Форум » Архив форума » КОРОЛЬ ЛИР. Часть 4. » Ответить
КОРОЛЬ ЛИР. Часть 4.
Administrator: Король Лир. Материалы на сайте Материалы на форуме: КОРОЛЬ ЛИР. Часть 1 КОРОЛЬ ЛИР. Часть 2. КОРОЛЬ ЛИР. Часть 3.
вишенка: 3 раза перечитывала отзывы Lotta и Божены... Никак не могла понять, что не так, что режет глаз. Дошло.)))) Кто-то дружно потерялся в феврале... ))))))
Administrator: вишенка пишет: Кто-то дружно потерялся в феврале... А я на это и внимание не обратила... поправлю дату в постах, без проблем. Впрочем, какой тут март! Взгляните в окно - мело, мело по всей земле, во все пределы...
Ирината: Король Лир. 29.03.2011 Полученный бонус: после спектакля на вахте театра столкнулась нос к носу с Юрием Николаевичем Бутусовым и даже высказала ему свой восторженный «спасиб». По дороге домой подумала, что подобная встреча очень четко показывает, насколько мы, публика, различны с ПОТУСТОРОННИМИ людьми (то есть – с артистами, находящимися по ту сторону рампы): то, что для нас – ЧУДО, для них – повседневность… Впрочем, если взглянуть с другой стороны… то что для них – ежедневное существование, для нас – радостное потрясение… Да, и еще: ОНИ никогда не увидят того волшебства, которое доводится видеть нам: они не могут видеть свои спектакли. И это как-то примиряет… А спектакли… ну, вот вчерашний «Лир», например… они прелесть как хороши! «Король Лир» сейчас почти идеален, посему, зная печальные традицию Сатирикона – снимать спектакли, как только они становятся аншлаговыми и безупречными, надо бы, увы, начинать обратный отсчет… Впрочем, сии печальные проблемы будем решать по мере их поступления, а посему – вернемся пока что к нашим баранам… то бишь вчерашнему «Лиру». Я по-прежнему не могу (да и не заставляю себя) смотреть спектакль – как историю о жизни английской аристократии шекспировских времен. Не хочу я смотреть и постановку с точки зрения политической актуализации. Это – жизнь, просто – жизнь, пересказанная при помощи приемов театрального сгущения и насыщения. ...и не зря же ЭТОТ Лир отнюдь не дряхл. Он, как и Крутицкий, обманывает и зрителей, и своих домочадцев, за мнимыми болезнями и слабостью скрывая дурной характер. Вот он идет – бодро переставляя ноги, но с выражением вековечной скорби на лице. На секунду пришла мысль: примерно такое брезгливо-брюзгливое выражение лица бывает у людей, мучимых тяжелым похмельем, когда они, преодолевая тошноту и головную боль, вынуждены делать нечто… Например – мучить дочерей. Заставлять их жить так, как ЕМУ хочется. А откажутся – так наказаны будут. Не грубым словом – так отлучением от наследства. Или – тем гибким кнутиком, «жахая» которым по краю стола, требует обеда нагулявший аппетит отец в доме Гонерильи. «Добрый отец» будет издеваться над дочерьми до конца… и даже ЗА концом: хоть умри или уже умерла, а отсиди свой урок за фортепиано. Но, в общем-то, злюсь я, ибо ЭТОГО Лира очень не люблю. И понимаю, почему забитая и запуганная отцом Регана (да и муж – в буквальном смысле слова – руку приложил) в какой-то момент наденет перчатки… да и прикажет закрыть за отцом, впавшим в очередную ересь, ворота. А до этого испуганно отпрянет, когда он протянет руку к ее лицу – чтобы погладить… но она-то об этом не знает, а потому – боится. Понимаю и… не могу осуждать! О спектакле хочется сказать оч.многое, а снова получаются какие-то разрозненные заметки… Ну вот, например, надо сказать, что Аверину чертовски идет его нынешняя прическа. И борода. Хорошо, что голочерепной и обязательноулыбочный период ушел – и персонажи как-то сразу не только похорошели, но и поумнели, получили глубину, многогранность и внутреннюю гибкость характера. Изменился и Суханов. Кстати, тембры голосов отца и «незаконного» стали ниже. Как уже писалось, зрители перестали удивляться их разнице в возрасте (вернее, ее практическому отсутствию) – и это от того, что в Глостере появились уверенность в себе и мудрость взрослого человека… а вот Эдмонд так и остался пакостным щенком, которому вроде и хочется, чтобы его приласкали, погладили… да только без толстых кожаных перчаток не стоит и подступаться: исподтишка и из вредности руку может прикусить. Тимофей Трибунцев в сцене суда короля (когда он насмерть «засуживает» своего шута – да, кстати, шутовской колпак и царская «корона» - это одно и то же; так что мы, возможно, не зря задумывались о раздвоении личности)… Так вот, у Кента-Трибунцева с этой сцене столь трогательный затылок, что просто хочется протянуть со своего 1 ряда руку… да и погладить его по мягким волосам. Кстати, Кент на протяжении спектакля проходит мощнейший период взросления, и к финальной сцене приходит спокойным, помудревшим… и делается очень красивым. И Эдгар, ведущий отца «под дерево, в тень» - потрясающе красив. И оба они, отец и сын, словно светятся в этой сцене... этаким приглушенным платиновым отбеском. Сцена ослепления Глостера, перенесенная в центр – ДА! Эстетически – превосходно! При этом страшно… немилосердно БОЛЬНО (и герою, и тебе). И уползает раненый Глостер теперь не в кулису, а назад, к пианино, словно раненый зверь, забиваясь там в щель… Супер! Ну, в общем вот так, «тира-тира-тира-тира, тоненьким пунктиром» - про жизнь, спектакль, себя, актеров и их героев. Извините за краткость… И за невнятные длинноты тоже извините.
