – то услужливо поднесут цветы, то грубо выдернут из-под героя стул (подумаешь, дескать, артист), джазовое трио услужливо ловит каждую эмоцию, чтобы перевести ее на язык музыки. Но Подпольный Константина Райкина чудовищно, бесконечно одинок на том Страшном суде, который он сам для себя устроил. Первой части («Подполье»), в которой берут истоки пять великих романов Достоевского, да и вся последующая экзистенциальная литература, Валерий Фокин придал вызывающе броскую, эстрадную, ерническую и страшную форму. «Сила – первая из добродетелей, без нее все остальные бессильны... А сила ума – тоже сила. И она прекрасна. Поэтому первая часть «Записок», в которой ум подпольного человека разворачивается на свободе, в чистом пространстве мысли, по-своему прекрасна», – писал один из лучших исследователей Достоевского Григорий Померанц. Отталкивающий и притягивающий своей правдой монолог Подпольного, этакая теоретическая база, подведенная под собственную подлость, многословная «интеллектуальная истерика» превращена здесь в полускандальный эстрадный номер. Захлебываясь многословьем, Подпольный то и дело переходит на рэп, виртуозно соединяя бешеный нерв сегодняшнего дня с подробным психологизмом Достоевского. Иронизирует над возрастом, над хворями телесными, тогда как страдание душевное вошло в его жизнь вместе с молодостью, с первыми ощущениями себя – не бытие, а страдание определяет сознание, страдание, которое нельзя променять на рай земной или небесный, не потеряв при этом человеческую сущность. Подпольный человек производит показательную операцию без наркоза на собственной душе – и терпит ее до тех пор, пока хватает сил оставаться артистичным в этом жутком анатомическом театре духа. Сегодня в России нет другого такого актера, который был бы так открыт космосу и бездне, так заражал и обжигал тягой к первому и бесстрашием ко второй, как Константин Райкин. Концерт окончен, Подпольный возвращается в свой угол – к своей стене, к своей памяти и повторяющимся кошмарам, с которыми он уже породнился и которые с готовностью вновь проступают на стене. Вот тот самый мокрый снег, который заваливал тогда Петербург, вот тоненькая простоволосая Лиза, которая все убегает, убегает, убегает от него, бросив на стол его роковую купюру, последнюю каплю унижения. Снят концертный пиджак. На Подпольном – только исподнее. Настает время последней исповеди – и очищения. Он припоминает каждое слово, свое и Лизино, вновь и вновь постигая, как в сердцевине жестокости зарождалась любовь, а в самое сердце любви дьявольское сознание сеяло семена жестокости. И удержать эти «качели» на одной, единственно возможной для тебя стороне невозможно. «Достоевский снова открыл, после антиномий апостола Павла, относительность падения и благословенность греха», – писал Павел Флоренский. Но как же мучительно снова пройти этот последний отрезок пути, по которому ты когда-то скатился кубарем, до собственного дна, тщательно исследуя каждый поворот, каждую кочку, каждое убийственное слово. Но другой дороги у человека нет. Автор: Ольга ФУКС
Administrator: С форума "Театральной афиши" (оценки по 10-бальной системе). "Вечер с Достоевским", Сатирикон - 2 от Kirrr 24.09.10 01:21 ... Как-то слишком занудными и неинтересными премьерами начали многие театры новый сезон *********** "Вечер с Достоевским", Сатирикон - 3 от {Крит} 24.09.10 14:59 Один балл добавляю за видеопроекцию. А вообще - скучно, несовременно, холодно и пусто. Одна техника, никакого чувства. *********** Константин Райкин. Вечер с Достоевским, Сатирикон; 10 от {Ирина} 25.09.10 09:56 Райкин впервые меня столь поразил. Возможно, не так много видела с ним спектаклей, было какое-то отторжение. И на этот спектакль пошла больше из-за Фокина. Но в этот вечер все сошлось. Соглашусь с Жаном, Райкин играл про себя и про каждого, кто его почувствовал. И это был именно Достоевский, фарс и трагедия, ненависть и боль, правда и ложь. *********** "Вечер с Достоевским", Сатирикон- 7 от {Бенджамин} 25.09.10 22:30 Мастерство и талант как Автора так и Исполнителя сомнению не подлежит. Другое дело, что в предложенной сценографии, усвоить и переварить весь материал от и до практически невозможно. Однако "холодно и серо" мне точно не было. P.S. Не стал бы рекомендовать ехать на эту постановку после полного рабочего дня.
Administrator: Отсюда Спасибо Вам, Константин Аркадьевич! Вечор (то бишь вчера вечером) осуществил культпоход в театр. В «Сатириконе» давали спектакль «Константин Райкин. Вечер с Достоевским», это сценическое переложение повести «Записки из подполья». Конечно, в советские времена ни у какого бы даже что ни на есть Плучека, хоть он и кузен Питера Брука, рука б не поднялась на подобную постановку, ведь сам Феодор Михаилович был списан со счетов как якобы неактуальный, точнее – не созвучный эпохе. Но вот переменились времена, и явился давно всем знакомый Валерий Фокин и создал это явление. Фокин уже прогремел лет пять назад постановкой на сцене Александринки спектакля «Двойник» по повести Достоевского 1846 года. Вещь ещё ученическая – второе произведение начинающего автора. Уже на склоне лет – в 1877 году – Достоевский, вспоминая о «Двойнике», сетовал, что «форма не удалась», однако отмечал, что серьёзнее этой идеи никогда не проводил. Главное в этом печальном повествовании – содержательный анализ безумия героя: его раздвоение личности. Однако Голядкин-младший – это не арифметическое удвоение Голядкина-старшего. Тут мы имеем дело с раздвоением на честность и подлость, и последняя одерживает верх. Словом, голядкинское раздвоение – суть противоречия между разгулом и строгостью, между осязаемыми возможностями индивида и его желаемыми целями, приобретаемыми порой не истинными запросами характера, а на почве гипертрофированного воображения, пылкой чувствительности, тщеславия и снобизма. Осуществившийся Голядкин-второй – это желание титулярного советника. Голядкин-второй достигает всего того, чего хочет и никогда не способен осуществить его жалкий прототип. Для победы над подлостью нужна не больная амбиция, а отчётливое осознание себя как личности, необходим был положительный идеал – в этом, пожалуй, и была та светлая и серьёзная идея, для которой молодой писатель не нашёл надлежащей художественной формы. Тем не менее образ Голядкина захватывающе силён, он впечатляет тем, что автор, быть может, лишь мимолётно взлетевшую в его сознании искру фантазии преобразил и довёл до черты – сделал её вычурной и по-русски лубочной. И отдал эту искру в кровь и тело не ищущего творца, а в худосочную плоть утилитарного, невзрачного ничтожества, который отвык самостоятельно размышлять в «ветошном» своём убожестве и растерял крупицы светлой идеи на сумасбродство и самоуничтожение. «Все мы вышли из гоголевской «Шинели» – якобы эту фразу произнёс молодой Достоевский. Вот и Фокин в своей инсценировке предлагает Голядкину гоголевскую шинель, взамен которой оказывается смирительная рубаха. И как уже сказано, Валерий Фокин «агрегатирует» в дилогии повести Гоголя и Достоевского, хотя спектакли (Фокин же еще поставил «Шинель» в «Современнике», где роль Башмачкина отдана… Марине Неёловой) шли в разных городах, и надо было очень напрячься, чтобы увидеть в этой связке потаённый смысл. А между тем молодой Достоевский, внешне продолжая отдавать дань Гоголю, по сути всё решительнее отдалялся от своего кумира. Тому свидетельство – «Двойник». Сходящий с ума чиновник, которого преследует его двойник, – казалось бы, типичный гоголевский мотив. Достоевский описал безумие с клинической точностью – тем самым начав своё бесстрашное погружение в психологические бездны, в сферу подсознания. Вот с каким материалом вышел Фокин на встречу с петербургскими театралами. Подвергающиеся в переводах неизбежному упрощению, романы Достоевского, конечно же, и в инсценировках адаптировались. Так получается и тут: речевая энергия утрачивается полностью. Вот почему понадобились немалые ухищрения режиссёра, чтобы компенсировать эту потерю. Бешеный темп, головокружительные эффекты, создание причудливых образов, а также виртуозное манипулирование документальными чертами сделало самый умышленный на свете город-призрак сущим адом. На роль Голядкина из МХТ приглашён, увы, уже покойный Владимир Гвоздицкий – выдающийся артист, который ради содружества с Фокиным даже переехал в Петербург. Фокин требователен к себе и к актёрам. Не щадит он и зрителя. Актёров академического театра, приученных играть бытовые сцены, вальяжных и снисходительных, режиссёр выдрессировал так, что они стали напоминать участников труппы его кумира – Мейерхольда. Авангардные устремления порой доходят до смешного. Зеркально-мраморные плиты, которыми вымощено сценическое пространство, вдруг опускаются, и чиновники с чиновницами наподобие некоего кордебалета чуть ли не в пляжных шортах и маечках опускаются по пояс в эти проёмы, скандируют что-то обличительное на манер древнегреческого хора. Вдруг случайно за кулисами оказывается гитара, её сменяет гармоника, после чего выходит натуральный скрипач. А двойник вдруг срывает парик, и зритель начинает рыскать глазами по программке – откуда тут взялся Максим Суханов со сверкающим, словно бильярдный шар, черепом. Отнюдь. То даже не Гоша Куценко, а вовсе Алексей Девотченко – самобытный, надо сказать, и весьма темпераментный исполнитель. Парад аттракционов доходит до того, что, когда его превосходительство в расшитом золотом мундире стоит на балюстраде с оградой, словно бы отпиленной от берега Фонтанки, и с небес к нему спускается венок на паре тросов – чу! – такое вдруг наваждение, что он ухватится за сей венок и совершит какой-либо акробатический кульбит. Но нет – тут постановщик чего-то недомейерхольдил, хотя уже никто б из зрителей ничему не удивился. Идущий в одной декорации (сценограф Александр Боровский) при непогашенных тусклых люстрах роскошного раззолоченного зала, спектакль тем не менее завораживает – пытаешься всё время разгадать шарады, уготованные режиссёром. Тут много того, чего нет в тексте Достоевского. Слово «дуэль», например, упоминается, но самого поединка нет и в помине, а тут он разыгран. Но в этом ли суть? Ведь по большому счёту сама повесть изначально не сценична. Пьесы тут нет – есть постановка. Революционный переворот на сцене при тускло освещённом зале с плюшевыми креслами и облезлой позолотой? Мейерхольд был бы доволен. Но – странное дело! – впечатление от спектакля очень глубокое. Блистательная игра актёров, феерическая смена эпизодов, номеров и мизансцен, завораживающая музыка Александра Бакши. Пожалуй, стоило влить свежую кровь в замшелые мехи, чтоб встряхнуть задремавшую было Александринку! И вот – новая встреча с Достоевским. На сей раз в центре внимания актер от Бога Константин Аркадьевич Райкин. Спектакль лаконичен и суров, но перекликается с петербургской постановкой – хотя бы тем, что и там и тут – Фокин, Бакши и Боровский! Опять живая музыка – на сцене скрипач, аккордеонист и «машинист» ударной установки. А также – тени, множество теней - поразительный эффект достигается умелым применением видеопроекции. Но во главе всего – Артист! Единственный актер на сцене Райкин. Последний раз я был тут на «Ричарде III», конечно же, в главной роли был Райкин. И вот новое перевоплощение. Сразу скажу, что уважение вызывает уже сам факт организации сего «сценического переложения», в том самом пятом томе «полного» Достоевского, с которым Райкин появляется на подмостках, зачитывает - с нарочитою монотонностью, будто в руках у него телефонная книга, - сперва абзац за абзацем, а потом... целует этот том и откладывает его на журнальный столик, так вот эта повесть там занимает сто восемьдесят страниц почти сплошного текста – и творить из сего полуторачасовой непрерывающийся почти монолог есть сущее безумие, но на него пошли и его преодолели, и вычленили – не побоюсь этого слова! – тот единственно возможный ансамбль словесных единиц, который и привёл к триумфу. Вначале казалось, что Константин Аркадьевич вот-вот заиграется – мгновенные переодевания и перевоплощения вдруг явственно напомнили манеру Отца – да-да, самого Райкина Аркадия, что ярко проявлено было и в знаменитом когда-то фильме «Мы с вами где-то встречались». Но это лишь дань уважения к традиции, и Константин Аркадьевич не скатился ни в пародию, ни тем паче –в эпигонство, гримаска появилась лишь на миг и великий – неповторимый и самобытный! - актер уже полностью захватил власть на сцене. Монотонность, обусловленная было уже самою композицией перелагаемой в драму прозаической вещицы, постоянно ломалась. Порой казалось, что есть и накладки и даже отсебятина – но это всё были выверенные шаги, они сложились в целостную гармонию. Вот, кстати, исполнитель сначала требует, чтоб ему подали микрофон, и виртуозно пользуется им, и как-то вдруг не замечаешь, что вот он уже давно ведет свою речь без всякого микрофона, что он говорит почти шопотом и его отовсюду (в типовом зале бывшего электротеатра) превосходно слышно… (Тут, кстати, страшно представить, чтО б могло случиться, затрещи у кого-нибудь в зале невзначай позабытый быть выключенным мобильник – не зря перед началось сам Райкин несколько раз предупреждает, чтоб выключили б люди эти свои могильники, конечно, это фонограмма, но она обновляется (раньше он еще говорил и про пэйджеры), но нельзя не почувствовать, как это важно ему). И они, эти постановщики и сам актёр, не просто мучают нас, они учат и пытаются объяснить непонятое. И даже на лист программки выносят предупреждение из Достоевского: «…самое лучшее определение человека – это: существо на двух ногах и неблагодарное; …это ещё не главный недостаток его; главнейший недостаток его – это постоянное неблагонравие. Неблагонравие, а следственно и неблагоразумие… Есть в воспоминаниях всякого человека такие вещи, которые он даже и себе открывать боится…» И кстати не удержусь еще от одной цитаты. В самом начале действа подпольный человек, к которому еще не привык зритель, читает по книге: «Я уже давно так живу – лет двадцать. Теперь мне сорок. Я прежде служил, а теперь не служу. Я был злой чиновник. Я был груб и находил в этом удовольствие. Ведь я взяток не брал, стало быть, должен же был себя вознаградить»… Казалось бы, простые и вроде б уж и вовсе никчёмные слова. А зал взрывается, клюнули на наживку, подумали, что будет памфлет, что явится сейчас сатира в стиле Щедрина на современные язвы, что это будет эзопов язык и фига в кармане… Фигушки! Дальше все будет совсем серьезно, ведь прав бесконечно был Мераб Мамардашвили, что Достоевский «написал «Записки из подполья» о себе как актёре, лицедее-чтеце, действующего магией слова и интонации и каждый раз зеркально проверяющем эффект…» Именно эту магию чародейно уловил Райкин. Оборву цитату хотя бы потому, что затем еще идет размышление о… Сталине, который также формировал свои поступки и дела по мере множащих себя зеркальных отражений. И есть какая-то мистика в том, что диктатор Достоевского не ценил, и по сути дела запретил – при нем до предела были сокращены издания его вещей. А что до зеркал, то это, кстати, прозорливо подмечено постановщиками – Боровским и Фокиным. И если в постановке «Двойника» и впрямь в открытую применены осколки зеркал в оформлении – калейдоскопический эффект их воздействия органически вплетен в идеологическую ткань, то тут взамен зеркал – тени на стене и мечущийся среди них артист. Любой штамп – «на одном дыхании», либо оное затаив – не окажется банальным: именно так все и было. Само присутствие э т о й публики как-то окрыляло, вселяло надежду. Её очень легко разрушить, если, к примеру, сегодня пойти на футбол. Есть еще много над чем работать Константину Аркадьичу. …Да вот я и сам, многогрешный, оказался мурлом и быдлом. Как тот подпольный человек, который после журфикса с одноклассниками отправляется в публичный дом: «Я случайно погляделся в зеркало. Взбудораженное лицо мое мне показалось до крайности отвратительным: бледное, злое, подлое, с лохматыми волосами. «Это пусть, этому я рад, - подумал я, - я именно рад, что покажусь ей отвратительным…». Так вот – я обратил внимание, как много вовсе юных красавиц оккупировало зал – быть может, это были театральные курсистки или порывающиеся ими стать. Но вот на улице оказалось, что перед моим авто припарковалась «Тойота» так, что мне из-за нее не выехать,а вот если бы если она так не растопырилась, а чуть теснее прижалась к обочине, я б ее объехал, а так я упирался еще и в фонарный столб. Домочадцы утешали меня тем, что «Тойота» это тоже факт зрительских симпатий, сейчас ее владельцы уже и уедут, но я как-то раздосадовался и когда появились три девчонки с пареньком - из тех же красавиц, которыми я только что втайне платонически восхищался, я вдруг еще и начал им подмаргивать со злостью дальним светом, поскольку они мешкали и с места не страгивались… Сколько же в нас еще неизжитых комплексов! И впрямь человек – это всего лишь мост между обезьяной и сверхчеловеком. Это сказал вроде бы Ницше. Кстати, Ницше со своей философией, по утверждению Горького, вышел целиком из «Записок из подполья». Круг замкнулся. Вот и все, пожалуй, что подвигло меня подняться вдруг в четыре утра с койки и набряцать этот тэкстик. Спасибо Вам, Константин Аркадьевич!
Administrator: Афиша Моноспектакль Константина Райкина Сцена «Сатирикона» закрыта глухой стеной, актеру оставлена узкая полоска авансцены. Райкин выходит перед стеной с книгой в руках, открывает ее на-угад — и зачитывается. Публика привлекает его внимание смехом. Удивительная реакция, принимая во внимание, что после картины 1976 года «Труффальдино из Бергамо» других комедийных ролей он не играл. «Я не только злым, но даже и ничем не сумел сделаться, — обращается он к залу, — ни злым, ни добрым, ни подлецом, ни честным, ни героем, ни насекомым». На «насекомом» переглядываются те, кто помнит его в «Превращении», сделанном той же командой — режиссер Фокин, композитор Бакши, — там он превращался в насекомое. Вообще, нравственные мутации, подвалы сознания — давний предмет исследования Райкина. В нем не хватало только «Записок из подполья». Райкин читает книгу вслух. Откладывает, как бы примеривается к тексту, потом ныряет в него с головой — и тогда об актере Райкине забываешь напрочь. В стене появляется дверь, другая — из одной появляется трио музыкантов, за другой Райкин исчезает, чтобы переодеться в потертый халат. По стене летит анимационный мокрый снег и бродят тени. Первую отбрасывает он сам. Тень отделяется от него и растет подобно тому, как растут его гордыня и презрение к себе. Он ищет истоки своей муки в молодости — тогда, обиженный товарищами, он отомстил за унижение беззащитной проститутке Лизе. На стене рождается тень Лизы. Он хлещет ее словами, и тень встает со стула и понуро уходит. Снова рождается и уходит. Целая вереница Лиз проходит через него, возбуждая в нем поток самообвинений. «Это болезнь, настоящая, полная болезнь. Для человеческого обихода слишком было бы достаточно обыкновенного человеческого сознания, то есть вполовину меньше той порции, которая достается на долю развитого человека нашего несчастного столетия». Райкин исполнил диагноз самым грандиозным образом. Но он не только выдающийся актер — еще и моралист. В финале он выходит из образа: «Ведь я только доводил в моей жизни до крайности то, что вы не осмеливались доводить и до половины да еще трусость свою принимали за благоразумие. Так что я, пожалуй, еще живее вас выхожу. Да взгляните пристальнее!» Обличения, скажем прямо, вечера не украшают, хотя и не в силах его испортить. На премьеру привезли пожилую женщину. Это было душераздирающее зрелище — женщина с трудом поднималась по лестнице к театру. Там ее ждала ин-валидная коляска, но в театре предстояла еще одна лестница, круче прежней. Я вспомнила о женщине, когда в конце зал подхватился на ноги — и те, кто пом-нит Труффальдино, и те, кто видел Грегора Замзу, — и аплодировал стоя. Я вспомнила о женщине и позавидовала: вряд ли, когда я буду в ее возрасте и состоянии, найдется другой такой спектакль, ради которого стоит встать и идти — даже когда ноги уже не носят. Елена Ковальская
Administrator: От зрителя ...Вчера в ночи , часу в восьмом меня вытащили в Сатирикон на малую сцену Камерная сцена, два мальчика 2 часа ОЧЕНЬ хорошо играли Пьеса Мрожека "Эмигранты" актуальная оказалась в нынешней-то ситуации, единственный минус - достаточно предсказуемый сюжет, но это дало возможность получше понаблюдать за актерами...
Administrator: От зрителя Маэстро бесподобен! Сатирикон. 03 октября 2010. 19:10. Спектакль "Вечер с Достоевским". Полтора часа без антракта. К.А. Райкин. Один (далее с ансамблем). Восторг! Это про нас и про нас окружающих! Душа разрывается и разлетается в разные стороны! Рассказать невозможно - надо смотреть и слушать! Маэстро бесподобен!
Катюша: Итоги И пришел! И пришел! В «Сатириконе» — «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» Если согласиться с Федором Михайловичем Достоевским, что «подпольный человек есть главный человек в русском мире», то придется признать, что к своему юбилею Константин Райкин выбрал не главную роль, а именно главного человека. Ни больше ни меньше. Ну чем, скажите, не амбиции бессмертного Парадоксалиста? Спектакль и дается от первого лица, с мимолетными отсылками к собственной биографии: герою, мол, не сорок лет, а уже все шестьдесят. И что значит быть тварью дрожащей, насекомым, я на себя примеривал (Грегор Замза в «Превращении» Кафки). И, конечно, для тех кто видел, к опыту тридцатипятилетней давности, где в маленькой комнате под крышей «Современника» молодой Валерий Фокин экспериментировал, соединив «Записки из подполья» со «Сном смешного человека» под названием «И пойду! И пойду!..». Тогда — комната со скрежетом запиралась и мы оставались с персонажами Райкина и Елены Кореневой (Лиза) в замкнутом пространстве четырех стен, в подполье. Теперь — наглухо закрыта «четвертая» стена, мы опять оказались наедине, но только в гулком безбрежном мироздании. Блочно-панельная стена, возведенная художником Александром Боровским от края до края огромной сатириконовской сцены, есть метафорическое обозначение предела — понятия, вокруг которого выстраивается мир Достоевского. Ритм задан композитором Александром Бакши, сочинившим саднящий рэп изломанного сознания. Когда-то вместе с Фокиным в спектакле «Нумер в гостинице города NN» они нашли «звук» Гоголя. Здесь — звук Ф.М. Не знаю, что больше потрясает в исполнении Константина Райкина — бесстрашие, с которым он заглядывает внутрь себя, или виртуозное мастерство, позволяющее ему не поминутно даже, а ежесекундно меняться местами со своим персонажем. Быть внутри него и смотреть на него со стороны. Не мной замечено, что исповедальное поведение всегда есть «сознание вслух». А всякое сознание, по утверждению героя, всегда болезнь. Двоиться — «это большая мука, но в то же время и большое наслаждение...». Вот это-то мучительное наслаждение, где оба чувства соревнуются на равных, захватывающе передает артист. Спектакль «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» делится на три части. Прелюдия — разогрев для публики: расслабьтесь, будет не страшно, вы же знаете, какой я смешной, поприкалываюсь. Уже прикалываюсь — пародирую собственные юбилейные торжества и себя Актер Актерыча, важного и знаменитого... На мгновение разверзается отверстие в стене, и перед нами уже персонаж. Так когда-то любил менять личины его папа, похоже, даже такой пиджак в искорку у него был. До встречи с Лизой он наслаждается извержениями своего ума, бесконечно вырастая в своем сознании. Чем больше юродствует, тем монументальнее становится на стене его тень. Испытание попыткой любить в каком-то смысле вернет героя к реальности. И проекция скукожится: «Тень, знай свое место!» Одна из лучших книг о Достоевском называется «Открытость бездне». Так можно было бы озаглавить и этот спектакль. Мария Седых
Катюша: Известия Райкин в подполье Новый сезон в "Сатириконе" открылся юбилейным спектаклем "Константин Райкин. Вечер с Достоевским". Спустя 35 лет после знаменитого спектакля Валерия Фокина "И пойду... и пойду...", в котором молодой Костя Райкин сыграл одну из первых крупных своих ролей, актер и режиссер снова вернулись к "Запискам из подполья". Продемонстрировав высший класс театрального бесстрашия и мастерства. Перед нами не инсценировка "Записок из подполья" и даже не моноспектакль. Это бенефис актера Константина Райкина, это его творческий вечер, мастер-класс и одновременно - суровый экзамен, который, пожалуй, не выдержал бы никакой другой артист. Представьте: огромная сцена "Сатирикона" наглухо закрыта светло-коричневой панельной стеной. Между нею и зрителями - узкая полоса авансцены, на которой актер должен себя чувствовать словно приговоренный к расстрелу под прицелом тысячи глаз. Негде укрыться, никто не поможет. Но вскоре Райкин поворачивает ситуацию на 180 градусов. И вот уже публика сидит притихшая, вжавшись в кресла под огнем его яростного монолога. С тысячным залом актер играет как кошка с мышкой: то позволит расслабиться, непринужденно пошутит, то выкинет что-нибудь эдакое и смеется над реакцией ошалевших зрителей. Первая часть спектакля - восхитительное кабаре. Под музыку инструментального трио Райкин демонстрирует весь свой лицедейский арсенал. Он носится по сцене как заведенный, вскакивает на столы и стулья, ерничает, строит гримасы, переходит на рэп, пускается в пляс и тут же комично хватается за поясницу. Или вспомнит свою роль Грегора Замзы в другом спектакле Валерия Фокина и примется узнаваемо выворачивать конечности. И вдруг в разгар этого едкого, эпатажного веселья метнет в самую гущу публики какое-нибудь хлесткое откровение, от которого не увернуться, не спрятаться за "четвертой стеной". Ясно, что оно адресовано непосредственно тебе. Райкин имеет полное право устанавливать свои правила игры и лишать зрителей привычного комфорта, потому что к себе самому он относится еще требовательнее и беспощаднее. Актер здесь играет не Парадоксалиста, а самого себя. "Мне уже сорок", - говорит герой. "А мне уже шестьдесят", - проговаривается актер. Читая текст Достоевского, Райкин с отчаянной храбростью присваивает весь этот мучительный душевный раздрай. Это о своем обостренном самолюбии, о своей доходящей до паники неуверенности, о своих "скелетах в шкафу" он говорит словами Подпольного человека. Вторая часть спектакля более традиционна по форме, зато острее и пронзительнее по настроению. Поменяв эстрадный пиджак на домашний засаленный халат и исподнее, Райкин меняет и способ существования на сцене. От игры на зал и с залом он переходит к сосредоточенному внутреннему погружению. И достигает тут таких глубин, какие не снились Жаку Иву Кусто. Рассказывая о встрече Подпольного с юной проституткой Лизой, которой он сначала представился благородным рыцарем, а потом возненавидел и оскорбил за ее же доверчивость и доброту, герой достигает самого дна отчаяния, отвращения к себе и в то же время - упоения своей низостью и ничтожностью. Это исповедь, которую трудно слушать, не то что произносить. И абсолютно завораживающее действие при полном внешнем бездействии. Само собой, никакой Лизы на сцене нет. Герои Достоевского, предельно одинокие и индивидуалистичные, всегда сражаются с внутренними демонами. Вот и в постановке Валерия Фокина внешний мир становится лишь теневой проекцией на широкоформатном экране. Здесь тени живут своей собственной, фантастической жизнью, отделяются от хозяев, вырастают до невиданных размеров, множатся и исчезают. Реальность призрачна, условна, обманчива. И единственное, чему можно верить, - горячечному крику живой души, которая пытается познать самое себя. Марина Шимадина
Administrator: От зрителя Посетили вчера «Сатирикон». Смотрели моноспектакль Райкина «Контрабас», по одноименной пьесе П.Зюскинда. Я в восторге. Райкина видела на сцене впервые. Наверное, вот это и есть талант – почти два часа одному на сцене держать зал….на одном дыхании. И я уже не видела перед собой известного актера, а видела еврея средних лет – контрабасиста из оркестра…. Он заставляет услышать, поверить, прочувствовать. Очень сильно!!! И взгляд у него так пронзительный… Советую очень! До спектакля я читала пьесу, и было интересно, как он это сыграет. Герой, образ которого у меня после прочтения сформировался, оказался скучнее, чем тот, который жил на сцене! :)
Administrator: РИА Новости Вечер с Достоевским в "Сатириконе" Ольга Галахова, главный редактор газеты «Дом актера», специально для РИА Новости. Константин Райкин - альфа и омега Театра «Сатирикон», его художественный руководитель, актер и режиссер, который никогда не разменивается на работу на стороне. Он наследник по прямой, принявший театр из рук своего знаменитого отца Аркадия Райкина, верой и правдой служащий вверенному ему делу уже больше двадцати лет. В конце прошлого сезона он отметил юбилей. 8 июля Константину Аркадьевичу исполнилось 60 лет. Однако премьерный спектакль «Вечер с Достоевским», который был вроде бы приурочен к юбилейной дате, Райкин предпочел играть всё-таки осенью, сейчас, с началом нового сезона. Этот фанатично преданный делу актер взял за правило отмечать свои даты не банальными юбилейными торжествами, а новыми вызовами самому себе, резким усложнением творческих задач. К примеру, когда Райкину стукнуло пятьдесят, он сыграл сложнейший моноспектакль «Контрабас» Патрика Зюскинда (режиссер Елена Невежина). Один на один с залом и сценой. Вот что говорил сам актер об этой работе: «В итоге я оказался единственным артистом, который играет Зюскинда на большой сцене. Ни один актер в мире этого не делает. Ни один! Когда в Польше проходил всемирный фестиваль «Контрабасов», я не попал туда только потому, что организаторы не смогли обеспечить мне большую сцену. Меня, когда я назвал фестивалю нужные мне размеры сцены, по-моему, сочли сумасшедшим». Шестидесятилетие Константин Аркадьевич решил отметить взятием новых рубежей, новым витком «сумасшествия». И снова был заявлен моноспектакль, на этот раз по повести Достоевского «Записки из подполья» на основной сцене "Сатирикона». Одно дело играть моноспектакль в камерном пространстве, и совсем другое - в зале бывшего советского кинотеатра «Таджикистан» на тысячу мест. Одно дело подчинить аудиторию в тридцать пять человек, и совсем другое, - найти способ заинтересовать собой и держать в напряжении опять же только собой огромный зал. Выйдя победителем в первый раз, Райкин решился рискнуть и во второй. Опыт погружения в этот текст у Райкина уже был. В Театре «Современник» в 1976 году вместе с режиссером Валерием Фокиным (которого призвал актер и на этот раз в свой "Сатирикон") они уже осваивали ту же самую повесть русского классика, только в пространстве малой сцены. Спустя тридцать лет Константин Райкин решил вернуться к опыту прошлого. Райкин и Фокин - один из самых удачных творческих дуэтов в нашем театре. Валерий Фокин в свое время нашел в актере идеального исполнителя роли Грегора Замзы в «Превращении» Кафки, а задолго до того, - союзника в «Современнике», когда оба они только начинали свое наступление на театральную Москву. Два талантливых ученика одной «щукинской» школы, они получили еще и опыт непростого поколенческого формирования, поскольку были обречены существовать в тени прославленной труппы. Сейчас и тот, и другой - лидеры театрального процесса. Казалось бы, и жизнь развела, и нет уже острой надобности друг в друге. И тот, и другой давно завоевали право на творческую свободу: один руководит «Сатириконом», другой - Александринкой в Питере и Центром им. Вс. Мейерхольда в Москве. Однако прожитая вместе молодость дает знать о себе и в фазе зрелости. Ни тот, ни другой не побоялись войти в ту же воду, правда, в другой акватории. Какой же он, человек подполья у Константина Райкина в его шестьдесят, так и названный в спектакле - Подпольный? Это и не выродившийся тип лишнего человека и не бедный чиновник, который измучен своей нищетой и стыдится пятна на выходных брюках, и не предтеча «бесов». Он не живет он в комнате с пауками, мечтая то о Шиллере, то о Наполеоне… Подпольный у Райкина - человек тупика. Возможно, неслучайно в этом спектакле стена рассекла всю ширину сцены. Художник Александр Боровский и режиссер Валерий Фокин кроме сей стены не допустили на сцену не только ничего лишнего, но вообще больше ничего, не считая скупых деталей обстановки. «Моя квартира была мой особняк, моя скорлупа, мой футляр, в котором я прятался от всего человечества», - признается в своих записках аноним Достоевского. В спектакле нет ни квартиры, ни скорлупы… от бытовых деталей подполья и прочей телесности освобождено не только пространство. Все оголено для концентрации внимания публики. Движением данного спектакля управляет не столько сюжет, сколько мысль. А сколько было соблазнов наставить разных акцентов. Ведь можно было бы куда как подробней остановиться на истории с падшей девушкой Лизой или сосредоточиться на сцене в ресторане, где герой предстает во всей подпольной красе неврастеника. Однако эти выгодные в мелодраматическом плане сцены либо сурово сжаты, либо вычеркнуты вовсе. Сюжет с Лизой в спектакле и вовсе не развивается. Мы не знаем, пришла ли она к герою или нет. Фокин и Райкин сознательно промахивают страшную развязку этих отношений, поскольку их интересует другое: человек края, человек, упершийся в стену, который не знает самого себя. Это нравственное лицедейство занимает Райкина. Оттого его герой не просто разный, а тревожно, немотивированно разный. И потому ни ему самому, ни нам, наблюдающим за этим экземпляром, неизвестно, что будет делать этот человек в следующую минуту. Он сыграет и благородство, и низость, а то вдруг окажется беззащитным существом почти с детским личиком и тут же – и мелочным мстителем, и беспощадным к самому себе моралистом. Стена отразит ночной город с мокрым, почти желтым питерским снегом - эффект будет обозначен с помощью видеопроекции. На той же стене будут трепетать тени действующих лиц дневника. Ведь герой всегда один, и его подполье заключается еще и в том, что живой мир с живыми людьми вокруг уподобляется царству теней. Стена ограждает и увеличивает чувства затворника. Вот вдруг Подпольный застыл у стены, вспоминая свой позор. И тут же за его спиной возникла тень, которая выросла на наших глазах в готический угрожающий призрак. Тенью в спектакле стала и Лиза, с которой герой вел изощренно мучительные беседы, рисуя ей страшные картины будущего падшей женщины. На самом же деле он мстил за свое недавнее унижение, полученное от товарищей. Лишь контуры присутствия Лизы обозначали на сцене кроткое создание. Лишь силуэт со склоненной головкой вызывал сострадание и участие. Монолог героя Достоевского, гибельные признания Подпольного Фокин скупыми, графическими приёмами искусно перевёл в этой сцене в диалог. Казалось, что за стеной, ставшей на мгновение всего лишь занавеской, действительно притаилась, притихла, замерла в ожидании счастья робкая душа. Но романтическое желание спасти девушку у Подпольного быстро улетучилось. Сердце кроткой души наш герой разбередил безжалостно и жестоко всего лишь из короткого приступа человечности, из собственного патетического эгоизма, уже в следующую секунду пожалев о своем взвинченном романтизме. Мучительные признания Подпольного ничем не разрешаются, разве только какой-то моральной усталостью и опустошением, новым осознанием того, что надо бы полюбить саму жизнь, надо бы… но, кажется, в спектакле герою такое озарение приходит слишком поздно. Голос человека подполья звучит в финале как голос умирающего.
Administrator: От зрителя Зрители открывают архивы... Никогда не разговаривайте с незнакомцами! «Косметика врага» Сложно говорить о современном искусстве: оно неоднородно, иногда слишком вычурно, в современном искусстве нет законов, - каждый творит в меру своего таланта, и нет этому искусству судьи, так как нет канонов, по которым судить: всё настолько перемешалось. Современная публика, так же, как и современный театр, разнолика, разноголоса, она не может быть судьей современному искусству, так как саму ее судить некому. Наверное, я пытаюсь сказать, что все эстетические, нравственные критерии оценки несколько стёрлись в современном мире, и каждый судит об искусстве по себе, не зная в сущности,, что хорошо, что плохо, осталось только –«нравится или не нравится». У нас есть «классические театры», в которые ходит определенная публика, любители Чехова, Достоевского, Гоголя, но и в эти «классические театры» пестрыми элементами внедряется современность, пусть и незаметно, незаметно для зрителя, однако эти театры стараются придерживаться классических постановок, сдерживаясь в смелости трактовок. И это здорово. Однако речь пойдет не об этих театрах, а о современных театрах, о современном искусстве, что только недавно поступило на суд зрителя. Если кому вдруг понадобится список самых начитанных режиссеров Москвы, то Роман Козак займет в этом списке, без сомнения, одно из почетных мест. Вместо того, чтоб по сотому разу ставить какую-нибудь зачитанную до дыр пьесу Чехова, он храбро берется за интеллектуальную прозу и всячески образовывает публику вверенного ему Театра имени Пушкина. Сравнительно недавно Козак, например, инсценировал «Черного принца» англичанки Айрис Мердок. Сейчас поставил роман модной бельгийской писательницы Амели Нотомб «Косметика врага». Не роман, а красота. Многостраничные диалоги двух персонажей, не прерываемые ни единой ремаркой, - что может быть заманчивее для театра? Вообще говоря, соблазнительных для актеров моментов, раскиданных там и тут по страницам «Косметики врага», - более чем. Увлекательные повороты сюжета, и утончённый, даже, можно сказать, философский юмор: всё это, словно ждало своего часа воплотиться в живых персонажах на сцене. Наконец, книга дает такой благодатный актёрский материал, что отказаться от роли упивающегося своей мерзостностью голландца Текстора Текселя, хорошему актеру попросту не возможно! А так как в последние годы все подобные герои-искусители, утонченные злодеи, что от своего злодейства страдают сами, причиняя к тому же зло другим, все эти сумасшедшие гении появлялись в образе Константина Райкина, взять, к примеру, шекспировского Ричарда III и гольдониевского Синьора Тодеро, и его легендарную роль в спектакле Валерия Фокина по «Запискам из подполья» Достоевского, вполне закономерно, что и этот герой выбрал себе актера, или актер его выбрал? Но думаю, то случилось по обоюдному желанию! «Косметика Врага» Аэропорт. Ряд кресел, в вышине - шесть светящихся экранов. На них вздрагивают и ползут вверх строчки об улетающих и приземляющихся самолётах. Объявление по трансляции: рейс на Барселону задерживается по техническим причинам. Вышедший на сцену человек с чемоданом (поставивший спектакль Роман Козак, главный режиссер Театра имени Пушкина) слышит это объявление, явно произносит про себя все те слова, что мы произносим в подобных случаях, садится и раскрывает книжку. Но почитать ему не удастся. К нему обращается незнакомец (Константин Райкин) - и несмотря на явное нежелание героя общаться, пристает с разговорами. Герой (его зовут Жером Ангюст, его собеседника - Текстор Тексель) пытается скрыться от льющихся в уши отвратительных подробностей жизни своего навязчивого собеседника, - но куда денешься в зале ожидания, если несносный человек следует за тобой по пятам? И Жером Ангюст вынужден слушать всё это два часа, двадцать минут. Два часа, двадцать минут вместе со зрительным залом. Два часа, двадцать минут сплошного диалога! Два актёра способны не только удержать внимание и интерес зрителя, но и, держа его в сильном напряжении, заставить ломать голову над развязкой. С дьяволом разговаривали многие герои мировой литературы. Вспомнить даже Достоевского с его склонностью к самоанализу, к самокопанию, которое всегда заканчивается, тем, что обнажает все уродливые стороны души, освещает все темные закоулки, выводит на диалог с этим черным потусторонним, что есть в душе каждого, диалог с дьяволом. И это темное говорит с героями, говорит страшно. Но мало, кто из темных сил говорил когда-нибудь так длинно, сложно, как герои Амели Нотомб. Если бы Театр Пушкина ставил детектив, следовало бы умолчать о том, кто таков Текстор Тексель на самом деле. Но, хотя жанр никак не обозначен в программке, можно предположить, что это - философская драма - при этом в форме актерского бенефиса. В этом спектакле – и мощь философии, и яркость актерской игры. Сложность образов, сложность диалогов. Диалоги способны запутать даже самого внимательного зрителя, но именно они удерживают его внимание, именно в них скрыта тайна человеческой души, в которой есть место, как и светлым, так и темным сторонам. Актерское мастерство Из Константина Райкина вышел отличный бес. Ноги у него всегда чуть присогнуты в коленях, руки - в локтях. Нашептывая что-то в уши Жерому Ангюсту, он выглядывает то из-за левого, то из-за правого плеча, интонируя свою отвратительную речь до комических созвучий, словно играя со словами, с ужасными трагическими словами. Роман Козак детально прорабатывает все превращения своего героя: от уверенности в себе, брезгливого отторжения назойливого незнакомца - через любопытство к сюжету. Пусть история, рассказанная им, ужасна, пусть он даже не хотел ее слушать, но вот он выслушал все до конца и вдруг оказался вовлеченным в нее, словно участник этих горестных событий. И действительно, оказывается, что он, именно он, а никто иной, и есть герой рассказа незнакомца. Оказывается это он совершил ужасное преступление, которое разбило всю его жизнь, только ему как-то удалось выбросить это воспоминание из памяти . Но его дьявол вернулся и напомнил. Дуэт актеров внятен, чувствуется, что между ними существует глубинный внутренний контакт, что особенно важно именно при таком сюжете. Ведь несмотря на обоюдную искреннюю ненависть, герои с самого начала действия причудливым образом отражаются друг в друге, будто в зеркале. Критика Шаблон или новая трактовка старой темы? Про Федора Михайловича уже было говорено: диалог с дьяволом, самоанализ, раздвоение человеческой сути на доброе и злое начало, можно сказать, что новый спектакль «Косметика врага» это просто очередная вариация избитой темы, но это не так. Театр, как уже было сказано, очень сложное искусство, так как включает в себя множество элементов, в том числе и литературный фактор. Спектакль ставится по литературному произведению, но это не книга, это не озвученные строки, это совсем иной способ литературного прочтения. Да, можно сказать, что мы это уже где-то встречали: пьеса Эдварда Олби «Что случилось в зоопарке?», «Баллада Рэддингской тюрьмы» Оскара Уайльда, а «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» Стивенсона? Сама собой напрашивается ассоциация! Да, даже, если взять современное творение Чака Паланика- - «Бойцовский клуб»? Аналогии, аналогии! От них – никуда! Но это произведение искусства, этот спектакль, как мне кажется, надо смотреть, отстранившись от всего, что было до, ведь перед нами – живые актеры, а не монолитный текст, на полях которого можно ставить циничные «пометы ногтем», перебирая в памяти уже написанное ранее. Нет, это театр, а театр намного выигрышнее текста, так как имеет «живую душу», и эта живая душа может превнести в «похожий текст» что-то новое. Так или иначе, во время просмотра этого спектакля совершенно не хочется сравнивать или искать аналогии. Ты полностью поглощен игрой актеров, талантливой интерпретацией пусть и старой темы. Возможно, что кто-то из зрителей и не прочувствует игру, не поймет содержание или поймет неверно: как дешевый детектив, холодящую душу кровожадную историю, но это только будет значить, что данный, конкретный зритель, а отнюдь не вся публика, пришедшая на спектакль, так вот, - он понял неверно. Возможно, именно он и искал аналогии весь спектакль, ехидно усмехаясь на происходящее, хотя, нет: если он не понял ничего, то аналогий и не проводил! Хочу сказать лишь, что подобные спектакли рассчитаны отнюдь не на любого зрителя. И неважно, искушен он в «театральном деле», является ли он просто гурманом, любителем театра, которому просто интересно «новое блюдо», если он способен прочувствовать игру без аналогий, без преждевременной оценочности, полностью погрузившись в таинство актерского мастерства, значит, этот спектакль нашел своего зрителя. Театр — школа жизни – крылатая фраза, что перелетает из века в век. Современный театр – зеркало жизни, что учит своих современников на разборе их же ошибок. Не хочу сказать, что раньше, в эпоху Достоевского или Гоголя, в эпоху Шекспира театр не был зеркалом, напротив, «зеркалом человеческой жизни, примером нравов, образцом истины» называл театр еще бессмертный творец «Дон Кихота» Сервантес. Только с помощью театра-зеркала можно было посмеяться над действительностью, хотя и не всегда безболезненно… Сейчас театр - не просто зеркало, а зеркало искаженное настолько, что очень сложно докопаться до истины, и может это только самый благодарный, влюбленный в театр зритель. Спектакли Николая Фоменко, Льва Додина, все это такие сложные зеркала, в которых, под слоем видимого абсурда довольно трудно найти смысл, а смысл есть и очень глубокий. Конечно, вряд ли наша молодая современность часто ходит в театр, скорее, с большей охотой она пойдет в кино или в клубы, но мне кажется, что подобные спектакли никак не могут сравниться с кинематографом, особенно с сегодняшним, в большей части «коммерческим». Театр в меньшей степени способен оставить вас равнодушным. Даже самого юного, неискушенного зрителя театр в силах преобразить, окрылить, заставить думать, а это довольно серьезные и нужные вещи для современности, однако для этого надо перенаправить ее стопы в сторону древнего великого искусства, искусства театра.
Administrator: Форум "Театральной афиши" «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» в Сатириконе. Обсуждение спектакля.
Administrator: От зрителей Вчера снова завернула в Сатирикон. На этот раз на "Синее чудовище" по Гоцци. Мммм.... Комедия дель арте, просто прелесть. Низкий жанр низким жанром, но актерское мастерство не пропьешь. А если ещё учесть, что актеры специально брали мастер-класс у артистов цирка. И вообще не зря под названием спектакля стоит приписка цирк, она себя оправдывает - акробатики, фиглярства (в лучшем смысле этого слова), трюкачества и умопомрачительных спецэффектов там видимо-невидимо. Ага, вы не ослыашись спецэффектов - карнавал так карнавал! Тут вам и "всмделишная" наводящая ужас многоголовая гидра, и арена цирка, превращающаяся в водоём, и гондолы, скользящие по каналам Венеции из воспоминаний героев, и фейерверки... Зрелищно! А какое там само Синее чудовище по имени Дзелу. Лично мне правда ужасно напомнило, точнее напомнил, по манере поведения Маску из одноименного фильма с Джимом Кэрри, только на мой вкус гораздо фееричнее и артистичнее. Ё- моё, я ж прям-таки почти влюбилась... Да, да, я в курсе, что я извращенка, но, дамы и господа, он прекрасен, это ж мой любимый цвет... А принца Таэра там играет тот миловидный молодой человек, который снимался в Диверсантах. А какая там сексапильная злодейка-нимфоманка!.. Гулинди её имя. Мужчины, вам смотреть обязательно))) Хотя конечно не сексапильней Дзелу Вообще там все хороши - четверка Панталоне, Бригелла, Тарталья и Труффальдино зажигали, так что скручивало от смеха. Одно ночное синхронное плавание чего стоит! Всё-всё-всё, умолкаю. А то ж я могу рассказывать об этом с восторженными ахами-вздохами до самого вечера! В общем, это то, что доктор прописал, если у вас вдруг образовался незапланированный приступ хандры, или если просто хочется, не мудрствуя лукаво, отвлечься от забот и повседневности и с головой окунуться в феерию искрометного венецианского карнавала и незатейливых, но забавных шуток и головокружительных трюков.
бельчонок: От зрителей Синее чудовище Драматические спектакли, цирковые представления Браво! Сходили с супругой - не пожалели. Спектакль яркий, с искрометной игрой актеров, смотрелся на одном дыхании. Да, Синее Чудовище прочно ассоциировалось с "Маской" Джима Керри, но это спектакль не портило, поверьте. Я никаких анонсов и рецензий перед спектаклем не читал, поэтому появление гидры на сцене весьма меня порадовало. Вообще, в действе было довольно много элементов шоу - неудивительно для жанра постановки, который Райкин охарактеризовал как Цирк. В общем - рекомендую. Можно даже сходить с детьми, хотя "Синему Чудовищу" не удалось избежать современной театральной болезни - пошлых движений тазом и шуток на грани фола. Удержаться на грани получилось, и все эти "перчинки" скорее отсылают зрителя к лицедейству площадных актеров в той же Венеции.
бельчонок: Синее чудовище, Синее чудовище (с) Замечательные выходные, проведенные в Сатириконе. И конечно, приятно, что с любимым спектаклем. Позитивный и одновременно грустный. Два дня, разные составы и приятно, что на сцене любимые актеры. «Таэра» два дня играл Леша Бардуков, с каждым спектаклем все лучше и лучше! В воскресенье даже пустила слезу в конце! Очень нравится, как Леша меняет голос, его пластика и движения. Признаюсь честно это один из любимых у меня героев. «Синее чудовище» 9 числа играл Антон Егоров, его игра очень понравилась, впервые видела их с Лешей вместе в этом спектакле. У них замечательно получилось сыграть! 10 числа играл Сергей Сотников, шикарен, тут ничего не скажешь. «Панталоне» замечательный старичок, такой бодрый. Два актера и два разных образа. Писать о них много не буду, но скажу одно, они чудесны и в каждом из них мне нравится что-то свое. В Артеме Осипове, он просто потрясающе изображает «Гулинди», а вот в Антоне Кузнецове, мне нравится, как он читает реп, представляя публике «Труффальдино». «Бригелла» в исполнении Александра Гунькина радует глаз! Настоящий герой!!! И конечно хочу сказать о «Смеральдине», которую два дня играла Марина Дровосекова. Потрясающе, слов нет описать, как она мне нравится в этой роли! Еще не раз обязательно пойду на этот спектакль, заряд эмоций и позитива останется надолго! Мы не те, кем кажемся порой друг другу. Смотрим и не узнаем! (с) вроде так;-)
Кука: Действительно выходные получились отменные Порадовала хорошая погода, но главное - два вечера подряд в Сатириконе "Синее Чудовище". Просто праздник Летом Сатирикон закрывал сезон "Синем Чудовищем", вот было бы здорово, чтобы еще и открывал надо предложить Каждый раз,выходя из зала, ощущется такой заряд позитива и отличного настроения, что хватает надолго. Спектакль яркий, красочный, динамичный. Восхитительные костюмы, грим и особенно музыка. Ну а самое главное -конечно же сами актеры. Мало того, что произносят текст пьесы, но еще и выполняют сложные акробатические трюки С новым сезоном все прибавили в мастерстве. Антон Егоров - с каждым разом нравится все больше, его Дзелу стал более наглым, раскованным и дерзким. Леша Бардуков - великолепен всегда Марина Дровосекова - просто красотка,ее Смеральдина кажется мне взрослее и серьезнее Смеральдины Полины. В роли Гулинди я больше люблю Юлю Мельникову - роковая красотка, коварная соблазнительница, напористый характер. Саша Гунькин - храбрый и отважный воин Бригелла По-моему появляется стабильность в роли, хотя Саша каждый раз старается удивить чем-то новым.Ну и наконец моя любимая пара - Артем Осипов и Антон Кузнецов . Они же Пенталоне То, что они оба делают в спектакле - это нужно видеть При этом не могу выделить кого-то отдельно. Оба хороши. И всегда именно их персонажа зал воспринимает бурными овациями.Может быть только одно НО: Панталоне Артема выглядит как мне кажется более взрослым и рассудительным, а вот у Антона - бесшабашным моложавым "продвинутым" старичком, который даст фору любому юноше Это настоящая театральная фейерия Хочется придти снова и снова
Administrator: От зрителя «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» Попала на спектакль снова по приглашению и не смогла отказаться от возможности посетить легендарный театр с легендарным (на мой взгляд) актером. Несмотря на плохое самочувствие, нет и толики жалости о проведенном вечере в знаменитом театре. Прошу прощения перед создателями спектакля за непрофессиональное словоблудие, но просто, нет сил сдерживать чувства благодарности за хорошую, настоящую работу. Скудность декораций, на первый взгляд, один (по сути) актер за весь спектакль, но, сколько идей и режиссерской работы! Действие всего спектакля проходит на авансцене, в непосредственной близости от зрителя, что как бы уже само по себе сближает. Основная декорация выстроена таким образом, что как бы, не пускает актера вглубь сцены – это выстроенная стена не то из плазменных панелей, не то проекционных экранов. Но это зрителю ясно не сразу, все тайны, так сказать, скудности декорации раскрываются по ходу спектакля. Сам цвет ее сразу направляет в чувство меланхолии и вечной осени, так присуще настроениям произведений Достоевского. Скромная по фактуре декорация-стена во время действия много раз меняет свои функции: то это непроходимая стена времени, то это окно в огромном сером доме, то мистические соты, в которых живут воспоминания, то шкаф, где хранятся вещи главного героя, то проекция страхов и образов, то…да много еще чего «то». Александр Боровский с полной ответственностью (как бы сказали в незапамятные советские времена) принял эстафетную палочку от своего гениального отца. «Вечер с Достоевским» далеко не первая работа А.Боровского в театре: он знаменитый художник-постановщик, с премиями и званиями…но что примечательно, в данном случае это как раз радует, потому что и в этот раз декорации наполнены смыслом – это не просто архитектурное нагромождение. Декорации Боровского и в этот раз прекрасно выдерживают режиссерскую нагрузку и сами по себе являются частью режиссуры всего спектакля. Валерий Фокин. Что тут можно сказать, после спектакля я не только запомнила, наконец, (простите мне мою откровенность) имя талантливого театрального режиссера современной России, но побежала в книжный магазин за литературой о нем. Он большой специалист по Н.В.Гоголю. А я не зря привожу здесь этот факт, так как для постановок драматургии писателя необходимо обладать не просто юмором, а мистическим взглядом на жизнь и иметь технические, режиссерские навыки для воплощения литературы такой сложности на театральной сцене. Удивляясь режиссерской активности во время театрального действия, я в очередной раз убедила себя в том, что режиссура это сильнейшая профессия, которая хоть и была выделена только в двадцатом веке, но имеет главенствующую роль в творческой удачи спектакля. Я сказала «режиссерской активности»? Именно так! Потому как режиссер действительно присутствовал во время всего спектакля. Мощь его решений, видения, работы просто била ключом с первых минут дейсвтия. «Вечер с Достоевским» поставлен на основе «Записок из подполья» произведения Ф.М.Достоевского – непререкаемого литературного авторитета, в главной роли с одним из самых известных актеров современной России К.Райкиным. И казалось бы, конечно, спектакль обречен быть удачным. Нет, господа, на авансцене прекрасной актерской работы Райкина, перед вечным словом Достоевского стоял неоспоримый режиссерский авторитет, который говорил уже своими знаками с публикой, делая вечные темы до боли современными, образы ошеломительными и узнаваемыми. Текст, казалось, был написан не ~150 лет назад, а вчера специально для этой постановки. Простите мне мою смелость, но допишусь до еще большего образа – скорее всего Достоевский специально обработал свое произведение для постановки Фокина…бред, но сколько нем мощи режиссуры… Зритель не хитрым, но очень удачным приемом вовлекается с действие спектакля, еще не герой спектакля, а пока актер Райкин расслабляет, чтобы у него (у зрителя) хватило сил для долгого путешествия по сумракам наших общих душевных болезней. Константин Райкин известен и, как мне казалось, это могло стать минусом для спектакля, где он играет главную роль, потому как существовала угроза того, что за его известностью пропадет главный герой повести. Было боязно видеть на сцене не героя Достоевского-Фокина-Себя, а известную личность. Оказалось большим счастьем наслаждаться действием в полном объеме, а не игрой «звезды». Райкин поистине растворился в действии, в жизни и мыслях безымянного героя Достоевского - коллежского асессора. Чудо неоспоримо произошло – и это чудо театр! Общее понятие «театр» здесь специально сводится к конкретики одного спектакля, так как в действительности театр создается каждый вечер, каждым спектаклем, каждым вздохом радости зрителя от проведенного вечера и наполненностью мыслями, вопросами и ответами…
Administrator: Отсюда "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" Скоро у меня сессия, нужно сдавать работы. Поэтому если бы не надобность, может быть так и не написала бы о прекрасном спектакле. Привожу текст рецензии (она же крсовая работа) здесь. Если кто-то отпишется по поводу текста, буду признательна. На свежую голову виднее все недостатки. Заранее всем спасибо. В этом году у Константина Райкина юбилей – 60 лет. Поэтому вполне закономерно, что на афише театра «Сатирикон» появилось название «Константин Райкин. Вечер с Достоевским». В основу спектакля легли «Записки из подполья» Ф.М.Достоевского. Старшее поколение наверняка знакомо со спектаклем «И пойду, и пойду», который шел 30 лет назад в «Современнике». Тот спектакль также был поставлен по Достоевскому («Записки из подполья» и «Сон смешного человека»), также Валерием Фокиным, и также с Константином Райкиным в главной роли. 2010 год. И снова Фокин, и снова Райкин и снова Достоевский. Мне трудно понять, почему для постановки взят тот же материал, потому что в силу своего возраста я не видела «И пойду, и пойду». Могу лишь предположить, что Фокин и Райкин вновь обратились к Достоевскому, тем самым проведя для себя (и для зрителей) некие параллели того времени, общества, человека и времени, общества, человека сегодняшнего. Что изменилось за это время? Может ли сегодня Достоевский быть актуальным и понятным? Хотя, наверное, все гораздо глубже и тоньше. Еще со школьной скамьи с Ф.М.Достоевским у меня сложились непростые отношения. Сложилось ощущение, что Достоевский – это что-то мрачное, трудное и давящее на мозг. Все эти самокопания героев на несколько страниц были мне не понятны. Но при этом понимала всегда, что Федор Михайлович несомненный гений и до его книг просто нужно дорасти. Или же кто-то должен привить любовь к его произведениям. И приближение к гению состоялось на спектакле «Вечер с Достоевским». Вернее, к нескольким гениям сразу: к Ф.М.Достоевскому, к В.Фокину, к А.Боровскому и к К.Райкину. Но обо всем по порядку. Еще до начала спектакля в глаза бросается стена, сооруженная прямо на сцене. Что это? Декорации? Если да, то пока не понятно в чем их суть. Возможно, что-то прояснится дальше. В зал входит Константин Райкин, поднимается на сцену. «Федор Михайлович Достоевский. «Записки из подполья» - читает он название книги. И невольно возникает мысль – неужели все 1,5 часа Райкин будет читать Достоевского? А между тем, похоже, именно так и будет. Но вот Райкин просит больше света на сцену, просит вынести ему стул, подать микрофон. Он уходит за микрофоном в ту самую стену и возвращается из нее, чтобы уже ни на минуту не отпустить зрительный зал и увлечь за собой в мир Достоевского, в мир Подпольного, в мир Райкина, в мир каждого из нас… «Мне 40 лет… А мне уже 60!» - Райкин уже «в образе» и в то же время еще не до конца в нем. Он играет с публикой, развлекает ее, бегает по сцене, читает реп (!) на текст Достоевского. И вроде бы все даже забавно с одной стороны. Но чем дальше – тем неуютнее становится сидеть в кресле в зрительном зале. За всей этой «мишурой» на сцене скрыты глубины, бездны человеческих переживаний. Вдруг каждому становится понятно, что происходящее на сцене – это про него. Райкин-Подпольный необычайно точен во всем. Он делает паузу, смеется, кричит, бегает, прыгает именно в тот момент, в который это необходимо. Все происходящее напоминает некий огромный семинар, на котором гуру что-то очень эмоционально рассказывает со сцены. Причем рассказывает так, чтобы каждому понятно стало, о чем идет речь. Здесь – скорее самопрезентация. «Поняли о чем сегодня речь пойдет? Да, да, обо мне! И о тебе, и о тебе тоже» - как бы говорит Подпольный. Он рассказывает о том, насколько он низок и мерзок. Но аналогичных чувств не испытываешь к нему. Скорее, это забавно. Как же человек пыжится и старается всем доказать, что хуже него нет никого. Но почему он говорит о себе в таких неприглядных тонах? Нормальный бы человек, верно, наоборот стал бы себя всячески хвалить. Что за маску надел на себя Подпольный? Что скрывает он? Зритель готов, он уже задумался. Можно начинать самую вкусную часть, можно вдоволь поиздеваться над каждым, влезть к каждому в душу и все кишки высунуть наружу, чтобы уже самим от себя стало противно, чтобы оглянулись на себя! Подпольный уходит в дверь в той самой стене. А на стене между тем начинает идти снег. Тот самый, Питерский снег. Грязный, мрачный, тоскливый. И сразу становится холодно: вокруг и в душе. Снег идет сперва небольшой, затем становится все сильнее и сильнее и вскоре уже заполняет всю стену. Смотря на снег, хочется думать о вечном… Подпольный в своих воспоминаниях. Он вновь выходит к нам, но уже не в эффектном презентабельном костюме, а в просаленном, протертом халате. Он продолжает свой рассказ о себе, но уже о себе глубоком, а не поверхностном. «Есть в воспоминаниях всякого человека такие вещи, которые он даже и себе открывать боится» - таков один из эпиграфов к спектаклю, данный в программке. Подпольный боится, но все же открывает. Да не только себе, но и всем нам. Вдруг Подпольный становится маленьким человечком, а из его тени вырастают гиганты: «…Они не понимали никакой действительной жизни, самую очевидную, лезущую в глаза действительность принимали фантастически глупо и уже тогда привыкли поклоняться одному успеху. Чин почитали за ум; в шестнадцать лет уже толковали о теплых местечках. Развратны были до уродливости…». Вот они, хозяева жизни, не видящие ничего вокруг себя, считающие всех вокруг неудачниками. Верится с трудом, что произносимый текст написан 150 лет назад. А что изменилось? Да ничего! Все абсолютно так же! От этого страшно и неуютно. Ловишь себя на мысли, что, к сожалению, таких людей вокруг тебя очень много. Но самое страшное, наверное, что их этот текст по ушам не резанет. Они вряд ли соотнесут себя с этим текстом… И вот эти гиганты загоняют Подпольного в угол, на дно жизни. Они бегут за ним, они его преследуют, они потешаются над ним. Он в тупике, он загнан в угол, он хочет бежать, но не может… В воспоминаниях Подпольного всплывает новый эпизод. Разговор с Лизой, проституткой. Именно здесь он, возможно, впервые показал себя настоящим, захотел помочь человеку, вытянуть его со дна, где и сам оказался. А где Лиза? Ее нет на сцене. И в то же время она есть. Я не понимаю, как Райкин это делает (это высший актерский гений!), но я, зритель, не видя Лизу на сцене, одновременно ее там вижу. Райкин говорит так, что зал замирает, в нем повисает глубочайшая тишина. Он подходит к кульминации о детях, и зал плачет. Настолько глубоко влезать в душу человеку нельзя! Подпольный пытается спасти Лизу и сам себя пугается. Он не знал, что он такой. Он думал всю жизнь, что он ничтожество, злодей. А оказывается, в нем скрыта такая мощная энергия. Он ждет встречи с Лизой в надежде, что она не придет к нему. Подпольный мечется, его душа рвется на части (какого масштаба актерский талант нужно иметь, чтобы настолько вживаться в этот образ и настолько точно его играть?!), он сам себя клянет за то, что дал слабину, что слишком уж был сентиментальным. И в конце концов – какое ему дело до этой девушки? Пусть сама решает свои проблемы. Он хочет прихода Лизы и боится, репетирует объяснение со стулом, шепчет ему слова любви, вешает на плечи, целует… Но вот открывается окно от ветра, открывается дверь – в комнату входит она. Но Подпольный уже сделал свой выбор. Он разговаривает с Лизой очень жестко. Сначала она слушает его внимательно, затем сникает, а затем и вовсе убегает (все это мастерски сделано с помощью теней). «А я так и хотел!» - как бы оправдывает самого себя Подпольный. Но ему уже не веришь. И понимаешь, почему в самом начале была эта маска. А так жить проще – не нужно ни перед кем оправдываться, в первую очередь перед собой. И очень органичен финал. Подпольный снова в костюме, с улыбкой на лице, с колкостями, с передразниванием зала. Он снова красуется, он снова в маске. А то, что было сейчас на сцене – это всего лишь спектакль. А о чем же он был этот спектакль? Да о каждом из нас. В каждом человеке живут Подпольные. Основной вопрос только в том – какого из этих Подпольных мы выпустим наружу: злого, неблагодарного, лживого и трусливого; или же доброго, сострадающего, готового помочь, сильного и волевого? И здесь каждый решает сам для себя. Что ближе тебе – казаться или быть? Спектакль очень острый, правдивый и современный. Как ни странно, но текст воспринимается очень органично, как будто его написали наши современники о нас. И в то же время, если кто-то вдруг пришел на спектакль, не зная, что он по «Запискам из подполья», безошибочно определил бы, что автор текста именно Достоевский. Потому что не узнать Достоевского невозможно. И вечер зритель проводит именно с Достоевским, с его текстом. Валерий Фокин очень точно почувствовал автора, влюбился в его текст и смог своей влюбленностью заразить не только творческий коллектив, работавший над спектаклем, но и зрителей. Все сделано режиссером очень точно, местами чересчур точно. Не могу в очередной раз не отметить работу Александра Боровского. Стена, от которой сначала веет унынием, становится жизненно необходимой в данном контексте. Другое сценическое оформление кажется уже просто невозможным! Ну и конечно, Константин Райкин. Я не понимаю, как он играет! Я восхищаюсь его талантом! Сложнейшая роль, требующая даже не 100, а 200 % отдачи. 1,5 часа один на один со зрителем; держать напряжение и внимание, да так еще, чтобы задумались, чтобы ушли со спектакля наполненными! Как можно так играть? Для меня это останется загадкой, которую я буду всю свою жизнь отгадывать, видимо. Впервые спектакль пробудил во мне такую глубину. Отходила от спектакля несколько дней – все думала, думала. Это один из немногих спектаклей, после которого хочется ознакомиться с первоисточником. Полюбила и приняла Достоевского.
