Форум » Архив форума » КОРОЛЬ ЛИР. Часть 4. » Ответить
КОРОЛЬ ЛИР. Часть 4.
Administrator: Король Лир. Материалы на сайте Материалы на форуме: КОРОЛЬ ЛИР. Часть 1 КОРОЛЬ ЛИР. Часть 2. КОРОЛЬ ЛИР. Часть 3.
Administrator: Вот с этого поста от зрителя... Король Лир Когда что-то сильно переворачивает, очень тяжело рассказать словами. Зато Юра ну очень здорово НАПИСАЛ про КОРОЛЯ ЛИРА. Просто вот каждому, кто раздумывает, не пойти ли в Сатирикон на что-нибудь трагическое, советую прочесть :) Про кровь, любовь, риторику и прочее, что меняет местами наш тутошний мир и сцену, делая сцену реальнее и соединяя нас с вечными вещами. Кажется, я начинаю понимать, что такое театр. И ещё – дошло, почему так трудно было уходить, выныривать на поверхность: не хотелось оставлять его там одного, в его беде. *Собственно, Лир - это Константин Райкин :) ...перешла на этот ЖЖ-пост Кровь, любовь и риторика. Вчера ходили в Сатирикон. Райкин играл Короля Лира. Чудовищно, чудовищно видеть невооружённым (незащищённым) взглядом такой выплеск энергии - боли, отчаяния, безнадёжной яростной тоски. С экрана оно как-то гуманней. Условней, что ли - хотя в кино и дождь настоящий, и ветер, а тут вместо шалаша - дурацкая проволочная лошадь, которую несколькими сценами раньше доставил проныра-слуга с игривым вопросцем "Куда тут лошадей поставить-то?" Ну вот, потом эта проволочная конструкция отыгрывает шалаш, и в шалаше сидит такой пронзительно обезумевший Лир, что какие там к чёрту лошади. Вообще, условность на условности, вроде бы, но взвыть ты готов не раз совершенно по-настоящему - горе и обида жалкого старика, они просто гигаваттами плещут в зал, когда он проклинает, рыдает, городит бессмыслицу, прыгает полуголый по сцене, а особенно - когда стоит, чуть согнув колени, чуть подавшись кряжистым телом вперёд, навстречу косому лучу прожектора, один на один с чернотой, под грохот разверзающихся небес - и рррразносит, разносит твою душу в мелкие клочья... Я, признаться, первый раз вижу вот так живьём актёров такого калибра - собственно, много ли их сейчас осталось? Надо срочно увидеть кого ещё можно. Постановка вообще там в Сатириконе ещё, кажется, более грубая и материальная, чем то, о чём любил рассказывать Высоцкий, говоря о любимовском Гамлете. Грубость и телесность, всё очень, ну, осязаемо - огромные неструганные доски на сцене, которые потом разбирают, потом снова собирают - настоящая вода, щедро расплёскивающася из жестяного ведра, в котором моют ноги, а потом льющаяся с мерзким звуком в то же ведро из незакрытого крана - огромные тяжёлые полотнища, которые то разворачивают во всю сцену, обагряя её или делая девственно белой, то наспех, грубо складывают в кучу - и от этого поднимается нешуточное, тяжёлое облако пыли и уплывает куда-то в зал. Залу вообще изрядно достаётся от этого самого натурализма - поневоле задумаешься, так ли хороши билеты в первый ряд, когда проклятый отцом Эдгар, решив изменить свой облик на бродяжий, выливает себе прямо на голову ведро вязкого клейстера и под внезапно рухнувшую с небес музыку исполняет на сцене безумный "нижний" брейк-данс, стараясь погуще изваляться в уже раскиданных там мелких клочьях бумаги. Клейстер жирными каплями разлетается вокруг, немного, кажется, не доставая до нашего 11-го ряда. Но это натурализм именно театральный, то есть - не "как оно было бы в жизни", а как оно было бы в старинном простецком передвижном театре. Не кровь, а красные платки, не сабли с мечами - деревянные кортики, которые деревянно же стучат - ну, в общем, тот фургончик из "Розенкранца и Гильденстерна", конечно, вспоминался не раз. "Мы больше придерживаемся школы, соединяющей кровь, любовь и риторику. Мы можем показать вам кровь и любовь без риторики, а можем кровь с риторикой, без любви. Единственное, что невозможно — это объединить любовь с риторикой без всякой крови. Без крови нельзя — на ней всё замешано." Для пущего сходства там ещё добавляется гендерная путаница - шута внезапно играет хрупкая маленькая девочка слегка африканских кровей, и хотя в тех театрах было как раз наоборот - "приватный просмотр сюжета «Насилье над сабинянками»… вернее, над сабинянкой… вернее, над Альфредом..." - всё равно это выглядит ещё одним приветом тем загадочным временам, когда все эти кровавые истории о жизни и смерти царственных особ разыгрывались перед почтеннейшей публикой на грубых деревянных сценах - впервые. А ещё в Сатириконе играют Ричарда Третьего - и там тоже играет Райкин - и, думаю, я тоже теперь очень хочу это увидеть, да )
alisa: На "Лире "была не так давно...до этого читала без особого удовольствия...но,вспомнив про "Сатирикон"(в основном "Тополя и ветер","Синее чудовище") решила пойти туда,и не прогадала!Нестандартная постановка,замечательные актеры...идеально! Суханову Глостер определенно удался!Когда Глостер слепнет,чувствуется,что Суханов не до конца понимает,каково это-ослепнуть,этого ужаса...но это даже придает некую...правдивость?Или шарм?Или то усилие,с которым сам актер пытается это понять создает ощущение-"Вот он,Глостер,видите,он еще этого не осознал!Вот же он,на сцене,я его вижу,вижу,как он пытается это осознать,но пока не может!"...не знаю,но уверена,так и должно быть. Давно заметила,самое гениальное решение Райкина-тандем Аверин-Суханов,оба-гениальные актеры,но...Суханов гениальнее(да простит мне это Аверин),и опять НО-Суханову нужен толчок,без него играть в полную силу он не может,этот толчок-Аверин. А Аверину надо к кому-то тянуться,для этого у Аверина есть Суханов...вместе они достают пика гениальности!
alisa: Наверно,я могла бы сформировать свои мысли четче,но их так много,они почему-то скачут...и я не успеваю даже писать!А про "печатать"я вообще не говорю... Жаль Суханов вряд ли сможет прочитать мое мнение нем в роли Глостера...и не только Глостера...а если и прочтет,то не сможет ответить...