Lotta: Ирината пишет: И это как-то примиряет У НИХ - счастье творчества, у НАС - зрительское счастье. Пусть нас примиряет ЭТО. По поводу "обратного отсчёта". Мне как раз это обновление спектакля даёт надежду на то, что отсчёт немного нарушился и затормозил. Главное - дай Бог им всем здоровья!
Administrator: От зрителя Сатирикон. Лир. Новый отсчет. Случился очередной поход в храм искусства! Сходила в Сатирикон на Короля Лира. Долго сопротивлялась этому творению при выборе спектакля, ну не хотела я Шекспира, хотела чё-нить лёгкое - пришла, поржала и ушла... Но выбора не было. Ну что ж, Лир так Лир, сказала я твёрдо! Спектакль аншлаговый, актёры в основном сериальные, но главное завлекалово - Райкин, конечно же! Собссно, на него и шла... И приплыла, товарищи! После вчерашнего нахожусь в глубоком шоке в самом лучшем смысле этого понятия... Из театра выходила уже не я, а Фрося Бурлакова какая-нить, приехавшая из далекой жопы в большой город и увидевшая как оно бывает на самом деле:) Так и я вчера - "так вооот оно каааак!!". Не имею ни малейшего представления, почему именно сейчас и здесь меня так вторкнуло! Видимо, сошлись звезды и все планеты и решили, что пора:) Но никогда в жизни у меня не было до такой степени острейшего, вселенского охреневания после посещения спектакля! Обычно оно как? Да, нравится, да, хочется еще куда-нить на что-нить сходить, классно, супер... А здесь... Как-бы это объяснить, даже не знаю... Сам спектакль, Райкин в образе короля Лира, да и весь актерский состав (все-таки очень талантливая труппа у Райкина!), все это - какая-то концентрация понятий "не для всех" и "для всех"... Все просто и ясно, ты вовлечен в действо и твой мозг не скрипит при этом, и тебе не надо подавлять зевоту либо строить умное лицо с мыслью "ну что за хрень невтыкаемая!"... Ты наблюдаешь за игрой и периодически вздрагиваешь от странного ощущения реальности происходящего, от ненормальной мысли "эй, ты, стоп! это актеры, это понарошку, эй, эй..." Этот спектакль для меня стал открытием, он оказался той самой золотой серединой, когда всё, абсолютно всё, находится на своём месте. Не надо ничего трогать. Меня взяли за дыхалку с первых аккордов и отпустили ... отпустили ли? Минималистичные декорации, опять же простейшие, лаконичные, но тем и притягательные аллегории, костюмные и цветовые решения - всё это простые находки постановщиков, но какие идеальные!!!! Ну вот например, король взял и спустил штаны в знак протеста против своенравной старшей дочери! А потому что больше он ничего не может сделать - он все раздал, у него ничего нет, ни власти, ни влияния, ни любви... Его унижают, его убивают этим, и все, что он может сделать в ответ на это - спустить штаны!:)))) По-моему, просто и гениально:) Состояние, в котором все мы иногда (а может и чаще, чем кажется) бываем - когда ни слов, ни эмоций, ни зла не хватает и остается либо только выть, либо... "нате вам задницу мою!" Или вот еще пример: персонажи завершают акт проходом вдоль сцены с метлами - они идут, метут перед собой... У них свой путь, своя цель, они идут к ней, сметая все на своем пути - пыль, сор, судьбы людей, которые что та же пыль, сор... А монолог Райкина-Лира - такая вкусность, такой деликатес!!!... Но мощнейший финал просто перетянул все одеяло зрительского впечатления на себя... Три рояля на сцене, как символы трех дочерей, у каждой из которых свое звучание... Дочери мертвы. Каждая сидит на стуле за "своим инструментом". Но они безжизнены... они сползают со стульев... И тут начинается безумная "пляска" отца - поочередно он подбегает к каждой из них, поднимает и сажает обратно на стул. Они опять падают, задевая клавиши, и от этого неровного касания инструменты издают неприятные, страшные звуки... звуки смерти... И так без конца - он бежит к одной, хватает ее на лету, поднимает, сажает обратно на стул, бежит к другой, к третьей, снова к первой... снова и снова...без конца... Свет гаснет... Просто... Гениально...