бельчонок: От зрителя Константин Райкин. Вечер с Достоевским. Спокойное название на афише больше напоминает о чтецком концерте, чем о яростном, сложном и увлекательном театральном вечере,— а иначе быть не может, если на сцену выходит Райкин. Вот вроде бы вышел такой маленький человечек в черном костюме, стал читать книжку, кривляться по-райковски, разглагольствовать, а полный зал улыбается этому шестидесятилетнему переростку. А потом этот же человечек начинает рассказывать такие вещи, что волосы встают дыбом от осознания мерзости,грязи и правды сказанного. Райкин играет моего любимого Достоевского. Он на своей сцене царь и бог. А еще и раб, и червь. Он выворачивает наизнанку душу: через слова, через свое фирменное ерничанье, через эффектные жесты, через музыку, игру света и тени..Психологически Райкин точен здесь как никогда — он болен сам собой. Его пытает собственная душа и мысли. И деться ему от себя некуда. Он сознательно шаг за шагом, идет по пути самоуничтожения. Как говорится, режет по живому.Наружу лезет мания величия вместе с комплексами маленького человека. При этом виновность свою он признает и понимает — «я мерзавец, потому что я самый гадкий, самый смешной, самый мелочной, самый глупый, самый завистливый из всех на земле червяков, которые вовсе не лучше меня, но которые, черт знает отчего, никогда не конфузятся; а вот я так всю жизнь от всякой гниды буду щелчки получать — и это моя черта»! Самобичевание, раскаяние, насмешка над собой - все высоты душевного откровения и такие же пропасти греховных помыслов - все это Райкин проживает в своей роли так, что аж дух захватывает!Убедительно так, что страшно. Страшно от этих мыслей, от этих стонов души, от этих мучений, от горьких насмешек...страшно от суда над самим собой.А еще от мысли, что невозможно отличить мученика от мучителя-они слились воедино....классический Достоевский.... и невольно врывается в сознание вопрос: А я?кто я?
Administrator: Отсюда Не всё коту масленица. А не замахнуться ли нам на... Островского? Наверное, все поклонники театра «Сатирикон» заметили, что последние сезоны труппа уверенно держит курс на русскую классику. Пьесы Островского занимают не последнее место в его репертуаре. «Не всё коту масленица» - постановка, представленная на 6-ом Московском Международном фестивале студенческих спектаклей «Твой шанс» - третий по счёту спектакль по пьесе русского драматурга. Эту постановку Константин Райкин выпустил ещё два года назад. В 2008 состоялась премьера. Теперь спектакль набрал вес, окреп и готов к труду и обороне уже не в стенах Школы-студии МХАТ, а на большой сцене. Эта работа, пожалуй, единственная, которая выделялась на фестивале среди своих собратьев, некой законченностью и целостностью. Обычно, когда смотришь студенческие работы, от них веет какой-то недоговорённостью, наивностью, простительной пафосной игрой и полным отсутствием опыта у молодых актёров – читай штампов. Одним словом, студийностью. Говорит ли это о том, что спектакль изначально готовили в репертуар или же этим объясняется простое присутствие в качестве главного героя Ермила Зотыча – Константина Райкина? Не ясно. Скорее, и то, и другое. Выглядела постановка как бенефис Райкина? Не сказала бы. Хотя, конечно, публика бурно реагировала на «выходы» артиста, но и молодёжь не подкачала. Сыграть на одной сцене со своим мастером и не «потеряться» - дорогого стоит. Молодая героиня Евгении Абрамовой скорее хитроумна, чем лирична. Она смело разговаривает с заботливой мамой – Карина Андоленко, голова которой забита не тем, как побогаче выдать дочку замуж, а всё-таки, чтобы при этом она была ещё и счастлива. А у зажиточного купца Ахова хоть и есть большие деньги, да вот в женитьбе они ему точно не помощники. Не по возрасту он Агнии. К тому же девушка уже давно влюблена в приказчика его Ипполита - Роман Матюнин, но денег у него нет. Вот и завязывается неразрешимый узел, пока молодой человек не наберётся храбрости и не вынудит богатого старика отдать-таки ему свою долю. Остаётся Ермил Зотычу переживать своё горе в одиночестве. «Не всё коту масленица» - заканчивается русской пословицей спектакль. Конечно, никуда не деться от центральной роли в постановке. Контантин Райкин – основа театрального действия. И очень трудно абстрагироваться от этого и отдельно оценивать игру других артистов. Студийцы же пока очень неплохо смотрятся вместе, как ансамбль. Но главное слово по-прежнему остаётся за солистом. Вот и получается, спектакль в духе «Райкин и Ко». Но для ребят ещё наступит звёздный час, они попали в надёжные руки. Куда хуже, когда твой мастер даже на сцене, во время спектакля, строгий режиссёр. Доводилось видеть постановки, в которых играли режиссёры – её авторы, но вместо актёрской игры зрителю доставался лишь зоркий взгляд постановщика, туда ли пошёл актёр, ту ли сказал реплику… Хотя «Не всё коту масленица» создали Алла Покровская и Сергей Шенталинский, но руководитель курса есть руководитель. Константин Райкин, видимо устав от экстравагантных ролей, нестандартных режиссёрских решений, решил попробовать себя в драматургии Островского. Хотя в его Ермиле Зотыче и есть небольшое сходство с Сеньором Тодеро, но всё-таки это более классический персонаж. Сначала его герой появляется в старом кафтане, он носит бороду и опирается на клюку. Но это до тех пор пока не получит отпор от молодой девицы. В следующем действии он будет щеголять в роскошном кимоно, белого цвета фраке и сбреет бороду. Когда он поймёт, что всё-таки и этого мало, безвозвратно потеряет невесту, его – злобного, вечно ворчащего, почему-то становится жаль. А монолог… Ведь мог Ипполит обойтись с ним порядочно, как с почтенным человеком, ведь мог и поклониться в ноги за все годы работы, когда деньги брал, да и просто сказать «спасибо»… И перед зрителем стоит уже не холёный жених, а жалкий старик, с жадностью требующий справедливости. Не та молодёжь то нынче, не те порядки, - возмущается он. Что же касается сценографии спектакля. То игровое пространство не загромождено вещами, реквизитом, напоминающим далёкую русскую эпоху, но и обозначено её некоторыми предметами – стулья, зеркало, большое окно, а над головами актёров висит некое подобие резной рамы – будто картины из прошлого оживают. «Не всё коту масленица» уже два года играется на маленькой сцене «Сатирикона» имеет своего зрителя, актёры – поклонников, а сам спектакль корнями уходит далеко в прошлое, когда традиции домашнего театра ценились высоко. Вот и становится на душе от него тепло, как от старого пледа. Текст и фото: Анна Коваи
Administrator: От зрителя ...Перед началом спектакля голос К. Райкина: - ... К нам, конечно, ходят интеллектуальные люди, но иногда и дураки забегают взрыв смеха - В последнее время, к сожалению, очень часто еще больший взрыв))) Да, спектакль назывался "Синее чудовище". Игра актеров великолепна! Столько эмоций! И всё для зрителей! Потрясающий сюжет, держт в напряжении до самого финала. Осовремененная сказка для взрослых, иногда шутки проскакивают ниже пояса, но все в этических рамках (это же татр!) :) В общем, всем советую. Не пожалеете! ;) Под конец спектакля поймала себя на том, что веду себя как ребенок - завороженно смотрю на сцену, следя за игрой актеров и ожидая развязки :) Никакой кинотеатр с суперзвуком не сравнится с живой игрой, живым звуком и живыми эмоциями, адресованными прямо в зрительный зал и только для зрителей!..
Administrator: От зрителя Записки из подполья. В прошлый четверг в Сатириконе давали "Диалоги с Достоевским". Несколько дней не могла написать свои впечатления от спектакля, размышляла. Представьте себе: один актер на сцене. Час сорок пять. Без антракта. На полную мощность. И невозможно оторваться. Когда Райкин вышел на поклон, я подумала, что антракт. Посмотрела на часы и поразилась. Я безмерно счастлива, что на этого талантливейшего человека не распространился принцип "На детях гениев природа отдыхает". Это человек-взрыв, человек-энергия, АЭС. Этому человеку 60. Шестьдесят! Чтобы я так жила в свои шестьдесят! И он этим спектаклем захотел отметить свой юбилей... Спектакль по Достоевскому, который в принципе не пишет на радужные темы. Я не представляю, как режиссеры берутся ставить Достоевского. Это титаническая ответственность. Нужно не скатиться к самосожалению, не удариться в скучные разглагольствования, не опошлиться до прямых параллелей с текущей действительностью. Спросите у любого своего знакомого - много вы насчитаете добровольцев пойти в театр на Достоевского? К тому же на премьеру, на которую еще ни одной рецензии не написано? То-то же. Когда действие началось, зритель смеялся. Комедия по Достоевскому. Потом смешки стали раздаваться все реже и реже. А когда спектакль завершался, по сути так же, как начинался - не смеялся уже никто. Цель достигнута. Философия существования главного героя актуальна до сих пор для многих из нас. Да даже для каждого, если вдуматься. "Главное же, как ни раскидывай, а все-таки выходит, что всегда я первый во всем виноват выхожу и, что всего обиднее, без вины виноват и, так сказать, по законам природы. Потому, во-первых, виноват, что я умнее всех, которые меня окружают. (Я постоянно считал себя умнее всех, которые меня окружают, и иногда, поверите ли, даже этого совестился. По крайней мере, я всю жизнь смотрел как-то в сторону и никогда не мог смотреть людям прямо в глаза)." Соотносить себя с главным героем не приятно, но этакая рефлексия и злость есть в нас. В разной концентрации, но есть. Герой в ссоре с собой, с окружающей действительностью, с окружением. "Клянусь вам, господа, что слишком сознавать - это болезнь, настоящая, полная болезнь. Для человеческого обихода слишком было бы достаточно обыкновенного человеческого сознания, то есть в половину, в четверть меньше той порции, которая достается на долю развитого человека нашего несчастного девятнадцатого столетия и, сверх того, имеющего сугубое несчастье обитать в Петербурге, самом отвлеченном и умышленном городе на всем земном шаре. (Города бывают умышленные и неумышленные). Совершенно было бы довольно, например, такого сознания, которым живут все так называемые непосредственные люди и деятели." Сцена, на которой происходит спектакль - узкая полоска, такая же неудобная и тесная для спектакля, как и жизнь, показанная на этой сцене. Сразу после того, как выключается основной свет и Райкин-актер становится Райкиным-героем, световые прожектора ограничивают пространство сцены вровень с ростом героя, еще более уменьшая пространство действия. Герой плавно перетекает в Райкина, и так же незаметно мигрирует обратно. Совершенно органично вписались и видео инсталляции, и музыка. Это, наверное, первый случай из тех что я видела, когда такое решение оправдывает себя больше, чем использование живых актеров. Потрясающее зрелище: разговор актера с тенью, множащейся с нарастанием драматичности момента. То ли из-за декораций, то ли из-за масштабности таланта Райкина, но расстояние между зрителем и актером не чувствуется. Драма маленького ничтожного букашечки разворачивается прямо у тебя на глазах. Герой мелочный, гнусный и жалкий. Но как в нем много от всех нас! Самодовольство, желчь, униженность. Бедность, серость и убогость.Так и хочется посадить его на коленки и гладить, как малыша, разбившего коленку. А он будет причитать и дуться на весь белый свет. Константин Аркадьевич отчасти играет и себя. А может и не отчасти, но очень органично. Весь спектакль я то презирала, то смеялась, то жалела упивающегося своим несчастьем коллежского асессора. Покалеченный социумом, недолюбленный родителями, "больной, больной человек". Вся первая часть спектакля - репетиция второй, театральной. Первая часть отдает сумасшествием, вторая дает ощущение, что мир не пошатнулся, и я смотрю настоящий спектакль. Если бы не вторая, классическая часть, у зрителя не осталось бы шанса выйти из зала прежним. Чужое сумасшествие заразительно. " А в самом деле: вот я теперь уж от себя задаю один праздный вопрос: что лучше - дешевое ли счастие или возвышенные страдания ? Ну-ка, что лучше?"
Administrator: Отсюда «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» Почти светло. Он один на сцене. Почти два часа. И ему заворожено внимало ползла. Местами тяжело. Смысл соскальзывал, и я вытаскивала себя снова в реальность, в кресло, как Мюнхгаузен за волосы из болота… болото, болото… почему болото? Пытаюсь схватить за хвост проскользнувшее нЕчто… Вот! Слушайте! В моей домашней библиотеке есть несколько томов из серии «Библиотека классики», которые живут на полках рядом, и когда библиотека переезжала вместе с нами, они неизменно оказывались рядом и на новом месте. Примерно одинаковые по толщине, одного дизайна и «на ощупь», т.е. материал обложки, но разные по цвету. Во всяком случае, я, будучи еще ребенком их не читавшим, отличала их именно так. Красно-малиновый Чехов с рассказами, серый-мышастый с рассказами же Толстой, желтый-яркий Толстой с Миром и Войной, и Достоевский. Грязно-болотный. Цвет той обложки лег как-то ровно и на восприятие его творчества. Плюс надо добавить к этому впечатлительность детско-школьную, все эти «на дне жизни», «луч света в темном царстве» и прочие. Зал «Сатирикона» в этот вечер встретил плотным подобием занавеса, состоящего из прямоугольных панелей от пола до потолка… грязно-болотного цвета. Разве что на тон светлее моего домашнего Достоевского с книжной полки. И не верю я в случайности! Бросьте! Может быть, я скорее поверю в то, что у Александра Боровского такой же томик Достоевского в домашней библиотеке стоит. Может да, а может… Но «болотистость» декораций не в коей мере не передалась настроению спектакля, режиссерскому прочтению и решениям. Напротив, спектакль-взрыв! Спектакль-энергия! Спектакль-ураган! Это Достоевский? Это Достоевский. Нет, это…Валерий Фокин с Александром Боровским и ** И это не вышло бы ни у кого ТАК феерично, как у Константина Райкина. В название спектакля внутрь кавычек включено имя Актера. Это ли не признание талантища и не заслуга Мастера? Всю первую (условно) часть спектакля где-то ТаМ маячила мысль, что вот он оказывается о чём, вот он какой (северный олень), и «эвона как, поди ж ты» Условно вторую часть (зная текст) воспринимала уже без оглядки на первоисточник, заворожено следя за талантливым перевоплощением актера; он-лиза-он; хорошо зная сюжет, замечаешь нюансы и режиссерские находки; дивишься театру теней. Начиная с игры, выходя на сцену из зала, заигрывая с публикой и разыгрывая со зрителями начало будто распеваясь, готовясь к прыжку с книгой Достоевского в руках, Райкин вдруг втягивает нас внутрь, превращаясь в героя, оставляя притворную близость к залу, но добиваясь другой близости. Невидимой. Невесомой. На долю секунды вспомнился его отец, Аркадий Исаакович, меняющий образы-маски. Здесь, скрывшись за дверью, сменив костюм, перед нами герой уже «внутри» книги. Грязно мокрый снег, вдруг пошедший слева, и как будто из тучи, сносимой ветром, нагнавший середину и другой край сцены… веет Питером…веет подпольем… Силуэт, вдруг ставший призраком и вытянувшийся, выросший, переставший быть тенью героя, отделившийся от него и заживший своей отдельной жизнью. Или Лиза, тень её, съежившаяся и убегающая…пронзительной нотой дополнившие монолог героя тени… «Мурашки по коже», - шепчет подруга рядом. Вдавило в кресло. Еще было трио музыкантов на сцене и лихо прочитанный рэп. Пиджак, засаленный халат, кальсоны и пара штиблет…распахнувшаяся створка двери наверху и захлопнувшиеся наглухо ставни прямоугольных проемов панелей. Болотная стена. Вместо занавеса. Браво. © Анастасия Вильчи
Administrator: От зрителя ...В Сатириконе "Записки из подполья" ("Вечер с Достоевским"). Проекция сознания подпольщика, человека скорее думающего, чем деятельного, на стену театра. Тени сознания, тени думок, тени теней. Интересно, интересно. Мысли мелкие туда-сюда бегают, прыгают, свет заслоняют, огромными кажутся. А тут вдруг оркестр вжарил громко! Да, именно так это все наедине с собой и происходит. А снаружи не слышно, не видно ничего, ни звуков, ни следов, ни теней...
Administrator: Отсюда "Синее чудовище" на сцене театра "Сатирикон" Ты право, синее чудовище, Нет пророка в голубом экране. Фьябу (волшебную сказку) «Синее чудовище» итальянского драматурга Карло Гоцци в России в драматических театрах не ставили. Тем интереснее было пойти на премьеру спектакля по этой пьесе, поставленную в «Сатириконе» Константином Райкиным. Гоцци писал свою сказку для традиционного итальянского театра масок. В Венеции её исполняли во время карнавала. Предваряет спектакль дикторский текст, который заверяет зрителя в том, что режиссер пытался следовать духу комедии дель арте. Поэтому декорацией служит цирковая арена, а само действие разбивается акробатическими антрепризами с участием 4 клоунов. Итальянская комедия выросла из балаганного народного искусства. Когда актеры импровизировали над тем, что происходит здесь и сейчас. И Константин Райкин осовременил пьесу XVIII века так, что если бы её увидел сам автор, то он точно бы не узнал своих персонажей. Синее чудовище обретало у Гоцци в темном лесу. Оно было той темной стороной личности, которую надо было увидеть, понять, полюбить и тем самым победить. В интерпретации Райкина темной стороной нашей жизни является телевидение. Синее чудовище в образе телеведущего встает на пути влюбленных. Теперь им предстоит борьба с рядом отрицательных персонажей, среди которых блудливая жена императора – эдакая современная медиа-звезда, и семиглавая гидра, пугающая героев и зрителей своими головами-камерами (ну точно телекамеры, беспардонным одноглазым оком заглядывающие прямо в лицо зрителям на каком-нибудь концерте). Шутки в спектакле делятся как бы на две категории. Первая, незамысловатая, объясняется высмеиваемым объектом – телевидением. Впрочем, иногда даже обидно становится за зрителя. Он смеется над пародией, не замечая, что это пародия над шуткой, а не сама шутка. Райкин иронизирует над любовью телевидения к теме секса и насилия, и вот уже зритель заливается над тем, как актер изображает женщину: буфера – во, попа – во! Вторая, менее заметная, но более интересная. Райкин не стесняется шутить жестко, затрагивая болезненные темы: тоталитаризм, глупость и готовность пойти на всё, лишь бы выслужиться, национальный вопрос. Поэтому спектакль будет интересен действительно широкому кругу зрителя. И может подойти к любому настроению. Хочется просто расслабиться и насладиться прекрасной актерской игрой, великолепными акробатическими номерами, смешными шутками – пожалуйста. Хочется увидеть жесткое в своей сущности препарирование современного мира – пожалуйста. Спектакль призывает к диалогу, к рассуждению, к обмену мнениями с друзьями после просмотра. © Лика Орлова
Administrator: Отсюда Открытая репетиция. Дневниковые заметки случайного зрителя. Несерьезный вопрос «почему?» Первой ожившей для меня в театре фьябой Гоцци стали «Счастливые нищие» в театре «Ильхом». И если «Счастливые нищие» - это восток, пестрый базар, с теплой иронией породнившегося с этой культурой человека из повестей Соловьева о Насреддине, то «Синее чудовище» - это ностальгия по тому, чего никогда не знал: по туманам Венеции и жанру, не получившему распространения за ее приделами и не пережившему своего времени. Всякий раз, играя фьябы, режиссеры создают их заново на новый лад. Для «Синего чудовища» Константин Райкин придумал цирковую арену и сложные пируэты под «куполом», переносные решетки клеток и высокие фонтаны пламени. Очень зрелищно, но спектакль, на мой взгляд, будет иметь успех не по этой причине. Сами подумайте, когда незамысловатый, но притягательный сюжет «Красавицы и Чудовища» не оправдывал себя? На моей памяти, особенно при качественном «чудовище» и соответствующей «красавице» такого еще не случалось. На свете слишком много сентиментальных барышень и мечтательных дам. Маститых же театралов, «едавших собак» и видавших весь чеховский фестиваль насквозь, в свою очередь, «оправдает» игра актеров, которая уже сейчас заслуживает высокой зрительской оценки: за все три часа ни разу не возникает мысли или ощущения, что ты еще не на спектакле, а на открытой репетиции. Часто спектакли оживают не на премьере, а где-то через пару месяцев после - в противовес им, «Синее чудовище» вполне сформировавшийся ребенок, огласивший о своем появление первым криком и готовый развиваться и расти. О первом впечатление, на память: Начинается спектакль настолько серьезно, что не верится в то, что дальше будет сказка. И не рык за сценой, принадлежность которого, по умолчанию, приписывается Чудовищу, создает такую атмосферу - это заслуга самого Чудовища. Цирк, дрейфующий между гондолами в венецианском канале, из гвоздя программы деликатно становится фоном для жутковатого явления Чудовища, улыбающегося весь спектакль улыбкой человека, который смеется. Это не просто личина, это стиль поведения придуманный для Дзеула и заколдованного Таэра. Пластика и голос выходят на первый план, когда мимика затруднена маской сродни той, что некогда носило зеленое чудовище Фантомас. И этих средств самовыражения оказывается вполне достаточно для образа, создаваемого на сцене двумя Чудовищами. Дзеул (Антон Егоров) – Чудовище, рок обретший черты, Таэр (Яков Ломкин) – Чудовище и лирический герой, по совместительству, этакий Король-Олень в образе Тартальи. В придачу или, как сейчас принято говорить, бонусом к двум чудовищам идет целый дворец выразительных персонажей: коварных, простоватых, кукольных и почти настоящих. В распоряжение которых - насыщенное событиями существование без пауз, с интригами, приключениями и, конечно, любовью. Сцены Таэра и его возлюбленной Дардане (Марьяна Спивак) не театрально сказочны. Почему не театрально? Переформулирую – непривычно в рамках театра, это скорее кинематограф в реальном времени, с живой энергетикой. Как и весь спектакль. Не даром во время просмотра часто ловишь себя на мысли, что перед тобой уже фильм, чудом существующий на сцене. Этому не способствует лишь цепочка псевдоассоциаций из помех звука и изображения, создаваемая актерами в качестве юмора. Юмор спектакля - на вкус, и местами он менее симпатичен, нежели заложенная в нем ирония, сочетающая в себе: Гидру, рожденную из софитов, под управлением оператора и упрек одного министра другому – «вы прямо как театральный критик». Этот упрек повторяет слова режиссера, сказанные в преддверии показа о том, что спектакль не для дегустаторов, а для нормальных театральных зрителей. И на это подкупающее предложение стать именно таким, добрым зрителем к хорошему спектаклю, хочется ответить согласием. Подведенный на досуге итог: Лучший ответ, удалось ли знакомство со спектаклем - это то, как вы ощущаете его через пару дней после первой встречи. Так вот, «Синее чудовище» хочется повторить, и не раз, с разными составами и через определенные промежутки времени, чтобы увидеть, что будет дальше © Юлия Мараховская
бельчонок: Синее чудовище в любимом театре! Вообщем уже сбилась со счету какое это у меня «Синее чудовище», ну тут как говорится все как в первый раз! Очередные выходные проведенные в Сатириконе, за просмотром любимого спектакля. Каждый раз приходя на него, получаю массу удовольствия, и море позитива! Вчера впервые за все просмотры видела в паре играу Алексей Бардукова и Марьяны Сgивак. Марьяна вообще у меня самая любимая в этой роли, она действительно превращается в юношу, но при этом в душе конечно остается любящей женой.Мне очень нравится как Марьяна меняет свой голос, и у нее лучше получается это превращение. Вчера вконце когда говорилась последняя фраза: «И родилась любовь», честно чуть не разревелась. Алексей Бардуков, понравился как всегда!Это чудовище в его исполнении, хоть и в синей маске, но смотится вполне привлекательно. Игhа Леши радует с каждым разом. И Вчера в конце. Он так проникновенно говорил свой текст, местами даже крича. И конечно, не могу не сказать об Антоне Кузнецове, ой это вечный позитив. Его герой настолько производит впечатление, что каждый раз ждешь этих его сцен с «венецианским диалектом». И зал на все это реагирует очень позитивно! И конечно Марина Дровосекова, ух хорошо! Каждый раз в ее героине появляется что-то новое, и при этом радует глаз. Вчера понравились все, даже те, кто раньше не производил такого впечатления! Конечно, жаль только одно,что цветов было очень мало!
Administrator: От зрителя (arlekin) "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" в "Сатириконе", реж. Валерий Фокин Первая часть полуторачасового без антракта представления построена в формате, что называется, "эстрадного спектакля". Из зала выбегает актер-звезда, он же худрук театра Константин Райкин, в пиджаке, с букетом свежеврученных цветов, требует вазочку под букет, мебель, свет - все это на авансцене, в присутствии ансамбля музыкантов, на фоне "пожарной" выгородки, продолжающей обшивку стен зрительного зала. Затем раскрывает книгу, делает вид, что зачитался, просит микрофон и в микрофон произносит часть монолога, как бы примеряя прямую речь рассказчика повести на себя. В тексте, между прочим, масса моментов, которые сходу вызывают ассоциаци персонально с Райкиным, заходит ли речь о том, что герой "много раз хотел сделаться насекомым" (сразу вспоминается "Превращение" Кафки, поставленное с Райкиным тем же Фокиным), признается ли он, что "себялюбив, как горбун" (возникает ассоциация с сыгранным Райкиным в постановке Бутусова "Ричардом III"). Так продолжается до момента, когда в повести появляется проститутка Лиза. На сцене она во плоти как раз и не появляется, присутствует как безголосая и бесплотная тень на видеопроекции, причем не одна тень, а множественная, распадающаяся на множество ипостасей. Здесь интонация уже иная, не "микрофонная" (хотя на качестве звука смена тональности не сказывается), не "эстрадная". И тем не менее вторая часть, как мне показалось, проигрывает первой, а все видео- и аудио-примочки кажутся, ну вот честное слово, излишеством. Райкин и без них все способен играть (вроде бы и играл когда-то, ведь Фокин уже делал с ним "Записки из подполья" во времена, когда никаких видеоинсталляций и в проекте не было), а "мультимедийный" антураж в лучшем случае не помогает, а то и мешает воспринимать то, что он делает.
Мирра: "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" Долгожданная премьера. Ждали, гадали, строили предположения и гипотезы. И вот - дождались. Сразу скажу - спектакль превзошел все ожидания. К тому же, все ожидания он обошел и вышел неожиданным, дерзким, непредсказуемым. Непредсказуемо в нем все, в каждый момент спектакля - неясно, куда выведет следующий поворот сценического действа, что еще обрушится на зрителя и как это будет выражено. И оттого - безумно интересно буквально каждую секунду спектакля. Сначала - о Достоевском. Честно говоря, "Записки из подполья" я не читала. Если судить по спектаклю, то мы с этой повестью весьма друг от друга далеки. Теоретически история мне вполне понятна, но история эта - не про меня. Ничего своего, личного в исповеди героя я не нашла. Это не хорошо и не плохо. Но для меня "Вечер с Достоевским" был скорее "Вечером с Райкиным". А теперь - о спектакле. Первое, что бросается в глаза - это, естественно, сценография. Константину Аркадьевичу оставили лишь полтора метра авансцены (а в какой-то момент он и вовсе спрыгивает со сцены и носится по залу). Момент интересный и важный, так как вся энергетика, весь мощнейший поток энергии, излучаемый Райкиным, идет непосредственно в зал, не рассеивается даже частично, что было бы неизбежно в пространстве большой сцены (и как это было, скажем, в «Контрабасе»). Полметра авансцены, а дальше – серая панельная стена, внешне точь-в-точь повторяющая стены зрительного зала. Перед спектаклем мы все размышляли: разъедется ли она в стороны, как занавес или, может, «уедет» вверх, а то и вовсе рухнет, не приведи Бог, в зал… Но нет – все осталось на месте, только обнаружились в стене узкие дверцы. Из них появляется, за считанные секунды переодеваясь-перевоплощаясь, Райкин (заставляя нас вспомнить, конечно же, о Райкине-старшем), из них появляется трио музыкантов - они то лихо аккомпанируют монологу-речетативу, то заводят тихую, словно откуда-то из подсознания пришедшую мелодию, и она вызывает неясную тревогу, выматывает душу. А потом стена превращается в огромный экран, и по этому экрану то летят вихри мокрого снега, то бесконечно убегает прочь хрупкая, тоненькая тень девушки... То тень самого Подпольного отделяется от него и живет собственной жизнью – жутковатый, сильный момент. Словно нечто сверхъестественное вмешивается в отлаженный ход спектакля и начинает происходить что-то странное, необъяснимое. Но главное – это, конечно же, великолепный, неистовый, неудержимый КАР. Начинается спектакль в манере несколько эстрадной. Райкин выходит на сцену из зрительного зала, в костюме, с галстуком-бабочкой. Начинает требовать побольше света, стул, микрофон. Корчит рожи, передразнивает зрителей… И тут он как никогда ярко напоминает собственного великого отца. Аркадий Исаакович – только в другом, более серьезном и глубоком материале. Но материал обязывает, и спектакль идет «вглубь», через эпатаж и безумные режиссерские выверты. КАР мастерски балансирует между ёрничеством, кривлянием и глубочайшей трагедией. Между эстрадой и исповедью. И чем глубже, чем серьезнее – тем больше восхищаешься отточенностью мастерства, мощной энергетикой и великолепной формой Актера.
Administrator: Быстренько посмотреда на форуме... не нашла. В любом случае - пусть будет. Из инет-архивов. Только для взрослых 15.09.2008 Константин Райкин устроил цирк на сцене В минувшие выходные в театре "Сатирикон" состоялась премьера сказки Карло Гоцци "Синее чудовище". Этим спектаклем театр открыл свой очередной сезон. Премьеру в театре репетировали долго, в течение года. В зале были сняты несколько рядов, а на сцене установлена цирковая арена. В главных ролях заняты молодые актеры "Сатирикона", выпускники курса Райкина, примерившие маски комедии дель арте. Жанр волшебной сказки обычно восхищает детей и эстетов. Первые искренне верят в чудеса и радуются, когда герой летит на ковре-самолете или общается с говорящим китом. Вторых восхищает сознание, что существуют на свете души, которые верят в говорящих рыб и заколдованных принцесс. Венецианский граф Карло Гоцци уверял, что не только верит в чудеса, но сталкивается с ними каждый день (так, по его словам, дождь в Венеции начинался только в дни, когда он выходил из дома без зонта). Однако свои сказки Гоцци сочинял, адресуясь к скептическим до цинизма современникам, развлекая их запутанными историями, полными чудес, юмора, приключений, прекрасных принцесс, неутомимых слуг и лирических любовников. Сюжеты его сказок часто перегружены и утомительны, что позволило исследователям говорить о барочной избыточности фантазии Гоцци. Но созданный им мир, - где король превращается в оленя; статуя смеется, когда женщина лжет или женщина обретает мужа, влюбившись в чудовище, - прозрачен и ясен. Чистая душа непременно проведет героя через любые тернии. А злодеи будут наказаны. Когда-то Гилберт Кийт Честертон писал: "Я оставил сказки на полу в детской и с тех пор не встречал столь разумной книги". Возможно, поэтому именно к сказкам как к противоядию кидаются самые искушенные взрослые, когда чувствуют пресыщение, утомление или страх, что их мир рушится и спасти веру в мироздание может только чудо. Пресыщенные всем на свете, венецианцы сошли с ума от нового жанра, получившего название фьябы. Довольно быстро - через пять лет - пришло отрезвление, и даже год смерти Гоцци на его родине забылся. В России итальянского графа особенно полюбили в кризисные годы начала ХХ века. Им увлекались Мейерхольд и Вахтангов. Целый год Константин Райкин репетировал Гоцци, обучая параллельно своих молодых актеров цирковым навыкам: жонглированию, акробатике, лазанию по канатам. На сцене был выстроен цирковой круг, над ним развешены веревочные лестницы, трапеции и цирковые круги. На заднем плане в ностальгические минуты возникали нарисованные купола Сан Марка, сдвигались арки моста Риальто, плыли гондолы с очаровательными венецианками в белых масках. Но самым увлекательным в спектакле "Сатирикона" стали отнюдь не постановочные эффекты и гимнастические экзерсисы. И даже не красочное скольжение по канату полуголой порочной и прекрасно сложенной царицы Гулинди (Юлия Мельникова). Не драка с гидрой, похожей на механического паука (на ногах членистоногого укреплено нечто в виде телекамер) переодетой принцессы Дардане (Алена Разживина). Не сопла, стреляющие огнем и конфетти. А куда более традиционные дурачества бессмертных масок: Тартальи (Игорь Гудеев), Панталоне (Артем Осипов), Бригеллы (Иван Игнатенко). Актеры играют азартно, явно получая удовольствие от самого факта пребывания на сцене. И компенсируя отвагой и старательностью недостаток опыта и необходимых навыков. Эффектное купание в водоеме, где воды меньше чем по щиколотку - одна из самых смешных сцен этого богатого на трюки спектакля. И, правда, жаль, что Константин Райкин пренебрег многовековым арсеналом лацци (с невидимой мухой, с драками палками и т.д.). Кажется, они здесь были бы более уместны, чем шуточные бои, пародирующие восточные боевые искусства или элементы эстрадного шоу. Тем более постановщик отнюдь не боится грубоватости, свойственной комедии дель арте. "Синее чудовище" в "Сатириконе" - сказка только для взрослых. Соленые шутки, фривольные жесты, эротические сцены и многочисленная отсебятина не предназначены для детских глаз и ушей. Впрочем, сам Константин Райкин отсек и еще один зрительский сегмент - "театральных критиков", посвятив одну из отсебятин Панталоне этим чудищам с холодным носом, чья неспособность к простодушному увлечению губит театр. "Синее чудовище" - спектакль не для критиков в той же мере и по противоположным причинам, что и не для детей. "Синее чудовище" адресовано тем, кто достаточно сложен, чтобы ценить простые удовольствия запутанных историй. Достаточно умен, чтобы оценить детски-простую и христианскую мораль сказки Гоцци: полюби другого прежде, чем он покажется привлекательным. Или еще проще: люби душой, а не глазами. Наконец, достаточно храбр, чтобы признаться в своей любви к сказкам. Вера Райкина в человечество внушает уважение и надежду. А ну и впрямь среди наших сограждан отыщутся эти редкие души. ОЛЬГА ЕГОШИНА
Administrator: От зрителя Константин Райкин впал в "безумие" Художественный руководитель театра «Сатирикон», актер, режиссер, педагог Райкин – редкий пример счастливого человека, успешно строящего свою жизнь с вдохновением художника и трудолюбием мастерового. Эталонный актер, умеющий сыграть паука и короля, станцевать роль и погрузиться в душевное подполье персонажа, Константин Райкин давно стал одним из важнейших, опорных людей нашего театра. К своему юбилею, верный принципу, что лучшие подарки преподносишь себе сам, он начал новую работу: репетирует вместе с Валерием Фокиным спектакль по «Запискам из подполья» Ф.М. Достоевского. Говоря о своей профессии, Константин Райкин часто использует образы и понятия, заимствованные из спорта: «Если ты спокойненько, пешочком, легкой трусцой будешь эту дистанцию преодолевать ежедневно, то почти стопроцентно, что от тебя в результате отстанут почти все. Ты их обгонишь…» Наследный принц, могущий всю жизнь жить на ренту с фамилии Райкин, он предпочел собственный путь. Видимо, ему так часто повторяли претенциозную сентенцию «на детях гениев природа отдыхает», что он решил не давать природе ни единого шанса на отдых. Работа – его способ существования. В минуты интервью, встреч, бесед, в часы досуга он чуть-чуть напоминает химика, у которого где-то там, в лаборатории, идет опыт и колба стоит на огне. Вроде и включен, и азартен, и адекватен, но душа витает. Сам проводит аналогию: преданность театру он приравнивает к преданности влюбленного, который не может «отключиться» от своей любви. Он проснулся знаменитым после «Труффальдино из Бергамо». Буквально «станцевав» своего Труффальдино, он влюбил в свою грациозную некрасивость миллионы соотечественников. Казалось, и маска найдена, и путь открыт, а лавры русского «Майкла Джексона» с гуттаперчевым телом и идеальным чувством ритма сами идут в руки. Но тема Труффальдино, веселого нахала, обаятельного устроителя судеб и нелепиц, исчезла так же стремительно, как появилась. Придя в «Сатирикон», Константин Райкин практически отказался от съемок. И как поселился в театре, так и продолжает жить в нем с 10 утра до ночи. Корреспонденту «НИ» на вопрос о том, как он проводит свободное время, Райкин объясняет, что у него нет такого понятия. Читает, занимается в спортзале, танцует – все время имея в виду «производственную необходимость». Привилегия, которую он считает возможной для себя за «каторжный труд руководителя», – самому приглашать режиссеров и участвовать в процессе выбора пьесы и роли. Его способ существования в чем-то уникален. Гастролерское премьерство в труппе, свобода формирования собственной афиши, свобода играть спектакли, руководствуясь прежде всего собственными желаниями и интересами. И при этом – школьное послушание режиссеру в процессе работы, полная отдача себя в руки выбранного мастера. Часто вспоминает, как изо всех сил сжимал зубы во время работы с Петром Фоменко над «Великолепным рогоносцем» Кроммелинка. Как держался из последних сил, чтобы не сказать режиссеру, как измотан он способом репетиций, где каждая мизансцена и каждая интонация меняются по двести раз. Сорвался только накануне последнего прогона. Долгий нервный монолог (как выяснилось, была включена трансляция) слушал весь театр. А утром на генеральной роль пошла… Безумец с детскими глазами доверчиво и с азартом отдавался владевшему им демону ревности. Фантом, поселившийся в его мозгу, перерождал Брюно, превращая его в чудовище. Брюно выходил на сцену молодым счастливым мужем – покидал ее поседевшим полусумасшедшим одиночкой. Внутри этого поэта-ревнивца пылал огонь подозрений, и он с мрачным восторгом сжигал себя в топке чудовищных фантазмов. Райкин играл превращение человека в маньяка, восторг этого превращения и его кошмар. Превращения человека, перерождение человека, мучительное сращивание человека и беса – тема для Райкина постоянная. Бешеный фантазер Брюно и превратившийся в таракана Грегор Замза, «безумный только в норд-норд-вест» Гамлет и сходящий с ума Лир, гиньольный синьор Тодеро и фантасмагорический Ричард III, философствующий контрабасист и мелкий бес из «Косметики врага» – все это варианты одной темы. Человек в пограничном состоянии: между собственно человеческим и бесовским. Темное, страшное, подпольное и несчастное нечто живет в его героях. Экзистенциальный ужас перед миром и, еще больше, перед самим собой нашел в Райкине своего выразителя. Он умеет передать ужас зла, которое уродует не только душу, но и тело человека, зла, меняющего ткани, заползающего в каждую клеточку плоти. Константин Райкин – актер, владеющий редким даром наделять своих химерических персонажей живостью почти сверхъестественной. Давать кошмарам и наваждениям фантазии сценическую плоть и кровь. Сыгранные им мелкие бесы вошли в историю театра. Но что важнее – в жизненный опыт его зрителей. Как-то Райкин сформулировал свою тягу к людям из подполья: «Играя отталкивающий характер, сам будто чище становишься, словно скверну из себя выжимаешь». Легкий, азартный, взрывной Константин Райкин на сцене и вне ее кажется человеком, чья энергия буквально заставляет пульсировать окружающее пространство, а прожитые годы только добавляют мудрости и опыта в важнейшем деле строительства – профессии, театра, собственной души.
Administrator: От зрителя Вечер с Достоевским. Т-р "Сатирикон". Реж. В. Фокин. К.Райкин читает "Записки из подполья". Сначала по книжке, потом просит усилить свет, дать микрофон, стол и стул, переодевается в белый пиджак - словом - перевоплощатся. Поначалу много и комикует, почти на уровне отца, потом пронзительнее. Чтобы зрители не уснули, подключает оркестрик (баян, скрипка, ударные).Потом разоблачается, остаётся в белом исподнем, в грязном халате. Декорации - стена с открывающимися дверями, на разных уровнях. Использованы тени за этой стеной - особенно в сценах с девушкой. Всё же осталось чувство, что всё с излишком срежиссировано, пережим - кажется, это общая беда всех спектаклей Фокина. Райкин гениальный актёр, но, по-моему, надо было срежиссировать по-другому. Вместо Достоевского получился Сологуб (мелкий бес), кажется. Хотя для проверки впечатления надо бы перечитать Записки из подполья.
Administrator: От зрителя Посетила театр Сатирикон. Константин Райкин его художественный руководитель, актер и режиссер представил спектакль "Вечер с Достоевским" в собственном исполнении "Записки из подполья". Давно не видела более сильной, эмоциональной и глубокой вещи. Герой Райкина настолько разный, на протяжении всего спектакля ты не можешь уловить нити какой же он будет в следующий момент, будет зловещим, или низким существом, вдруг благородным или существом абсолютно безобидным с детским лицом. Он показывает человека упершегося в стену, потерянного существа. Весь спектакль К.Райкин покорял меня своим неисчерпаемым талантом, многогранностью и реальностью своего героя.
Administrator: От зрителя "Оглянись во гневе", Сатирикон Пожалуй, в Сатириконе я бывала чаще, чем в других театрах. Это даже вполне объяснимо - живу я недалеко. Может поэтому в Сатириконе у меня есть любимые актеры. А теперь уже и режиссеры. На этот спектакль покупала билеты без раздумий. После просмотра в свое время "Ричарда III" у меня появились люди, имена которых в афише-программке меня притягивают как магнитом. И сегодня могу с радостью констатировать - они меня не разочаровывают. Итак, мимо афиши о режиссерской работе Якова Ломкина я пройти, конечно же, не смогла. А уж с Артемом Осиповым в главной роли и подавно. Вообще, мне кажется этот тандем очень удачным. И, если честно, то была немного расстроена, что на "Триаде" *другая режиссерская работа г-на Ломкина, ныне, насколько знаю, идущая под другим названием* попала на состав с Авериным *про мои непростые отношения с Максимом Авериным как актером обязательно напишу, но как-нибудь потом*. Впрочем про "Триаду" явно не здесь и не сейчас. Так вот, как обычно, прочитав перед походом пьесу, была настроена уже не столь радужно. Яков выбирает очень интересный, но очень трудный материал, глубокий и не для всех. Но, бывают у меня моменты, когда я иду на спектакль именно из-за людей, его делающих. И во всем остальном полагаюсь на них. В данном случае, пока что, к моей радости, я нахожусь с этими людьми "на одной волне". А теперь подробнее. Малая сцена Сатирикона замечательна - ты сидишь настолько близко, что действие затягивает и поглощает полностью *особенно в первом-то ряду))*. "Газетные" декорации, преобладание черного, серого цветов во всем замечательно поддерживает общую концепцию происходящего. Игры с тенями, дождь и свет - пожалуй, впервые мне понравились все используемые приемы, даже не то, что понравились, а просто все было органично и "в точку", при этом не банально. В разных спектаклях мне обычно запоминаются одна-две режиссерские находки в плане постановки, что-то частенько кажется лишним, что-то чересчур вычурным, что-то слишком заумным. В этот раз мне понравилось все, ну или почти все. Вообще, впервые, хочется много говорить именно о постановке и видении режиссера. Уже увидев в программке фразу "Сценическая редакция театра", интерес мой возрос. То, что я увидела на сцене, по моим ощущениям достаточно сильно отличалось от того, что я читала. И, знаете, как ни странно, взгляд режиссера мне оказался намного ближе, чем мое собственное видение пьесы. У Якова получился, не без "помощи" Артема, конечно, намного более понятный и человечный Джимми. Да и после прочтения у меня оставалось слишком много вопросов "Почему". После просмотра большинство из них отпало. Впрочем как и ушла из пьесы безысходность, которая мне ранее очень напомнила произведения Т.Уильямса, но нагоняла на меня тоску. И еще, перед началом, стоя в коридорчике, наслушалась скептических взглядов *всегда удивляет, зачем люди ходят в театр, если перед спектаклем начинают презрительно тянуть: "Что, только четыре актера? Ой, что это за зал?"*, но в конце приятно удивилась, насколько зал, несмотря на разнородность, долго и с удовольствием апплодировал актерам. И только одно меня расстроило, что Яков не спустился к зрителям на поклон. Очень ждала его. Теперь немного об актерах. Почему немного? Да потому что хвалить много плохо - захвалю еще. Артем Осипов сегодня очередной раз не заставил меня краснеть. Я так радовалась возможности на него посмотреть, что, если б он сегодня был хоть чуточку хуже, то я бы была похожа на безумную фанатку средненького актера. Но он был на высоте. И меня в очередной раз поразил. Мне как непрофессионалу кажется, что так близко к зрителям, когда нет границы между тобой и жадными глазами, играть и выдерживать роль от начала до конца, не сбиваясь на реакцию зрителей, очень трудно. Но в Артеме я сегодня видела только драму Джимми. И взгляд - он полностью отражал эмоции персонажа. Блестяще! Браво, бис! Вообще мужские роли сегодня хороши. Игоря Гудеева в театре видела впервые и осталась вполне довольна. Несмотря на то, что в начале актерам было явно не по теме смешно, в дальнейшем он пришел в норму и уже не "кололся". А должна признать, что в такой постановке каждая фальшивая нотка уже смерть. Сразу пропадет все очарование, вся сопричастность. Но сегодня фальши не было. Немного только веселились сперва, и было явно понятно, что смех здесь не предусмотрен, во всяком случае не в таком виде, но... К смазанным началам уже привыкла - страшнее, когда так заканчивают. В любом случае Игоря хочу увидеть еще - очень приятный молодой человек с доброй улыбкой. Женские партии не столь однозначные. Начну с Марьяны Спивак. Так как это моя уже не первая "встреча" с данной актрисой, то ее мне хочется похвалить. На мой взгляд, все же женским образам в этой пьесе не хватает продуманности. Но то, что все-таки было необходимо сыграть, Марьяна сыграла безупречно, на мой скромный взгляд. Хотя некая неоднозначность образа осталась, но это уже претензии не к актрисе все-таки. И, наконец, пара слов о Юлии Мельниковой. В первых сценах она казалась немного ненатуральной, впрочем, мною это было отнесено на тот же счет, что и в случае с Гудеевым - нам, зрителям, не суждено узнать этой маленькой тайны. В дальнейшем Юлия "разыгралась". Но все же стержнем сегодня являлись мужчины. Они были и более эмоциональными, и в них было больше некой "настоящности". За что им огромное спасибо. Взгляд не могла оторвать. Подводя итог, выражаю свою благодарность всем участникам сегодняшнего действа. Я в восторге. И буду ждать новых встреч. И буду надеяться, что эти люди меня не разочаруют. И только одну вещь я так и не поняла. Понравилась ли игра самому Якову? Каждый раз, когда я смотрела наверх, чтобы понять его реакцию на происходящее, он сидел с непроницаемым видом. Но я надеюсь, что он остался доволен. Такой игрой нельзя не быть довольным, во всяком случае зрители уходили явно менее скептичными, чем пришли. Всем браво, всем бис! И спасибо за чудесный вечер!
Administrator: От зрителя Записки отошедшего Благодаря pavelrudnev'у (большое спасибо и низкий поклон!) побывали в "Сатириконе" на "Вечере с Достоевским" Константина Райкина ровно за день до премьеры. Весь спектакль актер играл один (небольшой оркестрик не в счет), в общем-то "купаясь" в роли маленького человека из повести "Записки из подполья". Порой настолько самозабвенно, что я даже забывал о своем всегдашнем фобии-желании вскочить и разрушить пространство спектакля. Райкин попросту меня "усадил", как и весь остальной зрительный зал. Изредка возникали полуполунинские аллюзии (падающий снег, гладящая лицо главного героя его же ладонь, пугающие герои-тени) - но пространство Достоевского по духу ощущалось вполне. Даже рэп, который так хулиганисто читал Райкин, его не разрушил, а напротив стал некоторой дополнительной "смычкой" с современностью. Единственный кажущийся минус спектакля - многословие персонажа. При современном клиповом мышлении "догнать" его порой не у каждого получится. Но это проблема восприятия, а не режиссера, и даже не Достоевского. В конце концов еще, кажется, Лихачев писал о том, что многословие у русских писателей (и, в частности, у Федора Михайловича) есть следствие внутренней взволнованности и повышенной возбудимости их героев. Оно возникает не как помеха смыслу, а, наоборот, как его фундамент, основа. Это и отличает великих русских писателей от графоманов. Типа меня. З.Ы. Домой ехали через новую станцию метро - "Достоевская" с пресловутыми старушками и Раскольниковыми. Это была, своего рода, непреднамеренная добавка к спектаклю. Впрочем, очень уместная.
Administrator: От зрителя ...горит зелёной денежки пожар.... Сатирикон. Не всё коту масленица Сходили на малую сцену Сатирикона на Не всё коту масленица. Потрясно! По порядку - начинается в 19.30, приехали где-то без двадцати семь - на вход на Малую сцену стоит очередь. На улице - внутрь не пускают. А билеты без мест. В семь пустили. Идти надо вдвоём - один в гардероб в очередь, другой в зал. Очередь и там и там. Коридорчики крошечные, народу толпа. Но всё окупилось - зальчик крохотный, сесть, в принципе, всё равно где - играют на расстоянии вытянутой руки. Шедевр! Это дипломный спектакль, там все молоденькие, кроме Райкина. Райкин, конечно... на расстоянии вытянутой руки вообще... Эрнергетика бешеная. Хотя на мой взгляд Лира он решил абсолютно в том же ключе, в отличие от Контрабаса. Остальные не хуже - Дарья Федосеевна, вдова по роли - совсем молоденькая, но играла - закачаешься (Карина Андоленко). Просто закачаешься. Дочка её - мало того, что красотка каких мало, а коса у неё вобще красоты неописуемой, так ещё и рисунок роли бешеный - там и любовь, и манипуляция, и расчёт, и интрига - блеск! И молодого хочет, но так, чтоб не совсем нищего, и к тому же управляемого, и старика не отшивает, и вообще - при такой подаче характера она б пожилого-то мужа в два счёта или уморила, или к рукам прибрала. Мальчик симпатяшка, обаяшка, настолько красив ( Роман Матюнин - 1988 года рождения, но выглядит в спектакле на два-три года старше), что, как играет, сказать сложно. Неприлично, блин, быть таким красавчиком! Интересно, что будет с ним, когда заматереет (с содроганием вспоминаю Аверина... кстати, чем-то похож на него молодого, у Сатирикона видать есть предпочтение по типажам:)) ). Нашла фото в сети, но они очень и очень приблизительны :(. Негритянка в роли ключницы с первых же слов выглядит совершенно русской. Играет очень и очень - ну так там внешность не отвлекает. Она и в Лире играла достойно. Хотя дочка и хороша неимоверно, и играет прекрасно. Ну и ключница - не знаю. Ну дебилка - так ей роль выстроили. Не знаю, зачем. Могли б и потоньше сделать. Чуток диссонирует. Но вот удивительно - видимо, это Райкин их так зажигает, что все играют шикарно. Интересно, завалили ли бы они спектакль, если б он себя кем-то заменил? Посмотреть бы ради эксперимента. Выстроено потрясающе - тут и сомнение, и жадность, и влюблённость, и расчёт. Не знаю, чего они его на Малой сцене играют. С другой стороны на большой не видно будет как актёры натурально краснеют, бледнеют, дышат... Отвратительность сватовства шестидесятилетнего старика к юной девице подана совершенно потрясно - просто физически отвращение скручивает, всё думала - как бы это выглядело, будь старикан сыгран обаятельно и сексуально? Или тогда полностью бы молоденький актёр потерялся? Супер!
Administrator: Сатириконовские спектакли не всегда хвалят... Ну что ж... сколько людей, столько мнений. Лишь бы писали не со злостью. От зрителя Контрабас Сегодня была в Сатириконе, на Райкине, смотрела "Контрабас". Я чего-то не понимаю в таком театре. Райкиy безусловно талантлив. Но эта симитская вещь сбила меня с толку. Я люблю евреев, но вышло так, что я к тому же очень люблю Вагнера, и меня не смущает совсем, что он был любимым компазитором фюрера. А вот у автора пьесы это как кость в горле. Есть ощущение, что автор написал эту пьесу только лишь для того, что бы умалить достоинства этого великого композитора. Сама же история о несчастном одиноком неудачнике играющем на контрабасе и влюбленном в некую Сару (что очевидно подчеркивает довольно симитский характер пьесы), меня не впечатлил. Маленький человек это, конечно, занятная тема, но тут она слегка затянута. Хотя 2 часа высижывается довольно легко. Все держиться лишь на энергетике Райкина. НЕ могу сказать, что он умопомрачительна. ОН все таки уже е молод и видно поистаскался, однако, немного задора в нем осталось.. Рекомендоала бы этот спектакль лишь ярым поклонникам творчества артиста, а всех остальных отправила бы во МХАТ или к Фоменко =) Ой, вспомнила, самый мерзкий момент в спектакле, как он представляет, что контрабас девушка и пытаемся им овладеть... выглядет это настолько натуралистично, что мерзко до одури, и вправду кажется, что в руках у него обнаженная девушка... А вы тут пойманы за просмотром откровенной эротики... Это безусловный талант .... Но выглдит это страшно мерзко... От зрителя «Вечер с Достоевским» в Сатириконе Достоевского ставить – задача неблагодарная. И, наверное, идея моноспекталя, когда повесть(«Записки из подполья») просто читается со сцены безусловно талантливым актером, хороша. Но Райкина, как выяснилось, я не очень люблю. Паясничанье и кривлянье меня раздражают. И только во второй части спектакля, когда уровень безумия героя и игры актера сравниваются, ты привыкаешь к ужимкам и кривляньям и начинаешь проникаться происходящим на сцене, спокойно воспринимая даже рэп. Зато компания была приятная)
Administrator: От зрителя Патрик Зюскинд и Константин Райкин: "Контрабас", Сатирикон Все мы вышли из "Шинели" Гоголя. © Федор Михайлович Достоевский, большой писатель, так и оставшийся маленьким человеком. На спектакль хотелось сходить очень давно, но почему то не складывалось, а вот 4 ноября - сложилось. Редкий случай, когда ожидания совершенно совпадают с реальностью. Я не буду говорить банальных фраз про то, как Райкин 2 с лишним часа держит зал, не стану пересказывать содержание пьесы, даже не буду говорить про то, что в руках Райкина контрабас становится живым существом и еще одним участником спектакля, да и про невероятную пластичность актера тоже писать не буду - обо всем этом давно сказано в многочисленных в рецензиях. Первые двадцать минут - такое впечатление, что спектакль разгоняется. Все просиходит вполне в соответствии с пьесой, но есть небольшое несоответствие между спокойным текстом пьесы, и уже заметным напряжением актера. Ему еще надо ввести зрителя в курс дела и объяснить элементарные понятия, без кооторых сложно будет воспринимать пьесу дальше, но ему уже хочется перейти к главному - к своим переживаниям и проблемам. По большому счету - пьеса о все тех же проблемах маленького человека и его взаимоотношениях с недружелюбным ему миром. О том, что мешает маленькому человеку стать больше и воспринимать мир по-другому. Только у Зюскинда маленький человек - почти наш современник и от этого все его проблемы становятся ближе и понятнее. Маленький человек не обременен бытом, на него не давит груз бедности, но от этого проблем меньше не становится, а осознание своей незначительности не уходит. Но малость и незначительность самого человека не делает такими же его переживания. Его переживания, его чувства, вполне достойны пера Шекспира. И именно глубину и остроту этих переживаний и удается передать Райкину. Как актер Райкин может быть разным, но решение роли в "Контрабасе" очень напоминает его же роль в шекспировском "Ричарде III". Особенно монолог, который читается с огромного стула. Так же чувствуется страх перед большим миром и так же чувствуется желание от этого мира спрятаться. И особенно хочется отметить решение сцены. Ничего лишнего, только несколько пивных ящиков, Райкин и Контрабас. А еще лестница, по которой маленький человек вынужден выходить в большой мир. Она ведет наверх, но наверх маленькому человеку очень не хочется. При этом сказать, что спектакль тяжелый нельзя. Он просто заставляет думать, оставляя одновременно два чувства - легкой грусти и тихой радости - радости от того, что хороший театр жив. P.S. На мой взгляд Достоевский не прав, ибо проблема маленького человека в русской литературе поставлена Пушкиным. Хотя, если задуматься - "Бедная Лиза" Карамзина тоже не о проблемах сильных мира сего.
Administrator: От зрителя ...Последний раз сама была в храме Мельпомены (хотя мой благоверный всегда настаивает на Талии) в мае, недели за две до родов. Ходили в "Сатирикон" на "Синее чудовище". В антракте ушли... :( Не выдержал любитель той самой Талии, хотя не могу сказать, что и я была в восторге (хотя банальным и безынтересным действо не назовешь, но все как-то больше балаганом веяло). В общем, странное ощущение: до сих пор мучаюсь сомнениями, может во второй части действо разошлось, кульминация достигла апогея, развязка восхитила и проч. Не люблю так уходить, не видя финала, не люблю недочитывать книги, недосматривать фильмы...
Administrator: От зрителя Вечер с Райкиным и Достоевским Не хочется регулярно раскладывать по полочкам путаницу мыслей. Но время идет, все меняется, новые события перекрывают старые впечатления. В октябре мы с семейством побывали в Сатириконе, на "Вечере с Достоевским". Полный аншлаг! Еще до начала действа в очередной раз отметила, какой чудесный зал: где бы ты ни сидел, посматривается вся сцена. Немного поволновалась, что слишком близко, но девушки в кассе говорили, что моноспектакль лучше смотреть с первых рядов. Взяла пятый ряд, самые первые места слева. Девушки не обманули! (Хотя в следующий раз буду все же брать места поближе к центру). В главной и единственной роли - Константин Райкин. Сценическое переложение повести "Записки из пополья". Как всегда, гениально. Праздник души для тех, кто любит этого артиста. Я восторгаюсь им и как лицедеем, и как человеком. С первой до последней минуты поражалась, как таким сложным глубоким философским осмыслением можно удержать огромный зал. Текст невероятно сложный, иногда ловила себя на том, что мысли цеплялись за какую-то фразу, и уносились далеко от происходящего на сцене, но, вернувшись, почему-то непонятным образом снова попадали в точку отсчета, туда же, где они оставили зал. Сложная игра теней на сцене делала актера то невероятно маленьким, ничтожным человечком, то вдруг он вырастал до исполинских размеров и поглощал собою все пространство. Самое страшное было потом, к концу, когда герой Райкина размножился на десятки крошечных и громадных теней, каждая из которых начала жить своей жизнью. Невозможно было понять, чье это раздвоение-растроение -ит.д. личности. Автора? Артиста? Или еще страшнее - мое собственное? В общем, совместное творчество Достоевского, Райкина, режиссера Фокина и художников так вскружило голову, что еще несколько часов после выхода на улицу било в висках и голова разламывалась на тысячи кусочков. Душевное потрясение. Тем не менее, очень рекомендую. Очень хороший спектакль.