Божена: alisa пишет: опять НО-Суханову нужен толчок,без него играть в полную силу он не может,этот толчок-Аверин. А Аверину надо к кому-то тянуться,для этого у Аверина есть Суханов...вместе они достают пика гениальности! Конечно, Максим Аверин и Денис Суханов дают идеальный и гениальный тандем. Но не менее идеальный и гениальный тандем у Дениса с Константином Аркадьевичем Райкиным в совершенном практически и гениальном - для меня, во всяком случае - "Ричарде III". А тандем Максима и Агрипины Стекловой в том же спектакле? и глаз не оторвать и не выдохнуть-вдохнуть не получается! А "Королева красоты"? А "Деньги"? В "Деньгах" составы-тандемы все время разные, а Денис-то один! и без Максима И спектакль... такой уютный, глубокий, теплый... Ох, давно не была - соскучилась! Оба - и Денис, и Максим - умницы невероятные и трудяги, Господом Богом не единожды поцелованные. И ни одному - на мой взгляд - толчков не требуется. Да и К.А. не раз говорил о Денисе - когда они вместе на сцене, ему (Райкину) не надо играть "за себя и за того парня". Эти слова дорогого стоят. А КАК спектакль изменился, насколько ГЛУБЖЕ стал играть Эдмонда Максим, насколько зловеще стал Глостер в первой части и насколько "ушел в небеса" во второй, как за него страшно... Я сейчас 4 раза подряд посмотрела... И ужас слепоты, на мой взгляд, и ее необходимость для героя, которому отныне суждено чувствовать гораздо большее, осознаны полностью! Но... в любом случае, alisa, спасибо за интересную версию. А мне в институте мастера говорили - если вам не дай-то Бог не делают замечания, не говорят что-то неприятное, КРИЧИТЕ "КАРАУЛ!!!", поскольку это значит,что вы умерли. По крайней мере, творчески. Так что - наши мальчики живее всех живых.
Божена: Я бы, пожалуй, и остановилась на уже написанном, вполне удовольствовавшись разбором линий двух несчастных отцов, Лира и Глостера и их детей. Коснулась бы еще режиссерских приемов, весьма интересных, и оформления спектакля, но… В спектакле нет проходных актерских работ. И не сказать о том, какие образы созданы Тимофеем Трибунцевым (граф Кент), Елизаветой Мартинес Карденас (Шут), Владимиром Большовым (герцог Альбани), Константином Третьяковым (герцог Корнуэл) и Яковом Ломкиным (герцог Бургунский, затем дворецкий Освальд, затем Капитан) было бы просто несправедливым. Все четыре персонажа выстраиваются для меня в пары: два герцога – одна пара; и граф Кент и Шут – вторая. И нечто необычное, непостижимое – Освальд… Или… Герцоги Альбани и Корнуэл – два противоположных образа. Один, в исполнении Владимира Большова, человек уже поживший, умный, благородный и интеллигентный. Имеющий какое-то «хозяйство», позволяющее ему чувствовать себя независимым. Он умеет контролировать свои эмоции, способен рассуждать здраво и объективно. Женился на Гонерилье, которая значительно младше его (не случайно он говорит, «страшно подумать, что вырастит из тебя»; жена для него еще совсем девочка!), герцог Альбани по любви. Но хотя по уму и даже благородству они друг другу подходят – увы, совсем несхожи по темпераменту. Любовь герцога горит ровным огнем, а Гонерилья ищет страсти. И не любя мужа, она и достоинств его не видит, и недостатки преувеличивает и придумывает. Он для нее и ничтожество, и трус… А он все пытается заставить ее одуматься. Он в ужасе от того, как она обошлась с отцом; старается объяснить всю неправедность ее поступков. Слишком чист герцог; для него естественно впасть в ярость от морально грязного поступка жены, но и немедленно обуздать свои эмоции тоже естественно. «Не такое у него воспитание», чтобы на женщину кидаться. И измена последующая Гонерильи тоже для него аморальный поступок, прежде всего. Герцог же Корнуэл в исполнении Константина Третьякова… Мальчик из рабочего района. Шпана по замашкам, но – принц по тому, что удалось внушить ему в коротких передышках в «ременном» воспитании. Так и ждешь от него или распальцовки, или приветственного жеста скинхеда. Этакий петушок, еще не превратившийся в хозяина курятника, но за неимением старшего уже выполняющий эти функции. Не дорос, не дозрел, не довоспитывался (хоть чуть-чуть бы воспитания!) он до герцогства, вот беда. Но он уже герцог, хозяин. И все подчиняются ему. А он…следит за дракой Кента и Глостера, как за собачьим боем. И маечка его коротенткая красная… Ой, как он жаждет крови. Но… ведь нужно и власть свою показать – остановить драку, наказать грубияна, даже не разбираясь, кто в чем виноват и как поступить не только должно, но и просто прилично. Ведь это так приятно быть герцогом и повелевать! На Регане он женился, очень удачно сочтя и любовь, и расчет. Вот он-то, в отличие от своего свояка Альбани , был гол как сокол. Удачная и счастливая партия подвернулась. И жену он любит! Бьет же… Нет, любит, конечно. И бьет, конечно. Ну, кому что. Регану это в общем-то устраивает. Она еще и горько оплачет его смерть, и помешается от горя. В самой первой сцене поведение герцогов рознится. Нельзя сказать, что отдельно (по крайней мере, в последних спектаклях!) сидит от Гонерильи Альбани…Но Корнуэл обнимает жену. Он совершенно с ней в одной упряжке. И такое впечатление, что про тему-то экзаменационную пронырливый Корнуэл у какого-нибудь комердинера заранее выпытал – выкупил. И подготовил Регану. А вот честный и