Божена: «Король Лир» 29 марта. Немножечко я припозднилась, но… Кажется, все уже передумала, поняла по «Королю Лиру». А посмотрела спектакль снова – и хочется думать сначала. «Лир» был больным, на разрыве аорты, на пределе сил человеческих с самой первой сцены. У Константина Аркадьевича рвалось сердце. Сразу. Сразу, в первой сцене не повеяло предчувствием близкой беды, не слова Кента предрекли ее – она сразу проросла. Беда взорвала королевство с гневом короля на Корделию. Через безжалостное уничтожение отцом любви и счастья дочери и совершенно потрясенного герцога Бургунского. Через ужас Корделии, когда она оглядывала с ног до головы французского короля, о котором мгновение назад и подумать-то не могла, как о возможном супруге. Гудел набат. Нет, еще не гудел – ведь уже насмерть перепуганные Гонерилья и Регана пока еще договариваются в предчувствии беды держаться сообща. Они еще вместе, но под набатный гул, сметающий оставшееся «живое», им уже очень скоро придется покинуть этот мир. И покинуть врагинями, чтобы соединила их вновь только боль и смерть. Эдмонд был снова «змеем коварным», после нескольких спектаклей, полных его слезами. Как лучше? Просто было так в этот раз. С коварством. И с большим сердцем. В котором, несмотря на то, что из двух сестер он решил не брать ни одной, обе девочки все же уместились. Кокетство с помощью грубых, плохо обструганных досок. Тяжеленных – ведь как трудно тянет одну из них всю свою короткую жизнь Гонерилья, нащупывая обнаженной ногой дорогу и боясь оступиться. Но любви страстной и прекрасной эти доски не помеха, только в помощь. Для любви двоих - пусть даже искренность только на миг – эти доски невесомы. А для второй любви – для девочки в желтом безумном платье, которую всю жизнь побивали – как ново ласка и нежность, как хочется и боязно поверить в то, что в жизни может быть все по-другому, без насилия; что можно все переделать, переломить, начать сначала… Что творилось с Глостерами. Невероятнейшее напряжение Дениса, гнев, страх смерти – и добровольной, и насильственной, которую нес ему Освальд. Кашель после несостоявшегося, слава Богу, самоубийства, готовый разорвать грудь. Судороги, сводящие руки… Истерика, перешедшая в сумасшествие бедного Тома у Эдгара. Беда, случившаяся с отцом, потрясает его. Но ведь он умница – он придумал, как отца спасти от смерти, как убедить жить дальше. Правда, все старания едва прахом не пошли – «Ты слышишь шум моря?» - «Нет, не слышу.» - «Как видно, под влияньем слепоты все чувства притупились у тебя!» Артем Осипов произнес эти слова с легкой досадой, и это было прелестно! Эх, папа, папа – так мальчик все хорошо придумал, а ты вот моря не изволишь слышать. Ну… и фантазия тоже притупилась, видать! А потом ужас от того, что сердце отцовское могло просто разорваться от ожидания смерти; и полные неистовой любви попытки пробудить отца к жизни. Пробудил, спас, вернул, защитил! Молодец, Эдгар, молодец Артем! Проход последний Глостера и Эдгара, медленный-медленный, в едином целом. Через все сцену. И мимо Эдмонда на заднем плане. В то время Максим воздевает руки к абажуру над собой= к небу=к Богам=к Природе в молитвенном экстазе. И накладывает на свое лицо белую маску смерти. Он готовится принести ее Лиру и Корделии, но сам обращается в куклу, судьба которой предуготована; в мертвеца. Но все же и эта молитва, и проход единым целым уже Глостера и Эдгара – это соединение всех троих. Вот соединились отец и один сын. Глостер благословил обоих – и два брата с белыми лицами, как два неразлучных близнеца сидят рядом и смотрят друг на друга как в зеркало, а отец стуком ножей отсчитывает время. Совсем малое время, которое осталось Эдмонду. Сейчас он, взявший в плен Лира и Корделию, обменяется паролем с Демоном смерти, проведя рукой по его мертвенно бледному лицу, а демон, Капитан, пообещает исполнить приговор, чуть-чуть больше, чем обычно понизив голос. И послышится ответ Инферно во фразе, произнесенной Яковом Ломкиным. Инферно, захватившего и разрушавшего этот мир, в котором остались только полотнища дверей, абажуры и три пианино с сидящими около них девочками, которые никогда не проснутся.
Ирината: ...начало второго действия принесло волной мысль, постучало камешками ассоциаций. Мысль сама не ушла - но она была снесена бешеным цунами действия, в котором было многое-многое-многое... Но вот прочитала Божена (спасибо! ) и вспомнила... Действие начинается со сцены, в которой "переменивший платье" Эдгар стремительно пробегает по красному полотну, как по углям - столь горячим, что только реальная холодная вода может спасти от ожогов его ноги... После чего полотно сдёргивается... под ним - слепой отец. Какая же невероятная, нестерпимая, невозможная - БОЛЬ у Глостера, как болит всё тело и душа, что он страшных ожогов НЕ ЗАМЕЧАЕТ... они причиняют меньшее страдание... Эдмонд говорит с отцом почти спокойно, но пожар сердца его столь велик, что в какой-то момент он срывается с места и - ничком падает в угли. Вы представляете - В УГЛИ, чтобы ОСТУДИТЬ страдание... И еще. Когда Эдгар уводит отца, он почти сталкивается с братом... но они проходят мимо друг друга. Ибо один весь сосредоточен на страсти и похоти, а второй ведет за руки свое счастье - отца!.. и свое горе - СЛЕПОГО отца... Ведет - ежесекундно вглядываясь в его лицо, словно запоминая... Ведь накануне - там, в шалаше, во время бури - еще зрячий отец почти узнал его... а ведь так и не узнал до конца...
Ирината: И еще. Вспомните то, что происходит во втором действии после сцены страсти между Эдмондом и Гонерильей. Входит герцог Альбанский, снимает пальто, закатывает рукава рубашки и открывает воду. Он собирается умыть руки. Отсюда. Умывать руки — вид ритуального омовения в различных религиях, а также выражение, означающее «устраниться от ответственности, объявить о своем неучастии в деле». После того, что Альбани услышал от жены, "кроткий герцог", раньше и правда устранявшийся от участия в совместном решении всех вопросов (например, в сцене раздела королевства он единственный из "домашних", кто уходит "куда-то вбок"), НАЧИНАЕТ ДЕЙСТВОВАТЬ. В частности, обвиняет в предательстве жену и Эдгара. Он собирался УМЫТЬ РУКИ. Он их НЕ умыл.