Administrator: От зрителя Старый знакомый вдруг позвал меня в театр. Я даже не знала, на какой спектакль иду, знала лишь, что это будет Сатирикон, куда я давно мечтала попасть на "Ричарда 3" ( а еще на "контрабас", но это из разряда "мечтаааааа тихим шепотом") . "И надо же, несмотря на жуткие московские пробки, чудо все же свершилось. Да, это был не Ричард. Но да, это был Райкин. Райкин и "вечер с Достоевским". Еще в школе Федор Михайлович давался мне с трудом. "Преступление и наказание" прошло мимо меня, об "идиоте" я тоже скромно умолчу. (о чем жалею, так это о том, что до сих пор не прочла "игрока", но это никогда не поздно исправить). Но, впрочем, я не об этом. Райкин. Игра в одного актера, пустая сцена (если не считать стол, стул и прекрасно подобранные световые эффекты) и талантище, способный держать битком! набитый зал в постоянном напряжении игрой голоса, эмоциями, и даже рэпом. Вы не думайте, что у вас что-то со зрением. Да, Райкин читал на сцене рэп из слов ru.wikipedia.org/wiki/%D0%97%D0%B0%D0%BF%D0%B8%... Бонусом стала "тройка во фраках": барабаны, скрипка и аккордеон. Настолько пронзительные и нужные в подходящий момент, что внутри как-будто на мгновение замирала душа. Райкин божественен. "Записки" как будто бы писались год назад, и если убрать несколько "древних" слов - они про нас. Про кого-то, кто рядом - просто надо внимательно слушать, и сразу находится сходство. Теперь я еще больше хочу на Ричарда... (и на контрабас...)
Катюша: 18 января "Азбука артиста"!
Administrator: От зрителя Достоевский и Райкин - очень неплохой вариант провести субботний вечер, а искренне говоря - превосходный! Ребята, идите в Сатирикон и смотрите это. Я не просто рекомендую, а настоятельно советую. В 60 Райкин в идеальной форме, и в профессиональной и в физической, просто преступление пропустить такую возможность. Сама идея звучит очень провально - хронически рефлексирующий Достоевский в наше время культа успешности и позитива, причем предлагаемый в форме моноспектакля. Ужас, как это вынести? Невероятно, но полтора часа пролетают на одном дыхании. Хочу признаться, читая Достоевского, я время от времени просто переворачивала странички с подробным описанием его личностных терзаний (ну через его героев конечно), хотя, к сожалению, мне очень понятно его самоедство. Райкин же "терзал себя" с таким феерическим разнообразием, что я следила за ним с раскрытым от восхищения ртом. И при этом совершенно пустая сцена, собеседниками выступают только тени на стене... Шикарный спектакль!
Administrator: От зрителя В сентябре ходили в "Сатирикон" на премьеру "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" - сценическое переложение повести "Записки из подполья". На сцене был один Райкин (за редким исключением ассистенты), спецэффекты и музыка, от которых в сердце просто щемило... То игра с тенью, то будто снег, то в окне штора колышется... На самом деле, можно считать, что было два основных участника действа - Райкин и тень. Моноспекталь разворачивался на узкой полосе авансцены. За спиной героя сразу начиналась стена - от края до края. Райкин просто потрясающий! Захватывающий, экспериментирующий, самоироничный - порой нельзя было понять, где - он, а где - его герой... Он не стеснялся говорить обидные и страшные вещи про людей, в том числе и про зрителей, от правдивости которых мурашки бегали по коже... В общем, вечер с Достоевским навел на грустные размышления о человеческой сущности. Но и восторгу от Райкина не было предела, не скажешь, что ему уже 60. Очень понравилось.
Administrator: От зрителя "Вечер с Достоевским", Сатирикон, 13.11.2010 Спектакль оставляет смешанное впечатление, частью из-за режиссерских решений, частью из-за выбранного материала. Достоевский ведь не просто великий русский писатель, он великий русский моралист и морализатор. И поэтому тут очень важно – «про что». Повесть прозвучала по-новому, прочитанная молодым и ясным голосом Райкина – кстати, впервые я так отчетливо увидела и услышала, насколько Райкин нагло молод. Но это всё же Достоевский, и очень характерный для Достоевского герой. Сцена Сатирикона почти полностью закрыта занавесом-стеной, состоящим из правильных вертикально расположенных светлых прямоугольников. Сцены оставлена узкая полоска. Стена с прямоугольниками похожа отчасти на решетку – я вдруг подумала, что это очень похоже не решето рефлексии, о котором мне говорили на недавнем тренинге. Подпольный занимается рефлексией непрерывно, сосредоточенно, до умопомешательства; ему бы все видимое и невидимое разложить по белым ячейкам, назвать, определить; но он несчастен в своем поиске – потому что, судя по всему, не имеет для поиска цели. Метания человека из подполья мне, честно говоря, скучны. Он живет – как советский продавец работает: и устааал, и тооошно, и как вы все надоеееели, и скорее бы конец дня. Беда советского продавца в том, что он не имеет любви к делу, которым занимается; беда Подпольного в том, что тот вовсе не имеет любви. Сведенборг пишет про ангельскую жизнь, что это слияние любви к благу и любви к истине. Единство истины и блага – вот жизнь на небесах. Жители преисподней, напротив, всячески бегут истины и блага, предпочитая жить во зле и по лжи; от света божественной любви они отвращаются, потому что не могут его выносить. У Сведенборга получилось очень верное изображение нашего мира – и, в миниатюре, человеческой души. Подпольный уже находится в преисподней, в своем собственном аду, причем по собственному желанию. От любви Лизы он бежит, как черт от ладана, да ещё и грязно оскорбляет её. Он не хочет к благу, и в свете истины ему нехорошо. Но – почему тогда о случае с Лизой он помнит почти двадцать лет? Будь он законченным злодеем, сладострастным, закоренелым – удовольствие бы, наверное, находил. А этот мучается. И как раз этот штрих – что мучается – придает портрету достоверность. Это добрые натуры могут быть просты и бесхитростны; но какой тонкости, какой сложной душевной организации иной раз не увидишь в душе и поступках жестокого человека! Какие там порой глубины, какие высоты, какие контрасты! Это добрый человек как нашел свою дорогу – любовь – так и живет по ней, потому что жизнь в истине по благу не знает противоречий. Бедному злодею приходится во сто раз труднее, ведь порочные страсти ведут себя в его душе как перессорившиеся твари в террариуме: гордыня тянет в свою сторону, жадность – в другую; лживость одно говорит, тщеславие (подвид «я честнее всех вас») – совсем другое. Добавьте ещё к этому, что стопроцентных злодеев все-таки не бывает – или их исключительно мало; а есть, наверное, у каждого хоть маленький незагаженный участок души – он в жизни мало что меняет, если человек полетел с горы, но беспокоит. Злой человек похож на шизофреника: он распадается на части, одна часть хочет одного, другая – другого, и примирить их невероятно трудно. Человек на сцене был многими людьми и существами сразу. Это был герой Достоевского, человек из подполья, сам себе злодей и жертва. Ещё это был, конечно, Константин Аркадьевич Райкин, актер, режиссер, преподаватель – особенно в первой части, где ещё светлый пиджак и белые розы. Ещё это был особый райкинский герой, некий тип – мефистофелевский, хочется его назвать. Он же виден очень хорошо в «Косметике врага», в «Ричарде Третьем», даже в «Короле Лире» проглядывает (хотя там просто дурной старикан, ничего инфернального). Ещё был – Протей, странное существо, готовое в любой момент превратиться во что угодно. И все эти существа были сразу, только временами кто-то вырывался на передний план; это дробление, или мерцание – было очень уместно, потому что отвечало мозаичности и дробности самого героя. И создалось впечатление, что Подпольному невероятно трудно быть искренним – ведь нравственной мерки для него, как он же сам сознается, не существует. Оттого и просто пожалеть его нельзя: кого жалеть? Кто этот "кто-то"? Это спектакль-портрет – театр личности одного маленького человека русской литературы; именно портрет, неподвижный, потому что герой застигнут пером автора врасплох, посреди бесплодных размышлений, да и никуда он не идет, некуда ему идти. Проекция с подвижными тенями придумана вроде бы хорошо, но не понравилась – а потому что тени одинаковые, как под копирку, а хочется все разные, в разных стадиях движения, с разными оттенками.
Administrator: Отсюда Синее чудовище" в Сатириконе "Синее чудовище" - сложная запутанная сказка для театра - фьяба, написанная итальянским драматургом Карлом Гоцци. Пьесы Гоцци - это реальный слепок Венеции XVIII века, города, в котором сочетаются все времена и пространства. Венецианской пьесе режиссер спектакля Константин Райкин придал новое почти русское звучание - его герои весело шутят на актуальную для Москвы тему миграции("Понаехали, Нанкин не резиновый - не Венеция!"), танцуют грузинскую, но такую узнаваемую лезгинку, и, как в советские времена, опасаются прослушки. Почему Гоцци, автор не новый и не слишком известный? На этот вопрос Райкин, не задумываясь, отвечал: "Если я живу в сегодняшнем времени и меня чем-то увлекает драматургия Гоцци, значит она современна". К слову, в спектакле увлекает не только сюжет, а скорее, больше его исполнение. Чтобы победить телевидение (а это и есть синее чудовище), Райкин собрал на сцене все виды зрелищ - театр, кино, цирк и эстраду. Действо на сцене поражает многочисленными перевоплощениями, спецэффектами и яркими запоминающимися костюмами.Много музыки - как заводной, так и грустной. Главный герой спектакля в исполнении Антона Егорова пластичен и притягивает взгляд, его повадки напоминают утрированную манеру телеведущих — мало человеческого, бесконечная игра и фальшивая бодрость. Одна из самых зрелищных "фишек" спектакля - семиглавая гидра, пожирающая девственниц, составленная из металлических кранов-щупалец, на которых обычно "летают" в телевизионных студиях камеры. Завершается спектакль также помпезно и по-цирковому - безотказно действующий вальс Шостаковича для полноты впечатления сопровождается фейерверком.
Administrator: От зрителя Премьера в "Сатириконе" ." Вечер с Достоевским. (17.10.2010 20:23:32) « ЗАПИСКИ ИЗ ПОДПОЛЬЯ» ДОСТОЕВСКОГО, РАЙКИНА И ФОКИНА «Я – злой человек… Я -- плохой человек…» (Достоевский) Полагаю, что этот эпиграф адресован режиссёру… Спектакль в «Сатириконе» начинается с карнавального выхода Константина Аркадьевича -- сумасшедший темп, пластика, чудный маленький оркестрик… Видно, что актёр в прекрасной форме, что по прежнему велик его потенциал: он готов к любым сложныа ролям - и по смыслу, и по глубине, и по ритму. Но его подводит любовь к друзьям – режиссёрам, которым противопоказано разрешать делать всё, что вздумается с актёром и со зрителем без учёта умственных способностей того и другого. То, что режиссёр придумал в спектакле - всё удалось! Пиррова победа: сделано всё, чтобы смысл речей был тёмен, и лишь танцы, прыжки и вскрики остаются в памяти ошеломлённого зрителя… О чём философском там бренчал под овации и смех любимый актёр, осталось непонятным, но впечатление от первой части спектакля проникнуто обоюдной радостью и актёра и зрителя… Совсем не то ощущение во второй части, вызывающей тоскливую оторопь: унылый бесконечный монолог борца с проституцией и самоедством человека, судьба которого нам неизвестна и неинтересна. Слушать это невероятно тяжело. Текст совершенно несценичен. Обездвиженному на стульчике актёру трудно с воодушевлением произносить очень плохо написанный текст( да-да, Достоевский хорош не во всех своих размышлениях, даже для чтения, а уж дидактика для глаз и ушей - казнь египетская…). Не спасает ни театр теней, ни исподнее, в котором выходит герой, ( напоминающий Митеньку Карамазова, отторгнутого от мира цивилизованного, как только его раздевают до кальсон), ни босые, безукоризненной формы ступни…Да и пол-то холодный, и зритель со страхом и нежностью ждёт, когда же, наконец, режиссёр разрешит актёру надеть носки - и момент их медленного, подробного натягивания вызывает в зале шумный вздох облегчения: любят, любят у нас любимого актёра Константина Райкина! Но вот он уже не босой, но всё ещё в нижнем белье - уже в более ускоренном темпе заканчивает наставления себе и проститутке, затем ещё одна массовая теневая проходка; сцена пуста -- и, чисто по правилам Аркадия Исааковича - мгновенно экипированный в вечерений костюм актёр выхолит на поклоны, сбирая дань восторгов, которые исторгает зал, благодарный за наконец-то возникшую тишину после громких банальных наставлений. Спасибо! Нас теперь долго будет мучать жизнь проституток и судьба любимого артиста в нелюбимых нами, холодных руках режиссёров.
Administrator: Литературная Россия Administrator/Ирината: Уважаемые форумчане! Литроссия, как всегда, забавно "шифрует" свои гениальные рецензии. Читайте по ссылке - там нормально. А я попозже поправлю здесь всё. Или уберу текст, оставив одну лишь ссылку. НАЕДИНЕ СО ВСЕМИ Наедине с Достоевским. По повести Ф.Достоевского «Записки из подполья». Театр «Сатирикон». Режиссёр-постановщик Валерий Фокин. Спек-такль на-чи-на-ет-ся с не-ко-то-рым опоз-да-ни-ем, и ис-пол-ни-тель глав-ной и един-ст-вен-ной ро-ли Под-поль-но-го Кон-стан-тин Рай-кин про-хо-дит к сце-не со сто-ро-ны зри-тель-но-го за-ла, по пу-ти при-няв от од-ной из ка-пель-ди-нерш бу-кет цве-тов. Это – ак-тёр, юби-ляр, в ци-виль-ном чёр-ном ко-с-тю-ме, с то-ми-ком клас-си-ка в ру-ках. Ог-ром-ный пор-тал сце-ны за-ко-ло-чен се-рой кар-тон-ной сте-ной на-по-до-бие же-лез-но-го за-на-ве-са (ху-дож-ник Алек-сандр Бо-ров-ский). Это не про-сто за-на-вес, а про-ду-ман-ная ос-но-ва сце-но-гра-фии. По-том ока-зы-ва-ет-ся, что бло-ки этой сте-ны – по су-ти две-ри, ко-то-рые вре-мя от вре-ме-ни от-кры-ва-ют-ся, и от-ту-да по-яв-ля-ет-ся ор-ке-с-т-рик (ак-кор-де-он, скрип-ка, удар-ные), рек-ви-зит, и сам ис-пол-ни-тель вре-мя от вре-ме-ни ис-че-за-ет в этих две-рях, что-бы че-рез мгно-ве-ния по-явить-ся в но-вом об-ли-чье, в дру-гом оде-я-нии – как ког-да-то бле-с-тя-ще де-лал это его отец. А в па-те-ти-че-с-ком мо-мен-те спек-так-ля, ког-да к ге-рою в квар-ти-ру при-хо-дит пад-шая мо-ло-дая жен-щи-на Ли-за, от-кры-ва-ет-ся «дверь» в верх-ней ча-с-ти «сте-ны». Да-лее, сте-на поз-во-ля-ет ве-с-ти слож-ную иг-ру с те-ня-ми (ху-дож-ник по све-ту Ана-то-лий Куз-не-цов). С са-мо-го на-ча-ла фи-гу-ра глав-но-го дей-ст-ву-ю-ще-го ли-ца ос-ве-ща-ет-ся сни-зу, с раз-ной сте-пе-нью ин-тен-сив-но-с-ти, и в ре-зуль-та-те на сте-не по-яв-ля-ет-ся от-чёт-ли-вая тень, по-рой вы-ра-с-та-ю-щая до ис-по-лин-ских раз-ме-ров и буд-то уже жи-ву-щая са-мо-сто-я-тель-ной жиз-нью, по-доб-но те-ням Пе-те-ра Шле-ми-ля из по-ве-с-ти Ша-мис-со или Учё-но-го из ан-дер-се-нов-ской сказ-ки. Та-ким об-ра-зом, тень эта слу-жит ме-та-фо-рой тём-ной сто-ро-ны ду-ши Под-поль-но-го. Ещё Ми-ха-ил Бах-тин об-на-ру-жил мно-го-го-ло-сие да-же в мо-но-ло-гах ге-ро-ев До-сто-ев-ско-го, и по-ли-фо-ния эта в пол-ной ме-ре об-на-ру-жи-ва-ет-ся в спек-так-ле. К го-ло-сам са-мо-го ге-роя и его оп-по-нен-тов до-бав-ля-ет-ся ещё и го-лос ак-тё-ра – ше-с-ти-де-ся-ти-лет-не-го юби-ля-ра, вме-с-те с на-мё-ка-ми на его би-о-гра-фию и про-шлые ро-ли. К.Рай-кин ког-да-то уже иг-рал Под-поль-но-го в спек-так-ле «Со-вре-мен-ни-ка» в по-ста-нов-ке то-го же ре-жис-сё-ра. Кро-ме то-го, за-во-дя речь о на-се-ко-мых или мы-ши, ак-тёр ис-кус-но ис-поль-зу-ет свою пла-с-ти-ку, не ут-ра-чен-ную с го-да-ми гиб-кость и на-ту-раль-но пе-ре-во-пло-ща-ет-ся и в мышь, втис-нув-шу-ю-ся меж-ду нож-ка-ми сто-ла, и в по-до-бие су-ще-ст-ва, в ко-то-рое пре-вра-ти-л-ся Гре-гор Зам-за из но-вел-лы Ф.Каф-ки. На-ко-нец, не-ма-ло ал-лю-зий свя-за-но с твор-че-ст-вом Ар-ка-дия Рай-ки-на, имя ко-то-ро-го но-сит те-атр. Рай-кин-сын, кро-ме упо-мя-ну-тых мгно-вен-ных пе-ре-оде-ва-ний, да-же гри-ма-са-ми и ин-то-на-ци-я-ми за-став-ля-ет по-рой вспом-нить зна-ме-ни-то-го от-ца. По-на-ча-лу ак-тёр как буд-то иг-ра-ет са-мо-го се-бя и про-сто, втис-нув-шись в уз-ком про-ст-ран-ст-ве меж-ду се-рой сте-ной и рам-пой, пы-та-ет-ся вслух чи-тать текст по книж-ке. По-том, буд-то спо-хва-тив-шись, тре-бу-ет сде-лать яр-че свет, при-не-с-ти рек-ви-зит – стол, стул, ва-зу для цве-тов. Убе-га-ет на ми-нут-ку и по-яв-ля-ет-ся уже в «бле-с-тя-щем» (в не-ко-то-рых ме-с-тах) свет-лом пи-д-жа-ке, и иг-ра-ет уже роль на-и-зусть. Глу-би-на про-ник-но-ве-ния ве-ли-ко-го пи-са-те-ля в ду-ши лю-дей та-ко-ва, что на-блю-де-ния его (на-при-мер, о ме-с-ти, о лю-дях прак-ти-че-с-ко-го дей-ст-вия) спра-вед-ли-вы и по от-но-ше-нию к се-го-дняш-ним лю-дям. Вот К.Рай-кин и иг-ра-ет как буд-то о се-го-дняш-нем дне, по-рой сме-ши-вая со-ро-ка-лет-не-го ге-роя с со-бой, ше-с-ти-де-ся-ти-лет-ним ак-тё-ром. Сме-ло идёт на кон-такт с зри-тель-ным за-лом, гля-дя в упор и за-да-вая во-про-сы, на-при-мер: «…О чём мо-жет го-во-рить по-ря-доч-ный че-ло-век с на-и-боль-шим удо-воль-ст-ви-ем?» От-вет: «О се-бе». Так под-ска-зы-ва-ет зри-тель-ный зал, и имен-но так и на-пи-са-но у До-сто-ев-ско-го. В мо-мен-ты, ког-да чи-та-ет-ся текст До-сто-ев-ско-го, иг-ра К.Рай-ки-на вме-с-те с его ми-ми-кой вы-ра-зи-тель-на, му-д-ра и са-мо-до-ста-точ-на, и до-пол-не-ния в ви-де ре-жис-сёр-ских ухи-щ-ре-ний с мно-жа-щи-ми-ся те-ня-ми и ор-ке-с-т-ро-вым со-про-вож-де-ни-ем (му-зы-каль-ное оформ-ле-ние Алек-сан-д-ра Бак-ши) по-рой ка-жут-ся да-же из-лиш-ни-ми и от-вле-ка-ю-щи-ми от смыс-ла про-из-ве-де-ния. Воз-мож-но, сле-до-ва-ло ог-ра-ни-чить ре-жис-сёр-скую фан-та-зию, но за-то пол-нее по-ме-с-тить в спек-так-ле текст, что-бы до-ба-вить к стра-да-ни-ям ге-роя но-вые ас-пек-ты (на-при-мер, рас-ши-рить опи-са-ние нра-ва слу-ги Апол-ло-на). С дру-гой сто-ро-ны, ог-ром-ное про-ст-ран-ст-во зри-тель-но-го за-ла «Са-ти-ри-ко-на», воз-мож-но, и тре-бу-ет ожив-ле-ния пред-став-ле-ния вне-се-ни-ем ви-зу-аль-но-го и зву-ко-во-го раз-но-об-ра-зия. Глав-ный вы-вод: юби-ляр не ут-ра-тил твор-че-с-кой мо-щи и энер-гии, и та-лант его за-свер-кал но-вы-ми гра-ня-ми. Ильдар САФУАНОВ
Administrator: От зрителя Культурный голод Давно не был в театре, поэтому эмоций море, бось что длинный текст станет бессвязным, поэтому напишу лишь обрывочные впечатления, наиболее ярко горящие у меня в голове после просмотра спектакля-монолога по повести Достоевского "Записки из подполья". 1. Константин Райкин - гениальный актер! 2. Культурные люди даже в толпе остаются культурными людьми. 3. Наглая морда и уверенный вид - залог бесплатного прохода в театр. До оставленных билетов добраться так и не удалось :) 4. Достоевского надо перечитать. 5. Достоевский хорошо звучит будучи переложенным на рэп. 6. Современные технологии позволяют добиться удивительных эффектов. 7. "Театр теней" просто фантастический! Пока так, надеюсь, собравшись с мыслями смогу написать более связный отзыв о спектакле.
Administrator: От зрителя " Константин Райкин. Вечер с Достоевским", В.Фокин, «САТИРИКОН», Москва, 2010г Весь вечер на арене на плоскости артист Райкин. Глубина сцены равна нулю – пустая плоскость, голая стена во всю ширину и высоту сатириконовской сцены. Чистый разлинованный лист бумаги. Артист поднимается из зала на сцену, маленькая черная точка, червячок, бьется на узкой полоске авансцены, когда забивается в угол становится совсем маленьким. На сцене появляются работники театра, музыканты, но они странным образом только подчеркивают одиночество артиста на огромной плоскости. Несмотря на их присутствие, он все равно «один на один» со зрительным залом. Подпольный человек в исполнении Райкина - родной брат шинели в исполнении Нееловой. Неразложимая далее молекула жизни, существования, самости (в мужском роде лучше сказать «атом человека»). Достоевский открывает и высвобождает атомную энергию. Атом взрывается фонтаном текста (в противоположность немой шинели этот персонаж говорит, говорит, говорит захлебывается словами, кривляется, переходит на рэп, за мыслью трудно уследить, самобичевание самовосхваление сплетается в клубок и от многословия остается ровно столько же, что и от нечленораздельного бормотания в «Шинели». Однако, на подпольного человека Достоевского артист не похож. Подпольный человек – затворник, он кривляется перед собой и перед воображаемым человечеством, а артист - перед залом заполненным конкретными зрителями. Артист всего лишь «играет» подпольного человека. Персонажи Достоевского живут по ту сторону, за плоскостью, за экраном. В середине спектакля плоскость оказывается теневым экраном и потом до конца спектакля она будет населена образами, сначала снежинками (черными точками, песчинками, человечками), потом тенями подпольного человека, девушки из публичного дома. Это только перед экраном глубина сцены равна нуля, а за экраном глубина равна бесконечности. К тому же подпольный человек - интроверт, а перед экраном стоит экстраверт, артист, ярко освещенный с поставленным голосом и даже с микрофоном в руках. Он владеет залом. Овладевает с трудом, не сразу, текста много, текст сложный, надо очень постараться, чтобы публику захватить. Но никаких «комплексов», колебаний, твердо знает, что победит и действительно, в последнюю часть истории публика вовлечена полностью и в финале аплодисменты, все благодарно встают, в театре нечасто такое увидишь. Но это не от потрясения, это от восхищения. Режиссура Фокина схематична, холодна, конструктивна, он не раскрывается вглубь, душу не распахивает, сохраняет дистанцию и лишь «указывает на». Режиссер наводит на размышления, не формулируя сам. Как бы ни старался артист, он не перейдет черту, не станет другим человеком, не обманет зрителя. Он прочитает рассказ по ролям, и за автора и за персонажа и за девушку. Он сыграет, но не перевоплотится. Он слишком плотный, а тени бесплотны. Он даже повернется к зрителю спиной и сыграет диалог с тенью В финале артист уйдет со сцены победителем, чтобы выйти уже на поклоны (а в Сатириконе, как известно, «поклоны тоже входят в понятие спектакля») а герои Достоевского так и будут бродить за теневым экраном. Хор теней, совсем как в финале «Пиковой дамы», так и не разгадавший загадку Германа. Ссылка от пушкинского Германа к подпольному человеку интересна, подчеркивает единство русской литературы и единство театра Фокина.
Administrator: От зрителя Посмотрела во второй раз "Синие чудовище" в Сатириконе. Очень позитивно. Актеры молодцы, какая работа позади! Странная реакция случилась - очень захотелось танцевать...Сколько веков я этого не делала?
Administrator: От зрителя А вечер четверга прошел под знаком Мельпомены в «Сатириконе». И это однозначно было лучшее театральное действо из всех, что я видела за последний год, если не больше. Закрытый бенефис Райкина, полуторачасовой моноспектакль по Достоевскому, а точнее, его «Запискам из подполья». Казалось бы, Достоевский- занудный, тягучий чрезмерно…как бы это сказать…чванящийся своей высоколобостью, что ли..В общем, никогда особо его не любила (отдельное спасибо раннему школьному изучению «Преступления»-кому вообще этот бред в голову пришел?). И внезапно я испытала культурный шок. Возможно, дело в игре Райкина-фантастически, невероятно, просто за гранью талантливый и сильный актер, все полтора часа своего выступления на почти пустой сцене не дающий зрителю даже вздохнуть, не то что заскучать. Этот человек показал мне Достоевского таким, каким я его себе даже представить не могла- тонким, глубоким, очень созвучным мои собственным мыслям и чувствам (знаете, есть такие- вроде ощущаешь, но не можешь сформулировать). Просто феерично. После выхода из театра минут пятнадцать даже говорить не могла –настолько сильно было впечатление. Райкин велик. Спектакль великолепен. Аааааа, сейчас вспомнила и опять накатила волна восторга. Кстати, на следующий же день перевезла себе собрание сочинений Достоевскго . Попробуем начать все сначала.
Administrator: От зрителя Моноспектакль Константина Райкина Вечер с Достоевским (реж. Фокин) - прекрасная работа. Одна из лучших премьре сезона. Вот эта жанровая игра: я публикой, и вне публики, и стендап комеди, и реп, и классический вечер знаменитого артиста, и психологическая игра героя Записок из подполья с Лизой - очень тонко сделана. Сцена - продолжение зрительного зала (то же мимикрирующее офомление). А потом оказывается зеркалом, правда, интерактивным.С застывающими тенями разного размера, дверками. Она - партнер Райкина.
Administrator: От зрителя Карло Гоцци "Синее чудовище". Цирк! Была сегодня в Сатириконе! Ходила смотреть "Синее Чудовище". На заметку - "Жанр «Синего чудовища» Карло Гоцци – волшебная сказка, в которой есть страстная любовь, верность и коварство, трагические перипетии. Прекрасное и ужасное вступают в смертельную схватку. Синее чудовище заколдовывает двух влюбленных – сына местного императора и грузинскую царевну, перекладывая на них свое проклятие" Это неописуемо! Во-первых, состав актёров - чудесный! СЧ это что-то вроде театрально-циркового представления с множеством шуток (хотя частенько они опускаюся ниже пояса), эмоций, незабываемой игры актёров и оригинального оформления сцены!!! И мост, и лес, и крутящаяяся сцена, и арена, и даже бассейн! Спектакль смотриться очень легко, актеры все молодые и отлично играют. В зале был аншлаг, а это уже что-то значит. Сцена в бассейне (синхронное плавание морских котиков) вызвала дикий смех)) Особенно хочется отметить Сергея Сотникова и Алексея Бардукова (которого я в синем гриме узнала из фильма "На игре"), которые соответственно играли синих чудовищ))) Чем то их роли были схожи с ролью Джима Керри в "Маске"! Но всё равно потрясающе. Алёна Разживина (Дардане), Екатерина Маликова (Гулинди) и Марина Дровосекова (смеральда) - вот настоящие актрисы)) Игра - восхитительная, больше всего запоминились и понравились)) Спасибо большое Райкину, спектакль действиельо для тех, кто хочется просто расслабиться и посмеяться от души! Ах да, в конце ещё был настоящий фейрверк, который окончательно придал действию ощущение цирка! Не хотелось, чтобы постановка заканчивалась) И сразу же захотелось вернуться в свой театр и испытать это чувство, когда ты выходишь на сцену, сияют софиты и на тебя смотрят зрители))) Уххх! Советую всем!))
Administrator: Поисковые Яндекса начали подхватывать ВКОНТАКТЕ, и вот что вынесли на поверхность. КАРТИНЫ РУССКОЙ ЖИЗНИ Константин Аркадьевич Райкин как артист и режиссер и как худрук никогда не искал для своего театра легких путей. Так повелось еще с начала 90-х прошлого столетия, когда чуть ли не самую скандальную пьесу – «Служанки» Жана Жэне – Виктюк поставил именно на сцене «Сатирикона», а Райкин сыграл в ней одну из главных ролей. Тогда о театре заговорили все – и в Москве, и в Питере, и в провинции. Дальше – больше. Иная интерпретацию «Сирано», чем созданная тандемом Трушкин-Райкин (жаль, сняли с репертуара – потеря!), до сих пор воспринимается с трудом. Каждый спектакль – событие: «Трехгрошовая опера», «Жак и его господин», «Гамлет», «Квартет», «Контрабас», «Макбетт»… Иногда при минимуме декораций возникает настоящий театральный шедевр. Райкин постоянно экспериментирует: со звуком, костюмами, сценографией, с самой драматургией. Меньше играет, но больше ставит. И как ставит! Один из самых нашумевших спектаклей последнего времени – малоизвестная пьеса Э.Ростана «Шантеклер», великолепное, очень дорогое шоу с шикарными костюмами и хореографией; трепетная история о любви, вере и жизненном выборе. Не мюзикл, не балет, не драматический спектакль, а нечто новое, на стыке жанров – цельное и завораживающее. Из последних прорывов – русская классика, которой, возможно, не хватало этой сцене; «Доходное место» Островского: спектакль жесткий и трогательный одновременно, в котором персонажи полемизируют не столько друг с другом, сколько со зрителем. Режиссер настраивает зрителя на то, что будет происходить на сцене, еще в фойе – программка выполнена в виде банкноты. Одну из самых афористичных пьес русского классика о взяточничестве и борьбе с плебейством, внутреннем стремлении человека к лучшему Райкин сумел, не осовременивая, превратить в пугающе злободневное зрелище, драму русской жизни, которая могла случиться и вчера, и пятьдесят, и сто лет назад. Он привлек к постановке лучшие силы театра с их знаменитым «Сатириконовским» куражом, умением захватить внимание зрителя без остатка. Но пригласил также и студентов Школы-студии МХАТ, про которых, если не знать, подумаешь, что это уже профессиональные молодые артисты. Я часто оцениваю спектакль по тому, как реагирует зритель в процессе действия. На «Доходном месте» зал разражался овациями много раз: и в самом великолепном моменте – сцене танца Юсова в исполнении Алексея Якубова, и позже, в ярких драматических эпизодах. Постановка К.А.Райкина заставляет задуматься, она никого не оставляет равнодушным, воздействует и на разум, и на душу. А это главное. После спектакля исполнитель роли Шантеклера и Жадова в «Доходном месте» – Денис Суханов – ответил на мои вопросы. – Денис, два слова о себе и своем театральном образовании. – В 1997г. я закончил Школу-студию МХАТ, курс замечательного актера театра «Современник» Авангарда Леонтьева. Это самый мой первый учитель, он многое мне дал, и я ему бесконечно благодарен. То прекрасное время я всегда вспоминаю с радостью и теплотой. С ним столько связано… Мне кажется, любой человек, когда ему напоминают о его студенческих годах, погружается в некое далекое, теплое, родное пространство, где осталось все только хорошее. Вспоминаются разные курьезные случаи, связанные, как правило, с алкоголем… – Развейте, пожалуйста, сомнения и домыслы: к Максиму Суханову имеете какое-то отношение? – Никакого, это просто совпадение. – Денис, расскажите – почему пал выбор именно на эту пьесу Островского? – Пожалуй, возьми любую пьесу Островского – не ошибешься. Они все очень современные, но в то же время театральные, сочные, густые. Их очень любит русский зритель. Пьесу «Доходное место» отличает то, что тема взяточничества в наше политизированное время, в числе прочих, очень близка и актуальна. Мне кажется, многие люди хотят разобраться, что происходит, есть ли какой-то выход из этой ужасной российской проблемы. Оказывается – и Островский это подтверждает – никакого выхода нет. Какой путь ни выбери – они будут неверны. Основной конфликт пьесы составляет противостояние Вышневского и Жадова. Раньше, во времена Островского, Жадов воспринимался как положительный герой. Но современный зритель, слушающий его монологи, понимает, что это не так. Большинство людей сейчас как раз на стороне Вышневского и тех людей, которые хотят добиться благополучия в своей жизни и жизни своих близких. А человек, который служит идеям, пускай и очень возвышенным, все равно остается в одиночестве; он идет по своей дороге – но всегда один… Все-таки, правда где-то посередине. Наверное, это соприкосновение с политикой, а также проблема выбора, которые есть в пьесе, и привлекло Райкина как режиссера. – Скажите, а вы сами верите в то, что возможно искоренение одного из российских зол – взяточничества? – Мне хочется верить, что прав Жадов: наступит некое светлое будущее… Но судя по тому, что пьеса была написана 150 лет назад, и ничего не изменилось… Думаю, нам не увидеть этого светлого будущего. – Денис, над какой ролью работалось сложнее и интереснее – Шантеклера в спектакле по пьесе Ростана или Жадова? – Оба спектакля по-своему сложны, но технически и физически труднее сыграть Шантеклера. «Доходное место» – это один спектакль, а «Шантеклер» – три спектакля в одном: музыкальный спектакль, драматическая линия и хореографическая линия. Все это в романтической драматургии и в стихотворной форме. Стихи играть всегда сложней, чем прозу. Островский все-таки ближе зрителю, чем Ростан. Кроме того, в Шантеклере большое значение играет физическая подготовка: нужно много танцевать, двигаться, перемещаться по огромной сложнейшей декорации, с которой надо быть на «ты» и знать каждый миллиметр. – В «Доходном месте» заняты студенты Школы-студии МХАТ. Как с ними работалось? – Замечательно. Райкин обладает уникальным чутьем на талантливых людей. Он их отбирает словно… по группе крови. Они особенные, очень хваткие. Исполняют любую режиссерскую задачу слету, и невозможно понять, актер ли это профессиональный, или студент театрального вуза. Жизнь вокруг очень ускорилась; у молодых людей «клиповое мышление». Они «жить торопятся и чувствовать спешат». Мы затеваем разговор – они после двух фраз все поняли, и им с тобой уже скучно и они уходят. – Денис, можно ли вывести и озвучить некую формулу, благодаря которой вам лично и «Сатирикону» удается за время относительно небольшого представления – редко с антрактом – так насытить зрителя положительной энергией, что долгое время спектакль он вспоминается? – Спасибо за теплые слова… По большому счету, зритель приходит в театр один-два раза в жизни: в школе, когда нас ведет учитель, и потом, когда это уже семейный человек. Наша задача в том, чтобы на этот один раз сделать так, чтобы зритель это запомнил и пришел снова. Ни в коем случае не должно быть скучно. Не важно, что вы играете; важно, как вы это делаете. Можно посмотреть гениальный спектакль «Курочка Ряба» и совершенное ничтожество «Гамлет». Мы все время пытаемся разгадать формулу интереса для зрителя, чем увлечь его сегодня. Это должно быть увлекательно, ни в коем случае не отвлеченно – про то, что волнует людей в наше время… Что же касается меня лично… Я, как артист Денис Суханов – не Сганарель, и не Шантеклер, и не Жадов, и не кто-то еще. Я что-то другое. Но в процессе подготовки к спектаклю и репетиций я выращиваю в себе некое качество, соответствующее моему герою. У меня в характере может быть какая-то струна, подходящая для этой роли, пусть даже очень отдаленно. В процессе репетиций режиссер за эту струну тянет, накачивает ее; мы отстраняем все другое, что подошло бы для иной роли, и только развиваем одну линию. Чем в актере этих струн внутри больше, тем он лучше. Хороший актер – это амеба, пластилин, мягкий материал; и надо за короткий промежуток между спектаклями успеть перестроить себя из одного образа в другой. – Денис, не могу не спросить: сложные это существа – актеры? – Сложные. Эмоциональные, иногда очень несдержанные. Капризные дети. Сукины дети. Злые в чем-то. Даже не столько в обычной жизни, сколько в театре. В театре много зависти, интриг – хоть это и избитое понятие. Иногда могут сказать что-то или сделать – и настроение испорчено. Нельзя сказать, что каждый день что-то происходит, льется кровь, артисты жрут друг друга!.. Но какие-то точечные удары и иногда такие коварные… Перед выходом на сцену сделают что-то – возможно, без зла – и выбивает совершенно. Кроме того, актер – человек очень зависимый. От своего настроения, от погоды, от режиссера, от роли, от партнеров, от дня недели, от цены на билеты, от технических служб, от зрителей. От мобильных телефонов, трели которых надолго выбивают из колеи. От всех. Сегодня первые двадцать минут мы играли в зоне, зараженной гриппом: кашли и чихи на все лады. А стоит какой-нибудь даме посреди действия встать и начать выходить из зала – и что бы ни происходило на сцене, все зрители будут до конца следить за ее перемещениями. Так что иллюзии в нашем театре разрушаются очень быстро.
Administrator: Кино-театр.ру Дорога длиною в жизнь Более тридцати лет тому назад Константин Аркадьевич Райкин и режиссер Валерий Фокин придумали совершенно неординарный спектакль по повести Ф.Достоевского «Записки из подполья» - «И пойду, пойду!», который игрался на сцене театра «Современник», спектакль, ставший поворотным в творческой судьбе Райкина. Нынешний сезон театр «Сатирикон» открыл премьерой спектакля «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» по той же самой повести. Меня, в отличие от других, совершенно не удивило желание Фокина и главрежа театра оставить все свои дела и вновь вернуться к повести Достоевского. И дело даже не в том, что звезды так сошлись, или что текст великого русского писателя абсолютно не устарел, а оказывается, что даже весьма злободневен. Просто так получается, что за многие-многие годы не написалось другого, позволившего может жестко, и все же с немыслимой глубиной заглянуть сегодня в нашу душу, забраться внутрь черепной коробки и провести там бескомпромиссные изыскания, в результате которых зритель догадается, что авторы хотят сказать зрителю то, о чем сами мы не желаем не то что говорить, а даже думать, потому как зацикленность на себе, любимых, и катастрофическое равнодушие ко всему прочему перевалили уже черту допустимого и возможного. И еще вспомнился отрывок из давнишнего интервью Константина Аркадьевича, в котором на вопрос, верит ли он в то, что зритель «Сатирикона» проведя несколько часов в театре, выйдет оттуда другим, и чуть лучше, главный режиссер твердо ответил: — Нет, в это я не верю. Но верю, что, сидя на спектакле, они станут лучше. А выйдут на улицу — станут такими же хамами, как были. За два часа человека переубедить в том, что есть другие ценности, кроме денег, невозможно. Но если спектакль хороший, он на два часа в это поверит, и станет чуть тоньше душой, и быть может, немного ближе к Богу. Режиссер Валерий Фокин спектаклем «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» явил нам совершенно невероятное и немыслимое в нашей реальности действо, когда на глазах огромного зрительного зала происходит то, что никогда прежде, и, наверное, потом не выпадет возможность увидеть. Только случай этот назвать счастливым и приятным не хватит даже моего журналистского цинизма. И не знаю, что больше потрясает: невероятная открытость исполнителя главной роли, которую другой актер вряд ли бы осилил и вынес. Или его ошеломляющее умение быть внутри своего героя, и молниеносно меняться местами со своим персонажем. Точно, что душа человеческая требует очень многого, но прекрасно обойдется без всякого материального подтверждения, и потому в спектакле действительность очень условна, здесь нет тяжеловесных декораций и проходных героев, актер Райкин проводит почти в одиночестве два часа на узкой полоске авансцены театра, перед стеной, воздвигнутой художником Александром Боровским и повторяющей расцветку и фактуру оформления зрительного зала. Внешний же мир здесь представлен лишь теневой проекцией на широкоформатном экране, где тени живут своей собственной, отдельной жизнью. Райкин играет историю страшно одинокого человека, в голове которого живет человечество, которое он неистово ненавидит, и на которое озлоблен. И себя презирая, пытается все же оправдать, ибо в своем ничтожестве дошел до самой последней черты, а мы, люди вокруг, даже и до половины не захотели, или не смогли дойти. Взяв в руки хирургический скальпель, Константин Аркадьевич в течение восьмидесяти минут пласт за пластом, медленно и хладнокровно срывает с души героя ветхие листы. Летят листы, нет, это не бумага, это жизнь Подпольного разлетелась, и каждый листок это страница прожитой его жизни. Рассказывать об этом бессмысленно, а видеть страшно. Душу героя, пылающую на наших глазах и корчившуюся в муках. И блистательно удавшуюся попытку актера понять того, кто искал счастья в страдании, ибо только в нем наконец почувствовал себя пусть на миг, но человеком. Точно, что за долгие годы служения Театру Райкин заслужил это право, и сейчас смог в полной мере воспользоваться им. Ему таки удалось «достать» зрителя и затронуть важные нотки души человеческой. Очевидцы еще долгое время не смогут избавиться от потрясающего ощущения вовлечения в действие, когда текст главным героем подается в глаза и в душу конкретно выбранного человека, а подполье затягивает настолько, что чувствуется запах заношенного халата героя и скрип приоткрывшейся двери, а в душе бушует огонь самых противоречивых чувств. И всем нам совершенно прямо предлагается скатиться кубарем вниз, до дна собственной души, тщательно исследовать ее, понять и не испугаться всей правды о себе, и попытаться подняться снова наверх. Пусть это длинная дорога, но другой у человека нет. Александра Симонова
Administrator: из ЖЖ Тааак, была 1 декабря в "Сатириконе" на "Вечере с Достоевским", моноспектакле Константина Райкина. Многие в восторге, я же наверно не разделю его. Ну то есть не совсем. Спектакль мне понравился, но я не сказала бы, что он стал для меня потрясением. Смотреть было тяжеловато, ну это претензия ко мне, трудный для меня Достоевский и вообще русская классика, а тем более когда её ооочень быстро читают, как это делает Райкин. Но Константину Аркадьевичу браво, многогранный, многоликий. И за идею браво, находка с тенями потрясающая. Обидно только что в этот вечер цветов ему не подарили *минус себе в первую очередь*
Administrator: От зрителя Контрабас у Райкина Несмотря на споры, какие-то расхождения во мнениях, но театр Кости Райкина для меня один из фаворитов среди театров Москвы. Можно конечно повытягивать достаточно слабостей-несостоятельностей, но актер в Сатириконе ключевой элемент всей игры, всей драмы. Актеры работают до седьмого пота. И первый спектакль за последнее время,"Тополя и Ветер" в один дооолгий акт, не дал поводы посмотреть на часы, в ожидании окончания. Второй "Контрабас" 2-х часовой спектакль-монолог, что еще бывает тяжелее, а довольно часто и просто катастрофой... оставил Сатирикон для меня с козырями. За два часа- ни одного движения, которому можно сказать "Нет" ни одной дыры ни одного зависающего момента. и при этом один человек. Когда зимой, переждая морозы и грея коленки, я проглотила Зюскинда и его миниатюрное произведения, я представляла -как такое можно поставить, а вот как сыграть? Вопросов больше нет
Administrator: От зрителя В театр я хожу редко (увы!), но метко. В прошедшую пятницу была на гениальном спектакле по Патрику Зюскинду - Контрабас. Идет (редко и не рекламируется) в Сатириконе. 2 часа, без антракта, на сцене Константин Райкин проживает кусок жизни безвестного музыканта. Он влюблен, он обижен, он страстен, он полон мечтаний, и вся жизнь этого еврейского мальчика (мальчика, несмотря на то, что ему уже "пятьде..., а, не важно...") проходит незаметно, неоцененно и неудовлетворенно. В спектакле звучит музыка Верди, Вагнера, Сен-Санса, Диттерсдорфа, Шуберта. 2 часа Константин неотрывно удерживает внимание зрителя,переживая всю мыслимую гамму эмоций. Своевременные музыкальные, звуковые и визуальные эффекты, конечно, помогают актеру, но магия его воздействия от этого не становятся менее значимымой. Чувство любви к сопрано Саре герой вынужден проецировать на свой контрабас, и эта сцена пронзительно эротична. Трогательное пивное пузико героя, фантастическая мимика и как будто отдельно существующий голос умиляют, восторгают, присоединяют. Хочется самой сделать что-то, что до сих пор не решалась, или находила отговорки из-за вечной занятости или внутренних страхов. Я признаюсь в любви к гениальному актеру.
Administrator: Отсюда «КОНСТАНТИН РАЙКИН. ВЕЧЕР С ДОСТОЕВСКИМ» В «Сатириконе» под чутким руководством режиссера Валерия Фокина устраивают «Вечер с Достоевским». Достоевский в этом спектакле уместился в одного, но главного актера театра – Константина Райкина и в одно, но запоминающееся произведение писателя –«Записки из подполья». За визуальную и звуковую часть отвечают композитор Александр Бакши и художник Александр Боровский. Интересно, что Фокин, Бакши и Боровский – уже давно сложившаяся команда, создавшая знаменитые «Нумер в гостинице города NN», «Превращение», «Шинель». Их новое детище 24 сентября открывает новый сезон в “Сатириконе”.
Administrator: Из инет-архивов Литература на телеканале КУЛЬТУРА ЕСТЬ ВИДЕО 09.02.07 «Бальзаминов» в постановке Марины Брусникиной Режиссер Марина Брусникина уже давно ведет «двойную жизнь». Не забывая о своих питомцах в Школе-студии МХАТ, она активно сотрудничает с ведущими московскими театрами. Однако поработать с произведениями Достоевского, Островского, Гоголя пока получалось только в формате учебных спектаклей. Марина Брусникина предлагает свою сценическую версию трилогии Островского о Бальзаминове. Премьера сегодня в «Сатириконе». Рассказывают «Новости культуры». Премьеру готовили в сжатые сроки. Все-таки Марина Брусникина актеров уже хорошо знает, в афише «Сатирикона» уже есть два ее спектакля. На выбор материала для третьей работы Константин Райкин дал Брусникиной карт-бланш. Теперь вносит небольшие коррективы. Взгляд «со стороны» никогда не помешает. Выбор трилогии Островского для режиссера не случайность, а давняя мечта. Брусникина сама сделала сценическую редакцию. Актерам объяснила: Бальзаминов – вполне герой нашего времени, когда всем хочется счастья, большого и сразу. «Мне не хотелось, чтобы он был дурак. Он человек, который пытается добиться своей мечты», – считает исполнитель роли Бальзаминова, актер Александр Гунькин. Настроение спектакля определяют сны и мечты героя. Поэтому из названия исчезло слишком конкретное слово «женитьба». Народные мелодии и городские романсы разносятся по райскому саду. «Не надо это осовременивать. Это должны быть женщины-цветочки, бабочки. То ли сон, то ли явь», – поясняет режиссер Марина Брусникина. Марина Брусникина предлагает действие на грани фантазии и реальности, а потому жители Замоскворечья не говорят, а надрывно кричат, купчихи не чинно ходят, а носятся и порой задирают юбки, а Домна Евстигнеевна Белотелова – настоящая домна. Актерам такой гротеск пришелся по душе, и это неудивительно, ведь в спектакле заняты все молодые актеры труппы.
Administrator: От зрителя Вчера была в театре. "Сатирикон" Вечер с Достоевским. Бенефис Райкина, выпущенный к его 60-летию. Сначала, не тронуло. Конечно Райкин гениальный Лицедей. Да и вся публика пришла на него, это было ясно. Реакция зала была предсказуема. Спектакль разделён на две части. В первой, актёр, облачённый в концертный костюм, играет на потребу публике, она радуется, ждёт, что её развлекут, с удовольствием отзываясь на сарказмы, выдаваемые героем ежеминутно, там, где хихикать уж совсем ни к чему. Но, народ хочет, хлеба и зрелищ,что б было весело и хорошо.Посмотреть, как кумир, обладающий редкой в средней полосе пластикой, то, изображает из себя насекомое, вспомним Грегора Замзу, то приплясывает рэп, то стебается, обращаясь к залу, который, как неразумное дитё, радуется показанной ему "козе". Потом начинается погружение героя в Ад мыслей. Мыслей подпольной мыши, которая ненавидит вся и всех и её ненавидят и презирают все. Ах Фёдор Михайлович! Ведь все последующие Кафки, растоптанные, потерянные, не знающие, как им жить дальше, вышли из Вас. А Вы вышли из Пушкина, как не странно. Так получается, что Пушкин Александр Сергеевич и есть великий постмодернист. А скорее всего он просто гений и никакого постмодернизма просто не существует, а существует полная литературная импотенция, когда автор, пытающийся что-то изобразить, ничего и сделать-то не может. И ему остаётся дёргать цитаты из прежнего, созданного не им и петь, как вольному жителю степей. По принципу - о чём вижу, о том и пою. Что несложно. Главное напустить как можно больше туману, найти идеологов, которые подведут запутанную базу под размышлениями жизненного потока, пустоты, собранной в одном, отдельно взятом флаконе, ошмёткам мусора, вольно перемещающимися в пространстве вселенной, о тошноте,преследующей автора. И вообще, всё это болезнь и только безумие способно создать что-либо стоящее в этой жизни. Ничего нового не придумано. Это та самая "комнатка, закоптелая, а по всем углам пауки, и вот вся вечность"- слова Свидригайлова. Вообще, в чём привлекательность новой литературы бесспорна? С моей точки зрения читать и хоть как-то пытаться понять её может только интеллектуал, который достаточно знает всю базовую мировую литературу, так как все произведения закольцованы, закручены, скомпонованы цитатами и ссылками на творения Великих. В этом смысле - Улисс Джойса, не зная Гомера, за него просто и невозможно браться. Комментарии составляют больший объём, чем текст. А, вот "Портрет художника в юности", как более ранний, не настолько нагружен "болезненностью" автора. Его читать попроще. Мне нравится в постмодернисткой литературе ещё момент самоиронии автора, Это отношение к себе, как бы невсерьёз, но только чисто внешне, на самом-то деле, как раз далеко наоборот. Степень самоедства поражает, но она завуалирована обилием всевозможных "поточных" подробностей, всевозможных смакований, наслаждением от формы того или иного предмета или явления. В этом есть свой кайф. Это вам не более "примитивный" Достоевский, который при выворачивании себя наизнанку и падая в бездны Ада, в одной, отдельно взятой Душе, всё равно видел путь движения и веру в Воскресение каждого человека. Тут утрачиваются идеи о вечных ценностях и выход видится в Хаосе, в состоянии неупорядочности, в состоянии "нескованных" возможностей. Хотя, один автор меня весьма привлекает - Густав Майринк. Он постоянно играет в игру вопросов и ответов, которые каждый раз звучат по-новому, и понимаются по-своему. Так, ззакончим с Райкиным, наконец, вроде с него начали. Я почему и вспомнила "Голема", что в этом райкинском бенефисе я нашла аналогию с Пернатом. Мне кажется Райкин-человек осознал, что он есть отражение Макрокосма и он одновременно составляет его сущность. Вот такая ерунда приходит иногда после посещения театра в декабрьский вечерок в Москве:)) Сумбур, вместо музыки, однако.
Administrator: От зрителя Макдонах в Сатириконе. "Сиротливый запад". Давненько ничего не писал так осознанно о театре. И сейчас не буду. Краткость - сестра таланта. Или ещё какой родственник. Может быть тёща. Райкин сам поставил на Малой сцене Сатирикона два из трех произведений Линэновской трилогии Мартина МакДонаха - "Королеву красоты" и "Сиротливый запад". Поставил давно, ещё в 2007. Просто театр этот в круг первичных интересов не входит, потому бываем, бываю там редко. Очень камерное и небольшое пространство. Сцена буквально с жилую комнату. Как вокруг ринга, с четырех сторон - зрители. Смотрят друг на друга, разглядывают. Нам как всегда повезло! Мы сели напротив какого-то черного ящика, в который удобно упирались ноги. Ящик этот в одной из перемен открыл под собою плиту. Газовую, на четыре конфорки. Как знали, куда садиться. В одном из эпизодов герой достает из плиты спаленные пластиковые фигурки. Валит дым с несколько неприятным запахом, долго держится над залом и нами. А почти в конце по этой плите стреляют из ружья. ) Фактически стреляли в нас! )) Опять дым, грохот, у плиты что-то отлетает, падает кофейник на пол. Наш смех, который трудно скрыть. В зале вокруг наверное нам позавидовали, что мы так устроились и поучаствовали в шоу. =) Что по спектаклю. Мне понравилось, как сыграли братья - Константин Третьяков и Алексей Бардуков (которого я узнал по хорошему телесериалу "Диверсант"). Оба - выпускники Школы-студии. Не понравилась исполнительна роли Герлин - Анна Здор и всего лишь наполовину созданный и сыгранный образ святого отца Уэлша Тимофеем Трибунцевым. Поставлено в лоб, прямо по книжке, видна разница с пермской замечательной постановкой. Пермь, конечно, сильнее. На порядок. И по-другому. Но, как мне кажется, в Москве вообще нет в принципе МакДонаха на выбор, так что спектакль получился. Сходить можно. Публика тоже осталась довольна. Хотя пространство крайне неудобное.
Administrator: От зрителя Константин Райкин. Вечер с Достоевским. Чувствую себя немного обнаглевшей, на носу сессия, всю неделю идут зачеты, люди вокруг пишут курсовые, готовятся к контрольным, я же нашла самое "подходящее время" для походов в театр:) вот уже второй вечер подряд провела на постановках в Сатириконе. Говорила об этом раньше, говорю и сейчас : Константин Райкин - мастер своего дела! Гений, Талантище! Вчера мы ходили на постановку "Тополя и ветер". Трое стариков, прошедших Первую мировую войну, сидят на террасе в доме ветеранов войны, и мечтают о путешествии, о тополях что вдалеке на холме.. Мечты, воспоминания вперемешку с юмором приятно радуют.. Но лично я не прочувствовала особого шарма самой постановки, выступление показалось немного затянутым. и я понимаю с чем это связано, я ходила на другие постановки Райкина, а когда есть с чем сравнивать.... хотя необходимо отметить замечательную игру актеров, Молодые ребята, настолько естественно играли стариков.. Суханов и Аверин просто покоряют своим талантом, впрочем как и всегда..В конце спектакля они вышли втроем, молодые, задорные , уже без грима и просто очаровали публику, аплодировали стоя! А Работа гримеров на 5 с большим плюсом! Но сильнее меня поразила сегодняшняя очень необычная постановка с одним актером - самим Константином Райкиноым. Я не люблю Достоевского, не люблю за его мрачность, за угнетение обстановки, за вечное отчаяние, немного ненатуральное и неуместно высокое.. С1.5 часа на сцене, он держит один весь зал, держит в нервном напряжении... мне было интересно, как нужно вжиться в этот образ и как можно не сойти с ума. Игра - сильнейшая, мимика, голос, жесты - такое подвластно только Райкину! Игра света - просто изумительная, тени разбегающиеся в разные стороны просто полностью рисуют картины из книг Достоевского... Но постановка очень тяжелая. после нее не хочется ничего обсуждать, хочется просто смотреть вдаль. Райкин осмелился поставить такое, и думаю, он не прогадал. Правда в конце на поклон он вышел настолько уставший, что не мог даже улыбнуться. нам показалось, он был недоволен собой. или просто слишком вжился в роль... вполне возможно он нашел недостатки, но нам , обычным зрителям это все неведомо, что радует. Очень советую! не пожалеете!!
Administrator: От зрителя ...Вчера была на спектакле в театре САТИРИКОН. Цирк в двух частях Синее Чудовище . В зале был аншлаг! Как только прошли на свои места и устроились поудобнее, из-за кулис начало доноситься непонятное рычание, отчего ожидание, стало не таким скучным))) Впечатлений масса!) Такого зрелищного действа я ещё никогда не видела!) Шикарная постановка, актёры!!!) «Синее чудовище» спектакль по мотивам сказки Карло Гоцци, который поставил сам глава «Сатирикона» Константин Райкин. Помимо актёрской игры, увидели и цирковые номера (в первую очередь, сама цирковая арена, сооруженная на сцене), и чудо механического/технического прогресса- чудовище Гидру))), и пиротехнические эффекты) Из действующих лиц, очень понравился Дзелу (он же Синее Чудовище). Обалденная мимика, движения, речь!) Вообще, на мой взгляд, самые яркие персонажи- это герои-злодеи Дзелу и Гулинди. Было очень много смешных моментов, когда дух средневековой Венеции переплетался с современным видением режиссера. В общем, спектакль удался на славу! Ничего лишнего!!!)))
Administrator: Частный корреспондент Павел Руднев Театр 2010 года Утраченные иллюзии. Вместо итогов года ... Мужская роль года Константин Райкин в роли Подпольного («Константин Райкин. Вечер с Достоевским», «Сатирикон») Впервые за всю карьеру Константин Райкин пошёл против своей публики. Впервые он построил свой спектакль на конфликте со зрителем, которого всегда считал священной коровой «Сатирикона». Повесть Достоевского «Записки из подполья» Райкин делает наглядной и ощутимой телесно. Мерзость, гадость своего персонажа, триумф его своеволия Райкин доводит до такого эмоционального накала, что весь двухчасовой спектакль кажется, что вот-вот из зала начнётся колючий диалог с артистом: что ты, мол, мне тут показываешь, я развлекаться пришёл, а ты, артист, борзеешь на глазах. Райкин откровенно издевается над публикой, меняя маски и правила игры, не укрепляясь ни в чём, не останавливаясь на одном образе, удобном для восприятия. Этот спектакль — увлекательная дуэль публики и артиста, который на 60-м году жизни устал казаться клоуном на глазах у всех. Константин Райкин парадоксальным образом, на отрицании, но показывает колоссальную ответственность артиста перед публикой. В этом спектакле Валерия Фокина есть совершенно чудесное тождество темперамента героя Достоевского и актёрской сути. В своеволии Парадоксалиста Райкин увидел себя, свою способность мимикрировать, представать перед публикой любым, каким захочешь, умение владеть восприятием зала, держать зрителя в узде своего умелого своеволия. Артист может верёвки из зрителя вить хотя бы на том основании, что, в отличие от зрителя, готов, как и герой Достоевского, обнажиться полностью перед публикой, разоблачиться и в этом смысле быть честнее и живее зрительного зала. Райкин, по сути, играет спектакль о философии актёрства как самоубийства и самомучительства: артист на публике делится самым сокровенным и постепенно растрачивает себя. ...
Innamorata: Константин Райкин, как и весь "Сатирикон" выстрелил вчера стрелой любви в моё сердце окончательно. Казалось бы, спектакль без Суханова сделать со мной ничего не может, а вот и нетушки! Может! (Ох, сейчас моя ёлка загорелась синими огоньками и прям мурашки-мурашки по коже!) Я очарована, очарована этим потрясающим спектаклем. Это же настоящая скаааааазка... Сказка с принцем и принцессой, волшебством, превращениями, смехом и улыбками сквозь слезы. Пойду с самого начала... В городе сейчас такая красота, что я с выходных чувствую себя Уже как в сказке, а идти к Любимому театру с новой приколотой к кофточке брошкой и личным биноклем в шелковом мешочке - вдвойне сказочнее! Вхожу в зал и вот она: зеленая арена, обрамленная веревочными лестницами, канатами и рев львов за сценой, конечно, не настоящих, но это уже заставляет зрителей сесть и покорно прислушиваться к происходящему. Сюжет пересказывать смысла нет, за этим нужно наблюдать, это нужно прожить. Синее Чудовище было ух! Я даже не могу представить, как можно отыграть столь интоннационно сложную речь! И пришедший ему на смену Яков Ломкин как профессиональный футболист принял "пас" этого образа и вел его до конца (матча) спектакля. Само Чудовище было очень похоже по манере поведения на Джимма Керри в "Маске", только Синее Страшное, но симпатишное! Я влюбилась в Полину Райкину - Смеральдину, такая умничка, такая смешная и совсем в ней не читаются знакомые, отцовские, хоть и гениальнейшие, актерские черты. Уморительнейшим по юмору и красоте был квартет Панталоне, Бригеллы, Тартальи и Труффальдино! Это до слез смешные итальянские герои комедии дель арте! Антон Кузнецов (Фернан из "Тополей" ) это просто прелесть! На его монологах зал умирал от смеха, я теперь его тоже люблю)). В начале второго акта у них номер в бассейне под песню "Dicitencello vuie". Я как услышала первые слова, всеееее, слезы... Настолько это тонко, романтично и так красивоооо и так... для меня! Там же везде сквозит Италия, а точнее, Венеция, из лестничных декораций образуется мостик Реальто, то и дело проплывают гондолы, и не всегда с итальянцами))... и Вечерняя Венеция в Тумане. Константин Райкин влюблен в этот город, о чем он говорил во многих интервью, и это видно! Такой спектакль мог создать только влюбленный человек: в жизнь, в свою работу, в искусство, в Венецию... И пару слов о любви, ведь именно о ней весь спектакль, а не о том, как на нашу жизнь влияет телевидение, о чем твердят все эти 2х-минутные мерзкие сюжетики на нтв. Ради любви можно сделать многое: украсть, убить, уничтожить, но самое трудное - ради любви - полюбить. Столько хочется сказать, столько эпитетов употребить! "Синее чудовище" - это именно то, чего нашей жизни так не хватает: риск, любовь на грани безумия, оптимизм и романтика! Хохот старика Панталоне, задорная улыбка Смеральдины и долгие объятия Дардане и Таэра - вот те кусочки счастья, часть которых хочется оторвать и забрать себе, укромно спрятать и, доставая изредка, смотреть как они сверкают и переливаются, наполняя нашу жизнь красками и вспышками фейерверков. В антракте я написала подруге смс: "Как же все-таки хорошо, что я уже побывала в Венеции!", иначе мечтательная тоска по далекому, неизведанному и прекрасном городу съела бы меня с потрохами, а так я только еще острее ощущала свежесть каналов, величие Сан-Марко и рев крылатых львов...