правдивый Альбани… ему и в голову это не пришло! Впрочем, он и не сомневался тогда ни в уме, ни в благородстве своей жены, ни в искренности ее любви к отцу, ни в том, что их взгляды на жизнь едины. А дальше… Дурочка Корделия решила сыграть в честность и…Альбани-то лишний кусок получил, но… вся эта семейная драма его, чтящего святость родственных уз, не могла порадовать. А вот Корнуэл… Как хищно сверкают его глаза, как пожирает он пока еще кусочек карты – но ЕГО владения, хозяйство, богатство. Слово королевское уже произнесено – и Корнуэльский герцог всех задушит, но этого нового куска уже не отдаст! Он хозяин, наконец-то! А дальше события нам известны: прокляв младшую дочь, а затем поссорившись со старшей, Лир мчится к Регане. Действительно ли дом у нее, женщины приземленной и расчетливой, МОГ быть не готов или… просто папу решили встретить на нейтральной территории, но все едут к Глостеру. У графа и самого домашние неурядицы, но… молодые господа приехали. Не до себя. И каждый раз очень интересно поведение Корнуэла в этой сцене. Такое впечатление, что его не слишком волнует не только происходящее в доме графа, но и в отношении короля все ясно и понятно, все решено. И всеми распрями молодой человек просто развлекается с завидным азартом. Он зритель … или судья (правда, предвзятый) на собачьих или петушиных боях. Его коротенькая красная маечка… Лишь когда он запахивает шинель, он вдруг вспоминает, что он герцог. Правда, вспоминает Корнуэл не об ответственности, а о том, что он же может решать человеческие судьбы. И это так забавно! Потому что внутри, под шинелью прячется босяк, или вечно, ну, или частенько навеселе. Жестокий, побивающий свою обожаемую женушку, свято блюдущий свои доходы и …потешающийся над всем, что он не понимает. А потешается он часто. Его, небось, и в герцоги-то не готовили («уж не согрешила ли бабушка с водолазом, царствие ей небесное, старушке?»). Что выросло, то выросло. Может, потому и с Эдмондом они так легко сходятся, что чуют родство происхождения и душ? Герцог же Альбани схож с Глостером. Он благороден, он честен, умен, интеллигентен. Для него важны, дороги кровные узы. Об этом он говорит Гонерилье, ее ссора с отцом ему не понятна. И не столько ее страхи, а то, что из-за этого всего - из-за бытовой мышиной возни – можно идти против своего начала. Прав он или не прав, считая. Что можно было все уладить мирно, но… Его участие в сражении в союзе с Реганой и Эдмондом имело единственной целью сохранить жизнь Корделии и Лиру и по возможности восстановить семью, родственные узы. Ведь любят же все дочери отца, и отец их любит! Помутнение, затмение рассудков просто произошло. И в достижении этой своей цели – миротворческой – он и смел, и тверд, и бескомпромиссен. Не к такому ли человеку стремилась на самом деле Гонерилья, но не разглядела за «кротостью»? Как это,увы, часто бывает с нами, женщинами…
alisa: Божена ,по-моему нет,не до конца осознано... И толчки,увы,нужны...я как-то видела спектакль-Суханова на кого-то другого заменили...уже не то. А за монолог спасибо,очень интересно.
Ирината: Суханова на кого-то другого заменили Такого не было ни разу даже не со дня премьеры... со дня ПРОГОНОВ в июля 2006 года. Каждая замена в Сатириконе - событие, которое не могло бы пройти незамеченным. А уж замена СУХАНОВА на кого-то другого.... она совершенно невозможна. Нет, alisa, Вы что-то путаете.
Божена: alisa пишет: я как-то видела спектакль-Суханова на кого-то другого заменили. Да, это меня тоже удивило. В Сатириконе ТАК просто не делают. В отношении того, что alisa пишет: Божена ,по-моему нет,не до конца осознано... И толчки,увы,нужны... Злой не буду. Понимаю, что речь идет о чисто субъективном восприятии, НО! Вы настаиваете на своем мнении - и поэтому я прошу Вас об обосновании его. Я спектакль смотрела не один раз и подряд, и не подряд. Вряд ли много найдется деталей, пауз, жестов, ньюансов тона, которые не вспомнятся. Наверное, это уже следовало бы спросить в личном сообщении, но начали разговор уже здесь. А именно: сколько раз Вы смотрели "Короля Лира" и какие спектакли с участием Дениса и Максима видели, кроме "Тополя и ветер"? И какие спектакли в постановке Юрия Бутусова? Ибо его режиссура великолепная, интересная, в спектакле "король Лир" постоянно изменяющаяся (так здорово!!!) - но и необычная. И ее воспринять "с лету" и сразу все понять не просто. Не поймите меня превратно, но у меня ощущение, что здесь имеет место попытка предсказать судьбу ребенка (уже, кстати, пятилетнего! ) опираясь исключительно на показания шкалы АПГАР (кто еще через своих чад не прошел, поясню - это оценка жизнеспособности ребенка в первую и пятую минуту жизни) Как раз вчера, на пятом у меня подряд спектакле (не из фанатизма; из меня вряд ли получилась бы фанатка даже Господа Бога ; я не из разряда тех, кто просто безоговорочно верит; предпочитаю чувствовать = понимать = знать - и тогда отдавать должное ) мне попались самые ужасные для меня соседи. Не потому, что вести себя не умеют или что-то подобное. Но два дня назад на "Доходном месте" сзади меня, Мирры и Лотты уселась шумная компания молодых людей. Но мы на их совершенно неуместных хохот так ОБЕРНУЛИСЬ, что... дальше смотреть это было терпимо. А вот вчера... впереди меня сидели бабушки-пенсионерки... Я