Божена: Ира! Браво!!! Уже на котором спектакле себе говорила, что надо подумать о покрывале именно в начале второго акта – но по тем или иным причинам все на другое уходила. Значит – это была не моя «мыслительная волна». Но ведь не просто так мы снова и снова идем на ЭТОТ спектакль. И опять понимаем, что над ним еще думать и думать. Подмечать детали, которые всегда были, но из-за гармоничности происходящего на сцене казались такими естественными, логичными, вытекающими из самого существования персонажей. И на очередном спектакле снова что-то «озарилось» и заставило задуматься. Я не знаю, у кого как, но для меня режиссура, именно режиссерская мысль, ее пронесение через весь спектакль с помощью тех или иных режиссерских приемов, сценографии, музыки и игры великолепной – магнит просто! У каждого из персонажей есть своя деталь, которая многое объясняет в образе. Это и кукла Реганы, доска Гонерилья, плевки Эдмонда, перчатки Глостера. Вроде бы, НЕТ ничего у Корделии (не уверена, не ошибаюсь ли я!), но для нее важно это самое НЕТ, как признак чистоты души. У Лира, как мне кажется, важной деталью является Корона-колпак шутовской и сам ШУТ, его наличие при короле. Но это то, что характеризует – и очень точно героев. А есть главная мысль спектакля «Нет в мире виноватых, правы все», которой противопоставляются слова, произнесенные Лиром, но которые тоже отнесет к себе каждый из персонажей… Каждый из нас. «Я грешен сам, но меньше, чем грешны передо мною!» И мне поэтому безумно нравятся эпизоды с метлами. Метут-выметают мусор из душ, но не своих, а герцогов, Глостер с Эдмондом. Глостер, бросив метлу, посылает в их сторону плевки и бросает камни, стучит по табличке с названием своего графства. Это его имя, его земля – и здесь такие бесчинства творятся После уже метут Эдмонд и герцог Корнульский . И герцог стучит по имени взбунтовавшегося графа и осыпает его камнями, плевками и проклятиями. А потом метлы возьмут все. Все будут выметать чужой мусор. И все будут правы и виноваты одновременно. Ведь в своем глазу бревна не замечаем, а в чужом и соломинку разглядим! А между тем у каждого имеется свой грех, своя страсть, своя беда… И красное-черное покрывало, то служащее цирковой ареной, то покрытием эшафота – оно для всех! Всех есть, за что судить в этом мире. Но… если всех есть, за что судить, так может быть, все-таки добрей к друг другу надо быть? И помнить: «пусть бросит первым камень тот, кто сам безгрешен»?
Ирината: Божена пишет: Подмечать детали, которые всегда были, но из-за гармоничности происходящего на сцене казались такими естественными, логичными, вытекающими из самого существования персонажей. И на очередном спектакле снова что-то «озарилось» и заставило задуматься. Скажем, на последнем "Ричарде" я "переменила сторону" и сидела близко, но - справа. В результате шикарный уход Бэкингема и Ричарда был сыгран буквально в шаге от меня (это когда они уходят так, будто рядом бегут изящнейший "гепард" и уродливая "обезьяна"). Точно в таком же ритме и в том же рисунке уходит в правую дверь Ричард позже - один, уже без "гепарда". А вот появляется он из этой двери на четвереньках - и замирает на секунду, в точности повторяя позу картонной псины, которая эту дверь "сторожит". Вот сколько раз смотрела спектакль, а это заметила впервые. Впрочем, если честно, я в большей степени многократно хожу на спектакли ради эмоции, чем ради нового знания. Но и оно приятно.
Божена: Еще вот добавлю. По части того, что помогает мне не чувствовать пресыщения от "Короля Лира". Здесь спектакль режиссурой и сценографией выведен из "земного" в макрокосмос. Сами декорации представляют какое-то старое обиталище. Именно обиталище, а не жилище. В котором какие-то стойки, трубы, вся мебель из грубых досок. Понятно, что они призваны не эпоху отразить , а состояние душ. Из "благородного здесь" - три пианино, тоже старых, три абажура и дверь, которая тоже претерпит метаморфозу, и ко второму акту останутся лишь полотнища. Грубые нравы, не обструганные "необработанные", что ли, страсти. И только то, что призвано обеспечить сношения с внешним миром (двери) - как-то облагорожено. И, несмотря, на все их страсти и грехи - облагорожено то, что касается девочек. Пианино и абажуры ведь для них папа воспитания приобретал. Хотя и для насилия над ними домашнего и заключения их, бабочек в клети этих абажуров. Их души все же почище, чем папина несмотря на все страсти и темные дела. Но все декорации меня наводят на мысль не столько о старом жилище, а подвале каком-то, о том. что совсем "внизу", на донышке самом души, самые низменные страсти. Которые суть суета, человеческих слез и жизней не стоящая. Поэтому и обитает здесь мелкий бесенок Освальд и демон Капитан - просто это их уровень, их территория. А за дверями время от времени (подсвечивается) возникает детское личико. Чистое, небесное; макрокосмос, на все эти страсти с удивлением взирающее из своего поднебесья (может, потому и раскосые глазки у ребенка - потому что он родом из Поднебесной империи).
Administrator: От зрителя ...Во вторник была на Король Лир после спектакля всю ночь хотелось плакать. Это болезнь, но зато приятная :)...