Ирината: Синее чудовище. 30.12.2010 Превосходный спектакль для предновогодья! Не буду говорить о тех нескольких спектаклях, в которых сыграл Денис Суханов – они проходят по особому реестру и как бы даже не совсем соотносятся со спектаклями, где другие артисты играют совсем других Дзелу. (Кстати, мне рассказывали, что, когда на капустнике в честь юбилей Райкина на сцену вышли ПЯТЬ Синих Чудовищ одновременно – четверо из них были артистами в одинаковых костюмах и масках… а пятым был фантастический Синий Демон и одновременно – Денис Суханов). Но – вернемся к прекрасному спектаклю для предновогодья. Во-первых, просто превосходная, истинно волшебная сказка для просмотра в те дни, когда чудеса, будто снежинки, падают с неба – и их при желании можно поймать на варежку и слизнуть языком. Во-вторых, это Венеция… Как выяснилось, у каждого она своя – но эта, сатириконовская, совпала с тем праздником, который когда-то подарил мне этот сказочный город. В-третьих, вчера спектакль был сыгран практически идеальным составом, что порадовало особо сильно. Маликова и Якубов – ну, до чего же хороши в паре! «Маски» тоже вчера составляли почти идеальную четверку: Кузнецов + Гудев + Лежава + Девонин (правда тут вот что: Девонин определенно играет лучше всех… но, имхо, Гунькин лучше встроен вот в эту клоунскую командную игру… и интересно: Игнатенко совсем не выходит в роли Бригеллы или просто мне не везет?) Из ныне существующих возможных комплектов Дзелу-Таэр (опять же имхо) пара Сотников-Ломкин лучшая. (Кстати, Сотников был превосходным тигром – очень реалистично подгребавшим «лапой» и рвущий «клыками» оброненный дрессировщицей хлыст). Обожаю Марину Дровосекову! Как же счастлива была видеть ее вчера на сцене! Очень радует, когда актерам НРАВИТСЯ играть на сцене. Вы скажете, что в хорошем театре нравится играть всем? Ну, не скажите! Любая работа (а игра в театре для артистов – это обычная работа) может выполняться вдохновенно или «с холодным носом». «Чудовище» правда, так закручено и замешано, что в нем с особой скукой не поиграешь. Но всё-таки истинную незамутненную радость от пребывания на сцене вчера испытывали двое: Лежава и Гудеев. Гудев/Тарталья вообще прекрасен в своих реакциях: вот, например, рассказывает Панталоне о разразившемся во дворце скандале… и этот воспитанный ревнивой бабушкой человек сперва смущенно отворачивается при упоминании про разные там «силиконо-имплантанто»… потом начинает исподтишка подглядывать… а потом так увлекается рассказом, что и после его окончания сидит, оглушенный информационным эхом. Или – появилась в финале «вечерняя Венеция в тумане», все запрыгали-заскакали под музыку с фейерверками… и только Тарталья стоит неподвижно, раскинув руки, в трепетном восхищении от расцветшего перед ним чуда. Да-да, хороший спектакль для предновогодья. Да и вообще – хороший спектакль. Как там сказала Алла Демидова: театр – это не зеркало и не увеличительное стекло; театр – это зазеркалье. Да, именно зазеркалье, в котором невозможное возможно – и оно прекрасно!
Administrator: Отсюда У нас нет книги рекордов Гиннеса, но спектакль театра «Сатирикон» «Синее чудовище» по пьесе Гоцци — один из тех, что мог бы войти в списки как один из самых дорогих проектов, осуществленных худруком Константином Райкиным с постановочным размахом. Чего тут только нет: и элементы цирка, и настоящее озеро, по которому плывут гондолы, и чудища – железный монстр – впечатляющее техническое сооружение, которое, в конце концов, побеждают. Молодая труппа – ученики педагога Райкина – окунается с азартом в эту стихию (11, 12, 28, 29, 30 января). В этом же театре 4, 18, 19, 26 января идет другой спектакль, поставленный Райкиным, - «Деньги». Пьесе А.Н. Островского «Не было ни гроша, да вдруг алтын» дано не только новое название, но и события ее перенесены в сегодняшнее время, жанр обозначен как «криминальная сказка». Все та же молодая труппа примеряет на себя сегодняшних героев Островского и делает это убедительно. В конце концов, бедность и отчаяние отступают перед цепью счастливых обстоятельств, - чем не рождественская история.
Administrator: Смотр.ру, как всегда делается, собрал воедино рецензии на "Вечер с Достоевским". Кстати, на этом сайте можно найти информацию и о других спектаклях Сатирикона. И не только Сатирикона.
Administrator:
Administrator: От зрителя Вообще-то это ЖЖ критика Дины Годер, в нем она пишет по принципу "не для прессы, но для дневника вполне" Забыла, что еще до Нового года сходила в Сатирикон на "Вечер с Достоевским" - Фокин поставил с Райкиным по "запискам из подполья". По всему ожидалось, что будет хорошо, и отзывы были - лучше некуда, и артист, конечно, суперский. И, главное, я помню еще легенду про современниковский спектакль Фокина с Райкиным "И пойду, и пойду" по тому же Достоевскому. Спектакль я уже не застала, но помню, какое сильное впечатление на меня тогда произвел Райкин в "Монументе" по эстонцу Ветемаа, а он был точно на шлейфе от Достоевского сыгран, да и сделан тем же Фокиным. Но, к сожалению, сейчас не взяло меня совсем. Много всего Фокин придумал для моноспектакля, чтобы не скучали - и музыканты, с которыми Райкин общается, и тени красиво играют и зачин там живой, как бы от себя, до чтения книги. Но все время чувствуется, что сделано, что не спонтанно. Он классный актер, но делает ровно то, чего ждешь, что можно предугадать, вплоть до парадоксов, все на технике. Причем очень лихо введены в рассказ намеки на главные его роли: и когда о насекомом говорит - показывает, как на спине лежит и ножками сучит, как когда Замзу играл, и плечо вздергивает, как в Ричарде и др. То есть по всему ясно, что про себя играет, а откликнуться на это невозможно. Но, может, конечно, просто мне не повезло, что у него в этот раз не покатило и пришлось вымучивать. Тогда жаль особенно. И все вспоминаю, как Гвоздицкий Подпольного играл. Ух.
Administrator: От зрителя Константин Райкин. Вечер с Достоевским "...О чем можем говорить порядочный человек с наибольшим удовольствием? Ответ: о себе. Ну так я и буду говорить о себе..." Ф.М. Достоевский "Записки из подполья", 1864 Полтора часа без антракта в зале "Сатирикона" о себе говорит один коллежский ассесор, он же Константин Аркадьевич Райкин. Текст, как всегда у Ф.М. непростой, поэтому Райкин периодически меняет темп повествования и свое положение в пространстве, не давая зрителю расслабиться и отвлечься. У зрителей, сидевших в обозримой от меня близости, было две поведенческих реакции - напряженное вслушивание и расслабленное посапывание. Если говорить о моих впечатлениях, то еще раз убедилась, что Райкин - актер необычайной харизмы. От него исходит такая энергетика, что на третьем ряду, когда он находился рядом, меня буквально вдавливало в спинку кресла, а когда уходил на другой конец сцены, я невольно тянулась за ним. Он великолепно владеет голосом и своим телом, играет с максимальной отдачей. Он влезает в оболочку любого персонажа, только мне кажется, что все ему малО и оттуда все равно виден он - Райкин. Сам текст "Записок из подполья" сложен по форме, но мне показался достаточно простым по содержанию и очень характЕрным для Достоевского. В центре повествования человек, который "не только злым, но даже и ничем не сумел сделаться", который от того, что слишком много сознает, не способен на действия и поступки, а только бесконечно рефлексирует, опускается все ниже, находя в этом своеобразное наслаждение. В тексте оригинала почти ничего не изменено, но Райкин добавил от себя несколько автобиографических деталей, отчего первая часть спектакля смотрится местами как исповедь самого актера. Поэтому этот спектакль я бы рекомендовала тем, кто хочет увидеть прежде всего Райкина, а не сделать глубокомысленные выводы из произведения Достоевского. Еще очень понравилась игра света на глухом заднике, который расположен максимально близко к зрителям - то снег, то живущие собственной жизнью тени... P.S. Мне захотелось пересмотреть Ричарда III в Сатириконе. А еще очень хочется увидеть Райкина в положительной роли и понять, мне кажется или его энергетика все-таки темного оттенка...
Administrator: От зрителя Райкин Спектакль "Вечер с Достоевским" в "Сатириконе" - ОХРЕНИТЕЛЬНЫЙ! Райкин невероятно крут. Я даже представить себе никакого другого нашего актера такого уровня не могу. Они хорошие, но они другие. Как бы это сказать, вот когда он встал на столик с вазой, я вжалась в кресло, и по-моему, весь зал вжался в кресла, потому что почувствовал, что он сейчас этой вазой может и в зал засандалить, из подлости характера-с. Обычно ты прекрасно знаешь, что это спектакль, что это все актеры вокруг и они играют, и ничего плохого не случится, а тут перед тобой что-то совсем другое. И еще он вроде как и не человека играет, а то, что у него внутри. И это невероятно. Да и просто, представьте себе "Записки из подполья", там вся первая часть - это монолог о природе человека, хрустальном здании и прочем, со всякими этими экивоками и достоевскими штучками. И вот это же надо так произнести, чтобы весь зал следил за твоими перемещениями по сцене, не мигая, и не дышал почти. В общем, все идите, если получится.
Administrator: ЭТО ВИДЕО на форуме есть. Но - уже где-то на глубине. Вытаскиваю его на поверхность. Ибо в двух фрагментах - юный и очаровательный Денис Суханов. Это - "Жак и его господин". Копируйте ссылку (ПОЛНОСТЬЮ!!!) в адресную строку и - СМОТРИТЕ! http://www.newstube.ru/media/nazarovoj-satirikon-prem'era-rajkin-fragmenty-spektaklya-zhak-i-ego-gospodin-fragmenty
Administrator: ВНИМАНИЕ! ЗДЕСЬ "ЖЖивой театр"-2011: голосование начинается "ЖЖивой театр" - премия, победителей которой определяете вы и другие пользователи ЖЖ. В 2011 году она проводится в 4-й раз. Выбирайте победителей в 14 номинациях. Даю объявление здесь и в теме про "Другие хорошие театры". Потому что в номинациях заявлены как они, а именно "другие хорошие", так и сатириконовские постановки: Лучший спектакль: Константин Райкин. Вечер с Достоевским. Лучший актер: Константин Райкин. Лучшее оформление: Деньги. Кроме того, в двух номинациях заявлен любимый многими "Лафкадио". Итак: голосуйте за то, что мило вашему сердцу!
Administrator: Подборку цитат и фотографий из "Ричарда", сделанную зрителем, можно найти здесь. А вот здесь - аналогичная подборка, посвященная "Контрабасу".
Administrator: От зрителя "Вечер с Достоевским" — моноспектакль Райкина в постановке Валерия Фокина — смотрится на одном дыхании. Концентрированность мысли... , весь спектакль - сплошная рефлексия не совсем здорового человека, но зритель быстро вживается в ситуацию и следит за ходом происходящего как бы изнутри, забыв что перед ним актер...
бельчонок: ВНИМАНИЕ!!!! Ссылка за голосование ИЗМЕНИЛАСЬ!!! Теперь это нужно сделать ТУТ "ЖЖивой театр"-2011: голосование начинается "ЖЖивой театр" - премия, победителей которой определяете вы и другие пользователи ЖЖ. Administrator/Ирината: Внимание! Голосовать могут только члены ЖЖ-Сообщества!
бельчонок: Немного исправленый вариант! ВНИМАНИЕ!!!!!! "ЖЖивой театр"-2011: голосование начинается "ЖЖивой театр" - премия, победителей которой определяете вы и другие пользователи ЖЖ. Голосуют только члены ЖЖ-сообщества! Теперь голосование разбили на несколько частей! Часть 1 Часть 2
Administrator: От зрителя ...любая талантиливая (и незанудная) работа с формой радует, будто ледяной бар посреди Сахары. На сцене театра "Мастерская" такой подарок я получил от постановки "Лафкадио" по книге Шела Силверстайна. Формально это детская книга (скорее - серия комментированных иллюстраций) о льве, который стрелял в охотников. Силверстайн - исчезнувший ныне ренессансный тип, которому все подвластно: актер, чудесный художник и иллюстратор, писатель и автор награжденных "Грэмми" песен. Спектакль идет в постановке Св. Ивановой, которая очень запомнилась мне по работе в "Практике". Там она, помимо прочего, поставила в бояковской серии "человеческих документов" моноспектакль про Олега Кулика; смотрелся он на одном дыхании. "Лафкадио" смотрится с еще большим увлечением. Два американских актера (выпускники райкинского курса студии МХАТ) целый час держат публику рассказом. Содержание довольно скромное, средства - и того скромнее (немного бумаги и носок), в крохотном зале без декораций и спецэффектов. Зрелище, по сути, ярмарочное, но в этом качестве абсолютно чистое и совершенное. Это именно замороженная вода, а не теплая дыня с сомнительным прошутто. Любопытно, что именно от Райкина я часто получаю такие незамутненные удовольствия. Помнится, года три назад я ходил смотреть свою приятельницу в его постановке "Синего чудовища" по Гоцци. В качестве замены площадных приемов комедии дель арте он выбрал ближайший существующий ныне аналог - цирковое представление. Не вдаваясь в разговор о достоинствах спектакля, стоит сказать, что более точного выбора формы я не видел давно...
Administrator: Портал "Культура" Вечер длиною в жизньИрина КАЛЕДИНА 8 июля Константин Райкин, артист-виртуоз, режиссер и художественный руководитель Театра “Сатирикон”, отметил свой 60-летний юбилей. В сентябре же настал час праздника, когда вверенный ему театр открыл новый сезон премьерным спектаклем под названием “Константин Райкин. Вечер с Достоевским” в постановке Валерия Фокина. Слово “вечер” в контексте этого события весьма обманчиво с точки зрения кажущейся кратковременности. На самом-то деле в полуторачасовом бенефисном действе яркими пунктирными вспышками пульсирует актерская биография Райкина, по крайней мере, в знаковых ее проявлениях. Она ведь и началась когда-то не без участия Фокина, в московском “Современнике” 70-х годов. А сегодня словно бы замкнулся некий символический круг (вернее, один из “кругов” творчества), закольцевавший сценический союз артиста и режиссера. Много лет назад, в 1976-м, Константин Райкин сыграл одну из первых своих крупных ролей – в спектакле Валерия Фокина “И пойду, и пойду…”, в основу которого легли камерные произведения Достоевского, в том числе и “Записки из подполья”. 34 года спустя Райкин и Фокин к этим “Запискам” вернулись, сочинив “Вечер с Достоевским”. Вернулись, конечно же, не для того, чтобы ностальгически вспомнить прошлое. Да и при всем желании не вышло бы – треть века спустя глобальные изменения накрыли все: страну, театр, человека. И Райкин, и Фокин давным-давно уже стали мэтрами, знающими секрет успеха, впрочем, как и его цену. И почему бы не позволить себе замечательное саркастическое шутовство, самоироничные экзерсисы, положенные на мотив “высокой классики”. Райкин, кажется, – идеальный актер для Фокина. Его европейская режиссура, не приемлющая отечественной расхлябанности и приблизительности, равно как и эмоциональных перехлестов, уважающая форму не менее содержания, требует комедианта-виртуоза: танцора, певца, акробата, декламатора и прочая. Таких немного, но они найдутся. А добавьте-ка сюда личностный масштаб, российский темперамент и душевное присутствие даже в самых отчаянных трюках – получится Константин Райкин. Актер столь мощной энергетики, что ее, единственной в данном случае, хватает на немаленький сатириконовский зал. Держа на примете некоего Подпольного человека, Райкин умудряется и от себя не отойти. Как говорят, “я в предлагаемых обстоятельствах”. Актер по-хозяйски требует на сцену стол – стул – вазу – микрофон – музыкантов. Подмигивает залу. Читает рэп. Затевает темпераментный рассказ. Бьется головой о стену. Корчит рожи, показывает язык. Взобравшись на стул, засучит ножками – мгновенное явление Грегора Замзы из фокинского “Превращения”. Перекосив плечи, прохромает по сцене походкой Ричарда III. Вся жизнь – в одном “Вечере”. Само существование Райкина на сцене способно открыть какой-то невербальный смысл происходящего, варианты которого могут разниться у каждого зрителя. Помимо “вечного Достоевского” есть жизнь реальная – с читаемыми на ней вехами прошлых лет, событий, человеческих ситуаций, которые способны многое изменить, поставить с головы на ноги или наоборот. И никакое настоящее творчество не в силах миновать этих человеческих примет. Быть может, это и есть самое любопытное.
Administrator: Кажется, этой рецензии на форуме еще не было... Культура-портал Стон образованного человека Ирина АЛПАТОВА Юбилеи стоит отмечать только так – в работе, от которой и у артиста, и у зрителя дух захватывает. Право, это лучше, чем водружать именинника на сценический трон и предаваться славословию, подчас льстивому, но положение обязывает. 60-летие Константина Райкина, художественного руководителя Театра “Сатирикон” и блистательного артиста, пришлось на мертвый сезон – 8 июля. А час праздника настал только сейчас, в конце сентября, когда вверенный ему театр открыл новый сезон премьерным спектаклем под названием “Константин Райкин. Вечер с Достоевским” в постановке Валерия Фокина. Впрочем, слово “вечер” в контексте этого события весьма обманчиво с точки зрения кажущейся кратковременности. На самом-то деле в полуторачасовом бенефисном действе яркими пунктирными вспышками пульсирует актерская биография Райкина, по крайней мере, в знаковых ее проявлениях. Она ведь и началась когда-то не без участия Фокина, в московском “Современнике” 70-х годов. А сегодня словно бы замкнулся некий символический круг (вернее, один из “кругов” творчества), закольцевавший сценический союз артиста и режиссера. Много лет назад, в 1976-м Константин Райкин сыграл одну из первых своих крупных ролей – в спектакле Валерия Фокина “И пойду, и пойду…”, в основу которого легли камерные произведения Достоевского, в том числе и “Записки из подполья”. 34 года спустя Райкин и Фокин к этим “Запискам” вернулись, сочинив “Вечер с Достоевским”. Вернулись, конечно же, не для того, чтобы ностальгически вспомнить прошлое. Да и при всем желании не вышло бы – треть века спустя глобальные изменения накрыли все: страну, театр, человека. И Райкин, и Фокин давным-давно уже стали мэтрами, знающими секрет успеха, впрочем, как и его цену. И почему бы не позволить себе замечательное саркастическое шутовство, самоироничные экзерсисы, положенные на мотив “высокой классики”. Художник Александр Боровский, многолетний соавтор Валерия Фокина, оставляет от внушительной и глубокой сатириконовской сцены лишь узенькую полоску просцениума, отсекая все остальное каким-то подобием “железного занавеса”. А Райкин в шикарном черном костюме, ослепительно улыбаясь публике, поднимается из зрительного зала на этот просцениум, походя приняв из рук “подсадной” билетерши букет белых роз. Явление бенефицианта, юбиляра и худрука, понятное дело, встречается бурными аплодисментами. Он же, нацепив очки и открыв томик Достоевского, застывает в безмолвном чтении, пока публика, вовлеченная в “шутку”, вновь не начинает прихлопывать и даже как-то все это комментировать. Взгляд поверх очков и первая нервная реплика: “Я – человек больной…” И тут-то все начинается всерьез, эта виртуозная смесь игры и жизни, игры блистательной и жизни вполне реальной. Райкин, кажется, – идеальный актер для Фокина. Его европейская режиссура, не приемлющая отечественной расхлябанности и приблизительности, равно как и эмоциональных перехлестов, уважающая форму не менее содержания, требует комедианта-виртуоза: танцора, певца, акробата, декламатора и прочая. Таких немного, но они найдутся. А добавьте-ка сюда личностный масштаб, российский темперамент и душевное присутствие даже в самых отчаянных трюках – получится Константин Райкин. Актер столь мощной энергетики, что ее, единственной в данном случае, хватает на немаленький сатириконовский зал. Правда, подобный опыт у него уже был – в моноспектакле “Контрабас”. Но годы идут, и силы, кажется, уходят, но Райкин продолжает этот зал держать. А чего ему это стоит, только лишь актеру ведомо. Внешне же – полный контакт, этакое интерактивное общение. Райкин нам вопросик, мы ему – ответик. Кашлянет кто или, не дай бог, мобильный зазвонит – обеспечена ответная реакция со сцены. Держа на примете некоего Подпольного человека, Райкин в первой части спектакля умудряется и от себя не отойти. Как говорят, “я в предлагаемых обстоятельствах”. Предлагает же их чаще всего режиссер. Райкин то по-хозяйски требует на сцену стол-стул-вазу-микрофон-музыкантов. То подмигивает залу. Читает рэп. Затевает темпераментный рассказ. Бьется головой о стену. Корчит рожи, показывает язык. Взобравшись на стул, засучит ножками – мгновенное явление Грегора Замзы из фокинского “Превращения”. Перекосив плечи, прохромает по сцене походкой Ричарда III. И новый рассказ, новая тема, новый взрыв темперамента, сопровождаемый то истеричным смехом, то едва ли не слезной жалобой. Тут, конечно, уже готов вопрос: а при чем здесь Достоевский? Да при всем. С одной стороны, весь этот нескончаемый монолог Райкина – чистый Достоевский. И не только с текстовой точки зрения. Смысл – он сам по себе, с него не убудет. Но само звучание слова, интонации, эмоциональные перепады, от которых самого актера (а вслед за ним и публику) бросает то в жар, то в холод – все это вплотную подходит к какому-то “корневому” восприятию Достоевского. Именно так все и должно звучать, с ощущением откровенного душевного стриптиза и душевного же мазохизма, с беспредельным ерничеством и контрастными моментами жгучей боли и стыда. Со стороны же другой, текст для режиссера Фокина (даже если речь идет о любимом Достоевском) – в спектакле элемент не первостепенный, но уравненный со всеми прочими элементами постановки, включая звук, свет, пластику, музыкальные импровизации композитора Александра Бакши. И очень часто ловишь себя на том, что само существование Райкина на сцене способно открыть какой-то невербальный смысл происходящего, варианты которого могут разниться у каждого зрителя. Впрочем, во второй части спектакля режиссер дарит артисту иные интонации, иную манеру поведения. И здесь-то как раз тот самый мелкий чиновник, персонаж Достоевского, о котором малость подзабыли, заявляет права на собственную жизненную историю. Замечательное райкинское “представление” чуть отступает, давая дорогу психологическим нюансам, попыткам самого настоящего “переживания”, но не позволяя впасть в стихийную бесформенность. И если 30 с лишним лет назад в спектакле “Современника” это был дуэт Константина Райкина и Елены Кореневой, то сегодня продолжается актерское соло, в котором все равно можно услышать отголоски двух человеческих судеб. А от женщины осталась лишь бесплотная тень, вернее, тени, которые множатся и уходят, одна за другой, постепенно исчезая, оставляя нашего героя и впрямь в полном одиночестве. Эти две части “Вечера”, впрочем, пока еще могут показаться автономными и не вполне внутренне связанными. Словно бы нам показали два разных спектакля, причем, быть может, разных лет. “По поводу мокрого снега” – некая история из прошлого с продолжением. Часть первая – абсолютная примета сегодняшнего дня, театра, мироощущения и актера, и режиссера. Но они вдвойне интересны именно рядом, ведь помимо “вечного Достоевского” есть жизнь реальная – с читаемыми на ней вехами прошлых лет, событий, человеческих ситуаций, которые способны многое изменить, поставить с головы на ноги или наоборот. И никакое настоящее творчество не в силах миновать этих человеческих примет. Быть может, это и есть самое любопытное.
Administrator: Отсюда Не всё коту масленица Шедевр! Это дипломный спектакль, там все молоденькие, кроме Райкина. Райкин, конечно... на расстоянии вытянутой руки вообще... Эрнергетика бешеная. Хотя на мой взгляд Лира он решил абсолютно в том же ключе, в отличие от Контрабаса. Остальные не хуже - Дарья Федосеевна, вдова по роли - совсем молоденькая, но играла - закачаешься (Карина Андоленко). Просто закачаешься. Дочка её - мало того, что красотка каких мало, а коса у неё вобще красоты неописуемой, так ещё и рисунок роли бешеный - там и любовь, и манипуляция, и расчёт, и интрига - блеск! И молодого хочет, но так, чтоб не совсем нищего, и к тому же управляемого, и старика не отшивает, и вообще - при такой подаче характера она б пожилого-то мужа в два счёта или уморила, или к рукам прибрала. Мальчик симпатяшка, обаяшка, настолько красив ( Роман Матюнин - 1988 года рождения, но выглядит в спектакле на два-три года старше), что, как играет, сказать сложно. Неприлично, блин, быть таким красавчиком! Интересно, что будет с ним, когда заматереет (с содроганием вспоминаю Аверина... кстати, чем-то похож на него молодого, у Сатирикона видать есть предпочтение по типажам:)) ). Нашла фото в сети, но они очень и очень приблизительны :(. Негритянка в роли ключницы с первых же слов выглядит совершенно русской. Играет очень и очень - ну так там внешность не отвлекает. Она и в Лире играла достойно. Хотя дочка и хороша неимоверно, и играет прекрасно. Ну и ключница - не знаю. Ну дебилка - так ей роль выстроили. Не знаю, зачем. Могли б и потоньше сделать. Чуток диссонирует. Но вот удивительно - видимо, это Райкин их так зажигает, что все играют шикарно. Интересно, завалили ли бы они спектакль, если б он себя кем-то заменил? Посмотреть бы ради эксперимента. Выстроено потрясающе - тут и сомнение, и жадность, и влюблённость, и расчёт. Не знаю, чего они его на Малой сцене играют. С другой стороны на большой не видно будет как актёры натурально краснеют, бледнеют, дышат... Отвратительность сватовства шестидесятилетнего старика к юной девице подана совершенно потрясно - просто физически отвращение скручивает, всё думала - как бы это выглядело, будь старикан сыгран обаятельно и сексуально? Или тогда полностью бы молоденький актёр потерялся? Супер!
Administrator: От зрителя Вечер с Достоевским Вчера мы ходили в Сатирикон на спектакль "Вечер с Достоевским" (сценическое переложение повести "Записки из подполья"). Пришли мы в самый последний момент, зал уже собирались закрывать. Заняли свои места и через несколько минут на сцену вышел Константин Райкин. Спектакль начался и постепенно я стала погружаться в мир Подпольного. К сожалению, мне не всегда удавалось присоединиться к герою, я отключалась ненадолго. А затем снова входила в пространство его переживаний. Я думаю, что это объясняется моим теперешним состоянием души. Мне очень понравилась постановка. Я была очарована игрой Райкина, его энергией, способностью мгновенно перевоплощаться, мастерством. В конце я аплодировала стоя.
Кука: 3 февраля 2011г. Синее Чудовище Несомненно мой любимый спектакль! Вот сколько его уже смотрю, а все никак не надоест Смотрю его, потому что играют любимые актеры, потому что это яркое и красочное представление, потому что 3 часа на сцене царят мир и любовь. Более положительного и безвредного допинга для своего настроения найти не могу. Время пролетает незаметно, и выходишь из зала бодрым, веселым и энергичным, забывая о всех своих проблемах. Думаю, ну вот сколько раз уже смотрела? может хватит? Ан нет, хочется еще и еще. Заметила, что Райкин часто стал экспериментировать с составом. Если раньше было 2 слаженных состава, то теперь он все время меняет актеров, пробует, смотрит в разных вариантах. А вообще сегодня сами актеры позволили себе немного отойти от привычной игры и привычного хода спектакля и много импровизировали. И хотя сегодня были не все мои любимчики, все равно было приятно. Впечатлил сегодня Антон Егоров. Давно его не видела, как-то все на Сотникова попадала. Поэтому очень порадовалась Антону, так как менера игры у него отличается от Сергея. Дзелу Егорова - нахальнее и задористей, подвижней, эмоциональнее. И добрее. Степан Девонин. По-моему, сейчас именно ему Райкин отдает большее предпочтение, нежели Гунькину. Тем более, что Степан очень вырос профессионально. Играет лучше, четче, яркий и живой образ, где-то грубый, суровый, но вместе с тем наивный и добродушный. Я помню, как неуверенно он начинал играть эту роль, многое не получалась, образ не складывался, думала, что в этой роли останется только Гунькин, а теперь все лучше и лучше, просто глаз радуется. Понравилась сегодня и Катя Маликова. Иногда она не добирает, просто выкладывает текст, никакой эмоциональности, а сегодня прямо ух какая Гулинди ))) Коварная ))) Единственное НО... может мне кажется, но она все время громко кричит, значение дицибел ее голоса зашкаливает, хотя это придает ей еще больше стервозности. Ну и на десерт Антон Кузнецов. Уже давно приказала себе не сравнивать его с Артемом, потому что каждый играет по-своему, и оба хороши. НО все равно каждый раз, видя Антона, убеждаюсь, что он лучше. Точно не знаю, но мне кажется игра актера зависит не только от его таланта, но и от личностных качеств самого человека. Вкладывает самого себя. Свободный, раскрепощенный, заводной, генератор настроения, фонтан смеха и позитива. Иногда я бы даже сказала, выпендривается ( уж простите за такое слово), но это-то и привлекает к нему внимание. Даже на поклоне не выходит из образа. Но спектакль - это не только сцена и работа актеров, это еще и реакция зрителей, зала. Сегодня ее не было, вообще не было, жаль.... Тем не менее вечер удался на славу, совершенно не думала о других зрителях, мне было хорошо и это главное впереди еще 2 спектакля подряд, вот я и думаю...пойти ли )))
Administrator: От зрителя Волею судеб попав на спектакль с Константином Райкиным, была вновь поражена его манерой играть..Так что через тебя проходит каждое слово..И пусть Достоевский все-таки тяжел для восприятия, но то, как играет Райкин компенсирует трудно воспринимаемые моменты..Моноспектакль..С последнего моно, на котором я была, хотелось бежать прочь..Но здесь был он..Все-таки наверно талант может передаваться по генам..Талант актера в том, чтобы полтора часа держать в напряжении зал, заставляя то истошно смеяться, то впадать в панику от подступивших слез..И все это при том, что он на сцене один...Не считая конечно теней на сцене.. В общем, друзья мои, читайте Достоевского и почаще ходите в театр и все у вас будет хорошо.
Administrator: От зрителя "Константин Райкин. Вечер с Достоевским": гениальность на грани шизофрении Был вчера на спектакле Райкина в "Сатириконе". Вообще-то, Райкина как-то совсем не воспринимал. Ну, сын великого Аркадия Райкина; ну, актёр вроде бы, да; ну даже талантливый, наверное, актёр - с такими-то генами.... Ну, в общем, да, Райкин гениален. Я готов это признать. И я уважаю то, что ему пришлось доказывать это довольно долго, чтобы лет в 60 сыграть по-настоящему серьёзную роль, в которую вложено столько эмоций и жизни. Будучи всё время харизматичным и своеобразным актёром, и всё время пытаться превосходить своего отца, с которым его неумолимо сравнивает чуть ли не любой зритель из зала, я уже молчу о всех театральных критиках и ценителях актёрского искусства - это да, это очень серьёзная внутренняя работа, и я уважаю его за это. Он не сломался, он доказал, что Константин Райкин не менее гениален, чем его отец - а в чём-то даже и более. Изображая помешавшегося Достоевского, при этом сохранившего всю ясность ума и открывшего для себя новые истины жизни, Райкин не просто играл на сцене как актёр - он проживал эту роль, сводя параллели к самому себе, наверняка тоже немного сошедшему с ума. Хороший спектакль. Я получил эстетическое удовольствие, удовлетворил интеллектуальный и эмоциональный голод. Часть спектакля, где он общается с выдуманной девушкой Лизой - очень сильная по содержанию. Вообще весь текст очень серьёзный, самоуверенным и скептикам лучше не читать и не слышать - чревато самоубийством. Уже выходя на поклон, Райкин рыдал. Ну конечно, пережив подобное эмоциональное безумие, ещё и не такая агония может быть...
Administrator: Time Out Александр Боровский: «Мы решаем задачу маленького человечка в большом пространстве» Художник отважился превратить огромную сцену «Сатирикона» в пространство внутренней борьбы Константина Райкина с Достоевским и с самим собой. Вам довелось посмотреть спектакль «Записки из подполья», который стал легендой? Нет. И никаких разговоров о том, как это было раньше, у вас с режиссером Валерием Фокиным не было? Категорически. Но я, конечно, знал, что был такой спектакль, что были те же постановщики, что были столик и стульчик. Что была маленькая сцена. Что касается легенд о прошлых спектаклях, я, честно говоря, конечно, изучаю материал — чтобы случайно не повториться. Неужели такое совпадение реально? Я думаю, что идеи летают в воздухе и очень часто перекликаются. У меня даже был конкретный случай: пришла абсолютно конкретная идея (кстати, тоже по Достоевскому). Я все думал: «Хоть бы кто предложил сделать! Вот бы я бы выдал бы!» И однажды увидел ее конкретное воплощение на одной из выставок. Девушка одна сделала. Я тогда понял, что хорошую идею надо успеть где-то выставить, пока она не пришла в голову кому-то другому. В первом варианте работы дуэта Фокина и Райкина над Достоевским человек был буквально загнан в угол — такой маленький был зал. Учитывая размеры сцены «Сатирикона», от случайного повтора вы были застрахованы… Тот спектакль назывался «Записки из подполья», а этот — «Константин Райкин. Вечер с Достоевским». Даже по названию видно, что годы спустя что-то изменилось во взаимоотношениях человека и пространства. Мы решаем задачу маленького человечка в большом пространстве. Пространство сцены театра «Сатирикон» — бывшего кинотеатра — огромное, открытое во все стороны. Мы решили сыграть на соотношении размера зеркала сцены и человеческой фигуры. Нам показалось, что это — очень из Достоевского. Из «Записок из подполья». Константин Райкин способен заполнить собой любое пространство. Даже совсем пустое. Каково художнику в такой ситуации? Такой актер на сцене — огромное облегчение для художника и практически для всех театральных цехов. Вам режиссер и актер объяснили, зачем они возвращаются к этой теме? Я не задавал этого вопроса. Хотя мне было интересно, почему спустя столько лет, за которые менялись и люди, и их взгляды, режиссер и актер «взялись за старое». В совсем новой форме. Каким образом режиссер сформулировал вашу задачу? Мы с Валерием Владимировичем работаем вместе уже 11 лет, и никаких задач никто ни перед кем не ставит. При встрече мы обмениваемся эмоциями, соображениями, мнениями по поводу конкретного материала. То, что совпадает, начинаем развивать. Фокин «набрасывает» свои ощущения не конкретно, а эмоционально. Формулировки могут быть разными: «полный дискомфорт» или «звенящее пространство» — абсолютно эмоционально ощущенческие пути, которые могут привести к какому-то пространственному решению. Для вас имеет значение пафос, которым окружен спектакль, ставший когда-то творческим трамплином для двух уже хороших, но еще только начинающих художников? Клянусь, никакого пафоса. Просто глубокое уважение к этим людям. Светлана Полякова
Administrator: В моем личном архиве это - есть. Но, кажется, я не ставила материал на форуме... Для всех, кто интересуется историей Сатирикона - материал о спектакле, в котором играли совсем юные Суханов и Аверин. Огонёк Владимир МАШКОВ: «С БРЕХТОМ МЫ ТОЛЬКО ПОСОВЕТОВАЛИСЬ» Премьеру в «Сатириконе» ждали с каким-то патологическим, детским нетерпением Уже за несколько месяцев до первого прогона стало известно, что, во-первых, это будет самый крупный по сметной стоимости проект за всю историю русского театра и, во-вторых, одну из главных ролей сыграет музыкант и шоумен Николай Фоменко. Самое забавное, что и то и другое в конце концов оказалось правдой. Большие деньги и Фоменко -- аргументы, вполне достаточные для того, чтобы широкий зритель смел слабенькие «сатириконовские» двери в надежде получить свою порцию Бродвея (это слово, знакомое широкому зрителю по передачам Виталия Вульфа, в чьей интерпретации сонорное «р» выходило особенно красивым, тоже не сходило со страниц московских газет). Константин Райкин (Мэкки-Нож), Наталья Вдовина (Полли) и Николай Фоменко (мистер Пичем) так ведут свои роли (а скорее даже не роли, а партии, как и положено в опере), что, слава богу, никакого сомнения не остается -- до Бродвея нам еще очень далеко. Не та школа. Впрочем, об этом, кажется, хорошо сказал сам Машков. -- Когда я ставил «Трехгрошовую оперу», мною руководило одно желание -- сделать театр театром. Чтобы не было недоделки, а был Спектакль. Я произношу это слово с большой буквы. С другой стороны, я очень настороженно отношусь к таким понятиям, как «бродвейский театр» или «голливудское кино». Я не очень понимаю, что это такое. И уж тем более опасаюсь применять эти термины в отношении к нашему искусству. У Бродвея своя жизнь, своя улица. У нас своя -- Марьина роща. Там традиции мюзикла существуют десятки лет, нас же всегда интересовал другой театр. И меня тоже интересует именно этот, второй театр. Новая постановка -- не исключение. Это не чистый мюзикл, а драматический спектакль с красивой музыкой и светом. Причем отнюдь не первый в истории русского театра. Во МХАТе, в студии Алексея Дикого, шел в свое время спектакль «Блоха». Я видел эскизы к нему, фотографии -- все очень ярко. Потом о яркости забыли, занялись доскональным, тщательным переносом жизни из квартир, с улицы на сцену -- и спектакли-праздники надолго исчезли. Наверное, только Марк Захаров продолжал работать в этой области. Я люблю яркий театр, праздничный, агрессивный, иногда наглый. ...Прелесть машковской «Трехгрошовой оперы», однако, в том и состоит, что наглость его бутафории -- наглость, впрочем, тоже весьма относительная, просто мы не привыкли к тому, чтобы нам «делали богато», -- соседствует с трогательным лиризмом его актеров (у Райкина этот лиризм подчас даже становится ожесточенным, отчаянным, как того требует противоречивый его персонаж). Каскад трюков в первом действии нисколько не заслоняет основной коллизии (естественным образом превратившейся у Машкова из социальной в любовную) -- и зритель запомнит Мэкки и Полли такими, какими они первый раз появляются на сцене: взволнованными, зачарованными, робко ступающими по балкону, который и окажется впоследствии тюремной клеткой для романтического героя. Этакая взрывоопасная смесь Ромео и Джульетты с Бонни и Клайдом. Классическому сюжету не откажешь в назидательности, голливудскому -- в занимательности. В результате получается вопрос: неужели зло так привлекательно? -- Со сценаристом Олегом Антоновым мы работаем во второй раз. С Брехтом мы, можно сказать, только «посовещались». Брехту было непонятно слово «сопереживание». В его театре было «понимание». И у нас, конечно же, не брехтовский театр -- эпический, холодный, ледяной, театр отчуждения. К ржавой-ржавой двери с ржавым-ржавым замком, в которую давно превратилась эта пьеса, мы искали свой ключик, который можно было бы нежно вставить и так повернуть, чтобы эта история была интересна мне. В этом смысле я среднестатистический зритель. Мне нравится то, что мы сделали. В «Трехгрошовой опере» занята почти вся «сатириконовская» труппа -- получилось этакое «Сатирикон-шоу»-2. С танцами, монологами, ариями и прочими прелестями легкого мюзикла. Но у этого красивого дивертисмента очень жесткая, коварная структура. Жесткая -- потому что все выверено, все четко, как в балете, и коварная -- потому что любая импровизация, приди такая шальная мысль в голову актеру, может в прах рассыпать зыбкую стройность, стать лишней, нарушить интонацию. Второе действие спектакля подтверждает эту несложную мысль. С помощью трюков удобно выражать веселое настроение души. С грустным гораздо сложнее -- не очень-то покомикуешь, когда твоего мужа или любовника ведут на виселицу. Поэтому, например, не очень пока получается роль у Дженни -- есть красивый костюм, есть что играть (любовь, предательство, раскаяние), а вот роли -- партии -- чтобы зал застыл так, как он застывает на Райкине, нет. Есть то пафос, то истерика -- словом, все то, что совершенно однозначно не лезет в рамки мюзикла и, прямо скажем, лишь условно может быть отнесено к достоинствам психологического театра. Только у Мэкки-Ножа хватило -- таланта? опыта? сил? -- для того, чтобы и в сложных обстоятельствах остаться самим собой -- хитрым, циничным, но, вот незадача, влюбленным парнем. И даже «репортаж с петлей на шее», злободневный до дрожи монолог Мэкки («Что такое фомка по сравнению с акцией? Что такое ограбление банка по сравнению с его основанием?»), Райкин произносит так, что, ей-богу, язык не повернется упрекнуть его в пошлости и банальности. -- Я не режиссер-деспот, который издевается над артистами, заставляет их что-то делать из-под палки. У меня есть другие, тайные способы добиться своего. В спектакле заняты потрясающие артисты -- Костя Райкин, Коля Фоменко... Колю мы знали только как блистательного импровизатора, а на самом деле он замечательный драматический актер, глубокий, настоящий, огромной внутренней мощи. А с Костей мы просто одной крови, у нас с одинаковой скоростью молекулы бегают. На репетициях он никогда не был художественным руководителем, он был актером. Люди, с которыми я работаю, должны мне доверять, потому что я очень хорошо знаю, чего я хочу. Я скажу сейчас страшную вещь: каждый человек на этой земле был предан, по-мелкому или по-крупному. И каждый человек был любим -- опять же в большей или меньшей степени. Наш спектакль -- об этом. Эдуард ДОРОЖКИН
Administrator: Что называется - ВПИШИ НУЖНОЕ. Голосование журнала "Театрал" http://www.teatral-online.ru/star/votebox/
Administrator: От зрителя "Вечер с Достоевским " «…Достоевский с нами, Достоевский жив!» Если наложить друг на друга два космоса: «актёрский» и «писательский», выйдет воскресный спектакль – «Вечер с Достоевским», театр «Сатирикон» Минимум декораций и красок, максимум экспрессии и мастерства. Константин Райкин играл «Записки из подполья». Он именно их играл, не читал. Играл – за всех персонажей этого психологически сложного произведения. Герой «подполья», автор записок, — коллежский асессор, недавно вышедший в отставку. Человек незаурядного ума, но несложившейся судьбы. Устами Райкина он, безымянный, проявляя недюжинную волю и мужество, исследует собственное сознание, собственную душу. Цель его исповеди — «испытать: можно ли хоть с самим собой совершенно быть откровенным и не побояться всей правды?». Деятельность — удел глупых, ограниченных людей. Но последнее и есть «норма», а усиленное сознание — «настоящая, полная болезнь». Ум заставляет бунтовать против открытых современной наукой законов природы, «каменная стена» которых — «несомненность» только для «тупого» непосредственного человека. Герой же «подполья» не согласен примириться с очевидностью и испытывает «чувство вины» за несовершенный миропорядок, причиняющий ему страдание. «Врет» наука, что личность может быть сведена к рассудку, ничтожной доле «способности жить», и «расчислена» по «табличке». «Хотенье» — вот «проявление всей жизни». Герой протестует против отождествления добра и знания, против безоговорочной веры в прогресс науки и цивилизации. Последняя «ничего не смягчает в нас», а только вырабатывает «многосторонность ощущений», так что наслаждение отыскивается и в унижении, и в «яде неудовлетворенного желания», и в чужой крови… Ведь в человеческой природе не только потребность порядка, благоденствия, счастья, но и — хаоса, разрушения, страдания. СТРАДАНИЕ! Вот он сладостный эликсир, вот они «Золотые булавки Клеопатры»! Райкин кидает это в зал, и мир книги мгновенно смешивается с миром современным. Умный человек 60-х гг. XIX в. обречен быть «бесхарактерным»? Но разве время настолько поменяло людей, и сегодня нет «Золотых булавок»? Себя считая «трусом и рабом», как всякого «развитого и порядочного человека» («Трус и раб», «трус и раб»- яростно кричит актёр в зал), «герой» тоскует по идеалу, способному удовлетворить его внутреннюю «широкость». Но нет на этой земле свободы выбора, и потому уж лучше — «сознательная инерция», «подполье». В спектакле, кроме Константина Райкина, задействованы три музыканта, которые то и дело аккомпанируют его эмоциям, и тени, блуждающие, неприкаянные тени «бедных людей», разбредшихся по страницам повести. Публика реагировала по-разному: кто кашлял, кто возмущённо зевал, а кто-то не мог оторвать глаз от сцены. Первых Райкин нещадно передразнивал. Думается мне, это – некий режиссёрский ход, - способ подчеркнуть связь между настоящим временем и временем «книжным»: те же проблемы, та же мораль и её отсутствие. Какие серьёзные вопросы «человеческого Я» задаёт Достоевский, какие откровенные ответы читаются со сцены Райкиным. Этот спектакль не может оставить равнодушным любого думающего человека, любого человека, способного правдиво оценить себя.
Administrator: От зрителя Была сегодня в Сатириконе. На моноспектале я была первый раз. Первые впечатления - никаких декораций, кроме ящиков с пивом и собственно, самого контрабаса и один человек на сцене - а что здесь два часа смотреть?! Да и к Райкину я как-то равнодушна... Но через полчаса окружающий мир исчез. Осталась только сцена и немного сумашедший человечек с пивом и контрабасом... Когда включили свет, зал аплодировал стоя. И долго не отпускал артиста. Запомнился момент, когда герой рассуждает о своей любви. Что ему нужна женщина, которая всегда останется недоступной. Как это... По- мужски)))))))) Ну и вообще подход... Сидеть рассуждать о ней, осуждать ее за ужины с другими и при этом ни-че-го не делать. "я стал играть изо-всех сил! а она! Она ушла..." ггг) как это знакомо)))) Хотеть быть с человеком, но при этом не сделать даже элементарных шагов навстречу. В общем, началось с музыки а закончилось- как всегда)))))) Но в целом, спектакль меня тронул. Плюс я конечно, потрясена мастерством. Удерживать внимание зала два часа - одному. без действия, только монологом -это сильно. Ну и плюс я сидела думала- это ж сколько слов учить-то надо!)))) ЭЭЭх, я бы и половины роли не осилила выучить)))
Administrator: От зрителя Дзелу, синее чудовище Ходила вчера в "Сатирикон" на этот спектакль. И не пожалела! Очень зрелищно, драматично и в то же время комично всё было. Большую часть занимали цирковые номера, которые очень органично вписывались в ход событий. Спецэффекты тоже были на высоте. Чего стоит одна Гидра семиглавая, управляемая пультом! Смотрела на Синее чудовище и видела Маску, сыгранную Джимом Кэрри. Смотрела на других мужских персонажей и видела Константина Райкина в молодости. Вот что значит режиссёрская работа! Сильный спектакль и сильный театр!
Administrator: От зрителя (фрагмент) ...А в Сатирикон уже пошли на "Синее чудовище". Тоже очень гениально, но все-таки комедия, великий и любимый с детства Гоцци. Венеция, распустившая свои косы-змеи по зловонной лагуне, в спектакле получилась прекрасно! И актуальная совершенно полная животной хтонической силы распутная царица умирала вполне трагедийно и страшно, и философия венецианского алхимика и масона развернулась вполне, короче - отлично! Всем понравилось!..
Administrator: Журнал "Ваш досуг" Театр «Сатирикон» открыл сезон премьерой спектакля Валерия Фокина «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» по «Запискам из подполья». 35 лет назад в «Современнике» начинающий режиссер Валерий Фокин выпустил спектакль «И пойду, и пойду...», в котором соединил «Записки из подполья» и «Сон смешного человека» Достоевского. В этой камерной постановке, игравшейся без декораций, в углу репетиционного помещения, роль Подпольного человека исполнял молодой и тогда еще никому не известный Костя Райкин. Достоевский стал его первым серьезным профессиональным экзаменом, на котором молодой артист испытывал самого себя — «тварь я дрожащая или право имею». Собственно, задаваться этим вопросом и вообще относиться к себе критически Константин Райкин не переставал никогда, даже будучи обласканным критикой, любимым зрителями и награжденным всеми возможными премиями. Может быть, в этом и состоит секрет его вечной молодости и фантастической работоспособности. Вместо того чтобы почивать на заслуженных лаврах, этот актер не знает покоя, задает себе все более высокую планку и ставит перед собой трудновыполнимые задачи. Например — войти в одну реку дважды. Эта заманчивая идея чаще всего заканчивается провалом. Но только не в случае Константина Райкина. Ведь его цель — не повторить былой успех, а снова проверить себя, сквозь панцирь профессионализма пробиться к человеческому естеству и честно посмотреть себе в глаза. Эту миссию актер выполняет на все сто. В первой части спектакля перед зрителями блестящий лицедей, который может ежесекундно менять маски в диапазоне от Александра Филиппенко до Мартина Вуттке. Но скинув эстрадный, с искрой пиджак, Константин Райкин снимает вместе с ним и броню победоносного мастерства, оказываясь перед нами в одном белом исподнем, незащищенным и предельно откровенным. Рассказ Подпольного человека о встрече с проституткой Лизой, которую он стыдил за ее падение, а сам оказался гораздо подлее и ниже, актер читает с пугающей искренностью. От неимоверной гордыни к сознанию собственной ничтожности и обратно — к упоению своим унижением — он раскачивает качели эмоций все сильнее и сильнее, внешне оставаясь почти неподвижным. Весь окружающий мир превращается в тени на огромном экране-заднике. Они вырастают, множатся и живут своей собственной жизнью. Но герой обращает на них мало внимания. Его поле боя — собственная душа. Наблюдать за этим сражением страшно, но оторвать глаз невозможно. Трудно объяснить, откуда актер черпает эту мощную психическую энергию. Но совершенно точно — так сегодня может только он один.
Administrator: Журнал "Ваш досуг" В театре «Сатирикон» Валерий Фокин устроил «Вечер с Достоевским», а главную роль — Подпольного — отдал Константину Райкину. Еще не отгремели юбилейные страсти (Райкину минувшим летом исполнилось 60 лет), как он уже играет моноспектакль. Он на своей сцене царь и бог. А еще и раб, и червь. Ему подвластны все образы, по размеру все маски. Актер с легкостью держит зал на протяжении полутора часов, убедительно разыгрывая перед ним «достоевщину» самого высокого уровня. Любимый режиссер Райкина, ныне — художественный руководитель Александринки Валерий Фокин, во второй раз взялся за «Записки из подполья» (первый вариант шел в «Современнике» и назывался «И пойду, и пойду!»), и главного героя оставил того же. Он, безусловно, принял верное решение — Райкин и ...дцать лет спустя остался убедителен в интеллектуальном безумии, как никто другой. В первой части спектакля Райкин — артист, в пиджаке и при галстуке, он начинает свою роль. При этом роль эта однозначно звездная. Не зря же в руках у него зажат букет цветов, а в центре сцены стоит микрофон. На сцену к Райкину то и дело выбегают загадочные помощники — кто с цветами, кто с венскими стульями, а кто-то и вовсе — чтобы джаз «сбацать». Они как жонглеры в этом странном действе — ловят эмоции героя, переплавляют их в знаки и символы. И все-таки, несмотря на всех «второстепенных лиц», спектакль — бенефис худрука «Сатирикона». В нем есть место и его фирменным кривляниям, и ерничанью, и эстрадным вывертам, и эффектным жестам. По своей скандальный сути это «вывернутая наизнанку» душа... Психологически Райкин точен здесь как никогда — он болен сам собой. Его пытает собственная душа и мысли. И деться ему от себя некуда. Герой иронизирует над возрастом, болезнями, любовями и смертельными обидами. Он сознательно шаг за шагом, идет по пути самоуничтожения. Как говорится, режет по живому. Артистичность здесь граничит с безумием и предельной откровенностью. Впрочем, Райкин умело жонглирует масками — вот здесь он плакал, а через минуту подмигивает первому ряду — «эй, вы что, поверили мне?». «Я человек больной. Я злой человек. Непривлекательный», — говорит он, а дальше упивается своей способностью воскресить в роли чужой дух: здесь он превращает уверенность в себе в бахвальство, а раскованность в развязность. Отдельно стоит сказать о декорациях. «Царство» Райкина в данном конкретном случае предельно просто. Художником Александром Боровским перед зрителем выстроена стена. Она загораживает большую сцену «Сатирикона», оставляя между главным действующим лицом и придуманным им «судилищем» всего метр. Стена эта представляется здесь как невозможность пойти дальше себя самого, как предопредленность судьбы и греха, как смерть, за которой ничего нет. Райкин кружит возле этой стены , захлебываясь в словах и смыслах. Так, на сцену вытащена самая суть «Записок» — между пониманием и действием человек выстроил «забор». Как часто он хочет, но не может ничего изменить. Он понимает, что «благоразумие есть предопределенность», и сходит с ума. Стоя у этой стены, Подпольный начинает казнить сам себя. Наружу лезет мания величия вместе с комплексами маленького человека. При этом виновность свою он признает и понимает — «я мерзавец, потому что я самый гадкий, самый смешной, самый мелочной, самый глупый, самый завистливый из всех на земле червяков, которые вовсе не лучше меня, но которые, черт знает отчего, никогда не конфузятся; а вот я так всю жизнь от всякой гниды буду щелчки получать — и это моя черта»! Чтобы доказать себе, что щелчки и он может раздавать, Подпольный наносит смертельную обиду проститутке Лизе... В приступе собственной низости говорит, что его слова о желании спасти ее — всего лишь насмешка... После его настигает раскаяние. И об этом — вторая часть спектакля. Сцена душевного самобичевания в исполнении Райкина завораживает. Такие высоты душевного откровения и такие же пропасти греховных помыслов, кажется, не доступно показать ни одному актеру. Убедительно так, что страшно. Лиза здесь только тень. Но она — свидетель и первопричина душевной операции Подпольного. Сняв с себя пиджак, Райкин-Подпольный остается в исподнем в прямом и переносных смыслах. Он чуть не по слогам вспоминает все сказанное в роковую ночь, каждый жест и движение, и унизитульную купюру, которую Лиза оставила ему, уходя. Подпольный систематизирует собственную подлость, придумывает ей оправдания, и тут же отвергает их. Эта экзистенциальная битва человека с собственными грехами отталкивает и манит одновременно. Зритель остается один на один с «больным» человеком. Человеком, у которого болит не душа даже, но дух. Вместо вывода: на протяжении всего спектакля герой, постоянно перевоплощаясь из мученика в мучителя и обратно, испытывает на себе самый страшный суд на земле. Суд человека над самим собой. Зрителю же остается гадать — кто Подпольный-Райкин на самом деле. И самое главное: кто на самом деле он сам. Наталья Витвицкая
Administrator: От зрителя садо-мазохистское любование чужим сумасшествием, влекущее за собой полнейший катарсис. вцепившись в твою руку, встречаться глазами с актерскими глазами, смотрящие мельком в мои, а преимущественно сквозь меня и обратно в себя. может, я неприхотливый начинающий зритель, но мне было холодно, горячо, чисто и грязно. любовь, все же, совершенно безумна и дика. а если ты ее не понимаешь, то она может выглядеть совсем не как любовь. "Look back in anger"(1956) by John Osborne, пьеса, изменившая английский театр 50-х. а сегодня грохотала и орала в Сатириконе...
Administrator: От зрителя Вечер с Достоевским Был с друзьями в театре Сатирикон. Моноспектакль К.Райкина «Вечер с Достоевским» по повести «Записки из подполья», меня очень сильно удивил. Спектакль прогоняют на зрителе уже с сентября по декабрь. Мы смотрели в партере на втором ряду. Когда мастер разворачивает свою душу в двух метрах от тебя в тысячном зале, это сильно впечатляет. К.Райкин играл один. Я видел, как по нему от напряжения тек пот и по лицу текли настоящие слезы, а иногда долетали брызги от слов. Он играл страшную, дурную, мерзкую, сумасшедшую пьесу. Его внутреннее содержание было полно отчаяния, а внешняя часть кривлялась, танцевала, смеялась и показывала язык, гримасничала. Этим как бы актер заставлял смеяться там, где обычно нужно плакать. Прием от обратного: играть трагедию как комедию, а комедию по жанрам трагедии. Каждый в этой пьесе нашел свое. Такое старое произведение, а всё какое-то настоящее, как сегодня. Я не знаю про что это произведение, но скорее всего про любовь. Я ушел со спектакля другим, был закрытым, но Актер вышел на сцену и раскрыл мою душу и говорил, о том, что было во мне. Он рассказал всем, о чем я- зритель, переживал и думал. Теперь после спектакля совершенно новым человеком я вышел и…стал свободным. Мы с друзьями пришли в кафе, пили чай и долго говорили о своих переживаниях от увиденной премьеры.
Administrator: "Вечер с Достоевским" в Санкт-Петербурге. От зрителя Восторг и трепет Помните своё первое впечатление от фильма "Мажестик" с Джимом Керри? У меня лично именно этот фильм был первым из не комических работ этого актёра. Я всегда его воспринимала как шутника и весельчака, но данная картина убедила меня в обратном. Несомненно, у Керри ещё много драматических работ, по я на самом деле не о нём, а о подобном чувстве. Сегодня была в театре. И не просто в театре, а в Александрийском театре, на спектакле "Вечер с Достоевским". Спектакль приезжего театра Сатирикон, главную и по большому счёту единственную роль играет Константин Райкин. Спектакль по мотивом повести Фёдора Михайловича Достоевского "Записки из подполья". Практически моно-спектакль с участием музыкантов. Я была в шоке! Я абсолютно другого ожидала от этого спектакля. Я думала раз приезжает Сатирикон, раз выступает Райкин, то по-любому поржем. Ан нет... Мы сидели почти на самом верху, прямо напротив люстры. Было видно весь партер и всё всё всё с высоты. Когда Райкин выходил на сцену, а выходил он из зала, я почувствовала, как у меня мурашки по коже ползут. Всегда считала этого человека талантливым, и моё присутствие с ним в одном помещении естественно вызывает у меня такую реакцию. Я вообще остро реагирую на талантливых людей. Я сначала совсем не поняла, что происходит, он начал читать книгу вслух, потом попросил свет, потом стул, потом микрофон. Далее я догадалась, что это часть замысла, но сначала всё-таки была в недоумении. Райкин начал говорить, точнее повествовать в заданном образе, то убыстряя, то замедляя темп речи, неожиданно вскакивал, ходил по сцене, смеялся в своей характерной манере - играл. В некоторые моменты он мне напомнил Фрэнки: тот тоже экспериментирует с голосом, ну всё-таки актёр на радио :) Я была потрясена его игрой! Никогда не представляла его в подобном драматическом образе. Райкин потрясающе передает настроение и энергию, особенно когда ускоряет речь. Я в безумном восторге! Кстати о театре, я же впервые в таком огромном здании. Там так красиво! Все эти лестницы, переходы, зал, ложи, коридоры - всё такое манящее и привлекающее внимание. В таких местах я всегда себе представляю, как там было в XIX веке, как дамы в роскошных платьях ступали по этим лестницам, то как они разговаривали друг с другом. В общем, прониклась я этим театром, он потрясающий. Что ж, ещё одно прикосновение к прекрасному в последний день зимы.Только в этот раз, это что-то совсем новое, неожиданное и неповторимое.
Administrator: Отсюда Константин Райкин. Вечер с Достоевским Новый шикарный спектакль в исполнении Константина Райкина. Получил огромное удовольствие от нового прочтения классика русской литературы с использованием интересных свето-визуальных эффектов и живой музыки.
Administrator: И еще раз: "Вечер с Достоевским" в Санкт-Петербурге. От зрителя ...Успех "Вечера с Достоевским" стоит, на мой взгляд, на трех китах: 1) на раскрученности Райкина-младшего (что он нам ни сыграй и как ни сыграй - вот король Лир у него, например, просто придурок; эдакий Труффальдино в мантии - все равно будет многократное "браво!"); 2) на гениальности Достоевского и сценичности любого его слова; 3) на большом таланте Константина Райкина. Все эти три момента нашли отражение в гламурном заглавии, придуманном Фокиным. Название "Записки из подполья" в заглавие не вошло. А на фига? Все равно нынешний широкий зритель не знает, что это такое. Текст "Записок из подполья" (с купюрами, разумеется) выдержан весьма точно. Первая часть - с философской психологией и полемикой Достоевского с социализмом и Чернышевским - пришлось оживить несколькими трюками: музычкой, псевдорэпом, кривлянием, на которое Райкин мастер, и элементами танца (отдадим артисту должное: несмотря на возраст, танцует он очень хорошо). Можно сказать, что декламация философских сентенций - штука скучная, оживлять надо хочешь - не хочешь. С другой стороны, могу заметить, что хулиганский текст Достоевского настолько интересен сам по себе, что, если его акцентировать должным образом и иначе нарезать, то захватит он без музыки, танцев и дешевых трюков с реквизитом, с которых начинается спектакль. И наконец, вспомним (удачного, в целом) фокинского "Двойника", в котором сюжет динамичен и захватывающ. Но и тут великий московский режиссер не может обойтись без трюков. Полагаю, дело тут не в оживлении скучного текста. Дело в том, что для Фокина - театр и есть дешевый трюк. Вот и накладывает он трюки на Достоевского, объявляя спектакль своим: "Спектакль Валерия Фокина". Мейерхольд, блин, нашелся. Вторая часть ("По поводу мокрого снега") оказалась много удачнее. Райкин перестал кривляться и сосредоточился на актерской игре, что у него вполне получилось. Правда, реплики за девушку он подавал тем же голосом и той же интонацией. Но это искупало аскетически-удачное офорлмение спектакля. Удачно, что девушку не вывели на сцену. Удачно, что из девушки сделали тень, движущуюся по стене в зависимости от душевных порывов. Удачно, что рука Райкина ближе к финалу превратилась в объятии в руку девушки. Если это идеи Фокина, то Фокин не совсем потерян для театра. Сдается мне почему-то, что идея не его. В целом, получилось хорошо. Но не могу теперь жирно не мазнуть дегтем. Показательно, что свой юбилей великий режиссер Валерий Фокин отметил не спектаклем Александринского театра, который он возглавляет уже довольно давно, а спектаклем театра "Сатирикон". Не нашлось достойного спектакля в Александринке. И это - приговор работе Фокина в Петербурге.