не знаю, читали ли они Шекспира... Но забыли, если читали точно. О чем спектакль, кто есть кто, они так до финала и не поняли, но ОБСУЖДАЛИ это вчетвером три часа. Что Глостер ослеплен, я объясняла им в антракте, так же как и то, что спектакль может длиться 3 часа. Темпоритм Сатирикона - ЭТО НЕ ИХ РИТМ, и все что происходило на сцене, было названо... истерикой. И все! А просьбу выключить телефон они восприняли с огромным энтузиазмом - и конечно, выключить ЗАБЫЛИ. Даже после третьего трезвона. Им все решительно не понравилось - поэтому они решили прийти сюда еще! В такой же ситуации (почти) я была когда-то давно на "Шантеклере". С мамой. Мама поняла, что это не ее темпоритм, и больше в Сатирикон не ногой. Предпочитает Малый театр. А у меня... тяжело в такой компании! Спектаклем ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫМ с великолепной режиссурой и совершенно соответствующей ей актерской работой (а ведь от этого, на мой взгляд, во многом зависит успех или провал любого спектакля) я с пятого раза не "перекушала" хотя уже побаивалась этого. Финал первого акта уже совершенно гармоничен. Для зала вчера просто был как шок. Аплодировать стали - дружно, а не кто-то как-то - уже в тот момент, когда Глостер вытащил красную повязку. Но потом все смолкло, установилась тишина бездыханная до конца - хороший дружный ВЫДОХ в темноте. Все вчера очень воспринималось - "ловили" Дениса в "падении"(хотя его никто "не подталкивал"), и девочек боль и страсть воспринималась, и рассуждения над превратностями жизни и человеческой глупостью Максима (без "дотягивания" до Дениса) были близки и понятны, потому что очень глубоки. Как и слепота зрячего Глостера - и мудрость его же ослепленного, потому что мы все слепы "пока несчастья не вразумят нас". И с этим каждый из нас в жизни сталкивается. И тогда - что ж, кулаки, как Денис, сжимаем - да только все на себя, любимых. Больше-то не на кого! И Лир - безумный, но страдалец. По собственной глупости, самодурству - но страдалец. И больно за него. Как Кенту, другу верному, который в своем короле знает много хорошего, и во имя святых законов дружбы, прощает, служит, бережет... В отношении Пощечины герцогу Бургунскому... Lotta Лена, а вот вчера было хорошо! В то время, когда КА, Лир, обращался к женихам - кто на мятежной дочке женится - Корделия встала и смотрела все время на герцога Бургунского, почти что "бродила как тень" за ним. И ее предпочтение именно его было на лицо. Когда она просит, чтобы отец объяснил, что не порок уронил ее в его мнении - у нее просто истерика, взрыв темперамента. А дальше идет предательство любимого - и... пощечина. Вполне, мне кажется, уместная. От которой Яша Ломкин уходит к двери - он тоже переживает, но возможности просто взять в жены бесприданницу у него явно нет. Что ж - раз так, то так. Больно, но не унижаться же, если другой тут же невесту подхватил. Надо марку держать! Что касается сцены, где Альбани бросается душить Гонерилью - он останавливает себя и отходит от нее, тяжело дыша, едва и постепенно овладевая собой. А дальше - он интеллигентный человек. То, что он узнает о Глостере, его поражает, НО ОРАТЬ И ТАРЕЛКИ БИТЬ... неприлично. Очень меня тронуло, что вчера из зала выходили заплаканные молоденькие девочки!
Lotta: Божена , большое спасибо за вести с "поля боя" Очень рада, что проявляются подтексты в моментах, прежде носящих почти только внешний характер (не по замыслу, а по его реализации). Ещё бы "зашивание" Эдмондом рубашки как-то оправдать (опять же в реализации)! Ну а окончательное складывание финала 1-го действия - это очень важно! Если раньше я сомневалась в нужности нововведений, то теперь слежу за происходящим не только с интересом, но и с верой в долгую и счастливую жизнь спектакля.
Божена: Lotta пишет: Ещё бы "зашивание" Эдмондом рубашки как-то оправдать (опять же в реализации)! Вот, Лен - оправдать в плане реализации и в соответствии с моим вкусом ПОКА у меня не получается. Хотя почему это зашивание "забрали" у КА, мне понятно - там же практически одно за другим было: зашивание и убийство Шута. То есть лишение памяти и избавление от разума. Это все "из одной оперы", и некое нагромождение одного на другое выходило. К тому же Лир не столько забывает, а именно сваливается в безумство. А от памяти отрекается именно Эдмонд. Сначала от Эдгара, обманув его - и тогда он зашивает память. Потом и от Глостера - и передав письмо Корнуэлу, он сдирает с себя повязку, наложенную отцом. ЛОГИКА-ТО есть режиссерская. Но вот как я не придумывай, что должно подготовить это зашивание у Максима... Он сейчас это делает легко, методично. Просто шьет память. Нужно ли здесь, скажем, оглядывание на Артема, переживания - вот как не представлю: нет, не то! Может, мне не хватает "физической" причины этого зашивания, как вроде "дырку" сначала обнаружить? Не знаю. Но вчера уже такой дисгармонии мне не чувствовалось все-таки. Да, еще забыла детальупомянуть. Звуковую. Вчера в конце первой сцены, когда все мужчины уходят, Глостер садится за пианино, а Корделия, попрощавшись, оставляет Регану и Гонерилью одних - слышится набат, тот же что и в конце перед финалом в сцене "на четверых". Только он звучит более глухо, уже создавая ощущение тревоги. Понравилось или нет - не скажу еще. Просто новое.