Administrator: Это фото Игоря Брусенкова с премьеры в 2006 году. Сцена раздела королевства. Посмотрите, как изменена сейчас мизансцена! Да и весь спектакль, как при тектоническом разломе, сдвинут с первоначального его положения. Кстати, на форуме был вопрос о Корделии-Тархановой... Так вот, на снимке - первая исполнительница роли Корделии - Наталья Вдовина. ИМХО - лучшая Корделия...
Administrator: Рекламный текст (сайт по продаже театральных билетов) Творчество Юрия Бутусова – это постоянный духовный поиск, постоянное движение… Материал, на основе которого режиссер-«абсурдист» исследует и наблюдает человеческую природу – болезненные и надломленные души героев. Бутусов – фигура настолько весомая, что САМ Константин Райкин пригласил его в «Сатирикон» и сыграл главную роль в его «Короле Лире». Каждая постановка Бутусова все глубже проникает в тему карнавала и двойничества. Бутусов скуп на атрибуты, но будь на сцене даже один предмет (например, стол), значение его будет настолько громадно, что выразится не только в размерах этого предмета (гигантский стол), но и в способности трансформироваться (превращаться то в кровать, то в плаху) и в его образности - перед зрителем выстраивается целая Вселенная. Как правило, надломленная, вскрывшаяся, вздыбленная. Так на обломках и осколках сцены возникает разобранное на части королевство. Король Лир поделил его сначала на три, а потом на две части между своими дочерьми. Младшей – Корделии (Марьяна Спивак), самой доброй и искренне любящей родителя, как и в любой сказке, не достается ничего. Двум остальным, Регане (Агриппина Стеклова) и Гонерилье (Марина Дровосекова), деньги и власть. У Лира одно условие – он будет гостить у каждой из наследниц по месяцу. Разделяя государство, Лир лежит на столе, как на огромной разделочной доске, предлагая разделить дочерям его самого, каждая прикрывает часть отца своим платьем: красным, желтым, белым… Когда Регана и Гонерилья предают Лира, когда начинают за ним охоту, когда убивают свою младшую сестру, а затем друг друга, мир переворачивается и сходит с ума. Лир сам мечтает перевернуться, свихнуться, чтобы быть этому миру подстать или чтоб ничего не понимать. Забыться и уснуть, но это уже из другой трагедии… Лиру не удается ни забыться, ни уснуть, ни, тем более, умереть. Ему, маленькому, согбенному, одинокому, а самое страшное – живому, остается только метаться между тремя роялями, тремя мертвыми дочерьми, пытаясь усадить каждую за рояль…
Administrator: И еще несколько фотографий Игоря Брусенкова - на форуме и сайте их раньше не было (обратите внимание: "зашиванием" тогда занимался Лир).
Administrator: Еврейский журнал (архивное) Премьера «Короля Лира» в «Сатириконе» с Райкиным в роли безумного монарха оглушила музыкой, беготней и Лиром, похожим на хасида. "Король Лир" Бутусова, как и предыдущие его московские постановки, это череда эффектных и необъяснимых решений, гремящая музыка, беготня и танцы. Когда рассказывают о Юрии Бутусове, всегда начинают от печки: мол, заканчивал в Питере театральный институт вместе с отличной актерской командой – Хабенским, Трухиным, Пореченковым и художником Александром Шишкиным, вся эта компания пришла в театр Ленсовета и там делала спектакли, вокруг которых клубились толпы поклонников. Когда актеры разошлись по сериалам, Бутусов на некоторое время перестал работать в театре, но потом все по очереди стали объявляться в Москве: актеры один за другим пришли работать в МХТ, а Бутусова вместе с Шишкиным стали приглашать на постановки «Сатирикон». В прошлом сезоне старая питерская история завершилась в МХТ «Гамлетом»: Бутусов поставил спектакль о бывших друзьях, где Трухин-Гамлет, Хабенский-Клавдий и Пореченков-Полоний выглядели ровесниками, которых уже ничего не связывает, кроме старых воспоминаний. Изменились все, и Бутусов теперь тоже совершенно не похож на того, кто ставил в Питере нервные, «актерские» спектакли. Теперь для его постановок, полных громкой музыки и движения, художник куда важнее, чем актеры, и каждое из его представлений вспоминается, прежде всего, как череда эффектных картинок. Они прокручиваются перед глазами красиво и бессмысленно, как шестеренки на холостом ходу, пока одна из них почти случайно к финалу вдруг не зацепит другую. И тогда, оглядываясь назад, кажется, что все произошедшее имело смысл. Вроде бы на этот раз Бутусов принимался ставить в «Сатириконе» «Ревизора» и Райкин должен был быть Городничим. Но режиссер внезапно передумал, вместо комедии Гоголя стал делать «Короля Лира» и Райкину предложил заглавную роль. До премьеры все судили да рядили, обсуждая этот неожиданный выбор, но, вспоминая парадоксального бутусовского «Ричарда III», где Райкин в роли короля-узурпатора беспомощно, как ребенок, сидел на огромном стуле и болтал ногами, ждали, что актер и на этот раз не подведет. Короля Лира» можно описать теми же словами, что и предыдущие московские постановки Бутусова - череда эффектных и необъяснимых решений, гремящая музыка, беготня и танцы. Начинается спектакль со сцены раздела королевства: Лир лежит на столе, будто на смертном одре, вокруг которого собрались домочадцы, и карта с