Катюша: НТВ Видео От юбиляра юбиляру В день 65-летия Валерия Фокина на сцене Александринского театра сыграет худрук московского театра «Сатирикон». «Вечер с Достоевским» Константин Райкин репетировал к своему 50-летию как раз под руководством Фокина. Премьера состоялась в прошлом году. А теперь впервые спектакль попал на гастрольную афишу, сообщает НТВ. «Записки из подполья», на основе которых создан нынешний спектакль, тандем Фокин-Райкин уже ставил в столичном «Современнике» более 30 лет назад. Вспомнить былое Валерию Фокину предложил Райкин, признавшийся, что именно это произведение Достоевского и именно эта роль во многом определили его дальнейшую творческую судьбу. В данном случае решающей оказалась возможность перенести действие на большую сцену. По мнению Валерия Фокина, камерность прежней постановки сегодня уже не актуальна. Интересно, что с Достоевским юбиляр не намерен расставаться надолго. В ближайших планах Валерия Фокина — поставить пьесу по мотивам знаменитого «Игрока».
Administrator: И еще раз: Сатирикон в Питере ЗДЕСЬ. Валерий Фокин пригласил на свое 65-летие театр «Сатирикон» Анастасия Ким В Александринском театре на этой неделе отметили юбилей — художественному руководителю Валерию Фокину исполнилось 65 лет. В подарок зрителям именинник пригласил московский «Сатирикон» со своим последним по времени спектаклем — «Константин Райкин. Вечер с Достоевским». Нет материала более неподходящего для юбилейного вечера, чем повесть Достоевского о раздираемом от собственной ничтожности и одновременно презирающем весь мир герое. Но выбор не просто не случаен, он осмыслен и проверен тремя десятками лет. Первое обращение Фокина к «Запискам» состоялось в 1976 году — тогда в «Современнике» вместе с Константином Райкиным был поставлен спектакль «И пойду, и пойду» (включавший и «Сон смешного человека»). Постановка стала событием, а Подпольный парадоксалист, по словам Райкина, является, возможно, одной из лучших его ролей. Актер и режиссер создали вместе 18 спектаклей, что оставляет широту выбора из нетронутого материала для совместных работ. Но для юбилейных дат оба решили вернуться к «Запискам», будто желая повторно сдать экзамен на профпригодность. Свое шестидесятилетие художественный руководитель «Сатирикона» отмечал осенью 2010 года именно этой постановкой: от лица героя он произносил прописанные в тексте слова «Мне 40», но тут же поправлялся «Мне 60» и выносил приговор: «Дальше сорока лет жить неприлично, пошло, безнравственно!» На сцене Александринского театра уточнение «Мне 65» не прозвучало, но изменения были. Актер выходил из зала: в безукоризненном костюме он элегантно прошел меж рядов и, приняв букет роз, поднялся на узкую полоску авансцены, отгороженную тяжелым занавесом. Плотность занавеса обещала роскошную сценографию, но через минуту открылись декорации (их художник — Александр Боров-ский), которые в «Сатириконе» обескураживают до начала спектакля: глухая стена зеленоватого оттенка. Момент, когда один за другим поднимаются роскошные занавесы бывшего императорского театра, задает тон первой части полуторачасового моноспектакля. Райкин в манере гастролера осваивает незнакомое простран-ство: провожает изумленными глазами ускользающие занавесы, просит вынести стол, стул, вазу, дает указание светорежиссеру, приглашает инструментальное трио. Актер ищет образ: он гримасничает, дает волю пластике (его не слушается левая нога), поет, перебивает сам себя, бросает исповедальный текст: «Я человек больной. Я злой человек. Непривлекательный» — и начинает лицедействовать (хватается за поясницу, мол, уже не тот, не попрыгаешь). Но перед нами не только актер, который познает героя, но и уже сам герой, который познает самого себя. Не это ли Достоевский? «О чем может говорить порядочный человек с наибольшим удовольствием?» Правильный ответ дают из зала (Райкин направляет туда микрофон): «О себе». Невозможно назвать момент, когда начинается условная вторая часть спектакля и условно цельная жизнь образа. Снятый эстрадный пиджак и одетый домашний костюм еще не сигнал этому. Райкин погружается на самое дно героя, звучит отчаянное признание отвращения к себе, жалость к проститутке и рвение начать новую жизнь (Райкин великолепно отыгрывает объятия — пугается своей же руки, прикоснувшейся к щеке). Но в финале обманутой оказывается не только выгнанная Лиза (на сцене проекция убегающих теней), но и зритель: герой упивается своей низостью и ничтожностью, в жгучем монологе, будто примеряя новую роль. На поклон Райкин вышел в строгом костюме, под аплодисменты появился и Валерий Фокин. Экзамен сдан на твердую пятерку. По всем пунктам.
Administrator: От зрителя о "Синем чудовище" Снова "Сатирикон" и снова - вдохновение. Желание улыбаться. "Синее чудовище". Цирк в двух действиях. Ха-ха, с детства его на дух не переносила. А тут - влюбилась. Еще бы! ТАКОЙ цирк... "В театре «Сатирикон» играют спектакль «Синие чудовище» по пьесе итальянского драматурга Карло Гоцци. Эта замечательная постановка поднимет настроение и создаст атмосферу веселья. Спектакль «Синее чудовище» решен в жанре комедии дель-арте, насыщен динамикой, юмором и … драматизмом. Острый напряженный сюжет, много музыки, трюков и превращений. Моменты «замирания сердца» и участие четырех традиционных персонажей итальянской комедии масок в виде клоунов роднят этот спектакль с цирком. Здесь будет над чем посмеяться, всплакнуть, чего испугаться и чему удивиться. Финал, где побеждает любовь и справедливость, превращается в грандиозное пиротехническое зрелище, объединяющее персонажей, актеров и зрителей и олицетворяющее торжество праздника театра." - с офф.сайта Сатирикона. Действительно так. И я опять плакала. От счастья. Первый раз в жизни смеялась до слез. Удивительно красивое действо. И актерская игра, как всегда, на высоте. Осовременив комедию, постановщики сделали ее настолько актуальной, что сердце ёкало, когда говорили о том, как мир погряз в разврате, как не осталось преданных и верных влюбленных, не осталось ничего, кроме подлости и лицемерия... Да и концовка, хоть и показалась мне оптимистической и даже позитивной(ведь Дардане и Таэр все-таки обрели друг дргуа), но тоже не на 100% оптимистичной, ведь Дардане(единственной абсолютно верной и безгрешной героине) пришлось-таки предать своего Таэра и полюбить Синее чудовище, которое пусть и был Таэр, но все же в другом облике...но все же она его не узнала...и не узнав, полюбила...получается, она полюбила уже не Таэра, а Синее чудовище?.. Я не знаю... Послевкусие этого спектакля - яркие брызги шампанского. Праздничные. Золотые. Но горькие. Не люблю шампанское. Вкус праздника - это мандарины, а вот шампанское....всего лишь атрибут праздника. Так и в комедии смех и праздник были лишь атрибутами драмы. Любовной драмы. Любви, висящей на волоске. И создается ощущение, что вместе с этой любовью - последним оплотом Верности на Земле - висит на волоске и весь мир... Становится грустно. Но в конце все разрешается. Справедливость и позитив торжествуют. Ура, товарищи!
Ирината: Азбука артиста. 3.03.2011г. Второй раз смотрю этот спектакль класс-концерт (в первый – премьерой). Мало что изменилось: Райкин, как и в тот раз рассказывает о своем поступлении в Шукинское театральное. Те, кто слышат в первый раз, сильно и искренно смеются. Я ведь даже тогда слышала этот рассказ не впервые… но когда это было впервые у меня – помнится, тоже искренно радовалась. Потому что жесты и интонации отточены, а произносимый текст афористичен («Прочел стихи перед зеркалом. Имел большой успех… у самого себя».) Из части «как мы учились» исчез один из любимых фрагментов: раньше Гунькин пел арию Леля из «Снегурочки»… было безумно смешно. Сейчас он очень талантливо читает Давида Самойлова – и при этом еще и жонглирует. Но его Лель мне нравился больше… Впрочем, то, что номер «ушел» - правильно. Он был забавной пародией сцены из «Страны любви» - как мало осталось тех, кто помнит сейчас этот чудесный спектакль! Годы идут – и что-то уже кажется в спектакле нелепым: это когда сильно повзрослевшие артисты изображают улиточек, гусеничек и прочих скалолазов… Взрослым дядям и тётям больше к лицу профессионализм, чем слабо отрежиссированные студенческие этюды… Посему – ПРЕКРАСНО (и именно – ПРОФЕССИОНАЛЬНО!) поют; в первую очередь Дровосекова и Сотников. Хорошо двигаются – многие… а немногие, увы, так до сих пор, как первокурсники, и метельшат банально и бездумно по зеркалу сцены… В конце Райкин ЧИТАЕТ. Делает он это ЗДОРОВО. И стихи выстроены «по нарастающей», от тех которые допускают лёгкого чтения и слушания, до тех, в которых важен каждый звук – даже звук тишины. Это великолепно, что со сцены читается ТАКАЯ поэзия. Ибо это я, когда Константин Аркадьевич (нарочно ли? нечаянно?) запнулся на самойловской строчке, уже пробежалась памятью и по ней, и по нескольким последующим. Но ведь для многих Самойлов, Рубцов, Заболоцкий – имена новые. Да и Пушкин, увы, лишь номинальный «великий русский поэт» - без знания наизусть и пары стихотворений… Вы знаете… На лучших стихотворениях мне казалось, что Райкин своим чтением искривляет пространство. Буквально. Сгущался воздух, становилось трудно дышать… … и при этом было так хорошо, что хотелось плакать. От счастья.
Administrator: Планета Красота, № 11-12, 2010 Александр Соколянский Неуловимый 1. Театр «Сатирикон» открыл сезон 24 сентября, показав премьеру: «Вечер с Достоевским». Константин Райкин, справивший в июле своё 60-летие, насладился заслуженными овациями. Нельзя не позавидовать: лет двадцать подряд человеку удаётся почти всё, что он делает. Потому, должно быть, что Константин Аркадьевич – человек везучий. Даже дважды везучий: любит кататься (ах, как он раскатился в годы зрелости!), но еще больше любит возить саночки. А дней за десять до этой премьеры на экраны вышел полнометражный анимационный фильм Гарри Бардина «Гадкий утёнок», где Райкин сыграл роль Червяка – она немногословна, но по сюжетному значению идёт сразу вслед за главной. Две роли юбиляра до странности созвучны, и о фильме стоит немного рассказать. Во-первых: он изумителен. Во-вторых: он останется в истории нашего кино, но кассы не сделает. Юмор Гарри Бардина имеет особые свойства: умное изящество соединяется в нём со свирепостью, и уже этого достаточно, чтобы оттолкнуть от себя зрительское большинство. Вдобавок же режиссёр Бардин – законченный перфекционист: это стало очевидно уже в 80-е, во времена «Брэка» и «Брака». Что он творит в «Гадком утёнке» со своим любимым пластилином, птичьими перьями, цветочками-травиночками – полный восторг! Все компьютерные аниматоры, включая великую студию Pixar, нервно курят в прихожей. И с тоскливым вниманием рассматривают вешалку. Увы, позиция перфекциониста и искусника для нашего кино сейчас неактуальна. Культивируется прямо противоположное: роль неумытого (неоромантического) гения, рухнувшего в объятья тусовки прямо из мезозоя: «ничего не видел, ничему не учился, всё делаю по наитию, а получается - во, зашибись, бля!». Что касается театра, он, кажется, начал притормаживать своё каменноугольное быдло. Беда кино и, тем паче, ТВ в том, что там крутится куда больше денег. Ну и пусть себе крутятся. Пластилиновый Червяк Константина Райкина живёт на Птичьем дворе, день изо дня уворачиваясь от куриных, утиных, гусиных клювов. Двор стоит на вершине горы, вокруг расстилается ослепительно красивое безлюдье и нельзя не спросить: почему же этот, говоря по-научному, Лумбрикус террестрис не переползёт туда, где жить поспокойней? Что он забыл среди пернатых монстров? А вот так: здесь жить интересней и правильней всего. Вспомним начало «Записок из подполья»: печёнка болит, так вот пускай же её еще крепче болит! Так и у Червяка, только не совсем так. Рассказывают, что Бардин втолковывал Райкину: ну, Червяк этот - такой вот странный еврей, живущий в казарме черносотенцев. Он, может, и не рад, но тут его родина. Ха-ха. Я всегда поражался тому, как мало режиссёры понимают свою работу. То есть, пока они её делают, они понимают всё до донышка, но объяснять, что получилось, – не их дело. И браните критиков как хотите, наша профессия всё-таки необходима. В райкинском Червяке нет никакого самомучительства. Есть, напротив, азарт игрока и норов уверенного в себе артиста. Ему нравится жить под нацеленными клювами, зная почти наверняка: отбиться, извернуться, ушмыгнуть в землю я всегда успею (что не мешает порой попричитать: ой, ой, какой ужас!). Конечно, он не до конца уверен, но и это хорошо – будь иначе, скука бы заела. Родная, приветливая земля для Червяка – то же самое, чем для подросшего лебедёныша станет небо. В фильме Бардина есть кадры, где жизнь Червяка и идея полёта – освобождения, предельного счастья – связываются напрямую. То ему на темя сядет радужная бабочка (потом она так же осенит Гадкого Утёнка), то он сам начнёт играть с весёлыми пушинками одуванчика – нет, вы уверены, что рождённый ползать летать не может? Ещё как может. Только он летает под землёю. И после этой фразы самое время перейти к «Запискам из подполья». 2. Те, кто в 70-е годы видел спектакль «И пойду…и пойду!..» («Современник», 1976, реж. Валерий Фокин) вспоминают об игре Райкина в «Записках из подполья» как о чуде. Спектакль был двухчастный, Лизу играла Елена Коренева, гибкая, как молодая рысь, во втором действии («Сон смешного человека») солировал Авангард Леонтьев, но в театральной памяти остался Райкин. И остались, увы, лишь нечленораздельные восторги: описать актёрскую работу никто так и не удосужился. Я этот спектакль пропустил. И теперь могу лишь гадать о том, как это было. Райкин к тому времени стал уже опытным и даже знаменитым актёром. Но герою «Записок» как-никак сорок лет, и он уверен, что всё главное в жизни уже за плечами, а артисту-то едва исполнилось двадцать шесть! Душевный опыт, о котором ты имеешь лишь заёмное представление – как его сыграть? Да вот как: играть надо. Но не так, как играют пастернаковские овраги, и тем более не так, как играют дети. Театр больше не имеет права на простодушие: если оно и возвращается изредка, то лишь хитрым, головоломным путём. Одна из главных режиссёрских заслуг Валерия Фокина – та, что он довёл до предельной остроты технику актёрского показа (не «представления», а именно показа), сумел замесить открытую, до наглости беззастенчивую игру на тайных токах душевной жизни. Когда они прорываются наружу, что в лучших спектаклях Фокина случается непременно, восприятие двоится. То есть, какой-то голос внутри тебя орёт: «Нет, так нельзя! Тревога!» - а другой блаженно лепечет: «Ой, как хорошо…». Такие минуты есть и в «Вечере с Достоевским», как же без них. При том, что юбилейный спектакль Райкина - это «театр показа» по преимуществу. Александр Боровский закрыл зеркало сцены сероватой плиткой, такой же, какой облицованы стены зрительного зала: замкнул пространство. Райкин работает на узенькой полоске просцениума, и это оправдано: спектакль начинается точно так, как мог бы начаться плохо подготовленный творческий вечер. Ну да, ну юбилей, как не отметить. «Так, мне бы сюда какой-нибудь стул… Вы меня слышите? Стульчик принесите, пожалуйста! И столик! И микрофончик бы хорошо – это что, цветы? Спасибо. Вот вазочку ещё для цветов – будьте любезны!» Зритель отчасти понимает, что его разыгрывают, а всё же поддаётся на провокацию: ну, давай, артист! Артист сейчас даст. Как сидит на Райкине концертный пиджак! Принц Уэльский такого и в глаза не видел. Наши стиляги времён Аксёнова и Бэмса сказали бы с придыханием: «Чувак, ты где это шил? На Луне?». Конечно, подпольному парадоксалисту Достоевского такой пиджак идёт как жабо верблюду, но ведь его на сцене пока ещё нет. Перед нами в лучших эстрадных традициях паясничает народный артист России Райкин К.А., и продолжаться это может сколько угодно: публика млеет, узнавая своего любимого Труффальдину из Бермуды, хоть и покачивает головами: да, постарел… Но вот Райкин уже открыл книжку, начал смаковать первые фразы, ставя ударения на эпитетах (по чтецким законам это страшный моветон): «Я человек больной... Я злой человек. Непривлекательный я человек». Игра теперь пойдёт иная: сложная и рискованная. Райкин показывает то, чего зрители не видят никогда и видеть, в принципе, не должны: процесс постепенного вживления (не «вживания», а именно так, как написано) в образ. Сначала читая слова по книге, потом присваивая их себе одно за другим, актёр влезает в шкуру и в душу персонажа, которому до смерти хочется выговориться. Своих слушателей Подпольный презирает, побаивается, то заискивает перед ними, то оскорбляет их – и, главное, всё время старается сбить с толку. Я сказал вам о себе то-то и то-то, вы думаете я говорил правду? – нет, я врал. А сейчас, когда я говорю вам правду, я опять говорю неправду. А вы что, знаете, что такое правда? Я вот, знаете ли, не знаю. И как вы полагаете, я вправду этого не знаю? Чувства Подпольного извилисты донельзя; каждое из них Райкин делает ясным от первого до последнего выверта. Никакой мельтешни, никакой путаницы: всё примерено на себя и пригнано по мерке. Змея, пытающаяся влезть в сброшенную кожу? – нет, не то. Скорее, исследователь, идущий по лабиринту, им самим же и открытому. Сейчас он опытен, уверен в себе, хорошо оснащён: идёт почти что парадным шагом. Это самоценный сюжет, но это лишь первый из играемых сюжетов. Секунда, в которую персонаж «артист Райкин, играющий Подпольного», уступает своё место герою Достоевского, обозначена отчётливо. Одна из панелей, закрывающих сцену, отворяется, Райкин как-то кособоко, но очень ловко упрыгивает в темноту: выглядит это так, будто бы темнота его притянула и засосала. Превосходное трио (скрипка, аккордеон и ударные, причём поначалу только бонги) играет музыку Александра Бакши – разумеется, новую, и более демократичную, чем это было прежде. Слушать бы и слушать, но Райкин вновь уже с нами – только какой же это Райкин? Другой пиджак (к нему - какая-то несуразная бабочка), другая пластика, более резкая, хищноватая. Совсем другое лицо: как оно умеет меняться! Кто это писал, что в полуторачасовом «Вечере с Достоевским» по лицу артиста словно бы проплывают тени сыгранных ролей: Брюно, Замза, Мэкки-нож, Гамлет, Ричард, Лир?.. Не знаю, была ли такая задача, но на правду похоже. Другие правила игры, ещё более интересные. Подпольный совсем по-другому ведёт диалог с публикой, он её морочит, но в то же время изучает, пробует на вкус, приходит, наконец, к упоительному выводу: э, да тут все свои! Как разрослось моё подполье! А что, чугунно-хрустальных дворцов вы уже понастроили? Ага, а потом весь хрусталь перебили, живёте на осколочках? Ну умницы, ну, молодцы, ну прямо как я – не-на-ви-жу! Райкин, впрочем, то там, то здесь норовит вынырнуть из персонажа. «Мне теперь сорок лет, » - говорит Подпольный. «Мне – шестьдесят, » - уточняет актёр, чтобы затем сообщить: «Дальше сорока лет жить неприлично, пошло, безнравственно!». Картинка бликует, черты героя, при всей их яркости, неуловимы: так и надо. Окончательное, катастрофическое перерождение: ещё две перемены платья: линялый халат, потом несвежее бельё. Ещё одна – последняя! - ступень самораскрытия и отчаяния. Герой уже не с нами – он остался один на один со своей памятью и с тенью навсегда уходящей женщины: как же здорово Фокин и Боровский ввели эту тень в сюжет спектакля, как тонко подготовили её появление! Любуюсь и благодарю. Рассказывать об этих сценах следовало бы отдельно и подробно. Но в общем, всё сыграно почти так, как писал Достоевский своему брату: "Ты понимаешь, что такое переход в музыке. Точно так и тут. В 1-й главе, по-видимому, болтовня, но вдруг эта болтовня в последних 2-х главах разрешается неожиданной катастрофой" (13 апреля 1864). Важно лишь подчеркнуть, что в этих сценах виртуозность Райкина чудесно соединяется с душевным жаром, актёрский опыт - с нерастраченной (кажется, даже увеличившейся) мощью. Важно не забыть личных ощущений: жизненный крах Подпольного в игре Райкина блистателен и полнозвучен. В сюжете, казалось бы, неизбежно надрывном, возникает привкус празднества, нота ликования. Это не написано у Достоевского, но именно об этом писал Пушкин: над ощущением гибели сияют «Неизъяснимы наслажденья - Бессмертья, может быть, залог! » - стоп. Будем проще: давайте-ка ещё раз поздравим Константина Аркадьевича с триумфально отмеченным юбилеем.
Administrator: От зрителя Сатирикон. Достоевский. Константин Райкин. Чудеса происходят лишь там, где их ждут.Честное слово, думала, что это будет самое унылое 8 марта в моей жизни. Просто обычно папа с братом готовят завтрак и приносят кофе в постель, а тут я одна дома, обошлось без него. Как и было предсказано, утро было унылым. А потом внезапно наступил вечер. Не знаю, может это на меня дорога каждый раз так действует? Стоит мне сесть куда-то, что движется в какую-либо сторону от дома и настроение резко улучшается и появляется ощущение правильности происходящего... На станции меня поймал друг и мы поехали в Сатирикон. Честное слово, я даже не знала на что мы едем, я просто как-то наехала на него, что, мол, агааааа, без меня на Достоевского ходил, как же так? Он исправился. Что я могу по всему этому сказать? Ничего. Нельзя об этом говорить. Это надо смотреть и слушать. Это больше чем гениально, выше, чем божественно и лучше, чем восхитительно. Константин Райкин бог! Он один заполнил собой огромную сцену. Не нужно было больше ничего и никого... Да, игра теней тоже далеко не последнюю роль играла, но, черт возьми, как же он читал, как он читал! Это же непередаваемо просто... Я в диком восторге и у меня до сих пор не укладывается, как может человек заполнить собой сцену... Один человек. Нужно ли говорить, что зал аплодировал стоя? А потом, когда мы ехали назад, 2 умных дяденьки шли и рассуждали: "Ну... Знаешь, мне вот начало не понравилось." - "Да, да, но вот а потом было прикольно!" О боги, люди, о чем вы думаете? Вам показали Достоевского, вас нагрузили информацией, вас заставили задуматься, а вы рассуждаете о том, как "потом было прикольно". Я не понимаю в этой жизни чего-то? И сегодня потрясающе звездное небо.
Божена: От зрителя Сто лет не была в Сатириконе. Да и вообще не до театров с моей работой как-то. Попала на "Доходное место". Играли Аверин, Нифонтова, Якубов, Полина Райкина. Здорово! Эмоций море и заряд эмоциональный получила со сцены огромный. Аверин удивил - вот действительно человек-чиновник. Вроде человек, со всеми страстями - а какой отпечаток профессия накладывает! И с женой чиновник, до "мозга костей". Веришь, что того самого Любимова он уничтожал "со знанием и соблюдением инструкций". Правда, все же непонятно - как человека ТАКОГО хладнокровного и уверенного инсульт поражает. Должен был бы выдержать все удары. А потом снова поднятся. А может, потому и "ударило", что слишком большой и слишком хладнокровный был! Танцы со стульями/на стульях... Шедевры просто. Полина Райкина очень понравилась - сочно, запоминающе играет. А во второй части - когда она предстает уже замужней и "удачно сделавшей карьеру" дамой - прямо как-то сразу взрослеет. На глазах просто. Молодец. Нифонтова понравилась. Да она мне с "Ликвидации" нравится! Вроде фельдфебельв юбке - а терпимый какой-то фельдфебель. У Аверина, единственное, не удалась пауза - когда он о жизни в начале размышляет. Как-то не среагировалось на нее! Ходила с сыном одиннадцатилетним - так он только сегодня понял, что это "Глухарь", которого бабушка все время смотрит. Не узнал - и обрадовался))) Молодые, Жадов особенно, какой-то не такой! Единственное, что не так. Благородства в нем не хватает или образование на самом деле "мимо проходил". В общем, здорово. Еще пойду!
Administrator: Коммерсантъ/Украина "Не все коту масленица" в Театре оперетты Чуть больше года назад Константин Райкин привозил в Киев класс-концерт "Азбука артиста", созданный им в московском театре "Сатирикон" вместе со своими бывшими студентами из Школы-студии МХАТ. В том представлении его молодые коллеги вволю резвились, веселя публику разными актерскими этюдами, а сам мастер ласково комментировал их выступления, сознательно уйдя в тень. В спектакле "Не все коту масленица" все получается ровно наоборот – хотя он и родился на свет как дипломная работа выпускников очередного курса Константина Райкина, царствует в нем безраздельно сам знаменитый артист. Он, по-видимому, и решился сыграть в студенческом спектакле не только для того, чтобы преподать ученикам урок мастерства. Выйдя на сцену в роли купца-самодура Ахова, на старости лет вознамерившегося заполучить в жены юную барышню, Константин Райкин наконец-то реализовал свою давнюю заветную мечту – сыграть в пьесе Александра Островского. Сгорбленный, сердито стучащий палкой, его герой напоминает сказочного гнома. Коренастый старикашка с бритым черепом и бородой, в грубых сапогах и красном бархатном сюртуке на деле оказывается сказочно силен и зловещ. Впрочем, в последнем акте артист не отказывает себе в удовольствии немного покомиковать. Перед тем, как ехать свататься, Ахов является зрителю в самурайском халате: сбросив его, он важно расхаживает в одних кальсонах, а потом становится перед зеркалом, надув живот, хоть ненадолго, но компенсируя щуплость и малый рост этакой солидностью. Словом, этот герой не только жаден и жесток, но и наивен. Так актеру удается оправдать не совсем логичный финал пьесы, в котором Ахов внезапно выплачивает жалованье своему затурканному племяннику, а затем уступает ему невесту.
Innamorata: "Синее Чудовище", 13 марта Баллата тристе д'уна тро-омба ин куэль кортиле сенца соле, э суонава, э суонава, ти пердо-оно... Я теперь смело могу давать советы или писать книгу под названием "Как вылечить дичайшую ангину за 1 день". Нужно помимо лечения организовать себе поход на любимый фильм/спектакль/концерт на второй же день болезни. Тогда желание выздоровить зашкалит, самовнушение усилится в миллионы раз, потому как пропустить это долгожданное мероприятие вы не сможете. Так и я, вчера я уже была огурцом с температурой в ровно 36,6 градусов отправилась на "Синее Чудовище". Компания моя изменилась, правда. Я должна была идти с бывшей одноклассницей, которая занята в сфере телевидения, а "СЧ" с телевидением ОЙ как связано-завязано. Но в 16 часов я получила смску про форс-мажор, про возможный срыв моей театральной операции - Татьяну как раз и заколдовало оно, Синее Чудовище, не выпустив из своих лап, а точнее - загрузив работой в воскресный вечер. А теперь, о Нём, о Синем... Играл именно тот состав, что я и хотела увидеть: Разживина, Бардуков, Райкина, Лежава, Гунькин, Кузнецов и единственным печальным фактом стал Климов вместо Гудеева. Хотя, мне бы очень хотелось посмотреть на Осипова в роли Панталоне, удастся ли ему так же зажечь? Уверена, что удастся! Ну какие же они солнечные, какие яркие, добрые, самые-самые! Повторно описывать свои эмоции не буду, т.к. делала это уже перед Новым годом. Скажу только, что влюбилась еще больше: в Венецию, в этих потрясающих молодых ребят, в этот прекрасный театр. Плакала, как уже заведено, в начале второго акта и в конце. Кстати, вчера впервые за все мои походы в театр в зале не зазвенел ни один телефон! Ни один! Растем! И еще один случайный и забавный факт. Помимо театра я и футбол нет-нет посматриваю, так вот, вчера я-таки обратила внимание на то, что не уловила при первом просмотре. Когда Чудовище колдует над Труффальдино и Смеральдиной, насильно усаживая их за просмотр футбольного матча, то при этом используются, разумеется, яркие и более, чем живые разговоры итальянских футбольных комментаторов. А какие команды у нас играют? "Пиппо Индзаги, Пато - Майкон, Сезар, Матерацци!", т.е. Милан-Интер Как же приятно осознавать, что в столь понравившемся мне спектакле еще и мельком задействована моя любимая футбольная команда - "Милан". Закончу словами Константина Райкина из одного интервью, с которыми соглашусь. "Вокруг нас ходит масса людей, которая вообще не заходит в театр и не знает, что это такое. Они чего-то лишены. Есть люди, которые никогда не любили, и они "любовью" называют что-то другое. У них слово "любовь" есть в обиходе, но они под этим словом подразумевают что-то другое. А есть люди, которые говорят слово "театр", но они не знают, Что это такое. Я их считаю в чем-то обделенными людьми, пусть они даже про это и не знают. Они счастливы, потому что не знают, Чего они лишены, пусть они в этом счастье прибывают, но мне такое счастье не нужно".
Кука: Innamorata а вот мне повезло в 2 раза больше, чем Вам, так как я была на "Синем Чудовище" аж 2 вечера подряд . И полностью с Вами согласна, что это лекарство от любой болезни, и от скуки и просто от плохого настроения. За два вечера охватила оба состава, насмотрелась всласть. И твердо могу заявить, что люблю абсолютно всех правда некоторых чуть больше, но не будем об этом Особо отмечу Юлю Мельникову, вчера она задала жару ВСЕМ.А еще музыка, под которую она выходит эх, где бы ее достать..прям муражки по телу. Труфальдино-Лежава шикарен и колоритен. Кащеев немного не дотягивает. Разочаровало одно: новая шевелюра Панталоне-Кузнецова, очень уж по-женски смотрится Innamorata пишет: мне бы очень хотелось посмотреть на Осипова в роли Панталоне, удастся ли ему так же зажечь? Еще как удастся, Артем умеет зажигать зал. Вы посмотрите КАК реагирует зал на поклоне на его выход И еще: в скором времени в роль Бригеллы вернется Ваня Игнатенко.
Innamorata: Кука Нужно предложить мин-ву здравоохранения продавать билеты на "Синее Чудовище", как лекарство от всех болезней в аптеках А я продолжу "ловить" другой состав. Надеюсь, что скоро поймаю))
Administrator: От зрителя ...А еще Достоевский - в "Сатириконе" и нервный, чуткий Константин Райкин в роле подпольного. В нежданный снег вышла из театра с мигренью и десятком тяжелых мыслей в голове. Зато увидела в этом жалком герое всех нас разом: мнительную, все домысливающую себя, тщеславного и жестокого Р., самоуничижающегося, убогого Л., страдающего бессилием. "Записки из подполья" - правдивые. Мы - слабы. Райкин - настоящий художник. Я чертовски устала...
Administrator: Вести.ФМ 28.02.2011 Валерия Фокина поздравляют Достоевским. Реплика Григория Заславского Автор: Григорий Заславский В Петербурге отмечает 65-летие нынешний худрук Александринского театра, а также художественный руководитель и создатель московского Центра имени Мейерхольда Валерий Фокин. Ему – 65 лет. О режиссере и о том, почему стоит отметить его день рождения – обозреватель радио "Вести ФМ" Григорий Заславский. Заславский: Сегодня вечером, и завтра, но уже без юбилейного повода в Александринке сыграют спектакль "Константин Райкин. Вечер с Достоевским" – спектакль московского "Сатирикона", где полтора часа Константин Райкин сперва просто читает, вот буквально берет в руки книжку, встает так, чтобы свет падал поудобнее, и читает "Записки из подполья" Достоевского, а потом, слово за слово, преображается, и уже мы видим ужасного, жалкого, неприятного, нехорошего человека, подпольного человека. Спектакль этот Валерий Фокин поставил к юбилею Райкина, а теперь вот Райкин поздравляет этой своей работой Фокина. Кстати, Райкин, можно сказать, отсчитывает этапы творчества режиссера: с ним связана первая, можно сказать, почти еще студенческая их работа – оба, и Фокин, и Райкин – выпускники Щукинского училища, – Райкин играл в спектакле, который Фокин поставил на репетиционном зале "Современника", тоже по Достоевскому, назывался он "И пойду, и пойду", это было 35 лет тому назад. В "Современнике" Фокин много чего поставил, в частности, "Провинциальные анекдоты" – быть может, один из лучших – вообще один из лучших спектаклей по Вампилову, где был и абсурд, но было и невероятно смешно, зрители скатывались с кресел от смеха, глядя, как на сцене мучается похмельем командировочный – его играл Табаков. Почувствовав вкус к эксперименту, Фокин увлекся опытом польского театра, опытами Ежи Гротовского. Спектакль Фокина, который он поставил на задах выставочного зала "Манеж", – "Нумер в гостинице города NN" – по "Мертвым душам", шел всего-то час двадцать, в нем и слов-то было может, десять, может больше, но ненамного, а дух Гоголя в спектакле был, отовсюду этот дух выглядывал, даже выпирал, – 60 зрителей сидели в маленьком павильончике, номере провинциальной гостиницы и пугались, когда из ящика комода вдруг вылезали упыри – мертвые души, скупленные Чичиковым, которого играл Авангард Леонтьев. "Нумер…" Фокина, это признано всеми, один из лучших спектаклей русского театра второй половины прошлого века. Потом было "Превращение" в "Сатириконе", где Райкин так похоже играл насекомое, что становилось тоже не по себе. Несколько лет тому назад, когда Фокин возглавил Александринский театр – императорский, старейший, со своими традициями, многие в успех не верили, театр давно был в упадке, Фокин привел его в порядок – и отремонтировал, и – вслед за Мейерхольдом – почувствовал вкус к этому старинному и многоярусному театру, недаром год или два назад ему вручили специальную "Золотую маску" с формулировкой "За возрождение Александринского театра".
Administrator: От зрителя - с сайта "Театральная афиша" КОНТРАБАС Живет на свете человек, ходит на работу, ест, спит, иногда пьет, а иногда еще чаще. Иногда влюбляется. Иногда очень сильно любит кого-то или что-то, а иногда понимает, что вся его жизнь – не стоит ничего. Понимает, насколько он мелок и ничтожен перед другими людьми, перед жизнью и самим собой. И тогда на него находит страх, который лишает его сил изменить что-то в своей жизни. Человек уменьшается перед лицом такого страха все больше и больше, и больше…, и вот уже полная беспомощность и невозможность даже думать по-другому, не то, что действовать… В своей конурке так уютно, так хорошо… А может, бунт? Да? Да! Все же нет… Нет, потому что слишком жестко зашито где-то внутри сознание собственного ничтожества. Нет, потому что невозможно сломать то, что было сломано давно, до тебя. И еще одно нет. Потому что слишком страшно заглянуть в глубину себя и открыть темную сторону, способную перевернуть все вверх дном, пробудить ущемленное самолюбие, заставить мстить тем, кто смог пробраться наверх, и тем, кто не захотел увидеть в человеке, сидящем за «третьим пультом» (с), его талант, яркую индивидуальность, харизму… что там еще бывает? «...в оркестре, здесь надежды нет никакой. Здесь господствует ужасная иерархия умения, кошмарная иерархия однажды принятого решения, отвратительная иерархия одаренности, непреложная, соответствующая природным законам, физическая иерархия колебаний и звуков. Никогда не идите ни в какой оркестр!...» (с) Слезы от собственного бессилия, руки опущены, жалкое существование до конца дней… Бесконечная и безнадежная униженность маленького человека… «И музыка – вечна» (с)…
Кука: И снова мое любимое "Синее чудовище" Сегодня не обошлось без новых лиц, вернее старых, но давно отсутствующих. Это Лена Березнова в роли Смеральдины и как я уже ранее писала в роль Бригеллы вернулся Ваня Игнатенко. Леночка смотрится отлично и играет хорошо, но...то ли я уже привыкла к Райкиной и Дровосековой, то ли Лена только набирает обороты и пока играет не в полную силу, не могу понять КАКАЯ у нее "девица"? Веселая и бесшабашная как у Райкиной или "бой-баба" Дровосековой...я думаю время расставит все по своим местам.Будем чаще смотреть, есть повод. Ваня Игнатенко в первом действии вел себя как-то тихо и особо не выделялся, но в начале второго начал выписывать пируэты похлеще Гунькина! Зал был в восторге ну и я собственно тоже. Добрый и милый Бригелла - вот таким сегодня он был.Посмотрим, что будет дальше. И главное то, что с Леной они составляют удачную пару и гармонично смотрятся вместе. Артем Осипов. Это просто ЧУДО Как всегда веселый и задорный. И то, что он местами импровизизует, ему только в плюс. Выглядел он как всегда, но кто-то из зрителей сумел разглядеть в нем Максима Аверина и спросили еще "А где же Райкин?" А Константин Аркадьевич меж тем во время поклона неожидано появился из-за кулис и внимательно смотрел за происходящим Внимательно смотрю кто чем занимается в конце спектакля, когда все актеры выстраиваются по кругу арены и она начинает вращаться...интересно, посмотрите...они смеются, радуются, кто-то танцует, кто-то даже поет...а вот Коряков с Кузнецовым (который сегодня был на второстепенных ролях) решили действительно устроить цирк и поиграть в акробатов Отличный вечер, отличное настроение. Завтра продолжение банкета
Administrator: От зрителя Из культурных событий. Посетил театр Сатирикон. Вечер с Достоевским . Сильное произведение. Интересное оформление сцены и спецэфекты. Ну и Достоевский силен, как всегда. Удивительно вот что. При входе в зал зрители слышат просьбу выключить мобильные телефоны. Перед началом спектакля Константин Райкин еще раз обращается с этой просьбой. И все равно , нашлось две дамы, которые этого не сделали. Одна даже пыталась шепотом разговаривать , и Константин сказал ей : "Я вижу вас не хуже, чем вы меня". У второй телефон зазвонил во время спектакля и она душила его в своей сумочке. Удивительно.
Administrator: Невское время Роман Виктюк: «Беги вперед и никогда не думай об остановке» ...– Роман Григорьевич, Петербург весь пестрит афишами – в Международный день театра вы привозите своих «Служанок». Предполагали вы, когда обращались к неизвестному тогда Жану Жене, что спектакль по его пьесе проживет больше двадцати лет? – Я не задумывался, какая судьба ждет эту постановку, ничего не загадывал, но текст меня настолько увлек, настолько поразил, что мне во что бы то ни стало захотелось это поставить. Я прочел пьесу в польском журнале «Диалог», но не знал, куда с ней можно обратиться. Потому что советская власть знала о Жане Жене только то, что он враг СССР, и на этой точке зрения непоколебимо стояла. А пьеса кричит о том, что в рабстве любить нельзя, – в рабстве можно только ненавидеть. Я пришел в театр «Сатирикон», где работал Костя Райкин, пригласил его, директора Давида Смелянского и стал читать им пьесу. И понял, что они ничего не поняли. Тогда я попытался объяснить, какая здесь удивительная вязь диалогов, хореография текста, как персонажи примеривают на себя роль хозяйки, меняются ролями две служанки, и так далее. Увидел, как Костя загорелся, к тому же для него было делом чести выполнить завет своего покойного папы, чтобы я что-то поставил в только создававшемся тогда «Сатириконе». Константин Райкин стал первым исполнителем роли Соланж. Мы начали репетировать, а требование у меня было одно: артисты должны жить в театре. День и ночь они на сцене, был составлен жесткий план занятий хореографией, пластикой. Артисты действительно жили в театре. – И не роптали? – Никогда. Они были счастливы! То, что мы делали на сцене, настолько опрокидывало все прежние представления о драматургии, что они в это играли с детской радостью, с упоением. Но это я потом уже узнал, артисты как раз и не верили, что такой необычный спектакль проживет больше одного вечера. И вот премьера. Переполненный зал. Пришла вся театральная общественность – была совершенно уникальная публика, великолепная. Заканчивается спектакль, звучат последние музыкальные аккорды – и повисает тишина. Эти мгновения были для артистов доказательством того, что сбылись их самые плохие предчувствия, – провал! И вдруг – шквал аплодисментов, крики восторга. Настоящий фурор. Думаю, именно «Служанками» Жана Жене была протоптана дорога к новому театру «Сатирикон»...
Administrator: Отсюда Первый же спектакль "Сатирикона", по словам Райкина, "сломал шею стереотипу" - это был спектакль "Служанки" по пьесе Жана Жене, поставленный Романом Виктюком. На фото: Константин Райкин и Николай Добрынин в спектакле "Служанки" по пьесе Жана Жене в постановке Романа Виктюка. Театр "Сатирикон".
Administrator: От зрителя "Синее чудовище", Сатирикон, 25.03.2011 Цирк на театральной сцене - это необычно и, хотя бы поэтому, уже интересно. Спектакль в стиле венецианского карнавала - тем более. По картинке, по костюмам, по световым решениям - очень симпатично и... самобытно, пожалуй. Ничего подобного я больше не видела и сомневаюсь, что в Москве есть что-то такое. Задники с прекрасными видами Венеции, проплывающие гондолы, бассейн с водой во 2 акте - впечатляет, безусловно. Правда, не знаю, как там ощущал себя первый ряд, в который летели брызги :) В общем, я немножко болею Италией, что во многом поспособствовало положительным впечатлениям. Интересные актёрские работы. Практическое отсутствие несмешных дурацких шуток, которыми нынче пестрят многие постановки. Смешно было, но "по теме" и это здорово. А вот заявлениям постановщиков про "можно испугаться", в описании спектакля, стоит верить. От некоторых спецэффектов я действительно вздрагивала. И не уверена, что это плюс... По звуку - для меня было очень шумно. И это не претензия к звуковикам, это просто моё восприятие происходящего на сцене. Крик, безумие, безобразие (с) В стилевых рамках конкретной постановки, конечно, всё правильно, но немножко не моё, видимо. Тем не менее, в финальной сцене я даже прослезилась. Вся эта любовь-морковь, Венеция в тумане (с) Шикарно, что и говорить. Итого: мне понравилось, но второй раз смотреть не пойду.Тяжеловато. Рекомендовать тоже не рискну. Спектакль хорош, но слишком специфичен и, на мой взгляд, не массовый совершенно. P.S. "Король Лир" и "Ричард III" - вот ещё две постановки, которые я обязательно посмотрю в Сатириконе до конца года. Надеюсь :) Отзывы были сплошь положительные, да и вообще - интересно)
Administrator: Полностью отзыв, если кому-нибудь интересно, по ссылке. Здесь - фрагмент: ...Вот история, Вот умели писать же блин! Ах! Одни восторги. К слову, все смотрится очень органично, даже вставки современных реалий (они вплетены в монологи героев). Все вот прямо точно, все очень хорошо. Но из всех составляющих конечно же выдаются сама пьеса, актерская игра (бесподобнейшая, мне даже больше понравилось, чем в театре на Таганке, хотя и там есть с чем сравнить) и материальная база. Сцена настолько была пластична, настолько трансфрмативна. Это что-то. Советую очень! Театр "Сатирикон" К. Гоцци "Синее чудовище"
Innamorata: "Контрабас" 27 марта У каждого из нас есть свой "Контрабас", т.е. то, что не позволяет нам жить полной жизнью (как бы парадоксально это не звучало), то, что давлеет над нами, имеет огромное поражающее влияние: работа, родители, родственники, нездоровые увлечения. Но вместе с тем, это неотъемлемая часть нашей жизни, без которой и жизнь - не жизнь и мы - не мы. У стареющего в одиночестве музыканта один друг, один любовник, одна судьба - Контрабас. Он и обнимает его, как далекую возлюбленную и разъяренно пинает, обещая раскрошить в щепки, ежеминутно сдувает пылинки, боготворит и вместе с тем беспощадно лупит по струнам. Не так ли и мы ведем себя в своём окружении в минуты ссор или, наоборот, семейного уюта? Первый раз мы попали с мамой в "Сатирикон", когда я училась в 10 классе. Тогда, пораженные великолепной игрой Константина Аркадьевича в "Сеньоре Тодеро", выходя из театра мы решили: "Нужно еще обязательно сходить на "Контрабас"!"... Прошло (внимание!) 7 лет и вот сегодня мы исполнили-таки своё обещание, именно сегодня, в День Театра, что символично. Пивные ящики, бутылки, глубокая Сатириконовская сцена, Райкин, контрабас и двухчасовая исповедь глубоко увлеченного своим делом человека. Он обращается к залу, он беседует со зрителем, будучи уверенным в том, что зритель понимает все музыкальные термины и сможет поддержать жаркую полемику по поводу творчества Шуберта или Вагнера. А не так ли мы ведем себя, когда рассказываем друзьям свежие новости, записываем события в дневник? Мы так же верим, что людям это небезразлично, что люди вокруг не считают ворон, как это чаще всего бывает, а безукоризненно нас слушают, одобрительно кивают или молчаливо поддерживают. Очень жизненный спектакль: о нас, о музыке, о сокровенных мечтах, силе и бессилии и о том, что чувствует человек, влюбленный в недостижимый идеал, который никогда до него не снизойдет... Или все таки снизойдет, если только тот, другой не крикнет: "Сара!" перед началом оперы "Золото Рейна"...
Administrator: От зрителя Контрабас в Сатириконе Сбылась давнишняя мечта. я увидела это! Долгие ожидания оправданы: сильно и проникновенно, грустно и пронзительно... теперь хочется провести весь день дома, отключив телефоны слушать 8-ю симфонию Шуберта и думать об одиночестве.
Administrator: От зрителя (инет-архивы) Вчера я была в Сатириконе! На потрясающем моно-спектакле необыкновенного Константина Райкина "Контрабас". ... Знаете, пожалуй я не буду описывать свои впечатления и эмоции по этому поводу. пусть они останутся во мне. потому, что их слишком много и они такие разные.... Напишу одно - Я В ВОСТОРГЕ!!! А самое главное - спектакль был накануне 70-летнего юбилея театра (сегодня Сатирикону 70!). И как объявил в конце спектакля Константин Райкин, это был 250 - й "Контрабас"!!! Вы можете себе это представить?! 250 раз этот гениальный артист проживал все это!!! 250 раз он отдавал всю душу зрителям!!! 250 раз!!! И каждый раз, уверена, по-новому. И каждый раз гениально до слез. Спасибо!
Administrator: Отсюда "СТРАНА ЛЮБВИ" драма-игра В основу спектакля положено классическое произведение А. Н. Островского «Снегурочка». Художественный руководитель театра Константин Райкин представляет спектакль, призванный стать визитной карточкой нового поколения «Сатирикона», так: «Мы решили играть практически на пустой сцене, чтобы с помощью нашей фантазии попытаться превратить ее в поля, леса, луга, реки, в небо и солнце, во все то, о чем мы мечтаем в железобетонных тисках города, т.е. с помощью воображения сыграть «от противного». Мы играем спектакль со страстями, юмором, печалью, музыкой, песнями, танцами, наполняющими эту гениальную пьесу». В результате на сцене возникает то самое, сочиненное Островским, доисторическое время и сказочное царство берендеев, оживает устаревший язык, начинает доходить непростой и жестокий смысл рассказанной истории, в сердце которой – извечное моление о любви.
Administrator: Из инет-архивов "Шантеклер". Театр Сатирикон. Режиссер К. Райкин. В ролях: Суханов, Сиятвинда и многие др. Яркое, красивое, праздничное, талантливое, эффектное зрелище, а вернее драматическое шоу, Шантеклер, в театре Сатирикон, в первую очередь поражает актерскими работами. Люди-птицы не просто поют - танцуют, они живут страстями человеческими. На птичьем дворе живут и влюбленные курицы, и предатели-пересмешники, и туповатые правдолюбцы, и умудренные матроны, но главное, действующее лицо-Шантеклер-петух, которому подвластно солнце. По словам актера Максима Аверина: когда человек влюблен, он готов и солнце поднять и горы свернуть, это единственное незащищенное чувство, и в тоже время сильное чувство, которое дает нам опору в этой жизни. Любовь, как вдохновение, любовь, как услада, любовь, как подтверждение собственного существования, любовь, как чувство, которое заставляет мир двигаться. После спектакля Шантеклер, становится ясно, что солнце встает каждый день именно потому, Денис Суханов, этого очень хочет.
Casi: click here Константин Райкин. Вечер с Достоевским Полтора часа своего юбилейного спектакля Константин Райкин проводит в крайне стесненных и неудобных условиях — на узкой полоске авансцены театра "Сатирикон", перед стеной, воздвигнутой художником Александром Боровским и повторяющей расцветку и фактуру оформления зрительного зала. Если не знать, что на самом деле за фальшстеной находится сцена (все-таки есть, наверное, и такие зрители, которые впервые придут в театр именно на этот спектакль), то пространство вообще кажется абсурдным: тысячный зал упирается взглядом в широченную глухую загородку, а сцена театра "Сатирикон", наверное, одна из самых широких сцен в Москве, если не самая. Этот спектакль вообще словно специально составлен из неудобств и опасностей разного рода — и сценография господина Боровского лишь самая наглядная из них. Неудобно, что автор и режиссер возвращаются к произведению, которое когда-то, еще в годы их совместной работы в "Современнике", принесло им славу отважных экспериментаторов (спектакль "И пойду.... И пойду..." вошел в театральные легенды). Неудобен сам автор, сам по себе неудобен, но особенно неудобен сегодня для кассы, а в огромном "Сатириконе" к продажам привыкли (и вынуждены) относиться со всей ответственностью. Неудобно, что, в сущности, это моноспектакль, хотя в нем участвуют ассистенты и музыканты, пусть даже и моноспектакль Константина Райкина. Да и он сам наверняка мог себе позволить провести солидный в общем-то юбилей иначе: с букетами, поздравлениями, смешными номерами и телетрансляцией. Последнее, впрочем, может предположить только совсем уж несведущий человек. Юбиляр из тех людей, которые любят работать на преодоление, а трудностями и "невозможностями" любого рода скорее вдохновляются, нежели угнетаются. Иной раз не грех и искусственное препятствие придумать, потому что прыгучесть повышается, если только правильно оно придумано. У актера Константина Райкина, кстати, есть счастливое и редкое свойство: быть любимым зрителями, любовь не растрачивать и не компрометировать, но при этом уметь говорить своими ролями очень неприятные, а и иногда и просто страшные вещи про людей, то есть про этих самых зрителей в том числе. В "Вечере с Достоевским" интереснее всего как раз то, как актер и персонаж, названный здесь Подпольным, переходят один в другого. Спектакль условно можно разделить на две части. Более привычна и легче для традиционного восприятия вторая, когда герой Достоевского уже доходит до истории своих взаимоотношений с Лизой. Константин Райкин здесь то в белом исподнем, то в заношенном халате поверх него, он мечется взад-вперед перед стеной, и горячечный монолог мученика и мучителя, самоеда и самодовольца обретает черты очередной театральной роли. Кто бы сомневался, что Райкин может сыграть этого персонажа отлично. Скромные предложения режиссера — движущиеся тени на стене и тревожно-растерзанная музыка Александра Бакши — мало что добавляют к возможностям актера. А вот первая часть спектакля гораздо смелее и необычнее. Здесь актер словно прилаживается к автору и персонажу, ищет пути от одного к другому, нервничает и мечется, перебирая приспособления, судорожно хватаясь то за одно, то за другое, не договаривая фразы и бросаясь на ходу из одной крайности в другую. Наблюдать за этим процессом увлекательно, странно и немного страшно — почти так же, как читать автора "Записок из подполья". Кстати, именно это состояние, а не какая-то там новая трактовка текста позволяет говорить о диалоге с Достоевским. Константин Райкин появляется на сцене в сегодняшнем костюме, с букетом цветов и с томиком "Записок..." в руках. При полном свете в зрительном зале он начинает читать книгу, потом просит себе стол и стул, вазу для цветов, переговаривается с осветителями, потом зовет музыкантов. Ныряет в открывшуюся в стене дверь и выскакивает из нее уже немножко другим. "Мне 40",— говорит он от лица Подпольного. "Мне 60",— сразу же перебивает самого себя. То гримасничает, то подпрыгивает, то победоносно оглядывает зал, закинув ногу на ногу. Поминает насекомое — и делает вращательные движения ногами, в которых опытные зрители сразу узнают Грегора Замзу из фокинского же "Превращения", где Константин Райкин сыграл одну из лучших своих ролей. Сегодня художественный руководитель "Сатирикона" находится не просто в потрясающей физической форме: нелепо было бы сказать, что перед нами на сцене человек пенсионного возраста. Сегодня один из главных актеров русского театра, кажется, открыт для эксперимента над самим собой и для разного рода "превращений" еще больше, чем прежде. И в этом состоит выраженный "Вечером с Достоевским" его вызов сегодняшней режиссуре, которая все меньше и меньше ищет творческие неудобства.
Administrator: Московская правда В пользу ветеранов театра В третий раз в Москве проходит Театральный благотворительный марафон, который проводит Фонд поддержки деятелей искусства "Артист". Известные артисты, деятели искусства и культуры объединяются, чтобы помочь старшим коллегам, выразить им свое признание и уважение. Помогая ветеранам сцены и кино, они напоминают, как важно помнить, любить, помогать и дарить свое внимание тем, кто их воспитывал, учил и был для нас примером. Все собранные средства будут направлены на программу обеспечения бесплатными лекарствами ветеранов сцены и кино, оказавшихся сегодня в трудной жизненной ситуации. Среди участников марафона - Малый театр, МХТ им. Чехова, Театр Джигарханяна, "Сатирикон", Театр сатиры, "Современник", "Мастерская Петра Фоменко", Театр кукол им. С. Образцова, "Московская оперетта", Театр им. Станиславского.
Кука: Мои походы на "Синее чудовище" стали уже традицией . Неважно кто играет и в какие дни оно идет, я ВСЕГДА с моими любимыми героями! Сегодня отличились ВСЕ! Здорово, классно!!! Составы уже сложились и Райкин меньше экспериментирует, поэтому сегодняшние участники были вполне ожидаемы. Сегодня меня покорил Антоша Егоров. Выдал на 120%. Глаз не могла оторвать.Играет мастерски. Юля Мельникова - буйная Гулинди. Роковая красотка со зверским характером. Как всегда красива и напориста. Артем Осипов - жизнерадостный и веселый Панталоне. Данная роль дает возможность ему экспериментировать, импровизировать и Артем удачно этим преимуществом пользуется Полина Райкина - по-моему ее настолько захватила "Чайка", что временами она забывается...вопит так, что уши заклыдывает Сегодня вообще была какая-то особенная атмосфера. Вроде бы выходные и не ожидалось много зрителей, но зал был полон, зрители живо и активно реагировали на все происходящее. Людям нравится и это самое главное. Спасибо всем актерам за их труд, их работу. Это у нас выходные и праздники, а они работают. ДЛЯ НАС
Administrator: С сайта театра "Сатирикон" Начались репетиции нового спектакля 5 мая 2011 года в Сатириконе начались репетиции нового спектакля. Режиссер Виктор Рыжаков приступил к работе над «Маленькими трагедиями» А.С.Пушкина. Премьера состоится 18 октября, в день открытия нового театрального сезона. Подробности появятся на форуме через некоторое время. Но - Денис Суханов в спектакле не будет принимать участие. ВИКИПЕДИЯ о Викторе Рыжакове. [BR]http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%FB%E6%E0%EA%EE%E2,_%C2%E8%EA%F2%EE%F0_%C0%ED%E0%F2%EE%EB%FC%E5%E2%E8%F7 (ссылку ПОЛНОСТЬЮ копируйте в адресную строку)
Administrator: Отзыв Илларии П. - на форуме (когда-то) известной как ИРИНА отсюда Вечер с Достоевским в Сатириконе. Райкин грандиозен! Абсолютно! Маленький человечек на фоне огромной глухой, до потолка, стены (декорация), придвинутой почти вплотную к зрительному залу из глубины огромной сцены Сатирикона заполняет собой и эту огромную стену, и эту огромную сцену, и этот огромный зал. Час сорок. Час сорок идёт спектакль Валерия Фокина по повести Достоевского “Записки из подполья”, именованный в афише, как ‘Вечер с Достоевским’, и это 100 минут фейерверка многогранного таланта Райкина. Сейчас модно стало инсценировать недраматургические произведения, и то, что я видела – мне нравится. Пусть их невозможно выкатить на сцену в полном объёме и, конечно, произведение страдает: какими-то красками, деталями, нюансами, персонажами, целыми сюжетными линиями – режиссёру приходится жертвовать, и в этом смысле работа по сжиманию текста – титанический труд, ибо нужно постараться сохранить не только сюжет, но и смысловую нагрузку – то, ради чего автор, собственно, и брался за перо, а также атмосферу, “эмоциональный градус”, силу воздействия на читателя зрителя.. И плюс к тому, разумеется, режиссёрское вИдение – его собственное восприятие и понимание текста, на что он имеет полное и неотъемлемое право.. Одним словом, сумасшедший труд. Но мне кажется, у тех режиссёров, кого я знаю (чьи работы в этом ключе я видела) – всё это получается. А впечатлившийся зритель (вроде меня) потом бежит домой и хватается за оригинал, чтобы добрать упущенное. Но, опять же, одно дело – “многолюдное” произведение, где много действия и диалогов, что не даёт скучать зрительскому глазу и слуху, и совсем другое – один длиннющий монолог с витиеватыми философскими рассуждениями, рефлексией, мучительным выворачиванием наизнанку не самого светлого качества человеческой души.. – как вот это всё вытащить на сцену и не потерять безвозвратно зрителя на 10-й минуте спектакля? Никак. Невозможно. Но Фокин с Райкиным сделали это невозможное. Конечно, колоссальная доля успеха сего предприятия – чтецкий талант Райкина: даже если бы он просто стоял 100 минут на сцене и только читал – это уже был бы событийный спектакль. Но ведь КА ничуть не менее грандиозный – актёр. И неподъёмное для сцены произведение расцветает в зале Сатирикона поистине волшебным цветком, от которого невозможно отвести ни слуха, ни взгляда. К слову сказать: теперь это второй моноспектакль КА в репертуаре театра наравне с восстановленным “Контрабасом”. Чего только ни делает Райкин на сцене: он несколько раз переодевается, он разговаривает (текстом Достоевского, разумеется, но текст и предполагает обращение к невидимому собеседнику) с залом, он даже часть текста исполняет рэпом (в помощь ему для этого дан живой оркестр из трёх музыкантов); два предмета, находящиеся в его распоряжении на сцене – стул и стол – “обыграны” им со всех сторон; эмоционально он настолько пластичен и разнообразен, что не семь, а все семьдесят семь потов сходят с него, пока он ведёт своё повествование. Условно спектакль можно поделить на 2 части: “теоретическая” и “практическая”. В первой части главный герой доносит до нашего слуха и сознания суть своего понимания человеческой сущности, во второй же – в истории с Лизой – как бы докажет теорию на практике. Во второй части как раз появляются диалоги – казалось бы: можно ввести в спектакль актрису. Но Райкин по-прежнему будет на сцене один, говоря и за себя, и за Лизу (и это будет ещё одно волшебство – полная иллюзия, что на сцене двое: он и она). Словно подчёркивая чудовищное, беспредельное, беспросветное одиночество героя, Валерий Фокин предоставит Райкину для общения лишь тени: тень Лизы, тень стула, тень падающего снега, тень колышащейся занавески на чёрном окне, вдруг распахнувшемся в доме героя с приходом Лизы и впустившем в затхлое мрачное “подполье” свежий ветер (после ужасной развязки окно закроется), тень самого героя.. Да. Одиночество, пожалуй, основная тема всего, что сейчас ставится в театре и снимается в кино. ____________________________ Забавные мелочи. промелькнёт в спектакле и Замза, сыгранный Райкиным у того же Фокина, и Ричард, сыгранный им же у Юрия Бутусова; очень чувствителен КА ко всяким покашливаниям и сморканиям в зале – мгновенно передразнивает с укоризной в сторону, откуда донеслось.
Administrator: Возможно,этот текст уже есть на форуме. Извините за повтор. КП Вместо театра Райкин построил Венецию Комедия дель арте в лучшем своем проявлении -с элементами цирка и эротики. «Синее чудовище» открыло сезон в «Сатириконе» Анастасия ПЛЕШАКОВА, Фото Екатерины ЦВЕТКОВОЙ. — 27.09.2008 Когда в драматическом театре ставят цирковое представление, причем силами собственного коллектива, у зрителей возникают сомнения. Во-первых, уместна ли подобная затея? Во-вторых, справятся ли драматические актеры с задачами шапито? Примерно с такими опасениями я шла на премьеру новой постановки Константина Райкина «Синее чудовище» по сказке Карло Гоцци, жанр которого, как указано в программке, - «цирк в двух частях». Но была приятно удивлена. Нынешние артисты -универсалы, заточенные и на ледовое шоу, и на цирк... Увидела я посреди сцены арену с обычным цирковым реквизитом: канатами, кольцами. По ходу пьесы выяснилось, что все это не антураж, а снаряжение, развешанное в театре по делу. Одна только красавица Гулинди, она же злая царица, на этих снарядах такие кунштюки проделывает, что зал, особенно мужская половина, совсем не скучает, как раз в тот момент, когда обнажаются точеные ягодицы красотки. Карло Гоцци писал свои пьесы-сказки для венецианских карнавалов в стилистике комедии дель арте, комедии масок, где неизменно появляются Панталоне, Тарталья, Бригелла, Труффальдино. Они и появляются в спектакле в роли коверных, которые заполняют паузы и разыгрывают буффонадные сценки - антре. А зная, как неравнодушен Константин Райкин к сцендвижению, еще исполняют дивный танцевальный дивертисмент а-ля танец маленьких лебедей. Уже за этот номер на бис актерам можно сказать спасибо и нести цветы. Ну а за то, что театр не пожалел денег на декорации и спецэффекты с бассейном посреди сцены, плавающими гондолами (без них какая же это Венеция?), арочными мостиками и фейерверками, можно долго аплодировать. Кстати, само Чудовище - стопроцентный герой фильма «Маска» в исполнении Джима Керри. Но даже не в этом главное достоинство новой постановки. Ни цирк, ни спецэффекты не отвлекают от красивой истории, трогательной до слез. Сюжет сказки напоминает «Красавицу и чудовище» или наш «Аленький цветочек». Короче, возвышенная драма о любви и верности, полная иллюзий и разоблачений, похожая на цирк, театр, карнавал или вечернюю Венецию в тумане, как сказано в финале спектакля. И это правда.