Божена: Когда думаешь об образе графа Кента, созданного Тимофеем Трибунцевым, сразу вспоминаешь о том, что настоящая дружба – это свято, это нерушимо, это необходимо. Как и граф Глостер, Кент всесильный сановник, опытный царедворец, знающий себе цену и вполне гармонично существующий в своем высоком статусе. Общение с ним недоступно простым смертным – не поэтому ли (теперь!) на нем перчатке в самой первой сцене? Так же, КАК И друг Глостер, он попирает ногой Эдмонда и снисходительно треплет его по щеке… И попирает и треплет по щекам Кент ТАК очень многих. У меня этот момент стойко ассоциируется с эпизодом из «Семнадцати мгновений весны». Там тоже высшие чины любили ТАК снисходить до простых смертных. Впрочем, сановники были и будут во все времена одинаковыми… Кент - этакий «гражданский министр» короля Лира, в противоположность Глостеру, человеку из «военного ведомства». Он подчинен только своему повелителю, но благодаря «гражданке», не так сильно задавлен субординацией, как Глостер. Может, потому он ощущает себя не только слугой, но и другом короля. Это запрятано глубоко – но он есть; снова и снова проявляется: в смелости Кента, с которой он бросается «на амбразуру», стараясь встать между Лиром и его решением – и грядущими бедами; в его жестах заботы и поддержки короля. Но Кент изгнан… Вдруг, как-то сразу граф преображается. Становится маленьким, слабым – физически, но остается сильным духом. «Кто ты такой?» - спрашивает Кента не узнавший его Лир. И получает ответ «человек». Из сановника Кент действительно становится Человеком. И дальнейшие его поступки – поступки человека истинно любящего; не узнанный, он становится тенью Лира, его наперсником, защитником, его последним солдатом, готовым дубиной выколачивать все несправедливости, которые терпит его король. Не правда ли – именно так ведут себя «правильно» любящие своих детей родителей? Какое бы решение не принял ребенок, вылетающий из гнезда – они становятся надежным тылом, надежной опорой; всегда и во всем их ребенок самый лучший, он всегда прав. Это то, что необходимо каждому человеку. Так и здесь. Лир, правда, не вылетел из гнезда, а улетел в безумие. Но жизнь и беды короля становятся жизнью и бедами Кента. Он подхватил Лира под руку и помогает ему идти по его не легкому пути. Но ведь и с другой руки Лира не пусто. Если с одной руки король имеет полнейшую поддержку друга, то другую руку его подхватывает маленький и юркий Шут, где-то блуждавший и вдруг вынырнувший невесть откуда. Он образовывает тоненький, но беспощадный голос Разума. Истинного ли? Человеческого и Божьего одновременно. Божьего – потому что все знает; но человеческого – потому что помнит Шут и прежнюю жизнь и утехи; и отказываться от них, как и его король, не желает. Но он связан с макрокосмосом, он знает все наперед. Странное получается такое триединство. Очень похоже на определение воли человеческой вообще: у каждого из нас есть воля Божья, предлагающая; воля Дьявольская, соблазняющая – и воля своя собственная, решающая. Шут - Разум беспощаден. Он мог бы и образумить, заставить задуматься, настоять пойти на мировую – но на вопрос - почему? - он не отвечает… Он надвигается страшной тенью набата на короля, исподволь напоминает о прежней власти и благополучии, он соблазняет на проклятия и жажду мести. Юркая маленькая ехидная девочка… Всегда говорящая правду, не боящаяся плетки – и безумно любящая своего властелина. Этот разум так легко задушить: движение, желание тишины – и его нет. Безумие… И Лир остается только с Кентом. Только вот дело короля совсем плохо, если и с одной и другой руки его поддерживают в стремлении «все вернуть силой». Как странно – любовь друга, Кента, у Лира есть – а от Бога, суть которого в Любви, он своими проклятиями в адрес детей отрекся. И Разум, который потом вернулся к королю Корделией и через ее любовь, по-прежнему зовет к отмщению, хотя и под знаменами Святой Любви к отцу. Потому и суждено Корделии погибнуть, передав отца снова во власть безумия, теперь уже окончательно. Да и со власть смерти тоже – ведь Лир идет вслед за погибшей Корделией к уже мертвым Регане и Гонерилье… А здесь на земле останется Кент. С его Любовью к своему погибшему повелителю и его дочерям. Вроде бы, снова вернувший себе прежний облик сановника – но уже преобразившийся через страдания и хранящий в себе Человека.
Божена: Lotta пишет здесь: Божена обратила внимание на перчатки Кента, появившиеся на нём в начале спектакля совсем недавно, - именно как на деталь, подчёркивающую его царедворство. Я согласна с тем, что замысел более очевидным становится. И деталь меня эта вновь появившееся коробит. Но я возвратилась в тему Дениса - и вот почему: режиссерский замысел стал более очевидным, но... В результате ... перчатками Тимофея теперь несколько перекрываются перчатки Дениса, делая тактильность у Глостера менее очевидной. Она вдруг не так - мне - стала бросаться в глаза. "Наброшена вуаль" - и в осознание отсутствия тактильного контакта и с детьми собственными, и вообще с миром, которое является бедой Глостера, теперь у душу вползает мягко и постепенно. Lotta пишет еще: Понимаю, что сейчас мы занимаемся ерундой, обращая такое пристальное внимание на всего лишь одну из деталей, но последние изменения в спектакле вызвали прямо таки ренессанс влюблённости и повышенный интерес к нему. Да почему ерундой, Лен ? если режиссерский замысел, режиссерский "сквозняк" стоит и состоит именно из этих деталей? Это же "самое вкусное" - и уже 5 лет, а все смакуется! И причмокивается. И не приедается ведь! У меня вообще слабость к хорошей режиссуре. А в сочетании с великолепной игрой...
Lotta: Да, получается, что об этом можно писать в обеих темах . Здесь - сподручнее. Появление перчаток на Кенте добавило его образу лишь малость, а вот Глостеру повредило, так как во втором случае это БЫЛА даже не деталь, а многозначный символ, выражающий отношение героя к миру. Теперь же это элемент, который подтверждает общественный статус героя - и всё! Глостер 1-го действия - человек с жёсткими установками, потому образ во многом определяется внешним рисунком. Суханов обыгрывает детали, я бы сказала, изощрённо. Речь идёт о костюме, о походке и вообще пластике, о том, как он расправляет "письмо"... В общем, жалко, что перчатки - это уже не только ЕГО принадлежность. Смысл размывается.
ls: Пишите, пишите и об этом. Чтение дискуссии о перчатках Кента и Глостера это само по себе удовольствие утонченного порядка, при описании смыслов таких деталей в голове рисуются и дорисовываются сцены этих эпизодов и прокладываются новые направления для мыслей. И вообще, дискуссия это интересно.