указанием доли каждой из дочерей укрывает его, как одеяло. Вот сами дочери: Гонерилья (Марина Дровосекова) в алом платье, Регана (Агриппина Стеклова) – в желтом и Корделия (Наталья Вдовина) – в белом. Это эффектно. Вот, когда открывается центральная дверь, за ней видно огромное кукольное лицо какой-то восточной маски. Красиво. Вот три раздолбанных пианино. Вот шут – его почему-то играет молодая актриса с набеленным лицом (Елена Березнова). Она бегает в исподнем и рядом с витальным моложавым Лиром напоминает походную жену генерала Чарноты. Вот граф Глостер (Денис Суханов), выглядящий несколько моложе своего незаконного сына Эдмонда (Максим Аверин). Они вместе зачем-то выходят мести дорожки, а потом к ним с метлой присоединяется и герцог Корнуэльский (Константин Третьяков). Вот на крышку пианино вскакивает Глостер, но так перебирает «лапками», крутит головой и кричит, что ясно: это не Глостер, а попугай. В самом начале, когда Лир только делит королевство, этот брутальный, пружинистый чернобородый мужик в вязаной шапочке с мгновенно закипающим бешенством против всякого, кто ему противоречит, кажется бойцом закавказского типа: не подходи – убьет. Потом точность и узнаваемость куда-то пропадают, и остается формальное мышечное усилие. Даже главный монолог Лира в степи среди бури: «Дуй, ветер, дуй…» оказывается всего лишь соревнованием, кто кого перекричит: актер гремящую музыку или она его. И вдруг – случается. Не то чтобы на сцене все резко переменилось, просто с хорошим актером никогда не известно, отчего в нем вдруг что-то щелкнет, будто лампочка загорелась, и то, на что раньше смотреть было тягостно, мгновенно приобретет смысл и не отпустит. Безумный Лир выходит на сцену в семейных трусах и каком-то полотенце, закрученном вокруг головы, как венок. Он садится рядом с ослепшим Глостером и Эдгаром и говорит тихо, но его слышно. Он горько-насмешлив, не имеет ни надежд, ни жалости к себе, он кажется худым, жалким и вдруг в какой-то момент так узнаваемо и скорбно качает головой, что превращается в старого нищего еврея, потерявшего детей. У него борода с проседью, огромные черные глаза и истовые хасидские интонации, где молитва смешана с гневом, а пафос неотделим от иронии. Это, разумеется, все только домыслы, догадки. Один увидел в том, как всплескивает руками Лир, в его горящих черных глазах что-то библейское, а другой нет. Да и вообще, театр – дело живое, может, в следующий раз совсем другая сцена будет сыграна актером, как главная, и отбросит на невнятное режиссерское нагромождение другой свет. В этот раз Райкин доигрывал спектакль так же формально, как играл большую его часть, но об этой сцене не забудешь. И в финале, когда Лир будет снова и снова усаживать своих мертвых дочерей в ярких платьях на стульчики у пианино, а они станут музыкально падать на клавиши, а потом красиво сползать на пол… Даже в этой сцене, сделанной, как «верняк», глядя на то, как суетливо и некрасиво бегает Лир между своими красивыми мертвыми девочками, будешь вспоминать о том, как он качал головой и нахлобучивал котелок нищего, будто кипу.
Божена: "Король Лир" 11 мая Весна, теплынь, свежесть на улице. Свежесть спектакля. Не от того, что не было его немыслимо долго (полтора месяца, с ума можно сойти!). Он мне всегда кажется свежим, сродни глотку прохладной воды в жаркий день. КАК? Ведь Шекспир, ведь сложнейший спектакль – не плакать на нем я не могу. В лучшем случае, на последней сцене – но все чаще с самого начала. Останавливаюсь, правда, в конце первого акта - но это от того, что от ужаса и боли за Глостера просто все немеет и парализуется внутри. А потом выходишь на улицу и дышишь, стараясь унять дрожь. Она пройдет минут через пятнадцать. И появятся силы, которых хватит на несколько дней, появится силы опять подумать о чем-то для меня важном и что-то… не поменять - это процесс сложный! – но сдержать или наоборот, начать делать. Вчера на спектакле… Вот он уже не подряд семь раз, все аналитическое вылито. И с самого начала я как тот ребенок на заднем плане, смотрела на них, персонажей трагедии Шекспира, и думала: камни-то, конечно, не мне кидать. Но как вы виноваты, смертельно виноваты все друг перед другом! «Нет в мире виноватых, правы все» - забывалось. Виноваты, виноваты, виноваты. И как хочется, чтобы остановились, вытащили наружу только любовь и надежду, все остальное заперли в ящик Пандоры и повесили огромный замок… Играли изумительно. Играли на пределе. Очень я наблюдала за Марьяной Спивак… Лучше, глубже. После Чайки она по-другому раскрывается. Очень рада за нее. Актриса! В первой сцене мне ее игра уже давно стала нравится; претензии были к сцене Корделии и Кента во второй части; я не могла избавиться от ощущения, что текст она чувствует плохо. Эмоций много, даже чересчур много. Текст летит слишком быстро, пролетает в результате без «задумывания». Вчера было тише, медленней и потому искреннее и с пониманием. Молодец! Максим Аверин снова играл в краске «слез» (на предыдущем спектакле в конце марта его Эдмонд снова вдруг стал подл, коварен и несколько демоничен). По мне, более «человеческая» и потому крайне противоречивая сущность его