Катюша: Сатирикон Изменения в репертуаре июня ВНИМАНИЕ! В репертуаре июня произошли изменения. Смотрите АФИШУ. Купленные на эти числа билеты действительны. По вопросам сдачи и замены билетов просьба обращаться в кассу театра. Приносим свои извинения.
Administrator: Старая-старая рецензия - отсюда. Контрабас Их не очень много - актеров, чье имя является достаточным поводом, чтобы собрался полный зрительный зал. У них большая сила - они вольны выбирать себе для исполнения любые произведения - от запрограммированных на успех до самых рискованных. Вопрос в том, как они этой силой распоряжаются, что выбирают. Это само по себе очень интересно и занимательно. У Константина Райкина "демонстрация силы" совпала с юбилеем. Никто не знает лучше самого человека, какого подарка он достоин. Выбор пал на "Контрабас" Патрика Зюскинда. …Людей всегда можно как-нибудь поделить. На мужчин и женщин, на технарей и гуманитариев, на актеров и неактеров - мало ли как еще. Деление на музыкантов и немузыкантов тоже очень даже логично. Для немузыканта любой представитель музыкального мира - почти запредельное существо. И герой Райкина начинает свой монолог лекцией-экскурсией о том, что контрабас - базовый инструмент оркестра, без него никак не обойтись, у него самый широкий диапазон. Размеренные движения, интонации знающего себе цену - и немалую - человека, бутылочка пива в руках, легкое снисхождение к слушателям - и те уже готовы поверить, что перед ними - гений. Но за этим восхищением обычно следует: "Да, а где вы играете? Как вы сказали ваша фамилия - надо сходить на ваш концерт…" Тут начинаются проблемы. Оказывается, что нет великих контрабасистов, произведений для контрабаса никто из серьезных композиторов никогда не писал, да и вообще - добровольно на контрабасе никто играть не начинает, и звук у него мерзкий. Интонация при этом становится агрессивно-обороняющейся, и пиво - чтобы эту оборону поддержать. Ведь он знает о контрабасе все - историю, все произведения для инструмента, все его возможности. Но эти фамилии и названия ничего не говорят обывателю, не дают возможности радостного узнавания: "Ах, да, конечно…" Вот только разве "Слон" из "Карнавала животных" Сен-Санса. Но каждый звук этого "Слона" вызывает у музыканта такую боль, такую ненависть, выражаемые лицом, словами, всем телом - неужели нельзя было написать чего-то достойного и красивого. Да и кто мог написать, если ни один композитор этим инструментом не владел. Перечисляя авторов, которые для контрабаса все-таки что-то написали и понимая, что никакой восторженной реакции слушателей ни на одну из фамилий не последует, он обижен и подавлен тем, что больших авторитетов в пространстве контрабаса не существует. Но слыша, как не призносится, а исторгается фамилия Вагнера, написавшего неисполнимую по сложности партию, понимаешь, что контрабас для него - больше, чем просто музыкальный инструмент. Начинается акт самоучижения - я плохой музыкант, я занимаюсь ерундой, без меня можно обойтись, но меня нельзя выгнать, так как я работаю в госоркестре, это обычная работа служащего, и она ничем не хуже, чем, например, вывозить мусор… Инструмент стоит кучу денег, оборудование этой звукоизолированной квартиры стоит недешево. Чтобы продемонстрировать звукоизоляцию, "распахивает окно", за которым уличный шум… "Вы не верите? Но это так!" Это уже не о музыканте - неважно, талантливом или нет. Просто окружающее общество нацелено на успех, неуспешные, в его понимании, люди ему неинтересны. Не принято о своей работе, если она не на виду, говорить с любовью - кто тебе поверит. Положено отвечать: "Так, ерундой занимаюсь". Какой смысл вкладывать силы и средства в инструмент и оборудование, если твоего имени нет в газете и на афише. Можно понять, что ты не гений, и честно выполнять свою работу, даже публично говоря о себе, что играешь мимо нот, но втайне мечтая сыграть "ту самую" лучшую вещь. Не следует при этом рассчитывать на понимание окружающих. (Вылезла параллель с Песоцким из "Черного монаха". Кто-то, говоря о спектакле ТЮЗа, сказал об "этом сумасшедшем, занимающемся только своим садом". Порадоваться бы, что человек хоть в чем-то находит удовлетворение, хоть это может быть и странно. Но нет: не могу понять - значит, сумасшедший.) Если человек говорит, что он неудачник, стоит ли ему так уж безоговорочно верить, если он способен два часа подряд говорить о своем деле. …После какого-то музыкального фрагмента и очередной бутылки пива неожиданно и очень спокойно: "Знаете, я очень одинок…" Это состояние длится всего несколько мгновений, и опять атака - на этот раз на контрабас, который большой, неуклюжий, лезет во все дыры, заполняет собой все пространство и требует к себе постоянного повышенного внимания, не давая возможности личной жизни. Конечно, именно он виновник того, что невозможно признаться в любви Сарре - новому божественному сопрано театра. И выход ищется экстремальный, как в детстве: вот я сильно-сильно заболею, и все будут меня жалеть и любить. Здесь - все будут готовы начинать, в зале будут почетные гости, и я громко-громко закричу, заору: "Са-ар-ра!". Может и закричит. Но наблюдая, как, обращаясь к зрительному залу и выпивая очередную бутылку пива, он автоматически, нежно и аккуратно, смахивает постоянно под рукой находящейся тряпочкой пыль с инструмента, не кажется, что в его жизни есть место кому-то еще. …Райкин играет так, как от него ждешь, то есть хорошо. Правда, есть ощущение, что что-то теряется. Кажется, что искусственный "животик" и некоторый эстрадно-еврейский акцент упрощают задачу - и контакта с большим залом, и отделения актера от роли... Это чем-то напоминает героев Аркадия Райкина: новые костюм, прическа, шляпа, интонации - новый образ. Но мало ли, что кажется… По крайней мере, слова героя спектакля: "Я знаю людей, внутри которых спрятана целая вселенная, но они не спешат ее показывать" к Райкину не относятся. Он делает большое дело. И даже то, что не все зрители высиживают до конца и уходят, не дождавшись, пока будет интересно, не очень расстраивает. Во-первых, их немного, во-вторых, они перестают мешать, в-третьих, хорошо, что им нравится что-то еще. …Одно маленькое воспоминание - "про контрабас". В прошлом году на гастроли в Москву приезжал джазовый оркестр под руководством Уинтона Морсалиса. Был совместный концерт с Российским национальным симфоническим оркестром. Оба коллектива были на сцене одновременно. На одной из вещей контрабасист совсем не первого пульта РНО вышел к джазистам, встал за их контрабас и начал играть. Там было соло контрабаса, немного помогали ударные и рояль. Все и на сцене, и в зале наслаждались происходящим. Самозабвенно доиграв до конца, он получил свою порцию приветствий, аплодисментов, внимания и вернулся на свое место. Ирина Виноградова
Administrator: От зрителя Ходили в "Сатирикон" на "Записки из подполья", по Достоевскому. Восторг и легкое потрясение... Я не ожидала, что эту повесть можно поставить настолько увлекательно. Константин Райкин всё-таки гений. Это даже не актёр, а... вот есть хорошее слово: лицедей. Мастер перевоплощения и игры - игры с голосом, с атмосферой, с нервами зрителя... К моноспектаклям я всего относилась несколько скептически, но этот выполнен идеально. Плюс эффекты с тенями - просто высший пилотаж, аж дух захватывает.)) В частности, тень несуществующей девушки, сидящая на тени несуществующего стула... В общем, блеск!
Administrator: От зрителя «Константин Райкин. Вечер с Достоевским», театр Сатирикон, 18.05.2011 В главной роли – Константин Райкин Режиссер – Валерий Фокин Сегодня Райкин читал Достоевского, «Записки из подполья». Читал так, как только актер может прочитать, так, как может прочитать только Константин Райкин. Мне сложно описать словами свои впечатления от его игры. Ни один эпитет, который приходит в голову, не отразит моих эмоций. Мне вообще очень трудно рассказывать о спектаклях театра Сатирикон, настолько сложные чувства они вызывают. Я всегда выхожу из этого театра с пониманием, что сказанное со сцены не прошло мимо меня. После каждого спектакля я начинаю диалог с внутренним я: насколько мне это близко, как я это понимаю, что хотел сказать артист той или иной фразой, движением, мимикой. В итоге получается, что в театр я прихожу одним человеком, а выхожу другой: повзрослевшей, может быть, понявшей что-то про себя, захотевшей что-то в себе изменить. Спектакли Сатирикона не простые, можно даже уверенно сказать, что это интеллектуальный театр, где удовольствие получаешь от того, что тебя заставляют думать, анализировать. На спектаклях я чувствую себя так, как если бы сидела над разрешением какой-то безумно интересной, но при этом сложной задачи, как будто еще чуть-чуть и мне откроется истина, надо только приложить усилия и придет понимание. В театре говорят о любви, о человеке, об одиночестве, о жизни. Это всегда диалог, в котором принимаешь участие непроизвольно, либо соглашаясь с позицией актера и режиссера, либо нет. Но из театра всегда выходишь с ответом, который для себя вырабатываешь. «Вечер с Достоевским» – полтора часа напряжения, можно даже сказать гипноза. Передать словами игру Райкина, или объяснить, проанализировать спектакль очень трудно, как трудно вообще составить свое мнение в ответ на произведение Достоевского. На протяжении всего спектакля я сопоставляла жизненную позицию героя со своей (хотя мне не сорок лет и тем более не шестьдесят). С очень многим из сказанного я не согласилась, но при этом нашла и много схожего со своим мироощущением, окружением. Я с интересом слушала, как герой рассказывает о своем детстве, школе, о том, как он был зависим, несмотря на свою самодостаточность, от внимания окружающих, ждал их поощрения. Мне это все очень-очень близко, я тоже в таком мире живу. Правда, в отличие от героя, я никогда не ждала какого-то особенного внимания окружающих, не искала дружбы одноклассников, однокурсников, коллег по работе. В любом коллективе я люблю наблюдать за людьми как бы со стороны, сопоставляя их интересы и свои. Но всегда, сколько я себя помню, и в школе, и в институте, и на работе для меня был важен мой внутренний мир, мои интересы и увлечения. Придуманные образы, любимые артисты, литературные герои, музыка, театр давали мне в плане общения и образования намного больше, чем окружающие меня сверстники. Я никогда не испытывала какого-то дискомфорта, когда на меня не обращали внимания, наоборот я всегда любила быть одна, в своих мыслях и мечтах. Хотя, признаюсь, я, подобно герою, всегда остро переживаю невнимание людей, которые мне интересны, с которыми я хочу общаться. Здесь же герой зависим: зависим от общества, в котором живет, от мнения окружающих (а что о нем скажут другие), и стоит ему остаться наедине с самим собой – на свет вылезают чудовища, от которых становится страшно. Так в процессе самоанализа Подпольный говорит о том, что человек в любой ситуации руководствуется, прежде всего, не разумом, а собственной выгодой и желаниями. Страшная мысль, я сразу же не приняла ее. Человек, по-моему, способен на самопожертвование, милосердие, умение понять, пожалеть ближнего. Именно эти качества отличают его от животного. Нет, это даже не голос разума, это именно человеческие качества, те, которыми обладала Лиза. Я заметила, что Райкин любит играть в спектаклях, где главная мысль – страх героя перед одиночеством: Ричард III, Лир, Косметика врага, Контрабас. Почему человек боится одиночества? Я думаю потому, что когда он остается один на один с собой, то сталкивается со всеми своими внутренними чудовищами. Страх одиночества – это боязнь самого себя. Наверное, это свойственно каждому человеку. Хотя я, например, точно знаю, с кем из героев, которых играет Константин Райкин, я себя ассоциирую, когда остаюсь наедине с собой: я маленький контрабасист, мечтающий крикнуть из оркестровой ямы на весь мир о своей любви. Но это уже совсем другой спектакль, о котором рассказ позже.
Administrator: От зрителя "Синее чудовище". Сатирикон))) "Синее чудовище" - это "чудовищный" спектакль :-) Чудо как хорош)))) Никогда бы не подумала, что Сатирикон....точнее Райкин способен на такое))) Ни на секунду не умоляю талант и потрясающие способности Райкина., но " Синее чудовище - это цирк, погружающий взрослого человека в мир сказки, радости и беззащитности. Да, есть отголоски современного мира, но они так хороши и забавны! Масштаб декораций потрясает))) Сатирикон вообще отличается в этом смысле от других театров) И мне это нравится)))) Добро побеждает зло, это так естественно, это то чего не хватает сейчас в взрослой жизни. "чудовище"- подарок нам всем.Спасибо за этот праздничный салют эмоций, за эти капли восторженности. :)
Administrator: «Экран и сцена» № 20 за 2010 год Один на один со зрителем После премьеры Автор: Екатерина ДМИТРИЕВСКАЯ Спустя две недели после премьеры в “Сатириконе” по каналу “Культура” показали пятисерийный фильм Сергея Урсуляка “Константин Райкин. Один на один со зрителем”. Честно говоря, закрадывалось сомнение: не слишком ли много использует телевидение рассказы артиста о самом себе. Ведь не так давно, к юбилею Константина Аркадьевича, повторяли (по той же “Культуре”) программу “Линия жизни”, показывали новую документальную ленту “Театр строгого режима” по Первому каналу. Опасения оказались напрасны: стоило нажать на кнопку, как, бросив все дела, ты досматривал серию до конца. Феномен Райкина, вероятно, заключается в том, что он никогда себя не тиражирует и даже, возвращаясь памятью к одним и тем же событиям, способен пережить их заново. Сериал Сергея Урсуляка лишнее доказательство того, какой замечательно интересной может быть “говорящая голова” (не секрет, что телевизионные деятели искусств боятся прямой речи, всячески украшая ее с помощью природы, погоды и проч.). В старое время любили поспорить на тему: нужен ли артисту ум, не мешает ли он творчеству, так же как излишняя начитанность, интеллигентность. Константин Аркадьевич говорит о себе: “я не совсем артист”. Это “не совсем” – означает редкостное умение аккумулировать весь свой опыт, душевный, творческий, который неизбежно “прорастает”, развивается в его ролях, прибавляя новый смысл к тому, что уже было найдено и пережито. Премьера “Константин Райкин. Вечер с Достоевским” – история с биографией. Вместе с Валерием Фокиным артист возвращается к “Запискам из подполья”. В 1976 году в “Современнике” появился спектакль “И пойду! И пойду!”. Режиссеру в ту пору было чуть больше тридцати, артисту – 26. Выкачанный воздух конца 70-х ломал и корежил человека, загонял во внутреннее подполье. Тема звучала остро и трагично. Не случайно, спектакль в малом пространстве, на полу, без декораций воспринимался как событие. Константин Рудницкий писал: “Мы видели просто-напросто геометрический стык двух белых стен… Вообще никаких признаков быта, хотя бы ущербного, хотя бы трущобного. Угол как таковой… Угол, куда загнан человек. <…> К.Райкин начинал огромный монолог Подпольного человека, сидя скрючившись, боком к публике. Он что-то бессвязно бормотал, и в монотонной невнятице причитаний угадывалась тоска душного, давнишнего одиночества. Словно человек хотел удавиться , но веревка оборвалась, и вот он упал, забился в угол, отворотился от ненавистной жизни. Потом, все еще сидя, Райкин поворачивался к зрителям лицом. Лицо помятое, волосы растерзаны, в глазах ожесточение…” Время изменилось. Но великий текст и сегодня современен. И подход к нему вобрал многое в восприятии Достоевского двух выдающихся художников. Большая сцена “укрупняет” метафоры. Если Подпольный 70-х годов прошлого века был загнан в угол, нынче перед ним высится Стена. Валерий Фокин и Александр Боровский верны писателю. “Невозможность – значит каменная стена. Я не пробью такой стены лбом, но я и не примирюсь с ней”, – говорит Подпольный человек. Так же, как тридцать лет назад, Валерий Фокин растворил свою режиссуру в актере, помогая Райкину важными структурными приемами, используя искусство давнего соавтора Александра Бакши, создавшего звуковую партитуру, участие трио музыкантов, теневой театр и видео. Трюизм “человек-оркестр” обретает свой смысл в самом начале спектакля. Как изумительно Константин Аркадьевич настраивает зал! Хозяин позвал гостей и ну, давай их смешить, поддразнивать, строить гримасы, показывать язык, требовать от подчиненных стол, стул, вазу для цветов, микрофон. Зритель заинтригован, готов подчиниться, грань, отделяющая отсебятину, игру со зрителем от текста Достоевского, перейдена незаметно. Первая часть присвоена артистом так, что тот, кто не читал классика, не сомневается: Райкин говорит от себя и “своими” словами. Читавший же не раз вздрогнет: неужели так в тексте? – нужно перечитать. Вторая часть “Записок” – “Повесть по поводу мокрого снега” начнется с метели. Разумеется, не с той, ставшей штампом, вызывающей неизменные восторги публики. Это тень метели, “сыплющейся” хлопьями. Тени – морок Подпольного. Ведь история с Лизой – воспоминание, стыдное, страшное. Оно существует в подсознании, не дает покоя, повторяясь многократно. Тень Подпольного растет, остается на месте, когда герой удаляется от нее, тень Лизы “множится”, ее отчаянный уход от Подпольного повторяется и повторяется, заставляя еще и еще раз пережить падение героя. Надев халат Подпольного, Райкин становится им. Рискну сказать: не только им (ведь не зря герой “Записок из подполья” вспоминает гоголевского Поприщина). В горячечном монологе отголоски и других героев Достоевского, присвоенных, прожитых Константином Аркадьевичем. “Отрицательные роли играть очень полезно. Я исторгаю, достаю гадость из себя и перестаю быть таким”, – говорит Райкин. Когда заканчивается спектакль, и ты видишь усталое, но вдохновенное лицо Артиста, убеждаешься, что “Вечер с Достоевским” – своеобразный, высокохудожественный акт экзорцизма.
Administrator: От зрителя Над вымыслом слезами обольюсь... Предупреждение: Автор не отвечает за истинность и объективность своих суждений, поскольку написаны они на волне эмоционального потрясения,вызванного через чур талантливой игрой актёров театра "Сатирикон". День начинался как обычно.Ничто ничего не предвещало,пока чёрт не дёрнул меня пойти в театр.Сегодня я ходила на спектакль "Оглянись во гневе" по пьесе Джона Осборна. Честное слово,лучше бы я сидела дома!Дело не в том,что актёры играли плохо,нет как раз наоборот!Они играли СЛИШКОМ ГЕНИАЛЬНО ! У них были живые, настоящие, человеческие эмоции.Видно как играли желваки,как надувались вены на висках и шее,когда герой был в гневе,видны были искренние горячие слёзы героини,которая страдала от изверга-мужа. Вроде и сюжет незамысловатый,декораций почти нет,но пробирает до глубины души! Люди с тонкой душевной организацией,такие как я, сидите дома! Это не безопасно для вашей психики! Дополнительный эффект создает малый зал.Он настолько мал,что ты сидишь в непосредственной близости к актёрам.Ты видишь их глаза.Признаюсь,нет большей пытки,чем видеть это.Уж на что я не сентиментальный человек,но в финале я рыдала белужьими слезами.Самое противное, что они оставляют тебя наедине с твоей душой и ты видишь все самое неприглядное,заново переживаешь самые худшие моменты своей жизни. Так и хочется крикнуть: Актёры! не играйте так гениально!!! Театр--это великая иллюзия и пусть ей и останется,не надо чтобы он была ТАК похожа на жизнь.... Всю дорогу я шла домой обливаясь слезами.Вот она сила искусства! Не думала,что и в XXI веке что-то заставит меня вторя словам Пушкина "облиться над вымыслом слезами"... ru.wikipedia.org/wiki/Оглянись_ во_ гневе
Кука: "Оглянись во гневе" 28 мая "Все бегут от тяжести существования и более всего — от любви. Бесполезно обманывать себя в любви. В любви нельзя остаться с чистыми руками, это тяжелая работа. Любовь требует нервов и сил. И если ты неспособна примириться с мыслью о сотрясении своей прекрасной, чистой души , тогда тебе лучше отказаться от мысли жить, как люди, и сделаться святой. Ты просто не сможешь жить как человеческое существо. На земле надо жить по-земному, выбора нет." Уже неоднократно пересматривала этот замечательный спектакль, но все больше обращала внимание на игру актеров и их взаимоотношения через призму дружеских отношений. Да, они молодая семья и их близкий друг живут вместе, они ссорятся, дерутся, потом мирятся...и так по кругу. Обычно бОльшее внимание притягивает на себя Джимми - буря страстей и эмоций в одном теле. А вот на то, что здесь все-таки правит миром любовь, по началу не обращаешь внимания. И только вчера именно вот на этой его фразе меня что называется осенило. Пусть все герои абсолютно разные и даже полная противоположность друг другу, между ними есть та самая любовь, о которой говорит Джимми. Между ним и Элисон как между мужчиной и женщиной, а Елена и Клифф - пример любви близких им людей, которым небезразлична их дальнейшая судьба. Помните как Клифф говорит: "Да если бы не я , то эти двое уже давно разбежались бы". А Елена всячески старается помочь подруге и вырвать ее из лап тирана. Если говорить об актерах, то безусловно хороши все. Клифф (Игорь Гудеев) - простой парень, которому в жизни тоже пришлось несладко. Как он сам говорит, он вырос там, где постоянно стоит ругань и драки, и вроде бы привык к такой обстановке, но не может видеть как страдают близкие ему люди. Он мечется между ними обоими: жалеет Элисон, но с Джимми находит общий язык, потому что как сам говорит "я простой". Но все-таки держит дистанцию и не влияет на их решения, а принимает происходящее таким, какое оно есть, когда Джимми решил ехать к умирающей женщине, а Элисон к родителям. В этой драматической роли Гудеев отлично смотрится. Но хочется от него чего-то больше...наверное большего мимического выражения своих чувств. Елена (Марьяна Спивак). Дерзкая,яркая,раскрепощенная и свободная девушка.Актриса. Она живет по своим законам, ради себя любимой. Всегда добивается всего, чего хочет. Ее поведение каждый из героев воспринимает по-своему, в силу своих личностных характеристик. Она сторонница решительных действий, поэтому решает проблему Элисон в минуту, вызывая ее отца. Сама того не ожидая, она оказывается под властью Джимми, но...удержать его оказывается непосильной для нее задачей. Она прекрасно понимает, что не имеет на Джимми никаких прав, и с появлением Элисон как бездомная бродячая собака поджав хвост,уходит. Марьяна хороша везде и всегда. Любой ее персонаж яркий и запоминающийся. Элисон (Юля Мельникова) - хрупкая, нежная и добрая девушка. Внешне она спокойна, но внутри кипят злость и обида на мужа. Иногда она взрывается и кричит...Она в полном подчинении ему и его настроению. Но главное - она любит его. Любит таким, какой он есть со всеми его "тараканами в голове". Она не может принять негативное отношение Джимми в их ребенку, и уходит от него, но..потеряв свое чадо вновь возвращается к мужу. Кто-то может назовет ее слабохарактерной...а вы попробуйте жить с таким человеком,как Джимии. Я вот вчера представила себе на мгновение, что в квартире рядом со мной будет ходить вот такой вот ЧЕЛОВЕК, убила бы сразу Джимии (Артем Осипов). Об этом персонаже можно говорить много и долго. Я бы все-таки назвала его эгоистом. На протяжении всей пьесы он делает все для того, чтобы потешить свое самолюбие, свое Я. Ему хорошо, значит все вокруг должны веселиться,а если плохо - он тут же находит источник своего раздражения и пытается ликвидировать его. Он требует от жены любви без остатка и полного подчинения, ненавидит ее подруг да и с Клиффом может сцепиться из-за ерунды. Для него важны собственные приоритеты. Он СОБСТВЕННИК. Но вместе с тем он жалок и вызывает сожаление. Когда человека ВОТ ТАК мотает из стороны в сторону, когда он не может справиться со своими эмоциями, что сам не находит себе места. Временами его "выворачивает наизнанку" от собственного бессилия перед своей тягой к женщине. Неважно кто, но она должна быть. Ему наплевать на погибшего ребенка и свою чуть живую от горя жену. Ему во всем нужно дойти до крайности, чтобы понять значимость происходящего и ценность близких ему людей. Сложный персонаж и так блестяще сыгран Артемом. Лично для меня - это его лучшая работа. Он выкладывается полностью. Больше поражает его не физическая раскрепощенность, а тот моральный износ, который он испытывает. Начала с любви, ей и закончу. Все мы разные, времени как всегда не хватает, в потоке суеты и забот мы забываем о тех, кто рядом с нами. Мы не ценим того, что нам дано свыше. И порой вспоминает об этом уже слишком поздно. Остановитесь на миг, посмотрите на тех, кто рядом, уделите им минуту заботы и ласки. Чтобы не происходило с нами в этой сумасшедшей жизни, любите и цените тех, кто вам дорог.
Administrator: От зрителя (инет-архивы) Вчера я была в Сатириконе! На потрясающем моно-спектакле необыкновенного Константина Райкина "Контрабас". ... Знаете, пожалуй я не буду описывать свои впечатления и эмоции по этому поводу. пусть они останутся во мне. потому, что их слишком много и они такие разные.... Напишу одно - Я В ВОСТОРГЕ!!! А самое главное - спектакль был накануне 70-летнего юбилея театра (сегодня Сатирикону 70!). И как объявил в конце спектакля Константин Райкин, это был 250 - й "Контрабас"!!! Вы можете себе это представить?! 250 раз этот гениальный артист проживал все это!!! 250 раз он отдавал всю душу зрителям!!! 250 раз!!! И каждый раз, уверена, по-новому. И каждый раз гениально до слез. Спасибо!
Administrator:
Administrator: Сегодня 4 июня, и, как всегда, 4 июня... (с) В 1987 году на театральной карте Москвы появился «Сатирикон» — так стал называться театр под руководством Аркадия Райкина. Спектаклем «Мир дому твоему» сценический коллектив 4 июня отметил свое новоселье в бывшем помещении кинотеатра «Таджикистан» на Шереметьевской улице. Информация отсюда.
GLAFIRA: Administrator, спасибо, что просветили! Так значит у любимейшего театра сегодня День Рождения? Поздравляю всех нас с этим замечательным днем, с тем, что в нашей жизни есть это ОБЫКНОВЕННОЕ ЧУДО - ТЕАТР САТИРИКОН !!! САМЫЙ ЛУЧШИЙ ТЕАТР = С ПРАЗДНИКОМ!!! Многие Лета! Виват!!! Талантливые-прекрасные-гениальные-бесконечно и преданно любимые.....САТИРИКОНОВЦЫ спасибо что вы есть!!!
Божена: Театр, который неизменно радует, помогает отключаться от будней, заставляет головы и души работать... Актеры, которых с полным правом называют "театральным спецназом"... С праздником! Успеха, вдохновения, таланта, любящих зрителей и умных критиков! А у меня сегодня в честь праздника такого "Синее чудовище"
Administrator: Большой город «Контрабас» Проверенный временем и нескончаемыми аншлагами сатириконовский хит, который поставила ученица Петра Фоменко Елена Невежина по роману Патрика Зюскинда. Вот уже пять лет этот спектакль идет при переполненных залах. Константин Райкин когда-то решился пойти на отчаянный шаг: два часа на огромной сцене «Сатирикона» он играет один. Правда, партнер у Райкина все же есть — это контрабас. Худрук «Сатирикона» играет музыканта, ненавидящего свой инструмент. Так ненавидят старую опостылевшую жену, так ненавидят свою квартиру, которую поменять уже невозможно, а жить здесь придется, видимо, до смерти. Райкин закатывает скандалы; вдруг вспоминает, как прежде любил свой инструмент и принимается страстно его ласкать; внезапно бьет его, кричит, что это именно контрабас виноват в том, что его возлюбленная сидит сейчас в кафе с другим; начинает рыдать… И конечно, пытается уйти. Но — безрезультатно. Ведь у каждого есть свой «контрабас» — тот круг, которым ограничена его жизнь. Так что герой Райкина, отвопив свое, возвращается снова — и снова начинает скандалить. Борьба с контрабасом продлится два часа без антракта.
Administrator: ПО ССЫЛКЕ - большой текст 2002 года. "Сатирикон" как он есть
Божена: «Синее чудовище» 4 мая. «Синее чудовище» и «Тополя и ветер» - вот два неоспоримо позитивных спектакля. Два праздника. Но если Тополя – это оптимизм и лирика, то Синее – это детство и карнавал. Состав, на который я попала – это Артем Осипов, Антон Егоров, Андрей Оганян, Степан Девонин, Георгий Лежава, Полина Райкина, Алена Разживина, Юлия Мельникова, Алексей Бардуков. У меня нет желания сопоставлять два спектакля. Они абсолютно разные, и мне «пригождаются» немножко по – разному. Тополя необходимы, как глоточки кислорода, серьезные такие глоточки и очень мягкие и добрые. Синее – это «детских снов волшебная страна людям всем до старости нужна». Но… есть то, что от спектакля к спектаклю обращает на себя внимание. Это некоторая «камерность» и той, и другой постановки. Огромнейшая сцена и авансцены Сатирикона… ой, сколь много и неприятного я про это перечитала… Да, классическая форма театра – это коробка или форум… А здесь вот так вот? А просто признать, что это обширнейшее пространство прекрасно используется – ну, это мы не могём, это немножко дальше нашего не имеющего подчас собственного мнения носа! Но вот и в Тополях, и в Синем у меня всегда возникает ощущение сужения пространства и камерности. То ли энергия так идет, то ли так декорации сделаны… Хотя… лестницы, по которым в Синем спускаются актеры, пространство наоборот углубляют и расширяют… А камерность эта хороша тем, что вдруг перестаешь тысячный зал за спиной ощущать. И кажется, что все на сцене делается конкретно «на тебя». Такое внимание в нашей жизни тоже необходимо. Возвращается детское восприятие, снова ощущаешь «сказку, рассказанную на ночь». Согласитесь, это то, что способно обновить любого человека. Неизменно присоединяются к мыслям об этом спектакле воспоминания о вахтанговской «Принцессе Турандот», тоже комедии дель арте, тоже по пьесе Карло Гоцци, в которой еще блистали молодые Василий Лановой, Юлия Борисова, Михаил Ульянов, Людмила Максакова. Наверное, потому, что атмосфера праздника, фейерверка, карнавала, потрясающая энергетика также исходит и от «Синего чудовища», как и в том легендарном спектакле. Сцена, которые неизменно вызывают восторг – это водная феерия. Нежностью и волшебством от нее веет. Детские походы в цирк перед глазами встают. Цирковые артисты, спускающиеся по лестницам откуда-то сверху… А цирк – это всегда праздник и для детей, и для взрослых. Почему и на спектакле, и после него так хочется мороженого?... еще бы такого, как тогда, гораздо более вкусного, чем нынешнее?! Увы, его уже нет… Но есть «Синее чудовище». Есть праздник! Так у меня выходит, что оба спектакля мне достались с одним и тем же составом. «Наверно, так нужно, так надо»… И каждый раз поражает «великолепная четверка»: Бригелла, Тарталья, Панталоне, Труфальдино. И к ним присоединяется Фанфур. Очень старательно работают и очень творчески растут (и не только в этом спектакле!) Степан Девонин и Георгий Лежава. Очень органичны в своих ролях Андрей Оганян и Сергей Климов. Но… наипервейший – конечно, Артем Осипов. Я вслушивалась в его рассказ о похождениях Гулинди и поражалась: ведь сцена сложна именно тем, что «говорят, говорят, говорят». Подсознательно я готова была к «провису» - и заранее его прощала. Но провиса не была – благодаря работе потрясающей Артема, который все наполнил и своей эмоциональностью и энергетикой, и просто очень умело «держал зал». Роль Таэра – она, мне кажется, для Алексея Бардукова самая гармоничная. Но… по-прежнему, и здесь мне не хватает глубины и осмысленности, как и в других спектаклях с его участием. Пластичность есть, техника есть, но, простите меня, Антон Егоров вышел в роли Дзелу на гораздо более короткий промежуток времени – и переиграл, пересуществовал в два счета. А ведь есть там, у Таэра-Дзелу, что играть! А из девочек мне больше всего нравится Полина Райкина. В роли Смеральдины она хороша, и ее возможности, которые еще будут раскрываться и раскрылись в «Чайке», и задор, и кураж налицо.
Administrator: Лев Семёркин об "Эмигрантах". Молодым везде у них дорога.. "ЭМИГРАНТЫ", С.Щедрин, «САТИРИКОН», 2010г. (5) Налицо и плюсы и минусы учебной работы (для режиссера это и действительно дипломный спектакль, а актеры работают в «Сатириконе» 5 лет, они с курса Райкина, с курса «Страны любви», а распределение в театр к своему мастеру курса продлевает молодость). Режиссура неровная, рука нетвердая, спектакль увязает в подробностях. Актеры свежи, молоды, хорошо одеты, "потертости" им не достает. Зато достает энтузиазма - вкладываются по полной и через все топи, ямы и ухабы приходят к финалу. Вот финал поставлен и сыгран прекрасно. Финальная картинка остаётся в памяти (интеллигенция говорит, народ храпит) и по дороге из театра больше думается о вечном ("об интеллигенции и народе" :), чем о режиссуре и актерах.
Administrator: СУПЕР!!! Спасибо за находку видео сообществу Майкл Джексон в СССР Новогодний «Голубой огонек» 1986. Выступление Государственного театра миниатюр во главе с Константином Райкиным. ************************************ А эта видеозапись выступления К.Райкина на форуме уже была. Но уж очень хорошо! ПОВТОРЯЮ!
Administrator: От зрителя ...Заранее прочтя все отзывы в инете об этом моноспектакле в исполнении Константина Райкина, поняла, что «не моё», но надо «окультуриваться, расширять кругозор, быть в курсе…», ну и вообще интересно, а насильно никто держать не будет, да и сладкое слово «халява» всегда греет, что ни говори:) Первые минут 20 было жуткое раздражение от Райкина, его манеры игры и самой постановки постепенно переходящее в любопытство и… восторг! В результате по окончании я, стоя искренне аплодировала вместе со всеми зрителями. И теперь бы с удовольствием посмотрела первую часть - рэп, речитатив. В отзывах было написано о быстрой скорости произношения текста Райкиным, а тут ещё, как всегда вовремя, кто-то рядом закашлялся(( Замечу, я ровно дышала к классике, но теперь вдруг поняла истинное значение этого слова (да, странно слышать подобное признание от взрослого человека). Полное ощущение, что Достоевский писал о сегодняшнем дне, а не о жизни столетней давности (в этом, конечно же, заслуга Константина Райкина, в его своеобразной форме чтения текста и во всей режиссерской группе этого спектакля), или впрямь всё осталось по-прежнему, как многие годы назад… Удивляюсь, что в течение столь короткого промежутка времени диаметрально изменилось моё отношение к Райкину, как актёру, исполняющему главную и единственную роль в этом спектакле. Потрясающе, настоятельно рекомендую посмотреть!
Administrator: Павел Руднев об итогах театрального сезона 2010-2011 ...Сезон был богатый. За исключением спектакля, упомянутого в п. 3, который этот список должен возглавить, событийными были три работы. «Чайка» Юрия Бутусова в «Сатириконе», спектакль невероятной, невиданной еще свободы и откровенности, где режиссер рассказывает нам о бурной радости театра и его проклятии, о том, как театр помогает выживать, вырабатывает кислород и как истребляет, изувечивает человека. Юрий Бутусов сумел личную драму, личное переживание сделать актом публичного творчества. Ровно того же сумел добиться и режиссер Валерий Фокин от актера Константина Райкина («Константин Райкин. Вечер с Достоевским в «Сатириконе»). Исповедь своего персонажа Райкин смог превратить в личное высказывание о своей актерской природе: умении и патологической потребности властвовать над залом, бесконечно меняться и мимикрировать, куражиться. Своеволие Парадоксалиста Райкин сумел уравнять с природой актера, умеющего разоблачиться перед публикой, потратиться, показать свою дурноту и свое изящество и вместе с тем, благодаря своей недюжинной откровенности, быть честнее, открытее публики. Спектакль как сражение со зрительным залом; впервые в этом сезоне «Сатирикон», обычно крайне лояльный и внимательный к зрительским предпочтениям, выпустил две работы на сопротивление аудитории...
Administrator: Это видео в глубинах форума есть... Но то, что ставлю сегодня - несравненно лучшего качества! Итак: "Синее чудовище"!
Administrator:
Катюша: TimeOut Отрывки. Остальное по ссылке. Итоги сезона 2010/11 Второй год подряд приходится признавать — в московских театрах есть что посмотреть. Сила памяти К юбилею Константина Райкина главный режиссер его жизни Валерий Фокин поставил в «Сатириконе» спектакль «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» по той же повести «Записки из подполья», по которой они вместе сделали в 1976 году спектакль в «Современнике» «И пойду… И пойду…», принесший им первый настоящий успех. Чтобы сыграть себя самого и свои непростые отношения с собственным даром, Райкину понадобилось все его блистательное мастерство. Причем поначалу он именно мастерством: пластикой, тембром, мгновенными преображениями, ураганной энергией — властно захватывает зал, чтобы потом горько признаться ему, что не всегда знает, что с этой своей абсолютной властью делать. Райкин сыграл одну из лучших ролей не только этого сезона. А все-таки вертится После неудачного «Иванова» в МХТ им. А. П. Чехова, который и одного сезона в афише не продержался, сложилось мнение, что режиссеру Юрию Бутусову за Чехова лучше не браться. Но он упрямо выбрал «Чайку» (на фото наверху), да еще и поставил ее в «Сатириконе», которому этот драматург уж совсем не родной. Вышло отчаянное признание и режиссера, и актеров в том, что театр — это мучи тельный морок, поглощающий своих жертв со всеми потрохами и изредка балующий их мгновениями упоительного вдохновения. Нежного Треплева — Тимофея Трибунцева, — для которого земная любовь оказалась важнее творчества, он просто ломает. А витальной простушке Заречной — Агриппине Стекловой, — наоборот, дает ощутить собственную природную мощь.
Administrator: От зрителя (это о спектакле "На всякого мудреца..."). || щастьесобакару Вы знаете, то, что сегодня вытворяли Райкин и Сатирикон - это было невероятно. Просто экстаз какой-то. Пока столько впечатлений, что они выражаются только одной буквой: "ОООООООООООООООООООООООООООООО!". Но Райкин гениален. И мы все чертовски везучие, что нам посчастливилось его видеть в Иркутске. Правда, у меня в голове еще не уложилось, что три часа назад я собственными глазами видела настоящего, живого Константина Райкина буквально в двух метрах от себя. Наверное, не будь я сейчас влюблена, я бы влюбилась в него. Ладно, оставлю впечатления "вариться" до воскресенья, а завтра уезжаю на турслет. Йо-хо-хо!))))))) П.С. И я счастлива.
Administrator: из инет-архивов "Синее чудовище". Сатирикон Театральный сезон "Сатирикон" открывает премьерой спектакля по старинной пьесе венецианского чудака Карло Гоцци, полной волшебства, проделок духов и восточного колорита. Когда-то его "Турандот" облюбовали вахтанговцы и вошли с ней в историю театра. Константин Райкин решительно ломает традицию, а вернее обе традиции. В его постановке итальянская комедия масок - комедия дель арте - встречается с цирком. "Синее чудовище" впервые поставлено в России и обещает занимательное и изобретательное зрелище, клоунаду, сложные трюки, чудесные превращения и огненные фонтаны во славу невозможной любви. Венеция прекрасна, чудовища, населяющие ее, ужасны и ассоциируются у Райкина с современными телевизионными технологиями. Молодые артисты, занятые в "Синем чудовище" - в основном выпускники школы-студии МХТ им.Чехова - играют в воздухе, на трапециях и превращают Панталоне и Труффальдино в коварных клоунов. Из сказочных историй, написанных Гоцци, Райкин выбрал самую редкую и малоизвестную - да к тому же одну из последних. Гоцци объяснял свое нежелание продолжать писать истории про духов их злыми проделками и своими напряженными отношениями с ними, перешедшими в настоящую войну. В 1764 году Гоцци записал: "Нельзя играть безнаказанно с демонами и феями. Из мира духов нельзя уйти так легко, как хотелось бы, раз только бросился в него безрассудно..." Вероника Хлебникова
Administrator: ЗДЕСЬ - о внутренних делах Иркутска...это НЕ НАШИ дела, и, конечно, мы не можем знать, насколько в этом направлении пост правдив и бесстрастен но главное - о Сатириконе... о том, что народ плакал от близости таланта. ...На днях в Иркутске был "Сатирикон", эйфория на грани безумия, восторг искренний, люди безумно счастливы, Константин Райкин - гений!! После спектакля, когда народ плакал от близости таланта, объявили МДФ,,,,Мертвый вздох....Райкин пытался спасти положение - мы давно знакомы по Питеру... Но, как человек фантастически улавливающий волну зала, понял -- НЕГАТИВ Ушел Мезенцев, зал опять вскочил в порыве искренней благодарности актерам....
ls: Синее чудовище. 3 июля. Опять в этот театр. В том числе и потому, что летом в зале комфортно, не жарко и не холодно. А то недавно в одном хорошем театре со мной случился казус, но об этом потом, в другой теме. Здесь же даже была "водичка" во втором действии, о чём зрители уже до спектакля переговаривались, и надеялись:"Может быть, и на нас попадет" (в храм пришли? ). С этой целью, похоже, многие в антракте перебрались в первый ряд, который вначале был относительно свободен, и куда я сразу забралась. Было много детей и подростков, спектакль-сказка как будто для них и создан. Состав такой. Дзелу - Антон Егоров, Дардане - Разживина, Таэр - Ломкин, Фанфур - Якубов, Гулинди - Юлия Мельникова, Смеральдина - Березнова, Панталоне - Артем Осипов, Тарталья - Гудеев, Труффальдино -Кащеев, Бригелла - Гунькин. Опять многих актёров увидела впервые в спектакле. Интересно было увидеть Бригеллой Ивана Игнатенко, который понравился в "Доходном месте", но чувствовала я, что не он будет, ну, роль всё равно небольшая, да ещё и "плохого". Зато был он в слугах, и под мордой лошадки, и львом (по моему разумению) или тигром (по костюму), весьма обаятельным и выразительным, пытался грызть то ли сапог, то ли колено укротительницы Гулинди. Во втором акте три привратника в белых масках водили швабрами по водному покрову, и я пыталась под масками угадать, кто из них Игнатенко, что было непросто, иногда мелькало в повороте головы, что - вот он, и в предположениях укрепило только то, что именно этот привратник потом махнул шваброй в сторону зрителей и покропил их водичкой, причём тех, кто сидел подальше. И на поклонах он в конце выдавал голосовое сопровождение, когда остальные уже просто выходили, а когда Антон Егоров - на поклонах в образе туриста - "щёлкал" всех коллег камерой, он "щурился от вспышки" и прикрывал глаза рукой . "Звездой" спектакля был Артем Осипов, в шамкающем дедуле я не сразу его узнала. Очень выразительный, ему больше всех хлопали в конце, и в середине спектакля, кажется, крикнули браво. Его пояснения на "венецианском диалекте" приводили зал в особый восторг. Когда "ночью" он выходит в "лес", чтобы привести Ахмета к чудовищу, его появление вызвало смех, я даже не успела понять, почему. Перед началом на спектакль настраивало рычание тигров-львов за сценой. В обращении голоса Райкина к зрителям было ещё и несколько слов о пьесе - на других спектаклях такого нет, хотя, возможно, не помешало бы. Мне кажется, что многие зрители не настраиваются на спектакли и не понимают, что такое возможно и нужно. А тут сама цирковая обстановка - арена, бассейн на сцене - хорошо действовала. После спектакля зрительница - с двумя подростками, мальчиком и девочкой - сказала, что актеры очень пластичные. И добавила примерно так, что некоторые моменты портят впечатление. На что девочка быстро возразила, что это вначале, а потом их перестаёшь замечать. Мальчику, я поняла, тоже понравилось. "Моменты" - могу предположить, - с красноречивыми, не очень приличными жестами, может быть, какие-то выражения. Не знаю, насколько необходимы были жесты такого рода, но, видимо, именно они шокируют родителей. Так что детям и родителям смотреть раздельно, чтобы последние не смущались. Насчёт пластичности соглашусь с этой зрительницей. Артём Осипов, в первую очередь, Яков Ломкин, ещё в последнем "Лире" обратила внимание, как он движется. Юлия Мельникова выступала как цирковая актриса, номер, когда она взбирается по красной ленте вверх, а потом опрокидывается головой вниз, держась только на обмотанных лентой ногах, которые он ногами же и намотала, производит впечатление. Её Гулинди вообще была ярким персонажем, сексапильная и коварная, гибкая и сильная, настоящая хищница. Фанфур был классический царь, которого водит за нос хитрая злая новая жена-мачеха. Антон Егоров, пока он был Дзелу - было интересно смотреть. Туриста как-то не очень поняла. И зачем примешали телевизор вначале, тоже не очень понятно. Хотя "синее чудовище" - наводит на мысли о ТВ, маска напоминает об известном фильме, но дальше это не очень развивается. Ломкин-в-образе-Дзелу - уже запомнившиеся по "Лиру" манеры, интонации - мне было бы интересно увидеть более романтичный образ, у него получалось более иронично, как будто Дардане-Ахмет взапраду страдает, а он-то знает, что всё это "понарошку". Ближе к развязке стал серьёзнее. Если ироничность так и задумана, тогда непонятно, зачем. Обстоятельства более, чем серьёзные, Дзелу-Таэр должен быть очень убедительным. При просмотре я вскоре стала думать, что это напоминает "Турандот". Которую я видела в театре Вахтангова, но в силу своей пока малой ознакомленности с театральными текстами забыла, что это тоже Гоцци. Зато я помнила, что в "Турандот" принято делать ремарки на злободневные, актуальные для современников темы. Что-то такое и в "Чудовище" было. Текст пьесы просмотрела уже после спектакля, может быть, нюансы и отличия есть, но в целом всё было понятно.
Innamorata: 13 июля. «Константин Райкин. Вечер с Достоевским» Несмотря на очередную отмену любимой «Королевы красоты», я вчера всё-таки попала в прохладный и такой необходимый, как дождь в пустыне, «Сатирикон». Райкин продемонстрировал, а точнее, прожил, пережил прилюдную психологическую выволочку: и себя самого и зрителей, сидящих в зале. То ли бешеный ритм вчерашнего дня, то ли абсолютно проигнорировавший просьбы об отключении телефонов зал… В общем, я не смогла, не осмелилась принять на себя весь удар «Записок из подполья»…Ну не могу я сосредотачиваться, когда кто-то под боком кашляет и звенят нокиевские мелодии. Постеснялись бы хоть худрука что ли… Отбросив всю эту недостойную ерунду, хочу сказать, что, бесспорно, Райкин был потрясающ! Если мне будет предложено написать о его таланте сто раз, то я напишу все двести. Космический человек! Он повелевал этой полоской сцены, был и Богом и Чертом и самым могущественным из Правителей и последней дрожащей тварью. Смотря «Вечер с Достоевским» нужно отключить голову от бытовых проблем и быть готовым к диалогу с Константином Аркадьевичем… а это не легко. Нужно стать его собеседником, если захочется и удастся – оппонентом. Мы привыкли, что чаще всего «Лица стерты, краски тусклы», а тут перед тобой человек на потеху, на суд публике препарирует свою душу, отдаёт её тебе. Брать – не брать? О чем спектакль? О нас. Изредка можно услышать те мысли, в которых мы сами порой боимся себе признаться, а иногда можно услышать то, что мечтаем услышать хоть раз в жизни. Райкин взял на себя смелость быть этим проводником между человеком и его внутренними «тараканами». Сценография только усиливает эффект, созданный Подпольным. Нависшие каменными глыбами тени, снег, разбегающиеся в разные стороны девушки, черно-белое трио музыкантов, большие и маленькие люди, людишки… Райкина не отпускали, вызывали на сцену 4 раза. Очень хочется верить, что это было искренне и что хоть кто-то понял, зачем… и задумался.
Administrator: Очередное - СПАСИБО, Олеся! Спектакль "Кьоджинские перепалки". В центре - совсем юная Агриппина Стеклова.
Кука: 16 мая. СИНЕЕ ЧУДОВИЩЕ Как сегодня было ХОРОШО, и вместе с тем грустно - последнее в этом сезоне Чудовище Наверно, осознавая это, сами актеры в процессе игры решили "зажечь" и получали сами от себя удовольствие. Сегодня был практически идеальный для меня состав: Ломкин, Спивак, Кузнецов, Гудеев, Якубов, Дровосекова, Сотников. Яша великолепен: живой, яркий, динамичный. Марьяна смотрится потрясающе.Вообще после Чайки она сильно прибавила. И в любом спектакле на нее любо-дорого смотреть. Играет просто, легко, прямо как говорила Заречная в Чайке "с восторгом, с наслаждением". Марьяна УМНИЦА Марина Дровосекова: гром и молния в одном лице И в то же время добрая и милая. Антон Кузнецов ВСЕГДА вне конкуренции Шалит, шалит СПАСИБО ребятам за нескончаемый позитив и отличное настроение. Люблю ВСЕХ
Administrator: Новые известия «До смешного близка развязка» (фрагмент) Ольга ЕГОШИНА ...Константин Райкин и Валерий Фокин (главные юбиляры этого сезона) вернулись к своей постановке 35-летней давности по «Запискам из подполья» Федора Достоевского. И создали мучительный и прекрасный спектакль о человеке, который пытается переосмыслить жизнь и вдруг отчетливо осознает собственный жизненный крах. Театроведам, наверное, придется искать новые формулы для определения небывалого и казавшегося невозможным микста эстрадного гаерства и лирики, почти наглого в своей победоносности лицедейства и исповеди: ««Теперь мне сорок… Да нет, мне уже шестьдесят...» Прорвавшаяся личная нота изменит звучание монолога: «Я не только злым, но даже и ничем не сумел сделаться: ни злым, ни добрым, ни подлецом, ни честным, ни героем, ни насекомым». Я не знаю другого артиста, который смог бы существовать в этом непрестанном скольжении между собой и ролью, между дуракавалянием и обнажением души. Подпольный Человек Константина Райкина вытаскивает-выплевывает с кровью и болью, выхлестывает из себя и экзистенциальный ужас перед окружающим миром, и еще сильнейший страх перед собственным подпольем. Незадолго до финала Валерий Фокин делает свой фирменный неотразимый смысловой и эмоциональный поворот на 180 градусов, выбивая зрителя из комфортной позиции наблюдателя. После паузы, особенно оглушительной по контрасту с сумасшедшим ритмом существования артиста на протяжении всего действия, Константин Райкин обращается в зал: «Ведь я только доводил в моей жизни до крайности то, что вы не осмеливались доводить и до половины, да еще трусость свою принимали за благоразумие, и тем утешались, обманывая сами себя». Жизнь обманула, насмеялась, ушла вместе с единственной женщиной, когда-то поверившей и полюбившей. А вокруг сторожит черное пространство небытия…
Administrator: От зрителя "Вечер с Достоевским" Посмотрела сегодня спектакль в "Сатириконе" "Вечер с Достоевским". Очень понравилось. Достоевский в исполнении Райкина под музыку а-ля фугата, это просто что-то. Очень тонкий спектакль, абсолютно соответствует природе Достоевского. Игра Райкина потрясает. В самом начале спектакля думала, почему не снимают Райкина в кино. Это великий артист. У него уровень звезды мирового масштаба. Потом забыла обо всем и поймала себя на мысли, что театр куда лучше кино. Надо просто чаще ходить на спектакли с участием этого гения. Райкину уже 60. Как же все-таки летит время. Не молодеет, конечно. Но все так же хорош и пластичен, как 20, 40 лет назад. Спектакль по какому-то не известному мне рассказу Достоевского. Как всегда Достоевский рассматривает душу человека через ренген. Думаю, многим мужчинам, склонным к рефлексии эта тема была бы близка.
Божена: Мои барышни посмотрели вчера "Вечер с Достоевским". В полнейшем восторге и от исполнения, и от режиссуры. Обе (редкое совпадение мнений ) Даже время отметили - я не считаю это недопустимым, поскольку моноспектакль это всегда не просто. И здесь важно "не перегнуть", чтобы зрители не начали зевать и на часы смотреть. Впрочем, мои девушки привычные - у них все пролетело на едином дыхании. По ощущениям, "по легкости восприятия серьезного" спектакль дружно сравнили с "Чайкой" Снег и использование проектора... было названо великолепным, гениальным и ... "так далее, сэр, и так далее!" Константин Райкин ... великолепен, как всегда!
Administrator: ЗДЕСЬ. Все торрент-раздачи темы «2009.10.17. 20-20. Культура.ТЕАТР САТИРИКОН (70 лет). Карло Гольдони. Синьор Тодеро хозяин (sl)»
Administrator: С ОКОНЧАНИЕМ СЕЗОНА! Поздравляем актёров, всех работников театра Сатирикон и зрителей с окончанием года, с возможностью отдохнуть и набраться сил. Сезон был трудный, нервный - и ПРЕКРАСНЫЙ! Счастливый для всех, кто любит этот замечательный театр. Желаем вам здоровья, хорошего отдыха, новых впечатлений! И уже сейчас ждём новой встречи осенью. СПАСИБО!
Administrator: От зрителя Спектакль + мысли во время просмотра и после Сатирикон "Контрабас" Партик Зюскинд “Я мог бы учиться игре на скрипке, если уж об этом зашла речь, композиции или дирижерству. Но желания для этого мало. Одного желания достаточно лишь для того, чтобы я скрипел на инструменте, который я терпеть не могу, так, что другие просто не замечают, насколько я плохо играю. Зачем я это делаю? Он неожиданно начинает кричать. ...Почему нет!? Почему мне должно быть лучше, чем вам? Да, вам! Вы бухгалтер! Экспортный консультант! Фотолаборантка! Вы дипломированный юрист!.. В своем волнении он подошел к окну и распахнул его настежь. Внутрь врывается уличный шум. ...Или вы, как и я, принадлежите к привилегированному классу тех, кто может еще работать своими руками? Возможно, что вы как раз один из тех, что по восемь часов ежедневно дробите вон там отбойным молотком бетонный пол. Или один из тех, кто постоянно, в течение восьми часов, бросает мусорные бачки в мусоровоз, чтобы вытрясти из них мусор. Соответствует это вашим талантам? Было бы задето ваше самолюбие тем, что кто-то забрасывает мусорный бачок в мусоровоз лучше, чем вы? И вы так же наполнены идеализмом и самоотверженной отдачей на вашей работе, как и я? Я нажимаю на четыре струны пальцами левой руки до тех пор, пока на них не выступает кровь; и я вожу по ним смычком из конского волоса до тех пор, пока правая рука не онемеет; и этим самым я произвожу тот звук, который необходимо производить, звук.” А если самолюбие задето, значит ли это, что твои “таланты” соответствуют занимаемому месту? Если ты (уж коль ЖЖ) открываешь Булгакова, и две прочитанные страницу напрочь отбивают малейшее желание написать что-то самому, это говорит о какой-то причастности к литературным талантам? И думается мне, толи талант это быть лучшим (даже если придется исключать по разным мотивам “соперников” из этого “соревнования”), толи… на этом мысль останавливается.
Lotta: Газета "Культура" События сезона Приятно видеть, что многие обозреватели называют в этом качестве две сатириконовские премьеры. Павел ПОДКЛАДОВ (радио “Подмосковье”): В Москве ньюсмейкером стал Юрий Бутусов. Его “вихревой” и страстный спектакль “Мера за меру” в Театре Вахтангова с чудными Евгенией Крегжде и Сергеем Епишевым считаю безусловной удачей. Как и “сумасшедшую”, сногсшибательную “Чайку” в “Сатириконе”. Актерская команда “Чайки” достойна всяческих похвал, но все же отмечу прежде всего Агриппину Стеклову. Поразил и драйв самого режиссера, выходящего на сцену после каждого акта и выделывающего под музыку немыслимые танцевальные па. Событием сезона стал моноспектакль Константина Райкина “Вечер с Достоевским” в постановке Валерия Фокина в том же “Сатириконе”. Павел РУДНЕВ (“Частный корреспондент”): Сезон был богат настоящими театральными событиями. “Чайка” Ю. Бутусова в “Сатириконе” – спектакль невероятной, невиданной еще свободы и откровенности, где режиссер рассказывает нам о бурной радости театра и его проклятии, о том, как театр помогает выживать, вырабатывает кислород и как истребляет, изувечивает человека. Юрий Бутусов сумел личную драму, личное переживание сделать актом публичного творчества. Ровно того же сумел добиться и режиссер Валерий Фокин от актера Константина Райкина (“Константин Райкин. Вечер с Достоевским”). Исповедь персонажа Райкин смог превратить в личное высказывание о своей актерской природе. Спектакль как сражение со зрительным залом; впервые в этом сезоне “Сатирикон”, обычно крайне лояльный и внимательный к зрительским предпочтениям, выпустил две работы на сопротивление аудитории. Марина ТИМАШЕВА (радио “Свобода”): “Вечер с Достоевским” Валерия Фокина в Театре “Сатирикон”. Есть такие зеркала, в которых видна каждая пора, каждая жилка, каждый лопнувший в глазу сосудик. Подпольный человек Константина Райкина и есть такое увеличительное зеркало. Его герой убежден, что непосредственное чувство, честность, мораль – унизительная слабость. Сила – в притворстве и в богатстве. Самое позорное, таким образом, быть бедным и честным. Их много – этих подпольных людей. Тех, которые не стыдятся собственного скотства, злобы, зависти, лживости, но стыдятся слабости, понимая под слабостью живое человеческое чувство. Сомневаюсь, что об этом написано произведение Достоевского, но у гениального актера вышло очень по-человечески и очень честно. Так, как и теперь не модно.
Administrator: РИА-НОВОСТИ отмечая лучшие спектакли завершившегося сезона, почему-то "не заметили" "Чайку". Причем ни бутусовскую, ни богомоловскую... Ну, ладно, не страшно. Всё это - вкусовО. Тем не менее: 1. Константин Райкин. Вечер с Достоевским Сатирикон "Сатирикон" открыл сезон 2010-11 моноспектаклем по роману Достоевского "Записки из подполья". В далеком 1976 году Валерий Фокин уже ставил "Записки" на сцене "Современника" с Константином Райкиным в главной роли – сейчас спектакль "И пойду, и пойду…" уже театральная легенда. Спустя 30 с небольшим лет актерско-режиссерский дуэт вновь берется за Достоевского, только на этот раз на сцене нет Лизы (ее в "Современнике" играла Елена Коренева), в результате получается спектакль одного актера и история одного человека. В первой части Константин Райкин устраивает на сцене что-то вроде юбилейного концерта (спектакль вышел к 60-летию актера): он выходит в блестящем пиджаке, беседует с осветителями, пролистывает томик Достоевского, а потом начинает общаться с публикой, изображать этакого Актера Актерыча, пародировать самого себя, повторяя ужимки насекомого из "Превращения" того же Фокина. Сценограф Александр Боровский, унаследовавший от отца – великого Давида Боровского – любовь к лаконичности и минимализму, "украшает" сцену одной стеной. Расположена она, правда, почти на авансцене, что оставляет актеру узкую полозку рабочего пространства. В этой стене есть дверь – за ней в какой-то момент исчезает Райкин, чтобы скинуть блестящий "бенефисный" пиджак и выйти в образе Подпольного для серьезного исповедального монолога. На этой же стене играет тень героя: двоится, ходит из стороны в сторону, вырастает, чтобы подавить Подпольного, а потом тут же съежится и исчезнет. Марина Токарева, Новая Газета: Важнее всего в спектакле, способном вырасти в шедевр, — огромность внутренней реальности. Вот это почти никогда уже не встречается на сцене: пылающий на наших глазах уголь — боль духа, корчащаяся в муках душа. Райкин здесь проводник тока; от него белые искры летят в зал, и мы понимаем, что такое пропустить через себя Достоевского
вишенка: За мной должок.) "Синее Чудовище" Этот спектакль, сидя в зрительном зале "Сатирикона", видела единственный раз - когда он игрался последним в только что прошедшем театральном сезоне. Поэтому многое не расскажется, да и рассказывать особо нечего, это надо видеть. И "думалку" на время спектакля мне как-то удалось "выключить".))) И слава Богу. Просто наслаждалась представлением. Прекрасно провела вечер. Вот уж точно цирк.)))) Во-первых, огромное удовольствие получила, слушая Константина Аркадьевича, не от вступительного его слова про выключение телефонов, а его вступительную речь к спектаклю. Эдакий "запев" к этой "сказке дружбы народов"))) Правда оочень приятно слушать его в повествовательной речи. Я заслушалась. Во-вторых, третьих и далее..Декорации ошеломительные.И вправду там сошлись мосты, и звезды,и конец света с пауком-железякой и все, что хочешь.И, ах!фейерверк, салюты были! Ощущение, что правда в сказку попала.Ну все, как дохтур прописал.Ни один другой цирк ни чета этому.Точна вам говорю. У меня с юмором как-то не очень по пути. А тут я, ну чес слово, совершенно, можно сказать, выпала из реальности - от смеха в припадке чуть ли не в лежку лежала. Не смеяться ну совершенно не получилось. Это так зараазно скажу я вам..)))) Первые 10-15 минут я усиленно искала Антона Кузнецова. Потому что я знала, что он там должон быть и все тут. И вы представляете! Я не могла его сначала найти. Опознать.)))) Я не знаю, кто там в Сатириконе "числится" "мастером перевоплощения" (у Максима "Викторовича" это неплохо получается, у Дениса Валерьича в игре старухи Мэг (не видела правда сей спектакль)), но кто, лично меня, не перестает всегда удивлять - так это Антон Кузнецов.Что его Фернан, что Шамраев, что Досужев. А тут ну прям какой-то бусидо-аля-Кржемелик с Вахмурками. Мама дорогая, что они вытворяли.. Кино и немцы. Точно точно. Не вру.Гудеев мне больше нравится не с семечками в трактире, а вот в такой вот каске с ветвями ветвистыми.))) Белые ночные сорочки и колпаки с бумбончиками - что-то умопомрачительное. Когда Кузнецов вел речь в "море по-колено"))), я думала умру со смеху. Он не исправим... Ну совершенно непонятно (и слава Богу, я даже боялась вникать), что он там лепечет,выражался какими-то символами))), читала по жестам))), и чувствовала себя, как Рожков-Антошин, когда Аверин-Глухарев его "пытал" со своим "помнишь" этой бедной Катькой.Господи, оставили бы ее бедную уже в покое. Интересный образ шамкающего дедули, но до того прыыыыткого! Чумовой. Глядя на него, его экспрессивность игры и красочность образов, вспомнила хорошего артиста (вот, простите, имя, фамилию не помню), который играл бабку-ежку в одной всем знакомой кино-сказке черно-белого формата.))) Гунькин-аля-секьюрити впечатляющ. Видела его первый раз. Здорово фокус с апельсинами! Юлию Мельникову тоже видела в первый раз. Но детям до 16-ти сидеть дома. Королева под куполом цирка, дрессировщица бедняги Якубова-аля-тигра - это что-то. Якубов в этом спектакле потрясающий, душка.Но вот совершеннейшей загадкой для меня был Александр Кащеев-аля-Пьеро у воды. Что он там шаманил?? Сюрприииз, сюрприиз, да здравствует сюрприиз! В тот день в роли Смеральдины - Марина Дровосекова! Вот это подарок! Когда я увидеала ее, вылетающую на сцену, радости моей не было границ! Как она играала! Как она летала! Как она троих одним ударом ножкой уложила! Обажаю ее! Дополнительные бонусы радости в тот день - Марьяна Спивак в составе. Супер. Молодец. Когда она заговорила низким голосом, я обалдела, здо ро во! Ну вот, не только мальчики умеют талантливо перевоплощаться, но и девочки! Ха! Как же здорово у нее получился Ахмед-аля-Алиса в этом одеянии, манерах и с мечом. Яша Ломкин, браво, браво, браво! Нет слов, одни эмоции и восхищение, очень, очень артистично. Так искренне.. Так трогательно.. Яша и Марьяна в паре - это точно конец света. Как проникновенно они играли. Я первый раз увидела совершеннейше счастливую улыбку Марьяны! А Яша,это что-то неописуемое.. как Тимофей Трибунцев-Треплев на столе, обнимающий обеими руками белую Чайку. Сказочный финал! Все живы, все счастливы! Ура Сатирикону! Как хорошо, что в тот день было много моих любимчиков в составе! Девчонки рулят! Эх..