Administrator: От зрителя Эмоция Ходили сегодня в "Сатирикон", на "Короля Лира". Братцы, Райкин - это явление. Это что-то потрясающее, невероятное, необъяснимое. В конце спектакля ревела в три ручья. Спутник мой тоже по-мужски скупо смахивал слезу. Даже ничего внятного больше написать не могу - просто ОЧЕНЬ впечатлена.
Lotta: "Король Лир" 20 февраля марта Спектакль устоялся, сыгрался, приобрёл цельность. Совершенно очевидно, что мелкие потери в нём (к тому же оцениваемые субъективно) менее важны, чем приобретения. Прежде всего это касается 1-го действия. Сцена ослепления, перенесённая в центр пространства - это принципиальное решение, усиливающее линию Глостеров. Понятно, что любое усиление одновременно что-то и ослабляет (вспомним пресловутые перчатки, которые носит уже и Кент, тем самым размывая значение этой детали для Глостера). Так и здесь: трагедия Лира и его дочерей, вызванная обычным эгоизмом и внутренней слепотой, становится ещё менее уникальной. Собственно, уже раньше неоднократно замечалось, что в бутусовском спектакле ДВЕ почти равноценных семейных драмы. Теперь эта тема имеет ещё более обобщённый характер. Очень важные изменения произошли и в начале 1-го действия и касаются они Корделии. Раньше Марьяна Спивак лишь обозначала некий идеальный образ, ну а поскольку ничего идеального от жизни мы не ждём, то поведение младшей, "хорошей" дочери Лира казалось простым упрямством - проявлением всё той же слепоты, нежеланием сделать приятное отцу, принявшему трудное решение, и тем самым успокоить его. Теперь Корделия - юная девочка-максималистка, влюблённая в жениха, и потому она никак не может сказать, что будет любить отца больше, чем мужа - ну просто язык не поворачивается! Потому и пощёчина герцогу Бургундскому, так легко отвернувшемуся от неё, понятна, как и её метания: ей и в голову не приходило, что абсолютно естественное и "правильное" чувство будет истолковано как преступление. Очень хороши теперь сцены Глостеров. Тут изменения другого порядка, они связаны с взаимодействием партнёров. Обросший и помолодевший Аверин-Эдмонд и ставший более значительным Суханов-Глостер уже не вызывают, как это было раньше у некоторых зрителей, невосприимчивых к театральной условности, желания подкрепить возраст отца хотя бы сединой. В Аверине проступило полузабытое мальчишество, его Эдмонд молодой человек, сын. Играл он вчера нервно, отчаянно, как будто Эдмонд доведён до ручки, загнан в угол, как будто у него нет выбора, так как он больше не может выносить холодность отца, высокомерие брата, презрительную снисходительность Кента... Он чутко реагирует на людей, пытаясь определить их отношение к себе и использовать это (например, отслеживает взглядом Гонерилью и Регану), ловит интонации отца. Глаза лихорадочно блестят, никакого холодного цинизма, который заметно упрощал этот образ некоторое время назад. Что касается Суханова, то в этом сезоне в его героях видна ещё бОльшая внутренняя сила, потому отношение Глостера к Эдмонду - это уж точно отношение старшего. А во 2-м действии, даже отчаявшийся и измученный раскаянием и болью, он остаётся сильной личностью и готов до конца ответить за всё. Умирает-то он от горя - но это одновременно и прощение. Об Осипове-Эдгаре могу только повторить, что в последний год он стал намного глубже и интереснее, чем раньше, актёр явно перешёл на новый уровень. Играли все хорошо - при том, что спектакль труднейший и по физическим, и по эмоциональным затратам. Спасибо!
Божена: "Король Лир" 20 февраля марта Под каждым словом Lotta я готова подписаться, как под своим. Спектакль был очень сильным. Меня он еще долго долго не отпускал и благодаря тому, что сидела я на первом ряду в самой серединочке. Впрочем, оно и замечательно – театр лечит. Щемящее чувство беды у меня возникло в середине первого акта – и уже не отпускало и до конца спектакля, и уже на улице после. Спектакль цельный, устоявшийся, этакая мощная глыба. Интереснейшее явление, которое раз от разу «не приедается» не смотря на то, что все слова уже выучены наизусть, все жесты знакомы. Но энергия, наслаждение великолепной работой, великолепной режиссурой – их снова выпиваешь; и опять мало. Две линии устоявшихся семейных – два несчастных отца и их страдающие дети. Совершенно равнозначные и сильные. В одном случае – гибель семьи. В другом - надежда на возрождение. И через них позыв со сцены – подумать, потому что каждый из персонажей по своему прав, как и мы все в жизни. И виноват перед другим, хотя и считает, что «грешен сам, но меньше, чем грешны передо мною». Везде и всегда так. Но… очень хочется сказать о персонаже, которого играет Яков Ломкин. Великолепно, со смаком играет из спектакля в спектакль. Воспользуюсь одной цитатой: «И тут знойный воздух сгустился перед ним, и соткался из этого воздуха прозрачный гражданин престранного вида. На маленькой головке жокейский картузик, клетчатый кургузый воздушный же пиджачок... Гражданин ростом в сажень, но в плечах узок, худ неимоверно, и физиономия, прошу заметить, глумливая.» Каждый раз при появлении на сцене дворецкого Освальда мне вспоминается именно эта цитата из «Мастера и Маргариты». Потому что этот персонаж для меня с Коровьевым, Азазелло и котом Бегемотом, лучшим из всех