персонажа значительно интереснее. Интереснее, когда человек предает своих близких – и не бревно при этом. Он действительно страдает и из-за горя, причиненного им, и от себя самого такого… Но делает! И какой слом был, когда все так взятое, достигнутое в мгновение обратилось во прах, потому что у того, что помогало – ревности и ненависти сестер-герцогинь к друг другу – есть и обратная сторона, которая все разобьет и уничтожит. Слова «К бою!», которые в последней сцене повторяет Максим не единожды, были произнесены на этот раз тихо… И это был уже голос мертвеца. Артем Осипов. Да он играет здорово Эдгара уже не первый спектакль – а опять глубже, на пределе. Какое было страдание за отца, какая истерика, какая боль. И в результате… все интонации Артема я не смогу описать. Надо смотреть и слушать! Но все слова были произнесены на лейтмотиве боли. Они как будто были нейтральнее немножко в плане эмоций – но в результате как сильно били. Били в «десятку». А потом в начале сцены драки с Освальдом отчетливее проступила его и сыновняя, и мужская сила по отношению к изувеченному отцу, для которого теперь Эдгар единственная опора, защита, поводырь. И философия того, как в жизни все относительно и обратимо: «от тебя зависели, теперь ты зависишь». Гранечка, солнышко золотое… Все замечательно, все безупречно. С удовольствием вспоминаю эпизод, когда Глостер рассказывает о «предательстве» Эдгара. А Эдмонд целует руку герцогине Корнуэльской. Сначала она его … вдруг «замечает»; искорка любовная проскакивает. И герцогиня тает, как сахар, под огненным взглядом этого… Хорош ведь, подлец! И взгляд его со спины чувствуется! А потом… спохватывается – что ж я делаю? Не за тем ведь приехали. И на глазах у мужа, «милого герцога». Ведь прибьет! И последняя сцена первого акта - ослепление Глостера. Герцогиня, которую только что муж собирался силой взять, которая, несмотря на все единодушие с герцогом, норовит с ним «додраться» - вдруг обращается ведьмой и танцует безумное танго с чертом Освальдом. Ну и …Да невозможно о Денисе не сказать. Его ведь не превзойти! Прическа другая. Не собранная, не зачесанная. Такая мелочь, кажется – а в результате проступило больше хитрости царедворца и проницательности и опытности отцовской. Я так немножечко засомневалась – не проступит ли из-за такой прически опять молодость, несоответствие «отцовству». Ну, не у Дениса же! Он просто глазами, вдруг постаревшим лицом обратился в отца при взрослых детях. И опять ткнул… А дома-то все в порядке? Такого же «шпыняния» ребенка не происходит? Как там – с любовью родительской, добротой, терпимостью и терпением? Не призадуматься ли, не поправить ли чего?! Вот и учить-долбить не надо. Истины педагогически-невыносимые и порядочные проповедовать. Просто…направили, и все. И идешь и думаешь снова. Спасибо!!! Сцена ослепления отозвалась во мне немотой, как то бывает при чрезвычайно сильной, предельной боли. Пошевелиться было трудно, пока не только окровавленный, но все же уничтоживший своего мучителя Глостер не уполз за пианино, но и пока свет не зажегся. А потом туда, во второй акт – где вместе с готовившимся не раз умереть графом бьет дрожь, конвульсии сотрясают, судорогой руки сводит, гнев и раскаяние горлу подступают... А в голове только одна мысль вертится: только бы Бог берег; силы давал человеку, на алтарь театра ежедневно свою жизнь кладущему. Потому что иначе невозможно, немыслимо! Вот такой у меня вчера был «Король Лир».
Administrator: От зрителя 20 мая. "Король Лир" "Полюса, полюса..." Если не вдаваться в подробности, то я люблю "Короля Лира", и сегодняшнего спектакля я ждала с ноября. Это спектакль мне не хочется смотреть часто, его хочется смотреть, когда уже совсем невмоготу будет. Не хочется копаться в том, как он устроен, и где и на чем спотыкаются чувства, хочется просто чувствовать, искать внутри себя ответы на все свои вопросы. И вот, дождалась. А он за это время преобразился, и сильно. Где-то едва заметные штрихи, а где-то мазки посерьезнее, но рисунок спектакля изменился. Но то главное, то зачем я наверное и прихожу на этот спектакль, осталось неизменным. То, что в течении всего действия нарастает, раздувается, горит, то, что где-то внутри в унисон отбивает финальный аккорд спектакля - стук упавших крышек трех стареньких пианино, и маленькая мечущаяся фигурка, разрывающая сердце. Люблю я "Лира". Факт. ПыСы (девачковое): Аверин порадовал, прям очень! Эдмонд - прям вот гад, не такой, как раньше. Раньше, ну то, что я видела, Эдмонд был хоть и гад, но какой-то совестливый, а ща... Ну гад! Прелесть просто! И Яша, с приклеенными завитушками на лбу - гнусь невыносимая! Пир духа! ))) Зал сегодня был... контрастный. Давно я не слышала, с одной стороны, таких аплодисментов, причем в самых неожиданных местах, поперек монологов, а, с другой стороны, такого количества звонков. Не смотря на первое, за второе очень хотелось извиниться перед актерами. ОЧЕНЬ. Но добила меня фраза немолодой уже женщины, которая, выходя из зала, сказала дочери: "Хм... "Тополя и ветер" и то смешнее, а это муть какая-то". Вот так, и хоть стой, хоть падай. А вы говорите "Вильям наш, Шекспир".