Innamorata: вишенка пишет: Александр Кащеев-аля-Пьеро у воды. Что он там шаманил?? Как же я люблю этот момент Наверное, из-за песни, все время плачу от переизбытка чувств-с ... Возможно, не утверждаю, что это так, но мне кажется, что Труффальдино "повелевает" светилами, которые отражаются в воде. Солнце и Луна, которые дрожат в одной луже, но на небе никогда не встретятся. Мне сейчас песня Боярского пришла на ум, "Медведица", там, правда, про созвездие, но суть та же. Что поделать я конечно pассуждаю по-земному И за это ты Медведица меня пpости. Hо сияла и смотpелась ты совсем бы по-дpугому, Если б твой Большой Медведь сиял поблизости
ls: "Контрабас" 26 июля. Весна-лето оказались заполнены перебежками из театра в театр, от спектакля к спектаклю. Что-то просто посмотрела. О чём-то написала. О чём-то собиралась написать в "межсезонье". Но лето расслабляет, думать не хочется. О "Контрабасе" всё-таки напишу. Размышляла, в какую тему поместить. Если в тему только К. А., то будет не совсем верно. Потому что расширила кругозор и в некоторых околотеатральных аспектах. Так получилось. Как часто у меня было с другими спектаклями, идея посетить этот пришла внезапно, ровно 26-го, в середине дня. Я вдруг поняла, что "Чайкой" сезон не заканчивается. И из обоих моно Райкина не видела ни одного. Пьесу не читала, и хорошо, что не читала. Текст интересный и понятный. А главное, сохранилась интрига. Когда герой спектакля рассказывает о "своей" певице так, что можно понять - он с ней реально общается, а потом вдруг оказывается, что это не так. С этого момента стало особенно интересно. От контрабасов я очень далека. Поэтому мне были интересны разные технические подробности и исторические сведения. Например, о трех- и четырехструнных инструментах и вытеснении трехструнников четырехструнниками. Сожаление героя о трехструннике и его философское высказывание о том, что лучшее исчезает под влиянием хода времени. В этом месте, как потом и в некоторых других, я задумалась над сказанным и спохватилась, что пропустила часть дальнейшего. Это небольшой минус от незнания текста, но гораздо большим плюсом была свежесть восприятия. Всё-всё о контрабасе было интересно. В том числе и то, что это грубый, тяжёлый труд, до мозолей. Если представить большой инструмент и подумать, то можно было догадаться, но раньше задумываться не приходилось. И то, что для контрабаса написано мало музыкальных произведений. А также то, что контрабас напоминает женскую фигуру, чем и воспользовался его владелец, описывая фантазии о сопранистке. И обращение к залу со словами, что его игра на контрабасе тоже ремесло. Если это и ремесло, то всё-таки другого рода. Тот акцент, о котором писала Lotta, я стала замечать только ближе к концу спектакля, и думала, что он ни стого, ни с сего появился. И "Чайка" всё-таки влетела в зал и на этом спектакле. Я не знала, что Lotta тоже в зале, но, видимо, её незримое присутствие и некоторые другие моменты привели к тому, что в середине спектакля меня вдруг осенило, что она могла иметь в виду, когда писала о Тригорине "весь в слезах и в губной помаде" (если так, то это явление сохранялось и 24-го) . Про слёзы-то сразу было ясно, а про помаду... А я думала, что он под кустами малины полазил, тоже любитель ягоды.
Lotta: ls , я думаю, Вы чувствовали в зале "незримое присутствие" многих поклонников "Чайки" - да, были мы там, в разных местах сидели. Так что Чайка летала по театру - это точно! По поводу пиджака Тригорина забавно: мне ассоциации с малинником в голову не приходили. Ну а поскольку ему постоянно приходится приводить себя в порядок после различных домогательств - вот и объясние.
ls: ... а если объединить версии, то и в малиннике... ...
Administrator: От зрителя Евгений Шварц Я прожил жизнь свою неправо, Уклончиво, едва дыша, И вот — позорно моложава Моя лукавая душа. Ровесники окаменели, И как не каменеть, когда Живого места нет на теле, Надежд на отдых нет следа. А я все боли убегаю Да лгу себе, что я в раю. Я все на дудочке играю Да тихо песенки пою. Упрекам внемлю и не внемлю. Все так. Но твердо знаю я: Недаром послана на землю Ты, легкая душа моя. Вспомнилось тут мне, как в году этак 1993-1994 моя сестра и я открыли для себя Сатирикон Кости Райкина, такой яркий, сверкающий, непохожий не на один театр, с талантливыми, красивыми, потрясающе пластичными молодыми актерами, музыкой, которая продолжала звучать в голове даже на следующий после спектакля, искрометный юмор. Первый спектакль, увиденный нами в Сатириконе, назывался Голый король и смотрели мы его минимум раза три :-) Стихотворенике Шварца было напечатанно в театральной програмке. И вот сейчас вспомнила я это стихотворение, а в носу стоит запах пиротехники, как бы фирменный знак Сатирикона того периода, когда все взрывалось, актеры парили под сводом театра и нарезал на роликах по сцене неповторимый Министр нежных Чувств в исполнении блистательного Сергея Зарубина.
Administrator: Если не ошибаюсь, этого видеосюжета на форуме не было. А если он и был - давайте посмотрим его еще раз, "заряжая" себя к новому театральному сезону. ЗДЕСЬ ТВ Культура о премьере спектакля "Константин Райкин. Вечер с Достоевским".
Кука: С сайта Сатирикона МАЛЕНЬКИЕ ТРАГЕДИИ ПУШКИНА "В настоящей трагедии гибнет не герой - гибнет хор" Иосиф Бродский Драматические сцены Скупой рыцарь Моцарт и Сальери Каменный гость Пир во время чумы Сцена из Фауста Над спектаклем работали: Виктор Рыжаков, Дмитрий Разумов, Олег Глушков, Александр Андрияшкин, Владимир Гусев, Татьяна Лейкина, Анатолий Кузнецов, Дарья Посевина, Дмитрий Бак, Ольга Топунова, Зльвира Кекеева. Исполняют: Евгения Абрамова, Один Байрон, Сергей Бубнов, Степан Девонин, Марина Дровосекова, Антон Егоров, Иван Игнатенко, Алексей Коряков, Антон Кузнецов, Роман Матюнин, Полина Райкина, Анна Селедец, Андрей Соломонов, Сергей Сотников, Марьяна Спивак, Полина Шанина и Константин Райкин
Casi: Азбука артиста
Administrator: На сайте Сатирикона - новая схема зрительного зала. Форумчане уже посчитали: в зале теперь будет 760 мест. Выбирайте для себя любое из них.
бельчонок: Administrator пишет: Выбирайте для себя любое из них. Мне как всегда: 1 ряд 19 кресло!!))))))
Кука: Журнал "Театральная Афиша" октябрь 2011.
Катюша: Сатирикон Новая услуга - "Электронный билет" Теперь билеты в театр можно купить в режиме "on-line", выбрав раздел "Электронный билет" в главном меню нашего сайта. Только пока эта система глючит и выдаёт ошибки. Театры, использующие электронные билеты
Administrator: Из театральных архивов Мороз и солнце Ольга ФУКС Любовь к Константину Райкину-актеру часто вызывает у публики и критиков ревность к Райкину-режиссеру. Эта любовь-ревность и не дает разглядеть Райкина-«делателя» (его собственное определение). Конечно же, Райкин в первую очередь актер милостью божьей – по признанию коллег по театру, репетируя в спектакле облюбованного им режиссера, их худрук становится гораздо умиротвореннее и даже выглядит счастливее. Но совершенно очевидно, что в актерских рамках ему тесно. Сыграв многих «человеков из подполья» мировой драматургии, заставив публику любить их даже вопреки здравому смыслу, сам Райкин ставит очень светлые спектакли. «Страна любви» – плод не только режиссерского, но и педагогического дара Константина Райкина. Он набрал едва ли не самый молодой курс в Школе-студии МХАТ и отдался своему новому театральному делу со всей страстью. Первые наброски к «Снегурочке» появились еще два года назад, взбудоражив всю кафедру актерского мастерства. А за год до выпуска четверокурсники мастерской Константина Райкина на большой сцене «Сатирикона» с блеском доказали свое право называться артистами. После «Шантеклера», побившего рекорды дороговизны, Константин Райкин поставил подчеркнуто «бедный» спектакль. Но главное здесь – богатство режиссерской фантазии, создавшей из скромных «подручных средств» абсолютно условную и абсолютно живую весеннюю Берендеевку, а также шторм эмоций и высоковольтная отдача новоиспеченных актеров. Их «игра-драма с музыкой, песнями и танцами» затеяна как бы в шутку, от избытка сил и молодого брожения в крови, как азартная игра в снежки, разыграна до полной гибели всерьез. Эмансипированная бизнес-вумэн Весна-Красна (Елена Кутырева) приезжает за дочкой Снегурочкой (Алена Разживина) к ее отцу – домашнему тирану-домостроевцу Деду Морозу (Алексей Бардуков). В аэропорту никто не встретил, в жилище Мороза, где живет ее дочь, неуютно и стыло, от снега, как от пыли, потускнели все краски. С первого же эпизода аукается и перекликается весь спектакль «доисторическая» вкусная сказка Островского и сегодняшний нерв. И в первую очередь в образе Снегурочки. Вместо «голубенького» нежного-снежного создания – жаркая сорвиголова, ретивая, заводная, острая на язычок и естественная, как не прополотый сорняк. Попав к Бобылю с Бобылихой (Артем Чилек, Елена Березнова), она уже в следующем действии вообще появляется с полным ртом гвоздей и с молотком в руке, пеняя нерадивому приемному папаше-пропойце на его безделье. Снегурочка – одинокое городское дитя сурового отца, который тяжело и несчастливо влюблен в мать, и по-своему равнодушной ко всему, кроме себя, преуспевающей матери, которая вот так нечаянно породнилась с обреченными. Ассоциации неожиданно уводят совсем далеко от фабулы (Снегурочка любить не способна, а если полюбит – растает) к сегодняшнему дню. В Берендеевке, «подконтрольной» беспощадному богу солнца Яриле, чьи подданные, берендеи, наделены даром любви по праву рождения, Мороз и его дочка-полукровка – иноверцы, инородцы. Трагедия чистая, не размененная на мелкую монету «драматических коллизий» (когда есть выбор, компромисс), проступает сквозь жизнерадостную, озорную игру. Рок, рэп, фолк сливаются в драйв стилизованной музыки Валерия Чернышева. Танцуют и поют ребята так, как и полагается актерам сатириконовской «группы крови», а Сергея Сотникова (красавчик Лель) и Марину Дровосекову (страстная до истовости, изящная в своей дородности Купава) можно хоть сейчас звать в какой-нибудь мюзикл – их голоса явно превышают необходимый «минимум» драматического актера.
бельчонок: Administrator пишет: а Сергея Сотникова (красавчик Лель) и Марину Дровосекову (страстная до истовости, изящная в своей дородности Купава) можно хоть сейчас звать в какой-нибудь мюзикл – их голоса явно превышают необходимый «минимум» драматического актера. Согласна полностью!!!!!!
Administrator: Отсюда Пушкинская классика по версии Виктора Рыжакова. Спектакль поставил режиссер Виктор Рыжаков, лауреат многочисленных российских и международных театральных премий, неоднократный лауреат гран-при «Новая драма». Режиссер предпринял попытку театрального исследования пушкинского текста, пушкинской трагедии, трагедии каждого человека. Спектакль не о реалиях пушкинской эпохи, а о вечных вопросах человеческого бытия во все времена. Художник Дмитрий Разумов создал условное сценическое пространство, где декорации, костюмы, свет, использование современных технологий смогут позволить уйти от штампов восприятия канонических текстов высокой поэзии Пушкина. В спектакле звучит музыка: W.-A. Mozart, G.Bregovic,G.& I.Gershwin, C.Orff, Necrophorus, G.Barbieri, K.Jenkins, песнопения и грузинский фольклор. Музыкальные номера исполняются на семи языках.
Innamorata: "Посмотрите - посмотрите", Кто нас приглашает в театр! Крайне удачно мы съездили за билетами!
бельчонок: Innamorata пишет: Кто нас приглашает в театр! Какой хороший мальчик!!!!! Правильно все сделал!!!!!
Administrator: ТРУД Десять главных премьер нового театрального сезона 2. «Сатирикон»: «Маленькие трагедии», премьера, 18—20 октября Виктор Рыжаков до последнего времени был известен в кругах «новой драмы» как постановщик пьес Ивана Вырыпаева «Кислород», «Бытие № 2», «Июль» и оставался как бы в тени этого неординарного драматурга. Но в прошлом году режиссер громко заявил о себе спектаклями «Прокляты и убиты» по прозе Астафьева в МХТ имени Чехова, а главное — «Пятью вечерами» в «Мастерской Петра Фоменко» — одной из лучших премьер сезона, где пьеса Володина была решительно вырвана из контекста советского быта и помещена в условное, будто нарисованное на картоне пространство. Судя по всему, та же судьба ждет и «Маленькие трагедии» в «Сатириконе». Виктора Рыжакова интересуют не реалии пушкинской эпохи, а вечные вопросы, волнующие людей во все времена. Для спектакля закуплено новейшее оборудование 3D-формата, создающее эффект киберпространства — технологической черной дыры, засасывающей в себя все, кроме человека. Сразиться с компьютерным монстром предстоит сборной актерской команде во главе с самим Константином Райкиным.
Administrator: Ведомости. Пятница Событие недели «Маленькие трагедии». Рекомендует Александра Машукова Столетие со дня рождения Аркадия Райкина в «Сатириконе» отметят спектаклем по Пушкину На эту премьеру стоит пойти по нескольким причинам. Во-первых, потому, что в ней участвует Константин Райкин, причем выйдет он здесь в необычном образе. В «Маленьких трагедиях» глава «Сатирикона» сыграет сразу несколько ролей, в том числе Моцарта. Выбор интригующий. Дело в том, что Райкин — из тех артистов, у которых есть отчетливая собственная тема: мироощущение маленького человека, трогательного, из-за своей слабости иногда впадающего в агрессию и всегда остро переживающего свою ненужность. Именно эта ущемленность становилась важнейшей чертой других героев Райкина — в «Ричарде III» и «Превращении», «Контрабасе» и «Короле Лире», даже в «Гамлете». В «Маленьких трагедиях» в эту генеральную линию без труда вписались бы роли Сальери, Барона из «Скупого рыцаря», но не Моцарта. Потому что пушкинского Моцарта можно сыграть большим ребенком или гулякой праздным, умным или глупым, но не человеком, изъеденным рефлексией. Интересно, каким он окажется у Райкина? Во-вторых, премьера по-священа памяти Аркадия Райкина — столетие со дня его рождения отмечается в этом октябре. Приняв «Сатирикон» в 1987 году после смерти отца, став продолжателем этого своеобразного семейного дела, Константин Райкин медленно, но верно вырастил из молодой труппы, у которой было много энергии, но не было художественной идеи, серьезный театр со своей интонацией и разнообразным репертуаром. Память об Аркадии Райкине остается в «Сатириконе» живой и неформальной, и именно она придает многим постановкам труппы иное измерение, одушевляет их. Просто выражаться это может по-разному: то самим выбором пьесы, то цитатой из спектакля, в котором Аркадий Райкин играл еще в юности, а то включением в театральное действо кинохроники, запечатлевшей его эстрадный концерт. Такой отсыл к отцу-основателю, вероятно, будет и в «Маленьких трагедиях». Эпиграфом к этой премьере выбрана строчка из Иосифа Бродского о том, что в настоящей трагедии гибнет не герой — гибнет хор. «Маленькие трагедии» не бенефис Константина Райкина, ставка здесь сделана на молодых актеров, часть которых училась на его курсе в Школе-студии МХАТ. На сцене молодежь «Сатирикона» будет стремительно менять маски разных пушкинских персонажей. Когда-то в спектакле «Квартет» по Мольеру здесь нечто подобное проделывал Григорий Сиятвинда: за два часа он играл 14 ролей, а потом на экране мы видели старые кадры, на которых Аркадий Райкин за кулисами молниеносно переодевался, чтобы выйти в новой роли, — и помогал ему целый штат костюмеров и реквизиторов. В «Маленьких трагедиях» тоже не обойдется без видеопроекций: для премьеры закуплено 3D-оборудование. А значит, по-видимому, нас ждет эксперимент. И это третья причина не пропустить «Маленькие трагедии». Ведь предыдущая премьера «Сатирикона» — «Чайка» удивила своей смелостью: это была настолько вольная вариация на тему пьесы Чехова, что ее сравнивали с джазовой импровизацией. «Чайка» показала, что «Сатирикон» хочет меняться и что у него для этого достаточно драйва. Наконец, есть и четвертая причина — режиссер. Виктор Рыжаков сегодня на виду: месяц назад именно ему Валерий Фокин передал руководство Центром им. Мейерхольда, а его недавний спектакль в «Мастерской Петра Фоменко» «Пять вечеров» был пусть несовершенной, но обаятельной попыткой свежего взгляда на классическую пьесу Володина. В плюс должно сыграть и то, что Рыжаков давно преподает в Школе-студии МХАТ, работает на курсе Райкина и хорошо знает этих ребят. 18-20 октября, Шереметьевская ул., 8, тел. 689 78 44 Фото: Дмитрий Мороз, Итар-ТАСС № 40 (272) 14 октября 2011[/smal
Катюша: ИтарТасс Под знаком Александра Пушкина и Аркадия Райкина откроет новый сезон Московский театр "Сатирикон" МОСКВА, 15 октября. /Корр. ИТАР-ТАСС Ольга Свистунова/. Одним из последних в столице откроет новый сезон Московский театр "Сатирикон" имени Аркадия Райкина. Случится это еще только 18 октября. Однако уже сегодня там начнут принимать зрителей, которые смогут побывать на генеральных репетициях спектакля "Маленькие трагедии Пушкина". Его премьерой и откроют сезон. Поставил спектакль известный режиссер Виктор Рыжаков, лауреат многочисленных российских и международных театральных премий. По его словам, он не просто перенес драматическое произведение великого поэта на сцену, а "предпринял попытку театрального исследования пушкинского текста, усмотрев в нем и пушкинскую трагедию, и трагедию каждого человека". В итоге получился спектакль не о реалиях пушкинской эпохи, а о вечных вопросах человеческого бытия во все времена. Так что здесь не стоит искать хрестоматийного Пушкина. В соответствии с этим замыслом работал и художник Дмитрий Разумов. Он создал условное сценическое пространство, где декорации, костюмы, свет, использование современных технологий позволяют уйти от штампов восприятия поэзии Пушкина. Что касается музыкального оформления, то и тут все не просто. В спектакле звучат произведения Моцарта и Бреговича, Гершвина и Орффа, а также песнопения и грузинский фольклор. А исполняются музыкальные номера на семи языках. В ролях занят большой актерский ансамбль, в составе которого Евгения Абрамова, Сергей Бубнов, Степан Девонин, Марина Дровосекова, Антон Егоров, Иван Игнатенко, Антон Кузнецов, Полина Райкина, Андрей Соломонов, Марьяна Спивак, Полина Шанина и многие другие. Замыкает список художественный руководитель театра, народный артист России Константин Райкин. Впрочем, последнему начало сезона обещает плотный рабочий график. Отыграв в премьере "Маленьких трагедий Пушкина", Константин Аркадьевич практически без антракта должен будет исполнить еще одну важную роль. 24 октября он выступит в качестве ведущего на вечере, посвященном 100-летию своего отца - Аркадия Райкина. Великий артист был основателем "Сатирикона", и теперь его имя по праву носит созданный им театр, где в память о мастере состоится большой юбилейный концерт. Его участниками станут Сергей Юрский, Геннадий Хазанов, Михаил Жванецкий, Роман Карцев, Алла Пугачева, Тамара Гвердцители, Дмитрий Бертман. Ну и, конечно, сам Аркадий Райкин, который оживет на экране в своих незабываемых юмористических и сатирических шедеврах.
Administrator: Первый отзыв от зрителя. Вчера была в театре "Сатирикон" на предпремьерном прогоне сп. "Маленькие трагедии", А.С.Пушкин, реж. В.Рыжаков. 1. Постановка пьес Пушкина безусловно, как никого другого, требует от режиссера и актеров высокого мастерства, а для "Маленьких трагедий" смелого и особого высокого мастерства перевести пьесу на язык театра. "МТ" ведь так редко инсценируют... Сатириконовцы взялись, молодцы. Тандем с Рыжаковым сложился, он назвал труппу уникальной, я подписываюсь под его словами. Трудоголизм Райкина и его школу не перестану уважать. И всем другим закулисным создателям спектакля - мой большой респект. 2. Двухгодичное ожидание и наконец применение ТЕАТРАЛЬНОГО 3D и именно в этом спектакле... Для меня это, как пишут, что Пушкин своими произведениями начал театральную реформу, так и эти спец.эффекты до(по)казывают, что театр меняется с современными возможностями, их игнорировать не надо, что в талантливых постановках - это не мешает, а наоборот дополняет, делает объемнее картинку, смысл. 3. "Гений и злодей - две вещи несовместные".. ?!? 4. Не скажу, что однозначно и четко поняла СВЕРХИДЕЮ спектакля, и не скажу, что моя душа "заныла", надо ещё пересмотреть значительно попозже, когда обкатают, но это безусловно талантливая мастерская мистификация. 5. А финал..! финал..!
GLAFIRA: Administrator, спасибо за "первую ласточку" - отзыв о премьерных "Маленьких трагедиях" Очень уже соскучилась по сатириконовской атмосфере и дорогих сердцу и душе артистах, а стопка давно заготовленных театральных билетиков ждет своего заветного часа
Administrator: АиФ Театр "Сатирикон" откроет новый сезон Пушкиным (ВИДЕО) Московский театр "Сатирикон" имени Аркадия Райкина открывает новый сезон одним из последних в столице. Премьерой сезона станет спектакль "Маленькие трагедии Пушкина". В субботу проходит его генеральная репетиция. На генеральную репетицию в субботу в театр приглашены зрители. Они увидят спектакль в постановке известного режиссера Виктора Рыжакова. Он сказал, характеризуя замысел постановки, что "предпринял попытку театрального исследования пушкинского текста, усмотрев в нем и пушкинскую трагедию, и трагедию каждого человека". Получился спектакль, в котором артисты задают вечные вопросы человеческого бытия во все времена, пишет ИТАР ТАСС. Работа художника Дмитрия Разумова повторяет основную идею спектакля: он создал условное сценическое пространство, где декорации, костюмы, свет, использование современных технологий позволяют уйти от штампов восприятия поэзии Пушкина. В ролях заняты ведущие артисты театра Евгения Абрамова, Сергей Бубнов, Степан Девонин, Марина Дровосекова, Антон Егоров, Иван Игнатенко, Антон Кузнецов, Полина Райкина, Андрей Соломонов, Марьяна Спивак, Полина Шанина и сам художественный руководитель театра, народный артист России Константин Райкин.
Lotta: "Реквием" Моцарта в исполнении Сальери. "Маленькие трагедии Пушкина" 16 октября 2011 (прогон). Бутусов заразен. В новой постановке Сатирикона - спектакле Виктора Рыжакова, посвящённом Аркадию Исааковичу Райкину, - театр снова предстаёт как самое интересное, самое важное и самое искусительное, что только есть в жизни. Проходит время, меняются художественные и усложняются технические средства, но природа театра остаётся неизменной - полная свобода условности (только здесь такое и может быть), ИГРА. Можно кроить и перекраивать драгоценный классический текст, перебрасывать роли от одного актёра к другому, бесконечно повторять отдальные сцены - вполне, если есть, что сказать. Можно рядом с чуть ли не церковными хоралами вставить цыганский романс (о божественная Марина Дровосекова, забавным акцентом пародирующая божественную Дину Дурбин или ещё кого-то!) - и стилистическое единство не нарушается. (Зато его безобразно нарушила другая Мери, пронзительным голосом прочитавшая В ЭТО ЖЕ ВРЕМЯ текст песни из "Пира"). Можно вставлять цитаты из других спектаклей, переиначивать старые образы - и от этого только тепло на душе и самим актёрам, и долгопамятным зрителям. Каждый тут узнает своё родное. Лично я - холодноватые виктюковские изыски, безупречную эстетику (в данном случае подкреплённую страстным пушкинским текстом), "служанкину" юбочку на Байроне, "чайкинские" игры с микрофоном ("Каждый пишет, как хочет и как может!"), ворона из "Макбетта", Трезора из "Чайки" ( Кузнецов с цветком за ухом)... Для тех, кто не понял, откуда в МТ грузинская тема, поясняю: это Сталин виноват со своей любимой песней "Светлана-светлячок", и тема эта - "король и шут", заставляющая нас вспомнить, что спектакль посвящён Аркадию Райкину. На чёрных стенах - что-то вроде топографической карты города, и на заднем экране в видеопроекции - город в постоянном движении и тучи птиц (предположительно опять же чаек). Спектакль черно-белый, что в общем-то соответствует стилистике "Маленьких трагедий", с редкими яркими вкраплениями, "дорогой" - по спецэффектам, реквизиту (или выглядит таковым). Свет играет в пользу зрелищности, а не в пользу тех, кто хотел бы наслаждаться нюансами актёрской игры (лица видны плохо). Однако талант не скроешь: лучшая сцена спектакля - между Лаурой, Дон-Гуаном и Дон-Карлосом (а потому что Дровосекова, Кузнецов и Бубнов!). Но в целом видишь всё-таки больше картинку. Да ещё слышишь живое прекрасное пение - это огромная радость. Естественно, условность предполагает неожиданности. И самой странной из них для меня стало появление Кузнецова и Матюнина в полуголом виде ("Вы скажете, это персидский костюм? Всё равно его надо переменить") - то ли в танце, то ли в любовной борьбе, то ли от ветра они защищались, хватаясь друг за друга - посреди условной пустыни (или огромного застеленного белым ложа). Танец был долгим, и мы принялись гадать, что это могли быть за герои, склоняясь почти однозначно к Фаусту и Мефистофелю, почему-то обернувшимся геями. Оказалось - Дон-Гуан и Лепорелло! Поди догадайся, хотя если подумать, определённая логика в этом есть. Другая неожиданность имеет принципиальное значение: симпатичный, молодой и сладкоголосый дирижёр в белой рубашке (Сотников, а в другом составе - Байрон) оказался не Моцартом, а Сальери. В качестве Моцарта же предстал Константин Райкин. Но вот тут только до меня и дошло, что делает Мастер посреди этого молодёжного праздника жизни - он ОБОЗНАЧАЕТ присутствие на сцене своего великого отца, взирающего на то, в чьи руки попало возведённое им здание. Именно Аркадий Райкин , время от времени переодеваясь и перевоплощаясь, по большей части находится в тени и смотрит оттуда на происходящее. И конечно же, он - Скупой рыцарь, страдающий оттого, что САМОЕ ДОРОГОЕ придётся отдать в чужие (хоть и родные) руки. Он не жаден, нет, он просто боится за судьбу своего сокровища, дела всей своей жизни. И он же - Моцарт, гений и творец. И не страшно, что его Реквием будет петь Сальери, точнее, неважно (ведь так даже лучше) - лишь бы пели, лишь бы продолжался этот праздник уже ПОСЛЕ НЕГО. И он продолжается. И развивается, и меняется, и непутёвый сын Альберт ничего не расточит, и Вальсингам, оставшись на Пиру, будет петь уже свою песню. Потому что все они заражены той же бациллой (Чума это или не Чума), и каждый из них уже имел своё "одно виденье, непонятное уму". "Маленькие трагедии Пушкина" - особый спектакль, своей зрелищностью и эстрадным духом сильно напоминающий шоу. Он только начал свою жизнь, и пусть всё в нём утрясётся, сложится, проступят главные и уйдут немного в тень второстепенные моменты, сильнее проявится смысл! И - не для протокола - как же я соскучилась по Сатирикону!
бельчонок: Lotta пишет: "служанкину" юбочку на Байроне Я тоже почему то сразу вспомнила "Служанки", и думаю, у него бы хорошо получилось сыграть Мадам...))
Administrator: От зрителя О прогоне МТ и не только... О театре Я люблю театр. Не потому, что это модно или высококультурно, или еще как-то, а потому, что театр завораживает. В зале медленно гаснет свет, исчезает занавес и в следующий момент ты оказываешься уже совершенно в другом мире, и, как будто спрятавшись за занавеской, становишься невольным свидетелем того, как рушаться судьбы и вершится история. На твоих глазах плачут и смеются люди, которые еще несколько минут назад были чужими, а сейчас ты уже переживаешь вместе с ними, всей душой надеясь на счастливый финал. Хотя, на самом деле, счастливые финалы я как раз и не люблю. Но не в этом суть. Театр дарит нам эмоции и возможность взглянуть на себя со стороны. Ведь очень многое из того, что мы видим на сцене так похоже на реальную жизнь. Мне, наверное, повезло, потому что все спектакли, на которых я была, оказывались действительно хорошими. Какие-то из них поразили и навсегда врезались в память, другие были просто талантливо рассказанными, но не совсем моими историями, но ни разу мне не хотелось уйти, не досмотрев до конца. Может это странно, но больше всего я люблю моменты, когда удается попасть на генеральный прогон спектакля за день до премьеры. Нет занавеса, звонков и буфета. Ты видишь, как волнуется режиссер, рассказывая о своем "новорожденном" и ощущение, как будто тебя посвящают в тайну, которую завтра узнают очень много людей, а ты узнал сегодня. Вчера мы были на такой репетиции в Сатириконе. "Маленькие трагедии" запомнятся мне как черно-белые истории с пятнами крови. Потрясающая музыка и напевы, которые не звучат из-за кулис, а исполняются актерами прямо на сцене. Необычные режиссерские находки, талантливо воплощенные актерами, минималистические декорации, которые как всегда в Сатириконе бьют точно в цель, эффектный финал. Я не могу сказать, что мне безоговорочно понравилось. Но, в любом случае, спектакль получился интересным. Есть несколько постановок, которые меня поразили. Я с ужасом смотрела "Королеву красоты" и со слезами "Варшавскую мелодию". В "Вишневом саде" откровением для меня стал Гафт, а, посмотрев "Амадей", я по-новому взглянула на Табакова. Но лучшим спектаклем всех времен и народов из всех, что я видела, был "Ричард Ш". Я смотрела его дважды и пошла бы еще ни один раз, настолько он зацепил, всем - игрой, музыкой, светом, декорациями. Райкин невероятен, Бутусов бесподобен. Спектакль, в котором все сошлось.
Ирината: Маленькие трагедии Пушкина. 16.10.2011. Прогон. Значит, так. То, о чем так долго говорили большевики администрация театра – свершилось. А именно: отремонтирован зал Сатирикона, в нем поменяли кресла. Я считаю, что заламывать руки, а также ломать копия и луки можно и нужно только тогда, когда можно что-то изменить. В данном случае изменить ничего нельзя и до конца нашей сатириконовско-зрительской жизни мы будем сидеть на этих сидениях цвета детской неожиданности. Сидеть, в общем-то, почти удобно… если ты высокого роста (невысокая Lotta уже задумалась о подушечке или толстом томе под… ну, в общем, вы понимаете). А вот пробираться на свое место… Милые Вы мои…туда-сюда по ряду уже не побегаешь: сидения откидываются НЕ ДО КОНЦА, и даже когда вас пропускают, вставая, проникнуть на свое место можно с трудом (пушкинское «идет меж кресел ПО НОГАМ» - именно про подобный зал)… Изменить ничего нельзя… но я бы очень хотела, чтобы тот, кто утверждал вот такой план зала и закупал эти кресла, посидел бы месяцок в середине 15 ряда и в конце спектакля вовремя выбрался бы оттуда с цветами… Покупку цветов я возьму на себя – но умоляю забронировать мне место на ряд ближе: хочу послушать те выражения, которыми будут… ээээ…. посылать цветоношу те, по чьим ногам он неизбежно протопает… Кстати, почему 15 ряд? Да потому что в зале теперь не ровный скат, а сплошное «ступенька, милорд, ступенька!». Берегите ножки те, кто бежит… берегите ножки те, кто дарит, ибо вместо первых рядов теперь тоже ступеньки (и зрители этого самого 1 ряда будут смотреть на актеров несколько сверху). Можно выработать тактику: сначала бегут воспламененные фанатки с охапками белых цветов и заполняют своими телами «ров»… потом спокойно дарим цветы мы. В общем, с Новым годом сезоном, с новым залом… И кто тот добрый Дед Мороз, что принес нам такой подарочек? От которого и отказаться-то нельзя… Впрочем, несмотря на все отчаянные неудобства, зал теперь выглядит чистенько. И это хорошо. Приятно вчера было вновь увидеться с театральными знакомыми – и многими зрителями, и персоналом (поговорить вот ни с кем не удалось – ух, сколько у них было хлопот и беготни!)… да и артисты вот они – все милые и почти что все уже родные и близкие. Вообще – молодежь Сатирикона замечательная: все превосходно двигаются, поют, хорошо доносят текст. Они красивы, буквально истекают молодой энергетикой… и, в общем, становятся понятны смены сатириконовских поколений: чем старше становится актер, тем его энергетика менее наполнена, качество работы достигается исключительно за счет мастерства и многолетних наработок… А у ЭТИХ – всего лишь поворот головы… но и он – событие! И ничего больше им не надо! По поводу философии спектакля говорить не буду ничего – тем более, что именно сегодня на прогон пойдет большинство НАШИХ, пусть спектакль будет для них неожиданностью… Что больше всего понравилось: сцена с Лаурой (Марина Дровосекова), дон Карлосом (Сергей Бубнов) и дон Гуаном (Антон Кузнецов) – вот это было настоящим, превосходного качества ТЕАТРОМ… Это когда ты тихонько выдыхаешь «ух ты!» и потом забываешь дышать (на «Чайке» мы удивительным образом не дышим все 4 её часа). Хуже всего (по моему скромному зрительскому мнению) – песня «задумчивой Мери»… и я чертовски завидую сидевшим слева: потрясающая «цыганщина» в исполнении Дровосековой наверняка перекрывала им невнятный романс «северной красавицы». Не понравилась и сцена на кладбище – студенческие экзерсисы на тему «шаги Командора по кладбищенским сыроежкам». Финал – красивый, вот с тем самым сильным и долгим энергетическим течением. Он достоин того, чтобы о нем рассказать… Может, и расскажу. Попозже. Единственное – эффектная ТОЧКА… но я слишком берегу сетчатку (ужасно противно, знаете ли, в очередной раз оказываться в глазной клинике)… И, кажется, у меня теперь есть выбор: увидеть чудо и умереть заболеть… или прикрыть глазки и ОСЛЕПИТЕЛЬНОГО театрального чуда не увидеть… но остаться здоровенькой… м-да… Значит, мои выводы из увиденного. 1.Это хорошее, яркое, энергетичное ШОУ – надо смотреть. Тем более, что это шоу на тему пушкинских произведений, разыгрываемых актерами любимого Сатирикона. 2. Очень захотелось в Эрмитаж – на «Пир во время ЧЧЧумы» (и пойду на ближайший же). Вчера даже немного насмешило: и Левитин, и Рыжаков нарезали из Пушкина одинаковые фрагменты… но по-разному их смонтировали – оттого спектакли получились совершенно разные. 3. Решила, что всё же дойду на «Мцыри» в Школу Драматического Искусства: там тоже наверняка будут безупречные сцендвижение и звучание голосов… к тому же Лермонтов (как и Пушкин) – это тоже великий русский поэт. 4. «МТ» в Сатириконе надо будет пересмотреть. Попозже. С Байроном в роли Сальери. Хотя и Сотников – весьма хорош.
GeksageN: Lotta пишет: это Сталин виноват Если мне не изменяет память, у Аркадия Райкина был номер, в котором он произносил монолог от имени персонажа-грузина (и был при этом в папахе), так что не только Сталин.
Кука: Планируйте свои походы в Сатирикон
Administrator: Маленькие трагедии Пушкина Премьера в Сатириконе: "Маленькие трагедии" с 3D-эффектом Фото: Владимир Федоренко "Все, что получилось – это результат общей потребности услышать что-то еще, что-то невозможное. Услышать и распознать поэзию по-своему, способно лишь новое поколение артистов, ищущих другое пространство театра", - считает режиссер.
бельчонок: Ух Сальери то как хорош!!)))))
бельчонок: О двух прогонах 16 и 17 октября "Маленькие трагедии" Начну издалека, про зал, не нравится он мне, спиники не удобные, сидение тоже. Если впереди, кто с высокой прической то все, считай что надо сидеть еще не удобнее чтобы пытаться понять что там и как. А цвет, это явно не для нашей погоды. Предложили вчера девочки, будем продавать бахилы, по 10р, а ничего так хорошо будем зарабатывать и желательно будет всех заставить одеть сие "синее чудо". Ладно не будем о грустном теперь про спектакль. Так, как была два раза мне удалось узреть два состава. Кто-то поравился, кто-то нет. Начну с тех, кто не понравился. Ужасный голос Абрамовой, который перебивает, потрясащее пение Дровосековой. Поет Женя, тоже очень красиво, но когда говорит в микрофон так и хочется, кляп в рот засунуть. Анyа Селедец, так ну к чему она там, хотя лай у нее получается ничего так, посмеяться можно. Эта сцена вообще стала у меня любимой, такого шоу "Убить Билла", давно не видела. Полина Райкина, не порадовала, ну не цепляет она меня в этом произведении. Теперь кто понравились! Естественно начну, Мариночка Дровосекова, как она поет, БОЖЕСТВЕННО! (передайте Марине ), она гениальна просто. Роман Матюнин, тут можно на него смотреть и у меня сразу улыбка, на лице,ах какие у него танцы. Антон Кузнецов, как всегда на высоте, но пока, чего-то мне не хватает. И теперь о парочке Сальери (Один и Сергей) что касается Сотникова, то у него, получился он нагловатый, и мне показалось, что он таким и должен быть. Сальери Одина, ну вот честно долго пыталась вспомнить кого напомнил мне его выход и речь у микрофона. Если кто знает (просто недавно видела) певец такой Сергей Челобанов, так вот Одину не хватало, как раз длинной шевелюры и все, точно он. Его Сальери, алкоголик-тунеядец, и рок музыкант. Простите, ну честно так выглядит. Хотя спел просто шикарно. И все равно он чудесный актер, но может я чего не понимаю, вот КА очень понравилось, он прям наслаждался тем, что делал Один. Понравилось, как поет Полина Шанина, неожидала, что у нее красиво так получится. Все это хорошо, хотя и мрачновато, но пока я не пойму смысл( вот зачем вконце они так все старательно делают?), то ходить буду..))) Все равно стоит это посмотреть, хоть я и нашла много минусов.
evita: Видео-НТВ Пушкина покажут в 3D «Маленькие трагедии» на сцене «Сатирикона» зрители сегодня увидят в неожиданной трактовке — все произведения сольются в один спектакль. Сегодня вечером на сцене «Сатирикона» покажут маленькие трагедии Пушкина c 3D-эффектом. Этой премьерой свободной от штампов и привычных декораций театр открывает новый сезон. В четырех хрестоматийных пьесах — перемешанных спектаклей — играют сам худрук Константин Райкин, его дочь Полина, а также его ученик американец Один Баерон. Последний хорошо знаком поклонникам телесериала «Интерны». Чем актеры и постановщики удивят зрителей, узнала корреспондент НТВ Анастасия Литвинова. «Маленькие трагедии» на сцене «Сатирикона» зрители увидят в неожиданной трактовке. При этом пушкинский текст остался нетронутым. Он почти дословно стал сценарием, только все листы из книги будто вытащили и поменяли местами. Поэтому сначала, например, появляются «Моцарт и Сальери», а через минуту начинается «Пир во время чумы». После «Скупого рыцаря» из ниоткуда возникает «Дон Жуан» в папахе, а потом опять — история про гения и злодейство. В роли Моцарта — Константин Райкин. Сальери играет его ученик Один Байрон. Американский актер 6 лет назад приехал в Москву, выучил русский, закончил школу-студию МХАТ и теперь играет со своим преподавателем на одной сцене. Один Ланд Байрон, актер: «Я знал азбуку перед тем, как приехал в Россию. И все. Теперь читаю Пушкина на сцене „Сатирикона“, и это прекрасно. Сложно, конечно, со словарем надо сидеть. Все мои друзья помогают постоянно». Режиссер Виктор Рыжаков решил объединить все четыре трагедии в один большой спектакль. Поэтому и у Байрона, и у других артистов здесь сразу несколько ролей. Виктор Рыжаков, режиссер спектакля: «Пушкин разный, и смешной. Он удивительно комичный и трагикомичный, потому что одно без другого не существует. Наверное, для того, чтобы осознать его снова, нужно было что-то разрушить в себе, какой-то стереотип восприятия». Вместе с Виктором Рыжаковым стереотипы пытался сломать и художник Дмитрий Разумов. От декораций он вообще отказался — их заменили видеопроекции. Практически всех актеров Разумов одел в одинаковые строгие костюмы. Дмитрий Разумов, художник-постановщик спектакля: «Когда все черно-белое, вдруг появляются красные цветы? Или красные губы? Нам показалось, что в этой эстетике есть определенная тревога, напряжение». Все происходящее на сцене мало похоже на классическое театральное действо. Скорее на остросюжетный фильм, в котором обязательно будет эффектный финал.
Administrator: Коммерсант Фото: Александр Миридонов / Коммерсантъ "Самый интересный дуэт спектакля — Константин Райкин и его ученик" Московский театр "Сатирикон" начинает новый сезон. Вечером 18 октября художественный руководитель театра Константин Райкин представит новую постановку –– премьеру спектакля "Маленькие трагедии". Подробности –– у корреспондента "Коммерсантъ FM" Арины Мороз. В "Маленьких трагедиях" Константин Райкин появился сразу в трех ролях: барона, ростовщика и Моцарта. Многие ждали, что скорее он сыграет Сальери, но как раз в этой роли на сцену вышел ученик Райкина –– 20-летний выпускник Школы-студии МХТ американец Байрон Один. В результате получился самый интересный дуэт спектакля. Новая премьера "Сатирикона" –– это режиссерская работа Виктора Рыжакова. Одна из его последних работ –– "Пять вечеров" в "Мастерской Петра Фоменко". В "Сатириконе" режиссер решил поставить необычную версию "Маленьких трагедий" и, по его утверждению, собрал большую команду постановщиков. "Хормейстер Татьяна Лейкина, которая сегодня живет в Мюнхене. Со мной один из моих серьезных коллег и партнеров по театру Владимир Гусев, который приезжает специально из Нью-Йорка на все работы. Я уже не представляю себя без него. Дело не в пространстве в виде инсталляции какой-то, а в мышлении, –– рассказал он. –– Он философ, он человек, который мыслит совершенно другими категориями. Хотя он ученый, химический физик, занимается какими-то совершенно для меня немыслимыми вещами, а театр –– это его спасение. Из разных точек мира приехали люди в Москву, в театр "Сатирикон", чтобы сделать эту работу". В спектакле пять Лаур, три Дон Жуана и несколько исполнителей роли барона в "Скупом рыцаре". Необычная сценография, световые эффекты, музыка Моцарта, Гершвина и Горана Бреговича. Сегодня вечером "Маленькими трагедиями" "Сатирикон" откроет свой очередной сезон, вот только сделает он это по-прежнему на старой сцене. Строительство нового здания идет уже больше 10 лет, но это только бетонная коробка с зияющими дырами окон. Сам Константин Райкин дату окончания строительства назвать не может: "Вот как у нас вот этот дом строят, поскольку это федеральное строительство, это для меня олицетворение примера отношения государства к культуре. И что бы я ни читал, только смотрю на этот дом и думаю: вот когда он будет построен, то я, может быть, поменяю это отношение. Для меня это олицетворяет некие беспорядки, которые творятся в головах наших руководителей, какие-то несоответствия, которые мне кажутся очень тревожными. В этом смысле наше отечественное начальство всегда отличалось непониманием, что есть что. Эта традиция продолжается". Под тишину замороженной стройки Константин Райкин поздравил сегодня труппу с победами театра. Объявлены имена лауреатов премии Станиславского: "Сатирикон" получил сразу три награды. Моноспектакль Райкина "Вечер с Достоевским" назван открытием года, Виктор Рыжаков получил премию за вклад в педагогику, Агриппина Стеклова победила в номинации "Лучшая женская роль", она сыграла Нину Заречную в "Чайке". И вот сегодня новая премьера театра –– "Маленькие трагедии". 24 октября в "Сатириконе" состоится вечер, посвященный 100-летию Аркадия Райкина. В нем примут участие Сергей Юрский, Михаил Жванецкий, Алла Пугачева, Геннадий Хазанов и Константин Райкин.
Administrator: от зрителя Пушкинские "Маленькие трагедии" Виктора Рыжакова в "Сатириконе"" Спектакль потрясающе красив. Художник Дмитрий Разумнов, наверное, совсем молод - в инете с этим именем нашелся вице-мэр Иркутска и щекастый паренек 1996 г.р. Гадаю теперь, уж не он ли? У спектакля есть эпиграф из Бродского: "В настоящей трагедии гибнет не герой - гибнет хор". Да, там молодой, мощный хор, который, действительно погибнет, избавившись для начала от старого Скупого рыцаря и старого, похожего на пародийный портрет с конфеты "Моцарт", пушкинского "гуляки праздного". Возраст, психологическая манера игры, сатириконовский статус и биография Константина Райкина - все это "имеет значение". В спектакле фантастический Сальери - американец Один Байрон, ученик Райкина. Сегодня кричала ему "браво". Увы, по моему, провальный Дон Гуан, его я поначалу приняла за глухаря и при этом очень испугалась. Но самое главное - сильное режиссерское высказывание Виктора Рыжакова, которое продолжает линию, выстроенную у меня в голове богомоловской "Турандот" и двумя "Чайками". Все эти абсолютно непохожие спектакли рисуют единую картину мира, выстраивают новую систему взаимоотношений со зрителем и осваивают иной режиссерский язык. Финал для меня зафимован с прологом вахтанговской "Принцессы Турандот" - дамы в вечерних туалетах и господа-фрачники накрыли нам стол для пира во время чумы и заботливо поставили табуретки с нашей стороны вдоль рампы. Сегодня перед прогоном Рыжаков говорил о необходимости движения вперед. Он волновался.
Innamorata: "Маленькие трагедии". Прогон 16 октября Пушкин - это наше все. Но его стихотворный слог не всегда так певуч и трогателен, как в "Евгении Онегине" или любовной лирике. В новом сатириконовском спектакле текст оригинальный, только перекроенный режиссером. Очень тяжело ложится на слух, подруга так и сказала, что ловила себя на мысли, что думает не о посланной зрителю мысли, а о том, успевает ли она эту мысль поймать. Ты сидишь, пытаешься вникнуть, а актеры только-только набирают темп и когда разгоняются на всю мощь, все, ты съезжаешь с трассы и пытаешь потом догнать утерянную мысль, но она уже далеко-далеко впереди. Что остаётся? Только следить за объектом визуально, а следить было за кем. Марина Дровосекова! Какая же она волшебная, её Много, она обволакивает голосом, затягивает танцами. Она Особенная. Её запоминаешь, а еще она просто "Девушка", которая танцует и это все объясняет. Один Байрон. Как он играет в "Интернах" - видели, как он держится на сцене - видели, а вчера мы услышали, КАК он играет на скрипке. Он очень легко держит смычок и как только он берет ноту, ты вдыхаешь, отпускает ноту в воздух - выдыхаешь. :shy: В этом составе (в другом он будет играть Сальери) он получил роль Монаха. Монах был родом из виктюковских "Служанок" - это факт, это я тоже заметила. Безумно сильные, напряженные руки и плечи, "припорошенные" легкой прозрачной материей. Рада была видеть Антона Кузнецова, вот проста рада, что он снова на сцене, что до "Чайки" больше месяца... до "А где я возьму хомуты?" больше месяца. Но, я отвлеклась. Парадоксально, но мне Константина Аркадьевича был сторонним наблюдателем, лишь изредка вторгался в происходящее на сцене со своим видением. Жид, Моцарт... разве это о нем? Скорее, это о его отце - об Аркадии Райкине, чей 100 юбилей со дня Рождения празднуется в этом октябре. О нем мне напомнил и бутафорский грузинский нос и висящее на вешалке серое пальто. У спектакля очень необычный финал. Я на какое-то мгновение посмотрела на себя со стороны. Свет с такой силой ударяет в глаза, что от неожиданности в тебе невольно образовывается некая субстанция, которая включает в тебе обостренные чувства. Щелк! И снежно-белое становится кроваво-красным. Пресное - соленым. Безразличное - страстно любимым. Трудно сказать, о чем спектакль, о сцене или о жизни? О том и о другом. Старт дан, желаю спектаклю долго существовать и "остаться в истории".
evita: ТВ Звезда - Видео Новый сезон в «Сатириконе» откроют «Маленькие трагедии» Пушкина Новый сезон в театре «Сатирикон» начинается с премьеры. На сцене — «Маленькие трагедии» Пушкина. Режиссер Виктор Рыжаков существенно осовременил произведение классика отечественной литературы. В один спектакль вместили все пять пушкинских историй из «Маленьких трагедий». Константин Райкин по ходу действия несколько раз меняет роли, лавируя между Моцартом и скупым рыцарем. Бонус: сбор труппы
Casi: click here
Lotta: Узнаёте? Дина Дурбин "Две гитары" (из старого фильма "Сестра его дворецкого")
Локоны: РИАНОВОСТИ - Прогон спектакля "Маленькие трагедии Пушкина" 15.10.2011
Administrator: от зрителя В воскресенье, поддалась на уговоры пойти в Сатирикон, где, закутавшись шарфом , посмотрела генеральный прогон "Маленьких трагедий". Артисты в этом театре невероятно гибкие, пластичные, тело для них послушный, очень выразительный инструмент, для которого нет ничего невозможного. Кроме того, они великолепно поют. Финал сделан потрясающе. Но почему Дон Гуан и Лепорелло, да и другие персонажи, поют, танцуют и говорят то с грузинскими особенностями, то с еврейскими, зачем драматические сцены Пушкина искромсаны и перемешаны - я не поняла. Как и общий замысел. Можно догадаться, что речь о глобальном распаде и деградации. Того гляди придется, говоря словами Фауста, "всех утопить". Пока же спектакль заявлен участником культурной программы будущей сочинский олимпиады. По такому случаю билеты будут стоить 5 тыс. руб.
Катюша: Культура ВИДЕО «Маленькие трагедии» на современный лад Один из первых в профессиональном рейтинге, столичный театр «Сатирикон» имени Аркадия Райкина новый театральный сезон открывает одним из последних. И с ходу берётся за большие смыслы «Маленьких трагедий» Александра Сергеевича Пушкина. Игру с углами зрения и способами восприятия возглавляет режиссёр Виктор Рыжаков. Худрук театра, Константин Райкин, работает на сцене. Рассказывают «Новости культуры». Спустя почти два века «Маленькие трагедии» превратились в трагикомедию. Действие пушкинских пьес разворачивается параллельно, истории перетекают из одной в другую. Актеры постоянно меняются ролями – передают их друг другу как эстафетную палочку. Поочередно раскрывают и дополняют одного и того же героя, и вместе с тем размывают знакомые со школьной скамьи образы. Обезличенные, вневременные – в них так легко увидеть собственное отражение, свои пороки и желания. «Сквозь всю историю, сквозь все вечные сюжеты, которые существуют, можно разглядеть самого себя, проиграть все роли, чтобы понять, что трагедия сокрыта внутри нас, а не в мире», – говорит Виктор Рыжаков. Править оригинальный пушкинский текст режиссер, конечно, не посмел. Но в каждом слове и каждой фразе он искал и кажется, нашел новые смыслы и подтексты. Порой, благодаря лишь актерской интонации смещаются акценты, возникают новые символы, и трагедия вдруг оборачивается абсурдом и фарсом. Сальери примеряет образ звезды рок-н-ролла, а Моцарт вдруг говорит с южным акцентом. Сценическое решение постановки - условно. Декорации, костюмы, видеомэппинг – все создавалось с целью избежать штампов. «Для нас было очень важно найти новый язык поэзии, чтобы это был не какой-то высокий стиль, чтобы это было понятно, внятно для современного зрителя», – рассказывает художник Дмитрий Разумов. Невероятно увлекательное путешествие – так характеризуют актеры этой постановки время, проведенное за детальным изучением Пушкинского текста. Режиссер не ставил перед ними рамок, предлагал импровизировать. «Во время репетиций не было точных распределений, кто кого играет, – говорит Марьяна Спивак. – Нам разрешалось делать все, что мы хотим, девочкам можно было пробовать мужские роли, мальчикам – женские, все было дано нам на откуп». Испанские мотивы сменяют балканские мелодии, на смену веку XIX приходит век XXI, актеры разговаривают на языке мимики и жестов, а через мгновение обращаются к контактной импровизации. Зрителю, плохо помнящему эти пьесы, возможно, многое, покажется, непонятным. Но, кто знает, может это и заставит их вновь обратиться к пушкинским текстам, написанным в знаменитую Болдинскую осень.
Катюша: Вести ВИДЕО Театр "Сатирикон" начинает новый сезон позже других. На традиционном сборе труппы художественный руководитель Константин Райкин в первую очередь рассказал о реконструкции зала. Все лето здесь шли строительные работы. В результате появилась галерея, стены сделали более темными. Нынешний год в театре пройдет под знаком столетия его основателя – Аркадия Райкина. 24 октября, в день рождения Аркадия Исааковича, на этой сцене будет грандиозный вечер. Здесь установят специальный экран, на котором покажут хроникальные кадры, документальные фильмы и передачи времен советской эпохи. Это знаменитые миниатюры Райкина - как хорошо известные всем, так и почти забытые. Ближайшая премьера в театре – "Маленькие трагедии". Затем приступят к репетициям "Ромео и Джульетты", работать над этим спектаклем будут тщательно - не меньше двух лет.
evita: "Вести" БОНУС: Сбор труппы
Administrator: блог Дмитрия Мороза "Маленькие трагедии Пушкина" фотограф Дмитрий Мороз Фотографий там очень много - прекрасных! Если кто-то ещё что-то выберет и перепостит, разрешение фотографа есть, так что просто указывайте авторство.
Кука: "Маленькие трагедии" . 18 и 20 октября. Это событие мы ждали и наконец-то его получили. Ждали не только потому, что открывался новый сезон, а потому что хотелось видеть ЧТО смогут предложить новые для Сатирикона люди - режиссер Виктор Рыжаков и художник Дмитрий Разумов. Ведь Бутусов со своей "Чайкой" поднял планку так высоко, что казалось бы все, куда же выше то... Полгода репетиций и вот оно - современное представление Пушкина. И заслуга в этом не только этих двух людей, но и целой группы молодых актеров Сатирикона, многие их которых уже давно любимы нами, но большинство только начинают свой путь наверх... В начале спектакля Виктор Рыжаков говорит о том, что у Пушкина не было такой пьесы, просто отдельные истории. Действительно, поначалу смотришь и не понимаешь, что твориться на сцене. Не успев довести до логического завершения одну сцену, появляется другая, меняются персонажи и лица. А потом все возвращается вновь. Зрителю, не читавшему произведение, будет трудно понять что к чему. Режиссер решил перемешать все 4 части произведения, только затянет сюжет одной, как тут же начинается другая. Lotta уже вспоминала Бутусова. Действительно, этот прием, когда одна и та же сцена проигрывается несколькими актерами или одного персонажа могут играть несколько актеров, Рыжаков тоже использует. Но он пошел еще дальше - меняет актеров прямо во время диалога. А остальные как бы смотрят на все это со стороны и в любой момент готовы подхватить. Что касается отдельных задумок автора, пока до конца мне не совсем понятно, предстоит еще разгадать. Очень понравилась сценография, минимум декораций,применение 3D проекторов. Уже после первого просмотра я отметила для себя, что это стильный спектакль. Черно-белые цвета и вкрапления крова-красных пятен в отдельных сценах производят порой шокирующий эффект. Живое пение и танцы идет отдельной строкой. Режиссер нашел сильные стороны своих подопечных и умело их использует. Мимика, жестикулирование, гибкость и пластичность, владение музыкальными инструментами.Все пригодилось. Отдельно об актерах. Лично для себя я выделила 4 человек, которые фундаментом лежат в основе спектакля. К.А. Райкин принимает непосредственное участие, играя сразу несколько ролей, но большую часть спектакля он стоит в стороне и издали наблюдет за происходящим, он появляется в самый напряженный момент и создается впечатление - он чувствует, что молодые актеры без не не справятся, лишь его колоритность перевешивает чашу весов в нужную сторону. Марина Дровосекова как всегда шикарна. У нее ВСЕ ВСЕГДА получается. Сергей Сотников/Один Байрон. Два разных Сальери. У Сотникова наглый, дерзкий, слегка хамоватый, у Байрона - пьяный рок-музыкант. Оба смотрятся бесподобно, оба отлично поют. НО..у Сотникова он жесткий, самовлюбленный тип, Байрон играет мягче. Да и К.А. с каждым из них играет по-разному. Антон Кузнецов. Лихой Дон Гуан. Яркий, искрометный, пластичный. Сейчас смотришь на него и хочется смеяться, а через секунду - плакать. Роль Председателя из "Пира во время чумы" и его последний монолог заслуживает отдельной похвалы. Вообще (не в обиду остальным актерам), но Антон один из немногих , у кого во время игры не проскальзывают персонажи из других спектаклей. Он не играет, он проживает своего персонажа, ни тени намека на Фернана, Панталоне или Досужева. Каждый раз он разный. Спектакль сложный, еще предстоит поломать голову, чтобы собрать этот пазл и сложить воедино все мысли режиссера, но сезон только начался и у нас все впереди. Актерам ОГРОМНОЕ СПАСИБО. Administrator/Lotta: Юля, только Дмитрий Разумов уже не совсем новый в Сатириконе человек: сценография "Денег" - его. Да и Рыжаков плотно общался с молодыми сатириконовцами в Школе-студии МХАТ.
Innamorata: Фотографии Дмитрия Мороза просто невероятные! Спасибо! Снова спектакль пролетел перед глазами... Может быть, как-нибудь все-таки можно узнать составы на ближайшие спектакли? Ну ооооочень хочется "другого" Сальери увидеть! Если у кого-то будет информация, пожалуйста, маякните! Заранее спасибо!