шутов , стоит в одном ряду. Одного Освальд с ними роду-племени. Не обратить внимания на дворецкого невозможно; зал на него реагирует всегда. Еще бы – роль просто «облизана», отшлифована! Реагируют на ужимки, пластику, интонации, костюм, это, кажется совершенно непонятное то ли нижнее белье, то ли цирковое трико. Персонаж… вроде, вспомогательный. Прислуга. Но такая ли простая смысловая нагрузка? Как там у нас было? Кто вы, мистер Путин? Кто вы, мистер Освальд?! Конечно, он слуга, не просто слуга, преданный дворецкий, доверенное лицо Гонерильи. Слуга, для которого интересы госпожи давным-давно стали его собственными. Он всегда на ее стороне. Он по-холопски влюблен в свою герцогиню и по-холопски горд этим. Только вот… кто чей господин? У меня слишком часто возникал этот вопрос. Все его ужимки то возникают, то бесследно исчезают. Насмешки – и вдруг через них проступает простота и строгость. Его цирковое трико, лошадь, которую он тащит на себе (прямо «бедная Пеппилотта тащила на себе лошадь») - откуда он взялся, из какого марева соткался в доме Гонерильи? Вот он говорит со своей госпожой о безобразиях, учиненных в доме королевской свитой; он полон достоинства, четок, предан. Но по приходе короля мы видим нечто болоночно-гомосексуальное. Вроде слабое, тяфкающее, манерное – а как за пятку исподтишка схватит, так мало не покажется! Кент, бросающийся за ним вдогонку, чтобы наказать за оскорбление нанесенное Лиру – он должен был выйти победителем. Но неожиданно Кента выкидывает и избивает Освальд, и всего через несколько минут он также выкинет и самого Лира, глумясь и похрюкивая…он будет безжалостным подручным Корнуэла, ослепляющего Глостера и закружится в немыслимом танго на цирковой арене в свете софитов вместе с Реганой, в этот момент действительно ставшей ведьмой. Кто ж тогда Освальд? Дворецкий, коверный, шут?.. Слово «шут» когда-то имело значение «черт». И Освальд мне представляется помощником дьявола, который не столько прислуживает герцогам, сколько потакает и ласково направляет их, способствуя разрушению и семьи, и королевства. А лошадь которую он принес на себе… Что-то мне кажется, не для езды она ему нужна была – и так бы перенесся, куда надобно. Лошадь эта полуобглоданная – это его НЗ, продуктовый паек. Еще докушает. Как булгаковские герои, соткался Освальд из воздуха, марева, небытия. Обрел плоть и кровь; стало возможным его уничтожить. Хотя бы на время, что и сделал Эдгар, защищая от него своего слепого отца. Но только вот возможно ли победить зло, ненависть, смерть, когда ими пропитано все вокруг? И вот убитый шут Освальд снова появляется теперь уже Капитаном. С мертвенно-белой маской на лице и кровавыми губами. Видно, все правильно он сделал в своей предыдущей работе. И возрос. Теперь он служит тому, кто сейчас все и вся уничтожает – Эдмонду. Освальд - Капитан получает от него тайный приказ убить Лира и Корделию. Теперь он Демон Смерти. Он снова умрет – его убьет Лир, защищаясь и мстя за смерть последней дочери. … А потом возродится в каком-нибудь другом королевстве. Здесь-то разрушать уже нечего; все умерли.
Ирината: Кажется, в "Самообмане Раскольникова" Юрия Карякина прочла, что у Достоевского в «Преступлении и наказании» двери упоминаются более сто раз; при этом каждый раз указывается, открыты они или закрыты. Двери – обязательный атрибут и в сатириконовских постановках Бутусова. При этом это двери, вовсе не обязательные для входа и выхода. В «Ричарде» половина персонажей появляется через окно. В «Лире» красная дверь - самый богатый элемент интерьера, но при этом она встроена в несуществующую стену. Двери в «Макбетте» вообще вели в пустоту – к тому же свободно перемещались по всему периметру сцены. …скажу велеречиво: а может быть, все эти двери ведут прямиком в Вечность? Или за ними скрывается нечто, во что надо пристально вглядываться (как вглядывается в нас ребенок – чьё гигантское лицо с восточными раскосыми глазами в «Лире» там, возле задника)? А вглядываться-то немного жутковато: всё равно, что заглянуть в глубочайший колодец, на дне которого даже в солнечный день отражаются звёзды…
Божена: Ирината пишет: Или за ними скрывается нечто, во что надо пристально вглядываться (как вглядывается в нас ребенок – чьё гигантское лицо с восточными раскосыми глазами в «Лире» там, возле задника)? Я каждый раз в это детское личико на Лире вглядываюсь. Оно такое огромное, что мне кажется, что все события наблюдаются ребенком. То ли великаном, то ли, наоборот, ребенком, попавшим в страну лилипутов. И чаще я склоняюсь именно к последнему, потому что то, что творят со своими жизнями персонажи - это их трагедии, но эта и ""тщета сущего", "мушиная возня", ради которой все погублено, которую надо было бы преодолеть - но вот у соседа-то знали, как, а у себя самих... Вот и выходит: суетные проблемы "уменьшают" героев, несмотря на их трагедии. Двери в Лире - там, вы помните, перед вторым актом часть их снимается. Остаются только полотнища. Если в первой части двери еще функциональны, открываются-закрываются. То во второй такое ощущение, что торчат они где-нибудь посреди поля. Не падают благодаря какой-то неведомой силе; последнее, что осталось от королевства и семей. И разделяют этот мир и "тот"; ведут в никуда.