Ирината: Король Лир. 20.05.2011 ...В одной из сцен спектакля конусообразные сетчатые конструкции вдруг начинают опускаться – и становится понятно, что это – гигантские сачки, которые… вот сейчас!.. с роковой неизбежностью накроют дочерей Лира. А они, еще не ведая, что Истории захотелось вонзить в них громадную страшную иглу, навсегда пригвоздив смертью, все кружатся, словно громадные бабочки. Черно-красный махаон – Гонерилья. Ярко-жёлтая «капустница» - Регана. Хрупкий белый мотылёк – Корделия. Сцена раздела королевства для зрителей, которые смотрят спектакль впервые, очень зрелищна. На сцене все участники грядущей трагедии (правда, Яков Ломкин здесь пока не верный пёс-дворецкий Освальд, а герцог Бургундский, а Артём Осипов до времени прячет глаза Эдгара за толстыми очками короля Франции). Да-да, смотри, любуйся, завязывай первый узел в связке, в которую будут нанизаны фрагменты спектакля… Для меня же, видевшей спектакль «и не один раз», эта сцена – повод к любованию мелочами… Вот – все они вышли и разместились – как класс на ответственном итоговом экзамене размещается перед очень строгим (и не всегда справедливым) учителем. Кажется, они все вместе готовились… ну уж, по крайней мере, все вместе нервничают сейчас. Первая фраза Гонерильи: «Моей любви не выразить словами…» - и в глазах испуг, и – зажим столь сильный, что сестричке приходится подсказывать с места продолжение фразы. Точно так же зажимается и Регана… но «выкручивается», отвечает «на отлично». Теперь, когда экзамен сдан, когда получено «отлично» в виде «части страны от той черты до этой», можно расслабиться, пошептаться тихонько: по счету третьей экзамен сдаёт отличница Корделия, а уж она-то легко даст правильный ответ на вопрос (к тому же у нее еще и фора перед другими значительная: дочь-то меньшая, любимая). Ну, кто же мог ожидать того, что произойдёт: Корделия экзамен «провалит», чем вызовет страшный гнев строгого экзаменатора. И сразу: вон, вон отсюда – без права пересдачи… и Корделию, и защитников её – с глаз долой, из сердца вон… В сцене этой важен самый малый штрих… Вот – почувствовав неладное (и удивленно приподняв бровь), приглушает лёгким движением пальцев Гонерилья щебетание Реганы… Вот – внезапно сорвался с места Кент, до этого вроде бы вполне равнодушно внимавший добру и злу… Вот – Корделия пытается поймать взгляд отца, заглянуть ему в глаза, хотя бы дотронуться… а Лир избегает и взгляда, и касания дочки. Да так упрямо, что чуть по лицу её не задевает, приглашая жестом герцога Бургундского уйти… Кстати, уходит Лир, унося на плечах то ли плащ-мантию, то ли карту королевства… то ли, пока не ведая того, как Атлант, уносит он всю родную землю со всеми бедами, что еще случатся… Ту самую землю, которая то огнём да кровью будет окрашиваться в алый цвет, то выгорать до чёрной черноты, до какого-то не родящего ничего, шершавого бугристого асфальта, по которому и в обуви-то ходить трудно, так ведь многие здесь – босиком… Ну, и, конечно, про Глостера надо сказать. Первое действие – суше, чем всегда и малоэмоционально. Истый царедворец, человек, всё на своем веку видевший и испытавший, подуставший уже от жизни… А главное – до ужаса боящийся ПЕРЕМЕН. Любых. Он и родного сына погубить готов из-за малого навета. Главное, чтобы в его маленьком мирке всё было тихо и складно… чтобы ни войн, ни катаклизмов, ни бурь (а те, кто смотрит спектакль с самых первых дней, не смогут не вспомнить сцену приезда Корнуэлов – когда всё тряслось, страшным креном изгибалось, взлетало)… Вот так вот – что угодно, лишь бы жить в спокойные, неинтересные времена… Но жить в коконе – невозможно, и вот уже в его щель просачиваются люди и события… Ослепление. Физическое лишение глаз. Страшная сцена. И я опять тихонько подвываю в зале – в попытке хоть немного взять на себя немыслимое страдание Глостера… а потом еще долго собираю разорванное когтями эмоции сердце… Глостер второго действия – совсем иной. Иной тембр голоса и интонации, да и слова совсем другие! Слова философа, а не вояки-царедворца. Спутанные волосы, падающие на глазную повязку. Неуверенность движений. И – страшная боль, которую с огромным трудом превозмогает… кто? Слепой Глостер? Денис Суханов? Это из рецензий на премьерный спектакль (просто напоминаю, цитируя): …Вот ослепленный граф Глостер - Денис Суханов, обезумев от горя, пытается покончить с жизнью. И зал, как раньше в стереокино, поддается вперед, чтобы успеть подставить ему руки, поддержать и не дать упасть с вымышленного обрыва… * * * …Денис Суханов в трагической роли преданного отца - Глостера принес в спектакль экспрессию пластического образа. Когда сын несет его на плечах, он подобен сломанной кукле. И этот емкий визуальный образ в многословной трагедии дает всей истории какой-то воздух, перспективу иного восприятия… * * * Денис Суханов (Глостер) тонко и эмоционально передает постепенные изменения, происходящие с гордым, уверенным в себе царедворцем. Потеряв все – и дом, и имя, и зрение, – Глостер осознает, что слишком большую ставку делал на внешние обстоятельства и не сумел понять собственных сыновей… * * * …Вот слепой Глостер в покаянной белой рубахе вздымает ножи в руках, скрежещет ими, высекая искры: предчувствует смертный поединок своих сыновей. Похож на русского юродивого… (Да-да, всё верно… именно так…)
Administrator: Несколько фотографий премьерного "Лира" от Клима Самгина/Алексея Кошелева .
полная версия страницы