бельчонок: Innamorata пишет: Ну ооооочень хочется "другого" Сальери увидеть! он вчера был))) другой Сальери))
Innamorata: Ваш досуг «Маленькие трагедии Пушкина»: умирать, так с музыкой. Новый сезон «Сатирикон» открыл премьерой спектакля Викора Рыжакова. Более дерзкого прочтения школьной классики трудно себе представить. И так же трудно переоценить. Маленькие трагедии Пушкин написал «болдинской» осенью, и все четыре произведения («Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Каменный гость» и «Пир во время чумы») посвятил теме человеческих страстей. Спустя почти 200 лет новаторский взгляд режиссера Виктора Рыжакова отрицает чистоту заявленного Пушкиным жанра и превращает четыре отдельно взятых трагедии в одну большую человеческую комедию. Все сюжеты Рыжаков развивает параллельно — сцена одной пьесы всегда неожиданно и эффектно сменяют одна другую. Образы Дон Жуана, барона, Лауры, Моцарта, Сальери и прочих в этом спектакле размыты настолько, что в них легко запутаться. Карнавальный прием маски здесь оправдан — в обезличенных героях , как зеркале, хорошо видны недостатки каждого сидящего в зрительном зале. Трагедия, она внутри людей, снаружи же все эти страсти-мордасти выглядят по меньшей мере смешно. На сцене все, как в жизни. Одни любят, другие перестают любить, третьи «над златом чахнут», четвертые сгорают от зависти... Не меняя текста, Рыжаков, тем не менее, вскрывает новые смыслы, совершенно очевидно осовременивая каждую фразу пушкинских героев. В речах актеров смещены акценты. Моцарт, к примеру, говорит как грузин, Сальери, облачившись в наряд рок-звезды, поет «Лакримозу», Дон Жуан рыщет в поисках любви под развеселую музыку Горана Бреговича, в спектакле даже нашлось место контактной импровизации (сцена «явления народу» Дон Жуана и его верного слуги Лепорелло)... А сколько музыки звучит в этом спектакле, — Гершвин, Моцарт, грузинские песнопения, Анна Герман.... Абсурдисткое и импровизационное начала очень сильны, как, впрочем, и в недавней премьере театра — бутусовской «Чайке». Сценическая реальность также подчеркивает здесь фарс жизни. Видео-мэппинг — не просто дань современным технологиям, но гарантия того, что зритель не увидит на сцене ни одного штампа. Согласитесь, Пушкин, сыгранный не в декорациях, а на фоне видеопроекцией в 3D — это вызов. В данном случае вызов со знаком плюс. Еще одно достоинство премьеры — это драйв, с которым играют артисты. Молодая энергия устремляет действие вперед, порой кажется, что смотришь не спектакль, а захватывающий фильм, почти блокбастер. Костюмы на героях просятся на подиум — прозрачные боди, пышные юбки драматических цветов, смокинги, грузинские папахи, белоснежные туники. Кроваво-красные губы женщин также символичны. Они — опознавательные знаки всеобщего напряжения, растущего предчувствия любовного, да и жизненного фиаско. Только один наряд в спектакле аутентичен эпохе — комзол Моцарта, которого играет Константин Райкин. Нарочитое соответствие как символ избранности гения. «Моцарт и Сальери», пожалуй, самая сильная пьеса цикла. Историю взаимоотношений гения и злодейства Райкин и его ученик американец Один Байрон (его зритель помнит по сериалу «Интерны») разыгрывают с эстрадной страстью. Райкин, отрешившись от своего амплуа маленького человека, пожираемого комплексами и тайными желаниями, перевоплощается в гениального ребенка. Он весел, игрив, только глаза выдают вселенскую печаль. Байрон очевидно взволновал доставшейся ему ролью, тем не менее он убедителен — играет Сальери зло, почти с ненавистью. В трагическую зависть соперника Моцарта веришь сразу. Несмотря на то, что проблемы зависти и скупости, а также вечного поиска любви, жажды жизни Рыжаков и его команда раскрывают полностью, главную партию в пушкинском хоре тем они отдают Смерти. «Пир во время Чумы» — это всего лишь посыл к грандиозному финалу. Последние 5 минут спектакля буквально бьют наотмашь — актеры ничего не играют, они сервируют длинный стол, а на черном заднике сцены в качестве титров бегут строчки из «Фауста». Аффектация присутствует с такой концовке , но это не отталкивает. Скорее наоборот — завораживает. Громкий финал подводит жирную черту под идеей жизни как пиршества. Шоу, конечно, должно продолжаться, но рано или поздно его все равно поглотит черная мгла небытия. Наталья Витвицкая.
бельчонок: МОСКВА, 18 окт — РИА Новости. Московский театр «Сатирикон» начнет во вторник новый сезон с экспериментальной постановки классической пьесы Пушкина «Маленькие трагедии», которую ее режиссер Виктор Рыжаков назвал рискованной попыткой изменить классику, сообщили РИА Новости в пресс-службе театра. По единодушному мнению зрителей, побывавших на предпремьерных прогонах новой постановки, «Маленькие трагедии Пушкина» — спектакль, в котором режиссер предпринял попытку театрального исследования пушкинского текста, и он получился ярким, сильным по эмоциональному воздействию и с совершенно новым взглядом на пушкинские произведения. «О Пушкине можно думать всегда, но как осмелиться так нахально рискнуть — и начать исследовать его “Маленькие трагедии”? Только предложение Константина Райкина, с которым мы давно договорились попробовать сделать что-то вместе, привело нас к этой идее. А уникальная труппа, собранная Константином Аркадьевичем за последние годы и прошедшая свой актерский путь с такими мастерами, как Фоменко, Стуруа, Фокин, Бутусов, только разжигала это желание», — рассказал РИА Новости Рыжаков, художественный руководитель Центра им. Мейерхольда. По его словам, сегодня коллектив «Сатирикона» одна из самых сильных российских трупп. Действительно, артисты театра умеют все: они не только прекрасные драматические актеры, но и обладают хорошими вокальными данными, играют на разных музыкальных инструментах, владеют пластикой. В их арсенале есть все сценические инструменты, которые необходимы были для создания новой версии «Маленьких трагедий». В спектакле звучит классическая музыка, грузинский фольклор и песнопения, а музыкальные номера исполняются на семи языках. Как рассказал режиссер, многое сочинялось вместе во время репетиций, а ему приходилось лишь организовывать этот процесс. «Самое интересное и состояло в этом поиске. Ведь Пушкин писал эти “трагедии” не для театра, хоть и именовал их как “драматические сцены”. Вот и разберись тут в его послании: мы ведем диалог с поэтом, пытаясь понять, что же этот удивительный бунтарь хотел нам передать. Ведь невозможно только восхищаться его гением и повторять, что Пушкин наше все. Вот мы и рискуем уничтожить в нашем сознании того, навязанного нам временем Пушкина, чтобы заново “вырастить” его в себе». Автор сценографии художник Дмитрий Разумов создал условное пространство, где декорации, костюмы, свет, использование новых современных технологий помогли уйти от классического восприятия текстов поэзии Пушкина. Подробнее: http://news.mail.ru/culture/7094190/
бельчонок: Под знаком Александра Пушкина и Аркадия Райкина откроет новый сезон Московский театр "Сатирикон" МОСКВА, 15 октября. /Корр. ИТАР-ТАСС Ольга Свистунова/. Одним из последних в столице откроет новый сезон Московский театр "Сатирикон" имени Аркадия Райкина. Случится это еще только 18 октября. Однако уже сегодня там начнут принимать зрителей, которые смогут побывать на генеральных репетициях спектакля "Маленькие трагедии Пушкина". Его премьерой и откроют сезон. Поставил спектакль известный режиссер Виктор Рыжаков, лауреат многочисленных российских и международных театральных премий. По его словам, он не просто перенес драматическое произведение великого поэта на сцену, а "предпринял попытку театрального исследования пушкинского текста, усмотрев в нем и пушкинскую трагедию, и трагедию каждого человека". В итоге получился спектакль не о реалиях пушкинской эпохи, а о вечных вопросах человеческого бытия во все времена. Так что здесь не стоит искать хрестоматийного Пушкина. В соответствии с этим замыслом работал и художник Дмитрий Разумов. Он создал условное сценическое пространство, где декорации, костюмы, свет, использование современных технологий позволяют уйти от штампов восприятия поэзии Пушкина. Что касается музыкального оформления, то и тут все не просто. В спектакле звучат произведения Моцарта и Бреговича, Гершвина и Орффа, а также песнопения и грузинский фольклор. А исполняются музыкальные номера на семи языках. В ролях занят большой актерский ансамбль, в составе которого Евгения Абрамова, Сергей Бубнов, Степан Девонин, Марина Дровосекова, Антон Егоров, Иван Игнатенко, Антон Кузнецов, Полина Райкина, Андрей Соломонов, Марьяна Спивак, Полина Шанина и многие другие. Замыкает список художественный руководитель театра, народный артист России Константин Райкин. Впрочем, последнему начало сезона обещает плотный рабочий график. Отыграв в премьере "Маленьких трагедий Пушкина", Константин Аркадьевич практически без антракта должен будет исполнить еще одну важную роль. 24 октября он выступит в качестве ведущего на вечере, посвященном 100-летию своего отца - Аркадия Райкина. Великий артист был основателем "Сатирикона", и теперь его имя по праву носит созданный им театр, где в память о мастере состоится большой юбилейный концерт. Его участниками станут Сергей Юрский, Геннадий Хазанов, Михаил Жванецкий, Роман Карцев, Алла Пугачева, Тамара Гвердцители, Дмитрий Бертман. Ну и, конечно, сам Аркадий Райкин, который оживет на экране в своих незабываемых юмористических и сатирических шедеврах.
бельчонок: Маленькие трагедии фотографииhttp://rus.ruvr.ru/photoalbum/58909688/58909715/[/url]
бельчонок: Маленькие Трагедии Виктор Рыжаков поставил спектакль по бессмертным рассказам Пушкина под музыку Бреговича и Моцарта. Никто не спорит с тем, что Пушкин однажды осенью написал гениальный цикл пьес «Маленькие трагедии». Их часто читали замечательные актеры, упиваясь красотой стиха, остроумием, богатством оттенков человеческих страстей, характеров. Но на сцене ставили почему-то весьма нечасто. Спектакль Театра им. Вахтангова 1959 года запомнился дуэтом Юрия Любимова и Людмилы Целиковской. В начале 90-х Эймунтас Някрошюспоказал дилогию: «Моцарт и Сальери» и «Каменный гость». Недавно Петр Фоменко выпустил свой «Триптих» из «Графа Нулина», «Каменного гостя» и «Сцен из Фауста». А больше и вспомнить нечего. Разве что многосерийный фильм Михаила Швейцера. Режиссер Виктор Рыжаков решил поставить в «Сатириконе» спектакль, объединяющий все четыре трагедии: «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», Каменный гость», «Пир во время чумы» — и еще «Сцены из Фауста». Положить все на музыкальный микст из Моцарта, Бреговича, Гершвина и грузинских песнопений. И тогда разные сюжеты, разные эпохи, разные страсти, описанные Пушкиным, сольются в одно целое, эпиграфом к которому стала строка из Бродского: «В настоящей трагедии гибнет не герой — гибнет хор». Рыжаков настаивает, что предстоящая премьера — плод коллективного творчества. Среди «хора», которому предстоит «погибнуть», кроме молодых актеров значится и имя Константина Райкина. Интересно, кто же станет не погибшим героем?
бельчонок: От зрителя Мы с Данечкой ходили сегодня в театр, как взрослые, на настоящий серьёзный спектакль. Так я теперь обрела кумиров. Это мы были в Сатириконе, на "Маленьких трагедиях". Потрясающе! Сценография удивительная, будто весь спектакль нарисован влёт чёрным маркером на мелованной бумаге; при этом нет монохромности, - а к концу как пятна крови проступает алое: камзол Моцарта, роза, вечерние платья вышедших на поклон актрис. Раздроблен текст, раздроблены герои - Альберов штук восемь, один другого краше:) И прочие двоятся, троятся, перехватывают монолог друг у друга с полуслова. Я никого не знаю в этом театре, ну кроме папы-дочки (а Полина хороша!), интернет-зритель во мне возликовал доктору Ричардсу - да он же замечательный драматический актёр! Ааа, какой диалог Моцарта-Райкина и Байрона-Сальери, ааа, какой а-капелла "Реквием"! - я вас люблю! Два часа вмиг, даже телефон ни у кого не завопил.. И если я скажу, что все аплодировали стоя, это же не будет баян, правда?
бельчонок: От Зрителя Маленькие трагедии Сатирикон В сцены пира встроены все остальные трагедии и все играют всех. То есть жизнь - это пир во время чумы, она же - театр, и все люди в нём. Декламируют суховато, интонации часто не естественные, но иногда случаются проникновенные эпизоды. Вдруг исполняют этюды в образе змеи, грифа, богомола и терминатора. Одеты в серые халаты, сквозь которые проглядывают бальные платья и смокинговые рубашки. Райкин на краю сцены изображал, как мне показалось, режиссера, который то милостиво одобрял выступления, то ругал актеров и зрителей заодно. Сам показывал жида в "Скупом" скупо, а будучи Моцартом произносил "ко мне приходит черный человек" со смехом. Получается, что место театра в жизни не известно. Особенно если его воспринимать как ремесло.
бельчонок: Финальная музыка
Катюша: бельчонок Спасибо Из Википедии: Dies Irae Судный день (лат. dies irae, букв. «день гнева») — в католическом богослужении песнопение проприя мессы (секвенция); написана в XIII веке францисканцем Фомой Челанским. В ней описывается Судный день. Заключительные звуки секвенции символизирует восхождение душ людей к Божественному трону, где праведники будут избраны для наследования Рая, а грешники — низвергнуты в геенну огненную. Dies irae Dies irae, dies illa solvet saeclum in favilla teste David cum Sibylla Quantus tremor est futurus quando judex est venturus cuncta stricte discussurus Tuba mirum spargens sonum Per sepulcra regionum, Coget omnes ante thronum. Mors stupebit et natura Cum resurget creatura judicanti responsura Liber scriptus proferetur in quo totum continetur unde mundus judicetur Judex ergo cum sedebit quidquid latet apparebit nil inultum remanebit Quid sum miser tunc dicturus quem patronum rogaturus cum vix justus sit securus? Rex tremendae majestatis, qui salvandos salvas gratis, salva me, fons pietatis. Recordare, Jesu pie, quod sum causa tuae viae: ne me perdas illa die. Quaerens me sedisti lassus; redemisti crucem passus. Tantus labor non sit cassus. Juste Judex ultionis donum fac remissionis ante diem rationis. Ingemisco tanquam reus: culpa rubet vultus meus. supplicanti parce, Deus. Qui Mariam absolvisti et latronem exaudisti, mihi quoque spem dedisti. Preces meae non sunt dignae, sed tu bonus fac benigne, ne perenni cremer igne. Inter oves locum praesta et ab haedis me sequestra, statuens in parte dextra. Confutatis maledictis flammis acribus addictis, voca me cum benedictis. Oro supplex et acclinis cor contritum quasi cinis, gere curam mei finis. Lacrimosa dies illa qua resurget ex favilla judicandus homo reus. huic ergo parce, Deus. Pie Jesu Domine, dona eis requiem. Amen. День гнева День гнева, тот день, повергнет мир во прах, по свидетельству Давида и Сивиллы. О, каков будет трепет, когда придёт Судия, который всё строго рассудит. Трубы чудесный звук разнесется По могилам [всех] стран, Созывая всех к престолу. Смерти не будет, застынет природа, когда восстанет тварь, дабы держать ответ перед Судящим. Будет вынесена написанная книга, в которой содержится всё, по ней мир будет судим. Итак, когда Судия воссядет, всё сокрытое станет явным: ничто не избегнет наказания. Что тогда скажу я, несчастный, кого попрошу в защитники, когда даже праведник не будет в безопасности? Царь устрашающего величия, спасающий достойных спасения, спаси меня, источник благости. Вспомни, милосердный Иисусе, что я -- причина Твоего пути: не губи меня в тот день. В поисках меня Ты изнемог; Ты искупил меня страданиями на кресте. Да не будет жертва напрасной. О, справедливый Судья мщения, даруй мне отпущение [грехов] перед судным днём. Я воздыхаю подобно преступнику: вина окрашивает мое лицо. Пощади молящего, Боже. Ты освободил Марию и внял разбойнику, а мне дал надежду. Мои мольбы недостойны, но Ты, добрый, яви щедрость, чтобы не сжёг меня вечный огонь. Предоставь мне место среди овец, а от козлищ меня отдели, поставь меня одесную. Уличив злословных, предав их палящему пламени, призови меня с благословенными. Молю, коленопреклоненный, рассыпалось сердце в прах, яви заботу о моем конце. Плачевен тот день, когда восстанет из праха для суда грешный человек, так пощади его, Боже! Милосердный Господи Иисусе, даруй им покой! Аминь. Реквием (Моцарт) История написания Незадолго до смерти Моцарт получил через посредников анонимный заказ на «Реквием». «Реквием» был заказан графом Францем фон Вальсег (англ. Franz von Walsegg) для ежегодного исполнения в память о его жене. Граф был музыкантом-любителем и неоднократно выдавал заказанную у разных композиторов музыку за свое сочинение; при первом исполнении «Реквиема» Вальсегом в декабре 1793 года, ноты были подписаны как «Реквием сочинения графа фон Вальсег». Композитор умер, закончив только первую часть. Произведение, по сегодняшний день потрясающее слушателей скорбным лиризмом и трагической выразительностью, закончил его ученик Зюсмайер.
ls: "Маленькие трагедии". Рецензии из "Афиши". ************* 1 Люблю сатирикон вообще, а это -лучшее, что я там видела. Сильный молодой актерский состав с прекрасными голосами. Спектакль поставлен модно в хорошем смысле слова. Очень современно, столько подтекстов и аллюзий. Спасибо сатирикону, что такое делают. ************* 2 Очень долго думал над этим спектаклем. Когда брал билеты на премьеру, думал, что приеду с просмотра и быстро напишу короткую востроженную рецензию (Сатирикон обязывает), но нет, не получилось. Где-то полдня-день необходимо, чтобы осмыслить происходящее на сцене. Сложно с чем-то сравнивать Маленькие трагедии Сатирикона. Это не затянутые и порой откровенно скучные Деньги, не яркий и вполне неплохой Вечер с Достоевским и тем более не динамичный, эмоциональный и весьма философский Ричард Третий. Нет, это совершенно особенная постановка театра. Выходя со спектакля, кажется, что он слишком абстрактен и ничем не заинтересовывает, но это очень поверхностный взгляд. Уже в дороге начинаешь задумываться о происходящее на сцене, а финальная сцена и вовсе, думаю, самая эффектная в постановке. Мой итог после первого дня осмысления: постановка очень необычная, сюрреалистичная. Начало не предвещает ничего хорошего - затянутое, оно клонит уставлено зрителя в сон. Однако сцена Моцарта и Сальери прекрасна, вокальные данные актеров потрясают, музыкальное сопровождение очень неплохое. Стиль декораций весьма своеобразный, но, на мой взгляд, весьма привлекательный. Каждому, кто планирует посетить Маленькие трагедии Пушкина в Сатириконе я советую перечитать пушкинский текст перед просмотром и подготовиться к тому, что это вовсе не увеселительный спектакль. И размышлять. Да, кстати, этот спектакль ослепляет. ************* 3 Побывала на премьере Маленьких трагедий Пушкина! Пока нет окончательного вердикта, но все еще хожу под впечатлением и вспоминаю отдельные сцены! Наверное это о чем-то говорит. Это конечно не классика, далеко не классика, но и не сплошной авангард. Была не так давно на Триптихе Фоменко, поэтому конечно сразу хочется сравнивать) На мой скромный взгляд, в Сатириконе постановка очень сильная, впечатляющая. Начиная от сценографии, декораций, музыки, света все идеально подобрано. Ну и конечно актеры! Играют бесподобно! Райкина я вообще считаю лучшим театральным актером нашего времени! Хотя то ли роль у него здесь сама по себе не столь пронизывающая, трагичная, то ли за счет того, что еще не вжился в роль, но в других спектаклях его игра завораживала и дыхание перехватывало. Здесь такого не заметила, хотя и нареканий никаких. Остальные актеры очень понравились. Что интересно, показалось, и не только мне, что они копируют манеру и приемы самого Константина Аркадьевича. Ну что ж с них взять, хорошо, что есть у кого учиться и кого ставить в пример! Отдельно хочется выделить музыкальное сопровождение. Музыка просто чудесная. Все эти балканские напевы, Брегович. А какие голоса у девушек, так бы и слушала. Что касается самих трагедий, лично мне больше всего понравилась сцена с Моцартом и Сальери, особенно финальный эпизод. А когда Сальери запел Lacrimosa, невозможно было оторвать ни взляд ни ухо от сцены)) Постановка самой финальной сцены всего спектакля,"Сцены из Фауста", одна из самых интересных находок, которые я видела в театре в последнее время. И положительно отличается от постановки театра Фоменко, где эта сцена после первых двух смотрится очень тяжело. Каменного гостя опять хочется сравнить с фоменковским. И тут Фоменко уже не переплюнуть!!! Обязательно прорвитесь на Триптих ради этого эпизода. А дон Гуан после Кирилла Пирогова вообще не смотрится в другом исполнении. К тому же у Рыжакова дон Гуан почему-то очень сильно и неприятно для уха кричит, прямо-таки надрывается, мучается видать сильно. Но я эту задумку не оценила, не знаю как другие. Итак, подводя итоги, истинным театралам сходить стоит, думаю Рыжакова пришло время узнать, как говорится, в лицо. Уверена, он закрепится на нашей сцене надолго! А любители авангарда просто должны бегом бежать на Маленькие трагедии!!! Останетесь необычайно довольны! ************* 4 Одно из лучших потрясений последнего времени. Удивительно музыкально, до мурашек по спине; очень психодрамотично, как будто режисер выворачивает себя на изнанку; и незавершенно, чтобы увидеть и додумать свое! После спектакля даже аплодируешь не сразу, потому что тебя еще не отпустило... А еще желание перечитать Пушкина и Гете. ************* 5 Вввах - впервые театр вывернул наружу всю свою душу и сущность. Яркий, экспрессивный, жесткий, динамичный, ироничный. Я бы назвала спектакль "Огромная трагедия Пушкина" - если кто-то из зрителей своим логическим умом попытается увязать сюжеты - он потратит очень много времени. Трагедии сформированы не по принципу целостности оригинального сюжета, а по принципу психологической целостности всего происходящего на сцене, в связи с чем на полянке после дождичка возникают самые разные грибы ) Великолепные голоса! Лакримоза Сальери проняла до самых скрытых нейронов мозга. Прекрасный видеоряд, которые не перебивает, а докрашивает все действо. Очень красиво и целостно. Константин Райкин как отец спектакля - как бы присутствует, но следит за всем издалека. Финал: яркая вспышка - перезапись - блеск! Такого восторга я давно не испытывала в театре! Браво!
бельчонок: Вот еще из спектакля
ls: "Маленькие трагедии". Прогон 17 сентября и премьера 18. Собиралась ограничиться в этот раз только прогоном, всё дела, дела, но в день премьеры поняла, что на спектакль пойду (такое внезапное принятие решений стало уже обычным). Округлость цен удивила. Последний ряд в два раза дороже привычного. Но после всех звонков была возможность занять место ближе середины, чем и воспользовалась. За прогоном наблюдала из уютного левого уголка, так что все левосторонние музыкальные номера можно было хорошо рассмотреть. А премьеру смотрела с правого края середины, такое двустороннее наблюдение даёт более полное представление о спектакле. Спектакль смотрелся легко оба раза. Обычно после середины двухчасовых спектаклей без антракта вспоминаю об их длительности и отсутствии перерыва, в эти разы вспомнила ну совсем уже перед самым окончанием. С одного раза не во всё вникла. На прогоне поначалу не слушала слова, хотелось рассмотреть, кто танцует в парах и вообще кто находится на сцене. Некоторых актёров всё ещё видела впервые. Когда всех разглядела, и текст стал доходить до сознания. Текст полностью был воспринят со второго раза, с первого раза диалоги слушались хорошо, а отвлеченные монологи, произносимые в быстром темпе, ускользали от понимания. Кроме "Гимна чуме". И даже не потому, что его читал Иван Игнатенко, он читал как все, а сам текст настолько запомнился со школы, что сразу же стало вспоминаться продолжение. Что за литературный жанр получился ? Поэма без героя или роман в стихах, поскольку сюжетные линии из нескольких произведений перемешаны и развиваются параллельно, а главный герой, судя по эпиграфу - хор? За то, что хор и есть главный герой, говорит и отсутствие ярко выразившего себя персонажа, которому можно было бы отдать предпочтение. Все герои взимозаменяемы, и собственно замены и происходят во время спектакля. Невольно и, может быть, не к месту, вспоминались несколько раз слова Дорна "Блестящих дарований теперь мало ... но средний актер стал гораздо выше." И спектакль как будто и не нуждается в актерах, которые бы выделялись, он сам по себе ярок. А от выхода режиссёра - на прогоне не заметила волнения, а на премьере оно было заметно по повторам в произносимых фразах, по темпу, потому что текст был тот же примерно, и текст хороший, - от выхода режиссёра вызвались в памяти слова Аркадиной "Он знаменитость, но у него простая душа. Видите, он сам сконфузился." И слова Тригорина "Вот я с вами, я волнуюсь...". Поначалу было ощущение некоторой пустоты от отстутствия любимых героев, но театр ведь не мультики про Гену и Чебурашку, где одни и те же персонажи должны появляться в каждой серии. Музыка и пение, красивые коллективные сцены, а также, несомненно, сам пушкинский текст, возместили равномерность восприятия исполнителей. Хотя исключения в этой равномерности были. Это сам К. А.., который не мог не выделяться на фоне остального ансамбля. Понравилась Марьяна Спивак. В других спектаклях сквозь играемые ею роли мне виделся сильный, решительный человек, лишенный сомнений. А здесь она была немножко слабой, немножко комичной, и в сцене с доном Гуаном, держа птицу в руках, то ли голубя, то ли сову, то ли курицу, она сама была немножко "клушей" и разговаривала в стиле "квох-квох". В сцене, когда облаченные в повязки дон Гуан и Лепорелло подходят к городу, ничего нетрадиционного я не узрела. Лепорелло пытается остановить Гуана и даже как бы прибивает его ступни к земле. Мне посчастливилось увидеть обоих исполнителей Сальери, обоих актёров впервые. Сергей Сотников - на премьере - дал образ испорченного славой, порочного, но привлекательного в своей порочности музыканта, рок-звезды, в его исполнении противопоставление "гений и злодейство" превращалось в "гений и самодовольство". Одина Байрона я видела вне театра, уже какое-то положительное восприятие было, но он выглядел обычным современным молодым человеком. В спектакле при первых его появлениях возник образ молодого английского аристократа, каким он мог представляться после нескольких подряд прочитанных книг о жизни высшего английского общества 19 века. А когда он подаёт Моцарту бокал с питьём, а потом долго и красиво поёт, с немного подведёнными глазами, завершился уже начавший создаваться образ юного вампирчика. Наивный распахнутый взгляд, искренняя вера в своё благое предназначение, а сквозь полупрозрачную почти ангельскую оболочку просвечивает мрачное чудовище, вот-вот оно прорвёт скрывающий его истончающийся кокон и вылупится во всей своей монстровой сущности, но всё равно не будет считать себя злодеем... просто таково его предназначение. Вонзить зубки в жертву - бесценный дар тому, в кого они впиваются. Этому ещё способствовала сцена, когда монстры поочередно уничтожали друг друга, а потом возрождались, и всё начиналось снова. 3D не мешало, по большей части я его не замечала, а иногда, вспомнив, специально старалась обратить внимание. Лица в левом углу, может, и затенялись, но бинокль исправил все эти недостатки. Из изображений понравились окна с летящими за стеклом листочками и ковры. Групповые сцены, когда все вместе, были красивы, напоминали скульптурные композиции, барельефы. Когда с одной стороны слышится "Две гитары", а сдругой произносится текст, диссонанс резкости голоса с красивым пением, возможно, задуман. Там что-то навевающее мысли об эмиграции, актриса как бы декламирует на улице, как умеет, потому что не актриса она, а зарабатывает на хлеб, после стихов пьет чай из термоса и ест что-то из фольги. Как бы две сестры расстались, одна поёт, другая стихи читает, и случайно встретились. В целом все эти чтения слева-справа как конферанс. После прогона думалось, ну к чему тут Анна Герман. После премьеры - это тоже символ поп-культуры, что ли? В дополнение к порокам, обличаемым в "Трагедиях", показанная в финале бегущей строкой "Сцена из Фауста" клеймит скуку. Вспышка в конце - да, лучше в этот момент закрыть глаза. И немножко побуду папарацци. Меня удивляло, что другие встречают знаменитостей на спектаклях, мне никто не попадался. Но там, где я сидела, мне был виден показавшийся знакомым профиль мужчины, сидящего на приставном стуле, он не пересел на нормальные места, хотя такие были, на них потом перебежали зрители с задних рядов. Эти волнистые седеющие волосы. В конце спектакля меня осенило - я видела его на форумных фотографиях с дочкой-актрисой. А после спектакля, когда причастные направлялись в буфет для фуршета, я случайно оказалась в этом потоке и случайно встретилась взглядом с актёром, про которого сразу поняла, что видела его в "Синем чудовище" в роли царя, а через час вспомнила его фамилию. Он был с семейством, возглавляемым хорошенькой темноглазой девочкой.
Lotta: О неуместных ассоциациях во время спектакля, которыми отличаются ls , Филифьонка и я (может, и другие, но мы об этом - пишем). В ходе "Маленьких трагедий" меня вдруг осенило, как это ls сходу разглядела и оценила Ваню Игнетенко в "Доходном" и вообще обратила на него внимание (мы то давно за ним наблюдаем). В полутьме и контрастном свете спектакля временами Игнатенко - вылитый Тимофей! Силуэтно похож, да и вообще по типу актёрскому, как я теперь поняла: органика, тонкая мимика, особенно во взгляде.
evita: Коммерсант, №199/П (4740), 24.10.2011 Капустник во время чумы "Маленькие трагедии Пушкина" в театре "Сатирикон" Московский театр "Сатирикон" открыл новый сезон премьерой спектакля "Маленькие трагедии Пушкина" в постановке режиссера Виктора Рыжакова, с участием Константина Райкина и молодых актеров труппы. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ. Виктор Рыжаков еще не ставил в Москве спектакли на таких больших сценах. Он известен прежде всего как человек, тонко чувствующий современные тексты,— но увлечение новой драматургией в наших условиях обрекает режиссера на работу на обочинах (вот сейчас один из спектаклей Рыжакова идет даже не в театре, а на редакционной кухне одного популярного городского журнала). Впрочем, в последнее время режиссер стал углубляться все дальше в прошлое, брать тексты, которые важно не столько угадать и дать расслышать другим, сколько переосмыслить и своей волей сделать актуальными. Он поставил прозу Виктора Астафьева, потом "Пять вечеров" Александра Володина, теперь вот "Маленькие трагедии". Для понимания феномена сатириконовской премьеры важно знать, что Рыжаков известен и как хороший педагог. Один из своих недавних спектаклей — "Прокляты и убиты" в МХТ имени Чехова — он сделал для вчерашних студентов: беспощадная военная правда Астафьева обрела внятную форму последнего концерта во фронтовом клубе. Мы понимаем, что герои обречены на смерть, и от этого коллективная витальная энергия новобранцев, то и дело принимающихся петь или просто слаженно двигаться, обретает внятный трагический привкус. Собственно говоря, "Маленькие трагедии" тоже поставлены как класс-концерт, в котором молодым актерам "Сатирикона" предоставлена возможность показать, как слаженно они умеют двигаться, как громко умеют произносить текст и как красиво умеют носить костюмы. В сущности, этот концерт дают тоже в присутствии смерти — спектакль начинается и заканчивается фрагментами "Пира во время чумы" (Виктор Рыжаков не первый, кто при постановке "Маленьких трагедий" использует такой прием). И, кажется, его можно легко смотреть и без знания русского языка — спектакль похож на отлаженный механизм, в котором все время что-то переключается, часто меняются скорости вращения деталей, чередуются тембры и настройки. Энергия от молодых актеров передается залу напрямую, словно минуя Пушкина. Хотя, впрочем, без языка все-таки было бы тяжело — тогда ведь не засмеяться от изумления, когда один из двух полуобнаженных борцов, несколько минут до этого медленно и упорно мявших тела друг друга, произносит первую строчку "Каменного гостя", выдавая таким образом в брутальных спортсменах Дон Гуана и Лепорелло, стоящих у врат Мадрида. Молодых актеров трудно разглядеть, трудно кого-то выделить. Вот талантливый Один Байрон выпорхнет из толпы одержимым Сальери — но сразу растворится в ней. Смыслы и темы в "Маленьких трагедиях Пушкина" мелькают и гаснут, не успев зажечься. Ведь не просто так перебрасывается текст от одних актеров к другим, отчего действие местами напоминает мрачный капустник. И не шутки же ради несколько строк Дон Гуана звучат хриплыми интонациями "под Высоцкого". И не для одного только поддержания современного имиджа театра придумывал впечатляющий видеомэпинг Владимир Гусев — спектакль словно заключен в раму, на которой искажается и стекает куда-то паутинный узор, напоминающий карту огромного города. И грузинские картины появляются не для красоты, а чтобы напомнить нам о войне и о стыде. Примерно в середине вечера посещает подозрение, что первоначально "Маленькие трагедии Пушкина" задумывались как исключительно молодежный спектакль и что художественный руководитель театра Константин Райкин присоединился к работе позже, когда стало ясно, что постановке требуется дополнительная поддержка. Райкин сам начинает спектакль и потом то исчезает, то появляется — не только тем или иным пушкинским персонажем, но и безмолвным наблюдателем, который следит за происходящим,— то грустным свидетелем, то вдохновленным болельщиком. Стоит ли подробно говорить о том, что появление Райкина каждый раз решительно меняет центр тяжести действия и центр притяжения зрительского внимания. Разумеется, смотреть на него хочется все время — даже если теряешься в догадках, почему именно ему отдан именно этот фрагмент. Но когда Райкин выходит в роли священника, стыдящего пирующих во время чумы, вдруг вспоминаешь, что всего год назад он сыграл "человека из подполья" в "Вечере с Достоевским". А когда начинает роль Моцарта, с комическими гнусавыми интонациями, в смешной маске с носом и очками,— что совсем скоро придет столетие Аркадия Райкина и что не случайно основатель "Сатирикона" изображен на обороте пригласительного билета "Маленьких трагедий".
evita: Зритель пишет ...Ходила на "Вечер с Достоевским" с Константином Райкиным... Сходить на спектакль, конечно, посоветую (для меня в этом нет вопроса - опять же по причине моноспектакля и АКТЕРА). Но подробно писать не буду, не очень умею это делать выразительно( или ОЧЕНЬ много пришлось бы писать). Только отмечу два момента. В силу ещё более психологически сложного материала сыграть такой спектакль - отнять кусок своей жизни ( несмотря ни на какой профессионализм). Я не знаю, как часто он будет его играть, но не думаю, что можно играть его часто: нагрузка жуткая, пот лился просто рекой к концу спектакля. Такое же "выкладывание", "выворачивание наизнанку" я видела в его с покойным Романом Козаком спектакле "Косметика врага". И второе, на чем я настаивала бы. Его надо играть в малом зале. Дело не в том, что Константину не под силу "держать зал". Ему это подвластно. Но такой материал, на мой взгляд, требует более интимной обстановки ( а зал в "Сатириконе" такой большой и широкий...). Из-за этого немного с мизансценами не все в порядке...
бельчонок: Тут «Маленькие трагедии» в «Сатириконе» Спектакль Виктора Рыжакова больше всего напоминает концерт для Константина Райкина с оркестром Виктор Рыжаков отлично умеет работать с современными текстами, а также находить ключи к советской драматургии. Его спектакли по пьесам Ивана Вырыпаева «Кислород», «Бытие №2», «Июль» стали вехами в истории новой драмы, а прелестные «Пять вечеров» в «Мастерской Петра Фоменко», где пьеса Володина оторвалась от советского быта, а герои парили над сценой, подобно персонажам Шагала, на мой вкус, вообще была одной из лучших премьер сезона. Но в «Сатириконе» режиссер взялся за материал совсем другого рода, масштаба и значения. Главный постановочный прием Рыжакова всегда состоял в том, что он прозу превращал в поэзию, не в буквальном, конечно, смысле, но в его спектаклях тексты всегда звучали ритмически организованно и подавались со сцены так, как обычно читают стихи. И каждый раз режиссер находил для них точную форму и рисунок. Но рядом с настоящей большой поэзией постановщик как-то растерялся. Столкнувшись с необозримыми возможностями интерпретаций, которые дает классика, он словно не знал, на какой остановиться, и явно перемудрил с аранжировками. По бокам сцены стоят две микрофонные стойки, где по ходу пьесы исполняются номера на разных языках. Вначале на авансцену выходят Константин Райкин в строгом костюме с бабочкой и группа артистов в серых робах и начинают чисто и звонко петь на латыни. Тут надо сразу отдать должное хормейстеру Татьяне Лейкиной, которая настроила ансамбль актеров как образцовый музыкальный инструмент, который может исполнить что угодно, вплоть до «Лакримозы» Моцарта. Собственно весь спектакль построен как концерт для солиста с оркестром. У Райкина здесь несколько ролей: Жид-ростовщик, скупой рыцарь, Моцарт и священник из «Пира во время чумы». Остальной текст свободно распределен между артистами, так что в программке они перечислены просто через запятую. Конструкцию этой постановки ясно иллюстрирует одна из первых сцен, когда сидящие за большим столом исполнители по несколько строк читают первый монолог Сальери. А сам композитор управляет этим оркестром с помощью дирижерской палочки. Вообще «Моцарт и Сальери», пожалуй, самая удачная часть спектакля. Концептуально и неожиданно уже само распределение ролей: легкомысленного «гуляку праздного» здесь играет Константин Райкин, а умудренного опытом завистника Сальери — его бывший студент, молодой и обаятельный Óдин Ланд Байрон. В сцене отравления Моцарт, как ему положено, одет в камзол и парик, а Сальери представляется эдаким расхристанным рок-музыкантом, каждому слову которого с восторгом внимает толпа зрителей. Все это переворачивает миф о рутинерстве и косности, которые губят новое, молодое искусство. Напротив, выходит, что на смену гениям, сброшенным с корабля современности, приходят ушлые и бездарные шоумены. С такой трактовкой можно спорить или соглашаться, но здесь она по крайней мере есть. Чего не скажешь о других маленьких трагедиях. Эпиграфом к спектаклю Виктор Рыжаков поставил афоризм Бродского «В настоящей трагедии гибнет не герой, гибнет хор». В знаменитой Нобелевской лекции поэта эти слова относились к страшной катастрофе, постигшей Россию в XX веке; что имел в виду Виктор Рыжаков — бог весть. Но во всяком случае, именно хор тут становится главным действующим лицом. Режиссер признается, что спектакль и сочинялся именно так, всем миром. Немудрено, что коллективное чтение пушкинских стихов тут все больше походит на студенческие этюды, где ученики стараются перещеголять друг друга в изобретательности. Например, десяток Дон Гуанов, устроив для начала показательную бойню с лужами крови на экране, по очереди исполняют монолог «Все к лучшему: нечаянно убив / Дон Карлоса...», взбираясь на помост то змеей, то коршуном, то механическим роботом. Маленькие трагедии покрошены на эпизоды, тщательно перемешаны и щедро приправлены разными музыкальными соусами. В результате получается редкостный винегрет. Размножившиеся Лауры гарцуют в балетных пачках, Мэри исполняет «Эх, раз, еще раз» с интонациями Дины Дурбин, Дон Гуан разговаривает с монахом на манер церковных песнопений, а Горану Бреговичу вторит Анна Герман. Кроме того, в спектакле звучат Гершвин, Карл Орф и грузинский фольклор. Актеры тоже временами почему-то говорят с акцентом — кто с грузинским, кто с еврейским. Назвать все это «исследованием пушкинского произведения» язык не поворачивается. И когда в последней сцене «Пира во время чумы» выходит Райкин-монах и начинает отчитывать гуляющую молодежь, кажется, что испепеляющая укоризна в его взгляде относится в первую очередь к артистам, черт знает что здесь вытворяющим. «Маленькие трагедии» в чем-то похожи на предыдущую премьеру «Сатирикона» — авангардную «Чайку» Юрия Бутусова. Там тоже актеры менялись ролями и по нескольку раз переигрывали одну и ту же сцену. Там тоже было немыслимое нагромождение приемов и сценических трюков. Но работа Бутусова была живым, предельно личным и откровенным высказыванием о том, что действительно болит и волнует. А постановка Рыжакова, к сожалению, выглядит сложной, но абсолютно безжизненной конструкцией. Для спектакля была закуплена дорогая мультимедийная техника. Но спроецированный на задник видеоряд никак не взаимодействует с происходящим на сцене и воспринимается как визуальный шум. В спектакле неплохие декорации, грамотно поставленный свет и красивые мизансцены, но ими хорошо любоваться отдельно, как застывшими картинами, не терзая свой слух криками, которые здесь явно преобладают над обычной речью. Эффектнее всего выглядит безмолвный финал спектакля, где по экрану, подобно титрам, бежит текст «Сцены из Фауста», а актеры в это время накрывают длинный, сияющий хрусталем стол, чтобы потом, как по волшебству, мгновенно исчезнуть со сцены. Может быть, и с другими пушкинскими текстами гуманнее было бы поступить так же?
evita: ЗДЕСЬ Фотографии Александра Курова
Божена: "Маленькие трагедии" прогон 17 октября Неделя прошла после прогона – многовато; отвыкла я за предыдущие месяцы писать о спектаклях сразу. Уже началось - очень резануло мелькнувшее в «профессиональной» рецензии слово «капустник». «Капустник» - штучка великолепная и при этом все же «не та», недопустимая оценка и для спектакля, и для фильма. Самый жутким «капустником» для меня стал за последние десять лет именно фильм «Про Федота-стрельца, удалого молодца». И… назвать «Маленькие трагедии» капустником у меня просто язык не повернется. Хотя… привередничала и привередничаю я порядком. И в основном по части режиссуры – что больше всего люблю, о том и говорю, и думаю. Спектакли Сатирикона всегда пропитаны кровью, потом, жизнью и энергией. Иных спектаклей в этом театре нет. Наверное, и к счастью – уже не может быть по-иному. И этого вполне достаточно, чтобы к большому труду отнестись с большим уважением и больше внимания уделить достоинствам, а не погрешностям. На мой взгляд, назвать спектакль средним не получится – спектакль не слабый, яркий. Со сцены льется поток энергии, и не только молодой, которую некуда девать, но и мощной и ни чуть не уступающей и Константина Райкина, и Виктора Рыжакова. Со сцены льется добро, льется любовь. К Пушкину, к своему делу, к нам зрителям – и любовь учеников к Учителям, и Учителей к ученикам. Ребята молодцы – очень техничны, очень органичны. Кто бы сомневался! Я попала на Сальери в исполнении Одина Байрона – и он чертовски хорош! Коварен, «глубоко поверхностен», талантлив и тонок – ну, как его, именно его не принять за Моцарта в начале? Ан нет – Сальери! И разыгранное телешоу… да , именно оно сейчас так часто нам заменяет настоящее течение жизни: вперится, не пропустить ни одного звука и движения, поорать, когда ведущий махнул рукой – и похоронить Моцарта, не весть, как на шоу забредшего. Мариша Дровосекова – умница! Солнышко. Ее «восемнадцать лет» (да все двадцать… … … не будем о сокровенном!) в ушах стоят всю неделю. Такая Лаура неожиданной для меня стала – и чудо, как хороша даже в исходящей от нее пошлости и вульгарности! Вот ведь… и это можно играть так вкусно. Но ведь Мариша такая мастерица! Еще очень порадовал дуэт Марьяны Спивак и Антона Кузнецова. Их дуэт так хорош в Чайке – но ведь и здесь, несмотря на стеб, на … неожиданную для меня подачу Пушкина – ну, привыкла я иначе читать и воспринимать классику – грубоваты, гротескны, но так трогательны! И выкрик отчаянный, тоненький, несчастный донны Анны вдогонку дону Гуану/Диего «как вас зовут?»… До сих пор смех разбирает. И Слава Богу! Отдых, энергию спектакль дает. Спектакль хороший. Задача у него получилась несколько иная, чем мне представлялось, пока ожидала премьеру. Но… почему нет? Разве запретно на Александра Сергеевича взглянуть так, с иронией , с молодым – и с матерым задором; сделать его почти «общедоступным» и зрелищным – и просто дать зрителям отдохнуть и подпитаться и подлечится энергетикой, исходящей со сцены. И это при том, что спектакль не поверхностен, не легковесен и качественен. Теперь все же коснусь того, что… хотела написать слово «не понравилось», а не легло оно. Скорее, вызвало вопросы. А теперь, через неделю вспоминаю… и думаю, может и не права была в чересчур жестком первом мнении, которое высказывала уже девочкам… Пушкин нарезан на куски. Истории рассказаны в истории … «Пир во время чумы» обрамляет. Сразу ассоциации с Боккаччо. Было впечатление, что весь спектакль состоит из отдельных кусков – и не хватает того стержня, той основной мысли, на которую бы все это нанизано, спаялось в единое целое. Хотя, я думаю, нести это должен Константин Райкин, перевоплощаясь то в один, то в другой образ – и при этом остающийся в стороне, несколько вне действа, и не забывающий о том, что он Мастер, он учитель, он… Пушкин! – а здесь на сцене и в зале его ученики, зрители и персонажи. Осталось и послевкусие, и предвкусие «Чайки» - никуда от него не деться! И сразу начала искать объяснение – для чего используются повторы, для чего спецэффекты, для чего такое распределение ролей? Моцарт – и вдруг Константин Райкин. Лаура – и такая!!! Дон Гуан – в папахе! Объяснить бы еще одной одой театру… Не объясняется! Возмутиться бы не просто не серьезным в какие-то моменты - стебным прочтением Пушкина? Смешением серьезного с несерьезным; высокого искусства и шоу! А… почему вдруг всех загонять в строго определенные рамки? Это творчество. Оно должно приносить радость и мысль творцам и зрителям. Принесло? Принесло. Это не «Чайка». Это не Юрий Николаевич Бутусов (обожаемый на все времена!). Это «Маленькие трагедии». Это Виктор Рыжаков. Это не театральный артхауз; может быть, и не исповедь. Но это доброта, любовь, задор. Иная у спектакля задача, чуть менее серьезная. Не надо здесь души зрительские вызвать и отправить в полет на обозрение микро- макрокосмоса. Надо любить и жить вместе с ребятами на сцене. И если вот это учесть – ничего не распадается! Иной спектакль. Хороший спектакль. Еще одна жемчужинка в короне «Сатирикона». Ну… вот такая я после этого спектакля добрая! С новым сезоном!!!
evita: Фото Михаила Гутермана
Локоны: 24 октября в Сатириконе прошёл юбилейный вечер-концерт, посвящённый Аркадию Райкину. Декорация сцены состояла из кинопроекций фотографий великого артиста. Вечер был поставлен на чередовании кинокадров с миниатюрами Райкина и живого исполнения номеров известных артистов: Гвердцители, Юрского, Карцева, Пугачёвой, Хазанова. Ещё показали дуэт певцы "Геликон-оперы", Константин Райкин читал стихи поэтов, которые нравились его отцу. Завершался концерт песней в исполнении Аркадия Райкина "Осенние листья шумят", которая была подхвачена артистами Сатирикона, вышедшими на авансцену в полном составе, среди них был и Сергей Зарубин. Денис Суханов отпустил бороду, которая ему очень идёт.
evita: ЗДЕСЬ ВИДЕО ТВ-КУЛЬТУРА со вчерашнего вечера в Сатириконе.
evita: ЗДЕСЬ ВИДЕО НТВ со вчерашнего вечера в Сатириконе
ls: Lotta мы об этом - пишем Заметки с легким оттенком гонзо, в варианте, исключительно нормативном . Несколько слов об Иване Игнатенко, коль уж зашла о нём речь. В "Доходном" он произвёл наибольшее впечатление. Если какое-то сходство и было, то именно там, хотя в чём конкретно, не смогу описать. А что портрет его висит в точности под фото старшего товарища, так что далеко ходить не надо, это факт. Порыскав по форуму, я нашла совет Иринаты смотреть его в театре "Около". Там я посмотрела премьеру спектакля "Эпоха протеста (Легкий поцелуй)". На основе маленькой, на двух лиц, пьесы Андре Руссена "Апрельской ночью". Ну, еще запись Бродского, читающего свои стихи под музыку The Doors "Riders on the storm ". Список действующих лиц расширили, дали им имена. Муза стал Тео Вержбицки (Сергей Каплунов) , а писатель был назван Станислав Лемке (Иван Игнатенко). Это главные роли. Сюжет развёрнут по сравнению с пьесой. Муза-Тео сбежал из лечебницы (куда был помещен за свои оригинальные взгляды на искусство) с помощью Клары, пришел к Лемке, затевающему пьесу, и стал учить, как и о чём писать. Лемке это не особенно понравилось, он позвонил в лечебницу и "сдал" Музу , за которым и так уже гнались санитары. То есть роль Лемке отрицательная. В начале спектакля Иван долго и упорно смотрел в тетрадку, так что появилась мысль, а не доучивает ли он роль. Сказать что-то конкретное о его игре трудно, может, с первого раза не разыгрался. Зато на поклонах он показал себя, того, из "Доходного". Первый раз вышел, улыбаясь одним уголком рта, а второй - другим. После чего я решила, что он человек весёлый, и роли, где можно повеселиться и похулиганить, для него комфортны. В "Синем чудовище" понравился, но там были крохи, и чаще всего надо было угадывать его под маской. И вот - "Маленькие трагедии". Пока не могу сказать, что он чем-то выделяется. Но здесь может быть вопрос в том, насколько текст близок актёрам, за исключением некоторых отрывков.
Кука: ls пишет: В "Синем чудовище" понравился, но там были крохи, и чаще всего надо было угадывать его под маской. Сейчас Ваня в "Синем чудовище" играет Бригеллу, без маски так что можно оценить его труд
ls: Он был записан Бригеллой и раньше, но в очередь с другими. А сейчас только он играет? На спектакль с Иваном-Бригеллой хотелось бы сходить.
Кука: ls он играет в очередь с Гунькиным и Девониным, начиная с весны Ваню в этой роли я видела чаще остальных Поэтому у Вас есть шанс
evita: "Новая газета" 26.10.2011 Вешние воды во время чумы «Фоменки» и «Сатирикон»: две премьеры как два умонастроения В «Мастерской Петра Фоменко» Евгений Каменькович поставил подзабытые героической современностью «Вешние воды» Тургенева. Спектакль назван по статье Чернышевского «Русский человек на rendez-vous». В «Сатириконе» Виктор Рыжаков поставил «Маленькие трагедии Пушкина». Играет Константин Райкин в окружении молодых актеров. Спектакль имеет эпиграф из нобелевской речи Бродского: «В настоящей трагедии гибнет не герой, гибнет хор». Премьеры совпали во времени случайно. Но в них видны две стратегии. Два способа русского человека держаться на рандеву с жизнью. У Рыжакова в «Сатириконе» мальчики-девочки в сером-оборванном сменяют друг друга у микрофона. Бесконечно повторяют, точно сдают зачет по сценречи: «О, бедность, бедность! Как унижает сердце нам она!» Или, например: «Но знаешь, эта черная телега имеет право всюду разъезжать». И все мимо смысла. Включая самые алмазные строфы. Состоялось одно. «Моцарт и Сальери» сыграны Константином Райкиным и Одином Байроном, уроженцем штата Миннесота, выпускником Школы-студии МХТ 2009 года. Читателю «Маленьких трагедий» обычно кажется: Моцарт молод, Сальери стар. В «Сатириконе» Моцарт грозно, неряшливо, безнадежно сед, а лощеный Сальери очень молод. На жертве — обтерханный твидовый пиджак с пятнами ткемали. Убийца блюдет офисный дресс-код. Его «Что пользы, если Моцарт будет жив» с легким английским акцентом так рассудительно, словно речь о корпоративном поглощении с закрытием пары-тройки фабрик. Да и весь текст Сальери сидит на юном яппи, словно влитой. И в таком распределении ролей на сегодня много психологической правды. Моцарт у Рыжакова устал жить. Он знает цену себе и знает: его время кончено. Неудобный, громогласный, совершенно неуместный «в мире мер» — в финале Моцарт — Райкин похож на строку Давида Самойлова: «Арап Ганнибал — негатив постаревшего Пушкина». В блеске темных зеркал, в лучшем наряде — красный камзол, башмаки золотые, рукава в кружевах — он корчит рожи залу, отлично понимая Сальери. С грозным сарказмом гения манипулирует «молодым волком». Сам ведет к «чаше дружбы». Прочий шум на сцене объясним только через гипотезу: достойнейший режиссер Рыжаков в достойнейшем театре «Сатирикон» ставил не Пушкина, а именно выбранный им эпиграф. Иллюстрировал убеждение — по-человечески понятное, многим сегодня свойственное: тот хор, для которого А.С.П. был главным героем, давно погиб. Как этот хор ни назови (хоть русской интеллигенцией), чума скосила его, модная болезнь добила. Поэтому никто не может прочесть путем ни «Песнь Мери», ни «Песнь Вальсингама». Поэтому одинаковым фанатским воем встречают Моцарта и Сальери: ведь оба — звезды. Черно-белая компьютерная графика пляшет по заднику: какой-то Урюпинск-Сити всеми небоскребами рушится в никуда, потом всплывает золоченая рама, в державных завитушках гипсовых лавров. В ней пустота. Моцарт, выпей йаду… М-да… А тремя днями позже новое поколение «фоменок» сыграло Тургенева. …Сначала зритель бдителен: ну классические «фоменки», Большой стиль «Мастерской», уже чуть окостеневший в своей прелести. Но через полчаса точность и нежность спектакля побеждают. Есть ли тут какие сверхсмыслы? Не знаю… Но история тульского помещика 22 лет, страстно полюбившего во Франкфурте итальянку Джемму, готового стреляться из-за нее на дуэли, готового продать имение и встать за стойку кондитерской, история великой любви, нелепо рухнувшей через неделю, когда Санина соблазнила скучающая на водах, не знающая удержу барыня-миллионерша Марь Николавна… история любви, которую Санин не мог забыть всю жизнь, — сыграна с точностью ювелирной. Все ожило: сафьяновые переплеты и серебряные шандалы, лепет о Гете и о Гарибальди, раннее утро в городском саду, серая мантилья и гранатовый крестик, наотмашь отданный католичкой православному жениху: «Если я твоя, так и вера твоя — моя вера!» Даже Пушкин ожил! Как Санину идти на дуэль без пары строф «Онегина»?! И как же Федор Малышев, выпускник РАТИ 2011 года, читает эти строфы… В «Мастерской Фоменко», как всегда, кажется: сначала здесь воспитывают людей — а уж потом актеров. Невозможно было б сыграть этот старинный пыл, не понимая его. Они все хороши: нежная Джемма (Серафима Огарева) и жадная до жизни Марь Николавна (Екатерина Смирнова), способная таким львиным зыком затянуть на променаде «На гряной неде-еле руса-алки сидели…», что чинная публика Висбадена чуть не падает с кручи в Майн. И лощеный жених-коммерсант Клюбер (Амбарцум Кабанян). И здравомысленный до цинизма супруг Марь Николавны (Дмитрий Захаров) — он же (в других сценах) возвышенный старик-актер Панталеоне. И все эти лица новы для зрителя. Все актеры «Вешних вод» в «Мастерской Петра Фоменко» — выпускники РАТИ 2010 года (мастерская Олега Кудряшова). Или — выпускники РАТИ 2011-го (мастерская Евгения Каменьковича и Дмитрия Крымова). …Пока один театр упивается мыслью о полной гибели всерьез того хора, который два с лишним века озвучивал лучшее в жизни России, — другой театр предъявляет еще полдюжины новых, тонко выточенных лиц. Полдюжины новых, вполне поставленных голосов из этого самого, отплаканного-отпетого, хора. Свято место опустело, школа глухо заперта? Гипотеза, как говорил Воланд, солидная и остроумная. Но те, кто придерживается противоположной, не менее солидной и остроумной гипотезы, — школят своих тургеневских девушек и дуэлянтов-пушкиньянцев. Добывая их из мальчиков-девочек 1980-х годов рождения. Откуда ж еще? Автор: Елена Дьякова
Божена: После проглядки всех "неположительных" рецензий всплывает одно воспоминание: моя подруга вела рубрику в "Вечерке", писала о книжных новинках. Вообще; не только о "бульварном чтиве". Старалась написать не только хорошо - писать хорошее. Рубрика всем нравилась. Но через год ее закрыли. А ей сказали: "Дорогая, так нельзя! что ж это такое? ТЫ ПЛОХО РУГАЕШЬ!!!" Жалко мне людей, которые получают деньги в в зависимости от качества ругани. В последнем опусе хоть радует, что... хоть о "фоменках" что-то хорошее проскочило.
бельчонок: От уважаемого arlekina "Маленькие трагедии Пушкина" в "Сатириконе", реж. Виктор Рыжаков Валерий Фокин вариант "Записок из подполья", сделанный для "Сатирикона", назвал "Вечер с Достоевским". Все основания были у Юрия Бутусова озаглавить свою сатириконовскую постановку "Чайки" как "Вечер с Чеховым". Спектакль Виктора Рыжакова называется "Маленькие трагедии Пушкина", но точнее было бы сказать - "Вечер с Пушкиным", при том что понятию "трагедия" он отчасти возвращает исконный, античный смысл, а также такие категории классической трагедии, как хор и герой. Ну а кто в сатириконовской (тоже, между прочим, вполне себе античная аллюзия - "Сатирикон"!) трагедии может выступить героем?! И вот, так же как и в "Вечере с Достоевским", здесь первым на сцену, под аплодисменты зала, в концертном костюме с иголочки выходит худрук "Сатирикона" Константин Райкин, а вскоре к нему присоединяются молодые актеры труппы, недавние, студенты его курса, хотя уже достаточно опытные профессионалы, и запевают хором. У Рыжакова "маленькие трагедии" разыгрываются не последовательно, одна за другой, и тем более не отдельно друг от друга: персонажи "Скупого рыцаря", "Моцарта и Сальери" и "Каменного гостя" как бы встречаются на "Пире во время чумы". Рыжаков с беспримерной убедительностью демонстрирует не столько стилистическое единство пушкинских текстов, сколько их универсальную открытость любому стилю. Стих "маленьких трагедий" одинаково органично ложится на интонацию грузинского тамады и ресторанной певички, в равной степени уместен на кавказском застолье и в разговоре сомнительных, явно криминальных типчиков, даже в устах робота или зомби, в сопровождении джаза или цыганского романса. Поразительно, что ни на минуту в этом на первый взгляд эклектичном действе не возникает ощущения капустника, КВНа, хотя юмору, иронии, гротеску место находится всегда. И опять-таки подобно "Вечеру с Достоевским", в оформлении "Маленьких трагедий Пушкина" очень большое значение имеет компьютерная анимация, в которой черный квадрат сменяется изображением зарешеченного окна со стаей птиц, а образ безлюдного, условно-футуристического мегаполиса присутствует постоянно. Излишне говорить, что "распределения по ролям" среди хора быть не может в принципе, и сам Константин Аркадьевич тоже меняет амплуа на ходу, от Жида и Барона до Моцарта, в какой-то момент все же появляясь, и это одно из немногих "цветных пятен" в черно-белом, не считая эпилога, спектакля, в "традиционном" парике и камзоле. Действо временами напоминает не то репетицию тюремного или больничного хора, не то кавказскую свадьбу, а дон Гуан с Лепорелло при первом появлении одеты лишь в странного вида "набедренные повязки", смахивающие на подгузники - но во всех этих случаях, от больнички до яслей, Пушкин приходится кстати. Иногда возникают совсем уж неожиданные смысловые зигзаги - скажем, в момент, когда Барона-Райкина окружают уже являвшаяся ранее парочка шаромыжников и за него начинают промеж собой вести диалог Барона с Герцогом, называя между делом Альбера "молодым оленем". Не помеха Пушкину и акцент, тоже любой, от кавказского до англо-американского (тут весьма кстати пришелся еще один бывший студент курса, стремительно набирающий популярность не только у театральной публики Один Гордон Байрон). Единственным, как мне показалось, компромиссом постановки нетворческого характера стали трусики и боди телесного цвета на актерах в некоторых эпизодах, где, если вспомнить рыжаковского "Сорок первого" (в исходном варианте) актеров уместнее было бы просто раздеть - но, с другой стороны, благопристойный репертуарный театр на большой сцене вряд ли в состоянии себе позволить такой риск, а может и режиссеру в данном случае это было не слишком важно. Последний монолог Константина Райкина - от лица Священника из "Пира...". Четыре "маленькие трагедии", таким образом, прорастают друг в друга через матрицу "Пира во время чумы", но отдельно, эпилогом, следует "Сцена из Фауста" - и это немая сцена: текст проносится на экране-задники быстрыми, почти нечитаемыми титрами в сопровождении электронного "Дня гнева", а на авансцене тем временем возникает красиво сервированный стол, стройно выходят к нему из глубины сцены, пока Константин Райкин наблюдает со стороны, мальчики в черных фраках и девочки в красных платьях - яркая вспышка софитов, направленных в зал, ослепляющая зрителей - и окончательное погружение в тьму кромешную.
Administrator: ЗДЕСЬ К юбилею Райкина в Петербурге откроют Театр эстрады Торжественное открытие театра, расположенного на Большой Конюшенной улице, намечено на 1 ноября. Об этом сообщил вице-губернатор Василий Кичеджи. В процессе реставрации в театре сохранили гримерку великого артиста. Юбилею Райкина посвящен Райкинский фестиваль, в рамках которого пройдет творческий вечер Константина Райкина, гастроли московского театра «Сатирикон», гала-концерт с участием звезд эстрады. «Для нас дорого то, что Аркадий Райкин всю жизнь оставался ленинградским артистом, и так его воспринимала публика. Перед его талантом и внутренней силой преклонялись. Его обожали и простые люди, и партийные начальники», – заявил Кичеджи.
evita: Зрительские впечатления Сатирикон. "Маленькие трагедии Пушкина" Хочу поделиться впечатлениями о вчерашнем посещении горячо любимого мной Сатирикона. Как всегда был аншлаг - люди сидели даже в проходах на приставных стульчиках! Но после начала спектакля, и ближе к середине зал резко стал пустеть... До сих пор не укладывается в голове, что люди просто вставали и уходили! А две дамочки, сидящие рядом со мной, спустя полчаса повернулись ко мне и спросили "Девушка, а вы понимаете хоть что-нибудь, что происходит на сцене??!!" И в этот момент в их лицах читалось "Мы - ни хрена не понимаем!!!" Да, согласна, что спектакль сложен для восприятия за счет того, что 4 действия переплетаются друг с другом и первые минуты смены сцены сложно понять: то ли это продолжение действия, то ли это начало следующего... Построение повествование было приблизительно следующим: начало первого действия, начало второго, третьего, продолжение первого, окончание, продолжение второго, его окончание, продолжение третьего, окончание, целиком четвертое действие. Как всегда потрясает игра актеров. Райкин в очередной раз The best!, хотя в этом спектакле я больше следила за Антоном Кузнецовым - главным героем третьего действия... Ну и конечно не могла пропустить милое лицо - Байрон Один Ланд, полюбившееся ещё из "Интернов". У него была небольшая роль, но потрясающая своим исполнением, сначала я даже не сообразила мужчина это или женщина! Очень много ярких моментов, замечательное музыкальное исполнение, а сценка с повальным убийством, напоминающая "Обитель зла" - даже немного забавляет. ))) Сатирикон я люблю именно таким - трагедии совместно с сатирическим юмором, который дает временную разрядку перед новым витком событий и нарастающим напряжением в ожидании развязки... Очень впечатлила сцена из "Фауста"... Самая маленькая сценка, зато сколько раздумий и мыслей она после себя оставила! И эффектная концовка... Не просто красивая, а ЭФФЕКТНАЯ! В этом Сатирикон превзошел мои ожидания! Честно, после окончания спектакля я находилась в каком-то культурном шоке - даже хлопать толком не могла... И по пути домой я долго переваривала увиденное. Сложно! Напряженно! Захватывающе! Ярко! Шокирующе! Эмоционально! Мрачно! Драматично и трагично! - поток слов просто невозможно остановить! Долго обдумывать и пребывать под впечатлением - гарантировано!
полная версия страницы