Innamorata: "Король Лир" 20 марта Изначально на спектакль решила идти одна, ибо мне не нужно больше маминого молчания в антракте, а никого из друзей на «такое» не вытащить. Да и билет я взяла за 2000 тысячи в 6 ряд - баловать себя надо, баловать, а то надоела эта вездесущая галерка и рассыпающийся на глазах расшатанный бинокль. Купила Денису гиацинты, написала записочку, оставила цветы в положенном месте, нашла своё место и стала ждать соседей... По бокам вполне адекватные люди, впереди - ребенок, мальчик лет 12-13ти с семьей. Ну за чтоооо? - подумала я, вспоминая своего мальчика-соседа на «Деньгах». Я продолжала опасаться, пока не пришла в ступор, после первого изречения ребенка. "Ой, как хорошо мы сидим! А то в прошлый раз на "Тополя и ветер" сидели сбоку... И вообще, тут зал такой удобный, не то, что у Табакова" Я готова была расцеловать его! Чудо, а не мальчик! И какие молодцы родители, что ребенок просиживает своё свободное время не за... как его там?, ай-падом, а в театральном кресле! О спектакле: потрясающе... это слово не подходит, поразительно, до дрожи! Не знаю, как описать все свои впечатления, чтобы они сложились в общую картину - систему, пока в моей голове только обрывки с едва уловимыми взаимосвязями, поэтому и пишется мне тяжело. Впервые после просмотренного спектакля я подбираю слова с трудом. И, наверное, я в "Сатирикон" предпочла бы ходить не за такими эмоциями, которые обличают тебя, залезают внутрь, оставляют ком в горле... Когда обезумевший Король Лир-Райкин тычет в тебя пальцем (мне как всегда повезло), призывая не лгать, не изворачиваться, жить по совести - ты вжимаешься в кресло и только широко раскрыв глаза смотришь на него, в душе умоляя прекратить эту уничтожающую тебя тираду. Константин Аркадьевич гениален в своём разговоре со стихиями. Я очень люблю ливни с грозой и душераздирающим громом. И побывала я под настоящем ливнем, под ливнем его неоспоримого таланта. Максим Аверин играет потрясающе. Он человек, готовый идти войной на брата, плести заговоры против отца, помыкая женщинами, двигаться к цели. Не все ж Аверину добрячков-то играть, а?) Артем Осипов! Красавец, умница, талант! Это я про внешнюю картинку, а играет он очень уверенно и сильно, как мне показалось. Он выделывает такие кульбиты нижнего брейка, что многие позавидовали бы. Я боялась, как бы он шею себе не свернул, кувыркаясь в символически изменяемой внешность, жиже. 3 дочери Лира: Регана, Гонерилья и Корделия, две из которых воплощения ненасытных властью, богатством и тщеславием фурий противопоставляются (но не борются, что странно) с третьей - искренней и честной, облаченной в белое на всем протяжении спектакля, Корделией. Доровосекова и Стеклова - настоящие ведьмы, сначала в ангельском, скорбно-сочувствующем отцу обличии, затем выпускающие когти и расправляющие крылья летучих мышей. Такая метаморфоза наглядно показывает, что делает с человеком необузданная жажда чего бы то ни было: денег, любви, власти. Агриппина Стеклова неподражаема. Такая актриса стоит многих, настоящее сатириконовское солнце. Взгляд безумен, жесты резки и немного нелепы, рыжие волосы огненным вихрем ворожат и поражают. Такая она на сцене, а в жизни очень нежная, смешная и любящая мама и жена. Очень её люблю и обещаю себе поинтересоваться её театральными и кино-работами поглубже. (Кстати, фильм "Коктебель" с её участием прекрасен) Для меня Ломкин и Трибунцев существуют со времен "Ричарда III" в некоем тандеме и воспринимаются в связи друг с другом, в "Лире" связь тоже есть, но не основанная на душевном или любом другом сходстве героев, а наоборот связь противоборствующая. Говорят же, что враги чувствуют друг друга четче и яснее, чем лучшие, не разлей вода друзья. Не знаю, правильно ли это, наверное, я мыслю не совсем верными категориями. Про Глостера-Суханова. У меня не хватит слов, чтобы описать все то, чем этот человек живет на сцене и КАК живет. Я не знала постановочной линии спектакля и не представляла даже, что увижу Суханова на сцене буквально с первой минуты 1 акта и не буду отрывать от него взгляда на протяжении 3 часов. (Это, кстати, я зря, это во вред безумно прекрасному действу, творившемуся в непосредственном отдалении от Суханова, но меня уже не переделать. Раз он на сцене, внимание ему, если его нет - другим) Опять же всему виной то ли моя невнимательность, то ли мне мало одного просмотра, но мне показалось, что граф Глостер 2 акта не похож на Глостера акта 1го. Разумеется, я не воображаю, что может сотворить с человеческой личностью факт насильного, намеренного ослепления в прямом смысле этого слова, возможно, это бывает именно так, как показал мне Суханов. Во втором акте он напоминал мне Кентервильское привидение из старого советского мультфильма по истории, написанной Оскаром Уайльдом (Я в детстве очень боялась смотреть этот мультик и одного раза мне было вполне достаточно, чтобы запомнить его достаточно хорошо). Привидение старого замка было обязано существовать во враждебном мире, вечно звеня своими оковами - напоминанием о прошлых содеянных ошибках и осознанием того, что исправить ничего уже нельзя, стоит повиноваться судьбе и надеяться, что тебе поможет спастись какая-нибудь "чистая душа", в "Лире" эта "спасительная душа" - сын Эдгар. Опять спрошу себя, может, я понимаю что-то неправильно? Но откуда-то же у меня рождаются эти образы-сравнения? Финальная сцена спектакля - самое сильное по ощущениям, что мне доводилось видеть в театре вообще. 3 старых черных фортепьяно, больше похожих на гробы, но на гробы стонущие, еще еле-еле говорящие, 3 мертвых дочери и безумный Лир, пытающийся обрести уже утраченное. Принцессы одна за одной падают в открытые рты инструментов, словно в пасть небытия с черно-белыми зубами, издавая свои последние стоны, иногда высокие, иногда - низкие, затем темнота, усиление музыки и мурашки по коже на 3 дня... Одно "Спасибо" ничтожно, как благодарность всем этим гениям, которых я наблюдала на сцене. Хочется кричать, аплодировать, но слезы искажают лицо, а руки трясутся, не давая благодарить вволю.
полная версия страницы